Исполнитель

Квест третий: Оцифрованные - 5

Источник представлял собой просторное помещение, больше всего похожее на анатомический театр. Здесь было жарко, дрожащий от магических потоков воздух с трудом лился в легкие, свет давала зеленая полусфера, занимавшая большую часть потолка, и ее уменьшенные копии, расположенные на стенах. Они чередовались с отверстиями, из которых толстыми черными змеями тянулись пучки проводов – те спускались по ступеням, разделявшим зрительские трибуны на сектора, и соединялись с кристаллами высотой в человеческий рост. Кристаллы, которых было не меньше десяти, беспрестанно переливались радугой и окружали… Матвей не смог сразу подобрать правильных слов, чтобы описать то, что занимало центр Источника и, видимо, служило его главной частью.

«Ну как, нравится? – с горькой иронией спросила ведьма. Имея полноценный доступ к разуму Климова, она прекрасно понимала, что он сейчас чувствует. – Казненные инквизиторами продолжают жить, но уже в иной форме, соединившись в одно целое со своими собратьями по несчастью. А эти псы вовсю пользуются их силой для защиты этого места и множества других целей».

Подобное Источнику Матвей видел только в играх – мрачных, жестоких, замешанных на хорроре. Это был хаос из плоти, где конечности утопали в петлях кишечника, головы, как похожие на человеческие, так и принадлежавшие совершенно иным созданиям, соседствовали с бьющимися сердцами, легкими или костями… Все это оказалось сшито, соединено при помощи железных скоб и болтов, утыкано трубками, через которые подавались всевозможные растворы, бурлящие в двух десятках прозрачных цилиндров.

«Инквизиторы способны поддерживать жизнь Источника до бесконечности, заменяя лишь отдельные части, – заговорила ведьма. – Безусловно, его содержание требует затрат, но то, что он дает взамен, невероятно ценно. А мучения тех, кто составляет Источник, – обстоятельство, которым можно пренебречь. Так было до сегодняшнего дня, однако… Думаю, ты понимаешь, что нужно сделать…»

– Понимаю, – прошептал Матвей, не отрывая взгляда от беспрестанно хрипящей, стонущей и ворочающейся жути, размерами не уступающей двухэтажному дому.

«Прекрасно. Ничего сложного делать не придется, нужна лишь грубая сила. Ты должен всего-навсего разбить сосуды с эликсирами, что питают этого созданного инквизиторами монстра. Но будь осторожен: некоторые жидкости едки, а тело Вольфганга должно оставаться в целости и сохранности».

Следующую минуту Матвей занимался разрушительством. Подходил к очередному сосуду, толкал ногой и тут же отскакивал, чтобы содержимое не попало на него. Разбивалось стекло, расплескивались жидкости, что давали жизнь монстру, сотворенному инквизиторами. Само чудовище, не получая нужных веществ, начало агонизировать. Оно хрипело, визжало, дергало конечностями и колыхалось. А Климов действовал подобно роботу – и был бы очень рад хоть немного побыть бездушным механизмом, лишь бы не чувствовать ужас, вызванный происходящим.

Как только он уничтожил последний цилиндр, в анатомический театр ворвались трое стражников. Матвей застыл, глядя, как те пускают Крокодогов вперед, как псы несутся к нему…

Первая тварь уже была рядом. Раскрыла пасти, прыгнула…

Кто-то схватил Климова. В следующее мгновение у того перехватило дыхание. На долю секунды потемнело в глазах. Вслед за этим накатила дурнота, однако она не помешала Матвею осознать, что он вновь в тюремном коридоре – Брульгром держал его едва ли не под мышкой.

Едва Матвей понял, что спасен, как бывший узник буквально швырнул его на пол и исчез. Его не было секунд пятнадцать, которых Климову хватило, чтобы справиться с тошнотой, восстановить зрение и понять: вокруг царит хаос.

Большая часть камер была открыта, а их оказавшиеся на свободе обитатели вовсю мстили инквизиторам. В трех десятках шагов огромное человекоподобное нечто со слоновьим хоботом и грубой серой шкурой, одетое лишь в набедренную повязку, развлекалось тем, что колотило стражника о решетку. Тот был без чувств, возможно, уже мертв, отчего напоминал большую тряпичную куклу. Еще дальше Матвей видел вспышки заклинаний, слышал крики, рев и грохот. Пол отчетливо вибрировал.

Сзади зашипели. Климов вздрогнул, обернулся. К нему подбирались самые жуткие сиамские близнецы, каких только можно представить.

Это были две твари ростом около полутора метров, представлявшие собой помесь жабы и человека, которые срослись боками. Они имели три ноги, четыре руки и две уродливых головы, голых и блестящих. Выпуклые глаза светились желтым, из широких зубастых пастей все еще доносилось шипение.

Однако Матвей не успел толком испугаться – вернулся Брульгром.

«Сейчас тебе будет не очень приятно, – предупредила ведьма. – Приготовься…»

Одновременно с этим существо схватило Климова. Рывком поставило на ноги. Развернуло лицом к себе.

А затем разинуло пасть и окатило его мутной зеленой дрянью.

На коже словно заплясал огонь. Матвей взвыл. Зажмурился и хотел было стереть жгучую гадость, но Брульгром, крепко держа его, вновь переместился.

«Прости, но так нужно, – продолжила ведьма. – Пленные получили свободу, повсюду вспыхивают бои между ними и инквизиторами. И если последние увидят Вольфганга, то сразу поймут, что подозрения по поводу ведьмы были верны. Также для них не составит труда догадаться, кто виновен в том, что сейчас здесь происходит. Конечно, мой список преступлений немал, но мне не хотелось бы пополнять его похищением инквизитора и уничтожением Источника. Как бы там ни было, если эти псы нападут на мой след, мне придется спешно искать новое пристанище, что сейчас совершенно некстати. Слюна Брульгрома ядовита, но не смертельна. Попав на кожу, она вызывает жжение и отеки. Лицо нашего дорогого гостя распухнет, что сделает его неузнаваемым».

Климов уже почувствовал, что ведьма права: кожа продолжала гореть, правда, уже не так сильно, и как будто натягивалась. Перед глазами все плыло, держать их открытыми становилось все труднее. А Брульгром продолжал телепортироваться.

Следующие четверть часа Матвей не понимал, что происходит. Он будто бы попал в бурный поток, который швырял его из стороны в сторону. Брульгром перемещался, время от времени оставлял полуослепшего Климова, но почти тут же возвращался для очередного прыжка сквозь пространство. Рев, рык, крики, хлопки заклинаний, грохот, звон разбитого стекла преследовали беглецов на каждом отрезке пути.

Пару раз в голове Матвея звучал голос ведьмы. Она объяснила, что Брульгром заметает следы: Климов прошел через несколько постов стражников, те видели его, и инквизиторам ничего не стоит просмотреть их воспоминания и опять же – увидеть Вольфганга. Поэтому бывший пленник и вынужден «отлучаться», чтобы убить очередного тюремщика в доспехах.

«Это рискованно, но необходимо, – сказала ведьма. – Мы не можем оставить никого, кто видел бы, что Вольфганг был в тюрьме. Ты прекрасно справился со своей частью задания. Теперь предоставь потрудиться Брульгрому, он выведет вас из тюрьмы, а я открою портал».

Матвей не смог бы ничего больше сделать при всем желании. От постоянных перемещений его едва не выворачивало, зрение ухудшалось с каждой минутой, а лицо грозило вот-вот взорваться.

Неожиданно стало заметно светлее. Воздух посвежел, звуки битвы как будто остались за спиной.

«Поздравляю, – теперь в голосе ведьмы чувствовалось облегчение. Брульгром в это время еще дважды телепортировался. – Вам удалось покинуть тюрьму. Даже если кто-то из инквизиторов или стражников это заметил, у них сейчас есть чем заняться. Портал будет в паре километров отсюда, дай мне поговорить с Брульгромом».

Матвей извернулся, приложил ладони к вискам существа. Выслушав указания ведьмы, тот продолжил рывками перемещаться по игровому пространству, отчего Климов уже едва не терял сознание. А когда на него обрушилась лавина знакомой боли, он понял, что покинул «Ландруну».