Инженерный Парадокс 5

Глава 6

Очень мне стало интересно, кто это такой «меткий» решил, что моей хоругви и прикомандированным гвардейцам не помешает освежающий душ из артиллерийских снарядов. До такого, несколько раздражённого состояния, что я с рёвом (как вспомню — самому стыдно!) «Избавьте нас от вашего назойливого присутствия, восточники! Не до вас!», правда НАМНОГО короче и даже без цензурных предлогов, поднял воинство колобков. И хоругвь. И пару робопсов, бывших резервом.

Да ещё немножечко светился паразитными потерями эфира… Впрочем, остатки убегающих восточников меня несколько привели в себя. И я даже успел понять, что мудрое неосознанное «отпустило вожжи» контроля. Если бы не это, то с разрушенными траншеями и дырой в обороне… Ну скорее всего мы бы, да и окружающие, просто полегли.

Но пришёл в себя, отвёл хоругвь к линии траншей, не заходя туда. А то мало ли, ещё кто-нибудь «промахнётся». И так и встретили рассвет. На котором транспортная авиация выгрузила нам смену из нескольких хоругвей, отряда гренадёров и штурмовиков гвардии. И, само собой, инженерных войск, буквально «с крыла» занявшимися восстановлением оборонительной фортификации… Да и расширяя её.

На что я немного засмотрелся… и начал немного раздражаться, увидев издевательски покачивающиеся хвосты удаляющихся транспортников. Поймал какого-то капитана и почти без мата спросил — какого хера⁈

— Так хорунжий, вы докладывали, что у вас нет «тёплых», — пожал плечами начальник инженеров. — А транспортники полетели забирать выбывших.

— Хм… А нам что, пешком до побережья?

— Ну можете связаться с вашим непосредственным начальством, — пожал плечом в некотором смысле коллега. — А что это у вас такое интересное? — заприметил он колобков.

— Народное творчество, — отрезал я, задумчиво отходя.

Так-то с учётом того, что у нас нет раненых — вполне верно. Пятнадцать километров до побережья мы вполне можем дотопать. Можно поговниться, конечно… Но нет особенного смысла. И для образа «отмороженного психа и кровожадного маньяка» не слишком подходит. Я и без того этот образ несколько «размываю», некоторыми претензиями в разрезе Устава.

А если…

— Хоругвь, а вам деньги нужны? — задумчиво поинтересовался я.

Просто у них остались боеприпасы, которые через несколько часов «сдохнут». А у меня не меньше пяти тонн взрывчатки, выбитой из интенданта, в колобках. И элементарный рационализм говорит, что раз уж нас не забрали воздухом — можно это богатство, скажем так, рентабельно конвертировать.

На этот вопрос раздались высказывания, на тему того что деньги нужны. Но жить очень хочется… просто сборище приверед, а не хоругвь! Ну да ладно, я привык к несовершенству окружающего Мира. Так что уверил в том, что умирать совершенно не обязательно. И мы двинулись к побережью… В паре сотен метров от траншеи.

Расположенных защитников я честно предупреждал, что мы идём. И если какая-то зараза по нам откроет огонь — то она восходник, захвативший траншеи. Ну а если «попутали», то на том свете оправдываться будут. И судя по тому, что за четыре часа пути ни одного факта дружественного огня не было обнаружено, сделал я всё правильно.

Но шли мы, как понятно, не просто так. А фактически «пробивались», сквозь восходников, временами делая «рейды» за особо интересной техникой. Причём прямо скажем, практически не рисковали: и в целом активность восходников ближе к берегу снижалась, и последствия нашего рейда были буквально только что. Да и утром, после ночных боёв, воевать никто не хотел.

Правда, было это только первую половину пути, за время которого мы прихватили «на разбор» один бронетранспорт и пару флаеров на воздушной подушке. А потом кому-то из начальства восходников пришло в дурную голову «отомстить». Что могло бы быть неприятно… Если бы мне не нужно было именно потратить остатки боеприпасов.

Плазменные вспышки, стройные ряды колобков, мой громовой, усиленный динамиками доспехов гогот (ну, роль психа отыгрывать, всё-таки, надо). Короче брошенные на нас войска были бесславно уничтожены, не менее бесславно бежали… И очень славно оставили нам несколько средних танков и пару «крутых» флаеров.

Кто на них был — я так и не понял, потому что специально обученные колобки просто подпрыгивали, снося с флаеров одоспешенные фигуры. А потом копаться в воронке и пытаться понять «а кто это вообще был?», у меня не было никакого желания.

Так добрались до временного причала у пересечения береговой линии обороны и траншеи. Судя по переговорам в стиле: «А что это за отмороженный псих? — А это хорунжий Мехов, говорят менталист такой силы, что своих мозгов не осталось, только дар. Постоянно такое устраивает, главное — ему под руку не лезть и на глаза не попадаться!» моя кампания по созданию репутации была более чем успешной.

Ну а мне надо было сделать две вещи. Первая заключалась в том, что я подошёл к командному бункеру и с грохотом стал пинать сабатонам броню. Несколько часов назад было желание выжечь тут всё… Но я его в себе подавил.

И не зря: высунувшаяся физиономия полковника имела под глазом шикарный, багрово-фиолетовый синяк.

— Кто…

— Я хорунжий Мехов, полковник. И моя хоругвь стояла шесть часов назад в секторе ХМ-121…

— Опять!!! — буквально возопил полковник, потирая фингал и отшатываясь. — Хорунжий, я к этому НЕ ИМЕЮ ОТНОШЕНИЯ! — рявкнул он. — И артиллеристы — тоже! Если в штабе кто-то дал не те координаты — там и спрашивай!

— А вы по наводке оттуда…

— ДА!

— А передо мной кто был? — полюбопытствовал я.

— Не скажу! Дела у меня! — буркнул полковник и захлопнул дверь.

Забавно вышло, усмехнулся я. Но вот с учётом текущих данных выходит… Несколько отличная от представляемой мной картина. В деталях, но в них и суть… Надо будет подумать. Но это позже: была вторая задача.

А именно: раздербанить пригнанные нами трофеи на запчасти, ну и вызвать транспорты интендантской службы. Делать это тотчас по захвату, на глазах у восходников, я находил несколько… неэтичным, что ли…

Правда, в процессе помахивания Напильником у меня росло некоторое недовольство. Да, запчасти и материалы. Да, редкие и ценные. Но всё же, я не просто разбирал, но и выводил из строя механизмы.

— Вызываю интендантское управление, хорунжий Мехов. Требуется связь с господином Смирновым! — голосовым каналом направил я запрос через береговой ретранслятор.

— Чего тебе надо, Мехов? — возмутился интендант, не слишком меня взлюбивший после дотошного перетряхивания с его добровольно-принудительным участием моих трофеев. — Дел по горло!

— У меня тут, интендант, шесть матинов, в рабочем состоянии и с вооружением, — «матинами» восходники называли свои флаеры на воздушных подушках. — И ещё пара их же, командирских. И бронетранспортер, сокоси, кажается. Три штуки. Трофеи.

— Поздравляю… — кисло буркнул интендант.

— А знаете, что я с ними сейчас сделаю? — радостно продолжил я.

— Догадываюсь! Жадный ты, Мехов, злой…

— И не женственный, — подхватил я. — Вот только я могу ведь их оставить в первозданном виде. Смекаете?

— Эм-м-м… Смекаю. Но Мехов, даже часть их я не смогу записать как твои трофеи. Это трибунал, так что…

— А мне они и не слишком нужны.

В общем, примерно то же время, что я потратил бы на резку и разбор, я потратил на прямо таки базарную торговлю со Смирновым. И даже уточнил у этого жадины, не было ли у него в роду Либерманов! Впрочем, в результате мы с ним договорились к взаимному удовлетворению. Или неудовлетворению, но тоже взаимному.

Так что часть трофеев достались интендантуре в первозданном состоянии. Правда, вне наших трёх контейнеров, и далеко не просто так. Записи переговоров, если что у меня есть, так что… Впрочем, Смирнов при довольно выраженном либерманизме и даже сволочизме — идиотом не был. Жадина, но не мошенник, так что врядли придётся прибегать к записям, безопасным мне, но грозящим Смирнову если не трибуналом, то кучей служебных взысканий.

И погрузились на очередной десантный катер, идущий к Де-Кастри. Забитый, прямо скажем, как бочка сельдями: ротация войск в обратном направлении производилось морем, очевидно, из экономии.

Доплыли, постановающая хоругвь потелепалась в казарму, и тут я их даже бездельниками не назову: в нашем «обратном пути» действительно неплохо поработали.

Да и сам отдохнул. Но вот дальше началась крайне раздражающая меня ситуация. Причём не только в Де-Кастри, но и вообще. Итак, материалы, переданные Феде, всплыли, даже были опубликованы не только в сетевых болталках-хостингах, но и в паре официальных СМИ Новгорода. И… ни хрена это не дало прогнозируемого результата.

По крайней мере — заметного. В аристократических салонах, даже на закрытых форумах служак — обсуждения были. Не слишком довольные, не слишком понимающие. И явно с не слишком приятными последствиями в перспективе, для того же набора войск при нужде. Не катастрофа, но неприятная помеха, да и некоторый удар по репутации Империи.

А государство такой вещью дорожила: это не гнилая банда, где правила меняются чуть ли не каждый день, а главарь врёт подчинённым чаще, чем говорит правду.

Но, тем не менее, никакой реакции. Ротмистр от меня чуть ли не прячется, заданий хоругви нет, увольнительных нет. База Де-Кастри, населена самоубийцами, решившими вывести инженера из себя, поставил я диагноз.

Хотя некоторые намёки и схемы выстраивались. Как и их источник, по крайней мере наиболее вероятный: папаша, чтоб его! Точнее, всякие не слишком разумные, но достаточно влиятельные аристократы, с которыми этот гад сблизился. И вот уже они в той или иной форме оказывали давление на начальство базы. По крайней мере, иных причин, по которым меня просто «подвесили», не давая ни наград, ни самоубийственных заданий после последнего — я не нахожу.

Впрочем, понимание причин меня добрее не сделало. И через пару дней я стал совершать моционы по Де-Кастри, проверяя встречных-поперечных псионикой, и откровенно нарываясь на дуэли.

И даже на парочку таки нарвался: армейский капитан, дворянин, довольно неплохой фехтовальщик со слабым даром. Честно говоря его даже как-то жалко было… Но себя жальче, так что от дуэли я не отказался, но ограничился лёгкими ранениями конечностей. Правда, вопрос с фибромышцами и возможностями плоти так и не решился.

Просто не выходило в тех малых объёмах, что оставались между мундиром и телом, развить достаточную скорость и силу сокращения фибромышц, не оказывая давления, потенциально травматичного, на руки и ноги. Или их беречь, замедлиться и получить шпагой в тело. Или использовать фибромышцы, поставив целостность конечностей на второй план.

Довольно болезненно и неприятно… Но нужно.

Со второй дуэлью же вышло забавно: есаул из московских или владимирских родов — точно не понял, да и родственники они все там. В общем, попался мне подвыпившим, был не слишком приятен как по данным из командирского канала, так и в ощущениях менталиста.

Но дуэли… не случилось. Сморщившись на следующее утро, как сушёная слива, этот есаул «принёс извинения» и свалил. Правда, последствия у этого были, и принесли мне ощутимую пользу… потенциально. Потому что совершал моционы я всё равно, паралельно пытаясь худо-бедно восстановить запасы оружия и оборудования, насколько было возможно в текущих условиях.

И вот, в процессе очередного блуждания по базе, на поверхности, на пустом полигоне на меня налетает пятёрка аристократов, размахивая шпагами. И говорят в мой адрес нехорошие слова, да и в целом — неприятные личности. Но тут они сами себя подставили: вне дуэли, а на мне боевой доспех… В общем, убивать их всё же не стоило, хотя и было можно.

Трибунала при таком убийстве, конечно, не избежать, но обвинительный приговор возможен только при слепоглухонемом судье, со слепоглухонемым начальством.

Но — не стоило, так что я просто врубил мощный парализатор, в перегретом режиме, прошивая эфирные доспехи этих… типов. Ну а после потыкал в них шпагой. И в педагогических целях, и для поддержания репутации. Ну и вызвал ротмистра с военной жандармерией.

— Мехо-о-ов! — простанал ротмистр.

— Господин Бабу-у-ушкин! — улыбался я.

— Издеваешься⁈ Ты что тут устроил?

— Самооборону, конечно! — возмутился я. — Напали, оскорбляли. Но не убил, хотя мог!

— Просто земной тебе поклон, Мехов, — скорчился как от зубной боли ротмистр. — Ты что тут делал?

— Прогуливался. Заданий нет, ни черта нет… — начал я загибать пальцы. — Дайте мне в подчинение сотню человек — я верну не меньше пятидесяти, честно! И перебью кучу восточников…

— НЕТ! Мехов, угомонись! Через три дня приедет Его Высочество, а ты…

— Принц? — уточнил я, задумавшись.

— Его Императорское Высочество, Государь, Наследник, Цесаревич и Великий Князь Константин! Приедет с ревизией войск! И возглавит атаку на восходников…

— ОТЛИЧНО!!! БУДУ ГОТОВИТЬСЯ!!! — с маньячной улыбкой проревел я, вприпрыжку направившись к казарме.

Скорбный вопль ротмистра «угомони-и-ись!» сопровождал меня довольно долго. Но в мои планы «угоманиваться» не входило. Так что я повозился в казарме, и пробежался по знакомым. Как просто выскопоставленным типам, которых я использовал для поддержания образа. Так и по небезынтересным людям, которых я встречал.

С последними выходило сложновато: сохранить «маньячный» образ, но при этом — не потерять возможность дальнейшего контакта. Но, вроде бы, справлялся. И в целом продвигал через знакомцев такую «идею», с учётом собранных по цесаревичу Константину данных:

— Да, господа, всего три-четыре дня, и мы опять будем в атаке! Взрывы, крики умирающих! Как это прекрасно!

На подобные высказывания кто-то отмалчивался, кто-то намекал на потери.

— Потери — это тоже прекрасно. Я вот посмотрел… Ну во что превратились аристократы⁈ Это — воины?!! Позорище! Пусть землю удобряют, хоть так принесут пользу Империи!

Но главным было то, что цесаревич был известным любителем дуэлей. Точнее спаррингов, вроде как тренировочных, из которых неизменно выходил победителем. Ну и этот вопрос, насчёт возможного поединка, я продвигал назойливо, поблескивая золотым гало вокруг глаз.

— Это же цесаревич, граф!

— Именно! Поединок с таким — мечта! А он не откажет, он — настоящий аристократ! И интересно, чем он меня наградит после победы? — задумчиво мерцал я глазами.

И вот эта деятельность принесла свои плоды. В виде курьера, передавшего мне депешу «безотлагаельно явиться в штаб базы, к генералу Васильеву». Последний был непосредственным начальником именно «Ополчения», вольные капитаны проходили по другой линии подчинения. Ну и, скорее всего…

Хотя чёрт его знает, что будет. С этой дурацкой армией, с этими бредовыми хитровывернутыми интригами… В Гараж хочу, чёрт возьми! В общем, направился я в штаб, подготовившись, насколько мог, к возможным неприятностям.

Штаб командования базой Де-Кастри, Приморская губерния

Генерал Васильев нахмуренно перебирал разложенные на столе бумаги. Лицо этого мужчины, за пятьдесят лет, было худощавым, острым, а густые нахмуренные брови делали его откровенно пугающим. Впрочем, проблема, стоящая перед генералом, к сожалению, не решалась нахмуренными бровями. И даже тем, что он закрывал глаза на некоторые нарушения…

Да преступления, если говорить начистоту. Делал он это как из личного благополучия, так и для стабильности в подчинённом ему воинском соединении… Но даже он не мог прямо нарушать законы Империи и Устав, особенно в условиях когда его спрашивает начальство. Недавно пришёл запрос из столицы — что, мол, за чертовщина с этим графом Меховым?

И опровергнуть выложенные каким-то негодяем, скорее всего — самим Меховым данные генерал не мог. Подлог тут не сработает, а это уже трибунал для него, без шуток и скидок. Потянуть время и попробовать угробить этого психованного юнца… Хотелось бы, благо не один и не два аристократа принесли ему ощутимые подарки, да и гарантировали весьма привлекательные бонусы…

Но ведь этот Мехов — просто машина для убийства! Так ещё и псих чёртов, похоже, начитавшийся книг про древних витязей! И, если начистоту, Васильев сильно подозревал, что подобное чудовище появилось не просто так. Данные о его папаше, который пытается прикончить сынка, у Васильева были, пусть и не сказать, что полные.

Так что, похоже, выкинутый папашей мальчишка крепко двинулся. Ну и прикончит своего безалаберного папашу… Да туда ему, впрочем, и дорога. Главное, чтобы не на Де-Кастри — этот Мечников заимел какое-то потрясающее количество знакомых. Так, что Васильеву пришлось даже покрывать барона перед Благочинием, закрывать глаза на его «прятки» в штабе…

В общем, ситуация крайне неприятная. И, судя по последним докладам — даже время не потянешь толком! То, что этот Мехов отправил в госпиталь несколько вольноопределяющихся — так и чёрт с ними, если хватило ума связаться. Но вот его планы на поединок с цесаревичем… Этого нельзя допустить никак!

При этом, обстоятельства на Сахалине просто не позволяют отправить этого Мехова в мясорубку, где Васильев уже был готов отдать прямой приказ на устранение — перед Благочинием отлается «заботой о Его Высочестве», благо так и выходило. Но — не отправишь. Восходники притихли, сами окапываются в глубине острова.

А отправить этого без надлежащего повода, после запроса начальства из Новгорода — просто немыслимо. Да и не стоит забывать — сильнейший одарённый. Даже если направить сильный отряд — может и выжить!

Но ведь цесаревич — не воин! А если он проиграет спарринг… Не говоря о возможной смерти… В такой ситуации Васильеву проще застрелиться, потому что и в случае проигрыша цесаревича, и в случае его смерти — смерть будет быстрым и гуманным выходом.

Короче, куда ни кинь — всюду клин, но решать сложившуюся ситуацию надо с наименьшими потерями, заключил генерал. И направил вестового за этим самым Меховым, который явился практически сразу же, вслед за курьером. И как! Не в мундире, а в боевом доспехе, с каким-то жутким мечом на заспинном фиксаторе! С безумной улыбкой, светящийся лёгким золотым гало…

На последнем генерал, чисто рефлекторно, пробежал рукой по браслету — мощному артефакту, с защитой в том числе от менталистов.

— Приветствую, хорунжий Мехов, — кивнул пришедшему генерал с благожелательной улыбкой. — Ты хорошо послужил Империи…

— И готово новое задание⁈ — подпрыгнул этот пугающий мальчишка. — К прибытию Его Высочества⁈ Господин Генерал, не подведу! Дайте только побольше бойцов из Ополчения в усиление!

— Зачем? — опешил Васильев.

— Я поведу их в самое сердце укреплений восходников, господин генерал! — с этими словами свечение вокруг Мехова усилилось. — Уничтожим этих уродов! И главное — очистим аристократию!

— Чего⁈ — помотал головой генерал, думая уж не свихнулся ли окончательно Мехов.

— Ну как же! — кровожадно улыбался парень. — Вы же, генерал, прекрасно знаете, какие беспомощные дармоеды в Ополчении! Некоторые за всё время не то, что не побывали на передовой, но и вообще не появлялись в казарме!

— Ну-у-у… в некотором роде вы правы, Мехов. Но не всем же быть воинами…

— Как не всем⁈ В армии, когда подлый враг нападает на Империю — ВСЕМ! ДО ОДНОГО!!! А те, кто сдохнет, из-за того что разжирел и забыл про звание дворянина или аристократа — туда и дорога! Разве я не прав, генерал⁈

— Вы абсолютно правы, Мехов, — покивал, внутренне передёрнувшись, Васильев.

Нет, такие бешеные фанатики, да ещё настолько сильные — к чёрту не нужны! Он нанесёт потерь больше, чем любой враг… Не говоря об интересах достойных людей! Так, в отставку этого психа, срочно!

— Так вот, вы правы, Мехов. Но сейчас это несвоевременно…

— Но как же?!!

— Извольте не перебивать, Мехов. Понимаю ваши чувства, но — несвоевременно. Не говоря о том, что вы отменно послужили Империи, и оставить вас без награды я просто не могу. Итак, сейчас я напишу вам направление на демобилизацию, направление в запас, с сохранением звания…

— Но господин генерал! Скоро же прибудет Его Высочество! Будет наступление! Можно…

— НЕТ, Мехов. Нельзя. И раз вы так рвётесь служить Империи, то подумайте вот о чём: вот вы говорили, о том чтобы недостойные умерли.

— Конечно!

— А где вы возмёте достойных? Молчите? Так вот вам поручение. Империя доверяет вам, и вместе с приказом о переводе в запас, я дам вам… — на последнем Васильев закопошился в столе.

Отдавать мальчишке довольно ценную бумагу не слишком хотелось… Но это снижало вероятность взбрыков, так что приемлемая жертва.

— Открытый патент на создание, содержание, и функционирование военного отряда для вас, Мехов.

— И я могу набирать воинов, и они будут считаться военными?

— Да, Мехов.

— И тяжёлую технику⁈

— Само собой, — благожелательно покивал Васильев, думая что это — будут уже не его проблемы.

— Это здорово, наверное, — чуть снизил паразитные потери эфира мальчишка, задумавшись. — Но может до приезда Его Высочества? Он же любит спарринги, я тоже…

— НЕТ!!! — взревел Васильев, уже откровенно нервничая из-за перспективы. — Так, Мехов, — судорожно зачиркал он на бумагах. — Патент. Приказ о переводе в запас. Награждение орденом «Ярость в огне» и медаль «Защитник Империи Третьего Класса, с перевязью». Цените, даю авансом, как будущему Вольному капитану!

— Ценю, но…

— Взяли и готовьтесь к пути домой! Это приказ старшего по званию, Мехов! Не портите впечатление о вас, как о прекрасном воине!

— Слушаюсь, — печально вздохнул этот мальчишка, сгрёб со стола бумаги и, понурившись, вышел.

— Это просто кошмар какой-то! — устало откинулся Васильев, потирая виски. — И ведь… не атаковал он меня, — покачал он головой, смотря на несколько бусин браслета, покрывшихся трещинами. — И как таких земля-то носит⁈ Такие идиоты обычно гробятся в первом бою… Ладно, вроде бы разобрались, — облегчённо вздохнул он. — И надо отдохнуть, после такого!

Компанию в отдыхе Васильеву составила бутылка коньяка. А уже за полночь закончивший с выпивкой и делами генерал стал прикидывать — не навестить ли ему Весёлый городок. Он не слишком злоупотреблял развлечениями… Но сейчас…

А вот додумать Васильев не успел: дверь его кабинета с грохотом упала на пол, а несколько фигур в боевой броне просто выдернули его из-за стола, впечатав лицом в ковёр!

— Кто… какого… — захрипел генерал, хлюпающий разбитым носом.

— Канцелярия Благочиния, господин бывший генерал, — раздался равнодушный и знакомый голос. — Вы нарушили… впрочем, слишком много, чтобы перечислять сейчас. Побеседуем у нас, в Канцелярии.

— Поч-ч…

— Потому что за вами, как и за всеми, следит Канцелярия Благочиния. И мы — знаем всё. А к приезду Его Высочества надлежит вынести… наиболее одиозный мусор, — последовал равнодушный ответ.

Уф-ф-ф, мысленно вздохнул я, выходя из штаба. Ну вот слов нет цензурных — какой урод этот Васильев. Просто слизистая гниль в ощущениях менталиста… Впрочем, это проблемы Империи, если она позволяет ТАКОМУ занимать должность начштаба. И, в принципе, с таким начальством понятно, что творится в Дворянском Ополчении.

Но мой отыгрыш просто не оставил этому уроду иного выхода. И… реально неплохо, стоило ради такого задержаться, рассмотрел я выданные бумаги. Ну и медаль и орден… В общем — скорее висюльки для красоты. Хотя некоторые бонусы в Императорских заведениях дают. Вообще, эти награды — довольно весомый пожизненный пансион.

Который мне к чёрту не сдался. А вот патент — вещь отличная. Не факт, что пригодится, конечно. Но право собрать собственную бригаду, полноценное боевое формирование, до пяти тысяч человек, сотни единиц бронетехники и трёх десятков боевой авиации… Это сильно, реально сильно. Пусть будет, пригодится. А сейчас у меня дела, поспешил я.

А дел, на самом деле, было до чёрта. От представлений хоругви — от демобилизации, до повышения. И до «подарочка» папаше — есть у меня подозрение, что этот говнюк попробует нажиться на мне даже тут. Судя по всему — Васильев этого хрена покрывает, но… Может, и сработает, оскалился я, заканчивая рапорт.

И после, буквально галопом, побежал по базе. Для начала — к интенданту, напоминать о нашей сделке. Которая заключалась в том, что… списанное вооружение отойдёт в мои контейнеры с трофеями. Не всё и не любое, но, например, несколько функциональных танковых башен. Ходовые части тяжёлых танков, а главное — два ствола береговой крупнокалиберной артиллерии.

Не пушек, само собой, стволов. Но они меня чертовски интересовали: ТТХ выстрелов, дальности и точности никак не укладывались в схемы. А значит — то ли материал алхимический, то ли ещё что-то, что я ещё не знаю. Так что интересно, не лишнее и пригодится.

Довольно посмотрел на наполнение заполняемых контейнеров и поскакал дальше. Я встретил несколько интересных мне людей среди местных уродов. И надо было сделать предложение, на которое не факт, что откликнутся. Но упускать возможность — глупо.

Пробегал несколько часов — обедневшие аристократы, дворяне без перспектив. Да и просто гвардейцы.

Пока, наконец, не подошёл к майору Ярославу Валибору — выслужившемуся дворянину, уже почти пятидесяти лет. Гора-человек, профессионал-боевик, при этом — не дурак и с чувством юмора… И с принципами, «заморозившими» карьеру этого человека.

— Приветствую, майор, — радостно помахал я рукой ему.

— И тебе здравствовать, хорунжий.

— Знаешь… а меня в отставку выкинули, — сделал я печальное лицо, на что послышался громоподобный хмык.

— Странно, что только сейчас, Мехов. Ты совсем для этого места не подходишь.

— А ты подходишь? — усмехнулся я.

— И я не подхожу, — развёл он руками. — Но… сложилось так. Теперь только на тот свет или в отставку, — усмехнулся он.

— Насчёт отставки, Валибор. Возьми, — протянул я визитку, как и многим из встреченных мной.

— Нижний город Новгорода? — удивлённо поднял брови он. — И ты там живёшь⁈

— И живу, и имею дело.

— Ты странный граф, Мехов. Впрочем, не думаю, что я один такое говорю, — заухал он, замеявшись. — Но мне-то зачем?

— Корпорация «Гараж». Там будут ждать тебя, и там — ты подойдёшь.

— Твоя? — на что я кивнул. — Странная, даже не слышал.

— А она будет там, где указано в визитке, уже в этом году — точно.

— В Нижнем?

— Да.

— Дела-а-а… Ладно, Мехов. Доживу до отставки, или выживут меня — навещу.

— Место найдётся, — заверил я.

И почти бегом направился на взлётную полосу. И успел в транспортный самолёт, причём со своими же контейнерами в компании. А через полчаса, облегчённо выдохнув, да и выйдя из зоны действия подавителей и фиксаторов зоны «военного положения», связался с Икси. Выяснил что всё в порядке. И набил текст Феде.

Привет Атаман. Готовься.

Привет, Марк. И началось! К чему готовиться-то? Атака корпов? Война идёт в Нижний? Говори конкретнее, хоть буду знать, кого поднимать.

Так и виделся Федька, артистично заламывающий руки над терминалом.

Ещё хуже.

Не томи!

Готовьте вкусную еду. Хорошую выпивку. Я буду в течение суток в Гараже. И мне надо как следует отдохнуть.

Марк, ты — сволочь! Но рад буду увидеть! И готовимся!

А я почти задремал. Вообще, «гудеть» несколько не в моём стиле. Но вся эта «военная эпопея» и отыгрыш фанатика-отморозка несколько подрасшатала мне психику. А незначительный загул с алкоголем — один из самых простых, быстрых и эффективных способов нивелировать последствия. Если, конечно, заниматься этим среди своих… Чем я и собираюсь заняться.