Глаз дракона

Глава 20

Итак, невидимые часы по-прежнему отщёлкивают невидимые секунды. Зато исчезла необходимость терзать разум дурацкими попытками угадать кто и откуда нанесёт удар. Кстати, исчезла с появлением отдохнувшего Шийена. Впервые за всё время знакомства выпал случай внимательно оглядеть командира аргунских боевиков. Сегодня он не пожелал украсить кудри диадемой бастарда, но явно отоспался, успел пообедать и выглядит, как записной соблазнитель из голливудского ТОР-списка. Это если не смотреть на ороговевшие костяшки пальцев и не замечать моторики матёрого зверя. И если проигнорировать два меча, вон они, рукояти, торчат над плечами.

Лёгкий поклон в сторону госпожи и мой ответный жест, садись, мол, разговор будет долгим. Мечи тут же устроились слева от кресла, а Шийен занял половину сидения.

— Расскажи всё, что знаешь об ныне здравствующих аргунских Грау. Меня интересуют только мужчины возрастом старше тридцати, их привычки, пристрастия, сексуальные… в смысле кого предпочитают видеть в постели, что любят есть. И магические предпочтения, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Шийен нехорошо поморщился, должно быть, эти Грау достали не только меня.

— Кто именно тебя интересует, госпожа? В столице Аргуна проживают не менее сотни представителей рода и все они возрастом за тридцать.

— Тариэг Грау и глава рода аргунцев, в первую очередь. А ещё глава Горбатых Воронов. Но это уже во вторую очередь. Сможешь рассказать хоть что-нибудь?

Шийен сдвинулся брови и задумался, уставившись неподвижным взором в пространство.

— Понимаешь, госпожа, всё, что я могу рассказать, это обычные слухи, которые переносят досужие старухи на городских рынках. Я не собирал подобные сведения, однако кое-что из этой… шелухи может быть и правдой. Поверь, никто из нас об истинности слухов не задумывался. В основном, потому что Грау славятся очень неприятным свойством: посторонние к секретам клана не допускаются, а несогласные с этим свойством… истребляются быстрее, чем успевают вздохнуть. Если уж говорить о… привычках, то к шлюхам Грау не бегают, у них достаточно наложниц и не все они из простых. На городских праздниках не появляются в отличие от прочих высокорождённых. Это всё.

— Понятно, — я подпёрла подбородок кулаками, — а вот скажи, состав рода тебе известен? Есть глава рода, есть прочие. Так вот к какому… подразделению можно отнести вешателя? Кем он приходится главе клана?

— Он третий наследник второго двора первого дома аргунских Грау.

— То есть невелика птица, верно? А в очереди наследования?

— Семнадцатый наследник, если за последний год в первом дворе первого дома не появились мальчики.

— Их девочки не наследуют титул, я знаю. А земли, деньги, артефакты?

— Женщины Грау наследуют всё кроме титула. Значит, тебя интересует Тариэг… Он нанимал нас однажды, правда, через посредника. Расплатился честно.

Ну да, не дурак же он обманывать Морила-изверга, итог такого обмана может удивить обманщика и, скорее всего, смертельно.

— Твою семёрку нанимал или прочих изверговых головорезов?

— Полный десяток наших и мою семёрку в том числе.

— Я знаю, вы не сдаёте нанимателя, но, полагаю, дело было… нехорошее.

— Сюзерен назвал бы его тухлым, но мы справились.

— Никто из ваших не погиб?

— Хороший вопрос, — криво усмехнулся Шийен, — все десять там бы и остались, если бы не Ушулай.

Ушулай… Уже наняв Шийеновых молодцов, маги и сюзерен осознали, какой бонус отхватили за всё хорошее. Этот самый Ушулай оказался шаманом, настоящим степняком младшего рода Несущих Грозу из клана Бронзового Леопарда. Когда Морилова десятка влипла в неприятности, он сумел договориться с высшими духами, после чего покалеченный десяток вырвался из окружения с минимальными потерями. Шесть жестоко переломанных конечностей, семнадцать сломанных рёбер и отбитые почки главы отряда — всё это, поделённое на десять организмов, можно считать чепухой, не стоящей упоминания. Особенно, если учесть, что вешатель безропотно оплатил и магов-целителей, и эликсиры, ибо договор был выполнен безукоризненно. А что десяток, сражаясь с потусторонними сущностями, полёг бы там не за бабочку, нанимателю было глубоко параллельно…

Тот же Ушулай привязал к нашему сюзерену какого-то мелкого обитателя Грани со свойствами автомобильной сирены. Хулиганская сущность завывала самым идиотским образом, стоило Ивару подать особый сигнал. По неизвестной причине духи наотрез отказались привязываться ко мне и прочим магам.

Шийен поправил стоящие подле кресла мечи.

— Так вот… Грау. Принято считать, что они алхимики, целители и маги разума… но это на поверхности, — Шийен немного помялся и закончил, — однако мне точно известно, что большая часть клановых магов сильные артефакторы и среди них даже несколько женщин! Немыслимо.

Действительно, учитывая жёстко-подчинённую роль дамской половины Аргунских кланов, это и впрямь выглядит легендой для дошкольников.

— Не сомневайся, госпожа, всё так и обстоит, — отреагировал на мою скептическую мину Шийен, — я сам сопровождал такую особу, доставляя её на границу с Отраном. И случайно услышал формулу власти, произнесённую этой госпожой. Такие слова, будучи произнесёнными, двойного толкования не допускают.

— Понятно…

— Ходили слухи, что именно умельцы из Грау создавали камни силы для «драконов» Нутавы.

— Это всё?

— Есть ещё кое-что, — Шийен сделал знак, отвращающий сглаз, — Грау-вешатель недавно заключил договорной брак с подрастающей младшей дочерью Горбатого Ворона.

— Недавно… это когда?

— Примерно год назад или чуть больше года.

Я прикрыла глаза, соображая. Совпадение? Год назад меня везли люди Горбатого Ворона, дабы вручить ведьму с древней кровью не кому-нибудь, а аргунскому Грау. Что же успела натворить маленькая Сойрешу? И какое отношение к вешателю имеют пресловутые Чичирао? Кто и как проведал о древней крови в роду многострадального ребёнка, неосмотрительно пообещавшего извести под корень всех Грау, сколько их есть.

— Скажи, Шийен, что тебе известно о носителях древней крови?

— Только то, что такие люди есть, и стоит их кровь немыслимых денег. Едва пройдёт слух, что есть где-то такая особа, поднимают на ноги всех способных к поиску и опознанию этих несчастных.

— Несчастных? — я ушам не поверила.

— Конечно, — кивнул Шийен, — у такого бедолаги жизнь, считай, окончена. Маги разберут его, как ты говоришь, на запчасти.

— Понятно, что ничего не понятно, — пробормотала я.

— Наоборот, — возразил собеседник, — всё очень понятно. Разбавлять чужой кровью древнюю кровь никто не станет. Человека выпотрошат, как дичь, кровь сольют до последней капли. Что? Куда использовать кровь? Маги найдут куда, не сомневайся.

Очень мило. Не считая боевого артефакта, того самого «глаза дракона», есть ещё амулеты, где сохранённая должным образом кровь тоже играет немаловажную роль. За носителями крови столетиями идёт самая настоящая охота, сопровождаемая интригами, как в «Игре престолов».

— Так что будь очень осторожна, госпожа, — Шийен внимательно взглянул в глаза.

— Осторожна! — хмыкнула я, — а вы тут зачем? Да ещё и увешанные амулетами, как на празднике плодородия.

— Мы тут для защиты от меча, кинжала и даже кое-каких ядов, — возразил собеседник, — но вот магия, как ты любишь говорить, нам не по зубам. Да и амулеты наши защищают не тебя, а нас. И не фыркай оскорблённо, госпожа, мы делаем свою работу.

Я опустила подбородок на кулаки, составленные один на другой.

— Всё это очень интересно, но давай-ка вспоминай, что ещё слышал об указанных господах.

Шийен сделал успокаивающий жест и вышел вон, а я откинулась на спинку кресла. Понятно, сейчас приведёт кого-то из своих. И точно, на пороге возник Ушулай.

Шаман. Непризнанный шаман, но прошедший полный цикл обучения в клане. Он не сумел привязать к себе высшего духа на экзамене, неправильно распределил силу, но зато благополучно выжил и сумел отправить вызванную сущность назад в Бездну.

Платиновый блондин, как почти все Леопарды, глаза традиционно синие, рост так себе, метр шестьдесят в лучшем случае, гибкий, опасный, как… леопард. Степняк, потомственный шаман, отлучённый от клана за неспособность справиться с высшим духом.

— Приветствую, Ушулай, — я с уважением поднялась из кресла.

— Разрешите покинуть вас, — Шийен отдал лёгкий поклон, — если вспомню что-нибудь, я найду тебя, госпожа. Ушулай тоже поможет.

— Я понял, Ши, — шаман закрыл дверь за командиром и уселся на пол, свернув ноги калачиком, — что не смогу вспомнить сам, сумеют восстановить духи. Сейчас.

Этот шаман вообще не камлал в нашем понимании, скорее, впал в медитативное состояние. Полная неподвижность, только глаза под закрытыми веками мечутся туда-сюда, да изредка подёргиваются пальцы рук, расслабленно лежащие на коленях.

Присутствие силы не ощущалось вовсе, только воздух потрескивал, как перед грозой, и вдоль позвоночника полз холодок предчувствия. Шаман распахнул бездонно-чёрные глаза и в воздухе соткался образ — ещё нестарый, но уже наполовину седой мужчина в тёмном камзоле взмахнул руками, и серая птица с угольно-чёрными крыльями метнулась мне прямо в лицо.

Я шарахнулась назад, издав придушенный вопль, а шаман перевёл незрячие глаза на противоположную стену, где и отпечаталась эта странная картина — седовласый мужик с сатанинским огнём в глазах и нелепо задранными руками.

Ушулай приходил в себя медленно. Вот запрокинулась склонённая ниже плеч голова, расправились плечи, глаза, вернувшие исконный синий цвет, сощурились от яркого света. Длинный вдох и обе руки, натруженные мечом, судорожно сжались в кулаки.

Восстановив дыхание, Ушулай рассказал об увиденном. К сожалению, духи не способны передавать речь, но изображения проецировать могут, и подтверждение этому имеем на стене — портрет главы Воронов едва ли не в полный рост. Верится с трудом. Я подошла поближе к стене. Так это сам глава аргунских ассасинов, которого никто в глаза не видел?

Интересное дело, Ушулай также поведал, что именно подчинённые Морила (числом трое) плюс двое наёмных магов доставили некую девочку из имения Грау в Наритаг с целью передать дитя получателю. Контракт Мориловых молодцов там и закончился, в Наритаге. Спелёнатую чарами малышку, передали с рук на руки шести охранникам, после чего маги печатями заверили окончание договора, и извергова тройка вернулась с границы Аргуна в столицу. Кстати, Аргун как раз граничит с Отраном где-то южнее Наритага.

Упомянутые охранники как раз и были людьми Горбатого Ворона, предъявившие нужный знак Мориловым наёмникам. Вот и вся информация. Негусто…

Правда, Ушулай добавил ещё кое-что, но это были его собственные выводы. По его мнению, в момент передачи из рук в руки девочка уже была мертва. Лица малышки никто из наёмников не видел, однако тело сочли окоченевшим.

Не сказала бы, что мне очень помогли воспоминания каких-то там духов, только головной боли добавили. Ушулай давно ушёл, а я всё сижу в кресле и тупо разглядываю седовласого противника. Единственная польза — имеем предполагаемый портрет одного из главных злодеев. Много он мне поможет, если кто-нибудь из недоброжелателей пожелает познакомиться поближе. Кто эта девочка, зачарованная до состояния трупа? Кто такие те наёмники, оставшиеся лежать непогребёнными на дороге в варговском лесу? Одни вопросы и в какой плоскости лежат ответы неизвестно.

***

Покидать резиденцию Алмазной Змеи мне категорически запретили, но оговорились, что это временно. Выходить просто так незачем, но можно порадовать себя общением с господином архивариусом. Желанный визит к столичному архивариусу состоялся не вдруг. Даже возможность исследовать новую игру далеко не сразу привлекла его благосклонное внимание.

Осталось неизвестным чем именно Гертен завлекал своего бывшего пациента, но приглашение мы получили — я, сюзерен и господин целитель. Как выразился Гертен, его уважаемый клиент, будучи самым информированным человеком столицы, слишком избалован сутью своей профессии. Даже его величество король уважительно обращается к нему «ваше всезнайство». Стоит ли удивляться, что господин Архивная Крыса так избирателен в отношении новых знакомств?

— А почему он вдруг согласился, господин Гертен?

— Точно не знаю, но он часто работает с Тин-Е, точнее, проводит для него поисковые исследования. Я бы поставил на желание обрести изделие вашей работы.

— Твоей работы, — привычно поправила я.

Целитель рассмеялся.

— Извини, неистребимая привычка.

— Скорее, хорошее воспитание.

Старик негромко рассмеялся

— И это тоже.

Имя уважаемого архивариуса звучит совершенно по-аргунски — Шаутеншау из первого дома Ястреба. Из первого?

— А сколько существует домов Ястреба? — я мельком взглянула в мутноватое стекло каретки.

— Главный Ястреб один. Все родичи носят подчинённые имена, скажем, второй двор третьего дома Ястреба.

— Кошмар, как они сами не путаются где чей двор и дом.

— Не так уж это и сложно, — заметил Ивар, — смотри на головную повязку собеседника. Если преобладает красный цвет, это знак принадлежности к главному дому. Синий означает первый дом, жёлтый второй и так далее вплоть до четвёртого. Цвета серый и чёрный.

— Понятно, но слишком запутано. А если это третий двор четвёртого дома?

— Основной цвет будет зелёным, а узор лобной части повязки изображает голубую ракушку.

Мрак какой-то! И совершенно по-аргунски, их там хлебом не корми, только дай соблюсти необходимые церемонии. Правда, до отранцев им далеко, там каждый шаг высокорождённого регламентирован едва ли не с момента зачатия.

— Приехали, — целитель легко выскочил из экипажа, — прошу, госпожа.

Старикан галантно высадил меня перед крыльцом небольшого особнячка и придержал дверь для Ивара, зажавшего подмышкой шахматную доску.

— Вы помните вчерашний разговор, госпожа? Хорошо. Нас ждут.

Ещё бы мне не помнить! Ни в коем случае не перебивать оратора дома Ястреба, не настаивать на просьбе в случае отказа, не предлагать деньги или услуги, не выпытывать профессиональные тайны (сдались они мне!), не протягивать руки к предметам интерьера, призванным просто украшать жизнь уважаемого хозяина (а то ведь можно и без рук остаться) и ещё с десяток очень интересных «не».

Дверь отворилась бесшумно, и немолодой слуга молча пригласил гостей в холл. Да-а, не бедно живут столичные архивариусы. Холл облицован светло-коричневым мрамором, неизменный камин у противоположной стены справа. В таком очаге можно спокойно жарить годовалого бычка и ещё останется место для чайника.

Лестница на второй этаж казалась замысловатой паутиной, парящей в прозрачном воздухе. Стекло большого окна, слегка синеватого оттенка, отразило блеск закатного солнца и окрасило оранжевым светом всех нас, медленно ступающих за неторопливым слугой.

Хозяин дома поднялся навстречу из глубокого кресла, немедленно отдал ответный поклон и пророкотал изысканное приветствие хорошо поставленным баритоном.

Да, несомненно аргунец. Как бы ещё и не родич приснопамятной даме Как-её-там-нафиг из Чичирао. Угольно-чёрные глаза, настолько темны, что невозможно разглядеть зрачок, смуглое и одновременно бедное лицо треугольником. Аккуратная причёска из вороных волос явно проволочной жёсткости, тонкие губы сжаты в линию. Сухощавая фигура затянута в стильный наряд, перед нами не по возрасту стройный персонаж. Общее впечатление — драгоценный клинок, упрятанный в простые, чтобы не сказать невзрачные, ножны, но от этого не ставший менее опасным. Аристократ бог знает в каком поколении. Наваргу и тому смешному принцу из Аргуна до этого дяденьки, как до Китая ползком.

Интересные у нас архивариусы и, как на мои глаза, не бумажки ему перебирать, а плодотворно служить в должности главного аналитика здешнего спецназа. И даже в какой-нибудь Тайной страже он будет на своём месте. Такому в качестве гонорара не предложишь набор инструментов или кошелёк с бронами, смысла нет. Скорее всего, господин Шаутеншау из дома Ястреба сам приплатит, чтобы его оставили в покое разные творческие личности вроде меня и адепты дурацких школ вроде Ивара.

Стратегию беседы я заранее не выстраивала. Какой смысл? Нас пригласили к ужину, вот покушаем и послушаем. Судя по первому впечатлению, мне придётся отвечать на многочисленные вопросы, и вряд ли нас удостоят ответной вежливости. Не мне тягаться с прожжёнными политиками. Именно поэтому я потёрла правый висок — знак изменения планов. Ивар согласно приопустил веки. Целитель принял знак к сведению и ответил весьма неоднозначно, значит можно не притворяться ребёнком, но показывать истинное лицо всё же не стоит. Здесь и сейчас я умный подросток и таковым останусь до конца вечера.

Занятая собственными мыслями, я не особенно следила за беседой ужинающих взрослых, к каковым хозяин дома отнёс и нашего сюзерена. Во всяком случае, оба старика не обносят его вопросами, зато меня ненавязчиво игнорируют, разве что просматривают изредка. Я спокойно орудовала здешним аналогом вилки, расчленяя добротно прожаренное мясо, в свою очередь скашивая глаза на сотрапезников.

Господин Гертен приступил к делу сразу после десерта.

— Дорогой друг, госпожа Экрима просила меня…

Архивариус поднял руку ладонью вперёд.

— Я знаю, господин целитель. И даже слышал об отказе юной госпожи от ученичества. Не сомневайся, госпожа, я помогу твоему сюзерену хотя бы ради удовольствия щёлкнуть по носу господина Е. Что именно вас интересует, юная Экрима?

— Вы очень добры. Но прежде, чем мы начнём беседу, я предпочла бы узнать, но… не об оплате вашей откровенности, сохрани меня Творец от подобной мысли.

— Я понял, — архивариус аккуратно опустил чашку на стол, — вы подарите мне свёрток, который весьма многозначительно поглаживает ваш сюзерен. И научите этой игре. Это ведь игра?

Старик рассмеялся, увидев как расширились мои глаза.

— Не вините господина Гертена. Он и словом не обмолвился о подарке. Господин Ивар все время поглаживает этот предмет, целитель же складывает пальцы совсем, как при игре в «Сто забот». И что я должен подумать об этом свёртке? — хитрец прищурился на лежащий неподалёку подарок.

— Начнём с игры? — поинтересовался Ивар.

Вместо ответа архивариус распахнул дверь смежного помещения.

— Прошу всех в библиотеку.

Спутники мои вошли первыми и замерли в восхищении, как и я. Книжные шкафы! Настоящие книжные шкафы, как бы ещё и не модульные, от пола до потолка, да ещё и забитые книгами под завязку. Галерея, опоясывающая три стороны просторного помещения, и четыре кресла вокруг низенького деревянного стола. Скорее всего, там по периметру галереи стоят удобные диванчики, должны стоять, ширина галереи позволяет.

Я перевела дыхание, вспомнив, что нужно хоть изредка дышать. Внушительное зрелище! Эти книги собирали поколениями, оплачивая покупку полновесным золотом, и конечно, услугами. Возможно, книги мешками волокли из завоёванных городов, обменивали, интриговали и выигрывали в карты или на спор. Не исключено, что и в мирное время воровали драгоценные фолианты из дворянских библиотек, разоряли сокровищницы враждебных кланов и не гнушались грабить караваны.

Ивар привычно пнул меня в голень, я очнулась и, к своему удивлению, обнаружила себя и прочих сидящими вокруг стола.

— Итак, что привело вас в мой дом, госпожа? — хозяин библиотеки взглянул на меня поверх бокала.

— Имею просьбу, господин Шаутеншау. Если позволите.

— Говорите, если это в моих силах, помогу.

Воспользуемся же разрешением, за спрос денег не берут.

— Меня интересуют сведения об аргунском клане Чичирао, точнее об их детях и бастардах, прижитых за последние четырнадцать лет главами их домов, — я помолчала и добавила, — а также сведения о структу… о составе ныне правящего клана.

Архивариус откинулся на спинку кресла.

— Это непросто. Как вы понимаете, детей имеют не только главенствующие в кланах, поэтому следует учитывать не только сыновей наследников, но и отпрысков наложниц. К тому же, детьми обременены, как признанные бастарды, так и непризнанные. Я не помню точное количество незаконных детей у Чичирао, но нынче род может похвалиться восемью законными женатыми отпрысками и двенадцатью женатыми бастардами. И это, не считая дочерей.

Я задумалась. Без сомнения, господин архивариус прав, условия поиска сформулированы по-дурацки. Хотелось бы получить сведения о Чичирао, связанных с кланом Грау, однако хозяину дома об этом знать не нужно. Вот ведь проблема… Сказать нельзя и не сказать нельзя. Ну, допустим, дадут мне списочный состав этих Чи. И что, много мне это поможет? Разве что попроситься поработать в архиве. А кто меня туда пустит? К тому же существует в государстве Нутава такое понятие как «Совершенно секретно».

— Меня интересуют отпрыски второго и третьего дворов Чичирао. Желательно только женского пола с указанием возраста и наименования стихий, если девочки относятся к одарённым. Я могу рассчитывать на такие сведения?

— Конечно, отчего бы и нет? Но дело это нескорое.

Ну да, компьютеров здесь нет и загуглить нужные сведения не получится. Да и в помощники набиваться смысла нет, кто бы меня пустил в архивы?

— И ускорить это «нескорое дело» невозможно? — нахально поинтересовалась я.

Хозяин рассмеялся, переглядываясь с целителем.

— Возможно. Но это зависит от того, что вы можете предложить, — ехидно прищурился архивариус.

Я постаралась незаметно и с облегчением выдохнуть воздух.

— Да вот, кое-что могу.

Доска улеглась поверх столика, непримиримо свернули алыми глазками короли, поверх вееров кокетливо взглянули королевы, нахохлились бедуины на слонах, пешки ощетинились мечами.

…Первая игра закончилась полным разгромом чёрных, безоговорочный шах и мат. Давненько не приходилось ставить мат за двенадцать ходов. В последующие четыре сеанса целитель и архивариус, пожелавший сразиться новыми фигурами, разделили победу пополам, изредка апеллируя ко мне, как к эксперту.

Итогом приятного вечера имеем согласие господина Шаутеншау предоставить нужную информацию, к итогам можно причислить незаметно опустевший поднос со сладостями. И вот уже мы прощаемся, унося с собой искреннюю благодарность хозяина за интересную игру с названием, созвучным его имени.

Провожая нас к выходу, хозяин пригласил меня для беседы, назначив время для визита через день.

— Я пришлю слугу, госпожа. Весьма признателен за изумительную игру. Надеюсь, вы не откажетесь сообщить, откуда родом эта стратегия?

Я поклонилась, не отвечая. Надейтесь, господин Шаутеншау, но я ничего не обещаю.

***

…Ожидание способно убивать, как говаривал кто-то из моих близких. Опровергая этот тезис, я нахально закрылась в своей комнате, уговорила Нагайну ползти с меня и уснула мёртвым сном, чего давненько не случалось.

Утром, проводив сюзерена в школу, я спустилась в холл приветствовать посланца из дома архивариуса. Сведения пришли неожиданно быстро, суток не прошло. Вот и хорошо, это мне деликатно намекают, что можно не ходить в гости. Я слегка дрожащими руками вытряхнула из замшевого мешка приличную пачку листов форматом поменьше А4.

Шестнадцать листов, исписанных бисерным почерком с обеих сторон. Шестнадцать девочек Чичирао, возрастом от девяти до четырнадцати лет. Одарённых среди всего две малышки и обе уже просватаны. Остальные находятся в распоряжении своих дворов, как перспективные невесты для кланов похуже, поскольку дара колдовать не имеют. И самое интересное, среди них нет девочек с именем Сойрешу, значит, незваная гостья лгала. Особенно тщательно изучила пятерых барышень второго двора.

Одна одарена невеликой силой, использует воздух, но год назад отправлена в союзный клан на воспитание в качестве потенциальной невесты второго наследника клана Утороу. Отранского, кстати, клана. Интересно? Ещё бы. У девчонки неблагозвучное и совершенно аргунское имя — Зумиэми. Доехала ли эта барышня до жениха?

Да я и так знаю, что несчастная малышка, в чьём теле я живу второй год, из простолюдинов и к Чичирао отношения не имеет. Достаточно взглянуть в зеркало и всё становится на свои места — совершенно плебейская внешность, и явно из полукровок. Скулы отранские, рожица круглая, как блин, а вот глаза далеко не отранские, круглые и неожиданно большие, шея торчит из плеч сантиметров на пятнадцать, как не переломится только. Истощение, недокорм, шрамы пониже спины, словом, та ещё красотка. Так что нет, Чичирао тут и не ночевали. Разве что мать девочки попала под раздачу какому-нибудь члену клана, на тот момент пьяному в хлам, хотя и сомнительно.

Будь в этом гадючнике дети с древней кровью, глава клана об этом знал бы, да и вряд ли он отдал на сторону ценный ресурс, самим жрать нечего.

Непонятного хватает и как же это надоело! А вот кстати, сегодня пошёл третий день с момента визита господина коронного целителя. И где же наш уважаемый господин Тин-Е? Как поживает его анемия? Лично я поживаю так себе, слабость, аппетита нет, сил нет, постоянно хочется спать. Маги и целитель третьи сутки экспериментируют с какой-то средой, которой мне надлежит дышать, как только они справятся. С дивана я вытаскиваю себя едва не за шиворот, опасаясь атрофии мышц, и в качестве тренировки хожу вверх-вниз по лестнице.

***

…Ивар третьи сутки не в духе, и боюсь даже подумать, что он вытворяет на боёвке. Сюзерен просто пошёл в разнос, и маги не успевают восстанавливать защиту после его визитов в тренировочный подвал. На фоне нервного срыва Змеёныша мне приходится держать себя в руках изо всех сил. Нельзя, чтобы огневик окончательно слетел с нарезки по причине магического паразита неустановленной природы, выявленного у бедняжки Экримы. Вот и приходится сдерживать эмоции, ведь стоит мне дать слабину, мальчишка начнёт психовать и сразу придётся глушить его тупым физическим воздействием и не факт, что получится удачно. А если магов поблизости не случится, то я и пристукнуть сюзерена могу, не рассчитав силу удара, а мои потуги колдовать нашему Змеёнышу на один зуб, полыхнёт огоньком и привет!

В данный момент я стою на галерее холла, упираясь локтями в широкие перила и пытаюсь разглядеть в окне подъездную дорогу, да ещё сквозь морось, которой благословляет нас нутавская гнилая зима. О, как интересно, чья-то закрытая коляска тормозит у ворот. Кого там черти принесли-то? Мы никого не ждём вроде, да нам вообще не до приглашений!

Я вытянула шею в надежде рассмотреть силуэт входящего. Однако гостей не обнаружилось, только привратник трусцой побежал к дому от самых ворот. Ага, кто-то неожиданный пожаловал. И кто там? Я спустилась в холл, ожидая услышать про мальчишку-посыльного с очередным заказом из знахарской лавки и уже снимала с пояса кошель.

Не тут-то было. Сам господин Тин-Е изволили просить разрешения на въезд в резиденцию Алмазной Змеи. Шийен перехватил тараторящего привратника за шкирку и скомандовал:

— Тихо! Никого кроме господина Е во двор не впускать, экипаж отогнать в левый тупик, — и обернулся к Лайзуне, — всех магов и целителя немедленно в гостиную! Выполнять! Ушулай, Леврон доставить гостя в дом и, если надо, внести на руках. Живее!

Я незаметно вернулась в свою комнату. Значит, господин целитель решил нанести визит, ну, что же, послушаем чем нынче дышат в столице. Если понадоблюсь, за мной придут. Наверное.

Я вытянулась на кровати, а Нагайна устроилась в пределах досягаемости рук. В последнее она выглядит такой же сонной, как и я. Шевелится змеючка как-то нехотя, реагирует на раздражение с опозданием и вообще не демонстрирует свойственную ей стремительность. Этим крайне заинтересовались маги и теперь ломают умные головы, как именно её состояние связано с моим недомоганием, и это помимо основной цели создания антидота для «бедняжки Экримы».

Кстати, в воздействиях паразита лекари уже разобрались. Половину терминов я так и не поняла, но уверена, что сюрприз подсажен в кровь и делает её очень вязкой. Именно поэтому сердце гонит кровь по венам с трудом. Отсюда тахикардия, сонливость, слабость и нежелание жить. Вот так всё просто. Однако маги в корне не согласны с моими выводами и просто отмахиваются от них, причём, в один голос твердят, мол, не лезь с своим рылом в калашный ряд.

…Пришли за мной примерно через час. Ах, какая честь, нас посетил коронный целитель, он же гениальный артефактор, он же неудачливый манипулятор ближним своими, не зря же Ушулай так ехидно щурится.

Сюзерен желает видеть госпожу? Всегда готова предстать пред его светлые, а точнее, карие очи.

— Гость ещё здесь, Ушулай?

— Конечно, госпожа. Он и не думал уходить, не повидавшись с тобой.

Да, вижу. Все маги здесь, сюзерен, а вон и целитель нахохлился в кресле, даже командир наших вооружённых сил присутствует, разбавляя своей мрачной личностью любезные гримасы прочих. Обозрев достойное общество, я почтительно поклонилась сначала уважаемому гостю, затем остальным, после чего уселась рядом с Иваром и скромно сложила руки на животе.

Пришёл значит? Вот спорим, если бы у него была возможность доказать чужое вмешательство, а ещё того лучше, удалось снять отпечаток магии, то вместе с гениальным артефактором пожаловали бы королевские дознаватели, стражники и иные заинтересованные лица. А поскольку вышесказанного не случилось (надо же!), то удовольствие лицезреть господина Е, бледного и одинокого, доступно только магическому составу нашего клана.

Видит Творец, не люблю я гадости делать, но этот целитель меня очень уж раздраконил. Мало того, что он вознамерился раздеть сюзерена до исподнего, так ещё имел наглость угрожать клану, желая закабалить всех присутствующих до состояния «принеси-подай-пошёл вон». Да я скорее сдохну, чем позволю выкручивать руки своему единственному другу и спасителю столь подлым шантажом. «Бедняжка Экрима» далеко не высокоморальная личность, что есть, то есть. Но в отличие от гостя понятие «честь» мне доступно, как и понятие «совесть». Другое дело, что правильно эти понятия работают только для достойных людей. Всем прочим, чтобы жить со мной в мире, достаточно не трогать моих друзей.

И вот кстати, судя по тому, что никто из власть имущих в наше противостояние не вмешался ни здесь, ни в Аргуне… тут я замерла от внезапно осенившей мысли. А не сам ли господин Тин-Е причастен к моему похищению? Может ли такое быть, что прочие подозреваемые персонажи просто понятия не имеют о приключениях девочки? А что, вполне возможно! Если бы тут отметился Ревайни или король, в змеиной резиденции было бы не протолкнуться от коронных магов, следователей, помощников магов и прочей шушеры, это к гадалке не ходи! Выходит, этот хитроягодичный целитель для себя старается?! Если он работает на левого дядю, то этот левый непременно проявился бы в непосредственной близости от нашего клана. От несвоевременной догадки я едва не впала в медитативной транс. Выходит, нас развели, как детей? Это вполне вероятное допущение делает прозрачными некоторые здешние странности и в том числе аргунские события. Да, интересное предположение.

В рабочее состояние меня привёл традиционный пинок от Ивара. Я вскинула глаза на визави. Да, что-то господин Тин-Е выглядит бледновато, все признаки тяжелой анемии налицо, прямо хрестоматийная картина — вороные волосы словно пеплом подёрнуты, дышит с усилием, очевидная слабость сковывает движения. Что, эликсиры не помогают? А ведь я тебя честно предупредила, умник. Ага, у него ещё и одышка.

— Слушаю ваши предложения, господин Тин-Е, — надеюсь мой голос звучит нейтрально.

— Вы помогаете мне, я помогаю вам.

— Сформулируйте поточнее, в чём будет заключаться ваша помощь.

Маг устало прикрыл глаза.

— Я избавлю вас от магического паразита.

— И всё? — разочаровано спросила я, — а если подобное случится с моими сокланниками?

Маг стиснул зубы.

— Разумеется, я помогу.

— Бесплатно. Эликсиры и необходимые компоненты род оплатит, но ваши услуги нет. И если лечение затянется долее, чем на декаду, будете лечить бесплатно с использованием собственных ресурсов, в смысле эликсиров. На этот случай составим соответствующий магический договор. Согласны?

Маг устало прикрыл глаза.

— И ещё, — я уставилась в лицо целителю, — при попытке провернуть с кем-нибудь из клана этот же фокус, я и разговаривать с вами не буду. Просто в Нутаве станет на одного артефактора меньше. Вы меня услышали, господин Тин-Е?

Маг только кивнул, сил говорить у него не осталось. Игнорируя весьма красноречивые лица сокланников, я вытянула из Нагайны тонкую нить небесного металла, согрела в руках, подышала на клубочек нитей и кивнула Шийену.

— Держите его крепко.

По моей команде Ивар заголил предплечье господина Е, и тончайшая проволока принялась медленно дырявить кожу. Лоб мага мгновенно покрылся крупными каплями пота, голова запрокинулась, и мужик банально потерял сознание. Какие нежности, бог ты мой! Почему-то мучители очень трепетно относятся к собственным неприятностям и плохо переносят боль, хотя охотно причиняют её другим.

— Всё, отпустите его, только придерживайте, чтобы не падал.

Я держала его узкую ладонь обеими руками до тех пор, пока проволока полностью не исчезла под кожей. Металл продолжал внедряться в организм ещё несколько минут, но кожа шевелилась не более пары мгновений. Вот и всё, теперь осталось только стиснуть кулаки на удачу. С домашней птицей и соседской собакой получилось безупречно, а вот как оно будет с гомо сапиенсом?

Глаза господин Е открыл где-то минут через сорок. Чистые у него склеры, кстати. Не то, что раньше, и бледность уменьшилась, да и синева под глазами почти исчезла. После излечения собака пришла в исходное состояние через полдня. У человека масса больше, дадим ему двое суток на окончательное выздоровление. Пусть пьёт красное вино и полегоньку восстанавливает мышечный тонус.

— Как вы себя ощущаете? — Гертен аккуратно уложил левую руку гостя на подлокотник кресла.

Маг помолчал, прислушиваясь к организму.

— Гораздо легче, благодарю.

— Покидаю вас, господин целитель, — язык почему-то заплетался, и я встала с пуфика, стараясь не покачнуться от слабости, — наши маги помогут вам составить договор, а мне надо отдохнуть. Прошу извинить, но ваше выздоровление может занять пару дней.

Шийен подхватил меня на руки, на мгновение опередив Чета. Мне это лечение тоже не даром встало, руки трясутся так, что дрожь отдаётся в зубах. Надеюсь, господин Е придёт в норму быстро и в свою очередь займётся отработкой моего «лечения».

— А если не займётся? — спросил Шийен, опуская меня в кресло.

Опять! Ничему меня жизнь не учит, снова озвучила мысли.

— Сдохнет, — кратко ответила я, — вместе со мной.

Шийен только повёл плечом в ответ. И я его понимаю, такого дяденьку, как коронный целитель, вдруг не убьёшь, он сам кого угодно в землю закопает одним движением руки.

***

Новая жизнь началась у меня на четвёртый день, когда оба целителя нейтрализовали того самого магического паразита, причём, как задумчиво пробормотал Гертен, избавились от него подозрительно быстро, и это высказывание уронило ещё один камешек в копилку моей паранойи. Высказанное вслух предположение о роли Тин-Е в моих аргунских приключениях нашло полное понимание у магов и сюзерена.

Осознав произошедшее, Ивар взбеленился настолько, что едва не устроил пожар в доме. Хорошо, что Герсил успел перехватить небольшой огненный болид, запущенный в полёт сюзереном. В самом деле, какой смысл психовать? Доказательств нет и не будет. При попытке обвинить коронного целителя в силовой акции, он легко отбрешется. Так и слышу бархатный баритон: «Похитили госпожу и доставили в Аргун неизвестные злоумышленники. Заразили госпожу паразитом неизвестные маги, тоже злоумышленники и, если помните, они из Аргуна. Госпожа вернулась в столицу самостоятельно и телепортом, вы говорите? Как всё это связано со мной, от начала и конца?». Ага, он ещё и плечами пожмёт, показательно недоумевая, кто бы сомневался.

Вылечил и хорошо, а ответный сюрприз я ему обеспечу, но попозже и обязательно постараюсь, чтобы подарочек не смогли связать с родом Алмазной Змеи. Клятв я никаких не давала, а что там сочинил в договоре сюзерен, это его личные тараканы. Договор я прочла очень внимательно, я там не фигурирую вовсе, даже в графе «примечания» нет упоминаний о вассалах змеиного гнезда. Ошибочка вышла, господа.

Накачав меня эликсирами по самые уши, целитель Гертен сообщил любопытствующей девочке, что вопреки моим ожиданиям, паразит сидел не в крови. Это радует, до подсчёта эритроцитов крови тут пока не додумались, а то получилось бы банальное алаверды — он мне анемию обеспечил, а я ему ответный комплимент за всё хорошее. То есть получается, интригу закрутил лично господин Е, обозлённый наглым отказом простолюдинки. Не думаю, что это единственная причина, все комбинации коронного целителя многоэтажны и безупречно изысканны, как выразился Гертен. И не удивительно, аргунец — это диагноз, и крутить комбинации они учатся ещё во чреве матери.

Что особенно поразило в текущем событии, так это радость домочадцев. Ивар крепко обнял меня и отвернулся, смаргивая слёзы, так что пришлось в ответ тоже слегка придушить сюзерена в объятиях, скрывая, что растрогана до глубины души. Торопясь оградить Экриму от разных напастей, Чет и прочие маги одарили меня побрякушками и амулетами на все случаи жизни. Среди даров был даже противозачаточный амулет, это Гертен расстарался от радости, что обошлось. От неожиданности я разрыдалась в голос и успокоить меня сумел только Шийен, подаривший очень красивый кинжал под детскую ручку. Едва я прекратила слезоразлив, Ушулай станцевал какой-то короткий танец, тут же вынул из воздуха крупного птенца неведомой птицы и осторожно усадил его мне на руку.

— Владей, госпожа.

Присутствующие только глаза вытаращили. Видно, редкое создание. Птенец ерошил серебристый пух, пищал противным голосом и знай переступал лапами, сминая рукав. Когти охватывали запястье, не причиняя боли.

Икающую от слёз и переживаний Экриму, вместе с непонятным цыплёнком, отнёс в её комнату (я скоро ходить разучусь вовсе!) Чет и, должно быть, мгновенно усыпил, поскольку глаза я открыла в предрассветных сумерках, отдохнувшая и свеженькая, аки майская роза. Особенно меня поразил тот факт, что подаренный птиц спал лёжа, вольготно расположившись в ногах кровати в специально сооружённом гнезде, да ещё и запрокинув голову! Я внимательно осмотрела когти. Явно хищник, и клюв изогнут книзу, как у беркута. Птиц резко открыл светло-жёлтые глаза, повертел головой и снова благополучно уснул.

Вот не было печали, теперь растить хищника, что ли? Чисто теоретически я бы и не против, но где найти время для серьёзных тренировок, да и умений у меня кот наплакал. Может, Ушулай поможет, всё-таки степняк, да ещё из клана Бронзового Леопарда. Если поможет, то будет у меня, ну… пусть беркут, о котором я давно мечтала. А беркут ли это?

Я осторожно сползла с кровати, чтобы не потревожить птенца. Спать не хочется, прогуляюсь-ка по дому, в последнее время даже Лайзуну толком не видела, и повар, как мне сказали, обижается, что плохо ем…

Выскользнула за дверь. Тишина… Холл не освещён, дом спит, только на мои шаги из коридора выглянул повар.

— Покушаете, госпожа? — в голосе прямо нешуточная надежда.

— А знаешь, в самом деле поем. А что есть?

— Да что хотите, то и есть, — засуетился повар Игрэм.

Он ухватил меня за рукав, усадил за стол и через пару минут я с аппетитом вгрызалась в свежевыпеченный хлеб, накрытый толстым куском нежнейшего окорока. Шесть тарелок с закусками, два блюдца с двумя видами фруктов (среди зимы-то), питьё горячее и холодное.

Наевшись и с трудом дожевав ветчину, я так и уснула за столом с куском варики в руках.