Гений Медицины. Том 3

Глава 11

Я собирался сам поговорить с Антоном, но он меня опередил. Не знаю, чего там ему успела за эти несколько часов наговорить Ирина, но выглядит он очень рассерженным. Раз решился меня на дуэль позвать.

Разумеется, вызов я приму. Отказ в мире аристократов означал бы трусость. И никакие обстоятельства из разряда «я отказываюсь, потому что не вижу в этом смысла» не работают.

— Где и во сколько? — спросил я.

— В сквере для дуэлей сегодня в семь вечера, — процедил Антон. — Дуэль на мечах!

Наглое заявление!

Обычно оружие выбирает вызывающая сторона, но мне было все равно. Поэтому я легко согласился. Давно пора преподать Антону хороший урок.

— Принято, — коротко кивнул я.

Антон смерил меня оценивающим взглядом и ушёл.

Сквер мне был знаком хорошо, именно там проходила дуэль Вадима — жениха Лены. После этой дуэли его пришлось везти в неврологию с черепно-мозговой травмой.

А теперь в этом же сквере состоится моя дуэль. В восемь вечера меня в гости ожидает Мария Михайловна, так что надо управиться быстро.

Условия победы на дуэли могли быть разными. Смертельная дуэль. Дуэль до первой крови. Обезоруживание — когда для победы было достаточно выбить оружие из рук противника. И, разумеется, автоматическая победа если противник не пришёл на дуэль, или прошёл и сразу сдался.

Существовали ещё интеллектуальные дуэли, дуэли с помощью магии, дуэли на других видах оружия. Но тут Антон сразу обозначил, что у нас будет классическая, на мечах.

Также, насколько я знал по условиям этого мира, нужны секунданты. И к ним тоже выставлены особые требования. Секундантом не мог быть родственник. Им не мог быть простолюдин. Разумеется, им не могла стать женщина.

И это моя единственная проблема перед дуэлью. Не представляю, кого можно позвать секундантом… Хотя нет, одна идея у меня всё-таки есть.

Я направился в инфекционное отделение. Возле поста медсестры Наташи как раз стояли Енин и Жирков.

— Нет, мне всё равно интересно, зачем вы решили направить Куприянова на общий анализ кала, — строго спросил Дмитрий Степанович. — У него бактериальная пневмония, вызванная гемофильной палочкой! При чём здесь вообще этот анализ?

— Но он пожаловался на жидкий стул, и я подумал, что уже в клинике он попутно мог заразиться кишечной инфекцией… — попытался объяснить Енин.

— Вы как раз не подумали! — сердито воскликнул Жирков. — Чем мы лечим бактериальные инфекции, отвечайте!

Ох, в этой сценке он очень сильно напоминает мне Зубова. Даже ностальгия пробрала.

В самом начале интернатуры подобные разговоры в ординаторской были почти каждый день. Сейчас уже реже: и количество интернов сократилось, и Зубов слишком загрузился другими делами.

Но я по этим беседам скучал. Где ещё услышишь столько эпитетов, и увидишь, как наставник пытается вилкой проверить наличие мозгов у коллеги?

— Антибиотиками, — пролепетал Андрей Енин. — А это тут при чём?

— Да ну включите же мозг, молодой человек! — бесился инфекционист. — Антибиотики при пневмонии мы используем широкого спектра. Которые понятия не имеют, какие бактерии хорошие, а какие плохие!

Я уже десять раз понял, что имеет в виду Жирков. Но Енин откровенно тупил, хлопал рыжими ресницами и непонимающе смотрел на Дмитрия Степановича.

— И что? — выдавил из себя он.

— Андрей, микрофлора кишечника, — подсказал я.

— Точно! — ну наконец-то Енин догадался. — Антибиотики широкого спектра влияют на микрофлору кишечника, и из-за этого может возникнуть диарея. Я понял!

— Счастье-то какое, — буркнул Жирков. — Сегодня ночью подежурите в отделении, чтобы ещё раз это запомнить.

— Но у нас нет ночных дежурств на отделении, — возразил Енин.

— Когда у меня есть настроение — то и дежурства есть, — отрезал Жирков. — Всё, я сказал!

А вот это плохо. Енин — это единственный кандидат для моего секунданта. Ну не Шуклина же звать! Тем более есть риск, что его уже позвал Антон.

А значит, мне нужно Андрея доставать из этого дежурства.

Поговорить об этом я решил с Жирковым наедине. При своём подчинённом он вряд ли так просто согласится снять с него это дежурство.

— Дмитрий Степанович, с вами можно поговорить? — спросил я.

— Можно, — всё ещё насупленный, кивнул он. — Вы-то в отличии от моего подчинённого разбираетесь в инфекционных заболеваниях.

Он прошёл в свой кабинет, и недовольно приземлился на кресло.

— НАТАША! — выкрикнул он.

Мы же только что стояли возле поста медсестры. И Наташа была рядом. Но нет, по какой-то странной традиции её нужно было звать только так, из кабинета. Крича на всё отделение.

Наташа, разумеется, тут же появилась. Она уже давно к этому привыкла.

— Сделай нам чайку, — привычно кивнул Дмитрий Степанович.

Она кивнула и вновь выскользнула за дверь. А инфекционист устало потёр виски.

— Вот отказались вы от перехода в моё отделение, а мне теперь мучиться, — в который раз решил пожурить меня он. — Ну что это за ученик такой? Вы же сами всё слышали, у него медицинская логика вообще отсутствует!

— Любой может ошибиться, — спокойно подметил я. — Главное, чтобы он запомнил свою ошибку и не повторял её дважды.

— Вот пусть сегодня ночь в отделении сидит, и завтра мне зачёт сдаст по инфекциям, — стукнул кулаком по столу Жирков.

Так, просто так он Енина теперь не отпустит. Придётся импровизировать.

Я дал пару минут Жиркову, чтобы он успокоился. Как раз пока Наташа принесла чай. Инфекционист сделал большой глоток, и удовлетворённо вздохнул. Так, отлично. Его дыхание выровнялось.

— Дмитрий Степанович, мне кажется, это не лучшая идея, — аккуратно начал я. — Если Енин будет бояться ошибаться, он начнёт скрывать все ошибки от вас. И это приведёт к непоправимым последствиям.

Главное, говорить всё это с максимально серьёзным и убедительным лицом. У меня это хорошо получалось.

— Так что мне, не ругать его? — удивился Жирков.

— Ругать, конечно, — ответил я. — Но оставлять на дежурство, когда ваше отделение вообще не дежурит по ночам — это уже лишнее. Какое-то несправедливое наказание. Лучше действительно провести ему зачёт по какой-нибудь теме, и отпустить домой, чтобы он успел к ней подготовиться.

Точнее, придётся мне его подготовить. Но что поделать, без секунданта мне на дуэль нельзя.

— Да, наверное, я немного перегнул палку, — кивнул Дмитрий Степанович. — Действительно, какое может быть дежурство, если в инфекционном отделении нет такого понятия. Звучит не как наказание, а как издевательство. НАТАША!

Нет. Никогда к этому не привыкну.

— Да, Дмитрий Степанович? — в дверях сразу же появилась медсестра. Уверен, она снова подслушивала за дверью. Есть у неё такая нехорошая черта.

— Позови Енина ко мне, — отозвался инфекционист.

— Я тогда пойду, — решительно поднялся со стула я. — Дел ещё много.

На самом деле этому разговору лучше произойти наедине между Жирковым и Ениным. А я подожду Енина снаружи кабинета.

Как раз в кабинет зашёл Андрей, и я оставил их наедине. Енина пришлось ждать всего минут пять, вскоре он вышел, уже в приподнятом настроении.

— Надо поговорить, — сразу же поймал я его. — Пойдём на лестницу.

В отделении есть риск быть услышанным Наташей, которая хоть и обещала больше не подслушивать, от привычки до конца явно не избавилась. Андрей без возражений кивнул, и мы вышли с ним на лестницу между этажами.

— Мне нужен секундант, — заявил я. — Дуэль на мечах сегодня в семь вечера. Сможешь?

— Это такая честь, — вдруг раскраснелся он. — И ты правда решил выбрать именно меня⁈

Про то, что быть секундантом — это почётно, я не знал. Всё-таки не все тонкости современного мира мне известны.

— Да, — уверенно кивнул я.

— Я с радостью! — воскликнул Енин. — Сегодня в семь… Так надо подготовиться. Так, на площадке для дуэлей?

— Всё так, — подтвердил я.

— Тогда увидимся там без пятнадцати семь, — и Андрей стремительно убежал назад в отделение.

Интересно, а как секунданты готовятся? Ладно, мне тоже предстояло заняться подготовкой.

Я вернулся в своё отделение, забрал вещи, отчитался перед Зубовым и поспешил домой. Наставник явно тоже хотел, чтобы я задержался, и мы всё обсудили, но сегодня не было такой возможности.

— Хозяин, какой меч возьмёшь? — вылезая дома из сумки, деловито спросил Клочок.

— Да он всего один, — усмехнулся я. — Выбирать не приходится.

Меч действительно был. Семейный меч Боткиных. По традициям современного мира семейное оружие передавалось старшему ребёнку при достижении им шестнадцатилетнего возраста.

Не знаю, насколько сильно скрипнул зубами отец, но меч Боткину он всё-таки передал. А теперь я — Боткин, так что меч у меня.

Прямой клинок среднего размера, из простой стали. Без излишеств, без украшений на рукояти, с ножнами из плотной кожи чёрного цвета. В общем, самый обычный.

Но фехтовать я умел хорошо. В прошлой жизни, когда я был личным лекарем безумного императора Коммода, приходилось мириться с его особенностями характера. И как следствие, я превосходно научился обращаться со многими видами оружия. Мечами, трезубцами, копьём, дротиками.

А в этой жизни удалось восстановить этот навык. В академии были занятия по фехтованию, и там тоже приходилось сдавать зачеты. Так что пришлось мне тогда изрядно попотеть, но всё вспомнить.

Так что никакого волнения перед предстоящей дуэлью не испытывал. Скорее, относился к ней как к какому-то мимолётному делу, после которого уже куча других планов есть.

— Можно с тобой? — особо не надеясь, всё-таки уточнил Клочок.

— Нет, — строго ответил я. — Ты остаёшься дома. И вообще, мы договаривались, у тебя домашний режим на несколько дней.

— Ладно, — печально вздохнул крыс. — Давай там только аккуратнее.

Было слышно, что он правда переживает за меня. А иначе фамильяр и не мог относиться к своему хозяину.

По пути на площадку для дуэлей я решил, что визит к Марии Михайловне стоит отложить. После дуэли надо заняться подготовкой Енина к зачёту, я же сам всё это затеял.

Так что быстро отзвонился женщине. Она, конечно, расстроилась, но лишних вопросов задавать не стала, чем очень меня порадовала.

На площадке уже был Антон, с каким-то неизвестным мне молодым человеком, и сам Енин. Всё-таки секундантом Антона стал не Шуклин. Хотя логично, после того, как Павел отказался принимать участие в их плане.

— Наконец-то, — подбежал ко мне Енин. — Ты готов? Давай мне меч.

— Да готов конечно, — передав меч, пожал я плечами. — У меня уже и планы на время после дуэли есть.

— Ты с этим не спеши, — серьёзно заявил Андрей. — Антон — один из лучших фехтовальщиков. Он приезжал в мою академию на турнир по фехтованию, и я его видел в деле. Занял первое место тогда!

Этих деталей я об Антоне не знал, хотя мой предшественник наверняка был в курсе. Впрочем, знание этого факта всё равно ни на что бы не повлияло.

— Я тоже неплохо фехтую, — усмехнулся я. — Так что всё будет хорошо.

Даже наоборот, рад был этой дуэли. Поставит жирную точку во всех этих хитрых интригах Антона и Ирины. Останутся только интриги Шуклина, если он решит их продолжить без поддержки, конечно.

С Соколовым тоже завтра разберусь.

Моя жизнь обещает стать поспокойнее, чтобы я вернулся к изучению иммунитета, написал статью, продолжил медитации. И в Выборг на выходных съездил. В общем, дел и без этих всех интриг хватает.

— Мы начинаем! — громко выкрикнул секундант Антона.

Они с Андреем встретились на середине площадки, обменялись нашим оружием, и тщательно его осмотрели. Затем вернули его обратно, Андрей направился к Антону, а его секундант — ко мне.

— Больше оружия нет? — спросил он.

— Нет, — я продемонстрировал руки, отсутствие оттопыренных карманов или ножа в ботинках.

Секундант всё тщательно перепроверил. Андрей сейчас делал всё то же самое. Это были дополнительные правила дуэлей современности. Во времена моей первой жизни такого не было.

Наконец, секунданты снова встретились по центру площадки.

— Инициатор дуэли — Антон Кириллович Костин, — громко заявил секундант. — Секундант — Пчёлов Егор Константинович. По решению инициатора, дуэль будет проводиться до первой крови.

— Ответчик — Боткин Константин Алексеевич, — ответил Енин. — Секундант — Енин Андрей Михайлович. Ответчик принимает условия.

Дальше они вернули нам мечи и отошли в сторону площадки. А на её центр вышли уже мы с Антоном.

Ох, ну и много же времени занимает вся эта подготовка. Уже минут двадцать от дуэли прошло, пока все эти слова и проверки прошли.

— Константин, — голос Антона звучал даже как-то грандиозно. — Вы оскорбили мою сестру, бросив её, пока учились в академии. Вы оскорбили её второй раз, отказавшись от неё несколько дней назад. Но самое главное — вы оскорбили мою честь. Распустив про меня слухи в академии, вы почти разрушили мою жизнь. И сегодня вы, наконец, за всё это ответите. Если я одержу победу в этой дуэли — вы принесёте официальные извинения мне и моей сестре, уволитесь из нашей клиники и больше никогда с нами не пересечётесь.

Ставки высоки. Но я согласен. Ведь Антон в чём-то прав, предыдущий Боткин действительно был не самым хорошим человеком. И оскорбление нанёс нешуточное. Все эти слухи, зачем он вообще это делал?

Однако у меня всё-таки были и ответные условия.

— Если же победу одержу я — то вы перестанете плести против меня свои интриги, — ответил я. — Никаких подставных пациентов-жалобщиков, никаких слухов про мою некомпетентность, слухов, что я якобы беру деньги за лечение. И, разумеется, никаких больше подставных якобы моих детей. И тоже официальные извинения передо мной за всё это.

— Принимается, — серьёзно кивнул мой оппонент.

Просить его увольняться я не собирался. На мой взгляд, это было лишнее.

Мы скрестили мечи, а затем сделали каждый два шага назад. И дуэль началась.

Антон в мгновение вновь сократил расстояние между нами, и нанёс первый удар. Я выставил меч перед собой, легко его парируя.

Он принялся атаковать снова и снова, я же продолжил отражать его удары. Он неплохо сражается, но до бойцов, с которыми я тренировался две тысячи лет назад, ему очень далеко.

Слишком напористый.

В один момент клинок Антона задел мой рукав, и на нём появилось несколько капель крови. Он замер и на долю секунды перевёл на меня торжествующий взгляд.

— Первая кровь! — выкрикнул его секундант, неустанно следящий за дуэлью.

— Только это кровь Антона Кирилловича, — заметил Андрей. — Из щеки.

Торжествующее выражение лица моего оппонента, появившееся на секунду, пропало. Он медленно приложил руку к своей щеке, на которой красовался неглубокий, и позорный порез.

— Когда? — прошептал он.

— Во время одной из атак, — пожал я плечами. — Ты сконцентрировался на попытке выбить меч у меня из рук. Потерял контроль в момент соприкосновения лезвия с тканью моей одежды. А я этот момент использовал и контратаковал. Кстати, меня ты не порезал, да и одежду даже не повредил.

Я на всякий случай задрал рукав, демонстрируя, что крови нет.

— Победил Константин Алексеевич, — подытожили оба секунданта.

Антон принял поражение с достоинством. Он передал своё оружие Егору, повернулся ко мне и поклонился.

— Приношу свои извинения за своё поведение и поведение моей сестры, — произнёс он. — Больше ничего подобного не будет. Клянусь честью своего рода.

— Я принимаю ваши извинения, — кивнул в ответ.

Обработать или залечить рану я предлагать не стал.

Во-первых, она была совсем поверхностной, в условиях победы нужна была первая кровь, а не серьёзное ранение. Во-вторых, Антон и сам врач. А в-третьих, это было бы для него унизительно.

Они с секундантом молча покинули поле боя.

— Это было потрясающе! — воскликнул Енин. — Первый раз видел такую элегантную, быструю и красивую дуэль. Не ожидал, что ты так здорово фехтуешь!

— Спасибо, — улыбнулся я. — Который час?

— Восемь вечера, — тут же отозвался Андрей. — А что, хочешь куда-то позвать отметить?

— И подготовить тебя к зачёту, — добавил я. — Очень хочу. А то сегодняшний момент с назначением копрограммы — действительно грубая ошибка.

Мы отправились в ближайшее кафе, совмещать два дела. Праздник в честь моей победы, и обучение Андрея.

Маргарите Александровне было очень стыдно за свой порыв с приворотным ритуалом. Взрослая женщина, и о чём думала только? Может, это болезнь уже как-то на мозг влияет? Нет, Константин бы предупредил…

Он убедил, что свою настоящую любовь Фетисова ещё встретит. Но хоть бы тогда намекнул, где его искать…

Зазвонил телефон. Филимонова Алла Борисовна. Только её ещё не хватало.

— Здравствуй, дорогая! — взяв трубку, пропела Маргарита Александровна. — А я сама всё собиралась тебе позвонить, но времени не было.

— Дорогая, ты в порядке? — голос Аллы Борисовны был напускно-тревожным. — На этих выходных не видела тебя на девичьем чаепитии у Костяновых. Да и благотворительную выставку ты не посетила. Неужели всё в клинике?

Грымза, но вот ей про болезнь точно говорить ничего нельзя. Хотя никому из высшего общества нельзя. Благо Костя держит слово, и всё это остаётся в тайне.

— Просто дела, — уклончиво ответила Фетисова. — Поэтому пока что не до подобных мероприятий.

— Дорогуша, мой супруг решил меня порадовать! — Филимоновой было уже всё равно. Она любила скакать с темы на тему. — Он устраивает бал-маскарад, представляешь⁈ Через десять дней, в субботу. Времени конечно катастрофически мало, чтобы всё подготовить.

— Барон Филимонов? — Фетисова не смогла избежать проскользнувшего в голосе удивления. — Не думала, что его подобные мероприятия вообще интересуют.

— Да я и сама удивилась, с чего бы такая инициатива, — согласилась Алла Борисовна. — Но вот упёрся, что хочет провести. Это я к чему, ты приглашена, дорогая.

И зовёт она Маргариту Александровну явно не просто так.

— С радостью приду, — отозвалась Фетисова.

— И как раз познакомишь меня со своим молодым человеком, — добавила Филимонова. — Ведь выходит срок, выданный тебе на выполнение условия спора, помнишь.

Разумеется, помнит!

— Непременно познакомлю, — ответила Маргарита Александровна. — Извини, дорогая, пора бежать по делам. Чмокаю!

Она поскорее закончила разговор. Вот чёрт, надо что-то придумать.

Или эта кочерыжка безмозглая по всему высшему свету сплетни разнесёт, о том как Фетисова проиграла спор.

С Николаем мы просидели несколько часов в одном из ресторанов. Удалось хорошо провести время, так ещё и погонять его по всем основным инфекциям. Знания у парня были хорошие, но он ещё терялся в нюансах.

Это пройдёт. Жирков отличный учитель, и с Ениным они создали прекрасный тандем.

Разошлись мы около одиннадцати вечера, и я направился домой. По пути мне неожиданно позвонил отец.

— Здравствуй, — ответил я в телефон.

Ко всем звонкам отца я теперь относился трижды настороженно. Всё-таки тот уже несколько раз показывал своё истинное отношение ко мне. Сначала просил сблизиться с каким-то аристократом, затем предлагал навязанный брак… А потом и невесту саму притащил, вот до сих пор теперь с ней мучаюсь.

Так что я смирился, что отношения нам уже не наладить. Но с полученных денег и премии семье всё равно часть отослал, да и полностью общение прекращать не собирался.

Я занял место их сына, и бросить их на произвол судьбы не мог.

— Здравствуй, сын, — у отца были схожие эмоции. В прошлый раз мы довольно сильно поссорились, но извиняться он явно не планировал. И похоже знал, что от меня извинений тоже не будет. — У меня новости.

— Слушаю, — коротко сказал я.

— Нашу семью пригласили на бал-маскарад в особняк Филимоновых, — с гордостью произнёс отец. — Это очень известный в городе барон. И это большая честь для рода Боткиных!

Первое приглашение за такое долгое время. Очень странно. Впрочем, отец действительно рад, так что не буду портить ему настроение лишними подозрениями.

— Это здорово, рад за вас, — отозвался я.

— За нас, — поправил отец. — Приглашение на трёх человек, на всю семью Боткиных. И твоё имя указано отдельно, как приглашённого наследника Боткиных. Так что надо идти всем вместе.

Ещё страннее. Зачем отдельно звать меня? Приглашение высылается на семью, а семья уже решает между собой, кто пойдёт. Глава рода на такие встречи идёт в любом случае, остальные — по его желанию.

Тут же меня как будто специально пытаются туда заманить. Но возможно, мне просто уже так кажется… Слишком много всего вокруг меня происходит последнее время.

— Когда этот бал? — уточнил я.

— Через десять дней, в субботу, — ответил отец. — Бал-маскарад, так что ношение масок обязательно.

— Я приду, — пообещал я. — Первое приглашение за долгое время, надо идти всем.

На самом деле, просто развеять мои подозрения. Да и выйти в высший свет лишним не будет. В любом случае — в себе я уверен, и опасаться нечего.

Дома я рассказал уже почти заснувшему Клочку, как прошла дуэль, и сам отправился спать.

Утром, как и договаривались с крысом, оставил его дома, а сам пошёл в клинику. В ординаторской уже были спящий Шуклин, Лена и пьющий кофе Никита. Стандартная компания.

— Костя, доброе утро, — бодро поздоровался последний. — Что-то совсем от коллектива отбился. Совсем нам последние новости не рассказываешь, и даже свой успех на конференции не предложил отметить!

— Да там не успех, всего лишь хороший доклад, — отмахнулся я.

— Всё равно, предлагаю в эту субботу накрыть в отделении стол. Посидим, пообщаемся, — Никита был за любой кипиш, кроме голодовки.

В воскресенье я собирался ехать в Выборг, но суббота вполне была свободна. Тем более что долго я на этих посиделках не сидел, пару часов и всё.

— Договорились, — кивнул я.

— Птенцы, всем рота подъём! — скомандовал Зубов. — Птенец Боткин, вам посылка.

Довольно неожиданные слова от наставника в пятницу утром.

— Что за посылка? — удивился я.

— Да вот, под дверью ординаторской стояла, — он протянул мне небольшую коробку. На ней красовалось надпись «Боткину Константину Алексеевичу, врачу-интерну терапевтического отделения».

Как-то слишком подробно, ещё бы мою группу крови здесь же написали…

— А что это? — с любопытством спросил Никита.

— Понятия не имею, — я покрутил коробку в руках. Жаль, Клочка дома оставил, он не сможет по запаху определить, безопасна ли она.

Хотя с другой стороны, со всеми недругами я более менее разобрался. Кончено, остались ещё недоброжелатели, тот же Шуклин, который как обычно дремал на диване. Но вряд ли кто-то из них мне яд решил бы подослать. Или бомбу прямо в клинику отправить.

И Никита не отстанет, пока не узнает, что там в коробке. Да и Зубов смотрит с любопытством.

Я открыл коробку, и под пристальные взгляды всех присутствующих достал… женские трусики. Какого⁈