Гений Медицины. Том 3

Глава 12

Я смотрел на женские трусики, остальные присутствующие в ординаторской смотрели на меня. А трусики ни на кого не смотрели.

И главное, в ординаторской воцарилась тишина. Можно было услышать, как пациент из палаты на другом этаже кашляет.

— Слишком много шуток, — не выдержал Зубов, и схватился за голову. — Я сейчас лопну, кто-нибудь, позовите врача! Есть здесь врач?

— Вы сами врач, — прыснул со смеху Никита.

— А, точно, — кивнул наставник. — Итак, Боткин. Будет лучше, если вы как-нибудь прокомментируете эту посылку… Ну или скажите что-нибудь.

— Впечатляет, — убрав предмет назад в коробку, кивнул я.

Никита схватился на живот и буквально забился в истерике.

— Меня тоже впечатлило, — выдавил из себя он.

— А… может там есть записка? — предположил Зубов. — Или же это какие-то ваши игры? Брачные?

— Кто сказал брачные игры? — в ординаторской появился Терентьев.

Да как он вообще сейчас это сделал⁈ Да это же просто немыслимое совпадение, вот так появиться в ординаторской именно на этой фразе. Я его уже больше недели не видел. А тут он взял и как ни в чём не бывало появился.

— Косте прислали женские трусики, и мы строим догадки по этому поводу, — тут же пояснил ему немного успокоившийся Никита. — Сегодня самая лучшая планёрка за всё это время!

— Уважаю, — радостно кивнул гинеколог. — Эх, мне бы ваши годы…

— Да тебе в любые годы разве что панталоны прислать могли, утка ты старая, — тут же отреагировал Зубов. — Парашюты такие, знаешь. Размера икс-икс-икс-икс-эль.

— Да ну тебя, — надулся Терентьев.

Пока они обменивались колкостями, я внимательно осмотрел коробочку. Никаких подписей, никаких записок. Ничего. Только моё имя — и содержимое.

А вариантов, кто это мог прислать слишком много. Придётся просить Клочка помочь найти хозяйку. Он точно поржёт над этой ситуацией.

— А ты чего вообще припёрся? — тем временем спросил Зубов у Терентьева.

Да, мне вот тоже интересно.

— Да мне птенец один нужен… Там в отделении надо помочь, — отозвался гинеколог. — Подари кого-нибудь, а?

— У меня у самого уже дефицит, — недовольно отозвался Зубов. — Ладно, забирай Шуклина.

— Что сразу меня? — недовольно спросил Павел.

— А вы хотите вместо этого объясниться за вчерашнюю ситуацию? — усмехнулся Зубов.

— Нет, — сразу испугался тот. — Лучше я помогу с беременными!

Он выпрыгнул за дверь, даже не дожидаясь Терентьева.

— Эх, жаль, он так быстро сдался, всё самое интересное пропускаю, — вздохнул гинеколог и отправился за ним.

Я спрятал коробку в сумку и принялся ожидать дальнейших указаний наставника.

— А Лену заберу тогда я, мне тоже нужна помощь на другом этаже, — сориентировался Никита. — Вы не против, Михаил Анатольевич?

— Меня сегодня просто со всех сторон решили обокрасть, — вздохнул наставник. — Ладно уж, мне зато Боткин остался.

Никита с Леной тоже ушли.

— Ольге Петровне предъявлены обвинения, — убедившись, что мы одни, рассказал мне Зубов. — В умышленном нанесении вреда пациенту. Это уголовная статья, ей грозит лишение свободы. Ну и возможности работать медсестрой у неё теперь не будет.

— А что Соколов? — поинтересовался я. — Она не стала говорить, что это было его распоряжение?

— Нет, — покачал головой Михаил Анатольевич. — Сказала, что это была её инициатива. Так что Соколов останется безнаказанным, несмотря на все его действия. Это же надо — чуть не подставить нас перед иностранными коллегами!

— Не останется, — заверил я. — Этот вопрос я решу сегодня вечером.

— Уже привык просто вам верить, — усмехнулся Зубов. — И даже трусики не испортят вашей репутации. Тогда у вас как обычно, Фетисова, пятая и шестая палаты. В шестой палате новенького с поликлиники направили, Топорков.

— Главного врача ещё не выписывают? — вспомнив ещё один момент, поинтересовался я.

— Ещё неделю точно пробудет в качестве пациента, — покачал головой Зубов. — Больше в качестве перестраховки, но всё же.

Хотя я уже воздействовал на него магией, и точно знал, что Николаю Андреевич у ничего не угрожало.

Кивнул, и направился работать. Соседку Марию Семёновну должны выписать завтра, но она просила ей не помогать с переездом домой. Предстояла ещё долгая реабилитация, хотя я тоже сделал своей магией всё, что мог.

Фетисова тоже выписывалась завтра. С ней ещё сложнее, я обещал вылечить её от считающейся в этом мире неизлечимой инфекции. И артефакт, полученный за помощь внучки Марии Семёновны в этом должен помочь.

Первым делом я направился к новому пациенту в шестую палату. Чтобы он успел пораньше сдать анализы, и уже картина стала яснее.

— Доброе утро, — вошёл в палату я. — Мне нужен Топорков.

— Это я, доктор, — тут же откликнулся один из мужчин. — Давайте поскорее, пока снова в туалет не захотелось!

Сразу же интересное начало. Всё-таки мы в терапевтическом отделении, а не в инфекционном. Да и направлен пациент из поликлиники.

— Давно диарея мучает? — сразу же спросил я.

— Да недели три уже, — вздохнул пациент. — Измучился, сил нет! Никуда толком не пойти, если не буду знать, что там туалет есть. Привязан к одному месту! Хорошо хоть работа позволяет… Я управляющий магазином.

Пока он отвечал, я внимательно его осматривал, пока что без магии. Худой, бледный, молодой мужчина, лет тридцати — тридцати пяти.

— Какие ещё жалобы есть? — спросил я.

— Живот болит ещё, — ответил Топорков. — Иногда кровь… ну, после похода в туалет есть. А ещё похудел что-то, даже жена отметила. И вот, испугалась, что у меня рак. Отправила в поликлинику. А те оформили сюда, в терапию.

Когда человек резко теряет вес, первое предположение обычно об онкологии. И не скажу, что это плохо. Онконастороженность среди пациентов должна иметь место быть. Лучше провериться лишний раз и не найти онкологии, чем не провериться — и пропустить её.

— Три недели эти симптомы, — кивнул я. — А раньше таких приступов не было? Ну, в течение года, например?

— Нет, — поморщившись, ответил Топорков. — Первый раз такое.

— Питаетесь регулярно? — уточнил я следующий момент.

— Стараюсь, — кивнул пациент. — Придерживаюсь правильного питания, перекусами не балуюсь. Вредных привычек нет, знаю, вы об этом тоже сейчас спросите.

Он прав, как раз собирался спросить. Действует на опережение. Я задал несколько других вопросов, и только после тщательного сбора анамнеза активировал диагностический аспект.

Яркое свечение в кишечнике. Так, гастроэнтерологическим аспектом могу определить. В каком именно отделе… В подвздошной, поперечно-ободочной и сигмовидной кишке. Немного в толстой, но свечение не такое яркое.

Напрашивается один из двух диагнозов. Неспецифический язвенный колит или болезнь Крона. Для точного диагноза нужна колоноскопия.

Невольно представил, как обрадовался бы Болотов, если бы такой пациент достался ему. Он колоноскопии назначать любил, по поводу и без повода.

Но конкретно в этом случае без неё не обойтись.

— В семье у кого-нибудь были хронические заболевания органов пищеварения? — спросил я у Топоркова.

Важный момент. Заболевания, как язвенный колит или болезнь Крона могут быть генетическими. Поэтому уточнить надо было.

— Нет, — покачал он головой. — По крайней мере, я не знаю.

— Понял, — кивнул я. — Вам надо пройти ряд обследований. В том числе колоноскопию. Только так можно точно определить диагноз.

— А без этого никак? — поморщился пациент. — Ну как-то совсем мне не хочется… Такого.

Найдите мне человека, которому захочется. Хотя нет, не ищите.

— Никак, — отрезал я. — Это обследование необходимо для диагноза. Сейчас пришлю к вам медсестру, она обеспечит подготовку.

Колоноскопия выполняется не просто так. Для этой процедуры пациента должен подготовиться. Соблюсти диету хотя бы сутки, прочистить кишечник. Иначе ничего эндоскопист не увидит.

Топорков не очень охотно кивнул, и я переключился на других пациентов. После обхода двух своих палат передал направления на пост медсестры. За этим постом временно была Света.

— Доброе утро, Константин Алексеевич, — улыбнулась она самой обворожительной улыбкой, когда я подошёл с направлениями. — Как у вас дела?

Не смог автоматически не вспомнить присланные мне с утра трусики. Может обойти всех знакомых женщин с вопросом «а это не ваши?»

Но что-то мне подсказывает, что это плохая идея. Наверное, здравый смысл.

— Всё хорошо, — кивнул я. — Вот, направления на анализы. Пока что ты Ольгу Петровну заменяешь?

— Да нет, просто пока что дежурства на посту выставили между девочками, — улыбнулась она. — Нас сегодня главная медсестра клиники вызывала всех, пока так распорядилась. А в отделение скорее всего кого-то другого возьмут, вряд ли нас повысят.

— Понял, — кивнул я.

Света потупилась, но сбор новых сплетен у медсестёр, видимо, в крови. Поэтому она не смогла удержаться.

— А Ольга Петровна правда пыталась навредить пациенту? — осторожно спросила она. — А то слухи разные ходят, а нам надо знать правду…

— Зачем? — усмехнулся я.

— Ну как же… — зачем она ещё не придумала. — Это же наше отделение. И надо быть в курсе… событий.

— Главное, о чём надо быть в курсе — это то, что Ольга Петровна здесь больше не работает, — отрезал я. — А слухи плодить не надо. Лучше заниматься работой. Ясно?

— Поняла, — скуксилась она. — Больше не буду.

Закончив этот выговор, я направился к Фетисовой. Та уже явно меня поджидала.

— Константин Алексеевич, добрый день, — бросилась она ко мне. — Как вы?

— Это я здесь должен задавать этот вопрос, — усмехнулся я. — Завтра уже выписываетесь. Не забывайте принимать препараты, это очень важно, чтобы поддерживать ваш иммунитет. Пока я вас не вылечу, их придётся принимать.

— Я помню, — кивнула она. — И наблюдаться у вас. И быть осторожной. Мне уже выдали и мои права, и мои обязанности. Но главное — информация действительно не просочилась в высший свет. Я проверяла.

Рад, что удалось сохранить анонимность. Сомневался в этом, из-за обилия любительниц посплетничать в нашей клинике.

— У меня ещё есть другой вопрос, — добавила Маргарита Александровна. — То есть, дело… Вы говорили, что не вы — моя судьба. Но как бы мне ускорить поиски именно судьбы?

Ух, вот это она загнула конечно. Женщины с их загонами меня сегодня с ума сведут.

— Зачем? — спросил я.

— Мне нужно показать подруге молодого кавалера, — Фетисова густо покраснела. — Она позвала меня на бал-маскарад, и я заявила, что приду туда… не одна.

Слишком много стал я сталкиваться с этим балом-маскарадом.

— У барона Филимонова? — уточнил я.

— Да, — глаза Маргариты Александровны широко распахнулись. — А вы откуда знаете?

— Моя семья тоже приглашена, — усмехнулся я. — Что ж, я подумаю, как выпутаться из этой ситуации.

Быть официальным кавалером Фетисовой я не хочу — тогда слухи расползутся по всему высшему свету. Да и отцу я уже сказал, что не будет никакой помолвки.

Но и женщину в беде не оставлю. Что-нибудь придумаю. К тому же, есть у меня один вариант.

— Договорились, — кивнула она.

Я провёл заключительный осмотр и направил Маргариту Александровну на анализы. А затем направился в ординаторскую.

Шуклин мрачно ходил от одной беременной к другой. Шутки Терентьева его раздражали, как и вся эта работа.

Но всё лучше, чем оставаться в терапевтическом отделении. Вчера он не выдержал и порвал связь с единственным союзником — Антоном. Сегодня попытался с ним помириться, но тот даже разговаривать не стал. А на щеке какой-то порез странный. Явно что-то произошло.

Так что связь со всеми союзниками потеряна. Мечты о собственной квартире потеряны. Всё потеряно.

— Можно мне на перерыв? — после очередной палаты подошёл он к Терентьеву.

— Ещё как можно, и постарайтесь вернуться с менее кислым лицом, — бодро отозвался гинеколог. — А то вы мне всех пациенток так распугаете, и они рожать передумают!

Шуклин вяло улыбнулся шутке и поспешил вниз. Хотелось подышать свежим воздухом, хоть как-то собрать мысли в кучу.

Надо уходить из интернатуры… Смысл здесь вообще задерживаться? Хотя куда ему уходить? Он нигде не нужен, работать больше негде, образования другого нет. Отец никакого тёплого местечка не обеспечит.

Единственный шанс на нормальную жизнь — это было то самое обещание отца. И Павел пробовал, честно!

Сколько усилий он приложил, чтобы попытаться остаться единственным в интернатуре, и получить место в клинке. Сколько планов строил. Сколько их провалились.

— Пашка, это ты, что ли⁈ — услышал он на улице знакомый оклик.

К нему быстрым шагом приближался Ковалёв Валера, бывший однокурсник. Кажется, его отец пристроил на хорошее местечко где-то в киноиндустрии. То ли консультантом, то ли не пойми кем.

Шуклин жутко тогда ему позавидовал. Вот уж кого отец любит безо всяких условий!

— Привет, Валера, — кивнул ему Павел. — Рад тебя видеть.

Вообще не рад. Его появление сделало этот день просто невыносимо отвратным.

— Ты тут какими судьбами? — как ни в чём не бывало спросил Ковалёв.

— Интернатуру прохожу, — отозвался Шуклин. — А ты?

— Хотел проверить, правда ли здесь работает наш с тобой однокурсник, Боткин Константин, — отозвался Валера.

У Шуклина уже точно скоро будет аллергия на одно только это имя. Боткин, Боткин, Боткин. Везде этот Боткин.

— Правда здесь, — грубо ответил он. — Зачем тебе это?

— У меня с ним возникли небольшие разногласия, — Валера гневно сжал кулаки. — Из-за него меня уволили с должности консультанта в одной кинокомпании!

А вот это уже интересно!

— Рассказывай поподробнее, — заявил Шуклин.

Терять уже всё равно нечего. Может, хоть с Валерой что-нибудь получится?

В три часа дня как обычно отправился помогать с больничными листами и их продлением по врачебной комиссии. И меня сразу же подозвала к себе Мария Михайловна.

— Ну и долго вы ещё будете меня динамить? — закрыв за моей спиной дверь, спросила она.

Может, это её подарочек с утра пришёл? Ну спрашивать такое у заместителя главного врача не хочется.

— Сегодня в девять вечера я у вас, — улыбнулся я.

После работы у меня встреча с корреспондентом Летовым, а потом можно и на чай сходить.

— Только сегодня без всяких форс-мажоров, — она кокетливо погрозила мне пальцем, и я отправился в другой кабинет.

Там ждала ещё одна женщина, которая жаждала моего внимания.

— Константин Алексеевич, спасибо вам огромное! — воскликнула Катя Енина, как только меня увидела. — Я вам снова так благодарна! Вы столько делаете для нашей семьи, уже даже неловко как-то.

Что я на этот раз ещё успел такого сделать?

— Ты о чём? — с любопытством поинтересовался я.

— Ну, вы помогли моему брату подготовиться к зачёту, — торопливо пояснила девушка. — Он мне уже рассказал, что блестяще ответил своему руководителю. И ведь всё благодаря вам!

Хорошие новости. Значит, вчерашнее занятие с Андреем, на которое я убил весь вечер, не прошло зря. И вторая хорошая новость — он не стал рассказывать про дуэль. Всё-таки это довольно личное.

— Рад, что смог помочь, — кивнул я.

— Он вообще в восторге от ваших посиделок, — добавила Катя. — Такой счастливый! Так что я очень вам благодарна! Сегодня к вашему приходу уже сделала большую часть дел, так что справимся быстро!

Это тоже приятно, своих дел и в терапии хватает, а тут хоть время сэкономлю. Мы действительно разобрались со всем за час, и я направился к себе.

Колоноскопию Топоркову назначили на понедельник утро. Пока что я расписал симптоматическую терапию, и разумеется, вкачал лекарскую магию.

Но это тоже весьма интересная задача. И неспецифический язвенный колит, и болезнь Крона не лечатся. Алхимией, если точнее.

Но лекарской магией можно попробовать. Правда, это тоже нужно подобрать определённое сочетание аспектов, и точно знать, куда магией воздействовать.

Сложно…

Закончив все дела, я отправился в кафе к Летову. Александр уже ждал меня за столиком.

— Добрый вечер, — приветливо помахал он рукой. — Принесли мне новую бомбу?

— Надеюсь, что так, — кивнул я. — Информацию про бывшего нашего интерна, Соколова.

Я принялся подробно расписывать про подвиги Романа, а Летов записывал, периодически задавая дополнительные вопросы.

— Отец Соколова очень влиятельный человек, — задумчиво произнёс он, когда я закончил рассказ. — А мы собираемся такое обнародовать про его сына…

— С бароном Жуковым это не было преградой, — напомнил я. — Хотя он тоже влиятельный человек.

— Это другое, — покачал головой Летов. — Там была информация на самого Жукова. А тут на сына влиятельного человека. За Жукова заступиться было некому, понимаете?

Теперь понял. В том случае мы растоптали репутацию самого Жукова. Здесь же есть шанс, что на защиту сына придёт Соколов-старший, с безупречной репутацией.

Однако мне эта статья была нужна. Поэтому вопрос надо было решать.

— Я согласен выполнить дополнительное условие, — заявил я. — Ведь такое наверняка имеется.

— Вы уже хорошо меня изучили, — усмехнулся Летов. — Я не забыл вашу помощь для моей жены. Но у меня болеет ещё и мать. Неврологи заявили, что у неё какой-то ХИГМ.

Хроническая ишемия головного мозга. Распространённое старческое заболевание. Сейчас существуют лекарственные препараты, позволяющие улучшать самочувствие, и несколько притуплять симптомы.

Но Летов явно хочет, чтобы я помог сильнее.

— Я посмотрю вашу мать, — кивнул я. — На следующей неделе. Обещаю.

Обещания свои я всегда держал, поэтому у Александра не было поводов мне не верить.

— Статья будет к понедельнику, — кивнул он. — Буду ждать звонка.

На том мы с ним и разошлись. И я отправился к Марии Михайловне. Чай сам себя не выпьет.

Лена вновь слушала разглагольствования отца, но уже не на тему свадьбы. С этой темой она пока что отстал, ещё сам не решив, что ему дальше делать.

Зато появилась другая «гениальная» идея.

— Надо тебе переводиться в неврологию, — как обычно бесцеремонно заходя в комнату, заявил он.

— В смысле? — ахнула Лена. — В какую неврологию? Мы договаривались, что ты дашь мне выбор, куда идти дальше!

— Слишком уж ты своевольная с этими своими выборами, — поджал губы отец. — Слушай, я потом из клиники уйду. А отделение надо на кого-то оставить. И лучшая кандидатура — моя дочурка. Где ты ещё так легко и просто получишь должность заведующего?

Отец и правда считал, что это замечательная идея. Ну сколько же можно всё и всегда решать за Лену!

— Я не пойду в неврологию, — отрезала девушка. — Мы договаривались, что я выберу направление себе по душе! И неврология интересует меня в последнюю очередь.

— Выбрать направление по душе, выбрать жениха по душе, — скривился отец. — Лена, надо вообще-то и о семье думать.

— Я всю жизнь только о ней и думала, — попыталась возразить она. — В школе и в академии я всегда вела себя должным образом, и делала всё, что ты мне говорил!

— Так и должно быть, — отец резко вскочил и стукнул кулаком по столу в её комнате. — С понедельника оформлю твой перевод в моё отделение. Будешь числиться моим интерном. И всё на этом!

По своему обыкновению он резко вышел за дверь, с громким звуком захлопнув её за собой.

Оставив Лену одну. Да что же это такое…

Поздно ночью я всё-таки вернулся домой. Не хотел, чтобы Клочок переживал о моей пропаже, да и новости ему рассказать надо.

Как и предполагал, чуткий нос мало того, что сразу понял, где я был, так ещё и долго смеялся над историей с посылкой.

Но пообещал помочь, завтра Зубов должен был вызвать дератизатора, так что с понедельника крыс возвращался в клинику.

И будет заниматься поиском загадочной отправительницы нижнего белья.

Пообщавшись с крысом, я отправился спать.

Утром пришёл на работу чуть раньше обычного, но в ординаторской уже был Зубов.

— Константин, новых посылок вам сегодня не было, так что не знаю, доброе ли это утро, — ехидно подметил он.

— Жаль, надеялся полный комплект собрать, — усмехнулся я. — А вы чего так рано?

— Точно, — спохватился наставник. — В нашу клинику для обязательного профилактического осмотра терапевтами и сдачи анализов прислали студентов «Элементариума».

— Элементариума? — переспросил я.

— Стихийная академия, лучшая в городе, — пояснил Зубов. — Нескольких студентов направляют на какие-то соревнования, или что-то в этом духе. И им нужно пройти комиссию. И направили их к нам, а не в поликлинику, потому что комиссия нужна срочно. И мне нужен терапевт, умный, самый лучший, который возьмётся за это дело.

— Сколько подхалимажа, — усмехнулся я. — Хорошо, я помогу.

— Они уже ждут возле бокса, который переоборудован под приёмную сегодня, — обрадовался Зубов. — Спасибо вам, Константин!

Мои пациенты, понятное дело, никуда не денутся. Так что надо разобраться с этим профилактическим осмотром побыстрее. Благо, раз он профилактический — жалоб быть не должно.

В боксе меня уже ожидал первый студент, молодой парень с рыжими волосами, но не как у Енина, а скорее красно-рыжими.

— Доброе утро, — поздоровался я. — Меня зовут Константин Алексеевич. Проведу вам профилактический осмотр. Жалобы есть?

— Есть, — коротко заявил тот. — Но вы мне с ними не поможете.

А я надеялся, что жалоб у студентов не будет.

— Почему же не помогу? — полюбопытствовал я.

— Никто не может помочь, — ответил студент. — Они ведь связаны с магией. И активируются только в определённый момент.

А это звучит уже интересно. С магическими заболеваниями я сталкивался редко. Как я сам сделал вывод, это было связано именно с постепенным вымиранием магии. Магией пользуются меньше — и магических заболеваний меньше.

Но две тысячи лет назад их было очень много. Поэтому уж лучше меня не справится никто.

— В какой момент? — спросил я.

— Когда я нервничаю, — выдавил из себя парень. — Например, как сейчас…

И его тело резко охватил огонь.