Галерея Миров

69

Сандра отличалась удивительной памятью на лица. Еще она могла бы похвастаться тем, что знает всех обитателей Храма, даже тех, кто здесь совсем недавно. Ну, в мире не так уж много людей, — это во-первых, а во-вторых многие бывают в Храме по много раз. И вообще, если хочешь соответствовать высокому рангу дежурной медсестры, твое дело знать все обо всех…

В последнее время в Храме жизнь перешла совершенно на иной уровень. Это чувствовалось. Застоявшееся вековое спокойствие исчезло, как будто его и не было. Сандра замечала, что люди все чаще собираются огромными разношерстными компаниями, где можно различить представителей самых разных кланов, и разговаривают… о Сонлце! Возле стариков(кому за 25) так вообще все время толпа, а байки о старом мире давно вытеснили все остальные. Солнечный мир стал для кого-то историей, для кого-то легендой, а для кого — мечтой. Еще заметно, что народу в Храме становится все больше: многие на хотят уходить. Ряды Крестоносцев и работников Храма тоже значительно пополнились. Главное, остановить этот процесс в нужный момент, чтобы избежать перенаселения и голода…

Рон преподавала в школе вот уже где-то месяц. Она стала странной: не разговаривала почти ни с кем, только по необходимости, и открыто избегала Ива. Ее все время видели с Владом(и о чем эти двое могли постоянно болтать?) или с Виком. Вик, этот мальчишка, недавно потерявший отца, напоминал теперь дикого крысенка. Даже внешне: маленький, чумазый и растрепанный, с блестящими черными глазами… Людей он ненавидел открыто, все время держался возле Рон, иногда разговаривал с Владом. Еще, пожалуй, держал нейтралитет с Крестоносцами, так как ему пришлось вступить в армию Красного Креста, чтобы остаться в Храме — в свой клан возвращаться он почему-то не хотел ни в какую.

В общем, эти трое, сами того не желая, здорово привлекали внимание. И было им абсолютно пофиг, что о них думают окружающие. Об этом говорит хотя бы то, что они взялись за расчистку подземелья и восстановление библиотеки, которой когда-то владел уже порядком подзабытый всеми сумасшедший хиппарь. (Большая часть книг была давно разворована, но часть сохранилась под обломками и в тайниках.) Любопытные, бывало, заглядывали в подземелье по ночам и поражались, как быстро идет работа над таким, казалось бы, невозможным проектом. Трое людей (Рон и Вика можно даже и не считать — они слабые слишком для такой тяжелой работы) не смогли бы, по идее, здесь ничего сделать… там же обломки, которые трактором-то не утащишь. Но, тем не менее, результат налицо: библиотека восстанавливалась, причем, в рекордные сроки…

— …человек многое может, Рон. Просто он сам создает себе границы.

Влад сидел на дощатом настиле, скрестив ноги по-турецки. Через щели между старыми досками виднелась настоящая пропасть. В подземелье полно таких мест, где и находиться-то опасно… Но насчет этого места Влад был абсолютно спокоен, и Рон тоже… не сговариваясь.

Вика с ними не было(он сейчас отдувался где-то на крестоносцевских тренировках), поэтому Влад и начал этот разговор. В последнее время он говорил все более странные и непонятные вещи, но блуждать по снам и мирам после той встречи не решался: Влад рассказывал, что пережил такой ужас, какого никогда еще не знал, и не хочет, чтобы это повторялось. Встреча с собой не была ужасом — лишь потрясением, но потом он слышал… чувствовал… видел… нет, не поймешь… как будто кто-то чужой и более сильный говорил с ним… секунды две, но этого хватило, чтобы навсегда заречься от всяких экспериментов… Впрочем, так Рон когда-то зарекалась от кислотных путешествий…

— …то, что мы видим, на самом деле… другое, — продолжал Влад. Слова подбирать было тяжело. Человеческий язык (любой) абсолютно не приспособлен, чтобы объяснять подобные вещи. Показать было проще. — Вот смотри, что это за штука? — он положил перед собой кирпич.

— Кирпич, — недоуменно ответила Рон.

— И ты можешь разбить его рукой.

— Могу, — согласилась она, — меня учили, когда я стала «Невидимкой».

— А теперь смотри, я тебе изображу эволюцию духа в действии. И ты поймешь, что я хочу сказать.

Он бросил краткий взгляд на доски и виднеющуюся под ними пропасть, забрал кирпич и перебрался на более надежное место, где уже начинались плиты. Там он, нашел еще два кирпича, положил их рядышком набок и накрыл их третьим.

— Бей, — спокойно предложил он Рон.

Год занятий каратэ для Рон даром не прошел, и кирпич раскололся на две половинки с первого удара. Правда руку было больно — отвыкла…

— Это вполне может каждый человек, верно? — осведомился Влад. Рон кивнула, потирая ушибленную руку. — Тут почти что чисто техника. Ну, и немножко силы воли, чтобы научиться. А теперь смотри, что может человек, когда его душа «растет», и он постепенно снимает запрет за запретом…

Влад положил один из оставшихся кирпичей плашмя, прямо на пол, размахнулся, так же как и Рон… и — кирпич на две половинки…

— Ты… ты же руку не донес… ей еще полпути оставалось, — произнесла Рон с восхищением.

— Да, но я не остановил энергию вместе с рукой, — пространно объяснил Влад. — Смотри дальше.

Следующий кирпич он вообще не трогал, просто посмотрел, и тот разлетелся на кусочки.

— Дальше… — сказал Влад и закрыл глаза. За его спиной рассыпалась в пыль огромная цементная глыба. — Умение рушить не знает границ. Но если ты будешь развиваться только в этом направлении, ты не поднимешься на следующий уровень…

— И какой следующий? — с интересом спросила Рон.

— Восстановление, — просто ответил Влад, глядя ей в глаза. А пыль за его спиной выстраивалась обратно в глыбу, где каждая пылинка занимала свое единственное место… из красных обломков и крошки складывались вновь целые кирпичи, на которых потом, словно раны, затянулись без следа все трещинки…

— Следующий… — сказала Рон твердо, и в ее голосе прозвучали почти что ивовские нотки приказа(видно, семейное это). Влад молчал.

— Следующий? — спросил он. — Подумай…

— Созидание?

— Точно, — согласился Влад. — От света через элементарные частицы к новому веществу…

Свет заполнил ограниченное пространство каморки, высветив мельчайшие детали и даже самые недра пропасти под досками(там текла зеленая река). Потом он собирался в центре, в пространстве между Рон и Владом, постепенно сдавая темноте завоеванные границы…

Комок из света некоторое время висел в воздухе, постепенно уплотняясь и переливаясь разными оттенками, пока не превратился в предмет, который, повинуясь действию гравитации, полетел вниз. Влад поймал его и протянул Рон…

— Мороженое? — весело засмеялась она.

— Мороженое, — засмеялся Влад. — Самое настоящее… ешь, а я наболтаю что-нибудь еще… Я не рассчитываю, что ты все, что я показал, прямо сейчас поймешь и применишь, но знаю, что все это не пройдет даром. Не сужай свои мысли и представления… Эти три ступени: разрушение, восстановление, созидание универсальны для всех процессов, где что-либо развивается. Например, для жизни всех людей на Земле… в общем, не задумывайся об этом сильно, просто дай этим мыслям остаться в твоей памяти. Настанет время, и они дадут о себе знать. А научить тебя тому, что я показал, я не могу. Хранители не обучаются. Хотя… это как посмотреть… я вот подкидываю тебе пищи для размышлений…

— И не только, — улыбнулась Рон, кивнув на мороженое.

— И не только, — согласно усмехнулся Влад…

Помня о свойстве мороженого быстро таять, Рон прикинула, что до прихода Вика оно не доживет. Поэтому оставила ему все что только было можно: вафельный стаканчик, орехи, вишенку и кусочки шоколада. Мальчишка всегда приходил с тренировок злой и голодный, хотелось сделать ему что-нибудь приятное, чтобы жизнь не казалась человеку такой скверной штукой…

И еще… почему-то возникла такая мысль… Вик очень напоминал ей маленького Ланса. Кто знает, может именно чувство вины руководило той невероятной заботой и нежностью к Вику? Может быть, и не только оно… Но то странное чувство, которое Вик вызывал у Рон, было ей совершенно ново и незнакомо… ведь у Рон никогда не было своих детей…