Истинная за Завесой (СИ)

Глава 48. Пепел Рода и Ключи от Дома

Тишина, воцарившаяся после того, как последний отголосок криков Элеоноры растворился в каменных недрах Катакомб, была тяжелой и насыщенной. Воздух все еще дрожал от только что свершившегося правосудия. Катя сидела, опираясь на Луизу, едва ощущая свое тело. Внутри, в глубине океана, Котенок тяжело дышал, его присутствие ощущалось как изможденная волна.

Глава Совета-Судья поднял взгляд. Его древние глаза, лишенные милосердия, медленно перешли на двух оставшихся мужчин рода Вейлстоун – Графа и Себастьяна. Те сидели, сгорбившись, избегая взглядов. Позор и страх витали вокруг них почти осязаемо.

«Граф Лоренц Вейлстоун. Себастьян Вейлстоун,» – голос Судии прозвучал как скрежет камня. «Суд обращает свой взор на вас. Вы не обвиняетесь в прямом участии в темных делах Элеоноры Аэргорн. Но вы обвиняетесь в ином. В преступном бездействии. В преступном равнодушии.»

Отец и сын вздрогнули, подняв головы. В глазах графа – панический страх, в глазах Себастьяна – загнанная злоба.

«Вы, Граф, как глава рода и отец, обязаны были защитить свою дочь, Катарину Вейлстоун, от жестокости и ненависти под вашей же крышей. Вы закрывали глаза, предпочитая видеть в ней лишь «неудачницу» и «обузу». Вы игнорировали признаки опасного увлечения жены темными искусствами, позволив злу укрепиться в стенах вашего дома. Ваше бездействие создало среду, в которой убийство стало возможным.»

«Вы, Себастьян Вейлстоун, как брат, обязаны были проявить хоть каплю человечности, хоть тень защиты к сестре, которая была беззащитна перед ненавистью матери. Вы не просто не защитили – вы презирали ее. Вы считали ее «бельмом». Ваше презрение и отстраненность были еще одним камнем на ее пути.»

Судья сделал паузу, его взгляд был тяжел, как гиря.

«За преступное бездействие, приведшее к трагедии, за попрание долга главы рода и брата, за соучастие в создании обстановки, породившей чудовищные преступления, Суд выносит вам наказание:»

«Граф Лоренц Вейлстоун лишается трети своих земель и титулов (переходящих под надзор Совета)».

«Род Вейлстоун обязуется выплатить Екатерине Львовне Бродской компенсацию за причиненные страдания и утрату тела в размере пятидесяти тысяч золотых драконов».

«Сумма астрономическая, способная подорвать благосостояние рода на поколения» - присвистнул котенок внутри.

«На род Вейлстоун ложится вечный позор и клеймо соучастников. Их имя будет упоминаться в Хрониках с пометкой о бездействии, приведшем к гибели наследницы и расцвету тьмы».

«Себастьян Вейлстоун лишается права наследования основных титулов и земель рода до конца жизни. Его путь к власти перекрыт».

«Признаете ли вы свою вину в бездействии и равнодушии?» – спросил Судья, его голос был ледяным.

Граф Лоренц опустил голову так низко, что коснулся лбом спинки скамьи перед собой. Его плечи тряслись.

«При... признаю...» – выдавил он, шепотом полного поражения.

Себастьян замер на мгновение. Его кулаки сжались до белых костяшек. Он посмотрел на Катю – не с ненавистью теперь, а с тупой, бессильной яростью за разрушенное будущее. Потом его взгляд упал на Судей, на Далина, чей холодный взгляд обещал немедленную расправу при малейшем сопротивлении. Он резко кивнул, не открывая рта. Признание молчанием.

Стражи отвели их прочь – сломленного отца и сына, пылающего от бессильной злобы. Тень рода Вейлстоун навсегда легла на страницы истории как пример позора и падения.

Судьи перевели взгляд на Катю. Напряжение в зале сменилось другим – ожиданием ее участи.

«Екатерина Львовна Бродская,» – начал Глава Совета, и его голос, к удивлению, многих, звучал чуть менее сурово. «Суд, рассмотрев обстоятельства вашего появления в этом мире и теле, установил следующее:»

«Душа Катарины Вейлстоун покинула тело до вашего прибытия. Вы не совершали насильственной замены. Ваше вселение было следствием вмешательства третьей стороны (Марии Петровны) с целью спасения вашей тонущей души. Хотя метод... необычен, злого умысла в ваших действиях не усматривается. Вы – жертва обстоятельств и темных махинаций Элеоноры Аэргорн.»

Катя выдохнула, не осознавая, что снова задерживала дыхание. Луиза тихо сжала ее руку.

«На основании вышеизложенного, Суд не признает вас виновной в незаконной замене души или каком-либо ином преступлении, связанном с вашим появлением в теле Катарины Вейлстоун.»

«Что касается Клятвы Предков, связывавшей род Вейлстоун и род Игнис через брак Катарины и Далина...» Судья посмотрел на Далина. «Поскольку душа Катарины Вейлстоун покинула этот мир, а ваша душа, Екатерина Львовна, не имеет к этой клятве никакого отношения...»

Далин стоял как изваяние, но Катя почувствовала, как рука, все еще лежавшая у нее на плече, непроизвольно сжалась. Его дыхание на мгновение прервалось, вырвавшись наружу коротким, глухим, невероятно грустным звуком – почти стоном. Звуком человека, теряющего что-то драгоценное не по своей воле.

«...Суд дарит вам полную и безоговорочную свободу от этой Клятвы. Брачный договор между Катариной Вейлстоун и Далином Игнис считается аннулированным ввиду смерти одной из сторон и неправомочности замены души для исполнения древнего обета.»

Тишина. Далин не шевелился, его лицо было обращено к Суду, но Катя видела, как напряглась его челюсть, как боль мелькнула в глубине его золотых глаз, прежде чем он снова натянул маску холодного контроля. Он потерял ее. Как невесту. Официально.

«Однако,» – продолжил Судья, обращаясь к Кате, – «вы обладаете магией. Проявленная стихия воды требует регистрации и контроля. Суд предписывает вам в срочном порядке пройти регистрацию в Гильдии Магов. И...» – он сделал небольшую паузу, – «учитывая ваше... уникальное положение и необходимость освоить магию в этом мире, Суд рекомендует, а Гильдия Магов, мы уверены, настоятельно предложит, вам начать посещение Академии Магов с нового учебного года. До этого времени вам надлежит решить вопрос с жильем и восстановиться после перенесенных испытаний.»

Катя собралась с силами. Голос ее звучал тихо, но четко:

«Благодарю Суд. Что касается жилья...» – она слегка повернулась, встретив взгляд Далина. В его глазах все еще была боль, но и что-то еще – надежда? – «...Добротой Герцога Далина Игнис я уже обзавелась домом. На его землях. Он любезно предложил мне убежище, когда я была еще его невестой, и я... приняла этот дар.»

На лице Далина сквозь тень потери пробилась искренняя, теплая волна любви и благодарности. Он едва заметно кивнул, его глаза сказали все: спасибо, что приняла. Спасибо, что остаешься рядом.

Судьи переглянулись. Для драконов, ценивших щедрость и выполнение обещаний, этот жест Далина, даже после разрыва клятвы, был весомым аргументом.

«Принято к сведению,» – кивнул Глава Совета. «Суд завершен. Екатерина Львовна, вам возвращаются ваши вещи.» Хранитель Хроник протянул ей не только кулон, но и муляж Котенка – искусно сделанную куклу, выглядевшую абсолютно живой и спящей.

Катя взяла кулон и «котенка». Как только кулон коснулся ее кожи, а муляж оказался в руках, в глубине души раздался громкий, театральный вздох облегчения:

« Ох... Наконец-то! Щит на месте, кукла-приманка в руках. Я выжат как лимон, хозяйка. Жду повозку с эклерами. Много эклеров. Срочно».

Мысль котенка была такой яркой и уставшей, что Катя невольно улыбнулась. Улыбка была слабой, но настоящей.

«Он... котенок... благодарит и просит повозку с эклерами,» – тихо сказала она. В зале, напряженном до предела, эти слова прозвучали нелепо и... исцеляюще. Кто-то из младших магов сдержанно фыркнул. Даже суровые лики Старейшин дрогнули.

Далин шагнул к Кате, галантно протянув руку. Его движение было плавным, уверенным, но в глазах все еще читалась тень недавней потери.

«Позвольте проводить вас, Екатерина Львовна,» – его голос был низким и теплым. – «В ваш новый дом.»

Катя положила свою руку в его сильную ладонь.

«С удовольствием, Герцог.»

«Катя!» – Луиза вскочила, ее глаза сияли надеждой и преданностью. «Я... я могу с тобой? В твой новый дом? С бабушкой?»

Катя улыбнулась ей по-настоящему:

« Конечно, Луиза. Мой дом – ваш дом.»

Элис, опираясь на посох, подошла к Ардену, который наблюдал за сценой с привычной полуулыбкой.

«Герцог Арден,» – сказала она официально, но с легкой просьбой в голосе. «Могу ли я взять краткосрочный отпуск? Чтобы... помочь Екатерине Львовне обустроиться и немного прийти в себя?»

Арден широко улыбнулся:

«Конечно, агент Вейн! Считайте, что отпуск утвержден. Помогайте нашей героине!» – И, не дожидаясь приглашения, он бодро направился к выходу за Далином и Катей. – «А я, пожалуй, составлю компанию! Помочь с расстановкой мебели, защитой от... ну, знаете, назойливых визитеров...»

Далин, помогавший Кате идти, резко обернулся, бросив на Ардена убийственный взгляд. Его терпение лопнуло:

«Арден, тебя не просили. У Екатерины есть я. Я позабочусь обо всем.»

Арден только поднял брови с преувеличенной невинностью, продолжая идти рядом с каретой, которую подали ко входу в Зал Суда.

«Далин, друг мой, теперь ты всего лишь добрый сосед. А добрые соседи, как известно, иногда бывают... назойливы. А я – друг. Друзья помогают без спроса! Екатерине понадобится разнообразная помощь! И защита! А у меня как раз есть парочка идей по укреплению периметра...»

Далин зарычал – по-настоящему, по-драконьи. Воздух запахло гарью.

«Ей не нужны твои «идеи», Арден! Ей нужен покой!»

Катя, усаживаясь в карету с помощью Луизы и Марии Петровны, вздохнула. Усталость накрывала ее волной, а эти двое...

«Герцоги,» – ее голос прозвучал тихо, но с такой окончательной усталостью, что оба дракона замолчали, развернувшись к ней. – «Если вы оба едете, то едем молча. Пожалуйста. Я... я очень устала. И хочу тишины. Хотя бы до дома.»

Далин и Арден замерли. Далин нахмурился, его брови грозно сошлись. Арден сделал невинное лицо, разводя руками: Я? Да я тише воды...

Но оба, встретив ее усталый, но непреклонный взгляд, покорно кивнули. Далин молча сел напротив нее в карете. Арден запрыгнул рядом с ним, успев перед этим подмигнуть Кате. Луиза и Мария Петровна по бокам Кати. Элис села с кучером.

Карета тронулась. Первые минуты ехали в абсолютной тишине, нарушаемой только стуком колес по камню и довольным мысленным бормотанием котенка об эклерах. Далин смотрел в окно, его профиль был напряжен. Арден преувеличенно внимательно разглядывал узор на обивке. Луиза и Катя переглядывались, едва сдерживая улыбки.

Тишина была напряженной, но... мирной. Самой долгожданной тишиной после урагана. Впереди был дом. Свобода. И целое море вопросов, на которые предстояло найти ответы. Но пока... пока можно было просто ехать. Молча. Вместе.