Инженерный Парадокс 4

Глава 12

Штаб-квартира банды Железные, Нижний город, Новгород

Матёрый лежал в каморке и ждал. Временами задрёмывал, но очень чутким сном, сам же и просыпаясь через минуту-другую. И, наконец, дождался: тренированный слух уловил тяжёлые шаги и звяканье за дверью, замершее недалеко от слегка приоткрытой двери. Охрана, значит, не настолько Кугель идиот, как могло бы быть… Впрочем достаточно для планов Матёрого — и это главное.

Выждав ещё час, дождавшись, когда из-за двери стали раздаваться негромкие голоса, Матёрый пружинисто встал. Беззвучно размял затёкшие мышцы, скособочился и буквально вывалился, пошатываясь, из двери. Один из охранников рефлекторно подхватил падающего — так было даже удобнее.

— Ей, что с тобою…хрл-р-х-р-р… — забулькал охранник пробитой гортанью, выпуская Матёрого и вскинув руки к горлу.

Что вполне устраивало Матёрого. Даже не пытаясь удержаться на ногах, он подсёк ноги недоумевающего второго охранника, держащего руки на карабине. Тот пытался высвободить руки, но не успел, обрушившись глазом на выставленную Матёрым стальную ручку, перед этим прервавшую жизнь его напарника.

А вот Матёрый пружинисто вскочил, приоткрыл дверь, затащив внутрь одного мертвеца и второго, которого от смерти отделяли считанные секунды. После чего быстро замыл и вытер потёки крови на полу и прикрыл дверь.

— И что у нас тут? — пробормотал он себе под нос, обыскивая тела. — Ничего интересного… как и ожидалось, — хмыкнул он.

Перетащил одно тело в кровать, замаскировав покрывалом, а второе утрамбовал за дверь так, что заглянувший в комнату, скорее всего, подумает, что Матёрый спит под одеялом. И осторожно выдвинулся по коридору к гаражу Железных. Удача и знакомство как с людьми, так и с Железными, не подвела Матёрого. Вскоре он возвращался к выделенной ему комнатушке с небольшим кислородным баллоном для сварки и канистрой бензина.

А ещё через четверть часа в комнате была готова самопальная, но очень эффективная бомба.

— Пол пробьёт или проплавит, — пробормотал Матёрый. — И чёрта с два поймут, что меня тут не было. Не до того им будет, — широко улыбнулся он.

Сделал взрыватель, используя несколько патронов и свой телефон, и покинул комнатушку, как он думал уже навсегда. Но не направился в гараж, как, казалось бы, логично было бы поступить. Замирая и прислушиваясь Матёрый стал подниматься по лестнице, вглубь логова Железных.

А по пути — прокручивал в голове план. Матёрый прожил не слишком спокойную жизнь, и оказался в Нижнем не просто так. Был наёмником, даже гвардейцем у аристократа. Но в итоге ему пришлось бежать. И у Молний он не оказался не просто так: его нашли, как он точно выяснил… Но предпочли не связываться: в бизнесе Молний, да и Железных, были замешаны ОЧЕНЬ серьёзные люди.

А прямая атака или тайное устранение вышло преследователям слишком накладными: нескольких охотников отправил на тот свет сам Матёрый, нескольких — Молнии, даже не подозревая, за кем они охотились. Но сейчас Молний нет, как и желания ломать горб на Железных. Опасно, не говоря о том, что прежнего места в банде у Кугеля Матёрый не получит.

А значит — надо чистить хвосты. И… брать деньги, довольно подумал Матёрый, вскрыв замок серверной Железных. Был он здесь не один и не два раза с Пронырой, как, впрочем, и Кугель в серверной Молний. Всё дело было в сложном, но прибыльном бизнесе банд, владеющих делом напополам. Но банды — разные, доверие — доверием, а деньги большие…

И в результате, доступ к операционным расходам был возможен из двух мест, с физическим электронным ключом. Или у Молний — уже разрушенный. Или у Железных. Которые доступ к средствам, со временем, возможно, и получили бы… Только средств уже не будет. Да и не факт, что у них будет время на доступ, усмехнулся Матёрый, подключая к серверу носитель с ключом, снятый с тела Проныры перед уходом из логова.

— Точно криворукие дилетанты, — фыркнул Матёрый через минуту.

Он мало того, что получил доступ к оборотным средствам двух банд. Так ещё и данные Железных не имели практически никакой защиты. Казна банды и личные средства Кугеля — да, были защищены, либо вообще не имели связи с сервером банды. Но тратить на них время Матёрый и не собирался. Трёх сотен тысяч рублей, операционные расходы на рабовладельческие операции двух банд, ему более чем хватит.

Вообще, торговля живым товаром оказалась делом куда более сложным, чем думал Матёрый, когда впервые оказался в Нижнем. Даже девки и пацаны для утех и борделей, набираемые в Нижнем — и то требовали ОЧЕНЬ аккуратного и обстоятельного подхода. Не говоря о том, что из Верхнего тоже шёл поток рабов, зачастую с теми же «постельными» функциями.

А нужные тела? Пока ещё живые, но должные сыграть роль убитого заказчика — весьма прибыльное, но чертовски сложное дело. В общем: бизнес оказался очень и очень непростым, а сумма на операционные расходы чуть ли не меньшей, чем могло потребоваться в критической ситуации. Откупиться от тех же жандармов, например: Империя за торговлю живым товаром наказывала крайне жестоко, обычно работорговцы заканчивались при захвате.

Впрочем, и дотянувшие до суда редко надолго его переживали. Но скоро Матёрому на это будет наплевать…

Переведя деньги на несколько обезличенных счетов Проныры, к которым он имел доступ, Матёрый занялся второй частью плана. Ему было нужно, чтобы после его ухода полыхнуло так, что о нём вспомнили как можно позже. И даже если кому-то придёт в голову бредовая мысль, что Матёрый жив — проверить её этот кто-то сможет только тогда, когда не останется никаких следов.

И эта часть заключалась как во внесении хаоса во внутренние информационные коммуникации Железных, запуск программ, симулирующих проникновение вирусов и троянов. А так же размещение и отправление информации с сервера на сетевые ресурсы Нижнего. Да и банальные послания от имени Железных, или прямо объявляющие войну другим бандам, или сообщающие такую информацию, что эта война становилась неизбежной.

Часть информации была у Железных, часть — у Молний, на носителях, принесённых Матёрым. А часть — откровенной дезинформацией… в которую поверят, потому что она шла в потоке вполне правдивых данных.

Через час работы Матёрый закончил, ехидно ухмыльнулся, поднялся из-за терминала… И напряжённо замер. По коридору отчётливо слышались шаги, замершие перед дверью в серверную. Матёрый кинулся к двери тенью, замерев в готовности и услышал удивлённый присвист — пришедший удивился, что дверь не заперта.

Впрочем, это не помешало ему распахнуть дверь в серверную, сделать несколько шагов… И хрустнуть сломанным позвоночником: Матёрый, затаившийся за дверью, продолжал «подчищать» хвосты и просто свернул вошедшему шею.

— И какого хрена тебя сюда принесло? — риторически спросил он у мёртвого тела, в потёртой футболкой с надписью: «Information wants to be free». — Кстати, за всё надо платить, парень, — хмыкнул он, прочитав надпись. — И платить деньгами — дешевле. Ладно, ты мне, скорее, поможешь, — на секунду задумался Матёрый, взвалив труп на плечо.

Осторожно спустился к комнатушке, разместив труп компьютерщика вместо бойца на кровати. Так возможная картина выходила практически идеальной и в его смерти не усомнятся даже при расследовании. После чего покинул штаб-квартиру Железных, через слегка разведённые гаражные ворота. Брать транспорт после всего что он сделал было просто глупо.

— Прощайте, неудачники! — фыркнул он в подворотне неподалёку от логова, набирая номер своего телефона.

В логове через несколько секунд раздался громкий взрыв, больше похожий на хлопок, стали загораться окна, а в некоторых из них появились отсветы пламени, которым Матёрый удовлетворённо кивнул.

Развернулся и пружинистым шагом пошёл вдаль. Как он думал — к морю, девочкам, куче выпивки… и имплантированным органам, чтобы справится с этими тяжёлыми испытаниями.

Сижу я, вожусь со своим доспехом, в очередной раз проверяя, где можно «урвать» у костлявой очередной процент или долю процента. В общем — занят делом: на Сахалин, похоже, отправляться придётся, да и в Гараже дел ещё куча…

И тут гудит сирена «всегаражной» тревоги! То есть не инцидент, не нападение, а угроза всем и сразу!

— Икси, что там? — напряжённо уточнил я, начав собирать полуразобранный доспех.

— Гаражным объявили войну банд… четыре… уже пять банд, Марк.

— Да вашу ж… — выругался я. — Ну всё, достали. Хотя пять банд… прорвёмся. Что им ударило в голову, Икси?

— Непонятно, Марк. Сетевые послания, что не слишком принято, но достоверно направленные от атаманов банд.

Ладно, дособрал доспех, выбегаю из мастерской — Кирпич застраивает парней, все готовятся, вооружаются…

— Кирпич, что случилось-то? — уточнил я.

— А хер его знает, Марк! Но готовимся!

— А Федя?

— А я тоже ни черта не знаю, Марк, — бледно улыбнулся вышедший из кабинета атаман. — Ничего не предъявляли, просто сетевые послания.

— И точно от них… Развелось самоубийц! — чуть не сплюнул я.

— И, Марк…

— Да, Федь⁈

— Жести, — хмыкнул Фёдор, потирая переносицу. — Или нам всем крышка, в таких раскладах.

— Само собой…

— Машина у ворот! — раздался крик.

— Атака? — подобрался Кирпич.

— Броневик, у нас на прицеле. Флаги с веткой!

Хм, символ переговоров…

— Впускайте посланника! — гаркнул Федя, негромко, под нос бормотнув: — Может, и пронесёт.

И в данном случае я друга поддерживал на все сто процентов — ещё и войны на пять фронтов нам не хватало!

Заходит в Гараж мужчина… про таких говорят — краше в гроб кладут. Я так думаю, потому что в гробу гримируют… А тут: вид задолбанный в край, лицо с благородной прозеленью, под краснющими глазами такие мешки чёрного цвета, что в них можно контрабанду прятать…

— Приветствие… — простонал этот тип в никуда. — Я — от Железных, от атамана Кугеля. Послание об объявлении войны… ошибка. Наши извинения. Компенсация — штука рублей. Берёте?

— Э-э-э… — выпучил глаза на пришедшего Фёдор, как, впрочем, и присутствующие. — Да нам как-то с вами делить особо нечего…

— Так принимаете откупное, и предъяв нет? — уставил этот тип красные глаза на Федю.

— Ну да…

— И зашибись. На, — пихнул он офигевающему Феде пачку рублей. — Я поехал. Мне ещё в пять банд успеть надо, — на ходу бросил он, выходя из Гаража.

— И что это было? — после минуты недоумённых переглядываний уточнил я.

— Хер его знает, — выдал экспертное заключение Кирпич.

— А я работать-то могу⁈ — раздался крик Андрея из недр автомастерской.

— Погоди, Андрюх, — помотал головой Фёдор. — У нас ещё… — и тут его прервал звон мобильника.

Федя его достал, хмыкнул, взглянув на номер, принял вызов, включив громкую связь. Кирпич соответствующими жестами обозначил, что, как долго, в какой позе будет с теми, кто нарушит тишину, и недоумевающие Гаражные несколько расступились и затихли.

— Привет, Федя! — раздался хрипловатый голос.

— Здравствуй, Гарь. Тут от тебя…

— Так я потому и звоню, ха-ха-ха! — разразился просто выдающимся по фальшивости смехом этот Гарь. — Херня вышла. Ну что нам с вами делить?

— Да, в общем-то, нечего, вот только…

— Забей, говорю — лажа вышла, Федя! Никаких предъяв к вам, всё чики-пики. Комп засбоил. А так — вы у себя, мы — на севере. Всё ровно, Федь?

— Похоже, что ровно, Гарь.

— Ну и зашибись! Всё, бывай, Федь!

— Дела-а-а… — протянул Федя, обводя нас взглядом… и тут опять зазвонил его мобильник.

И так ещё четыре раза! «Никаких предъяв», «херня случается» и прочее подобное от всех, объявивших Гаражным войну!

— Ничего не понимаю! — признался Федя.

— По-моему, они все свихнулись. Надо прогноз по Свалке посмотреть — не было ли выброса особо забористых химикатов, — вертя рукой у виска, сообщил я.

— Ну… может быть.

— Я одного не понял — мне парней собирать⁈ — уточнил Кирпич.

— Так, вы тут сами разбирайтесь. А у меня работы до хрена! — отметил я, ускакав в мастерскую.

Ну и Икси напряг, да и Федя в текущем бардаке пытался разобраться. И к полудню, на небольшом совещании, подводили итоги. У банды Железных произошло… что-то. Судя по пожару — боестолкновение. Но судя по камерам — скорее внутреннее. Что было бы совершенно неинтересным, если бы серверный комп в их логове в том же временном окне не стал выкидывать терабайты информации в сеть.

От объявления войны банд чуть ли не самому Его Августейшему Величеству, до слива на сетевые ресурсы как Нижнего, так и Верхнего массива совершенно жареного компромата. Информация была настолько «жаренной». что несколько банд уже вовсю режутся, причём не с Железными, а друг с другом. При этом сами Железные… Подставлены так, что язык не повернётся их назвать инициаторами.

Как минимум потому, что в сеть вылита их тайная деятельность, оказавшаяся работорговлей. Что не слишком приветствуется атаманами Нижнего. И висельное преступление по законам Империи. А в сеть верхнего слиты деловые партнёры, подчас родовые аристократы или корпораты. Конечно, непонятно, насколько достоверна информация, но…

И вдобавок, отмечены три корпорации в Нижнем, которые «пользовались услугами» по покупке живого товара. Короче, ситуация выходила примерно такой же, когда делишки Гиен всплыли по Нижнему. Только круче на пару порядков, по количеству вовлечённых, их «крутизне» и прочего.

— Похоже, внутренний конфликт у Железных… Ну да и хрен с ними, с работорговцами.

— Думаешь, не деза? — поинтересовался Кирпич, увидел вопросительный Федин взгляд и поправился. — Не лажа?

— Хрен знает, Кирпич. Но если лажа — то это выяснится. А если нет — из Верхнего заявятся гвардейцы аристо или спецназ жандармерии, — пожал плечами Федя. — Войн только стало ещё больше…

— И все, к счастью, далеко от нас, — отметил я. — Занимайтесь войной, а не Гаражными! — вскинул я кулак.

— Смешно. Ладно, вроде пронесло…

— И вопрос с медиками, Федь, — напомнил я.

— Да, сегодня уже вряд ли выйдет, — признал он. — Но народ уже набрали, как ты хотел.

— Уже? — удивился я.

— Сам удивился, — признался Федя. — Но медиков, даже с образованием, в Нижнем оказалось немало. Или только на нашей территории. Короче, полсотни человек нашли.

— Тогда пока занят, а вечером или завтра — давай проверять.

— И по нормальному, — уточнил Кирпич. — Медики охеренно нужны, но нужны не криворукие рукожопы!

В общем, возвращаюсь в мастерскую, и тут звонок на мобильник. Смотрю — номер из другого полушария… Ну, в общем, понятно — абонент желает, чтобы его номер был скрыт.

— Икси, отследи входящий звонок, — распорядился я.

— Делаю, Марк, — отозвалась искин, замолчав почти на полминуты. — Необходимо не меньше получаса для отслеживания по всем точкам передачи.

— Шутишь? — хмыкнул я.

— Первичный слой — полторы тысячи мерцающих прокси.

— А слоёв?

— Не меньше ста.

— Да-а-а… кто-то озаботился приватностью, — хмыкнул я. — Впрочем, пусть заботится дальше.

— Предпочитаете не отвечать на незнакомые номера, Марк?

— Ну да. Мало ли, предложат мне процедуру банкротства или ирландское дворянство, — хмыкнул я.

Телефон позвонил-позвонил, и замолк. А я было вернулся к работе, как вдруг пришло сообщение:

Марк Мехов, есть серьёзный разговор.

Т.

Номер у сообщения отображается, хотя тоже был чёрти каким, согласно беглой проверке. Но это уже точно не вечноназойливые спамеры. И интересное обращение… В общем хмыкнул, но набрал номер.

— Привет, Марк, — почти без задержки ответил… ЧЕРТОВСКИ знакомый голос.

— Приветствую, Тимофей Игнатьевич, — ответил я.

Впав в транс менталиста и стараясь понять — какого чёрта от меня понадобилось старому знакомому, соратнику и сослуживцу дядьки Карла, полковнику Механизированной гвардии Его Императорского Величества, Тимофею Трофимову.

Видел я этого типа у дядьки не раз, даже спор с ним как-то был, на технические темы. Когда под ироничным дядиным взглядом Трофимов снисходительно поучал «шкета» в моём лице… Ну и был, естественно, посрамлён… Но это было давно, почти забыто.

Из последних вещей — Трофимов был одним из трёх человек, которые предупредили меня о розыске и некоторых планах Барышниковой, так что некоторую признательность я к полковнику испытывал. Но вот зачем он мне звонит — ни черта не понимал. То есть выяснить мой номер Трофимов не просто «мог». Я его никогда не менял, и приславший предупреждение его знал от дядьки, это понятно.

Но с тех пор — тишина. Что меня, в общем-то, вполне устраивало: за предупреждение — спасибо, конечно. Но это скорее не мой долг, а память дядьки. А в остальном — ничего меня с полковником не связывало и связывать не могло. И вот — звонит… Что-то с Сахалином? Ну, впрочем, сейчас узнаю.

— Чем обязан приятственностью вашего звонка, полковник? — осведомился я, не без удовольствия услышав растерянное покашливание.

— Марк, давай без политеса! — почти взмолился Трофимов. — И так это словоблудие затрахало!

— Хорошо. Что вы хотите, Тимофей Игнатьевич?

— Я бы хотел с тобой встретиться, Марк, — выдал полковник.

— И по какому делу? Личному… или служебному?

— Хех, конечно, личному! — хохотнул Трофимов. — По моей службе к тебе нет и не может быть интересов. А если бы были — то ты бы сидел в допросной и давал показания.

Ну да, ну да, мысленно хмыкнул я. Нет, Империя — сила. А её механизированная гвардия — сила практически непобедимая. Часть института имперских карателей, хотя и несколько иная субординационная ветвь… Впрочем, неважно. Важно то, что «воевать» с механизированной гвардией я не стал бы, да и не смог.

Но вот захватить меня… чёрта с два, дражайший полковник, мысленно хмыкнул я. Заявиться в Гараж, спровоцировать его разрушение и потерять несколько механизированных доспехов у вас выйдет. А вот захватить Марка Мехова, да и нанести ущерб Гаражным в Гараже — нет. Впрочем, говорить об этом я не стал, само собой. Я это знаю, а старый вояка пусть остаётся при своих не жизненных фантазиях — они мне не мешают.

— Так что не беспокойся. Тебе и твоей маленькой… империи в Нижнем ничего не угрожает.

— Скорее корпорации. И отрадно это слышать. Предлагаете встретиться в Верхнем? Где?

— Да нет, подъедем в Нижний. Рядом с твоей базой есть вроде бы неплохой бар — вот там и встретимся через три часа. Не против?

— Не против. Броневик брать?

— Марк, я уже сказал — тебе НИЧЕГО не угрожает! Даю слово офицера, в конце концов!

— Буду, — кратко ответил я.

Не сказать, чтобы я сильно впечатлился «словом офицера» от человека, давшего Присягу Императору. Там русским языком говорится: «предаю честь свою и жизнь в руки Его Величества». Но, всё же, Тимофей Игнатьевич… Да и чертовски интересно, что «личного» понадобилось от меня старому знакомцу? Да и подготовлюсь я к этой «личной встрече», окончательно закончил рассуждать я, занявшись делом.

Бывшая Автомастерская, штаб-квартира банды Гаражные, Нижний город, Новгород, Артемий Тверской «Рукожоп»

Артемий, приплясывая под громкую музыку, танцующей походкой перебегал от одного терминала к другому, наблюдая за работой запущенных программ. Временами задерживался, внося корректировки в код, но это было естественно.

— Штурман, астероиды по курсу! — вдруг крикнул он, останавливаясь у одного из терминалов, отмечая чрезмерную активность защитных программ.

— Вижу, кэп! Меняю курс, кэп! — отозвалась… Икси, задорным голосом.

И начала менять методы и пути подключения к конечной базе данных.

— Хорошо, — констатировал Артемий, расслабляясь.

— Рада служить, кэп!

— И ты молодец, штурман Икси, — кивнул взломщик.

К сожалению, эта ИЛ нечасто участвовала в таких ролевых играх, которые приносили Артемию искреннее удовольствие… но принимала, что было хорошо.

И тут в дверь раздался сложный, с разными промежутками между ударами, стук.

— Входи, Вениамин! — крикнул, перекрикивая музыку, Артемий.

И в помещение вошёл один из миньонов, держа в руках поднос под блестящим клошем.

— И какого хера у тебя тут так музло орёт, Рукожоп⁈ — с порога стал возмущаться парень.

— Мне так нравится, — хмыкнул Артемий.

— И на кой ты выдумал этот условный стук⁈ — продолжал возмущаться Вениамин. — Заманаешься каждый раз вспоминать!

— Тренируй память.

— Ей, как же ты достал! Я спросил — на кой⁈

— Чтобы знать, кто ко мне приходит.

— У тебя, лядь, камер дохрена! На кой стучать⁈

— Мне так удобнее, Вениамин, — усмехнулся Артемий. — Не отвлекает от дел, а я знаю, кто пришёл.

— А Марк, Федя и Кирпич к тебе так заходят!

— Субординация, — пожал плечами программист.

— Ей, боишься их, значит, — оскалился миньон.

— Считай, что так.

— А если я тебе руку сломаю — меня боятся будешь⁈ Ей, заманал этим стуком!

— Ну, сломать мне руку ты, скорее всего, сможешь, — прикинул габариты парня и свои ТТХ Артемий. — Только лишишь дееспособности. И кодить и программировать придётся тебе.

— Да и хер с ним, справлюсь! — отставил поднос и шагнул к Артемию с кровожадным выражением лица миньон.

— И отвечать перед Марком за результат, — несколько более поспешно, чем ему бы хотелось, уточнил Артемий.

Всё же ломаться он не горел желанием, а судя по бандитской физиономии Вениамина — от этого Артемия отделяло несколько секунд.

— Вот же ты сво-о-олочь! — вздохнул миньон, возвращаясь к подносу и снимая клош. — Твой чай и печеньки! — пихнул он поднос Артемию, развернулся и потопал прочь.

— Благодарю, Вениамин, — важно ответил Артемий, садясь на металлический трон перед основным терминалом, довольно оглядывая рабочее место.

И думая, что тут он наиболее доволен, чем за долгие годы. Даже проблемма хлипких вещей решена Марком… Вот достойный, всё-таки, аристократ этот граф Мехов! Понимает, что нужно творческой и интеллигентной личности для эффективной работы.

Да и задачи, которые ставит Марк, пусть часто бывают сложны, а иной раз и непонятно, как к ним подступиться… Но интересны же! В общем, жизнь, похоже, удалась, довольно отхлебнул Артемий чай, запивая печеньку.

Гаражная площадь, Нижний город, Новгород, Святослав

Святослав, нагруженный кучей баулов, потел, сопел, но целенаправленно продвигался к цели. Хотя мысли у него были растерянными, да и не в первый раз. Тренируется на износ постоянно, может скрутить стальной лом в изящный бантик (именно изящный, специально тренировался!) четырьмя пальцами. Но вот каждый раз, таща гостинцы — устаёт и выматывается.

Странно всё это… Но его не остановит!

С этими решительными мыслями Святослав ускорился, зашёл в переулок и оказался перед здоровенной стальной стеной. В которой была стальная дверь, которую так и хотелось назвать «воротами». Руки у Святослава были заняты, так что в дверь постучала нога парня. Глубокий звон стали разнёсся окрест, окно в доме переулке распахнулась, послышался сварливый женский голос… И тут же оборвался, а окно со стуком захлопнулось.

И тут могучая дверь беззвучно приоткрылась, а на пороге, подслеповато щурясь в очки, показалась небольшая старушка в головном платке и старомодном платье с тёплой жилеткой.

— И кого там… Внучек! — радостно вскричала она. — А отощал-то как! И что ж ты такое несёшь, да так много⁈

— Гостинцы, бабуля, — пропыхтел Свят.

— Вот сколько раз говорила — не надо ничего… Да проходи, не стой на пороге, — потрепала… точнее, ущипнула Святослава за щёку старушка, для чего ей пришлось вставать на мысочки. — Не надо ничего: ты молодой, у тебя потребности! А нам уже в могилу пора…

— Не наговаривай, бабуль. Ты ещё молодых переживёшь, — вставил Свят, разгружаясь в просторном и высоком коридоре.

— Конечно переживу, если гробятся постоянно! — подбоченилась старушка. — Вот ты — отощал! — обвинительно указала она пальцем на внука.

— Да я ем…

— Не ври! Я сама только что щупала! Идём на кухню, перекусить: не обижай бабулю!

— Да и в мыслях не держал…

— Вот и пойдём!

На просторной кухне, обставленной грубой мебелью, Святослав сел за стол, а перед ним на столе оказалась… бочка с пирожками. Литров на двадцать, полная блестящих золотыми боками пирожков!

— Кушай, внучек, — умилённо положила подбородок на скрещённые руки старушка. — Вот молодец!

А Свят действительно кушал: и аппетитом он отличался отменным, и готовила его бабуля на удивление вкусно. Ну и щебетала по поводу погоды, продуктов… А увидев, что Свят почти справился с угощением, начала разговор:

— Всё с бандюгами своими якшаешься?

— Ну да…

— Вот обидят тебя, помяни моё слово, внучек!

— Да Гаражные…

— Всё одно бандиты! Раз банда! И не след тебе, милому мальчику, с ними связываться!

Впрочем, это тоже было неким ритуалом: аргументы у бабули не первый год не менялись, ну а то, чем занят её внук — она прекрасно понимала. Но не высказать своё неодобрение тем, что он «в банде» — никак не могла. Так что Свят с улыбкой кивал, доедал пирожки, но не особо вслушивался: за годы этот бабулин монолог не менялся.

— Вот так-то, Святик! — торжествующе закончила обличать банды в предосудительном поведении бабуля.

— Да, бабуль, — кивнул Свят. — Слушай, а как дед? — спросил он.

— Да всё так же, — помрачнев, вздохнула бабуля. — Всё лежит…

— Так и лежит? — вздохнул Свят, на что получил кивок. — Дела-а-а…

— Пойдём! — решительно ухватила бабуля его за плечо, таща в коридор. — Хоть поздороваешься!

— А может, не надо…

— Надо! — решительно заявила бабуля, таща здоровенного внука за собой.

Хотя, как понятно, это только казалось: ну как миниатюрная старушка могла бы тащить здоровенного, высокого, полного детину?

Пройдя по коридору старушка с внуком оказались перед раздвижной дверью, которую бабуля решительно отодвинула. И перед ними открылась такая картина:

Пол небольшой комнаты покрывали… гвозди. Огромные, толстые, натыканные чуть ли не вплотную друг к другу, угрожая потолку блестящими остриями. А вот на гвоздях покоилась… гора плоти!

Точнее, если справиться с удивлением и присмотреться — ОЧЕНЬ мускулистый, огромный, с окладистой белой бородой старик. Лежал он на этих гвоздях, широко раскинув руки. А на груди у него стоял здоровенный металлический куб, поднимающийся и опускающийся в такт с дыханием.

— Вставай, старый хрыч!!! — вдруг пронзительно заверещала бабуля. — Внук пришел!!!

— А-А-А⁈ — пророкотал глубоким, оглушительным басом старик. — ПРОСИЛ ЖЕ — НЕ БУДИТЬ!

— Внук, говорю, пришёл, засоня старый!!! — пронзительно верещала бабуля, даже подпрыгнув для убедительности.

— А? Внук? О, привет, Свят! — улыбнулся огромный старик, открыв глаза. — Давненько тебя не было видно…

— А ты дрыхни больше! Вставай, ишь, развалился!

— Да встаю, встаю, — пробасил дед, небрежным движением откинув стальной куб и вставая на гвозди.

И так, по ним, дошёл до выхода, где стало понятно, почему двери раздвижные — ширина могучих плеч его была почти два метра!

— Ну здравствуй, внук, — опустил он огромную ручищу на плечо Свята, отчего тот слегка присел. — Совсем ты себя запустил!

— Я тренируюсь, деда…

— МАЛО!

— И не ори!!! — заверещала бабуля. — Только внука увидел — и орать!!!

— Мало тренируешься, Свят! Мышцы должны быть… — на этих словах огромные волны заходили по бугрящимся мышцам старика, делая его чуть ли в два раза больше, на вид. — А ты! — обвинительно похлопал он внука по выступающему животу.

— Да тренируюсь я! Не помогает, почему-то…

— А ты бери пример с деда, — басил старик.

— Говорите пока, а я гостинцы разберу, — сообщила бабуля. — Внук гостинцев принёс, слышал!!!

— Да слышал, слышал, — ответил дед, ведя Свята за плечи на кухню. — Так вот, внук — мышцы — важны! Мышцы — это всё…

На этом заявлении из коридора вдруг раздался громкий звенящий треск. И послышался звук негромкого качения. В кухонном проёме появился большой стальной шар, с заусенцем, которым он по мере качения задевал за пол.

— Ой, внучек! — раздалось из коридора. — Я, кажись, сломала что-то! Ты уж прости старую!

— Ничего, бабуля! Всё хорошо! — крикнул Святослав.

— А что это было? — негромко поинтересовался дед, смотря на остановившийся шар.

— Это я тебе гантели привёз. На полтора центнера каждая, орудийной стали, — негромко произнёс Свят.

— Вот поэтому я всегда говорю: нельзя сердить бабулю! Запомни, внук!

— А как же мышцы? — хмыкнул Святослав.

— Мышцы — это важно. Мышцы — это всё! А бабулю сердить нельзя! — наставительно поднял огромный палец старик.

В баре, куда я попал через технические коридоры, было людно… и пустовато. Людно, потому что в зале сидели и стояли два десятка с лишним человек. А пустовато, потому что никого из завсегдатаев не было. А все присутствующие, кроме испуганно косящегося на «гостей» персонала, имели на лице въевшуюся печать «на службе».

Ну, по крайней мере я имперских вояк с первого взгляда узнавал, насмотрелся. Ну и Тимофей Игнатьевич, приветствовавший меня кивком, само собой, присутствовал. После же, не показав никакого удивления от того, что я появился из технических помещений, указал жестом на место за столом. А когда я подошёл — поднялся, пожал руку и хлопнул по плечу.

— Рад тебя видеть, Марк, — сообщил он, на что я не без иронии поднял бровь. — Правда рад, хотя и дело к тебе есть. Кстати, мои люди за тобой приглядывали, — прищурился он.

— Рад за них, — пожал я плечами.

— Ну да. Было пара моментов, когда я думал, что надо будет помочь, но ты справился сам.

На это я опять же, пожал плечами. Ну, удовлетворял полковник своё любопытство «приглядом». Это, скорее, причина быть недовольным, чем радоваться. А уж «помочь»… Это и вовсе слова. Единственное время, когда я принял бы помощь — это первые дни после смерти дядьки. Потом я на неё не рассчитывал и не нуждался.

— Думаешь, почему я тебе не помог с тёткой? — проронил Трофимов.

— У меня скоро плечи устанут, Тимофей Игнатьич, — честно ответил я. — У меня и без этой чрезвычайно интересной загадки есть, о чём думать.

— И всё же скажу. И Карл, да и я, думали, что ты пойдёшь на службу…

— С хрена ли⁈ — не удержался я, вытаращившись на посмеивающегося полковника.

— Ну вот такие мы старики, глупые и наивные, — отсмеявшись, развёл руками он. — В таком разе проблем с этой… Барышниковой у тебя бы не было, сам понимаешь.

— Угу. Только присяга и долг, на всю жизнь. У меня и без этого дел хватает.

— Ну, тут каждый сам решает. Но раз ты выбрал свой путь, то и проблемы свои решать должен был сам…

— Тимофей Игнатьевич, я вот что-то не понял. Я вам претензии высказываю? Требую что-то? А может, я вам что-то задолжал⁈ — уже начал сердится я. — «Должен!»

— Нет, ну точно Мехов! — заржал этот старик, да и несколько знакомых физиономий ухмыльнулись. — Вообще, скажу тебе честно Марк: то, чего ты добился — очень впечатляет. Карл бы тобой гордился.

— Не думаю, чтобы полковник и герой Империи гордился бы бандитом, — всё же пожал плечами (в который раз!) я.

— И зря. Ты честнее большинства аристократов из тех, что я знаю. Не правдивостью, а честью. Про корпорантов… — сморщился он, — можно и не говорить. Давно всё продали и перепродали. Да и ведут себя твои «бандиты» чуть ли не как рыцари из сказок, — улыбнулся он.

— Вы, на минуточку, в курсе, сколько трупов на этих «рыцарях»? — приподняв бровь, уточнил я.

— А как ты думаешь, сколько на присутствующих в этом зале? — вопросом на вопрос ответил Трофимов. — Да ладно, не в том дело…

— Это хорошо, что к делу, — отметил я.

— Ох языкат, ох колюч. Мехов и есть Мехов… Марк, у меня к тебе есть просьба, — серьёзно произнёс полковник, на что я изобразил внимание. — Мне нужно починить около двух десятков механизированных доспехов.

— Это… довольно неплохая шутка, — оценил я.

— Это могла бы быть неплохая шутка, — усмехнулся полковник. — Вот только это не она.

— Хм-м-м… — задумался я на секунду. — У механизированной гвардии прекрасные мастерские. Имперские Кузни работают на вас. Не говоря о том, что с чего вы взяли, что я вообще с этим справлюсь?

— С Циклопом же тогда справился, — улыбнулся полковник. — А чем ты занимаешься — я в курсе.

Это он имел в виду наш давнишний спор: у механизированного доспеха класса «Циклоп», на котором и прибыл в дядькино имение Трофимов, в процессе стрельб повредило манипулятор. Я предложил починить, вызвав иронию и насмешки… Ну и починил, само собой. Высказав всё, что я думаю о замшелых старых пердунах, под смех дядьки, да и самого Трофимова, к его чести.

— Кроме того, Воевода пользовался твоими услугами. И остался доволен, — сообщил Тимофей Игнатьевич, показывая что и вправду «присматривали».

— Теоретически… только теоретически я смогу, — ответил я. — Но я хочу знать причину, по которой вы обратились ко мне.

— Каторга мне. И, скорее всего, гибель моему отряду.

— Я ВСЁ понял, — покивал я.

— Ну слушай, Марк…

И рассказал Трофимов такую историю: он должен идти на повышение, в генералы. Кстати, на место дядьки, по поводу чего чуть ли не стал оправдываться, но я его прервал, отмахнувшись. В смерти дядьки виноватых, кроме устава и закона Империи, давшего корпорациям слишком много воли, виноватых нет. Собственно, его убийцы ровным слоем покрывают место его смерти, так что даже мстить, по большому счёту, некому.

Так вот, проблема в том, что некий высокопоставленный дворянин, причём в некотором фаворе у Императора, сватает на это место своего сынульку. И в целом, всё бы ничего, кроме того, что сынулька — году нет, как из офицерской учебки. А механизированные доспехи разве что в фильмах видел. Последствия прихода такого командира понятны, так что Трофимов, поддержанный прочими полковниками, стал апеллировать к боевому опыту, наградам, выслуге… И в результате решение приняли в его пользу.

Вот только внезапно всплыло принятие на баланс отряда двух дюжин механизированных доспехов, за подписью Трофимова. Из которых, после проверки, рабочим оказался только один.

— А подпись-то ваша? — хмыкнул я.

— Судя по всему, — ответил полковник. — Хотя и не помню, но мог закорючку черкнуть на довольствии или чем-то таком… Теперь-то во всё вчитываюсь, но тут не поможет.

— Полная ответственность за принятое вооружение. В бою они не были, так что в Кузницу вы не обратитесь.

— То-то и оно.

— А цена вопроса?

— Шесть десятков миллионов, — криво оскалился Трофимов. — «Новейшие разработки», а на деле — нерабочий хлам!

— Впечатляет. Списанные детали со складов для механизированных доспехов должны быть в моём распоряжении. Доставляются максимально быстро. Работать я предпочитаю у себя. И если там бронекоробки без начинки — ничем не помогу.

— Начинка на месте, просто убитая в хлам. И интендант всё, что есть — предоставит, — в такт этому полный старик из присутствующих решительно кивнул. — Правда, есть одна проблема, Марк.

— Какая?

— Деньги. Ни я, ни отряд не сможем в полной мере оплатить подобную работу.

— Да и… хрен с ним, — подумав, махнул я рукой.

Опыт работы с механизированными доспехами мне не помешает. Это просто интересно и полезно. Кроме того — часть запчастей пойдёт как брак. И таким оно и будет, но… У меня этот брак найдёт свое применение, наверняка.

Ну и, наконец, при всех прочих равных я Трофимову немного задолжал. А так — он задолжает мне. И много. Что с учётом его будущей должности — ГОРАЗДО дороже денег.

— Любой труд должен оплачиваться. Я слышал, твои родители тебе подкинули… проблем с браком?

— Можно и так сказать.

— Проблему можно решить. Парни найдут эту даму, и ты будешь вдовцом, — предложил Трофимов.

— Не слишком интересно её убивать.

— Уважаю. Но скажу по секрету — «убивать» эту женщину, скорее всего, не придётся, — подмигнул полковник.

— И почему же?

— Да потому что статус «врага Империи» — дутый, Марк. Последняя оставшаяся из уничтоженного рода. Который задним числом «злоумышлял на Империю», что всплыло ТОЛЬКО после уничтожения этого рода. Так что там или совсем малолетка, или старушка, сама не понимающая, что ей делать. А про «измену Империи» только в страшных снах и знающая.

— Хм, понятно. Благодарю, но нет. Подобная форма оплаты мне не слишком интересна.

— Сам смотри, конечно. А что бы ты хотел?

— Не участвовать в этой войне на Сахалине.

— Нет. Этого я не сделаю. Даже если бы сделал — Карл меня на том свете на тысячу клочков порвёт, — отрезал Трофимов.

— Ожидаемо, — не слишком расстроился я. — Тогда мне нужно, чтобы с моей «супруги» была возможность снять клеймо «Враг Империи». Сами же говорите — шито белыми нитками.

— Задачку ты задал, — задумался Игнатьевич. — Я бы даже посоветовал развод… да только его не будет, точно. Его Величество последние двадцать лет оставляет такие прошения без ответа. Вне зависимости от причин, к разводу побудивших и личности просителя.

— Вы спросили — я ответил. И не «снять», — уточнил я.

Потому что вопрос вроде и прозрачный… Но у Глории имеет смысл хотя бы спросить. В её мести, вполне возможно, этот статус не помеха, а подмога. Так что лучше перестраховаться.

— Не «снять», а иметь возможность опротестовать, поднять скандал и расследование. Так, чтобы моё имя не мелькало.

— Ну, совсем «не мелькать» оно не может, — задумчиво протянул полковник. — Но я тебя понял, Марк. И пока не могу ответить — смогу помочь с этим или нет. Надо узнавать, — развёл он руками.

— Пусть так.

— Хм-м-м… тогда давай вот что, граф Мехов, — задумавшись, протянул полковник. — С этой историей я тебе попробую помочь. Как племяннику Карла, да и просто хорошему парню. По-дружески. А вот с платой есть у меня идея… Корзун, твой отряд отпуск получить не хочет? — вдруг обратился он к одному из присутствующих, с нашивками штурмовика-диверсанта. — И отдохнуть, в гостях у графа Мехова?

— Только рады будем, господин полковник!

— Кхм…

— Марк, ты отправишься по призыву на Сахалин, — пояснил Трофимов, а я уже понял замысел.

— От такого — грех отказываться, — кивнул я. — А вы сами-то? — уточнил я у диверсанта.

— Сказал же — рады будем, — усмехнулся он.

— Народ поднатаскаете?

— Можно. Но в наступательных операциях… не хотелось бы участвовать. С обороной поможем, бойцов подучим — не вопрос.

Кирпич кипятком от счастья изойдёт, мысленно отметил я. И я ТОЧНО буду уверен, что после этого Сахалина меня встретят не руины вместо Гаража. Сама формулировка такова, а «гостюшки» такие, что хвост подожмут и корпораты, и жандармы, и спецназ. А каратели разве что поговорят с ними, вспоминая совместные операции и свалят.

— И как тебе, Марк? — уточнил Тимофей Игнатьевич.

— Отличная плата. Принимаю… если то, что вы мне привезёте, будет поддаваться ремонту.

— Будет, проверяли. Просто в Кузни обратиться не можем, да и смету составить без трибунала не выйдет. По рукам? — протянул он ладонь.

— По рукам, — сжал я её своей ладонью.