Генерал-предатель

XX

— Там, — сказал Белтайн, концентрируясь после минутной настройки вокс-аппарата. — Я слышу голоса. Очень слабые...

Он дал наушники Маквеннеру, который прижал их к ушам и стал вслушиваться.

— Ублюдки собираются сдать нас, — повторил Роун.

— Шшшш! — произнес Маквеннер. — Я могу едва... Бел, ты можешь усилить сигнал?

— Пытаюсь, — ответил Белтайн. — Лучше?

— Немного. — Маквеннер вслушивался. — Хм. Ага. Это разговор. Я слышу вождя. Пара других голосов. Говорят об ожидании. Ожидании, чтобы что-то изучить. Ждите. — Все, кроме все еще спящего Фейгора, в полной тишине сгруппировались вокруг Маквеннера, даже Кёрк. Казалось, что Маквеннеру понадобится век, чтобы услышать достаточно. Наконец, разведчик поднял взгляд на Гаунта.

— Это плохо, — сказал он. — Партизаны обнаружили другую группу, двигающуюся в эту область. Другие пришельцы.

— Ищущие нас? — спросил Гаунт.

Маквеннер пожал плечами. — Могу на это поставить. Вождь послал группу воинов, чтобы установить контакт и больше узнать о них.

— Я говорил вам! — фыркнул Роун. — Сдать нас! Они собираются сдать нас!

— Тот тип монстров, которые ищут нас, не будет заинтересован в сделках, — сказал Гаунт.

— Не важно, — сказал Кёрк. — Партизаны приведут их прямо к нам, захотят ли они этого или нет.

— Точно, — сказал Гаунт. — Это провал. Мы попытались, и не получилось. Не будем впустую тратить время. Давайте вернем оружие и уйдем. Если партизанам это не понравится, будем действовать твердо. Будьте готовы... — Внезапно Макколл проигнорировал его. Начальник разведчиков повернулся и посмотрел в туманную темноту за платформой. — Оружейный огонь, — сказал он.

Уэкскулл и его воины появились из клубящегося болотного тумана, идя вброд через похожую на суп воду и стреляя без разбора. Вспышки от их оружия освещали темноту. Болтерные и пушечные снаряды летели от Уэкскулла, Незера и Вирага, выстрелы плазмы от Челгура, а ревущий конус огня от огнемета Гургоя. Ординал Стенелус шел за ними, распределив своих экскувиторов для поддержки.

Западный край лагеря испепелила безжалостная атака. Стволы деревьев раскололись, листву искромсало, платформы тряслись, когда их пронзали снаряды, палатки загорелись.

Лунатики умирали. Многие из людей с серой кожей смотрели с ошеломлением, как началась атака, сбитыми с толку огромными воинами, напавшими на них. Воины Уэкскулла убили их: мужчин, женщин, детей. Некоторые начали убегать. Челгур поднял свое плазменное оружие и выпустил яркие, фиолетовые лучи энергии по лагерю. Целая секция платформ рухнула в воду, потянув за собой в болото дюжины партизан. Метаясь, они умерли под следующим залпом.

Уэкскулл забежал по одной дорожке, которая застонала под его весом. Он выстрелил из своей пушки и разорвал на куски трех, спасающихся бегством, партизан. Горящие пучки серых перьев плыли по воздуху, как пепел, от их разорванных сегментированных плащей.

— Разойтись, — приказал он. — Убить всех. Найти Имперцев и принести их тела мне.

— Идем! — крикнул Гаунт. Он мог видеть вспышки и слышать ужасный рев штурма, раздававшийся в дальней части лагеря. — Роун! Бростин! Ларкин! Заберите оружие! Белтайн и Ландерсон... заберите Фейгора! Пошли!

— Нам нужно бежать! — крикнула Кёрк.

— Они вырезают этих людей! — ответил Гаунт.

— Ради феса, — крикнул Роун, уже на середине лестницы. — Эти люди собирались сдать нас, и они, в любом случае, не Имперские граждане!

— Следую моим приказам! — крикнул в ответ Гаунт. — Мы должны забрать наше оружие! Больше никакой чертовой беготни! Мы сразимся с ними здесь!

Игнорируя протесты позади себя, Гаунт соскользнул с платформы и приземлился на нижний уровень с кошачьей грацией, поднялся с согнутых ног и вытащил свой силовой меч. — Император защищает! — крикнул он, и побежал в атаку.

Партизаны пробегали мимо него в другую сторону. Гаунт осознал, что в этой ужасной сцене отсутствовала одна важная вещь. Не было криков и воплей ужаса. Даже дети Лунатиков были тихи.

А пушки не были. Он слышал плазменный огонь, потрескивающее шипение огнемета и очереди из болтеров.

Тяжелое вооружение...

Продвигаясь вперед, он впервые увидел атакующих, когда те быстро шли через лагерь, стреляя во все подряд.

И он понял, что принял плохое решение. Очень плохое решение. Может быть, Керт была права. Может быть, зараза уже была глубоко в них, что они действовали необдуманно и легкомысленно. Им нужно было бежать. Просто бежать. Позабыть про оружие. Просто фесово удирать, чтобы спастись.

Атакующие были гигантами, облаченными в жужжащую силовую броню Космодесантников. Гаунт увидел керамитовые пластины, отполированные и сверкающие как перламутр, покрытые золотой филигранью и подернутые ржавчиной омерзительные символы.

Космодесатники Хаоса. Наиболее абсурдные, наиболее могущественные воины в армии архиврага.

Имперская Гвардия не сражалась с Космодесантниками. Она оставляла эту работу для сверхчеловеческих Астартес по простой причине – Гвардеец практически ничего не мог сделать, чтобы даже разозлить Космодесантника Хаоса. На поле битвы бригады хорошо вооруженных Гвардейцев постоянно беспорядочно отступали, даже завидев нескольких Космодесантников Хаоса.

У Гаунта в отряде было около дюжины Гвардейцев. Они не были вооружены, их оружие валялось в каком-то ящике. Превосходство в численности даже не начало перекрывать это.

Плохое решение. Плохое, плохое решение.

Белтайн, Ландерсон и Керт пытались спустить Фейгора с платформы. Крийд и Варл спрыгнули после них. Остальные уже побежали в сторону ящика.

— Он пошел один, — настаивала Крийд. — Гаунт пошел один и это Космодесантники.

— Ты меня разыгрываешь, — сказал Варл.

— Сам посмотри.

— Святой фес. Нам конец. Нам нужно наше оружие...

— Зачем? — бросила Крийд. — Чтобы мы их немного побеспокоили?

— Тона... — предостерег Варл.

— Дай мне свой ранец. Сейчас, Варл. Сейчас же!

Не раздумывая, Варл кинул ей ранец с последними шестью трубчатыми зарядами. Она поймала его и побежала за Гаунтом.

— Тона! Не будь полным гаком! — кричал Варл. Но она уже исчезла.

Варл начал уже бежать в направлении ящика с оружием, затем резко остановился. — Фес! — ругнулся он, повернулся и побежал за Тоной Крийд.

Серые тела лежали везде среди горящих палаток и поврежденных деревьев. Некоторые свисали с краев платформ, опустив в зеленую воду мертвые конечности, их сегментированные плащи были разорваны, как крылья мертвых птиц, или прихлопнутых мотыльков. Незера, ростом почти в два с половиной метра с своей броне, протопал по мостовой дорожке на верхний уровень, и направил свою пушку на группу партизан, которые пытались укрыться позади останков покоробленной крыши палатки.

Гаунт появился из-за толстого дерева, которое предоставляло центральную поддержку для веса платформы. Он вложил всю свою силу в удар мечом, держа его обеими руками. Один шанс.

У Незеры было, всего лишь, достаточно времени, чтобы осознать, что справа от него появилась фигура. Затем обжигающий силовой меч Иеронимо Сондара скользнул сквозь него. Керамитовая броня могла противостоять почти всему... лазерному огню, болтам, даже выстрелу из пушки. Но для силового меча она была словно бумага. Режущий удар Гаунта прорезал грудную пластину Незеры, прошел сквозь торс и вышел из спины в кровавом тумане. С наполовину разрезанным телом, Незера споткнулся, изумленный, его системы пытались справиться с болью и починить критическое повреждение.

Рана была слишком ужасной. Кровь дико хлестала из огромной трещины в пластине, как вода через края широкого потока. Края разреза на пластине брони светились и потрескивали.

Незера упал, тяжелый и мертвый, лицом на платформу. Удар был настолько сильным, что платформа содрогнулась и закачалась.

Гаунт посмотрел на прячущихся партизанов. Их обрамленные мозаикой глаза были широкими от благоговения.

— Вставайте! — крикнул он, даже больше не пытаясь пользоваться их языком. — Вставайте и сражайтесь, или они убьют всех нас!

Что-то изменилось, подумал Уэкскулл, всаживая болты сквозь группу палаток и взрывая еще больше серой плоти в ярких всплесках крови. Он чувствовал это. Как изменения в воздухе перед грозой. Он...-

Его настигли первые выстрелы. Металлические стрелы разрезали с шипением воздух, как злобные шершни. Они стучали по его броне, отскакивая от керамита.

Значит, крестьяне отбиваются, улыбнулся он.

Затем железная стрела вонзилась в его плоть на левой щеке.

Почувствовалась небольшая боль, но его биомеханизмы уже задействовались. Уэкскулл сомкнул челюсти и выдернул металлическую стрелу в брызгах крови. Уэкскулл сразу же почувствовал, как железа в его теле стала вырабатывать антитоксин с огромной скоростью, и он растекся по его организму. Стрелы были отравлены. Экстремально смертельная смесь, без сомнений добытая из местных мотылей. Обычный человек умер бы уже через пару секунд.

Уэкскулл не был обычным человеком. Ни на йоту. Его организм поборол чудовищный яд. Он чувствовал горящий наплыв антидота. Не смотря на дождь стрел, которые стучали по его броне, он шел вперед.

И продолжал убивать.

Впечатленные примером безрассудной храбрости, которую показал Гаунт, убив Космодесантника Хаоса, Лунатики начали подтягиваться. Многие продолжали убегать, направляя женщин и детей в воды, подальше от сожженного лагеря. Но остальные взяли свое оружие и повернулись против атакующих.

Мушкеты стреляли, их заряды сверкали на силовой броне Космодесантников. Арбалеты тоже стреляли.

Продвигаясь вперед сквозь дымящиеся руины, в которые враг превратил лагерь, Гаунт увидел арбалеты в действии. Вытащив отравленную железную стрелу из колчана, каждый партизан вставлял ее в дуло и затем стрелял от плеча. Арбалеты не производили ни звука, всего лишь свист, когда с большой силой вылетали железные дротики.

Магнетизм, понял Гаунт. Тяжелые грузики на плечах арбалетов были мощными магнитами. Они затягивали стрелы в оружие, а когда курок спускался, полярность менялась и выплевывала их. Просто, великолепно.

Но весьма бесполезно против Космодесантников Хаоса в полной броне, Космодесантников, которые могут использовать железы против токсинов, если получат царапину.

Если эта битва будет выиграна – а Гаунт сомневался, что во всей Вселенной найдется тактик, который сможет предсказать исход в его пользу – то другим способом.

Невооруженные Гвардейцы и местные с примитивным оружием не смогли бы остановить группу Космодесантников. Но Гаунт убил одного, спасибо мечу. И он сделает это снова.

Даже если это означает сталкиваться с ними один за другим.

Продвигаясь вперед на своем высоком насесте, Стенелус моргнул, когда два его экскувитора упали лицом в вонючую воду и не поднялись. Металлические стрелы шипели вокруг него, и две со звоном отскочили от нижней части его шагающего механизма.

Он воспользовался одним из зондов, чтобы вытащить одну стрелу из воды.

— Грубо сделанный снаряд, возможно заслуживающий названия «стрела». Пятнадцать сантиметров в длину, выплавленный из низкокачественной железной руды. Скрытая поляризация указывает на магнетизм, на кончике частички смолистой смеси, изготовленной из ядовитых крыльев местных мотыльковых форм.

Экскувитор позади него рухнул в мутную воду, когда заряд из мушкета попал ему в череп. Двое оставшихся экскувиторов выстрелили из лаз-локов и начали перезаряжаться.

До того, как они закончили это дело наполовину, они тоже попадали от стрел.

Стенелус глянул вниз на безвольные, плавающие вокруг него в грязной воде тела экскувиторов.

— Указанный токсин имеет быстрый эффект на человекообразные организмы, предположительно... — Он остановился. Он посмотрел вниз. Пролетающая мимо стрела прорвалась сквозь ткань, покрывающую его бесформенный живот. На плоти был один длинный порез из которого рубиновыми каплями вытекала кровь.

— Лорд Уэкскулл? — сказал он. — Лорд Уэкскулл!

Ординал Стенелус попытался выкрикнуть его имя в третий раз, но к этому времени его рот наполнился пеной. Незначительная доля яда убила его мгновением позже, превратив кровь в слизь. Его тощее тело дико задергалось, а затем затихло.

Мгновением позже еще две стрелы попали ему в торс, но они не сделали ничего больше, чем опрокинули его ходули. Уродливый человек на высокой машине упал в трясину, и вонючая вода накрыла его лицо.

Он видела, что партизаны уже отбиваются, но знала, что этого недостаточно. Четыре оставшихся Космодесантника Хаоса превращали лагерь в горящую древесную пульпу. Крийд забралась повыше на сук одного из основных деревьев, ободрав руки о сырую кору. Ранец с трубчатыми зарядами висел на лямках на ее тощем теле.

Под собой она увидела одного из монстров, того, кто был с плазменным оружием. Он рвался вперед, несмотря на дождь из стрел и мушкетных зарядов, испаряя все на своем пути.

Не смотри наверх. Не смотри наверх, молила Крийд.

Роун пинком открыл крышку ящика и начал выкидывать оружие. Макколл, Маквеннер и Бонин поймали свои лазганы и рванули к резне. Бростин вытащил свою пушку и начал заряжаться последние заряды из своего ящика с патронами.

— Лонг-лаз! — крикнул Роун. Ларкин ловко поймал его и вставил «горячий выстрел». Если что-то и могло проткнуть броню Космодесантника Хаоса, то это высокомощный горячий выстрел. Ларкин знал, что ему нужно выстрелить в правильное место. Между сочленениями брони. Это единственный шанс.

Внезапно Бростин открыл огонь. Пушка издавала мощный вибрирующий звук. Один из вражеских монстров наступал на них.

Ни на мгновение не обеспокоенный пушечным огнем Бростина, Космодесантник Хаоса рвался вперед. Его замахнувшийся силовой кулак смял автопушку, как фольгу, и отправил Бростина в полет. Закружившись в воздухе, Бростин свалился с платформы в болото.

— Ларкс! — крикнул Роун.

Ларкин поднял лонг-лаз. Космодесантник Хаоса навел свой огнемет. Мир исчез в вспышке белого пламени.

Уэкскулл остановил атаку, и встал на колено, дым струился из дул его перегретых орудий.

Он стоял над телом. Одного из его воинов.

Незера был мертв, его труп был разрезан. Мертв? Как это было возможно? Уэкскулл вытянул руку со стальными пальцами и дотронулся до парящих внутренностей, которые вывалились из разрезанной брони его воина.

Настоящий вызов. Вот, что говорил Уэкскулл. Вот чем он хвастался перед своими воинами.

Казалось, именно это и нашел Незера. Именем смеющихся богов, что ждало их здесь?

Нечеловечески острые чувства Уэкскулла внезапно предупредили его, что скоро он это обнаружит.

Гаунт рванулся из теней и замахнулся мечом на Уэкскулла. Отпрянув назад в последний момент, Уэкскулл поднял перчатку, чтобы отразить удар. Меч отлетел во вспышке искр, дикая отдача обожгла предплечья Гаунта. Он пытался повторить атаку, но Уэкскулл уже снова был на ногах. Лезвие срезало кончик болтера Уэкскулла. Металлические края разрезанного оружия зашипели.

С сильным ревом Уэкскулл сделал выпад вперед, выбрасывая покореженное оружие и устремляясь к Гаунту.

Гаунт упал плашмя и откатился.

— Ах ты, маленький ублюдок! — протрещал Уэкскулл, ударяя кулаком в человеческую жертву. Доски раскололись. Гаунт уже был на ногах, забираясь по веревочной лестнице на следующую платформу.

— Ты не сможешь сбежать от меня! — проревел Уэкскулл, и открыл огонь из пушки на плече. Яростный залп пробил платформу и измочалил влажную листву над головой. Гаунт откатывался в сторону, вздрагивая, когда огромные дыры появлялись в дереве рядом с ним.

Уэкскулл снова открыл огонь, обстреливая верхний уровень и уничтожая несколько поддерживающих деревьев.

С ужасным треском разрывающегося дерева, вся платформа рухнула. Гаунт оказался в воздухе, падая с ней.

С поверхностным и паническим дыханием, Крийд, раздвинув ноги, балансировала между двух веток, и смотрела вниз. Космодесантник был почти под ней, стреляя во все, что двигалось. Крийд сняла ранец с плеча, взвесила в руке для проверки, и затем вытащила один трубчатый заряд. Она завязала лямку ранца вокруг заряда, затем оторвала ленту детонатора и бросила мешок вниз.

Ранец закружился в воздухе. Ее прицел был точен. Петля на ранце приземлилась на шею Космодесантника.

Заряд сдетонировал. Миллисекундой позже взорвались остальные пять.

Космодесантник исчез в ослепляющей вспышке.

У Крийд было всего мгновение, чтобы насладиться успехом. Затем расширяющийся шар огня прорвался сквозь деревья и поглотил ее.

Крича, она упала в расширяющееся пламя.

Ларкин упал от сокрушительной волны из огнемета Десантника. Мертв? Без сознания?

Проверять времени не было. Было фесово мало времени вообще для чего-нибудь.

Даже для молитвы.

Роун подхватил упавший лонг-лаз. Дым и древесные волокна кружились в воздухе. Десантник Хаоса повернулся, увидя его сквозь дымку, и начал поднимать свое оружие.

Один шанс. Один выстрел. Роун не был снайпером, не таким, как Ларкин. Он даже не практиковался с лонг-лазом. Но в нем был «горячий выстрел», и Роун знал, что должен рассчитывать на это. Другого у него не будет.

Огнемет Космодесантника Хаоса снова начал реветь.

Роун расслабленно приложил к плечу приклад и выстрелил.

Расстояние было почти в упор. Обжигающий заряд начисто срезал голову Космодесантника Хаоса.

Пушечный огонь вгрызался в болотную воду позади него. Сжимая свой меч, Гаунт с всплеском всплыл на поверхность и с трудом забрался на дощатую дорожку. Он побежал вдоль следующей платформы, пытаясь держаться теней. Но Уэкскулл видел его и шел следом, пройдя вброд трясину, его пушка с ревом выбрасывала языки пламени из дула. Гаунт яростно рванул к большому стволу дерева, которое было между ним и линией огня. Он слышал, как выстрелы врезаются в тело древнего растения. Листья, насекомые и капли воды дождем падали с сотрясающегося лесного полога. Он снова начал бежать вверх по дорожке на следующий уровень.

Вес Уэкскулла сотряс подмостки позади него, когда тот вышел из тины на доски.

Грязная вода стекала с нижней половины его керамитовой брони. Гаунт услышал характерный стук, когда заряжающее устройство в облачении врага автоматически подало свежие боеприпасы к дымящейся пушке. Он осмотрелся в поисках укрытия, двинулся, поскользнулся и тяжело упал. Пушечные выстрелы прожужжали над его головой.

Гаунт откатился, выстрелы вгрызлись в старое дерево, и пригнулся позади одной из стоек, с которой тянулись несколько поддерживающих платформу канатов. Канаты были старыми и натянутыми вручную, и были укреплены каким-то лаком. Он разрезал своим клинком несколько узлов. Платформа задрожала, затрещала и упала, сначала одной стороной.

Уэкскулл опрокинулся в воду, когда его край уровня резко упал. Пока он падал, его дикие выстрелы из пушки врезались в лесной полог и вниз посыпался дождь из рваных листьев.

Гаунт заскользил вниз по платформе. Он нашел точку опоры, и начал подтягивать себя на следующую секцию. Производя уже смертельные, почти дикие звуки, Уэкскулл вытащил себя из болота, стряхивая с себя заразную жидкость, как какой-нибудь встающий болотный зверь. Украшенный гирляндами водорослей и сорняков, он казался ужасным первобытным демоном болот, находившимся века под водой и разбуженным в гневе от суматохи войны.

Уэкскулл поднялся по упавшей платформе вслед за Гаунтом.

Крийд скверно приземлилась на разбитую платформу. Удар выбил из нее дух. С трудом она перевернулась. Доски под ней были горячими и тлели. Прямо рядом с ней лежал мертвый Десантник Хаоса. Объединенная сила взрыва вскрыла его, его броня раскололась, как яичная скорлупа, кровавые внутренности вытекали наружу, как желток.

Крийд попыталась встать. Она была контужена и близка к отключке. Она не могла дышать. Задыхаясь, пытаясь наполнить легкие, она корчилась, ее зрение было затуманено и усеяно огоньками. Маленькими кружащимися огоньками, как мотыльки в ночи.

Партизан, с серым лицом и тихий, потянулся к ней, чтобы помочь. Второй партизан, вооруженный арбалетом, стоял рядом с ними, что-то настойчиво говоря на их гортанном языке.

Крийд начала подниматься на ноги.

— Нормально, — кашлянула она. — Нормально...

Партизан, который тянул ее, улыбался. Затем его верхняя часть от груди испарилась в кипящем облаке крови и мозгов. Его обезображенный труп завалился набок. Он все еще держал ее за руку.

Второй Десантник Хаоса с ревом вышел из дыма, его болтер все еще стрелял. Крийд почувствовала обжигающий жар от снарядов, прожужжавших мимо ее головы.

Второй партизан выстрелил из своего арбалета и умер секундой позже, когда один из болтов врезался ему в грудь и взорвался. Но стрела партизана вошла в решетку шлема Десантника Хаоса. Он отступил назад, роняя свой болтер с сильным глухим стуком. Кровь хлынула из его шлема, оттуда, куда вошла стрела. Он царапал решетку обеими руками, производя отвратительные, скрежещущие звуки, которые усиливались его вокс-системой.

Пока Крийд пыталась отползти прочь, она услышала треск раскалывающегося металла. Десантник Хаоса выдернул стрелу. Он пошел вперед, покачиваясь, вытянув руки вперед к Крийд, пока она отползала. Бронированные перчатки Десантника были огромными, каждая была достаточно большой, чтобы вместить ее голову, и достаточно сильной, чтобы раздавить ее, как ягоду.

— Фес тебя! — крикнула она.

Стальная рука схватила ее ногу и начала тащить. Она бессмысленно пиналась.

Откуда-то появился Варл. Он схватил упавший болтер Десантника и поднял его, хрипя под весом оружия. Варл прижал большое дуло под нижней частью шлема Десантника.

И выстрелил.

Варл продолжал держать свой палец согнутым. Огромное, древнее оружие тряслось, пока обойма не опустела, угрожая сбить его с ног огромной отдачей. Он прижался к оружию, его аугметическое плечо зафиксировалось на одном месте.

На пятый выстрел шлем Десантника начал деформироваться и выгибаться изнутри.

На семнадцатый шлем взорвался. Варл, Крийд и уже безголовый Десантник покрылись блестящим веществом, которое разбрызгивалось наружу. Маленькие кусочки металлического шлема со звоном падали вокруг них.

Могучий Десантник покачался секунду и затем рухнул на спину.

Уэкскулл в нерешительности оглядывался вокруг. Зона платформы была темной и горячей, и его улучшенное зрение было бесполезно. Вместо этого он прислушивался, слыша, как капли влаги падают с листьев, гудение и жужжание насекомых, треск поддерживающих канатов, гудение охладителей его пушки, когда они дымили и шипели.

Близко, близко.

Хорошая битва, намного лучше, чем ожидалось. Настоящий вызов. Но теперь все кончено. Силовой меч был опасным сюрпризом, но человек, который нес его...

Всего лишь человек. Кусок плоти и костей. Исключительно непрочная вещь.

Уэкскулл сделал еще шаг. Он преднамеренно начал вырабатывать стимулятор на адреналине, почувствовав жажду убийства в своем организме. Это будет важное убийство, которое стоит отпраздновать. Такое, о котором сложат песни. Убийственный туман начал заполнять его зрение, жажда крови наполнила его душу.

Его чувства обострились. Он чувствовал капающий с обнаженных пальцев человека пот, чувствовал острый запах раскаленного лезвия, слышал яростный стук сердца и быстрое дыхание, которое не могло быть скрыто или подавлено.

— Кто ты? — крикнул он. Насекомые стрекотали. Огонь потрескивал. Вода журчала.

— Кто ты, воин? — снова крикнул он, крадясь вперед. — Я – Уэкскулл. Ты хорошо сражался. За гранью того, что я ожидал от тебя. За это я пообещаю тебе кое-что. — Птицы пели. Насекомые. Плюхающая вода. Замирание сердца, где-то уже поблизости.

— Ты меня слышишь? Обещание. Знак уважения. Сдайся сейчас, и скажи мне, кто ты, и я убью тебя быстро, без причинения медленной боли. Это мое обещание, как одного воина другому.

Насекомые визжали. Ветки трещали. Листья падали. Падение каждого листка звучало для Уэкскулла, как выстрел из пушки. Запах человеческого пота усилился. Так близко. Теперь он мог слышать шипящий звук энергии ненавистного меча. На самом деле он мог чувствовать мясо, мокрую кожу сапог, серебро.

Выманить врага, заставить его показаться...

Злобно глядя, все еще двигаясь вперед, Уэкскулл похлопал своими стальными ладонями. — Браво, воин. Браво, говорю. Ты Гвардеец? Браво! Ты хорошо заставил меня побегать. Но это закончится сейчас, конечно же, и я клянусь, это закончится быстро.

Прямо здесь. Прямо за деревом справа от него. Мерзкий солоноватый пот человека, быстрый стук сердца. Прямо здесь...

— Кроме того я тебе скажу, что не встречал такого отличного воина среди всех вражеских Гвардейцев, которых я убил.

— Ты просто мало встречал, — прорычал Гаунт, и вышел из-за дерева. Его меч рванул вперед и срезал пушку с крепления на плече в потрескивающем разряде разрезанных кабелей.

Уэкскулл взревел, когда подошел Гаунт. Его яростный вопль сотряс платформу, дрожь прошла по воде и с деревьев сильным дождем посыпались листья. Кулак замахнулся на Гаунта.

Гаунт пригнулся, откатился, и снова встал, чтобы нанести смертельный удар в бронированный торс Десантника.

Но Уэкскулл был быстрее, намного быстрее.

Его кулак ударил Гаунта и отправил в полет через платформу, кровь закапала из разорванной щеки.

Гаунт неуклюже приземлился, и силовой меч Иеронимо Сондара выскользнул из его руки и заскользил по мокрым доскам.

Гаунт пытался встать, его голова плыла. Его колени отказывались слушаться, а его ноги выскочили из-под него, и он упал на живот. Он пытался цепляться руками, чувствуя, как подпрыгивает платформа, когда Уэкскулл наступал на него.

Накрыв руками голову, он инстинктивно откатился. Бронированный кулак Уэкскулла проделал дыру в дощатом настиле. Огромный воин выругался, повернулся и встал во весь рост, чтобы, сплетя пальцы, ударить обеими руками лежащего врага.

С неприятным звуком железная стрела внезапно вошла ему в нос. Захныкав от боли, Уэкскулл отпрянул назад. Мгновение позже, и кусты внизу зашипели. Еще три стрелы отскочили от его наплечника. Еще одна пронзила его щеку, как игла. А еще одна прошла сквозь подбородок.

Затем еще одна вонзилась в его левую бровь.

Уэкскулл орал и пытался идти вперед с залитым кровь лицом. Теперь железные стрелы обрушились на него, как дождь, отскакивая от пластин или зарываясь между сегментами. Стрела попала ему в левый глаз и осталась там.

Уэкскулл начал кричать. Звук был оглушительным, нечеловеческим. Он разнесся по поляне. Он заставил содрогнуться болота Антилла до самых глубин.

Еще одна стрела застряла в его скуле. Уэкскулл, покачнулся вперед, не прекращая орать. Его рот был очень широко открыт.

Гаунт был на ногах. Он вернул силовой меч, но в нем уже не было необходимости.

Партизаны появлялись из теней со всех сторон, закутанные в свои серые плащи, стреляющие и перезаряжающие свои магнитные арбалеты, и снова стреляющие. Они целились в непокрытую голову.

Уэкскулл прекратил орать, потому что больше не мог. Его голова больше не была головой. Это была искаженная масса из мяса и сломанных костей, так густо усеянная железными шипами, что множество выстрелов из арбалетов рикошетили от металлических стержней.

Кровь бежала по его нагрудной пластине и наплечникам. Лорд Уэкскулл, с черепом, представлявшим собой бесформенную подушечку для булавок, осел на дощатый настил и умер.