Из рода Бурого Медведя. Том 2

Глава 39. Проблемы крестьянина Сашки

Дождь намочил окно и его капли медленно стекали вниз. Подходил конец октября, всё больше пасмурных дней, всё больше и больше дождей с каждым днём. Сильней становился ветер, сильней и холодней. А вечера становились всё длинней и вот я уже смотрел со своего окна на далёкий Петроград, на его вечерние огни и думал о том что ждёт меня дальше.

Внизу шёл ожесточённый спор. Бабушка давила на маму что бы она больше благоволила к Кротову.

— Я не буду выходить за него замуж! — решительно отбивалась мама. — Он мне не больше чем друг! Скорее даже приятель если такое возможно между мужчиной и женщиной.

— Нечего ждать твоего Андрея, он непутёвый… а ты знаешь какого мне было узнать о его любовнице, как было людям смотреть в глаза в этот момент. Ведь я врала что он у нас по этому делу святой. А ты… да не стоит он тебя! Сгинул и слава богу…

— Мама! Не говорил так, я всё ещё его люблю… наверно.

— Вот именно «наверно». Пора оставить прошлое и жить полноценной жизнью в настоящем. Павел Константинович достойный человек из достойного рода! Обеспеченный!

— Я так и знала! — вновь взорвалась мама. — Тебе главное что у него много «денег». Не могу понять как ты вышла за папу с такими взглядами на жизнь…

— А что плохого в том что твоя будущая семья и дети которых ты ему родишь не будут ни в чём нуждаться? А даже более… в нынешнем мире деньги значат очень много.

Я старался читать книгу по истории, но не слышать этой ругани было невозможно. Что самое удивительное, на кухне сидел дед и слушал радио, делая вид что его это не волнует. Это его странное особенность характера не вмешиваться в споры между мамой и бабушкой меня поражали ещё в прошлой жизни. При этом он сохранял совершенное хладнокровие внешне. Хотя мало кто знал, а я знал по прошлой жизни, что потом он будет выговаривать бабушке всё что думает по тому или иному вопросу.

Я тоже пока молчал, не зная что лучше для мамы, потому что она сама может не понимать что для неё лучше. Отец ей явно изменял, так должна ли она теперь хранить ему верность, если он её не хранил, а потом ещё и куда-то исчез.

Мама что-то продолжала пояснять бабушке на повышенных тонах. Мне же на несколько минут удалось сосредоточить внимание на книге и вчитаться в текст, перестав слышать эту ругань. Но в какой-то момент бабушкина фраза опять вырвала меня из хитросплетений истории.

— И Мише будет достойная жена, — разобрал я голос бабушки.

Опять!

— Попрошу не вмешивать меня в ваши споры! — крикнул я, выскочив в коридор. — Я бабушка сам решу какая для меня жена лучше!

— Да что ты понимаешь, поймает тебя какая ни будь…

Ёп твою м…!

— Сам разберусь! — крикнул я спускаясь вниз, что бы принять словесный бой лицом к лицу. Бабушку я любил. Она была самая лучшая бабушка для меня. И умная, и добрая, и мудрая… но вот её эта скверная привычка. В эти моменты я её почти ненавидел.

Раздался стук в дверь. Странно, кто там может так поздно прийти. На улице уже стемнело, поэтому на крыльце зажгли свет. Я глянул на часы — показывало пол восьмого вечера. Я крикнул, что открою и пошёл смотреть кто там пришёл.

На пороге стоял Сашка крестьянин. Порыв ветра закрутил возле него хоровод жёлтых листьев, опавших с соседских дубов. Он переминался с ноги на ногу, комкая в руках шапку. Потерев бороду, он наконец начал говорить…

Но я его перебил:

— Откуда ты знаешь, где я живу? — спросил я.

— Так ведь… мне в больнице сказали… как её… Дарья Снигирь…

— Понятно, — сказал я. Сашка сообразительный. Скромный, но когда надо может себя пересилить и сделать.

— Барин, нас выселяют… я не знаю что делать, — сказал Сашка и начал мять шапку с новой силой.

— Тебя или всех ребят?

— Только меня. Мы же недалеко от города, а там Трест выкупил землю и зацепил несколько домов. Что-то строить хотят…

— А полицию звал? — спросил я.

— Да, они говорят что трест купил землю, на которой я живу, по закону и теперь они вправе делать что захотят.

— Земля была у тебя в аренде? — уточнил я.

— Да барин, ещё мой отец взял аренду с правом передачи по наследству на сорок девять лет, и я надеялся продлить договор… Но теперь просят освободить землю до конца месяца. А я как? Меня там корова, у меня там дом, огород сорок соток мы с него кормились. Ничего же не продать… А где потом купить за копейки? Не знаю что делать, думаю дом разбирать или нет…

Я стоял и думал что мне делать. Затевать с трестом войну точно не пойдёт. Был соблазн дать Сашке денег… но их и так было всё меньше и меньше, а ведь впереди ещё траты… Земля вокруг города дорожала не по дням, а по часам насколько я знал.

— Договор на аренду есть у тебя? — спросил я.

— Был где-то...

— Был где-то, — передразнил я. — Это важный документ. Там должно быть написано есть ли обременение.

Я очень надеялся, что здешние законы, похожи на те что в моём родном мире хотя бы отчасти. Очень надеялся. Покуда я продавал и покупал недвижимость, успел кое в чём разобраться.

— Договор с тобой?

— Нет, — сказал Сашка.

— Тогда завтра после универа, часа в два я приеду к тебе в деревню… даже раньше наверно, — вспомнил я, что последняя пара была уроком физического воспитания, поэтому смело можно её пропускать и отчаливать в двенадцать часов.

— Я приеду примерно в час, — сказал я. — Найди договор и там будем тогда думать что делать.

Когда после школы, я поехал к Сашке в деревню, то никак не ожидал увидеть то что увидел. Рядом с домом уже орудовал бульдозер, выкапывая котлованы под массивный фундамент. Но мало того, его дом пытались разобрать рабочие, но пока Сашка в товарищами стояли насмерть, вооружённые автоматами Томсона. Напротив них стояли боевики Треста, ряженные в светло красную форму с закрытыми лицами. Пока их было немного, но их командир кричал что сейчас тут будет под сотню бойцов и ему Сашке не поздоровиться, а точнее вовсе могут убить!

Я быстро слез с мотоцикла. Сашка увидев меня, кинулся мне навстречу весь взволнованный с взъерошенными от пота волосами. Изверги успели разобрать часть крыши дома и теперь он силился его собрать пока его товарищи вдесятером противостояли бойца Четвёртого Промышленного треста — эта надпись была на каждом из бойцов, стоявших с дробовиками в руках, с дубинами на поясе и наряжённые в примитивные бронежилеты похожие больше на кирасы.

— Немедленно отсюда отвалите! Немедленно! — сказал я. — Я боярин из рода Бурого Медведя, поэтому лучше вам отвалить! Где начальник охраны?

— В здании Треста конечно, — усмехнулся кто-то.

— Чего ты ржёшь скотина! — взбесился и дёрнул его на себя за ворот куртки. Он едва не выронил дробовик. — Кто главный?

На меня направилось восемь стволов. Сдюжу? Или не справлюсь… восемь ружей, дробовики точнее. Крупный калибр. Но на боевиках нет кристаллов, по крайне мере снаружи. На том, которого я тягал за ворот, точно нет, с такого расстоянии я безошибочно определял магию кристалла… А сзади стояло ещё десяток Сашкиных товарищей, прошедших со мной битву против клана Красного волка. Но на стороне трестовиков были ещё обычнее рабочие около двадцати человек, с лопатами, ломами, топорами — чем не оружие. Смотрели они на нас недобро, щурились изредка переговаривались явно недовольные что им не дают сделать работу, которая им видимо оплачивалась по факту сделанного. Плюс несколько бульдозеров.

— Я главный! — из группы выделился командир, чуть здоровей остальных. Он снял с лица красный платок, показав немолодое выбритое лицо, и протянул мне документ: — Это документ на выселение. Видишь крайнее число?

Я вчитался в документ и выходило, что двадцать седьмого октября считался последним днём, днём выселения.

— Прочитал? — услужливо спросил командир.

— Прочитал, — нехотя сказал я.

— Число сегодня какое?

— А ты не знаешь, — огрызнулся я. — К делу…

— К делу что сегодня день выселения, двадцать седьмое октября. Всё по закону. А если не уйдёте… сюда едет подмога и тебе барин не сдюжить с ними… это я так между прочим. Ребята с кристаллами, с тяжёлым вооружением… ребят много.

Продолжали громко тарахтеть бульдозеры, делая свою работу. Вспахивая Сашкину землю в двадцати метрах от дома.

— А начальство ты не вызвал? — сказал я уже спокойней. — Неплохо было бы с ним переговорить. И увидеть бумаг купли продажи на землю…

— Едет, — сказал командир. — С бумагами всё в порядке…

И тут я вспомнил про договор. Я молча отошёл словно решив дождется начальства и подошёл к Сашке. Меня возмутило то что он дотянул до последнего дня выселения и теперь мне приходиться действовать на грани! В последний момент! Ведь Тресты это серьёзная сила хот они и не одарённые.

— Сашка, — скрипя зубами начал я. — Какого хера ты протянул целый месяц до предпоследнего дня выселения. Почему раньше не пришёл?!

Сашка опустил голову, а потом вымолвил:

— Не хотел беспокоить… думал сам справлюсь. Думал для них это не так важно. Ведь они та много земли купили, могли бы и там построить, а мне в аренду сдать как прежний хозяин…

— Сашка, — опомнился я. — Ты договор аренды нашёл?

Сашка замер силясь понять что от него хотят. Стресс давал о себе знать.

— Нашёл, — наконец сказал он.

— Надеюсь дети и жена не в доме, — сказал я.

— У товарищей, — ответил Сашка.

— Неси договор.

Минут пять Сашка пропадал в доме, а потом явился с серой папкой. Там были какие документы. Договор на подачу электроэнергии… Свидетельство о рождении детей… договор аренды! Вот! Я жадно в него вчитался и найдя вожделенную фразу «С передачей обременения следующему собственнику земли…» что значило предшествующие договора на аренду не теряли силу даже если хозяин земли сменился! Я посмотрел до какого числа договор и увидел что ещё больше двух лет, точнее два года и два месяца. Сразу поспешил было к командиру боевиков. Но затем передумал. Открывать козыри было ещё рано.

Сейчас сюда подкатит сотня бойцов треста. А мы… Нужно что-то придумать.

Через час командир подошёл ко мне и сказал:

— Начальства сегодня не будет…

— А что так, — перебил я.

— Завтра мы придем с сотней бойцов и лучше вам до этого времени освободить дом, вывести скотину или что там у вас. Собрать скарб...

— Во сколько вы будете?

— В час, два не раньше… Разобрать дом мы поможем, повезёте сами куда вам там надо… так что до завтра.

Ну что тут сказать. Благодетель прям.

Он свистнул своим бойцам, работникам и те начали грузиться в подобие автобуса. Затем он подошёл к бульдозерам и они, прекратив потрошить землю своими ковшами, стали куда-то медленно уезжать натужно рыча, перепахивая гусеницами сырую осеннюю землю и грунтовые дороги.

— Что теперь? — подошёл Сашка, когда все потенциальные враги скрылись.

— До завтра надо что-то решить. Готовься к худшему, к переезду. Ребята тебя примут надеюсь…

— Примут, — нехотя сказал Сашка. — Кто-то скотину, кто дом даст сложить потом. Фундамент самое сложное заново поставить…

— Не дрейфь Сашка, — сказал я. — Может и не придётся тебе съезжать…

Я вспомнил про Стаса Деева. Опять к нему? Я подозревал, что он не сильно будет рад. Я сказал Сашке что бы они никуда не уходили, а сам решил скататься к Дееву. Дёрнув стартер, я завёл мотоцикл и поехал по влажной грунтовой дороге. Медленно накрапывал дождь, стылая осень была в разгаре.

Оказавшись возле Муара, я снял плащ, стряхнул его от дождя и вошёл в тёплое помещение, изрядно озябнув от уличной сырости. Нужно было как-то утеплятся, а зимой в сильные морозы и ветра я вовсе сомневался, что сяду в седло мотоцикла.

Ткнув в хмурое лицо швейцара карточку члена клуба, я сразу направился в кабинет Деева. Дверь была открыта, а сам Стас просматривал какие-то бумаги. Я постучал для приличия в дверь и поздоровался.

— Можно войти?

Стас оторвался от бумаг и сказал:

— Здорова музыкант… заходи. Садись.

Он вновь погрузился в бумаги.

Я сел на стул и молчал, не зная с чего начать. В аскетичном кабинете без окон, появилась небольшая картина с корабликом в синем море. А так всё осталось как и прежде: небольшой шкаф, стол с тумбочкой и несколько стульев.

— Зачем пришёл, не томи, — сказал Стас. — Надо чего опять?

— Надо, — сказал я сдавленно. — Мелочь одна…

Стас усмехнулся.

— Твои мелочи я знаю… убить никого не придётся надеюсь?

— Нет, — сказал я честно. Честно потому, что не рассчитывал на подобный исход с убийством.

— А что тогда надо, — Стас перевернул бумаги, что — то сверяя и записывая на листок.

— Да Сашку выселяют… Трест.

— Трест, — повторил Стас и посмотрел на меня крайне подозрительно. — С Трестом воевать я не буду.

— А воевать и не надо. Морально поддержать, что бы они не сильно борзели. Бумаги у нас в порядке, выселить они его не могут по закону, там в договоре на аренду с предыдущим хозяином есть обременение. Но ребята они наглые, нахрапистые. Завтра обещали приволочь сотню бойцов с кристаллами с тяжёлым оружием. Нужна контр сила, что бы постояли пока я буду им договор показывать с прежним владельцем… А то дом разберут, землю изуродуют…

— Понятно, — сказал Стас, спрятав бумаги в стол. А затем посмотрев мне пристально в глаза выдал: — Тебе тут что бюро добрых услуг? У тебя совести совсем что ли нету? Того спаси, тому помоги… совесть надо иметь…

— Он с нами воевал против клана Красного волка, помнишь… ну Стас помоги, — почти взмолился я и постарался посмотреть на него максимально заискивающе.

— Не с нами, а с тобой. Значит так Михаил… я сделаю то что ты просишь. Но тогда от тебя тоже кое что потребуется.

— Что именно? — напрягся я.

— Не боись, — сказал снисходительно Стас, явно увидев моё напряжение. — Одну услугу ты мне окажешь возможно потом, а одну прямо сейчас.

— Ясно, — сказал я.

— А теперь насчёт первого дела, которое надо сделать прямо сейчас..

Я придвинулся поближе.

— Мой бухгалтер меня обворовал. За этот год я насчитал девять тысяч. Сумма немалая, — сказал Стас.

— Немалая.

— Сейчас я выпишу ему увольнение, а ты пойдёшь и дашь ему по роже как следует, что бы помнил что воровать у порядочных людей это плохо.

— И как сильно…, -начал я.

— Девять тысяч это только то что я нашёл, за этот год, — перебил меня Стас. — А он у меня три года работал! Поэтому… это ещё не всё. Выкинь этого чмыря на улицу и запали дом…

Вот тут я на самом деле впал в шок. Кто я ему, рэкетир что ли.

— Согласен? — спросил Стас. — Если так, тогда помогу тебе отстоять Сашку.

— Воды можно попить. — попросил я так как во рту пересохло от таких пожеланий.

— Можно, — он достал из стола графин с водой и стакан, затем полез в небольшой шкафчик стоявший в углу, из него он извлёк… мешок и подал мне: — Возьми, одень когда будешь из дома выносить. Отвези его куда подальше от города. Пусть подумает о своё поведении пока будет идти пешком обратно. Там кстати и верёвка есть...

Мда, основательно подготовился.

— Желательно что бы вы там у Сашки с утреца появились, — сказал я. — а то не верю я этим трестовцам, хоть и сказали что раньше часа дня не нагрянут выселять…

— Будем, — сказал Стас. — Но если ты к тому времени не сделаешь, уйдём и делай что хочешь.

— Договорились, — сказал я. — Какой у него адрес?

Стас молча вырвал из блокнота бумажку, написал на ней адрес и подал ей мне. Сложив бумажку, я положил её во внутренний карман пиджака и собрался уходить.

— А в полиции с этим документом были? — вдруг спросил Стас, когда я почти вышел.

— Неа, — сказал я. — Только мелькнула мысль… а что стоит?

— При таких условиях не стоит. Если у Треста есть купля продажа на землю, то не стоит… полиция пару раз приедет и только. Трест просто в этот момент делать ничего не будет…

Спустя пару часов я оказался возле дома бухгалтера.

Это был небольшой кусок частного сектора, поделённый на маленькие участки три-две сотки, на которых стояли двух трёх этажные дома, примыкающие прямо к парку и явно построенные на его бывшей земле. Меня всегда такое бесило!

Надо сказать это были небедные дома. Например слева стоял трёхэтажный особняк из дерева в древне русском стиле, с резными замысловатыми элементами типа цепей, причудливого орнамента и маленьких статуй, настолько детально проработанными что даже я поразился — зачем это делать настолько качественно. Нужный мне дом отличался на этом фоне скромностью. Но тоже был явно не из дешёвых. Идеальное качество кирпичной кладки говорило о многом. Дом был сделан из двух материалов, низ из явно дорого кирпича, верх из дерева, окрашенный в тёмно бардовый. Стас сказал что этот бухгалтер работал ещё и на троих его знакомых и что их он тоже скорее всего обворовывал.

Перемахнув через закрытую кованную калитку, я оказался возле входной двери. С улицы, где уже стемнело я чётко видел как в доме горит свет за плотными шторами. Я позвонил в дверь(да у него был звонок) и когда хозяин подошёл к двери… я ударил небольшим огненным шаром! Треск ломаемого косяка, скрежет металла и пыль штукатурки. Дверь вышибло и снесло бухгалтера вглубь дома. Я забежал внутрь, наступил на дверь и он закряхтел:

— А…

— Бээ…, -сказал я зло, вытягивая его разбитую рожу из под массивного куска металла и дерева, чем и была эта дверь. Это был тщедушный лысоватый мужичок, килограммов шестидесяти. Дохлый, но наглый! Радуясь как точно я рассчитал мощность выстрела, я нацепил ему на голову мешок, быстро связал руки и поставил к стене. Но прежде выпустил несколько огненных стрел низкой плотности. Обычный человек получил бы слабый ожёг, одарённый с включённым щитом даже не заметил бы… но этого хватило что бы занялись огнём книги, шторы и прочий скарб.

Я довёл тело до мотоцикла и там уже связал его окончательно, что бы он по ходу поездки не попытался самоликвидироваться путем самовыброса на дорогу во время езды.

Всё это было не привычно, я чуть ли не стал наёмным убийцей. Но где ещё получишь столько поддержки, как если не у Стаса Деева. Вздохнув, я покатил по городу. Только отъехав на пару километров я осознал, что на улице градусов пять тепла не больше, а бухгалтер в брюках, рубашке и тапочках. Поэтому далеко бухгалтера я везти не стал. Выкинул в поле в пяти километрах от города. Этого хватит что бы устать, замёрзнуть и подумать о своих поступках, но этого не хватит что бы замёрзнуть насмерть.

Всё было сделано в лучшем виде. Получилось легко и просто, подумал тогда я. А вечером к дому подъехало две машины: одна респектабельная шестидверка, вторая полицейская. Как раз в тот момент, когда я стёр свой подвиг из астрала. Не веря своим глазам, я поспешил вниз что бы сразу открыть дверь, пока он не позвонили. Так как предчувствовал дурное… Стас подвёл меня под статью!

Я открыл дверь. Человек представился начальником полиции Невского района и сразу перешёл к делу.

— Сегодня сгорел дом на улице Большой Щемиловской…

— Да, — сказал я холодея.

— Рядом был один их домов уважаемых Огнизюбревых. У них чуть не сгорели постройки, пострадали дорогие резные панели из красного дуба… дома в том месте жмутся лишком близко. Они знают что это вы сделали. Их провидцы из их рода вас вычислили. Требуют возместить моральный и материальный ущерб во избежание...

— Сколько? — спросил я упавшим голосом.

— Восемь тысяч.

С трудом я не проматерился вслух. Восемь… ВОВСЕМЬ ТЫСЯЧ! Но всё же сдержал себя и пошёл за деньгами. И отдал деньги. И спустился к дороге где стояла машина Огнизюбревых и попросил прощения за неудобство ещё и лично у какого-то мужика в чёрном фраке с тростью. Б… ь!

Сзади подошла бабушка, когда я закрыл дверь.

— Кто это был? — спросил бабушка. — Ты им что-то вынес…

— В долго дал знакомому из универа, у него сложная ситуация, — соврал я, весь трясясь от ярости и негодования. А затем бегом оказался в комнате. Ах Деев, Деев… но и я молодец, мог бы… А что я мог?! Он требовал запалить дом что бы возместить себе все украденные деньги. Я же понимаю, хоть он и вслух не сказал. А возместил я! Видно Стас не простил ещё мне той выходки.

Восемь тысяч!

На следующий день я встал злой как собака на Стаса, на трестовиков, на Сашку… на всех! И решил что если трестовики заартачатся… что ж, будет тяжёлый бой в котором я их всех порешу.

Когда я приехал в час дня к Сашкиному дому, Стас и Витязи были уже там. Около сотни бойцов включая Яшку крота, Деева и Митю. Стояли палатки вокруг дома, варилась какая-то еда, словно в военном лагере.

Я поздоровался со Стасом, Яшкой, Митей и спросил:

— А вы тут давно?

— С десяти утра, — сказал Деев. — Как только бухгалтер прибежал просить помощи.

— А вы что? — спросил я.

— Увольнительную бумагу по статье, — сказал Яшка Крот.

— И пинка под зад, — сказал Митя. — В прямом смысле, за воровство.

— Трестовики ещё не приходили? — спросил я Стаса.

— Не было, — ответил Стас.

Трестовики прибыли ровно два часа дня, до минуты. Их пунктуальность меня напрягла. Что это было? Случайность или попытка продемонстрировать выверенный механизм организации Треста, который не даёт сбоев и должен внушать страх с трепетом или подобные чувства. Один короткий автомобиль и пять длинных машин похожих на автобусы остановились чуть паотдаль и оттуда стали высыпать боевики треста с пулемётами на каждого десятого, в своей красно-белой одежде. Ох и часто наверно им приходилось её стирать, подумал я злорадно.

Из обычного автомобиля вышли двое, один полный в длинном чёрном пальто с соболиным воротом и второй в форме боевика, но с подобием эполётов на плечах типа старшего офицера, что говорило о его высоком статусе.

Полный в чёрном длинном пальто шёл в нашу сторону с портфелем из бардовой кожи, в сопровождении офицера боевиков и ещё десяти рядовых. С ходу он крикнул:

— Где здесь аристократ?

— Это я, — вышел я верёд.

Не поздоровавшись он открыл портфель, вытащил бумагу с гербми и печатями и буквально ткнул мне её в лицо:

— Вот господин… Буров или как вас там, это купля продажи земли. Так что у нас всё по закону и лучше вам покинуть эти места, прока мы не приняли меры.

Подошёл Стас Деев с Яшкой Кротом и Митей.

— Ты хотя бы представься для начала! — сказал Деев умудрившись посмотреть на него сверху вниз, хоть тот был почти с него ростом.

— Вам не нужно знать моё имя, документ я вам все предоставил. Я представитель Четвёртого промышленного Треста — отдел работы с недвижимостью и строительства. А вы кто?

— Полковник, Имперская армия.

— Но вы же тут не как военный, — сказал представитель треста.

— Михаил, — сказал Деев. — Что там у тебя с документами...

Я достал припасённый договор и процитировал несколько строк, сделав упор на последней:

— «С передачей обременения следующему собственнику земли» Это значил что договора на аренду с предыдущим хозяином земли не теряет силу, даже если хозяин земли сменился!

— Можно посмотреть, — представитель Треста достал очки.

— Из моих рук, — сказал я.

Представитель, в длинном чёрном пальто с норковым воротником, внимательно прочитал, затем сказал:

— Ну что вам дадут эти два года? Съехать всё равно в итоге придётся…

К нему вплотную подошёл Стас и произнёс:

— Чего ты упираешься? Закон на нашей стороне…

Подал голос офицер боевиков, до этого молчавший:

— Шеф, я могу разобраться с этим сбродом за несколько минут...

Деев удивлённо на него глянул и сказал:

— Ты можешь разобраться?! Ты думаешь вы надели кристаллы и теперь стали сверхлюдьми, — криво усмехнулся Стас. — За моей спиной стоят сотня элитных витязей, не считая нескольких стихийников. Мы вас перемелем и не заметим… и будем правы как начнут разбирательства. Потому что закон на нашей стороне.

Возникал пауза. Офицер боевиков, с закрытым лицом, буравил глазами Деева, а тот с усмешкой глядел на него. Наконец представитель Треста по недвижимости и строительству, очнулся и сказал:

— У вас есть два года. Затем мы вернёмся за нашей землёй.

— Два года и два месяца, — поправил я.

— Предупреждаю сразу, — сказал Деев. — Плата за аренду не может быть повышена согласно договору, а деньги были взяты вперёд, прежним хозяином земли…

— Да, — подтвердил нехотя представитель и они стали уходить. Офицер боевиков постоял несколько секунд с рядовыми и тоже двинулся к машинам.

— Стас, — сказал я. — А кто эти трое стихийников?

— Один ты, — сказал не моргнув глазом Стас. — Двух я выдумал, что бы отбить у трестовых всякую мысль о силовом варианте...

Когда я вернулся домой, на меня тут же, с порога налетел дед:

— Ты там разборки с Четвёртым Промышленным трестом устроил?!

— Я, — нехотя признался.

— Миша, что ты лезешь везде? Зачем тебе нужны эти проблемы с Трестами.

— А что такое?

— Глава Рода — Илья Фёдорович звонил, сказал что бы мы полегче на поворотах были.

— Это друг мой, а они по закону были не правы.

— Друг это хорошо. Но на рожон лишний раз не лезь. Илья Фёдорович явно недоволен. Мы же к роду принадлежим, не забывай…

— Откуда они узнали то?

— Да ну тебя, — отмахнулся дед и добавил: — Я всё тебе сказал, а ты лучше внемли моим словам и хорошо подумай следующий раз, прежде чем вмешиваться...