И зовите меня Гудвин

Глава 10

Десять

Остаток дня прошёл как в тумане. Нет, я не впал в ступор и даже особо не портачил, но худо-бедно очухался уже только под душем. Увы, после смены в раздевалке оказалось не протолкнуться, пришлось наскоро споласкиваться и уходить.

Сил варить овсянку я в себе сегодня не нашёл, поэтому поужинал в столовой, а по пути в общежитие остановился у киоска горпечати, купил там шариковую ручку и записную книжку, которую сразу открыл на букве «З».

Аккуратно вывел «Зубы. Модест Карлович», а дальше добавил шесть цифр, которые до того синели на левом запястье.

Всё верно — Дарья о своём обещании не забыла и прямо на мне написала номер знакомого стоматолога, ещё и предупредила:

— Можешь прямо завтра позвонить. Он и по воскресеньям принимает.

И да — откладывать звонок на отдалённое будущее я и в самом деле не собирался.

Надоело уже, что еда изо рта вываливается!

Общение с тусовавшимися на крыльце орками свелось к обмену рукопожатиями, а дальше я поднялся к себе и завалился спать.

Снилось всякое-разное, вроде бы даже зажал Дашку в угол и немного её потискал, но ничего толком не запомнил, а проснулся с головой не просто пустой, а прямо-таки стеклянной. Правда, таблицу умножения припомнил без особого труда, да и с чтением прихваченной из туалета газеты никаких проблем не возникло. Проблемы с газетой возникли совсем иного рода.

Встал ещё до общей побудки, поэтому в молочный магазин пришёл раньше обычного, в ожидании машины взялся завтракать творогом и читать новости. На первых полосах ничего интересного для себя не нашёл, разве что похихикал над статьёй, в которой клеймили стиляг за преклонение перед чуждым нам образом жизни, тягу к тунеядству и неправильные музыкальные пристрастия, а вот после ознакомления с разделом происшествий стало как-то резко не до смеха.

Просто отыскался пропавший несколько дней назад железнодорожник — всплыл с проломленной головой в карьере на окраине городского парка, а в перечне похищенных у него вещей упоминались наградные часы.

Часы, часы, часы…

Работал погибший директором вагона-ресторана одного из поездов дальнего следования, происшествие получило немалый резонанс. Выдвигалось предположение об убийстве из хулиганских побуждений, но с учётом того, у кого впоследствии всплыли часы погибшего, лично я расценивал случившееся убийством с целью ограбления.

Точнее — расценил бы, если б мне только было до этого хоть какое-то дело.

Да и мало ли какие часы мог у той парочки алкашей отобрать?

Вдруг это и не те котлы вовсе были? Не идти же проверять!

Но если всё же именно те самые… Меня передёрнуло.

В таких делах случайные свидетели мрут как мухи. И не совсем случайные — тоже. Особенно — не совсем случайные. Когда кому-то корячится высшая мера наказания, концы зачищают без сомнений и колебаний. И в данном конкретном случае имелся немалый риск того, что зачистят именно меня.

Желтомазые алкоголики ещё могли махнуть на всё рукой, а вот Жорж — совсем другого полёта птица. Он прекрасно отдаёт себе отчёт в том, что засветился, приехав меня прощупать. И уже не имеет никакого значения, прогнул я его или ушлый эльф лишь разыграл испуг — теперь, когда всплыло тело и в газете написали о часах, перед ним встал выбор: уподобиться страусу и засунуть голову в песок или же рискнуть и попытаться избавиться от одного слишком наглого орка.

В своей прошлой жизни я не раз и не два наблюдал за людьми, по воле случая или ввиду собственной безалаберности оказывавшимися в аналогичных ситуациях, и потому нисколько не сомневался в том, какое именно будет принято решение.

Как пить дать, попытаются прикончить!

В сложившейся ситуации радовало лишь отсутствие у рядового жулья огнестрельного оружия. Но тоже так себе утешение. Неспроста же говорят, что чем больше шкаф, тем громче он падает. Завалить можно любого, даже качка в полтора центнера весом.

И что самое паршивое, сейчас и передо мной самим встал аналогичный выбор! Я мог подстраховаться и прикончить Жоржа или навести на его след уголовный розыск, но в итоге решил ничего покуда не предпринимать. Убивать — и поздно, и глупо, а даже в случае анонимного звонка в ноль-два эльф сразу сообразит, кто его сдал. Как тогда поведут себя деляги, на которых он работает, я предсказать не мог, вот и предпочёл не нырять в незнакомых местах. Глядишь — пронесёт.

Ну а вдруг?

Отработав рубль и полкило творога, я задумался, не позвонить ли стоматологу, но счёл час слишком ранним и потопал в центр повышения квалификации. Сразу вспомнился давешний упрёк дяди Вовы, и я решил заняться развитием выносливости, перешёл с шага на бег. Очень быстро запыхался и начал обливаться потом, но слабины не дал и через силу потрусил дальше.

Ранние прохожие взирали на бегущего орка с откровенным недоумением, а какое-то время спустя под негромкое тарахтение движка со мной поравнялся жёлтый милицейский мотоцикл.

— Куда бежишь? — поинтересовался сидевший в коляске таёжный орк.

— Туда! — указал я перед собой. — Пять километров! Потом обратно. С дыхалкой проблемы!

Милиционер покачал головой.

— С головой у тебя проблемы! Колени ж убьёшь!

Я перешёл с бега на шаг, после и вовсе остановился. Затормозил и мотоцикл.

— И что делать? Велосипед тоже не для моего веса.

— Греби! — посоветовал милиционер.

— Грести? — не понял я. — Куда? В смысле — где?

— Садись сзади! — предложил водитель. — Тут рядышком!

Привезли меня в итоге на стадион неподалёку от городского пляжа — точнее, в спортивное общество «Динамо», в ведении которого этот стадион находился. На дорожках там наматывали круги длинноногие лесные эльфы, на площадках толкали ядра гномы и тролли, на поле гоняли в футбол дроу и сшибались регбисты из числа моих сородичей и чёрно-зелёных громил, а на открытой воде шли занятия академической греблей.

Командные виды спорта меня никогда не привлекали, так что напросился поупражняться на гребном тренажёре, пообещав непременно вступить в общество, если вдруг придётся по душе спортивный снаряд. В итоге через полтора часа выполз на улицу едва живой, разулся, стянул майку и штаны, после чего зашёл по колено в тёплую как парное молоко воду и повалился в неё, подняв тучу брызг.

Уф! Хорошо!

Поплескался немного, выбрался на берег и взялся наблюдать за сборной солянкой волейболисток. К тому времени, когда обсох, пришло ясное осознание того, что на сегодня лицезрения подпрыгивающих девичьих прелестей мне уже хватит. А то ещё чуть-чуть и никакая таблица умножения не поможет.

Вернулся в спорткомплекс и записался в общество, заодно попросил сделать телефонный звонок и, к своей несказанной радости, не просто застал стоматолога, но и сразу условился о приёме. Знакомец Дарьи предложил приезжать прямо сейчас, и я уточнил адрес, после чего поспешил к троллейбусной остановке. Добираться было чуть ли не на другой конец города, пришлось сделать аж три пересадки.

Но это — ерунда! Главное, что вообще принять согласились!

Модест Карлович ожидаемо оказался гномом, а вот чего я никак не ожидал, так это того, что приём пациентов он вёл не на квартире, а в официальном зубном кабинете.

— Так, значит, вы от уважаемой Дарьи? — уточнил пожилой гном, глядя на меня снизу вверх. — И что беспокоит?

— Прикус, — сказал я и растянул губы, позволяя разглядеть клыки.

— Известная проблема, — кивнул Модест Карлович. — Желаете удалить и поставить коронки?

— Нет, — отрицательно мотнул я головой.

— И правильно! — неожиданно одобрил стоматолог моё нежелание расставаться с клыками. — Проблему с прикусом это, конечно, решит, но создаст сразу несколько новых. Как медицинских, так и чисто социальных. Орк без клыков до сих пор воспринимается многими… ущемлённым в правах.

Заминка гнома от меня не укрылась, но справляться на сей счёт я не стал, поскольку меня как раз провели в кабинет и предложили садиться в кресло, а дальше общение у нас пошло исключительно одностороннее, ибо с разинутой пастью и сунутым в рот зеркальцем не очень-то и поговоришь. Да и когда сжимаешь зубами что-то вроде копирки и двигаешь из стороны в сторону челюстью — тоже.

Время от времени Модест Карлович диктовал помощнице заметки, а под конец вынес вердикт:

— Случай не самый сложный, за год с помощью брекетов приведём вам прикус в норму. Самое большее — за полтора.

— Хотелось бы разобраться с этим прямо сейчас.

— Увы, без удаления клыков это попросту невозможно.

— А если их немного подпилить и укоротить?

Модест Карлович выразительно хмыкнул, после чего попросил:

— Милочка, оставьте нас ненадолго! — А когда его помощница вышла, объявил: — Это, конечно, решит проблему, но я помочь вам не возьмусь.

Я удивлённо нахмурился.

— И почему же?

— Пусть таковые операции прямо и не запрещены, но власти их не одобряют. А мне бы не хотелось потерять свою практику.

— А можно чуть поподробней? — попросил я.

— Вести просветительскую деятельность не в моих правилах, но из уважения к отцу Дарьи сделаю для вас исключение. История эта тянется с давних времён, и обусловлена борьбой с обычаем кровной мести, общепринятым у горных орков. Иной раз доходило до того, что вырезались все мужчины целого рода, а поскольку орк без клыков вроде как и не мужчина вовсе, царские власти не придумали ничего лучше, чем начать вырывать у горцев клыки. В итоге по достижению зрелости мальчикам клыки стали подпиливать, дабы те не торчали из-под губ и не бросались в глаза.

Я припомнил серокожего громилу в наручниках и кивнул.

— Со временем эта практика перекочевала в криминальную среду и ныне почитается признаком идейного неприятия законов.

— Вот как? — озадачился я. — Но у меня-то объективные проблемы с прикусом!

Модест Карлович пожал плечами, отошёл к рукомойнику и взял мыло.

— Советую обзавестись официальным заключением государственной стоматологии. Иначе ничем не смогу помочь.

— Понял, — кивнул я. — И во сколько тогда встанет работа?

— Возьму по тридцать рублей за клык.

— Благодарю, Модест Карлович. Позвоню сразу, как только утрясу все формальности.

За сим я со стоматологом и распрощался, а отправился — правильно, к стоматологу в свою родную третью городскую больницу. И поскольку прекрасно отдавал себе отчёт в том, что вот так с бухты-барахты, особенно в воскресенье, ни к какому обычному специалисту не попаду, да и получить талончик станет целой проблемой, отправился по проторенной уже дорожке в травматологию. В конце концов, если там есть хирурги, то не может не оказаться и тех, кто занимается свёрнутыми в пьяных драках челюстями.

Медкарту на руки выдали без единого вопроса, а вот приём поначалу не задался.

— Вот что, коллега! — хмуро глянул на меня из-под косматых седых бровей гном со столь мускулистыми руками, что наверняка запросто мог ломать ими подковы. — Мы тут принимаем либо с травмами, либо с острой болью! Даже коллег! Особенно — коллег!

Это его «коллега» и «коллег» так и сочилось язвительным пренебрежением, но я подавил раздражение и указал на рассечённую бровь.

— Так была травма-то! Мне на дежурстве в глаз — хрясь! Я мордой об пол — шмяц! Сначала понять ничего не мог, а сегодня как осенило: у меня ж рот нормально закрываться перестал! Как есть начинаю, так еда вываливается!

— Да неужели? — недоверчиво прищурился мускулистый коротышка в белом халате.

— Ага! Тут и запись о предыдущем приёме есть! Вот: рассечена бровь…

— В двух местах прокушено левое запястье, гематомы… — прочитал стоматолог.

Я кивнул.

— Упырь страсть какой прыткий попался! Чуть не загрыз! Но мне раньше не до того было, а тут гляжу — челюсть не закрывается!

Гном тяжко вздохнул и предложил:

— Садись! — А после недолгого осмотра он отошёл к рукомойнику, включил воду и отметил: — Не закрывается, факт. Но для орков это нормальная ситуация. У вас же само строение челюстей предназначено для того, чтобы рвать, а не жевать!

— А вот этого вот не надо! — возмутился я. — Для орков, не для орков — всё едино! Прикус нарушен, челюсть нормально не закрывается, а значит, имеется дефект, который надобно устранить!

— Ты за направлением на удаление клыков сюда пришёл? — нахмурился гном и хрустнул костяшками пальцев. — Так фигу тебе с маслом, а не направление!

— Чего так? — озадачился я.

— Того! Просто взять и вырвать клыки нельзя — придётся за государственный счёт коронки ставить. А это — разбазаривание народных средств! У нас ревизия на носу! Хочешь рвать — рви за собственный счёт! Развелось умников!

Я презрительно фыркнул.

— Вот ещё — рвать! Я о брекетах думал! — Перехватил изумлённый взгляд собеседника и пожал плечами. — Ну ладно — не думал. Посоветовали.

— Допустим, — кивнул гном. — А от меня ты тогда чего хочешь? Один чёрт, тебе за собственный счёт их ставить!

— У меня медосмотр через день. Приду я на него, а у самого железа полный рот. Скажут — сымай, нет у тебя к тому медицинских показаний. А у меня — есть!

Гном тяжко вздохнул, подошёл к столу и принялся что-то быстро писать. Я подступил, заглянул через плечо и подсказал:

— По причине чрезмерной длины клыков! Тогда уже точно никаких вопросов не возникнет! Объективный же факт!

Как видно, надоел я стоматологу хуже горькой редьки, поскольку тот хоть и ругнулся себе в бороду, но требуемую приписку всё же сделал. Ну а дальше мне пришлось самую малость надавить на жалость девчонкам в регистратуре да чуток походить по кабинетам, чтобы обзавестись выпиской из истории болезни со всеми должными автографами и оттиском печати для справок. Оформили их сразу в двух экземплярах, и теперь дело оставалось за малым: требовалось раздобыть где-то шестьдесят рублей.

Увы, именно что — раздобыть, поскольку получки для оплаты услуг Модеста Карловича не хватало даже близко. А ведь ещё требовалось как-то протянуть две недели до аванса!

Впрочем — не горит. Главное, что дело сдвинулось с мёртвой точки.

Красота!

В столовую я отправился безмерно довольный собой, пообедал и двинулся в центр повышения квалификации, а там вопреки обыкновению для начала поднялся в библиотеку. Посидел за газетами и решением шахматных этюдов, хорошенько разогнал мозги и уже только после этого отправился на поиски Романа Коростеля. Перво-наперво решил заглянуть в спортзал, там сенсея и обнаружил. Он вёл занятие борьбы для спортивного вида эльфов, среди которых подтянутыми и крепкими были даже лесные, а поморские и тёмные не особо терялись даже на фоне тягавших железо орков и гномов, так что привлекать к себе внимание я не стал и скромно уселся на лавочку.

Пустое! Пси-мастер меня немедленно углядел и спросил:

— Решил заняться борьбой?

Я встал и качнул головой.

— Нет, на второй пси-разряд сдать хочу.

Роман резким движением выкинул перед собой руку и потребовал:

— Направление! — полюбовался моей вытянувшейся физиономией и презрительно фыркнул: — Ума не хватило взять, да?

Я каким-то чудом удержался и не рыкнул в ответ ничего матерного, лишь развёл руками и сказал:

— Воскресенье же!

— Хорошо! — кивнул пси-мастер. — Сдвинешь меня с места пси-выплеском, сам за тебя все бумаги оформлю! Согласен?

В словах этих точно был какой-то подвох, так что идти на поводу у дроу я не стал и рассмеялся.

— Сдвинуть тебя с места я и без пси-выплеска могу!

Может, в иной ситуации Роман и послал бы меня куда подальше, но разговор происходил при многочисленных свидетелях, так что он поманил меня к себе.

— Идём, зелёный!

Я принялся избавляться от кроссовок, и тогда какой-то поморский эльф негромко спросил:

— Уверен? Пересдать только через полгода сможешь.

Надо понимать, обычная процедура сдачи на второй пси-разряд не подразумевала необходимости сдвигать экзаменатора, но я на попятную не пошёл, стянул через голову майку и махнул рукой.

— Справлюсь!

Только — нет, уверенности в удачном исходе дела у меня вовсе не было, принять предложение дроу заставила банальная злость. Завтра на смену, а дотерпеть до вторника никакой мочи бы не хватило. Руки так и чесались стереть эту мерзкую ухмылочку незамедлительно, прямо здесь и сейчас. А не получится — и не страшно.

И вместе с тем на рожон я не полез и двинулся к противнику неспешно, ещё и стал обходить его по широкой дуге. Дроу ожидаемо начал разворачиваться, пришлось пойти на сближение. Потянулся толкнуть — Роман отбил руку в сторону небрежным шлепком и ещё даже более непринуждённо сбросил захват, когда мне удалось ухватить его за рукав кимоно.

Контратаковать ему вроде как не полагалось, и я попытался решить дело резким тычком в грудь, но тут уже меня самого дёрнули за руку, заставляя потерять равновесие, а на шаге вперёд я ещё и о подставленную ногу споткнулся, едва плашмя на татами не рухнул, лишь в самый последний момент сумев кувыркнуться через голову.

Кто-то рассмеялся, и пусть донёсся смех издали, а эльфы-борцы следили за схваткой молча, на меня колючей волной накатило раздражение. И на сей раз я не стал пытаться его подавить, а вместо этого распалил в себе злость и вновь ринулся в атаку.

Рывок, захват — рука поймала лишь воздух, а в ответ мне прилетела хлёсткая пощёчина. Аж искры из глаз посыпались, только не от боли, а от ярости.

— Дерёшься как девчонка! — прорычал я в лицо безмерно довольного собой Романа и скривился. — Чёрт, это ж для тебя похвала!

Глаза сенсея начали сужаться, тут-то я и прыгнул! Точнее — ещё только резко подался вперёд и предварил свой рывок выплеском бушевавшей в душе ярости. Поначалу мог бы с этим и не справиться, но пощёчина подняла градус бешенства до такой степени, что в Романа ударила настоящая волна электрического сияния.

Вот тебе второй пси-разряд, ушастый!

Только нет — застать сенсея врасплох не вышло. Тёмный эльф оказался готов к пси-удару и расколол нематериальный шквал резко вскинутой рукой, при этом даже не покачнулся. А вот чего он точно не ожидал — так это того, что после столь позорного фиаско я продолжу движение вперёд!

Пусть разом и обессилел, но инерция движения помогла дотянуться до противника. Мою правую руку Роман отбил в сторону и уже начал разворачиваться, позволяя беспрепятственно рухнуть на маты, но левой я мёртвой хваткой вцепился в его кимоно и пальцев не разжал, утянул дроу за собой!

Сенсей упал сверху, тут же освободился от захвата и взял меня на болевой приём, да только дело было сделано.

— Один — один! — прохрипел я, лихорадочно колотя свободной ладонью по татами.

На миг показалось, будто Роман не сдержится и вывернет руку из плечевого сустава, но вместо этого он поднялся на ноги, подтвердил:

— Один — один! — И похлопав в ладоши, повысил голос: — Продолжаем занятие!

Вроде как не захотел терять лицо.

Повезло.

Добраться до лавочки мне стоило немалых трудов, и хоть там достаточно быстро пришёл в себя, но всё равно решил сегодня обойтись без силовых упражнений. Начал с разминки, потом занялся растяжкой, а дальше Роман отпустил своих подопечных, и ко мне подошёл темноволосый эльф — тот самый, который и предупредил о возможных проблемах с пересдачей.

— Ты ведь санитар в скорой? — спросил он, и я его вспомнил.

Это ж лейтенант, который к Дашке клинья подбивал!

— Ага, — подтвердил я.

Эльф протянул руку и представился:

— Лев!

— Гудвин, — назвался я, и опер ничем не выдал своего удивления странным именем.

Он указал на стол для тенниса и предложил:

— Сыграем?

Я отказываться не стал и кивнул.

— Давай!

Но только взяли ракетки, и Лев спросил:

— Получается, ты сегодня выходной, а завтра на смену заступаешь?

— Очень надеюсь, что на самом деле тебя интересует не мой график, — проворчал я, отметил враз закаменевшее лицо опера и развил мысль: — Потому как внимание сотрудника уголовного розыска простому орку ничего хорошего не сулит.

Лев рассмеялся.

— Уел! — признал он. — Нет, интересует меня не твой график.

— Дарья, не знаю как её по батюшке, работает через сутки, — подсказал я. — Сегодня у неё выходной.

— По батюшке? Смешно! — фыркнул лейтенант и кинул мячик об стол. — Давай на подачу!

В настольный теннис я не играл лет сорок, но умудрился не только перехватить невесомый шарик, но и попасть им в чужую половину стола. И пусть до сих пор ощущал заметную скованность в движениях, каждодневная растяжка начинала понемногу приносить свои плоды, так что партия завершилась не совсем уж полным разгромом. Следующие две закончились примерно с тем же результатом, а потом подошли знакомые Льва и предложили сыграть на вылет, но я уже изрядно упрел, так что отдал ракетку и спросил:

— А вы чего здесь вообще? Это ж горздрава вотчина!

Лев пожал плечами.

— Роман один из лучших тренеров в городе. К нему многие наши ходят.

После он отправился в раздевалку, ну а я пошёл колотить боксёрский мешок. Вымотался в итоге до крайности и после душа долго сидел в буфете и пил чай. Несмотря на усталость и потянутую спину, день определённо удался, и совсем уж очевидно это стало, когда перехвативший меня на выходе вахтёр вручил официальное заключение о присвоении второго пси-разряда.

Отличное завершение августа, что и говорить!

А вот сентябрь начался как-то слишком уж суматошно. Нет, в молочном магазине отработал уже привычно рутинно, но дальше-то пришлось выходить на смену, а там мало того, что ничего рутинного не ожидалось изначально, так ещё и вызовы подобрались один проблемней другого.

Перво-наперво пришлось ехать в частный сектор, только на сей раз иметь дело выпало не с чудью белоглазой, а с гномами. Точнее даже — с гномихами. Стоило только автомобилю остановиться у ворот в высокой дощатой ограде, за которой спрятался добротный бревенчатый особняк, как от соседних домов к нам тут же потянулись тётки, одинаковые, будто горошины из одного стручка: невысокие, носатые и упитанные — в тёмных платьях и с косынками на головах.

Дядя Вова повернул ручку-кольцо калитки, но та оказалась заперта. Ответом же на стук стал яростный собачий лай.

— Опять, что ли, ложный вызов? — спросил у него выбравшийся покурить Жора.

— Да какой ещё ложный, голова два уса? — тотчас напустилась на него одна из соседок. — Я сама звонила! Дома они!

— Ты постучи, постучи ещё, милок! — попросила упыря другая. — У этого подлеца терпежу не хватит долго таиться!

— Сам откроет! — поддержала её другая.

Собака и не думала затыкаться, но дядя Вова вновь подёргал кольцо, а после спросил:

— Случилось-то что?

— Смертоубийство! — без заминки выдала первая из соседок. — Бьёт он Римму смертным боем!

Жора сплюнул под ноги.

— Муж бьёт? — догадался шофёр и зло ругнулся: — Вот вы курицы! Вечно в чужие дела лезете! Самим мужья бока намнут, как с работы вернутся!

Тут его едва не поколотили, а гвалт поднялся такой, что я чуть лязг засова не упустил. Указал дяде Вове на калитку, а только тот развернулся, и на улицу вышел рыжебородый коротышка, который удерживал на цепи яростно гавкавшего кобеля.

— Чего надо⁈ — зло рыкнул гном, от которого крепко несло свежим перегаром. — Чего припёрлись⁈

— Скорая, — кивнул себе за спину дядя Вова. — Не видишь разве?

— Не вызывал! — отрезал крепыш. — Убирайтесь, пока собаку не спустил!

Соседки возмущённо загомонили, не пришлось по душе такое обращение и упырю. Он коротко выдохнул:

— Фу! — И яростно хрипевший до того пёс враз поджал хвост и попятился, утягивая хозяина обратно во двор.

Гном на миг отступил в калитку и сразу шагнул обратно с невесть где раздобытым топором.

— Ну! — яростно взревел он. — Подходи по одному! Всех положу!

Тётки шарахнулись прочь, я отступил к распахнутой дверце кабины, но ни о чём попросить Жору не успел, поскольку дядя Вова просто вытянул руку и сказал:

— Дай сюда!

Неведомая сила вырвала топор у рыжебородого коротышки, рукоятка прыгнула в раскрытую ладонь упыря.

— Так его! — тотчас подались назад тётки. — Вбей-ка ума в его пустую башку!

Послышалось тарахтение движка, и в переулок завернул жёлтый милицейский мотоцикл с коляской; расположились на нём два гнома — один другого в плечах шире. Тётки к ним так и кинулись:

— Убил! — завопили они. — Римму убил, а вам и дела нет!

— Ну-ка цыц! — потребовал сержант и повернулся к рыжебородому похмельному гному. — Говори!

Крепыш как-то разом потух, уставился себе под ноги и нехотя произнёс:

— С лестницы она упала. Не нужна ей помощь. Не звал я никого!

— Ну-ка пойдём! — потянул сержант хозяина на двор и прикрыл за собой калитку.

Дальше острый орочий слух уловил глухой отзвук удара, а вот последовавший за тем негромкий обмен фразами я разобрать уже не сумел. Впрочем, всё очень скоро разрешилось само собой — и пары минут не прошло, как сержант выглянул на улицу и обратился к Дарье:

— Проходите, уважаемая! — А вот нас с дядей Вовой он придержал, выставив перед собой раскрытую ладонь. — Тут по женской части вызов, вам делать нечего!

— Не пойдёт! — отрезал упырь.

— Всё будет хорошо! — уверил его милиционер.

— Не пойдёт! — повторил дядя Вова. — От процедуры отступать не имеем права!

Сержант забрал у фельдшера топор, после чего сказал хозяину:

— Здесь жди! — А рядовому приказал: — Проследи!

Перекосившийся на один бок рыжебородый задира попробовал было возмутиться, но под грозным взглядом сержанта враз осёкся и лишь зло сверкнул глазами, когда вновь загомонили соседки.

— Иди! — разрешил дядя Вова эльфийке, и та последовала за сержантом.

Сам он вернулся почти сразу, а вот интерна нам пришлось дожидаться никак не меньше получаса.

— Можем ехать, — сказала она, выйдя из калитки.

Соседки зашушукались, а сержант ткнул рыжебородого коротышку пальцем в грудь.

— Допрыгаешься ведь так! Жену в могилу загонишь, сам за решётку угодишь! Кто тогда о детях позаботится? В детдом определят!

Мы на месте задерживаться не стали, погрузились в автомобиль и покатили прочь.

— Что там? — спросил дядя Вова, когда машина повернула за угол.

— Ушибы мягких тканей. Возможно, трещина в ребре. От госпитализации отказалась, заявление о побоях писать не стала.

Упырь фыркнул.

— Они никогда не пишут. Дела уже по факту тяжких телесных или убийства заводят.

Жора обернулся и раздражённо буркнул:

— Терпеть бородатых не могу! Все нервы вымотали!

— То ли ещё будет! — рассмеялся дядя Вова. — С сегодняшнего числа комплексная ревизия начинается.

— А нам-то что? — удивилась Дарья.

— Всем будет чего! — уверил её шофёр. — Слышал, по части пси-блока какая-то крупная недостача вскрылась, так что нам тоже кишки помотают.

— А мы-то что? — округлила глаза эльфийка. — Мы всего-то вторую неделю работаем!

— Да уж найдут, к чему придраться! — отмахнулся дядя Вова.

Зазвонил радиотелефон, Дарья отвлеклась на него, а я вспомнил о выскочившем на улицу с топором в руках гноме и спросил у шофёра:

— Жора, а ты нам пожарный топор раздобыл?

Усатый коротышка сдвинул на затылок кепку и подтвердил:

— Раздобыл, ля. С ломиком лежит. Не видел разве?

Дарья положила трубку и назвала адрес, после добавила:

— Поножовщина!

— Денёк начинается — закачаешься! — тяжко вздохнул Жора и включил сигнал поворота, а выкрутив руль и развернувшись, спросил: — Вова, а ты не в курсе, чего именно у нас недостача случилась? Деньги из кассы растратили? Бухгалтера средства не на тот счёт отнесли? Или что-то в натуре пропало?

— В натуре, — кивнул упырь. — Но какие именно препараты — даже не скажу. Просто краем уха разговор слышал. Мол, нагнали проверяющих вдвое против обычного.

— Плохо, — вздохнул шофёр. — Только бы не пси-концентрат умыкнули, а то все недавние случаи расхода проверять начнут!

— И что с того? — спросила Дарья с плохо скрываемой нервозностью.

— А то! — буркнул Жора. — Сама же говоришь, что работаем всего ничего, а уже два кубика израсходовали! Ещё и по первому случаю под служебной проверкой были! Вот точно ведь мурыжить начнут!

— Ну и пусть проверяют! — беспечно пожал плечами дядя Вова. — По первому случаю мы уже отстрелялись, а по второму с бумагами полный порядок, комар носа не подточит!

— А вдруг ревизоры ракшаса обследуют?

— Вдруг не обследуют и не вдруг не обследуют, — отмахнулся упырь. — Руки коротки!

— Иностранца точно беспокоить не станут, — кивнула Дарья, но шофёра эти уверения ничуть не успокоили.

Он обернулся и сказал:

— Вот что, молодой! Ты пока на второй пси-разряд не ходи сдавать, выжди время.

— Поздняк! — вздохнул я. — Уже сдал.

Жора аж застонал от разочарования.

— Ещё и это! Теперь точно слухи пойдут, что тебя пси-концентратом обкололи!

— Почему это? — нахмурился я.

— Потому что! — буркнул шофёр. — Ты ж лесостепной! И мало того, что боевой раж контролировать научился, так ещё и второй разряд получил!

Судя по кислому взгляду Дарьи, случай мой и впрямь был из ряда вон, тут даже дядя Вова заволновался. Впрочем, нет — обеспокоило его отнюдь не возможное внимание ревизоров.

— Жора! — рыкнул он. — Ты куда нас завёз, паразит⁈

— Куда сказали, туда и завёз! — огрызнулся шофёр. — По адресу, ля!

Я пригнулся, посмотрел в окно и сообразил, что автомобиль катит по какому-то крайне сомнительному району. Хмурые панельные пятиэтажки, изрисованные всякой похабщиной стены и заборы, мятые стенки киосков, телефонная будка с выбитыми стёклами, мусорка с переполненными баками, и самое главное — гоблины. Всех возрастов и расцветок, но они и только они.

— Гетто, ля! — с отвращением процедил дядя Вова. — Точно отсюда вызов пришёл?

— Отсюда, — подтвердил Жора. — Знаю этот адрес, ездил уже. Там пивнушка, вечно всё не слава богу.

Упырь ругнулся, а я на всякий случай отыскал топор и переложил его к двери.

— Да, поди, менты на поножовщину прикатили! — резонно предположил шофёр, но милицейского патруля мы на месте не застали — то ли разминулись, то ли никто сюда не приезжал вовсе.

А вот кого мы застали у пивной, так это десяток подвыпивших гоблинов, один из которых сидел на бордюре и зажимал окровавленной майкой свою зелёную физиономию. С учётом отколотого горлышка от пивной бутылки, валявшегося тут же на забрызганном красным асфальте, случившееся двоякого толкования не допускало: было ясно и понятно, что кто-то недомерка этой самой розочкой по харе и полосонул. И наверняка был этот кто-то из числа собутыльников, но поисками виновного пусть милиция занимается, мы сюда не за тем приехали.

Стоило только Дарье выбраться из машины и опуститься на корточки рядом с пострадавшим, как остальные гоблины вмиг оживились и начали перешёптываться. Показались они мне крепче прочих виденных ранее лысых недомерков, да и одевались заметно приличней — по крайней мере, у многих были нормальные спортивные штаны и кроссовки, а не трико и шлёпанцы. Само собой подумалось, что направить бригаду скорой помощи с эльфийкой-врачом в это гетто было далеко не самым удачным решением диспетчера.

Дядя Вова будто невзначай встал между Дарьей и гоблинами, спросил:

— Помощь нужна?

— Надо везти в травматологию и зашивать.

— Хрена! — выдал в ответ пострадавший. — Просто заклей! Шрамы украшают мужчин! И кольни обезбола, чтоб забалдеть.

Его приятели загоготали, а Дарья предупредила:

— Нужен будет отказ от госпитализации.

— Да какой ещё канализации? — хохотнул гоблин с располосованной щекой. — Красотка, не гони!

Лысый коротышка потянулся шлёпнуть эльфийку по заднице, а когда та откинула его руку в сторону, то оскалился:

— Ну ты чего, шалава? Клиент всегда прав! Я пациент, ля, или кто?

Вторую его попытку облапить Дарью предотвратил упырь. Он сжал запястье гоблина и угрожающе произнёс:

— Не дури!

Не тут-то было! Нет, коротышка с располосованной щекой вмиг присмирел, зато раздухарились его дружки.

— Точняк! — заявил кто-то из них. — Пусть нам тоже помощь окажет!

— Эльфийка по вызову — это тема! — поддержал его другой.

— Чур, я первый!

Дальше я слушать не стал и вытянул из салона скорой топор. Уже двинувшиеся вперёд гоблины замерли на месте, лишь самый наглый и не подумал остановиться.

— Ну и что ты мне сделаешь, урод? — пьяно осклабился он. — Кого пугать вздумал? — И потребовал: — Сюда отдал!

Он потянулся за топором, и стало ясно, что блеф не удался, а если отдам топор, то на меня тут же навалятся со всех сторон, а заточек при себе нет только у тех гоблинов, кто пришёл пить пиво с выкидухой. Порежут!

— Дай, кому…

Дослушивать требование бузотёра я не стал, шагнул к нему и легонько пнул между ног. Лысый коротышка свалился на асфальт, а я по широкой дуге махнул топором, едва не зацепив ближайших гоблинов.

— Мясо! — взревел во всю глотку. — Всех в фарш порублю!

И мне поверили. Подвыпившие гоблины тут же подались назад, да только рёв привлёк всеобщее внимание, и к нам потянулись зеваки. Сбитый с ног заводила бросил корчиться и стонать, прошипел:

— Я жаловаться буду! Заяву накатаю, гад!

Один из его приятелей тут же добавил:

— А я свидетелем буду! — И остальные гоблины одобрительно загомонили.

— Попляшет у нас!

— Орки совсем страх потеряли!

Случившееся наверняка можно было подвести под одну из статей уголовного кодекса, но я и не подумал сдать назад.

— Маму свою позови и пожалуйся! — А после обвёл взглядом раздухарившихся коротышек и оскалился. — Пьяные, да? А вот сейчас заберём кого-нибудь от алкоголизма лечиться!

Так и не отпустивший руку гоблина с распоротой щекой дядя Вова подыграл, спросив:

— Думаешь, в ЛТП определить?

Упоминание лечебно-трудового профилактория разом остудило горячие головы, кто-то из самых слабонервных даже попытался затеряться в набежавшей толпе, а я ухмыльнулся и покачал головой.

— Зачем ЛТП? Сам закодирую! Дедовским способом!

Гоблины стали рассасываться, а упырь потянул к машине коротышку с распоротой щекой.

— Вот с него и начнём!

Толпа зашумела, но мнения собравшихся разделились самым кардинальным образом: если одни призывали спасать бедолагу, то другие с пеной у рта доказывали, что сам напросился и так ему и надо. Поднялся гвалт, и мы под шумок погрузили гоблина в автомобиль скорой помощи. Сбитый мной с ног недомерок встал с асфальта и погрозил кулаком, но этим всё и ограничилось. Захлопнули дверцу, сдали задом на дорогу, развернулись и покатили прочь.

Гоблин враз притих, но отыгрываться на нём мы не стали и просто сдали в травматологию.

— На хрена их вообще столько в городе? — поинтересовался я, когда вернулись к машине дожидаться появления Дарьи.

— У гоблинов чрезвычайно высокая сопротивляемость пси-энергии, — пояснил Жора. — Они на самых вредных производствах вкалывают. Других туда вахтовым методом отправляют, а им хоть бы хны.

— И ты руки без повода не распускай! — потребовал дядя Вова. — Накатают заявление — не отмоешься. Ты ж экстрасенс! Вот пси-излучением и дави!

— А сам чего? — нахмурился я.

— А кто мне расход жизненных сил зачтёт? — хмыкнул в ответ упырь. — Кровь по графику выдают, живым овощем очередной дозы дожидаться приятного мало.

Вернулась Дарья, забралась в кабину и зло выругалась:

— Мерзкий недомерок!

— Накляузничал? — догадался Жора.

— Попытался, — подтвердила эльфийка, — но я ему такую дозу обезболивающего вколола, что язык только к вечеру ворочаться начнёт!

— Не загнётся он? — обеспокоился дядя Вова.

— Хорошо бы, но нет, — вздохнула Дарья и предложила: — Может, перекусим? Чего-то я проголодалась уже!

Против этого предложения ни у кого возражений не нашлось.

Под конец смены я сам себе напоминал тот самый «живой овощ», упомянутый дядей Вовой, с той лишь разницей, что не имел никакой возможности подзарядиться чужой кровушкой и даже просто тихонько дозревать на грядке: сполоснувшись под душем, переоделся, наскоро перекусил в столовой и чуть ли не рысцой метнулся к трамвайной остановке, поскольку пора было ехать на курсы по оказанию первой помощи.

Сразу за проходной наткнулся на Дарью и Льва — лейтенант одарил нашего интерна чёрной розой, и эльфийка вроде как приняла этот знак внимания вполне себе благосклонно. Я на бегу поздоровался и рванул к подкатившему к остановке трамваю. Успел заскочить в заднюю дверь и приехал в центр повышения квалификации без десяти минут девять, но даже так в просторное помещение орки и гномы набились едва ли не под завязку, а свободные места оставались только в двух первых рядах. Пришлось садиться туда, изначально теряя всякую возможность покемарить незаметно от лектора, который оказался средних лет человеком.

Какое-то время кандидат медицинских наук внимательно нас разглядывал, а потом вдруг заявил:

— Все разумные расы произошли от людей! — выдержал точно выверенную паузу и, прежде чем зал успел взорваться возмущёнными криками, добавил: — Если раньше это утверждение проходило по разряду религиозных убеждений, то с открытием ДНК стало научным фактом!

Переть против науки никому из присутствующих не захотелось, и ответом лектору стало всего лишь недовольное ворчание.

— И как ни прискорбно мне это признавать, но с научной точки зрения люди могут считаться пройденным этапом эволюции! — объявил тот и развёл руками. — Увы, во многом эльфы, гномы и орки, а в чём-то даже и гоблины, превосходят людей на голову!

Пассаж про гоблинов вызвал повсеместный смех, на что, надо понимать, и делался расчёт.

— К чему это я? — поинтересовался у зала лектор. — Да просто все мы достаточно близкие родственники и способны иметь общее потомство, поэтому не нужно думать, будто симпатичная девушка не залетит лишь из-за того, что вы орк, а она человек! И тот факт, что он человек, а вы зеленокожая красотка, от нежелательной беременности тоже не убережёт!

Если орки против предложенного варианта половых сношений возражать и не подумали, то «зеленокожие красотки» все как одна изобразили крайнюю степень отвращения.

— Фу-у!

Лектор этой реакции лишь посмеялся.

— Сердцу не прикажешь! — заявил он. — А беременность при такого рода сношениях — дело обычное. Просто в зависимости от пола партнёра-человека результат будет различаться кардинально!

— Хах! — не выдержал один из усатых коротышек. — Как так?

— Отвечаю на вопрос! — указал на него кандидат медицинских наук. — В отличие от людей прочие расы обладают расширенным, так скажем, генетическим кодом. Для всех он един, но в утробе матери выстраивается должная комбинация, в силу чего расовые признаки передаются исключительно по женской линии, а от мужчины они никак не зависят. И это касается не только людей. Расовая принадлежность отца никакого значения не имеет в принципе!

— Во дела! — охнул какой-то громила-орк. — Меня в детстве дразнили, будто мамаша от эльфа нагуляла, а я не верил и в драку лез!

— Ищи папашу, пусть к себе прописывает! — то ли в шутку, то ли всерьёз посоветовал какой-то чернобородый гном.

— А как же тогда полукровки? — спросила одна из зеленокожих девиц. — Уж сколько меня пугали, что полуорка в подоле принесу, если с людьми путаться стану!

— Сказано же тебе: не бывает такого! — развеселился сидевший неподалёку усатый коротышка. — Можешь спокойно блудить дальше!

— Да как же не бывает? — возмутился его сосед. — Ты чего несёшь? Я сам такого видел!

— Так это стиляга, поди, был!

— Я тебе щас такого стилягу покажу!

Уже успевший промочить горло лектор постучал ложечкой по стеклянному графину, призывая всех к тишине, и продолжил:

— Как уже говорил, кое в чём люди уступают прочим расам! Увы, в утробе человеческих женщин выстраивания должных комбинаций не случается, и на свет рождаются дети с ослабленными признаками расы отца. Раньше таких называли полукровками, теперь именуют городскими орками, эльфами и гномами.

— И гоблинами! — выкрикнул кто-то с места.

— Увы, иногда случается и такое, — признал лектор. — И пусть в отличие от людей женщины прочих рас в значительной степени способны контролировать зачатие, настоятельно рекомендую всем и каждому при внебрачных связях использовать резинотехническое изделие номер два!

— Гондоны? — заржал кто-то на задних рядах.

— Можно и так сказать, — подтвердил лектор, подошёл к парте и взял кусок мела. — И не думайте, будто это пустая трата денег, ибо… — И он размашисто написал четыре буквы: «З. П. П. П».

Ну и начал просвещать собравшихся на эту животрепещущую тему, а после пятиминутного перерыва и куда более длительного выяснения слушателями отношений из-за занятых кем-то другим мест, объявил:

— Мы то, что мы едим! — Переждал волну шуточек и покачал головой. — Нет, разумеется, вы не макароны по-флотски и не котлетки с пюрешечкой, но согласно последним исследованиям, у варварских ритуалов поедания внутренних органов поверженных врагов помимо суеверий имелись и вполне рациональные причины. Более того: правильное питание становится вдвое важнее в насыщенной пси-энергией среде! Распределительная система возникла не на пустом месте и дело отнюдь не в дефиците продуктов. Каждому из вас выделяется столько мяса и мясопродуктов, сколько требуется для поддержания активного образа жизни.

— Что-то не заметно! — выкрикнул один из таёжных орков.

— А вы поглядите на своё старшее поколение! — парировал лектор. — Одни орки жиреют, другие ссыхаются и желтеют. И те, и другие мрут раньше срока! А всё почему? Да просто первые скупают талоны на мясо и жрут его без меры, а вторые талоны на мясо продают и тратят все деньги на водку! Ожирение и алкоголизм — вот бичи современного общества! А между тем, правильное питание способно не только продлить жизнь, но и существенно улучшить её качество.

— Ну давайте мы все теперь вегетарианцами станем! — фыркнул кто-то из собравшихся.

— А вот этого не надо! — погрозил лектор пальцем. — Полный отказ от мяса хорош для лесных эльфов, но попытка изменить подобным образом физиологию орков обычно ничем хорошим не заканчивается. Да, внешний эффект зачастую наблюдается поразительный, но одновременно с этим развиваются и патологии внутренних органов. Чего не наблюдается при грамотном планировании рациона!

— Грамотное — это как? — удивился кто-то из орков неподалёку от меня.

— Мясо в меру жрать надо! — хохотнул рыжебородый гном.

— Вот ты дал, борода два уха! — немедленно укололи его в ответ. — Скажи ещё пить в меру надо!

В общем, вводное занятие посвятили не оказанию первой помощи пациентам, а тому, как не попасть в число больных нам самим. Узнал много нового.

Когда все повалили на выход, я спустился в спортзал, размялся там и поработал над растяжкой, после чего с полчасика вдумчиво колотил боксёрский мешок. Увы и ах, но на силовые упражнения меня уже не хватило.

Решив сэкономить, двинулся в общежитие пешком, в результате дважды в глухих переулочках просили закурить сомнительного вида личности, но со здоровенным орком никто связываться не рискнул. Напугать эти встречи меня не напугали, и всё же на будущее я загадал тщательней выбирать обратный маршрут. Сентябрь же — темнеет рано.

А вот чего не случилось — так это ожидаемого осеннего похолодания. И речь точно не шла о начавшемся бабьем лете, больше всё походило на бархатный сезон. Когда следующим утром спросил об этом у заведующей молочным магазином, та отмахнулась.

— Да какое тебе ещё похолодание? В лучшем случае снег к Новому году выпадет и до середины февраля пролежит!

В лучшем случае? Вот бы уж не сказал! Зимней одежды у меня не было вовсе, равно как и денег на её приобретение. И на подпил клыков — тоже.

Следовало озаботиться поиском дополнительной подработки, но вместо этого я поплёлся в отдел кадров, дабы сдать акт о присвоении второго пси-разряда и уже в эту получку претендовать на свою законную доплату. Сколько сверх оклада ни докинут — в моём нынешнем положении роль играла буквально каждая копейка.

Увы, лучше бы с визитом в отдел кадров повременил. На расположившегося за вторым столом в кабинете Людмилы молодого человека внимания не обратил, сочтя его сотрудником отдела кадров, и с порога объявил:

— Доброе утро! Я вам справочку принёс!

— Какую именно? — озадачилась Людмила.

— О присвоении второго пси-разряда, — сообщил я и выложил акт на стол.

— Оставляй, подошью в личное дело, — непривычно сухо произнесла кадровичка, и тут же к нам подступил оторвавшийся от бумаг молодой человек.

— Кто это у нас тут? — полюбопытствовал он и задумчиво забормотал: — Гудвин, Гудвин, Гудвин… Где-то я это имя уже видел…

«Не имя, а фамилию!» — едва не огрызнулся я, перехватил взгляд Людмилы, которая сделала страшные глаза, и попятился к двери, но покинуть кабинет не успел.

— Вспомнил! — воскликнул молодой человек. — Та справка! — И он повернулся ко мне: — Постойте-ка!

Мог бы, конечно, послать его куда подальше, но по обречённому вздоху Людмилы понял, что уносить ноги уже поздно, и буркнул:

— Ну?

Ревизор порылся в своих записях, затем отыскал моё личное дело и, распрямив держатели скоросшивателя, вынул какой-то желтоватый листок.

— Вам выдали?

Я взял бумажку и обнаружил, что это справка о прохождении курсов оказания первой помощи, выписанная на имя Гу.

— И что с того?

— Так ваша справка или нет?

— Допустим, моя, — вздохнул я. — И что с того?

— В ней написано «Гу», а во всех остальных документах вы значитесь как «Гудвин». Позвольте взглянуть на ваш паспорт.

Я протянул ему красную книжицу, ревизор полистал страницы и воскликнул:

— И тут «Гудвин»! — Он обратился к кадровичке: — Как же так, Людмила Сергеевна? Справка-то выдана другому человеку!

Людмила замялась, и я пришёл ей на помощь, намеренно грубовато поинтересовавшись:

— С хрена ли — другому?

Молодой человек как-то растерялся даже.

— Здесь «Гу», а тут «Гудвин»! — заявил он, опомнившись. — Разве нет?

— И что с того? — пожал я плечами.

— Так разночтение!

— Ну так и даты разные. Справка когда выдана?

— Третьего августа!

— А паспорт? — Я раскрыл документ на нужной странице, продемонстрировал её ревизору и спросил: — Ещё вопросы?

Тот нахмурился.

— Хотите сказать, что поменяли имя? — Молодой человек зарылся в бумаги и хмыкнул. — Заявление о приёме на работу тоже подано от имени «Гу»!

Дотошность ревизора начала действовать на нервы, но я сдержался и спокойно уточнил:

— А дата у него?..

— Тоже более ранняя, — признал молодой человек и упрямо мотнул головой. — Но всё равно нужна справка о смене имени!

— На кой чёрт, — нахмурился я, — если на момент подачи заявления никаких разночтений в имени не было?

— Документы оформлены надлежащим образом, — нехотя признал ревизор. — Людмила Сергеевна, к вам претензий никаких, но пси-блок находится на особом контроле, и я должен убедиться, что тут и в самом деле нет подлога!

Я тяжко вздохнул, уже в который раз пожалев, что исправил имя в паспорте, и спросил:

— От меня чего надо?

— Мы можем и сами запросить горотдел, но если принесёте справку об изменении имени до конца недели, я факт разночтения нигде отражать не стану.

— Сделаю! — коротко отозвался я, ободряюще улыбнулся Людмиле и покинул кабинет.

А в голове один вопрос: ну и что теперь делать?