Из рода Бурого Медведя. Том 2

Глава 42. Неприятности на балу

Потолок моей комнаты, а по совместительству крыша нашего дома, были сделаны из толстых брёвен, с законопаченными льняной верёвкой щелями, обитыми изнутри тем, что в родном мире называли вагонкой. Снаружи же лежал ещё слой досок, на который уже и положили рубероид а на него жестяные листы. Я подковырнул кусок вагонки топором и стал её со скрипом вырывать, гвозди сидели плотно словно чем-то смазанные и выходить не хотели. Но я, стоя на стуле, был настойчив и доску всё таки отогнул... Там я решил сделать тайник для денег. На всякий случай.

Шла суббота, на следующий день нам предстояло пойти на бал с Машей. Но после завтрака мама поднялась в мою комнату и сообщила, что Кротов приглашает её на бал и что мне тоже следует идти.

Стоя всё ещё на стуле, я повернулся, спустился вниз и спросил:

— Когда тебя пригласил? Неужели вчера…

— В прошлую субботу.

— А когда этот бал?

— Завтра, — сказала мама.

Я хотел что-то сказать, но замер. Завтра?! Завтра у меня свой бал. Там бал и тут бал. Но у меня свой бал.

— Я не пойду, — сказал тут же я. — Не получится, завтра у меня дела…

— Я без тебя не могу, — сказал мама. — Если без тебя то это будет не как дружеское приглашение. Ведь он пригласил нас с тобой и будет его дочь.

— Нет, нет и нет! Не хочу, тем боле с дочерью… не хочу.

— Хорошо, хорошо. У тебя кто-то есть что ли?

— Да, — выдавил я. — Только бабушке не говори.

— Не скажу, но ты дай словно что подумаешь...

— Тебе так сильно хочется пойти туда? — спросил я прямо. — Он прямо так тебе нужен этот Кротов?

Мама ничего на это не ответила, видимо потому что сама не могла разобраться в чувствах к нему и нужности. Но прежде чем уйти сказал:

— Подумай пожалуйста Миша, время есть.

— Хорошо…

Вскоре мама уехала в город на карете, к какой-то подруге.

А через час бабушка скромно постучала в открытую дверь.

— Входите, — сказал я откладывая книгу по истории.

Бабушка, в чёрном домашнем платье, застиранном но чистом, прошла до стола и что-то на него положила.

— Вот Миша, сходишь с мамой на бал. Кротов принёс позавчера два приглашения... Он пойдёт с дочерь Инессой, а ты с мамой и у каждого будет пара.

Сказав это довольно категоричной форме, походившей на приказ Бабушка быстро проследовала к выходу.

Я резво вскочил с кресла. Достал приглашение на бал, даденное Машей, сравнил с тем что принесла бабушка... И обомлел! Это были приглашения на один и тот де бал — адрес и название "Предновогодний вальс" совпадал. И время совпадало.

— Э-э! — кинулся я к лестнице, слыша как бабушка поспешно спускается вниз. — Ба! Я ни на какой бал не пойду у меня в тот день дела!

Стук ног о ступеньки резко смолк.

— Не пойду я на бал, — повторил я. — Я занят! Не смогу.

Бабушка начала опять подниматься наверх, ругаясь по пути чуть ли не матом. Сообщая стенам, потолку и перилам дома какой я эгоист, весь в отца. Знали б люди, то есть бояре как она ругаеться... Но когда поднялась сразу замолчала.

— Миша, — душевно, проникновенно начала она. — Для мамы это очень важно. Она не хочет идти без тебя, она без тебя не пойдёт потому что это выглядит не очень прилично… с его точки зрения.

— Ты бы точно пошла на её месте, — сказал я. — Так чего она не идёт.

— Она не я, хоть она и моя дочь. Она такая какая есть. Она упёрлась что без тебя не пойдёт и всё. Но твоя мама взрослая, пока ещё молодая женщина и ей нужно строить новые отношения, создавать новую семью. А Кротов ей нравиться, я вижу… Не будь эгоистом Миша, пойдите вместе с мамой, там будет его дочь, потанцуешь с ней немного…

— Не надо мне пихать его дочь! — сказал я зло и чуть не закончил разговор.

— Я тебя не прошу на ней жениться, я тебя прошу просто потанцевать что бы мама не чувствовала себя на балу неудобно…

— Но…, — начал я и замолчал не зная что сказать.

— А то она всё твоего отца ждала все эти годы никого к себе не подпускала, а чего его ждать. Он сгинул и не вернётся и не был он идеальным мужем, такого которого стоит ждать и надятся. Если ты беспокоишься о его с матерью отноениях, которых у них нет давно… Я тебе не говорила, но они не общались как пол года, когда он сгинула. Они собирались разводиться… По его инициативе между прочим!

— Это предательство отца с моей стороны, — потянул я. Не зная что ещё придумать что бы не идти. На самом деле я не считал это предательством. Особенно в свете последних откровений.

— Глупость это твоя, — резко сказал бабушка. — Сколько можно уговаривать тебя, эгоист! Нельзя думать всю жизнь о себе, ты взрослый парень должен понимать что матери тоже хочется быть счастливой… и это счастье даст ей замужество. Ведь Кротов её любит без памяти, на руках готов носить! И как человек он хороший, а как жених отличный, а не хороший. Отличный человек и жених!

Желал ли я свое маме счастья? Конечно желал, поэтому и согласился, скрепя сердцем. Я строил своё счастье, а посещение бала с Машей одна из его ступеней. Но ради мамы готов был его немного отложить.

— Но почему Инесса не может потанцевать с кем-то другим, — вдруг нахожусь я то что знаю про баллы. — Там будет полно кавалеров.

— Это не свободный бал, туда идут с потенциальными партнёрами. Без потенциальной пары там можно только постоять и посмотреть… но одинокие девушки на подобных балах выглядят не совсем достойно и уместно. Не будем же мы ставить нашу гостью в такое положение.

Чёртов этикет, правила хорошо тона и прочий бред!

— Ладно, — сказал я нехотя. — Я пойду…

— Точно? — переспросила бабушка как прокурор. — Не обманешь?

— Нет! Я же сказал! Я своё слово держу!

Спустя пол часа я уже сел в мотоцикл. И поехал объясниться с Машей, сказать ей что на бал поехать не могу. Но говорить ей что меня хотят женить на Инессе и что там я буду с ней плясать — не стоило. Однако приехав на место, я обнаружил что Маши не оказалось в общежитии. Тогда я зашёл в канцелярскую лавку и купил тетрадь в твёрдой обложке, пустой конверт. И тут же написал ей письмо, что в следствие непредвиденных обстоятельств я не смогу прибыть на бал.

Зайдя обратно в общежитие, я передал письмо консьержке, но встретил Машу на выходе.

— Где ты была? — спросил я возмущённо. — Уже пол седьмого вечера!

— О боже, перестань! Я всего лишь тренировала магию с девчонками, — сказал она. И правда выглядела она изрядно уставшей. — А ты что, просто так зашёл…

— Да понимаешь, — начал я. — Я завтра не смогу на бал, у меня семейные проблемы… мне срочно надо быть в другом месте. Я никак не могу…

По лицу я понял, что она огорчилась.

— Ладно, — сказал Маша. — Но ты мог бы и раньше сказать! Так же никто не делает в последний день…

— Так обстоятельства же…, — начал я. — Я не виноват…

— Ладно. Пойду одна тогда…

Вот чёрт! Только этого не хватало. Тут был овсё сразу и то что она меня спалит с другой бабой и ревностью. И я даже е знаю чего больше. Я внутренне напрягся и застонал, аж почувствовал как у меня надулось от давления обстоятельств.

— Нет, не ходи без меня! Я тебя очень прошу! — выдохнув я наконец стравив внутреннее давление.

— Я просто схожу, потанцую, — нала Маша.

— Но пожалуйста не ходи, — взмолился я чуть не присев на колено.

Увидев мои па, она сдалась.

— Ну и ладно, чёрт с тобой! Но ты вообще знаешь, что я очень хотела попасть на тот бал. Я платье же купила, а оно для меня недёшево…

— Я отдам деньги, — сказал я. — Но неужели этот бал единственный на ближайший год...

— Нет конечно, не единственный. — сказала Маша. — Был бы единственный, я б тебя не простила за такую бестактность. Ладно, до понедельника, я устала. Извини болтать и гулять с тобой не буду. Чао! — махнула она изящной ручкой и ушла наверх.

Я выдохнул. На удивление легко удалось её уговорить не идти туда одну, да ещё на тот же бал. Вроде как обман. Но обман из благих намерений. Ведь не будешь же ей говорить, что придётся там танцевать с Инессой, которую тебе сватают в жёны. Это мало кому понравиться. Целых три раза я успел взять уроки бального танца и на третий раз в концу занятия смотрелся очень даже не плохо. Вот что значит быть двигательно-одарённым! За эту хрень с меня содрали целых двести рублей… всего за три занятия! Этот мир был как стяжатель к аристократам, пытаясь вытянуть деньги за любую, саму незначительную с моей точки зрения, вещь… Что же если я одарённый с меня надо шкуру содрать? Денег всё ещё оставалось немало, но вот грядущая битва с очередным волчьим кланом должна была вытащить с меня остатки всех финансовых запасов.

А ещё я купил костюм который стоил, по скидке надо сказать, целых сто семьдесят восемь рублей! И это довольно дёшево как уверял меня продавец. Чёрный фрак, это когда у пиджака чуть укорочен перед и раздвоенный зад удлиненный до невозможности — до самых колен. А ещё я должен был идти в белых перчатках… и что самое ненавистное для меня — это бабочка! Белая бабочка! Галстуки, бабочки это всё для рабов! Но в бабочке ты ещё и выглядишь как «идиотто». Но делать было нечего я нацепил это позор себе на шею.

Взяв в руки листок с правилами бала, я ещё раз прошёлся по самым важным пунктам:

«Категорически запрещается на балу:

1) Искать опору у стен, колонн, дверей.

2) Прятать в карманах руки.

3) Громко разговаривать, выяснять отношения, скандалить,

4) Принимать пищу и курить там, где танцуют,

5) Не танцевать.

Правила поведения во время танца:

— Кавалер подаёт даме правую руку, дама вкладывает в неё пальчики левой и пара занимает место среди танцоров.

— Танец начинается с поклона кавалера и ответного реверанса дамы.

— Во время танца дама находится по левую руку партнёра.

— Пара смотрит друг на друга, не в коем случае под ноги!

— Кавалеру должно подстраиваться под шаги дамы, но не наоборот!

— Во время танца партнёры запрещено прижиматься друг к другу, но и отдалятся слишком сильно не стоит.

— Серьёзных разговоров не ведут, но шутка или комплимент уместны.

— Если пара слабо владеет искусством танца, она уходит с середину, давая вести танец более опытным.

— Расстояние между танцующими должно быть достаточным для того что бы вы не касались друг друга, даже при неумелых па вашей спутницы.

— Следует поклониться даме после того как закончиться танец и проводить её туда куда она попросит. Затем же, прежде чем отойти поклонится даме ещё раз.»

Прочитав всё это три раза, я поспешил в нашу небольшую карету, которой управлял несменяемый, угрюмый Кузьмич с густыми усами. На улице воцарилась сухость, температура упала до нуля, поэтому в дублёнке мне и в шубе маме жарко не было. Часа через полтора(к моему ужасу, я привык к скорости мотоцикла) мы оказались на месте. Там нас уже ждал на машине Кротов. Рядом было много машин и экипажей надо сказать, а здание куда мы приехали походило на дворец в стиле барокко, но русское — светло серый цвет, с замысловатой позолоченной лепниной и купольные позолоченные крыши. Поздоровавшись с Кротовым мама потребовала где его дочь.

— Инесса в помещении, не стоит морозить на улице бедную девочку. Пойдёмте в гардероб.

— Павел Константинович, — обратилась мама к Кротову. — Вы отвезёте нас домой, после бала. А то я хочу отпустит возницу.

— Всенепременно, — щегольнул Кротов своей улыбкой. — Можете отпускать.

Мама махнула рукой Кузьмичу и тот хлестанув лошадь умчался в даль по вечернему городу полному огней, людей и возниц с машинами. Втроём мы поспешил внутрь этого дворца, где уже слышалась классическая музыка с скрипками, фаготами, контрабасами, флейтами и трубами. Целый оркестр!

Прислушавшись к музыке, мама быстро заключила:

— Хорошая музыка… вальс Евгения Дога.

— Быстрее друзья! — крикнул нам Кротов подбегая к маме и помогая ей раздеться. — Вальс заиграл, уже началось…

— Надо было раньше выехать, — упрекнул я маму.

— Мне долго волосы укладывали, — сказал мама и мы оказались возле гардероба. Нам выдали номерки и я спрятал их в пиджак и мамин и свой. Чуть ли не побежав мы скоро оказались в зале танцев.

В зале. Красивые, зелёно-позолоченные потолки и стены с узорами, лепиноной. Свет софитов, сотен лампочек на хрустальных огромных люстрах и очень высокий потолок. По краям стояли мужчины во фраках, женщины в светлых платьях. Первые пары уже танцуют, кружась в бесконечном хороводе. Рядом стоит Инесса. Я на неё не смотрю, лишь поздоровался. Приходит и моя очередь с ней. И вот я уже стою на скрипучем паркете, заглушаемый звуками оркестра. Напротив стоит Инесса. Я беру её правую руку, она нежно кладёт мне свои пальчики, слишком нежно. Неужели питает ко мне чувства? Мы начинает кружить вальс, под музыку. Идём мы в центре, вокруг ещё пятнадцать пар. Обдувает ветром кружащихся рядом фигур, махающих в нескольких сантиметров рук. Слишком плотно. Похоже на бой, но только всё без агрессии.

Её шаг, мой скользит рядом. Она смотрит мне в лицо, я стараюсь на неё не смотреть. Слишком симпатичная в анфас.

— Вы знаете Михаил, а вы неплохой парень, — сказала она. И я понял что так Инесса даёт понять что не против пообщаться со мной поближе. Вспомнив Лизу из универа, я невольно проникся уважением к своей партнёрше по танцу, ведь первая вела себя слишком неприлично.

— Вы тоже ничего, — сказал я и по реакции в виде смеющихся уголков глаз, понял что сказал что-то не то.

— Как вы смотрите на грядущий союз моего папеньки и вашей мамы? — спросила она.

— Что я могу вам сказать Инесса, — я посмотрел в сторону. — Мама взрослый человек и сама решает что ей делать. Я же не против этого союза.

— Замечательно, — тихо сказал она. Мы вновь замолчали.

Я смотрю чуть в сторону не в глаза Инессе, она же смотрит мне в глаза, источая собранными в причёску волосами красоту и спокойствие. Мелькают лица юношей и девушек, женщин и мужчин. Я чувствую чей взгляд на себе. Чьё-то лицо кажется знакомым, но эти необычные причёски… Наконец я замечаю ехидную улыбку Лизы… Лиза! Что она тут делает?! Танцует с каким-то парнем. Но смотрит на меня. Смотрит ехидно улыбаясь… ох не к добру это.

Мы отходим в сторону отдохнуть.

Я пытаюсь найти взглядом Лизу, кавалеры ведут какие-то беседы между собой. Я вижу там Збигнева. Ко мне подходит Кротов и заводит разговор ни о чём, я отвечаю ему на автомате, выискивая взглядом Лизу. Её нигде нет! Опять танец кружит голову…. И снова отдых. Мама с Кротовым танцуют чуть подальше со своими сверстниками. И снова мой танец... перекидываемся с Инессой парой дежурных фраз. Она хвалит что я хорошо танцую, я хвалю её тоже за это, говорю что она хорошо выглядит. Инесса краснеет…

Танец заканчивается, я что-то говорю Инессе, какую-то глупую шутку. Она улыбается, смеётся… что-то отвечает в ответ. Подмечает смешную деталь у одной из танцующих рядом пар. Я невольно улыбаюсь, глядя на развязанные шнурки парня и понимаю, что ей всё таки удалось меня очаровать. Да ещё этот постоянный физический контакт, пусть и в перчатках… это будоражит, почти возбуждает. Как бы на это отреагировала Маша? Думать даже не хочется... Я решаю больше с Инессой не шутить и сделаться угрюмым и неприветливым на следующем танце и до конца бала… и вообще.

Наконец отпускаю руку Инессы. Она явно не хочет меня отпускать. Но я всё же отхожу в сторону… И натыкаюсь на холодный взгляд Маши. Шок! Ужас! Кажется, что волосы зашевелились. Что она тут делает?! В бальном платье с причёской? Секунду я пытаюсь понять, что происходит.

— Между нами всё кончено… Дзампано. — говорит она презрительно, продолжая с укором смотреть на меня.

Её глаза наливаются влагой, она в миллиметре что бы не заплакать, поэтому быстр отходит прочь. Уходит. Бежит от меня как от проклятого! От меня!

Я бегу за ней. Бросаюсь, кричу:

— Маша постой, я всё объясню!

Как глупо это звучит.

Но она бежит ещё быстрей. Не оборачивается.

Когда я почти её достигаю, то дотрагиваюсь рукой до плеча... Она резко разворачивается и бьёт мне пощёчину. Взрыв! Тухнет свет в глазах. Запах горелого мяса, волос. Я лежу на полу. Дикая боль в левой части головы.

Ударила молнией! Магией! И сразу мысль: зачем я это сделал? Разве стоило оно того. Надо было нагрузить маму вместе с бабушкой, что бы она пошла без меня. Зачем тут был непременно я? Не дурость ли всё это с её стороны? Или с моей? Особенно в свете случившегося? Хотел лучшего, а получил худшее. Тогда я понял, что этот мир ещё более идиотский чем наш. Все эти волки, эгоистичные бояре, кланы, роды и дебильные балы сведут на тот свет любого. Мимо прошёл Збигнев, мельком глянув на меня как на что-то неживое… неужели я так плох? Или он такой циник?

Несколько женщин и мужчин стоят надо мной с озабоченными лицами. Они что-то кричат. Наконец я расслышал:

— Помогите, тут человеку плохо!

Плохо? Что за чушь! Я еле живой лежу, левое ухо не слышит, правое плохо. Левый глаз ничего не видит, на правом словно пелена какая-то.

— Миша что случилось? — спросила какая-то женщина, нависнув надомной.

Спустя пару секунд понимаю что это мама. Сразу не узнал. Богатой будет что ли, смеюсь я про себя.

— Ничего…, — с трудом шевелю я челюстью. — Хотелось как лучше, а получилось как всегда. Что у меня с глазом мама?

— У тебя его нет, он выкипел. У тебя пол лица чёрное... эх Миша, Миша. Сейчас тебя чуть-чуть подлатаем что бы до дому дошёл. И ты мне помоги сам…

Я закрыл глаза и напрягся посылая лечебную энергию в повреждённые участки. Но огорчение, что так вышло с Машей было столько велико, что маме пришлось тащить на себе основную часть. Она вкачала в меня кучу энергии, по итогу. И я сам себе помог немного всё же. И уже не казалось что мой мозг вытекает из черепа. Я встал и всё пытался разглядеть где ни будь Лизу. Эта она сука сделала… Я понял.

— Здесь есть телефон? — спросил я обращаясь сразу к мама и Кротову.

— Кажется есть, — сказал мама.

— Есть, есть, — подтвердил Кротов. — В службу такси же звонят все, что бы подали машину люкс класса.

Тварь! Лиза позвонила Маше в общежитие, или скорее кому-то из общих подруг, и те ей передали, а она примчалась сюда. Ну сука Лиза, я тебя проучу! В моём, буквально воспалённом, мозгу рождался самый ужасный план отмщения. Я тебя выучу… Лиза.

Пока мы ехали на машине домой, все молчали. Мы вышли из машины и мама поблагодарила Кротова, я попрощался с Инессой. И пока мы шил от дома до калитки мама спросила:

— Кто тебя так сильно ударил, Миша?

— Моя… знакомая девушка. Бабушке не скажешь надеюсь.

— Не скажу… надеюсь это не из-за меня.

— Всё, разговор окончен, — оборвал я резко, открывая ключом дверь.

Оказавшись в доме, я шатаясь сразу рванул наверх, что бы скрыться от бабушкиных расспросов. И как вовремя. Только оказавшись на ступенях, я услышав её голос внизу:

— Ну как съездили?

…