Исход

VII СЛОВО И ДЕЛО

— Ваше высочество, что все это значит? — Штадлер заявился к деревянным стенам Бурдока с целым отрядом воинов в пурпурных коттах и был настроен весьма решительно. — Что вы тут устроили?

Аркан махнул рукой и Патрик Доэрти с самой глумливой рожей из всех возможных подал бумагу с подписями членов магистрата и печатью.

— Вот! «Может обустроить свой быт по собственному разумению на территории усадьбы Бурдок» — можете сами прочесть, — ткнул пальцем в документ Буревестник. — Архитектурным изыскам не обучены, мы из провинции… Что могли уж то сделали, не обессудьте. Выедем — оставим вам памятник ортодоксального деревянного зодчества, будете приезжих водить и за деньги показывать. В конце концов — почти точная копия лагеря Седьмого легиона, который стоял в Аскероне в семьсот двадцать четвертом…

— Господи ты Боже мой! — не выдержал коннетабль. — Вы ведь выстроили тут крепость!

— Да? — пожал плечами Рем и оглянулся, рассматривая высокий частокол из стволов деревьев, квадратные башни по углам и остатки усадьбы, превращенные во что-то вроде цитадели. — Кто бы мог подумать… Мы руководствовались практическими соображениями: расположить пять сотен человек по-другому не представлялось возможным!

В этот момент по дощатому настилу, который был устроен вдоль всего периметра стен, прогрохотал сапогами караул. Баннерет-аскеронец нес на плече черное знамя, и каждый из воинов, дежуривших на стене, салютовал стягу по-имперски.

— Виват, Аркан!

— С нами Бог!

Лицо Штадлера перекосило, и Рем стал даже переживать за его психическое здоровье. Но бургграф всегда считался крепким орешком: аскеронские боевые кличи посреди столицы для этого толстокожего вельможи были пусть и неприятной, но — мелочью.

— Как видите, все в рамках закона, — пояснил Рем.

Отдышавшись, коннетабль погрозил Аркану пальцем:

— А как же все эти объявления на каждом столбе? Вы что же — не эскорт с собой привели, а наемную Вольную Кампанию? Что это еще за заявки такие, и каких-таких чудовищ вы имеете в виду? — теперь настала очередь коннетабля щелкать пальцами, и один из его людей мигом подал свернутую в трубочку бумагу. — Вот! Вы что же это — нанимаетесь охотиться на мелкую нечисть? Плодите свои ортодоксальные суеверия?

Буревестнику хотелось расхохотаться ему в лицо: само по себе сочетание терминов «ортодокс» и «суеверие» вполне могло считаться оксюмороном, но за время деятельности Ордена он навидался всякого и потому сказал только:

— Найм? Где вы здесь что-то видите про оплату наших услуг? Взгляните — мы предлагаем помощь бескорыстно. Один сребреник просим только в случае, если вызов окажется ложным… Я представляю не только Аскеронское герцогство и Деспотию, но также — Орден Зверобоев. Это очень почтенная организация, хоть и молодая. Среди зверобоев — люди всех конфессий, и мы помогаем всем, кому это потребуется. Занимаемся как раз охотой на чудовищ и фоморов, знаете ли…

— Что за глупости? Здесь Кесария, а не дикое побережье Последнего моря с вашими байками и варварскими легендами! — поморщился Штадлер. — Какие чудовища? Какие фоморы?

— Сколько человек пропали без вести в Кесарии за последние полгода? А за тот же период прошлого года? А позапрошлого? Какова смертность стражников среди ночных патрулей — в динамике? — начал сыпать вопросами Аркан. — Что вы знаете о рептилиях в канализации? А о Черном человеке? А о Спруте-со-Свалки? Может быть, в ваше поле зрения попадали Великие Горгульи?

— Дикость какая⁉ — возмутился Штадлер. — Вы меня хотите мистифицировать? Повторюсь еще раз — это досужие байки городской бедноты и нелюдей из Гетто!

— Если я положу вам на стол голову, скажем, той самой Великой Горгульи — вы поверите? Хотя… Мне плевать — поверите или нет. Считайте, что я сбрендил — только Бога ради, не мешайте мне сходить с ума, и моим людям — тоже. Предупредите городскую стражу, что человек с вот таким знаком красного зверобоя на рукаве — неагрессивный сумасшедший и бродит по трущобам, крышам и канализациям исключительно в поиске баек, мистификаций и городских легенд. А что меч в руке — так это для уверенности в себе. Пси-хо-те-ра-пи-я!

Штадлер злобно плюнул себе под ноги, выругался и, ничего не сказав, сунул ногу в стремя, сделал усилие — и грузно уселся в седло. Вообще-то это делало ему честь: так вскакивать на лошадь без помощи пажа или подставки.

— Я слежу за вами, Аркан. За вами — и за всеми ортодоксами! — предупредил он, и направил лошадь прочь от Бурдока. — Очень внимательно!

— И что мы собираемся в связи с этим предпринять? — поинтересовался Патрик.

— Я собираюсь направить Ёррина и кхазадов на поиск рептилий, Скавра с его тарвальцами — на свалку, жечь и рубить спрута, а брата Мартелла, Сухаря и кого-нибудь еще, сильно набожных и не сильно эмоциональных — на Ремесленную сторону, погулять на популярском кладбище, поискать Черного человека.

— Орра, а… — Патрик был уже готов обидеться.

— А мы с тобой пойдем охотиться на Великих Горгулий! Но для этого нам понадобиться помощь тех, кто хорошо знает город, ориентируется в местных легендах и не боится сверзиться с крыши…

— И где же мы их будем искать? В Гильдии Воров? — почесал затылок южанин.

— Хо-о-о-о! Мне нравится ход твоих мыслей, Патрик! Ты почти угадал… Мы пойдем в Башню Магов!

Агис мало того, что снабдил Аркана и Патрика двумя объемными сумками с множеством удобных кармашков для склянок с зельями и эликсирами, так еще и вызвал Эрнеста Чертополоха — он ждал друзей в лаунже, поглощая щербет и надоедая своими кретинскими придирками портье. Идея охоты на химер ему очень импонировала, однако — алхимик настаивал, что необходимо наведаться еще и в городские парки: они могут таить в себе страшные тайны, ничуть не менее скверные и опасные, чем эгрегориальные сущности тонких времен.

— Я сверился с картами и отчетами о расходовании бюджетных средств, — взволновано говорил Агис. — И навел справки по поводу посадок за последние три года… Семена рабочим выделялись непосредственно перед посадкой, и завозили их прямо из Туринн-Таура, понимаете? Никто не может сказать точно, что именно подсаживалось и культивировалась на территориях городских рекреационных зон! Это в столице-то! И на схемах парков не отмечены конкретные места проведения работ, шутка ли? Что за манера вести дела? Я очень попрошу вас — окажите мне еще одну услугу, и проверьте вызывающие у меня опасения участки, м? Всего лишь по нескольку капель вот этого чудесного средства из вот этого вот термоса… Да, да, не открывайте раньше времени, температура очень важна!

Аркан убрал термос в сумку, заверил кабатчика-алхимика в полной поддержке и понимании, и дал ему адрес Бурдока на Благородной стороне.

— Если прижмет, маэстру Агис — вы всегда можете найти там укрытие. Предстоит очень неспокойный месяц, и вы лучше меня это знаете…

— Верно, верно… Но я не собираюсь скрываться до тех пор, пока я… Пока мы не закончим наши дела! Мы выведем остроухих на чистую воду! — горячился алхимик. — Но полно — вам пора! Эрнест, наверное, заждался, а он — человек дела и не терпит проволочек!

И спровадил Аркана и Доэрти из лаборатории, отправив с ними в качестве провожатого одного из големов.

— Вы ведь грозились больше не приходить в Башню! — вот что первым делом сказал волшебник, не терпящий проволочек, увидев двух ортодоксов, входящих в лаунж.

— Мои личные неудобства — ничто по сравнению с желанием помочь добрым и благодарным жителям Кесарии! — встав в театральную позу заявил Аркан.

— Добрым и благодарным? Подумать только — добрым и благодарным! — Чертополох хлопнул себя ладонями по ляжкам. — А вы лицеме-е-ер! Это где в Кесарии вы нашли кого-то доброго и благодарного? Но в прочем — это пустяки! Агис сулил интересное дельце по моему профилю, и я весь в нетерпении! Так чем предлагаете заняться? И что мы сможем с этого поиметь?

— Вы и Агис — сможете поиметь некие части тел с химер, а я и Патрик — исключительно моральное удовлетворение, — охотно пояснил Рем. — Мы — зверобои, так что это наш прямой долг…

— Охотиться на эгрегориальных чудищ в Кесарии? Хм! — волшебник призадумался. — Неужели хоть кто-то решился посмотреть правде в глаза, кроме нас — магов? У нас тут все разговоры, которые касаются химер, сразу же приводят к сплошной стигматизации и табуированию, понимаете? Находят человека с оторванной головой — это бродячие собаки. Пропадают дети? Орки виноваты, нечего к ним в табор захаживать. По крыше топчется какая-то тварь и сшибает черепицу — бакланы тому виной, и плевать что каждый кусок черепицы в полпуда весом! В общем — я весь ваш. Но что же — вы, ортодоксы, готовы принять помощь волшебника? Я думал, зверобои занимаются тем, что жгут нашего брата на кострах, нет?

— Если вы не проводите ритуалы с человеческими жертвами и магией не затаскиваете юных благовоспитанных дев к себе в постель — то мы повременим со сжиганием, — криво улыбнулся Рем. — Хотя вас не очень-то и сожжешь, да? В любом случае — не вижу ничего плохого в том, чтоб сотрудничать ради общего блага.

— Ваши бы слова — да Экзархам и магистрам в уши… — вздохнул волшебник. — Опыты на людях не одобряю, так что здесь никаких проблем не предвидится. Да и к юным девам у меня совсем другие подходы… Мне вообще, взрослые женщины больше нравятся. Так кто именно вас интересует? Черный человек?

— Орра, он что, и вправду существует? — удивился Патрик. — Мы отправили парней на кладбище, но…

— Парней? Так вас не двое тут? — настало время Чертополоха удивляться.

— Пять сотен зверобоев в свите герцога Аскеронского, — развел руками Рем, не торопясь открывать инкогнито. — И мы не привыкли сидеть без дела, когда весь город кишит зловредными отродьями и люди пропадают каждый день! Что касается нас двоих — то есть большое желание поохотиться на Великих Горгулий, м? Что скажете, маэстру Чертополох?

Волшебник глубоко вдохнул, а потом пошевелил пальцами, унизанными перстнями, пытаясь привести мысли в порядок:

— Амбициозно! Но мне нравится! Когда начинаем? Сейчас? Скажите, что сейчас, у меня больше сил нет терпеть этого болвана за стойкой, страсть как хочется убить кого-нибудь! Что, правда — сейчас? Тогда я побежал в арсенал, никуда не уходите, подождите меня здесь! Эй, кретин, принеси моим друзьям чего-нибудь выпить!

— Чего он привязался к портье? — спросил Доэрти, провожая убегающего Чертополоха взглядом. — Нормальный же дядька, вежливый…

Наверняка правоверные оптиматы сильно удивились бы и оскорбились, узнай они о том, что на Церковной стороне по крышам величественных псевдоготических соборов среди ночи шастают два еретика в компании волшебника сомнительной репутации и тыкают мечами в объекты культурного наследия…

Стараясь не шуметь, Патрик, Рем и Эрнест Чертополох передвигались от одного памятника псевдоготической архитектуры к другому. Маг, кажется, знал все соборы с горгульями наизусть!

— Я — коренной кесариец! Родился на Торговой стороне, ходил во-о-он в ту церквушку Святого Роха… Она не такая монументальная и пафосная, как все эти соборы, но мой папаша был знаком с тамошним настоятелем, они пили вместе пивко и играли в шахматы после службы, а я гонял на колокольне голубей, бегал по хорам, читал библиотеку… Дочитался! Папаша думал я буду священником. А я стал волшебником! Бывают в жизни горькие разочарования… — молодецки крякнув, маг перемахнул через парапет, украшенный барельефными херувимчиками, и по нависшему над улицей карнизу побежал вперед.

Он явно намеревался перепрыгнуть на соседнее здание! Расстояние там было приличное — шага полтора, но молодые ортодоксы не хотели уступать более возрастному кесарийскому волшебнику, и, вмиг перемахнув парапет устремились за ним. Разбежавшись, Чертополох перепрыгнул на пологую крышу какого-то административного церковного здания, помахал руками, балансируя…

— Мы близко! Ну что же вы, давайте? — волшебник махнул рукой аскеронцам. — Мы обошли всю церковную сторону, осталось всего два места, и каменные горгульи закончатся… И мы либо подтвердим байки про монстров, либо опровергнем их. Вон, взгляните: колокольня Эсперанца, со шпилем? Отсюда можно рассмотреть чертовы крылья у горгулий по углам, и базилика Всевеликого Феникса, там — только барельефы…

Патрик огромным прыжком преодолел расстояние меж двумя крышами, и теперь пытался рассмотреть в ночной тьме. едва подсвеченной полной луной, редкими фонарями и мерцающими желтыми окнами архитектурные изыски, о которых говорил Чертополох. Аркан глубоко вдохнул, разбежался — и грянулся на противоположную сторону плашмя, всем телом, гораздо менее ловко чем кесариец и южанин, пребольно ударившись коленями. С кряхтением поднявшись он мысленно вознес хвалу Творцу за то, что надел поножи и наручи, иначе расшиб бы себе локти и колени…

— Маэстру, но там нет крыльев! — недоуменно воскликнул Рем. — Никаких горгулий на колокольне Эсперанца!

— О, Боже… — услышать такое от мага было действительно страшно. — Взгляните!

На фоне лунного диска парили, изредка взмахивая крыльями, четыре демонических силуэта. Они нарезали круги над Церковной стороной, как будто выискивая жертву.

— Мне нужно… — Аркан с тихим лязгом потянул скимитар из ножен, не отводя взгляда от круживших в ночном небе чудовищных силуэтов. — Мне нужно, маэстру Чертополох, чтобы вы приманили их сюда. А потом — прикрыли нас, если что-то пойдет не так.

Патрик, которому также достался один из клинков Граббе, следом за своим другом и господино обнажил оружие. Кесарийский маг некоторое время смотрел на двух ортодоксов с мечами в руках как на умалишенных.

— Против четверых? Вы посмотрите на этих тварей! Да они величиной с лошадь, каждая! Не меньше! — проговорил он. — Если встретить их поодиночке, у нас были бы шансы, но…

— Приманите их — и скройтесь хоть за вон той каминной трубой, — голос Буревестника был мрачен. — Поверьте моему опыту — если останетесь рядом с нами, то и вам будет несладко. И не пытайтесь колдовать, после того, как мы схватимся с ними! Разве что нас обоих свалят с ног, или мы будем не в силах сражаться по иным причинам.

— Какого… А-а-а, дьявол! Да пошло оно все! Я сделаю все что вы говорите, но чтоб еще хоть раз… А-а-а, черт… К демонам! — кажется, Эрнест Чертополох задался целью перечислить всех духов злобы поднебесной, но потом замолчал, собрался с мыслями, щелкнул пальцами и проговорил громовым голосом: — Ignis micantes minimum!

С его пальцев в небо сорвался фиолетовый мерцающий огонек — взлетел и лопнул, взорвавшись десятком искр. Горгульи мигом изменили траекторию полета — их силуэты увеличились, приближаясь.

— Ну, для закрепления… — пробормотал под нос волшебник, обливаясь холодным потом. — Ignis micantes minimum secendum!

И снова щелкнул пальцами. Эффект оказался довольно неожиданным: взлетевший в небеса огонек вдруг оказался в самой середине стаи летающих монстров, и, вспыхнув, засыпал их искрами! Твари летали чертовски быстро! Реакция на касание магических искр оказалась громкой: свирепый рык раздался над Кесарией… Пара монстров резкими взмахами крыльев стала набирать высоту, еще две — напротив, устремились вниз, к источнику опасности.

Чертополох рванул за каминную трубу, на крыше остались только два зверобоя. Если молодые люди и боялись — то не показывали этого. Они знали что делать.

Раздался мрачный, но решительный голос Аркана:

— Суди, Господи, обидящих меня, побори борющихся со мною! Возьми щит и латы и восстань на помощь мне, обнажи меч и прегради путь преследующим меня! Скажи душе моей: «Я — спасение твое!»

В тот самый момент, когда две горгульи — эти страшные, демоноподобные твари, нацелились на аскеронцев, выбрали себе цели — послышался негромкий звон стекла, а после — пара щелчков. Время как будто замерло. Страшные клыкастые пасти, навостренные когти и кожистые крылья были уже на расстоянии десяти шагов, пяти… И вдруг — яростным пламенем вспыхнули клинки ортодоксов.

Аркан ударил наискось, не отступив ни на шаг, а потом еще и еще раз, поперек страшной рожи, по глазам, по когтям и крыльям… Горгулья потеряла ориентацию, рухнула на крышу, тяжко опустившись на лапы, и пятилась, пятилась…

— Да постыдятся и посрамятся ищущие души моей! — слова Аскеронского герцога были подобны тяжким камням, вылетающим из осадного орудия, и разили тварь не хуже ударов меча. — Да обратятся назад и покроются бесчестием умышляющие мне зло!

Патрик же в это время перекатом ушел от пикирующей на него твари, одновременно умудрившись полоснуть пылающим мечом по брюху горгульи. Оказавшись в тылу у чудовищного врага, он выкатил из рукава шарик из ладана и угольной пыли, мигом зажег фитиль от горящего клинка — и швырнул снаряд под ноги неистовствующему на крыше чудовищу… Жуткий вопль из глотки горгульи стал свидетельством уязвимости монстра.

Аркан не медлил — он последовал примеру южанина, и спустя мгновение угольная пыль и ладан вспыхнули, поражая и его противника. Обожженные, дезориентированные порождения людских страхов, суеверий и древних темных ритуалов — химеры были убиты несколькими ударами пламенеющих мечей.

— Да будут они, как прах, взметаемый ветром, и Ангел Господень да изгонит их!.. — размахнувшись, Буревестник отделил голову монстра от тела и на крышу хлынула черная кровь, полиллас вниз, в водосточный желоб, закапала на улицу…

Патрик упер ногу в туловище своего монстра и выдернул из него скимитар.

— Орра, какой крупный, мясистый попался… — устало проговорил он. — Выглядели страшно, очень страшно… Однако, как мы их размотали, а?

— Лихо, — высунулся из-за трубы Чертополох. — Лихо вы их размотали, это стоит признать. Вы, маэстру, я смотрю, собаку съели на ниве убийства чудищ, да? А от ваших этих… Э-э-э-э… В общем, я понял, почему вы предложили мне убраться с поля боя. Тошно мне стало, вот что.

Рем резким взмахом стряхнул кровь с клинка и решительно проговорил:

— Еще две осталось… Веди нас, маэстру Чертополох. И видит Бог, утром у ворот Бурдока будут на пиках торчать головы всех четырех Великих Горгулий! С нами Бог!

— … а еще — алхимия. И гномские скимитары… — негромко добавил Патрик Доэрти.