Грядущая буря

Глава 2

— Не может быть!

Шарон Селкирк, исполнительный директор по судоходству Корпорации Шадвелл в системе Мендельсон, уставилась на дисплей ее кома.

— Боюсь, что это так, — абонент, помеченный как капитан мантикорского грузового судна «Желтая Роза Три» Лев Валленштейн, с сожалением покачал головой. — Я только что получил пакет с данными.

— Но… но, — Селкирк прекратила бормотать и встряхнулась. — У нас контракт, Лев!

— Я понимаю, — Валленштейн взъерошил непослушную копну рыжих волос, — Мне безумно жаль. Это не моя идея, Шарон. И не подумайте, что головная контора будет в восторге, когда я вернусь домой, проделав весь путь до Звездного Королевства с пустыми трюмами. — он покачал головой. — Не знаю, чей воспаленный разум придумал это, но все это грозит перерасти в полный ад.

— Лев, у меня один-и-шесть миллионов тонн груза на орбитальных складах более двух стандартных месяцев ожидают Вашего прибытия. Один-и-шесть миллионов тонн — вы осознаете это число? Не учитывая его стоимости на сумму полтора миллиарда кредитов, предполагается, что он должен быть на Джозефине меньше, чем через четыре недели. Если его не возьмете вы, то у меня не остается никого, кто смог бы перевезти это.

— Я понимаю, — беспомощно покачал головой Валленштейн. — Если бы у меня был хоть какой выбор, я бы уже загружал ваш груз. Но у меня его нет. Шарон, приказ однозначен, и исходит даже не из головного офиса, а напрямую из Адмиралтейства.

— Но почему? — уставилась на него Селкирк. — Зачем вот так… выдергивать из-под меня ковер? Черт побери, Лев, Вы обслуживали этот маршрут 12 стандартных лет! И между нами никогда не было проблем!

— Шарон, это никак не связано с вам. Или со мной. — Валленштейн откинулся на спинку своего кресла на борту «Желтой Розы», глядя на изображение женщины, которая стала не просто деловым партнером, но еще и другом. — Вы правы, между нами никогда проблем не было… Здесь, на Мендельсоне.

Селкрик было открыла рот, но снова закрыла его, и ее глаза сузились, когда она услышала последние слова. Точнее, тон, которым они были произнесены.

— Вы подразумеваете, что это имеет отношение к тому делу в… где было это… Новая Тоскана? И Шпиндель? Вы об этом?

— Никто особо этого не уточнял, — ответил Валленштейн, — но если бы я должен был предположить, то да, имеет.

— Но это же глупо! — Она откинулась на спинку своего кресла и расстроенно всплеснула руками. — Это семьсот световых лет от Мендельсона! Какое отношение все это может иметь к нам?

Несмотря на его очень реальную привязанность к ней, Валленштайн счел трудным не закатить глаза. В отличие от большинства людей, которые, пройдя свой путь к подобной ее должности, представляли собой типичной для солли мега-звездной болезни, Шарон Селкирк всегда была дружелюбной и учтивой в своих деловых отношениях с торговыми оперативными сотрудниками, кто перевозил товары Корпорации Шадвелл между звездами. Она никогда не рассматривала то обстоятельство, что Валленштайн не был солли против него, также. Фактически, это было одной вещью о ней, которая всегда раздражала его. Она даже не понимала, что была снисходительной, не тыкая в лицо фактом, что он не был Солли против него. Ведь она относилась к нему просто как к живому человеку!

Он был уверен, что она фактически никогда не анализировала свое собственное отношение, никогда понимаемая, как оно могло действовать кому-либо на нервы, потому что она была, откровенно говоря, слишком хороший человек, чтобы рассматривать кого-либо тот путь, если даже она когда-либо и понимала, что делала его. Но это было частью проблемы. Высокомерие солли, вошедшее глубоко в костную структуру предположение о превосходстве, было так глубоко выгравировано в ДНК Солнечной Лиги, что солли зачастую даже не задумывались об этом.

— Шарон, — сказал он через мгновение, — Я согласен с тем, что произошедшее на Новой Тоскане и на Шпинделе не касается ни тебя, ни ко меня, ни Мендельсона. Но это сильно задело тех, кто был убит там и их близких, и ты даже представить себе не можешь, насколько сильно это задело отношения между Лигой и Мантикорой. Но это так, поверь мне. И, глядя на мои приказы, я думаю, что все станет еще сильно хуже, прежде чем наметятся хоть какие-то улучшения.

— Но это же безумие. — Селкирк покачала головой. — Конечно, я согласна, что это ужасно, что все те люди были убиты. И я знаю о том, что случилось не больше вас. И конечно же никто не хочет убивать еще людей! Они должны были все уладить до того, как это случилось!

— Я согласен с тобой и мне очень хочется, чтобы так и было. Но истина в том, что, похоже, этого не случится. И мне кажется, что правительство решило вернуть домой корабли Торгового Флота Звездной Империи до того, как все рухнет окончательно.

— Я не могу поверить, что это происходит. — Она покачала головой снова. — Я уверен, что, если Ваши люди просто сели бы с нашими людьми, мы могли бы решить это. Всегда есть способ решить вещи, если люди только готовы быть разумными!

— К сожалению, это требует, чтобы обе стороны были разумны, — указал Валленштайн, и глаза Селкирка расширились в удивлении. Она начала отвечать что-то, быстро, но остановила себя вовремя, и Валленштайн улыбнулся немного мрачно.

«Почти напрямую сказал это, не правда ли, Шарон?» — он подумал. — «Конечно, мы, как предполагается, разумны. И я уверен, что Вы имели в виду то, что Вы только сказали о разумных людях, решающих вещи. К сожалению, представление солли о «разумности» — это люди, «разумно» соглашающиеся сделать вещи, угодные Лиге. Понятие, что Лиге, возможно, придется быть разумной, даже не рассматривается, не так ли?»

— Ну, конечно, это правда, — сказала она вместо того, что она собиралась сказать, и у нее было изящество выглядеть немного неудобной, поскольку она сказала это. Но затем она хмурилась.

— Таким образом, Вы просто собираетесь развернуться и возвратиться на Мантикору? Именно так?

— Фактически, я собираюсь развернуться и возвратиться Беовульфу, и оттуда на Мантикору, — сказал он. — Но, да, это — в значительной степени так.

— И наш контракт?

— Я боюсь, что Вы оказываетесь перед необходимостью обсуждать это с головным офисом. — Он пожал плечами с несчастным видом. — В этом случае Вы можете закончить обсуждение всего этого с людьми Министра иностранных дел до того,как все это закончится. Так как приказы прибыли из правительства, я предполагаю попытку правительства быть ответственным за любые штрафы, которые могут выставить грузоотправители.

— Если они смогут их выставить, вы это имеете в виду, не так ли? — она спросила горько. У нее был больше чем один несчастный опыт, имеющий дело с правительственной бюрократией солли.

— Я не знаю, как это собирается повернуться. Насколько я знаю, никто не знает, как это собирается обернуться, в конце концов. И я знаю, что вы недовольны, но вы не единственная. Не забывайте, Шарон, я был уволен в запас. Так что, когда я возвращусь на Мантикору, то, вероятно, окажусь, призванным на действительную военную службе. Если это дело идет так ужасно, как оно могло, я быть, я могу только закончить тем, что повезу что-то помимо фрахта назад в Солнечную Лигу.

Она смотрела на него безучастно в течение долгого момента, как будто она просто не могла понять то, что он говорил. Тогда она покачала головой быстро.

— О, нет, Лев! До этого не должно дойти! Я знаю, что Ваши люди сердиты, и я был бы также, если бы то, что они думают, произошло, произошло с моим флотом. И я не говорю, что это не происходило! — она добавила еще до того Валленштайн попытался высказаться. — Но конечно Ваша Звездная Империя не является достаточно сумасшедшей фактически пойти на войну с Лигой! Да ведь это походило бы на… как…

— Как Дэвид и Голиаф? — Валленштайн произнес немного более резко, чем он обычно говорил с нею, и ее глаза расширились. — Я думаю, что это — вероятно, сравнение, которое Вы ищете, — он продолжал. — И я даже допущу, что это является соответствующим. Но Вы может думать как угодно о том, чем это в конце концов обернется.

Они смотрели на друг друга в тишине в течение нескольких бесконечных секунд, и, когда он вглядывался в глаза Селкирка, Лев Валленштайн видел, что понимание рассветало наконец. Понимание, что монти действительно не были солли. То, что они действительно лучше представляли галактику, в которой Солнечная Лига не была окончательным арбитром и диктор всех правил. И именно поэтому и могли быть столь глухи ко всем причинам, что они действительно были подготовлены бороться с безжалостным Джаггернаутом Солнечной Лиги.

Впервые, Шарон Селкирк рассматривала его как кого-то, кто действительно полагал, что был ею равный, независимо от того, что бы она ни думала, и он задавался вопросом, поняла ли в процессе она наконец, как, подсознательно, снисходительна всегда была прежде. Он был удивлен и больше чем немного встревожен удовлетворением того, что расцветающее понимание дало ему, и он потянул глубокий вздох и отрыто улыбнулся ей.

— Конечно, я надеюсь, что это не произойдет, — сказал он ей так слегка, как он мог. Безотносительно, она всегда была учтивой, и он был должен ей немного мягкости взамен. — Фактически, я надеюсь, что все это уже проходит, и я вернулся в своем регулярном рейсе как можно скорее. И если это произойдет, передний офис может сократить некоторые специальные предложения, чтобы заработать назад все хорошее отношение, которой это собирается стоить нам. Но что бы ни случилось в будущем, у меня нет никакого выбора, но следую инструкциям, которые дали. Именно поэтому я связался с вами лично. Как Вы говорят, мы знали друг друга долгое время, и мы всегда поступали правильно друг с другом, таким образом, я полагал, что был лично объясниться с вами. Или что-то наиболее близкое к объяснению, что я могу дать Вам с тем, что я знаю. Но так или иначе, я, как предполагается, отбываю на Беовульфа в течение шести часов.

— Расплатой за все, что происходит, будет ад, Лев. Вы это знаете. Я не говорю о нас. Я имею в виду, я понимаю, что это не Ваша идея, и у Вас нет никакого выбора, но мое начальство не будет довольно. И ваше начальство не будет. И, в конце концов, члены Ассамблеи не будут довольны. Если Мантикора действительно отзовет все свои торговые корабли, это будет как удар молота по межзвездной экономике. И не только межзвездные корпорации будут обозлены. В конечном итоге, коснется всех всех! — Она покачала головой. — Я не знаю чего Ваше правительство надеется этим достигнуть, но я могу сказать Вам, что действительно произойдет, и это будет как если впрыснуть водород прямо в огонь!

— Возможно, — признал Валленштайн, — но это — решение вне моей компетенции, Шарон. — Он улыбнулся снова, немного криво. — Берегите себя.

— Вы, также, Лев, — сказала она тихо.

— Я попробую, — сказал он ей. — Передача завершена.

* * *

— Меня не волнует, что говорят ваши проклятые приказы, — отрезала капитан Фрида Малахай, — У меня три с половиной миллиона тонн груза на борту, и я должна доставить его в Клондайк в течение стандартного месяца. У вас есть какая-нибудь траханая идея, каким будет штраф за непоставку? Не говоря уже о вопросе пиратства, если я с ним просто отбуду в лучах заходящего солнца!

— Я понимаю, что это чрезвычайно… неудобно, Капитан Малахай, — Командующий Джаред Ву ответил так разумно, как он мог. — И это не была моя идея, во-первых. Тем не менее, я боюсь отзыв не обсуждаем.

— Черт знает что! — выругалась Малахай. — Я — свободный субъект Короны, не проклятый раб!

— Никто никого не пытается поработить, Капитан. — Голос Ву был более трудным и более твердым, чем обычно. — Согласно Акту о Безопасности Торговли в Военное время, у Адмиралтейства есть прав…

— Что вы мне тычете в Закон! — Голубые глаза Малахай блестели в гневе, и ее более короткостриженные светлые волосы, казалось, ощетинились. — Он никогда применялся в истории Звездного Королевства! И даже если это имело, мы не в состоянии войны!»

Командующий Ву откинулся на спинку своего стула команды и приказал себе досчитать до девяноста тройками. Однако, это мало помогало улучшить его теряющееся терпение в разговоре с ней. Он испытывал желание попробовать еще раз так или иначе, но от того, что он видел хорошего Капитана Малахай хорошего судна «Вортреккер», паника внутри него только может заставить ее закопываться еще глубже. И хуже всего было то, что он сочувствовал ей.

«Вортреккер» не принадлежал одному из больших судоходных домов. Канидида Лайн принадлежали только четыре судна, одним из которых был «Вортреккер», и Малахай была владельцем своего корабля. Ей принадлежала, фактически, пятьдесят процентов судна, что означало: пятьдесят процентов прибыли принадлежали ей. Но так же пятьдесят процентов расходов… и любые штрафы, которые «Вортреккер» был бы вынужден заплатить за нарушение условий контракта. Простой мысли, насколько штраф непоставки приблизительно четырех миллионов тонн груза вылиться, было достаточно, чтобы заставить любого вздрогнуть. И это предполагало, что решения Адмиралтейства явно не были нацелены на причинение дополнительных убытков в виде сборов или штрафов.

— Капитан, — он заставил себя сказать спокойно после того, как он достиг девяносто, — я действительно понимаю, что это будет означать в финансовом отношении для Вас лично, не только «Кандида», если вы окажетесь ответственными за непоставку вашего груза. Я понимаю числа, и я знаю, что Вы — владелец своего корабля. Я сочувствую Вашим проблемам. Но Вы знаете, так же как я и я, ЗОТВВ дает Адмиралтейству полномочия выпустить принудительный, неконтролируемый отзыв всех зарегистрированных Мантикорских торговых судов, если Корона решает, что состояние войны неизбежно. И я говорю вам, как есть, что война с Солнечной Лигой чертовски неизбежно! Мы уже разрушили или захватили семьдесят супердедноутов солли. Как думаете мантикорские торговые суда, передвигающиесяя внутри территории Сочнечной Лиги, не подвергают ли они себя опасности, если все и дальше будет развиваться подобным образом?!

Малахай впилась взглядом в него, но она наконец заставила себя расслабиться явно и сделала глубокий вздох.

— Вы можете понять числа, Коммандер, — говорила она, в то время как ее ноздри пылали, — но независимо от того, что Вы думаете, у Вас, вероятно, нет подсказки, как плохо последствия могут быть. У меня есть примечание, вступающее в действие через шесть стандарных месяцев. Большое. Если я проштрафлюсь с доставкой этого груза, я возможно на немного выбьюсь из графика. Если же меня к тому же оштрафуют, то вдобавок ко всему, я, безусловно, выбьюсь. И в этом случае, я потеряю свой корабль.

— Вы правы, я не знал об этом, — сказал Ву после долгого, тихого молчания. — И еще более жаль, чем я могу выразить словами, что вы столкнулись с такой проблемой. Но приказ не является обсуждаемым — ни для вас, ни для меня. Вы обязаны повиноваться ему, и я обязан проводить в жизнь это… любыми средствами, которые необходимы.

— Но Клондайк не даже система Солли, — указал Малахай, и был оттенок мольбы в ее голосе том, что, очевидно, очень сложно для нее. — Мы были бы в гипере весь путь туда, и никто не смог бы даже найти нас там, и еще меьше тронуть нас. Я заскочу в Клондайк, я разгружаю свой груз, и это — все. Тогда я приеду прямиком домой, я обещаю!

Ву смотрел в те сердитые, просящие, отчаянные голубые глаза и ненавидел себя и свои приказы. Но они были приказами, и он был ответственен за их исполнение.

«Правительство должно предложить некоторую компенсационную договоренность, — он сказал себе. — Они должны знать, какие экономические трудности этот вид приказа обязан был причинить, и это не работа Короны оставить честных торговцев без работы. К черту заботу об охране их жизней!»

К сожалению, никакое требование для компенсации не было прописан в Законе об Охране Торговли в Военное Время, когда Парламент утврждал его более техсот стандартных лет наза. Возможно никто не думал об этом в то время, но возможно кто-то и подумал, также. Возможно кто-то понял, в какой невероятный счет это в конечном итоге выльется с учетом размеров, которых Мантикорский Торговый Флот мог бы достигнуть за следующие три стандартных столетия, и отклонил обязательства правительства оплатить его. И даже если бы оно и имело его, где правительство собиралось найти деньги, чтобы оплатить это после Удара по Явата? И особенно, если это отзывало домой огромный торговый флот, который обеспечил большую часть его потока общего дохода?

И затем был незначительный вопрос о том, как Звездная Империя Мантикора собиралась оплачивать счета для войны против чего-то размера Солнечной Лиги. Даже со здоровой налоговой базой, которая была бы Геракловой задачей. Что Удар по Явата оставил прошлом позади, и неизбежная потеря грузового потока Солли через Узел в добавление ко всему…

«Если и есть компенсация, она, вероятно, прибудет не так быстро, — подумал он мрачно. — Слишком много чего замедлится, чтобы оплатить примечание, это точно не произойдет раньше, чем через шесть стандартных месяцев. И это будет слабое утешение для Малахай, если она наконец получит расчет даже, предполагающий, что это все не будет обесценено — когда она уже потеряла все, что она работала на свою всю жизнь».

— Капитан, — он сказал наконец, — во-первых, я не вижу, как Вы могли возможно быть обвинены в пиратстве. Вы поставлены перед фактом, что вам приказали немедленно возвратиться в Звездное Королевство. Любая тень обвинений в пиратстве или воровстве к вам вполне законно падет на дверь правительства, не вашу. Во-вторых, я думаю, что очень вероятно, что «стихийное бедствие или военные действия», пункт Вашего контракта, защитит вас от любого штрафа непоставки. Очевидно, я не могу гарантировать, что, потому что, откровенно, не знаю, как суды собираются смотреть на это после того, как пыль туман пыль осядет. Но мой специалист по правовым вопросам и я обсудили это, и это — ее мнение.

— И если она неправа? — Малахай потребовала резко.

— Если она неправа, она неправа, и вы попадаете, Капитан, — признал Ву. — Я сожалею, но это как есть.

— Даже если меня не оштрафуют за непоставку, я собираюсь обратить внимание, что должна буду торчать на парковочной орбите где-нибудь в домашней системе между сейчас и тогда, — указала она. — Судно, которое не движется, — только дыра в космосе, в которое люди льют деньги. Это безусловно не дыра, из которой деньги выходят с другой стороны!

«Ну, этого и правда достаточно, — размышлял Ву. — И что ты собираешься делать, если она откажется?»

КЕВ «Кометный» был простой легкий крейсер. По общему признанию оно была более старым судном, что возможности перевозки большего соединения морпехов, чем современнейшие линейные крейсеры, но он не мог быть использован, даже если не считать не считая флотского персонала, чтобы принять машинные отделения и мостики грузовых судов и пассажирских лайнеров. В теории он мог приказать, чтобы его Морские пехотинцы взяли под свой контроль «Вортреккер» и капитана вооруженных сил Малахай и ее собственную команду, чтобы доставить их непосредственно на Мантикору, все же он уклонялся от данной возможности. Это не была работа КФМ — захватывать контроль над честными торговыми кораблями, черт побери! Но если он не сделает чего-либо…

— Клондайк, Вы сказали? — он услышал себя со сторны, и выругал себя тихо, когда глаза Малахай зажглись внезапной надеждой.

— Правильно, Клондайк, — Она закивала энергично. — Я могу быть там через три с половиной стандартных недели. И оттуда — к Беовульфу, всего лишь еще три стандартных недели. Только шесть стандартных недель — все, что мне нужно.

— И это — только две стандартных недели от Гипатии до Беовульфа, — указал он.

Ее губы напряглись, но она ничего не сказал. Она только взглянула в ответ на него, голубые глаза, непривычные к выяснению чего-либо умоляюли его смягчиться.

Он оглядывался назад на нее, борясь с этими глазами и его собственным искушением. Он не сомневался, что у Адмиралтейства было бы достаточно чего сказать ему, если бы он предоставил освобождение от необсуждаемогоприказа. Хуже, раз он начал вниз по скользкому путь, где он сможет останавиться? Как он сможет оправдать разрешение проходу «Вортреккера», если он не собирался предоставлять льготы всем остальным, кто спросит также? Гипатия не была главным транспортным узлом, и было маловероятно, что увидит видеть намного больше мантикорских судов прежде, чем его собственные приказы отзовут его домой снова, но пока…

«Ты — офицер Королевы, Джаред, — сказал он себе. — Вы дал клятву, чтобы повиноваться всем законным приказам, и дерьмовски занят в масштабах, о которых ты даже не мечтал. Это не твоя работа — пересмотривать решения Адмиралтейства. Особенно не в такое время!»

Все это было верно, но была другая сторона монеты, также. «Кометный» был только старый, устаревающий легкий крейсер, но он была все еще судном Королевы, и Джаред Ву был все еще ее командиром. И это означало, что он, как предполагалось, имел мужество делать то, что его приказы потребовали, чтобы он сделал… и был готов поместить его собственное суждение очередности по отношению к тем тем же самым приказам.

— Капитан Малахай, — сказал он наконец, — у меня есть в точности нулевые полномочия проигнорировать приказы, которые мне дали. Вы понимаете это?

Малахай дала единственный, изменчивый кивок, ее мрачное лицо, ее глаза посуровели еще раз. Он позволил тишине задержаться между ними для двух или трех дыханий, затем расправил плечи.

— У меня нет никакой полномочий, — он повторил, — но… я сделаю это, так или иначе.

Последние четыре слова вышли в большем количестве вздоха отставки чем чего-либо еще, и он чувствовал, качая своей головой в недоверии, как он сказал их. Глаза Малахай посветлели как преломившие свет сапфиры, тем не менее, и ее лицо, расцвело в огромной улыбке.

— Поймите меня, Капитан! — он сказал намного более резко, помахивая указательным пальцем перед коммом погрузчика. — Прямо в Клондайк, разгрузите свой груз, тогда прямо Беовульфу и назад на Мантикору. Я не хочу слышать о любых других грузах, которые Вы имеете. Я не хочу, чтобы вы принимали любые другие грузы. Вы скидываете все, что Вы имеете на борту, и дуете прямо домой. Это совершенно ясно?

— Отлично, Коммандер! — произнесла Малахай сильно тряхнув головой.

— Заберите на хрен вашу благодартность, — сказал он, — потому что откровенно говоря, мы оба огребем по полной, если вы не сделаете в точности то, что обещали. Я напоминаю Вам, что штрафы ЗОТВВ за неподчинение уродливы, Капитан.

— Не волнуйтесь, Коммандер, — сказала Малахай, ее голос был намного более нежным, чем все что Ву до сих пор слышал от нее. — Я должна вам награду за это. — Она покачала головой. — Я не собираюсь делать что-либо, чтобы кинуть Вас, я клянусь.

Ву смотрел на нее твердо в течение нескольких секунд, затем улыбнулся слабо.

— Счастлив это услышать. И ради такого случая я также не премину вам об этом напомнить, Капитан! — Их глаза задержались на еще один удар сердца, и затем он махнул правой рукой погрузику. — Теперь, отправляйтесь. Убирайтесь отсюда прежде, чем я приду в себя и передумаю!