Эпоха Титана 3

Глава 2

Маг в чёрном стоял неподвижно, его силуэт сливался с темнотой. Только контуры читались в лунном свете. Капюшон скрывал лицо полностью.

Как он вообще смотрит? Магия? Артефакт? Не важно. Почему он снова здесь? В казарме ловцов. Они же за живцами вроде охотятся.

Цель? Матросов? Я? Или кто-то ещё?

Оглянулся, не отрывая внимания от незваного гостя. Кровати вокруг, ловцы спят. Не просыпаются, слишком глубокий сон. Никто не шевелится, хотя в казарме всегда кто-то ворочается, скрипит кроватью, кашляет. Сейчас — полная тишина. Неестественная.

Магия? Или просто усталость после сегодняшней суматохи?

Определённо магия. Воздух… другой. Плотнее, тяжелее. Запах странный — что-то сладковатое, приторное, липнущее к языку. Усыпляющее зелье?

Матросов замер рядом. Руки задрожали, едва заметно, но я увидел. Пальцы сжались в кулаки, челюсть напряглась. Он узнал убийцу.

— Это он, — выдохнул Борис тихо, — тот самый.

Голос хриплый. Страх. Боится.

Чёрный силуэт шагнул вперёд.

Один шаг, другой, пол не скрипнул под его весом. Движение бесшумное, даже дыхания неслышно. Профессионал.

Ядро в позвоночнике продолжало шевелиться. Импульс прошёл по нервам. Предупреждение. Этот человек — серьёзная угроза. Более серьёзная, чем в прошлый раз.

Активировал два процента силы Титана.

Ядро откликнулось мгновенно. Тепло разлилось по позвоночнику, побежало по нервам. Мышцы налились тяжестью. Каждое волокно стало плотнее, сильнее. Кости уплотнились. Зрение обострилось, темнота отступила, детали проявились чётче. Контур противника стал яснее. Складки одежды, изгиб плеч, наклон головы.

Направил чистую силу по нервам.

Реакция увеличилась. Скорость обработки информации выросла. Мир замедлился. Готовность максимальная.

Ублюдок остановился в пяти метрах.

Голову наклонил набок. Смотрит на меня или на Матросова? Нет, на меня, определённо на меня. Ему интересно, что я буду делать. Ждёт реакции.

Его рука поднялась медленно. Пальцы сжались в кулак, потом разжались. Движение плавное, контролируемое.

Воздух вокруг завихрился.

Невидимые потоки начали двигаться. Я не видел их глазами, но ядро фиксировало изменения: давление, плотность, направленность. Магия формировалась вокруг чёрного силуэта кольцами, слоями, барьерами.

— Беги, — бросил я Матросову, не отводя взгляда.

— Что? — Борис не понял.

— Поднимай тревогу. Орь. Буди всех. Быстро.

Матросов не двинулся с места. Стоял, глядя на противника. Лицо побледнело. Губы поджаты. Пот выступил на лбу, блестел в лунном свете. Парализован страхом или шоком.

— Я не…

— Сейчас, — оборвал его, — или сдохнешь.

Логика простая. Если убийца пришёл за кем-то конкретным — нужен хаос. Свидетели, шум, свет. Одиночная цель в темноте — лёгкая добыча. То, что ловцы не просыпаются, плохой знак. Нужен кто-то ещё, много кого-то.

Матросов дёрнулся.

Решение пришло, инстинкт выживания победил страх. Развернулся резко и рванул к выходу. Ноги заработали — шаг, ещё шаг, он уже у двери.

Маг в чёрном взмахнул рукой. Резко, как удар хлыстом.

Воздух сгустился. Я почувствовал это ядром — колебания, давление, сжатие. Невидимый жгут обвил Матросова за талию. Дёрнул назад. Борис взлетел. Ноги оторвались от пола. Руки взметнулись вверх, тело выгнулось дугой. Пролетел метра три. Упал на пол между кроватей. Спина ударилась о бетон с мясистым хлопком. Воздух вышиб из лёгких.

Чёрный силуэт уже двигался к нему.

Рука поднялась. Пальцы сжались. Матросов схватился за горло. Рот открылся. Хрип вырвался из груди — сухой, отчаянный. Губы начали синеть. Лицо покраснело, потом побагровело.

Душит, выкачивает воздух из лёгких. Урод смотрел на сцену и анализировал.

Не лезть?

Матросов сдохнет. Тот, кто знает обо мне слишком много. Кейс с ядрами станет моим. Двадцать три ядра — все мои. Ещё и убить меня пытался недавно.

Логично. Выгодно. Правильно.

Но внутри что-то заклокотало. Горячее, неприятное. Не злость, что-то другое. Проклятое человеческое тело вмешивалось в расчёты. Мышцы напряглись сами, без моей команды. Челюсть свело, сердце забилось чаще, кровь застучала в висках.

Какой-то назойливый голос в голове пищал. Что я должен помочь. Что должен вмешаться. Что Матросов — союзник, пусть и хреновенький.

Глупо. Иррационально. Невыгодно.

Но тело не слушалось логики, мерзкие муравьиные инстинкты.

Почему противник напал на Бориса? Новый приказ? СКА? Или это военные, а может аристократы. Змеев решил устранить свидетелей? Или кто-то другой хочет закрыть дело с контрабандой ядер?

Сжал зубы до хруста.

Внутри борьба только росла. Проклятое человеческое тело. Его инстинкты, его связи, его эмоции. Всё это лезло в голову, мешало думать холодно. Муравьиная возня.

Убийца стоял над Матросовым. Голова повёрнута ко мне. Наблюдает, ждёт. Проверяет мою реакцию. Интересно ему, что я сделаю. Это тест или просто развлечение перед убийством нас обоих?

Борис хрипел всё тише.

Губы почти фиолетовые, глаза закатывались. Руки уже слабо бились о пол, пальцы скребли бетон. Ещё секунд тридцать — и всё. Потеряет сознание. Ещё минута — смерть от удушья.

Поморщился и рванул вперёд.

Два процента силы Титана плюс чистая сила. Скорость выросла, тело двигалось быстрее, чётче. Мышцы работали как отлаженный механизм. Пол под ногами затрещал, бетон крошился под подошвами.

Противник развернулся, и как я понял, удивился. Капюшон дёрнулся. Воздушный барьер вокруг него начал формироваться. Я видел как возникала стена, слой за слоем. Не дал ему закончить.

Удар кулаком в маску.

Вес тела, сила Титана, чистая сила. Кулак прошёл сквозь барьер. Тот не успел стать достаточно плотным. Голова ублюдка дёрнулась назад. Маска треснула — тонкая линия прошла по материалу с сухим щелчком. Тело качнулось, он отступил на шаг.

Не остановился. Второй удар — в рёбра. Хруст, кость подалась, провалилась внутрь. Противник согнулся пополам. Третий — в солнечное сплетение.

Воздух вышел из его лёгких с хриплым свистом, я слышал это. Чёрный силуэт пошатнулся. Концентрация нарушилась, Матросов упал на пол. Задышал — рвано, хрипло, со свистом, но задышал.

Убийца выбросил руку вперёд. Воздух ударил меня в грудь. Полетел назад. Невидимый кулак. Огромный, тяжёлый, как стена. Спина врезалась в кровать. Металл прогнулся. Пружины взвыли. Рама треснула с визгом.

Перекатился. Встал на ноги.

Ядро пульсировало в позвоночнике, горячее, требовательное. Активировал магию земли. Пол под ногами откликнулся. Бетон. Я чувствовал его структуру, плотность, связи между молекулами. Холодный, твёрдый, послушный.

Выбросил руки вперёд.

Каменные шипы вырвались из пола. Три штуки: острые, тонкие, быстрые. Полетели в противника со свистом.

Он взмахнул рукой.

Воздух закрутился вихрем. Первый шип отклонился, воткнулся в стену. Второй тоже. Третий прошёл. Вонзился в плечо. Ублюдок дёрнулся. Кровь потекла — тёмная, почти чёрная в лунном свете.

Чёрный силуэт схватился за плечо. Вырвал шип одним движением. Бросил на пол. Кровь хлынула сильнее, закапала на бетон. Его рука поднялась. Воздух подо мной сжался — давление, тяжесть, невидимые тиски — и меня подняло к потолку. Три метра над полом. Невидимые жгуты обвили руки, ноги. Держали так, что не двинуться. Давление на конечности росло. Ещё чуть-чуть — и кости начнут трещать.

Противник смотрел на меня снизу.

Активировал магию земли снова.

Ядро откликнулось мощнее. Два процента Титанической силы влились в заклинание. Стены казармы дрогнули. Бетон треснул с громким щелчком. Каменные шипы вырвались со всех сторон. Из пола. Из стен. Из потолка. Десятки шипов, пусть и маленьких, похожие на спицы. Острые, быстрые, смертоносные.

Убийца среагировал.

Воздушный щит развернулся во все стороны — купол, кокон, защита. Шипы ударили в барьер. Первый отскочил с металлическим звоном. Второй тоже. Третий пробил. Четвёртый вошёл в бок противника. Пятый — в бедро.

Концентрация нарушилась.

Воздушные жгуты, что держали меня, ослабли. Упал. Приземлился на ноги. Колени согнулись, амортизируя удар. Оттолкнул Матросова ногой в сторону. Подальше от чёрного силуэта. Борис покатился, захрипел, но двигался. Живой.

Воздух изменился. Сладковатый запах рассеивался. Кажется, то что усыпляло ловцов, развеивается. Ну что, проверим?

— Тревога! — заорал во всю глотку, — нападение! В казарме чужой!

Голос разорвал тишину.

Эхо ударило по стенам. Прокатилось по казарме волной. Ловцы на кроватях дёрнулись. Кто-то сел резко, отбросив одеяло. Кто-то вскочил на ноги, не понимая что происходит. Головы вертелись во все стороны. Глаза моргали, привыкая к темноте.

Свет.

Лампы под потолком вспыхнули. Яркие, резкие, режущие по глазам. Казарма залилась светом. Белый, холодный свет — кто-то включил.

Ловцы увидели картину.

Противник в чёрном посреди казармы. Кровь на плече и боку, каменные шипы торчат из тела. Матросов на полу, хватает ртом воздух. Лицо багровое, на шее красные следы от удушения. И я. Руки сжаты в кулаки. Кровь убийцы на костяшках.

— Какого хрена⁈ — крикнул кто-то.

— Чужой! — заорал другой, — в казарме чужой!

Олег-ловец первым сорвался с кровати.

Движение резкое, мгновенное. Ноги ударили о пол. Рука метнулась под подушку. Схватил нож и метнул в чёрный силуэт. Лезвие пролетело по прямой траектории, свистнуло в воздухе. Убийца наклонил голову. Нож пролетел мимо. Воткнулся в стену. Лезвие вошло по рукоять с глухим стуком.

Кривозубый активировал магию.

Лёд начал формироваться на ладони, воздух вокруг запотел от холода. Ледяная стрела выросла за секунду. Он метнул её в ублюдка. Стрела полетела, оставляя морозный след.

Противник взмахнул рукой.

Воздух отклонил стрелу. Та пролетела мимо и разбилась о кровать. Осколки льда посыпались на пол со звоном. Металлический каркас прогнулся от удара.

Остальные ловцы вскакивали.

Кто-то хватал оружие. Голоса кричали, перекрывая друг друга:

— Убить!

— Окружить его!

— Мочи засранца!

В этот раз мне никто не скажет, что свидетелей нет и это я виноват. Чёрный силуэт оглянулся.

Ловцы со всех сторон. Оружие. Магия. Выходы перекрыты. Оценил ситуацию за секунду. Окружён, ранен, миссия провалена. Что пёс не ожидал? Думал быстро войти, убить, выйти? Без шума, без свидетелей?

Его рука взметнулась вверх.

Воздух взорвался под его ногами. Невидимая волна ударила вниз, оттолкнула убийцу вверх с огромной силой. Тело взлетело к потолку.

Окно…

Противник пролетел сквозь него. Стекло разлетелось с грохотом. Осколки посыпались вниз, звенели о бетон. Рама треснула. Холодный ночной воздух ворвался в казарму, принёс запах сырости и травы.

Тишина.

Только звон осколков. Потом и он стих. Ловцы застыли с оружием в руках. Смотрели на разбитое окно, на меня, на Бориса, на осколки стекла на полу, на кровь. Каменные шипы торчали из бетона, как зубы.

Матросов сидел на полу.

Тяжело дышал, грудь вздымалась судорожно. Рука держалась за горло. Пальцы массировали кожу.

— Какого… — начал Олег, но осёкся.

Смотрел на меня, рот приоткрыт, глаза расширены. Все смотрели на меня. В воздухе висели невысказанные вопросы. Кто-то проглотил слюну. Кто-то сжал оружие сильнее. Кто-то сделал шаг назад.

— Маг в чёрном, — выдохнул я, — тот, что украл живца. Снова напал, пытался убить Матросова.

Голос ровный, спокойный. Только факты, без лишнего.

— А ты… — Кривозубый уставился на дыры в полу, в стенах.

Взгляд скользил по разрушениям, на каменные шипы, на трещины в бетоне. Хреново. Долбанное тело. Оставил такие следы.

— Ты маг?

— Нет, — качнул головой, — это он.

Убийца использовал магию воздуха, но кто сказал, что у него только одна стихия? Может, он владеет двумя, тремя, пятью?

— Маг земли? — округлил глаза Олег, — убийца? Почему?

— Зачем он вернулся? — добавил кто-то ещё.

— Матросова убить хотел? — третий голос.

— А что тут делает Борис Иванович?

Вопросы сыпались. Все разом заговорили, гул голосов наполнил казарму.

Матросов поднялся на ноги.

Пошатнулся, ноги подкосились. Схватился за кровать. Выпрямился и посмотрел на меня. В глазах читалось удивление. Благодарность?

— Сука, — выдохнул он, — Василиса!

Борис замер. Глаза расширились от ужаса.

— Он идёт к ней! К медкорпусу!

Голос сорвался на крик. Он развернулся к двери и рванул к выходу.

Я — за ним. Ноги сами двинулись, без команды. Ловцы, кто в чём, следом. Кто-то в одних трусах, кто-то успел схватить куртку, кто-то с оружием в руках.

Ноги стучали по земле. Матросов хрипит. После удушья ещё не пришёл в себя, но выкладывается полностью. Воздух свистит в горле.

Ловцы во всю глотку орут о нападении и тревоге.

— Нападение!

— Маг в корпусе!

— К медблоку!

Тут же вспыхивают прожектора. Весь свет на нас. Лучи шарили по земле, по зданиям, по бегущим фигурам. Охрана выбегает со всех сторон. Автоматы наготове. Крики команд. Топот сапог. Хаос.

Медкорпус уже близко.

Нужное здание в лучах прожекторов. Окна тёмные, дверь закрыта. Выжимал из тела максимум. Ускорился. Обогнал Бориса. Обогнал остальных ловцов.

Уже рядом.

Толкнул дверь, заперта. Ударил ногой, вложил силу Титана. Дверь вылетела с петель. Грохнулась внутрь. Звон, грохот, эхо покатилось по коридору.

Вбежал. Коридор, пусто, тишина. Стены белые, пол чистый, пахнет антисептиком и чем-то сладковатым и никого. Добрались до основного помещения с койками. Замерли.

Убийцы нет. Кто-то стоял спиной. Силуэт. Женский? Не противник, другая фигура.

Матросов включил свет. Рука шлёпнула по рубильнику. Лампы зажглись одна за другой. Яркий свет залил палату, отразился от белых стен.

— Вася! — заорал Борис.

Голос сорвался. Паника, облегчение — всё вместе.

Силуэт повернулся.

Мамонтова!

Жива?

Выдохнул, не осознавал, что задержал дыхание. Я что, переживал о ней? Почему? Проклятое человеческое тело снова вмешивалось. Муравьиные инстинкты.

Матросов бросился к ней. Ноги понесли его вперёд. Руки схватили Василису за плечи. Осмотрел быстро — лицо, руки, тело. Ищет раны, кровь, повреждения.

— Ты… С тобой всё в порядке?

Мамонтова стояла и моргала. Глаза расфокусированные, лицо бледное, как мел. Она не сразу отреагировала на Матросова. Смотрела сквозь него.

— Я вышла… покурить… — как-то неуверенно ответила она.

Голос тихий, механический.

— А когда вернулась…

Не договорила, взгляд упал вниз. Борис медленно повернул голову. Проследил за её взглядом. Замер. Там тело.

На полу, между кушетками, лежал неподвижно человек. Тёмное пятно крови расползлось под ним.

Матросов отпустил Василису. Шагнул к телу, остановился рядом. Посмотрел вниз, лицо окаменело.

Борис присел, колени коснулись пола. Коснулись края кровавой лужи — липкой, тёплой. Руки потянулись к телу, перевернул.

Олег?

Матросов замер. Секунду, две, три. Потом пальцы нащупали пульс на шее. Прижал, ждал, переместил руку к носу, проверяя дыхание.

Поморщился, помотал головой.

Тишина.

— Нет, — выдохнула Василиса.

Голос тихий, почти шёпот.

— Нет.

Громче. Руки начали дрожать.

— Нет! Нет! НЕТ!

Крик, истерика. Она бросилась вперёд. Матросов вскочил, попытался удержать, но она оттолкнула его с силой.

Тут прибежали ловцы. Ворвались в палату шумной толпой. Увидели живого куратора, дружно выдохнули. Напряжение спало, опустили оружие.

Потом увидели тело, замерли.

Василиса отошла к стене и начала… Стучать кулаками. Удар, ещё удар, ещё. Костяшки разбились, кожа лопнула. Кровь потекла по пальцам, по стене. Она не замечала, била снова и снова. Глухие удары, треск костей.

— Василиса! — Матросов схватил её, — прекрати!

Она вырвалась, развернулась к нему. Лицо искажённое, глаза красные, налитые кровью.

— Ты не понимаешь! — закричала она, — ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ!

Голос сорвался в вой. Она снова развернулась к стене. Ударила ещё раз, кровь брызнула на белую краску. Матросов пытался её остановить. Обхватил сзади, прижал руки к телу. Василиса вырывалась, извивалась.

Ловцы вжали головы в плечи. Начали пятиться назад. Кто-то отвернулся, кто-то смотрел в пол. Неловкость, страх, непонимание.

Я подошёл ближе к Олегу и наклонился. Посмотрел повреждения. Дыры: в шее, груди и голове. Три раны: точные, смертельные. Края ран рваные, но чистые. Судя по остаточным колебаниям. Использовали магию и не сдерживались. Воздух? Да, магия воздуха. Тот же урод, что хотел прикончить Матросова. Только здесь не пожалели. Убили быстро, эффективно.

Почему Олега?

Василиса не была на месте, вышла покурить. Значит, цель — она. Чёрный маг не нашёл её. Убил свидетеля или Олег попытался сопротивляться?

Кто-то захотел избавиться от троих основных, что тут занимались подработкой. Сначала Матросова в казарме. Потом Мамонтова здесь. Олег просто оказался не в то время и не в том месте.

Невезучий муравей.

Меня оттолкнули, Василиса, она вырвалась от Матросова и снова рванула к телу. Упала на колени рядом с Олегом. Схватила его. Подняла — руки под спину, под голову. Аккуратно, бережно, словно он живой, будто может причинить ему боль. Положила на кушетку рядом. Поправила ему волосы, убрала прядь со лба. Пальцы дрожали. Кровь размазалась по мёртвому лицу.

Они любовники? Почему ещё такая реакция? Куратор и врач. Работали вместе, но это не объясняет такое горе, слишком сильные эмоции.

Матросов положил мне руку на плечо и потянул назад, отвёл от кушетки. Дал Василисе пространство.

Какие же люди сентиментальные… Человека больше нет. Всё — конец. Нужно жить дальше. Искать ублюдка и кончать его, а ещё тех, кто за ним стоит. Но они… они застряли в прошлом. В том, что уже не изменить. Муравьи цепляются за мёртвых.

— Володя, — произнёс Борис тихо.

Повернулся и посмотрел на мужика.

Лицо Матросова осунулось, глаза красные, губы поджаты. Он достал сигарету. Руки дрожали, когда чиркал спичкой, но с третьей попытки получилось. Затянулся глубоко, дым пошёл из ноздрей, смешался с запахом крови.

— Прости… — прошептал он, выпуская дым, — я… думал, что ты нас сдал.

Пауза. Затянулся снова.

— Чешуя тут, ты в казарме и никакого наказания. Ещё и слух, что тебя переводят в СКА.

Хмыкнул.

— Я… ты снова меня спас, — опустил голову Матросов.

Голос стал тише. Сигарета дымилась между пальцами, пепел упал на пол.

— А Олег… Не успели.

Вина читалась в каждом слове. Иррационально, он не мог знать, не мог предугадать и тем более, что-то сделать. Сам чуть не сдох, если бы не я. Муравьиная логика.

Перевёл взгляд на Василису. Её плечи дёргались, она что-то делала со своим лицом. Прижала ладони к глазам, пальцы скребли по коже.

Да она же плачет. Слёзы текли сквозь пальцы. Капали на белый халат — тёмные пятна на ткани. Тело сотрясалось от рыданий. Видимо жаркими любовниками были. Других причин не вижу.

— Олег… — Борис произнёс почти без звука, — это двоюродный брат Василисы.

— Чего? — поднял бровь от удивления.

Брат?

— Она из вассального рода великих аристократов, — продолжил Матросов тихо.

Затянулся снова, дым окутал его лицо.

— Сбежала, когда мамаша пыталась её выдать замуж. Олег последовал за ней. Она в аномальщики, он учится на доктора. Они вместе прошли через всё это дерьмо.

Пауза.

— Он единственный, кто был на её стороне, единственный из семьи.

Кивнул. Теперь понятно, не просто брат, а союзник. Тот, кто выбрал её, когда все отвернулись. Тот, кто рискнул всем ради неё.

Василиса повернулась. Руки всё ещё лежали на теле Олега. Глаза красные, опухшие. Лицо в крови — его и своей. Только белые дорожки по щекам, где слёзы смыли красное.

Она посмотрела на нас с Борисом. Потом только на меня. Взгляд пустой, но в глубине — что-то горело. Ярость? Боль? Жажда мести? Резко встала и направилась к нам.

Встала передо мной. Выдохнула.

Плечи дрожали. Она вся вибрировала — от ярости, от горя, от бессилия. Больше не было той сильной и волевой женщины. Куратор, маг, воин — всё это слетело. Осталась только сломленная женщина, потерявшая брата.

— Володя, — произнесла она.

Ждал и молчал. Она смотрела на меня, губы шевелились, но слова не шли.

— Тебя перевели в СКА? — продолжила она наконец.

Кивнул.

— Если ты убьёшь эту тварь… — Голос дрогнул. Всхлипнула, — я сделаю всё, что ты захочешь.

Пауза.

— Всё. Что. Угодно.

Хмыкнул. Интересное предложение. Мамонтова в ещё одном долгу, серьёзном долгу.

Вот только нужно ли мне это? Вообще этот урод в маске и меня напрягает. Дважды напал. Закономерность? Цель? План?

Избавиться от него? Что ж… Я, наверное, не против. Он стал личной проблемой, а их нужно устранять. Плюс долг Мамонтовой может пригодиться.

Кивнул. Василиса закрыла глаза и выдохнула. Плечи опустились, словно груз свалился. Она получила то, что хотела.

Снаружи донеслись крики. Топот ног, много ног. Команды, перекрикивания.

В палату ворвались люди в форме — СКА.

Десяток агентов, автоматы наготове, форма чёрная, аккуратная. За ними — Чешуя. Форма идеально выглажена даже посреди ночи: ни складки, ни пятнышка. Лицо спокойное, непроницаемое, маска профессионала.

Он быстро осмотрел палату. Взгляд скользнул по всем: тело, кровь, Мамонтова, Матросов, я, ловцы. За две секунды собрал всю картину.

— Большов, — произнёс лейтенант ровно, — опять ты? Что случилось?

— На казарму напал маг в чёрном, — ответил я, — пытался убить Матросова. Мы отбили атаку, он сбежал сюда. Мы последовали за ним, но опоздали.

Чешуя подошёл к телу. Наклонился, посмотрел на раны. Задержал взгляд на шее, груди, голове. Кивнул агентам.

— Оцепить медкорпус, — приказал он, — никого не выпускать. Никого не впускать. Это место преступления.

Агенты рассыпались. Кто-то к окну, кто-то в коридор. Чешуя повернулся. Посмотрел на Мамонтову.

— Василиса Игоревна, — голос стал мягче.

Нотка сочувствия пробилась сквозь профессиональную холодность.

— Соболезную… Олег был хорошим врачом и…

Пауза.

— Я передам вашей семье.

Женщина молчала и не отреагировала. Просто стояла и смотрела на тело брата. Так он в курсе их родственных связей?

Чешуя развернулся ко мне. Лицо изменилось, снова стало серьёзным. Маска профессионала вернулась окончательно.

— Матросов и Мамонтова отстранены от обязанностей, — произнёс он, — до окончания расследования.

Борис дёрнулся.

— Какого…

— Тихо, — оборвал его Чешуя, — у нас убийство в корпусе. Нападение на казарму, покушение на ловцов, стандартная процедура. Все причастные отстраняются до выяснения обстоятельств.

Повернулся ко мне.

— Большов, поехали в управление. Пора тебе официально войти в должность.

Сейчас? Посреди ночи?

Посмотрел на Матросова, тот присел рядом с Василисой. Она опустилась на пол у кушетки с телом Олега. Борис положил руку на её плечо, она не отреагировала. Лицо Матросова мрачное, кулаки сжаты, сигарета дымилась в углу рта.

Пошёл к выходу, чешуя за мной.

— У тебя кровь на руках, — заметил лейтенант.

Опустил взгляд. Правая рука, костяшки пальцев в ссадинах, кожа содрана. Кровь — не моя, а убийцы.

— Хорошо дрался? — спросил Чешуя.

— Профессионал, — кивнул, — магия воздуха, контроль идеальный. Реакция быстрая. Не паниковал, не торопился. Оценивал ситуацию, принимал решения. Опытный.

Не стал ему пока говорить, что у противника ещё и магия земли есть. Посмотрим какие вопросы будут.

— Интересно, — протянул лейтенант задумчиво.

Вышли из медкорпуса.

Территория корпуса светилась прожекторами. Агенты СКА бегали между строений, ловцы собрались у казармы. Охрана на стенах усилена. Холодный ночной воздух пах сыростью, травой и порохом.

— Машина ждёт, — кивнул Чешуя на чёрный автомобиль у ворот, — ты единственный, кто был и в казарме, и здесь. И единственный, кто не пострадал.

Пауза.

— Поехали в управление. Расскажешь мне всё ещё раз. Подробно!

— Я что, под подозрением? — поднял бровь.

Лейтенант улыбнулся.