Хан из рода Ашина

Глава 5

— Надежда юношей питает, — бормочу себе под нос, но Карча меня услышал.

— Ты о чём, Алтан? Какие юноши?

— Это просто присказка. А речь о том, что нам не взять город. С наскока уж точно, — отвечаю брату под одобрительный кивок дяди.

Мы тут решили провести повторную рекогносцировку, изучив подступы к стенам более детально. И скажу честно, Герат впечатлял. Не сказать, что это неприступная твердыня, но оборона города выстроена грамотно. Стена высотой метров пять — шесть, ров с какой-то мерзкой жижей, башни для стрелков, массивные ворота и заранее снесённый посад — классическая крепость, готовая к обороне.

Насчёт намерений жителей и войск Чормаган-нойона, сомнений нет. Надо учитывать факт, что горожане многие десятилетия считали себя гуридами, а хорезмийцев захватчиками. К тому же монголы не тронули жителей после сдачи Герата, ограничившись выкупом и традиционным геноцидом местной знати. В итоге город не только не пострадал, но и умудрился, чуть ли не процветать на фоне окружающей разрухи. Разведка докладывала, что местные активно идут в ополчение. К ним надо прибавить минимум трёхтысячный гарнизон. А ещё сам нойон с немалым отрядом конницы расположился в двух — трёх переходах восточнее, и в любой момент может ударить нам в спину. Теоретически мы можем перекрыть перевал, так как нормальная дорога здесь одна. Вопрос, сколько на это потребуется сил?

Но главное — это неумение хорезмийцев брать города. Может, до нападения монголов, прежние войска шаха были на это способны. А вот насчёт нынешних я не испытываю никаких заблуждений. Даже после развала государства, формальному хорезмшаху продолжало нереально везти, как и его предшественникам. Субэдей с Джэбэ прошлись смерчем по Северному Ирану, Аррану и Грузии. А вслед за ними появились войска Джелал ад-Дина, захватив ослабленные и не успевшие восстановиться регионы. Единственный относительно сильный соперник — грузинская царица Русудан и её армянские союзники потерпели поражение в битве при Гарни. Правительница попыталась оказать сопротивление, но силы были не равны. И войска хорезмийцев спокойно захватывали провинцию за провинцией.

При этом армия Джелала, в несколько раз превосходившая силы грузин, четыре месяца топталась под Тбилиси, разоряя окрестности. И город пал, только когда его защитники обессилили от голода и болезней. Да и просто мало было людей, осаждаемых в столице. Пока я не слышал, чтобы хорезмшах взял на меч более-менее приличную твердыню вроде Мосула, являющуюся ключом к важнейшему региону.

А Герат укреплён не хуже Тбилиси, да и защитников в нём хватает. Тут волей-неволей задумаешься, стоит ли лезть на штурм? Я бы поостерёгся, но всё в руках нашего нового командующего.

Да, Тимур Малик весьма быстро прибыл в Тайбад и сразу начал наводить порядок. Не сказать, что в войске царил бардак, но дисциплина хромала. Несколько показательных казней сразу внушили людям, что сардар шутить не собирается. Тут надо учитывать, что у героя войны с монголами хватало претензий к туркменской вольнице. Ранее кочевники часто подводили Тимура, бежали с поля боя или даже не приходили на зов военачальника. Потому он и начал очень жёстко.

Но сейчас его поддерживала и верхушка туркменских родов, так прекрасно осознавала свою судьбу. Бежать на запад, значит увязнуть в постоянных битвах с братьями зангидами[10] и конийцами[11], а также Айюбидским султанатом, пусть и переживающим упадок. А ещё есть Киликия и разгромленная, но сопротивляющаяся Грузия. В любом случае откусить у этих стран хороший кусок территории практически невозможно. Монголы же их просто вырежут, о чём знати прекрасно известно. Остаётся сплотиться вокруг Джелала и сражаться. Туркмены точно не трусы, просто у них хромает организация. И новый командующий, как раз занялся этим вопросом.

Началось всё с общего сбора командиров отрядов. Странно, но в нынешнем хорезмском войске не было нормального деления на полки. Армия формировалась по родовому принципу, чем-то напоминая тактику кипчаков. А достаточно большое количество воинов, примкнувших из разных племён или одиночек, исполняло роль вспомогательных войск. Ещё Гызыл пытался, что-то поделать с данной проблемой, но безуспешно.

Что касается первой встречи, то всё прошло более-менее нормально. Сардар собрал всех в главном зале караван-сарая, который мой отряд благоразумно уступил командующему и его свите. Если не брать в расчёт некую восточную витиеватость, то прошло обычное знакомство командира с подчинёнными. Далее, уже сам Тимур посетил расположение всех отрядов и провёл более детальные беседы. Я к тому времени перебрался в лагерь, где располагался обоз.

Встреча произошла в огромном шатре, захваченном у противника. Штука отличная и удобная. Только для более тёплой погоды. Без нормальных буржуек и небольших переносных печек просто устанешь отапливать такие просторы. Кстати, данными отопительными приспособлениями я планирую заняться, как будет больше свободного времени. Уж больно надоело дышать запахом гари от очагов в местных помещениях и юртах. Мы посидели у огня, выпили чаю и предметно пообщались о предстоящем походе. На совещании с нашей стороны ещё был Бурче, а сардар приехал с Язберды и Эсеном, тем самым командующим туркменской кавалерией наместника Гызыла.

Тимур похвалил и наш рейд и захват нужных ресурсов. Пообещал прислать своего интенданта для передачи доли и долго уточнял нашу боеспособность.

А через два дня армия потихоньку зашевелилась и как гигантская гусеница поползла на восток. До Герата километров сто шестьдесят или семь переходов. Но мы телепались дней десять, пока не подошла вся армия с обозом.

Благо наш отряд выдвинулся заранее, оставив на хозяйстве раненых и больных воинов. Добравшись до города за шесть дней, мы увидели странную картину. Наши войска активно занимались грабежами предместий и близлежащих кишлаков, при этом забыв заблокировать восточные ворота. Оттуда продолжали завозить припасы и подходить ополчение. Бурче сориентировался моментально, и мы сразу атаковали обнаглевшего противника. Нам удалось захватить несколько арб с провизией, порубить три десятка растерявшихся пехотинцев и ещё человек двадцать взять в плен. Но ворота закрыли во время атаки, и нам не удалось прорваться в город.

Сегодня должен состояться большой совет, куда позвали меня и дядю. Поэтому мы и объездили периметр города, изучая его слабые места. Их на самом деле хватает. Только воспользоваться этим может более обученная армия, нежели конница, из которой состоит большая часть армии. Кое-какие мысли у нас с Бурче есть, но примет ли их сардар, не знаю. Надо заметить, что сам план мой, дядя внёс просто несколько дополнений. И мы с ним договорились о начале продвижения меня любимого в массы. Теперь на всех совещаниях от нашего отряда выступаю именно я. Пусть начальники думают об опытном дяде, стоящем за молодым племянником. Но немалый авторитет и уважение в войсках мною уже заработан. Особенно с учётом дерзкого и удачного рейда, о котором судачат в хорезмийском лагере. Значит, надо продолжать работать над образом. Это весьма полезно для привлечения людей.

К Джелалу прибилось немало небольших групп и просто одиночек со степей, расположенных севернее Сырдарьи. И у большинства из них нет шансов сделать нормальную карьеру в стране, где военное руководство и высшее чиновничество состоит в основном из туркмен и части старой персоязычной знати региона. Вот на них мы и будем охотиться, выражаясь метафорически.

Положительно, мне нравится новый сардар. На военном совете всё меньше восточных церемоний и больше смысла. Здесь нет левых людей и пространственных рассуждений, как было в ставке Гызыла. Тимур не только жестоко расправляется с нарушителями дисциплины, но и не терпит словоблудов. Уже было произведено несколько перестановок и отстранений по итогам анализа действий разных частей. И военачальника не смущала принадлежность некоторых товарищей к родовой и племенной аристократии бывшего Хорезма. Скорее всего, Малик заручился мощной поддержкой Джелала, если позволял себе такое. И логика в его действиях была. Я тут немного изучил ситуацию с нападением монголов, действий хорезмских войск и части их руководства. Иначе как вредительством и откровенным предательством подобное не назовёшь. Но сейчас совет обсуждает предстоящие действия и, несмотря на изначально шапкозакидательские настроения, командиры малость одумались. Теперь больше звучат предложения об осаде, а не штурме.

— А что думает наш юный герой? — под улыбки окружающих спросил сардар.

Здесь нет традиции, когда первыми высказываются самые младшие по званию. Восток, однако. И большая часть командиров, свои предложения уже внесла, а самые умные вообще отмолчались. Я же не просто подготовился, но и набросал план предстоящих мероприятий. В чём помог Али, воплотивший мои мысли на бумаге. При этом учёный ещё и перевёл всё на фарси. Разговорным языком армии был туркменский, который я отлично освоил за минувший год. А вот документы писались на фарси. Даже не на хорезмском, путь языки и похожи.

— Я считаю, что армия не готова к штурму. Касаемо осады, то это плохая идея с учётом войск Чормагана, которые могут атаковать в любой момент, — некоторые командиры снисходительно улыбнулись, услышав прописные истины, — Поэтому надо действовать сразу по двум направлениям. Большая часть нашей армии должна разбить конницу монголов, расположенную на северо-востоке. А меньшая часть будет готовиться к штурму. Надо готовить не только лестницы, но и сначала построить укреплённый лагерь перед каждыми воротами, предотвратив возможность вылазок. В Герате мало кавалерии, поэтому горожане не смогут нам полноценно помешать возводить укрепления. Но и внезапный удар вполне возможен. Далее надо строить осадные машины, а не только лестницы, и применить нашу задумку, когда куманы штурмовали городки бродников. Для этого строится стена и ров, похожие на гератские. На них мы обучим воинов, как действовать, вдалбливая в них необходимые знания. И только потому штурм.

По мере понимания моих предложений ухмылки воинов сменялись на недоумение. Когда же я окончил, в зале раздались крики несогласных. Я же спокойно передаю Тимуру свои предложения. И поясняю, увидев его недоумённый взгляд.

— Здесь описание моих идей, заодно чертежи двух осадных орудий. Предлагаю их изучить и добавить замечания опытных воинов.

Народ после этого замолчал, но некоторые начальники продолжали шептаться.

— А кто будет отвечать за подготовку к осаде и строительство орудий? — сардар задал резонный вопрос.

— Я займусь всеми строительными работами. А орудия изготовят двое учёных, принятых мною на службу.

— Это что? — Тимур указал на один из рисунков.

— Ромеи называют подобное орудие черепахой, так как таран ставится на колёса, а сверху его защищает крыша, похожая на панцирь. Второе изображение — осадные башни. Но в наших условиях сложно поставить такую махину на колёса. Поэтому я предлагаю возвести их прямо на насыпи перед стеной. Оттуда весьма удобно обстреливать защитников на стенах.

— Наместник Герата не дурак. Он соберёт в наиболее опасных местах как можно больше лучников и просто уничтожит твоих стрелков. А «черепаху» разрушат, сбросив на неё камни, — под одобрительный гул собравшихся произнёс Язберды, — Мест для подвода таранов к стене почти нет — везде рвы или дорожки перегорожены разрушенными домами посада.

— А для чего тогда нам карусель? Отправим своих стрелков, чтобы они не давали гератцам высунуться из-за зубьев стены. Что касается дороги и удобных участков, то для этого есть наш собственный хашар. Пусть заблудшие, разбойники и предатели кровью заслужат право на жизнь, — спокойно отвечаю тысячнику, и после небольшой паузы добавляю, — И кто сказал, что мы будем ждать пролома в стене? На штурм наши войска пойдут с совершенно другой стороны. Только для этого мне нужно ваше одобрение и исполнение воинами всех поставленных задач. С хашаром я сам разберусь.

Новая волна обсуждений, но уже более конструктивная. От ухмылок и ироничных взглядов не осталось и следа. Тут дело даже не в предложении устроить столь сложную подготовку. Сам по себе штурм не такая уж непосильная задача. Наклепать фашин и забросать ими ров сможет любой. Также не проблема наделать побольше лестниц и атаковать город с разных сторон, задавив защитников массой. Основная загвоздка в том, что нас меньше гарнизона Герата и конницы Чормагана. Пусть в городе большая часть воинов — обычное ополчение, не идущее в сравнение с опытным воином. Только хорезмская армия не готова к такой операции, и её проведение приведёт к огромным потерям. А как показывает практика, даже не всегда адекватный Джелал, начал беречь подготовленные войска. Он прекрасно понимает, что монголы вернутся. Только непонятно почему он до сих пор резвится в Закавказье? Хотя, перенос активности на восток настраивает меня на более позитивные мысли.

— Через два дня встречаемся здесь же. Мне необходимо время на размышление, — слова сардара сразу прервали шепотки, — Что тебе нужно для подготовки штурма?

— Материалы, продовольствие, ведь хашар надо обучать, а голодный человек неспособен хорошо трудится. И власть, чтобы воины выполняли поставленные задачи. Предстоит много работы, которую они до этого не выполняли.

Это я так намекнул на нежелание туркмен копать рвы и делать насыпи вокруг своих лагерей. Они даже не додумались заставить работать захваченных пленных. Наш же стан уже через два дня напоминал классический римский каструм. С некоторыми дополнениями, но основу мы не меняли. Дисциплина и соблюдение гигиены у куманов тоже на уровне. Поэтому в лагере нет больных, кроме раненых в прошлых битвах, простывших или получивших травмы при хозяйственных работах. Об этом я тоже отдельно доложил сардару, выдавая свои мысли за советы лекаря аль-Бухари. Мол, наши люди пьют только кипячёную воду и справляют нужду строго в отведённых местах, потому и не страдают от дизентерии. Ведь в истории не раз бывало, когда при долгом стоянии, осаждающая армия отступала, понеся огромные нестроевые потери. И в армии хорезмийцев, мающихся желудками и прочими болезнями, вызванными нечистоплотностью, хватало.

К своей чести, Тимур сразу сделал выводы. И уже через день его люди начали кошмарить остальную часть войска на предмет соблюдения новых правил. А так как разговор с нарушителями у него был короткий, то народ поворчал, но выполнил приказ.

— Хорошо. Встречаемся послезавтра, но ты начинай отбирать нужных людей для строительства, — сардар подвёл итог совещания.

Не сказать, что был на небесах от счастья, когда отъезжал на недовольном от долгого ожидания Карабаше. Проблем с подготовкой к штурму будет немерено. Я не сомневаюсь, что Тимур согласится с моим планом. А вот дальше начнётся самый настоящий ад. Если в умениях Гуслия и франка Барона, прибывшего вместе с Бурче, я не сомневаюсь. То с хашаром и остальными воинами могут возникнуть проблемы.

Кстати, наш франк на самом деле ломбардец. Он был среди тех христиан, которых мы освободили от рабства в прошлом году. Большая часть которых, осталась в Боджнурде. Кто-то тренировался под командованием Жака, другие занимались более мирными делами. Но некоторые оказались непоседами и не стали дожидаться моего возвращения. Вот они и уговорили дядю взять их с собой. А среди десятка необычных для этой местности персонажей оказался самый настоящий фортификатор. Именно Бернардо Барона и набросал план расположения лагерей, насыпей и мест нанесения атак. А ещё христианин пришёлся ко двору моим учёным, проводя большую часть свободного времени в диспутах с мусульманами. И обсуждали они не религию, а вполне себе материальные вещи. Я же только рад.

Если задаться вопросом, зачем мне влезать в столь сложное дело, то ответ очевиден. Моей будущей армии и инженерным подразделениям, создающимся в данный момент, надо тренироваться. Ведь через полтора года я запланировал штурм одного неприступного города, костью засевшего в горле моего смоленского дедули.

— Этот подарок является знаком искренних намерений и, чтобы вы приняли извинения моего господина.

Слуга мутного купца приносит явно тяжёлый бочонок и после кивка хозяина, выбивает туго сидящую крышку. Судя по запахам, которые вырвались из сосуда, основным его содержанием является мёд. Но не только.

Весь какой-то нескладный и обезображенный оспой слуга обернул руку тряпкой и после небольшого усилия вынул из бочки отрубленную человеческую голову. Скорее всего, казнь произошла давно, но мёд не давал тканям разлагаться. Я мельком взглянул на эту мерзость и вопросительно посмотрел на Аркена.

— Этого человека звали Пуян. Он возглавлял разведку монголов в ваших краях. Именно этот нечестивец излишне ретиво воспринял приказ о необходимости разыскать остатки славного рода Ашина, — я же внутренне застыл, поняв, о чём сейчас пойдёт речь, — Темучин на самом деле не приказывал убивать вашу родню. Вернее, он дал такое хитрое поручение, которое можно толковать двояко. Думаю, хан понимал, что сделают его люди, но сам решил обезопасить себя от ненужных подозрений. Тогда ему были необходимы хорошие отношения с тюрками, а убийство детей волчицы могло отвратить людей. Мы же хотим подобным жестом признать свою вину, но заодно заверить вас в исключительно дружеских намерениях.

Узкоглазый купчина неплохо знал огузский и даже умудрился придать своей речи некую витиеватость. Но мне сейчас было не до изящных оборотов. В душе всё кипело от воспоминаний об убитой сестрёнке и Андроне. Только я прекрасно понимаю, что придётся выслушать гонца и дать ему вменяемый ответ. Уж слишком высоки ставки, дабы позволить личным хотелкам навредить общему делу.

Я немного поёрзал на коврах, которыми был устлан пол юрты. Всё-таки непривычно мне сидеть по-турецки, вернее, будто индийский йог. Далее занял более удобное положение и ответил.

— Уберите эту мерзость. И давайте приступать к цели вашего визита.

Купец сразу подал знак слуге, который вынес бочку и её груз. В юрте остались только мы с гостем. Я даже не стал привлекать к переговорам дядю, потому что есть вещи, которые тот может не понять. При всех своих достоинствах он воин, а не политик. И я уверен, что Бурче не забыл о кровной мести. Тем более, для него неприемлемо вести переговоры с возможными убийцами Шамал.

Если кратко передать долгий и подробный рассказ Аркена, то ситуация следующая. По его словам, именно восточные кидане помогли Тимуджину захватить власть среди монгольских племён. Далее, более развитые и цивилизованные союзники придумали план по возвышению нового хана и его усилению. Главной целью манипуляторов была империя Чжурчжэней, то есть маньчжур, которые разрушили государство киданей, превратив восточную часть этого народа в рабов.

Для усиления и возможности противостоять развитой стране с почти пятидесятимиллионным населением нужна база. И не только ресурсная и кормовая, но и основа для строительства государства. А его у диких монголов никогда не было. Заодно кидане решили свалить ещё одного своего древнего врага, и усилить войско будущего Чингиса мощным пополнением из лучшей тяжёлой конницы этого мира.

Именно так началась многолетняя интрига со строительством в голой степи совершенно уникального государства. Нет, сам Темуджин был талантливым организатором и даже мудрым не по годам политиком. Уж интриговал он в лучших традициях китайских соседей, предавал при любом удобном случае, нарушал любые клятвы и с упоением убивал даже родственников, друзей и кровных братьев, вставших у него на пути. Только беспринципный и жутко хитрый человек, пусть он хоть трижды вождь племенного дикарского союза, не может построить государство из ничего.

На уроках истории меня всегда напрягало явное несоответствие между стартовыми позициями и итогом правления, ставшего при жизни великим Чингисом. Получается, он был таким гениальным, что за десять лет остановил войну в степи, которая длилась не то сорок, не то семьдесят лет. Далее, товарищ не только создал мощный бюрократический аппарат, но и промышленную базу. Любой более или менее знающий историю человек вам сразу докажет, что невозможно построить управленческую систему из нескольких чиновников перебежчиков и прочих купцов. Точно так же нереально с нуля создать промышленную базу, где началось изготовление качественного оружия, ещё и осадных орудий. И подобных мелочей просто сотни. Откуда у монголов несколько тысяч тяжёлых кавалеристов, пришедших в Хорезм? На тот момент тангуты ещё не пали, а чжурчжэни воспринимали удары степняков как небольшие уколы. Ни о каких трофеях речь ещё не шла, а хорошие доспехи Темуджину никто бы не продал. И вдруг за пятнадцать лет такой взлёт! Ведь до этого наш герой воевал исключительно со всякими кереитами, найманами и прочими татарами. Не думаю, что по итогам уничтожения весомой части степных дружин, у него хватило бы ресурсов на атаку оседлых государств.

Те же гунны и авары десятилетиями двигались на восток, подгребая по дороге более мелкие и слабые племена. И им очень повезло ворваться в Паннонию в момент ослабления всех значимых политических игроков. Венгры пошли немного иным путём, долгое время, находясь в составе Великой Булгарии, и ждали своего часа. Мадьярам тоже повезло, когда Византия схватилась с мощнейшей державой Симеона[12], а империя, созданная Карлом Великим, сначала разделилась на три части, а затем развалилась. И снова Паннония и везение кочевников.

Но нашему герою не просто везло. Ему противостояли две сильнейшие страны того времени, в принципе. Например, государство тангутов или Си Ся два века стояло костью в горле у ханьцев. И вдумайтесь, его целенаправленно разваливали изнутри двадцать лет! В итоге сам Чингисхан и погиб в последнем походе на ненавистного врага. И кто столько лет плёл эту интригу? Человек, пусть и талантливый, но при этом явно мелочный, злобный и мстительный? Ведь тех же тангутов или хорезмийцев он уничтожил из-за детских обид, недостойных грамотного политика. Понятно, что далее историки натянули на это дерьмо красивую обёртку. Но до сих пор никто не объяснил, для чего было нужно полностью уничтожать два богатейших государства, занимавшихся транзитной торговлей? Они могли в будущем приносить монголам колоссальные прибыли, но были превращены в пустыню. Кто-то считает подобное поведение признаком ума и политического гения? Нет, речь идёт о порыве. И этот человек точно неспособен годами плести интригу и строить систему. Придумать план о создании элиты для всей степи исключительно из своих потомков он мог. А вот на планомерный и методичный труд точно не способен, а разве что на траханье своих многочисленных жён.

Или давайте рассмотрим ресурсную и промышленную базу. Все завоевания Александра Великого, Тамерлана и Наполеона основывались на мощном экономическом фундаменте. Македонскому помог отец, создавший этот самый фундамент, ещё и обеспечив сынулю отличными кадрами и готовой армией. Хромец планомерно захватывал весьма развитые и богатые регионы, создавая свою империю. При этом оба прославились как завоеватели, но не государственные деятели. Ибо после них империи растащили на куски. С корсиканцем было примерно то же самое, но ему ещё не повезло с врагами. Но и он не был созидателем, по сути.

А тут вдруг неграмотный варвар, только вчера вылезший из жуткой перди даже по меркам Великой Степи, вдруг оказался гением сразу в нескольких областях. При этом он не только победил врагов на поле боя, но и переиграл их в многоходовых интригах. И даже после смерти умудрился оставить наследникам отменную государственную машину, самую современную армию и мощную промышленную базу. При этом его многочисленные потомки не перегрызлись, как обычно бывало среди кочевников. А ещё очень странная ситуация с кара-киданями, когда один из сильнейших народов степи вдруг пал жертвой чужака Кучлука. Но затем по мановению волшебной палочки весь каганат лёг под монголов, обеспечив Чингисхана лучшей латной конницей тогдашнего мира.

Можно сколько угодно рассказывать сказки о сумрачном монгольском гении. Или с пеной у рта орать про величайшую металлургическую промышленность, затерянную в отрогах алтайских гор. Есть индивиды, которые несут и более нелепую чушь о мощнейшей цивилизации и гениальном устройстве кочевых государств. Только весь этот бред не выдержит более-менее грамотного критического разбора или просьбой предоставить археологические и летописные доказательства. Не могут кочевники, ведущие паразитарный образ жизни, самостоятельно построить империю. Нет, степняки построили достаточно интересное и самобытное общество. Но создать, что-то большее возможно исключительно при захвате ослабевшей земледельческой цивилизации. Только Чингисхану противостояли отнюдь не дряхлые и деградирующие Саманиды или эфталиты. Его врагами было сразу два мощнейших государства почти в расцвете своих сил.

Но мне на это плевать, и хватит экскурсов в историю. Главное — я верю гостю. Пусть он и приврал, выпячивая заслуги именно киданей. Только смысл в том, что сейчас, некогда мощная сила, ставшая во главе интриги и проигравшая, ищет союза со мной. Уж очень товарищам не нравится, что их начали оттирать от кормушки, грозясь со временем превратить в таких же рабов, коими их сделали чжурчжэни. И будь я проклят, если не воспользуюсь этой помощью!