Жена приговорённого

Глава 38. Одиночество

— Камеру с утра не проверяли, я не понимаю, как такое получилось, — сбивчиво докладывал стражник, пока Алзейн хмуро осматривал пустую койку в углу.

Не в силах скрыть радость, я выбежала во двор. Ородс сбежал и теперь будет жить.

Идана как-то исхитрилась отвести глаза страже. Недаром слава даснеларских магов-менталистов гремит за пределами их королевства!

Разыскав Лонкою, я сообщила ей новость, и мы вместе порадовались за охотников.

Огорчало одно — теперь оба считались беглыми преступниками, и за их головы наверняка назначат немалую награду. Но зная их осторожность и ловкость, я надеялась, что они всё-таки успеют добраться на границу с Даснеларом раньше, чем их поймает какой-нибудь песчаный отряд.

К началу ужина мы окончательно успокоились и начали делиться планами на будущее.

— Как всё удачно складывается, — к Лонкое вернулся аппетит, и она один за другим отламывала куски хлеба размером со свой кулачок. — А когда Фелго очнётся, мы поедем в Имоледо и поженимся! Только нужно сперва решить, как сделать, чтобы Беруф отвязался от моих родителей.

— Я помогу, я же обещала!

— Да, спасибо! Знаешь, теперь все эти беды кажутся такой мелочью по сравнению с пережитым! Нас несколько раз чуть не убили, а тут какой-то грязный шантажист! Да я собственными руками его размазать смогу при встрече, — грозно заявила Лонкоя, воздевая кулачок вверх.

— У Иданы научилась? — поддела я, и мы обе рассмеялись.

Но когда в трапезной появился Алзейн, что-то в его взгляде заставило нас оборвать смех. Он был задумчив и напряжён.

— Как продвигаются дела? спросила Лонкоя.

— Ваш жених уже почти готов увидеть вас, — ответил Алзейн. — Завтра утром или днём, не позднее.

— А Рандал? — спросила я, сжимаясь в нехорошем предчувствии.

— Даже не знаю, как сказать... — Алзейн ободряюще положил ладонь на моё запястье, но было видно, что он сам расстроен больше, чем пытается показать. — Дело в том, что он пришёл в себя одним из первых. Но не говорит ничего о вас и том, что даже косвенно связывало бы с вами. Ни слова о свадьбе, как будто её не было.

— Не понимаю.

— Я тоже пока не понимаю. Будем разбираться.

— Вы уверены, что это Рандал?

— Да, он первым делом сообщил, кто он. Ошибки быть не может.

— Это точно Рандал, а не багейн? — в последней надежде спросила я.

— Мы всё препроверили. Рандал Дарик, куратор из Берфена.

Расстроенная, я замолчала, глядя перед собой. Как Рандал мог забыть всё, что было между нами? Что за особенное заклятье к нему применили?

— Поверьте, мы делаем всё возможное, — печально сказал Алзейн. — Но кажется, причина даже не в заклятии. Вернее, оно косвенно повлияло на его разум, на то, что уже было в нём.

— Вы говорите загадками, от которых мне ещё больше не по себе. Пожалуйста, не пугайте меня, скажите, как есть, — попросила я.

Алзейн между делом глянул на Лонкою, и она поднялась из-за стола:

— Не буду мешать. Если что — я в комнате!

Оставшись вдвоём, мы некоторое время молчали. Я — выжидающе, он — собираясь с мыслями. Наконец, Алзейн нарушил молчание:

— О подобном феномене я читал в одном старом трактате. После ментального воздействия, выворачивающего разум, не все могли вернуться обратно, если их жизнь до воздействия была сопряжена с большой ложью.

— Что вы имеете в виду?

— Разум отказывается снова лгать, когда его возращают Ложь требует слишком больших затрат, и разум не выдерживает, закрывая часть событий от самого себя.

Некоторые моменты полностью стираются из памяти и уже не возвращаются.

— Вы хотите сказать, что Рандал лгал мне о своей любви? — возмутилась я. — Напоминаю, он исчез в день свадьбы! Я не тащила его под венец, он сам сделал мне предложение! И у него не было причин лгать.

— Тише, тише, — Алзейн умоляюще поднял ладонь. — На нас все смотрят.

— Тогда уйдём отсюда.

Прохладный вечерний воздух освежил меня и привёл мысли в порядок. Нет, Рандал не мог лгать. Здесь нечто другое — какая-то неизвестная магия, особое воздействие.

Только не ложь. В это я никогда не поверю!

— Простите, если расстроил вас, — тихо сказал Алзейн. — Решил рассказать вам об этом только потому, что не желаю причинить вам большие страдания. Сменим тему.

Давайте поднимемся на стену?

Взобравшись по крошащимся каменным ступенькам наверх, я ахнула от открывшегося между зубцами стены вида: вся потемневшая в сумерках Топь была усеяна множеством разноцветных огоньков. Большие и маленькие, разноцветные, горящие ровно и мерцающие.

— Что это такое? — восхищенно спросила я.

— Существа. Одни привлекают пару, другие сидят в засаде и подманивают жертву.

Много разных способов заинтересовать того, кто нужен... - последние слова он произнёс бархатным голосом, от которого против воли по телу пробежала сладкая волна.

«Немедленно меняем тему» — пронеслось в голове, но непослушный язык сам собой выдал.

— Вы знаете такие способы?

И тотчас стало самой противно от собственной игривой интонации. Рандал бьётся за память и разум в подземелье, а я тут наслаждаюсь роскошным видом в обществе приятного мага.

Нет… не просто приятного... Харизматичного, привлекательного, необычного, талантливого и яркого... Тиенна, что за бред у тебя в голове! Остановись, пока не надумала ещё что-нибудь.

— В студенческие годы я много времени проводил за чтением о повадках существ, — будничный спокойный тон Алзейна вывел меня из помутнения. — Даже написал курсовую работу по огненным жукам. Но потом предпочёл травы и зелья.

— А я из семьи травников.

— Понято, семейное дело, выбора не было, — рассмеялся Алзейн.

Влечение отпустило так же внезапно, как накатило. Надо брать себя в руки!

Одиночество слишком изматывает.

Мы продолжили разговаривать, и Алзейн заметно повеселел. Видимо, он переживал, как я приму новость о затруднениях в лечении, а теперь увидел, что мне легче, и сам расслабился.

— Как бы всё дальше ни сложилось, помните — события всегда развиваются к лучшему, — на прощание сказал он мне. — Завтра увидите первых спасённых.

Думаю, после станет легче ждать спасения остальных.

— Апзейн, я очень благодарна вам за всё, что вы делаете, — сказала я.

— Не стоит выражать это словами, — ответил он. — Достаточно просто иногда улыбаться, и я буду знать, что усилия не пропали зря. Вам очень идёт улыбка, Тиенна.

Лонкоя нервно комкала край рукава золотисто-коричневого платья, стоя в первом ряду взволнованной толпы магов. Она то оборачивалась на меня в поисках поддержки, то устремляла взгляд в сторону входа, откуда должны были появиться первые спасённые.

Наконец в галерее раздались шаги.

— Идут! Идут! — пролетело по толпе, и раздались первые хлопки, быстро переросшие в бурные аплодисменты.

Появилось несколько молодых мужчин, смущённо оглядывавшихся по сторонам.

Им уже объяснили, что произошло, но они не были готовы к такому оглушительному приветствию. Последним вышел Фелго Таалс.

Разглядев Лонкою, он бросился к ней, расталкивая остальных:

— Ты здесь.

Та только и смогла, что кивнуть, глядя на него полными слёз глазами. Они обнялись и замерли, прильнув друг к другу. Долгожданное счастье расходилось волнами от них, заставляя стоявших рядом магов украдкой вытирать слёзы умиления. И не было сомнений: да, только любовь помогла преодолеть все трудности и снова быть вместе.

Среди первой группы спасённых не было Рандала. И хотя вчера Алзейн предупредил меня об этом, я в глубине души наивно надеялась, что он всё-таки придёт в разум и память. Мне так и виделось, как в последний момент перед выходом он проводит ладонью по глазам и восклицает: «Тиеннаь, а потом его присоединят к остальным.»

Но чуда не случилось — и я стояла, видя чужое счастье и пытаясь проглотить ком в горле.

Понемногу справившись с эмоциями, я нашла в себе силы подойти к Лонкое и Фелго:

— Теперь вы можете отправиться домой! Я напишу Леатиде Брирге как можно скорее, и она поможет, не сомневайтесь.

— Спасибо, Тиенна! Кем бы ты в итоге ни стала, ты навсегда моя подруга, — Лонкоя крепко обняла меня. — Можно, я расскажу Фелго про тебя?

— Только шепотом, — улыбнулась я. — Больше никому, ладно?

— Ну, конечно! — Лонкоя радостно рассмеялась, вытирая почти высохшие слёзы. — Даже не верится, что всё получилось. У тебя тоже всё будет хорошо. Мы могли бы остаться, если нужно.

— Это лишнее, — раздался над ухом голос Алзейна. — Гораздо важнее отвезти вашего жениха домой, чтобы он смог вспомнить как можно больше и вернуться к своей привычной жизни.

Лонкоя с извиняющейся улыбкой развела руками, как бы немного стесняясь своего бескрайнего счастья на фоне моей тоски по Рандалу.

— Сейчас договорюсь об экипаже, — сказала Фелго. — Где здесь конюшня?

— Идём вместе, — Лонкоя крепко сжала его ладонь. — Я теперь с тебя глаз не спущу.

А то в прошлый раз ты тоже за экипажем пошел.

Оба засмеялись, Фелго обнял Лонкою за плечи, и они вышли из зала. У меня снова подступили слёзы к глазам.

— Успокойтесь, Тиенна, менталисты Таспи на верном пути, скоро всё решится! — Алзейн протянул мне платок. — Помните, улыбка вам больше к лицу.

Через силу улыбнувшись, я вытерла глаза.

— Мне стало грустно потому, что теперь вокруг нет никого, с кем я начала этот путь.

Мой друг Брилеус сейчас лежит в лазарете Хальторна. Магистр Двен уже в Северном Водном ковене. Охотники... наверняка тоже далеко. И даже Лонкоя вот-вот уедет.

— Я рядом, — твердо сказал Алзейн. — И пробуду рядом столько, сколько понадобится.

Он взял меня под руку и повёл через толпу. Алзейн прокладывал путь среди теснящихся в зале магов, как большая лодка среди волн. И мне вдруг стало намного легче оттого, что хотя бы сейчас не нужно было принимать решения — Алзейн шёл вперёд и вёл меня за собой.

Легко отдавшись движению, я переставляла ноги, стараясь не думать ни о чём Время, только время поможет. Придётся ждать дни, возможно, недели. Но всё наладится. Я верю. А сейчас нужно просто перестать терзаться сомнениями.

Мы вышли за ворота замка Таспи, и только тогда я спросила:

— Куда мы?

— Прогуляться по краю Гиблой Топи, — ответил Алзейн и сам рассмеялся. — Звучит заманчиво, не так ли? Как название для страшной легенды. Не боитесь?

— С вами — нет, ничего не боюсь.

Мы вышли на залитый солнцем обрыв. Вчера вечером он светился всеми оттенками, а сейчас выглядел довольно прозаично: песчаные осыпи и чудом, цепляющиеся за жизнь на текучем песке пучки жёстких трав.

Найдя место посуше, мы сели прямо над обрывом, глядя в бескрайнюю даль Гнилой Топи. Теперь мне казалось, что более неподходящего названия для этого места просто не найти. Загадочная, манящая... Однажды мы вместе с Рандалом и нашими будущими детьми вернёмся сюда, чтобы прочувствовать атмосферу этого удивительного места.

Алзейн, молчал, глядя на меня, и то и дело уголки его губ трогала едва заметная улыбка.

— Когда мы ночевали в пещере посреди Топи, видели огромного верравена, — сказала я, почувствовав, что пауза затянулась.

— Я считаю, что Великий Верравен — всё-таки не более чем сказка, — напомнил Алзейн. — Но если Лирне способен принимать чужой облик, то он мог под видом короля проникнуть в разум Иданы и следить за вами всё это время.

— Это Идана вам рассказала?

— Да, — Алзейн сорвал травинку, счистил лишние листки и прикусил стебелёк. — Вопрос в другом — зачем Лирне принимать облик короля.

— Хотел подменить его?

— Слишком амбициозно для главы захолустного недо-ковена. Тут что-то другое.

Отбросив травинку прочь, Алзейн вдруг повернулся ко мне, щурясь от солнца.

— Вы ведь понимаете, что очень нравитесь мне? Вы не могли не заметить! Скажите, вы ведь нечто подобное испытываете? Только не лгите мне. Я вижу.

Немного опешив от его прямоты, я некоторое время молчала, подбирая правильные слова. Алзейн не торопил меня. Сказав то, что, как видно, давно собирался сказать, он снова принял спокойный вид. Его выдавало только лёгкое дрожание кончиков пальцев, вырывающих очередную травинку.

— Алзейн, вы меня смущает... Да, я заметила вашу симпатию ко мне. И вы не оставили меня равнодушной. Но вы должны понимать: я почти замужем. Рандал вот-вот вспомнит меня, и всё наладится. Мы разъедемся по разным концам королевства, и будем вспоминать, как достойно повели себя, не поддавшись неразумному порыву.

— Будете ли вы так говорить, если узнаете то, что знаю я? — Алзейн связал травинку в узел и отшвырнул. — Что, если Рандал вас предал?

От его слов у меня сбилось дыхание, и на мгновение я перестала слышать из-за нарастающего в ушах гула. Предал? Что за безумие?! Рандал не мог.

Алзейн смотрел на меня, ожидая ответа.