Горный цветок

Глава 32

Намерение вывести Сигурда на чистую воду – это, конечно, хорошо. Нужно подумать, как сделать это так, чтобы он не сумел вывернуться. Во время ужина я рассказала о своём времяпровождении. Моя поездка в горы вызвала интерес мужа, который с интересом выслушал мои гигантские прожекты, задавал уточняющие вопросы и в конце ободряюще кивнул, из чего я сделала вывод, что мои идеи всё же стоящие, и нахмурился, когда я поведала о том, что встретила по дороге наследника лорда Лейсхен и его сводного брата. Маркас также, как и я, недоумевал, что они забыли на нашей земле.

Но отец просто махнул рукой, подумаешь, событие… А вот то, что собирается какое-то строительство в Мёртвом ущелье – это может быть более интересным. Отец встрепенулся, когда я начала говорить, но потом, когда узнал, что я планирую всего лишь немного улучшить быт наших рабочих, отвернулся и равнодушно пожал плечами. Оно и правильно – непосредственно денег они ему не приносят, а самое главное, верно – его электоратом не являются. О чём тут же и заявил, мол, что ещё за странная идея? Неужто, настолько заняться нечем? На что Маркас деликатно сказал:

- Право, милорд… вы не совсем правы… - я сделала уши топориком, да и папенька заметно навострился, поняв, что его зять глупые вещи не произносит. – Безусловно, сами рабочие не могут принести вам очков во время голосования за право считаться Верховным лордом. Но вы поймите, что ваш образ, как прогрессивного, радеющего, либерального человека крайне важен. И тут-то ваше благородство, ваша забота о собственных рабочих, непременно даст вам несколько дополнительных очков. Мол, я совсем не кичусь поколениями своих предков. Я такой же, как и все вы, худородная безземельная мелочь, просто у меня есть деньги, возможности и союзники, которые непременно помогут мне заполучить этот титул.

Я чуть не подавилась, слушая подобные речи. Неужели, Маркас сейчас подкалывает отца? Надеюсь, что нет… точнее говоря, надеюсь на то, что эта мысль не придёт папаше в голову, иначе не сносить Маркасу головы.

Лорд Свейн перестал жевать и перевёл задумчивый взгляд на меня, словно спрашивая совета. Я откашлялась и высказала своё мнение:

- На мой взгляд, идея Маркаса стоящая… я сейчас про то, что нужно особо напирать на то, что «я и ты – мы с тобой из одной стаи» и в всё в таком духе… можно даже придумать какие-нибудь предвыборные лозунги.

- Лозунги? Что за лозунги? – по виду родителя было заметно, что он потерял нить рассуждения.

- Ну, предвыборные обещания, - помялась я, опасаясь слишком революционно сформулировать основные постулаты большевиков, - к примеру, что налоги будут снижены, что ты сможешь увеличить количество кораблей, которые швартуются в портах у побережья Моря Бурь…

- И как я выполню эти обещания? – разозлился отец.

- А выполнять не нужно, - отчего-то развеселился Маркас и подмигнул. – Просто обещать… вы же клятву рода не даёте…

Папенька заметно повеселел, заулыбался своим мыслям, из чего я сделала вывод – рабочему посёлку быть. Родитель ещё будет настаивать на том, чтобы я не скупилась, сделала всё, как полагается, значит… чтобы его преимущество перед конкурентами на грядущих выборах было просто сокрушающим. Ну, вот, пусть и не совсем чистыми методами, но я добилась приемлемых условия для наших рабочих.

А теперь вернёмся к нашим баранам. То есть, к Сигурду. Есть у меня кое-какие мыслишки по этому поводу. Я всё время думала, что «роман в письмах», который был у моей предшественницы, и автора любовных писем, которые она столь бережно хранила, был исключительно виртуальным. А что, если они могли как-то обмениваться письмами, а то и вовсе, встречаться вживую? Насчёт первого. Есть у меня мысль: вряд ли письма приходили на имя Камиллы с утренней почтой, ведь им обоим ненужные вопросы ни к чему. Но могли же они оставлять послания друг для друга, используя дупло дерева, как в каком-то старом романе, что я прочла когда-то давно в прошлой жизни.

Казалось бы, вариантов размещения масса, но и тут есть у меня кое-какие догадки – давно, ещё в то время, когда я только стала с трудом передвигаться по дому, кормилица Ранни приводила меня на очень живописное место в долине, возле нашего дома. Она мотивировала это тем, что мне всегда нравилось тут и я с удовольствием проводила здесь свободное время, занимаясь рукоделием. И от дома совсем близко, рукой подать, так что никто не беспокоился за меня. Правда, потом, в виду моей тотальной занятости, я ни разу больше там не была. А между тем… был там один прелюбопытнейший камешек. Точнее, даже валун необычной формы, на котором можно было удобно присесть и отдохнуть. А ещё под ним или где-нибудь рядом можно устроить тайничок для передачи любовных записочек. Пошарив возле валуна, я издала победный вопль – под самим камнем было такой славное углубление, которое словно создано было для того, чтобы там удобно находился конверт с любовной запиской.

Я прошла в кабинет и, опасаясь передумать, взяла ручку-самописку, бумагу и написала пару строк, в которых просто предлагала встретиться через три дня на этом же самом месте за три часа до захода солнца. Быстро пробежала глазами послание. Ну что, вроде бы похоже, что писала Камилла. В любом случае, вариантов не так много и остаётся только ждать, кто придёт на встречу, и вообще, проверяет ли кто-то «почтовый ящик», ведь посланий ко мне не было. После чего вновь вернулась к точке будущего рандеву и засунула письмо под камень. Итак, а теперь самое главное – лично я себя не намерена подвергать опасности и потому на место рандеву должны будут подтянуться мои родичи, просто нужно будет заранее сообщить им о моей задумке.

Конечно, я не имею в виду, что я должна вот так, запросто, выложить им всё. Тогда возникнет масса ненужных вопросов, в том числе и про эти письма, про мои якобы свидания с неведомым мне воздыхателем. Одним словом, куй железо, не отходя от кассы! А пока, не нужно лишнего внимания к этому месту, будем жить своей жизнью и самое лучшее – занять себя какой-то несложной и простой работой…

Получив родительское благословление на возведение рабочих домиков, медлить не стоило – кто его знает, вдруг он передумает. Потому-то я всё утро чертила схемы размещения этих домиков, их расположения и даже размеры. Старшина строителей, которого я позвала для обсуждения, только крякал и чесал затылок, вникая в масштаб работ и назначение самих домов. Сроки на возведение были самые сжатые, но, узнав о размере финансирования, я удостоилась от старшины артели уважительного цокания языком и заверения, что всё будет сделано в лучшем виде. Я облегчённо вздохнула – ещё бы не будет, ведь это означает, что у людей будет возможность неплохо заработать. Да, к сожалению, работа по большей части сезонная, но оплачивалась она хорошо и недостатка в рабочих мы не имели.

За самим ходом строительства вызвался присматривать Маркас, мотивируя это тем, что мне стоит поберечь себя и не таскаться по горам. Я это понимала, конечно, и согласилась с его разумными доводами, за одним исключением: он мог бы и помягче выразить мысль: «Сиди дома и никуда не лезь!». Всё дело в том, что он опять мотался весь день, а тут я ему ещё одну задачу подкидываю.

Следующий же день, когда мои родичи снова отправились из дома, мотивируя это хозяйственной необходимостью, я осталась дома одна и нервничала, шагая из угла в угол – геройствовать мне не хотелось, но и тянуть дальше уже было некуда. Наконец, ближе к вечеру, я решилась и прогулочной походкой отправилась обозревать живописные окрестности, присела на заветный камушек, и словно невзначай, опустила руку вниз, вывернула шею, чтобы убедиться в том, что никто не смотрит за тем, что я делаю, после чего уже более смело пошарила рукой в углублении. Пусто. То есть, ничего. Кто-то забрал письмо. Надо же, оперативно сработал, ничего не скажешь… я поспешила вернуться домой, спросив по дороге у спешившей куда-то Ранни:

- Не приезжал ли сегодня к нам кто-то? Быть может, по делам?

- Нет, никого нынче не было. Да и какие сейчас гости? – пожала плечами кормилица.

Ну, в общем она права, конечно. Но кто-то же забрал записку? Возможно, его просто использовали в тёмную? Во всяком случае, никто из наших домочадцев не имел такого витиеватого почерка, который был в любовных письмах к Камилле. В любом случае, отступать некуда – позади Москва…

Отцу и мужу я решила рассказать практически чистую правду перед тем, как придёт пора двигаться «к точке рандеву». Мол, возникли у меня некие опасения, что я не сама упала тогда с тропинки, что мне помогли. Вот для того, чтобы вывести на чистую воду этого супостата, вы мне и нужны. Я сяду на безопасном расстоянии где-нибудь неподалёку и буду мониторить ситуацию с безопасного расстояния, покуда они будут прятаться и ловить того, кто явится на свидание.

Да, понимаю, что план шит белыми нитками и у них наверняка появится много ненужных вопросов, но зададут они их только тогда, когда преступник будет взят. С самого утра я пожаловалась на плохое самочувствие и острое чувство одиночества, состроив при этом глаза оленёнка Бэмби. Вроде бы, проканало, поскольку Маркас усовестился и сообщил, что сегодня никуда не поедет, будет сидеть возле кровати и держать меня за руку. Папенька смущённо добавил, что его вероятный внук (иные варианты были им с яростью отвергнуты) достоин самого лучшего ухода, он также останется дома и составит нам компанию за ужином.

Ну, вот, кажется, и всё. Вообще, оказались, что оставить их дома оказалось совсем несложно. Хотя, для этого и пришлось срочно вызвать Асвейг, дабы та засвидетельствовала, что моё лёгкое недомогание никак не скажется на здоровье ребёнка. Та пришла, хмыкнула, когда я сообщила о своём сплине, потрогала мне лоб, послушала сердцебиение ребёнка через трубочку и пришла к выводу, что я на удивление здоровый человек. И ни моя цыплячья конституция, ни недавняя травма никак не повлияли на развитие плода. Во всяком случае, всё говорит за то, что у меня родится здоровый и крепкий малыш.

Затем повторила всё сказанное в присутствии супруга и отца. Папенька тут же раздулся от гордости, словно в том обстоятельстве, что моя беременность протекает без особенностей, имеется его непосредственная заслуга. Я многозначительно покашляла, Асвейг повернулась ко мне и добавила:

- …ах, да, конечно! Но сегодня леди чувствует себя неважно, ей нужен постельный режим и покой, - после чего покинула мою спальню.

Отец, поохав для дела, быстро испарился, сообщив, что он будет в кабинете, и многозначительно посмотрев в сторону Маркаса. Ясно, что папаша собирается повесить на моего мужа ещё какие-то обязанности. Но, хотя бы я знала, где их искать, когда наступит час «икс».

Ранни, которая внимательно слушала все рекомендации травницы, с самым серьёзным видом велела мне сегодня не вставать с кровати, а всё необходимое она мне и так принесёт. Я согласно покивала и на самом деле прилегла. На сегодня у меня только одно дело, а до заката солнца ещё далеко.