Интересное проклятие (часть 2)

Глава 1. Тяжкий труд войны

Легионы консула Порфирайоса потихоньку пятились под ударами кочевников, оставляя один рубеж за другим. Тут нельзя утверждать, что все это не было предусмотрено неким тактическим планом, на самом деле было, однако стоит все же сказать, что это был самый худший сценарий плана, разработанный на всякий пожарный случай, консул в результате не получал того, к чему стремился. Да, благодаря «плановому» отступлению он сохранял боеспособность легионов, и худо-бедно, давал время для передышки приданным магам, чтобы восстановить силы, но все же это совсем не то, на что он рассчитывал. Ведь натиск степняков не ослабевал, а их шаманы наоборот продолжали все время усиливать воздействие, истощая и разрушая магическую защиту каждый раз чуть раньше.

И это при том, что всем им несказанно повезло, как раз накануне столкновения со степняками, из гиблых земель прибыл обоз под охраной центурии, они доставили около пятнадцати тысяч амулетов индивидуальной защиты. Эти амулеты оказались настолько хороши, особенно в противостоянии с шаманами, что ими сразу обеспечили всех легионеров мужского пола, чтобы не допустить потерь среди них, все же, именно они являлись основной силой в войсках, женские центурии в данном случае могли выполнять только вспомогательные функции, которых, ради справедливости стоит признать, тоже хватало.

Расчет баллисты под командованием десятника Лексы после короткого отдыха занимал свои места. Почему отдых был коротким? Так пришлось потрудиться после наступления темноты, свою прежнюю позицию, на которой они держали оборону вчера, пришлось покинуть, враг за день успел уничтожить защитные сооружения и выкопать в земле подходы к позициям, теперь их шаман мог подойти к расчету на расстояние, которого допускать было никак нельзя. Она уже видела тех, кому не повезло, шаман сумел подобраться к ним достаточно близко, в итоге никто из расчетов не выжил, что-то неведомое растерзало девочек до неузнаваемости. Вот и приходится каждую ночь отступать, сооружая новые позиции для установки баллисты и прикрывать ее деревянными щитами, так как маги не могли долго держать над ними защитный полог. Но им, можно сказать, еще не так сильно доставалось, они урывали у сна почти Часть (примерно два с половиной часа) по времени, другим женским центуриям приходилось куда хуже, они были вынуждены до самого рассвета городить защитные полосы из острозаточенных кольев и колючек, только это спасало от, сметающей все на своем пути, лавины степняков.

– Да проснитесь вы, наконец, сонные швыри (лесные мыши, активны только по ночам), – ругалась она на своих подчиненных, – скоро степняки снова полезут.

При этом она косилась на легионеров мужчин, которые выстраивали перед ними свои защитные порядки. Сегодня она завидовала им, последние три дня центурия, которой были приданы баллисты, не потеряла ни одного легионера мужчину, хотя сшибки со степняками следовали с завидной регулярностью. Это все благодаря каким-то новым защитным амулетам, которые оказались очень хороши, они делали неуязвимым защитников, не позволяя врагу нанести хоть какой-то значимый ущерб.

Однако, несмотря на зависть, Лекса прекрасно осознавала, что вряд ли бы она смогла столь же эффективно действовать на месте легионеров мужчин, все же они имеют куда лучшие физические данные, держать линию, не давая атакующим прорваться внутрь защиты нужны немалые силы.

В двадцати шагах вперед, чуть правее, возились парные расчеты стрелометов, там девушкам во время активной фазы боя приходилось здорово потеть, это не баллисты, один выстрел на десять ударов сердца, между выстрелами тяжелыми стрелами из стреломета интервал не мог быть больше одного удара сердца, вот и приходилось налегать на зарядный во́рот. Но зато, именно благодаря стрелометам кочевники не могли броситься на позиции легионеров сломя голову, так как шаманы в этом случае не успевали обеспечить защитой своих воинов, и грозные машины могли принести на алтарь богу войны тысячи жизней врага.

– Поднимай щиты, – скомандовала она, занимая место наводчика.

Вообще-то командир не должна стоять за рычагами механизма, но тут кто-то заметил, что количество удачных выстрелов у Лексы гораздо больше, чем у других, поэтому решение оказалось очевидным. Когда стрельба дротиками велась по незначимым целям, она уступала место штатному наводчику, а вот когда надо было разобраться с шаманом или его помощниками, командиру приходилось становиться к прицелу. Нескольких выстрелов из баллисты, как правило, хватало, чтобы шаман, наплевав на свой авторитет, улепетывал в тылы, сильно ему не нравились дротики, которые били точно в цель. Обычно осознавали они это после того, как несколько охранников расставались с жизнью, вставая на пути смерти.

– Первые выстрелы иглами, – распорядилась Лекса, готовясь накрыть готовящиеся ряды атакующих кочевников.

Вот тоже подарок от герцога Антонадо, иглы зебров, они очень тонкие, и полые внутри, для того, чтобы увеличить их вес, и тем самым улучшить пробивную силу, внутрь заливают какой-то сплав свинца, который плавится в кипящей воде, поэтому щиты шаманов не всегда могут затормозить их полет. Урон врагу наносится не благодаря физическому воздействию игл, а благодаря действию яда твари, которым пропитан кончик иглы. Хоть шаманы и умеют лечить своих воинов, но в этом случае лечение мало помогает, большинство степняков, так и остаются на поле боя.

– Ага пошли в атаку, – проворчала командир, – сейчас получите от меня подарочек.

Баллиста подпрыгивает от отдачи, отправляя в сторону вражеского войска пучок тонких игл тварей.

– Есть! – Радуется Лекса, видя, как больше десятка степняков валится на землю, корчась в судорогах. Хоть она ни разу не испытывала на себе действие яда зебров, но хорошо представляла, что сейчас могут испытывать, те, кому повезло напороться на иглу твари, судя по рассказам тех кто побывал в гиблых землях, боль в этот момент просто парализует. Но на этом ничего не заканчивается, если в ближайшее время не дать человеку соответствующего противоядия, то шансов на то, что он выживет, становится очень мало.

То ли в этот раз шаман попался ленивый, то ли его что-то отвлекло, но защита против игл зебра не сработала, и баллисты собрали свой урожай смертей, ведь стрелял не только расчет Лексы, другие тоже имели изрядный запас игл. Первая атака степняков была сорвана, так и не начавшись, при этом все расчеты баллист были удостоены благодарного взгляда легионеров мужчин.

– А вот и наши лучшие друзья появились, – отметила командир расчета, увидев охрану шамана шагов за триста перед позиций ее баллисты.

– Усиленный, – командует она, подразумевая, что сейчас будет заряжен дротик с усиливающим активированным конструктом.

– А достанем? – Засомневалась штатный наводчик.

– Он считает, что сейчас находится далеко, – пояснила свои действия Лекса, – поэтому не ожидает, что мы станем стрелять именно по нему.

Так, поправка на ветер – два локтя влево, если на таком расстоянии это можно точно рассчитать, дальность – на полтора роста выше, остальное зависит от удачи. Баллиста снова подпрыгнула, отправляя заряженный дротик в дальний полет.

Сначала девушке казалось, что она промахнулась, ибо дротик явно летел мимо цели, настроение ее стало падать, так как очень дорогой снаряд должен был пропасть зря. Но тут ветер стал подправлять его полет на нужную траекторию, и появилась небольшая надежда. Последних мгновений стало достаточно, чтобы понять, что промаха не будет, и хотя за долю удара сердца шаман почувствовал опасность и попытался дернуться в сторону, ничего у него не получилось, усиливающая руна сумела пробить не только магические щиты, но и его тело.

Лекса устало облокотилась на механизм баллисты и, хотя ей хотелось выглядеть в глазах других суровой и жестокой воительницей, все же не смогла сдержать счастливой улыбки. Да, за то, что она сумела сегодня смертельно обидеть шамана, ее расчету полагалось большое вознаграждение, в пятьдесят золотых, причем конкретно ей достанется двадцать. Но не это ее радовало больше всего, она сумела доказать всем, что вовсе не зря, ее, подготовленную на ускоренных курсах легионерку, поставили командиром расчета баллисты. И она еще докажет, что сегодняшний успех вовсе не случаен.

– Закрыть щиты, – скомандовала она, наконец, вспомнив о своих обязанностях. И сделала это вовремя, степняки тоже очнулись от шока и принялись засыпать стрелами позиции баллист. Но это уже был шаг отчаяния, расчеты сидели под полностью закрытыми деревянными щитами, ожидая, когда у лучников закончатся стрелы.

– Говорят, дальше нам будет легче обороняться, – заявила ее подруга, – перед нашими позициями будет протекать ручей, там уж степняки не смогут прокопать проходы ближе к нам.

– Не смогут прокопать, придумают что-то еще, – пожала плечами Лекса, – или навалятся с другой стороны. Поверь, нам от этого легче не станет.

– Это понятно, но все же надоело, что две недели только на нас и давят, пора бы и другим поучаствовать в обороне… Смотри, какой красавчик? – Неожиданно прервалась подруга, кивая в сторону мужского отряда. – Он и раньше не тебя заглядывался, а теперь вообще глаз не отводит.

– Где? – Встрепенулась командир, выглядывая из под щита.

– Да не туда, левее смотри, – подсказали ей, – с пером сотника на шлеме.

– Сотника? – Не поверила, Лекса.

– Ну да, а ты чего хотела. – Хмыкнули в ответ. – Теперь от мужчин у тебя отбоя не будет. Знаком почета обязательно наградят, а им нравятся такие решительные девушки.

– Это да, но сотник…

– А что сотник? Он тоже человек, – усмехнулась подруга, – а ты теперь не новичок, которым помыкают все кому не лень. Будет передышка, познакомлю вас, пора тебе узнать, чем мужчины отличаются от женщин.

– Ну, это мне и так известно, – немного покраснела командир.

– Пройдет немного времени, и ты поймешь, как сильно ошибалась.

Плиний в раздражении смял донесение, которое ему передал первый советник.

– Опять этот сосунок перебежал нам дорогу! Растус ты обещал, что как только он высунется в свет, вопрос с его существованием будет решен.

– Война, Ваше Императорское Величество, – попытался отговориться первый советник.

– У тебя было время до войны решить этот вопрос, – не согласился Плиний, – в Менферо были устроены пышные торжества по случаю бракосочетания герцога гиблых земель и его возлюбленной. Причем сосунок ничего и никого не боялся, устроил такое празднество, что если бы не степняки, то весь Идрум до сих пор бы судачил об этом. И вообще, чем занимаются твои хваленные разбойники? Вкусно едят и сладко спят?

– Во время военных действий, у них сладко спать не получится, – пожал плечами Растус, – им приходится постоянно прятаться и от тех, и от других.

– Это все отговорки, – отмахнулся Плиний, – короче, делай что хочешь, но слышать об этом новоявленном герцоге больше не хочу. Вот-вот совет сдастся и даст согласие на ввод наших войск в столицу, успехи «сосунка» мешают, тормозят принятие членами совета нужных нам решений.

– Слушаюсь Ваше Величество, – склонился первый советник, – пришли неприятные известия от нашего посла из степи.

– Как? Еще? – Взвился император.

– Это не связано с текущими делами, Ваше Императорское Величество, – снова был вынужден почтительно склониться Растус.

– Ну?

– Так как военная компания у степняков в этом году оказалась не слишком удачной…

– Это очень мягко сказано: Неудачной. – Зло ухмыльнулся Плиний. – Как бы не пришлось требовать свое золото назад.

– Совет родов решил выдвинуть нового полководца, – продолжил советник, не обращая внимания на реплику императора, – большинство глав родо́в склоняются к кандидатуре Ындирхонда, который уже снискал славу удачливого военачальника.

– Погоди, это тот полководец, который захватил Южный Кангант?

– Совершенно верно. В нынешней ситуации именно он должен был вести войска степняков на Идрум, но молодость…

– Какая молодость? – Удивился император. – Если я правильно помню ему уже тридцать пять лет, самый возраст для полководца. Или… э-э… подожди. Это означает, что нынешний поход степи на Идрум только репетиция?

– Есть такое подозрение, – вздохнул Растус, – Ындирхонд не стал бы взваливать на себя столь хлопотное дело, особенно после такой неудачи, если бы не готовился к реваншу. Судя по тому, что мне известно, новый полководец удивительно честолюбив, поэтому Идрум для него не конечная цель.

– А ты говоришь, что не связано с текущими делами, – задумался Плиний, – как раз связано, очень даже связано. Если бы поход степняков сложился удачно, то этот Ын-дир-хонд, – произнес по слогам имя полководца император, – не получил бы решение совета родо́в.

– Не уверен, – скривился советник, – в степи созрели идеи великого похода, – нынешняя неудача лишь подстегивает амбиции степняков.

Плиний задумался, как бы он со своими хитростями не перехитрил сам себя, ведь если новый великий полководец степи на следующий год снова ринется на Идрум, да не только с тем, что соберет в степи. Достаточно только пообещать часть доли от грабежа соседа и многие захотят присоединиться, не понимая, что когда-нибудь очередь дойдет и до них.

– Вот что, мне нужно больше узнать об этом Ындирхонде, – повернулся император к Растусу, – если все обстоит так, как ты говоришь, то как бы нам не пришлось создавать альянс с южанами и перебрасывать все войска на границу с Идрумом.

– Слушаюсь Ваше Императорское Величество, – склонился первый советник.

– Да, вот еще что, – вспомнил Плиний, – ходят слухи, что на торжествах нашего заклятого друга, была исполнена какая-то необыкновенная торжественная музыка и исполнен новый танец, который очень всем понравился. Не хотелось бы после победы степняков все это потерять. Пусть там заплатят кому надо, но музыканты должны приехать к нам в империю, посмотрим, если это действительно так хорошо, как об этом говорят, то почему бы ей не звучать на наших приемах?

Наша задумка порезвиться в тылах степняков удалась на все сто. Самые боеспособные их отряды ушли далеко вперед, ну а мы стали шлифовать их тылы, иной раз по два обоза в день громили, обнаглели до того, что перестали обращать внимание на охрану, отряды родо́в, которые должны были поддерживать порядок на тыловых дорогах, просто боялись с нами связываться. А наемники вообще открыли личные счета на шаманов, вроде как ты крут настолько, сколько шаманов и их помощников сумел уничтожить, и все это благодаря новым защитным амулетам, вблизи их вся «духовная» сила шаманов куда-то пропадала. Но я знал, что так долго нам везти не может, одно дело пощипать несколько обозов, это для неприятеля конечно неприятно, но не смертельно, и совсем другое отношение, когда пути снабжения перекрываются совсем. Тут меры будут предприняты обязательно. Вот мы и дождались, великому полководцу, надоело наше присутствие за спиной и для наведения порядка были посланы десяток отрядов численностью по полторы тысячи человек. То есть степняки сразу получили численное превосходство над нами в десять раз, а если учесть еще и тех, кто раньше гонялся за нами по пыльным дорогам, то вообще получилось какое-то непотребство.

Вот тут-то нам и получилось очень кисло, некоторое время еще удавалось маневрировать, выскальзывая из окружений, но количественный перевес все же сделал свое черное дело, нас просто выдавили с трактов и второстепенных дорог на лесные тропы. То есть мы потеряли возможность быстрого перемещения на дальние расстояния. Не то, что бы этого я не ждал этого, но все же надеялся, что у нас есть время на то, чтобы еще огн – другой кое-кому попортить нервы, не срослось. Так, что к следующей фазе плана пришлось переходить несколько раньше расчетного, а заключалась эта фаза в отвлечении некоторой части войск от столицы, чтобы хотя бы немного снизить нагрузку на обороняющиеся под столицей легионы.

Последний маневр провели удачно, отряды быстро собрались в один кулак и проломили окружение, которые выстраивал неведомый нам командир противника, то есть в конкретном локальном месте, мы сумели создать перевес в силах. А если учитывать, что к этому времени все баронские дружины и наемники приобрели немалый опыт боев, который позволил практически полностью уничтожить два больших отряда кочевников, то перепугали мы своего врага знатно, они просто не ожидали, что у них в тылу могут находиться такие значительные силы. Ну а дальше началось наше бегство, отступать в сторону столицы мы не могли, это как сразу подписать себе смертный приговор, уж там-то степняки имели практически неограниченный военный потенциал. Резко поворачивать на юг, тоже не годится, прижмут к горам, хоть добраться до нас в тех местах сложно, но и мы никуда не дернемся, не зимовать же потом там. Остается один путь, снова пробивать брешь и уходить к границе гиблых земель в Сенспилис, куда собственно и эвакуировалась часть населения, спасаясь от грабежей кочевников. Пока ничего страшного, займем жесткую оборону в «бутылочном горлышке», которое образовалось между двумя хребтами. Горлышко это не то, чтобы очень уж хорошо приспособлено к обороне, но все же дает кое-какие преимущества, лучшего места все равно сейчас не найти.

На этот раз прорваться на нужную нам дорогу удалось с большим трудом, что-то изменилось, видимо шаманам удалось приобрести иммунитет против наших конструктов пугающих их духов, нашли они какое-то противоядие, пусть и не полностью решили свои вопросы, но нам как-то сразу стало неуютно. Придется снова озаботиться этой проблемой.

На планируемые оборонительные рубежи мы вышли спустя неделю «гонки преследования», на хвосте у нас висели штук пять отрядов, просто удивительно, как они смогли делить дорогу, видимо командир у них оказался неординарной личностью, сумел навести порядок в графике движения. Однако наши центурии, которые так и не попали в столицу, времени тоже зря не теряли, и хорошо укрепили свои позиции, те же защитные полосы смерти и стрелометы с баллистами. Степняки сходу сунулись на подготовленную оборону и ожидаемо огребли, обозначили телами своих лучших воинов, рубежи нашей обороны.

Естественно они на этом не успокоились и попытались обойти оборону пешим порядком через хребты, но там уже местное ополчение никого пропускать не захотело. Это снизу кажется, что горы в этом месте проходимы, а когда заберешься повыше, начинаешь понимать, что проходов на самый верх не так уж и много, и там вполне достаточно нескольких охотников, чтобы надежно закупорить их, да и камешки сверху летят совсем не приветливые. Так что, подергавшись, отряды кочевников были вынуждены остановиться перед нашими оборонительными рубежами. В общем-то мы этого и добивались, конечно же перед нами только часть сил, отправленных на нашу ликвидацию, скоро подтянутся еще вражеские отряды, но теперь ставка на превышение численности не оправдана. Они еще не знают, но это только передний край обороны, позади нас еще несколько подготовленных защитных полос, на всякий случай, так называемая эшелонированная оборона. Дорого им обойдутся атаки на нас. В этом и состоит наша задача, кочевники отвлекли от столицы значительные силы, и теперь вынуждены воевать на два фронта, а время идет, и лечебное голодание начинает затягиваться, поголовье сангаре, их гужевого транспорта, потихоньку сокращается. Пока это явление еще не приобрело массовый характер, но несчастных случаев с боевой животиной степняков становится все больше, и все больше кочевников вынуждены спешиваться. В таком виде они сразу теряют в мобильности и становятся потенциальной жертвой будущего отступления, а то, что оно скоро начнется, уже мало кто сомневался.

Ну а я снова занялся проблемой противостояния с шаманами, мне стало интересно, чего такого они могли придумать, чтобы обойти атакующие духов конструкты. На сей раз, разбираться долго не пришлось, это явление я назвал «пьяный дух», это как с человеком, который боится идти в атаку, налей ему перед боем грамм сто пятьдесят водовки, и мандраж волшебным образом отступает. Такое небольшое количество алкоголя не приводит к тому, что теряется контроль, но вот страх полностью уходит на задний план. С одной стороны плохо, снижается критичность мышления, а с другой хорошо, он прет на позиции как танк, иногда даже не обращая внимания на ранения. Вот и шаманы нашли способ «напоить» своих духов так, чтобы они не боялись применяемых против них конструктов. Пусть при этом часть духов прекратит свое… хотел сказать существование, так они, вроде как, и не существуют в материальном мире, но главное, что большую часть возложенных на них задач они выполняют.

Решение в этом случае очевидно, увеличить количество конструкций предназначенных для борьбы с потусторонними проявлениями и снова вернуть им способность бояться. С первым справиться оказалось относительно легко, а вот со вторым пришлось помучиться. Но и это нашло решение – вытрезвитель наше все, нашелся такой конструкт в арсенале наших магов, пусть он изначально предназначался для других целей, усмирения разбушевавшихся стихий в ментальной сфере, но в данном случае действовал очень эффективно.

Теперь можно было вздохнуть спокойней и заняться еще одной проблемой. Я уже как-то говорил, что магия здесь не столь эффективна, как мы себе можем представить, сама по себе она не обладает большой разрушительной силой, но это не значит, что с ее помощью нельзя сделать нечто неординарное. Что есть взрыв? Это мгновенная химическая реакция с выделением тепла, к примеру: большинство азотных соединений при достижении некоего предела скорости сжатия резко освобождают кислород, и этот кислород реагирует с другим веществом, высвобождая много тепловой энергии. Но это в технологическом мире, а здесь с помощью магии можно капсулировать молекулы кислорода отдельно от «горючего» вещества, а потом резко снять барьер запрета на реакцию. В этом случает «бабах» будет куда как сильнее, так как получившаяся взрывчатка будет взрываться не от последовательной детонации, а сразу во всем объеме, то есть будет иметь хорошие бризантные свойства.

Конечно, в этом случае возникают свои сложности, а ну как конструкты капсуляции разрядятся раньше времени, это же будет такой трах-бах-тарарах!!! Мало никому не покажется. Но это война, потому риск должен быть оправдан. Никаких особых проблем с конструктами разделения опасных сред не возникло, поэтому состряпать взрывчатку удалось буквально на коленке. В качестве основы в данном случае выступала традиционная в нашем деле целлюлоза, а кислород нетрудно было выделить из воздуха и превратить в жидкое состояние, здесь маги тоже уже успели приложить свою руку, так что выдумывать ничего такого заумного не пришлось, оказывается, все было «украдено до нас». Результат получился – лучше не надо, бахало и взрывалось ничуть не хуже чем в моем прежнем мире. Так что вскоре у нас появился цех, где проинструктированная и заинструктированная молодежь, в основном из состава местного населения, с помощью специализированных технологических артефактов принялась за изготовление метательных гранат снабженных временны́ми и ударными детонаторами, или как мы их еще называли инициаторами.

Нельзя сказать, что все это время у нас был курорт, кочевники постоянно искали в нашей обороне слабые места, даже один раз пытались устроить ночную атаку, но потеряв в этом наступлении около двух тысяч своих соотечественников притихли. Две тысячи это вам не пара сотен, за которые можно хоть как-то отчитаться. Так что вскоре командир объединенных отрядов степняков был вынужден успокоиться. Все правильно, раз взять сходу наши позиции не удалось, надо обратиться за помощью к командованию войсками, пусть там подумают, что можно сделать в данной ситуации. Нам создавшееся положение было выгодно, это степнякам такое противостояние, что нож острый. Однако долго так быть не могло, что-то должно произойти, поэтому пришлось напрячь разведку, нам неожиданности не нужны, а то, что их нам попытаются устроить, даже не обсуждалось.

– Ваша светлость, – наконец появился у меня в шатре барон Митахис, исполняющий на данный момент должность начальника разведки, – нам стало достоверно известно, что от Менферо в нашем направлении было отправлено еще пятнадцать отрядов.

– Сколько?! – Ахнул я. – Они что, решили в конечном итоге направить против нас половину войска?

– У них не так много выбора, их сюда гонит голод и болезни. Степняки уже потеряли самое малое двадцать тысяч своих воинов, и это еще не конец, яды продолжают делать свое черное дело, поэтому, если не получается захватить город, то почему бы не попробовать прорваться в Сенспилис? Наверняка они знают, что немалая часть населения бежала сюда, а значит и продовольствия тоже здесь имеется.

– Понятно, – сдулся я, – вряд ли мы сможем удержать позиции, такими силами нас все одно выдавят, выстелют проходы в защитных полосах своими телами.

– Но мы еще можем уйти в гиблые земли?

– Можем, – киваю в ответ, – более того, крепость на перевале может обороняться в обе стороны, так что там они нас не достанут. Но вывезти все население и продовольствие через перевал мы можем не успеть. А впрочем, у нас тоже нет выбора, поэтому надо попытаться это сделать. Даже представить себе не могу, где мы разместим столько людей, гиблые земли за это время безопасней не стали.

Затягивать с этим неприятным решением себе не позволили, в тот же день начался «великий исход» все население снова грузилось в повозки и отправлялось дальше к самому перевалу, чтобы в случае неблагоприятного развития событий уйти в сами гиблые земли. Зная, какой бардак всегда начинается при масштабных переселениях, даже не стал интересоваться как все организованно – ясно, что плохо. Единственная надежда, у нас была на то, что переселенцы уже успели соорудить первый подъемник на пути в зеленую долину и приступили к сооружению второго. Если сильно поторопиться, то через две недели «дорога жизни» начнет функционировать, за сутки подъемник сможет поднять на первую площадку около пятисот человек, это без повозок. С повозками можно будет разобраться позднее, когда доделают грузовые подъемники, главное обеспечить безопасность людей.

Ну и мы тоже не стали терять времени, продолжали дополнительно укреплять наши рубежи обороны. Тут-то я и взялся за амулеты, которые мы с Кристис изучали в подвалах университета Кифалакиса. И так, прежде всего, основу нашего арсенала должна составлять магия разума, уж слишком эффективно эти боевые артефакты воздействовали на противника, ну и собственный опыт создания «осязаемых» иллюзий тоже не забываем. Вторая линия обороны, это средства воздействия на органы зрения и слуха, то есть ярко сверкающее и сильно бьющее по ушам, у нас это называется свето-шумовые средства воздействия. Третий вид смертельно опасных поделок, это конструкты воздействия на живые организмы, в том числе и мой любимый амулет остановки крови, ведь никто не мешает доработать его таким образом, что они сможет останавливать движение крови в определенных не предназначенных для этого местах. Короче говоря, изгалялся как мог.

– Что известно о герцоге? – Повернулся Порфирайос к центуриону, отвечающему за разведку.

– Его дерзкий рейд в тылу противника, продолжает отвлекать от нас значительные силы. По грубым подсчетам, степняки на охрану дорог были вынуждены отправить около десяти отрядов, общей численностью до пятнадцати тысяч всадников. И все равно достичь значимого успеха у них не получилось, отряды герцога ловко выскользнули из окружения, и сейчас держат оборону на входе в долину где расположен город Сенспилис.

– Каковы шансы, что они выдержат натиск?

– Невелики, ваша светлость, – скривился центурион, – скорее всего, исчерпав возможности обороны, Герцог Антонадо продолжит отступление в гиблые земли. У него еще есть возможность зацепиться за перевал, там очень неплохие возможности для обороны, но это тоже ненадолго.

– Почему ненадолго? – Удивился консул. – Если герцог сумел столько времени держать оборону, то на перевале у него будет куда больше возможностей.

– Последнее время шаманы сумели адаптироваться в непривычных для себя условиях, – поскучнел командир разведчиков, – защитные амулеты герцога пока еще действуют, но все отмечают, что атаки шаманов становятся все опасней. Уже отмечены случаи атак мужских центурий, которые удалось отбить с большим трудом.

– Ничего страшного, – отмахнулся Порфирайос, – сейчас легионы заняли хорошо подготовленные позиции, да и резервы мы сумели сформировать. Пусть там новички, но в случае чего их сил должно хватить, чтобы заткнуть бреши в обороне. Если степняки раньше не смогли нас опрокинуть, то сейчас их численное преимущество не столь явное.

– Кстати, вы заметили, время движется к полдню, а степняки сегодня еще не атаковали.

– Да? – Вскинулся консул. – Мне срочно нужно узнать почему?

– Вот и хорошо, что не атаковали, – выдохнула одна из наблюдателей совета, недавно приехавшая из столицы, – вчера я прошлась по центуриям, легионеры еле держатся на ногах.

– Да, противник нам достался не простой, – согласился с ней командующий, – но знать, почему произошли изменения в расписании врага, нам необходимо. Возможно, в это время войска степняков совершают маневр, которого нам стоит опасаться.

Все-таки начальник разведки знал свое дело, через некоторое время он сумел ответить на главный вопрос, который перед ним поставил консул.

– Что? – Не поверил Пофирайос своим ушам, – прямо вот так, сняли с нашего направления основные силы и отправили в неизвестном направлении?

– Точно известно, что выдвинулись они по южной дороге. Видимо герцог Антонадо им достаточно сильно отдавил им ноги, и они решили сначала покончить с ним, а уже потом разбираться с нами.

– Хм. Раз так, завтра будем атаковать степняков, – решительно рубанул консул.

– Ваша светлость, – тут же встряла наблюдатель совета, – центурии пока не готовы к атаке.

– Пока степняки имели перевес в силах, мы были вынуждены пятиться, теперь этот перевес имеем мы, нельзя не воспользоваться сложившейся ситуацией.

– Но легионы не имеют опыта наступления.

– Вот и будем этот опыт приобретать, – хмыкнул командующий, – а заодно посмотрим, как степняки умеют обороняться.

Наступление решили начинать в предрассветных сумерках. В защитных полосах были сделаны проходы, и легионеры под пологом конструктов тишины стали выстраиваться в боевые порядки. Как только забрезжил рассвет, центурии двинулись в атаку. Надо сказать, что сильного сопротивления со стороны неприятеля они не встретили, хотя да, степняки, надо отдать им должное, пытались быстро создать кулак из нескольких отрядов и остановить панику, но Пофирайос зорко следил, чтобы этого не произошло. Как только где-то намечалось восстановление порядка в рядах неприятеля, он сразу посылал туда дополнительные силы с приказом о немедленном разгроме очага сопротивления. Вот тут-то и сказалось преимущество новых защитных амулетов герцога, кочевники нигде не смогли прорубиться через строй легионеров, а те в свою очередь как каток раскатывали любой отряд степняков, который оказывался на их пути.

Артиллерия тоже не подвела, хоть в данном случае риск и был запредельный, но баллисты и стрелометы покинули свои позиции и передвинулись на места, откуда могли оказывать действенную поддержку. Пусть эта поддержка была больше моральной, чем действенной, но все же придавала солидности неожиданному наступлению. Бестолковое рубилово и мочилово продолжалось до того момента, как главнокомандующий степняков разобрался в том хаосе информации, который до него доносили командиры отрядов. Он не стал бороться за каждый клочок земли, а скомандовал общее отступление, и, разорвав контакт с легионерами, взялся выстраивать войска для атаки. Пофирайос ждал этого момента, и как только степняки, наведя относительный порядок, попытались вернуться на свои позиции, снова двинул центурии в атаку. Такая тактика для степняков оказалась неожиданной и они не знали что можно предпринять, ведь легионеры не хотели теперь пассивно обороняться, они выталкивали их отряды с удобных позиций, вынуждая все больше увеличивать дистанцию. В общем, когда Асон готов был нырнуть за горизонт, кочевники потеряли все, чего добивались столько времени непрерывными атаками.

Однако было бы наивно предполагать, что неудача окончательно сломит степняков, ничего подобного, на следующий день, битва была продолжена, только теперь кочевники старались держаться на расстоянии, они постоянно пытались маневрировать и нащупывать слабости в порядках легионов. Впрочем, скоро до них дошло, что все эти маневры добром не кончится, их оставшиеся немногочисленные подвижные отряды постоянно в движении, сангари вымотались, а кавалерии противника пока не видно. Так или иначе, но с наступлением сумерек, отряды степняков были вынуждены снова отступить.

– Ваша Светлость, – появился перед Пофирайосом начальник разведки, – пойдемте со мной, тут не далеко, это надо видеть своими глазами.

Хоть и не очень хотелось консулу куда-то идти, но надо, просто так его никто звать не будет, а значит, произошло действительно, что-то из ряда вон выходящее.

– Что это? – Удивился он, разглядывая в свете факелов длинные штабеля дров вперемешку с белеющими телами.

– Это умершие от болезней. – Пояснили ему. – Вообще-то, их должны были сжигать, но решили, не раскрывать истинные масштабы потерь. Тела тайно складывали сюда и все это закрывали ветвями деревьев, что бы сжечь когда-нибудь потом.

– Ерунда какая-то, – пожал плечами консул, – мы и так знали, что от яда и болезней у них большие потери.

– Нет, Ваша Светлость, – вздохнул начальник разведки, – они скрывали это не от нас, а от своих.

– И сколько их здесь? – Поинтересовался Пофирайос, пытаясь оценить масштабы трагедии.

– Трудно сказать, – поморщился разведчик, – тысяч десять – пятнадцать. Но это далеко не все, больше умерло по дороге. Но есть и еще одна странность, Ваша Светлость, шаманские знаки.

– Что за знаки? Для чего они? – Встрепенулся конусул.

– Наши маги уже изучали их, но сказать, для какого ритуала они нужны, не могут.

– Когда-то магическая наука наверняка смогла бы ответить на этот вопрос, – покачал головой Пофирайтос, – но многие знания теперь утрачены. Ладно, пусть пытаются разобраться, и посмотрите, если все это можно сжечь, то не стоит затягивать с этим делом.

В эту ночь пламя погребального костра было видно далеко, старый шаман Данбылдан мрачно смотрел на зарево.

– Идрумские нелюди не сняли печати и запалили огонь, – ворчал он, понимая, что зря поддался на уговоры великого полководца, – теперь души не вернуться в степь, они останутся привязанными к этим местам навечно.

Вот это номер! Я не мог поверить своим глазам – степняки вместо того, чтобы, как это было всегда, навалиться массой на нашу оборону в данном конкретном случае действовали как самая настоящая цивилизованная армия.

Во-первых: шаманы образовали четкое построение, и это построение было прикрыто огромными щитами на колесах; во-вторых; редкобородые сумели прикрыть магической защитой своих воинов, которые уничтожали наши многодневные труды, эти паразиты катили перед собой огромные тяжелые катки, что ломали все наши колья и рогатки на защитных полосах. Саперы доморощенные. Вообще-то доморощенные они или нет, нам от этого не легче, по крайней мере, делать достаточные по ширине проходы у них получается. Ну и в-третьих: их стрелы были снабжены усиливающими конструктами, которые очень быстро стали разряжать наши амулеты индивидуальной защиты. Нам пришлось в срочном порядке ставить дополнительные стационарные артефакты защиты, а потом бегать по позициям и заливать силу в личные артефакты, не разбирая, у кого, сколько заряда осталось. Очень вредное дело для индивидуальных амулетов защиты. Некоторое время спасали стрелометы, но когда и над катками степняки тоже укрепили щиты, чего-то мы запаниковали. Пришлось раньше времени заходить с козырей, так что когда до первых позиций, осталось только треть защитной полосы, баллисты ударили по саперам гранатами.

Честно скажу, ждал от взрывающихся новинок нечто особенного, люди здесь такими артефактами не избалованными, но не срослось. Не знаю, чем там шаман поил своих соотечественников, но такое впечатление, что никому до моих изобретений дела нет. Ну, взрывается, больно, ну контузия, ну соседа на куски порвало… и что? Да ничего, надо каток катить и не переживать за ерунду. Иной раз так удачно попадет, что ошметки от какого сапера на других летят, а те даже не морщась, отряхнутся ипродолжают делать свое дело. Брр. Зато огнеметы хорошо пошли, эта зараза на основе алхимической термитной смеси била наверняка, уж если попала в каток, то уже все не потушишь, да и когда горит искрами сыпет, приходится командам «разминирования» все бросать и бежать за другим катком, и ведь успели их где-то заготовить в количествах достаточных.

Так бегал по позициям долго, конечно же мои труды даром не пропали, за последние несколько тэнов саперные войска почти не продвинулись, но я один, а их много. Ну, побегаю я еще часика три так же, а дальше, все одно меня одного на всех не хватит, и наших штатных магов тоже надолго не хватит. И все же до темноты я кое как дотянул, благодаря Оливии, благоверная за время наших рейдов по тылам здорово подтянулась в управлении потоками силы, правда вымотались в хлам, еле ноги таскали, если бы не гроны, которые весь день катали нас по линии обороны, ни за что бы не получилось. Ладно, это все лирика, а вот что теперь делать с защитными полосами? Раз степняки проявили в этом деле смекалку, то и нам стоит ее проявить тоже, в конце концов, я же выходец из технологического мира, за мной стоит опыт поколений. Если защитные полосы разрушаются саперами, то следует их дополнительно защитить минными поставками, тогда этим труженикам передовой части войск придется несладко. Сказано – сделано, с дротиков в срочном порядке сняли боевую взрывающуюся часть, дополнили ее алхимической термитной смесью, которая показала себя лучше всяких похвал, снабдили все это инициаторами и аккуратно прикопали на остатках первой защитной полосы. Естественно то же самое проделали и со второй защитной полосой, ведь завтра с такими успехами степняки наверняка и до нее доберутся. Дабы новоявленным саперам жизнь медом не казалась, прикатили туда же большие камни, которые не позволят каткам свободно перемещаться по защитной линии, в общем, делали все, чтобы осложнить противнику жизнь.

Утром началось все началось по новой, правда работу степнякам мы все-таки здорово осложнили, теперь им приходилось еще и камнями заниматься. Они все так же под защитой больших щитов выдвигались к каждому камню, арканили его и утаскивали вглубь своих порядков, но в этом случае идеально у них не получалось, нет-нет да где-нибудь приходилось выглядывать из-за щитов, тут-то их и поджидали стрелометы. Насмерть бить не получалось, но крови от ранений хватало. Тут мы еще и несколько катапульт к позициям подтянули, пусть они не так точны, но если камешек в пару десятков килограмм попадал в щит, то считай всей команде саперов конец тут и приходил, ибо закрываться было больше нечем.

И все же медленно, но верно, с большими потерями, степняки прогрызали нашу оборону, каждый день мы были вынуждены отступать за очередные оборонительные сооружения. Тут и помощь от местных жителей подоспела, узнав о том, что степняки постепенно вытесняют нас с позиций, они кинулись дополнительно укреплять защитные сооружения, теперь последние защитные полосы были не только сильнее насыщены всякими ловушками, призванными испортить жизнь любому, но и дополнительно укреплялись бастионами. Последние сооружения сильно помогали нам в обороне, по крайней мере, шаманы не могли подойти близко к нашей линии и так же не могли дополнительно прикрыть своих саперов защитой, катапульты им такого больше не позволяли. Даже наши клоды, которые из поселения возле замка, отличились, они привезли на позиции несколько бочек с шипохвостами, обложенных льдом.

– Ну и на кой хрен, такое счастье? – Удивляюсь я.

Оказывается, смысл есть – если шипохвоста подержать в бочке распыляя какую-то наркотическую гадость, то он перестает искать кровь, и в то же время агрессия у него становится запредельной, он жалит все, что попадает в поле его зрения.

– А результат? – Не понимаю я. – Ну полежит степняк, парализованный некоторое время, но потом-то все одно живой останется.

И тут мне объясняют, что да останется, но ненадолго, так как именно эти шипохвосты специально заражены какой-то гадостью, вроде серозного менингита, с которой справиться целителям очень трудно. Вот и дожили мы до бактериологического оружия в этом мире. Впрочем, оно и в нашем мире существовало всегда, и его роль по мере развития цивилизации только возрастала, надо же как-то регулировать численность населения. Достаточно вспомнить как самая «цивилизованная» нация специально обеспечила своих заокеанских союзников заражёнными предметами быта. А население Южной Америки? Оно ведь почти все вымерло, из-за отсутствия иммунитета к болезням Европы. Или еще дальше в глубины истории – «проклятие фараонов», тот еще приветик от охранителей гробниц.

А и ладно, сейчас нам не до высокой морали, все средства хороши, если они приносят пользу. Надо сказать, что атака с помощью шипохвоста нас не впечатлила, ну скинули мы бочки вниз по склону, ну побегали там кочевники в ужасе от новой напасти, ну и на этом все, единственная видимая польза, что саперные команды смогли на полдня позже к работе приступить. Не стоит возня с шипохвостом стольких затрат. Позже мы смогли по другому оценить результаты применения нового биологического оружия, а пока… А пока все было плохо, еще пара дней и мы вынуждены будем в спешном порядке бежать на перевал, благо почти все население уже эвакуировано и сейчас потихоньку переправляется в зеленую долину. Все же переселенцы совершили трудовой подвиг и сумели обеспечить проход, ну и хорошо, по крайней мере, голова не будет болеть.

Надо сказать, что последнюю линию обороны мы защищали отчаянно, два дня отбивали прямые атаки степняков, баронские дружинники и наемники иной раз вынуждены были стоять на трупах врагов, чтобы продолжать полноценно обороняться. Лишь только когда истощились все наши силы, и физические и магические, мы, как только позволила темнота, оставили свои позиции и под пологом тишины спешно рванули к перевалу, отделяющему обороняемую долину от преддверия гиблых земель. Людям срочно требовалось отдохнуть, некоторые настолько ослабели, что даже не могли держаться в седле, таких мы перегружали на повозки, никого не оставляли, даже убитых забирали с собой, это очень важный психологический момент, враг должен считать, что наши воины бессмертны.