Интересное проклятие (часть 2)

Глава 11. Разгром

Степняки забеспокоились, где-то за две недели до предполагаемого вторжения, в степь не прошел ни один купец со стороны запада, это могло означать только одно, в королевстве точно знают дату начала набега. Более того, как только разведывательные отряды попытались проникнуть на территорию Идрума, сразу, одномоментно заполыхали все мосты через пограничные реки, а на бродах были устроены засады, где многие отряды были уничтожены без всякого предупреждения. Такое поведение противника очень сильно расстроило великого полководца, они же еще ничего не сделали, только хотели посмотреть состояние дорог, а тут такое к ним агрессивное отношение. Не дожидаясь когда прибывшие отряды родо́в отдохнут, он дал приказ на наступление. Естественно, никакого плана это наступление не предусматривало, в лесах на узких дорогах сильно не развернешься, поэтому отряды ринулись вглубь королевства без всякой очередности…. И напоролись на многочисленные засады.

Пократос хорошо усвоил уроки прошлой войны, теперь он не кидался на врага, стоило его увидеть, все действия по военной науке. Увидел отряд степняков – хорошо, выяснил куда он направляется – еще лучше, теперь надо найти хорошее место для засады, предусмотреть пути отхода, выделить людей на отсекающую преследование группу. А если, несмотря на принятые меры, степняки все же решат поквитаться, то надо будет сделать пару петель и снова устроить засаду. Да и не получится у степняков в лесах кого-то преследовать, гроны по лесу как по дороге идут, а вот сангари так не могут.

Первый передовой отряд кочевников так и уничтожили: обнаружили, устроили засаду, и когда, несмотря на потери, противник пошел в психическую атаку, быстренько покинули позиции. Степняки сильно обиделись и попытались догнать их в лесу, и тут же попали под обстрел отсекающего отряда. Вместо того, чтобы после этого прекратить шарахаться по лесу и вернуться на дорогу, эти неразумные дети степей, решили довести начатое до конца. В итоге опять засада, и возвращаться назад стало уже некому. Но так продолжалось недолго, барон даже пожалел, что не успел в полной мере поквитаться за прошлую войну, им приказали дальше не рисковать и вернуться на базы, свою задачу по задержке передовых отрядов противника они выполнили, теперь надо сохранить силы для атаки на обозы – тактика осталась прежней. Пушки пока не применялись, не таскать же их с собой, когда приходится мотаться по лесным тропам.

Первая серьезная стычка степняков с легионерами произошла в «Мокрых лесах». Почему их назвали мокрыми? Все дело в том, что когда по этой местности протекала река, но потом она сменила русло, и теперь в этих лесах после дождей и особенно после снежных зим образовывается очень много узких длинных, и главное, глубоких стариц. Казалось бы, что из того, ведь старицы можно обойти, а если нет, то и переплыть, они же небольшие, шагов двадцать – тридцать в ширину. Опасное заблуждение, там, где вода полностью не покрывает поверхность старицы, образуются настоящие болота, да и сами берега этих водных образований обрывистые и заросли кустарником, если к воде пробраться можно, то выбраться уже очень затруднительно. А еще на поверхность всплывает всякий мусор, в виде и не до конца сгнивших деревьев, через которые пробиться очень сложно. Так что не так много найдется мест, которые можно пройти, особенно с ездовыми животными. Именно в таком месте и перекрыла дорогу одна из центурий. Конечно же, степняки совершив потом широкий маневр, обойдут эти леса, но на это и надеялось командование Идрума, надо было смазать первый удар отрядов степняков, заставить их действовать разрозненно.

Передовой отряд кочевников не стал сильно стараться, когда не получилось продавить боевые порядки защитников, перекрывших дорогу, да и какое может быть старание, если после первой же атаки от отряда осталась треть. Степняки, верные своей тактике сразу кинулись искать пути обхода, но как уже говорилось, в мокрых лесах найти такие пути было затруднительно. Никто не говорил, что их нет, однако для поиска требовалось много времени, а тут еще и засадные группы, которые расстреливали из новых арбалетов отряды разведчиков. В общем, пришлось им поджидать остальных, чтобы уже всеми силами навалиться на легионеров. Однако тактика навала, которая раньше всегда действовала безотказно, вдруг дала сбой, у их противника появилось новое оружие, которое буквально выкашивало воинов степей на дальних дистанциях с одного залпа. Попытка развести костры и под прикрытием дымов преодолеть опасное расстояние тоже ни к чему хорошему не привела, маги на той стороне не дремали, они просто «сдули» весь дым в сторону от дороги. Конечно же «сила солому ломит», как бы хорошо не были экипированы легионеры, но непрерывные атаки истощили их силы, а главное запасы боеприпасов, поэтому они стали потихоньку пятиться, сдавая одну позицию за другой. Да и сообщение пришло от засадных групп, разведчики степняков все же нашли проход в мокром лесу, и несколько отрядов уже двинулись в том направлении.

Когда великому полководцу донесли, о потерях, которые понесли сразу два рода, а в безвестность кануло около трех тысяч воинов, он впервые забеспокоился, эта война совершенно не вписывалась в каноны. Мало того, что засады, тормозили продвижение его войск, так еще и приводили к большим потерям. И вообще, тактика засад это привилегия его армии, а тут получается с точностью до-наоборот. Естественно он знал, что противник два года назад уже использовал такую тактику, но тогда это были единичные случаи, и были направлены только против небольших отрядов. Теперь же шагу нельзя было ступить, чтобы не напороться на засаду. А тут еще и укрепленные замки на пути армии, по сути превращенные в крепости, и оставить в тылу нельзя и взять их быстро не получается. Каждый «удачный» штурм стоил три – четыре отряда хорошо подготовленных воинов. Стоит оно того? Вот о том и речь, так и до Менферо не получится дойти.

Лекса в составе сотни легионеров готовилась оборонять свой семейный замок. И как тогда, ее команда взялась управлять новым оружием, которое не использовала мускульную силу, и было намного мощней и смертоносней, чем та баллиста, которая была у них почти два года назад.

– Пристрелка по цели номер два, – командовала она расчетом пушки, – отдельное дерево слева от холма, дальность пятьсот пятьдесят шагов.

В это время в пушку со стороны казенной части вставлялось специальное устройство представляющее из себя новый арбалет со специальными боковыми упорами, которые располагали его точно по центру ствола. В него заряжался специальный пристрелочный боеприпас, все это только имитировало стрельбу настоящим, полноценным зарядом, ибо количество их было ограничено.

– Выстрел! – Следует команда.

Раздается негромкий хлопок, и боеприпас-имитатор, оставляя за собой дымный след, улетает к цели. Лекса внимательно смотрит куда он попал и сразу отмечает на деревянном планшете поправку. Больше она стрелять туда не будет, одного выстрела достаточно, чтобы потом не промахнуться. Пристрелка нужна, ведь никто не может сказать точное расстояние до целей, поэтому и вводятся поправки.

– Как у тебя? – Появляется у нее на позиции центурион Галаксия.

– Сегодня закончим пристрелку и будем устанавливать щиты, – доложилась Лекса.

– Вот и хорошо, – кивнула командир, – разведка сообщила, первый отряд степняков уже завтра будет здесь. Замок Октос не сумел отразить ночную атаку, слишком неожиданной она оказалась.

– Мы должны устоять, – упрямо поджала губы девушка, – наши стены намного выше и ров заполнен водой, неожиданности случиться не должно.

– Там шаманы постарались, – махнула рукой Галаксия, – почти под самые стены сумели пробраться, а потом эти стены рушиться начали. Маги уже разобрались в причине, нужно дополнительными артефактами камень защищать, а у нас их нет, так что бой будет непростой, надежда только на вас, пушкарей. Главное не проглядеть этих шаманов, и вовремя их из пушки причесать.

– А «ночной глаз»? Неужели с ним не смогли шаманов разглядеть?

– Выходит не смогли, так что в случае чего бей наугад, вдруг удастся кого-нибудь зацепить.

«Да кого здесь зацепишь?» – Лекса со скепсисом обозревала пространство перед замком, – «Если действительно только случайно попадешь, даже картечью. Хотя, если попробовать применить индикаторы из соломы…».

Об этой идее ей как-то поведала бабушка, она рассказывала, как в молодые годы она охотилась на ночных крыланов. Суть идеи состояла в том, что заранее выбиралась полянка, на которой разбрасывалась солома пропитанная секретом светящихся слизней. Сама солома после высыхания теряла свое свечение, но если ее затронуть, как свечение возобновлялось на краткий миг. Крылан пикировал на свою жертву в кромешной мгле, но стоило ему ее настигнуть, как вокруг него появлялось слабое свечение, этого оказывалось достаточно, чтобы бросить в него накидную сеть, как правило, увернуться от нее у зверушки не получалось. Но маги тоже могут это свечение увидеть. Однако и тут можно было применить одну хитрость, в случае «неправильной» пропитки соломы, светиться она начинала не сразу, а в этом случае место перед замком превращалось в ловушку.

Где-то через часть времени можно было наблюдать странную картину, легионеры дружно ползали на коленках вдоль кустов и прикапывали баночки для ловли слизней.

Первый отряд степняков появился перед замком через два дня. Кочевники уже не бравировали своим бесстрашием под стенами замка, они старались держаться на приличном расстоянии и долго на одном месте не задерживались, а то и вообще предпочитали прятаться в кустах, которые наросли вдоль кромки леса. Еще через день, замок оказался окружен уже несколькими отрядами, степняки постоянно выходили на открытое пространство и изучали стены замка, видимо они так готовились к штурму.

– Тихо, – напряглась Лекса, – слышите?

– Вроде стучат где-то в лесу. – Подтвердили ее опасения.

– Лестницы готовят. – Сделала вывод командир расчета. – Тяжелые они будут из сырого леса, а значит, чтобы их тащить много воинов понадобится, тут нам главное не промахиваться.

– А еще у нас есть трубы с «огнем небес». – Напомнили ей.

– Есть, кивнула Лекса, – но до этого лучше не доводить.

Трубы с «огнем небес» это, как всем сказали, алхимическая термитная смесь, если хоть капля такой смеси попадает на что-нибудь горючее, то затушить огонь уже не получится. Так вот, смесь эта была залита в бронзовые трубы, и всегда была готова к использованию, достаточно было направить трубу в сторону врага и нажать рычаг, смесь струей вырвалась на два десятка шагов и сама воспламенялась. Все, на что попадала смесь, сгорало дотла – страшное оружие. Но что такое два десятка шагов, это почти в упор, а значит «огонь небес» надо считать оружием последнего шанса.

Эта ночь оказалась очень темной, на небе появились тучи, поэтому не было даже света звезд. Ночной глаз тоже оказался бесполезен, это уже шаманы постарались, теперь через артефакт можно было видеть только какую-то хмарь. Помогали только факелы, которые изредка запускали с помощью баллисты, но и от них света было недостаточно, слишком мало с их помощью можно было разглядеть. Да, имелись еще сигнальные фонари, яркий свет алхимических свечей мог высветить большое пространство, но запас их был ограничен, поэтому решили их зря не тратить. Лекса сама вызвалась дежурить на стене, почему-то ей показалось, что именно в эту темную ночь степняки решатся на штурм.

– Опс, – командир пушечного расчета боковым зрением заметила слабое свечение. Через вдох стало видно, что это не просто свечение это проявляется дорожка следов ведущая с к стенам замка. – Буди расчет. – Толкнула она напарницу, а сама стала вычислять, где именно может находиться хозяин следов.

Пока расчет просыпался и занимал места по расписанию, Лекса уже успела убедиться, что это не просто какой-то залетный разведчик, это степняки готовят какую-то неприятность – одиночный след уже стал светящейся дорожкой. Да и в других местах тоже появились светящиеся следы.

– Вот где они встанут, – девушка увидела, где точно остановился первый след.

Пушка была заряжена картечью заранее, поэтому возиться долго не пришлось, пушку развернули в сторону следа, и как только свечение вокруг него стало усиливаться, дернули пусковой рычаг. Вообще-то все пушки были снабжены артефактом, который снижал громкость выстрела орудия, но в полной тишине звук показался всем очень громким.

– Свет! – Скомандовала Лекса. Надо было в свете сигнального фонаря рассмотреть результаты стрельбы и в случае надобности снова причесать степняков картечью.

Свет от алхимической свечи вспыхнул как Асон, все пространство перед замком в этом месте стало видно как на ладони и сразу послышались восторженные вскрики расчета. Выстрел оказался удачным, рядом со рвом, заполненным водой, корчилось в предсмертных муках десятка полтора тел и, судя по одеждам, половина из них имели отношение к шаманам. Однако на этом ночное приключение не закончилось, когда фонарь направили в сторону леса, все увидели группы степняков, спешащих к стенам с большими лестницами. Лестницы эти были огромны, до сорока шагов в длину, и невероятно тяжелы, это было видно по тому, что каждая группа состояла примерно из сорока степняков, и они вовсе не улыбались под непомерной тяжестью.

Лекса не стала палить по ним сразу, слишком далеко и картечь потеряет свою убойную силу, она мысленно провела линию направления движения групп, просчитала время и принялась выжидать, жечь сейчас свечи не имело смысла. С другой стороны замка тоже бухнули пушки, видимо и там начиналось веселье.

– Почему не стреляете? – Подскочил десятник.

– Рано еще, – ответила девушка и хотела кинуть уничижительный взгляд в сторону паникера, но вовремя сообразила, что при таком освещении факелов, когда видны только контуры людей, он ничего не разглядит.

Отсчитав положенное время Лекса снова скомандовала:

– Свет!

Вот теперь расстояние было в самый раз, с коротким интервалом пушка рявкнула пять раз и все пять лестниц, которые тащили к стенам замка легли в траву. Однако степняки не были согласны с такой постановкой вопроса, из леса выбежали новые команды, которые подхватили штурмовые лестницы. Расчет еще три раза останавливал продвижение кочевников к замку, но упрямцы, несмотря на большие потери, продолжали свое черное дело. Когда расстояние до степняков сократилось до пятидесяти шагов, подключились легионеры, их ружья стали собирать богатую кровавую дань богу войны. И все-таки степнякам удалось дотащить три лестницы к границе рва, и даже поднять их, оперев на стену, но на этом успехи закончились, никому так и не удалось воспользоваться результатом. Да, пушка уже не могла стрелять часто, так как расчет не успевал остужать перегретый ствол, и все же ее мощности хватало, чтобы перед стенами замка не скапливались лучники. А это давало возможность легионерам стрелять из ружей чаще и точнее.

Потом была еще одна наступательная волна степняков, и как бы ни опаснее прежней, сразу четыре лестницы уперлись в стены, но в конечном итоге результат оказался прежним. Вот только Лекса все чаще оглядывалась на фонарь, запас свечей подходил к концу, а без ослепляющего света в сторону кочевников, обороняться станет гораздо сложнее. Видимо степняки предполагали что-то такое, поэтому сумели организовать и третью волну наступления, надеялись, на те лестницы, которые уже удалось дотащить до замка. Однако не получилось, как только первые атакующие полезли на стены, сверху хлынул «Огонь небес», досталось не только тем, кто уже был близок к цели, из тех, кто только толпился у основания лестниц, тоже никто не выжил. А дальше…, а дальше появилась алая полоска зари.

– Отбились, – выдохнула девушка, и устало опустилась на зарядный ящик.

Ее подчиненные тоже не смогли удержаться на ногах, но рядом с ними не оказалось ящиков, поэтому пришлось сесть прямо на землю. Тихонько тренькнул защитный амулет, он сообщал, что его заряд находится на критически низком уровне, Лекса удивленно уставилась на него, с чего бы, вроде бы ни с кем драться не пришлось? Однако оглядевшись, она обнаружила, что все пространство вокруг засыпано стрелами, так что щиты щитами, но не будь защитного амулета, праздновать победу ей бы не довелось.

Наконец серое небо прорезали первые лучи Асона, девушка прищурилась, осматривая пространство перед замком.

– Бездна меня забери, – прошептала она, увидев поле заваленное телами, – сколько же вас здесь?

Только сейчас у нее стал восстанавливаться слух, и она поняла, что по окончанию битвы не наступила тишина, поле перед замком было полно криков боли и отчаяния. Девушка скользила взглядом по телам, отмечая в некоторых местах шевеление тяжело раненых кочевников и все больше хмурилась, удивляясь ужасам войны.

– А это что? – Ее зоркие глаза разглядели группу всадников стоящих в тени далеких кустов. – Шаман?

Лекса мгновенно вскочила:

– Фугасный, заряд усиленный! Заряжай!

Расчет уже настолько был вышколен, что, не смотря на усталость, выполнили команду быстро и в точности. Командир расчета сама встала на место наводчика, цель далекая, поэтому только у нее есть шанс в нее попасть. Просчитав дальность от последнего ориентира, Лекса вычислила угол подъема ствола, тщательно прицелилась и дернула пусковой рычаг. На этот раз пушка рявкнула гораздо громче, и все замерли, ожидая результата выстрела.

И все-таки удача так и не покидала девушку с прошлой войны, пролетев предельное расстояние, фугасный снаряд ударил точно в центр группы всадников. Кто бы мог подумать, что великий шаман степей Бадарша, погибнет от руки пусть и воинственной, но все-таки девчонки. Случайность, но именно такие случайности часто приводили к поражению армий. Дело в том, что великий шаман мог заглянуть в будущее, с его гибелью великий полководец Ындирхонд лишился возможности своевременно изменить рисунок боя.

Спустя некоторое время под стены замка прискакал переговорщик, он держал в руках палку, к которой был привязан хвост степной лисы. Никаких просьб, он просто прокричал, что они будут забирать своих погибших воинов, и тут же повернул обратно. Странно, обычно для этого «просят» разрешение, а этот известил и все, хотя, решили не препятствовать этому делу, лето, тепло, если трупы начнут разлагаться в замке станет не продохнуть, тогда придется таскать их самим. А надменность степняков можно и перетерпеть, вдруг у них в степи так принято. Вытаскивали они раненных и убитых с поля боя весь день, а и на следующий день тоже работы хватило, а потом в небо поднялся большой столб дыма, это степняки так хоронили своих убитых.

Больше никаких атак на замок кочевники не предпринимали, они оставили небольшой отряд для того, чтобы блокировать гарнизон замка и двинулись дальше…, если осталось, кому двигаться. Защитники же недолго сидели взаперти, как только гарнизон хорошо отдохнул, легионеры под утро незаметно покинули замок и, обойдя отряд степняков, атаковали его с тыла. Пусть атака была не слишком успешна, но этого оказалось достаточно, чтобы к замку больше никто не совался. А через две недели под охраной баронского отряда прибыл обоз из Зеленой долины, привезли боеприпасы и свечи для сигнальных фонарей. Последнее было особенно ценно, ибо как показало время, выдержать ночную атаку можно было только с их помощью.

Расчеты пушкарей тоже времени не теряли, они несколько дней ползали на поле перед замком и собирали картечь, в условиях такой войны, она оказалась очень востребована. Теперь замок как бы являлся базой для двух баронских отрядов, которые рыскали по округе и не давали обозам степняков возможности добраться до своих войск. В блокаде оказались вовсе не замки.

Глупенькие. Это я насчет степняков, с чего вдруг они решили, что смогут захватить Зеленую долину? Еще как только их войска перешли мокрый лес, мне стало известно, что сразу три отряда кочевников целенаправленно двинулись в сторону нижнего поселка. Тут даже самый тупой поймет, что двинулись они в нашу сторону не по своей воле, выполняли заказ, имперский заказ. Мне только осталось пожать плечами и выехать им навстречу, однако перед этим я как завзятый шаман решил пообщаться с духами. Ох, чего только мне эти бесплотные не наговорили, но главное я сумел уяснить, что шансов у этих отрядов нет, совсем нет. Но тут всему верить спешить не надо, правильно говорится: на Бога надейся, а сам не плошай. Как раз мой случай.

Когда до отрядов остался день пути, мы подобрали место и стали устраивать каскад засад. Последнее время тактика кочевников претерпела изменения, теперь они старались не держать плотные порядки, это в какой-то мере позволяло не попадать им в засаду всем разом, отряд растягивался по дроге, а в случае заварушки впереди, задние ряды могли быстро подтянуться к передним. Да и разведка у них стала гораздо лучше, чем раньше, они не просто ехали по дороге вперед, а постоянно проверяли лес в обе стороны. И это работало…, против небольших отрядов, которые могли организовать только одну засаду. У нас же в наличии было пять баронских отрядов, поэтому засады, кроме последней, должны были подготовиться, чуточку позднее. Расчет был прост, как только разведчики степняков упрутся в засаду, им на помощь подтянется весь отряд. Тут мы по ним ударим пушками и хорошенько их проредим, естественно получив отпор кочевники начнут отступать, но и там им достанется на орехи. Остается единственный выход, обойти засаду лесом и вновь выскочить на дорогу там, куда должен подойти второй отряд степняков. Но в том-то и дело, что там их будет ждать третья засада, и пока они будут метаться, мы успеем подтянуть пушки и утроить усилия. Отступить степняки не смогут, дорогу уже оседлает пятый отряд. Дальше нам только и остается их тупо расстреливать.

Насчет третьего отряда степняков можно не беспокоиться, они отстали от первых двух, на половину дневного перехода, может быть, даже успеем их тоже встретить.

Надо же, все прошло по сценарию, сначала один отряд степняков попал в засаду, потом второй, а под конец остатки обоих, а вот с третьим отрядом вышла промашка. Расправившись с двумя отрядами, стал думать, как прищучить третий отряд степняков, придумал, но обломился, духи вдруг отказались прогнозировать исход операции. Странно, у меня вчетверо больше сил, неужели не получится? Да ну, фигня какая-то, не может такого быть. Но на всякий случай меняю план, место выбрано другое, но результат тот же.

Что-то у меня ум за разум зашел. Что такого страшного должно произойти, что мы не сможем одержать победу? И тут бью себя по лбу, вот ведь дубина, привык на других карты раскидывать, а про свое поражение не хочешь узнать? Снова начинаю прислушиваться к тому, что говорят духи, сидел долго, но они как сговорились, о чем угодно рассуждают, только не о том, что мне надо. Да и хрен с ними, в конце концов, имея такое преимущество в силах, не мне вообще не стоит беспокоиться. В рассчитанное время мы оставляем на дороге заслон, а сами выдвигаемся ближе к противнику и располагаемся подальше от дороги. Ждем, долго ждем, третьего отряда нет, хотя разведчики сообщили, что степняки двинулись по дороге еще утром. И тут мне сообщают, что на дороге нас ждет парламентер. Очень интересно. Так-то бы я наплевал на всех этих парламентеров, но это было настолько неожиданно, что решил все же узнать чего он хочет?

Действительно парламентер, степняк восседает на своем сангари, а в руках держит палку с привязанным к ней сверху хвостом степной лисицы. Что-то я не припомню, чтобы раньше степняки опускались до переговоров.

– Шаман рода Цэдэнжаб, хочет говорить с великим шаманом Антонадо. – Сходу сообщает мне парламентер.

– Зачем это мне? – Пожимаю плечами, и пытаюсь спровоцировать кочевников. – Неужели дети степей чего-то испугались?

Ага, вижу как перекосило болезного, но на провокацию он не ведется, видимо шаман крепко вбил в его голову, что не стоит ерепениться.

– Воины нашего рода бесстрашны, – возразил он, – они с улыбкой примут смерть, если это будет угодно духам. Но духам сейчас угодно другое.

– И где он намерен говорить? – Вопрос не праздный, не пойду же я в пасть к врагу.

– Цэдэнжаб сам придет сюда, он доверяет тебе.

– Вот как, – удивляюсь я.

Чтобы шаман, даже самого захудалого рода, опустился до переговоров? Такого еще не было. Впрочем, чего я теряю?

– Хорошо, поговорить мы всегда готовы, – даю согласие, – обещаю, что не замыслю в отношении его ничего худого.

Некультурный все-таки народ эти степняки, нет, чтобы рассыпаться в благодарностях о моей невероятной щедрости, молча повернулся и ускакал.

Ждать долго этого Цэдэнжаба не пришлось, даже не успел соскучиться, шаман прибыл не один, с учеником, который исполнял роль переводчика.

– Приветствую тебя великий шаман Антонадо. – Поздоровался он со мной.

– Не скажу что рад тебя видеть Цэдэнжаб, – вворачиваю оборот из моего мира, – но мысли твои скрыты от меня.

Шаман сходит с Сангари, именно сходит, так как его ученик подставляет ему под ногу складной стульчик.

– Именно так, – кивает он, становясь напротив меня.

Вообще-то не пригласить переговорщика присесть за походный ковер, который расстилают ради такого случая, невежливо. Но в данном случае у меня нет ковров, есть только походный стол и стулья, а их предлагать нельзя – оскорбление.

– И все же, о чем именно шаман рода хочет говорить со скромным подданным короля Идрума? – Перехожу сразу к сути дела, что опять показывает мое отношение к переговорщику.

– О будущем моего рода, – сумел огорошить меня Цэдэнжаб.

– Хм, ты ничего не путаешь шаман? Причем здесь мы и твой род?

Цэдэнжаб немного поиграл желваками, но справился с собой.

– Не так давно, – начал он, – какой-то отряд убил купца в степи. Убили не только купца, но и всех кто его охранял. Это иногда бывает, у рода всегда много врагов. Вот только на этот раз купец вез золото великого полководца, и он послал своих доверенных, чтобы они нашли тех, кто это сделал. Доверенные долго преследовали отряд, похитивший золото, но в конечном итоге их следы привели к моему роду, и там вдруг затерялись.

– Понятно, – киваю я, – не буду от тебя скрывать Шаман, то золото приказал похитить я. Это была плата империи за войну, я не мог допустить, чтобы оно попало в руки вашего полководца. Ты это хотел узнать?

– Нет, – мотает головой Цэдэнжаб, – то, что все золото оказалось в твоих руках, мы узнали скоро, и вовсе не осуждаем тебя за это, каждый должен защищаться доступным ему способом. Но во время ухода от погони твои воины прошли через земли моего рода и исчезли, что дало повод обвинить нас в сговоре с тобой. Теперь мы изгои.

– Сочувствую, что так получилось, – развожу руками, – но не понимаю, чего вы теперь хотите от меня?

– Мы хотим стать частью королевства Идрум.

– Чего? – Не поверил я своим ушам. – Вы представляете, что для этого требуется?

– Да. – Отвечает он. – Наш род присягает на верность королю, и мы помогаем вам изгнать отряды других родов с земли Идрума.

– «Что за бред?» – Приходит в голову первая мысль. – «Это, наверное, какая-то изощренная азиатская хитрость. Они думают, что мы снабдим их современным оружием, а они потом повернут его против нас».

– Присягнуть королю готовы еще три рода, – продолжает лить патоку шаман.

Опс, а вот это уже несколько меняет картину. Я начинаю судорожно вспоминать карту ближайших к Идруму степей, если взглянуть на общую картину, то род, который вышел на меня со столь необычным предложением, проживает в южной части степи. Она отделена от большой степи горной грядой, попасть туда можно только с двух сторон северо-восточной и западной, если ссеверо-восточной стороны поставить крепость, то вход в эти земли будет перекрыт. Теперь понятно, какие еще роды хотят выйти из-под власти большой степи. И понятно, почему они этого хотят. Земли эти весьма суровы из-за засушливого климата, выпас можно осуществлять только в предгорьях, а требуют с них столько же, сколько и с других родов. Но если так, то королевству они тоже не очень-то приглянулись. Однако, если смотреть на такое предложение не в тактическом, а в стратегическом плане, то есть смысл Идруму взять эти земли под свою опеку. А раз так, не откладывая в долгий ящик, тут же при Цэдэнжабе достаю свой мобильный артефакт и заказываю звонок на короля.

Соединили меня сначала с секретарем, я объяснил ему суть дела, а потом артефакт взял и сам Стракис, тут уж мне пришлось извиниться перед шаманом, отойти в сторону, выставить завесу от подслушивания и просить духа встать на контроль, все же рядом шаман, а ему подслушать, ничего не стоит. Я говорил, что нынешний король умный мужик? Подтверждаю, умен, он сразу вник в суть предложения и ухватился за него как утопающий за соломинку. Обговорили условия сговора быстро, такое впечатление, что Стракис уже обдумывал такую возможность.

– Что ж, – подхожу я к Цэдэнжабу, – Его Величество готов решить вопрос о включении части степных земель в состав королевства, и в будущем защищать эти земли. Вы будете полностью освобождены на десять лет от налогов, при условии, что не будете оказывать помощь совету родов. Завтра писари составят договор, и после его подписания будем решать что нам делать дальше. Жду вас, уважаемый Цэдэнжаб и главу рода Мижиддоржо завтра на этом же месте.

На следующий день степняки не подвели, и шаман и глава рода прибыли на переговоры в торжественных одеждах, правда шамана это не касалось, он зимой и летом одним цветом, но все же по посоху было видно, что к встрече он готовился – на нем появился еще один свеженький орнамент. На этот раз я расщедрился, мы поставили шатер, а внутрь затащили подходящий по размеру ковер, который в срочном порядке нам привезли из ближайшего замка. Про шелковые подушки тоже не забыли, иначе как показать уважение?

Когда договор был подписан и мы хорошо отметили его обильной жирной пищей, степняки не то, чтобы косеют с нее, но глаза их становятся явно затуманены, я спросил шамана, каким образом он сумел понять, что дальше продвигаться по дороге опасно? И получил неожиданный ответ:

– Великий шаман Антонадо, возит с собой жезл шамана Намхая, а он был моим учителем, дух Ирхэ связывает жезл учителя и посох ученика.

– Хм, это много объясняет, – сразу сделал я вывод, – мне не удалось рассмотреть предстоящую битву. Получается, вы знали, что вам не победить?

– Мы знали это с самого начала, – ответил шаман, – но не могли не подчиниться совету родов. Нашим мнение уже давно никто не интересуется, хотя раньше обращались за помощью.

Вот такие дела, оказывается я постоянно возил с собой соглядатая, ну или его еще можно назвать маячком, ведь я точно знаю, что учитель и ученик связаны между собой, но думал, что связь устанавливается между ними непосредственно, а оказалось, посредством вместилища духов. После этого жезл и прочие атрибуты шаманов, были отправлены назад в замок, где для них была специально построена комната.

С этого дня в моем подчинении оказалось еще семь дополнительных отрядов. С одной стороны в войне они не помешают, а с другой обуза. Их же надо кормить, ладно Сангари, для них хоть как-то можно выпас найти, а люди уже голодают, причем война только началась. У меня сложилось такое впечатление, что эти степняки с удовольствием пошли под нашу руку, теперь у них голова не болит насчет пропитания.

Первая серьезная стычка между легионерами и степняками произошла гораздо раньше, чем рассчитывал великий полководец. Ему, в конце концов, удалось собрать отряды в единый кулак, но помогло это мало. Вдруг оказалось, что нового оружия у противника гораздо больше, чем можно было предполагать. Да и разведке теперь не удавалось собирать сведения, отряды детей степи вязли на территории Идрума как мухи в киселе, шагу нельзя было ступить, чтобы не напороться на противника. Выбравшись на относительно свободное пространство, Ындирхонд решил разгромить противника одним ударом, тем более, что увидел перед собой выстроенные легионы королевства. Дождавшись, когда все отряды займут свое место, великий полководец дал команду к атаке, и сразу под копытами тысяч и тысяч всадников задрожала земля. Настроение Ындирхонда, сразу поднялось на недосягаемую высоту, глаза его заблестели, и ему захотелось как раньше, когда он был простым воином, оказаться в гуще сражения. Но…

– Почему они стоят на месте? – Задал он вопрос, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Легионы королевства пешие, поэтому не могут быстро менять позиции, – принялся объяснять очевидное один из многочисленной свиты, – сила их в обороне.

– Это понятно, – отмахнулся великий полководец, – но вон там видно много всадников, они тоже стоят.

– А что они могут? – Пожали в ответ плечами. – Наших воинов в десятки раз больше чем их, они даже не смогут замедлить наши отряды.

Казалось бы, что еще пара вдохов и легионы обречены, ну тут первые ряды наткнулись на невидимые издалека ловушки, и этих ловушек было очень много. Ындирхонд, с ужасом смотрел, как сангари кувыркались вместе со всадниками и уже не могли подняться. Да и те, кто не так уж сильно пострадал, тоже не могли этого сделать, накатывающие сзади остальные отряды не успевали распознать опасность и на полном скаку налетали на своих товарищей. Груда изломанных животных вместе со своими всадниками росла и только когда она стала видна издалека, отряды сумели сбросить скорость и сменить направление атаки. Теперь отряды степняков разделись на два потока, один поток был направлен в сторону всадников, другой ринулся на боковое охранение легионов. Вот только степняки в данном случае стали проявлять осторожность, они больше не пускали своих сангари в галоп. Но зря осторожничали, теряя время, на сей раз никаких ловушек на пути не было, но было кое что пострашнее. Как только первые ряды оказались на расстоянии ста шагов, от боевых порядков Идрумцев, те развернули своих гронов и отошли на десяток шагов назад, позволяя пушкам, которые прятались за ними начать стрельбу. И расчеты пушек не подвели, пусть стреляли они не залпами, а в разнобой, но результаты от этого были не менее убийственны. Вдруг оказалось, что под их прицелом были не только отряды вырвавшиеся вперед, результат каждого выстрела можно было видеть по тому, как сангари вместе со всадниками разом валились на землю, после каждого выстрела образовывая из поверженных тел вытянутый эллипс на расстояние до трехсот шагов.

Примерно то же самое произошло и с другой стороны, но то ли там пушек было меньше, то ли видно было хуже, великому полководцу показалось, что именно в том направлении стоит усилить натиск.

– Туда! – Вытянул он руку, указывая направление.

Повинуясь его приказу, в атаку ринулись новые отряды, но теперь, зная, что ловушек впереди нет, они не сдерживали своих животных, стремительно накатываясь на порядки королевский войск. И опять, когда казалось, что победа близка, сзади пушек выстроились порядки легионеров, их стрельба из новых арбалетов оказался настолько интенсивной, что первые ряды кавалерии просто выкосило. А потом некоторое время всадникам удавалось подбираться все ближе и ближе, казалось еще один натиск и победа. Но не получилось, силы степняков истощились раньше, чем им удалось добиться успеха.

– Отход! – Прохрипел Ындирхонд, сжимая в бессилии кулаки. Он понимал, что сейчас, когда силы разрознены, ему не удастся достичь успеха, нужно снова собрать отряды и ударить в одну точку и теперь он знал куда именно, ведь не хватило совсем немного, чтобы прорвать строй противника.

На новую атаку собрали все силы, дело дошло даже до резерва, но удалось набрать отрядов не меньше чем в первой атаке. И снова они кинулись вперед, повинуясь воле великого полководца. Вот только на этот раз, пушки начали стрелять сразу как только обозначилась атака, среди всадников поднялись кусты вырванной взрывами земли, и их было очень много, пока отряды добрались до конечного броска, они уже потеряли до трети своих воинов. Но и дальше дело не заладилось, опять стрельба из пушек в упор, легионеры с бесконечным запасом стрел для своих скорострельных арбалетов, а в конце идрумцы выкатили в поле еще с десяток пушек и открыли интенсивную стрельбу во фланг наступающим.

Только в этот момент Ындирхонд, понял, что война проиграна, надо начинать отступление, пока еще есть возможность. Вот только он не знал, что дороги назад нет, несколько центурий вместе с баронскими отрядами подтянулись с тыла и сейчас спешно готовили позиции, перекрывая дороги. Готовился грандиозный разгром степняков, мало кто может выскочить из образовавшейся западни. В отличие от прошлых битв, когда войска давали себе передышку после стычки, Пофирайос не стал этого делать, дождавшись ослабления натиска кочевников, он дал приказ начать свое наступление. Пусть это наступление было не столь стремительно, как это происходило со стороны степняков, но оно стало неотвратимо. Порядки легионеров, прикрываемые артиллерией, двигались вперед, сокращая возможность маневра степнякам, и те были вынуждены постоянно пятиться. Немногочисленные контратаки, организуемые командирами отдельных отрядов степняков, отбивали играючи, а великий полководец утратил всякую возможность управлять своим войском, наступил хаос. А ближе к вечеру постоянно преследуемые отряды, не получая указаний от Ындирхонда, решили отступать самостоятельно. Впрочем, далеко уйти не удалось, они, как и было предусмотрено заранее, наткнулись на заслоны, которые прорвать сходу им не удалось.

Наступившая темнота не снизила напряженность схватки и не остановила Идрумцев, наоборот активность их только возросла, то тут, то там раздавались выстрелы из пушек, ведь артефактов «Ночной глаз» у легионеров хватало. Иногда использовались сигнальные фонари, они сильно слепили степняков, не давая воспользоваться своим оружием, и до великого полководца стало доходить, что переживать надо не за поражение в войне, речь идет об уничтожении всего войска. Всех до единого.

Когда наступило утро от войска степняков остались жалкие ошметки, которые бросили своих сангари и пытались уйти через леса. Это уже от полной безысходности, и никуда они естественно не убегут, команды охотников просто не дадут им это сделать, они будут идти по их следу и наводить на них баронские отряды, так что, если кому и посчастливится вырваться в степи, то это будут одиночки.