Хан из рода Ашина

Глава 8

Быстро иду в сторону цели нашего отряда. Не сказать, что гератцы особо сопротивлялись. Может, просто не ожидали столь организованной атаки со стороны самой неприступной части городской стены. Нет, трупов в месте нашего прорыва хватало. В основном вражеских, конечно. А вот далее мои парни продвигались, будто нож сквозь масло. Теперь в первой линии шли не легковооружённые воины, а закованные в броню спешенные рыцари. Свою гвардию я мысленно называл именно так. Временную панцирную пехоту прикрывали лучшие лучники, отстреливающие вражеских коллег, которых было немного. А вот остальных защитников мы буквально втаптывали в сухую и пыльную землю узкой улочки.

Далее произошла небольшая заминка. Вернее, перегруппировка и согласование действий, куда я удачно успел. Бурче, как раз, закончил давать указания, заметив меня, всего такого красивого и сверкающего на солнце, аки медный таз. Шучу, но слуги отполировали доспех до такой степени, что отдельные детали натурально пускали солнечных зайчиков. Но не всё было так радужно. За несколько минут до встречи из одного неприметного дома на нас вывалилось полтора десятка врагов. Знатной рубки не случилось, так как мы просто порубили их в капусту. Никого не потеряли, но народ и я эмоционально взбодрились. Знаете, когда ты бьёшься насмерть, то подобное ощущение не сравнить ни с чем. Даже с самым лучшим сексом. Я теперь понимаю адреналиновых наркоманов, которые в моём времени совершали безумные поступки или занимались опасными видами спорта.

Вот в таком разгорячённом состоянии я подхожу к компании своих людей и натыкаюсь на упрёк дяди.

— Зачем ты сюда пришёл? Я же сказал…

— Уймись, Бурче! И не смей более разговаривать со мной в таком тоне, — от ответного рыка вздрогнули все окружающие, да и я сам чутка струхнул.

Что-то такое нехорошее и злое полезло из меня. Тогда я не думал о произошедшем, но после битвы решил, что это была аватара кого-то из предков. А может, объединённая личность великих воинов. Представьте себе сознание, где слились личности безумного кагана Бумына и князя Святослава? Угу, я сам в шоке. И ведь кто-то направлял мои действия при подготовке к штурму. Тимур точно был в шоке, как и другие командиры, когда юнец из диких степей разработал план захвата хорошо укреплённого города, и провёл подготовку к осаде по всем правилам военной науки. Недоступной или давно забытой здесь, кстати.

— Я здесь решаю, куда надо лезть и что делать, — продолжаю прессовать странным голосом растерявшегося дядю, — Докладывай.

Бурче чего-то пробурчал про волчат, у которых прорезались зубы, но быстро и чётко описал ситуацию.

— Квартал окружён. Входа всего два, ворота закрыты и завалены с внутренней стороны. Сдаваться защитники не хотят, и будут драться. Тут собрались неплохие воины из охраны караванов и телохранителей, да и сами купцы с верхушкой ремесленников знают, с какой стороны держаться за меч. Предлагаю устроить ложную атаку у вторых ворот. Парни сейчас тащат туда таран и делают вид, что именно там собралась основная часть воинов. Здесь же, мы устроим ливень из стрел и под его защитой полезем на стены. Лестницы сейчас будут готовы. Надо их немного укоротить, дувал здесь невысокий.

— Добро! Думаю, не надо напоминать, как себя вести? — оглядываю командиров, — Мне нужен этот квартал целый, желательно сохранить в живых слуг и прочих работников. Людей в хороших доспехах лучше берите в плен. Надо будет потом расспросить, где они спрятали свои деньги.

— Алтан, я всё равно не понимаю твоей настойчивости. Зачем лезть именно в эту укреплённую часть города? — Карча выразил общее сомнение, на правах самого близкого ко мне человека.

Тут ко мне подоспела помощь, откуда её никто не ждал. Группа потрёпанных, но очень бодрых туркмен вывалилась из соседнего проулка. Увидев нас, они сначала приготовились биться, но быстро узнали своих.

— А вы чего здесь, братья кипчаки? Ведь цитадель в другой стороне. Это мы заплутали, погнавшись за одним излишне дерзким отрядом.

— Кровники у нас здесь, — спокойно отвечаю воину в хороших доспехах, — Народ сейчас ослеплён жаждой битвы и рубит всех подряд. А нам надо достать несколько человек в живом виде, а не кусками.

— Га-га, — заржал туркмен и был поддержан своими воинами, — Ты настоящий йырав, Алтан! Даже в бою говоришь стихами, как наши героические предки. Удачи, вам! А мы сегодня разбогатеем! Ибо видит Аллах, что мои воины этого заслужили!

Толпа туркмен воодушевлённо заорала, выразив своё согласие с командиром. Проводив взглядом беснующихся воинов, поворачиваюсь к своим парням.

— Видите? — машу рукой в сторону уходящих туркмен, — Всё воинство дружно ринулось на штурм цитадели. И поверьте, они её возьмут. Только ценой большой крови, если наш сардар вовремя не охладит самые горячие головы. В любом случае, хорезмийцы потеряют два дня, не меньше, прежде чем сломят оборону. А что в это время будем делать мы?

Бурче с трудом сдержал усмешку и какую-нибудь колкость, уж больно забавно было смотреть на парней, чьи лица выражали усиленную работу мозга. Дядя, кстати, прекрасно знал о моём плане и полностью его поддерживал.

— Мы захватим квартал купцов и мастеров, — первым ответил Дундук, принимавший участие в штурме, — Наша задача захватить живыми как можно больше мастеров, не ломать различные приспособления и ничего не жечь. Но, Алтан! Как быть с золотом, специями и дорогими тканями? Ведь они собраны в цитадели, и вся добыча достанется туркменам и другим воинам.

Народ возмущённо загалдел, соглашаясь с шаманом, что это несправедливо и не по-пацански.

— Войску Тимура не достанется ничего. Может, только хорошие доспехи убитых воинов и продовольствие. Неужели вы думаете, что Чормаган оставил в крепости хоть какие-то ценности? Он же не полный дурак, — судя по смущённым лицам, братва именно так и считала, — В результате, сардар возьмёт цитадель ценой неимоверных усилий. А вот далее воинов ждёт жестокое разочарование. Думаю, свою злобу они выплеснут на несчастных горожан. Заодно сожгут и разрушат часть города. А что в это время будем делать мы?

Народ снова изобразил мыслительный процесс. Но в этот раз желающих ответить не нашлось.

— Мы захватим самый богатый квартал города с лучшими домами, запасами провизии, дров и рабов, которые будут нас обслуживать. Именно здесь мы перезимуем в тепле и сытости. Заодно разместим тут свою добычу, пополнив её новой. А весной спокойно пойдём на запад, так как нас ждут родные степи. Но это не ещё не всё, — немного расстроенные подобной перспективой воины с надеждой посмотрели на меня, — Через какое-то время большая часть хорезмийцев поймёт, что золото, панцири, ткани и специи нельзя есть. И понесёт их ко мне. Ведь еды у них всего на неделю или две. Таким способом мы обменяем излишки провизии на добычу, не потеряв ни одного воина. В итоге наша прибыль будет гораздо больше, чем у туркмен. Надеюсь, среди нас нет тупых ишаков, которые не могут понять величие моего замысла?

Дружный гул в поддержку умницы Алтана бальзамом пролился на моё сердце. План действительно неплох. Зачем терять своих людей в бессмысленных штурмах, когда пора задуматься об обратной дороге? А ещё у нас много раненных и больных. Плюс, надо тренировать людей, заниматься обучением логистов с обозниками, создавать алфавит, строить телеги и много чего ещё. Передышка в три месяца на мощной базе, коей является квартал богатых торгашей и лучших ремесленников Герата, самое оно. Заодно хорошенько растрясу армию Тимура на предмет захваченных ценностей. Им действительно будет нечего жрать уже недели через две, несмотря на переданные нами продукты. Но у меня есть новый план, как ускорить процесс отъёма лишнего золота.

Пока парни начали отдавать приказы своим людям, со мной заговорил Бурче.

— Алтан, однажды ты перехитришь самого себя. Подобные деяния недостойны воина, как я уже говорил. Неужели ты не понимаешь, что сардар может догадаться, кто распускал слухи о несметных богатствах, собранных в цитадели? А твоё желание скупать добычу, будто какой-то торгаш для меня совершенно непонятно.

— Дядя, ценности будут скупать специально нанятые купцы под наблюдением Бурана. Я сам в этом деле мараться не собираюсь. Касаемо Тимура, то после захвата цитадели у него хватит новых забот, — увидев мою улыбку, дядя скривился, ожидая новую порцию хитростей, недостойных настоящего кипчака, — Сразу после захвата крепости, по войску поползут новые слухи, как Чормаган вывез огромное количество золота перед нашим прибытием. Мол, именно поэтому здесь бросили тысячи воинов и знатных людей, так как монголы приказали в первую очередь спасти казну. Более того, уже через несколько часов лагерь будет уверен, что от них ускользнула вся добыча, захваченная монголами в Хорасане. Сначала речь пойдёт о сотне кантаров[18] золота и серебра, которые вырастут до многих тысяч. И сардар просто не сможет удержать армию и будет вынужден снова выдвигаться на северо-восток. Остатки монгол сейчас на полпути к Амударье. Заодно будет польза для общего дела, ведь армия точно выбьет врага из Термеза и, возможно, погонит его до Насефа или Кеша[19], смотря, куда отступят монголы. Но на Бухару или Самарканд Тимур сразу не пойдёт. Захваченного продовольствия не хватит для долгой войны. Сардар будет вынужден отправить гонцов к Гызылу, чтобы тот помог. Мы же будем спокойно зимовать, и охранять освобождённую провинцию. Заодно поможем местным богатеям избавиться от лишнего золота и прочих ценностей. У меня уже есть данные о шести небольших посёлках, где скрылись весьма небедные люди. Вокруг весьма богатая и, почти нетронутая провинция. Сам Тенгри велит нам её хорошенько ограбить.

— Богохульник! Всё равно подобные действия не красят воина, — Бурче продолжил своё ворчание.

— А я уже не воин, если ты не заметил. Я хан! — произношу с усмешкой, — И давай заканчивать споры. Нам нужно как можно быстрее брать квартал.

— Все готовы? — спрашиваю воинов.

В ответ раздаётся дружный рёв.

— Щитоносцы вперёд, — командую сразу, как вопли прекратились, — Копейщики пошли, лучники не зевать. Хашар, чего застыли?

Процесс разборки баррикад, которыми завалили все удобные подходы к воротам и дувалу квартала, был крайне прост. Под прикрытием щитоносцев к нагромождениям всякого мусора приближаются воины с длинными копьями, и сбивают защитников. Одновременно лучники выкашивают наиболее нерасторопных врагов. Далее действует хашар или стройбат, как я его называю, который растаскивает нагромождения из деревьев, кусков стен и арб с другими повозками. А затем уже мы преодолеваем стену и врываемся на улицы квартала. Основная задача уничтожить и пленить как можно больше обороняющихся, дабы потерять как можно меньше войск в узких переулках.

Я планирую идти второй волной вместе с самыми экипированными воинами и добивать растерянного противника. Копья и луки в условиях городской застройки отойдут на второй план, уступив место мечам и булавам. Мы не просто так отрабатывали штурм стены, но и до кровавого пота тренировали действия в условиях городской застройки. Впереди шли танки, если употреблять терминологию компьютерных игр, за ними страховка из лучников, готовых поддержать штурмовиков, от них не отставала лёгкая пехота. Последние использовались для быстрого захвата домов, заборов и уничтожения стрелков, расположившихся на крыше.

Вот и сейчас движение моей группы чем-то напоминает компьютерную бродилку, когда ты двигаешься в составе группы и отбиваешь наскоки отчаянно сопротивляющихся горожан. Это хорошо, что я ещё снял классический кипчакский шлем с маской и надел местный аналог пластинчатого головного убора с забралом. Кстати, он мне нравится больше нашего. Но есть такая вещь, как обычаи и изделие степных мастеров придётся надевать в качестве церемониального атрибута.

Тем временем мы натыкаемся на очередную баррикаду, откуда летят дротики и стрелы.

— Щиты! — командую для видимости, так как парни сами сразу изобразили аналог римской черепахи.

По щитам тут же застучали бросаемые дротики. Справа раздался вскрик воина, которому не повезло.

— Тархан, не зевай! Снять эту падаль с крыши, — кричу ближнику, командующему нашими лучниками, а сам закрываюсь щитом.

Вовремя! Сразу две стрелы чиркнули по деревянной преграде и отскочили в сторону. Тут же раздалось несколько криков боли. Это наши парни сняли вражеских стрелков.

— Хашар! Разгребите это дерьмо, копьеносцы поддерживать!

По идее командовать уже не надо. После второго препятствия мои воины начали действовать, будто слаженный механизм. Пусть он скрипел и дребезжал, но работал. А чего ещё требовать от солдат, большая часть которых первый раз штурмует город?

Тем временем со стороны цитадели раздался громкий рёв. Непонятно, что там произошло, но, судя по всему, народ орёт не от радости. У нас здесь тоже хватает своих воплей и шумов.

Хашар растащил преграду, и в проход тут же устремились штурмовики. Я шёл во втором ряду и тут же схлестнулся с воином, вооружённым копьём, быстро свалившим нашего парня. Принимаю хитрый удар на щит и тут же отскакиваю от возвратного движения, чуть не полоснувшего меня по горлу. Ууу, сука! Потанцуем!

Давно замечаю, что в момент битвы я теряю над собой контроль. Будто всё действие происходит не со мной, а сам я наблюдаю за действиями своего тела со стороны. Боевой это транс или просто какая-то странная медитация, а может, предки перехватывают контроль, неважно. Главное — я превращаюсь в машину для убийств. Такое ощущение, что навыки владения оружием десятков поколений моих предков слились в едином порыве. Потому и не было у копейщика шанса. Ловлю его на обманном движении и просто прыгаю вперёд, ударяя щитом. А далее дело техники и воин падает на землю, схватившись за пронзённую печень.

— Не зевать! Действуйте попарно или втроём, — мой рык перекрикивает шум битвы, — Здесь вам не поединки. Перед нами охрана каравана — они сильные бойцы.

Вот так прорываясь и по возможности, зачищая дома, мы двигались к центру квартала, где располагалась небольшая площадь с мечетью, караван-сараем, чайханой и местной администрацией, если выражаться языком моего времени. Ворвавшись на открытое пространство, мы радостно заорали, приветствуя одну из наших групп, также прорвавшую оборону.

— Ладно, зачищайте здесь всё. Предложите защитникам сдаться, — кричу Тархану, выполнявшему роль моего заместителя, — Я пойду, гляну на этот дом.

На улице, выходящей на площадь, располагался достаточно интересный особняк, огороженный высоким дувалом. Резные двери, обилие деревьев и общий ухоженный вид предполагали, что здесь ранее жили весьма состоятельные люди. При нашем продвижении парни быстро заскочили во двор, но оттуда не шло никакой угрозы. Да и на крышах не было стрелков. Я же разгорячённый прошедшей схваткой и истекающий потом, решил найти колодец, который точно должен быть в таком доме. Плюс, саму обстановку интересно посмотреть. Надо же где-то жить зимой.

Захожу во двор и окидываю его взглядом. А ничего так! Огромный участок с плодовыми деревьями, по центру колодец, как я и предполагал. Высокие резные колоны подпирали навес, являющейся чем-то вроде открытой террасы. Нет, павлинов и прочих райских птиц во дворе не было. Судя по отсутствию вони, здесь вообще не держали никакую живность. Утрамбованные дорожки не мели пару дней и на них лежала жёлтая осенняя листва. Но в любом случае тут миленько, ещё есть достаточно вместительная конюшня, в данный момент пустая. Карабашу точно понравится. Сзади раздался топот, и во двор вбежала тройка воинов, приставленная меня охранять.

— Располагайтесь и воды выпейте, — говорю парням, а сам достаю из колодца кожаное ведро, привязанное к верёвке.

А вода ничего! Холодная и без всяких солей, как часто бывает в этом регионе. Хорошая питьевая вода в основном в горах, предгорьях и редких подземных родниках. Передаю бурдюк парням и распахиваю двери дома. Судя по отсутствию запахов пищи, здесь в последнее время не готовили. Прохожу в полутёмный коридор и перемещаюсь в большую комнату, более-менее освещаемую через узкие окошки. На полу лежат стандартные для Хорасана ковры, застеленные курпачами. Невысокий столик, несколько подушек вокруг него и пара кувшинов, дополняли стандартный вариант зала.

Отодвигаю рукой занавес и захожу в другую часть помещения. Судя по всему, здесь жилые комнаты. Обычной для моего времени мебели нет и в помине. Зато хватает сундуков, небольших шкафов, столик с какими-то склянками и топчан с резной спинкой.

Не знаю, что меня насторожило — едва слышимый шорох или странная тень. Но я остановился и резко вскинул руку. В тот же миг наруч принял на себя удар кинжала. Далее нападавший попытался поднырнуть под моё плечо и махнул своим орудием. Только я уже отскочил и перехватил руку. Можно было заехать по голове настоявшемуся убийце топориком, но я сразу почувствовал некую странность. Раздавшийся крик боли от вывернутой конечности подтвердил, что передо мной баба.

Секундное замешательство и мне пришлось расплачиваться за ошибку. Разъярённая фурия буквально распорола мне лицо своими когтями, чего-то крича и пытаясь освободить руку. Резкая боль и потёкшая струйка крови ввела меня в состояние бешенства. Хорошо, что эта сучка не попала мне в глаза! С учётом того, что я ещё не отошёл от битвы, то многого и не надо. Хватаю сопротивляющуюся, будто дикая кошка женщину и отталкиваю вглубь комнаты. Та падает на колени, не выпустив кинжал, и тут же бросается на меня. Это она зря. На войне нет женщин или детей, а есть только враги. Хватаю тонкое запястье и выворачиваю его. Сука, новая боль. Бешеная девица впилась зубами в мою ладонь. Тут я совсем рассвирепел.

Не знаю, чего на меня нашло в тот момент. Отходняк после боя или проснулись инстинкты кого-то из предков. В общем, не прошло и пары секунд, как нападавшая была брошена на топчан, а я начал срывать с неё одежду. Девица чего-то пыталась кричать и сопротивлялась, но это только сильнее раззадоривало меня.

В сторону полетели цветные шаровары и какая-то набедренная повязка, обнажив стройные ноги и основательно заросший лобок. Скидываю штаны, даю несильную пощёчину верещащей девице и раздвигаю её ноги. Сам не заметил, когда возбудился. Рывком вхожу в тёплое лоно под вскрик женщины, прижимая её руки, и начинаю быстро вонзать член в узкую щель. Девица сначала пыталась вырваться, но потом просто стонала, но точно не от страсти. Думаю, организму и психике нужен был такой выплеск. Девке просто не повезло. Закончил я быстро, но некоторое время пытался отдышаться, не вынимая член. Наконец, дыхание восстановилось, заодно прояснилось в голове. Не сказать, что мне стало стыдно, но было немного неприятно.

Вытираю головку шароварами и встаю, одновременно натягивая штаны. Жертва продолжает лежать с раздвинутыми ногами и чего-то скулит. Вдруг сзади раздаётся шорох, и я резко оборачиваюсь, одновременно вынимая меч из ножен.

М-да! Картина маслом. Серёжу чуть не подловили со спущенными штанами. В коридоре стоит невозмутимый Карча, а рядом на коленях валяется другая девица, баюкая вывихнутую конечность. А вот мой братан держит в руке небольшой стилет, явно принадлежащий девушке.

— Алтан, ты вроде взрослый. Учишь парней, как правильно воевать, а сам совершаешь глупые поступки. Или быть зарезанным на какой-то девке — это героическое деяние, которым ты мечтал прославиться?

Слова Медведя бросили меня в краску. Только он полностью прав. Нафига я вообще полез в дом вперёд воинов? Мы, вообще-то, во взятом на меч городе, чьи защитники отчаянно сопротивлялись.

— Спасибо! — отвечаю хриплым голосом, — Эресмет попутал.

— Злой дух — это твой конь, — со смешком произносит Карча, — А ты просто начал думать не головой, а головкой. А дом здесь отличный! Полсотни ребят можно разместить.

Вдруг поменял тему братан. Затем перевёл взгляд на раскачивающуюся перед его ногами девицу. Скорее всего, служанку, судя по одежде. Оборачиваюсь в сторону своей невольной жертвы, которая потихоньку начала приходить в себя и перестала скулить. В принципе если её помыть, побрить в некоторых местах и убрать монобровь, нарисованную хной, то получится вполне себе симпатичная девица. Такого средиземноморского типа, что ли. Или даже балканского. Вторая явно попроще и фенотип местный, с небольшой примесью монголоидов. Тюрки они тоже разные бывают. Это куманы всё из себя такие европеоиды. А вот те же сельджуки, мало чем отличаются от монголов. Хотя, в последние десятилетия товарищи с Алтая стали больше похожи на привычных мне турок, начав смешиваться с захваченными греками и прочими армянами.

— Только нам здесь столпотворения не надо. Хватит охраны и Бузлара, — прервал мои размышления братан, — Я займу боковое крыло, там же разместится десяток парней. А пока мне тоже хочется немного женской ласки. Тем более, у этой шустрой девицы такие красивые глаза.

Карча заржал, заставив меня тоже улыбнуться, ибо вместо глаз он изображал груди, более похожие на две дыни. Приглядевшись к служанке, я понял интерес брата. Ну, нравятся местным объёмные бабы с широким задом и мощными сиськами. А вот лежащая на топчане девица была совершено иной формации — более поджарая и тонкокостная, насколько я успел рассмотреть.

Медведь снова сбил полёт моей мысли, схватив девицу за косу, и поволок её в выбранную им часть дома. Та пыталась сопротивляться и чего-то верещать, но безуспешно. Может, всё выглядит дико, но мы взяли этот город. И горе побеждённым, как говаривал один римлянин. Бля, Серёга. Откуда у тебя такой цинизм и равнодушие? Ты ведь только что изнасиловал девушку.

Кстати, чего-то она там затихла. Оборачиваюсь и наблюдаю, как жертва пытается натянуть разорванные шаровары. Ужасаюсь промелькнувшей мысли, что можно продолжить развлечение. Нет, я ещё не оскотинился до такой степени. Тут же внутри головы раздался лай волчицы, похожий на смех. Ну да. Я полностью вписался в реалии этого мира и вечерком продолжу общение с мадам. Просто давно не было бабы и потому что я в своём праве. Но как-то мерзко на душе.