Хозяйка Северных гор

Глава 39

С прибытием ганзейских купцов стало веселее. Я даже не могла точно сказать, что на это повлияло, то, что ганзейцы восторгались всем тем, к чему мы уже привыкли, начиная от заготовок, которые мы доедали, и заканчивая валенками и белоснежной шерстью. Или то, что с моря стал «приходить» тёплый ветер и появилось твёрдое ощущение наступающей весны.

Я иногда перечитывала письмо, которое тоже привезли ганзейцы, оно было от графа Честера. Короткое, но графу удалось в нём уместить всё, чего мне недоставало для принятия решения.

'Леди Маргарет,

Король и двор, восхищены вами и вашими товарами. Я распорядился, чтобы ваш человек собирал заказы, делая приоритет на королевскую кухню, а потом уже в порядке очерёдности. Подумал, что имея такого пронырливого мейстера, как Николас, вы могли бы организовать производство в столице. Я присмотрел подходящее здание.

Постараюсь вернуться, как только станет безопасной навигация. Король хочет видеть вас на летних сезонах, когда откроются перевалы и вы сможете безопасно добраться до столицы. Ткани для нового гардероба я вам передаю. Готовьтесь.

С чувством глубокого восхищения,

Джон.'

Как деловой партнёр граф проявил себя с наилучшей стороны, и как заботливый мужчина он действительно передал мне ткани на новые платья. Ткани было много, так что я намеревалась пошить платья не только себе, но и леди Ярон, не поеду же я в столицу одна.

Волновал вопрос, где я там остановлюсь. Леди Ярон посоветовала не беспокоиться:

— Маргарет, если ты поедешь по приглашению короля, то скорее всего нам выделят покои в королевском дворце.

Этого я и боялась, опасаясь, что там будут клопы и вонь, так и сказала.

— Ох, ну как же я могла забыть, что ты у нас чистюля, — притворно возмутилась подруга

После, с серьёзным выражением лица, добавила:

— Да, в королевском дворце может быть грязно, тогда надо искать дом или останавливаться у кого-то.

А я подумала о том, что я теперь женщина богатая, почему бы мне не прикупить дом в столице.

Леди Ярон посмотрела на меня и… кивнула:

— Жаль не можем сейчас написать графу, чтобы он присмотрел ещё и дом.

Ганзейцы привезли с собой музыкантов и инструменты. Для современного человека было незатейливо, но для нас за зиму, проведённую в делах, отвыкших от развлечений, эта простая музыка оказалась настоящим подарком. Да ещё и привезённый ганзейцами ухажёр добавлял «огня», он взялся учить меня новомодным танцам. А поскольку я не оставалась с ним одна, во избежание возможных провокаций, то учить ему пришлось ещё и леди Ярон.

Ян ван Ольден действительно обладал харизмой, и даже его примитивные шутки нам нравились, парень был слегка туповат, но именно это и подкупало, от него мы не ожидали какого-то коварства. И при этом не было никакой пошлости.

Например, когда я настояла на том, чтобы он учил еще и леди Ярон, он мне заявил:

— Леди Маргарет, совсем вам меня не жаль, раньше я опасался только вашего лорда-дикаря, а теперь мне ещё и парня в зелёном надо бояться.

А иногда мог запросто рассказать о том, что он не купец. Тем самым подтверждая теорию Элери, что у него здесь совсем другие цели.

И, общаясь с ним, я понимала, что будь на моём месте настоящая леди Маргарет, она бы не устояла.

Алан Стюарт продолжал молчаливые ухаживания, «поставляя» на кухню охотничьи трофеи. Элери всегда заявляла в шутку, что, если он перестанет это делать, то нам придётся снова питаться однообразно.

Он больше не пытался вызвать меня на прогулку. Но однажды утром он снова заявился ко мне в кабинет.

— Тебя можно найти только здесь без этого твоего прилипалы, — заявил мне лорд-стюард, вваливаясь в мой кабинет, снова не постучавшись.

— Что ты хотел, Алан? — мне не хотелось с ним ругаться, и объяснять, почему я провожу много времени с ганзейским ухажёром.

Мне вообще никому и ничего не хотелось объяснять, я взрослая, и делаю, то, что считаю нужным.

— Ты совсем не рада меня видеть? — Голос Алана звучал так, словно его обидели.

Я укоризненно посмотрела на огромного и красивого парня:

— Я рада, Алан, но ты же не ждёшь что я буду прыгать тебе на ручки?

Мне удалось его смутить. Алан опустил глаза, а я пользуясь тем, что шотландец на меня не смотрит, изучала его волевое лицо, широкие плечи, статную фигуру, и думала, что между Аланом и графом есть различие, которое делает их похожими.

Оба служат, один служит своему королю, а вот другой служит своему народу. И в этом есть большая разница.

Служение королю имеет конечность, потому что короли не вечны, а вот служение своей стране, своему народу, здесь нельзя вставать между, можно только сбоку.

— Я ухожу через две недели, — глухим голосом произнёс Алан, — договорился ганзейцами, они довезут нас до Абердина.

Я молчала, не хотела давать напрасной надежды. Не скрою, как мужчина Алан мне нравился, его природный магнетизм и неукротимая энергия словно искры, из которых мог родиться огнь, вызывали разные желания, но в комплекте с этим шёл риск, а я не была к этому готова, да и не хотела. Если и принимать решение, то это скорее будет «спокойный берег», а не «бушующее море». И таким мне виделся брак с графом Честером.

Алан, так и не дождавшись от меня ответа, сам рассказал, что уходит с небольшим отрядом, остальных людей, включая женщин и детей пока оставляет здесь. После совета глав кланов станет понятно, что и как.

— Я вернусь, скорее всего к концу лета, и снова спрошу тебя, — он посмотрел на меня тоскливым взглядом.

Но я снова промолчала и Алан ушёл.

А через неделю Ян ван Ольден предложил мне… «руку и сердце». Отец Яна был правителем одного из больших городов Ганзы, Готланда. Как «вкусно» он расписывал преимущества жизни в Ганзейском союзе, рассказывая, что там нет королей, а в основе управления лежит экономика.

Ян говорил:

— Нам не нужна большая армия, мы введём эмбарго и другие ограничения, и всё, победа у нас в кармане.

Я чуть было не «клюнула» на его речи, когда он рассказал, что именно Готланд первым заключил договоры с Московским княжеством. Услышав до боли знакомое слово, мне сразу захотелось в этот самый Готланд, хотя я и понимала, что Московское княжество этого времени, совсем не то, что я видела в сериалах и фильмах.

И скорее всего, вряд ли, там кто-то обрадуется приезду английской леди.

В общем Яну я отказала. И почему-то мне показалось, что он не очень-то и расстроился.

Ганзейские купцы тоже начали готовиться к отъезду, забивали трюм всем, что я могла им продать. Эти проныры готовы были скупить всё, но нам удалось попридержать товары для весенней ярмарки в Карнарвоне.

Поскольку обратный путь у корабля ганзейцев предполагался длинным, из-за того, что они везли Алана и делали крюк по Северному морю, мы сделали дляних партию галет в дорогу, и вяленой колбасы.

Как раз дозрело прошутто и несколько ног я продала. Со стороны ганзейских купцов был такой восторг, что я даже сначала не поняла, что это они так восхищение выражают:

— О! О! Unglaublich lecker*, unglaublich lecker

(*непередаваемо вкусно (нем.))

Только и слышалось от «гостей», которые волнуясь переходили на свой язык.

Я улыбалась значит всё нормально, купцам пришлось по вкусу, теперь дело за малым, сырьё и время.

Конечно, не везде я разрешала купцам высматривать и вынюхивать, например, в лабораторию моих «химиков-алхимиков» я запретила пускать любопытных гостей, как бы они ни нарезали круги вокруг отдельно стоящего дома,

Обойдутся, и так много всего, включая серебро.

Правда изделий, подготовленных Родериком для продажи пока было немного, особенно выполненных в технике филигрань, очень уж кропотливая была работа, зато у Родерика появился помощник на финифть. И они наладили конвейер. Я сперва переживала за качество, но потом поняла, что «всё гениальное просто», и в четыре руки, с помощью эмали ребята могут создавать вполне товарные украшения.

За несколько ней до отъезда Ян снова повторил своё предложение. Мы даже с леди Ярон переглянулись, откуда такая настырность, видно же, что «дышит» Ян ко мне ровно. Да я ему нравлюсь, но в жёны он, явно не сам меня выбирал.

Накануне отплытия корабля мы прогуливались с леди Ярон, днём уже было приятно пройтись, даже, если было пасмурно

— Ты не пойдёшь провожать… корабль? — весело проговорила леди Ярон, — всё же все твои женихи уплывают.

— Нет, — ответила я, усмехнувшись, — а то они подумают, что они мои женихи и не уедут.

— Значит ты всё-таки решила дождаться графа? — спросила Элери

Я же только улыбнулась в ответ. Вроде и решила, но сперва надо дождаться, а там посмотрим.

Только вот судьба распорядилась иначе.

Утром, когда все ушли провожать корабль, я, как обычно, сидела в кабинете, занимаясь делами. В дверь тихонько постучали, это была одна из монахинь.

— Леди, матушке Агнессе плохо, она очень просит вас прийти, — сложив руки у груди в молитвенном жесте тихо проговорила монахиня, и добавила, — всю ночь мучилась, наверное, заберёт скоро её господь

— Беру позвали? — строго спросила я

— Да, леди, она дала отвар, — из глаз монахини потекли слёзы

А у меня мелькнула мысль: — «Да что за ерунда такая, пару дней назад всё с аббатисой было в порядке». Но как это обычно бывает в такие моменты, я не придала этой мысли значения. А зря…

Я вошла в полутёмное помещение, где монахини обустроили себе кельи, охрану, конечно туда не пускали, всё же «женское царство».

Матушка Агнесса действительно лежала в кровати, и слабым голосом подозвала меня. Я подошла поближе, она прошептала:

— Наклонись

Я склонилась ближе к её лицу, только и успела увидеть блеснувшие торжеством глаза.

Дальше был удар по голове и темнота.