Из рода Бурого Медведя. Том 2

Глава 40. Театр и вечеринка

На постановку «Дорога» Федерико Феллини, Маша идти долго отказывалась. И не потому что ей не хотелось. Этот спектакль она упомянула сама, из-за восхищённых отзывов своих сокурсниц и знакомых. Просто дорогие билеты, их стоимость в двести рублей не давала ей согласиться на моё предложение. Но в итоге мне удалось её уломать, что оказалось очень нелегко. Произведение «Дорога» было аналогично по сюжету нашему, что относилось в этом мире к жанру отстраненного реализма. Это когда все магические способности и вмешательства не учитываются и игнорируются автором произведения.

В тот вечер я заехал за Машей на такси. И скоро мы оказались в огромно зале театре, где усаживалось куча людей, довольно хорошо одетых. Я бы сказал в элегантную одежду. Я тоже оделся в приличный чёрный пиджак, а Маша в коричневое платье с декоративным жемчугом на груди. Потух свет в огромно зале не пару тысяч человек, и началось представление. Надо сказать что в театре, в прошлой жизни я был всего несколько раз. Здесь же театр явно был прогрессивным в плане технологий. Там имелся большая вращающаяся сцена, поделённая на две части. Поэтому смена декораций происходила чуть ли не моментально, едва только тух свет или падал занавес что бы спустя секунд пять десять вновь подняться. Декорации менялись довольно часто для театра и каждый раз тамошние люди ответственные за это успевали сменить обстановку.

Вкратце я перескажу сюжет «Дороги». Начинается с того что Дзампано приезжает к матери своей бывшей помощницы — Розы и сообщает что её дочь умерла. Ему нужна новая помощница. Он даёт денег матери и та не долго думая, ссылаясь на нищету, спроваживает ему другую дочь Джельсомину Диконстанту, немного ненормальную но добрую и наивную девушку. Джельсомине предстоит стать Дзампано не только помощницей, но и женой, от чего она не в восторге… Сам же Дзампано колесит по стране на небольшом мотоциклетном фургончике, являясь по сути бродячим артистом силачом, поражая провинциальный люд своими нехитрыми трюками.

Скоро выясняется что Дзампано имеет вспыльчивый животный нрав, любит выпить и любит женщин, несмотря на то что Джельсомина у него вроде как жена. Однако та всё терпит… Но случается так что он её бросает. Причиной послужило убийство, которое совершил Дзамапано на её глазах, из-за чего она повредилась рассудком ещё больше… Из-за этого она перестала ему помогать на выступлениях впадая в истерику, начиная плакать. И однажды утром пока она тихо спала у стеночки рядом с костром, он бросил эту полусумасшедшую девушку на произвол судьбы и уехал. А потом когда посетил через пять лет в этот город снова, узнал знакомую мелодию, узнал кто её играл прежде и узнал что Джельсомина заболела и умерла…

Мы шли по вечернему городу и обсуждали постановку.

— Её главная ошибка, — говорил я. — Что она не ушла от этого звероподобного Дзампано, когда её звали остаться в цирке.

— Да, жалко её, — сказала Маша. — Она была немного чокнутая, но очень хорошая добрая.

— А ещё ранимая, что сыграло с ней злую шутку. Она ему всё прощала, всё дела делала как он говорил. А он её предал, оставил неприспособленную на произвол судьбы, ещё и на холоде. Если бы люди о ней не заботились она бы и раньше умерла. А мать её спровадила…

— Как легко её предала мать отправив насильно с этим Дзампано! — воскликнула Маша, через чур эмоционально. — И это при том что другая её дочь умерла живя с ним же… Это вообще уму непостижимо. Её предали дважды: мать и этот Дзампано! Но мать это вообще. Тут главный предатель не Дзампано, а именно мать…, — сказала она с какой-то ожесточённостью и резко замолчала. И тут я заметил, как налились её глаза.

— Ты чего? — удивился я. — Плачешь?

— Отстань, — она отвернулась. — Ничего…

— От такой матери следовало бежать. — сказал я. — Джельсомине было хорошо в цирке. Там к ней относились с уважением. Она научилась к тому времени играть на трубе и много бы там достигла. А искусство и доброжелательная обстановка подлечило бы её психику…

— Пойдём погуляем, — предложила Маша и вроде её глаза подсохли…

— Можно, — сказал я. — Начало вечеринки и так уже пропустили...

Дальше по программе у нас была вечеринка у князя Медвебелова, приглашение на которую я получил неделю назад. Не получив приглашение Никита в этот раз отказался идти за деньги. Он очень огорчился, что не может пойти, сообщив мне что экстренно ищет способы обогатиться и времени совсем нет на вечеринки. Что это за способы я подозревал и предостерёг его особо рискованными делами больше не заниматься. На это Никита просто покивал… что я мог сделать, он же взрослый человек!

Я вытащил два приглашения на две персоны — золотистые карточки.

— Возьми своё приглашение, — сказал я Маше.

Она повертела в руках золотистую карточку и спросила:

— А без приглашения не пускают?

— Приглашения означали бесплатный вход, а так туда может зайти любой из приличного рода. Только цена тысячу рублей, — сказал я Маше.

— Ух ты, — сказал она. — А чего так дорого?

— Про отрицательный маркетинг ничего не слышала? — спросил я.

— Маркетинг мы ещё не проходили, — сказал она. — Только с третьего курса будет.

— Мы тоже не проходили. Но я знаю, — похвастался я.

— И что это значит?

— Что бы нежелательные люди не присутствовали на том ил ином мероприятии или в каком ни будь парке, вход делают платным. А что бы отсечь как можно больше людей, то не просто платным а очень дорогим. Это когда напрямую обижать не хотят…

— Хитро, — сказал Маша.

— По англосакски, — сказал кутаясь в пальто. Налетел злой ветер и мне захотелось оказаться где ни будь в помещении.

Погуляв ещё минут двадцать, я взял такси и мы поехали на вечеринку к Медвебелову. И скоро нас встретил просторные залы с множеством гостей, где у многих виднелись магические кристаллы в качестве украшения. Маша тоже одела небольшое колье и серёжки, и хоть камешки были маленькими, это позволило ей чувствовать себя в этом месте более мене на равных. И мне тоже кстати, хотя у меня кроме брошки так ничего не и не было из магических камней.

Два огромных зала пребывали если и не в полутьме, то можно сказать были весьма скудно освещены. Что одновременно создавало атмосферу места для своих, укромного уголка, который был не таким уж и укромным. В общем пространстве разделённом на два зала уместилось в этот раз человек пятьсот. Здесь многие курили, поэтому высокие потолки пришлись кстати, благодаря им табачный дым не пытался нас задушить, а лишь образовал смесь запахов с оттенками вишни, шоколада, розы и многими другими. Слышались удары бильярдных шаров, возгласы одобрения и разочарования — стол облепила толпа в сотню человек. Одного бильярдного стола было явно мало. Рядом за столом группа из пяти парней играла в карты…

Где-то здесь лазила с бокалом в руках полупьяная Бурова Марина, пытавшаяся заказать мне своего, тогда ещё будущего муженька, Генку. Увидев меня она подкатила к нам с Машей и затеяла разговор.

— Привет Мишка... Это твоя невеста?

— Мы встречаемся, — ответил я.

— Как со мной? — ехидно улыбнулась Марина. — Познакомь нас хоть.

— Это Мария моя однокурсница, а это Марина моя..., — я запнулся так как непривычно было называть родственниками людей из рода. — Моя родственница.

— Привет Мария, — хихикнула Марина. — У нас даже имена похожи… признайся Михаил ты всё ещё в меня влюблён?

— Ничуть, — сказал я холодно.

— Приятно познакомиться, — сказала Маша с ровным лицом, так что было понятно что ей всё равно и на неё и на её выходки.

Марина ехидно заметила мне:

— Какие у тебя обтекаемые определения. Маша — однокурсница, я — родственница. На самом деле Маша, между нами девочками…, — она отпила из полупустого бокала. — Между нами девочками мы с ним бывшие любовники...

Я демонстративно посмотрел в сторону. А Марина продолжила:

— А ты его нынешняя любовница?

— Извините, но я не обсуждаю свои отношения с малознакомыми людьми, — сказала Маша.

Марина состроила удивлённое лицо, развела руками и опорожнила полупустой бокал с шампанским наземь.

Я понял что добра ждать от таких разговоров не стоит, поэтому стал прогонять Марину.

— Иди марина, иди. Тебя Генка ищет...

С озабоченным лицом, неподалёку и правда ходил Генка, словно кого-то ища. Но причёска и зелёный цвет платья Марины совпадали с общей модой, поэтому найти её было непросто.

Бросив в сторону Генки недовольный взгляд, Марина ретировалась.

— Не могу поверить что ты с ней встречался, — сказала Маша, проводив Марину недобрым взглядом.

— Я тоже, но тогда она хотя бы была трезвая.

— О! — сказал Маша увидев кого-то в дали, в гуще людей. — Я там знаю пару девчонок, пойду пообщаюсь.

— Иди, я тоже тут поброжу, — сказал я и стал искать с кем бы пообщаться.

Я проводил взглядом Машу, которой в центре пришлось буквально протискиваться между компаниями молодых ребят. И мой взор упал на белобрысую прическу Збигнева. «Старый знакомый» как всегда что-то с жаром рассказывал другим ребятам.

Я подошёл поближе и вслушался.

С непоколебимым лицом Збигнев говорил о таких вещал, что поразиться я не мог. Но говорил он это так что казалось ничего вопиющего не происходит.

— Транс элиты, вот будущее элит! — вещал Збигнев. — У трансэлиты нет конкретной привязки к какой либо стране и этносу. Они более могущественны, они более авторитетны. Им будет больше позволено.

— Что же им позволено, что мы не можем? — спросил кто-то.

— Многое… Например. Если страна икс затеет войну со страной игрек… а затем её проиграет, да не просто а с концами, с тотальным поражением, которое невозможно отыграть. Обычную элиту ждёт мало хорошего… как минимум понижение в статусе, при том ощутимое. Как максимум — казнь! Но что будет с трансэлитой. Трансэлита просто переприсягнёт и будет дальше жить как раньше, а возможно даже и переприсягать не придётся, ведь её не касается межгосударственная возня. И никто слова им не скажет, он — транс элита! Не местечковая элита вынужденная обслуживать свои страны, нет вы станете транс элитой и весь мир будет обслуживать, работать на вас!

— А обычная элита прямо так уж и запахалась, — рассмеялся я позади Збигнева.

Узнав мой голос, он резко обернулся.

— Вы хоть поняли за что он агитирует? — продолжил я, увидел как скривилось лицо у Збигнева. — Он агитирует вас к предательству. Он говорит что элита не должна быть предана своему государству, он легализует в вашем сознании предательство, измену!

— Михаил, — опомнился наконец Збигнев. — А тебе кто ни будь говорил что ты дурак и неуч?

Я замер. Это наезд или что?

— Ты о чём вообще? — медленно я проговорил каждое слово.

— О том Михаил что надо иногда читать современные специализированные журналы, желательно в оригинале на английском. Там выдвигаются и не такие теории. Я просто ретранслирую то что там пишут…

— Не думаю что это законно, — сказал я с сомнением. Хотя понимал что скорее всего не прав в вопросе законности.

— Если эти журналы и статьи в переводе допускаются к продаже в Империи, тогда это более чем законно, — сказал Збигнев.

— Есть ещё здравый смысл и совесть. Кто-то что-то пропустил в цензуре, а ты и такие как ты и рады… словно мухи на говно.

Збигнев снисходительно рассмеялся:

— Что-то ты не в духе сегодня Михаил… аргумент не засчитан. «Говно» тоже не стоил упоминать… но это как в поговорке: «Кто о чём, а вшивый о бане».

— Не стоит кричать об этом на каждом углу, даже если ты что-то прочитал, — сказал я. — Не надо заниматься пропагандой и рекламой сомнительных идей. Негоже это делать настоящему патриоту…

— Я свободный человек, — отрезал Збигнев.

— «Трансэлита» хотел сказал ты, — улыбнулся я ехидно.

— Я тебя услышал, а теперь дай нам поговорить, — сказал Збигнев.

— Предатель, — сказал я махнув рукой, и оставил его с паствой наедине.

Оставшись один, я оглядел зал, не зная куда двинуться. В дальнем углу играл тихо фоном блюз, который я путал с джазом постоянно. Лениво я выбирал компанию для дальнейшего разговора… но люди всё были незнакомые. По правде же, я вообще почти никого кого не знал там.

В этот момент ко мне подошёл какой-то щёголь с острыми чертами лица, со взглядом убийцы. Пристально посмотрев мне глаза и поиграв желваками, он сказал, приблизившись почти вплотную:

— Один влиятельный аристократ хочет что бы вы оставили эту даму.

Сперва я даже растерялся. Какую даму? Я вроде ни за кем не...

— Ты про Марию Снежекотову?! — чуть не схватил я его за грудки.

— Именно! — кивнул он и я опять встретился с жёстким взглядом его светлых глаз. А не пошёл бы ты нахер, друг любезный.

— Нет, — выдавил я.

— Я вас предупредил! Моему другу очень не нравиться что вы ухлёстываете за Марией…

— Кто твой друг?

— Она знает, — сказал он небрежно и откланялся.

Вот это да! Вот так Маша. Она вернулась спустя пять минут и я, рассказав наш короткий диалог, потребовал разъяснений.

— Кто это вообще такой и когда ты вообще успела его зацепить, если приехала в город в начале лета?!

Она сразу поджала губы за такой грубый наезд и можно сказать огрызнулась.

— Не разговаривай со мной как с девушкой лёгкого поведения.

— Извиняюсь — сказал я, хотя считал, что ничего такого грубого не сказал. Видимо общение с женщинами аристократками происходит чуть иначе. Лиза не в счёт, она на меня вешалась...

— Я жду объяснений всё же..., — настойчиво сказал я.

— Наш род обанкротился! — сказал она резко. Ей явно не хотелось этого признавать. — А наша семья впала в нищету. А я умна, красива, как ты видишь... И с огромным потенциалом стихийника.

— Огромным? — удивился. — Но почему тогда... Там в походе…

Вместо ответа она спросила:

— Ты видел меня в бою... Как думаешь много ли я тренировалась?

— Не знаю... Наверно средне. Регулярно, но не наизнос.

— Я вообще почти не тренировалась. Мне только раз магию показали... Я повторила некоторые упражнения всего несколько раз и всё.

— Но ведь ты говорила, что отец тебя тренировал…

— Физической силе, фехтованию — это другое... Но не магии. Тут я сверх одарённая. Я в отца! — гордо сказала она как-то по особенному выпрямившись. — Ты слышал про подвиг майора Снежекотова?

— Нет... Это твой отец? — предположил я.

Она кивнула.

— Папа умер, прикрывая дивизию. Там были витязи, но большинство обычные люди. Несколько тысяч человек!

Всё как обычно. На войне отдай всё, отдай жизнь. А на гражданке... Ну ты там сам как ни будь. Как ни будь твои дети. А здесь я так понял даже военной пенсии по утере кормильца не было у бояр. Бояре были сами тому причиной, что-то брать от государства, именно брать как подачку они не желали.

— Но почему отец не тренировал в тебе магию, если ты так одаренна в этом плане. Нелогично, уж извини меня…

— Особенности моего потенциала запрещают регулярные тренировки до восемнадцати лет. Дабы не осушиться. По линии отца мы очень этому подвержены, с тяжёлыми последствиями…

— Понятно, — сказал я. — Так что там с влиятельным аристократом.

— Я была отдана одному боярину в жёны, взамен он обещал облагодетельствовать мой род и семью. Дав нам пахотные земли, сыроварни и пару заводов. Это не считая денег…

— Пол царства в придачу… — сказал я а сам подумал так вот она чего так отреагировала на «Дорогу». Её мать тоже по сути продала её, заложила на благо семьи и рода.

— Именно. Я прожила там пол года, а потом сбежала, написав маме письмо что больше так не могу… И вот похоже они нашли меня...

— Он наверно старый этот боярин, — поинтересовался я.

— Меня же не за него сватали, а за его сына...

— Ну и нашёл бы себе кого ни будь... Этот сын. Неужели ты настолько уникальна, уж извини...

— Высшим боярам он не нужен, так как он вырожденец. Магией не владеет кроме слабого щита, физические способности посредственные при частых тренировках с детства. У них весь род такой… Они хотели поднять свою мощь с помощью меня.

— И что теперь, — сказал я. — Он будет постоянно лезть?

— Не знаю. Ты же мужчина, реши проблему как ни будь.

— А если его убить, интересно он отвалит...

Маша вскинул брови, поражённая моей простотой и скоростью на расправу и сказал:

— Не знаю… можно просто его игнорировать для начала. Ладно, я схожу в уборную.

Снова я остался один.

Ко мне опять подошёл тот кто советовал держаться подальше от Маши.

— Я вызываю тебя на дуэль! — громко сообщил он.

— Хотя бы представься, — сказал лениво я. Было интересно кто там такой наглый.

— Я Бербат Калдуру из рода Грубой Лошади… и вызываю вас на дуэль!

— А я не хочу, — сказал я. Так как правда не хотел не драться, я туда пришёл культурно отдохнуть и пообщаться. Пусть даже это будет пара колких фраз со Збигневым.

Тогда он ударил мне пощёчину и…

Медвебелов возник словно ниоткуда. Он прихватил за плечо этого наглеца, так что мощные пальцы впились в плоть и тот слегка скривился от боли. Но потом взял себя в руки и сделал вид что его это не волнует.

Медвебелов отпихнул его и отрезал:

— Пшёл отсюда.

— Но…, — начал тот. — Я вызвал его на дуэль.

— Михаил, вы хотите дуэль? — спросил Медвебелов.

— Не хотим, — сказал.

— Пошёл отсюда, — опять насел на него Медвебелов. И в этот момент он был страшен. И правд словно разъяренный белый медведь один и самых опасных хищников. Да чего уж там, самый опасный наверно из тех кто ходят по земле. Его лицо невольно исказилось в каком жутком оскале, так что несостоявшийся дуэлянт молча отступил.

— Я хозяин этого места, — сказал Михаил Медвебелов. — Если вы не поняли. А вы тут гость. Поэтому следует мне подчиняться во всём, особенно такому как вы…

Медвебелов повернулся в мою сторону и стал прежним, стал человеком.

— Михаил, — сказал он дружелюбно. — Я всё никак не видел вас всё это время. Хотел отблагодарить вас что вы помогли мне в тот злополучный вечер… до сих мы не разобрались кто это и что это было. И меня всё мучает вопрос: как вы узнали.

— Уж не подозреваете ли вы меня, — сказал я шутку и понял что почти попал в точку.

— Да нет, — отмахнулся Медвебелов. Но хоть и был он аристократом, владел своим лицом не больше чем слуга среднего пошиба. Поэтому утаить правду он не смог.

— Мне было виденье, когда я лёг спать. Типа сон, — соврал я. — Я очень не хотел ехать, признаюсь. В тот вечер я провёл тяжёлую тренировку и был не готов к полноценному бою… и я надеялся что всё это не больше чем сон. Но увы… что дальше случилось вы знаете.

— Мда, — сказал он и похоже поверил. — Вы на таком интересном пересечении родов… и я тут немного поизучал вашу родословную… в прошлом у вас бывали сильные провидцы. Так что похоже вы правду говорите. Вы ведь можете входить в астрал…

— Могу. Но пока мало в этом деле достиг. — Сказал я, а потом совершенно искренне добавил: — Я и сам не знаю зачем вы мне нужны, зачем мне это показали.

— Загадка. Не думайте что я прямо так вас сильно подозревал. Но такие мысли были конечно у меня. Но теперь пообщавшись с вами ещё, я понял что вы мне точно не враг… Но что же это было…, — задумчиво посмотрел в сторону Медвебелов. А затем повернулся ко мне и сказал: — И всё равно я вам благодарен. Если что всегда приду на помощь.

— Возможно я позову вас, — сказал я. Плевать что там думает Наставник. У меня нет почти денег на наёмников для грядущего боя, а такой боец как он не помешает.

— Скажите хот бы что это за род? — спросил он.

— Я ещё не решил… но если решу, дам вам знать А кто этот Бербат? — спросил я Медвебелова.

— С окраины нашей империи — Валахии. Отлучённый от рода за свой беспредел.

— То есть ни к какому роду он не принадлежит?

— Принадлежит, он чуть изменил фамилию и теперь он единственный представитель рода. Служа своему господина которого он зовёт другом, он во первых получает финансовую подпитку. А во вторых... Это мои домыслы но я думаю что Черногриф пообещал его взять в свой род, если тот докажет своей службой что достоин...

— А сейчас он просто делает для него грязную работу, — догадался я. — где билетом может послужить моя голова.

— Да, — сказал Медвебелов. — Его хозяин в Москве. Там в старой столице один из центров силы. Хочешь Михаил я попрошу его умерить пыл. Не знаю правда, что из этого выйдет, ничего не обещаю… на войну я с ним не согласен, на открытую конфронтацию, но попросить могу…

Я задумался. А почему бы и нет, если Медвебелов предлагает. А если мне потом придётся навестить Черногрифа что бы убить. А до этого Медвеблов его попросит. Тут потом можно сразу прибавить два плюс два что бы понять где копать для мести…

— Пока не надо, — сказал я. — Может сам разберусь.

Спустя время вернулась Маша с двумя билетами в руках.

— А я думал ты в уборной, — сказал я глядя на странные билеты.

— Да вот, на обратном пути встретила опять знакомых девчонок, вручили мне приглашение на бал! Два приглашения. Пойдём?

— А что там надо делать?

— На балу? Танцевать, — улыбнулась она.

— Я не умею, — сконфузился я.

— Ну так возьми пару платных уроков, больше тебе не надо. — Идём?

— А когда он, это бал? — спросил я, чертыхаясь что опять придётся чему-то экстренно учиться.

— Через неделю. Обычно раньше приглашают…

— Уговорила, — улыбнулся я и взял одно из приглашений.