Гений Медицины. Том 3

Глава 8

Заглянул так заглянул. Поза девушки, как и её выражение лица, были весьма недвусмысленными.

— Тебе не холодно? — усмехнулся я.

Вспомнил почему-то Кудрявцеву. Мою пациентку, которая тоже всеми силами пыталась… обратить внимание на себя так сказать. И однажды она обвинила меня в том, что замёрзла, пока ожидала.

Я сразу догадался, что ожидала она вот в таком же виде.

— Холодно, — кивнула Ирина. — Согреешь меня?

Ситуация абсурдна до невозможности. И вместе с тем забавна. Ну неужели Ирина и вправду думает, что вот это вот сработает, после истории с обманом, с попыткой выдать меня за отца её дочки и со всем прочим?

Вот серьёзно?

— А давай ты лучше оденешься, и точно теплее станет, — предложил я свой вариант. — Ты меня зачем звала?

Она посмотрела на меня взглядом, в котором явно читалось «Ты дурак?»

— Ну… чтобы увидеться, — неуверенно ответила она. — И чтобы провести время вдвоём.

Представляю, насколько же неловко она себя сейчас чувствует. Жалко её? Ни разу, после её поступков.

Да с ней сейчас время проведёшь — а потом она новую дочь на тебя повесить попытается. Нет, нет, и ещё раз нет. Больше это не прокатит.

— Плохая идея, — пожал я плечами. — У меня работы много. Да и в принципе мне это неинтересно.

— Но раньше было интересно, — возразила Ирина. — Что-то изменилось?

Гениальный вопрос!

— Можешь и сама догадаться, — отозвался я. — Если это всё, то я пойду.

Она больше не нашла, что ответить, поэтому я спокойно покинул комнату санитарок.

Не то чтобы я совсем никак не отреагировал на увиденное, не железный ведь. Просто здравый смысл возымел верх. И это хорошо, с Ириной лучше не связываться.

Я направился на десятый этаж, настало время для работы над больничными листами.

— Константин Алексеевич, добрый день, — улыбнулась мне Катя Енина. — Вы не забыли про вечер?

Точно. Она же приглашала меня на ужин, сегодня в девять вечера, к Ениным. Совсем уже голова кругом идёт.

— Не забыл, приду, я ведь обещал, — вслух ответил я. — Адрес только напиши мне.

— Сделаю, — широко улыбнулась она.

После работы с больничными листами я вернулся в отделение. В ординаторской меня уже поджидал Зубов.

— В общем, я всё утвердил, завтра с утра случай с Костылевым буду докладывать на телеконференции, — оповестил меня он. — Я упомяну, что этот случай раскрыл мой интерн, разумеется.

— Доклад уже составили? — спросил я.

— Да, как раз сейчас с Поповым тщательно подготовили все материалы, — кивнул наставник. — Это будет настоящим прорывом в медицине!

Хорошо бы, чтобы стало понятно, как именно этот прорыв лечить. Пока что абсолютно никаких предположений. И это меня совершенно не устраивало.

Зубов вышел, и меня снова начал настойчиво звать Клочок.

— Чего такое? — подошёл я к сумке, где он прятался. — Сейчас вообще не до тебя.

— Хозяин, я хочу сообщить очень важную информацию! — пропищал крыс. — Весь день меня не слушаешь!

— Давай, только быстро, — вздохнул я.

Клочок поведал мне про подслушанный в приёмном отделении разговор.

— Так, значит Ирина — это сестра Антона, врача из приёмного отделения, — подытожил я. — Того самого, который всё пытался завести со мной дружбу, а ещё просил сломать ногу. И он также, скорее всего, является сообщником Шуклина.

— И он упоминал, что ты чем-то насолил ему в академии, — добавил крыс. — Какие-то слухи распустил.

Это, разумеется, не я, а мой предшественник. Но это неважно.

Гораздо страннее, что несмотря на эти происшествия в академии, он вёл себя со мной так, словно не был знаком. То есть познакомился впервые якобы уже в клинике, и начал пытаться завести дружбу.

Или предыдущий Боткин как-то распускал слухи, но не был знаком с Антоном лично? Надо бы уточнить этот вопрос.

— Клочок, мне нужно больше информации, — заявил я. — Что там были за слухи, знакомы ли были предыдущий Боткин с Антоном, что их вообще связывает.

— Следить пока больше не надо? — уточнил крыс.

— Нет, — ответил я. — Ты хоть и не успел меня предупредить, но ещё один план я им обломал.

Я рассказал Клочку про ловушку, устроенную Ириной, и немало его повеселил.

— Вот кошка драная, — фыркнул он. — Подключила тяжёлую артиллерию, как её брат и просил.

— По их плану она должна со мной сблизиться, только вот зачем, — задумчиво протянул я. — Думаю, я сделаю вид, что их план работает. Но не совсем в таком ключе.

— Это как? — не понял крыс.

— Потом объясню, — улыбнулся я. — Сейчас некогда, надо идти помогать Марии Михайловне с окончательной подготовкой к завтрашней конференции, а к девяти вечера меня позвала на ужин Катя Енина.

Дел становится всё больше.

— А меня возьмёшь на ужин? — жалобно протянул Клочок.

— Возьму, куда же я денусь, — усмехнулся я. — А пока займись сбором данных. Придётся с телефона, компьютер я тебе здесь не организую.

— Ничего, крыс привычный, — махнул он лапкой. — Всё сделаю.

Оставив крыса, снова отправился к заместителю главного врача по медико-социальной экспертизе. Она сидела в кабинете главного врача, схватившись за голову. Знакомая картина, не первый раз за эти дни наблюдаю.

— Мне кажется, мы абсолютно не готовы к завтрашней телеконференции, — трагично объявила она.

И это я слышу тоже уже не первый день. Каждый раз успокаиваю Сарыгину, но на следующий день снова выслушиваю её панику.

— Мы полностью готовы, — вздохнул я. — Технические моменты Матвей подготовил. Программа составлена. Выступающие определены. Случай, который будет вынесен на обсуждение от нашей клиники, подготовили я и Зубов.

— Он говорил, — чуть успокаиваясь, кивнула женщина. — Но меня не покидает чувство, будто что-то пойдёт не так. Предчувствие у меня нехорошее.

Странно, но подобное предчувствие было и у меня. Что-то мне не нравилось во всей этой подготовке. Что-то вызывало смутные беспокойства.

Но Марию Михайловну я всё равно планировал успокоить, а не подтверждать лишний раз её страхи.

— Всё будет в порядке, — заявил я. — Давайте лучше провожу вас до дома. Не стоит сегодня засиживаться на работе, завтра важный день.

— И то верно, — вздохнула она. — Вы правы.

Маршрут до её дома стал чем-то привычным, ведь провожал я её все эти дни.

— Не хотите зайти? — спросила вдруг Мария Михайловна возле своего дома. — Чаю вкусного выпить?

Что ж сегодня за день такой, что все пытаются… чаю со мной попить. Впрочем взгляды со стороны Сарыгиной я подмечал уже давно, поэтому её приглашение вовсе не прозвучало неожиданно. И «чай» я бы с удовольствием выпил, но обещал прийти в гости к Ениным. И время уже поджимало.

— В другой раз, — отозвался я. — У меня встреча.

Она кивнула, и скрылась за дверью. А я поспешил к Ениным.

Они проживали в квартире в Петроградском районе Санкт-Петербурга. Дверь мне открыла Катя.

— Проходите, Константин Алексеевич, — широко улыбнулась она. — Мы вас уже ждём.

Она проводила меня в столовую, где был накрыт стол на четверых человек. Андрей Енин уже сидел за столом. Он приветливо помахал мне рукой.

А Катя подвела меня к мужчине, обладающему не только такой же рыжей шевелюрой, но и густой рыжей бородой. Глава семейства.

— Добрый вечер, — низким голосом поздоровался он. — Михаил Евгеньевич Енин, приятно познакомиться со спасителем моих детей.

— Константин Алексеевич Боткин, — кивнул я. — Спаситель — это громко сказано, конечно.

— Дочь предупреждала, что вы ещё и скромный, — улыбнулся Енин Старший. — Прошу к столу.

Пока мы разговаривали помощница по хозяйству уже успела подать на стол закуски. Семья Ениных, хоть и проживала в скромной квартире, всё равно жила лучше, чем род Боткиных. Хотя бы потому что могли позволить себе помощницу по хозяйству.

— Рад, что вы всё-таки смогли к нам добраться, — произнёс Михаил Евгеньевич, когда все уселись за стол. — Катюша рассказывала, что у вас много работы.

— Да, так получается, — кивнул я. — Но отдыхать тоже надо.

— Прекрасно вас понимаю, — согласился мужчина. — Сам работаю поваром, и прекрасно понимаю, как легко с головой нырнуть в работу и забыть про отдых.

Раз он работал поваром, то лекарскую магию Енины должны были унаследовать от матери. Вот только её самой за столом я не вижу. Спрашивать неприлично, но явно что-то приключилось.

— А какая у вас магия, если не секрет? — спросил я у Михаила. — Что помогает в работе поваром?

— Могу управлять вкусом, — ответил он. — На самом деле, ничего интересного. Просто чувствую, где нужно добавить соль, или наоборот, убрать лишнюю. В готовке это помогает.

— Только на работе он так устаёт готовить, что дома всё равно нам помогает помощница, — усмехнувшись, добавил Андрей.

У меня в голове что-то щёлкнуло. Добавить, убрать… Увеличить, уменьшить. Больше и меньше. Какая-то мысль, что-то это всё значит…

Что-то, связанное с Костылевым. А что, если колебания элементов крови достигаются магией? Нужно срочно его увидеть!

— Спасибо большое за ужин, — я торопливо вскочил из-за стола. — Но мне срочно надо на работу.

— В чём дело? — удивились все Енины. — Мы ведь только сели.

— Мы чем-то вас обидели? — взволнованно предположила Катя.

— Вы наоборот мне помогли, — заверил я. — И мне срочно нужно проверить одну теорию. Прошу прощения, что приходится так резко убегать.

Они растерянно переглянулись, но я уже выскочил из квартиры и направился назад в клинику. Надо успеть до отбоя, чтобы поговорить с Костылевым.

Домчался я минут за тридцать, и Костылев ещё не спал. Хоть и был немало удивлён моему позднему появлению.

— Что-то случилось? — устало протянул он.

— Какая у вас магия? — вопросом на вопрос ответил я.

Мы опрашивали Костылева несколько часов, задавали всевозможные вопросы. Но не поинтересовались, какой именно магией он владеет. Это было непринято спрашивать у аристократов. Но тут речь идёт о непонятном случае!

— А какое это имеет значение? — напрягся пациент. — И вообще, я уже спать собирался. Невежливо вот так на меня налетать посреди ночи.

— Это имеет значение для диагноза, — грозно ответил я. — Ваш случай собираются вынести на обсуждение в международной конференции. Вы понимаете, что это значит?

— Как на обсуждение в конференции? — ахнул Костылев.

— Как необычный, и первый в медицине подобный случай, — отозвался я. — Так что спрошу ещё только один раз. И ответ очень важен. Какая. У вас. Магия?

Костылев выглядел очень испуганным. Его пульс подскочил, а дыхание участилось. Он паникует.

— Магия крови, — спрятав глаза, шёпотом признался он.

Вот чёрт! А я ведь чувствовал, что что-то здесь не так. Подозревал, что подобная ситуация просто не имеет логических объяснений. А всё оказалось донельзя банально.

Магия крови — это способность легко управлять своей кровью. Увеличивать или уменьшать форменные элементы, к примеру. Что он и сделал.

— Зачем? — вздохнул я. — Вот просто… зачем?

— Меня попросили, — ответил тот. — Заверили, что никто не пострадает. И что это нужно только для того, чтобы вас наказать… Что вы плохой врач. Мне нужно было играть роль!

Актёр, значит. А теперь самый главный вопрос.

— И кто же вас «попросил»? — я специально выделил голосом это слово, ведь понятно было, что Костылева не просто попросили. А заплатили ему за эту роль, и заплатили наверняка немало.

— Скажу, если позволите мне уйти из клиники прямо сейчас.

Ставит условия. Однако я могу вызвать охрану, позвонить Зубову. Насколько мне известно законы он не нарушал, но клиника вправе выставить ему штраф за обман. И пациент это понимал.

— После того, как оплатите полный счет за лечение. Тогда идите куда хотите, — выставил я встречное условие.

Пациент кивнул. Тяжело выдохнул.

— Я жду, — слегка надавил я.

— Его зовут Соколов Роман, — дрожащим голосом ответил Костылев. — Я не знаю, как он вообще связан с клиникой, но он попросил меня… запутать вас. Чтобы вы не могли поставить мне диагноз.

— Понятно, — вздохнул я. — Что ж, излишне будет говорить, насколько этот поступок — плохая идея. Но хорошо, что хотя бы сейчас вы признались.

И я вышел из палаты. Теперь пусть идет куда хочет.

Соколов подцепил в одном из баров симпатичную девушку, и направлялся с ней домой на такси. Чтобы продолжить знакомство.

И тут снова настырные звонки от Костылева. Да сколько же можно, почему же так с выбором-то не угадал? Не смог найти нормального мага крови, пришлось брать то, что было.

— Алло, — изо всех сил скрывая раздражение, взял трубку Роман. — Я тут немного занят. Что-то срочно?

— Боткин всё знает! — выпалил Костылев по телефону. — Только что у меня был!

Твою ж… Так, вдох, выдох.

— Остановите машину! — гаркнул таксисту Соколов. — Сейчас же!

Тот мгновенно повиновался. Уже привык, что с такими клиентами, как Роман, лучше не спорить.

— Тебе пора, — безапелляционно заявил своей спутнице Соколов, выпихивая её из машины.

— В смысле? — удивилась она. — Мы же к тебе ехали, зависнуть.

— Зависни где-то в другом месте, дура, — огрызнулся Роман. — Вышла из машины, сейчас же!

Она сердито открыла дверцу и выскочила на улицу. Наверное думала, что сейчас Соколов передумает. Он вместо этого закрыл за ней дверь и скомандовал таксисту ехать дальше. Сейчас проблемы, совершенно не до этой курицы.

— Обязательно было ему всё выкладывать? — прошипел Соколов в трубку. Костылев всё это время висел на линии.

— Мне не нужны проблемы с клиникой, — начал оправдываться тот. — Всё могла закончиться тем, что больше ни одна частная клиника меня бы лечить не стала. А своим здоровьем я рисковать не намерен.

Боткин далеко не дурак. Но Роман всё равно рассчитывал, что уж до такого хитрого плана тот не догадается.

— Я перезвоню, — коротко произнёс Соколов, и положил трубку.

Что делать, что делать? Сейчас это знает Боткин, и имя Соколова наверняка всплыло. А оставалось подождать совсем чуть-чуть. Завтра та самая конференция, и на ней прекрасно могли опозориться и Зубов, и Боткин.

План просто идеальный, надо же было Костылеву всё испортить. Так, что делать…

Боткин сейчас вряд ли будет звонить Зубову. Уже поздно, не захочет его лишний раз тревожить. Значит, расскажет всё завтра с утра. Надо его отвлечь.

И есть один план, как это сделать…

Ольга Петровна пила уже третью кружку чая в сестринской. На редкость скучное дежурство, все дела переделала, а спать вообще не хочется.

Подумывала посмотреть какой-нибудь сериал с телефона, и тут прямо в сестринскую зашёл Роман с букетом цветов в руках.

— Солнышко моё, выходи за меня! — выпалил он. — Кольцо купить не успел, но это всё такие мелочи, правда?

Женщина чуть дар речи от удивления не потеряла.

— Ты серьёзно? — ахнула она.

— Ну конечно, любовь моя, — заверил тот. — Я ведь давно говорил тебе, что хочу завести с тобой семью. И всё откладывал это, всё казалось как-то невовремя. Но сейчас я понял, что хватит тянуть. Пора действовать.

— Я согласна! — воскликнула Ольга Петровна. — Я так давно этого ждала!

Она бросилась обнимать Романа. Наконец-то её мечты становятся реальностью!

— Только нужно кое с чем помочь, — аккуратно отстранившись, добавил Соколов. — Всего одна маленькая просьба и всё. Мы будем вместе навсегда.

Навсегда… Это слово отдалось в голове сладким звуком.

— Какая просьба? — готовая на всё, спросила женщина.

— Введёшь одному пациенту чуть-чуть больше инсулина, чем нужно? — с улыбкой спросил Роман.

Зубову я решил рассказать всё уже с утра. Ему можно было звонить в любое время суток, я сам однажды пользовался этим правилом. Но сегодня я даже не дежурю, а от того, что наставник узнает всё прямо сейчас, ничего не изменится. Проблему придётся решать утром.

Плохо, что тема уже заявлена для телеконференции. В последний момент придётся заменить её на что-то другое. А вот доклад на замену я как раз подготовлю сам.

В итоге всё равно пациент мой, и ответственен за всю эту ситуацию я. Хотя догадаться, что пациент намеренно путает врачей с помощью своей магии крови, было практически невозможно.

Я с самого начала подозревал, что что-то здесь не чисто, но разобрался до конца только из-за разговора с Ениными. Вообще на отвлечённую тему, про готовку. Все окончательно встало в голове на свои места.

— Хозяин, я пока ничего не выяснил, — признался дома Клочок. — Столько всего происходило, что мне неудобно было в сумке в интернете сидеть

— Ничего страшного, это сейчас вообще третьестепенная задача, — отмахнулся я. — Надо подготовить другой доклад для Зубова, и идти спать. Завтра важный день.

— Тогда не отвлекаю, — понял крыс.

Я просидел с новым докладом полночи. Хотелось сделать его на интересную тему. В итоге спать удалось пойти только к трём часам ночи.

Утром я встал пораньше, чтобы точно успеть перехватить Зубова. Конференция начиналась в девять утра, а рабочий день с восьми. Но надо было успеть обсудить всю ситуацию.

— Константин Алексеевич! — поймала меня ещё на подходе в ординаторскую Ольга Петровна. — Беда! Не могу Павла Шуклина найти, который дежурит. А там пациенту очень плохо! Соседи по палате говорят, что как будто умер! Помогите, умоляю!

Донельзя знакомая ситуация. Шуклин снова куда-то свинтил прямо с дежурства, а мне разбираться с его делами. Я спешил в ординаторскую, но проигнорировать пациента просто не мог.

— В какой палате? — забросив куртку и сумку в ординаторскую, которая действительно оказалась пустая, спросил я.

— В четырнадцатой, на этаже простолюдинов, — быстро ответила медсестра. — Я вас провожу!

Она провела меня на другой этаж, в нужную палату. Пациента, которому требовалась помощь, я увидел сразу.

На одной из коек лежал бледный мужчина, покрытый потом. Я сразу же активировал диагностический аспект и увидел свечения чуть ли не во всём организме.

И преимущественно — в головном мозге. Он в коме. Так, кардиологический аспект… Пониженное давление, низкий пульс. Низкая частота дыхательных движений, если пульмонологическим аспектом проверить. Низкая сатурация.

Всё очень плохо, это последняя стадия комы.

— С чем он лежит? — быстро спросил я у Ольги Петровны.

— Сахарный диабет второго типа, — отозвалась она. — Осложнений нет, поэтому эндокринологи оставили его у нас.

Так, сахарный диабет. Значит, всего два варианта комы, гипергликемическая и гипогликемическая. Запаха ацетона у пациента изо рта нет, сухости кожи нет, мускулатура напряжена. По всему в данном случае я имею дело с гипогликемической.

Откуда она взялась — непонятно. Но это буду определять уже после.

— Несите глюкозу для внутривенного инфузионного введения, быстро, — распорядился я.

Ольга Петровна кивнула и скрылась за дверью. Я же прошёл к укладке препаратов, которые были в каждой палате, и достал ампулу сорокапроцентной глюкозы, чтобы ввести внутривенно струйно.

Схема отточена, и поможет привести пациента в сознание. Я ввёл ему глюкозу, а затем стал воздействовать эндокринологическим аспектом, чтобы также вывести из комы и избежать осложнений. Заодно и неврологическим аспектом вкачал магии.

Закончив все манипуляции, с удивлением отметил, что медсестра до сих пор не явилась. Это что за ерунда-то?

Пациенту явно стало лучше, тон кожи начал нормализоваться, а давление и пульс повышаться. Поэтому за другим препаратом я решил сходить сам.

В принципе, магии я вкачал достаточно много, пациент и так будет в порядке. Но лучше перестраховаться.

Дверь в палату была закрыта. Ольга Петровна меня здесь заперла?

И телефон я оставил в ординаторской, в сумке. А мне ведь надо предупредить Зубова до начала конференции! А иначе позора не избежать.