Каюр

Глава 2

— Очухался? Сидор! Ну чё встал-то? Режь собак я тебе говорю! Возвращаться на зимовье пора, да с покупателями разбираться. Етить их всех через коромысло! И зачем я тебя только послушал? Застоялись собаки, погонять их надо… Тфу!

Находясь в прострации, и не веря в то, что это всё происходит наяву, я вытащил тесак и покорно направился к месту побоища. Наверно я сильно ударился головой и сейчас брежу! Когда же прилетит санитарный вертолёт и увезет меня из этого кошмара⁈

На автомате дойдя до воющих и скулящих от боли собак, я опустился на колени перед первой из них, и внимательно осмотрел пса. Не жилец, задние лапы волочатся по снегу, а это значит, что перебит позвоночник. Раньше резать животных мне конечно приходилось, на практике в университете, тогда мы всей группой попали на животноводческую ферму, где выращивали баранов. Там с лечением животных не заморачивались, если барашек или овца ломали ногу, то их без сожаления пускали под нож. Ничего сложного, связал барану ноги, запрокинул голову, и… Короче горло резать я умел, но вот собак я ни разу в расход не пускал, хотя, как в теории это сделать быстро и почти безболезненно знал. Собака скулила, смотря на меня с надеждой и болью в глазах и нож в моей руке начал предательски дрожать.

— Не могу! — Я отшатнулся от покалеченного пса, так и не пустив в ход своё оружие.

— Да что с тобой⁈ Тфу! — Снова начал плеваться дядька — Ну мучается же животина, прибей его и дело с концом! Я понимаю, что ты Полкана с щенка вырастил, но сейчас другого выхода нет. А! Толку от тебя как от козла молока!

Раздался выстрел, и пес рухнул как подкошенный, с обидой в угасающих глазах продолжая смотреть на меня.

— Припас ещё теперь на тебя трать! Патроны у нас не казенные Сидор, остальных режь ножом! — Прикрикнул на меня мужик.

Как в тумане я на коленях переполз к другой собаке. Эта была молодая сука, и она не могла наступить на переднюю лапу. С виду, переломов и сильных повреждений я не заметил. Скорее всего вывих. В любой ветеринарной клинике такое легко лечится, а тут сразу под нож… Да я и сам его вправить могу, времени с момента получения травмы прошло не много, отека пока нет и тут холодно… Я глянул на пасть собаки. Полный набор здоровенных клыков! Вправлять вывих чертовски больно, такое делают обычно под наркозом, и, если я сейчас попробую вправить сустав на живую, даже смирная собака может вцепится в обидчика. Чего делать то? Резать?

Оглянувшись по сторонам, я увидел кусок кожаного ремня от упряжи и решение пришло ко мне мгновенно. Подобрав обрывок, я взял собаку за морду и туго затянул петлю на пасти, делая своеобразный намордник.

— Ты чё там бля опять возишься⁈ — Дядька с ружьем опять начал нервничать.

— Тут просто вывих, я сейчас вправлю, и через пару недель собака будет здорова. — Поспешил я объяснить свои действия — Пасть ей только замотаю, чтобы зубами не хватанула и вправлю, да потом лубок надо будет сделать.

— Чаво? — Мужик удивился — Неужто сможешь?

— Уже смог! — Я дернул лапу, вставляя сустав на место. Собака забилась у меня в руках взвыв от боли и попыталась меня цапнуть, но ремень намотанный на морду выдержал. Я прижал голову собаки к своему животу и начал успокаивающе гладить — Ну всё, всё, тихо моя хорошая, сейчас всё пройдёт и будет не больно.

— Иди ты! Где только наловчился? — Мужик смотрел на меня широко открытыми глазами — И чаво, тепереча она бегать сможет в упряжи?

— Сможет, только не сразу, нужно лубок смастерить, чтобы лапа не подвижна была хотя бы неделю, а лучше гипс — Собака успокаивалась у меня в руках и уже почти не скулила — Ремни короче нужны и палки.

— Ща! — Засуетился мужик, снова повесив ружьё за спину и бросившись к разбитым саням.

Через минуту у меня было всё, что необходимо, и я бережно зафиксировал поврежденную лапу самодельным лубком. Удовлетворенно взглянув на дело своих рук, я даже порадовался, что наконец-то мне пригодилось то, чему я учился в университете целых пять лет. Лечение собаки даже на время отвлекло меня от моих мрачных мыслей.

— Остальных глянешь? Может и их спасти сможем? — Теперь в голосе мужика звучала надежда.

— Посмотрю — Покладисто кивнул головой я, и кряхтя поднявшись пошел к следующему лохматому пациенту.

Из шести пострадавших собак добить пришлось всего одну, ту самую, которую пристрелил Матвей. Еще один пёс был мертв и без нашей помощи, свернув себе шею. У остальных собак травмы были хоть и серьёзные, но надежда на выздоровление оставалась. У одной оказался закрытый перелом передней лапы, у второй были повреждены ребра, и ещё один кобель вывихнул себе бедро и повредил при падении глаз. Я бинтовал раны обрывками тряпок, вправлял вывихи и кости, а суровый дядька, внезапно оказавшийся моим ассистентом, по первому моему требованию добывал перевязочный материал, ремни и палки для лубков, а также держал собак, когда требовалось провести процедуру вправления суставов и костей.

— Хе! — Когда мы закончили, Матвей хмыкнул, оглядывая дело наших рук, и заломив шапку почесал затылок — Собачий лазарет! Теперь тебе Сидорка точно обратного хода со мной нету. Придётся тебе зимовать тут, за этими калечными теперь уход нужен. Американцы в свою кспедицию весной пойдут, когда еще навигации не будет, а до весны собаки должны будут поправиться и начать бегать в упряжи! Договорюсь я походу с ними, глядишь всё же в прибыли останемся! Не переживай, харчей я тебе со шхуны подкину, на зимовку должно хватить, приживалкой не будешь!

Эта информация прошла мимо моих ушей. Зимовка? Да пофиг, на меня вновь накатили растерянность и беспокойство за свой рассудок. Да не может быть всё это наяву! Я сплю, или брежу, а может быть в коме вообще! Как можно в прошлое попасть? Это невозможно! А может это розыгрыш? Кто у нас такими вещами балуется? Знаю я парочку отмороженных блогеров, которые в теории на такое вполне способны. С них даже станется и какой-нибудь несмываемой хренью руки мои загримировать! А ведь это мысль!

— Будь здесь, я ща свою упряжку подгоню, будем собак и мясо грузить. Нарты свои потом сам заберешь да починишь, времени у тебя будет много — Мужик быстро ушёл, скрывшись за холмом.

Я посмотрел ему в след, а потом перевел взгляд на вершину холма, с которой я навернулся, не справившись с управлением. С него прекрасно было видно фьорд и домик Иохана, как мне, помнится. Если это всё просто розыгрыш, то проверить это легко! Я решительно направился по санным следам наверх. С трудом передвигал ноги, охая от боли в ушибах, я, однако упорно двигался к своей цели. Мне надо всего лишь забраться на горку!

Когда я был уже на полпути к вершине, собачья упряжка, запряженная десятком собак, остановилась внизу, у места аварии, и я в след себе услышал возмущенный голос Матвея, который, не стесняя в выражениях вспоминал всех моих родственников и мои умственные способности, но я не обратил на это внимание. Ещё немного, и я всё узнаю!

Вершина! Я перевалил за гребень холма, и перед моим взором раскинулся фьорд, и расположенный у края ледника берег. Я вздрогнул и застыл на месте, тупо пялясь на открывшуюся картину.

Во фьорде стояло сразу два корабля, и это были не рыбацкие катера, и не современного вида яхты. Два старинных, трехмачтовых парусника! И туристической базы на берегу не было. Неказистого вида щитосборный дом, похожий на барак, занимал место красивого коттеджа Иохана, где я поселился, когда прибыл на остров. Из трубы дома и с парусных судов вали густой черный дым, расползаясь над заливом, а берег возле домика был весь завален ящиками, мешками и бочками, которые как трудолюбивые муравьи перетаскивали несколько десятков людей в старинных одеждах. Кроме людей на берегу были и животные. Я видел маленьких лохматых лошадей, собак, коз и овец. Это не розыгрыш…

Чтобы создать то, что я видел внизу, нужно было как минимум ограбить Голливуд или исторический музей! Или же вложить кучу денег, для создания аутентичности. Для того, чтобы разыграть меня, точно никто не стал бы так стараться и тратиться. Да и дым с мусором, который разбросан на берегу… Выплачивать бешенные штрафы и даже получить тюремный срок за загрязнение окружающей среды, ради меня точно никто не захочет, ведь датчане зациклены на экологии!

— Сидор! — За моей спиной раздался бешенный рев раненого минотавра. У Матвея видимо совсем кончилось терпение смотреть на мои закидоны, и он смог наконец-то докричатся до меня. Я оторвал взгляд от фьорда, и медленно побрёл вниз. Что делать и как теперь быть я не знал.

Спустившись с холма, по дороге так и ничего для себя не решив, я под маты и ругань Матвея, который без устали обзывал меня нехорошими словами, погрузил вместе с ним раненых собак на нарты. Сани были пустые, и собаки влезли все. Загрузив собак, я отошёл в сторону и присел на глыбу льда, погруженный в свои мысли.

— А туши кто будет грузить⁈ — Матвей покачал головой — Сидор, вот честное слово, я тебя, когда ни будь прибью!

— Зачем нам они? — Удивился я.

— Так мясо же! Хоть какой-то приварок будет, не бросать же теперь добро! — Как идиоту пояснил мне лохматый дядька — Грузи давай!

Мясо⁈ Мы их что, жрать будем? В некоторых культурах потребление собачьего мяса конечно рассматривается как часть традиционной кухни, в то время как некоторые другие культуры считают потребление собачатины неуместным и оскорбительным. Так, потребление собачатины как мяса «нечистого животного» запрещено в иудаизме и исламе, да и европейцы, в том числе и русские этим вроде не увлекаются. Нет, я за время своих путешествий конечно дофига чего ел, тех же улиток, лягушек и даже сверчков, да и собачье мясо пробовал, но это была экзотика, и ел я их в тех странах, где это норма, а тут… Похоже с мясом тут реальные проблемы, раз даже погибших дворняг жрать собираются. Спорить я не стал, туши погибших собак тоже заняли своё место в нартах.

— Ладно, я на зимовье, а ты своим ходом топай — Закончив с погрузкой, Матвей встал на полозья своих саней и посмотрел на меня — Дойдешь? Чёто не нравится мне твоя физия. И ты вообще зачем на холм попёрся?

— Дойду — Подтвердил я, радуясь возможности побыть одному и подумать — На холм ходил глянуть, не обронил ли чего при падении.

— Ну-ну… — Неопределенно хмыкнул Матвей — Ладно, догоняй.

Заорав что-то неразборчиво на собак, Матвей стартанул как ракета, оставив меня одного. Все целые собаки из разбитой упряжи тут же рванули за ним, догоняя сани.

Я медленно брел по санному следу в направлении фьорда, в голове у меня был полный бардак и я никак не мог собраться с мыслями. Получается, что я в прошлое каким-то образом попал⁈ На дворе сейчас 1889 год, я в Гренландии, на том же месте где и был, но больше чем на сотню лет назад! Что я знаю об этом времени? Да почти ничего, знаю только, что через шестнадцать лет будет Русско-Японская война, а через двадцать пять — Первая мировая. А ещё я знаю, что сейчас просто бум исследования Арктики. Туда направляются десятки экспедиций каждый год, из них две-три научные, а остальные ищут тех неудачников, которые пропали во льдах, отправившись на север на год или два раньше. Из этих экспедиций домой возвращалась только каждая вторая, и это в удачный год! А ещё, даже удачные экспедиции редко обходились без потерь. Люди погибали в этих походах пачками: от цинги, воспаления легких, голода, обморожений, нападения белых медведей, от несчастных случаев, да много ещё от чего!

Я достаточно успел прочитать и посмотреть, пока летел в Гренландию, я даже пытался снять ролик, на тему истории покорения Гренландии и Северного полюса. Не могу конечно сказать, что я теперь специалист, но я знаю достаточно, чтобы понимать, что такие вот зимовки, как сейчас я видел во фьорде, ничем хорошим обычно в это время не заканчиваются. Гребанныё собаки с их упряжками! Нужно выбираться с острова во что бы то не стало, а потом дальше думать, что делать!

С этими мыслями я спустился с ледника и дошел до края узкой полоски берега, где располагалось зимовье. Так… и куда мне теперь идти? Я замер, в растерянности смотря на хаос, что творился на берегу.

Тут, судя по всему сейчас во всю шла разгрузка одного из кораблей, что стояли на якоре в заливе. От корабля отчаливали шлюпки, полные ящиков, бочек и мешков, и их сноровисто разгружали, бросая вещи где попало, прямо на месте разгрузки, освободившись от груза шлюпки снова уходили к паруснику, и всё повторялось снова. Вещей на камнях уже была целая куча. На меня никто не обращал внимание, все были заняты своими делами. Только небольшая группа людей стояла возле барака и отчаянно жестикулировала, ведя какой-то спор. Среди этих бездельников я и заметил Матвея. Стоило мне только на него взглянуть, как он обернулся ко мне и сделал призывный взмах рукой. Ну что же, значит мне туда!

— Да ты нормально ему растолкуй! — Матвей тыкал пальцем в какого-то маленького эскимоса, который с понурым видом стоял рядом с Матвеем, беспомощно на него смотря — Только две собаки из суммы вычитаем, остальные хоть и побились, но к весне в порядке будут! Да я им племяша оставляю на всю зиму, научит он их на собаках ездить, не сейчас так через месячишко! И подсобит чем нужно!

— Матвей Кузьмич — На чистом русском ответил ему эскимос — Я им так и сказал! Но они хотели заложить часть промежуточных складов ещё до начала зимы, а из-за того, что одна упряжка сломана и без собак, они этого не успеют сделать. Мистер Соверс обвиняет нас в том, что мы сорвали ему график экспедиции. Он грозится судом и отказывается платить.

— Тимоха! Я зачем тебя с собой взял? — Матвей навис над бедным эскимосом — Из-за того, что ты по-ихнему сечешь! Так и толкуй нормально, скажи, что я тогда собак всех обратно заберу! За бесплатноова ничего не будет! Они собак с запасом брали. Нашли понимаешь крайнего! А если бы я отплыл, а собаки у них подохли, на кого тогда он в суд подавал бы? На всё воля божья, значит суждено так было случится! Зато заместова собак племяш остается, да с харчами, да с припасом! Он сам им склады куда надо раскидает, на халяву, не придётся им ноги топтать, да и за собаками присмотрит. Он у меня сильный, и зимой если надо за сто вёрст сгоняет. Вона он подошёл, смотри какой! И за что я тебя держу у себя бестолочь? Если бы не я, тебя бы вообще никто на работу не взял балбес узкоглазый, несмотря на то, что у тебя отец русский! Переводи давай!

— Эх… — Вздохнул эскимос, боязливо глянул на Матвея и повернувшись к американцам, на ломанном английском обратился к ним — Никак нельзя бесплатно! Бизнес! Господин Матвей менять собак на это человек, он вместо собак будет! Сильный, сани тащить! Склад сам делать! Собаки смотреть!

Эскимос невежливо ткнул в меня пальцем, а я стоял и от возмущения как рыба, выброшенная на берег, открывал рот. Чего эта сука несёт⁈ В смысле меня на собак меняют⁈ Я что, вещь⁈

— Парень сильный и здоровый, привычен к холодам, опытный каюр, может пригодится. Языку мы его за зиму научим, хотя бы основам — Один из американцев, посмотрел на меня и обратился к своему напарнику, который видимо и был начальником экспедиции — Надо брать. Мы же и так собирались на лошадях склады закладывать, там же лошадей и забивать на мясо мистер Соверс. Собаки нам нужны только для похода, если парень будет смотреть за собаками, а он судя по всему разбирается, то как он оказал им помощь я видел, то это хорошее предложение. Зачем мы спорим с этим дикарём?

— А затем доктор, что во всём должен быть порядок! — Соверс тоже глянул на меня как на неодушевленный предмет — Обмен хорош, и собаки нам действительно сейчас не нужны, но я собирал на эту экспедицию деньги три года, и не собираюсь переплачивать за порченный товар. Мы должны были получить собак здесь и сейчас, а не когда-то потом и не всех! Мне нужна хорошая скидка! Как сказал этот азиат, бизнес есть бизнес!

— А меня кто ни будь спросил⁈ Я тут вообще-то!

Мой вопль возмущения произнесенный на английском языке, не оставил равнодушным никого. Матвей и эскимос (а может и не эскимос он вовсе), с открытыми от удивления ртами уставились на меня как два барана на новые ворота, а американцы от неожиданности аж вздрогнули. Я сумел обратить на себя внимание.