И королевство в придачу 2

Глава 16

Глава шестнадцатая

Шевалье с охранниками вырвался вперед, а когда, примерно через полчаса, мы нагнали их, парень уже успел привести себя в порядок и больше не нервничал относительно внешности. И имел для этого все основания. Уж не знаю что можно сделать при помощи воды и гребешка, но выглядел Кристин очень даже ничего. Правда, как по мне, все-таки чересчур женственно.

— Был бы художником, херувима с тебя написал бы… — тут же и озвучил свои мысли.

— Спасибо… — на щеках посла расцвел румянец.

— Не за что… — проворчал я. — Не обижайся, но уж очень ты, как бы это сказать… ммм… изящен.

— Что же в этом плохого? — удивился Кристин.

М-да… По ходу, принца не те наставники воспитывали. Ох, намается Эдуард с таким наследником. Хотя… для того чтобы ослушаться отца и отправиться выбивать долг к другому королю, надо иметь характер. Так что, внешность внешностью, а парень правильный. Да и внешность. Через год-два усы и борода проклюнутся, в каком-нибудь сражении заработает шрам или нос сломают… и станет нормальным мужиком. Грубым, брутальным и циничным.

— Да это я так… В том смысле, что мышцы надо тебе подкачать. Руки слабоваты… для меча. И в бою с норманнами сила очень важна. Собственно, только ее они и уважают. А тебе, чтобы от набегов их отвадить, не просто победить викингов придется, но и уважение сыскать. Чтоб и впредь к вам соваться неповадно было… — начал было объяснять, но видя, как от моих слов у парня снова тускнеет взгляд и опускается голова, остановился.

Блин. Ну, чего я прицепился? Дел других нет? Мне же с ним детей не растить. Даже дружить не обязательно. И в гости ездить… Между нашими королевствами больше недели пути. Что в средневековье примерно равно тому, как если бы в моем мире шевалье жил где-то во Владике, а то и вовсе на Камчатке. Долг верну и усе, пишите письма. Кстати, вот об этом и поговорим.

— Я вчера обещал помочь…

Взгляд снова стал заинтересованным.

— Думаю, поступим следующим образом. Своих людей я с тобой отправить не могу. Ветераны не годятся для активных боевых действий. А насчет амазонок я пока и сам не слишком уверен. Присягнуть они, конечно присягнули, но все же — Солнечный Пик не их родина. А уж отсылать отряд за тридевять земель и вовсе плохая идея. Да и тебе не нужны чужие воины. В бою лучше полагаться на тех, кто верен тебе, а не дяде…

Видимо, идиома про дядю, задела что-то реальное, — шевалье дернулся, поморщился, но промолчал. Ждал, что я скажу дальше.

— Поэтому, сделаем так… — я сунул руку в чрезседельную сумку и вынул оттуда небольшой кожаный мешочек. — Здесь ровно тысяча золотом. Держи…

Шевалье деньги принял, но прятать не стал. Держал в руке. А я тем временем, достал второй кошель, размерами существенно больше.

— А тут — три тысячи серебром… Все, что могу…

— Но…

— Почему сейчас отдаю? Объясню. Чтобы наемники сразу видели, кто им платит. Поверь на слово — это важно. Понимаешь? У пса не может быть несколько хозяев. Он должен четко понимать, в чьих руках кость и плетка.

— Вы так о людях, — поморщился шевалье, — словно…

Откровенно говоря, этот паренек снова удивил меня. Не от каждого принца такое услышишь.

— А в чем разница?

— Ну, как…

— Подожди. Не спорь, — остановил парня. — Я ведь не о твоих подданных говорю, а о наемниках. Тех, кто готов убивать за деньги. По большому счету, они такие же разбойники, как и те, что промышляют на дороге. Только грабят не всех подряд, а — кого разрешают. На кого хозяин укажет. Вот поэтому я и назвал их псами, а не диким зверьем.

Судя по задумчивому взгляду, с такой стороны Кристин над этим не задумывался.

Ох, парень… Даже завидую. Это ж сколько грязи мимо тебя прошло незамеченной, если ты до сих пор такой наивный.

— Спасибо, ваше высочество… Я запомню.

— Пользуйся… А чтоб и дальше не возникало недопонимания, объясню еще один нюанс. Хочешь? Только это тайна.

— Конечно… Благодарю за доверие… — Кристин придержал коня и ловко прижал его поближе к моему. Теперь мы ехали стремя в стремя и могли разговаривать хоть шепотом. — Клянусь, вы не пожалеете. Я умею молчать.

«Даже так? Ух, ты, как глаза заблестели! Мы, оказывается, еще и любопытны!.. Сделаем зарубку на память. Хочешь жить спокойно, должен знать слабости не только врагов»

— Собственно, ничего грандиозного. Обычные дела правителя. Замок, к которому мы приближаемся, — я указал рукой на виднеющиеся на горизонте серое пятно стен. — Он достался мне после победы в поединке с бароном Ренделем. Барона я убил, а земли присоединил к своим по праву победителя.

Теперь Кристин глядел на меня, как на… а черт его знает, как на что. Во все глаза таращился, одним словом.

— Сам понимаешь, верность его людей остается под сомнением. Не всех, конечно… Те, кто возвысился благодаря мне, верны, поскольку им это выгодно. Большей части населения вообще все равно, кто хозяин, лишь бы налоги не поднимал да с правом первой ночи не пережимал.

Положительно, парень сегодня в ударе. И не устает меня удивлять. Он что, в довесок ко всему, еще и девственник? Впервые вижу, чтобы кто-то так краснел. Офигеть… Любите сюрпризы.

— Гм… О чем это я? Ах да. Но, есть такие, кто затаила зло и только ждет удачного момента, чтобы отомстить за покойного хозяина. Или, проще говоря, за утерянные с его смертью привилегии. И если ты считаешь, что должность главного конюха или ключника не стоит того, то сильно ошибаешься. Для простолюдина такое теплое местечко покруче чем трон.

— Я понимаю…

— Вот и отлично. Значит, поймешь и дальше. По прибытию в замок, я устрою небольшое представление под названием «Новая метла». Буду наводить порядки, искать к чему придраться, миловать и карать. Усиленно распуская слухи, что вот-вот узнаю, кто злоумышляет против меня и кого, соответственно, надо укоротить… на голову.

— Зачем?

Опаньки! Опять глазищи в пол лица и возмущение. Что ж ты такой мягкотелый и недогадливый.

— А затем, что одновременно с моим крепчающим самодурством, все будут знать, что дворянин, прибывший из королевства Бурундия, нанимает отряд воинов. И что мое высочество, ничего против этого не имеет. А даже наоборот, еще и поощряет. Понимаешь?

— Н-нет…

О-хо-хо, как все запущено.

— Да ведь для тех, кто меня боится, а главное, — имеет для этого причину, лучший способ убраться с глаз долой. Заработать денег и переждать бурю в отдалении. А то и вовсе перебраться, от греха подальше, на земли другого короля. Теперь доступно?

— Ваше высочество!

Ну что ты будешь делать? Опять не слава Богу? Откуда столько негодования в голосе.

— Вы… вы… вы хотите, чтобы я набрал отряд из… из преступников?

Тьфу… Ехала, балакала, села и заплакала. М-да… Детский сад, штаны на лямках. Ладушки, зайдем с другого боку.

— Да с какого рожна они преступники? Наоборот. Честнейшие люди. Патриоты! В отличие от других, считающие, что должны отомстить за прежнего хозяина. И нанимаясь к вам, они тем самым, не предают память покойного барона. В отличии от тех, кто пошел ко мне в услужение.

Минута молчания и интенсивного хлопанья ресницами.

— Но, тогда получается, что у вас останутся, эээ… люди без чести?

— Увы, мой юный друг… — вздыхаю и развожу руками. — Такова жизнь. Как сказал один древний правитель: «Отличная у нас страна, жаль — народец дерьмовый». Приходиться работать с тем, что есть. Других взять негде.

— Это ужасно…

— На самом деле, вы преувеличиваете проблему. Мы же говорим не о гвардии, а всего лишь о простолюдинах. А с какими мыслями он будет пахать или навоз разбрасывать, разница небольшая. Если уж о неравных браках говорят «Стерпится — слюбится» …

Вот же язык без костей. Совсем забыл, что паренек как раз из-под такого нежеланного венца сбежал.

— В общем, шевалье… не бери в голову. Другие мудрецы учат нас делать, что должен. И пусть будет, что будет…

Не уверен, что мои слова прозвучали убедительно, но стало не до разговоров. Мы остановились перед замковым рвом и на какое-то время все заглушил лязг цепей, спускаемого моста.

* * *

— Добрый день, ваше высочество! — бывший десятник Гастингс, а нынче управляющий моим замком, вышел навстречу и собственноручно придержал моего коня. — Счастлив видеть вас в добром здравии.

— И тебе не хворать, сэр Гастингс! — я нарочно повысил голос, давая понять, что и сам не забыл о его новом звании, и другим хочу об этом напомнить. — Давно собирался, да вот только теперь выбрался.

— Понимаю… у монсеньора много дел. Вам с леди одну комнату определить, или отдельно? — подошел к нам Епифаний.

— Не понял?

— О, прошу прощения… — поклонился тот. — Просто, барон всегда предупреждал заранее. Но, если вы еще не решили…

— Оно бы, конечно, хорошо было… — протянул я задумчиво. — Разделить ложе с леди… Но, увы, не сегодня. Как-нибудь в другой раз.

— Воля ваша, — еще раз поклонился дворецкий и отошел в сторону.

— Шевалье Кристин, — повернулся я к послу, — позвольте представить вам сэра Гастингса. Управляющего замком и моего преданного… слугу.

— Рад служить его высочеству… и вам, шевалье… — чуть глубже, чем пристало шляхтичу, поклонился бывший десятник. Не привык еще к куртуазному общению с людьми благородными по праву рождения.

Ничего. Лично мне его происхождение не мешает, лишь бы служил верой и правдой, а мнение чужих ни капли не волнует.

— Желаете пройти в свой кабинет?

— О, нет, дружище… Избавь меня от духоты стен. Перекусить с дороги не помешает, только давай присядем где-нибудь, в тенечке. За амазонок не волнуйся… Им снаружи привычнее. Озаботься лишь провиантом. Думаю, лукошка яиц, десятка два кур и ягненка вполне хватит.

— Хорошо.

— А я, с вашего позволения… — негромко отозвался шевалье Кристин. — охотно воспользовался бы комнатой. Хочется после дороги освежиться и сменить одежду.

— Конечно, конечно… — тут же возник рядом с нами Епифаний. Как и не отходил. — Все будет сделано в лучшем виде. Слуг своих возьмете или мне прислать?

— Если можно, предпочту обойтись своими силами… — чуть замешкавшись с ответом, твердо ответил тот.

Парень решил показать, что он не такой неженка, как я о нем думаю? Добро… Так, глядишь, до конца нашего путешествия, что-то и поймет. В том смысле, каким должен быть настоящий мужчина. И чем мы отличаемся от женщин. Я имею в виду — поведением.

Дворецкий с послом пошли в донжон, а мы с сером Гастингсом направились в сторону небольшого сада. Покойный барон Рендель не сильно жаловал разнообразие, предпочитая суровую, надежную застройку крепости, удобствам палаца. Но, для небольшого фруктового сада все место нашел. Понимая, что если случится затяжная осада, ни яблоки, ни груши в рационе защитников лишними не будут.

А заодно, там же соорудили небольшую беседку. В которой можно было с удовольствием посидеть в тени и тишине.

— Ну, рассказывай… — я с наслаждением упал на скамейку и откинулся спиной на решетчатую стенку. Все-таки, седло, пусть и на отлично выезженном скакуне, не самое комфортное место. Особенно, если в нем надо провести несколько часов кряду. — Какие новости?

Управляющий почтительно присел с другой стороны стола, поближе к выходу, достал из-за пояса небольшой свиток, развернул перед собой и, поглядывая в написанное там, стал докладывать о проделанной работе и тех изменениях, которые случились за последние дни.

А произошло довольно много.

Во-первых, — узнав о новой системе налогов, более мягкой, чем у соседей, — ко мне уже перебралось три крестьянские семьи. Две маленькие — молодые мужья с женами. На свои хлеба ушли. И одна большая — сразу четверо взрослых мужчин и парней. Земли им выдели соответственно. А еще, отец семейства, взялся своими силами мельницу запустить. Ну, мы мимо проезжали, так что сами могли видеть. Еще не работает, но запруду уже восстановили и колесо новое сделали. Осталось ремни перешить, и можно завозить зерно. В любом случае, пшеницу нового урожая уже у себя молоть можно будет.

Во-вторых, — в моих владениях бортник объявился. Буквально вчера приходил, мед и воск на наконечники для стрел менять.

В-третьих, — намедни двое молодых парней из старожилов приходили проситься в стражу. Гастингс согласился, выдал по серебряной монете и велел, если не будет другого распоряжения, приходить после того, как помогут своим семьям со страдой и сенокосами управиться. За месяц много не обучаться, а в крестьянском труде лишняя пара крепких рук никогда лишней не будет.

Это решения я одобрил и управляющий продолжил.

Как водится, кроме хороших новостей имелись и неприятные. И тоже несколько.

Начал сер Гастингс с очищенной мною и Мэтью от ядовитых слизней шахты. Меня же тогда сразу взял в плен граф Шамов. А после поединка с ним, подчинения еще одного замка и других событий, этот эпизод совершенно вылетел у меня из головы. Оказалось, взрыв устроенный нами в подземелье, хоть и уничтожил всех чудовищ, но при этом, еще и обрушил перекрытия. Так что выработка прекратилась.

Часть горняков, что-то там делает, на свой страх и риск, но большая часть сидит по домам и ждет конкретных распоряжений. Ну, и само собой, люди хотят знать, на каких условиях придется работать. Ну и охрану требуют… Потому как никому достоверно неизвестно, что там под землей. Это мы считаем, что слизни погибли. А если выжили? А еще в горняцком селении появились недовольные. Ворчат и поговаривают, что прежде жилось лучше.

Этот вопрос сер Гастингс тоже оставил мне. Потому что считал своим долгом охранять замок, а не заниматься хозяйством. Впрочем, чего еще ожидать от вояки, вся жизнь которого прошла в казарме, муштре и боях. Да и Епифаний ни разу не Давид Наумович и все, что за пределами замка, дворецкого не интересует. Надо, кстати, зарубку в памяти сделать. И при первой же возможности провести эдакий всекоролевский слет дворецких и управителей. Для обмена опытом и лучшего понимания стоящих перед ними задач.

— А еще… — сер Гастингс потер подбородок, похоже, еще раз взвешивая, стоит ли меня лишний раз напрягать. Но, все-таки решил, что стоит.

— Может, мне кажется… Но за последнюю неделю неподалеку от замка уже трижды появлялись люди виконта Езерского. Того, чьи земли соседствуют м вашими на юго-западе и начинаются за той рощицей, что темнеется на горизонте, если посмотреть с надвратной башни. Ничего, вроде, особенного. Все честь по чести. Один раз справлялись, когда мельницу запустим. У ихней, значит, камень стерся, и мука грубого помола выходит. Хлеб серый. Второй раз — купеческий обоз на север прошел. Шерсть на продажу везли…

— И что? У нас купцы вон тоже, как подорванные носятся.

— Ничего… Только они так никуда и не поехали. Как-то разом две телеги сломалось. Неподалеку от нашего замка. Я думал, они за нашим кузнецом пошлют. А нет… Постояли день и ночь. Потом обратно ушли.

— Странно, конечно. Но в чужую голову не залезешь. Мало ли, чего купец надумал. Может, решил, что примета плохая, удачи не будет. Вот и повернул домой.

— Возможно… — пожал плечами управляющий. — Но вчера в замок прискакал Томаш. Главный ловчий виконта Езерского. Спрашивал, нет ли у нас соколов на продажу. И когда я вас жду, чтобы в Солнечный пик гонца не посылать.

— Соколами, говоришь, интересовался?

— Не знаю, чем он интересовался на самом деле, но головой вертел, как ястреб. Так и зыркал по сторонам.

Понятно. Слухи расходятся быстро, и еще один сосед решил посмотреть, не удастся ли под шумок расширить владения. Поскольку мою победу над бароном считает случайностью, а зная сколько Солнечный Пик задолжал всем вокруг, уверен — что войск у меня нет. В чем, собственно, и убедился. Только слепой не увидел бы, что на стенах баронского замка ворон больше чем стражников. А ловчий уж точно на зрение не жалуется. Теперь, остается решить — просто напугать господина виконта, в зародыше обломав все планы, или подыграть и заставить проявить себя. Заманить в ловушку.

Первый вариант проще и не требует никаких усилий. Зато второй, если получится — принесет дивиденды и обезопасит границы королевства еще с одной стороны.

— Хорошо, что не затянул с докладом, сер Гастингс… — одобрительно кивнул я. — Думаю, твои тревоги не беспочвенны. Разберемся и с виконтом. Но, сначала займемся шахтой… Руда государству нужна. И много. Поэтому, ты завтра с утра отправишь к руднику пятерых копейщиков. Чтобы горняки работали спокойно. И премию им выдай. По две серебряные монеты. Но только тем, кто не отсиживался дома.

— Да, милорд. Будет исполнено…

Если Гастингс и удивился моему приказу, в свете тех новостей, что он только что сообщил, то никак этого не показал. Ни единый мускул на лице бывшего десятника не дрогнул. Привык, видимо, к самодурству начальства. Ведь белая кость и голубая кровь не гарантируют наличие ума. Так что всякого наслушался и нагляделся за годы службы.

Не торопись. Я просто не все еще сказал.

— А для усиления гарнизона, я передаю под твое командование десяток лучниц. Это временная мера. Пока не вернусь из замка графа Шамова. Но амазонок на стены не ставь. Лучше будет, если никто не узнает, что девочки здесь. Кстати… Третья!

Стоявшая за спиной слева, амазонка шагнула ближе.

— Отправляйся в лагерь. Передай сестрам, чтобы обоз разбили за северной стеной. И не привлекали внимания. Шуму поменьше, костры пониже. Ночевать здесь не будем. С первыми сумерками выступаем. Выполняй.

Амазонка убежала, а к беседке подошел шевалье Кристин. Переодевшийся и посвежевший. Всем своим благоухающим видом напомнив мне, что я, наверняка, воняю потом — своим и конским — на десятки метров вокруг. Плевать. Черного кобеля не отмоешь добела. Смысл умываться? Остался бы на ночь — другой разговор. А если скоро в дорогу, то все ароматы вернутся и часа не пройдет.

— Не помешаю?

— Ни в коем случае, шевалье. Прошу вас… Составьте компанию. Сер Гастингс — вы нас, случайно, голодом уморить не хотите?

— Виноват, ваше высочество… — вскакивать управитель не стал, понял, что шучу. — Думаю, еще пара минут и все будет готово. Согласитесь, я же не могу накормить вас вчерашними щами. А приготовление новых блюд требует немного времени. Впрочем, если нюх меня не подводит, то ждать совсем недолго осталось.

* * *

А ничего расстарались. Без особых изысков, зато вкусно и главное, много. Свежеиспеченные лепешки, еще горячие, с хрустящей корочкой. Большие ломти жареной свинины, румяные, истекающие жирным соком… и очень нежные. Даже кусать не надо, сами во рту танут… Только успевай подбородок вытирать. Попросить салфетку не догадался, а моему новоиспеченному серу подобные изыски и в голову не придут. Впрочем, Епифан тоже не подсуетился, значит бывший хозяин замка обходился без них. Ну и черт с ними… Ладонью удобнее, а пальцы и облизать можно. Или хлебом вытереть.

Шевалье свинину, похоже, не жалует. Или так заботами измучен, что и аппетит никак не нагуляет. Оторвал у каплуна крылышко и грызет битый час. Время от времени потягивая из кубка. А нет —еще и брынза ему понравилась. Еще бы. Я уже кусков пять проглотил, пока он первый распробовал…

Сер Гастингс тоже не отстает. Хоть и не скакал в седле пол дня, но поесть, похоже, не дурак. Впрочем, любой опытный воин эту простую истину, как «Отче наш» знает. Если есть возможность поесть и поспать — значит, ешь и спи. Поскольку, одному Создателю ведомо, какой фортель судьба подкинет через час-другой. И как скоро доведется в очередной раз перекусить и вздремнуть.

Так что в этом плане у нас с ним полное понимание и родство душ. Жрем в два горла, похрюкиваем от удовольствия и одобрительно друг на друга поглядываем. Ну а еще, мне пофигу, а ему приятно. Как ни как, с без пяти минут королем за одним столом трапезничает. Еще раз, подтверждая свой новый статус, в глазах слуг и других жителей замка.

— Чуть не забыл… — когда первый голод был утолен и удавалось делать перерыв не только на глоток вина, обратился я к управляющему. — Надо сообщить населению, что шевалье Кристин набирает отряд добровольцев. Для охраны границ королевства Бурундии. Оружие и снаряжение — после заключения контракта. И разовое поощрение в размере месячного жалования.

— Но, ваше высочество… — недоуменно посмотрел на меня сер Гастингс. — У нас и так мало людей. Я что-то не понимаю. Одной рукой вы зазываете к себе крестьян и воинов, а другой — щедро отпускаете?

Вообще-то разговор я затеял не для него, а для вьющихся вокруг беседки слуг. Поскольку сплетни всегда распространяются быстрее официальных распоряжений. А главное, им больше верят.

— Король Эдуард наш союзник. И мы не можем отказать ему в помощи. Войска отправить, действительно нет возможности. А вот, если объявятся добровольцы — возражать не стану. Отпущу всех, кто захочет наняться. И семьям их никакого притеснения тоже не будет.

— Спасибо, ваше высочество… — отозвался шевалье Кристин.

— Не за что. Уж такую малость я могу для вас сделать. Сер Гастингс, мы отправляемся в замок Шамов. Обратно будем дня через два-три. И рассчитываю, что к нашему возвращению, отряд уже будет сформирован. Вот… — я протянул небольшой кошель управляющему. — Это для семей тех, кто придет наниматься. Выдавайте из расчета одна монета на душу. Детей тоже считать. Даже новорожденных.

Уловил момент, когда рядом не оказалось лишних ушей и негромко прибавил:

— Особенно важно, чтобы эта новость дошла до селения горняков. А в списках наемников я особенно рад буду видеть всех тех, кому при прежнем хозяине жилось привольнее. Да и если в замке такие найдутся — не держи. Мне проще прислать тебе в помощь парочку ветеранов-латников, чем переживать, не откроет ли кто врагу замковые ворота.

— Понимаю, милорд… — бывший десятник облегченно вздохнул и вытер пот со лба. — Простите… что засомневался на секунду. Вы позволите, отлучусь на минуту. Отдам надлежащие распоряжения. Вы же не прямо сейчас уезжаете?

— Нет. С часик еще отдохнем… Потом, облегчимся и в путь. Не садится же в седло с полным животом… Зачем обременять коня лишним весом… — подмигнул Кристину и рассмеялся.

А чего, нормальная шутка? Совсем не обязательно морщиться. Гастингс, к примеру, оценил. Уже на десять шагов отошел, а все смеется.

— Ну что ж, шевалье… Можете считать, что пяток копейщиков у вас уже есть. Из горняков, конечно, не самые лучшие бойцы. Но, поверьте на слово, кто умеет киркой руду долбить и под землю спускаться не боится, тот и оружие в руках удержит и от врага не побежит. А если сомневаетесь, могу предложить, спуститься в шахту. Хотя бы на первый уровень. И постоять там с полчасика. Пока не поймете, что над вами многотонная толща камня и земли, готовая рухнуть в любую минуту, а удерживают потолок хлипкие, деревянные распорки. И если вы в этот миг не вздрогнете, не почувствуете, что вам не хватает воздуха и руки не вспотеют, — я скажу, что вы отчаянный парень. И вырядитесь хоть в женское платье — воины вас будут уважать…

— Платье?.. — вздрогнул посол. — При чем здесь платье?

Обалдеть. Похоже, из всей моей пламенной речи, он только это и услышал. Ну, точь-в-точь, как мои бывшие… Хоть час распинайся, мели что хочешь, а они реагируют либо на знакомые слова, либо на последнюю фразу. Хорошо, хоть ответа ждет. А то я бы решил, что он все-таки переодетая парнем девушка.

И тут меня, как током шибануло.

Ё-моё! Так кто же тут тупой и слепой?! Ну, конечно же, девушка! Ведь все ее поведение, внешний вид, манерность, грациозность — об этом криком кричат. А я, как ослеп. Она, правда, сама предложила такие правила игры, и не зря просила сохранить инкогнито…

Стоп! Геральдика! Которую дворяне изучают с детства, как таблицу умножения. И наизусть знают родословную всех королевских семей, как минимум на несколько поколений. А это значит, принцесса уверенна, что я сразу ее узнал. Поскольку просто обязан знать, сколько у короля Эдуарда детей и в каком они возрасте… Черт!

Получается, что я со своими советами и шуточками, нормальными в кругу мужчин, в ее глазах выгляжу не просто неотесанным болваном, а крайним хамом. А от того, что она зависит от меня, эта разнузданность выглядит особенно мерзко.

О-хо-хо! Вот это засада! Вот это я влип! Блин горелый! Как же мне дать ей понять, что все совсем не так. Как же она терпит? Похоже, викинги их крепко взяли за горло. Так-так-так… Надо срочно спасать остатки репутации, пока не хлынуло через край.

— Шевалье… Мы с вами о многом говорили… О врагах, о друзьях… А я, ради Бога, простите мою невежливость, так и не поинтересовался здоровьем ваших братьев и сестер.

«Факир бы пьян и фокус не удался…» Мой невинный вопрос загнал девушку в такой глубокий ступор, что я даже испугался. Минуты три она хлопала глазами, раскрывала и закрывала рот… Бледнела, краснела. Руки что-то нервно нащупывали на поясе. Но ни одного слова так и не произнесла. Опять я что-то не то сморозил. Ну, тогда срочно достаем главный козырь.

— Мой юный друг… не знаю, говорил ли я вам об этом или запамятовал… А если говорил, то хочу еще раз напомнить. Во избежание возможного недопонимания. У меня провалы в памяти. Но, не в этом беда… Без воспоминаний вполне можно прожить. Хуже то, что я попросту не знаю: что помню, а что забыл. Вот вы сейчас смотрите на меня с таким изумлением, что я буквально кожей чувствую — сказал что-то не то? Но, хоть убейте, не пойму, что в банальном вопросе о здоровье ваших родных, может быть таким… эээ… крамольным? Или, оскорбительным для дворянина.

Девушка покраснела в очередной раз, а когда заговорила, то теперь уже ее голос был полон извинения.

— Ваше высочество… ради Бога… простите… Я не подумала об этом… — от волнения она даже разок оговорилась, но я сделал вид, что не заметил, и Кристина продолжила. — Вы вели себя, как… подобает мужчине. А я… я… Ох-х… Еще раз простите. Вы и в самом деле ничего не знаете о нашей семье?

— Увы… — развел я руками. — А у дворецкого спросить не удосужился. Как-то все так быстро.

— Да-да… И в самом деле, столько всего в один день. А потом мы сразу уехали…

Кристина помолчала немного, видимо, обдумывала, что мне стоит сообщить. А о чем еще можно умолчать.

— Тогда я должен вам сообщить, что у короля Эдуарда только один наследник. Я…

— О! Так это получается, мы с вами оба наследные принцы. С той лишь разницей, что отец ваш еще жив… Ничего. Не переживайте — это не навсегда. Ха-ха-ха… — продолжил я косить под брутального мужика.

Кристина поморщилась, но поскольку такое поведение соответствовало ожидаемому, восприняла без возмущения. Даже улыбнуться попыталась и пошутить в ответ.

— Да. Вам повезло больше.

А нет. Ничего подобного. Глаза серьезные. Не все так гладко у соседей. Впрочем, чего это я? Было бы иначе, разве помчалась бы девица из-под венца за тридевять земель помощи искать. Ладно. Не будем грузиться. Разгребаем проблемы по мере накопления. Сперва — свои. А уже потом — чужие. И еще… странно, но почему-то я рад, что она принцесса, а не парень. И хоть я могу только вообразить, но готов спорить на что угодно — бальное платье ей больше подойдет. Чем мужской камзол и штаны…

Конец книги второй