"Фантастика 2025-197". Компиляция. Книги 1-28

Глава 1

Я вдавил кнопку самодельной подрывной машинки, и земля будто вывернулась наизнанку. Прозвучал глухой грохот, такой, что уши мгновенно заложило. Столб пыли и грязи, кусков асфальта, подбросил боевую машину, как игрушку, и разорвал ее пополам. Передняя часть отлетела куда-то вперед.

Через полсекунды послышались визг и скрежет разрываемого металла — основная часть корпуса рухнула набок, будто в нее врезался многотонный таран. Из люков вырвалось пламя. Потом — густой, жирный дым. Потом — ещё один взрыв, глухой и злобный. Полыхнуло горючее. Или сдетонировал боекомплект

Никаких криков, после такого никто выжить не мог. Загудело пламя, пожирающее остатки машины. Сама она лежала поперек дороги, полностью блокируя проезд. Так что шансов выбраться у остальных тоже не было.

Я уже не в первый раз видел такое, но каждый раз удивлялся, какая сила заложена в относительно компактном корпусе мины.

Ну а что вы хотели? Восемь килограммов тротила.

И до того, как послышались первые крики, команды, я рванулся вперед, на дорогу, в сторону «Тигра». Вскинул НАТОвский автомат к плечу, поймал пулеметчика в коллиматорный прицел, нажал на спусковой крючок. Захлопали выстрелы, и парень осел, завалился на сторону.

Я же вскочил на задний бампер, подтянулся, забрался наверх. А потом выхватил из подсумка американскую гранату, дернул предохранительное кольцо и забросил внутрь. Следом — еще одну такую же. Послышалось два хлопка, один за другим, стекла со звоном выбило наружу. Выбраться так никто и не успел — упустили момент, не были готовы к такой редкой и внезапной атаке.

Так что живых там остаться не может. Тут ведь взрыв не просто в замкнутом помещении, тут еще и броня. Машину, конечно, жалко было, никуда уже она не поедет. Но «Тигр» нужно было нейтрализовать сразу. Иначе шансов у нас уже не будет.

А я уже схватился за пулемет, дернул затвор, досылая патрон. Тут не РПК стоял, как когда-то на нашем, а ПКМ. Если я сейчас выдам несколько длинных очередей по машинам впереди, то все, кто внутри, превратятся в фарш. Только вот нам нужно не просто уничтожить колонну, нам нужно захватить хотя бы одну машину. Еще лучше, если две…

Ладно, работаем.

Две машин впереди открылись, и я тут же открыл огонь. Пулемет застучал, громко, как будто кто-то забивал гигантские гвозди монструозных размеров молотком. Первого «Ворона», попавшего под очередь, буквально разнесло в клочья, отрывая руки и ноги, оставляя в воздухе кровавую взвесь.

Я отметил, как привычно отсекаю короткие очереди по пять патронов. Значит пулемет для меня привычное оружие. Да, черт, похоже, что в мире нет ствола, из которого я не умею стрелять. Интересно, если мне в руки попадет ПТРК, я тоже разберусь, как из него стрелять?

Кто-то метнулся в сторону, прочь от дороги, но я повел стволом и подловил его на бегу. Еще одна очередь, труп швырнуло в сторону, и он так и остался лежать на боку, заливая асфальт кровью.

В мою сторону полетели пули, застучали по щиткам, которые сейчас прикрывали меня от ответного огня, засвистели над головой. Я чуть повернул ствол, и увидел, что один из «Воронов» стоит посреди дороги, и садит в мою сторону длинными из автомата. Снова выстрелил, его бросило назад, словно нерадивый ребенок куклу.

С противоположной стороны захлопали длинные очереди. Это вступил в дело Отец со своим «миними». Он когда-то служил в армии, как раз пулеметчиком, и научить его пользоваться американским оружием оказалось не так уж и сложно. А мы еще и пламегаситель поменяли на один из глушителей, чтобы дульная вспышка не раскрывала местоположения стрелка.

Еще двое «Воронов» упали.

Следом раздался хлесткий выстрел болтовки, и один из бойцов брызнул фонтаном крови из головы.

На дорогу выбежал Ильяс, и один из врагов успел повернуться на звук шагов и всадил в него короткую очередь. Того чуть толкнуло назад, но он, похоже, этого и не заметил, вскинул оружие и срезал бойца.

А я продолжил стрелять. Благо у меня тут полный короб, безопасная позиция, и сильное желание уничтожить всех врагов.

Еще один попал под очередь и рухнул на землю. Второго задело по касательной, но шальная пуля оторвала ему руку, и в сторону брызнул фонтан крови. Человек после этого не боец, он очень быстро теряет сознание.

А потом хлопки глушенных выстрелов послышались уже со всех сторон. Остальные тоже вступили в бой, но у них не было бронежилетов, и работали они из-за укрытий. А «Вороны» падали один за другим. Шансов у них не была.

Срезал еще одно. А потом еще одного. И остановился, потому что целей впереди больше не было. А через несколько секунд выстрелы прекратились.

Все, кажется, справились. Полторы минуты боя, и конвоя больше нет. Было несколько десятков уверенных в себе бойцов, хозяев положения, а теперь только такое же количество трупов. А как с нами, не задело ли кого?

Послышалось несколько одиночных хлопков. Это Ильяс, похоже, контролировал недобитков. Ему на это хладнокровия хватало. Он вообще крепкий в этом плане мужик, даже интересно, откуда это у него. Хотя не рассказывает особо ничего.

Я спрыгнул вниз, на землю, заглянул в салон «Тигра» через окно. В нос ударила вонь сгоревшего тротила и запах крови. Там контролировать уже нечего, две гранаты в замкнутом пространстве превратили всех в машине в фарш.

Двинулся вперед, туда, где стояли остальные. Боец слева вдруг дернулся, и я тут же вскинул оружие и всадил пулю ему в голову. Остальные тоже подтягивались с разных сторон, даже Отец пошел, держа в руках свой «миними», как автомат. Стрелять точно из такого положения не получится, каким бы ты крепким мужиком не был бы, но похоже, что ему это уже не понадобится.

Да уж. Классическая партизанская засада в прямом смысле этого слова. Малыми силами уничтожена большая группа врага, а у нас не царапины. Всегда бы так воевать. Правда, меня со старой командой не так давно приняли в точно такую же засаду. Так что стоит помнить, что это в обе стороны работает.

— Блядь, кто это сделал?! — послышался крик Ильяса. Я увидел, что он стоит возле одного из УАЗиков, кузов которого был пробит пулевыми попаданиями. — Сказано же было, чтобы по машинам не стреляли! А тут мало того, что попали, так еще и бак пробили, блин.

Да, действительно, по асфальту разливалась лужа, которая переливалась разными цветами, и воняла бензином.

Слева послышался стон. Я повернулся, и увидел одного из «Воронов», который лежал, зажимая рану на бедре, лужу крови на асфальте. Увидев меня, он выхватил из кобуры пистолет, вскинул, но я сделал шаг и ударил его ногой по руке, выбивая оружие. А потом добавил еще раз, уже в лицо, так что он упал на спину, а его глаза закатились.

— Пакуйте его, — приказал я. — На ногу жгут, связать не забудьте. И вообще, чего встали? Работаем, блин, у нас минут десять-пятнадцать, пока сюда из Дачного не приедем. Собирайте стволы, проверяйте машины.

— А с «Тигром» что? — спросил Ильяс.

— Ничего, он после двух гранат не заведется, — я покачал головой.

— Ну ты и вандал на хрен, — покачал он головой. — Такую хорошую машину испортил.

— А что еще с ней было делать? — хмыкнул я — Пулемет снимем, стволы и патроны возьмем, а остальное сожжем. И этот УАЗ тоже сожжем, не хрен его оставлять. Остальные как?

— Этот нормально! — ответил Ваня, который как раз выбрался из-за руля того, что шел первым. — Заводится, второй сейчас посмотрю.

— Короче, давайте в темпе и как-то организованнее что ли! — проговорил я.

Хотя пиздеть — не мешки ворочать. Самому тоже придется потрудиться, руки замарать, хотя они уже по локоть в крови. Я прошелся быстро, удостоверился, что все мертвы, проконтролировал тех, в смерти которых был не уверен.

А потом стал собирать стволы. Все — русские, все под «пятерку». Есть «весла», скорее всего со старых военных складов, но были модифицированные, со складными полимерными прикладами. Обвесов практически не было, все в стоке. С другой стороны, если оружия на военных складах достаточно, то вот модификации для них в большинстве своем уже коммерческого производства, и централизованно не закупаются. Бойцы обычно сами для себя приобретают, что им надо.

Бронежилеты тоже были, но не на всех. И в большинстве своем в крови, а кое-где и плиты битые. Но ничего, можно будет при необходимости спинную плиту на грудь переставить, и хоть как-то защищать будет. И отстираем, куда деваться.

Короче закопошились мы, стали собирать все, складывая свалившееся на нас богатство в одну кучу. Это много, чертовски много, этого хватит, чтобы вооружить кучу народа.

Нашлась и снайперская винтовка, причем не гражданская, а СВДС — модификация винтовки Драгунова со складным прикладом. И магазины к ней, десятизарядные. Много чего отыскалось в целом.

— Второй УАЗ тоже в порядке! — крикнул Ваня, выбравшись из салона буханки. — Поедем, короче, на двух. Баки полные почти, хватит надолго. И там канистры еще есть внутри.

В его голосе было слышно ликование. Ну еще бы, две машины. Нам повезло, если бы достали хоть одну, а тут такое богатство. А Ильяс еще ругался, что мы третью привели в негодность. Нас слишком мало чтобы сразу три УАЗа увезти, а на двух еще нормально. Шестеро же. И в случае чего отбиться сможем.

Отец уже наложил жгут на ногу пленного, связал его, а теперь бинтовал. Не очень старательно, и прямо поверх штанины, рану не промывал. Но он сразу понял, что в живых мы его не оставим. Да пленный и сам должен знать это. Вопрос только в том, как именно он умрет: медленно и больно или быстро и легко.

— Пиздец ты мясник, Край, — послышался голос Ильяса.

Я обернулся и увидел, что он открыл одну из дверей «Тигра». Но несмотря на свой комментарий, без лишних сантиментов полез внутрь. Бросать нам ничего нельзя, оно все может пригодиться. Если тут реально три десятка единиц оружия, но с тем, что у нас есть, этого уже на взвод полноценный хватит. Еще бы найти где-нибудь этих людей где-нибудь. За командира-то и я сойду, тем более, насколько я стал вспоминать, в ВС РФ у меня как раз звание лейтенанта было.

Руки работали, собирая добычу, а голова была занята мыслями. Можно проехаться по деревням и набрать народных мстителей, таких ведь наверняка много. Обустроить базу где-нибудь в горах, такую, чтобы там жить можно было хоть какое-то время. А потом работать.

Техники добыть еще, военной, причем взять ее можно у тех же «Воронов». Распотрошить пару мобильных баз, добыть еще больше патронов и мин тех же самых. А потом партизанить. Проблема есть в этом только одна.

Предать могут. В своих я уже уверен, что никто нас не сдаст. Почему? Да потому что мы все одной кровью испачканы, а эта засада на конвой нас окончательно сплотила. Даже если кто-то стучать побежит, он должен понимать, что за участие в засаде, и за то, что он «Воронов» убивал, его по голове не погладят. А скорее всего казнят сразу же, как только с остальными разберутся.

Вот и ничего кроме как обеспечивать лояльность остальных, кроме как марая их кровью, мне в голову не приходит. Но и это сделать сложно.

Короче, думать надо. А вот про базу где-нибудь за пределами Дачного и города нужно подумать. Потому что при необходимости у нас будет место, куда можно отойти на перегруппировку. Или банально спрятаться.

Ладно, вроде все трупы ободрали. Теперь грузимся.

— Пленного давай на заднее сиденье, — сказал я Отцу, а сам подхватил несколько автоматов за ремни одной рукой, а второй бронежилет, и пошел к «буханке».

Открыл двери, забросил внутрь. Пошел за следующей порцией. А потом еще и еще. Остальные стали мне помогать. Скоро и Ильяс пришел с тем оружием, что вытащил из «Тигра». Я заметил, что один из полимерных прикладов разбило в щепки, а еще у одного развалилось цевье, но железные части должны остаться целыми. Переберем, и можно будет стрелять. Ну либо в крайнем случае на запчасти пойдут.

А вот броники и разгрузки брать смысла не было, там все явно изодрано, опалено — осколки-то горячие. Ну нечего тут ворчать, если бы я «Тигр» сразу не заглушил бы, то у нас и шансов гораздо меньше было б. А так справились, да еще и без единой царапины.

Когда мы загрузились, я махнул рукой Роджеру, чтобы шел к нам. Сам же осмотрелся, потом подошел к одному из трупов и разрезал камуфляжную футболку на две тряпки. В одну сразу же завернул найденный на дороге камень, вторую оставил пока так.

— Отъезжайте, — сказал я, когда вся команда собралась. — Метров на сто, чтобы не зацепило. Там дождитесь меня, я пока оставшиеся машины сожгу. Канистру только одну мне оставьте.

— Жалко, так-то, — тихо проговорил Алмаз. — Машин и так мало, а тут мы еще жжем.

— Да все равно нам их не взять, — пожал я плечами. — Пусть лучше у «Воронов» на несколько тачек меньше станет. Давайте, валите.

Парни загрузились в УАЗы, мерно зафырчали двигатели. В общем-то неплохо, у нас теперь примерно такая же колонна, как та, какой мы из Севастополя выезжали. Мотоцикла, правда, нет. И УАЗы надо краской облить какой-нибудь зеленой, чтобы не так сильно выделялись.

Наварить решетки еще, кенгурятник, бампер усилить. Кстати, чего сами-то «Вороны» этого не сделали, на обычных машинах гоняют? Странно как-то, на них, не похожи вообще.

Когда мои спутники отдалились на безопасную дистанцию, я достал из кармана зажигалку, откинул крышку и щелкнул колесиком. Поднес огонек к тряпке и когда хлопчатобумажная ткань весело вспыхнула красным пламенем, побежал прочь.

Несколько секунд ничего не происходило, только бензин горел, а потом послышался громкий хлопок. И следом тут же — рев пламени, которое стало достаточно бодро пожирать УАЗ. Нормально.

Потом подобрал канистру, пошел к «Тигру». Двери были открыты, трупы отодвинуты в разные стороны. Ну да, это Ильяс поработал, он ведь мародерил.

Отщелкнув крышку канистры, я встал на подножку и принялся поливать салон бензином. Вылил примерно половину, потом обошел броневик и стал делать то же самое с другой стороны. И так, пока емкость не оказалась полностью опустошена. Потом бросил канистру туда же в салон — они особой ценности не имеют, да и опасно пустую ее с собой таскать.

Отошел, наклонился, взял еще один камень, завернул в тряпку и поджег. Бросил, и пары бензина тут же вспыхнули. Заревело пламя, и до меня тут же донесся запах паленых волос, а потом и крови. Взрыва не было — там бак с дизелем, и он если и загорится, то далеко не скоро. Но эта машина теперь точно никуда не поедет, от нее только выгоревшая оболочка останется.

Я побежал к машинам, добрался до УАЗика, который ехал первым, запрыгнул на переднее сиденье, захлопнул за собой дверь.

— Знаешь место, где машины спрятать можно на время? — спросил я у Ильяса.

— Ну есть парочка, — ответил он.

— Вот и поехали туда, — решил я. — Там с пленным разберемся, и будем думать, что дальше делать.

Я посмотрел на приборную панель, и увидел на ней длинную рацию, а ниже — зарядник под несколько коротких. Это хорошо, связь — штука нужная. Попереключал каналы, но на всех была тишина, никто никого не вызывал.

Неужели не успели сообщить? Ну, засада была молниеносной, конечно, но не настолько же. Ладно, свалить мы успели, а это самое главное. Теперь остается затаиться. Ну и придумать, как мы потом обратно до Дачного доберемся. С этой стороны точно ехать нельзя.

А вот команда моя, судя по лицам Отца и Ильяса ликовала. Ну еще бы, первая засада, первая настоящая стычка с «Воронами» и такой успех вдруг. Только по Алмазу ничего нельзя было прочитать, но я уже привык, что он эмоций не высказывает почти.

Ладно, пока едем. Можно немного отдохнуть.

Глава 2

Укрытие, куда нас отвез Ильяс, оказалось заброшенным детским лагерем. Здесь стоял административный корпус, несколько домиков, в которых, очевидно, должны были жить дети по отрядам, небольшая спортплощадка и пищеблок. Причем, все было старым, уже обветшалым и никаких следов присутствия людей тут не имелось. По крайней мере, их не было заметно, пока мы ехали.

Он находился чуть севернее от места засады, от основной дороги к нему уходило ответвление, асфальт на котором оказался разбит, а местами порос травой. Причем, достаточно высокой.

Заехав на парковку за административным корпусом, он остановил машину и заглушил двигатель. Посмотрел на меня.

— Ну как тебе? — спросил он.

— Круто, — кивнул я. — А откуда ты знаешь-то об этом месте?

— У моего брата была бригада строительная, и у них был подряд на замену проводки тут. Я приезжал помогать. Как Война началась, детей сюда возить перестали, ясное дело, так что все забросили. Но тут есть дома, куча кроватей, кухня, чтобы еду готовить, правда баллонов с газом придется привезти, и под склады места достаточно в основном здании.

— Короче, типа, партизанская база, — кивнул я. — Хорошее место. Очень даже хорошее.

Я обернулся, посмотрел на Отца и Алмаза, да пленного, который расположился между ними. Отец ему еще и рот заткнул тряпкой какой-то и завязал веревкой сверху, чтобы не выплюнул. Так что тот молчал, только смотрел на меня злобно. Понимает, кто среди этих самых партизан командир.

— Проверим территорию, — сказал я. — Алмаз, оставайся с пленным, следи, чтобы не сбежал.

Открыл дверь, вышел, захлопнул за собой. Солнце уже постепенно подниматься начинало, да еще и раса выпала, а травы тут было много, плюс высокая. Я взял автомат наизготовку, двинулся вдоль административного корпуса, осматриваясь. Тихо тут, спокойно, лесом пахнет. Реально неплохое место для того, чтобы базу организовать, даже не временную, а постоянную.

Остальные тоже из машин вылезли, Иван, Роджер, двинулись за нами. Ваня осмотрелся вокруг, усмехнулся, после чего проговорил:

— Чисто «Совенок».

О чем он именно, я не понял. Меня волновали гораздо более простые и насущные вопросы.

— С водой тут как? — поинтересовался я у Ильяса.

— Так здесь же оздоровительный лагерь, — ответил он. — Вода, типа, минеральная, все такое. Скважина есть, так что если будут генераторы, то добыть всегда можно. Я и раньше про это место думал на случай, если отступать придется, а теперь, когда машины есть, сам Бог велел.

— Вопрос только в том, как мы возвращаться будем обратно в Дачное, — проговорил Отец. — Тут ведь идти немало, а нам еще и заходить надо не с дороги, а со стороны города.

— Время раннее, Отче, — ответил татарин. — Как здесь закончим, можно будет двинуться на юг. Да и не заподозрил никто, мы ведь уже ночевали в городе. Даже лучше будет, если не сегодня пойдем, а как страсти по поводу нападения немного улягутся. Может же так получиться, что там инспекция какая-то приедет, или еще кто-то.

Ну да, если у них порядки, как в армии, то вполне может кто-то из командиров пожаловать. И вот его неплохо было бы на обратном пути принять, выстрелом из той же снайперки ебнуть. Но это дела грядущих дней, это надо думать потом, позицию опять же найти. Сомневаюсь, что они два раза в один и тот же капкан попадутся, следы мины тоже найдут.

Но на нас подумать не должны. Тут все просто — патроны-то НАТОвские. И узнать о том, что у нас эти автоматы есть, можно только двумя способами. Если кто-то увидит нас с этими самыми стволами, или если… Пойдет в город и найдет там гильзы. А их ведь куча валяется, стреляли мы много, и ничего с ними не станет, позеленеют разве что, патиной покроются.

А ведь, блин… Реально косяк за нами. Может быть, и не стоило таких следов оставлять? Хотя русского оружия у нас столько нет, чтобы принять этих уродов можно было, а уж тем более не имеется пулемета и снайперки. Ладно, что-то подсказывает мне, что в город они пока не сунутся. А что потом, то будет потом, успеем уже придумать.

— Иван, Роджер, — приказал я. — Проверьте административный. Отец, вы идите в сторону дороги, если кто-то поедет, поднимайте шум. Мы остальное осмотрим.

И мы с Ильясом пошли в сторону пищеблока. Не в том смысле, чтобы пожрать что-то добыть, там понятное дело ничего уже нет. А чтобы не оказалось, что там какой-нибудь зомби спрятался или, что еще хуже, человек, сторож. Долбанет из какой-нибудь двустволки, как Степаныч в свое время. Как нам повезло, что он бухой был, и никуда не попал. Так-то он стрелок хороший… Тоже был, в общем-то.

На дверях, ведущих в пищеблок, висел навесной замок, но Ильяс справился с ним без особых проблем: побрызгал внутрь из баллончика, вставил отмычку, повернул и тут же снял.

— Ключи должны в административном храниться от всех зданий, — сказал он. — Но пока так.

— А чего тут охраны-то нет? — удивился я.

— Так, а смысл в ней? — он хмыкнул. — Воровать тут нечего, да и населения не густо, чтобы этим заниматься. Тут скорее все думали о том, чтобы сюда амеров каких-нибудь не пропустить, что на южном берегу высаживались. Пошли посмотрим, что внутри.

Мы вошли и оказались в достаточно просторной столовой. Пять больших столов, на которых ножками вверх были поставлены стулья. Наверное, как раз под пять отрядов. Дальше — раздаточная, а за ней должна быть кухня.

Мы прошли внутрь, и Ильяс повернул ручку одной из газовых плит. Послышался едва слышный звук, а потом до моего носа донесся едва ощутимый металлический запах. Он тут же выключил.

— Все, отлично, — сказал он. — Газ есть, можно готовить.

— Ты думаешь, имеет смысл из Дачного сюда переехать? — решил спросить я. Просто для того, чтобы удостовериться, что его мысли хоть немного совпадают с моими. Все-таки из всех участников отряда у него было больше всего авторитета. Примерно наравне со мной.

— Если забор укрепить, ворота, мины вокруг расставить, часть леса срубить и вышки сделать… — протянул он. — Ну и генераторы с освещением. Будет настоящая военная база. Отсюда можно партизанить. А война с «Воронами», сам понимаешь, делом долгим будет. Да и…

Он замолчал на несколько секунд, после чего добавил:

— Из Дачного, скорее всего, рано или поздно уходить придется. Там не укрепиться, слишком много людей. Освободить его потом можно будет, но… Если бы имело смысл просто зачистить его от бандитов, ты же сам бы нас давно уже повел бы туда. Не так разве?

— Да, — кивнул я. — На то чтобы дань собрать, размениваться не стали бы. Вот только новые придут. А сюда… Надо людей набирать, чтобы было кому воевать. Пять десятков мы вооружить сможем.

— А тут поселить можно сотни полторы-две, — он пожал плечами. — Причем с относительным комфортом. Защиту обеспечить и нормально будет.

— Ладно, — решил я. — Пошли по домам прошвырнемся, посмотрим, что и как там.

— Подождем, — ответил он. — Сейчас административный проверят, заберем ключи, и пусть остальные смотрят. А мы с тобой с пленным должны поговорить. Ты ведь его пытать будешь, так?

— Почему я? — я не удивился, скорее с иронией спросил.

— Потому что только ты из нас всех людей допрашивать умеешь, — ответил он. — А я послушаю, а если что с наводящими вопросами помогу.

Мы вышли на улицу, и он достал пачку сигарет и сунул одну в зубы. Я видел раньше, что он курил, да и заметил, что пачка была частично кровью заляпана. Похоже, что с кого-то из убитых «Воронов» снял.

— Я редко курю, — сказал он. — Но сейчас подумать надо, да и после боя хочется, до сих пор потряхивает. В меня же три раза попали, грудь болит.

— Ребра не сломали? — уточнил я.

— Не, — он покачал головой. — Плита хорошая. Там же «Гранит»?

— Ага, — кивнул я.

— Ну тогда понятное дело. Будешь?

Я отказался. Не курю. По обстоятельствам можно, если за компанию, но сейчас не тот случай. И мы двинулись в сторону административного корпуса, как раз, когда из него выходили остальные.

— Чисто, — проговорил за всех Иван. — Ни людей, ни зомби. Только слой пыли везде в палец толщиной, да фикусы высохшие в горшках, вот и все.

— Отлично, — кивнул я. — Там ключей не видели?

— Видели, да, — подтвердил он. — Взяли и проверили все комнаты. Но там еще есть.

— Проверьте остальные помещения, убедитесь, что никого нет, — сказал я и повернулся к машине. — А мы пока с пленным побеседуем.

На то, чтобы затащить раненого Ворона в помещение, много времени не ушло. Он даже лягаться попробовал, но я пару раз пнул его в живот, а потом еще раз, но уже легонько, по раненой ноге. И тот затих. Похоже, что понял, что мы его вовсе не на дружескую беседу вывезли.

Затащили в здание, в первую попавшуюся комнату, которая оказалась медпунктом. Ну да, раз лагерь оздоровительный, то тут должны всем рост-вес мерить и прочие характеристики и показатели. Чтобы было потом о чем отсчитаться.

Плюсом помещения было то, что стены оказались покрыты плиткой, а пол — линолеумом. А еще я заметил какое-то ощущение «больничного холодка». Описать я его не смог бы, странным оно было, но примерно то же я ощутил, когда очнулся в госпитале. Но не в ЦРБ Судака, там-то было как раз очень жарко.

Наклонившись над пленным, я вытащил боевой нож и одним движением разрезал веревку. Отец ему там узлов на затылке наделал — за полчаса не распутать, так что придется вот так. А потом вытащил у него изо рта тряпку.

— Вам пиздец! — выплюнул «Ворон», едва к нему вернулась возможность разговаривать. — Вас всех найдут и убьют, поняли?!

Я, недолго думая, ткнул его пальцем в область раны, там, где по бинту расплывалось кровавое пятно. Пленный тут же закричал, принялся биться, но веревки не особо давали ему двигаться. Я надавил еще раз, а потом влепил ему хлесткую пощечину, такую, что голова метнулась в сторону.

— Пока что счет в нашу пользу, — проговорил я. — Три десятка ваших кони двинули, а у нас ни одного раненого.

А потом схватил его за лицо, сжимая челюсть, посмотрел в глаза и добавил:

— Сейчас я буду задавать вопросы, а ты будешь отвечать мне, понял? Если мне покажется, что ты врешь, вот он, — я кивнул на Ильяса, — будет отрезать тебе разные части тела. Начнем с пальцев на ногах, потом поднимемся выше. Ты меня понял?

— Да пошел ты, — ответил он.

— Срежь с него ботинок, — я протянул нож татарину.

Подыграет он мне? Не знаю. Будем надеяться, что да.

— Зачем срезать-то? — удивился Ильяс. — Ботинки хорошие, пригодиться еще могут. Так сниму.

Он принялся расшнуровывать ботинки. Бандит попытался лягнуть его, но я просто улегся сверху, придавливая ноги к полу. Так что скоро Ильяс справился. Запахло прелыми носками. Ну, это нормально, когда весь день в обуви ходишь, да еще и в такой, провонять все вообще не удивительно. Ультрафиолетовая сушка только помогает, да ее сейчас запитывать не от чего. Не ресурс генераторов же на нее тратить.

— Что дальше? — спросил Ильяс.

— Отрежь ему палец на ноге, — сказал я.

— Э… — проговорил «Ворон». — Не надо, а?

— Ну так ответь на вопросы, — пожал я плечами. — Зачем нам тебя пытать, если ты без этого все расскажешь?

— А вы кто такие-то? — он вдруг начал задавать вопросы в ответ. — Зачем на конвой напали?

— Ты серьезно? — вопросом на вопрос ответил я. — Тут мы задаем вопросы. Отрежь ему палец, сперва мизинец.

Ильяс поднес нос к стопе парня, подождал секунду, потом поднял голову и посмотрел на меня. Покачал головой. Значит, не сможет. Странное дело — убить человека ему легко, а вот попытать немного — уже проблема. Никогда такого не понимал. Но это, наверное, не чистоплюйство, это что-то другое.

Это я так глубоко за гранью, что мне уже без разницы. Думаю, я бы и женщину смог бы пытать. Ребенка нет, вряд ли. А уж здорового и крепкого мужика тем более способен, особенно если учесть, что я знаю, кто он такой, и в курсе, чем они занимаются.

— Тогда держи его, — сказал я. — За ноги держи, чтобы не брыкался. И нож давай сюда.

Протянул руку и забрал клинок. Ильяс подошел, навалился на бандита, мешая ему подняться, а я поднес лезвие пальцу бандита. Пока к мизинцу. Отрезанный мизинец — это вообще ерунда, поболит и перестанет. Даже ходить мешать не будет. А вот если остальные…

— Слушай, давай по-человечески поговорим, а? — затараторил бандит. — Чего вы сразу так? Налетели непонятно откуда, перебили всех, броневик наш сожгли. Можем ведь добазариться.

— Как зовут? — спросил я, посмотрев ему в глаза.

— Сухим погнали, — ответил он.

— Как к «Воронам» попал? — уточнил я.

— Мы в ИК в Керчи сидели, когда все началось. Приехал Мансур с его парнями. Блатных всех сразу в расход пустили, а нам, мужикам, предложили на них работать. Новый порядок строить.

Меня взяла злость. Я ведь понимал, что на наш конвой, скорее всего, напали бывшие зеки. Там, у моста. И теперь даже понятно становится, откуда у них оружие и прочее. «Вороны» как раз и дали. И они убили всех моих товарищей.

Но вида я не подал, удержал злобу внутри себя. Нужно его допросить, а потом все равно в расход пущу.

— И за что сидел?

— Разбой.

— Ну вот, и что, ты теперь хочешь, чтобы я с тобой, разбойником, нормально разговаривал? — я усмехнулся.

— Так это…

— Давай так, Сухой, — сказал я. — Ты отвечаешь мне на вопросы прямо и честно, не пытаешься юлить. А я тогда не стану тебя резать.

— Отпустите?

— Не знаю, — я пожал плечами. — Смотря, что интересного расскажешь.

— Ну спрашивай, — проговорил он. — Давишь-давишь, а ни одного конкретного вопроса так и не задал.

А вот это уже совсем не дружеский разговор будет, а совсем даже наоборот, жесткий допрос. Так что есть возможность проверить информацию, которую мне дал Фред, выяснить, был ли его пьяный треп правдой. Он ведь мог приукрасить. А то и специально напиздеть, чтобы напугать немного и склонить к сотрудничеству.

— Сколько вас? — спросил я и добавил. — В смысле «Воронов».

— Всего? — уточнил он.

— Нет, блядь… Естественно всего.

— Я не знаю, — он пожал плечами. — У нас разные команды, я со всеми не знаком. Порознь друг от друга работаем.

— Хотя бы примерно прикинуть же можешь?

— Тысячи полторы-две, — сказал он. — Но больше становится. Новые и новые люди прибиваются периодически.

Ну, это более-менее соответствовало тому, что Фред сказал. И наверняка не только новые люди прибиваются, но и старые гибнут. Вот, например, в конвое их три десятка было, то есть уже на тридцать человек меньше. А перебьем тех, что в деревне сидят, так еще на полтора меньше станет.

Но две тысячи человек — это большая сила для острова. Народа куча на самом деле. Правда боеспособность их больше от качества зависит, чем от количества. Впрочем, если среди них военные есть, том могут и натаскать. За полтора месяца из пивного животного или задрота штурмовика не сделать. Но стрелять научить вполне себе можно и хоть как-то двигаться тоже.

— Это только бойцов? — уточнил я.

— Да, — кивнул он. — Есть и бабы. Много у кого семьи были, так и спасались. Есть те, что из деревень привезли, но они так…

Он замолчал, посмотрел на меня. Догадывается ведь, что мы сами из какой-то деревни.

— Рабыни? — спросил я.

— Ну да, — подтвердил он. — Надо же обстирывать всех, готовить. Да и там для других дел бабы нужны бывают.

Ну да, чтобы трахать их, ясное дело. Хотя тут я его понимаю, без секса тяжело. А если в такой толпе мужиков баб будет слишком мало, то они передерутся рано или поздно. Плавали, знаем.

— Где ваша база? — спросил я. — Меня интересует центральная, та, где Мансур сидит.

— Так у нас нет такой, — проговорил он. — И Мансур подолгу нигде не задерживается, то в одно место приедет, то во второе. Иногда он деревни подминать лично едет, если там народа много.

Однако, интересный человек. Кочевник, так сказать.

— А где база, откуда вы за данью ехали? С конвоем?

— В Белогорске, — ответил он.

Я посмотрел на Ильяса. Особо на местности я не разбирался, поэтому активно пользовался атласом, который взял еще в доме у Игоря.

— Есть такой город, — кивнул татарин. — Отсюда на север, а потом на запад, к Симферополю. Хорошее место, населения там плюс-минус столько же, сколько в Судаке, два водохранилища есть, речка течет.

— Сколько народа на базе? — спросил я.

— Наших — человек триста, — ответил он. — Еще местные есть. Мы их не трогаем, только дань платят, работают… На теплицах. Там огромный тепличный комплекс есть. Помогали укрепления строить.

— Какие укрепления? — уточнил я.

— Да несколько домов разобрали, благо техника есть. Несколько многоэтажных домов заняли, стадион, гимназию, которая рядом стояла. Оборудовали, что смогли. Проходы завалили машинами.

— И дань туда свозят, так? — спросил я.

— Да, — кивнул он.- Из ближайших поселений — да.

— Где еще базы есть? — задал я следующий вопрос.

— В Керчи, — ответил тот. — Там перехватывают тех, кто к мосту пытается прорваться. Просто хватают.

— Грабят?

— Да. Припасы — в общак, людей… Ну на работы, короче.

— То есть в рабство?

— Ну да.

— Так и прямо говори. А там где база?

— Да прямо на зоне. Между ними еще одна — Кировское. Но людей и там, и там немного. Самая большая — в Белогорске. Мансур говорит, там столица новая будет. Завод, может, получится запустить. И до Симферополя недалеко, если кто-то решится его грабить.

Я хмыкнул. Ну да, это логично — в самом центре острова устроиться. Три сотни человек… Но есть информация об этой базе. Если, скажем, на нее арту навести, да десятком РСЗО отработать, типа наших «Смерчей». Знать бы еще, где их взять.

Хотя тогда мирняк тоже пострадает. На войне это всегда так: один арту навел хуй знает куда, второй хуй знает куда ударил, а третий — вообще хуй знает кто, и чего тут трется. Одна из самых странных вещей в мире — война, просто и понятно там ничего не бывает.

— Сколько подмять под себя успели? — спросил я.

— Да, считай, весь Крым от Белогорска на юго-восток и восток — наш. Во всех поселениях, где люди есть, наши сидят. Но мы ведь жить кому не мешаем, защищаем даже.

Оправдывается, однако. Неужели рассчитывает на то, что мы его в живых оставим?

— А местные тоже так считают? — спросил Ильяс.

Тот не ответил, но сник даже как-то. Бандиты — они и есть бандиты. Пусть даже если реально верят, что действуют из благородных побуждений. Мансур этот их…

— Мансур кто такой? — спросил я. — Кем до всего этого был?

— А мне-то почем знать? — удивился «Ворон». — Я-то просто боец рядовой, я ничего о нем не знаю. Выглядит ну… Как татарин обычный, здоровый только очень, ростом с тебя примерно, — он кивнул на меня. — Да и все, что про него скажешь. Разговаривать умеет, иногда такое начинает говорить — заслушаешься… И вроде как даже с рядовыми парнями поговорить может, не гордится собой особо.

— Что за народ собрался?

— Разный, — он попытался пожать плечами, но особо у него это не получилось, связанный все-таки. — Братки есть местные. Вояки, но их немного совсем. И просто люди.

— А планы какие дальше? — спросил Ильяс.

— Ну ты нашел, у кого спрашивать, — хмыкнул бандит. — Планы. Что в голове у Мансура, только он сам и знает. И все. А вообще, разное может быть. Но пока подминаем под себя остров и порядок устанавливаем.

Я убрал нож, посмотрел на Ильяса.

— Пойдем, выйдем, — решил я.

Этот связан надежно, профессионально, не выберется. Так что полежит немного, не обломается.

А вот нам что дальше делать? Большой вопрос.

— Убивать нельзя, — проговорил Ильяс, едва мы вышли за дверь. — Много знает. Если атаку будем планировать, то пригодится.

— Я с тобой согласен, — кивнул я. — Только что с ним делать-то? В деревню тащить и в подвале держать? Так спалимся тут же. И все узнают, что это мы на конвой напали. А одного оставить — смысл? Развязывать его нельзя, уйдет, а так от голода просто сдохнет.

— Нужно оставить с ним кого-то, — выдохнул он. — Алмаза можно. От него не сбежишь, ты не смотри, что он тихий такой. Он лютый на самом деле.

— А еда и вода? — с сомнением посмотрел я. — У нас-то немного совсем с собой.

Ну да, мы взяли на день каждый. Потому что руководствовались простым правилом: знаешь, что на несколько часов идешь — бери еды на весь день. Собираешься на день — на неделю запасайся.

— Сколько-то у нас есть, ему дня на три хватит, даже если этого кормить, — пожал он плечами. — А потом еще принесем.

— А никто не заподозрит ничего? — все-таки решил уточнить я, хотя в душе был уже согласен. — Что он пропадет вдруг?

— Так он незаметный, — пожал плечами татарин. — Ты думаешь, его хоть кто-нибудь из бандитов в лицо знает? Нет, Алмаз — оптимальный вариант, чтобы тут остаться. И можно будет не беспокоиться, все нормально будет.

— Ну и отлично, — наконец решил я. — Тогда оставляем тут оружие, машины прячем… Масксетей бы каких-нибудь еще. А сами идем в Судак.

Глава 3

Когда мы вернулись в деревню на следующий день, притащив еще две тележки с едой из Судака, я обнаружил, что машин в деревне стало гораздо больше. Похоже, что я оказался прав, и сюда заявилась инспекция от бандитов.

Мне вдруг захотелось, чтобы это был сам Мансур. Отработать его, пусть даже вместе с остальными, и тогда все будет проще. Гораздо проще. В организации бандитов точно начнется раскол, ведь каждый начнет тянуть на себя одеяло. И тогда справиться с ними будет гораздо проще.

Зато укрепления бандиты уже закончили строить, по крайней мере, с этой стороны деревни, на дороге, которая ведет на юг, в сторону города. Несколько баррикад и вышка поверх этого всего. Нормально на самом деле.

Бандиты, которые стояли на охране, не отреагировали на нас вообще никак, только поздоровались. Хотя рожи у них были злые, и я заметил среди них и пару незнакомых. Так что мы спокойно прошли через баррикаду и двинулись в сторону дома Мустафы.

И на полдороги я как раз и увидел эти самые машины. И Фреда, который беседовал с еще одним, одетым, кстати говоря, в военную форму, новую, которая в мультикаме. На нем был разгрузочный жилет, а на груди висел такой же, как у меня, АК-12.

Фред что-то втолковывал ему, а тот слушал, причем лицо у местного главаря было такое, будто он оправдывался. Да, именно так. Похоже, что вину за разбитый конвой, пусть и частично, но повесили на него.

— О, Край, — проговорил он, заметив меня, махнул рукой. — Иди сюда.

Отказываться было неудобно, раз уж позвали, то надо идти. Я кивнул Ильясу, мол, знаешь, что делать. Тот подтвердил таким же кивком, и все остальные пошли с тележками в сторону дома Мустафы. На самом деле еда, которую мы привезли, будет не лишней. Теперь месяц о ней можно не задумываться вообще.

— Знакомьтесь, — проговорил Фред. — Это — Изгой, он главный на нашей базе, да и вообще по военным делам у Мансура первый человек. Это — Край. Он здесь в деревне у команды добытчиков главный. Дань, которую сегодня передали, его работа.

Изгой протянул мне руку первым, и мне не оставалось ничего, кроме как пожать ее. Я почувствовал кожей мозоли, которые бывают, когда много стреляешь из оружия. Посмотрел ему прямо в глаза. Серые они какие-то выцветшие. Лицо узкое, под носом — усики, такие офицеры носят, причем в регулярных войсках. У нас-то в ЧВК всем было наплевать, люди наоборот тактические бороды предпочитали. А я вот брился, причем регулярно.

— Служил? — спросил он вместо приветствия.

— Да, — кивнул я.

— Хорошо работаешь, — он ухмыльнулся. — За этот месяц расплатились неплохо. Никто из других команд столько золота, сколько вы, не набрал. Да и камней там достаточно.

— Это сложно было, но справились, — я пожал плечами. — Все вместе.

— За данью приехали? — спросил я, когда наши руки расцепились.

— Не только, — сказал Фред, посмотрел на Изгоя, после чего проговорил. — Какие-то упыри наш конвой разъебали, который за данью шел. Три десятка пацанов положили, два броневика сожгли, и одну машину, еще две забрали. И быстро так, никто сообщить не успел. Мы только взрыв услышали, собираться стали, приехали, а там уже никого нет. Вот Изгой разбираться приехал.

— Охренеть, — пробормотал я, пытаясь сыграть удивления.

И я, если честно, очень надеялся, что у меня получилось. Потому что, если эти парни что-то заподозрят, то начнется шмон. От НАТОвских автоматов мы избавились, конечно: снайперку и пулемет спрятались в горах, а другое оружие отнесли на квартиру Ильяса. Только вот у меня на чердаке дома две «двенадцатых» лежат с боекомплектом. А за «незаконное», как они сами говорят, владение оружием тут к стенке ставят.

— Это кто ж на такое способен? — спросил я.

— А хрен их знает, — пожал плечами Фред и обратился к своему начальнику. — Кстати, расскажи ему, он человек опытный, может быть, поможет разобраться?

— Засада была с умом устроена, — сказал Изгой. — Сперва мину взорвали, прямо под БРДМ, противотанковую. Взять-то их много где можно, на острове этого дерьма хватает.

Он так и сказал «на острове». Значит был уже в курсе. Про мост-то точно знают, а вот про перешеек? Хотя наверняка и туда уже доезжали.

— БРДМ головной шла, упала неудачно и дорогу перегородила. Прорваться они не смогли. Потом, похоже, экипаж «Тигра» загасили, но как именно мы не поняли, потому что от него только коробка сгоревшая осталась. Но это потом уже сожгли, потому что горел он изнутри, бензином залили, наверное. И потом всех перестреляли с разных сторон.

— Вояки, наверное? — пожал я плечами. — У них мин достаточно, и стволов с патроном тоже.

— Зачем воякам «УАЗы”-то? — посмотрел на меня Изгой. — У них своей техники мало что ли?

— Так импульс.

— Военная техника сейчас вся от импульса защищена, это стандарт такой. А еще… Я бы тоже подумал, что это вояки, если бы вот это не видел.

Он засунул руку в карман, и сразу же понял, что он сейчас достанет. Покопался, и вытащил две гильзы — одну поменьше, от автоматного патрона, а вторую побольше — от винтовочного. Протянул мне.

Я понюхал — запах пороха уже выветрился. Ну да, засаде же больше суток назад была, так что не пахло оно ничем. Потом посмотрел внимательнее, изображая интерес, и глянул на донышки, на которых был выбит калибр.

— НАТОвские? — изображая недоумение, спросил я. — Американцы что ли?

— Может быть и американцы, — кивнул Изгой. — Мы несколько раз уже с их группами встречались, положили всех.

— Так тогда и ясно, зачем им УАЗы, — пожал я плечами и вернул гильзы хозяину. — Другой техники-то у них нет. Что ж, значит, тут группа диверсантов американских где-то бродит. Странно только, чего они на конвой на обратном пути не напали, когда вы дать везли.

— Это ты знаешь, что наши за данью должны были приехать, — сказал Фред. — А американцам откуда об этом в курсе быть? Они русского-то не знают, даже если по рации услышали что-то…

— Могут и знать, — пожал я плечами.

— Вот это-то и не понятно, — сказал Изгой. — Они конкретно на конвой были нацелены, раз мину заложили. Значит, ждали, что он пойдет туда.

— Поэтому я и думаю, что это кто-то из местных, — сказал Фред. — Они бы на обратном пути напали бы, чтобы добычи больше взять. Да и нет ни у кого из них оружия, мы миллион раз уже все обшарили. А уж НАТОвских автоматов, а тем более снайперской винтовки? Откуда?

— Все равно, надо еще раз обыскать, — заявил Изгой. — И внимательно проверить.

— А по следом-то от машин ходили? — спросил я.

— Да не понятно ничего, — махнул рукой бывший военный. — Они по дороге в обратную сторону съехали, а там развилок… Следов нет, короче говоря. Не нашли мы их.

Что ж, это обнадеживало. Значит, нашу вторую базу в старом детском лагере пока никто не обнаружил. Да и Алмазу были даны однозначные указания: если кто-то приедет, то кончать пленного, а потом валить через лес, бросая все, как есть. Техника техникой, сведения сведениями, но один в поле — не воин. А они-то туда толпой заявились бы.

— У вас точно мины не пропадали? — спросил Изгой, повернувшись к Фреду. — У вас же они есть, я точно знаю.

— Да не пропадало у нас ничего, — махнул он рукой. — Мы бы заметили.

А потом повернулся ко мне. Что-то предложить хочет.

— Я, кстати, потому тебя и подозвал, по поводу мин поговорить. Хотим поля засеять вокруг деревни. На случай, если зомби подойдут или еще кто-то. Там есть кое-что, ну и Изгой сигналок привез. Ты как, с минным делом знаком?

— Приходилось, — кивнул я. — Работал.

— А где служил-то? — повернулся ко мне Изгой с уже явно проснувшимся интересом.

— В разведке служил, — сказал Фред. — Под Севастополем воевал, верно?

— Верно, — кивнул я и предупреждая дальнейшие вопросы, тут же заявил. — Но больше ни хрена не помню. Вот, шрам видите? Осколок от дрона прилетел, мозги всмятку. Как зовут-то не так давно вспомнил.

На лице Изгоя появилось подозрительное выражение, но говорить он ничего не стал, даже не хмыкнул. Кстати, а у него откуда такой позывной? И не рядовой ведь, раз у Мансура главный по военным делам человек.

Нет, его надо кончать. Только придумать, как это сделать сперва. Может быть, Роджера на дорогу отправить снова с «болтовкой»? Хотя нет, такую вещь доверять я никому не стану, да и подставлять тоже. Сам схожу.

Только вот если его уберут из НАТОвской винтовки, точно подозрения поднимет. Потому что тогда получится, что эти самые «американцы» специально на него охотятся. Надо было СВДС забрать, там ведь была одна среди добычи. Ладно, если что, может успею еще. А на нет и суда нет.

— Так что вот, — тем временем продолжил Фред. — Мины у нас есть, а вот человека, который их устанавливать умеет, нет. Мои парни в минном ни бум-бум. А ты, говоришь, умеешь. Поможешь расставить их вокруг села?

— Да помогу, конечно, — хмыкнул я.

Усиление обороны и в моих интересах ведь тоже, как ни крути. И, что немаловажно, я еще и знать буду, где эти минные поля находятся. Не так, конечно, чтобы на карту их нанести, но не сплошняком же мы будем ставить, проходы где-то останутся. И при необходимости смогу куда надо их провести.

А уж в совсем крайнем случае, можно будет эти поля разминировать подрывами. Используя в качестве тральщиков зомби. Пусть идут вперед, да взрываются, их не жалко совсем. Все равно уже мертвые.

— Вы в город планировали идти в ближайшиее время?

— Да куда, — притворно ужаснулся я. — Загонялись уже ведь, сколько можно. Вроде еды принесли достаточно в этот раз, всем хватить должно. Так что отдохнем какое-то время. Вот и полями этими самыми вашими смогу заняться.

А смогу? Да смогу, хрена ли нет. Устану, конечно, замучаюсь. Но подорваться не должен, вроде как устанавливать их умею. Причем, вроде как со всем нашим ассортиментом знаком: «прощай моя нога», МОН, ОЗМ. И даже с американскими «клейморами» работать приходилось. «Лицом к врагу», и все дела.

Да и против зомби особых приколов не надо, типа ступеней нажимных или двойных взрывов, чтобы одна за другой мины бахали. Просто сей их с небольшими промежутками. Толпой попрут — будет весело. Все равно повзрываются все. Они, правда, от кровотечения не умирают, да и оторванная нога до лампочки, все равно ползут. Но так или иначе, должно помочь.

— Разберусь, короче, — сказал я. — А что у вас за мины? Противопехотные? Если там противотанковое что-то, то против зомби толку не будет. Вес не тот.

— Я в этом говне не разбираюсь, — махнул рукой Фред. — Приходи завтра, посмотришь, а там решим, что делать будем.

— А ты, получается, с инспекцией приехал? — обратился я уже к Изгою. Нагловато, конечно, но я все-таки на привилегированном положении, как ни крути.

— Да нет, это во вторую очередь уже, — ответил тот. — Так-то я с конвоем разбираться приехал, смотреть, что случилось. Но что-то подсказывает мне, что глухо тут все. Не найдем мы следов.

Ну и хорошо. Пусть убеждается в этом. Мы на самом деле чисто отработали. А как обратно поедет… Там и будем думать, что дальше делать.

— Пошли тогда, может водки выпьем? — вдруг предложил Фред. — Ты ж все уже посмотрел вроде.

— Если только немного, — тут же вставил я. Совсем отказываться не стоит, возможно, получится что-то выяснить. — Меня Лика дома ждет.

— Да, баба твоя, — главарь бандитов вдруг улыбнулся. — Ты бы ее видел, Изгой… Волосы светлые, ноги от ушей, сиськи… — он поймал мой взгляд и осекся. — Край одному из наших, кто ее пощупал, гортань сломал, прикинь?

Изгой смерил взглядом сперва меня, а потом его. Типа, и ты ему спустил это?

— Ну а что, он в своем праве был, — продолжил вдруг Фред. — Им было сказано — местных не трогать. А Край, он считай, что свой уже. Я думаю, как в следующий раз Мансур приедет, порекомендовать его. Толку там он гораздо больше принесет, чем если тут будет за хабаром ходить. Да и команда его уже сама может справиться.

— Посмотрим, — проговорил бывший военный. Я, похоже, ему не понравился. Или чувствует что-то. Ну, пока у него только подозрения есть, высказать в открытую он мне ничего не может.

Но сало надо перепрятать. Вернусь, сверну пост радиоразведки, да автоматы в какой-нибудь сарай брошенный отнесу. Пусть там полежат. Пока этот урод здесь, реально лучше не высовываться. Ну минами займусь, почему нет. Пусть считают, что я — полезный человек.

— Пошли, — вдруг сказал Изгой. — Посидим.

Мы двинулись во двор. Фред сказал, что сейчас придет, а Изгой повел меня в сторону знакомой беседке, в которой мы уже сиживали с местным главарем. Уселся на скамейку, я сел напротив. Примерно с полминуты он смотрел на меня, после чего спросил:

— И что, реально ничего не помнишь?

— Отрывками, — честно ответил я. — Войну помню. А так — больше ничего. Кем был до войны вообще не в курсе.

— Ладно, Край, — сказал он вдруг, откинувшись на скамейке. — Скажу честно, ты мне не нравишься. Слишком подозрительный. Так что я буду за тобой следить.

— Да следите на здоровье, — пожал я плечами так, будто мне вообще нечего скрывать. — Если ты думаешь, что мне воевать охота, то очень сильно ошибаешься. У меня, блин, шрам на голове и трети кишечника нет, пуля в живот попала. Так что я просто выжить пытаюсь, да и все дела.

— И тем не менее, группой командуешь, так? В город ходите?

— А кто если не я-то? — удивился я. — Мужики толковые, но опыта у них никакого нет. Служившие, конечно, но зомби — дело другое, это глубинный страх просыпается. Я их не боюсь, как раз может потому, что один раз умер. Может и должен бояться, но нет. Их можно убить — топором по башке или пулю в голову, и все.

— Разумно, — кивнул он. — Среди наших тоже есть те, кто зомби боятся.

— А вы много земли под себя подмять успели, да? — вполне невинно спросил я. Тем более, что я теперь знаю, сколько конкретно территории находится под контролем у «Воронов.

— Много, — кивнул он. — Но не достаточно.

— А в столицы не лезли? — спросил я. — В Севастополь, в Симферополь.

— До Севастополя далеко. И я подозреваю, что там сейчас ад. Зомби куча, да и наши бывшие сослуживцы бродят. В Симферополе то же самое, сколько туда народа после перестройки нагнали? То-то и оно.

Перестройки? А да, Симферополь ведь был практически уничтожен землетрясением в тридцатых. И его полностью перестраивали домами типовых проектов — одноподъездными шестнадцатиэтажками. Наши еще долго гадали, как может так получиться, что в сейсмически устойчивом районе случилось землетрясение такой силы.

Это я помню.

— То есть в планах туда лезть у вас нет?

— А чего ты о наших планах-то выяснять стал? — он посмотрел на меня как-то косо.

— Да с того, что мне Фред открытым текстом предлагает к вам присоединиться. А порядки у вас, как я понял, как в армии. И если меня туда отправят город зачищать, я не пойду. В Судаке сколько зомби? Ну, с учетом того, сколько мы перебили, и сколько народа свалить успело, тысяч двадцать осталось. А в Симферополе?

— Да никто тебя к нам брать пока не собирается, — протянул в ответ Изгой.

Тем временем к нам присоединился и Фред. В одной руке у него была запотевшая бутылка водки и три стопки. В другой — закуска: три пакетика. Два с орешками, а третий с колбасками.

Водка, кстати, незнакомого мне бренда. Но ладно, должна быть хорошей. Не думаю, что местный главарь нас какой-то сивухой поить будет. И тут не во мне дело, а в том, что тут его непосредственный начальник. Причем чином в иерархии «Воронов» он стоит несоизмеримо выше.

— Давайте выпьем, — сказал Фред, свернул крышечку и налил всем по стопке, практически до краев. — За то, чтобы уебков этих найти.

Глава 4

Вернулся домой я не то чтобы пьяный, так, скорее расслабленный. И Лика встретила меня не очень-то довольная. Хотя, наверное, ни одна женщина не будет довольна, если ее мужчина пропадает на двое суток, а потом возвращается, и от него разит водкой.

Хотя она вроде как должна была знать, что все удачно прошло. Они же слышали по рации отчеты «Воронов». И том, что конвою пизда, и о том, что ни одного трупа нападавших найдено не было, тоже была в курсе.

Но все равно волновалась, ясное дело.

Так что едва я вошел домой, как она смерила меня недовольным взглядом.

— Чего сразу-то не пришел? — вместо приветствия спросила она.

— Меня Фред перехватил, а с ним там начальник их был, — ответил я. — Пришлось с ними посидеть.

— И о чем говорили? — моя девушка задала следующий вопрос.

— Да о разном, — я махнул рукой.

А ведь получалось так, что действительно о многом говорили. И сперва, и по мере того, как стали пить. Фред большей частью пытался напряженность между мной и Изгоем как-то сгладить. По-видимому, я был ему нужен. А вот его начальнику я не нравился от слова совсем. И он так и сидел все время с подозрительной миной.

— Как прошло-то? — спросила она.

— Хорошо прошло, — ответил я. — Две машины взяли, кучу оружия. Спрятали за городом, нашлось укрытие, там все. И пленный есть, которого допросить можно.

— А… — она все-таки встала, сделала несколько шагов в мою сторону и обняла меня. — Я волновалась.

— Спасибо, — я улыбнулся и поцеловал ее в щеку. — Но все хорошо. И ближайшую неделю я теперь из деревни ни ногой. Более того, меня припахать решили на установке мин по окрестностям.

— Да? — спросила она. — И что, поможешь?

— Он говорит, что экспертов по минному делу у них нет. А лучше их я поставлю, чем кто-нибудь другой. Тогда мы, по крайней мере, будем знать, где они стоят.

— А может быть и замылить несколько получится, — заметила она. — Пригодятся же.

— Да, — кивнул я. — Действительно. Я и не подумал. Посмотрим, короче.

— Это хорошо, — сказала она. — По дому надо много сделать. Дрова нарубить хотя бы, и кран у летнего душа течет. Воду таскать я устала уже, если честно, а Наташу не попросишь. Ты как, поможешь?

— Помогу, — я вдруг улыбнулся.

Вот так вот, пришел мужик с промысла, с войны, считай, а его заставляют домашними делами заниматься. С другой стороны, что мне еще делать? Не на диване валяться и телевизор смотреть же. Тем более, что он все равно не работает.

— Сейчас дело есть, — сказал я, чуть отстранившись. — Скорее всего, скоро с обыском придут. Новый начальник, который сюда приехал, мне не доверяет. Так что нужно спрятать все, что есть.

— Ой… — проговорила она.

Ну да, в прошлый раз, когда в дом вломились бандиты, все кончилось плохо. Правда большей частью для одного из них. Он, подозреваю, говорить до сих пор не может. Но выжил, я его видел сегодня.

— Принеси пушки, — сказал я. — А я пока рацию разберу, сниму все. И быстро надо действовать.

— Хорошо, я сейчас, — она двинулась в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Я же пошел в комнату, где у нас был оборудован пост радиоразведки. Вошел, и увидел Наташу, которая как раз щелкала каналами. Но по всем была тишина. Сейчас переговариваться не с кем, я подозреваю.

На столе рядом лежала книжка, обложкой вверх. Значит, она тут не только рацией занималась, но и читала. Кстати, раз уж я теперь на неделю в селе застрял, можно ей заняться, потренировать. Не в плане работы с оружием, конечно, нам его спрятать придется, а так…

— Дядя Край, ты вернулся, — проговорила она. — Ну ты и шума поднял. Они вчера полдня ругались между собой, а потом сказали, что второй конвой отправят. И скоро приехали люди на машинах, на броневиках.

— Да, я знаю, видел уже, — кивнул я, подошел к столу, попутно потрепав девчушку по голове. — Иди пока, почитай, мне нужно тут все разобрать. Скоро с обыском придут.

— Думаешь? — спросила она.

— Уверен, — ответил я. — Если спрашивать будут, ничего никому не говори. Хорошо?

— Конечно, — она сделала вид, будто запирает рот на замок и выбрасывает ключ. Поднялась, подхватила свою книжку и вышла из комнаты.

Я же взял тетрадку, в которой записывали переговоры, пролистал. Ничего особо интересного за два дня не случилось, если не считать этой темы с конвоем. Ну да, дальние переговоры мы все равно не слышим из-за глушилок сигналов. Только то, что непосредственно в деревню доходит.

Вот с раций, которые в машинах, нами угнанных, установлены, можно больше послушать. Алмаз, скорее всего, этим заниматься будет. Ну ему делать больше и нечего все равно, не траву же косить в самом деле.

Закрыв тетрадку, я принялся собирать оборудование и складывать его в пакет, самый обычный, полиэтиленовый. Закончив, поднялся наверх, стравил провод, а потом убрал и солнечную батарею, закрыв чердачное окно. Тоже в пакет, завязал и спустился.

Лика уже притащила оба автомата и пистолет, сложила их на диване. Как и магазины к ним. Да, оружия у нас негусто все-таки. Зато за пределами деревни его полно, что в пещере в горах, что на базе в городе, что в детском лагере. Но нужно думать, как все это в деревню пронести, чтобы никто не заподозрил. На тот момент, когда наши партизанские выходки в открытую войну перерастут.

Одну из раций убирать не стал, при себе оставлю, чтобы самому переговоры подслушивать. Спрячу ее куда-нибудь в доме, куда точно не полезут. Но сперва все остальное.

Я вышел из дома с пакетом, убедившись, что на улице никого нет, и никто на меня не смотрит. Ну и куда его деть? А вот дровяник. Туда положу, да дровами закидаю. И никто не удивится, что я там ковыряюсь — поправляю просто.

Сказано — сделано. Засунул, закидал дровами. Сейчас еще нарублю, да сверху сложу, пусть будет.

Вернулся, Лика к тому моменту заворачивала оружие в простыни. Вот молодец, умная женщина — просто так автомат из дома вытащить — это сразу спалиться.

— А их-то куда спрячешь? — спросила она, как раз закончив разбираться со вторым автоматом. Магазины скидала в наволочку и завязала узлом.

Я подумал. А действительно, куда можно, где искать не будут?

— В баке летнего душа вода есть? — решил уточнить я.

— Нет, — она покачала головой. — Мы вчера все израсходовали, и решили тебя дождаться, пока не придешь, пока без помыться обойтись.

— Вот туда и суну, — решил я. — Туда никто смотреть точно не будет.

Подхватил оба свертка, вышел, поднес к душу. Потом схватил стремянку, приставил, влез наверх. Бак тут — просто бочка, крышкой закрыт, чтобы наливать удобнее было, ну и при необходимости ее снять можно было и во время дождя наполнить. Сэкономить силы, так сказать. Вот туда я стволы в чехлах из простынь и сунул, как раз влезли. И надежно законопатил сверху крышкой.

Снова осмотрелся, убедившись, что за мной никто не смотрит, спустился вниз, лестницу приставил к стене дома. Пусть стоит, в хозяйстве это штука незаменимая. Ну все вроде, сделано.

Сегодня обыска, скорее всего, не будет, потому что когда я уходил, Фред вторую бутылку притащил. А две бутылки даже для двух здоровых мужиков — много. Так что они, скорее всего, напьются, да спать пойдут. Может быть, там и третья в ход пойдет, водка же такое дело — до определенного предела чем больше пьешь, тем больше хочется.

Рация… Последняя рация. Ну и куда ее деть?

Да на чердак. Там коробка с электроникой старой есть — VHS плеер, кассеты, старые кнопочные телефоны. Удивительно даже, что весь этот хлам не выкинули на помойку, где ему на самом деле место давным-давно. Но мне же и лучше. Вот туда и суну. Рация, конечно, новенькая, но не военная, так что особо выбиваться из остального хлама не будет.

Поднялся, положил. Спустился вниз, уселся на диван. Наташа забралась в кресло напротив и читала книжку. Приключения Тома Сойера. О чем она там? Помню, что в детстве смешно было очень, но сейчас не помню.

А остальных обыскивать будут, или только меня? Могут и обыскать. Никто, конечно, ничего особенного не хватал, но у Ильяса травматы до сих пор валяются под расштифтовку. Да и он, как я понял, под другие стволы собирался делать. Как только, они несъемные же? Вот хочется ему возиться.

— Наташ, — сказал я. — Сбегай к Мустафе, попроси его остальных предупредить, что обыски будут. Если что, там новая девочка появилась, она диковатая немного, правда. Спросят — ты к ней пришла.

— Девочка? — удивилась она.

— Да, мы ее в городе нашли, — кивнул я. — Можешь ей даже книжку какую-нибудь отнести, поговорить. Только сперва Мустафе скажи, пусть предупредит.

Что будет, если кого-то из наших спалят со стволом? Да, скорее всего, одним им дело не обойдется, это всю команду под удар подставит. И когда придется действовать. А как, если в селе больше полусотни бандитов? Всех нам не перебить, конечно.

— Хорошо, дядя Край, — кивнула она, поднялась и пошла куда-то в свою комнату. За книжкой, наверное.

— Чаю хочешь? — спросила Лика, выглянув с кухни. — Горячий, только что вскипятила.

— Давай, — кивнул я.

Хмель из головы уже практически выветрился, такое у меня бывает, когда я начинаю важным делом заниматься. Если, конечно, я при этом не литр выпил. Но горячего чая сейчас выпить как раз в самый раз будет. Почки разогнать немного.

Скоро она принесла две чашки, одну поставила на журнальный столик, а вторую себе взяла. Уселась в то кресло, где только что Наташа сидела, шумно отхлебнула. Я почему-то представил, как он вот так вот чай пьет и конфеты жует. Правда конфет у нас нет. Потому что в магазине их не было — дети все съели.

— Как думаешь, не найдут? — спросила она. В голосе девушки было явное сомнение.

— Будем надеяться, что нет. — я пожал плечами. — Может быть, это вообще паранойя, и никто и не придет. Но посмотрим. Посмотрим, да.

— А если найдут? — спросила она.

— Тогда нам пизда, — пожал плечами. — Они не одни придут, без стволов мне без них не отбиться. А я не Джейсон Стэтхэм, чтобы кучу народа голыми руками перебить.

— Ты его помнишь что ли? — усмехнулась она. — Это ж старое кино совсем.

— По-моему я его как раз в детстве очень любил, — ответил я. — Да. Ладно, ждем теперь.

Взяв блюдце, я отхлебнул чай. Он оказался черным и крепким как… Не знаю даже, с чем сравнить. Но вкусный. И явно не из пакетика заварен, россыпью. Хороший чай.

Некоторое время мы, молча, пили чай. Девушка смотрела на меня, а я наоборот рассматривал свое отражение в чашке. Конечно, искаженное, но все равно заметно, что я уже далеко не такой худой, как был, когда очнулся. Лучше стал выглядеть, гораздо.

А внутри что по ощущениям? С желудком проблемы, честно говоря, с кишечником тоже. Но может еще все нормально будет, отойти надо просто? Посмотрим.

— Тебе бы пить поменьше, — сказала вдруг она. — Особенно с этими.

— Да я согласен с тобой, — выдохнул я. — Просто у этих людей культура такая, что все разговоры за бутылкой ведутся. Фред этот — тот еще алкаш, и вовсе даже не безобидный. Но, блин, так уж получается.

— Да ясное дело, — хмыкнула она. — Культура. Ну ты и сказал. Как по мне, так никакой культуры у них нет.

— Больше не приходили? — на всякий случай уточнил я.

— Нет, — она покачала головой. — Стороной обходят, вообще не суются. Но без оружия все равно стремно.

— Нам его хранить открыто не разрешат, — я покачал головой. — Я с ними уже пообщаться успел, так что понял, что это за люди. У них, кстати, база в городе неподалеку. Триста человек там.

— Вот и сбросить бы на них ядерку… — пробормотала она.

Я снова усмехнулся. «Ядерка по кому-то» — это чисто наша национальная идея. Стоит с кем-то сцепиться, так сразу начинают требовать ядерной бомбой ударить. Как будто не понимают, что это не наступательное вооружение, а средство сдерживания в первую очередь. Которое для того и изобретено, чтобы никогда не быть примененным.

— Да чего ядерку? — спросил я. — Там ведь и обычные люди живут. У них там комплекс теплиц огромный, говорят. Вот и работают там люди, разное выращивают. Кто знает, может эти теплицы нас кормить будут в итоге?

— Ну, пока они кормят их.

Она была настроена по отношению к «Воронам» резко негативно. Прям очень. Причин было много, скорее всего основная — это то, что ей прятаться приходилось. И то, что случилось, когда нашли.

— Будем надеяться, что это ненадолго, — пробормотал я. — Кстати, тут выяснилось. Конвой наш, когда мы к мосту ехали, они взяли. У них там на зоне у Керчи тоже контингент сидит.

— Вот ведь суки, — Лика покачала головой. — Так что же это получается, ребята все из-за них полегли?

— Ага, — кивнул я. — Но мы отомстим.

— Неправильно, — она посмотрела на меня неожиданно твердо. — Месть — это не то ради чего за дело взяться. А вот нормальную жизнь обеспечить нам и нашему будущему ребенку.

— Чего? — я чуть не подскочил, почувствовал, как сердце у меня бешено заколотилось. Неужели?. — Ты что…

— Да нет, — она вдруг расхохоталась, и в ее глазах появились озорные огоньки. — А что, услышал и испугался сразу? Ты ж сам мне про детей говорил.

— Да не испугался я, — я вдруг почувствовал смущение. — Просто неожиданно же, сюрприз такой был бы.

— Нет, я на таблетках пока, — она махнула рукой. — Так что кончать в меня можешь сколько угодно. Но потом-то мы заведем ребенка. И мне не хотелось бы, чтобы нам приходилось под «Воронами» жить. Вот ради этого стоит, наверное, их скинуть.

— И настоящую войну затеять, — ответил я. — Пожалуй да, это того стоит.

Я допил чай и сплюнул попавшие в рот чаинки. Стало совсем хорошо, хмель окончательно отступил. А это значит, что и похмелья завтра не будет. А кому ж его хочется, верно?

— Ладно, — я поднялся. — Ты говорила дров надо нарубить?

— Надо, — подтвердила она. — И их немного осталось, причем у всех. Так что по-хорошему придется в лес ехать, деревья валить.

— Ну, я думаю, мужики местные на лесоповал охотнее соберутся, чем в город… — я потянулся, размял плечи. — Пойду дров наколю, хотя бы то, что есть.

— А не хочешь, кстати? — она посмотрела на меня. Очевидно, намекала на секс. — Пока Наташи дома нет?

— Потом, — я покачал головой. — Сейчас надо настороже быть. Да и разморит меня, а действительно нужно поработать. Плюс мало ли, припрутся сейчас, весь кайф обломают.

— Ну иди, — она вдруг пошло усмехнулась. — Ночью, значит, отработаешь.

Я сделал шаг к ней, подхватил с кресла, подняв на ноги, и поцеловал. А потом пошел на выход из дома. Вышел на улицу, прищурился из-за ударившего в глаза солнца. Стащил с себя куртку, футболку, взял с крыльца топор, после чего пошел к куче дров. Положил чурку на чурбак, размахнулся и резко опустил. Она и разлетелась в разные стороны. Ровно, красиво получилось, будто я всю жизнь только этим и занимался.

Правда в последнее время мне приходилось больше рубить головы зомби, чем дрова. Но и это ничего, пойдет. А заодно и физнагрузка неплохая, главное — спину не сорвать.

Еще чурка. Потом еще и еще.

Чурки на печурке, чурки у печурки, чурки в печурке, где сгорели чурки? Пословица детская вспомнилась.

Колол я дрова примерно полчаса, периодически стаскивая их к дровнику. Заодно и тайник свой окончательно прикрыл, уж в них копаться точно не станут. Чуть больше половины того, что было, переколол, а потом краем глаза заметил, что в нашу сторону идут люди.

Там были Фред, Изгой и еще трое бандитов с автоматами. Причем, не местных — у этих военное прошлое сразу было видно. И они могут действительно серьезными противниками стать, если жара пойдет.

Я вогнал топор в чурбак, разогнулся, посмотрел на них. К нам идут? Ну да, к нам, куда же еще. Похоже, что я ошибся, не напились.

— Охренеть у тебя шрамов оказывается, Край, — вместо приветствия проговорил Фред, когда они приблизились. — Это как тебя угораздило?

— Вот так вот, — ответил я. — Обыскивать пришли?

— Надо, — сказал Изгой. — Порядок нужно соблюдать.

— Так проходите, мне скрывать нечего, — я пожал плечами.

Глава 5

— Шульц, за мной, — проговорил Изгой. — Остальные тут., во дворе посмотрите.

— Я-то хоть пройду? — спросил я.

— Вообще-то нежелательно, — он покачал головой. — Мы сами можем осмотреть все.

— Ладно, — пожал я плечами, подошел к двери, просунул голову в проем и крикнул. — Лик! Выходи! С обыском пришли!

Девушка появилась уже через несколько секунд, прошла мимо, и как-то встала сбоку и позади меня, будто прикрыться хотела. Ну, это правильная реакция.

— Давайте так, — сказал я посмотрев на Изгоя. — Ищите сколько хотите, только беспорядка за собой не оставьте, ладно. Огорчусь. Сильно огорчусь.

— И что ты сделаешь? — спросил один из бандитов.

Я повернул голову, посмотрел ему в глаза и спросил:

— Ты проверить хочешь, на что я способен?

И улыбнулся, самой мерзкой из своих усмешек. И главное — я верил, что если он мне сейчас хоть что-то скажет, то я попросту переломаю его пополам. И все. Мне это ничего не стоит — это раз, а во-вторых, вообще насрать, что дальше будет.

На секунду повисло напряженное молчание.

— Так, брейк, — тут же влез между нами Фред. Сперва обратился ко мне. — Край, ты берега путаешь все-таки немного. Это я с тобой миндальничаю, потому что знаю, что ты нам нужен. Они не знают. А у тебя, Косой, уши лишние что ли? Я же тебе говорил, на что он способен.

— Мы идем внутрь, — проговорил Изгой, который молча наблюдал эту сцену. — Вы ждите тут.

Он открыл дверь и скрылся за ней. Я крикнул ему вслед:

— Разуться не забудьте, у нас чисто в доме.

Заглянул, и увидел, что они действительно сняли ботинки. Ну, оставалось надеяться, что бардака они за собой не оставят. Не хотелось бы мне потом тратить день на уборку.

Так или иначе, я попытался состроить спокойный уверенный вид и прислонился к стене. Лика встала слева, прильнула ко мне. Было видно, что ей не по себе, когда она видит бандитов. И что вся дерзость сразу же теряется.

Ну она хотя бы понимает. Бывают такие женщины, которые быкуют на случайных мужиков при своем, рассчитывая на то, что тот защитит. И ты потом либо козел, потому что заткнул ее, либо подкаблучник, потому что вступился, либо тебе придется схватываться с человеком, с которым ты этого вообще не хотел делать. Но Лика не такая.

Я вообще понял, что с каждым днем все теплее отношусь. Тут все работает: и то, что она меня спасла, и домашний уют, который она обеспечивает, и то, что ждет каждый раз, и секс. Повезло мне с ней на самом деле, сейчас это понимаю.

Остальные разошлись по двору. Один пошел куда-то в сарай, второй — в соседний дом.

— Я говорил им, что в этом смысла нет, Край, — даже как-то чуть виновато проговорил Фред. — Но ты, похоже, Изгою, сильно не понравился. Я даже не понимаю, чего это он на тебя так взъелся.

— Это взаимно, если что, — ответил я.

Ну да, дерзко. Но у меня и репутация такая, что я говорю прямо. К тому же Фред даже не представляет, насколько сильно я взъелся на его начальника, и что планирую сделать.

— Не, он так-то мужик нормальный. Но про него говорят, что в особом отделе раньше служил. Может быть, чутье работает, ты же реально подозрительный, уж извини, — он хмыкнул. — А вообще хрен его знает. Ты же не прячешь ничего?

— Да хрен ли мне прятать, Фред, если у меня нет ни хрена? — спросил я и тут же продолжил. — Если бы я что-нибудь спрятать хотел бы, то не у себя в доме. А еще лучше — не в деревне. Я что, совсем тупой что ли?

— Ну как сказать, — он усмехнулся. — Говорят: хочешь спрятать — прячь на самом видном месте.

— Да разное говорят, — я смотрел ему в глаза, не отводя взгляда. — Ни хрена он там не найдет. Но пусть смотрят, мне не жалко, хрен ли.

— Он еще пацанов из твоей компании обыскать решил, — сказал главарь бандитов, и я мысленно поблагодарил себя за то, что отправил Наташу предупредить Мустафу.

Ну, пока они у нас копаются, время есть, остальные тоже успеют все укрыть. Но, насколько я знаю, что прятать есть только у Ильяса, да и то травматы. А он умный и хитрый, этот татарин, так что его тайник точно никто не обнаружит.

— Да пусть ищет, — мне оставалось только махнуть рукой. — Если времени не жалко. Мне вот моего — жалко, я дрова колол, занят был. Кстати про дрова. Машина нужна, Фред, ехать в лес и валить там. Люди для охраны. Иначе к зиме мы тут все повымерзнем.

— Да зимы тут теплые.

— А ты уверен, что они теплые будут теперь? — уточнил я. — С этими штормами? Я тебе серьезно говорю, лучше сейчас озаботься и найди нам грузовик. Дрова мы, так и быть, сами заготовим, пилы тут наверняка есть. Сколько надо срубим, вашу долю — вам, как обычно. У вас там газовые котлы, но вы баллонов не напасетесь на них. И вообще до зимы вам тогда лучше из этих домов съехать, потому что их хрен протопишь.

— Я подумаю, спасибо, — кивнул он. — И насчет грузовика, и насчет съехать. Правда, скорее всего, машину вам самим добывать придется, хрен кто ее к нам пришлет.

— Ага, конечно, — я хмыкнул. — Здесь вблизи все импульсом загашено. И нам придется очень далеко идти. А без машины это две недели займет. Как ты это себе представляешь? Хоть тачку дай или пацанов, чтобы подвезли.

— Подумаю, — он уже открыто давал мне понять, что я наглею.

Впрочем, наглел я вполне сознательно, потому что делал вид, что разозлился из-за ситуации. То есть головой я был вполне себе холоден, но нужно было играть невинную жертву.

Из дома послышался звук бьющегося стекла. Я злобно посмотрел на Фреда и спросил:

— Это еще что за хуйня?

— Пойду посмотрю, — ответил он и пошел в дом.

Прошло несколько секунд и Лика тихонько проговорила мне на ухо:

— Ну ты и актер, конечно. Тебе надо было не в армию, а в театральное идти.

— Да ну серьезно, — ответил я. — Они нам всю посуду перебьют, если так продолжится.

— Ладно, — выдохнула она и прижалась ко мне еще сильнее. — Страшно, если честно. Вдруг все-таки…

Секунду спустя из-за двери вышел Фред, виновато посмотрел на меня.

— Плошку какую-то разбили, — сказал он. — Случайно.

— Ерунда, — махнул я рукой. — Пусть только закончат скорее. У нас дела.

— Да, с такой-то бабой всегда себе дело можно найти, — зажмурился он.

— А ты не женат что ли, Фред? — перевел я разговор с щекотливой темы.

Он сразу же нахмурился, как-то загрустил даже, посмотрел в сторону. Но все-таки сказал:

— Был. Жена и двое сыновей было. Но больше нет.

— Зомби?

— Зомби.

— Сочувствую, — проговорил я вполне себе искренне. Хоть он и бандит, но потерять жену и двух детей из-за тупоголовых воскресших мертвецов — это…

— Это ужасно, — сказала Лика.

— Да я уже свыкся, месяц прошел, — Фред запустил руку в карман и вытащил пачку сигарет. — Работа есть зато. В общем-то поэтому меня в начальники и определили: я пахал, как никто другой. Пытался забыться.

Ага. И пьет он столько, скорее всего, именно поэтому. Но ничего не говорил ведь, молчал. Хотя, мы ему чужие люди, так что чего тут еще ждать.

Один из помогальников Изгоя вышел из сарая, и судя по лицу, он ничего не нашел. Впрочем, там ничего и не было, кроме каких-то старых шмоток, инструментов — граблей, вил, лопат. Никак не отреагировав, он прошел мимо нас, и двинулся за дом. Помогать второму, похоже.

— А у тебя реально ничего нет? — вдруг спросил Фред, повернувшись ко мне лицом. Сунул сигарету в зубы, прикурил, затянулся.

— Да нет, блин, у меня ничего, — мне оставалось только развести руками. — Я ж не дурак.

— Нет, не дурак, — покачал он головой. — Умный. И именно поэтому Изгою, скорее всего, и не нравишься.

— А что с данью? — перевел я тему. — Ты говорил, если нормально принесем, то в следующий раз оружие выдашь, в город ходить.

— Да, — кивнул он. — Можно. Под роспись, конечно, и каждый раз, как возвращаться станете, обратно забирать будем. И изысков особых не жди.

— Да тут понятное дело, что хлам дадите. На тебе, небоже, то, что нам негоже.

— Ну вот сам и разберешься, — ответил главарь бандитов. — Как минами окрестности засеешь, так придешь и посмотришь, за каждым по стволу закрепим. Считай, как в армии.

— А эти-то когда уезжать будут? — спросил я.

— Собирались завтра утром, — сказал он. — Но нет, скорее всего. Если сейчас с обысками начнут ходить и все остальное. Да уж, эти американцы не только нам поднасрали, но и вам.

— Думаешь, все-таки американцы? — решил уточнить я.

— Ну, а кто еще, — он хмыкнул. — Ты же гильзы видел. У кого еще оружие под такой калибр может быть? Ходят где-то уебки недобитые. Вопрос только в том, зачем они на конвой напали. Специально же нацелились, это точно.

Я промолчал. А что тут еще скажешь? План сработал, хочется им — пускай этих американцев по окрестностям ловят. А на нас никто не подумал. Кроме Изгоя, но у него только догадки есть.

Дверь открылась, и из нее вышли оба — начальник и его помощник. Скоро и из-за дома показались остальные. Лица у них были кислые, они явно рассчитывали, что что-то найдут. А вот у меня получилось спрятать. Ну и пускай оно там пару дней полежит, доставать не буду. Мало ли, вдруг кого следить отрядят. А так, как свалят, так Фред этим заниматься не станет точно. У него подозрений по моему поводу нет.

— Ну что, не нашли ничего орлы твои? — спросил я, достаточно нагло. И снова скорее играя, чем искренне.

— Повезло тебе, — ответил Изгой, посмотрев мне в глаза. Протянул руку Фреду, и тот торопливо зашарил по карманам, снова достал пачку и вложил ему в руку сигарету. Правда, прикурил он сам.

— Вы хоть скажите, что искать собирались, — проговорил я. — Может быть, сам поищу.

— Ты смотри, Край, мы ведь за тобой следить будем, — медленно сказал он. — Если нам что-то не понравится, то Фред тебе не поможет ничем. Конец и тебе, и бабе, и девчонке, которая с вами живет. И тогда ты мне все расскажешь.

— Что я тебе расскажу, крыса особистская? — я шагнул вперед, и на моих плечах тут же повис Фред. Но так, непрофессионально, один тычок локтем, и он тут же рухнет на землю. — Я таких как вы ненавидел всю жизнь. Вас, уебков, давить надо.

— Ну-ну, — проговорил Изгой. — Ладно, пошли, пацаны, не будем мешать.

И первым двинулся прочь со двора. Остальные пошли за ним, а Фред только покачал головой и сказал:

— Ну ты и отморозок, Край.

Ответа не дождался, и ушел за своими. Лика снова прижалась ко мне, взяла за руку.

— Хорошо, не нашли ничего. Но следить будут?

— Будут, — кивнул я. — Значит, просто осторожнее будем.

— А что делать-то тогда? — спросила она.

— Да ничего, — пожал я плечами. — Пойду дальше дрова колоть.

— А я тогда обед приготовлю, — она чмокнула меня в щеку и пошла в дом.

А я подошел к колоде и выдернул из нее топор.

Глава 6

Я проснулся рано утром, солнце еще только начинало вставать. Лика спокойно спала рядом, очень смешно замотавшись в одеяло, лицо ее выражало безмятежность, на щеке был рубец от подушки — видимо, только недавно перевернулась.

Был у нее такой прикол: она постоянно во сне одеяло отбирала. Собственно говоря, я и проснулся в первую очередь от холода. Немного полежал, наблюдая за узорами дерева на потолке, от любопытства пересчитал сучки. И понял, что уже не усну. А значит надо вставать.

Выскользнул из постели и стараясь ступать тихо, чтобы никого не разбудить, двинулся прочь из комнаты. Пошел на кухню, налил себе стакан воды из стоявшего на столе кувшина, старого, глиняного, сделал несколько глотков, размял шею.

Бандиты во главе с Изгоем пока никуда не уехали. В город мы идти тоже не собирались, тем более, я подозревал, что этот отправит за нами кого-то, чтобы проследили. Это Фреду наплевать, чем мы там занимаемся, пока приносим еду и золото для дани, а бывшему военному явно будет интересно. Так что высовываться пока что не стоило.

А делать нечего. Дрова я перерубил уже все, воды натаскал, правда не в бак для летнего душа, а в баню. В душевом по-прежнему лежали завернутые в простынь автоматы. Их потом чистить придется, все-таки заржаветь могут. Хотя… На солнце вся вода испариться уже должна была. Через крышку не выйдет, конечно, но может через поры в пластике. Он ведь трескается, когда нагревается, и если просто вода через эти поры не пройдет, то пар — вполне себе.

Поискал чего-нибудь в плане покушать, нашел накрытый полотенцем вчерашний пирог с щавелем. Отрезал себе пару кусочков, быстро срубал, потом вернулся в комнату. Лика по-прежнему спала. Нет, будить не буду, у нас ночи беспокойные достаточно, тем более, что вчера реально пришлось отрабатывать, как она и говорила.

Потом обулся и вышел на улицу. На траве лежала роса, пахло достаточно приятно, а солнце еще не начало палить. Может пойти до бандитов доебаться? Пусть выдают мины, а я начну их ставить потихоньку, ничего сложного же там нет. Конечно, есть риск, что заряды протухли, и что-нибудь взорвется, да порвет меня на хрен на куски. Но может быть этого и не случится.

Двинувшись прочь со двора, я заметил справа человека, который сидел на скамейке у двора. И смотрел на меня. Одет он был в военную форму, и я сразу же узнал его — Шульц, тот самый помощник Изгоя.

Вот ведь, сука, неймется ему. Отправил своего человека следить. И наверняка Фреду прикажет то же самое сделать. А он не забьет? Черт его знает, но действовать в ближайшее время придется осторожно.

Надо все-таки выяснить, когда они обратно двинутся, поговорить с кем-нибудь. Бандиты себя считают выше нас всех, относятся снисходительно, так что вполне могут и разболтать. И этим останется только воспользоваться. Ну и рация опять же есть, пусть и одна теперь, из тайника я ничего доставать не буду. Но зарядки на пару дней хватит, если слушать не все время, а периодически. Так что надо снова Наташу посадить.

Но не сегодня. Они могут опять с обыском припереться, наглости и бесцеремонности им хватит.

Я собирался идти к дому бандитов, будить Фреда, или кто там у них по хозяйственной части, и требовать выдать мне мины, а потом и оружие для моей команды. Но ноги сами понесли меня к Шульцу, так что я пересек дорогу и уселся на скамейку рядом.

— Что, следишь? — спросил я.

— Слежу, — кивнул он. — Курить будешь?

Без злобы всякой, ничего такого. Да ему вообще на меня наплевать, ему дали задание — вот он и делает. Но есть подозрение, что этот адъютант, или как там его назвать, тут не единственный. Слишком уж он открыто уселся. Может быть, там кто-то еще во дворах сидит. Короче, сидим не рыпаемся.

— Не, не курю, — я покачал головой. — И давно тут сидишь?

— Тогда я и не буду. Да всю ночь, — он хмыкнул. — Вот ты сейчас пойдешь куда-то, а я за тобой пойду. Незаметно.

— Да можешь не ходить, я к вашим собирался идти, — я усмехнулся. — Меня же Фред попросил мины поставить вокруг села. Вот и начну потихоньку. Это не на один день работа.

— Почему ты не свалишь? — спросил он вдруг.

— В каком смысле? — не понял я.

— Ну почему не уйдешь?

Как будто этот вопрос отличался от первого. Да ничем кроме формулировок. Поэтому я решил включить дурачка.

— Так, а куда валить-то? Мы ж на острове. Все равно не выбраться.

— Откуда знаешь? — он впервые посмотрел на меня заинтересованно.

— Так ваши и рассказали. Моста нет, а перешеек затопило, там теперь залив. Так что идти один хрен нечего. Куда я не пойду, там же везде «Вороны» будут? Верно?

— Не везде, — он качнул головой. — Можешь к Севастополю двинуться. За Ялтой никого из наших нет, мы туда не ездили практически.

— Я что, дурак по-твоему? Там же зомби куча. И вояки бродят. Я оттуда сбежал, а теперь ты предлагаешь мне туда возвращаться?

— Пиздишь, — он хмыкнул. — Ты людей бросать не хочешь. А я бы на твоем месте иначе поступил бы. Взял бы бабу свою, дочку, а потом двинулся бы в горы куда-нибудь. Изгой теперь с тебя не слезет, будет докапываться. И рано или поздно до чего-нибудь дороется, ты ж не святой.

— А чего он до меня доебался-то? — спросил я. — Что я сделал? Вроде как Фред талдычит ему, что пользу приношу, а он…

Я не закончил предложение. Впрочем тут и так все было понятно, чего продолжать-то?

— Чувствует он что-то. Он же в особом отделе работал. А уж после вчерашнего, когда ты его особистской крысой назвал… Ты ж не просто служил, Край, ты воевал, это видно. Только не говоришь ни где, ни под чьим командованием.

Надо же, запомнил, как меня зовут.

— А кто тут не воевал? На острове все повоевать успели. И придется еще, я предполагаю, не все вашими порядками довольны будут.

— Мы все равно победим, — пожал он плечами. — За нами сила. Мансур — умный мужик, его послушаешь, и это сразу понятно. Так что будет тут наша республика. А там, может быть, придумаем, как с острова свалить.

— Это невозможно, — я покачал головой. — Через шторм ни на корабле пройти, ни пролететь.

— Сто пятьдесят лет назад говорили, что и в космос полететь невозможно. — Я сразу понял, что он говорит не своими словами, заученными. Причем, скорее всего того же Мансура. — А в итоге ничего, вполне себе Гагарина в космос запустили.

— Так на то вся страна работала, — я улыбнулся. — Вы думаете, вы с местными ресурсами космический корабль построите?

— Вот поэтому и надо объединить всех, кто жить остался. Общими усилиями, может, и получится.

Я покачал головой. Идиот. Мансур им просто мозги запудрил, тут и так все понятно. Ну нет в Крыму ресурсов, чтобы построить то, что до орбиты доберется. Просто не имеется. Это другой регион: туристический, сельскохозяйственный. Если бы не наша основная база Черноморского Флота, то его даже не атаковал бы никто. Неинтересно было бы им.

— Ну ладно, — пожал я плечами. — Хотите — стройте космический корабль. А мы будем учиться жить в новых условиях. Что думаешь, ваши проснулись уже?

— Кто-то проснулся, — пожал он плечами. — Изгой точно уже встал, он спит по три часа в день.

— Может быть, если бы ему нормально выспаться, то и паранойи поубавилось бы, — я поднялся. — Пойду к вашим, хочу с минами быстрее начать разбираться. Раньше начнешь — раньше закончишь.

— Ну пошли вместе тогда, — он тоже поднялся. — Мне же все равно, типа, следить за тобой надо.

Так мы и двинулись в сторону домов, которые заселили бандиты. Деревенские еще крепко спали, им вставать так рано не надо. А я привык. Перед тем, как в город двинуться, ведь каждый раз приходилось подниматься ни свет, ни заря. А уж про нападение на конвой вообще молчу.

Хотя нет, кто-то уже проснулся. Я увидел, как какая-то женщина в палисаднике копалась. Причем, судя по всему, не над чем-то полезным работала, не над овощами, а с цветами что-то делала. Ну, цветы — это красиво, конечно, это душевно, но все равно не то, что нужно. Нам бы думать о том, чтобы брюхо набить.

Хотя земли вокруг полно. Реально же лес рубить будем, а те земли можно распахать и хотя бы картошкой засадить. Коллективное хозяйство, так сказать. Да уж, дела.

Скоро мы добрались до нужного двора, Шульц даже потянул на себя калитку, пропуская меня вперед. Но никого во дворе не оказалось, зато с противоположной стороны здания, было слышно хлесткие звуки ударов и короткие вздохи. Кто-то спаринговался.

Он пошел туда, и мне не оставалось ничего другого, кроме как двигаться за ним. Картина оказалась красивой: бойцы, причем не бандиты, а бывшие военные, разделились на пары и дрались между собой. Тренировались. Все голые по пояс, потные, мышцы забитые. Они явно заканчивали тренировку спаррингом.

В беседке сидели Изгой и Фред. Главарь бандитов выглядел слегка похмельным, помятым, а вот его начальник вполне себе ничего, сосредоточенно чистил разложенный перед ним автомат. И, кстати говоря, даже не «Калашников», а ковровский.

Однако, это очень редкая штука, которая так в войска и не пошла. Слишком сложная сказали: солдаты либо не разберутся, как ей пользоваться, либо поломают в процессе эксплуатации. Да и дороже в производстве. Зато у него отдача гораздо слабее и переводчик режимов огня эргономичнее. Хорошая игрушка, но я сам даже в руках такой не держал.

— О, Край, — проговорил Фред и сделал глоток из банки. Я сперва подумал, что он пьет пиво, но потом понял, что это — квас. И тоже наверняка с завода «Крым». — Квас будешь?

— Давай, — пожал я плечами, прошел мимо тренирующихся бойцов, и уселся на скамью.

Главарь бандитов тут же протянул мне банку, достаточно холодную. Не такую, чтобы аж запотела, но все равно. Я рванул колечко, сделал несколько глотков хлебного напитка, откинулся на спинку. Непогано, как тут некоторые говорят.

— Ну что? — спросил он.

— Да что, — я пожал плечами. — Делать нечего, в город нам пока не надо. Вот пришел насчет мин разговаривать и стволов, которые ты обещал. На самом деле давно пора минами тут все засеять.

— Сеятель, блин, — усмехнулся он.

— Ну а чего нет? Ты мне только дай пару бойцов, чтобы подтаскивали. Достаточно умных, чтобы ничего не уронили. Поставлю я их уже сам. Только сразу говорю, я — не сапер, каких-то хитрых ловушек от меня не жди. Просто знаю, как ставить, и куда молотком не бить.

— Посиди пока, — сказал он. — Через полчаса я пойду поднимать своих, вот наш начвор и встанет. А люди тебе будут, конечно. Но там немного, надо грамотно ставить.

— Да поставим, — пожал я плечами. — Нам же в первую очередь нужно, чтобы они о зомби предупредить могли. Сигналки опять же, ты сказал. А чтобы надежно защититься, не хватит.

— Да уж, в том, что ты мины ставить умеешь, я уверен, — проговорил Изгой, посмотрев на меня.

— Изгой, бля, — я снова стал играть злобу. — Если ты что-то предъявить мне хочешь, то предъявляй. Если нечего — засунь язык себе в жопу, пожалуйста. Я тебе прямо говорю, не делал я ни хрена. Хочешь — можешь меня прямо сейчас расстрелять Но с меня взять нечего.

— Дерзкий ты, — хмыкнул он. — Тут с тобой один из моих бойцов поговорить хотел, наказать за дерзость. Эй, Бес, — обратился он к одному из тренировавшихся. — Ты вроде хотел с Краем побеседовать?

Я повернулся голову, и увидел что остальные прекратили тренировку. И в нашу сторону двинулся один из «Воронов», тот самый, с которым у меня вчера перепалка случилась.

— Ну да, есть такое, — проговорил он. — А что, сам-то он не зассыт?

Парень не то чтобы накачанный, но крепкий, жилистый. Такие обычно до конца бьются. Но ладно, почему бы и нет. Надо же поддержать свой авторитет. Тем более, что изначально я его заработал именно на том, что с Фредом подрался. А он тоже хорош был.

— Ну пошли, — пожал я плечами.

Поднялся, стащил с себя куртку, футболку, оставшись с голым торсом. Затянул потуже ремень, чтобы штаны не упали.

Но ситуация, скорее всего, совсем в другом. Не просто поединок, не просто сила на силу. Вряд ли Изгой решил меня просто проверить, скорее всего Фред ему про меня все уже рассказал во время расспросов. Так что этот Бес попробует меня убить. И с него взятки гладки — если я таким хилым оказался, что от голых рук скопытился, что с него взять-то можно?

Остальные бойцы тут же образовали незамкнутый круг, но командиры туда не пошли. Только Фред пересел со скамейки на высокие перила беседки, чтобы ему было лучше видно.

Я вступил в круг, обернулся навстречу Бесу, и люди тут же сомкнулись, отрезая нас от внешнего мира. Снова поединок, прямо как в прошлый раз. И тогда меня чуть не запинали после победы, если бы Фред не остановил, то все закончилось бы плохо.

Остановит он их в этот раз? Он им не указ ведь на самом деле.

— Ну что, Край, сразу извинишься или потом? — спросил мой противник.

— Мне перед тобой извиняться не за что, Бес, — ответил я. — Не зря же тебя так погнали, сразу видно, что ты — черт.

Естественно, он на такую подначку не купился. Просто стал двигаться по кругу против часовой стрелки. Я тоже приставными шагами стал отходить в сторону. Примерно полминуты мы ходили вот так вот, но никто не атаковал. Это же не случайная драка, где надо бить сразу и насмерть, пока не успели отреагировать.

Первым не выдержал он. Шагнул вперед, и я успел заметить, что его кулаки не просто сбиты, а покрыты шрамами. Значит, он — хороший боец. Только и я не промах, к тому же вернул себе часть физической формы. Упорными тренировками, но вернул.

Он ударил сверху, но я уклонился, долбанул в ответ, пытаясь пробить в солнечной сплетение, но наткнулся на жесткий блок. А он же рванулся вперед, толкнул меня плечом с такой силы, что меня бросило назад, на бойцов, которые нас окружали. А те толкнули меня вперед, прямо на врага.

Уже понимая, что сейчас будет, я резко ушел в сторону и снова пробил, с левой. Бес успел отшатнуться в сторону. Он такой прыти от меня не ожидал, думал, что я наткнусь на ответный удар, и на этом все закончится.

И мы снова разошлись и стали двигаться по кругу. Поединок еще даже не начался по сути, просто короткая стычка, чтобы проверить силы друг друга. Вот и все.

На этот раз я атаковал первым. Сделал шаг вперед, пробил в солнечное, ни на что не рассчитывая, а потом добавил апперкотом. Я уже чувствовал, как кулак сейчас врежется в его челюсть, но он успел уклониться, а потом оттолкнул меня обеими руками в сторону и разорвал дистанцию.

А потом расстегнул пряжку офицерского ремня, выдернул его и взмахнул пару раз перед собой. Это было, очевидно, нечестно, но никто ничего не сказал. Сделав шаг, он хлестнул им перед собой, я попытался отпрыгнуть, но меня опять толкнули в спину. И в последнюю секунду я поставил под удар предплечье. Руку обожгло болью.

То есть так, да? То есть действуем совсем без правил? Ну ладно, ты напросился сам.

Я толкнулся вперед, выставляя перед собой руки, будто собираюсь ударить, а сам пнул Беса в колено. На мне были обычные кроссовки, но и так удар получился достаточно сильным. Его нога подломилась, и он упал, а я тут же долбанул его обеими ладонями по ушам, что было сил.

Когда так прилетает, сопротивляться становится очень неудобно. В голове сразу гул, перед глазами мутнеет. А я тут еще и развил успех: схватил его за голову и резко рванул к себя, одновременно выставляя вперед согнутую ногу.

Бес врезался лицом в мое колено. Послышался хруст — скорее всего, я ему нос сломал, и он рухнул на землю. Помотал головой, будто пытаясь вытрясти из нее туман, но по его расфокусированным глазами было видно, что поединок продолжить он не потянет.

Но если хочет…

Я сделал шаг назад, встал и дождался, пока он уперся руками в землю и кое-как встал. Вид у него был не очень: две струи крови из сломанного носа заливали лицо, да и самого его порядком качало. Он кое-как поднял руки, вставая в стойку, а потом сделал шаг в мою сторону, но запутался в собственный ногах и упал лицом вниз с сочным таким шлепком.

— Все, все, хватит! — крикнул Изгой, который все-таки поднялся на ноги и стал наблюдать за поединком. Он такого явно не ожидал. — Поднимите его и отнесите в дом, покажите Санитару.

Я развернулся, сделал шаг в сторону бойцов, которые стояли кругом, и они тут же разошлись, освободив мне проход. Посмотрел на предплечье — на нем наливался отчетливый красный след от удара ремнем. Ладно хоть не бляхой попал — сломал бы не сломал, бабка надвое сказала, а вот отсушило бы точно.

— Ну все, Изгой, ты проиграл. Снимай часы, — проговорил Фред, когда я подошел обратно к беседке.

Изгой мрачно посмотрел на меня, а потом принялся расстегивать ремешок на часах, положил их на стол. Я не сразу понял, что именно происходит, а потом до меня дошло и спросил:

— Вы ставки делали что ли?

— Ага, — кивнул Фред. — Бес у него — лучший рукопахарь. Так что спасибо себе за часы…

Он быстро надел их на руки, зафиксировал ремешок, потом отвел руку назад, будто полюбовался. Часы были старые, механические, ударопрочные и водонепроницаемые. Если честно, я бы и сам от таких не отказался бы, хорошая штука должна быть.

Моего противника тем временем повели в дом. Остальные посмотрели на Изгоя, тот махнул рукой, и они стали расходиться. Все, тренировка закончилась.

Я же взял с лавки недопитый квас и сделал несколько глотков из банки, после чего нагло посмотрел на Изгоя. Все понял, да? Не пошла твоя игра сегодня, я лучше оказался.

Тот ничего не ответил и принялся собирать автомат обратно. Видимо, закончил чистку.

— Так что с минами-то? — спросил я у Фреда.

— Сейчас пойдем, — вздохнул он и тоже сделал несколько глотков.

— Может, все-таки сперва стволы посмотрим? — решил чуть надавить я. — Нам все-таки они очень нужны. Зомби много, и топорами мы столько не нарубим.

Стоило помнить еще и о том, что запасы НАТОвского калибра у нас далеко не бесконечные. А значит лучше в вылазках в город использовать оружие, которое эти выдадут. А импортный патрон лучше в них самих улетит, пусть и дальше думают о том, что тут команда американцев бесоебит. Ну точнее «юнит», как у них говорят.

— Да давай, — решил он. — Я и сам его покажу тебе, почему нет. Пойдем.

Мы встали, он принялся обходить дом, а я пошел за ним. Вошли, миновали большую комнату, где спали несколько человек. С кухни пахло едой, чем-то простым совсем, гречневой кашей что ли. Готовили, очевидно, причем на всех.

Но тут и еще кое-чем другим пахло. Казармой. Накурено было, носками воняло и мужским потом. А так дом вроде не изменился ни капли с тех пор, как мы тут останавливались.

Но блин, у нас-то оно уютно было, по-домашнему, а тут такое. Хотя, это может потому что у нас женщины были и ребенок, которые этот самый уют и обеспечивали. Черт его знает.

Но повел он меня в подвал, вниз по лестнице. Туда, где у нас был зиндан и стрельбище.

Зиндан, кстати говоря, у них как был, так и остался, только никого там сейчас не было. Что хорошо. А вместо стрельбища обнаружились завалы оружия и патронов. Много, очень много.

Мы столько не оставляли. Похоже, они сюда оружия привезли. И зачем? Тут ведь гораздо больше, чем надо вооружить те три десятка оставшихся тут человек.

— Мины не тут лежат?

— Нет, конечно, мы что, ебнутые что ли? — хмыкнул Фред. — Не хотелось бы на воздух взлететь.

— Понимаю, их лучше отдельно держать, — сказал я, сам подумал совсем другое.

Лежали бы тут, я бы точно пожар устроил бы, чтобы все это добро на воздух взлетело. И с нас взятки гладки — кто вообще может предположить, что мы сюда войдем? Правда, с Фредом у нас отношения уже налажены, а вот если кто-то другой приедет от «Воронов», то могут проблемы быть.

Да и если честно, не хотелось мне его убивать. Он ведь не фанатик, а приспособленец. Может быть, получится его на свою сторону перетащить? Кто знает.

— Вот тут у нас лежит то, что для вас отложили, — проговорил Фред, проходя мимо ящиков в самую дальнюю часть этого арсенала.

У самого экрана, куда раньше изображение с проектора шло. И который сейчас, кстати, большим количеством пулевых отверстий покрыт. Все-таки стреляли мы здесь немало, я ведь Наташу учил.

Я посмотрел на эту кучу барахла и хмыкнул. Ну вот, считай, оказались в том же положении, что до этого местные жители. Мы им это барахло скинули, когда уезжали, чтобы лишнюю тяжесть с собой не везти, а теперь его же нам выдадут.

Карабин, тот самый, с которым я еще из Севастополя уехал, винтовка Мосина, СКС, АКМ.

— А что-нибудь нормальное есть? — спросил я, пытаясь добавить в голос немного жалости.

— Тебе конкретно выдам, — сказал он. — Но один ствол. Потому что доверяю тебе.

Он отошел куда-то и вернулся с АКСом. Не «ксюхой», а полноразмерным, с таким прикладом-рамочкой, который можно было сложить в бок.

И это был самый раздолбанный АКС, который я только видел в жизни. Я подергал приклад — он едва держался и жутко люфтил.

Мне оставалось только вздохнуть.

Глава 7

Возможно, что высовываться не стоило. Но момент был уж слишком хорошим. Поэтому рассвет я встретил на холме среди камней с НАТОвской винтовкой в руках. Отличная «болтовка», да еще и с шестнадцатикратным оптическим прицелом. И я умею им пользоваться. Тем более, что нахожусь я недалеко, и тут все сработает на прямом выстреле.

Изгой и остальные провели в селе еще два дня. И я оба этих дня ковырялся в полях вокруг деревни, устанавливая минные заграждения. Естественно, что мы поставили и столбики с уведомлениями о минах, но они были только со стороны деревни. С других стороне не было ничего.

Я расставлял все эти снаряды лично. МОНки, ОЗМки и ПМН. Аккуратно, но одновременно с этим особенно не маскируя, потому что не видел в этом смысла. А когда заканчивал с очередным полем, то возвращался домой и тщательно зарисовывал заминированные участки на своей карте, составляя план.

И я оставил проходы для себя. В общем-то я все более-менее запомнил, и вполне мог провести людей в деревню и из нее. При необходимости.

Минировались мы при этом исключительно с южной части села. Наверное, если было бы побольше взрывчатки, то обработали бы все стороны, но увы. Примерно треть мин, которая нашлась у бандитов, были противотанковыми, и их ставить не имело никакого смысла. Там надо чтобы слон наступил, а обычные зомби их в действия не приведут, вообще никак.

Фред даже порадовался, что мы склад освободили. Сказал, что если ебнет, то теперь послабее будет и, возможно, даже не вся деревня на уши поднимется. Я знал, как на самом деле взрываются противотанковые мины. Более того, под шумок еще и умыкнул пару и спрятал их за городом, откуда потом собирался притащить. Они могли нам пригодиться.

В первый день я вернулся вымотанным, но сделал большую часть работы. Во второй — просто закончил. А потом отправился отсыпаться. Заметил, что Шульц продолжает следить за моим домом, и занимался он этим оба дня.

А потом заметил, что парни Изгоя стали собираться. Не так, чтобы уезжать прямо сейчас, а просто готовиться. Попросил Наташу послушать, что там говорят по рации, так и узнал — едут, причем рано утром.

Поэтому примерно к полуночи я выскользнул из дома, добрался до нашего тайника в горах и забрал оттуда винтовку. И выдвинулся сразу на позицию, туда же, где мы в прошлый раз атаковали конвой. БРДМ они каким-то образом общими усилиями столкнули с дороги на обочину, остальные сгоревшие машины тоже.

За час до меня деревню покинул и Ильяс, но он собирался кружным путем отправиться к детскому лагерю, в первую очередь для того, чтобы отнести Алмазу и пленному еду. Ну и убедиться, что все с ними нормально.

А я ждал, вглядываясь в темноту. На этот раз я был на позиции, где до этого сидел Роджер, скрывался среди камней, и меня даже достать прямым выстрелом не удалось бы. И, что еще важнее, преследовать меня можно было только на своих двоих.

И я заранее поставил между камнями растяжку. И еще пара комплектов для них у меня была с собой. Единственное, что напрягало — это то, что НАТОВские гранаты нельзя было переделать для мгновенного взрыва, как запалы тех же «эфок». Там это, конечно, тоже опасно, но я бы справился. Тут все было гораздо сложнее. Так что между освобождением рычага и взрывом пройдет не меньше четырех секунд. Это много, можно успеть спрятаться после характерного хлопка. Если ебалом не щелкать.

Короче, все шансы свалить были. Я даже на всякий случай балаклаву натянул, которую сообразил из старой шапки. И одежду новую, от которой сразу же избавлюсь. Другой вопрос, что шумиха все равно может подняться, и подозрения возникнут уже и у Фреда. На это он глаза закрыть не сможет.

Но выбить главного, считай, второе лицо после Мансура, да еще и по военной части. Это было соблазнительно. Очень. Потому что это основная часть партизанской войны — прицельные удары по командирам. Еще лучше, конечно, было бы захватить его живым и допросить с пристрастием, но я относился к своим возможностям реалистично.

Уничтожить конвой со всеми бойцами мы бы, может, и сумели бы, если действовать осторожно и использовать доставшиеся мне мины. Да и то не факт, потому что среди его людей в большинстве своем были вояки, а не бандиты. А вот взять Изгоя живьем — уже нет.

Да и подставлять остальных мне не хотелось, вот я и решил действовать в одиночку. И ждал. Больше ничего мне не оставалось.

Еще был вопрос, в какой машине он поедет. Если в «Тигре», то далеко не факт, что винтовочная пуля пробьет стекло, они ж там хитрые какие-то, их модифицировали много раз. А вот если в УАЗе — то другое дело. Да и конвой у них был так себе — три машины, я заранее посмотрел. Тот самый «Тигр», УАЗ, и «Урал», в котором ехали бойцы. Тут недалеко, меньше часа ехать до базы, так что потерпеть они вполне себе могли.

Наконец со стороны Дачного послышался гул моторов. Я повернул голову и увидел три машины, что освещали дорогу перед собой фарами. Приложился к окуляру прицела, отрегулировал кратность на максимальную, и принялся рассматривать, кто там едет.

Первый — «Тигр» — это по сути своей машина охранения. В темноте было тяжело разглядеть, кто сидит внутри, но знакомого лица я не увидел.

А если он в «Урале» с бойцами?

Ладно, смотрим и ждем. Остается надеяться, что блик прицела меня не выдаст. Хотя луны на небе практически нет, конец месяца уже. Какого, получается? Да август. Скоро осень, значит, начнется.

Скоро будет зима, чтоб в весне раствориться, а потом будет лето неизвестно зачем…

Откуда еще эта строчка? Нет, не помню, откуда помню.

Машины проехали чуть ближе, и я смог рассмотреть пассажиров УАЗа. И наконец увидел Изгоя, его лицо, похожее на рожу старого бульдога с немного отвисшими щеками. И такие же бесящие усики. Ей-Богу, ему лучше было бы нормальную бороду носить, она бы ему харизмы добавляла.

Я навел перекрестье прицела ему в голову. Да, примерно так. Здесь метров сто, так что отклонение будет минимальным, практически на прямом выстреле. Хотя можно поправку чуть в сторону взять, УАЗ-то все-таки ездит.

Ладно, последний шанс отказаться. И отпустить его. Имеет это вообще смысл? Не знаю, но смерть бывшего особиста причинит «Воронам» урон. Очень большой урон. Другое дело, что если я сейчас промахнусь, то он точно от меня не отстанет. Скорее всего двинет прямо в деревню меня искать, потому что у него виноват всегда я.

Стоит оно того?

А, да пошло оно к черту. Работаем.

Я вдохнул, задержал дыхание на секунду, а потом на выдохе мягко потянул на себя спусковой крючок. По окрестностям раздался глухой выстрел, в боковом стекле появилось аккуратное отверстие, и я увидел, как голова Изгоя брызнула во все стороны кровью.

Дернул затвор, выбрасывая гильзу, быстро перевел прицел на водителя УАЗа. Они еще не успели отреагировать, все так же ехали вперед. И я снова нажал на спуск.

На этот раз пуля прошла ниже, пролетела через дверь, но это ничем не помогло бандиту. УАЗ резко вильнул вправо, съехал с дороги и остановился.

Я снова дернул затвор. Мою позицию они быстро выкупить не могли, так что сейчас разбегутся во все стороны, укроются и будут ждать. В принципе, сейчас можно отползти и свалить, и тогда даже не факт, что меня заметят.

Но тут, в конвое, едут самые боеспособные люди у «Воронов». Личные адъютанты Изгоя, считай, элита. Если еще пару убью — это станет ударом для остальных. Но всех я не завалю, это однозначно.

«Тигр» резко остановился, я увидел, как открылись двери, и народ бросился врассыпную. Из УАЗа тоже вылезли, но с другой стороны.

«Урал» проехал еще несколько метров, хотя тормозил, конечно. Но такую здоровенную дуру хрен остановишь. Нет, жаль, что у меня нет реактивного гранатомета. Иначе сейчас можно было бы сразу два десятка солдат превратить в кровавые факелы.

Из грузовика во все стороны побежали бойцы, попрятались. Кто за машиной, а кто в рельефе местности. Но я все-таки решился, поймал в прицел еще одного и снова нажал на спуск.

Опять грохнуло, и один из парней опрокинулся набок и громко закричал. Не убил. Но винтовочная пуля в грудь — это все равно, что смерть. Или инвалидность. Мне в живот прилетело, и я чуть кони не двинул.

Снова затвор назад, а потом вперед. Еще выстрел, и «Ворон» просто осел на землю, да так и остался лежать. Мертв, я в голову попал. Там сейчас аккуратное, пусть и большое, входное и такое же, только чуть пошире, выходное. Винтовочная пуля — не «пятерка», которая кувыркаться в теле начинает. Человеческую башку она шьет вообще не замечая.

И последний, еще в одного. Но промахнулся. Ну не такой уж я и хороший стрелок.

Со стороны дороги послышались автоматные очереди, вокруг меня засвистели пули. Но это они еще не срисовали мою позицию, куда попало палят. Заградительный огонь, так сказать, это видно, потому что вон, попадания выбивают из земли тучки пыли метрах в десяти от меня.

Все, хватит.

Я посмотрел на землю, где валялись гильзы. Четыре я вижу отчетливо, еще одна где-то в траве. Стоит забрать, или оставить, рассчитывая на то, что нападение снова свалят на неизвестных американских солдат?

Да, гильзы. Тяжелые, латунные, пахнут порохом и смертью. Хоть собирай, хоть оставляй — пули-то все равно найдут. А если найдут, то сделают свои выводы.

Американцы. НАТО. Кто угодно, только не я. Пусть так и думают.

Я взял одну гильзу и бросил поглубже в траву. Вторую — положил на камень. Как бы нечаянно.

Тут надо не следы заметать, а наоборот «растить дракона». А на роль дракона группа НАТОвских солдат, профессионалов, морпехов каких-нибудь или ЧВКшников из «Белой земли» подходит, как никак лучше. Может быть, бандитов окрестности патрулировать заставят, так все лучше, чем ничего, в деревне поспокойнее будут.

А что риск, что на меня могут подумать… Тогда вообще стрелять не надо было.

Я пополз назад, удерживая винтовку локтями. Тут холм чуть вниз уходит, так что он меня из поля зрения скроет. Другое дело, что они долго впустую стрелять не будут, особенно если ответного огня нет. Побегут наверх, и рано или поздно меня увидят.

Метр, еще метр, и все, я внизу. Теперь можно подняться. Винтовку в руки, прицел перекинуть на шестикратный, так и в относительной близи можно пострелять. А теперь бежать.

Я припустил, что было сил. Груза на этот раз я не брал. Я даже бронежилет не брал и разгрузку — так, сунул пару магазинов в карманы и все. Так что бежать я смогу долго и далеко.

Каменистый грунт хрустел под ногами, дышалось пока легко. Стрельба за спиной прекратилась. Сейчас они, скорее всего, совещаются и решают, кто пойдет наверх, проверять, кто там сидел. Искать меня. И мне надо убраться как можно дальше. С вершины холма меня все-таки достать можно будет.

Повернул направо и стал забираться вверх, туда, где были деревья. Среди них можно попробовать спрятаться. И пару раз стрельнуть по ним, почему бы и нет. Если поймут, что я их достать могу, то прыти однозначно поубавится. Задумаются, стоит ли меня преследовать.

Хотя не сразу. Если они так уж уважали Изгоя, то скорее всего они за него мстить станут. Но месть — это блюдо, которое нужно подавать холодным. Вот ее мне и стоит опасаться, а так… Пока что нет, я в относительной безопасности.

Добравшись до деревьев, я засел за одним из них — невысоким, но толстым дубком. Под ногами везде, где только можно было разглядеть, валялись желуди. Это можно считать относительно нормальным укрытием. Это сосну автоматная пуля пробьет навылет и даже не заметит, но дуб — это все-таки другое дело. Это надежно. Да и силуэт скрывает, плюс в темноте меня разглядеть будет не так просто.

Снова прицел на восемнадцатикратное увеличение. Вскинул к плечу, приложился к окуляру. Да, идут. Пятеро, палят во все стороны, стволами водят. Но уже поняли, что там никого нет, что я успел съебаться.

И они, кстати, в бронежилетах. Но винтовочную пулю в принципе мало какая броня остановит. Нет, если там плиты «гранит» стоят, то сдержат, но что-то попроще…

Тут уже расстояние было больше, так что приходилось брать поправку. В голову я наверное не попаду, не такой уж я и великий стрелок, не Василий Зайцев, и не Володя-якут.

Снова мягко потянул спуск на себя. Грохот выстрела, и один из бойцов тут же упал на землю. И перекатился в сторону, скрываясь за камнем. Надо же, сдержала плита выстрел. Сука…

Я, закусив губу, дернул затвор, выбрасывая гильзу, вернул его в переднее положение и тут же выстрелил еще раз. И на этот раз попал хорошо — в шею. В сторону брызнула кровь, фонтаном. Похоже, что зацепил едва-едва, но порвал артерию. Спасти можно, но если действовать быстро и умело.

В ответ тут же застучали автоматные выстрелы, пули полетели вокруг, взрывая прелую лесную подстилку, с хрустом врезаясь в древесные стволы.

Развернувшись, я снова побежал, скрываясь между деревьями. Марксман без поддержки против пехотного отделения не играет, просто плотности огнем нужной нет. Можно было Роджера взять с собой, конечно, но во-первых воевать я не собирался, а во-вторых, исчезновение сразу двух людей из моей команды можно было считать однозначным доказательством нашей вины.

На бегу я выбросил гильзу и стал подниматься вверх, в гору. Там можно было затеряться, среди перевалов и пещер. Но мне это не надо, мне нужно сбросить винтовку и домой вернуться, причем срочно. Потому что, я подозреваю, что меня скоро будут искать. Как только достучатся до Фреда.

На этот раз я больше не отвлекался на стрельбу. И так уже нанес больше урона, чем должен был. Забравшись повыше, чтобы деревья стали меня скрывать, я рванул вниз с горы, в сторону деревни. Враги больше не стреляли, вообще ничего не происходило. Преследуют они меня или нет?

Даже если да, то теперь они будут двигаться медленно и очень хорошо хорониться. Потому что боятся, что стрелок в любой момент может открыть ответный огонь. Так, ладно.

Так я и бежал минут десять. Дыхание сбилось, по ощущениям меня уже никто не преследовал, перед глазами стояли красные круги, но я продолжал спускаться с горы, в сторону деревни. Вот уже и крайние дома видно. И минное поле впереди, с этой стороны тоже есть, но я помню, где оно, ведь засеивал его лично.

Винтовку. Нужно избавиться от винтовки. И от балаклавы тоже. Но это опасно, очень опасно. Могут найти, причем вблизи от деревни. И тогда точно пизда.

Вот, речка течет небольшая. Никому в голову не придет, что винтовка может там лежать. А если она не больше суток полежит, то ничего с ней не станется. Ложе полимерное, не набухает, не деформируется, ствол хромированные, остальные детали тоже легированы. Потом просушить хорошенько и почистить, да и все. Единственное, чем однозначно жопа придет — это оптика. Так что ее бросать мы туда не станем.

Выдернув магазин, я сунул его в карман — вот с ним могут проблемы, неподачи начнутся. А в бою нет ничего хуже неподачи. Даже если затвор заклинил или осечка, то можно быстро устранить, а вот неподача — это магазин менять.

Оптику тоже прочь, но ее найти сложнее будет, она маленькая. И магазины туда же. В кусты, пусть лежат там, хрен их кто найдет.

Балаклаву с лица прочь, куртку вывернуть наизнанку, маску в карман. Теперь куртка не яркая оранжевая, а черная. Я специально так куртку надел, потому что яркое оранжевое пятно привлекает внимание, и скорее всего они меня запомнят именно так. А теперь куртец черный.

И в деревню опять же, бегом. Десяток метров, второй, и вот первые дома. Как бы до дома добраться, я же уже слышу окрики. И сейчас мой дом наверняка проверяют.

И тут мне в голову пришел план. Очень дерзкий и наглый. Не знаю, поверят мне или нет, но попробовать стоит.

Справа был один из домов, и в нем жила одинокая женщина, без детей, без семьи вообще. Ей было уже под сорок, хотя она была в самом соку, как по мне, но бандитов больше интересовали молодые девчонки, ну либо женщины до тридцати.

Так…

Я открыл калитку, нагло вошел внутрь и рванул к двери. Постучал, сильно, так, чтобы меня точно услышали. Шаги раздавались уже совсем рядом, кто-то бежал по улице, так что я долбанул в дверь еще раз. Сильно.

И она распахнулась. Я тут же ввалился внутрь, схватив женщину, прижав к стене, и заткнув ей рот так, чтобы не закричала, и запер за собой дверь. Продолжая удерживать бабу в своих руках, выглянул в глазок, посмотрел наружу. Да, пятеро бойцов пробежали мимо. Им, похоже, уже сообщили по рации в какую сторону я отходил.

— Так, это я, Край, — прошипел я, чтобы тем не менее, баба меня услышала. — Ищут меня. И давай сразу договоримся, не кричать. Хорошо?

Она только моргнула.

— Я думаю, что бандиты тебе не нравятся, как и всем остальным. В этот раз тебя не забрали, но в следующий раз вполне могут. Если поможешь мне, то в крайнем случае я тебя отобью. Поняла?

На этот раз она кивнула.

— Так, я тебя отпущу. Не кричи, и не вырывайся. Ладно?

Она кивнула. Я отпустил ее и сделал шаг назад.

— Чего тебе надо-то? — спросила она.

— Помоги мне, — ответил я. — Я у тебя пережду до утра. Если кто-то спросит, то я с тобой всю ночь был. Хорошо?

— А что мы делали-то? — спросила она.

— Да трахались мы, вот и все, — ответил я и принялся стаскивать с себя куртку. Потом и майку, оставшись с голым торсом. Все, пошли в дом. Иди первой.

Она была уже одета в ночнушку, обычную длинную сорочку. Мы прошли в дом, и я остановил ее у входа на кухню.

— У тебя водка есть? — спросил я.

— Коньяк, — ответила она.

— Наливай, — сказал я. — Только быстро.

Она послушалась. Похоже, что поняла, что я на взводе и что надо слушаться. Подошла к кухонному гарнитуру, вытащила из него бутылку и бокал. Открыла и налила. Я двинулся к ней и быстро замахнул содержимое одним глотком. Поморщился — коньяк был из недорогих, гадкий.

— Еще, — сказал я и снова подставил бокал.

Налила — выпил. Вторая порция пошла уже легче, и в голову дало. Я помотал головой, стало немного легче. Но баба уж слишком напряженная. Как ее зовут-то? Да Катя вроде. Или не Катя? Точно. Надо и ей выбить.

— Теперь сама, — не терпящим возражений тоном проговорил я.

— Я не хочу, — покачала она головой.

— Сама, — сказал я. — Давай. Быстро.

Она выдохнула, но потом налила половину бокала и залпом опрокинула в себя. Так, теперь мы оба выпившие. Что бы еще для достоверности добавить?

— Еда какая-нибудь есть?

— Немного… — пробормотала она.

— Давай на стол все, — сказал я. — Да не бойся, не буду я тебя объедать. Просто чтобы казалось, что у нас романтический ужин. Свечей же нет, наверное?

— Как нет…

— Ладно, ставить на стол их не будем. Давай быстрее.

Она быстро что-то выставила на стол, поставила пустые тарелки из раковины. Похоже, что ужинала, а потом решила помыть уже утром. Ну, ничего удивительного, водопровод все-таки не работает, а воду надо таскать.

С улицы послышались крики, кто-то бежал. Ну давайте, ищите меня, парни. Удачи вам. Главное — чтобы винтовку не нашли.

Женщина уже выглядела гораздо спокойнее, похоже коньяк подействовал.

— Так, теперь иди в спальню, разденься и постарайся там все поправдоподобнее изобразить. И лежи там. Что бы ни случилось бы, лежи, даже если вломятся. Тогда можешь покричать.

— А меня твоя фурия не убьет? — спросила она. — Лика или как там ее.

Фурия? Это что же она натворить успела, что про нее такая молва пошла? Вроде же с тех пор, как я очнулся, она все больше дома сидела, пряталась. Может быть, до того, как все началось, до того как бандиты приехали, что-то было? Пока я в отключке лежал.

— Не убьет, — я покачал головой, хотя и не был в этом особенно уверен.

Сам подумал, что может ей стоит сцену ревности сыграть? Хотя нет, не надо, пусть делает вид, что не в курсе. Потому что тогда мы точно спалимся.

— Все, давай в спальню, — решил я. — Куртку мою спрячь куда-нибудь, футболку на полу брось. Давай быстрее.

Сам я двинулся наружу, на выход из дома. На глаза сейчас попасться самым оптимальным вариантом будет. Иначе зачем я все это разыгрываю-то? Пусть увидят, что я с бабой, что никуда не ходил, а что меня дома нет — так это по той же причине.

Прошел через двор, вышел, пытаясь принять развязное выражение лица. Я бы еще и закурил бы, как будто после секса, да только смысл в этом какой? Я же не курю на самом деле, так что это скорее подозрений добавит. Да и как бы нет у меня сигарет. Думаю, запаха коньяка будет достаточно, чтобы подозрения снять.

А что потный и мокрый… Так я трахался же.

Вышел на улицу, подошел к калитке, будто мне любопытно стало, что там такое случилось. И увидел, как к дому приближается еще один отряд, который вел как раз-таки Фред.

— Стоять! — крикнул один из бандитов и вскинул автомат, прицелившись в меня. Секунду спустя это сделали уже и все остальные.

Глава 8

Ну в общем-то чего-то подобного я и ожидал. Остается только сыграть убедительно свою роль. Нет, подозрения, конечно, возникнут, так что потом несколько дней, а то и пару недель придется сидеть тихо. Но у меня есть вариант — я могу просто в город со своей командой идти. А пока меня нет, подозрения так или иначе сгладятся.

— Пацаны, вы чего, ебнулись что ли? — спросил я, но руки вверх поднимать не стал. — Что такое-то?

Фред, молча, посмотрел на меня. Остальные продолжали целиться. Никто ничего не говорил. Похоже, что они сами не ожидали меня тут увидеть.

— А ты-то чего тут делаешь?

— Да в смысле, блядь, — я выдохнул. — А чего я могу дома у Катьки ночью делать? Сам подумай.

Он посмотрел мне прямо в глаза. Не верил. Явно не верил. Но доказательств никаких у него против меня быть не может, если только бабу не расколют. А я постараюсь сделать так, чтобы этого не произошло.

— Бля, да не веришь — иди проверь, — сказал я, отступив чуть в сторону, будто пропуская их в дом. — Хули нет, мне жалко что ли.

— А вот и проверю, — проговорил вдруг Фред. Я этого не ожидал, но постарался сохранить спокойное выражение на лице. — Васян, зайди, посмотри, что там.

Боец, все так же держа автомат наизготовку, двинулся в дом, я только посторонился, пропуская его. Вошел. Через полминуты из дома послышался истошный крик испуганной женщины. Надо же, как натурально сыграла… Ей в театральное надо было поступать.

И я вдруг остановился. Там две тарелки и один бокал. Потому что мы пили из одного. Заметит?

Васян из дома выскочил, как ошпаренный, похоже, сам перепугался. Ну да, когда баба испуганная орет — это дело такое. Особенно если он вдруг понимает, что это чья-то баба. Но при этом у него еще и на лице смущенное выражение было, будто бы увидел то, чего не очень-то хотел. Но он, хоть и бандит, но молодой, лет двадцать ему. И, наверное, не совсем отморозок.

— Баба лежит, голая, — сказал он. — На кухне — конина стоит, ели недавно.

Фред помолчал, потом снова посмотрел на меня.

— А что случилось-то, бля? — спросил я. — Чего вы вдруг посреди ночи всполошились?

— Изгоя убили, — мрачно ответил он.

— Чего? — сделал вид, что не понял я. — Как убили-то?

— Да так, — сказал главарь бандитов. — Они ехали в сторону базы, и его сняли. И еще нескольких пацанов зацепили. Потом побежали, причем аккурат в эту сторону.

— Ну, бля, соболезновать не буду, он мне не нравился, — ответил я. — И доебать меня умудрился хуже смерти за эти несколько дней. А я-то тут причем?

— Да просто подозрительно, что ты тут оказался.

— Что-то подозрительно, — проговорил вдруг боец. — Резинок нет.

Я вдруг не выдержал и захохотал. Как мне показалось, так вполне себе убедительно. Они и так думают, что я отморозок, так что пусть считают, что вообще конченый.

— Ты чего, ебнутый? — спросил я, посмотрев на него. — С резинкой — это то же самое, как конфету в обертку есть. Никакого удовольствия.

— Ну вообще-то правда, — поддакнул вдруг один из бойцов.

Фред все еще был напряжен, а остальные расслабились. Ну оказался я тут, так ведь все остальное соответствует.

Коллектив мужской, более того, бандитский. И все они считают себя доминантными самцами. И в мое поведение то, что я решил посреди ночи посетить достаточно симпатичную бабу, укладывается в их картину мира. Они верят в подобные «мужицкие» мотивы, да и супружеская верность у них не в чести.

— Странно как-то… — проговорил он. — Ты так за свою блонду держишься, а теперь ни с того ни с сего к Катьке двинул. Да и старовата она для тебя, у вас же разница лет в десять.

— И что? — спросил я и тут же продолжил. — Зато ты видел сиськи у нее какие? И жопа? А насчет того, почему я из-за Лики взбесился — потому что это «мое», понимаешь? А от того, что я налево сходил, от нее не убудет.

— Блядь, — выдохнул он, и посмотрел на меня. — Край, мне очень хочется тебе поверить, но я не верю, понимаешь? Потому что каждый раз, когда что-то случается, ты в центре подозрений оказываешься. По поводу конвоя я тебе выгораживал, на обыске у тебя ничего не нашли. Так ты ж не дурак, спрятать мог все. И Изгой тебя действительно подозревал и доебывал, так что…

— Так что я мог его убрать, да, — кивнул я. — И, если честно, то вальнул бы я его с превеликим удовольствием. И мне даже жалко очень, что это сделал кто-то до меня. Но, блядь, тебе сейчас есть, что мне предъявить? Вы тут носитесь посреди ночи, бабу мою напугали.

Он промолчал, но я видел, что в его лице было сомнение. Потому что не укладывается мое поведение в роль виноватого. Потому что я не обороняюсь, не оправдываюсь, а признаю, что убитый мне был неприятен. И наоборот нападаю.

— Ладно, — выдохнул вдруг он. — Предъявить мне реально нечего. Пойдем мы, Край.

— Идите, — ответил я, а потом сыграл смущение. — Только, блядь, очень тебя прошу — Лике ничего не говори. Она думает, что мы с пацанами сейчас план следующей вылазки готовим. Если узнает, она, конечно, от меня не уйдет — тупо некуда. Но ора будет. Это ни мне, ни тебе не надо.

— Ладно, не скажу, — все с таким же мрачным выражением лица проговорил Фред, махнул рукой своим. — Пошли, пацаны.

Они побежали дальше по улице. Я же закрыл калитку и пошел обратно в дом. Замерз я, если честно, все-таки после пробежки разогретый был, а ночи тут уже прохладные. Действительно дело к осени идет.

Вошел в дом, запер за собой дверь, пошел на кухню. Не выдержал, налил себе в бокал еще коняька, махнул, после чего пошел в комнату, сел на диван. Через полминуты из спальни выглянула женщина, она так и не оделась. Насчет достоинств ее тела я в общем-то не соврал — там и сиськи были, пусть и чуть-чуть висячие, но это не для всех недостаток, и жопа такая толстая, пусть и с небольшим целлюлитом.

— Они ушли? — спросила Катя.

— Да, — кивнул я. — Больше не придут. Но мне придется тут пару часов просидеть. Не против?

— Нет, — она покачала головой, прошла в комнату и примостилась в кресло напротив меня.

— Я слышала, о чем вы говорили… — пробормотала она. — Ты ведь и правда кого-то убил, а?

— Это не твое дело, — отрезал я, не повышая голоса, но в тоне было достаточно жесткости, чтобы стало ясно: не стоит лезть.

Она замолчала. Только встала и вышла из комнаты, но через минуту уже верлась с бокалом. Так ничего и не сказала, только глотнула, на этот раз не залпом. Я даже сморщился — коньяк был так себе.

Лицо у нее было напряженное, но не испуганное. Скорее… Растерянное. Или возбужденное. Да, было в этом что-то такое.

— Я просто… — начала она. — Я не из любопытства. Мне просто страшно. Они ж за мной могут потом прийти.

Я не ответил, просто смотрел на неё. Даже не в упор, а как бы сквозь. Меня все это уже выматывало. Да и время к утру подходит, а я почти сутки не спал, да еще стрелять пришлось, а потом бежать. Хотелось просто минуту побыть в тишине, без людей, без слов. Стоило признать, что я заебался.

Она вдруг встала и подошла ближе. Я поймал ее взгляд, и увидел в нем не просто тревогу, а что-то еще. Более того, она ведь была голой полностью, а так и грудь, ни промежность с курчавыми светлыми волосами на лобке не скрывала. Будто наоборот, открывалась мне.

— Ты ведь… Ты же никому не расскажешь, что я тебе помогла? — спросила она.

— Нет, — я покачал головой. — И тебе нельзя никому рассказывать. Вообще о том, что я тут был. Лучше реально думай, что я с тобой Лике изменил, и об этом никому знать нельзя. Поняла?

— Я просто… — она опустила глаза, потом подняла — уже другим взглядом. Мягким.

Податливым. Глупо-восприимчивым, как бывает у женщин, которые сами себе уже всё решили, только ищут повод, чтобы это не выглядело слишком очевидно. Похоже, что я все-таки более-менее в них разбираюсь. Пусть и не совсем.

— Они приходили, конечно, но я никому… Просто ты… Не такой, как они. Совсем не такой.Она помолчала ещё секунду, потом вдруг выдохнула:

— Я нормальная, здоровая баба. У меня мужика с осени не было.

Я не ответил. Просто смотрел. Она подошла ближе. Теперь уже в упор.

— Я… Если ты хочешь… — и тут она замялась, но глаза не опустила.

Ну и что я должен ответить? Тут ведь все сыграло: и то, что я ее задоминировал сперва, грубые касания, то, что рот зажал. И то, что коньяком напоил. И она боялась сначала, а потом вдруг резко поняла, что угроза миновала. Всякое может быть.

Люди вообще разные, и ее организм внезапно сыграл так.

— Я не хочу, — сказал я.

Тихо. Не грубо. Но так, что спорить не хотелось.

Она застыла. Не сразу поняла. Потом отступила на шаг. Не обиделась, нет. Просто удивилась. Так бывает, когда тебе вдруг не дали того, чего ты сама не знала, зачем предложила.

— Оденься, — попросил я. — И просто поговорим, если захочешь, если тебе одиноко.

Она развернулась и ушла обратно в спальню. Не виляла бедрами, не пыталась соблазнить, обычная походка, ничего особенного. Скоро вернулась, уже в ночнушке, и сквозь нее я заметил, что и трусики одела. Ну что ж, гроза миновала похоже.

Я посмотрел в окно, и увидел, что там постепенно начинает светлеть. Скоро можно будет уйти домой. Потом, скорее всего, придется двинуться в город, если ничего не случится. Там есть еще что обнести, тот же виноводочный. Да и желательно еды сразу на промежуточную базу натаскать.

А еще надо что-то решать с лагерем. Туда сегодня должны были отнести еды, но держать там Алмаза постоянно нельзя. Может быть велосипеды завести? Пешком пройти сложно, а на велике проехать до туда будет гораздо проще. Правда, по трассе, заметно.

А если горный велик? Не знаю, вот эта для меня кромешный лес, я в таких вещах совершенно ничего не понимаю.

— Ты задумался… — проговорила Катя.

— Да, — кивнул я. — Задумался. Я сегодня сделал… То ли очень умную вещь, то ли наоборот, полную глупость. И пока не совсем понимаю, что именно.

— Ты про то, что кого-то убил?

— Не надо об этом, — я покачал головой. — Меньше знаешь — крепче спишь.

— Да, но…

— Вот и все, — я уже откровенно говоря грубил. — Кать, они поняли. Если окончательно в этом удостоверятся, то придут к тебе. Ты можешь на своем стоять, конечно, что мы тут с тобой ночь любви провели, или как там это называется. Но они не поверят. Так что лучше пусть они ничего не знают.

— Хорошо, — проговорила она. Кажется, смирилась.

— А мне сейчас подумать надо, — сказал я. — Просто подумать. Иди лучше спать, на самом деле.

Она снова посмотрела на меня, повернулась и ушла. А я так и остался сидеть. Посмотрел, увидел на подлокотнике кресла ее недопитый бокал коньяка. Почему бы и нет, в самом деле?

Подошел, взял, залпом опрокинул себя, уселся в это же кресло, вытянулся, положил руки на подлокотники и уставился в потолок. Закрыл глаза.

Надо домой идти, но сперва подождать, пока все немного успокоится. Лика с Наташей там с ума сходят наверняка, особенно если бандиты вломились опять посреди ночи. Да они и так волнуются, они же знают, куда я пошел. Даже девочка в курсе, я не стал ей врать. И предупредил, что мы можем не вернуться, даже сказал, чтобы они забирали оружие и уходили в горы. А потом на север, где смогут взять машину и уехать к Севастополю, на базу Росгвардии.

Если у них все в порядке до сих пор, в чем я, если честно, далеко не уверен. Потому что слишком близко к мертвому городу. Потому что военные порядки могут боком выйти. Смотря какие авторитеты выделятся. Это в мирное время среди них обычно числятся лучшие бойцы, рукопахари или просто нормальные пацаны. А в военное могут совсем другие появиться — ушлые и хитрые.

Хотя, может быть, у полицаев этих не так? Я же никогда там не служил, сперва армия, потом ЧВК. Но в ЧВК-то все деньги зарабатывали просто, это я потом сдернул оттуда и в Крым свалил. Может быть и зря, стоило послушать остальных, остаться.

Ладно, что-то я о пространных вещах стал рассуждать. Нужно о другом думать. О том, что сейчас лучше залечь на дно и больше никаких диверсий не устраивать в ближайшее время. А совсем даже наоборот — в город дернуть. Там, кстати, ситуация устаканиться должна более-менее, зомби снова разбрестись. Возможно, стоит и в тот супермаркет сходить, что в «Восточном»?

Нет, там без машин делать нечего. И что тогда, договариваться, чтобы Фред нам машину дал? Почему бы и нет? Хотя после сегодняшнего он меня, подозреваю, на хуй пошлет. И может быть даже будет прав.

Ладно, думаем-гадаем. Вопрос «кто виноват» не стоит, потому что и так все понятно. Мы да «Вороны» на самом деле — две стороны одной медали, и виноваты одинаково. Остается только «что делать».

Если говорить о том, что «сейчас» — это надо залечь на дно. Если о перспективе, то дел много. Союзников найти. Пошариться по окрестным мобильным военным базам в поисках хоть чего-нибудь, что может полезным оказаться. Мины, оружие, мало ли, что там они бросить успели.

В соседние селения соваться смысла нет, наверное. Там сейчас тоже бандиты сидят. А вот на базу Росгвардии двинуть можно. Посмотреть, что и как, ну и попытаться их поддержкой заручиться на самом деле. Кстати, у них ведь и техника есть, даже тяжелая. По-моему этот закон еще в середине двадцатых приняли, когда я совсем мальчишкой был. Какой-то военный бунт у нас в стране произошел или что-то такое.

Ладно. Для этого нужно найти повод уехать из деревни, причем, относительно надолго. И машину. Опять же все в машину упирается. Светить своими, а точнее доблестно отобранными у бандитов нельзя. Нужно именно у них требовать.

А повод у нас, вроде как, и есть. Нужно что-то, на чем мы сможем лес везти, потому что осень на носу и дрова нужны. Сидельный тягач с прицепом, а еще лучше самосвал. Взять его можно…

Да на той же стройплощадке у Ялты, где мы бульдозер забрали. Дорога туда расчищена. Ехать, если ничего по дороге не случится, часа два. Пешком гораздо дольше, двое суток минимум в одну сторону понадобится. А если до базы Росгвардии идти, то у нас дорога в обе стороны займет недели полторы, не меньше.

Только вот мы только ехали в прошлый раз сюда двое суток. Да, сейчас там пробки растащены, но мало ли кто мог появиться. Банды те же самые, новые. Вполне возможно.

Но со своей командой… Наверное проедем. Да точно получится, скорее всего.

Самосвал все равно придется привезти. Но для этого нужно будет его сперва заправить. А чтобы это сделать, нужен дизель, причем не канистра, а много. Заправку взломать сможем? Да наверное да, Ильяс разберется, как это сделать. Но нужен генератор.

А вот его, я подозреваю, бандиты нам не дадут. Вообще ни в коем случае. Хотя генрик должен быть на строительной площадке, причем, я подозреваю, мощный. Где-то там он может быть, или по дороге сможем отыскать.

Короче, надо договариваться. И тут вариантов у нас несколько. Как отреагирует Фред?

В первую очередь он может меня просто послать лесом, далеко и надолго. Но вот только если я аргументированно объясню, что без дров деревенские не только дань дать не смогут, но и просто вымерзнут все на хрен, он поймет. Не дурак, да и знает, что его благополучие на самом деле полностью от благополучия деревни зависит.

Во-вторых, у него может возникнуть сомнение, что мы просто решили свалить. Но опять же имеется аргумент, который позволяет это крыть — наши семьи-то остаются, и мы их не бросим.

Ну и третье. Может просто не отпустить одних, навязать кого-нибудь из своих. И тогда поездка к «росгвардейцам» накроется медным тазом. Убивать сопровождающего нельзя будет точно, потому что тогда у него по отношению ко мне будут не просто подозрения. Это самое настоящее доказательство вины будет.

И как тут отбрехаться? А никак. У меня просто идей никаких нет.

Ладно. Хрен ли откладывать, завтра поговорю с ним. А сейчас посплю часок, а потом двину домой.

Глава 9

Я проспал. Тело и разум не выдержали перегрузок, так что просто провалился в сон, а проснулся уже когда солнце преодолело половину расстояния по небосводу. Катя почему-то не стала меня будить, а когда проснулся, я вообще не увидел ее в доме.

Голова гудела, будто свинцовая — слишком много валялся. Но все-таки проснулся, забрал свою куртку с балаклавой и двинулся на выход. И увидел Катю, которая копалась в палисаднике, что-то ковыряла. Она стояла нагнувшись, на ней был спортивный костюм, который подчеркивал все достоинства, но услышав мои шаги, повернулась.

— Я не стала будить, — как-то даже виновато проговорила она. — Видно было, что ты вымотался.

— А надо было, — буркнул я. — Лучше мне было бы дома поспать.

Она только пожала плечами, но ничего не ответила. А ведь аукнется мне это рано или поздно, я ей обязан. Да еще и отказ. С другой стороны, если бы я ее действительно трахнул, то рычагов давления было бы больше, не один, а целых два. Хотя черт с ним. Если она меня сдаст, то ей добра не ждать. Даже если меня убьют, то другие сельчане рано или поздно с ней разберутся. И она должна это понимать.

Общественное мнение — это вообще штука такая. И благодаря Мустафе, который поговорил с местными, я для них — символ спасения. Тот, кто их кормит и защищает от бандитов, я ведь действительно договорился, чтобы те никого не тиранили больше. Да и жизнь одному из них спас, когда подрался с Фредом, и в этого того мужика, что пытался утаить автомат, не расстреляли.

Но все равно опасно. Но что теперь делать, не убивать же ее. Нет, никакого морального противоречия это у меня не вызывает, а вот подозрения будут. Сперва ночевал, а потом вдруг ее мертвой нашли. Очевидно же для того, чтобы скрыть что-то.

Я прошел мимо Кати и выбрался на улицу. В деревне пусто не было, народ копался по огородам. Урожай собирают наверное. А скоро, как осень наступит, будут все корчевать-выдергивать, чтобы землю освободить под посадки следующего года. Но это будет нескоро, да и доживут до этого времени не все.

И что еще хуже, они видели, что я из дома Кати выходил. Я ведь хотел специально раньше уйти. А теперь к ситуации нежелательное внимание будет, причем не только у бандитов, но и у односельчан.

По-хорошему надо заглянуть к Фреду и поговорить с ним насчет поездки за самосвалом, да только сперва домой. Показаться Лике. И честно рассказать ей, где провел ночь. Лучше уж так, предупредить. Иначе ситуация может из-под контроля выйти.

Двинувшись через деревню, я продолжал смотреть по сторонам. К моему удивлению бандитов тут практически не было, хотя раньше они постоянно терлись, шатались, смотрели, что и где. Только у блокпоста, что вел на северную дорогу, заметил троих, с автоматами. Они что-то обсуждали, но я был слишком далеко, чтобы услышать.

Наконец я добрался до дома, который уже привык считать своим. Вошел, миновал коридор и увидел в гостинице Лику, которая сидела на кресле, скрестив руки на груди.

— Ты где был? — спросила она, чуть ли не выкрикнула. По ее лицу было заметно, что ночью она не спала. И она тут же перешла в наступление. — Я всю ночь не спала, блин, ждала тебя! По рации передали, что Изгоя этого убили, потом бандиты стали бегать по всему селу. Ждала, а тебя нет и нет!

— Они не вламывались? — спросил я.

— Нет, но останавливались у дома, переговаривались. Заходить не стали. Они поняли, что это ты, да? Край, если так, то нам уходить надо, они со дня на день придут. Прямо сегодня же ночью собираться и уходить!

— Ничего они не поняли, — ответил я и встал перед ней. — Подозревают. Но у меня есть, типа, алиби. Тебе могут рассказать одну вещь, она, скорее всего, тебе не понравится. Но это неправда, если что.

— Какую еще вещь?! — не поняла она.

— Катьку знаешь с окраины? — спросил я и тут же продолжил, не дожидаясь ответа. — Бандиты думают, что я с ней тебе изменял. Я когда понял, что они сейчас меня возьмут, вломился к ней в дом. Она подтвердит, если что.

— Так ты у нее ночевал? — спросила она.

— Да, — кивнул я.

— А трахнуть-трахнул? — как-то вызывающе спросила она.

— Да ты серьезно что ли, бля?

Я посмотрел ей в глаза, пытаясь понять — шутит она, или действительно ревнует. Не поймешь по ней. Глупо вроде, но тут ведь не только обида говорит, а еще и страх. Она боится, что я уйду, и тогда защищать ее будет некому. И молчит ведь.

— Не трахал я ее, — сказал я, наконец. — Это импровизация была. На хвосте были те, из конвоя, по деревне бегали бандиты. Если бы они меня на улице увидели бы, то сразу расстреляли бы. Вот я и вломился в первый попавшийся дом.

— Именно в тот, где Катька живет, ага.

— Бля, да не было у нас ничего, — я выдохнул и покачал головой. — Я просто спал в кресле. Собирался раньше уйти, но вымотался, а она меня почему-то будить не стала. Слушай, если бы я не вломился бы, то меня сейчас в живых не было бы. Ты сама подумай, ей тоже несладко будет — про нее могут болтать начать, что она поблядушка. Какой женщине такого захочется?

Злость и обида с ее лица исчезли. Похоже, что поняла наконец. Может быть, и не обижалась, а просто испугалась. Наверняка ведь с рацией сидела всю ночь, слушала — нашли меня или нет.

— Точно ничего не было? — спросила она.

— Не было, — я покачал головой. — Да с чего бы должно быть? Я ж говорил, что тебя люблю. И сейчас это скажу.

— Ну она просто милфа такая, в самом соку, — вдруг проговорила она.

— И что?

Я подошел ближе, взял ее за руки и расцепил их. Сперва попыталась отдернуться, но было некуда — кресло мешало. Потом все-таки расслабилась. А я, подхватив, поднял ее на ноги и обнял. Больше отстраниться она не пыталась, ткнулась лицом в грудь.

— Все, для чего я это делаю — это в первую очередь для того, чтобы нам не приходилось под бандитами жить, понимаешь? И для Наташи, и для наших с тобой будущих детей. Иногда приходится на такие вещи идти. Но я не хочу никого кроме тебя. Вот и все?

— И чего это я подумала, что ты эту толстожопую трахать стал бы… — пробормотала меня и наконец-то обняла в ответ.

— Вот и хорошо, что ты понимаешь, — я поцеловал девушку в макушку.

— Может мне скандал устроить? — спросила вдруг она, чуть отстранившись. — Может даже уйти, пожить недельку отдельно, у Мустафы с Алией? Они поймут.

— Не надо, — я покачал головой. — Лучше к этой ситуации вообще лишнего внимания не привлекать. Пусть забудется. А ты как будто ничего не знаешь.

— Ага, если мне не расскажут, — она хмыкнула. — А ведь расскажут. А я, знаешь, скажу им, что у меня такой мужик, что может все село покрыть. И член у него огромный. На всех хватит.

— Ну, хватит, — я обнял ее покрепче.

— Ладно-ладно, — проговорила она. — Есть будешь? Или тебя Катька накормила?

Похоже, мне теперь еще долго это выслушивать. Но поем, действительно желудок уже сводит. Время-то — далеко за полдень.

— Давай, — я отпустил ее, и она сразу же двинулась на кухню. Я же снова уселся в кресло. — Поем, а потом к Фреду пойду.

— Зачем еще? — спросила она.

— Хочу договориться о том, чтобы машину нам дал, — сказал я. — Нужно съездить в Ялту и забрать с той стоянки самосвал. А на самом деле. До базы Росгвардии надо сгонять. Они, мне кажется, нам помочь могут в случае чего.

— Я с вами поеду, — тут же заявила она.

— Не получится, — я покачал головой. — Так нас точно не отпустят. Им заложники нужны, чтобы на нас давить.

— Ты серьезно? — снова вспылила она. — Ты хочешь нас заложниками оставить?

— А что мне остается? — вопросом не вопрос ответил я. — Нас всех точно не отпустят. Но мы вернемся.

— А если нет? — спросила она.

— А если нет, обратишься к Мустафе. Заберешь стволы, Наташу, и уйдешь. Но я вернусь, ты же понимаешь?

— Да, — ответила она. — Ты всегда возвращаешься.

***

Закончив с едой, я отправился к Фреду. Переоделся в чистое только, в спортивный костюм, вышел из дома, да пошел в сторону города, туда, где на самой окраине расположились бандиты. Скоро добрался.

На входе стоял тот самый Васян, молодой, и он не остановил меня, только спросил:

— К Фреду?

— Ага, — мне оставалось только кивнуть. — Что он, сильно злой?

— Очень, — подтвердил парень. — Все-таки и конвой, и второе нападение на его территории. В зоне его ответственности, так сказать.

Надо же, а он еще и интеллигент, вон как сложно выражается. А все равно бандит.

— И что теперь? Что думают-то?

— Да про пиндосов все думают, про кого еще, — он махнул рукой. — Фред сегодня с утра, как вернулись с погони, разогнал народ искать этих американцев. Ходят, землю роют. Нас в селе всего человек шесть осталось.

Ну тут насчет двух вещей волноваться надо. О том, как бы винтовку не нашли, которую я в реку выбросил, и о том, чтобы наш тайник в горах не отыскали. Но это сложно будет, следов там особых нет, да и заросло все. А вот винтовка… Лишиться ее — это одно, у нас СВД есть, да и мосинку, которую нам подгонят, как-нибудь можно замылить. А вот то, что этот след их ко мне приведет… Это хреново.

Надо будет сказать Мустафе, чтобы за винтовкой сходил, но не сегодня наверное, а завтра уже, чтобы лишний раз глаза никому не мозолить. Ну пролежит она пару суток в воде, может приржавеет слегка. Очистим, не проблема.

— А чего нас не подтянули? — даже как-то удивился я. — Мы же окрестности лучше знаем.

— Да хрен его знает, — пожал он плечами. — Чего у меня-то спрашиваешь, я же не командир.

— А он на месте?

— На месте, проходи, — кивнул он.

Значит, их шесть человек осталось. А ведь это идеальный момент для нападения. Да я даже сам их перебью при необходимости, в одиночку. Достать ствол из тайника, и если действовать внезапно.

Нет, не время. Еще не время. Союзники нужны, вооружение нормальное. Без этого пока никуда.

Фред сидел в беседке, на столе стоял пивной бокал, только вот жидкость внутри была прозрачная, пусть и пузырилась. Вода минеральная что ли? Ну, похоже дела совсем плохо, раз он вдруг начал минералку хлебать.

— Ну, чего? — спросил он. — Признаваться пришел?

Вроде бы шутка, да только в каждой шутке ее только доля, остальное — правда. Но отвечу в тон, почему бы и нет. Разбавить слегка обстановку.

— Не дождешься, — ответил я. — Поговорить пришел.

— Не вовремя, если честно, — он покачал головой. — Сейчас не до разговоров. Сидел бы ты тихо, Край?

— Так я наоборот убраться с твоих глаз долой собираюсь, — проговорил я, без разрешения прошел и сел за стол. Увидел под ним целый ящик минералки в бутылках зеленого стекла. Заметил также, что он сидит на картами с карандашом. — Возьму? Вчера с Катькой коньяка нахлестались, сушит.

— Бери, угощайся, — кивнул он, отодвинулся от своих карт, посмотрел на меня. — Чего хотел-то, Край?

Я наклонился, вытащил бутылку, свинтил крышку и приложился, сделал несколько глотков. Минералка оказалась очень соленой, мне совсем не по вкусу. Это вообще специфический напиток, и пить ты его будешь только такой, какой привык с детства. То есть обычно тот, который на твоей родине выпускается. А я пока что понятия не имел о том, где моя родина.

Но все равно хорошо. Реально немного шутит, переборщил я вчера с коньяком. Хотя скорее дело было в том, что он был достаточно дерьмовым.

— Осень начинается, чуешь? — проговорил я, посмотрев на Фреда.

— Ты о погоде поговорить пришел? — вопросом на вопрос ответил он.

— Неа, — я качнул головой. — Я тебе говорил об этом. Скоро зима. И что-то мне подсказывает, что с этими штормами зима будет гораздо холоднее, чем раньше. Дрова нужны. Леса в округе достаточно, но нужна машина, чтобы их привезти. Самосвал.

— Ну так ищите, — пожал он плечами.

— В окрестностях ничего такого нет, — ответил я. — Здесь все импульс сжег. Нужно будет далеко идти. А лучше ехать. Мы готовы сгонять, только вот машина нужна для этого.

— И что, ты хочешь, чтобы я тебе машину дал? — спросил он, посмотрев на меня с интересом. Будто я у него не тачку попросил, а вертолет и миллион баксов впридачу.

— Слушай, тебе самому выгодно, чтобы больше людей зиму пережили. Чтобы на следующий год было кому сажать — сеять. Заодно то, что от деревьев расчистим, потом сможем под картошку пустить. Все хлеб. Ну то есть не хлеб, конечно, а вареная, печеная, пюре…

— Да знаю я, как картошку готовить, — прервал он меня. — Но вообще разумно, да. Но тачку вам дать… А откуда мне знать, что вы просто не свалите отсюда вместе с машиной? Я ведь правильно понимаю, что ты и стволы у меня попросишь.

— Ну насчет остальных, я не знаю, — я пожал плечами. — Но насчет меня ты и так все понимаешь. Лика и Наташа тут останутся. Что ты думаешь, я их брошу что ли?

— Так ты вон, вчера у Катьки был. Завтра еще у кого-нибудь будешь. Откуда мне знать, что тебе на нее не плевать?

— Блядь, Фред, — проговорил я. — У тебя тоже жена была, ребенок, и ты их любил, я так понимаю. Но неужели ни разу ни такого не случалось, чтобы ты какой-нибудь сочной бабенке присунул разок? На стороне.

— Ну, постоянной любовницы у меня не было никогда, а так было два, — кивнул он, признав разумность моих аргументов. — В основном если в поездках девочек предлагали. Сам ведь понимаешь, там если откажешься — в следующий раз мальчиков приведут.

— Фу, блядь, не говори за столом о таких вещах, — я демонстративно поморщился.

Он захохотал. Но так, коротко. А потом сказал:

— Ну ладно, признаю, съебываться вы не будете. Ни у одного тебя семья, у твоих тоже есть. И они в супружеских изменах уличены пока не были. Но машину… У нас их немного. Да их по всему острову немного, сам понимаешь. Так что дать…

— Слушай, мы по южному берегу двинем, — сказал я. — Найти что-то сможем наверняка. Но пешком мы неделю потратим минимум, а на машине все побережье можно часов за пять проехать. Ты же сам понимаешь, что так разумнее. А как вернемся, все на заготовки дров уйдем. По дани же к нам претензий нет, я правильно понимаю?

— Да, вы даже больше, чем нужно было, сдали, — кивнул главарь бандитов. — На базу все уже довезли, взвесили, посчитали. За то, что собрать удалось, меня похвалили. Только вот они другим недовольны оказались. Тем, что по моей территории какая-то мразь шароебится. С НАТОвским оружием.

— Что, опять НАТОвцы? — спросил я.

— Да, Изгоя из винтовки под «семь-шестьдесят два на пятьдесят один» отработали. Наши пули вынули и гильзы нашли.

— Васян сказал, ты всех разогнал искать их?

— Болтун, бля, — чуть недовольно пробормотал Фред. — Ну да, а что еще делать-то? Искать надо.

— А чего нас не попросил? — прямо спросил я.

Он замолчал, посмотрел в сторону. Не доверяет он мне больше, но вчера это недоверие прорвалось, а сегодня скрывать его пытается. И подозреваю, что мне еще долго работать предстоит, прежде чем это доверие восстановить.

— Значит, машину хотите, и по берегу съездить? — спросил он. — Ну ладно, допустим я вам дам тачку. УАЗ у нас есть, там по нему постреляли немного, было дело, но на ходу. Но тогда я с вами своего человека отправлю, просто так машину дать не могу.

— Да отправляй, — я пожал плечами. — Ты только выбери такого, чтобы рискнуть был готов.

— В смысле? — не понял он.

— В прямом, — ответил я и продолжил. — Мы все — добровольцы. В моей команде. Мы все готовы рискнуть, потому что понимаем — без дров этой зимой мы все вымрем попросту. Но и твой человек должен из таких быть. Потому что случиться по дороге может все, что угодно — зомби, бандиты, обвал какой-нибудь, военные бывшие или те же пиндосы прицепятся, раз они ни один конвой, что из города выезжал, без внимания не оставили. И я сразу говорю — я за твоего человека не отвечаю. Если у меня будет выбор кого спасать — кого-то из своих, или твоего парня, я выберу своего.

— Ты чего несешь? — спросил он.

— Да того, — ответил я. — Мои парни уже проверенные, мы по Судаку не раз ходили, и я примерно знаю, кто и как отреагирует. А ты мне хочешь своего дать, а я так понял, вы в замертвяченные города больно не совались, а в основном занимались тем, что местных кошмарили. Откуда мне знать, как он себя поведет? Может его укусят или подстрелят? И что ты тогда мне советуешь, вообще не возвращаться?

Он внимательно слушал, а я продолжил.

— Ты можешь сказать — любой ценой его живого вернуть, и тогда я просто не поеду. И посмотрим, что будет, когда у нас зимой все болеть начнут, а потом умирать. Тупо от холода. Потому что я не хочу ради постороннего человека кем-то из команды рисковать.

— Блядь, вот где ты раньше был? — спросил он. — Чего ж тебя раньше в бригаде не было? На разборки тебя брать — любо-дорого посмотреть было бы, как ты с людьми договариваешься. Не просто ведь кого угодно разведешь, мертвого уболтаешь. Ладно, будет тебе машина. Стволы будут. И поедете сами.

— Ну вот и хорошо, что договорились, — я улыбнулся.

— Да нам даже лучше, если ты под ногами крутиться не будешь какое-то время, — выдохнул он. — Когда поедете-то?

— Да завтра с утра, — пожал я плечами. — Как соберемся. Я думаю, что это надолго, импульсом-то везде отработали. Но так будет проще, чем пешком.

— И уверен, что найдешь что-то? — спросил он.

— Да, конечно. Старой техники по Крыму полно. Уверен, что какой-нибудь КамАЗовский самосвал старый найдется. Вот его заведем, у нас есть спец один, Ильяс, скорее всего, сможет. И поедем. Дизель бы еще где-нибудь взять.

— Можем дать пару канистр, — вдруг великодушно предложил он.

— Да хрен ли там толку с пары канистр? — махнул я рукой. — Заправку подломить нужно. Вот если генератор дашь — будем очень благодарны.

— Неа, — он покачал головой. — Генератор я вам не дам. Но… Если добудете, то отбирать не стану. Пусть у вас будет.

— Надо же какой великодушный, — хмыкнул я. — Ладно, и на том спасибо. Мы его в какое-нибудь здание приспособим. Клуб там откроем или кинотеатр.

— Ага, а мы на дискотеки будем ходить.

Вроде бы пошутили оба, а я подумал, что это, может быть, не такая уж и плохая идея. В действительности клуб или кинотеатр открыть, почему бы и нет. Людям надо собираться, что-то делать. Дни зимой короткие, работы особой нет, а по домам сидеть, так все рано или поздно с ума сойдут. Останется только пиво глушить, так ведь и его надолго не хватит, рано или поздно попросту кончится.

— Ладно, — решил я. — Я пойду тогда. Я пришлю к тебе механика нашего, Ильяса, пусть посмотрит машину.

— Да нормальная машина, — пожал он плечами. — Я говорю, только прострелена немного, и одного стекла с пассажирской стороны нет. Сквозит внутри. Но все равно лучше, чем ничего, так ведь?

— Да, — кивнул я и поднялся.

— Стой, — сказал он. — Посиди еще немного. Ты вроде в окрестностях разбираешься?

— Немного, — осторожно проговорил я.

— Вот смотри, — он пододвинул ко мне карту.

И я понял, что это не просто карта, а вообще спутниковый снимок местности. Причем, сделанный в очень хорошем разрешении. Никакой мути, ничего не сливается, даже рельеф как-то помочь можно, что уже дорогого стоит.

— Военные поделились, — коротко бросил Фред, отследив мой взгляд, и продолжил. — Вот ты как считаешь, где эти пиндосы могут сидеть?

Я посмотрел на карту. Ну и что я ему должен сказать? Правду, что на самом деле нет никаких НАТОвских военных, а это мы тут бесоебим, и их людей хуярим?

— Я бы вот это проверил бы, — ткнул я пальцем в треугольник у самого берега. — Крепость старая. Там можно укрыться. Я бы там вообще форпост поставил бы, если бы была моя воля. Раньше, конечно, сейчас за морем смысла нет наблюдать, из-за штормов.

— Уверен? — спросил он. — Все нападения-то с севера были.

— А уходил он на юг, так? — посмотрел я на Фреда. — Вы ж поэтому меня чуть не схватили, потому что он в сторону деревни шел?

— Мог следы заметать, — пожал он плечами.

— Не знаю я, Фред, и отвечать не хочу, — я выдохнул. — Они могут вообще где угодно быть. Может быть, в горах, может быть, в лесу. Я не знаю. У нас говорили, что местные коллаборационисты и просто купленные агенты им тайники устраивали в горах. Оружие, патроны и прочее.

Ну да, вкрутил то, что узнал у Роджера. Звучит-то достоверно, к тому же это действительно правда. А правда, вкрученная в ложь, делает еще гораздо более достоверной.

— Так что они могли и базы для них организовать какие-то. Я бы на вашем месте иначе бы рассуждал, — попробовал я проявить какое-то сочувствие. — Зачем им это надо? Чего они хотят. Поймешь противника — считай, победил.

— Да вот кто бы знал, чем мы им насолили, — выдохнул он. — Да и кто тут еще разберется? Это же пиндосы.

— Это импортные вояки, они на чужой земле и выбраться отсюда не могут, — сказал я. — Связи со своими у них тоже нет, ее всю глушат. Вот в этом направлении и пытайтесь думать. А я пошел. Распорядись, чтобы нам стволы выдали с утра, а то мы с рассветом поедем.

— Да я сам спать не буду, — махнул он рукой. — Куда уж теперь спать, бля.

Глава 10

— Мы же на самом деле не за грузовиком едем? — спросил Ильяс, который сидел за рулем.

Как я и предположил, водителем он был хорошим. Даже по узкой горной дороге гнал нормально так — стрелка спидометра как легла на восемьдесят, так и остановилась на ней. Ну а чего, дорога чистая, а в повороты он входил хоть и лихо, но все равно умело.

Машину правда нам дали… Да то, что не жалко дали, вот и все. Двигатель троил безбожно, подвеска тоже была ни к черту. Ладно хоть скорость держалась. Но я представлял, что будет, если движок все-таки откажет.

Застрять на дороге мне не хотелось, но Ильяс перед дорогой посмотрел машину. И раз решил ехать так, значит, автомобиль должен был выдержать.

Еще в дверях оказалось несколько дырок от пуль, а одного стекла действительно не было, из-за чего в салон задувало ветром, который трепал мои волосы. Не продуло бы шею, иначе потом несколько дней разогнуться не смогу. Да и вообще, человек с миозитом — не боец. Нет, можно двигаться как-то на обезболивающих, но это все равно не то.

А волосы надо бы постричь, точнее Лику попросить хоть как-то это сделать. Оброс уже. А что будет, если зомби какой-нибудь за них схватится, я даже представлять не хочу. Лицо-то я брил по привычке, чуть ли не каждый вечер, это еще с прошлой жизни пошло. Я явно бороду носить не любил, хотя помнил, что многие ЧВКшники их уважают. А вот волосы… Ну обкорнать как-нибудь и все, лишь бы коротко.

— Нет, — я покачал головой. — Ну точнее за грузовиком тоже, и я даже знаю место, где мы его заберем, он там точно есть. Но еще нам надо заехать в два места.

— Так куда мы едем-то? — спросил татарин.

Я им ничего не сказал. Только про то, что едем за грузовиком, и все. А в моих планах было заглянуть в два места — в Изобильное, где военные отбили деревню и даже как-то устроили, и к Севастополю, на базу Росгвардии.

И попытаться как-то наладить с ними мосты, договориться о сотрудничестве. Может быть, они решатся как-то помочь с «Воронами». Я, конечно, помнил, что Сафин не стал помогать нам в разведке моста, но ведь дал двоих людей… Которые в итоге погибли по дороге.

Но сейчас ситуация поменялась. Свалить с острова у нас возможности нет вообще никакой, а «Вороны» — это общая проблема. Они рано или поздно попытаются подмять под себя и «росгвардейцев», когда окончательно установят свою власть в этой части острова. И полезут в города, в столицы, потому что это — практически бесконечный источник ресурсов. А их мало.

В историю с побегом с острова, которую мне затирали, я не верил вообще. Но вот новую жизнь наладить можно. Только вот бандитский порядок явно не придется бывшим полицаям по вкусу.

А еще у них есть ресурсы. Оружие и техника. И «Вороны» рано или поздно схлестнутся с ними. И Сафин должен это понимать, как никто другой. Так что, наверное, все-таки поможет, на этот раз не станет совать голову в песок.

Другое дело, как он воспримет информацию о гибели своих подчиненных. Они-то… Один сейчас в могиле недалеко от Дачного, а второй вообще черт знает где. Что-то я сомневаюсь, что бандиты, которые приняли нас в засаду, стали его хоронить. Скорее всего, бросили прямо так на поживу зомби. Безотходное производство с их точки зрения.

— Сперва к Алуште, — ответил я. — У них там севернее было село — Изобильное. В нем военные сидели. Вот и посмотрим, что там теперь. Потом к Севастополю.

— Серьезно что ли? — спросил Иван. — Через половину полуострова.

— Ага, через половину острова, — кивнул я. — Но если мы хотим бандитов скинуть, то нам союзников нужно искать. Нет, мы можем в партизаны пойти, если хотите, и просто носиться по острову и зачищать деревни от бандитов. Только вот рано или поздно мы таким образом закончимся. Да и когда мы будем уходить из деревень «Вороны» станут возвращаться. И я сомневаюсь, что они будут настроены благожелательно.

— Ну, их уже на полсотни примерно меньше стало, — проговорил Отец. — Даст Бог, одолеем эту падаль.

— Их по-прежнему около полутора тысяч, если верить тому бандиту, которого мы допросили, — ответил я. — И кто знает. Вдруг они местных решат вооружить, а потом погонят против нас. Под стволами, кто отступает — того расстреливают. Как раз с умыслом, что по ним мы стрелять не будем.

— Да уж, — проговорил Ильяс. — Как ты у них машину вытребовал, я понимаю. Без нее мы бы пару недель тащились бы, пока не нашли бы грузовик. А вот стволы… Они ведь строго за этим следят.

Да, оружие нам тоже выдали, пусть и всякое дерьмо, практически неликвид. Единственный автомат был у меня, тот самый АКС-74 с раздолбанным прикладом и сколотым цевьем. Я как-то опасался даже, что от стрельбы он сложится просто и все, стопор практически не работал. Сейчас я его сложил, потому что так из машины стрелять было бы удобнее, но он болтался. Реально болтался.

Естественно я его вычистил перед дорогой, потому что клин мне совсем не нужен был, а он был засранный в хлам, но хотя бы не ржавый. Но это все-таки АК-система, относительно надежная.

У остальных оружие тоже было с бору по сосенке. Если бы у нас была возможность, я наверное все-таки отправил бы кого-нибудь в пещеру, чтобы забрали нормальные автоматы. Однако сейчас, когда по окрестностям бродили бандиты в поисках тех самых солдат НАТО, не рискнул. Если найдут, это же все, жопа. Сразу же все поймут.

— Да я про них давно договорился, — ответил я. — Так что дали. Но это хлам все. Если будут обычные зомби или люди — шансы есть. А вот если тварей американских, тогда все. Мы в прошлый раз с несколькими такими закусились, так их из пулемета не возьмешь. Пули вязнут просто.

— Упаси Господь, — сказал Отец и перекрестился.

Дальше мы какое-то время ехали молча, я только в окно смотрел. Мимо пролетал берег со штормом, который так и продолжал бушевать над морем, периодически мы видели дома и зомби на улицах, но твари эти просто стояли и пялились перед собой. Даже за машиной не шли. То ли понимали, что все равно не догонят, то ли просто после ночного буйства отходили. Солнце-то едва-едва встало.

И вроде бы дорога разведана на самом деле, но с тех пор больше месяца прошло, так что встретиться могло все, что угодно. Но пока ничего не происходило, так что мы постепенно приближались к первой точке нашего маршрута — к Алуште. А вот о том, что там могут быть те самые НАТОвские твари я помнил. В прошлый раз мы, конечно, не увидели ни одной, но вот крик слышали. А значит, они там есть.

Наконец мы подъехали к городу. На дороге стали появляться брошенные машины, так что Ильясу пришлось сбавить скорость. Теперь он лавировал между полосами, проезжая между автомобилями. Но дорога тут была, и даже более-менее нормальная.

— Вы тут проезжали уже, да? — спросил он.

— Ага, — кивнул я. — Когда в ту сторону ехали, к Дачному. И тут проблем не возникло. Но те вояки, что в Изобильном стоят, как раз говорили, что здесь НАТОвские твари. А они бегут чуть ли не шестьдесят километров в час, так что лучше нам ни одной не встретить.

Так и ехали. Слева дома, а справа — какие-то гаражи и подобные постройки. В прошлый раз было наоборот, так мы ведь направление поменяли. Двигатель слышно порыкивал, когда Ильяс нажимал на педаль газа. От постоянного ускорения и торможения начинало мутить, но он вел именно так. И все оглядывались, потому что народу было беспокойно.

В итоге мы объехали город по кругу, и я всю дорогу держал автомат наизготовку. Теперь-то я знал, что нужно делать: стрелять тварям по глазам, потому что когда они теряют зрение, то обычно останавливаются. Но мне все равно было страшно. Людей я не боялся, зомби тоже не особенно, а вот их…

Успокоился я только когда мы проехали заправку, с ней ничего не случилось, как стояла, так и стоит. Дальше до Изобильного было минут пять-десять, не больше. Ильяс снова втопил педаль газа, как будто хотел быстрее покинуть проклятое место, УАЗ нормально так разогнался. А потом мы увидели… Пепелище. Да, иначе этого было не назвать, именно пепелище.

Но деревню не просто сожгли. Перед этим по ней отработали чем-то интересным. Скорее всего, ракетной системой залпового огня, потому что впереди было перепаханное поле. Почти в прямом смысле этого слова.

Отсюда не было видно ни одного целого дома — только развалившиеся остовы. Кое-где еще и обгоревшие. Там, наверное, в домах газовые баллоны были, они загорались или взрывались, вот оттуда и пожары.

И никаких признаков живых. Нет, мертвых в смысле зомби тоже не было, никто по улицам не бродил.

— Останови, — проговорил я.

— Да на хуй оно нам надо, Край? — спросил Ильяс. Похоже, что ему было не по себе.

— Останови, — повторил я. — Надо посмотреть, нет ли там никого из выживших.

Татарин вывернул руль, выгоняя машину на обочину и затормозил, достаточно плавно. Правда тормоза у тачки тоже были ни к черту, так что она, подняв тучу пыли, проехала еще немного, и встала.

— Роджер, come with me, — проговорил я. — Остальные — охраняйте машину. Смотрите внимательно, если кто-то появится с враждебными намерениями — стреляйте. А мы по деревне пройдемся и посмотрим.

Американец только кивнул, мол, понял. Ему, как мне кажется, было вообще плевать, он привык безропотно выполнять приказы и еще, что немаловажно, признал во мне старшего. Да уж, если в корпусе морской пехоты все бойцы такие, то нашим на фронте наверняка приходится очень сложно. Вольницы нет никакой.

Я рванул ручку двери и выпрыгнул на землю. Опустил переводчик огня на стрельбу очередями. Роджер тоже вылез, и я услышал как щелкнул предохранитель его карабина. Вместе мы двинулись в сторону деревни, причем он шел чуть позади. Прикрывал.

Я тут же почувствовал запах гари. Да, это случилось не так давно, раз вонь еще не успела выветриться. И более того, в воздухе был еще один, сладковатый запах, знакомый мне уже давно. Разлагающейся мертвечины.

Я спустился вниз с дороги, пошел в сторону блокпоста, и увидел людей. Точнее то, что от них осталось. Их было пятеро, все в военной форме. Камуфляж от крови стал бурым, но кое-где его еще можно было разглядеть. Трое из них оказались буквально изрешечены, один — убит выстрелом в голову, хотя у остальных дыры там тоже были. Но это, скорее всего, уже достреливали, контроль проводили.

На трупах уже успели попировать мелкие звери: пальцы объедены, носов ни у кого нет, как и глаз. Жуткое зрелище на самом деле, непривычного к такому человека просто вывернет. Я привык, и судя по отсутствию реакции у Роджера, он тоже.

Оружия вот не было, вообще. Его как будто прибрали. На земле валялись гильзы, просто в огромном количестве. Похоже, они тут держали оборону и все легли. Вообще все.

Но кто мог это устроить? Кто наехал на военных, а потом просто перебил их?

Да тут все понятно. «Вороны» это. Других просто нет.

Но это означает, что мы сильно недооценили их. Очень сильно. Получается, что у них есть не только БРДМ, но и системы залпового огня. Может быть, у них еще и танки имеются? Черт знает. А вот по силам ли они нам?

И все-таки, что же здесь произошло?

Ладно, посмотрим дальше. Может быть, что-то поймем.

Мы двинулись дальше, в сторону центра села. И зрелище никак не коррелировало с тем, что тут было в прошлый раз. Мы не стали заезжать и смотреть тогда, но поселение было живым, из труб курился дымок, а по улицам ходили люди. Как гражданские, так и военные, вооруженные.

Сейчас же на улице были видны только разрушенные дома, местами валялись трупы. И чем ближе мы становились к центру села, тем сильнее становился масштаб разрушений.

— Who the fuck did it? — проговорил Роджер. — What the hell happened here?

— Ты прав, — ответил я на английском. — Здесь настоящий ад произошел. Иначе не скажешь.

Следующие дома оказались разрушены вообще полностью — просто кучи кирпичей. Счесало просто. Кое-где можно было разглядеть воронки от попаданий снарядов. Что же получается, минами отработали?

Мы повернули на параллельную улицу, и я замер. Потому что увидел еще с полдесятка трупов. Судя по позам, они убегали, пытались спрятаться, и тут-то по ним прилетело. И я увидел женщину, ладони которой все еще сжимали руки двоих детей. Мальчиков — один постарше, а второй помладше.

Свет перед глазами на секунду моргнул, и я увидел…

Джунгли. Дома из каких-то палок, перевязанных между собой. Даже не дома, а шалаши, временные жилища, не иначе. Они уже догорают, вместо деревьев тоже обгоревшие стволы, высокие, прямые. И я точно знаю, что это джунгли.

И трупы. Обгоревшие, но свежие. Ожоги разных степеней. Где-то — просто пузыри, но в некоторых местах угли. Это не так заметно на черной коже, а они в большинстве своем черные, как смоль.

И запах. Вонь чеснока смешивалась с запахом гари и паленой человеческой плоти и волос.

И женщина. Лежит посреди улицы, накрыв собой что-то. Не знаю почему, но я делаю несколько шагов в ее сторону и толкаю ногой, отбрасывая в сторону. Под ней было тело, маленькое, скукоженное, почти не обгоревшее. И тут я слышу тяжелый вдох и отпрыгиваю назад от неожиданности.

Ребенок тянется ко мне пальцами, спекшиеся от жара мышцы практически не гнутся. Но он жив. Черный, практически полностью лысый. Ему года четыре, не больше.

Я вскидываю автомат, целюсь ему в голову. Он что-то хрипит, но ничего не может сказать — горячий воздух сжег голосовые связки. Но он жив. И каким-то образом еще дышит.

Но некому будет оказать ему помощь. Да и незачем это нам. Бесполезно. Это ребенок врага.

Я нажимаю на спуск, негромко хлопает выстрел — на моем АК установлен глушитель. Ребенок замирает, чуть оседает, рука бессильно падает.

— Hey! Hey, Krai! — наконец я услышал знакомый голос.

Потряс головой, отгоняя видение, и сумел разглядеть озабоченное лицо Роджера.

— What’s happened?

— Все нормально, — проговорил я почему-то на русском. Осознал, что он вряд ли поймет, поэтому добавил на английском. — Все ОК, Роджер.

— Не уверен, — сказал он. — Ты минут пять уже стоишь и пялишься. Что с тобой произошло?

— Все нормально, — уже тверже проговорил я. — Пойдем посмотрим, что там дальше.

Двинулся вперед, обойдя трупы людей по широкой дуге. Мне не хотелось тревожить их покой.

А дальше все то же самое — разрушенные дома, валяющиеся на земле трупы, вонь мертвечины. Вперемешку — и военные, которых можно было отличить по форме, и гражданские. Дети и женщины.

Ну что ж. Можно сказать, что у нас появилась мощная мотивация все-таки покончить с «Воронами». Но одновременно в душе у меня проснулся и страх.

Потому что если мы будем действовать глупо и напрямую, то Дачное ждет судьба Изобильного. Откуда-нибудь из-за горизонта отработает РСЗО. Потом придут бандиты и устроят зачистку.

А еще я понял, что не зря убрал Изгоя. Потому что он точно в этом замешан. Он ведь главный по военной части. И он должен был командовать теми, кто штурмовал село. Не иначе. Значит, он это заслужил. Наверное, винтовочная пуля в голову — это еще милосердие.

Доказательств у меня не было, но я так чувствовал. Да и некому больше это было устроить. Вообще некому.

— Ладно, уходим, — проговорил я, обратившись к Роджеру. — Тут и так все понятно.

В голове закралось сомнение: а что если там, на базе Росгвардии нас ждет то же самое? Что если «Вороны» дошли уже и сюда? Что если не будет помощи, что если мы — единственные, кто готов сопротивляться бандитам?

Но теперь я твердо знаю, что буду драться до конца. Даже если останусь один. Убью столько этих уебков, сколько смогу. И все на этом.

Но далеко мы уйти не успели.

Ворота одного из дворов впереди вдруг распахнулись, причем так сильно, что металл петель взвизгнул. И на дорогу вывалилась какая-то страшная тварь.

Глава 11

Я сделал несколько шагов назад, вскидывая автомат. Роджер тоже отбежал, его СКС уже смотрел в сторону твари.

Она была похожа. На хрен знает, на что она была похожа, на жабу, наверное. Бесформенная туша на перепончатых лапах, только спереди еще и короткие торчат, только очень когтистые. Вытянутая вперед морда с огромными буркалами.

Похоже, что она оказалась на несколько секунд ошеломлена ударом о ворота, все-таки они были тяжелыми. И я нажал на спусковой крючок, перехватив цевье чуть иначе: боковой частью ладони, так, что большой палец лег на газовую трубку. Такой хват еще называют «магпуловским», и при стрельбе вблизи отдача действительно контролируется лучше.

Ствол подбросило, но совсем немного, и полный магазин улетел в сторону твари, разворотив ее бок. На землю хлынула почему-то зеленая кровь, и резко завоняло тиной.

Черт, если у них в Америке такие водятся, то я даже за миллион долларов не полезу в их болота.

Шутка, конечно, понятное дело, что эта тварь выведена из нескольких других, и геном там такой, что человеческий покажется азбукой. Но юмор — это, похоже, единственное, чем мне оставалось утешать себя, потому что монстр вообще плевал на пули. Он резко развернулся в мою сторону.

Я ожидал, что она сейчас оттолкнется от травы и бросится на меня, чтобы раздавить. Уж слишком сильно она была похожа на лягушку. Поэтому рванулся в сторону, пытаясь уйти из-под удара.

И не прогадал. Нет, она не прыгнула, но действовала так, как должна лягушка. Или игуана. Черт его знает.

Из ее рта вдруг вылетел язык, и пролетел в считанных сантиметрах от меня. Причем, как мне показалось, он еще и изогнулся, будто тварь поняла, что промахнулась, и все равно попыталась меня достать.

Я упал на землю, одновременно выхватив из подсумка на поясе магазин. Выбил им пустой — тактическим перезарядкам я тоже обучен, пусть и не люблю применять их в бою. Поднырнул левой рукой под автомат, дернул затвор.

Одновременно с этим слева отрывисто застучал СКС. У него такой звук, характерный, его ни с чем не перепутаешь. И пули ударили твари уже в другой, левый бок. Но она не обратила на это внимания, и тут же оттолкнулась от земли. И прыгнула.

Я увидел, как надо мной мелькнуло ее брюхо, и в последнюю секунду успел снова перекатиться. Земля содрогнулась, тварь приземлилась совсем близко, и на меня даже брызнула ее зеленая кровь. И там уже, наплевав на автомат, стал отползать назад. Плевать, если она меня сейчас схватит.

Услышал звук, с которым затвор СКС встал на задержку. Сейчас патроны через обойму вставить, а потом его вперед. Да только вот нет у нас обойм, не выдали. СКС охотничий, и заряжать его придется по одному патрону. Так что Роджер сейчас — не стрелок.

Повернув голову, я увидел, как он отступает назад, остервенело пихая в карабин патроны. Один, второй, третий. Только плевать на это твари, имела они промежуточный патрон.

— По глазам стреляй! — заорал я, продолжая перебирать руками и отталкиваться ногами. Преодолел таким макаром еще пяток метров.

Только сейчас понял, что кричу на русском, и он все равно ничего не поймет. Да твою ж мать! Я вот доверяю ему, всегда с собой беру, но это с расчетом на то, что английский знаю чуть ли не на уровне натива. Но ведь в стрессовой ситуации все равно на русские пересажу.

Нет уж, сука, как только будет свободное время, посажу его русский учить. Лику попрошу, она как журналистка, английский тоже знает хорошо. И пока у него от зубов отскакивать не начнет, больше с собой брать не буду.

Если выживу.

Мысли мелькали в голове, сменяя одну за другой, а тварь уже повернулась в мою сторону. В ее глазах читалось жуткое желание убивать. Даже не жрать, а именно убить, разорвать на куски. Я смог прочитать эмоцию, потому что глаза у нее были… Человеческими. Да, большими, но вполне себе человеческими — с радужкой, зрачком… Века, разве что, три.

Сука, из кого же вы, бляди, эту хуйню намешали?

Тварь снова открыла рот и плюнула языком. Уклониться я не успевал, а летел он мне прямо в лицо. И в последнюю секунду я успел выставить перед собой руку.

Язык обвил ее, словно хлыст, и меня тут же рвануло вперед, причем, развернуло на месте. Послышался хруст, и я понял, что все, пиздец — вывих в лучшем случае, а скорее всего, так вообще перелом. Плечо прострелила дикая боль, от которой потемнело в глазах.

Пришел в себя я от дикой вони, и понял, что она вот-вот затащит меня в пасть. А у нее внутри было четыре ряда острых, как у акулы, зубов. Значит, это скорее всего жаба, а не лягушка, у тех-то зубов вроде бы и нет…

Глупости какие в голову лезут перед смертью.

Правая рука внезапно нащупала рукоять автомата, я рванул его и просунул ствол в рот пасти. А потом снова выжал спусковой крючок. Очередь прозвучала над самым ухом, в голове зазвенело, но тридцать патронов влетело твари прямо в пасть. Секунду спустя, я услышал звук падающего тела. Свет в глазах твари погас. Умерла.

Опустил взгляд, и увидел, что ее язык все еще обвивает мою руку. А куртка почему-то начинает дымиться. Твою ж мать! У не что, еще и слюна кислотная? И ведь ядовитая наверняка! Да какого хуя?

Выхватив нож из ножен на бедре, я двумя ударами рассек язык, из которого брызнула все та же зеленая жижа. Сам не понимая как, вскочил, одним движением расстегнул ремень, на котором болтался подсумок, стащил с себя куртку. Неловко, потому что левая рука по-прежнему не работала. Сбросил ее на землю.

Посмотрел на предплечье — вроде все нормально. Кожа не пузырится, ничего нет, даже не красная Но меня уже было не остановить.

Я снял с пояса флягу, зажав зубами крышку, отвинтил ее, и стал плескать воду на руку. Мерзко было. Знаю, что водой кислотный ожог промывать нельзя, но ничего с собой поделать уже не мог.

Роджер стоял чуть в стороне, целясь в тварь из СКС, как будто она могла встать. Я бы на его месте по сторонам лучше смотрел бы, мало ли, вдруг еще явятся.

— Все хорошо? — спросил Роджер.

Ага. Вот так вот, меня только что чуть не сожрали, а он спрашивает: «все окей?». Да уж, это точно, ОК. В норме. Хотя какая тут на хуй норма.

— Да просто пиздец, — ответил я, вытирая руку о футболку. — Сказать нечего. Ты ничего об этой твари не знаешь? Из кого ее вывели?

— Нет, не знаю, — он покачал головой. — Я не ученый, я солдат.

— И вас не учили с ними взаимодействовать?

— Нет, не учили. Ну вернее как. Говорили одно: нужно как можно быстрее убегать.

— Ага, согласен, — ответил я. — Ну и нам отсюда надо как можно быстрее убегать. Потому что если тут еще одна, то нас точно сожрут на хрен.

— Руку вправить? — спросил он.

Ну да, она не слушается толком, болит. Вывих однозначно. Но не перелом, потому что работает. Да и не болит так сильно. Именно сустав болит.

— Умеешь? — спросил я.

— Конечно, — ответил он. — Любой морпех умеет. Давай, помогу.

Он подошел ко мне, опустив СКС так, что он повис на груди. Схватился за руку обеими руками, крепко так, потянул на себя, в сторону, а потом резко вдавил обратно в сустав. Перед глазами сверкнула молния, и секунду спустя я обнаружил, что стою на коленях. Боль была короткой, уже утихала. Пошевелил пальцами, подвигал — слушается.

— Ебаный коновал, — только и оставалось пробормотать мне. Больно все равно. Хотя других вариантов не было, конечности вправлять — это всегда больно.

— What? — спросил он.

— Ничего, — я мотнул головой. — Спасибо, говорю, большое.

Я наклонился, посмотрел на куртку, и увидел, что ткань на рукаве уже обуглилась насквозь. Но вроде с предплечьем все было в порядке. Придется посмотреть пару дней, что будет, но, надеюсь, отрезать не придется. Потому что, я подозреваю, Саша таких вещей лечить не умеет. Определенно.

Подобрав с земли подсумок, я застегнул его ремень на животе. Перезарядил автомат, взял и тот магазин, что уронил. Все, на месте, потом в машине набью его патронами, немного с собой есть. Хотя бандиты естественно пожалели патронов, нормального боезапаса не дали.

Обратно к машине мы шли гораздо быстрее, чем в это сторону. Не бежали, потому что нужно было контролировать ситуацию на случай, если тут появится кто-нибудь еще, но ногами передвигали скоро. Наконец-то добрались, и я увидел, что все трое наших — И Ильяс, и Отец, и Ваня, смотрят в сторону деревни.

— Что случилось? — спросил Ильяс. — И куда ты куртку подевал?

— Да жарко стало, разделся, — пробормотал я. Да, дурацким юмором пытаюсь стресс скрыть. Бред это, так делать нельзя. — Там тварь была НАТОвская, еле справились. Грузимся быстрее и валим, если тут еще будут, то мы не отобьемся.

— Айда тогда по машинам уж, — ответил Ильяс. — Поехали отсюда.

Он забрался в машину первым. Я тоже запрыгнул на свое место, и тогда когда УАЗ тронулся, понял, что более-менее успокоился. Снова глянул на руку. Ну, рука, как рука, предплечье толстое, мускулистое, волосами светлыми покрыто, чуть кучерявыми. Вроде никаких следов ожогов.

Пронесло что ли? Черт знает. Будем надеяться. Не хотелось бы без руки остаться. Тут клиник с протезами нет, а новая не отрастет. Так что я буду не боец. Да, бля, даже дров нарубить не смогу. Лучше уж тогда пулю в голову.

— Что было-то? — спросил Ваня.

— Да тварь какая-то, на лягушку похожая, — сказал я. — Только огромная.

— На лягушку? — спросил Ильяс.

— Ну да. С лапами такими же перепончатыми, и языком стреляла на несколько метров. Меня схватила, чуть в рот не затащила к себе.

— И как убили? — поинтересовался Отец.

— Магазин из Калашникова в рот. Похоже, кость неба тонкая, вот и в мозг попал. Сдохла.

— А чувствуешь как себя?

— Рука болит, блин, — ответил я.

Но залез в рюкзак, который лежал у меня в ногах, и достал оттуда пачку патронов. Кстати, говоря, военных, что уже само по себе говорило немало. Не какое-нибудь коммерческое говно. Это хорошо, в армию патрон идет не самый плохой.

Принялся набивать магазины. Их у меня всего пять, а в бою каждый может на счету оказаться. Так что лучше позаботиться.

— А выживших никого, да? — спросил Отец.

— Там пизда, — я махнул правой, здоровой, рукой. — Все перепахано. Трупы только валяются. Мирняк, армейцы — все. Даже если кто живой остался, то их твари наверняка сожрали.

— Если кто живой остался, то их, скорее всего, забрали к себе. В рабство, — ответил Ильяс.

— Тоже думаешь, что это «Вороны»? — заинтересовался я.

— А кто же еще? — вопросом на вопрос ответил он. И этот вопрос сам по себе ответа уже не требовал.

Машина уже ехала дальше по дороге. В общем-то сейчас мы по ней к Ялте выедем, там пробка расчищена, хотя и зомби могут быть. И стоянка с грузовиками рядом. Вопрос только в том, сейчас ей заняться, или уже на обратном пути?

Вроде как лучше сейчас, потому что самосвал все равно нужен, а если он у нас будет, то искать не придется. А если не заведутся, то все равно искать придется, только вот я понятия не имею, где еще его можно взять. Вернуться без грузовика подозрительно будет, сразу вопросы возникнут: куда ездили, да еще и долго так.

С другой стороны, придется так и так на заправку ехать, потому что топлива в этих грузовиках вряд ли много. А для этого еще и генератор нужен. И если сразу забирать его с собой, то шумно будет. Уж очень громко этот дизель рычит, на звук все зомби сбегутся.

Хотя они так и так сбегутся, я же видел, сколько их в Ялте. Весь город, считай, заполнен. А на КамАЗе можно будет прямо через толпу ехать — дури хватит, он их будет в разные стороны отшвыривать, даже не замечая. Потом только кузов и колеса от ошметков помыть нужно будет.

— А что там дальше-то? — спросил Ильяс. — Когда в прошлый раз ехали, что было?

— Спокойно было, — ответил я. — Да только, когда мы в прошлый раз ехали, и тут вместо перепаханного поле было человеческое поселение. Вполне себе процветающее. Короче, не угадаешь тут.

— Ну да, только смотреть остается, — согласился он.

Зачем-то прибавил еще скорости, машину затрясло, ветер стал трепать мои волосы еще сильнее. Покрытие тут похуже будет, чем на основной трассе, там-то, похоже, следили. Блин, а мы ведь на острове навсегда, и асфальт рано или поздно сойдет. Да и ресурс у машин не бесконечный, даже у старых и надежных, потому что современные легковушки все равно не заведутся. Может быть, проехаться «жиги» поискать, с ними-то не должно ничего быть, если старые, карбюраторные. Как они там называются? «Пятерки» и «шестерки», вроде, все, что дальше, уже инжекторное.

Только вот найдешь их. Машины в большинстве своем новые — «Гранты», «Весты», «Искры», кроссоверы опять же эти, как зовутся, не помню. Они-то точно никогда никуда не поедут.

Да и мало этих «жигулей», те, что были, сгнили уже. Им по сколько лет-то, по шестьдесят уже? Хрен ли там мы их найдем?

Но смотреть надо на самом деле, чтобы при случае примародерить. Да и в целом нужно внимательнее быть, в оба глядеть, чтобы потом забрать что-то можно было. Правда, что? Тут ведь курортные места. Супермаркеты какие-то, магазинчики, да и в общем-то это все, что можно попробовать разграбить.

— Давайте решим, — сказал я. — Сперва грузовик берем или сразу к Севастополю?

— Грузовик, конечно, — проговорил Ильяс. — К Севастополю всегда можно проехать, а если уверены будем, что у нас грузовик, то посвободнее будем.

— Я тоже так считаю, — кивнул Ваня. — К тому же можно будет на нем поехать. И больше шансов добраться, если эта отрыга отъебнет по дороге.

— Да не отъебнет она, — как-то даже, похоже, обиделся татарин. — Нормально все будет, доберемся и туда и обратно.

— А грузовик кто-нибудь из вас умеет водить? — спросил я.

Тут повисло молчание. Мы с Отцом переглянулись, он покачал головой. Такого опыта у него, не было. Ваня тоже. А я сам-то умею?

Да ни хрена. По прямой, может быть, и проеду куда-нибудь, но тут, по серпантину… Да нет, хрен там.

Может, у Роджера спросить? Он ведь из Аризоны парень. Это, конечно, не такой регион, но он, возможно, умеет.

— Роджер, ты грузовик водить умеешь? — спросил я у американца.

— Конечно, — кивнул он.

— А откуда научился? — спросил Ильяс, повернув к нему голову. На нормальном английском, разве что говорил он при этом

Так. Если он сейчас скажет… Может самому сказать, что он на самом деле американец? Это в первое время к нему вопросы возникли бы, а сейчас, когда он с нами заодно действует, да еще и «Воронов» убивал. Да какая им разница, он ведь все равно наш.

— Отец научил, — ответил тот. — Он водил трак.

— Трак? — спросил Ильяс. — Мне кажется, ты что-то недоговариваешь.

— Роджер не из ЮАР, — сказал я наконец, на русском. — Он американец. Американский морпех.

— А я же говорил, что он из оккупантов, — хохотнул Иван. — А то, говорит, из Африки, а сам не негр, белый.

— Так-то в ЮАР реально много белых, — заметил я.

— Ты там был что ли? — спросил Ильяс.

— Да, бывал.

А ведь реально бывал. Я, похоже, по всей Африке был. И на севере, в пустынях, и южнее, в джунглях, и на юге тоже. Однако, интересную вещь про себя вспомнил. Нет, все-таки моя память — это кладезь бездонная, из которой черпать и черпать. Интересно, я хотя бы к старости вспомню все?

Хотя вопрос сейчас стоит скорее в том, доживу ли я до старости. С моим образом жизни это вызывает большие сомнения. Очень большие.

— Да и хрен с ним, что американец, — пожал плечами. — Я вот — татарин. И какая мне разница? Главное, чтобы человек правильный был. А мы все сейчас кровью «Воронов» повязаны.

Роджер посмотрел на меня, и я пересказал ему вкратце наш разговор. Он кивнул, но ничего не ответил, уставился в окно.

— Только давайте никому говорить не будем, — сказал я. — Пусть остальные думают, что из Африки. А то вопросы могут возникнуть.

— Да без балды, — кивнул Иван. — Нам-то какая разница.

Глава 12

Скоро мы подъехали к Ялте. За час пути ничего в общем-то не случилось, разве что снова приходилось машины брошенные объезжать. И снова моим глазам открылся берег, который, на столько, на сколько хватало глаз, оказался застроен разнокалиберными домиками.

Просека, оставленная бульдозером в заторе машин никуда не делась, да и сам он стоял там же, где я его бросил. Ну а чего другого я ожидал, на самом деле? Что она затянется, как вода, рассеченная килем корабля?

Ага, конечно, сейчас.

А вот зомби было много, очень даже. И ниже по берегу, в городе, и на дороге. Еще бы, после бульдозера там много еды для них осталось. С другой стороны, большая часть, очевидно ушла, подозреваю, что они разбрелись по ночам, после того, как обожрали все, что могли. Но их все равно было много.

— Твою ж мать, — пробормотал Ильяс, плавно снижая скорость.

— А что такое-то? — спросил Ваня. — Мы же в машине, они нас не достанут.

Татарин все понял правильно, так же, как и я. Твари прекрасно наводятся на машины, а соответственно пойдут за нами всей толпой. И отстать они не успеют, пока мы не доберемся до той стройплощадки, на которой в прошлый раз взяли бульдозер. Ворота там, конечно, есть, вот только они покореженные. Потому что я тогда, не заморачиваясь тем, чтобы открыть их, попросту снес створки бульдозером. С петель не своротил, но теперь зомби при желании их легко разломают.

Если догадаются не толкать, а наоборот, тянуть на себя, просовывая пальцы между прутьями. А это значит, что грузовик достать будет не так просто, как я думал изначально.

Татарин объехал одну группу зомби, чуть не задев бортом снесенную с дороги машину, потом тут же вторую. Дальше было немного чистого пространства, и снова прибавил скорость. В нос ударил запах мертвечины. Тяжелый, густой, я бы даже назвал его термоядерным.

К горлу подкатил ком. Да что ж это такое-то, а? Куда не сунься на этом острове, так везде мертвецы. Только часть из них не воняют, кроме как уксусом, но сожрать тебя пытаются. А другие лежат себе смирно, но при этом несет от них так, что пиздец.

Времени прошло много, но не настолько, чтобы останки мумифицировались под жарким солнцем. Да и ливни, которые приходили со штормами, делали свое дело, и стало, похоже, только хуже. Я выглянул наружу, и увидел, что-то, что осталось от трупов, кишит личинками. А еще мухи летали, просто в огромном количестве.

— Сейчас сблюю, блядь, — пробормотал Иван.

— Только не в машину! — тут же заявил Ильяс. — И так воняет пиздец, так еще и твою блевотину нюхать.

Парень не сдержался — открыл дверь, высунулся, и тут же послышались звуки, как будто прочищали засорившуюся трубу. Его спина тряслась, все тело содрогалось от спазмов. Минуты через полторы он захлопнул створку, развалился на сиденьи и вытер губы тыльной стороной ладони.

— Ну и пиздец, — проговорил Ильяс, отметив впереди еще одну кучу трупов. — Ну вы бы, когда проезжали, хоть подумали бы, что потом будет.

— Ага, — кивнул я. — Только мы не рассчитывали, что придется обратно ехать, вот и не парились особо. И что нам было, похороны им устроить? Ага, конечно. Я сел в бульдозер, да поехал, и так, пока всю пробку не расчистил. Если бы не это, то вообще хрен кто проехал бы.

Снаружи послышался хруст, похоже, что мы прокатились по чьим-то костям. И машина, естественно, раздавила их.

— Может и бульдозер заберем, если он на ходу? — спросил Иван. — В деревне пригодится. Котлованы копать, да и вообще, с ним можно хоть всю деревню по кругу прокопать рвом, насыпь сделать. Тогда никто из тварей не войдет.

— Разве что ты его поведешь, — сказал Ильяс. — Правда, пердеть ты на нем до Дачного будешь дня три, и это если ничего не случится.

— Он вообще не доедет, — заметил я. — У него гусеницы отвалятся. Их на платформе перевозят обычно. Так что копать будем, как обычно, лопатами.

— Ты смотри Фреду это не предложи. А то реально всю деревню выгонят. А там почва каменистая, так что хрен мы чего накопаем, — проворчал татарин.

Вот тут то, что у УАЗа не было одного окна, сыграло злую шутку. Если бы он полностью закрыт был бы, то так не воняло б. Нет, подозреваю, что все равно задуло бы, но не так, явно не так.

Татарин продолжать гнать машину. Я повернулся, и увидел, что зомби постепенно начинают идти за нами, собираются в кучу. И вот ведь, сука, если мы их отстреливать начнем, то они тогда и из города пойдут. Чтобы этого избежать, надо было брать стволы с глушителем, да только спалиться с НАТОвским стволом для нас сейчас было равносильно смерти.

Ильяс бросал машину из стороны в сторону, но пару раз все-таки сбил зомби. Их было слишком много. Сшибало с дороги, и вроде как никакими последствиями для машины столкновения не обходились, но все-таки это было опасно. Если заглохнем посреди толпы, то нам однозначно жопа.

Скоро мы добрались до въезда на площадку. Здесь зомби не было, хотя тех, что я изначально сбил, объели до костей. И опять мухи вились. Зато чуть в стороне, на стоянке у торгового центра они бродили и их опять тут немало.

Татарин втопил педаль газа, и мы, чуть пробуксовав на валяющихся на дороге останках, въехали на стройку. Он затормозил.

— Роджер, за мной, к воротам, — приказал я на английском, открыл дверь и спрыгнул наружу, на землю.

И тут же ко мне из-за ближайшей бытовки рванулась тварь. Быстро очень, да и изменилась она порядком, отрастила когти и зубы, и едва не размазывалась перед взглядом. Однако я успел реагировать, и встретил ее ударом ботинка, причем не просто выставил ногу, а долбанул так, как будто дверь выбить пытался.

Ее снесло в сторону, а я вскинул автомат и нажал на спуск. Грохнула короткая очередь, но обожравшийся зомби за секунду до этого резко сместился в сторону, перекатился, и пули ушли в молоко. Я пальнул еще раз, и тварь все-таки осела, а верхняя часть ее черепа превратилась в мелкую взвесь.

Позади послышался треск выстрела из СКС. Обернувшись, я увидел, как Роджер целится куда-то в сторону машин. Лишь бы в них не попал, и ничего не повредил. Мы сюда все-таки за КамАЗами приехали, а не просто так.

Толпа у торгового центра, естественно, отреагировала на выстрелы, и двинулась в сторону забора. А я побежал к воротам. Да, створки перекосило, но они еще держались на петлях, одну из проушин, куда я в прошлый раз заскунул арматурину, вообще вырвало. Ну и как эту штуку запирать в таком случае?

Роджер тоже подскочил, и мы одновременно потянули на себя створки. Позади снова послышались выстрелы, но это уже работали наши товарищи. Да, похоже, что зомби забрели и на стройплощадку.

Я стащил со спины рюкзак и вытащил из него веревку, после чего принялся перематывать между собой воротины. Тут уже так просто не заблокировать, ничего не сунуть, так что остается хотя бы так. Увидел, что и с дороги твари идут. Они отстали от едущей машины, но постепенно начали подтягиваться.

Завязал один узел, второй. Но сказать, что мы в безопасности, все равно язык не поворачивается. Какое-то время продержимся, конечно, но все равно торопиться надо, иначе ничего не сделаем, а просто подохнем здесь.

И тут меня накрыло. Я понял, как меня заебало все это: шароебиться по замертвяченным местам в поисках чего-то полезного. Стрелять в зомби, в людей, война эта с «Воронами», которую я сам объявил. Почему я не могу позволить себе тихой спокойной жизни? Может быть, реально Лику забрать и свалить?

Ладно, это я от усталости все. Сейчас вернемся, поживу неделю в покое, домашней еды покушаю, покувыркаюсь в постели со своей девушкой, и все, без бля, как рукой снимет.

Я отскочил назад, вскидывая автомат, обернулся. Увидел, что остальные уже не стреляют, а на асфальте лежит несколько зомби. Ладно, много их зайти сюда не могло, им в общем-то нечего делать.

— Ищите в бытовках! — крикнул я. — Генератор там может быть!

Ильяс уже выхватил ломик — вскрывать замок с помощью отмычек времени не было, остается только выворачивать его. Ну, будем надеяться, что они тут сэкономили, и все получится. Татарин побежал к первой же бытовке, подскочил и рванул. Да, слетел — вон он распахнул дверь, и ворвался внутрь. Идиот, а если там кто-то сидит?

— Осторожнее, бля, без разведки не лезь! — крикнул я. — Давайте как-то организованнее, пацаны!

Зомби все прибывали, их становилось все больше и больше. Не все шли к воротам, некоторые подступали просто к забору. Часть — просто толкала его от себя ладонями, другие просовывали пальцы между прутьями и начинали трясти. Ну, сколько-то продержится, наверное. А те, что к воротам?

Они накатили волной. Металл заскрежетал, створки затряслись. А я стоял, замерев, и не знал, что делать. Стрелять? Так еще больше придет, а у нас патронов далеко не бесконечное количество. Не получится ли так, что они запрут нас на территории стройки, а потом просто задавят? Блядь.

— Kray, should we shoot? — спросил Роджер.

Он тоже нервничал, и не решался открыть огонь. Вот и обратился ко мне как к командиру. Решение за мной, короче говоря, как и почти всегда. И я решился.

— Open fire! — приказал я, совместил мушку и целик на голове ближайшего зомби и выстрелил.

Грохнуло, и тварь повисла на сетке-рабице, продолжая держаться за нее уже обмякшими пальцами. Рядом затрещал СКС — Роджер открыл беглый огонь, практически не целясь, и сбивал на землю одного зомби за другим. Ну а чего, тут расстояние такое, что можно практически не целяться.

Ладно, пусть идут. Если палить одиночными, и стараться не мазать, то патронов у меня на сотню зомби хватит. У морпеха их, конечно, поменьше, много семерки россыпью с собой не унесешь. Да и перезаряжать неудобно.

Я тоже принялся отстреливать тварей. Кто-то падал на землю, кто-то вис на заборе и воротах. Тварей постепенно становилось меньше, но это ненадолго. Сейчас из города подтянутся, и тогда нас точно тут задержат. Лишь бы успеть, тогда прорвемся, однозначно. КамАЗ их даже не заметит. Жаль кенгурятников нет, ничего такого, но откуда, это же не боевая машина, а просто самосвал, чтобы грузы возить.

— Need to reload! — крикнул Роджер, сделав шаг назад. Затвор его карабина уже встал на задержку, и он принялся пихать в магазин патроны.

Я тоже отстрелял остаток магазина.

— Край, есть генератор, бля! — крикнул Ильяс.

Я обернулся, да, они вдвоем с Иваном уже тащили эту штуку. Небольшой, бензиновый, его в принципе и один человек может унести, если недалеко. Странно, я бы больше ожидал тут огромный дизельный увидеть, и тогда всем бы пришлось впрягаться. Хотя для сварочного аппарата этого хватит, а им вряд ли что-то больше нужно было запитывать.

— Сперва КамАЗ посмотри, потом загрузите! — крикнул я.

Сменил магазин на полный, поднырнул левой рукой под автомат, большим пальцем потянул на себя затвор, отпустил. Работаем дальше.

Еще тварь, еще. Перед забором уже образовался завал из них. Черт, что ж они не жрут своих? Отвлеклись бы. Но, похоже, живые люди для них гораздо более привлекательная пища, чем свои бывшие собраться. А может быть это вирус их гонит, заставляет распространять себя. Не знаю, не некробиолог, и уж тем более не некропсихолог. Только убивать их умею хорошо.

Роджер тоже успел перезарядиться, и снова открыл огонь. Еще несколько выстрелов, и твари закончились, но передышкой это не стало, потому что те, что ломились в забор, уже успели частично оторвать его от столба. Я повернулся и пошел к ним, снова принялся стрелять. Морпех остался стоять на месте, никуда не пошел. Без приказа понял, что ему лучше остаться.

Со стороны ближайшего КамАЗа послышался рев мотора, я обернулся, и увидел, как из выхлопной трубы пошел густой черный дизельный дым. Сразу же завоняло сгоревшим соляром. Секунду спустя машина заглохла, и послышался злобный мат Ильяса. Похоже, все пошло не так, как он хотел.

Я снова принялся стрелять, всаживая пулю за пулей в живых мертвецов. Но тут их оказалось гораздо больше, так что скоро я опустошил второй магазин. Мазал чаще, торопился, ничего не поделаешь. Перезарядился и продолжил.

Снова послышался рев дизеля, и секунду спустя он сменился вполне себе мерным гулом. Заработало, завели. Можно валить по идее, нужно приказать Роджеру за руль сесть, да поедем.

Или, может быть, второй тоже завести? Только кто поведет? Да я и поведу, в принципе справлюсь, наверное, вспомню, что это такое. Или переоцениваю себя? Просто если машину сможем до Севастополя довезти, то можно будет у «росгвардейцев» ее на что-то сменять. Или просто подарить, чтобы обесепечить себе хорошее отношение. Там-то с тачками совсем беда, все сгорело, а самосвал всегда может пригодиться. Его если переделать немного, то можно вполне себе неплохой броневик получить.

— Валим?! — крикнул Ильяс. Орал он во весь голос, но меня это уже не напрягало — и так шум стоит. То, что мы сейчас делаем — это то же самое, что начать в мегафон орать, мол, приходите и сожрите нас.

— Второй заводи! — ответил я, повернув голову.

— Чего? — он то ли не понял, то ли не услышал. Дизель же шумит.

— Второй, говорю, заводи! — повторил я и жестом показал на второй самосвал.

— Нахуя?

— Заводи, говорю, с собой заберем.

Послышался хруст разрываемой сетки, и я повернулся и увидел, что прореха уже увеличилась. Примерно до половины человеческого роста. Снова вскинул автомат, застрелил предприимчивого зомби, который уже собирался лезть внутрь.

Потом еще одного и еще. Глянул назад, увидел, что Ильяс исчез. Похоже, что понял наконец-то, что я ему сказал.

За спиной послышались выстрелы из СКС. Значит, еще зомби подоспели. Ладно, работаем.

Когда патроны закончились и в четвертом магазине, я услышал, как к реву первого дизеля присоединился второй. Посмотрел на толпу тварей. Ну, их не так много осталось, так что, может быть, не пролезут. Но пора уходить, со стороны города уже должны подступить, причем достаточно близко.

— Роджер, идем! — крикнул я.

И мы побежали назад. Остальные уже успели загрузить генератор в багажник УАЗа. Ну да, влез, ничего, у нас все равно там пусто. А Роджер, не дожидаясь разрешения, уселся в салон машины, и я услышал, как хрустнула передача.

— Роджер первым, потом я, следом вы выезжайте! — приказал я Ильясу.

— Мы не застрянем? — спросил он, кивнув на кучу трупов, которая валялась перед воротами.

— Хуй знает! — ответил я. — Но когда застрянем, тогда и будем думать, что дальше! А сейчас поехали уже, твари со всего побережья сюда на пальбу сбегутся.

Первый КамАЗ поехал в сторону ворот, ровно вполне себе, без рывков. Дам ему немного отъехать, а потом следом двину. Не хватало мне еще аварии с двумя многотонными трехосными самосвалами.

Роджер снес ворота, и проехал по трупам, даже не заметив их.

А с той стороны, которую я прикрывал, зомби уже лезли через забор. Надо валить. Я-то проеду, а вот УАЗ может застрять. И тогда придется останавливаться.

Так… Стояночный тормоз затянут. Теперь сцепление до упора и передачу. Первую.

Вошла. Теперь снять ручник и прогазовываем слегка, одновременно отпуская сцепление. Только бы не заглохнуть на рывке, я машину сам не заведу, понятия не имею, как Ильяс с этим вообще разобрался.

Самосвал рванулся вперед, но поехал. Я окончательно отпустил цепление, повернул руль и вдавил педаль газа. Еду! Еду, мать его, причем нормально!

Бросил взгляд на показатель топлива. Немного совсем, но там дальше заправка, на которой мы ночевали, так что ничего, доберемся. Там, правда, колонка с бензином взломана, а не с дизелем, но по аналогии сделать несложно будет. Лишь бы генератор заработал.

Выехал на дорогу, и увидел, как грузовик, который вел Роджер, медленно уезжает вперед по дороге. Повернулся в другую сторону — зомби прут со стороны города. Толпой, и их не меньше пары сотен. Да уж, переполошили мы их всех, причем во второй раз.

Снова вывернул руль, и позволил себе чуть разогнать. Пока до двадцати, не больше. И увидел, как УАЗ, подпрыгнув несколько раз на трупах, последовал за нами.

И понял, что все это время не дышал. Но получилось. Получилось же! Да еще и не один, а целых два грузовика.

Все. Теперь до Севастополя, а потом обратно. Едем.

Глава 13

Мы добрались до Севастополя, по пути заправив оба КамАЗа и УАЗ под крышку на той самой заправке, где тогда ночевали. Еще и канистры набрали на всякий случай — топливо лишним не бывает. Хотя, как мне казалось, его у нас отберут, это однозначно.

Дорога оказалась безлюдной, так никого и не встретили. Зато замертвяченной, очень даже. Правда, Роджер, не особо разбираясь, пер вперед. Грузовик просто отбрасывал зомби во все стороны, расчищая дорогу, пер вперед.

Уже через час я почувствовал себя за рулем гораздо увереннее. В принципе водить можно, особенно если свыкнуться с габаритами машины. Нет, в городском трафике я бы наверняка накосорезил бы, и в это стал б причиной крупной аварии, но вот так вот, по прямой, да еще и там, где нет больше никакого движения, нормально. Ехать в целом можно. К тому же КамАЗ, как мне показалось, был в относительно хорошем состоянии. Да, старая модель, но все равно нормально.

Чуть дальше по дороге мы поменялись — я выехал вперед, обогнав всех остальных, и поехал по узкой грунтовой дороге в сторону базы Росгвардии, километрах на десяти в час, особо не торопясь. Я был уверен в том, что нас срисовали и уже сообщили о рации. Если там вообще хоть кто-то остался в живых, и «Вороны» до сих пор не добрались до этих мест.

А потом я увидел базу. Деревня эта порядком изменилась. Теперь она была окружена уже не просто забором из сетки-рабица. Кое-где были навалены бревна, в других местах стояли бетонные плиты. Похоже, что им удалось реанимировать какой-то старый кран, или они нашли рабочий. Ну что ж, если у них есть строительная техника, то грузовик, как предмет обмена, теряет свою ценность. Впрочем, всегда ведь лучше, когда у тебя есть лишний самосвал, чем когда его нет. Как я уже говорил, немного работы: краской зеленой оранжевую кабину залить, может быть укрепить ее листами, сварить решетки и кенгурятник, да бункер доработать под огневую точку, и все — отличный броневик получается.

Когда до базы осталось около пятидесяти метров, я увидел, как из-за наваленных сбоку от дороги мешков с песком, вышел человек и замахал нам рукой, мол, прекратить движения. А еще отметил, что пушка БТРа повернулась в нашу сторону. Тридцатимиллиметровый снаряд вообще никаких шансов нам не оставит.

Я остановил машину, но двигатель глушить не стал, потому что опасался, что потом завести его уже не получится. Это потом можно будет переделать замок зажигания на плоский штифт, да с его помощью заводить, а пока ключей у нас нет, а что-то там с проводами ковыряться — нет у меня никакой сноровки. Но нужно попросить у Ильяса научить, как и замки вскрывать. Лишние знания никогда лишними не бывают.

Стащив с себя автомат, бросил его на среднее сиденье, после чего открыл дверь. Прыгать вниз не стал — не та высота, да и колени поберечь стоит. Аккуратно спустился, повернулся к воротам и поднял руки, сделал несколько шагов в их сторону. Мне махнули, мол, подходи, пообщаемся.

Все так же продолжая держать руки над головой, я двинулся к ним. Уже через двадцать метров, понял, что все стволы защитников смотрят прямо на меня. Опасаются чего-то. А меня опасаться не стоит вовсе, я сейчас мирный, я только поговорить с ними хочу.

— Кто такой? — спросил боец. Молодой, незнакомый, его я в прошлый раз не видел. Но форма сидит хорошо, не висит, не топорщится, и оружие он держит тоже правильно. Значит, не какой-нибудь переодетый гражданский. Хотя такого и на блокпост главным не поставили бы.

— Край! — представился я позывным. Они меня уже должны были знать по нему. — Меня Гром знает! И Сафин тоже!

Больше всего я боялся услышать, что нет тут больше ни Грома, ни Сафина, и вообще власть сменилась, а нас надо избавить от лишнего имущества. Или от жизни. Эти полицаи вообще по жизни всегда были простыми парнями. Я их не любил почему-то, но не помню. Вообще не помню, а вот негативные ассоциации сохранились.

— Это Край! — подтвердил один из бойцов. — Он у нас месяца полтора назад где-то был. С ним еще Шмель и Овод уехали.

Я вздрогнул от упоминания их времен. Еще предъявят мне за них, это однозначно. Ведь командовать должен был, а не уберег. Но с другой стороны, ценные сведения мы добыли, а сейчас еще более важные принесли, про банду. Так что посмотрим.

— Измайлов, сходи за Громом, — решил гвардеец. — А ты руки опустить можешь. За ствол не хватайся только.

— Да нет у меня ствола, — я пожал плечами и опустил руки. — В машине остался.

Боец припустил в сторону поселка, пробежал через ворота. Да, похоже, дисциплина у них никуда не делась, она по-прежнему железная. Мне же оставалось только ждать. Никто не задавал вопросов, да и демонстративно в меня никто уже не целился, признали. Но расслабились, один даже вытащил пачку сигарет и закурил, распространяя во все стороны облака вонючего дыма.

Прошло минут пять, и в воротах появился Гром. Он что-то жевал, похоже, его из столовой выдернули. Выглядел боец так же, как и в прошлый раз — здоровенный и вполне себе довольный жизнью. Неужели тут ничего особо и не поменялось? Ну что ж, будем надеяться.

— О, Край, — проговорил он и двинул в мою сторону, одновременно вытягивая руку для приветствия. — Что, не удалось с полуострова свалить.

— А это уже не полуостров, Гром, — ответил я, пожимая его крепкую ладонь. — Остров самый настоящий. Все, нет выхода, мы теперь тут жить будем.

— Это как? — он изменился в лице. — Реально?

Они тут так и сидели что ли, ничего узнать не пытались? Ну, налаживали жизнь, базу укрепляли. Полковник их, похоже, и без того все понимал. Или просто опыту из Волкова доверился. Я так понял, тогда их тоже никто эвакуировать не собирался, пускай они и военные.

— А пацаны где? — задал он следующий вопрос.

— Нет пацанов, — мрачно ответил я. — Легли.

— Пусть земля им будет пухом, — он тоже сразу помрачнел. Посмотрел на машины за моей спиной, спросил. — Ты со своими?

— И моих тоже уже нет, — сказал я. — Это другие, но парни нормальные. Помогают мне. Новостей вообще много, и мне бы с Сафиным сразу поговорить, чтобы десять раз не переспрашивали.

— Ладно, пошли тогда.

— А моих вы пустите, или так и будут за воротами маячить?

— Гришка, пропусти, — сказал он. — Найди, где этих монстров припарковать. Людей не обижать, но предупреди, чтобы стволы в тачках оставили. Кроме пистолетов, их можно.

У нас все равно пистолетов не было, так что они могли не волноваться. Да и приехали мы сюда с самыми, что ни на есть, дружелюбными намерениями.

— Пусть кто-то за руль переднего сядет, там остальные водить грузовики не умеют, — сказал я.

А сам подумал — за рулем второго у нас американский морпех. Как его воспримут «росгвардейцы» — непонятно. Особенно после того, как мы отдали им военный ноутбук, где пикселями по экрану было написано, что вирус выпустили именно НАТОвцы с участием местных шпионов.

— Дизелем все провоняете, — проворчал Гром, когда мы двинулись вглубь села. Шли, кстати говоря, снова к церкви. Похоже, что штаб находился там же.

— Выветрится, — ответил я. — Мы в общем-то эти машины к вам и везли. Одну, по крайней мере, оставим.

— В подарок? — он ухмыльнулся.

— На обмен, — я остудил его пыл. — Нам стволы нужны нормальные, мы с барахлом всяким. Как у вас грузовики, в цене?

— Да в цене, конечно, — гвардеец хмыкнул. — Рабочей техники тут почти нет, импульсом качественно отработали. Похоже, что что-то мощное взорвали, потому что ни в самом городе, ни на окраинах ни хрена не заводится.

— А плиты вы чем таскали? Никогда не поверю, что столько пердячим паром умудрились нагрузить.

— Да есть, конечно, немного. Сидельный тягач завели, древний КамАЗ, да кран один. Сейчас он не тут, ближе к городу оборудуем местечко себе, типа форпост под мародерку. С припасами у нас, сам понимаешь, дела хреновые.

Насколько мне помнилось, в городе тоже так себе было. По крайней мере на окраинах почти все магашины оказались разграблены. Оставался еще схрон Шайбы, там еще много оставалось, мы естественно все вывезти не смогли. Наверное, его и вывезли.

— Банды проблем не доставляют? — поинтересовался я.

— Доставляют, конечно, — ответил он. — Их там больше оказалось, чем ты рассказывал. Но с ОМОНовцами бывшими мы разобрались. Подошли ночью, ебанули в окно парой шмелей. Кого-то даже живыми взяли, потом вздернули. У них рабыни были в услужении, прикинь? Нахватали баб местных.

— Понимаю, — кивнул я. — Без баб тяжело.

— У нас тоже с ними дефицит, но пару групп из города вывезли, устроили. Они и рады. Так что живем как-то. А на остальном полуострове как дела?

— Есть выжившие, — кивнул я. — Много достаточно. Но это с Сафиным обсудим уже, потому что ситуация там достаточно хреновая.

Тем временем мы уже подошли к церкви. Гром перекрестился перед тем, как войти в здание, я же не стал. Вроде как у нас священник в компании был, и я о венчании подумывал, но сам ведь не знал даже, крещеный или нет. У меня, похоже, вместо креста — солдатский жетон.

В штабе все оказалось так же, по-деловому. Где-то снаружи на разные голоса тарахтело два генератора, компьютеры работали, возле рации дежурил радист. И полковник их все так же сидел за столом, читал какие-то бумажки. Они тут распечатки делают что ли? Зачем бумагу переводить, все ведь уже давно на компьютерах должно быть, да и коммуникаторы у них рабочие есть, насколько я знаю.

— Край? — проговорил Сафин, едва увидев меня. — А ты какими судьбами? И что с моими людьми?

— На том свете они, упокой Господь их душу, — проговорил я. — Шмеля дезертиры застрелили возле Судака, а Оводу от снайпера досталось у самого моста. Но что обещали мы сделали, товарищ полковник, до моста добрались.

— Но, судя по тому, что ты тут, а не на большой земле кайфуешь, все оказалось не так, как ты ждал?

— Ага, — кивнул я. — Нет моста. Вокруг всего острова шторм такой, что не пролететь и не проплыть. Перешейка тоже нет, насколько мне известно, так что мы на острове теперь. И спасаться будем сами.

— Что по пути случилось? — спросил он.

— Это не так важно, — я покачал головой. — Мы сюда не просто так пришли, товарищ полковник. Беда на острове, причем большая такая, серьезная.

— Серьезнее, чем эпидемия? — Сафин усмехнулся.

— Подозреваю, что да, — ответил я. — Потому что эпидемия, она просто народ выкосила. А новая беда всех выживших под себя подмять собирается, а тех, кто не желает, уничтожает.

— Рассказывай, — он вдруг посерьезнел.

Присесть мне не предложили, да и некуда было. Ну и не положено это — когда докладываешь начальству, надо стоять. Сафин мне, правда, совсем даже не начальство, и я подозреваю, что званием он не сильно выше, но информация обо мне засекречена, так что точно уже не узнаешь.

— На острове банда появилась. Их, насколько я знаю, около полутора тысяч человек. Сейчас уже на полсотни меньше, — я решил все-таки похвастаться. — Главный у них — Мансур. По военной части Изгой был.

— Изгой? — спросил полковник и взгляд его сверкнул. — Выжил все-таки, значит?

— А что, знакомы?

— Пересекались пару раз, — кивнул он. — А почему был?

— Потому что больше нет, — ответил я, но вот тут свое участие решил не офишировать. Мало ли в каких отношениях они были. — Сняли его из снайперской винтовки. Так вот, банда эта население кошмарит. Почти в каждом анклаве выживших сидит по их группе, и дань из людей тянет. Помимо этого, еще баб собирают и везут к себе на базу. Вот такие вот дела.

— И много земель под себя эта банда подгребла?

— Много, — кивнул я. — Почти вся южная и юго-восточная часть острова под ними теперь.

— А чего они хотят-то, известно? — встрял в разговор Гром.

— Власти они хотят, — ответил я. — Всей, какую можно захватить. Государство собираются новое строить. И никакими методами при этом не брезгуют.

— И ты к нам за помощью пришел, так? — спросил Сафин. — Думаешь, что мы в это влезем, и поможем вам скинуть их? Так мало нас, Край, людей умелых практически нет.

— Товарищ полковник, если мы ничего не сделаем, они ведь рано или поздно сюда придут. Было тут село по дороге около Алушты, Изобильное. Возле водохранилища, вы, наверное, знаете.

— Ну, знаю, — он кивнул.

— Так вот, там как здесь. Военные с местными скооперировались, защиту наладили. Рыбку ловили, выращивали что-то, толком не знаю. А теперь нет этого села. Распахали из РСЗО, потом штурмом взяли. С теми, кто готов склониться, они еще относительно нормально обходятся, пусть и жестко. А вот с теми, кто сопротивляется, — я развел руками.

Полковник задумался. Было видно, что прям крепко задумался, и я даже заметил, как у него кулаки сжались. Ну еще бы, эта история кого угодно напрягла бы. У меня, если честно, до сих пор перед глазами эта картина — деревня разрушенная, да двое пацанов, которых женщина с собой утащить пыталась, а их осколками всех насмерть. Какая-то агрессия сразу просыпается и зубы скрипят.

— То есть у них РСЗО есть? — спросил Гром и почесал в затылке.

Ну да, это понятное дело. Если любой накат «росгвардейцы» в общем-то отбить сумеют, с учетом того, что у них техника есть и, что укрепились, то вот системы залпового огня в данном случае — ультимативное оружие. Несколько кассет отстрелять, и от деревни вообще ничего не останется. Как и отличного состава. От «Воронов» только и потребуется, что войти и трофеи собрать.

— Как ты сказал, Мансур зовут главного? — спросил Сафин.

— Ну, насколько мне известно, — я пожал плечами. — По фамилии его никто не называл, так что не знаю.

— Ильин! — крикнул полковник, обратившись к одному из тех парней, что сидели за компьютерами. — Пробей по ментовским базам. По имени Мансур. Посмотри, может быть, что найдешь.

Полковник посмотрел на распечатку, которая была перед ним, перевернул белой стороной вниз и отодвинул. Секретность, все дела. А мне он, похоже, не так уж доверяет. На что-то важное наткнулись? Да нет, скорее всего, просто по привычке.

— Что еще знаешь о них? — спросил он у меня.

— У них базы по всему острову есть. Одна из главных в Белогорске.

Я вкратце пересказал то, что узнал от захваченного нами бандита, ну и то, что услышал от Фреда. Сафин помрачнел еще сильнее. А я подумал, что у нас, возможно, получится его помощью заручиться. Все-таки он понимать должен опасность. И то, что близость к Севастополю их не спасет, потому что если ничего не сделать, то рано или поздно «Вороны» подгребут под себя весь остров.

— Вы сами где? — наконец спросил он.

— В Дачном, — ответил я. — Это село недалеко от Судака. Там тоже контингент сидит, три десятка. Мы вообще у них, типа, команды добытчиков. Судак грабим. Ну а сейчас вот за самосвалами рванули, скоро осень, надо дров добыть. Вырвались, они даже тачку дали.

— База есть где-то в окрестностях? — спросил он. — Конкретно ваша.

— Да, — кивнул я. — В старом лагере, что севернее от Дачного. Там много места, разместиться можно. Там сейчас один из наших.

— Ладно, — он выдохнул. — Значит, так. Я понимаю, что это угроза для всех, и тут уже не отсидеться. Так что, будем готовиться.

Тут настала уже моя очередь выдыхать. На этот раз меня услышали. А, значит, у нас появился могущественный союзник, что уже само по себе неплохо. Воевать они умеют, если судить по Шмелю и Оводу. Те были хорошими бойцами, и я не думаю, что остальные хуже их.

— Команду отвезти туда сможете?

— Да, — кивнул я. — У нас два КамАЗа с собой, думали один из них у вас на что-нибудь полезное обменять.

— А что вам нужно-то? — спросил он.

— Глушители, — ответил я. — Под «двенадцатый» штатные. И под обычную резьбу — семьдесят четвертые и АКМы хоть что-нибудь пригодится. И бронеплиты. Все остальное у нас есть.

Ну а действительно, машины у нас имеются в лагере, оружия там тоже полно — трофеями взяли. А вот с глушителями реально беда. А с АК-12 вдвойне, потому что обычные к ним не подходят, там вообще все достаточно стремно с этим.

— Дадим, — выдохнул он. — Один самосвал оставите, он нам пригодится. Особенно теперь, если воевать будем. Вы тоже планируете, так?

— Да мы уже воюем, — ответил я. — Конвой уничтожили, трофеи взяли, БРДМ сожгли и «Тигра». И Изгоя на самом деле я убрал. Правда, меня теперь подозревают… Но не совсем, потому что они больше про группу американцев думают.

— Там и такие завелись? — спросил Гром.

— Да нет, американец там один, и он на нашей стороне воюет, — пожал я плечами, решив, что таиться все равно нет смысла. — Морпех. Он же навел нас на тайник, который диверсанты для оккупантов оставили, там стволы были. Вот мы из них и отработали. Гильзы, пули — все НАТОвское, так что они и купились. Вроде бы.

— Команду я с вами отправлю, — решил он. — Гром, поедешь ты со своими. Как-нибудь разместитесь. До лагеря доехать не получится, так?

— Неа, — я покачал головой. — Туда нужно через село ехать, вообще никак. Но и через окрестности лучше не шастать, они там сейчас сломя голову носятся, диверсантов американских ищут. Но… Если ночью, то, наверное, можно. Их меньше будет. Так что где-нибудь скинуть можем по дороге, а потом сами дойдут.

— Покажешь, где ваш лагерь, — кивнул он. — Карты есть.

— Нашел троих, товарищ полковник! — обратился к своему начальнику Ильин. — Из тех, кто на острове был!

Я лично на ментовские базы особо не рассчитывал. Мансур этот, если и уголовник, то сейчас вряд ли сидит. Но Сафин встал и двинулся к компьютеру, и нам с Громом не оставалось ничего, кроме как пойти за ним.

На мониторе был открыт документ с тремя вкладками. Полковник уселся на стул, который Ильин ему освободил, и принялся листать, пробегая глазами по тексту. Я пристроился за спиной и стал читать через его плечо. Так.

Первый — мелкий вор. Не в том плане, что «в законе», а в том, что домушник и карманник. На фотографии был плюгавый мужичок, полностью покрытый татуировкой. Нет, не он — это точно.

Второй проходил, по нескольким делам с убийствами в качестве подозреваемого, но доказать удалось всего одно. Он отбывал наказание в Керченской колонии, той самой, заключенных которой Мансур освободил. Легавые считали, что он — наемный убийца, один из киллеров. После двадцатых годов бандиты вообще воспряли, и пусть с ними разбирались быстро и жестоко, но это все равно никого не останавливало. Это я помнил.

А вот третий оказался олигархом и даже бывшим депутатом Госдумы. Мандат ему пришлось сдать, после того, как он спалился на какой-то крупной махинации, прочитать на чем именно я не успел — Сафин очень быстро пролистал. В итоге не посадили, хотя по самой грани прошелся. Но он на кандидатуру этого самого Мансура подходил больше всего.

— Непонятно, — пробормотал полковник. — Но третий подходит вроде.

— Да, пока лично не увидим, не узнаем, товарищ полковник, — пожал плечами Гром. — Я про него слышал, и у него связи были. Может и он. А может и залетный какой-то, которого в базе нет.

— Ладно, — Сафин не стал закрывать вкладки, но взял чистый листок бумаги, написал на нем что-то и протянул мне. — Сейчас идешь сам знаешь куда, и там получаешь все это. Потом грузитесь и едете обратно к своему Дачному. Гром, твои чуть раньше выйдут, дождетесь ночи и двинете к лагерю. Связь… Рации возьми. Снарядитесь хорошо, пайками тоже запаситесь, черт знает, сколько там придется сидеть.

— Там бандиты ими активно пользуются, — заметил я, забрав листок. — Спалимся.

Полковник пожевал губу, после чего вытащил из кармана коммуникатор, открыл спутниковую карту. Я успел заметить, что связи со спутником у него нет. ЭМИ модуль сжег? Или их глушат, как они и говорили?

А карта, кстати, такая же, как та, что мне Фред показывал. Наверное, одно и то же.

— Сколько от лагеря до села? — он быстро пролистал карту до Судака, а потом и нашел и Дачное.

— Часа полтора, если по дороге, — пожал я плечами. Там на север.

— Ладно, — он нашел лагерь и примерно прикинул расстояние пальцами. — Можно и так обойтись. Не почтовыми голубями же вам пользоваться, — он усмехнулся своей шутке, как по мне, так совершенно не смешной. — Но все равно возьмите, переговоры бандитов послушаете.

— А какие задачи-то? — спросил Гром.

— Несколько дней тихо посидите, понаблюдаете. Потом отправитесь к Белогорску. В огневой контакт не вступать, просто наблюдаете. Ты ж, Край, партизанскую войну там развил, я так понимаю?

— Да, вроде того, — я кивнул. — Нас семеро таких партизан. Ну и администратор в селе, которого бандиты поставили, тоже на нашей стороне.

— Вот, им и поможете. А еще вот тут, — он ткнул пальцем куда-то в гору. — И тут, — показал чуть дальше. — Базы стоят. Не знаю, что на них, но нужно проверить. Займитесь, если получится что-нибудь достать, то уже хорошо будет. Все понятно?

— Так точно, — ответил Гром. Я промолчал.

— Ну, раз ясно, тогда выполнять.

Глава 14

Вернулись в Дачное мы уже под вечер. Проблемы были только у Ялты, где мы переполошили всех зомби. Но ничего. справились. Дальше. уже у самого Судака выгрузили бойцов из отряда Грома и передали им глушители и бронеплиты, которые нам выдали на базе Росгвардии. Они укрылись в каких-то гаражах, где должны были дождаться ночи, и потом выдвинуться к детскому лагерю. Заодно и нашу поклажу дотащить, потому что ясное дело с ней в село нам дороги не было.

А потом, рыча двигателями, въехали в деревню. Роджер сидел за рулем КамАЗа, я ехал с ним. Бандиты просто расступились — мы ведь вернулись на их машине, а грузовик ехал вторым. Только вот парковаться пришлось у домов, которые занимали бандиты, потому что Фред вышел на дорогу и выставил руку, мол, останавливайтесь.

Я открыл дверцу и осторожно вылез на землю, двинулся вперед, прямо к нему. Руки он мне не протянул, да мы в общем-то и здоровались с утра, поэтому я решил не обращать на это внимания.

— Чуть в сторону давай! — крикнул главарь бандитов Роджеру, показывая, где ему припарковаться.

КамАЗ занимал почти всю дорогу, но куда бы мы его не поставили бы, он все равно будет практически полностью перегораживать проезд. Однако я увидел, как Роджер вывернул руль и, съехав на обочину, остановился. И только теперь заглушил двигатель.

Пока мы на базе сидели, Ильяс воспользовался инструментами и переделал замок зажигания грузовика. Так что теперь его можно было завести просто с помощью плоского куска металла. повернуть, а он и поедет.

— Охренеть вы молодцы, конечно, — проговорил главарь бандитов, когда двигатели наконец замолчали. — А ничего поменьше не нашли?

— Так больше дров увезем, — я пожал плечами. — А что не так-то? Нормальная машина.

— Ага, — кивнул он. — У них еще слоган раньше был. «Танки грязи не боятся». Где взяли-то? Долго вы на самом деле.

— Да мы, считай, по всему берегу проехали, — ответил я. — И у Симеиза нашли, он на стройплощадке был. Щебнем загружен. Выгрузили, да поехали.

— Лучше бы привезли, — проворчал он. — Тут ведь только центральная улица заасфальтирована, а другие щебенкой засыпать не лишним было бы.

— Ага, конечно, — кивнул я. — Ты представляешь, как круто будет по серпантину эту дуру с грузом вести? Я вот — нет, потому что водить их не умею.

— А этот парень нерусский, получается, умеет?

— Он умеет, — кивнул я и решил перевести тему. — Как у вас-то дела? Нашли американцев?

— Да ни хрена, — он покачал головой. — Как сквозь землю провалились. И, самое главное — следов никаких вообще. Тут у меня один вариант остается — в городе они где-то прячутся. Так что завтра поведешь туда людей.

— Бля… — протянул я. Это в мои планы не входило совершенно. Особенно то, что они гильзы найдут. Или, еще хуже, нашу базу, где у нас стволы, добытые из оружейного, еда и вторая половина золота лежит. — Ты хоть представляешь, сколько времени займет весь город прочесать? И зомби там до пизды еще. Нас сожрут просто на хрен и все.

— Так со стволами пойдете же, — ответил он и протянул ко мне руку. — Кстати, давай сюда. Задачу выполнил, оружие сдать надо.

— Да хоть почистить дайте его, я несколько магазинов отстрелял, возле Ялты жопа была настоящая, — принялся канючить я. — Никто из ваших же не возьмется все равно, а завтра если с утра пидорасить их будем, кучу времени займет.

Он задумался. Похоже, реально понимал, что никто из бандитов наших стволов чистить не будет. Так, кстати, иногда в армии на стрельбищах делали самые хитровыебанные — отстреливались из чужих стволов, а потом их приходилось чистить товарищам. Вспомнилось почему-то. Но я с оружием возиться любил, поэтому наоборот, стрелял всегда из своего.

— Ладно, — выдохнул он. — Только патроны сдадите все. А с вами наши пойдут.

— Да толку-то с ваших? — я покачал головой. — Хорошо стреляют что ли? Да и если палить во все стороны начнем, то в итоге только больше зомби со всех сторон сбежится. А с топором пойти им на тварь слабо будет?

— Бля, да ты заебал уже, Край, — он пристально посмотрел на меня. — Сколько можно-то? Я скажу — пойдут. Никуда не денутся.

У меня по этому поводу мнение было совсем другое. Скорее всего, драться с зомби будем мы, а они будут просто идти позади и зубоскалить. Но… У нас ведь есть варианты. Например, мы можем провести бандитов там, где сами еще не были. Почистить город, посмотреть, что еще можно примародерить, ну и сделать так, чтобы наши гильзы от НАТОвского оружия никто не нашел. А что найдут те, которыми мы раньше стреляли… Так и плевать, такого оружия у всех полно. Они ж в курсе, что село раньше дезертиры держали. Могут подумать, что это они.

— Ладно, спорить бесполезно, вижу, — пожал я плечами. — Пойдем, значит, завтра с утра искать твоих НАТОвцев. Но, если что, я за твоих не отвечаю, сразу говорю. Сожрут их зомби — не мое дело.

— Какой же ты наглый хуй, — он покачал головой. — Иногда я думать начинаю, чего я тебя вообще терплю.

— А чего ты хотел, бля, Фред? — я посмотрел на него, добавив во взгляд злости. — Если бы не моя наглость, что тут было бы? Была бы дань та с золотом? Было бы что жрать местным? Был бы грузовик этот, на котором мы теперь дров на всю зиму привезем? А?

— Тут ты прав, — он кивнул. — Ты пусть и охуевший, но все равно полезный.

— Ну вот и все, — пожал я плечами. — Какие ко мне вопросы вообще могут быть?

— Ну, людей ты все равно поведешь, — сказал он, давая знать, что возражений вообще не потерпит.

— Если будут слушаться меня, — я все-таки решился. — Если будут делать все, что я говорю. Тогда да, поведу.

— Ладно, блядь, заебал, хорошо, — махнул рукой. — Сдавай оружие давай и пиздуй, куда хочешь. Иди в дом сразу, там Седому отдашь. Скажи, что ствол я разрешил оставить, только патроны и магазины все сдай. Только ствол сейчас здесь оставь, магазин отомкни только и патрон вытащи.

Я отомкнул магазин от автомата, перехватил оружие левой рукой и правой дернул затвор. Поймал патрон в воздухе, после чего снял с себя оружие и, не придумав ничего лучше, прислонил его к переднему бамперу грузовика, поставив прикладом на землю.

Кста, о том, что патроны мы приныкать можем, он не подумал. Ну и ладно, ну и хорошо. Хотя нам на самом деле это барахло особо и без надобности, у нас сейчас оружия хватает, а теперь еще и глушители выдали. Но все равно отдам.

Я прошел через калитку, поднялся на веранду, миновал ее и оказался в доме. Народ сидел в гостиной. Водкой не пахло, но двое пили пиво из банок, скорее всего, из наших же старых запасов, которые мы оставили. Седой, который, как это ни удивительно было бы, действительно был седом, несмотря на то, что на вид ему было около тридцатки, сидел отдельно и читал книжку.

— Фред сказал, стволы себе оставить пока можем, — сказал я. — Почистить и все такое. А вот патроны и магазины сдать.

— Хорошо, — он поднялся и положил книгу на подушку кресла обложкой вверх. Похоже, что и место забил так, ну и чтобы потом не перелистывать страницы, чтобы найти, где именно он остановился. — Пошли тогда вниз. Патрона много потратили?

— Да, — кивнул я. — Зомби пришлось отстреливать.

Он пошел к лестнице, а я двинулся за ним. Спустились и встали у того самого стола, на котором раскладывал оружие, когда учил Наташу стрелять. Положил на стол тот магазин, что держал в руке, потом патрон, который все это время сжимал в ладонь. Из подсумков магазины доставать не стал, прямо так снял и бросил. Потом открыл рюкзак и выложил оставшиеся пачки — три целые и еще одну рваную.

— Много постреляли, — хмыкнул он.

— Да остальные не так, — махнул я рукой. — Это нам с Роджером много работать пришлось, остальные не стреляли почти. Расписываться надо где?

— Иди уже, шутник, — махнул он рукой. — Кстати, Фред говорил, ты завтра группу в город поведешь?

— Придется, похоже, — пожал я плечами. — Так что завтра я все равно снова забирать все буду. Но ты патрона побольше дал бы что ли. Если мы толпой завалимся, то придется очень много стрелять.

— Посмотрим, — он пожал плечами. — Я тебя попросить хотел.

— Чего? — спросил я.

— Там братишка мой с вами пойдет, Егор. Ты присмотри за ним, чтобы ничего не случилось. Он нормальный пацан, просто неопытный еще. Но все равно глянь, ладно?

— Без проблем, — ответил я. — Посмотрю.

Развернулся и пошел на выход. Там столкнулся с Ильясом, который тоже шел сдавать оружие, и тоже без своего карабина. Кивнул мне, хотя я так и не понял, чего он хотел сказать. Ладно.

По-хорошему надо к Лике идти, обрадовать тем, что вернулся. И огорчить тем, что завтра мы опять в город пойдем. Каково же ей, блин. Может все-таки с собой ее брать начать? Где ей безопаснее, со мной в городе полном зомби, или тут, в деревне, где вроде бы спокойно, но при этом бандиты кругом?

Черт его знает. Так точно вроде бы даже и не скажешь.

Фред уже стоял возле КамАЗа и зачем-то пинал по колесам. Не знаю зачем, я слышал, что дальнобойщики это делают, чтобы яйца от ляжек отлипали, но он-то за рулем не сидел. Остальные парни из моей группы уже ушли в дом, куча их оружия была сложена у машины. Надо бы, кстати, Роджеру показать, как СКС вообще чистится. Он не разберется, скорее всего, хоть там и проще, чем у их АР-систем все. Но когда его в первый раз в руки берешь, все равно не поймешь, надо сперва со стороны посмотреть.

Я подобрал свой автомат, повесил за спину.

— Короче, Край, я серьезно, — не оборачиваясь сказал главарь бандитов. — Американцев тех нужно найти, если они вообще есть.

— Что, на тебя сверху давят? — спросил я.

— Да пиздец, — он выдохнул. — И тебе же выгоднее будет, чтобы вы нашли кого-то, потому что иначе меня снимут. А приедет сюда кто-нибудь другой, и с вами миндальничать не будет. Вот вообще. Мне дали две недели. Если за это время мы не находим группу — я уезжаю, и приезжает кто-нибудь другой.

Черт. А ведь это проблема. Причем, большая такая проблема. С новой администрацией придется договариваться заново. Да они и могут просто не захотеть ни с кем договариваться.

— То есть, вынь да положь этих американцев? — спросил я.

— Именно, — он кивнул. — Вынь, да положь.

— А если они свалили уже? — задал я следующий вопрос. — Они ж конвой атаковали, очевидно, чтобы машинами разжиться. Сами говорили.

— А Изгоя тогда кто отработал? Ты?

Бля. Надо было все-таки по нему стрелять из русской винтовки. Ну сходил бы до лагеря, забрал бы СВДС, не обломался бы. И работать из нее было бы гораздо привычнее, все-таки самозарядная же. Но нет ведь, подумал, что надо все на американцев скинуть. И что теперь делать?

— Шутишь? — вопросом на вопрос ответил я.

— Сам уже не понимаю, шучу или нет, — серьезным тоном ответил он, но развивать эту тему не стал. — Короче, не будет за две недели этих американцев — не будет меня. Голову не снимут, но переведут куда-нибудь в рядовые, и все.

Надо обсудить. Переговорить со своими. Подумать, как мы эту проблему будем решать.

Хотя, если честно, у меня тут всего одно решение есть. Но оно мне не нравится. Потому что это поменяет жизнь всех жителей Дачного. И, стоит признать, что далеко не в лучшую сторону.

Ильяс вышел из дома, посмотрел на меня. Я кивнул ему, мол, подожди.

— Ладно, — сказал я. — Если ты так вопрос ставишь, то мы попробуем помочь. Не уверен, конечно, что получится, но американцев поищем.

— Вот и ищите.

Он в последний раз пнул колесо, вытащил пачку сигарет, сунул одну в зубы и поперся куда-то в сторону блокпоста. Я подошел к Ильясу.

— У нас проблемы, — проговорил я. — Собирай всех и идем к Мустафе.

— Серьезно все? — спросил он.

— Хуже некуда, — честно ответил я.

Загляну к Лике, а потом пойду к администратору домой. Там все и обсудим. Но решение тут, похоже, только одно остается.

***

Лика меня, естественно, была рада видеть, встретила, пусть на ее лице и было видно усталость. Причем такая, как у жены каждого военного бывает, наверное, когда она своего мужика в командировку отправляет. А у ЧВКшников еще хуже — там мужья ездят в другую страну, и в случае чего даже похоронки никто не пришлет. Придет на банковский счет сумма страховки, и все тут. И даже знать не будешь, в какой земле закопан твой любимый человек, да и осталось ли от него что-то.

Но сейчас дело было серьезное, поэтому я взял ее с собой, и мы пошли в дом к Мустафе. Остальные, в том числе и Роджер, уже сидели там. И все были при оружии, только без магазинов. Выглядело это достаточно забавно.

— Салам, Край, — поприветствовал меня Мустафа. — Ильяс говорит, проблемы у нас?

— Ага.

Я уселся за стол, и Алия тут же подставила мне чашку и налила в нее чаю. Такую же получила и Лика. Я сделал глоток черного, как смоль и крепкого, как деготь, напитка. Лика же только принюхалась, и чашку отставила. Похоже, ей не понравилось.

— Завтра мы поведем группу в город, — сказал я. — Группу бандитов. Они будут искать там американцев. Но с этим есть проблема.

— Ага, потому что единственный американец тут — это он, — кивнул Ильяс на Роджера.

Тот сидел и спокойно пил чай, в обсуждении не участвуя. Ну еще бы, он ведь понимал в лучшем случае одно слово из пяти. Но когда все на него уставились, поднял голову и спросил:

— What?

— Да ничего, — ответил я ему на английском. — Думаем, не отдать ли им тебя, раз они американцев ищут по всей округе.

— Pretty funny, — кивнул он и отхлебнул из чашки.

— Ладно, мы отвлеклись, — сказал я. — Если через две недели Фред не предъявит им американцев, то его снимут. А сюда приедет кто-нибудь другой. И он, скорее всего, таким лояльным уже не будет. Потому что подозревают именно нас. Справедливо подозревают, кстати говоря.

— И что ты предлагаешь? — спросил Иван. — Ситуация-то дерьмовее некуда.

— Я предлагаю валить, — сказал я.

— Куда? — не понял Мустафа.

— Кого? — спросил Ильяс.

Ага, прямо как в старом анекдоте. Но в данном случае работают оба варианта.

— Наша главная ценность какая? — спросил я и тут же ответил. — Люди. Не дома, не школа, и даже не мечеть, уж извините меня, Ильяс и Мустафа. И не церковь, Отец. Если мы людей убережем, то дома, куда их заселить, найдем, так или иначе. Тут целый Крым этих домов, приезжай, расчищай от зомби и живи.

— Ну и к чему ты ведешь? — мрачно спросил у меня Мустафа.

— К тому, что деревню нам не удержать, — я покачал головой. — Даже если мы прямо сейчас сгоняем до лагеря, возьмем стволы и вернемся, да перебьем их всех, то приедут другие. А то и будет просто как с Изобильным — перепашут все РСЗО, да и конец на том. Значит, надо спасти хотя бы людей.

Я замолчал и отхлебнул еще чая.

— Не надо было Изгоя трогать, — вдруг проговорил Отец. — Не к добру это было. И сам видишь, чем все заканчивается.

Вот это меня всегда умиляло. «Не надо было этого делать», когда дело давно уже сделано. И назад ничего не воротить, как ни крути. Остается только дальше действовать.

— Так, может быть, нам тогда и конвой трогать не надо было? — спросил я, чуть повысив голос. — Или нам с Роджером не надо было за пушками ходить? Может быть, надо просто жить под этими «Воронами»? А чего, а? Ходили бы сейчас за данью для них, топорами бы от зомби отмахивались. Вы серьезно думаете, что этот порядок надолго бы сохранился? Бля, да они рано или поздно все равно гайки закручивать станут, потому что у них ресурсов мало, а народа много.

Остальные молчали. И чай уже никто не пил — слушали.

— Мы на войне, бля, — сказал я. — На войне. Именно так. А тут решения приходится быстро принимать. Если мы не воюем, вы так и скажите — я возьму своих и уйду просто. Или в леса, или обратно к Севастополю. Заберу одну из машин и уеду.

— Да тише-тише, уж, Край, — проговорил Ильяс. — Мы все все поняли. Так что ты предлагаешь-то?

— Завтра мы с группой идем в город, — сказал я. — И там валим всех. У них будут пушки, у нас тоже, но они вряд ли будут ждать, что мы что-то сделаем. Потом возвращаемся обратно в деревню, кладем всех остальных. Машины у нас будут, так что грузим в них деревенских, всех. И везем к Севастополю, на базу Росгвардии. Об этом я и говорил, что нужно людей спасти.

— А сами уходим в лагерь, партизанить, так? — спросил Ильяс.

— Да, — я кивнул. — Сперва засаду устраиваем здесь, потому что наверняка еще отряд приедет. Гвардейцы нам помогут, и если грамотно минами распорядимся, то мы тут и сотню остановим. Мы же деревню знаем, а они нет. А потом да, уходим партизанить.

— Я согласен, — сказал Ильяс и вдруг резко выпрямился. — Правильно все.

Остальные молчали. Роджер посмотрел на меня, потом на всех остальных, и пробормотал что-то ругательное на английском. Ему, похоже, и самому надоело, что он ничего не понимает. Только вот морпех, скорее всего, пойдет за мной. Ему в общем-то без разницы, у него в деревне никого и ничего нет.

Хотя он, наверное, тоже тихой жизни хотел. Просто выжить, раз уж никакой возможности связаться со своими и вернуться домой нет. Но тоже на войну попал в конечном итоге. Впрочем куда нам деваться-то всем?

— Может все-таки не будем на такую крайность идти? — спросил Мустафа. — У людей тут дома, свое все. А в другом месте… Еще непонятно, как устроимся. Ну и опять же, Севастополь там под боком. И как примут, тоже непонятно.

— А у нас еще варианты есть? — спросил я, повернувшись к татарину. — Если есть, то предлагай, мы тебя выслушаем, конечно. Мало ли, что еще придумаешь.

Он промолчал. Да и все остальные тоже молчали. Я повернулся к Лике, и та кивнула. Она и сама понимала все, что так дальше продолжаться не может. Вопрос только, что мне с ними делать тогда. В Севастополь она не поедет, это вообще не вариант. Значит, останется со мной. И тогда мне придется и из нее бойца делать, как я в начале планировал.

Правда, тогда я не знал, сколько она для меня в итоге значить будет. Да уж…

— Ладно, — сказал Мустафа. — Раз без этого никак не обойтись. Излагай, Край, что дальше делать будем.

— Да все просто, — пожал я плечами. — Завтра мы идем группой в город, вместе с бандитами. Заводим их куда-нибудь поглубже, а потом разбираемся с ними. Все равно ведь у нас других вариантов нет, тут главное — не дать им шума поднять. Оружие у нас у всех будет, так что рискованно, но время для нападения мы сами выбираем. А это, пожалуй, самое главное.

— Да, — кивнул Ильяс. — Сколько там народа будет? Человек пять он с нами отправит, вряд ли больше. Справимся.

— Точно, — кивнул я. — Стволы у нас уже будут в тот момент, с бандитов и снимем. И пойдем обратно в село. Блокпосты обойдем через минные поля, я сам их закладывал, так что смогу провести без проблем. И атакуем дом. Их там будет много, но они нападения ждать не станут. Потом снимаем блокпосты и режем тех, что в деревне осталось.

— И начинаем грузиться, — сказал Иван. — Может быть, заранее предупредить народ?

— Нельзя, — я покачал головой. — Точно утечет. Нас, скорее всего, тогда просто сразу расстреляют. Да, времени у нас будет немного, если они успеют связаться со своими в Белогорске… То через час уже здесь толпа будет. Каратели приедут Так что грузим всех в авральном режиме, и сами готовимся.

— Мины ставим? — спросил Ильяс.

— Точно, — кивнул я. — Устроим засаду, положим сколько получится, если что — в город отойдем. Они туда не сунутся. Нам главное будет время выиграть, чтобы они за конвоем беженцов не погнались.

Я заметил, как они поежились от этого слова. «Беженцы». Да уж, в мире постоянно говорят про самых разных беженцов, да только никому никогда не хотелось бы этого слова на себя примерить. Хотя в двадцатых годах, если мне правильно помнится, его практически полностью вытеснил англоязычный аналог. «Релоканты». По сути — то же самое, только звучит подороже. Поблагороднее как-то.

— А нам что делать? — спросил Отец.

— Готовьтесь, — пожал я плечами. — Оружие вычистите, оно нам завтра понадобится. Да и вообще, не кисните так. Эта проблема не только у нас, я думаю, если мы о себе заявим, то многие из соседних сел к нам подтянутся. Выметем эту мразь с острова рано или поздно. И тогда можно будет и домой вернуться.

Подбодрил, что называется. А сам-то в это верил?

Да скорее да, чем нет. Шансов, конечно, маловато, но в жизни разное случается. Если поймем, что не вывозим, то ведь реально будет шанс уйти. Хотя бы и на западную часть острова, куда они еще не добрались. Или выше в горы.

Но это вряд ли. Что-то мне подсказывает, что я скорее лягу, чем отступлюсь в конечном итоге. Хрен с ним, придумаем что-нибудь.

Я залпом опрокинул в себя остатки чая из кружки, сплюнул чаинки и сказал Лике:

— Пойдем. Надо вещи собрать и тайник наш распаковать. Оно нам завтра пригодится, скорее всего.

— Спасибо за чай, — проговорила моя девушка, которая к нему так и не притронулась.

И мы двинулись наружу.

— Ты уверен? — спросила вдруг она, когда мы вышли за ворота. — Готов идти до конца?

— Готов, — ответил я. — А ты? Может с остальными поедешь?

— Неа, — Лика покачала головой. — Куда ты, тогда и я.

И на душе сразу же как-то стало светлее. Нет, страшно по-прежнему. Но легче чем было.

Глава 15

С утра я проснулся раньше всех, снова выскользнул из постели — не стал Лику будить. Она, как проснется, вещи будет собирать, раз уж мы уезжаем, но несколько часов у нее определенно есть.

Умылся, размялся, позавтракал тем, что она оставила мне на столе с вечера. Потом оделся, забрал почищенный и смазанный автомат, и вышел из дома.

Солнце еще даже не начало вставать, только где-то вдалеке на востоке небо подернулось оранжевым, будто красной из банки плеснули на холст. И ни облачка на нем не было. А ведь со дня на день должен быть шторм, они сейчас стабильно раз в неделю бывают. Значит, надо увезти людей.

Что ж, сегодня все решится, определенно так и будет. Великий день, можно сказать. Ну, для кого великий, а для кого и ужасный. Потому что многие сегодня умрут, и надеюсь, что нас еще не поздно исключить из их рядов. Ну и стоит помнить о том, что многие наши односельчане сегодня лишатся своих домов, и им придется отправиться к черту на куличики, к замертвяченному городу. В изгнание, в ссылку, можно сказать.

Постоял немного на улице, подышал пока еще холодным воздухом. Сейчас ночи и вчера уже совсем холодными стали, все-таки осень близится. А вот днем пока еще жара. Но сегодня день и без того жарким будет.

А потом плюнул на все и пошел к дому, который занимали бандиты. Договорились, что выходим с рассветом, так что они должны уже собираться. Ну и остальные мои подтянутся. А там пойдем.

Оружие забросил за спину — все равно без патронов от него толку никакого, даже прикладом не уебать — он раздолбанный совсем и сложится просто, руки в карманы засунул и пошел.

Деревня пока спала. Жители видели самые крепкие и сладкие сны, как оно всегда бывает перед рассветом. И пока что они еще даже не подозревают, как переменится их жизнь. Если честно…

Если честно, то их мне было жаль. Но что уж поделать, время сейчас такое, неспокойное. Но ничего, думаю, они поймут. Будут проклинать, материть, скрипеть зубами, но рано или поздно поймут. Хотя, конечно, не сразу. Далеко не сразу.

Когда я подошел к дому, который практически полностью закрывал припаркованный рядом КамАЗ, то увидел, что у ворот стоит Фред. И курит. Без всяких следов похмелья, очень даже собранный, причем даже в разгрузке и бронежилете. Он что, сам с нами идти решил что ли?

Совсем уж не был он похож на весельчака, пьяницу и балагура, каким показался мне в начале. Молчаливый такой, ожесточенно втягивал в себя дым и выдыхал его в небо, где клубы тот же подхватывал и уносил ветерок.

— Пришел? — спросил он.

— Ага, — кивнул я.

— Решил — с вами пойду, — сказал главарь бандитов. — Посмотрю, что там и как. Да и интересно, я ни разу в замертвяченном городе не был с тех пор, как все началось.

— Хорошо, как пожелаешь, — я пожал плечами.

Если уж он собрался, то теперь все будет с одной стороны легче, а с другой — гораздо сложнее. Гораздо труднее будет застать их в расплох, потому что Фред начеку, он не бандит на расслабоне, особенно в последнее время, с тех пор, как у него проблемы начались. А конкретно с того момента, как Изгоя убили.

Но потом те, что в деревне, останутся без командира. И разобраться с ними будет гораздо проще. Потому что чутье мне подсказывало, что главным этого неглупого в общем-то мужика поставили не просто так. И что в том, как командовать людьми, он все-таки разбирается.

— А твои без тебя справятся? — спросил я.

— Седого оставлю, — проговорил он. — Справится, никуда не денется. Пацан опытный.

— Тогда я за патронами пошел? — спросил я.

— Иди, — кивнул он. — Твои скоро подойдут?

— К рассвету договаривались, — ответил я и двинулся в сторону дома.

Вошел в гостиную, и увидел, что там уже сидела группа бойцов — шесть человек. И все тоже в бронежилетах и разгрузках, да при автоматах. Правда, надевали они их поверх спортивных костюмов, что выглядело достаточно комично. Но само по себе говорило о многом.

У нас вот бронежилетов не будет ни у кого. Так что справиться с бандитами будет достаточно проблематично. Но если действовать быстро.

У меня под курткой был пистолет. Тот самый, который я для Наташи делал, с пружиной обрезанной — вытащил его из тайника и тоже почистил, потому что там все-таки влажно было. Не проржавело, но лишняя смазка не помешает. И это аргумент. Потому что это — оружие скрытого ношения, и еще более скрытого применения.

— О, командир пришел, — хмыкнул один из них, тот самый молодой Васян.

— Ну а ты как хотел? — в тон ему ответил я. — Что, в город собрался идти? Не боишься, что зомби за жопу покусают?

— Так ты ж для этого с нами и идешь, чтобы не покусали, — ответил он. — Будешь нас холить и лелеять.

— Ага, — кивнул я. — Только вот вижу, что со мной идут конченые долбоебы.

Именно так, открыто нарываясь на конфликт. Потому что нужно им кое-что объяснить.

— С хуя ли мы долбоебы? — один из бандитов аж вскочил с дивана, повернулся ко мне.

— Ну а как еще вас назвать? — вопросом на вопрос ответил я и тут же продолжил. — Вы нахуя так разоделись-то? Вы думаете, что зомби в вас стрелять будут что ли?

Они промолчали. Даже тот, который встал. А я продолжил.

— Ты, бля, мне лучше скажи, вы кроме пукалок своих что-нибудь еще взяли?

— А что еще нужно-то? — спросил один из них.

— Мы, бля, столько ходили в город, и вы хотя бы один выстрел оттуда слышали? — спросил я.

Ну на самом деле в этом была доля лукавства, потому что мы все равно стреляли. Правда, сперва слишком далеко, чтобы пальбу можно было услышать из Дачного, а потом активно пользовались оружием с глушителями. Но все равно.

— Так у вас же нет стволов, — проговорил Васян.

— Вот именно, — подтвердил я. — Стволов у нас не было. И мы вполне себе топорами и молотками справлялись. Почему? Да потому что они без шума работают. А если вы в городе палить во всю будете, то зомби просто со всех сторон сбегутся. Понимаете? Вообще со всех сторон. А их там тысяч двадцать еще осталось. Прикиньте: двадцать тысяч голодных тварей, которые только и хотят, что разорвать вас на куски. Вот и думайте головой, бля.

— А броники-то чем мешают?

— Да тем, что они тяжелые, бля, — ответил я. — И топором долго махать в таком не получится. И убегать тоже. А бегать там очень часто приходится.

Я повернулся и пошел вниз по лестнице на оружейный склад. Если не дураки, то сами все поймут. А еще тот факт, что они все броники напялили, нам здорово мешал. Разобраться с ними так будет гораздо сложнее, с учетом того, что мы сами надеть защиту не можем.

У них на самом деле всего один аргумент был, который все мои слова на корню перечеркнул бы. Нужно было всего лишь ответить, мол, а что если мы реально с американцами столкнемся? Вот только, если бы эти морпехи тут реально были бы, то кучка бандитов с ними определенно не справилась бы. Потому что они — не быдло с улиц, а обученные солдаты. Обученные в том числе и малым числом действовать. Достаточно только Бенгази вспомнить. Их там было-то всего ничего, врагов гораздо больше. А они держались несколько часов. Врагов-то гораздо больше.

Пусть я тогда еще не родился, об этом случае прекрасно знал. Потому что мы их специально изучали.

Сбежав вниз по лестнице, я прошел мимо зиндана и подошел к столу, возле которого уже стоял Седой.

— А я и не сомневался, что ты первым придешь, — сказал он. — Что, не спалось?

— Да уж перед таким хрен выспишься, — пробормотал я. — Давай что есть.

Он выложил на стол подсумок. Я закрепил его на одежде, а потом принялся вкладывать оранжевые бакелитовые магазины. Каждый проверял, заглядывая в окошко на тыльной части, чтобы убедиться, что вижу там гильзу.

— Три пачки дам, — сказал он. — Еще два магазина, считай. Этого хватит?

— Хватит, — кивнул я.

— Только магазин не вставляй, и не досылай, пока не отправитесь.

— Да знаю я правила, — уже начал срываться я. Нервничал, куда уж без этого. Все-таки то, что мы задумали, стало гораздо сложнее. Но надо было сразу догадаться, что бандиты решат экипироваться по высшему разряду.

— Удачи, — проговорил Седой, когда я был готов. — Надеюсь, вы этих уебков найдете.

Самое смешное, никакой издевки в его словах не прозвучало. Я поблагодарил его кивком, после чего двинулся на улицу. Осмотрелся, и увидел Роджера и Ильяса, которые как раз подходили с соседней улицы.

Бандиты вывалились наружу. Слова мои действия не возымели, все остались в бронежилетах, только Васян снял его. Видимо, послушал. Ну, все хлеб.

Ильяс сделал круглые глаза, показав взглядом на бандитов. Я пожал плечами, мол, ничего сделать все равно не получится. Роджер никаких особых эмоций не проявил, он по-видимому был готов. Либо хорошо прятал свои чувства.

Все, теперь ждем остальных.

Бандиты трепались о чем-то своем, а мне оставалось только усиленно думать. Как провернуть все так, чтобы получилось? Я думаю, если я только повернусь к ним со стволом в руках, то тут же все и закончится.

А что если сейчас начать? Они очень кучно стоят, одну очередь на весь магазин, и лягут. Даже те, что в брониках — уже не бойцы. А остальные к бою не готовы, они даже без оружия. Так что мы их перебьем при необходимости очень легко.

Надо только магазин примкнуть и патрон дослать незаметно. Я заранее переводчик огня на автомат перекинул, и это хорошо — уж очень громко он щелкает на Калашникове. А так они только звук взводимого затвора услышал, а потом лягут все.

Я вытащил магазин, вполне естественным движением, взвесил его на руке. Пусть думают, что просто играюсь. На самом деле у опытного стрелка такой привычки быть не может. Это новички, что ходят с оружием, постоянно ощупывают его, проверяют, не потеряли ли. Особенно с пистолетами. На чем и палятся чаще всего. Опытному бойцу это ни к чему.

— Короче, ваша цель — через город пройти патрулем, — проговорил Фред, обращаясь к своим подчиненным. Похоже, решил лишний раз напомнить. Ну, он ведь их вообще за обезьян с автоматами считал, ничего удивительного. — Мародерить ничего не надо. Ищите следы — гильзы, убитых зомби. И, пацаны, действуйте осторожно. Даже если найдете, то попытайтесь не спалиться. В огневой контакт вступать только в крайнем случае, если уж совсем ничего сделать не получится. Лучше отойдите, по рации подкрепление позовите, мы в течение часа точно подойдем.

— Да без балды, командир, — проговорил тот самый боец, что бычил на меня. — Разберемся. Да и эти помогут, если что, не совсем дураки. Пиндосы, если что, и в них стрелять начнут.

Роджер и Ильяс вышли из дома, уже снаряженные. По крайней мере татарин был в рыбацком жилете, и в подсумках у него лежали охотничьи магазины на десять патронов. Как по мне, этого было категорически недостаточно, даже с учетом того, что он был хорошим стрелком.

У морпеха карманы топорщились, он их патронами к СКС набил. Разгрузки ему не выдали. Да вроде как и ни к чему, все равно обойм нет. Тоже ведь странное дело — карабин штука не редкая, а обойм для него днем с огнем не сыщешь. На самом деле он для ближней дистанции не очень-то и подходит. Зато на дальняк точность короткая.

— Да не без балды, блядь, я же вас знаю, — сказал Фред. — Вы, если что, вперед полезете. Ну и за этими следите, особенно за Краем. Если что — валите наглушняк.

— Очень приятно, бля, Фред, — повернул я к нему голову. — Я потом с того света с удовольствием посмотрю, как они из города выбираться будут.

— Да как-нибудь выберемся, не маленькие — огрызнулся один из бандитов.

— Я тебе не верю, Край, — сказал он. — Жопой чую, что ты что-то скрываешь. Пока только не понимаю, что именно.

— Жопа для того, чтобы срать, — ответил я. — Для того чтобы чуять, у человека другие вещи есть.

Ладно, либо разберемся, либо ляжем. А если ляжем, то нам тогда уже на все плевать будет. Мы, как мученики, попадем в рай. А они просто сдохнут.

— Край, каким маршрутом идем? — спросил у меня Ильяс, имитируя обычный разговор. — Как ты думаешь, где эти уебки сидеть могут?

На самом деле он имел в виду совсем другое. То, как пройти через Судак так, чтобы не спалиться со следами, которые оставили мы. Нет, конечно, если найдем НАТОвские гильзы, которые после нашей пальбы там валяются, можно попробовать сделать вид, что я — не я, и жопа не моя. Вот только что-то подсказывало мне, что не получится так просто это сделать.

— Да хуй их знает, — я пожал плечами. — Если они где-то сидят, то ближе к берегу, наверное. С берега же высаживались. К тому же это одно из немногих мест, где мы не были. Там есть где укрыться вообще?

— Ага, — кивнул татарин. — Коттеджи есть у самого моря. Несколько шале есть, тоже заглянуть надо будет. Ну и лодочная станция. Вряд ли они на ней свалить с острова пытались, но вдоль берега пройти можно. И высадиться где-нибудь, где почище. Они ж далеко ходили, если конвой разъебали.

— Разумно, — кивнул я. — Вот туда мы и пойдем. Ну и просто по городу следы поищем.

Маршрут прикинули более-менее. Карту города я тоже помню, как пройти представляю. Это можно будет до тех домов дойти, где мы «пятерочку» грабили, показать им заодно и место, где в прошлый раз кучу зомби перебили. Пусть посмотрят на гильзы стандартного армейского патрона. А мы им телегу про дезертиров заодно затрем.

— Кстати, Фред, насчет того, чтобы по рации сигналы подавать, — обратился я к главарю бандитов. — Морпехи-то эти наверняка вас слушают. О конвое они как-то узнали. Это же значит, что у них кто-то русский да понимает. Осторожнее надо быть.

— Разумно, — кивнул тот. — Так что лишний раз не треплемся. На связь выходите, если только совсем проблемы будут. Если что — запирайтесь в каком-нибудь доме. Мы на машинах подскочим, в спину ударим, прикроем, если что.

Ну да, у них ведь «Тигр» есть, пусть и один. А на нем через город прорваться не так и трудно будет, если не бояться периодически вылезать, да заторы расталкивать. Плавали, знаем.

— А вы на мародерку не отвлекайтесь, — обратился главарь бандитов уже к нам. — Не до того сейчас. До следующей дани три недели, а я не верю, что вы нам все рыжье отдали. Наверняка ведь припрятали примерно половину.

— Это уже наше дело, — ответил я. — Вам хватило, все довольны. Чем дальше платить будем — решим через три недели.

— Ладно, справедливо, — кивнул Фред. — Это нас не касается, наше дело, чтобы дань в общак исправно поступала. А где и что искать будете, сами решайте.

Тем временем подошли остальные — Отец, Ваня и Алия. Мы с ними поздоровались за руки, бандиты же демонстративно наших проигнорировали. Парни пошли в дом, чтобы взять патроны.

Так. Вдох, выдох. Дело мастера боится, если мастер матерится. А я в последнее время как сапожник просто ругаюсь. Несознательно перенимаю манеры бандитов.

И тут я увидел, что со стороны блокпоста на въезде в деревню идут трое. Точнее как, двое, но они вели третьего, жестко зафиксировав его, завернув руки за спину.

— Эй, командир! — крикнул один из них. — Мы американца поймали! Настоящего!

Мы с Ильясом переглянулись. Это еще что за хуйня? Неужели в окрестностях где-то реально НАТОвцы шастали? Или это глюк какой-то? Или наше желание отбрехаться от всего этого ни с того ни с сего породило каких-то американцев в окрестностях?

Если честно, я был готов поверить уже и в это. Отсрочка, которую нам это все давало, действительно шла только на пользу.

В глазах Роджера появилось недоразумение. Черт, как бы он не сорвался сейчас, не открыл огонь, защищая своего соотечественника. Я покачал головой, мол, не надо. Он задумался на несколько секунд, после чего кивнул.

— Походу отбой, пацаны, — проговорил Фред. — Никто никуда не идет.

Глава 16

— Как вы его взяли-то? — спросил Фред, сделав несколько шагов к ним.

— Так сам вышел, — проговорил явно довольный собой бандит. — Вышел, оружие за спиной. Что-то балакал на странном языке, ну мы ему по роже надавали и потащили сюда.

Парень действительно выглядел помятым, нос у него был сломан, а на лбу наливалась ссадина, как будто ему по морде приложились прикладом. А вот одет он был не в обычный американский камуфляж, а в коричневую куртку и такие же штаны. Налокотники, наколенники — все это было на месте. И он напоминал мне кого-то из прошлой жизни. Не лицом, а видом в целом.

А за спиной у одного из бандитов, что его тащили, можно было разглядеть винтовку AR-системы в глубоком тюнинге. С рельсами по всей длине, тактической рукоятью, коллиматорным прицелом, каким-то нештатным прикладом, и с глушителем.

— Матка Боска. За цо? Цо си зробилем? — прохрипел парень. Его явно помяли.

Выглядел он, кстати, вполне себе обычно, примерно как русский. Блондин голубоглазый, светлой же бородой зарос. Видно, что не мылся давно, да и не спал, похоже — под глазами синюшные круги, которые на бледном лице выделялись еще сильнее.

— Серб что ли? — спросил Васян.

— Не, — я покачал головой. — Это поляк.

Плотину в голове прорвало, и я вдруг обнаружил, что знаю польский. Далеко не так, как английский, и уж тем более не как русский. На уровне военно-полевого разговорника. А все потому что в «Whiteground», американской ЧВК, с которой мы чаще всего имели дело в Африке, и которая защищала там интересы Соединенных Штатов, поляков было очень много. Как я понял, дела у них в стране обстояли совсем хреново, из-за чего они охотно шли в частники, или как их называли на Западе PMC.

Там, кстати, вообще все достаточно интересно было. Тем, кто служил больше пяти лет, в итоге гражданство американское давали. И в этом не было ничего удивительного, потому что в большинстве стран до сих пор существовала статья за наемничество, да и они оказывались настолько замараны в крови, что больше нигде им делать нечего было. Зато с деньгами проблем вообще никаких не было. Платили там долларами, и платили хорошо.

— Ты попал в руки бандитов, — проговорил я на польском, тщательно подбирая слова. — Зачем ты вообще сюда пришел?

Я бы, скорее, сказал «на хрена», да только вот никаких ругательств на польском кроме «kurwa», «dupek» и «gowno» я не знал. Да и пользоваться ими не умел.

— Помощь нужна, — прохрипел он. — От отряда осталось немного. Не хотели к русским идти, но делать больше нечего. Отпустите меня, а?

Похоже, что он принял меня за одного из бандитов. В общем-то мы внешне ничем и не отличаемся, я даже в спортивном костюме, черном, классическом, с тремя полосами. В общем-то свой камуфляж перед бандитами мне палить не хотелось, даже с учетом того, что он был охотничьим.

— Что он сказал? — спросил Фред с подозрением покосившись на меня. Но его, похоже, не удивило, что я знаю этот язык.

— Что у них в отряде проблемы, и что они пришли за помощью.

— Спросил, он по-русски говорит? — спросил Фред. — Или по-английски?

— I speak English, — с жестким восточноевропейским акцентом проговорил поляк. Ну кое-что в русском, похоже, понимал. Славянские языки между собой похожи, все-таки от одного предка произошли.

— Где твои дружки? — спросил у него главарь бандитов на удивление чистым английским языком.

А вот это меня удивило. В целом я не ожидал, что он знает иностранный язык. Потому что Фред производил впечатление, хоть и достаточно умного, но просто быка, бойца, бандита. А тут такие знания обнаружились. Акцента у него практически не было, как и у меня.

— Я просто хотел поговорить, попросить помощи, — повторил поляк. — Нам нужен врач, у нас раненый.

— Вот ведь блядина, — проговорил главарь бандитов, покачав головой. — Сперва они нам конвой разъебашили, потом Изгоя отработали. Думали, что мы не знаем что-то.

Я промолчал. Я-то на самом деле знал, что поляк этот тут вообще не причем, но ничего не сказал. Скорее всего, его будут жестко допрашивать, ломать психологически. Бандиты в этом плане вообще должны быть жесткими.

И мне, если честно, поляка жалко не было. Я подозреваю, что если бы мы с ним встретились двумя месяцами ранее, то попытались бы друг друга убить. А сейчас…

А сейчас, если думать головой, то нужно бы его попытаться спасти, вытащить. Потому что он может пригодиться. Свести нас со своим отрядом, а тот порядком усилит мое партизанское воинство. Но для этого сперва нужно найти возможность, что будет не так уж и просто.

— Слышь, а ты точно простой вояка, Край? — повернулся ко мне Фред. — Откуда ты вдруг знание польского обнаружил?

— Я же в разведке служил, — ответил я. — А среди НАТОвских военных поляков достаточно много. Вот и наблатыкался, похоже.

— Ладно, — он выдохнул и посмотрел на своих. — Оружие сдавайте. Вы, пацаны, тоже домой идите, у нас сегодня, похоже, другие дела, никто никуда не пойдет. Край, ты со мной пойдешь, раз такой полиглот, поможешь этого парня допросить.

Я только пожал плечами. Допросить, как допросить, у меня никаких особых проблем с этим не будет. Другое дело, что парень точно не знает ничего. Ну, может выдать своих в итоге, и что тогда?

Надо дать ему понять, что я не враг. Только вот как сделать это так, чтобы бандиты ничего не поняли. Сказать на польском? Так они потом меня расспрашивать станут, что именно я сказал. Соврать им? Так могут ведь и понять частично, языки-то похожи.

Сбегал быстренько, оставил подсумок и пачки патронов, сопровождаемый недоуменными взглядами бандитов. Они, наверное, не поняли, чего это мы в город не ушли, и чего я разоружаюсь.

— Потащили его, — проговорил Фред и двинулся по улице.

Не в дом потащил. Однако, я — то думал, что зиндан у них там. С другой стороны, в том же подвале находится оружейный склад, а держать пленников рядом — очевидно хреновая затея. Если вырвется каким-то образом, то в итоге завладеет оружием. Его-то, скорее всего, положат, да только он точно успеет кого-нибудь убить или ранить. Значит, бандиты оборудовали себе зиндан где-то в другом месте.

И действительно, во дворе соседнего дома, куда я так и не заходил, оказалась яма под навесом. Оказавшись на краю, я заглянул внутрь, и увидел, что глубиной она практически в три метра. При всем желании без лестницы туда не спуститься, и не забраться. А навес, очевидно, сделали, для того, чтобы дождем не залило.

Нет, ее и так зальет в любом случае, тем более, что внизу там глинистая почва, которая воды практически не пропускает. Но не так сильно, как это случилось бы в шторм.

А в стену дома были вбиты крюки, глубоко так, прямо в кирпич, а их еще и сверху цементом укрепили. Не расшатаешь. Фред кивнул, и бандиты принялись крепить поляка к этим самым крюкам с помощью веревок. Однако методика допроса у них по-видимому уже отработана. А я и не знал об этом. Наверное, построили, пока я без сознания валялся. Что-то не верится мне, что бандиты сами эту яму копали, скорее всего, припахали кого-нибудь из местных.

— Идите, пацаны, дальше мы сами, — проговорил Фред.

По лицам бандитов было видно, что им интересно послушать, но подчинились, и двинулись обратно. На пост пошли. Теперь весь день будут обсуждать, что случилось.

— Ну, — проговорил Фред. — А теперь рассказывай, где твои товарищи. И зачем вы напали на конвой.

— Какой конвой? — спросил поляк и тут же продолжил. — Мы только сегодня сюда пришли с восточной части острова. Мы понятия не имеем ни о каком конвое.

— Пиздит? — повернулся ко мне главарь бандитов.

— Фред, ну не разочаровывай меня, — проговорил я, покачав головой. — Кто же так допрашивает.

— Ну вот и спрашивай сам, если такой умный, — сказал он. — Вытащишь информацию об их группе — будет тебе снова почет и уважение. И о подозрениях своих забуду.

Похоже, он был точно уверен, что это поляк с товарищами устроили нападение и Изгоя потом отработали. И мне это было на руку вполне себе. Вот только усилиться за счет их отряда уж очень хотелось. А это значит, что надо его вытаскивать. Только как?

После допроса его в яму сунут. Вытащить оттуда под покровом ночи? Вариант, кстати. Только тут варианта два: либо бандиты подумают, что это его товарищи сделали, либо снова меня подозревать начнут. Хотя нет, есть третий. Я палюсь на этой операции, и меня просто расстреливают на хрен. А потом и Лика с Наташей умирают, пытаясь отбиться от бандитов, которые отыграться на них наверняка попробуют.

Так себе картина, если уж совсем честно говорить. Надо думать.

— Как зовут-то тебя? — спросил я.

— Ян, — ответил он. — Ян Ковальски.

— Оператор? — задал я следующий вопрос.

— Да, — кивнул он. — «Whiteground».

Ну в общем-то, я так и предполагал. На самом деле это враг. Другое дело, что бандитам он враг тем более. Да и вообще их ничего хорошего на острове не ждет, местные их не примут. А вот если они мне помогут в борьбе с «Воронами», то есть шанс, что

— А вы бандиты что ли, получается?

— Они да, — кивнул я на Фреда. — Я просто местный житель. Раньше служил, поэтому руковожу деревенскими по военной части. Они не с бандитами, просто подчиняться приходится, потому что за ними сила. Они хотят знать, где твоя группа.

— Я не скажу, — он покачал головой. — Можете сразу убивать.

Фреду это явно не понравилось, глаза аж злобой сверкнули.

— Я ему сейчас въебу, — проговорил главарь бандитов.

— Да погоди ты, — сказал я. — Он готов говорить, сам видишь. Может он реально не причем?

— А кто еще-то? — похоже, что Фред перестал подозревать меня. — Ты думаешь, что тут в окрестностях еще одна группа НАТОвцев ходит? Что-то их многовато слишком тогда получится, тебе не кажется?

— Сейчас спрошу, — сказал я и снова обратился к поляку. — Недавно кто-то разбил конвой бандитов на дороге севернее села. Там были НАТОвские боеприпасы, бандиты считают, что это сделал кто-то из войск НАТО. Ты не знаешь, в окрестностях нет больше групп?

— Не знаю, — он покачал головой. — У нас нет связи. Нас бросили здесь, эвакуации тоже нет, а вокруг острова шторм бушует. Вы в курсе уже?

— В курсе, — кивнул я. — И моста тоже нет. Расскажи о своей группе. Сколько вас?

— Я не буду отвечать.

— Слушай, мать твою, я попытаюсь тебе помочь, — сказал я на польском, причем выражаться старался экспрессивно, чтобы это казалось на то, что я оскорбляю парня. — Расскажи о группе, а я потом попытаюсь тебя вытащить. Как смогу!

— Чего ты сказал? — тут же повернулся ко мне Фред.

— Ругаюсь, мать его обозвал, — ответил я, махнув рукой.

— Ха, — он усмехнулся.

Поляк посмотрел на меня, и я понял, что парень мне не верит. Ну что ж, ему же хуже. Пытать его я, естественно не стану, но подозреваю, что бандиты сделают это и без меня. А так как они профессионалами в этом деле не выглядят, думаю, что раньше убьют его просто, вот и все. Плохо. Очень плохо.

— Ян, — снова обратился я к нему. — Тебе сейчас сделают очень больно. Лучше действительно расскажи все, что знаешь. Иначе будет плохо.

— Да пошли вы все, — он отвернулся.

И тут Фред, похоже, решил, что ему пора вступать в дело. Сделал шаг навстречу ему, схватил за лицо одной рукой, заставив повернуться к себе, посмотрел в глаза. Я увидел, что взгляд у поляка просто пылает ненавистью. Ну, ничего удивительного в этом нет, они и так к русским не сказать, чтобы хорошо относятся, а тут его еще и схватили, приковали к стене и теперь принялись допрашивать.

— Тебе лучше рассказать мне все, что знаешь, — проговорил Фред. — Потому что Край прав. Тебе действительно будет очень плохо.

— Край?! — внезапно глаза ЧВКшника расширились от ужаса. — Ты говоришь, он — Край?

— Ну да, — Фред даже отступил. Похоже, что такой реакции он не ожидал.

Я заметил, что поляк смотрит только на меня. И лицо у него реально в ужасе. Что же он такое обо мне знает, что так испугался? Сильный ведь парень, уверенный в себе боец. А тут боится так, как будто сейчас обосрется.

— Курва мать, — проговорил он, покачав головой, после чего повернулся к Фреду. — Группа наблюдала за тем, как я шел к вам. Сейчас они, скорее всего, уже ушли.

— Почему не пытались отбить? — спросил я.

— Потому что знают, что вас тут тридцать человек. Мы наблюдали за деревней какое-то время. И технику вашу тоже видели.

— И куда отошли? — спросил бандит. — У вас же должна быть резервная точка где-то в окрестностях, разве нет?

— Я ничего не скажу, — он покачал головой.

Фред одним движением дернул за быстросброс плитника, из-за чего бронежилет упал к ногам ЧВКшника, после чего врезал ему кулаком в живот. Сильно так, с оттяжкой. Я услышал, как со свистом вырвался воздух из легких парня. А главарь бандитов долбанул ему еще раз. Тот закашлялся, а секунду спустя его вырвало. Прямо на бандита.

— Вот блядство! — Фред успел отскочить, но поляк все равно перепачкал рвотой его правую ногу.

— Ты хуйней занимаешься, — проговорил я. — Лучше бы группу отправил, чтобы следы поискали. Они еще рядом, так что есть все шансы догнать их.

— Хорошо, — кивнул он. — Ты и поведешь.

— Неа, — я покачал головой. — Еще чего. Мое дело — добычу из города таскать. Я в «Вороны» не записывался, так что решайте свои проблемы сами.

— Ну тогда считай, что мы тебя мобилизуем, — Фред набычился, повернулся ко мне. Я заметил, что ствол его автомата смотрит мне в живот.

Мы на расстоянии шага. Если он попытается выстрелить, то с вероятностью процентов в шестьдесят я его вырубить успею. Или убить. Если, конечно, заранее все пойму. Но шанс словить пулю, конечно, есть.

А вот чего у меня не имеется, так это желания гоняться по горам за западными ЧВКшниками. Вот от слова совсем. Еще и тащить за собой группу этих самых бандитов.

— Слушай, блядь, — сказал я. — Если решился — стреляй уже. Мне плевать, веришь — нет? Но группу твою, крест на пузе, я никуда не поведу. Мне в хуй не уперлось за ними гоняться, это ваша работа.

Фред раскраснелся. Было видно, что он борется с желанием поднять автомат и выстрелить в меня. Но именно что борется, потому что пока что понимает, что я ему нужен.

— Да хуй с тобой, — наконец выплюнул он. — Давай этого в яму сунем.

— Погоди, — я остановил его. — Он знает мое имя. Если ты не против, я бы с ним побеседовал сперва. Сам же в курсе, я о себе не помню ни хрена. Очень хотелось бы послушать.

— Ха! — он хохотнул, кажется, окончательно успокоился. Благоразумие победило, как ни крути. — Я бы тоже послушал о том, кто ты такой. Жди, сейчас группу отправлю и вернусь.

Он развернулся и пошел в сторону выхода со двора. Я же подошел к поляку, который продолжал отплевываться, наклонился, оттащил в сторону заблеванный плитник. Хороший, кстати говоря, его, скорее всего, отстирают и оставят. Сам бы от такого не отказался, но возможности замылить никакой нет.

— Ладно, — сказал я на польском. — Я не знаю, что ты обо мне такого знаешь. Я потерял память. Но теперь слушай меня: я действительно не с бандитами. У меня никаких общих интересов нет, более того, мы с ними воюем. Тайно. Так что если ты поможешь мне, я тебе помогу.

— С чего бы мне тебе верить, ржежник? — спросил он.

Ржежник? А что это слово может значить? Наверное, от слова «резать». Мясник, типа? Интересно, за что меня так погнали.

— У тебя нет выбора все равно, — сказал я. — Бандиты тебя охранять будут. А сейчас они еще и группу пойдут искать.

— Не найдут все равно, — он покачал головой. — А кто найдет, тот ляжет.

— И я, бля, буду искренне рад, если твои парни перебьют бандитов, — кивнул я. — Но мне надо знать, как с ними связаться. Я расскажу, где тебя держат, и они тебя вытащат. Но мне нужна будет их помощь. Мы хотим жить нормально, свободно. Вы тоже хотите устроиться, верно? Я помогу. Только скажи мне, как связаться с группой. Если ты про меня слышал, то знаешь, что я слово всегда держусь.

— Особенно когда это касается того, чтобы кого-то убить, — пробормотал он.

Было видно, что я поселил в его душу надежду. Слабую совсем, но надежду. И вот она сейчас борется с отчаянием.

— Отпусти меня? — проговорил он. — Скажешь, я вырвался, на тебя напал.

— И мне поверят? — я посмотрел ему прямо в глаза. — Меня считают тут лучшим бойцом. А еще меня подозревают в нападении на конвой. Я не могу так рисковать, у меня тут семья в деревне. Но опять же, я даю слово, что помогу тебе вырваться. Особенно если ты уговоришь своих парней помочь мне.

Он помолчал немного, после чего выдохнул и проговорил:

— Моя группа отойдет в город, мы так поняли, их там искать никто не будет. Мы заняли один из коттеджей на окраине, он с желтой крышей. Скорее всего, они уже там, и никто их не найдет.

— Молодец, — кивнул я. — Я с ними переговорю. А сейчас вернется бандит, и ты расскажешь нам все обо мне, хорошо. Возможно мне придется тебя пару раз ударить. Не обижайся. Это стоит того, чтобы потерпеть.

— Ладно, — он выдохнул, посмотрел на небо, тоскливо.

Похоже не знал, верить мне или нет. Он ведь сейчас сдал своих, и если мы до них доберемся, то никаких шансов вырваться у него не будет. Но я в действительности собирался сдержать слово. Почему нет-то?

— А вообще ты не прав, — сказал я. — Мы сегодня собирались идти в город, искать группу ваших, которые напали на конвой.

— Если я правильно понимаю, на конвой напали вы, — сказал он.

— Да, — без всяких сомнений кивнул я и показал ему открытые руки. — Видишь? У нас обоих есть оружие друг против друга. Я могу рассказать им о твоей группе. Ты можешь сказать о конвое. Не факт, что тебе поверят, конечно, но могут. И тогда меня убьют. Гарантированное взаимное уничтожение, пусть оно и не сработало. Так что, мир?

— Мир, — кивнул он.

Тем временем Фред вернулся, посмотрел на нас, пристально глянул на меня. Подозревает, что мы о чем-то договорились? Хотя вряд ли, ничего он слышать не мог однозначно.

— Ну, — обратился он к поляку на английском. — Ну и что ты знаешь про Края?

— В первую очередь то, что за него награда назначена, — проговорил он. — Сто тысяч долларов. Это за голову, если что, за живого — двести пятьдесят.

— Однако, — хмыкнул Фред, посмотрев на меня. В его голосе прозвучало уважение. Но он не преминул и подъебать меня. — Жаль только, что мы на острове и награду не получить. За сто тысяч баксов, уж извини, я бы тебе голову отрезал.

— А кто мешает попробовать? — отшутился я.

— Ладно, мне жить пока не насрать, — он покачал головой, снова повернулся к поляку. — И что дальше?

— Он — PMC из «Волка».

— Чего? — воскликнул Фред. — Из «Волка»?

— Да, — кивнул поляк.

— Это правда? — спросил главарь бандитов у меня.

— А мне-то откуда знать? — спросил я и продолжил. — Я не помню ни хрена. Помню, что в Севастополе в разведке служил. Помню как дрон прилетел. Очнулся в госпитале. Остальное как отрезало. А за что мою башню так высоко оценили-то?

— В Перу твою группу забросили к нам в тыл. Вы спалились, вас засекли дроном. Обстреляли из минометов, потом сверху накрыли дроном камикадзе. Когда обследовали место, нашли только трупы разорванные. А потом кто-то стал убивать наших. Их находили в разных местах — патрули, посты с долговременными огневыми точками. У каждого по пуле в голове, и у всех большие пальцы отрезаны. Тогда одному из наших агентов переслали информацию, узнали, что в группе одного человека не хватает. Как раз по имени Край. Это ты, похоже?

Я попытался вспомнить. В башке как туман, вообще ничего. Не звенят звоночки.

— И что дальше? — спросил Фред.

— Это продолжалось три месяца. Потом прекратилось, а ты появился на базе «Волка». А агента потом нашли в местном борделе. Тоже с отрезанными пальцами, и с зашитым ртом. А потом еще троих в таком же виде. Один из них, правда, агентом не был, но ты, похоже, тоже ошибаешься.

Это вспомнил. Бордель, жопастая латиноамериканская шлюха, которую я усыпил. А рот я зашивал этому уебку наживую, только синт-морфина вколол. Ебать, неужели я реально был на такое способен?

— Позже тебя взяли наши конкуренты из «Redmount». Тоже со всей группой, умудрились живьем. Не сразу поняли, кто это, пытались перевербовать. Тебя пытали неделю, убивали на твоих глазах других из команды. Водой заливали. Потом ты отрубился. Вышли покурить, а когда вернулись, тебя уже не было. Только три трупа валялись, у одного глаза выдавлены были, один со сломанной шеей. У третьего гортань сломана была. Искали — не нашли. Потом узнали, кто ты такой. Вот тогда-то награду и объявили.

— Ебать, — проговорил Фред. — Ты чего в этой деревне вообще забыл-то, Край?

— Живу я тут, Фред, — ответил я. — Живу. Сам же видишь?

— Местные как-то попытались тебя взять, уже позже, в Колумбии, когда наших из Перу выбили. Думали денег заработать. Ты убил их всех. А потом сжег их дома с семьями внутри.

И это тоже вспомнил. На самом деле не всех сжег. У одного из них была дочка, ей пять лет оказалось. Ее отпустил. А пацаны молодые, им по двенадцать, стреляли меня, оружия там по рукам ходило до ебени матери. И их пришлось убить.

— Пиздец, — выдохнул главарь бандитов. — Тебе кровавые мальчики в глазах еще не мерещатся?

— Неа, — я покачал головой.

— Кому расскажешь, не поверят, блядь. И ведь притворялся обычным деревенским…

Он промолчал секунду, вытащил из пачку сигарету, сунул в зубы, прикурил. Потом снова посмотрел на меня, и проговорил:

— Знаешь, я тебе верю. Потому что если бы ты убить нас хотел бы, то давно уже перебил бы всех. Судя по тому, что он о тебе рассказал. Он же реально тебя боится.

Я молчал. Опять мне напомнили о вещах, которые я предпочел бы не вспоминать. А ведь Ян реально меня боится. Потому что явно не ожидал, что встретит здесь, на чужой земле, кого-то подобного мне.

Фред снова затянулся, после чего проговорил:

— Давай его разденем и в яму спустим что ли. Бля… Кому расскажешь, не поверят.

Глава 17

Бандиты вернулись часа через четыре, несолоно хлебавши. Так никого и не нашли. Я ушел домой, часа через два ко мне явился Васян и заявил, что завтра мы все равно поведем группу в город. Так что тема с явлением народу польского ЧВКшника стала всего лишь отсрочкой.

Но у меня была идея, как избежать всего этого. Так что, дождавшись вечера, я в одиночку улизнул из деревни и двинулся в сторону города. Из оружия взял только ПМ, потому что с ним риск спалиться был минимальным.

Нет, конечно идея явиться на стоянку ЧВКшников из «Белой земли» с одним пистолетом в целом казалась глупой. Почти как припереться с ножом на перестрелку. Но я решил рискнуть. Тем более, что стрельбы не предполагалось. Совсем наоборот, мне нужно было любой ценой склонить импортных к сотрудничеству. Их отряд может очень сильно помочь, когда наш конфликт с «Воронами» перерастет в горячую фазу. А это случится уже в ближайшее время, я прекрасно об этом знал. И даже восстановившееся более-менее между мной и Фредом доверие уже ничего не значило.

Где именно находится тот пресловутый дом с желтой крышей, я не знал, поэтому забрался на возвышенность, благо их в округе хватало, и посмотрел. И действительно увидел — он там был один такой. Цвет не очень-то типичный, большинство крыш были крыты либо синим либо бордовым профлистом, кое-где можно было разглядеть еще старый шифер. Но вот желтый дом был всего один. Так что к нему я и двинулся.

Не на самой окраине, конечно, пройти придется. Поэтому я взял в руку свой верный топор и двинулся в путь.

Может быть, стоило взять с собой Роджера, присутствие американского морпеха наверняка помогло бы быстрее наладить контакт. Но я знал, что за нами наблюдают. Поэтому и действовал осторожно. Для всех я должен был отсыпаться после того, как меня зазря подняли с утра пораньше. В то, что никто не станет заходить в дом и проверять, тоже верилось. Особенно теперь, когда главарь бандитов знал, на что я способен, и откровенно говоря боялся.

Скоро я наткнулся на первую ласточку, которая однозначно говорила о присутствии в городе импортных — десяток трупов и рассыпанные по земле гильзы от НАТОвского оружия. Причем, тут я заметил еще и парабеллумовские. Даже подобрал одну, посмотрел — RIP патрон, экспансивный. Неудивительно, что у некоторых тварей головы были буквально разворочены, это штука очень жесткая. И, кстати говоря, к военному применению она была запрещена.

Да только вот клали все на эти запреты. Коммерческие структуры продолжали производить этот патрон, а соответственно его закупали. Уж частникам так вообще плевать на все, их официально и нет нигде. Есть какие-то неучтенные бандформирования, а то, что они действуют на самом деле по приказу правительства — это попробуйте доказать.

А в крайнем случае у них на вооружении есть стопроцентный аргумент — «правдоподобное отрицание». Что у американцев, что у наших, которые давно поняли, что эта штука работает. Правда пиндосы пользовались им чуть ли не с сороковых годов прошлого века, а наши стали только в нулевых.

А потом наткнулся на еще одну такую же группу, и тоже расстрелянную из НАТОвского оружия. И подумал о том, что если ЧВКшники уйдут, то нам в общем-то ничего и не грозит. Те трупы зомби, которые убиты из американского оружия явно примут на счет импортных. Те же, что мы расстреляли из русских винтовок, могут посчитать оставшимися еще с тех времен, когда в селе сидели дезертиры. До того, как прибыли «Вороны». Через две недели под жарким солнцем в общем-то не особо понятно, сколько на самом деле тут валяется труп. Наоборот, хочется быстрее свалить.

Вот это тела были наоборот, свежими, особо разложиться не успели, да и мух над ними летало совсем немного, и даже личинки не копошились. Что подтверждало то, что в Судак импортные пришли совсем недавно, чуть ли не вчера.

Я продолжил идти. Из-за ворот дома справа вышел одинокий зомби, посмотрел на меня, вытянул руки и пошел. Да, сейчас не утро, как мы привыкли, зомби не тупят, они вполне себе быстрые. Шел он примерно так же, как человек, может быть, чуть медленнее. Отожраться не успел еще.

Но одинокий зомби ничем мне не угрожал. Я просто зарубил его топором, да так и оставил лежать. Идея прятать трупы в каких-нибудь строениях, похоже, не сработала. Уж слишком много их валялось.

А на соседней улице я наткнулся на группу в полтора десятка вполне себе живых зомби. И они занимались своим любимым делом после убийства людей — жрали. Причем, я подозревал, что если подойду, то увижу все те же НАТОвские гильзы.

Но я не самоубийца, и проверять что-то, рискуя собственной шкурой, мне не хотелось. Поэтому я повернул направо, миновал пару домов, а потом забрался во двор, прямо через забор.

И навстречу мне тут же рванулась тварь — мелкая, быстрая. В воздухе мелькнула когтистая лапа, и я в последнюю секунду успел встретить монстра ударом ботинка. Зомби-ребенок опрокинулся, а я тут же наступил ему на грудь, не давая подняться, и вбил лезвие топора в башку, после чего монстр упокоился.

Я давно заметил, что зомби-дети обычно бывают гораздо быстрее, чем взрослые. Возможно, что им просто меньше мертвечины нужно для трансформации, кто знает.

Источник этой самой мертвечины обнаружился достаточно быстро — труп женщины на веранде, болтающийся в петле. Вонь от нее шла жуткая, тело раздуло, и мух тут было просто вдосталь. Я посмотрел на копошащиеся личинки и покачал головой. Мелкий обожрал ноги, но снять труп так и не смог, так что-то, что выше, осталось нетронутым. Ну да, иначе он в морфа превратился бы, иначе никак.

Миновав через заросший густой травой участок, я перебрался через забор, и оказался на соседнем. Осмотрелся, ничего особо опасного не заметил, и двинулся дальше, в сторону дома.

Желтую крышу было видно уже отсюда. Осталось одну улицу миновать, и все, я буду на месте.

В этом дворе никого не встретил. Открыл калитку, высунул голову, убедился, что зомби, кроме тех, что жрали трупы на перекрестке, на наблюдалось. Они на меня никакого внимания не обратили, потому что были полностью поглощены едой.

Через двор пройти? Или повернуть и чуть по улице? Не знаю… Они ведь увидят однозначно, и надо будет знак им подать, чтобы не стреляли.

Лишь бы превентивно не пристрелили. А то пришел договариваться, а мне пулю в башку. И на этом история закончится.

Решил все-таки идти через двор. Подошел, повернул ручку — заперто. Схватился за столб ворот, края которого врезались мне в руки. Если бы не в перчатках был бы, то раскровянил бы себе все наверняка. Подтянулся, посмотрел — нет, никого. Забрался повыше, спрыгнул, тут же схватившись за топор. Тишина.

Дом… Ну все двери закрыты вроде. На окнах, кстати, решетки, так что нужно бы его запомнить, там в случае чего спрятаться можно будет, ту же ночь переждать. Решетки, как я уже успел понять — это вполне надежное препятствие для морфов. Так они не влезут.

Обошел дом, оказался в саду. Пахло тут очень приятно — мандаринами, которые и висели на дереве. Набрать бы их немного, да в деревню отнести, вот Лика с Наташей бы обрадовались. А то у нас все больше яблоки, яблоки.

Миновал сад, снова перебрался через забор. Один двор остался, а там и тот самый дом.

Шел я медленно, осматривая все вокруг. Внимательность в такой ситуации — это единственное, что может сохранить мне жизнь. Потому что враг может быть везде.

Но тут никого не встретил. Хотя уверен, что за мной уже наблюдают — не может быть такого, чтобы импортные не выставили хотя бы пару постов в окрестностях. Дошел до открытой калитки, выглянул, и по глазам мне тут же мазнул лазер целеуказателя.

Я рванулся вперед, спрятался за брошенной на обочине машиной, услышал хлопок, и пуля пробила створку калитки прямо за мной.

— Don’t shoot! — крикнул я на английском. — Я вам не враг! Я пришел помочь!

Несколько секунд ничего не происходило. Молчали, но больше не стреляли при этом. Хотя пятно лазера все еще мелькало. Я кое-как проморгался, но высовываться не стал.

— Кто ты такой? — послышался голос с отчетливым негритянским акцентом. Даже не так — афроамериканским скорее.

— Я местный! — ответил я. — Деревню заняли бандиты, они взяли Яна! Я хочу помочь вам спасти его!

Снова молчание. Переговариваются между собой, очевидно. Ладно, это уже успех. Надо попробовать его развить.

— Я выйду? — спросил я. — У меня с собой топор и пистолет! Отдам, только давайте поговорим!

— Выходи! — тут же ответили мне. — Но держи руки над головой!

Стараясь не делать резких движений, я встал, и поднял руки над головой. В правой я по-прежнему держал топор. У меня его отберут скорее всего, ну и пусть, лишь бы поговорить согласились.

— Медленно иди в сторону ворот! — послышался приказ. — Никаких резких движений! Без глупостей!

Так, шаг, потом еще шаг. И вот я оказался у ворот, осторожно прошел внутрь, и меня тут же скрутили. Топор из руки выдернули, сами их завернули за спину, ткнули под колено, заставив сесть на землю. Грубо, конечно, но я в их ситуации действовал бы еще грубее.

Дверь открылась, и внизу спустился негр, очевидно, тот самый, что со мной разговаривал. Он был здоровенным, так, что едва притолоку головой не зацепил. Одеты они все, как и Ян. И у негра не плече шеврон — череп в ромбе и пять звезд вокруг него. Понятно, значит действительно «Белая земля». Это одна из разновидностей их шевронов.

Ну что ж, похоже в этот раз допрашивать будут уже меня. Впрочем, я им и так расскажу, все, что надо. А вот представляться не стану. Ян им потом, конечно, все расскажет, но тогда, я надеюсь, они поймут, что я на их стороне. Точнее, что это их я хочу привлечь на свою сторону.

— В этом не нужды, — проговорил я. — Я и так вам все расскажу. Я не с бандитами, я просто деревенский житель, но мне приходится сотрудничать с ними. Они ищут группу НАТОвских военных, которые разбили их конвой неделю назад. Вас подозревают. Я пришел предупредить вас.

— О чем? — спросил негр.

— Завтра в город придет группа бандитов и местных жителей. Они будут искать вас. Вам нужно уходить, но перед этим забрать Яна. Я скажу, где он сидит. Я знаю минные поля на окраинах деревни и расскажу, как через них пройти.

— Почему мы должны тебе верить?

— Потому что я враг бандитам. Я помогу вам, а вы в ответ поможете нам.

— Зачем нам тебе помогать? — он ухмыльнулся. Зубы у него были крепкими, белыми, явно сделанными. Ну, зубы — это важная вещь. Каким бы крутым ЧВКшником ты не был бы, ты все равно хлеб жуешь именно что зубами. А без него тяжело.

— Ну, вы же на жизнь устроиться хотите, верно? — спросил я и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Так у вас шансов особых нет. Местные вас не примут. А уж бандиты тем более. А если поможете мне, то я помогу вам. У нас в команде уже есть один американский морпех?

— Серьезно? — спросил еще один из бойцов. — Американский маринз с вами сотрудничает.

— Да, — кивнул я.

— Ладно, — проговорил негр. — Что вам от нас нужно?

— В первую очередь — чтобы вы вытащили вашего Яна. Лучше действовать тихо, но если вы при этом убьете пару бандитов, я против не буду. Видите? Наши интересы совпадают?

— Он жив? — спросил рыжий боец с аккуратной тактической бородой. И когда он вообще время находил для того, чтобы за ней ухаживать?

— Да все с ним нормально, его даже не пытали особо, — я махнул рукой. — Сидит в яме во дворе одного из домов на окраине. Его охраняют, но вы справитесь. Подойти надо будет тихо, конечно, а вокруг деревне минные поля. Но я нарисую карту, как его обойти.

— Откуда знаешь про минные поля? — спросил негр.

— Я сам их ставил, — ответил я. — Засеял так, чтобы при необходимости можно было скрытно подойти.

— А ты-то сам кто такой? — спросил третий боец, лицо которого было прикрыто балаклавой. При этом голос был низкий, грудной, но… Женский. Да, однозначно женский.

— Бывший военный, — ответил я. — Русский. Но теперь это значения никакого не имеет — мы все в одной лодке. Так что нужно учиться жить вместе.

— А нам оно надо? — задал следующий вопрос рыжий.

— Вы же не просто так к бандитам пошли, верно? Значит, у вас проблемы. Нет, no shit, вы можете отправиться в горы, и там сидеть, пока не состаритесь, потому что выхода с острова ни для кого нет, и не будет. Шторм не рассеется. Это русское климатическое оружие, как раз на случай, если ваши начнут побеждать.

— А почему бы нам не найти эту установку и не отключить ее? — спросил негр.

Не могу сказать, что таких мыслей у меня не было. Только вот я уже давно отбросил их, как бесперспективные. Установка эта может быть где угодно, а остров, как ни крути, большой. И найти ее будет непросто. Совсем не просто.

— А вы знаете, где ее искать? — спросил я. Этот вопрос уже не требовал ответа.

Негр переглянулся с рыжим. Похоже, что они и без этого все поняли.

— Так что ты предлагаешь? — спросил он.

— Я уже сказал, — ответил я. — Вы забираете своего Яна и отходите на точку в горах. Там мы встречаемся, и я веду вас на базу. У нас там уже есть пяток бойцов, тоже русских военных. — Пояснять им что такое «Росгвардия» мне не хотелось. Аналогов в США нет, их «национальная гвардия» — это совсем не то, скорее ополчение. — Еще есть группа в самой деревне, но скоро нам придется уходить. Так что там соединяемся… И будем воевать, что еще делать-то.

— Что это за бандиты? — спросил ирландец.

— Они называют себя «Вороны». «The Сrows». Их около полутора тысяч человек. Бандиты, бывшие военные, просто люди, которые примкнули к ним. Они держат уже почти половину острова. И куда бы вы не пришли бы — вас там все равно не ждут. Повторяю: единственный шанс нормально устроиться — это примкнуть к нашей борьбе. Других вариантов у вас нет.

— То есть, чтобы жить нормально, придется повоевать? — негр посмотрел на меня.

— Именно, — кивнул я. — А что, хочешь сказать, что парни из «Whiteground» боятся хорошей драки?

— Ну уж нет, — негр осклабился. — Драки мы не боимся. Поднимите его. И топорик его тоже верните.

Ну вот — первый признак доверия. Значит, они уже решили, что помогут нам. Даже если будут думать еще, обсуждать, то все равно согласятся. Потому что альтернативы у них на самом деле и нет.

Я сам сомневался в том, что стоит привлекать на свою сторону этих парней. Все-таки не регулярные войска, они отмороженные на голову все, да и если узнают, что я из «Волка», могут проблемы быть. Нашего брата они просто ненавидят. Да как и наши их.

А уж если узнают, что я — тот самый Край.

Меня резко вздернули на ноги, в руку вложили топор. Я наклонился и закрепил его на бедре, как обычно и носил. Выпрямился, размял руки и шею.

— Мы вытащим Яна, — проговорил негр. — Дальше — посмотрим. Обсудить нужно. Если решим — присоединимся к твоей борьбе.

— У вас есть коммуникатор? — спросил я.

— Да, но спутниковая связь не работает.

— Но карты-то загруженные остались? Давайте сюда, я покажу, как скрытно попасть в деревню. И точку в городе, где мы потом встретимся. Да, кстати. Вам нужно сделать это сегодня ночью, потому что завтра мы пойдем в город искать вас. Бандиты заставляют, выбора у нас нет.

— Ты, типа, на них работаешь?

— А куда мне деваться? — я ухмыльнулся. — В деревне почти под сотню народа живет. Если мы сейчас вырежем бандитов, то их друзья приедут и сравняют все с землей. Они так уже уничтожили одно поселение. У них техника есть и РСЗО.

— Ладно, — он снова переглянулся с ирландцем. — Мы пойдем ночью.

— Еще, — сказал я. — Оставьте в городе следы, чтобы мы на них наткнуться могли и выйти на вашу стоянку. И чтобы сразу понятно было, что вы ушли. Как заберете Яна, ждите меня сутки на точке, я приду следующей ночью.

— На нас никто не наткнется случайно? — снова с подозрением спросила женщина. — Ты никого не приведешь?

— Оно мне надо? — спросил я. — Мне друзья нужны, очень сильно.

— У нас раненый, — вдруг сказал ирландец. — У вас есть врач?

— Я приведу врача, — кивнул я, вспомнив про Сашу. Надо будет ей предложить переехать на нашу базу, очень полезно будет. Хотя, настаивать не буду — если решит вместе с остальными двигать в сторону Севастополя — ее право. — Так что, союз, парни?

— Союз, — кивнул негр и протянул мне ладонь. Огромную, надо сказать, как совковая лопата.

Я пожал ее.

Глава 18

— Край! — я проснулся от тревожного голоса Лики. — Край, просыпайся!

— Что такое? — я открыл глаза и посмотрел в окно.

Солнце еще даже вставать не собиралось, на улице было черным-черно. Хотя понятно все стало сразу, практически моментально — значит, импортные все-таки устроили свое нападение, и нас сейчас погонят следом за ними. Скорее всего, в город, потому что окрестности бандиты возьмут на себя. Там-то зомби нет, и ходить не страшно.

Я помотал головой, пытаясь выбросить из нее остатки сна. Посмотрел на Лику и услышал, как в дверь снова постучали. Громко, требовательно.

— Это за тобой пришли, наверное, — неуверенно проговорила она. — Все нормально будет, Край?

— Да, — ответил я поцеловал ее в щеку. — Все будет в порядке.

В этот раз подозревать меня было вообще не в чем. Даже наоборот — действовали импортные, а я спокойненько себе спал в постели, и даже выбираться из нее не собирался особо. Никуда не высовывался, лежал себе.

Ладно, спускаться пора, а то нам там дверь выбьют и вломятся.

Одеваться я не стал, двинулся на выход из комнаты, на всякий случай прихватив пистолет, который лежал в прикроватной тумбочке. Руку с ним спрятал за спину — так просто не увидишь, тем более, что я дверь полностью открывать не собираюсь.

Прошел насквозь через гостиную и коридор, открыл дверь и увидел перед собой Васяна. Лицо у него было взбудораженное. Что, неужели импортные такого шороху навели?

— Что случилось? — спросил я, старательно имитируя сонного человека. Хотя на самом деле у меня уже ни в одном глазу не было, собрался я достаточно быстро.

— Пиндосы напали! — возбужденно проговорил он.

— Как напали? — я сделал вид, что ни хрена не понял.

— А вот так! — ответил он. — Полдесятка трупов! И поляка этого они вытащили, и с собой увели.

— А я тут причем? — не понял я. — Если Фред опять меня подозревает, так я спал спокойно себе, ничего не делал. Он ж не думает, что я в двух местах могу одновременно находиться.

— А мне-то почем знать, я ж не командир! — быстро-быстро проговорил он. — Он сказал только тебя привести, причем, как можно скорее.

— Бля… — пробормотал я. — Вот мне делать нечего. Ладно, подожди пока оденусь. А лучше сам иди уже, я дорогу знаю.

— Не, он сказал дождаться, — мотнул головой молодой бандит. — И просил быстрее. Торопится.

— Бля, ну жди тогда, пока оденусь, — сказал я и закрыл дверь.

Впускать бандита в свой дом я не собирался, они могут этого не ждать. Сам же я двинулся обратно в комнату, где увидел, как Лика сидит на краю кровати. Она встретила меня обеспокоенным взглядом.

— Что случилось? — спросила она.

— Сработало, — ответил я, подобрал со стула футболку и натянул на себя. — Импортные реально напали и своего забрали. И нескольких бандитов положили при этом. Меня Фред к себе вызывает.

— Блядь… — проговорила она. — Не лез бы ты в это. Сейчас в погоню тебя отправят, а там вас всех положат.

— Не положат, — я покачал головой. — Шума не слышно было, значит, они не спалились. А тогда успели уйти далеко. К тому же я знаю, куда их отправил, и к ним не поведу никого. Все нормально будет, не бойся.

— Да как мне не бояться, — простонала она. — Жили бы спокойно. Ладно-ладно, понимаю, ты не хочешь, чтобы твои дети были рабами. Но все равно страшно ведь. Как я могу не беспокоиться-то за тебя?

— Ты лучше за врагов моих беспокойся, — я к тому времени уже успел натянуть носки и брюки и теперь прилаживал кобуру подмышку. Сейчас неспокойное время, и без пистолета из дома лучше не выходить.

— Ага, нашелся брутальный тут. Месяца не прошло с тех пор, как тебя с того света вытащили.

— Все, не бойся, — я наконец-то справился, вложил в кобуру Макаров, застегнул и снова поцеловал ее в щеку. После чего натянул на себя олимпийку. Глянул в зеркало над комодом — вроде нормально, ствол не торчит, а рожа заспанная, как надо. — Ты досыпай лучше, у тебя дел еще.

— Ага, уснешь тут, — пробормотала она.

Это уже начинало раздражать. Хотелось сказать, мол, ты сама знала, с кем связалась. И ведь меня не мобилизовывал никто, принудительно не тащил. Я сам в это ввязался. Да уж, если честно, то начинаю подозревать, что никаких отношений у меня не было, по крайней мере, постоянных. Кто ж будет меня по году ждать из командировок на край света, откуда я еще и вернуться не могу.

Я вышел на улицу, где меня ждал Васян. И он к моему удивлению крутил между пальцами четки. Точнее, пытался — получалось у него не очень, они так и норовили выскользнуть из рук. Подражает кому-то, наверное. Увидев меня, тут же смутился, и спрятал в карман. Стесняется. Молодой совсем парень же.

— Пошли, — сказал я и, не дожидаясь его, двинулся в сторону улицы.

Никого ни тут, ни во дворах не было, все крепко спали, время еще совсем раннее, даже для утреннего полива. Скоро мы дошли до дома, и Васян завел меня во двор того самого, где у бандитов находился зиндан. И первое, что я увидел — это Фреда, который ожесточенно курил, рассматривая что-то разложенное у стены дома.

Я и так понял, что это будет. Ну да, пять трупов рядком. Все — знакомые, причем один — тот самый уебок в куртке, что собирался запинать меня после поединка с главарем. Вот так вот и закончилась его жалкая жизнь. И что-то мне совсем не жалко.

— Что случилось-то, Фред? — спросил я.

— А сам не видишь? — мрачно огрызнулся тот. — Пиздец случился. Не знаю, кто, но вломился вечером во двор, охрану перерезали, а поляка этого из ямы вытащили и ушли. Васян, снимай броник и разгруз, отдай ему.

Молодой бандит без лишних споров принялся разоблачаться. По-видимому, сразу понял — надо, значит, надо.

— Ты ж меня в этот раз не подозреваешь, я надеюсь? — спросил я.

— Нет, — он покачал головой. — Я понимаю, каким бы ты ушлым ни был бы, вот так вот палиться не стал б. Да и бля. Но ты поведешь группу в погоню.

— Какого хуя? — спросил я.

— Край, завали ебало, а? — удивительно спокойно попросил он. — Если мы сейчас их не возьмем — то мне пиздец. Пять трупов за ночь и утекший пленный — это уже за гранью. Меня не просто в рядовые бойцы переведут, мне голову снимут. Так что давай одевайся и пошли, пацаны уже готовы.

— А с какого хуя я-то? — не понял я.

— Бля, а кто еще? После твоих подвигов в Перу я понимаю, что если их кто и найдет, то только ты. И договориться предлагаю — если найдем их, то все, считай, один из нас. Не хуже других наших будешь жить, я даже ствол и броник отбирать не буду. Одевайся уже.

Васян уже протягивал мне бронежилет. Старый, армейский, еще в раскраске «пиксельная флора». Значит, до середины двадцатых выпустили, тогда уже все на мультикам перешли. С защитой шеи и напашником, он не такой уж и плохой.

Я взял, вытащил верхнюю стальную плиту, посмотрел, скривился, увидев пару следов от попаданий. Но вроде целая пока относительно. Хотя все равно третий класс.

Ладно, тут, похоже, делать нечего, реально придется идти. А мне этого не хочется, вот совсем. Остается надеяться только на то, что бандиты оказались достаточно осторожными, и особых следов не оставили.

Следом надел разгрузку, вытащил из подсумка магазин, заглянул в окошко, удостоверившись, что полный. Потом взял автомат. АК-74М, без наворотов, все стандартное, полимерное, из прицельных приспособлений — целик и мушка. Похоже, что ничего хорошего Васяну не давали.

— Так-то в Перу это давно было, — нарочито проворчал я. — И тогда у меня мозги были целые, и помнил я все, а не отрывками, как сейчас.

— Не гунди, — ответил главарь бандитов. — Это как на велике — не забывается.

— Трупы где нашли? — спросил я.

— Двоих — здесь, тех, что охраняли. Их просто зарезали. Еще трое — на блокпосте на дороге, что в город ведет. Тех застрелили. Но бесшумно, похоже, с глушителями работали.

Однако. Значит, импортные решили, что нужно отступать в Судак. Это хорошая идея — оставить ложный след. Другое дело, что я не верю, что они настолько отмороженные, чтобы сунуться в город ночью. Зомби своих и чужих не различают, а уж морфы — это вообще настолько ебанутые твари, что даже их слаженную команду порвали бы за несколько секунд.

— Сейчас, погоди, — сказал я и подошел к одному из трупов.

Одет он был в бронежилет поверх спортивного костюма, а в голове было видно аккуратное отверстие. Из пистолета работали, не иначе. Подозреваю, что вышли со двора, да сняли парней, это проблем особых доставить опытным бойцам не должно было.

Дотронулся до шеи, потом до руки. Кожа была прохладной, но не ледяной. Часа четыре уже прошло, не меньше. Нет, импортные свалить уже должны были, так что хрен мы их догоним. Можно по следу пойти, провести их, найдем стоянку ту, которая в доме с желтой крышей. А потом назад.

А ночью пойду встречаться с ними. Возьму с собой Роджера и Сашу. Морпеха, чтобы проще договориться было, а женщину-хирурга, чтобы раненого их посмотрела. Я, кстати, забыл спросить, у него не укус там? Хотя, если укус, то он к тому времени уже умрет и обратится. Лишь бы больше никого не покусал.

Да и разве не знают ЧВКшники, что укушенных нужно добивать? Причем, в голову, иначе все равно встанет.

— Часа четыре прошло! — я поднялся и повернулся к Фреду. — Пошли, может быть, еще успеем догнать.

— Ты это на ощупь определил? — недоверчиво спросил он.

— Нет, блин, у меня термометр в руке встроенный, — ответил я. — Поживи с мое, и еще не такому научишься.

— Ты так-то младше меня, — заметил он.

— А там, где я бывал, год за четыре идет, минимум. Все, пошли за пацанами твоими и двинули.

И, не дожидаясь его, двинулся к выходу со двора. Когда оказался на улице, то увидел, что чуть в стороне, у ворот второго дома стоит группа бандитов. Восемь человек. Значит, всего нас десять будет. Увидев меня в броне, да при оружии, они особо не удивились.

Я перевел предохранитель в режим автоматического огня, и двинулся в сторону Судака, туда, где бандиты установили блокпост. И скоро разглядел там кровь, которая уже успела почернеть и смешаться с грязью. Матовая такая, по краям лужи потрескались. Да, действительно, уже несколько часов прошло.

И уже не пахло ничем. Я осторожно переступил через лужи — мало ли, вдруг зомби и на такую кровь наводятся — и двинулся дальше в сторону города. Сперва придется их поводить, а потом уже выйдем к стоянке. Часа полтора всяко проваландаемся, а там уже и искать будет поздно.

Посмотрел на небо, затянутое тучами. Лишь бы шторма сегодня не началось, потому что тогда, подозреваю, на точке меня импортные ждать не станут. Кому хочется до нитки вымокнуть? Да и нам самим по лужам плюхать совсем не захочется.

— Уверен, что они в город пошли? — спросил бандит.

— Вы все окрестности уже обыскали, — ответил я. — И единственное место, где их логово может быть — это город. Но они из него ушли заранее, еще до того, как солнце село, где-то тут, поблизости ждали. Короче, провафлили вы их, вояки-забияки.

— Что сказал? — тут же вступил в разговор один из бандитов.

— Заткнись, — тут же прервал его Фред, и снова повернулся ко мне. — Ты прав, у нас опыта нет в таких делах. Может быть, согласишься? Поможешь посты расставить, наладить патрулирование. А то мы за этими призраками уже несколько дней гоняемся, а толку никакого. А у тебя вроде получается все, за что берешься.

— Может и помогу, — пожал я плечами.

О том, что через неделю их тут не будет, потому что никаких импортных они не найдут, я промолчал. Заменят Фреда, как пить дать. После сегодняшнего-то. А это с одной стороны плохо…

А с другой? Самый момент, чтобы напасть. Передать тем, кто в лагере, что будет еще один конвой, а если к «росгвардейцам» присоединятся ЧВКшники, то все может совсем хорошо обернуться. Мы же выбьем остальных из деревни. Погрузим в машины, да отправим в сторону Севастополя, благо, дорога почти прямая и проверенная. Если еще и КамАЗ будет путь пробивать, то вообще никаких проблем быть не может. А на большую колонну никто не нападет.

Связаться бы еще с Сафиным, чтобы он людей навстречу отправил, но увы. Нет никакой возможности, не добьет до туда рация. На пятьдесят километров еще какие-то шансы есть, то тут-то.

Я отметил на обочине след, достаточно хорошо видимый Подошел ближе, глянул — ботинок, военный, по ребристому узору видно. Причем, американский, серийного производства. Знаю это, потому что за такими ботинками у нас в Африке охота шла. Они получше, чем те, что для нас шили, а обувь на войне — расходник. Добывать их чаще всего приходилось именно таким образом.

Приставил ногу, посмотрел — ну, примерно тот же размер, что и у меня. Сорок пятый.

— Сюда шли, — проговорил я. — Давайте быстрее, может быть, нагоним еще.

И пошел вперед широким шагом. Солнце уже постепенно начинало подниматься. Значит, зомби уже начинают замедляться и тупеть. Особых проблем быть не должно. Да и ночью… Импортные же прошли, значит, и мы должны пройти.

Другое дело, что они — опытные вояки, да и у всех оружие глушителями снабжено. А у нас все гораздо хуже — просто бандиты с «калашами». Глушителя ни одного. Ну вот было же у вас время, чего вы хотя бы масляных фильтров не приспособили? Инструменты, чтобы переходники выточить, тоже есть, а набрать их на всяких заправках и СТО можно было без проблем.

Хотя мы и сами этим пока не занялись. Не до того было. А сейчас уже незачем — в детском лагере куча глушеного оружия валяется, причем со штатными. И новыми, которые УСов не требуют. Конечно, с ними они громкость гораздо лучше снижали бы, но там и настильность не такая хорошая, и шанс рикошета выше. А уж по броне ими стрелять — вообще безнадежное дело.

Скоро мы наткнулись на еще одну ласточку — двоих мертвых зомби, которые лежали прямо поперек дороги. У обоих оказались продырявлены головы, причем точно так же, как и у бандитов. Наклонившись, я прищурился, поискал по асфальту, а потом наклонился и подобрал парабеллумовскую гильзу. Принюхался — пахло порохом, но уже не очень сильно.

— И тут проходили, — сказал я.

— Верной дорогой идем, товарищи, — проговорил один из бандитов, совершенно лысый, и с густыми каштановыми усами.

— Точно, — кивнул я. — В город входим, так что аккуратнее. Зомби могут подойти. Вы хоть в этот раз-то взяли, чем башку зомби можно пробить?

Как оказалось, топоры и молотки были примерно у половины. Ну вот их я и решил в случае чего отправить в бой. А сам в кои-то веки постою в стороне и посмотрю. Почему бы и нет?

Двинулись по дороге до следующего перекрестка. Тут я остановился, осмотрелся. Слева валялась пара трупов, но судя по вьющимся над ними мухами, старых. Скорее всего, это еще мы их убили, или деревенские. А вот справа — всего один, зато свежий.

Короче, как я понял, импортные меня послушались, и действительно решили оставить как можно больше следов. Мы об этом не договаривались, но мне оставалось надеяться, что нас там не ждет засада. Потому что меня положат вместе со всеми за компанию. Как и Фреда, а он мне пока что нужен был живым.

Повернул, и пошел дальше. Из-за поворота медленно выбрел зомби, увидел нас, повернулся и пошел, едва волоча ноги. Руки вытянул, скалится неровным рядом зубов. Старик совсем, древний уже. И как он, интересно, нас жрать собрался?

— Не стрелять, — проговорил я. — Если они еще тут, то нельзя, чтобы нас услышали. Разберитесь.

— А чего сам? — спросил один из бандитов.

— У меня нет топора. Не взял.

— Так я тебе отдам.

— А если меня сожрут, ты сам по следам пойдешь? — спросил я.

Кто-то в толпе бандитов хмыкнул. Фред повернулся, посмотрел на них, после чего кивнул:

— Косой, иди убей его.

Бандит хмыкнул, но все-таки пошел вперед, держа в руках топор, самый обычный, с деревянной рукоятью еще. Дерзко так пошел, грудь колесом выпятил, плечами покачивает.

Зомби ускорился, увидев отколовшуюся от толпы добычу, чуть рванулся вперед и получил лезвие в башку. Упал на колени, а когда мужик высвободил топор, завалился набок.

— Ну и что? — спросил бандит. — Это несложно совсем. Может нам они и не нужны для того, чтобы в город ходить?

Я промолчал. Если хочет — пусть так думает. Пусть идут сами, тут-то они и полягут в итоге. Или вернутся искусанные, и их свои же достреляют. Хотя с учетом последних событий, они не так уж долго и проживут тут.

Мне оставалось только двинуться вперед. Я прошел мимо бандита, осмотрелся в поисках того самого дома с желтой крышей. Ну немного осталось. Интересно, как импортные устроили, чтобы мы именно в него пошли? Неясно.

Прошли дальше по улице, повернули один раз, второй, и остановились, увидев впереди толпу десятка в два зомби. В прошлый раз их тут не было, что и неудивительно, они только этой ночью сюда пришли. Стоят, тупят, на нас не смотрят. Пара глянула, но не заинтересовалась, далеко.

— Сейчас постреляем! — радостно проговорил один из бандитов.

— Я тебе постреляю, — ответил я. — Еще чего. Обходим.

— Да ты чего, мы же их чисто как в тире! — проговорил мужик.

— Ага, — кивнул я. — А на выстрелы все остальные сбегутся. В городе если стрелять можно, то только с глушителями. Набежит толпа десятков в пять, устанешь отмахиваться. Так они еще и со всех сторон пойдут, убегать тоже некуда будет. За мной идите.

Я свернул на первом же перекрестке, и двинулся по нему. Здесь стояло еще двое зомби. Выразительно посмотрел на Фреда, тот повернулся, кивнул, и двое бандитов пошли вперед. Один был вооружен топором, второй — молотком. Строительный инструмент, как мне казалось, против зомби не канал. От слова вообще. Он так себе головы проламывает, но самое главное — короткий. Если зомби рванется, то может и в руку вцепиться. А тут помнить нужно, что один укус — и все. Дальше только агония, смерть, и воскрешение, если, конечно, не добьют.

Зомби обернулись на шаги, и медленно двинулись навстречу. Тот из бандитов, что был вооружен молотком, резко ускорился, и вбил боек твари в голову. Но кость не пробил — голова мотнулась, и он только рванулся вперед, и схватился за одежду.

Второй отреагировал правильно — подскочил к своему товарищу и ударил топором, рассекая височную кость. Зомби упал, а второй ускорившись, пошел к ним.

Тогда бандит ударил его ногой в живот. Сильно — обычного человека от такого удара вывернуло бы. Да и так получилось неплохо — ноги твари заплетались, так что она упала на спину. И бандит тут же пнул ее еще раз, на этот раз в лицо.

Послышался хруст, и тварь замерла. Бандит на всякий случай пробил ей башку топором.

— Как два пальца, — пробурчал он.

А вот второй, который с молотком, согласен не был. Он отряхивал свою куртку, за которую схватился зомби, как будто боялся, что вирус каким-то образом попал на нее, и теперь через кожу проникнет в тело. На самом деле об этом можно не волноваться — таким образом заражение не передается. Но психологически трудно, конечно, да.

Мы прошли еще через улицу, и я увидел, что перед домом с желтой крышей навалена куча трупов. Десятка три, наверное, не меньше. Причем расстреляли их совсем недавно — на мертвечину пока не собрались другие зомби. Мух, да и запаха разложения пока не было.

— Вот и нашли, — пробормотал я.

Вскинул автомат и сместился к забору, так, чтобы меня через окна видно не было. Импортные ведь могли и передумать, не уходить никуда. И палить начать через окна.

— Думаешь, нашли? — спросил Фред, который сделал то же самое и спрятался у меня за спиной.

— Ага, — кивнул я. — Зомби штурмовали их дом, те из окон отстреливались. Вопрос только в том, там они еще сидят, или нет.

— Так иди вперед, — проговорил главарь бандитов.

— Ага, еще чего, — ответил я. — Я вас провел. А вот штурмовать идите сами. Я сюда не умирать пришел.

— Косой, Швед, — приказал Фред. — Лезьте через забор, заходите сбоку. Остальные — вперед, через ворота.

Сам он на штурм идти, очевидно, тоже не собирался. Парни пробурчали что-то, и двое из них действительно перелезли через забор и вошли на соседний участок. Практически бесшумно, как по мне.

И я понял, что ЧВКшников там нет. Иначе они уже сейчас огонь открыли бы, и срезали их. Я же остался позади, как и главарь. Остальные пошли вперед в сторону ворот.

Несколько секунд ничего не происходило, выстрелов не было. Пацаны дошли до входа во двор, заняли позицию по бокам. Я бы на их месте пару гранат кинул бы сперва, но у них либо опыта не было, либо не хотели переполошить зомби. Взрывы-то далеко будут слышны, так что они реально со всего города сюда двинутся.

Третий бандит, резко рванулся во двор, вскидывая автомат. Выстрелов не послышалось, но секунду спустя я услышал знакомый звук — хлопок гранатного запала. И, схватив Фреда за плечи, резким движением уложил его на землю и лег сам рядом. Накрывать его телом — уж увольте, я не нанимался.

А потом послышался взрыв.

Глава 19

Во все стороны свистнули осколки, застучали по заборам, я даже услышал, как со звоном рассыпалось стекло. Один из бандитов жутко заверещал, тонко, на грани с ультразвуком. Фред рванулся, и я понимал его желание — подбежать, посмотреть что случилось, возможно помочь. Но я только схватил его за плечи и вдавил в землю, не давая подняться.

— Ты чего?! — заорал он. — Там же пацаны!

— Второй взрыв может быть! — ответил я. — Психология! После первого все бегут помогать! Вот тут и второй!

На самом деле для второго взрыва СВУ могут настроить чуть иначе, когда, скажем, все уже расслабились и ходят в полный рост. Или устроить после этого третий взрыв. Но у меня вообще было подозрение, что это не растяжка, а просто гранату бросили. Из окна, сарая или еще какого-нибудь укрытия.

Прошла минута, другая, но ничего не происходило. Никто не стрелял, не шумел, только раненый продолжал визжать. Для надежности нужно было выждать хотя бы пять, но бандит так орал, что я понял — еще немного, и он соберет вообще всех зомби в окрестностях. И тогда придется сваливать. А мне все-таки надо было, чтобы бандиты осмотрели дом, и убедились, что в нем находилась стоянка ЧВКшников.

— Пошли! — я поднялся, перехватил автомат наизготовку и подошел к воротам.

Целым остался только один из бандитов, которого от взрыва прикрывали ворота. Он сидел на земле, зажмурившись и закрыв уши ладонями. Похоже, был в шоке. Второй, тот, что вломился во двор, лежал нашпигованный осколками. Уже готов.

А вот третий орал, зажимая рану на животе, и его куртка быстро пропитывалась кровью. На нем плитник был легкий, с пластиной, которая только грудь закрывала. Из него торчала пара осколков, броня их сдержала. Но по животу прилетело порядком.

— Тихо, бля! — наклонился Фред и потряс его за плечи. — Тихо!

Но тот продолжал визжать. Судя по тому, как воняло кровью и дерьмом, смысла пытаться тащить бандита до Дачного, чтобы сдать на руки хирургам, не было. У него там все кишки должны быть порваны.

И я ощутил на секунду мстительное удовольствие. Когда меня с дыркой в животе привезли, оперировала полная бригада. Без оборудования практически, конечно, но там были опытные хирурги. А сейчас из медицинского персонала в деревне осталась Саша, да еще пара санитаров. Остальных они сами на другую базу вывезли, в рабство.

Со двора послышался шум, я выглянул, и увидел, как те двое бандитов, что пошли в обход, одновременно перепрыгнули через забор. И замерли, держа автоматы наизготовку. Эх вы, вояки-забияки, понятно же и тупому ежу, что в первую очередь надо искать укрытие. А вы тут, как два памятника стоите.

— Его добить надо, — проговорил я, ткнув Фреда в плечо. — Не дотащим.

— Не надо! — завизжал бандит. — Не надо! Я дойду! Спасите только!

Фред поднялся, посмотрел на своего товарища, даже вроде как вскинул автомат, но целиться в него не стал. Потом покачал головой, повернулся ко мне.

— Я не смогу, — сказал он.

Я просто вскинул оружие, практически не целясь, ткнул пламегасителем в висок бандита и нажал на спуск. Треснул одиночный выстрел, и парень опрокинулся набок, да так и остался лежать. Мне-то их не жалко совершенно. К тому же теперь бандитов еще на двое меньше, что само по себе неплохо. Импортные сделали часть моей работы.

Как бы теперь на растяжку не нарваться самому. Но ладно, пока идем.

Я наклонился над проходом и увидел вырытую ямку и обрывки лески. Растяжку они тут поставили, вот и все. Нет здесь никого, иначе мы сейчас все уже были бы мертвы. А этот бандит вломился резко, штурмовать собирался, вот и сорвал. Ну и кончилось для него все, печально, конечно.

— Идите в дом, — проговорил Фред. — Я Кормом займусь.

Хотелось снова завести телегу о том, что, мол, не пойду я никуда, но на этот раз решил промолчать. Тем более, как мне казалось, никаких особых сюрпризов впереди больше не ожидалось.

Я переступил через труп первого бандита и, внимательно глядя на землю, прошел вперед, к крыльцу. Тут никаких растяжек не оказалось. Но они могли еще и дверь заминировать. Причем, я бы там не банальную гранату поставил бы, а клеймора. Убойная штука — почти семьсот граммов взрывчатки и столько же стальных шариков в передней части. Нацеленный взрыв… Вопрос только в том, есть эти штуки у них или нет.

Нет уж, дверь я открывать так просто не буду. Не хочется мне на сюрпризе от своих возможных союзников подорваться.

Двое бандитов, что заходили в обход, подошли ко мне. Оба держали оружие наизготовку. Полезная привычка, если бы они еще и под ноги смотрели бы, перед тем, как куда-то ступать.

— Веревка есть у кого-нибудь? — спросил я.

У меня-то привычка уже была всегда с собой моток прочного шнура таскать. Чтобы двери перевязать, скажем, а если его в несколько раз сложить, то вполне можно и из окна спуститься.

— У меня есть, — проговорил один из них, запустил руку в карман и вытащил моток шпагата.

— Давай, — протянул я руку. — А теперь отошли и сбоку встали.

Сам же я подошел, намотал конец шнура на дверную ручку, причем нормально так, чтобы не соскользнула. Теперь надо было нажать на нее, но страшновато было, если честно. Если там граната на рычаге стоит, то ебанет. Особенно если гранаты с нулевым замедлителем.

Нет, ничего не случилось. Я же двинулся к углу дома, после чего крикнул:

— Все на хуй с пляжа! Свалили!

Выждал с полминуты и дернул. Дверь полностью открылась, ударившись о стену, но снова ничего не произошло. Оставалось только ждать.

Минута, другая.

— Эй, Край! — послышался с противоположной стороны дома крик. — Можно идти?

С одной стороны, если там стандартный натяг-разгрузка, то ничего уже не произойдет. А с другой, если что-то с замедлителем? Да и вообще, мины бывают разные, с датчиками — лазерными, движения, и тому подобное. Такого говна очень много изобрели. В мире вообще очень много оружия.

— Можно! — все-таки ответил я.

Мы двинулись внутрь, причем первыми я снова пропустил бандитов, вошел следом. Посмотрел на дверной проем справа, слева — нет, ничего, никаких растяжек. Но все равно, блин, один раз, но молоке обожжешься, потом всю жизнь на воду будешь дуть.

Бойцы прошли в комнаты, а я двинул в гостиную. И увидел на столе кучу пластиковых упаковок от западных сухпайков, а точнее, как их называли там, MRE. Они, кстати, неплохие, но в отличие от наших потом проблемы могут быть со стулом. Запор от них жесткий, я пробовал пару раз, когда трофеи нам доставались. Хотя, может быть, оно просто не для русского желудка.

— Они тут были, пацаны! — крикнул я. — Идите сюда!

Бандиты вышли, один даже подошел, взял пакет, зачем-то обнюхал. Хотел узнать, как давно ели что ли? Так это ж просто внешняя оболочка, не пакет с едой.

Хотя импортные и тут послушали меня, оставили явные следы своего проживания. Причем так, чтобы было ясно, что они здесь несколько дней сидели. Я двинулся на второй этаж, внимательно обследовав лестницу, практически каждую ступень. Их при желании тоже можно было подготовить, засунуть под нее мину, какой-нибудь аналог нашей ПМН. Хотя я даже не знаю, есть ли такие у них на вооружении.

Поднялся на второй этаж, вошел в одну из комнат и увидел валяющиеся там на полу окровавленные бинты. И пару шприц-ручек — одну ярко синего цвета, а вторую — фиолетового. Обезболивающее и кровоостанавливающее. Да, у них действительно раненый. Вот, скорее всего, за ним они и вернулись, не стали его на операцию с собой тащить.

Вошел в ту из комнат, окна которой выходили на фасад здания, и увидел, что по полу рассыпано множество НАТОвских же гильз. Подобрал, понюхал — свежие совсем, не ранее как пару часов назад стреляли, порохом пахнет, сильно причем.

Я выглянул в окно, и увидел, что со стороны города подтягивается толпа. Фред тем временем затащил второго бандита, что по прежнему был в шоке, во двор, и тряс его, пытаясь привести в чувство. Что творится снаружи, он не видел.

— Фред! — крикнул я. — Зомби идут! Много!

Их было примерно с полсотни. На взрыв собрались и на выстрел, да пошли. И их там примерно с полсотни. Нет, при желании можно запереться в доме и перебить всех, да только вот на пальбу будут еще подтягиваться. И так снова и снова, пока у нас патроны не закончатся. Не думаю, что бандиты такие стрелки, чтобы работать по схеме «один выстрел — один труп». Да и мне, если честно, будет сложно. Особенно с учетом, что у меня пять магазинов всего.

И тут до меня дошло. Толпа зомби — это вообще подарок судьбы. Теперь продолжить преследование мы не сможем, и нам в любом случае придется вернуться обратно в Дачное. Вопрос только в том, что будет дальше. Доложится Фред своему начальству о том, что он мало того, что группу НАТОвских военных не поймал, так еще и большие потери допустил. Все-таки семь человек легло.

— Да вставай уже, придурок! — крикнул Фред и влупил бандиту такую пощечину, что у него голова в сторону мотнулась. Но тот только стал закрываться руками. Главарь ударил еще раз, повернулся ко мне и крикнул. — Отобьемся!

Орать через окно мне не хотелось. Я сделал шаг наружу, и тут мне по ушам ударил еще один взрыв, но уже в доме.

Перед глазами помутилось на секунду, я помотал башкой, и увидел, что дверь соседней комнаты перекосило в косяке. Сделал несколько шагов к ней, укрылся сбоку, а потом заглянул внутрь. И увидел, что еще один бандит мертв, буквально нашпигован осколками. Опять на растяжку наткнулся?

В комнате лежала пара рюкзаков камуфляжной расцветки. Вот ведь идиот, полез в них без проверки, а там даже растяжки делать не надо, достаточно гранату на рычаг поставить и придавить ее чем-нибудь.

Справа послышались шаги, второй бандит поднялся по лестнице, посмотрел на меня. Я помотал головой, мол, мертв. После чего двинулся вниз. Здесь делать было нечего.

Пробежал по лестнице, вышел на улицу, и оказался перед Фредом, который уже встал и смотрел на меня.

— Еще один двухсотый, — сказал я. — Уходить надо.

— Дальше пойдем, — сказал он. — Этих уебков найти надо.

— Край прав, — неожиданно поддержал меня второй бандит, что вышел из дома за мной.

Я встал чуть в сторону, положил руку на рукоять автомата.

— Фред, блядь, я здесь умирать не собираюсь, — сказал я ему. — Вы как хотите, а я валю.

Бандит все понял. Если они попытаются меня остановить, то я их просто положу всех на хрен одной очередью.

Вообще, мне этого не хотелось бы, потому что рано. Вот когда пойдет дело к смене Фреда — тогда и можно будет напасть. Были мысли еще и о том, что можно попробовать переманить его на свою сторону, но я их отбросил. Потому что вдруг он решит нас сдать и этим заслужить прощение?

Главарь бандитов вдохнул, после чего выдохнул и сказал.

— Пошли. Мы берем этого, а ты прикрывай тогда.

Дело. Совсем другое. Я вышел со двора, и увидел, что нас с зомби разделяла совсем уж смешная дистанция — метров сорок. И увидев меня, они резко ускорились. Все-таки отожраться успели, и уже не так тупили, даже по утрам.

От толпы отделилось с полдесятка особенно быстрых зомби, которые рванулись в мою сторону. И видел их оскаленные рожи с длинными острыми зубами, и когтистые лапы. Вскинул автомат и открыл огонь. Выстрел, выстрел, еще выстрел. Вот один из зомби упал, покатился через голову. Вот второй опрокинулся на спину. Третьему я попал в плечо, и его толкнуло назад, но следующая пуля угодила уже туда, куда надо.

Двоих оставшихся я свалил четырьмя выстрелами. Остальная толпа за это время уже успела преодолеть десяток метров, и вполне себе уверенно напирала.

Обернувшись, я увидел, как Фред и второй бандит, вытащили третьего со двора, и повели в сторону деревни. Тот тоже перебирал ногами, так что шли они достаточно быстро. Сам я стал пятиться назад, спиной вперед, и продолжил стрелять.

Еще выстрел, еще, автомат стучал одиночными, причем я вполне себе уверенно отсекал их. Зомби падали один за другим, и толпа становилась меньше. Вот только за их спинами было видно одиночных зомби, которые постепенно присоединялись к остальным. И среди них тоже были отожравшиеся.

Когда между мной и толпой осталось двадцать метров, я повернулся и побежал, на ходу сменив магазин на полный. Я, конечно, тот еще не добил, но лучше уж иметь тридцать патронов. Особенно, если сейчас еще сбоку вывалятся.

Не должны, конечно, на самом деле не должны. Их не так много в этой части города. И мы ее зачистить успели, да и в целом их больше в центре и у многоэтажек скопилось. Но по ночам они разбредались по всему городу. Убиваем их, а они снова прибывают.

— Бегом давайте, бля! — крикнул я. — Быстрее! Иначе навалятся и сожрут к хуям!

Пробежал метров тридцать, снова развернулся и принялся стрелять. Успел выбить из толпы примерно десяток до того, как они окончательно приблизились. За спиной были слышны торопливые шаги, бандиты уже бежали. Обернулся, и увидел, что они отдалились порядком. Ну, мы же без нагрузки шли, без рюкзаков, чисто автоматы, бронежилеты и разгрузки.

И опять так же отступил. Но к толпе прибывали все новые и новые зомби, они выходили со дворов, с параллельных улиц. Так что толпа не убывала, постоянно получая пополнение.

Пробежал еще метров двадцать, опять открыл огонь. Выстрел, еще выстрел и еще. Кто ж знал, что импортные с растяжками своими нам такую свинью подложат? Да и я сам ведь мог бы попасться. Нет, вряд ли так глупо, да и хорошо, что они никаких хитровыебанных сюрпризов ставить не стали. Лечь мне совсем не хотелось.

Обернулся, увидел, что бандиты оторвались уже метров на пятьдесят. Самых быстрых зомби я подвыбил, остальные еле волочили ноги. Так что можно было просто бежать.

А вот и край города. Дальше — минные поля, которые Дачное прикрывают. Пойдут они туда? Черт знает, но мин, чтобы их ставить, больше нет, только противотанковые. Нет, можно и над ними поработать, какой-нибудь интересный взрыватель вкрутить, если ты крутой подрывник. Но я, увы, не такой.

Отбежал еще метров на тридцать, но стрелять уже не стал, просто посмотрел. Разрыв постепенно увеличивался. Ну, теперь можно просто убегать, должны оторваться.

На всякий случай сменил магазин, и скоро нагнал бандитов, побежал вместе с ними. Фред посмотрел на меня, но ничего не сказал, промолчал. На самом деле, он ведь знал, что я мог убить их всех еще там, на выходе со двора. Но не сделал это. Черт знает, что он сейчас думает о причинах моих действий. И он понимает, что я им — не друг, это точно. Так же как в курсе, что я был готов их застрелить, если он станет настаивать на том, чтобы остаться.

Так же как, он отчетливо понимает, что ему теперь пиздец.

А мне на душе почему-то спокойнее стало. Теперь бандиты импортных не найдут в любом случае, вообще никаких вариантов. А я знаю, где они находятся, и сегодня же ночью двинусь за ними. Нужно только остальных предупредить, ну и Сашку тоже.

Я повернул, и бандиты двинулись за мной. По улице брел еще один зомби, шел в нашу сторону, но стрелять мне больше не хотелось. Если не будем шуметь, то есть шансы, что зомби нас потеряют. А привести в деревню толпу мне не хотелось.

— Топор дай, — повернулся я к Фреду.

Он правой рукой вытащил из креплений на бедре тактический томагавк — оружие и средство для проникновения в одном девайсе — и протянул мне. Я взмахнул им пару раз, примериваясь к балансу, после чего побежал вперед.

Тварь зарубил одним ударом, развалив башку почти надвое. Скоро добежали до поворота. Я глянул назад — зомби видно не было. Дыхание уже спирало от бега.

— Все, оторвались, — выдохнул я. — Дальше спокойно пойдем.

Глава 20

Все, мы в деревне. В относительной безопасности. Ее окружают минные поля, а на дорогах стоят блокпосты, так что зомби при всем желании добраться сюда не смогут.

Но расслабляться было нельзя, вообще. Я не знал, в какую сторону эта история повернется дальше. И больше всего меня пугало поведение Фреда: его взгляд потух, и он просто шел, куда глаза глядят.

На прежнего весельчака он был совсем не похож, молчал всю дорогу и пялился в землю. В голове у него, похоже, бродили мысли. Более того, мне отчетливо было видно, что он сломался, что для него все закончилось. Похоже, что он считал, что ничего хорошего его судьба предложить уже не может.

И сейчас, когда мы добрались до его дома, он просто повернулся и, заложив руки в карманы, пошел во двор.

— Э, командир, — обратился к нему один из наших спутников. — А что дальше делать-то?

— Да делайте, что хотите, — ответил тот, даже не оборачиваясь.

Бандит посмотрел на меня. Ну да, ему непривычно было то, что я при автомате, да еще и в бронежилете. В голове у него не укладывалось, что кому-то из деревенских могут позволить такую вольность.

— А с этим что? — спросил он, показывая на меня. — Ствол отобрать?

Главарь бандитов обернулся, смерил взглядом сперва меня, а потом его, и проговорил:

— Ну попробуй. Только не обижайся, когда он тебя на тот свет отправит.

— В смысле? — не понял он, но глянул на меня с опаской.

Он уже видел, на что я способен, хотя бы в стрельбе по зомби. И так же сейчас он видит, что у меня ладонь на рукояти, автомат снят с предохранителя, и при желании я убью его быстрее, чем он моргнуть два раза успеет.

— Да плевать вообще. Если бы он хотел бы убить нас, то уже убил бы. Ты не знаешь, что это за человек, Болт.

— В смысле? — повторил тот. Меня это даже несколько позабавило. Нет, все-таки прав был Фред, под начало ему дали каких-то гопников не особо умнее обезьян.

— В смысле, если бы он хотел бы перебить нас всех, то уже сделал бы это. Пусть идет.

И скрылся во дворе.

Болт, как назвали бандита, посмотрел на меня, мы встретились взглядом, и я пожал плечами. Мол, видишь, как ситуация обернулась. Тот только вздохнул, но говорить ничего не стал, подхватил под плечо своего товарища, который так в себя и не пришел, и двинулся в дом.

Что ж. Добыча у меня более чем жирная, я теперь легально владею автоматом и бронежилетом. Но недолго это продлится, если я ничего не сделаю. Потому что Фреда снимут, и все его приказы иметь силы больше не будут.

Да, именно так. Сюда приедет другой главарь. И не исключено, что кошмарить деревенских станут гораздо сильнее. Эти-то не трогали нас почти в последнее время, после моего разговора с Фредом. А другие могут не внять. И я очень быстро лишусь своего привилегированного положения.

— Вопросы есть какие-то, Болт? — обратился я к бандиту на всякий случай.

— Неа, — он покачал головой, обернувшись. — Иди своей дорогой.

Я хмыкнул, после чего двинулся в сторону дома, где меня должна была ждать Лика. Она наверняка волнуется, так что я сомневаюсь, что девушка спала. Но сперва надо было зайти еще кое-куда. К Саше. И договориться о том, чтобы она сходила со мной на место встречи с импортными. И Роджера надо с собой взять, так договориться будет проще. Он для них все-таки свой, пусть, как я и понял, там далеко не все — американцы.

Саша жила недалеко от нас, на параллельной улице, так что я двинулся к ней. Заглянул во двор, но ее не увидел. Интересно, она дома вообще? Или по своим медицинским делам ушла куда-то? Черт знает, но врач она хороший, и в деревне ее уже ценят. Да и я ценю, потому что она сперва Яне с Ликой жизнь спасла, а потом и мне.

А еще я знаю, что она какие-то чувства ко мне испытывает. Может быть, потому что я спас, может быть, просто тянется к значимой фигуре — хрен его знает. С учетом того, что она видела меня абсолютно беспомощным — с распоротым животом, порванными кишками, и без сознания.

Недолго думая, я потянул на себя калитку. Потом забросил автомат за спину, подошел к двери дома и постучался. Прошло около минуты, и только когда я долбанул в дверь во второй раз, она открылась.

— О, Край, — проговорила она. Кажется, даже обрадовалась, ведь с тех пор, как я пришел в себя, мы не общались. — Проходи. Чай будешь?

— Буду, — кивнул я. В глотке действительно пересохло, да и спать хотелось, потому что я банально не доспал сегодня ночью. Меня ведь подняли ни свет, ни заря.

— Сейчас заварю, как раз чайник вскипятила.

Дом, где жила Саша, был гораздо скромнее нашего, и уж точно ни в какое сравнение не шел с тем, что занимали бандиты. Тут была всего одна комната, но с достаточно большой печью с плиткой, на которой как раз и стоял чайник со свистком. Сейчас огонь не трещал, но от нее шел жар, да и целом в избе было достаточно тепло.

Были тут и стол со стульями, и двуспальная кровать в углу, сейчас скрытая занавесками. И даже телевизор стоял, большой такой. Интересно, почему их до сих пор не выбросил никто, только зря место же занимают. С другой стороны, это может быть напоминанием о старых временах, до того, как все полетело в пизду.

— Присаживайся, — проговорила Саша, кивая в сторону ствола. — Сейчас я чай заварю и попьем. Ты по делу пришел или просто поговорить?

— По делу, — выдохнул я. На ее лице мелькнуло разочарование, она, похоже, надеялась на то, что я просто так зашел по-соседски. — По очень важному делу, Саш.

Я снял ремень автомата и прислонил его к стене, уселся.

Она тоже подошла к столу, чайной ложкой щедро засыпала заварки в заварочный чайник, а потом залила внутрь кипяток. И по избе сразу же пополз душистый запах крепкого цейлонского чая. Ну или индийского. Я понятия не имею, какие еще они бывают.

Девушка села напротив меня, сложив руки на столе перед собой, будто отличница за партой. Да уж, подозреваю, что она и была отличницей в свое время. Нет, дело не во внешности, на зубрилу она совсем не похожа, просто… Было в ее поведении что-то характерное.

— Ну и что за дело? — спросила она. — Это как-то связано с тем, что в последнее время в деревне происходит?

Она была не в курсе. Ни про конвой, ни про то, что я отработал Изгоя. Мы вообще предпочитали об этом особо не распространяться, потому что опасались, что информация дойдет до бандитов, и тогда нас всех покрошат.

Но ей я в общем-то доверял. Она ведь не сдала ни меня, ни Лику, когда я лежал без сознания, а моя девушка пряталась в доме. Да жизнь спасла она нам обоим, и Наташе в том числе.

— Да, — кивнул я. — Самым непосредственным образом. Конвой, который разбили на въезде. Изгой. Это все мы. Никаких западных военных в окрестностях до позавчерашнего дня не было.

— Я догадалась, — кивнула она. — Не дурочка к счастью. Да, если честно, я сразу поняла, что это вы тут партизаните. И всецело одобряю, если что.

— Спасибо, — я улыбнулся. — Я рад. Но сейчас ситуация поменялась. НАТОвские военные действительно появились. На самом деле это ЧВКшники, и американцы среди них не все, но это не суть. Короче, у нас договор.

— Так это они сегодня ночью шум навели? — спросила она. — И это их вы пошли искать?

— Да, — кивнул я. — И не нашли. Не могли найти на самом деле, потому что я с ними договорился заранее, предупредил. И скрытный подход в деревню показал. Сегодня мы должны встретиться в горах. И среди них раненый есть, так что мне твоя помощь нужна.

— Как раненый-то? — спросила она. — Куда, чем?

— Я не знаю, — я покачал головой. — Не спрашивал. Но надеюсь, что ты согласишься со мной сходить и посмотреть? Да и вообще… Скорее всего, в деревне со дня на дня начнется резня. Мы этого попытаемся не допустить, всех погрузим в машины и отправим в сторону Севастополя. Там есть база Росгвардии, они наши союзники.

— Но ты хочешь попросить меня остаться? — тут же догадалась она.

— Да, — кивнул я. — Но настаивать не имею права, сама понимаешь. Там будет спокойно, по крайней мере какое-то время. А мы будем воевать. У нас есть база за городом, в детском лагере. Там вполне комфортно, даже медпункт есть.

Правда, мы там человека пытали, но это не так важно. И вообще ей лучше об этом не знать.

— Я остаюсь, — кивнула она. — Мне самой их порядки поперек горла. Я мимо пройти не могу спокойно, они вслед свистеть начинают и задницу мою комментировать.

— Ну там есть что прокомментировать, если честно, — я улыбнулся. Вот такой вот грубый комплимент получился, одна попка у нее действительно была, что надо.

— Да мне надоело это уже, — она выдохнула. — У меня высшее образование, а на меня смотрят, как на мясо для ебли.

— Ну, это ненадолго, — пожал я плечами. — И тебя не тронет никто, если что, на базе. Проследят. Да и вообще, среди наших айболит, а уж тем более хирург — вообще святой человек. Но ты готова к тому, что будет? Тебе в кишках ковыряться придется, а возможно, что руки и ноги отпиливать.

— Да я так-то этим и так занималась, — она хмыкнула.

— Неа, — я покачал головой. — Одно дело — старухе какой-нибудь с трофической гангреной ногу оттяпать. А совсем другое — здоровому мужику в расцвете сил. Причем, понимая, что жизнь после этого у него кончена, и что воевать он больше не сможет.

Она задумалась, после чего проговорила:

— Смогу. Куда деваться. Жизнь важнее.

— Вот и хорошо, — проговорил я. — Так что, пойдешь сегодня со мной ночью?

— Да пойду, конечно, — ответила она.

— Не смущает, что они импортные? — я подумал, что она наш ЧВКшный жаргон может и не понимать. Когда иностранец — «импортный», снайпер — «хирург», доктор — «айболит» и тому подобное. — Ну, иностранцы.

— Я так понимаю, что они очень хорошие бойцы, — пожала девушка плечами. — С другими ты договариваться не стал бы. Так что мне в общем-то без разницы. К тому же я вижу, что Роджер ваш — тоже американец.

— Как поняла? — я улыбнулся.

— Да по акценту, — она усмехнулась. — Он разговаривает как выходец с юга Америки. Я много фильмов старых смотрела в оригинале, учила язык. Хотела за границей работать. Африка, Латинская Америка.

— Однако, — хмыкнул я. — Если бы вся эта хуйня не случилась бы, то ты, возможно, меня все равно латала бы. Где-нибудь в Перу или в Габоне.

— Может быть итак, — она улыбнулась.

Она подняла и налила чай, заварку, не разбавляя ее вообще. Крепкий. Пододвинула одну из кружек мне, взяла свою, отпила.

— Хорошо это, — проговорила она. — Вот так вот просто сидеть и чай пить.

— Да, — я кивнул, тоже отпил.

Чай был знакомый, сейчас почти все такой пили. Мы его огромные запасы взяли, он был один из самых дешевых, и помимо листьев там еще и палок было достаточное количество. Ну или как их назвать, эти штуки… Но все равно вкусно.

Мне внезапно стало хорошо и уютно. По домашнему как-то. Можно забыть немного о крови, и обо всем, что произошло. Сегодня ведь семь человек погибло. Да, они бандиты, но с учетом того, что происходит на острове, это катастрофа настоящая. Сколько тут народа осталось? Не удивлюсь, если тысяч десять из нескольких миллионов. Остальные обратились в живых мертвецов.

Но сожалений по их поводу я не испытываю. Во-первых, потому что они уебки конченые. Во-вторых, потому что гробанулись эти долбоебы по глупости, откровенно говоря. Нет, первый, может быть, и нет, а вот второй, который в рюкзак полез — точно да. Очевидно же было, что его не просто так оставили.

Знакомая повадка, и мы точно так же делали. Чужой труп, например, заминировать для нас вообще не проблемой было никогда. Так уж мы привыкли работать — на верняк. И неопытные бойцы на это ловились часто. Не что пообтерлись, уже реже.

— Знаешь, Край, — проговорила она. — Я часто думаю, что сейчас с теми, кого забрали. Ну, из коллег моих.

— Думаю, не все так плохо, — пожал я плечами. — Работают врачами, но уже у бандитов. Кто-то, думаю, уже подвязался к ним официально. Стал своим.

— Но ведь есть риск, что вы и их убьете? — спросила она и тут же поправилась. — Нет, может быть, не специально. Случайно. Случайные жертвы среди гражданских считаются допустимыми же. Разве не так?

Я почувствовал, как в животе у меня засосало. О да, Саша, ты даже не представляешь, насколько я в курсе о случайных жертвах. И сколько я их причинил сам.

— Да, — кивнул я.

— Я не знаю, как пережила бы это сама, — проговорила она, покачав головой. — Нет, я врач, и у меня свое кладбище тоже есть, небольшое, правда. Хочу рассказать историю. Выслушаешь?

— Давай, — я пожал плечами, подул на чай и отхлебнул еще.

— Меня поставили к безнадежно больному. Рак, четвертая стадия, метастазы везде, где можно, неоперабельный. Резистентность к лучевой и химиотерапии. Я понимаю, что ничего сделать не могла, но было ощущение, что я сама его угробила…

Я не знал, что ответить. У меня никогда таких проблем не было. Я же не врач, да и особенной ценности в человеческой жизни я не видел никогда. Да даже сейчас — если мы все вымрем, что дальше будет?

— Но ты ведь была с ним? — спросил я.

— Да, — кивнула она. — До самого конца. К нему никто не подходил почти, медсестры отказывались. Я сама его мыла, Край. А он… Там отеки, да и в целом ожирение было. Зрелище было, конечно. И жалко его было очень.

Мне оставалось только молчать.

— После этого у меня как будто что-то изменилось. Понимаешь? — продолжила Саша. — Я больше не могу видеть людей как статистику. Я понимаю, что бывает по-другому. Что у каждого — своя история, своя боль. Даже у тех, кого мы, может быть, считаем врагами.

Я молчал. Потому что да, я считал людей статистикой. Особенно в те времена. Особенно когда был на «той работе». Неизбежные потери, вторичные цели, collateral damage, как это называют американцы — всё это я проглатывал легко. Не потому что был монстром. А потому что так было проще. Не думать всегда проще.

— А ты убивал невиновных, Край? — спросила она.

Я вздрогнул. Может быть, она в курсе? Знает о Габоне? Кто ей мог об этом рассказать? Олег и Овод мертвы. Лика… Она не стала бы. Знает, что я чуть не сломался в тот момент, когда об этом узнал.

Может, она просто чувствует? Молодая, но опытная. И людей хорошо понимает. Определенно.

— В бою ты на это не смотришь, — ответил я. — Есть задача, есть необходимость ее выполнить, есть желание выжить и сохранить своих парней. О гражданских в такие моменты не думаешь. Особенно там, в джунглях. Это здесь, в городах, при захвате заложников, особенно ценных, здание штурмуют специалисты, пытаются выводить людей. Я охуеваю, как они сами с этого рискуют. Я бы, наверное, не смог бы. У нас все проще.

— А что у вас?

— Нас учили — если здание надо штурмовать, то его не надо штурмовать. Спецназ учится этому годами, а нам достаточно разъебать его танком. Или сперва въебать со шмеля в окна, а потом уже идти на зачистку. Да и в бою это не думаешь. Женщина, мужчина, ребенок — тебе это не важно. Если он демонстрирует угрозу, он должен быть ликвидирован.

И мне вдруг вспомнился один из случаев. Очередная вспышка памяти.

— У меня товарища так убили. Мы штурмовали деревню, в которой сидели партизаны. Мы вошли в дом, там было двое. Убили их. Там был ребенок, пацан лет десяти. Мой товарищ — Курт, он не из немцев был, просто звали так, не стал стрелять. Тот подхватил автомат убитого, он ему, наверное, отец был или брат. И высадил ему весь магазин в спину. Пуля под плитник залетела, вот и все.

— И с тех пор ты не смотришь, ребенок это или женщина?

— Да, — кивнул я. — Жить как-то хочется.

Она не отвела взгляда. Просто кивнула. Может, не поняла. А может, поняла слишком хорошо.

И тут послышался звук открывающейся двери, и я услышал знакомый голос:

— Эй, сучка, ты дома?

Глава 21

— О, милая, ты тут, — проговорил вошедший в избу мужик.

Я его видел — бандит, да и одет, как они все, в спортивный костюм. Но лично мы не общались ни разу. Более того, он был порядком навеселе, его пошатывало, да и лицо излучало показное благодушие. Впрочем, и так было понятно, зачем он пришел.

В руках у него был автомат, и едва заметив меня, он тут направил на меня ствол.

— Ты-то тут какого хуя делаешь? — спросил он. — Тебе своей и этой блядины-Катьки не хватает?

Я за оружие схватиться не успел бы при всем желании. На самом деле до него было рукой подать, да только вот такой возможности он мне не даст при всем желании. Оставалось только говорить с ним. И тогда у меня, возможно, будет шанс.

Я поймал на себе взгляд Саши, умоляющий. Она явно поняла, зачем он пришел. Бандиты ей, подозреваю, и раньше прохода не давали, а уж теперь тем более. Но она пока держалась.

Я осмотрелся в поисках чего-нибудь, что может использоваться в качестве оружия. Рядом со мной стояла подставка для ножей. И в ней соответственно были ножи, самые разные — от ножа до масла, до здоровенной тяпки для разделки мяса. Такие еще, вроде, китайскими ножами называют. Но я схватиться опять же не успею, пока возьмусь, он десять раз на спуск нажать успеет.

— По делам пришел, — ответил я, стараясь говорить как можно спокойнее.

— Ну дела сделал? — спросил он и тут же продолжил. — Вот и вали. Теперь я свои дела сделаю.

Да, похоже у них там совсем беда, раз они решили начать насиловать женщин. И начали с молодой и красивой. Я замер на секунду — а что, если и в мой дом сейчас кто-то вломится? Хотя, хотелось верить, что нет.

Потому что они меня боятся. Я в прошлый раз их морально опустить смог, а одному так вообще кадык сломал. Он должен быть счастлив, что жить остался. Так что меня они должны побаиваться. А вот к бабам, которых некому защищать, могут и пойти.

Нужно предупредить всех. И вообще, похоже, пора начинать, прямо сегодня. Но сперва предупредить своих. И чтобы они в свою очередь поговорили с местными, чтобы те попрятались. Хотя бы по подвалам, здесь в каждом доме подпол есть. Лучше померзнуть немного, чем быть изнасилованной или убитым, это однозначно.

— Ну и какого хрена ты тут делаешь? — спросил я.

— К бабе пришел, — он посмотрел на меня нетрезвым взглядом, и спросил. — Осчастливить ее хочу. Такого мужика как я она все равно нигде не найдет.

— Шел бы ты отсюда, — все так же спокойно проговорил я. — Это моя баба.

Я поймал на себе взгляд Саши, заинтересованный. Прости родная, это ничего не значит. Но если я заявил на тебя права, то есть все шансы, что он отступится.

Хотя нет. Скорее всего, нет. Слишком уж он бухой, и от этого слишком смелый. Хотя опять же, это шанс — реакция у него сейчас, скорее всего заторможена. В интернете куча вирусных видео о том, как дерутся алкаши. И вот это обычно смотреть достаточно весело — драки пусть и кровавые, но нелепые. Потому что они мало того, что кулаками машут, как попало, так еще и возятся нелепо.

— Твоя баба? — спросил он. — Может быть, ты еще и скажешь, что все бабы на селе твои?

— Тебе Фред башку оторвет, если узнает, — ответил я. — Что ты лепилу тронул. И в целом, он запретил вам баб трогать, насколько я об этом знаю.

— Да клал я на Фреда, — ответил он. — Завтра утром конвой приедет с новым начальством. Этот уебок сейчас в комнате заперся, бухает и жалеет себя. Он ни на что больше не способен. Так что сегодня тут наша власть?

Вот как? Эта ситуация все меняла. Значит, нужно действовать завтра с утра. Успеть метнуться до места встречи с ЧВКшниками, потом до лагеря, где сидят «Росгвардейцы». Предупредить их о том, чтобы приняли конвой на дороге, благо у гвардейцев и гранатометы с собой были, и тут можно обойтись без мин, даже удобнее.

А в селе мы как-нибудь свое дело сами сделаем. Нужно только разобраться с этим сейчас.

— И что, типа, гуляй-рванина? — спросил я.

— Ага, — кивнул он. — Так что выметайся давай, я делиться с тобой не буду.

— Ладно, — пожал я плечами. — Как скажешь. Чай допью только.

Я поднял кружку еще не успевшего остыть чая, сделал глоток. Он явно расслабился — решил, что мне хочется избежать конфликта. А потом я резко швырнул ее прямо в него. Емкость, расплескивая жидкость, полетела вперед. Бандит успел отбить ее рукой, отпустив при этом автомат, но при этом почти весь чай прилетел ему в лицо.

А я, выхватил длинный и узкий филейный нож, рванул к нему и толкнул к печи. Он вскрикнул, потому что уселся прямо на горячую плиту, по помещению тут же разнесся запах паленой синтетики, а я вогнал лезвие ему в грудь по самую рукоять. Удар у меня был поставлен, защиты на нем никакой не был, так что клинок прошел под мечевидным отростком и достиг сердца.

Он вздохнул раз, другой, дернулся, а потом резко обмяк. И я одним движением стащил его с плиты и бросил на пол.

— Вот так вот оно делается, — проговорил я, посмотрев на Сашу.

— Спа… Спасибо… — проговорила она. Бледная была как смерть, испугалась. И похоже, что ей еще не приходилось видеть, как убивают вот так вот — жестоко и хладнокровно.

Крови практически не было. Этим и хорошо ранение сердца — крови почти не льется. И если не вытаскивать нож, ее и не будет. А, значит, мы тут ничего не зальем, и убийство скрыть будет гораздо проще.

Руку я, тем не менее, испачкал. И тут же вытер ее о его же олимпийку.

Саша смотрела на труп, потом на меня. На труп. На меня. И снова туда.

И вдруг разом осела прямо на пол — не аккуратно, не как женщина, а как мешок с картошкой. Подогнулись ноги, она опрокинула свою чашку, которая, расплескав во все стороны чай, покатилась ко мне. Я остановил ее ногой.

— Ты убил его! — проговорила она. — Убил! Вот так вот, у меня дома! Что… Что теперь со мной будет?

Сука, только женской истерики мне не хватало. Вот как с ними справляться, я не знаю совсем. От слова вообще. Но попробуем сделать это рационально. Я сделал шаг к ней, присел, схватил за плечи, встряхнул, добиваясь того, чтобы девушка посмотрела на меня.

— У нас не было другого выбора! — жестко проговорил я. — Вообще никакого. Он бы тебя изнасиловал, а потом убил. Я тебя защитил.

— Ты защитил, но они-то теперь убьют! — закричала она. На ее лице уже было видно слезы, злые такие, они стекали по щекам, оставляя на них дорожки.

— Не убьют, — я мотнул головой. — Я не дам. Но тебе нельзя психовать, мне нужна твоя помощь. Прямо сейчас.

— А если остальные знали, что он сюда пришел? Что, если придут его искать?

— Не знал там никто ничего, — уже не сдерживая злость, проговорил я. — Он пошел насиловать тебя, хотя знал, что это запрещено. Никому он об этом не сказал бы. А остальные там бухают и курят наверняка. Это не военные, это бандюганы, которые без командира остались.

— Но…

— Никаких но, — прервал я ее. — Если ты сейчас сделаешь то, что я скажу, то ничего не будет. Вообще ничего. И оставаться тебе тут не надо, ты сейчас пойдешь ко мне домой, к Лике. У нас есть оружие, и если что, вы сможете защититься.

Я посмотрел на автомат бандита. Складной укороченный «Калашников» с прикладом-рамочкой. В принципе, его тоже можно с собой взять.

— У тебя есть сумка какая-нибудь? — спросил я. — Спортивная, или что-то такое?

— Есть, — кивнула она, похоже, немного успокоившись.

— Тогда доставай ее и бери все инструменты и лекарства, которые у тебя есть. Я пока разберусь, что делать с трупом.

Резким движением я вздернул ее на ноги, она качнулась и удержалась. Посмотрела на меня, будто хотела сказать еще что-то, но потом сбросила с себя мои руки, и пошла куда-то в угол.

Что делать с трупом, я и так знал — вон крышка погреба. Тут жарко, а холодильники работают далеко не всегда, часто перебои с электричеством случаются, поэтому подполы действительно в каждом доме есть. Вот туда-то мы его и скинем.

Но сперва я снял ремень автомата и отложил его в сторону. Запасных магазинов при нем, кстати, не было вообще. Похоже, что он схватил автомат, да и так и пошел насиловать женщину. Уебок.

В кармане нашлась только пачка сигарет. Ну она мне без надобности. И зажигалка, приметная такая, с двухглавым орлом на боку. Ее я брать не стану, потому что если случайно найдут у меня, то сразу же возникнут вопросы. Надо о конспирации тоже думать.

Я подошел к погребу, потянул на себя кольцо и отбросил в сторону люк. Оттуда сразу же потянуло холодом. А он глубокий, темный, банки какие-то видно внизу. И лестница туда ведет.

Схватил труп, подтащил и сбросил вниз. А потом закрыл люк. Все, пусть там лежит.

Осмотрелся — крови не было вообще. Чистое убийство получилось. Ладно, а теперь валить отсюда надо.

Девушка что-то складывала в сумку, я заметил чехол, в котором лежали инструменты, а потом — таблетки и еще какие-то штуки. Закончив с этим, она обернулась ко мне и сказала:

— Все, Край.

Быстро успокоилась, однако. И это хорошо. Я подобрал с пола автомат, отсоединил магазин и сложил приклад. В таком виде его можно было даже под одеждой спрятать, не говоря уже про сумку. Не зря же его бандиты так уважают.

— Клади туда же, — сказал я.

Все равно оставить тут автомат — это то же самое, что открыто заявить, что тело надо искать где-то здесь. А открыто его вынести нельзя.

— Сейчас пойдешь ко мне домой, расскажешь Лике, что случилось, — проговорил я. — Отдашь ей автомат, скажешь, чтобы доставала оружие и готовилась. Если кто-то придет, то убивайте и валите в горы, потом найдем способ встретиться. Да и я услышу, на стрельбу приду.

Хотя, если реально началось, то лучше проводить. Потом встретиться с кем-нибудь из своих, и с Мустафой. Пусть пройдет и предупредит.

— Нет, отбой, — проговорил я. — Провожу. Со мной тебя точно никто не тронет. Пошли давай.

Перед тем как выйти на улицу, я осмотрелся. Нет, никого не было, вообще тишина, все притихли. Двинулись в сторону моего дома, и во дворах тоже никого не оказалось. Похоже, что народ понимал, к чему дело идет, вот и затихарились. Так даже лучше, это значит, что ночью проще будет обойтись без случайных жертв. О которых как раз мы только что и разговаривали.

Я шел с автоматом на груди, держа ладонь на рукоятке, с предохранителя оружие было снято. На самом деле, если придется, то штурмовать готов прямо сейчас. Если перепьются в действительности, то это будет проще, чем у мух крылышки оторвать.

Скоро мы дошли до дома. На душе стало сильно легче — тихо, спокойно, никто туда не ломился пока что. Ну уже хорошо.

— Иди, — сказал я. — Расскажи все Лике. И готовься к тому, что мы мы ночью выйдем.

— Хорошо, — она посмотрела на меня. — Спасибо тебе еще раз, Край. За то, что спас, и за то, что помогаешь.

— Ты меня тоже спасла, — я покачал головой. — Я только долг отдаю. Если бы вы меня не прооперировали бы, я бы загнулся тогда.

— Да, но ты-то меня второй раз уже спасаешь, — сбивчиво произнесла она.

Посмотрела на меня секунду, другую, после чего повернулась и двинулась в дом.

Я посмотрел ей вслед, дождался, пока Лика откроет ей дверь, после чего двинулся вниз по улице, в сторону дома Мустафы. По-хорошему нужно было собрать всех. И отправить кого-нибудь за оружием тоже надо. Думаю, что сегодня не до проверок бандитам будет.

Лишь бы не началось… Лишь бы не сейчас, когда мы еще не готовы. Этих-то мы перебьем без проблем, только вот тогда очень быстро нагрянут каратели. И их надо остановить на подъезде, чтобы у нас было лишнее время на эвакуацию. И по рации не сообщить — хоть кто-то, но наверняка слушает.

Или рискнуть все-таки? Нет, с другой стороны, все равно ведь идти, нужно с импортными договариваться. Только бы все раньше времени не случилось.

Богу помолиться что ли? Только вот я в него не верю, да и не думаю, что он станет оказывать нам помощь в таком деле, как убийство людей. Даже пусть они и не очень хорошие.

Ладно, черт с ним. Пойду к Мустафе.

Я пошел вниз по улице, и обнаружил, что блокпост на въезде в деревню пустует, никого там нет. Ну, похоже, что совсем разброд и шатание пошло — если командир заперся у себя и бухает, то смысла исполнять приказы уже и нет. А возможно пацаны просто отстояли свое, а смена не пришла. Вот они и сдернули куда-то по своим делам.

Скоро я уже стучался в дверь дома Мустафы. Открыли мне сразу, причем лицо у местного администратора было явно озабоченным. Но он, похоже, меня ждал.

— Не нашли? — тут же спросил татарин.

— И не могли найти, — я покачал головой. — Я об этом позаботился.

Ну да, он ведь не в курсе про мой договорил.

— Иди наших собирай, — проговорил я. — Разговор есть.

— Так все уже тут, — ответил тот. — Как узнали, что вы ушли импортных искать, так и собрались на всякий случай.

— Это хорошо, — мне оставалось только кивнуть. — Тогда вот что. Пробегись по деревне, поговорили со всеми. Пусть запираются на все засовы, прячутся по подвалам. Бандиты перепились, и сегодня будут ломиться, особенно к бабам. Сашу уже пытались изнасиловать.

— И что?

— Да ничего, — я мотнул головой. — Разделал, нахуй, как Бог черепаху. Давай беги, нужно всех предупредить, пока беды не случилось.

— Я хотел вас послушать, — сказал я. — Надо же знать, что вы задумали.

— Тебе Алия потом расскажет, — ответил я.

— Так она все, — пожал он плечами. — Как вы вернулись тогда, только с этой девчонкой и возится. Приволокли дочку… На мою голову.

Мустафа поймал мой взгляд и смутился. Похоже, прочитал что-то в нем.

— Да не, я не жалуюсь, мы всегда еще одного ребенка завести хотели, — сказал он. — Но все равно ведь чужая. Да еще и такая… Так и не заговорила.

— Она много пережила, — ответил я. — Дай ей времени немного, заговорит. И даже папой тебя называть научится. Все, иди уже.

Я вошел в дом, прошел через прихожую и скоро оказался в зале. Народ там уже сидел, все четверо. Сквозь приоткрытую дверь я увидел в одной из комнат девчонку и Алию, которая с ней о чем-то разговаривала. Ну, точнее вела монолог, потому что та особо ни на что не реагировала.

— Ну что там? — спросил Ильяс. — Догнали вы их?

— Так, — проговорил я. — Сейчас вам меня внимательно нужно выслушать. И не перебивать. Это очень важно.

Поморщился. Опять ведь на английском отдельно Роджеру придется объяснять. А потом, если все будет хорошо, то у меня под началом окажется относительно автономная команда, которая состоит из англоговорящих. Вот в нее морпеха и определим, разбавим немного вольницу из «диких гусей».

— Я вчера сходил в город и нашел импортных. Это ЧВКшники из «Whiteground».

— Whiteground? — перебил Роджер, очевидно, просто услышав знакомое слово.

— Roger, just listen for now. Questions can wait, — покачал я головой.

— OK, whatever. I don’t understand shit, — пожал он плечами.

— Короче, это я подсказал им проход через минные поля, и рассказал, где держали их человека. Они вытащили его и теперь должны уйти на точку. Там мы встретимся. Роджер, — я быстро перевел ему то, что сказал только что и добавил. — Ты пойдешь со мной. Поможешь договориться с ними.

Он только кивнул, мол, понятно. Не было заметно, что встреча с соотечественниками его хоть немного обрадовала. Думаю, таким же морпехам, как и он сам, он был бы рад гораздо сильнее.

— Если все будет хорошо, то они помогут нам, — сказал я. — На самом деле им все равно деваться некуда, у них раненый. А они — крутые парни. Положили пятерых бандитов в деревне, а потом еще трое на их ловушки наткнулись и тоже легли.

— А если не договоритесь? — спросил Ильяс.

Я, кстати, об этом особо и не задумывался. Действительно, что если импортные будут гнуть свою линию? Могут ведь решить двинуть куда-нибудь и закошмарить местных, туда, где бандитов нет. Или даже вырезать их в какой-нибудь деревне, а гражданских заставить работать на себя.

— Тогда они не уйдут, — спокойно проговорил я. И действительно — просто перебью их. В отличие от прошлой встречи, я буду во всеоружии, да и не один. — Но это не важно. Сегодня — наш последний день в деревне. Бандитов осталось около двух десятков, Фред самоустранился. Мне сказали, что завтра пришлют замену. Они там сейчас бухают и веселятся, так что мы перебьем их без особых проблем.

Остальные мрачно переглянулись. Уходить им, похоже, не особо хотелось. Ну, здесь, в деревне, все-таки дома, а там придется жить в лагере. Строем ходить не будем, естественно, но это уже настоящая война. Открытое объявление боевых действий, иначе не скажешь.

— Я вернусь под утро, тогда и атакуем. Под собачью вахту. Убить нужно всех, Фреда — захватить живьем, его мы повезем на базу и допросим. Жалеть никого не нужно — один из них на моих глазах только что пытался изнасиловать Сашу.

— С ней все в порядке? — спросил Отец.

— Да, — кивнул я. — Она сейчас у меня дома с Ликой.

— А с тем парнем что?

— Он в подполе остывает, — пожал я плечами. — Дальше. Нужно эвакуировать народ. Вы теперь дорогу до места знаете, мы вместе ее проехали. Так что двое двинут вместе с ними, потом обратно. Хорошо будет, если договоритесь, чтобы полковник их — Сафин — нам еще людей дал. Но вряд ли, он уже одну команду отправил.

— То есть мы быстро грузим людей по машинам и едем? — спросил Иван. — Пока сменщики не приехали?

— Нет, — я покачал головой. — Если все сделаем правильно, то торопиться не придется, минимум сутки у нас будут. Они обычно выезжают под утро, и я рассчитываю на то, что их встретят на дороге гвардейцы и наши новые друзья с запада. Если все будет правильно, то до деревни они не доберутся. В этом плане даже хорошо, что мы Изгоя убрали — этот уебок отреагировал бы быстро, а вот новые могут менжеваться какое-то время.

— Мне бы не хотелось с импортными работать, — вдруг сказал Ильяс. — Ты же знаешь, что это за парни. Они и наркотой занимались, и оружием.

— Да, — кивнул я. — Они захватили практически всю Колумбию, оттуда мы их выбить не смогли. Но сейчас у них реально особого выбора нет. Да и у нас тоже — несколько обученных бойцов лучше, чем никто. А это реально крутые парни.

— А что сейчас-то с нашими? — спросил Отец. — Если местные в разгул пошли, то их может и на разврат потянуть.

— Ага, на принудительный секс, — кивнул Ваня.

— Я уже отправил Мустафу, — ответил я. — Пусть поговорит со всеми, чтобы попрятались по сараям и подвалам, двери заперли. Есть шанс, что ничего не случится. Но повторяю, сейчас нам в бой вступать нельзя. Если хоть кто-то успеет сообщить на базу, то это ничем хорошим не кончится. И людей вывезти не успеем, и конвой никто не остановит. Так что работаем быстро и четко.

Все кивнули. Им это не понравилось, но они понимали. Жертвы среди гражданских… Скорее всего, будут. Но остается надеяться, что минимальные.

— Может их в горы вывести? — предложил Ильяс. — Там переждать?

— А ты думаешь, нам дадут это сделать? — спросил я. — Если спалят, что мы собираем народ, то точно начнется резня. И тут жертв будет гораздо больше. Но в горы вам все равно нужно будет пойти. И в город тоже. Собирайте все оружие, какое есть, несите сюда, на постах никого нет, а оно нам пригодится. Еду и золото… Пока не нужно, наверное, мы позже за этим на машинах съездим, но все равно пригодится.

— Принято, Край, — сказал Иван. — Все сделаем.

— Потом… — продолжил я. — Мы с Роджером, как я и сказал, уходим. Вы — держитесь вместе. Свои семьи можете собрать, и засаживайтесь в доме. Но не в этом, а в каком-нибудь из брошенных, на окраине. Бандиты в курсе, что мы здесь дань храним, так что кому-нибудь может в голову прийти, что стоит свое материальное положение поправить. Пусть им пустой дом достанется, но вас найти не должны.

— А если все-таки начнется? — спросил Ильяс. — Если найдут, если придется стрелять?

— Тогда просто убейте их всех, — мне оставалось только пожать плечами. — Грузите людей и валите сами. Деревню… Можно сжечь.

— Ты с ума сошел? — воскликнул Отец. — Как сжечь? Это же дома наши.

— Они нам все равно не достанутся, — я покачал головой. — Лучше оставить пепелище, чем готовое поселение, которое бандитам только заново заселить придется. Да и уж, если честно, сколько здесь коренных жителей? Человек тридцать? Все остальные — беженцы из Судака и других мест. Так что…

— Он прав, — проговорил Ильяс. — Тактика выжженной земли. Если мы устроим тут пожар, то никакого интереса к этому району у бандитов больше не будет. Приедут один раз, посмотрят на пепелище, на обгорелые трупы своих, и свалят. И тогда будет гораздо меньше шансов, что они наш лагерь обнаружат, до него ведь километров семь отсюда.

— Правильно, — кивнул я. — Так что жечь мы будем в любом случае. Но сейчас наша цель — не начать раньше времени и сохранить людей. И помните, их сейчас всего двадцать. Но нас всего пятеро. Себя сберечь тоже надо. Не лезьте в пекло. И не выебывайтесь лишний раз.

Глава 22

На Крым накатила ночь, как всегда резко, без особых сумерек. На улице сразу стало гораздо прохладнее. Мы шли через горы на место встречи с импортными. Я был уверен, что они увидят нас гораздо раньше, чем мы их.

Саше приходилось труднее всего. Если мы с Роджером к таким переходам были готовы, я, правда, условно, потому что до сих пор не набрал прежней формы (и подозреваю, уже не наберу), то девчонке идти было сложно. И ее периодически приходилось поддерживать. Сумку с медицинскими припасами и инструментами она, кстати, отдавать отказалась, так и тащила сама.

Оставалось не так далеко. И я подозревал, что импортные заметят нас гораздо раньше, чем мы их. Они наверняка и посты выставили, да и вообще. Но я рассчитывал на то, что убивать нас они не станут.

Хотя… Они знают, кто я такой, Ян им наверняка рассказал. И могут попробовать рискнуть. Если вспомнят прошлые обиды. Мало ли, кого я у них убил в свое время — брата, свата, лучшего друга. К тому же стоило помнить, что оказанная услуга таковой не является, и в оплате не нуждается.

— Что значит W.O.L.F? — вдруг спросил у меня Роджер.

— А с чего это ты заинтересовался? — вопросом на вопрос ответил я.

— Не знаю, — он пожал плечами. — Мне никогда не была интересна эта тема с ЧВКшниками, я служил в маринз и был всем доволен. Но в Америке куча тактикульных парней, которые дрочили на них. И вот сейчас мы идем на встречу с ними. Там наверняка американцев-то и нет, какие-нибудь поляки, ирландцы, может еще кто-то. И они мне, типа, все равно ближе должны быть, чем вы. Но что-то нет.

— Не любишь их? — спросил я.

— Не люблю, — он покачал головой. — Мы воевали на одной стороне, но их методы мне особо не нравились. Так что про «волков»?

— W — Warriors, O — Operators, L — Legionaries, F — Fighters, — пожал я плечами. — Но среди наших была другая расшифровка, более популярная. На русском.

— И какая? — спросил морпех.

— Всем Охуевшим Ломаем Кости, — ответил я на русском.

Саша хихикнула. Она, похоже, знала английский на достаточном уровне, чтобы понимать, о чем мы говорим. Не такое уж и редкое качество, его по-прежнему преподают в школах. Все-таки язык международного общения, пусть в некоторых местах его уже полностью вытесняет русский.

— Ну, что такое «охуевший» я знаю, — Роджер произнес это слово на русском, причем явно с удовольствием. Собственно, он только материться и умел, и это было первым, чему его научили. — А все остальное?

Я прикинул, как это перевести и выдал:

— We crush the bones of every arrogant fuck.

— Мощно, — кивнул он и просил — А девиз у вас какой?

— Их несколько, — пожал я плечами. — «Нас нельзя купить — только нанять». «Наш бизнес — это смерть, и бизнес идет хорошо». И еще кое-что есть, но там переводить сложно будет.

— Однако, — он усмехнулся.

— Ваш лозунг я знаю, — кивнул я. — «Всегда верен».

— Ага, — он кивнул.

— Все, тихо, — сказал я. — Мы подходим.

Я чувствовал, что за нами уже наблюдают. Ну а как иначе, это же профессионалы теневых войн. Но все равно старался идти, не выказывая никакого беспокойства. Вокруг было темно, а фонарями мы не пользовались, и пусть глаза уже привыкли, все равно приходилось все больше смотреть вниз. Чтобы не подвернуть ногу, не свалиться в какую-нибудь щель, и не навернуться и сломать шею.

Остановившись, я осмотрелся вокруг, после чего проговорил на английском:

— Выходите, парни. Я знаю, что вы тут.

Сбоку послышался едва слышный хруст ветки, и из темноты вышел тот самый негр. Ну да, ему-то прятаться легко в темноте, и даже камуфляж никакой не нужен.

— Как догадался? — спросил он.

— По запаху, — ответил я. — Вы недавно паек разогревали и ели. Вот и пахнет. Вкусно, кстати. Поделитесь?

— Обойдешься, — он покачал головой. — Ты врача привел?

— Да, — кивнул я. — Вот — она. Хирург, очень хороший. Мне она спасла жизнь.

— Пошли, — негр обратился к ней, на русском. Проговорил он это слово с жутким акцентом, но смог выговорить. Наверное знает язык на уровне военно-полевого разговорника.

— Неа, так не пойдет, — я покачал головой. — Идем все вместе.

Он посмотрел на меня, после чего кивнул, соглашаясь. Повернулся и двинулся дальше, там холм шел чуть под уклон.

Вот там-то и оказался лагерь. Ну как лагерь, просто нарезали веток, да набросали на землю, чтобы не на холодных камнях лежать. Лежал, правда, всего один — парень с перевязанным бедром. На белом бинте даже так было заметно кровавое пятно.

Рядом лежал Ян. Ему порядком досталось, хотя было видно, что нос вправили. На меня он посмотрел без особого страха, чувствовал себя увереннее гораздо среди своих.

А рядом сидела женщина, рыжая. Та самая, наверное, которая до этого в балаклаву была одета. Собственно я разобрал по фигуре, пусть она и здоровая достаточно.

— Why’d ya drag the whole feckin’ crowd along, eh? — спросила она.

А это еще что за акцент? Если честно, я вообще ни слова не понял, из того она сказала. Переглянулся с Роджером, и тот просто пожал плечами. Он, похоже, сам не особо догнал.

— Что она сказала? — спросила Саша у морпеха. Шепотом.

— Я сам не понял, — ответил он. — Похоже, что недовольна, что нас всей толпой сюда привели. Не знаю, она откуда-то из Британии, наверное, а их акцент черт разберешь.

— Feck yeh! I’m a proud Oirish girl, so I am!

Конечно. Ирландия. Ну еще лучше, блин, мало нам американцев, так еще и девчонка, акцента которой вообще никто не понимает, похоже, кроме ее команды. Кроме тех, что привыкли. И неудивительно, что она на Британию обиделась — они своей независимостью очень сильно гордятся.

— Зови всех, — проговорил я, повернувшись к негру. — Поговорить надо.

— Они уже тут, — ответил он.

За спиной послышался шорох, я обернулся, увидел еще одного бойца в мультикаме, за спиной у которого висела винтовка М25 в интересной комплектации, а в руках он держал маленький, будто игрушечный, МР-5 в версии Kurz. На ближней дистанции очень опасная штука. И сбоку вышел еще один, как и остальные, с М4.

А повернувшись, я наткнулся на ствол пистолета, который смотрел мне в лицо. Да, какое же широкое дуло у Кольта 1911. Там и пуля здоровенная, она в сантиметр в ширину. И еще это оружие изобрели по заказу — оно должно было одним выстрелом валить с ног лошадь, такие уж требования были у них. И мне точно хватит.

Роджер тут же вскинул свою винтовку и направил на него, а на него оказались нацелены все остальные стволы.

— Пушку убери, а, — проговорил я. — Я поговорить пришел, не надо мне ей в лицо тыкать.

— Мы знаем, кто ты такой, Край, — ответил негр. — И что ты делал с нашими. Зря ты сюда пришел.

— Блядь, — я выдохнул и продолжил уже на английском. — Вы серьезно что ли? Забудьте вы про все эти разборки. Прежняя жизнь закончилась, с острова никто не выберется. Все, это все в прошлом. А у нас теперь один враг.

Я почему-то не боялся, хотя понимал, что мне сейчас половину черепа могут снести. Страха все равно не было.

— Я говорю, это всё в прошлом, — повторил я. — А сейчас у нас один общий враг. Если вы не идиоты, вы это уже поняли.

Молчание. Я видел боковым зрением, как Роджер стиснул зубы — он готов был открыть огонь. И тут же мы все легли бы, потому что четыре ствола против двух — не вариант. Я бы даже за оружие схватиться не успел.

— И что ты предлагаешь? — спросил тот же негр. Его голос был глухим, но спокойным. Он контролировал ситуацию.

— Союз, — ответил я. — Вы поможете нам, а мы поможем вам. Вы воюете за деньги, а теперь можете повоевать за себя. Вам же надо как-то устроиться. Я повторяю во второй раз — выхода с острова не будет. Нам теперь тут жить.

— И если мы откажемся?

— Тогда через месяц вы сдохнете, — я пожал плечами. — Может, от зомби. Может, от бандитов. Может от голода. Не знаю, вы сами выберете свою смерть.

— Грозишься?

— Нет, — я покачал головой. — Предупреждаю. Эти места не очень-то дружелюбны, я сам много друзей потерял. Но предпочел бы, чтобы их было побольше. Так что и вам предлагаю дружбу.

Рядом хмыкнула ирландка:

— Jaysus, а у тебя, «волк», есть яйца. Я даже потекла.

— Он прав, — вдруг сказал Ян, который так и остался на лежанке. — Он не угрожал мне, не бил. Он не с бандитами. И он действительно может помочь.

Негр перевёл взгляд на Яна, и тот кивнул. Потом он снова посмотрел на меня. Было видно, что сейчас он собирается сделать выбор. Серьезный. И торопить я его не собирался.

— Хорошо, — наконец проговорил он. — Союз.

— Договорились, — пожал я плечами. — А теперь давайте поговорим спокойно. Без стволов.

Он опустил пистолет. Один за другим оружие стали опускать и другие. Роджер выдохнул. Я тоже — про себя. Всё-таки ещё не всё потеряно.

— Ну что, Край, — сказал он. — Считай, что мы теперь — команда. Только учти — мы тебе не подчиняемся.

— А я и не собираюсь командовать. Я и так заебался.

И только тогда я услышал, как Саша выдохнула. Она ведь перепугалась, к таким вещам вообще не привычка. А придется, если хочет остаться с нами.

— Давайте познакомимся что ли? — предложил я и протянул ему руку. — Меня вы и так знаете. Вас-то как зовут?

— Я — Шон, — ответил негр и пожал мне руку. — Командир группы. Яна ты знаешь, раненый — Бастиан. Наш снайпер — Тень, он не любил, когда его по имени зовут, и еще один штурмовик — Хосе.

— Бренна, — проговорила ирландка, которая решила представиться сама.

— Это Саша, — представил я девушку. Им просто будет запомнить так, это имя у них достаточно распространено.

— Роджер, — представился морпех.

— Морпех? — тут же спросил он, кивнув на татуировку на плече у Роджера. Видно ее было едва-едва под рукавом футболки — нижняя часть черепа и под ней винтовка М16.

— Да, — кивнул Роджер.

— Semper Fi! — Шон прижал кулак к груди и вскинул руку вверх и вперед, вытянув указательный палец. — Я тоже морпех. Бывший. Потом перешел к ЧВК. Присаживайтесь и поговорим. А ты, Саша, займись пока раненым.

Девушка подошла к раненому, скинула на землю сумку, открыла и побрызгала на свои руки санитайзером, после чего принялась разбинтовывать ногу парня. Было видно, что она собралась, успокоилась, вернулась в свою стихию. Прирожденный врач.

— А где ваш медик? — спросил я. Странно, что в скваде ЧВК нет своего санитара.

— Пирует с богами, — ответила Бренна. — Мы закусились с одними ублюдками, там Баст словил пулю в бедро, а Винни прилетело в голову. Пусть он и англичанин, но мне его жаль.

— Так что, какой план-то? — спросил Шон, которому, похоже, было интереснее это.

— У нас есть база недалеко, — пожал я плечами. — Надежное место, о нем никто не знает. Там можно спрятаться. Но сегодня прятаться не придется. Считайте, что мы снова на войне.

— Мы, блядь, с нее и не уходили, — проговорила Бренна.

Однако, а я, кажется, привык к ее акценту. Разбираю примерно три слова из четырех, о о последнем догадываюсь по контексту. Там, наверное, стану и все понимать со временем.

Хотя меня бы больше устроило, если бы они работали автономно. А мне самому лучше работать со своей командой, в ней, конечно, не профессиональные вояки, но мы уже показали, на что способны. С гвардейцами было бы сложнее — у них Гром, свой командир, и последнее слово всегда останется за ним.

— Короче, сейчас Саша посмотрит вашего, и выдвинемся, — пожал я плечами. — Но спать сегодня особо не придется. С утра в деревню, где мы сидим, должен конвой двинуть. Его надо будет разобрать. Вам поможет отряд нашей Росгвардии.

— А это еще что за ублюдки? — спросила ирландка. — Я ничего о них не слышала.

— Это внутренние войска, — пожал плечами. — Просто хорошо вооруженные и снаряженные полицейские, если так сказать. За границей они не работают, вот вы о них ничего и не слышали.

— А сам ты тем временем чем будешь заниматься? — спросил Шон.

— Мы с моей командой убьем всех бандитов, что остались в деревне. Вы здорово нам помогли. Помимо тех, что в селе убили, еще трое на ваших ловушках подорвались. Так что их два десятка осталось максимум. Разберемся.

— А какой состав конвоя? — спросил Тень.

— Я не знаю, — я пожал плечами. — В прошлый раз там было два броневика — один «Тигр», второй потяжелее и несколько легковых машин. Но думаю, после того, что случилось, следующий будет крепче.

— Нам нечем взрывать броневики, — пожал плечами Шон. — Самое тяжелое, что у нас есть — это ручные гранаты.

— У вас не было гранатометчика? — спросил Роджер.

— Почему не было, он и сейчас есть, — хмыкнул негр. — Но ракет нет. Мы отстреляли их по тварям. Вы уже встречали мутантов?

— Да, — кивнул я.

Представил, как один из них палит из ручного гранатомета в тушу, которая чуть не сожрала нас у Коктебеля, и как ее распидорашивает во все стороны, разбрасывая ошметки, и ощутил удовлетворение. Да, это именно то, что я сделал бы. И я бы даже не сказал, что это «стрелять из пушки по воробьям». Мутанты — это определенно не воробьи, и даже не голуби.

— Вот по таким мы и работали из гранатометов. Иначе их трудно убить. Очень.

— У гвардейцев есть РПГ, — сказал я. — Их должно хватить, чтобы остановить конвой. А потом останется просто убить их всех.

— Блядь, я никогда не думала, что буду работать вместе с русскими, — проговорила Бренна. — Это будет интересный опыт.

И стрельнула глазами в мою сторону. Меня ее поведение, откровенно говоря, напрягало. Она какую-то альфа-самку из себя строила. Но с другой стороны чего ожидать от бабы, которая работает в команде ЧВКшников? Хотя, может быть, она и не строила ее из себя, а просто была таковой? Черт знает.

— Да в общем-то привычная работа, — пожал плечами Шон. — У меня только один вопрос, Край. Чего ты хочешь потом?

— После конвоя?

— После победы, — сказал он, покачав головой. — Ты ведь не собираешься на этом останавливаться. Ты сам говорил, что бандитов много, но раз воюешь, значит, веришь в свои силы.

— Может быть так, — пожал я плечами. — Может быть, просто не могу иначе. Я хочу спокойной жизни, понимаешь? Заселить какое-нибудь село. Ходить в город, чтобы добывать там припасы. Начать что-нибудь производить самим. Тренировать ополчение. Короче, просто жить. Не под кем-то, а самим по себе.

— Нас это устраивает, — проговорил Ян со своей лежанки. — Если выбраться не получится, то остается только остаться здесь. Может быть, стать своими.

— Для этого вам надо язык выучить.

— Пиздец нахуй блядь, — с жутким акцентом произнесла Бренна и с гордостью посмотрела на меня. — Ну что, похожа я на русскую?

— Не особо, — я усмехнулся.

Я повернулся на Сашу, и увидел, что она уже наново забинтовывала ногу. Значит, закончила. Рядом, на расстеленной клеенке лежали инструменты — скальпель, зажимы какие-то, все в крови. Он стащила с рук медицинские перчатки, после чего повернулась к нам.

— Все будет нормально, — сказала она. — Две недели в постели, и заживет. Рану я ему почистила, сосуд зашила. Как получилось, конечно, но все-таки. Ногу отрезать не придется.

— И на том спасибо, — пробормотал немец с жутким акцентом.

— Но идти он не сможет. Нужно носилки соорудить. Через неделю можно будет ушить рану, пока не стала — гной может течь. А еще вот, — она передала немцу упаковку таблеток. — Пить по одной два раза в день. Тут на семь дней упаковка, но у меня одна всего с собой. Нужно бы по-хорошему недели две.

— Найдем, — пожал я плечами.

— Да, и прекращайте пичкать его обезболивающими, — продолжила хирург. — Если не хотите из него сделать конченого наркомана, то хватит. Если болит — значит, он жив. Все ясно?

— ОК, док, — кивнул Шон и поднялся на ноги. — Все сделаем. Тень, Хосе — срубите пару деревьев, соорудим носилки. И в путь. Далеко идти?

— С раненым часа за два с половиной доберемся, — пожал я плечами. — Обратно пойдем быстрее.

— Принято.

— Ну, пошли, попрыгали, — Бренна пару раз хлопнула в ладоши.

И работа закрутилась.

Глава 23

В деревню мы возвращались вдвоем с Роджером, Саша осталась на базе. Договорились только, что мы ей одежды привезем и остатки припасов из деревни. Она, конечно, не хотела, потому что сразу сказала, что во время боя будут жертвы, в том числе и среди мирных, а помочь кроме нее им будет некому, но я смог уговорить. Главное в этой ситуации, чтобы она сама не пострадала, потому что потерять единственного хирурга для нас будет большой бедой.

Конфликта между ЧВКшниками и гвардейцами не возникло, хотя небольшое напряжение было, конечно. Но мне вроде как удалось его разрядить, дав им целеуказание. Ничего, поработают вместе, притрутся, все нормально будет. Когда открывается счет убитых совместно врагов, это всегда работает на боевое слаживание, какими бы разными вы не были бы. И опять же, тут работает то, что они окажутся замараны одной кровью. Хотя, конечно, у ЧВКшников руки и так по плечи в крови, включая ту, что вытекла из моих сослуживцев.

Мы с Роджером набрали гранат, они очень сильно могут пригодиться во время штурма домов, где засядут бандиты. РГД-5 по четыре штуки на брата. У остальных НАТОвские должны быть, да и мы будем основной ударной силой, как профессиональные военные. Остальным сложнее, конечно, но ничего, справимся.

Солнце уже постепенно начинало подниматься, парни должны были уже ждать на позициях — им ведь нужно было и точки оборудовать, камней натаскать для укрытий, да и вообще. На этот раз отработать конвой собирались не на том месте, где до этого устроили засаду, а на отрезке шоссе до поворота. Так что выдвинулись мы в разные стороны.

Алмаз, который сидел в лагере уже неделю, никакого неудовольствия не высказывал, более того, даже пленный был все еще жив. Хотя татарин с ним очень просто поступил, чтобы тот не сбежал — он его натурально на цепь посадил в подвале. Отыскал где-то, вбил в стену крюк, да и надел на парня ошейник. Если честно, даже меня это немного напугало.

И одежду всю отобрал, и обувь, чтобы бежать еще сложнее было. Так что пленный окончательно сломлен оказался, исхудал и ослаб. Думаю, если мы в этот раз с ним переговорим, то он гораздо больше и охотнее расскажет, лишь бы эти унижения и муки прекратились.

Когда мы подходили к селу, на вид все было спокойно. Никто не стрелял, и ничего не горело, а значит, не потребовалось поджигать. Так что шли мы спокойно, я даже наслаждался рассветом. Удивительно, но за все время с того момента, как я очнулся, наблюдать рассвет мне приходилось очень часто. Ну а что поделать, это ведь наше время, когда солнце только встает, и зомби ведут себя вяло. Я думаю, распорядок дня выживших сильно поменяется, ложиться станут до заката, а подниматься за пару часов до рассвета, чтобы закончить все утренние дела и подготовиться к вылазке.

И это было красиво. Рассветы в Крыму вообще достаточно красивые, ничего не скажешь.

Вошли мы прямо через главную дорогу — бандитов на блокпосту не было. Да вообще никого не было на улицах, все притихло. Если я правильно предполагаю, то деревенские сейчас попрятались по сараям, баням и подвалам. Остается надеяться, что никто нас не сдал, и мои товарищи сейчас не сидят в той же яме, где до этого держали ЧВКшника.

Но не успели мы пройти и десятка метров, как откуда-то спереди послышались выстрелы. Заполошная длинная очередь, несколько коротких в ответ. Потом пара одиночных выстрелов.

Твою мать. Что же тут творится?

Командовать не пришлось, я просто бросился вперед, а Роджер двинулся за мной, я услышал только, как щелкнул предохранитель на его автомате. На бегу я тоже сбросил его — все-таки носить Калашников с патроном в патроннике, и не на предохранителе опасно, а правила техники безопасности написаны кровью.

Перестрелка продолжилась. Отстучало еще несколько выстрелов, потом опять очередь. Я повернул, и тут в голову ударила догадка — стреляют возле моего дома.

Меня внезапно накрыло ледяным спокойствием. Не знаю, почему, но все эмоции будто одновременно вышибло из головы. Есть шансы, что они отобьются. Они вооружены, умеют стрелять, а дом — это достаточно надежное укрытие.

Но я побежал еще быстрее. Повернув на дорогу, я увидел троих бандитов, что стреляли по окнам моего дома. Потом дульную вспышку из одного из окон, и один из ублюдков поймал грудью очередь, и рухнул на землю, да так и остался лежать.

Моя девочка. Все-таки достала одного. Не зря я ее этому учил, совсем нет.

А остальные долбанули длинными в это окно. Я вскинул автомат к плечу, поймал в коллиматорный прицел одного из бандитов, и нажал на спусковой крючок, привычно отсекая короткие очереди. Одна, другая, третья. Бандит завалился, на асфальт, замер.

Второй резко повернулся ко мне, но Роджер стрельнул одиночным, и он упал, брызнув содержимым черепушки. Нет, все-таки морпех — отличный стрелок, я не факт, что повторил бы его выстрел, да еще и на ходу.

— Контролируй улицу! — приказал я, бросившись к дому. — Всех, кого увидишь, если это не наши, гаси нахуй.

Я узнал бандитов. Двое из них — те самые, что вытащили Лику из дома, в том числе и тот, которому я гортань сломал. Третий был мне не знаком. Нет, точнее я его видел до этого, но не знал, как зовут.

Только на пороге дома я понял, что команду дал на русском, но морпех, похоже, и так все понял. А я рванул на себя дверь, но она не открылась. Заперто.

Выхватил топор и дважды долбанул по косяку, разщепив доски. Открыл еще раз, и ворвался внутрь. Пробежал через дом, метнулся ураганом, и тут же наткнулся на ствол автомата, который смотрел прямо на меня.

Мы встретились взглядом с Наташей, и она не выстрелила. Узнала меня. Хотя однозначно была на взводе. Я перевел взгляд ниже и увидел Лику, которая лежала на полу. И по ее ночной рубашке расплывалось кровавое пятно.

Ее лицо и руки были посечены осколками стекла, оно тут было вообще везде, разлетелось во все стороны. Хрустя им тяжелыми ботинками, я подскочил к девушке, разорвал ночнушку, и увидел аккуратное входное отверстие в груди, с правой стороны. Из него, пузырясь, выливалась алая кровь. Легкое. Сука.

Рванув из кармана перевязочный пакет, я разорвал оболочку и наложил ее на рану. Она резиновая, и специально для того и сделана, чтобы дырки в груди закрывать, не пуская туда воздух. Потом чуть поднял, перевернул, и увидел гораздо более рваное выходное отверстие.

Девушка охнула и открыла глаза, посмотрела на меня. И улыбнулась. Улыбка на окровавленном лице выглядела жутко. Но я почему-то понял, что она просто рада меня видеть.

— Край, — прошептала она, и выпустила изо рта струйку крови.

— Молчи, — приказал я, разорвал второй пакет и закрыл оболочкой дырку уже в спине. Обернулся к Наташе и заорал. — Помоги поднять ее, ну! Давай!

Девчонка ничего не сказала, схватила Лику и кое-как приподняла ее, типа усадила. Я же принялся бинтовать, прямо через тугую девичью грудь моей девушки.

— Все будет хорошо, — сквозь зубы прорычал я. — Все будет хорошо!

— Край… — прошептала она. — Ты пришел.

— Да, я пришел, — продолжил говорить я. — Все будет хорошо, родная. Все будет хорошо, вот увидишь.

Повязка легла туго, я тянул, что было сил, потом закрепил ее узлом, посмотрел в глаза Лики, и увидел, что она плачет. Блядь, да что ж это такое?!

— Сейчас! — мне вдруг почему-то это стало важным. Жутко важным.

Я подскочил и побежал в сторону серванта, расшвырял в стороны дорогой хрусталь, который там стоял, и вытащил коробочку. Вернулся, сел, открыл и вытащил кольцо.

— Смотри… — проговорил я. — Я тебе предложение хочу сделать! Я договорился с Отцом, он дьякон, он нас повенчает! Или на базу Росгвардии поедем, там настоящий священник есть. Только дыши! Живи, блядь, пожалуйста!

Она улыбнулась, с трудом подняла правую руку и протянула мне. Я надел кольцо ей на палец, получилось это легко, потому что ладонь ее была вся в крови. А потом свет вдруг померк ее в глазах, она выдохнула в последний раз и все.

— Нет, блядь! — зарычал я. — Нет!

Опрокинул ее на спину, сложил руки одна поверх другой и принялся давить ей на сердце, заставляя его биться. Раз, два три, четыре, пять, шесть. И так до тридцати. Наклонился над головой, вдохнул, чувствуя, как рот наполняется ее соленой кровью. Снова качать. И опять два входа. И опять по кругу.

— Без толку, дядя Край, — услышал я за спиной голос Наташи. — Она умерла.

Я приподнялся и просто сел на пол. По лицу стекали кровь и слезы. Лика ведь была для меня не просто девушкой. Она была ориентиром. Она удержала меня на этом свете, не дала мне превратиться в чудовище или сломаться окончательно. На самом Краю.

Опять эта дурацкая метафора. Край на краю. Сука.

Не знаю, сколько я так сидел, минуту или, может быть, полчаса. Услышав звук тяжелых ботинок у входа, я развернулся, вскинул автомат и увидел Ильяса и Отца, которые смотрели на меня. Выстрелов с улицы не было, Роджер их отпустил.

— Я ее подвел, — проговорил я, вытирая лицо ладонями. Хотя только размазал кровь по нему. — Так глупо.

Если бы я не шатался хрен знает где, то я мог бы ее спасти. Если бы я убил тех уебков сразу, то мог бы ее спасти. Я думал о деревне, о людях, о том, что «Вороны» устроят зачистку. Да плевать мне на деревню, какой смысл теперь в этом вообще?

Есть смысл. Они убили ее. Теперь я убью их всех.

Я резко поднялся на ноги. Даже не взглянул на своих товарищей. Слова их потонули в звоне у меня в ушах. Я знал, куда иду. Плевать мне, и на «Воронов» и на войну, я просто хочу уничтожить этих уебков. Отправить их души в ад. Вообще насрать, что будет дальше.

Пройти я успел метров тридцать, прежде чем ко мне присоединились остальные. И когда оказался на той улице, где были дома, занятые бандитами, увидел, что снаружи стоят люди. Пятеро. Они, похоже, услышали выстрелы и собирались проверить, что именно там происходит. Не успеют.

Я вскинул АК к плечу и высадил длинную, на весь магазин, очередь. Отреагировать никто из них так и не успел, тела попадали друг на друга, словно кегли, сбитые удачным шаром. Один дернулся, попытался вскинуть автомат, но Роджер тут же упокоил его одиночным выстрелом.

Я побежал вперед, сменил магазин на полный, пустой просто выбросил на асфальт. Шагов своих товарищей я не слышал, голосов тоже, в ушах по-прежнему что-то звенело. Выхватив гранату из подсумка, я рванул предохранительное кольцо, прижался к кирпичному столбу, и бросил ее через забор.

— Граната! — послышался громкий выкрик, а следом — взрыв.

А я уже был у ворот. Увидел движение слева, за беседкой, вскинул автомат и разрядил туда пару длинных очередей. Увидел, как тело упало. Повернулся в сторону второго, что по-прежнему лежал на земле, зажав голову руками. Всадил пулю ему прямо в башку, мозги раскидало по брусчатке, которой был застелен двор.

В окна гранаты бросать смысла не было, их еще после прошлого штурма закрыли деревянными ставнями. Так что я просто побежал к приоткрытой двери, вытащил еще одну гранату, дернул кольцо и отпустил рычаг, который отлетел с хлопком.

Секунда, другая, и взрывоопасный подарочек полетел в помещение. Почти сразу же — взрыв и крик раненого. Он визжал, как будто резанная свинья.

А я уже ворвался в помещение. Почувствовал удар в грудь, потом еще один, выстрелил в ответ, короткой очередью снеся бандиту верхнюю часть черепа. И тут же добил раненого, что лежал на полу, зажимая ладонями живот. Третий был буквально нашпигован осколками, но я и его проконтролировал одиночным.

Выбил полным магазином пустой, двинулся в сторону лестницы, и оттуда сразу же послышалось несколько коротких очередей. Я успел уйти с линии огня, пули со свистом пролетели мимо, влетели в стену и отрикошетили от нее.

Я обернулся и обнаружил в помещении только Роджера, который смотрел на меня. Я кивнул ему, высунулся и высадил вверх и вбок весь магазин, чисто на подавление. Роджер выхватил из подсумка гранату, выдернул кольцо и уверенным движением метнул ее вверх.

Хлопок, крик, взрыв. А он уже побежал вверх. Несколько коротких очередей, крики боли, два одиночных — контроль.

Я сменил магазин и тоже ворвался на второй этаж. Услышал снизу шаги, повернулся, увидел, как из подвала поднимается Седой. Завхоз их, похоже, даже ночевал на рабочем месте.

Выстрелил очередью, пули пролетели сквозь промежутки между ступенями, и еще одно тело покатилось вниз по лестнице. Я осмотрелся, увидел два трупа и Роджера, который зажимал ладонью левое плечо. Зацепило все-таки. Взглядом спросил, мол, все ли в порядке, он опять же кивнул. Значит, вскользь, царапина, ничего страшного.

Прошел через этаж, заглядывая в дверные проемы, но никого не увидел. Последняя дверь оказалась закрыта, и я даже знал, что это за комната, потому что сам занимал ее, когда мы квартировали в этом доме. Вскинув автомат, я дал длинную очередь прямо сквозь створку. А потом ударил в нее ногой, проламывая насквозь.

Да уж, дом очень большой, капитальный, я бы сказал, а вот двери тут так себе, из жеваной бумаги, даже не из дерева. В центре появилась дыра, через которую я без особых проблем влез внутрь, и увидел Фреда.

Звон в ушах исчез, и я услышал, как в них толчками стучит кровь. Мы убили всех, кто был здесь. Остальные, очевидно, штурмуют второй дом. А главарь…

Он посмотрел на меня мутным взглядом. Фред сидел за столом, перед ним стояла початая бутылка водки и какая-то закуска — колбасы в основном, да банка с солеными огурцами. Взгляд у него был мутный, похоже, что все время, что прошло с нашего возвращения, он тупо бухал. Накидывался, ложился спать, не исключено, что прямо на этом столе, просыпался и снова пил.

Рожа опухшая, мерзкая, и он совсем не был похож на того харизматичного бандита, которым казался до этого. Сейчас он выглядел, как окончательно опустившийся алкаш — зарос жесткой густой щетиной, волосы всклокочены, да и вонял будто боров в свинарнике.

— Край? — спросил он, посмотрев на меня. — Это ты?

— Да, я, — спокойно ответил я.

Ярость отступила. Я понимал, что не совсем, не навсегда. Но мне удалось немного утолить свою жажду убийства. Но им еще придется долго расплачиваться за то, что они сделали. Я с них так спрошу, что Лика на небесах хохотать будет, смотря на это. Да.

— Так, это ты был все-таки? — спросил он.

— Да, — кивнул я.

— И конвой и Изгоя? — почему-то решил уточнить он.

— Да, — снова подтвердил я.

— Бля, как так можно-то, — он резко сглотнул, как будто сопротивлялся тому, чтобы не блевануть. — Я же к тебе со всей душой. Команду выделил, оружие давал, даже машины… А ты вот так…

Я промолчал. А он посмотрел на меня, после чего отвел взгляд.

— Впрочем, я что-то такое и ожидал. После того, как узнал от того поляка, кто ты такой. А пацаны что? Ты их всех убил, да?

— Да, — в третий раз сказал я.

— Пиздец, — он пожал плечами. — Ну, земля им пухом, хули тут еще скажешь.

Он взял бутылку, приложился к ней и сделал несколько глотков. Резко выдохнул, а потом наклонился и вдруг блеванул прямо себе под ноги. Рвало его жестко, по помещению разнесся горький запах желчи.

— Выпьешь? — спросил он, протянув мне бутылку. — В последний раз. Ты же меня убьешь теперь.

Не убью. Его ждет участь гораздо хуже, чем просто пуля в голову.

Я сделал шаг в его сторону, а потом изо всех сил приложил прикладом в челюсть. Услышал, как щелкнули зубы, его опрокинуло назад, и он ударился головой о стену. И сполз по стулу прямо в лужу собственной блевотины.

— Пакуем его, — приказал я Роджеру, который как раз вошел в помещение. Рука его уже была забинтована, справился сам. — Он пока что нужен живым.