Эпилог Цивилизации. Том 3 — Восхождение

Глава 22 Где нет ни дня, ни ночи

До Москвы добрались на квадроциклах. В наших реалиях — это самый что ни на есть лучший вид транспорта. Лёгкие, понятные в управлении, устойчивые, да и проходимость опять же.

Ведь достаточно хоть немного съехать в низину, как сразу попадаешь в грязевую ловушку. А времени с момента катастрофы прошло уже более чем достаточно, должно бы просохнуть.

Вот только речь идёт не о небольших оврагах или тех же озёрах, масштабы гораздо серьёзнее. Иногда приходилось объезжать целые города, утопленные в глине по самые крыши пятиэтажных зданий. От подобных видов дух захватывало, а в голове рисовались картины тех жутких для всего человечества дней. Из такой ловушки невозможно выбраться.

На весь наш континент выжили вряд ли более десятка миллионов, а может статься, и этого даже не насчитать. Дальний Восток дал нам всего пятьдесят тысяч, и эта цифра, скорее всего, несильно отличается от соседних регионов.

В Китае ситуация, может быть, лучше, если смотреть в разрезе статистики. И я не сомневаюсь, что вскоре от них появится реальная угроза. Да, они не смогли пройти под землёй, но наверняка вскоре попробуют сделать это поверху.

Их, судя по всему, вообще что-то сдерживает, иначе смысл им сидеть, когда все желанные куски земли свободны. Потому как попросту не осталось тех, кто смог бы их защитить.

С другой стороны, есть ещё европейские государства, а с этими ребятами я вообще не припомню, чтобы наша страна хоть когда-нибудь дружила. Наверняка тоже жизнь по кусочкам собирают. А как только сообразят, что к чему, обязательно заявят свои права на свободные земли.

Даже на самом краю, можно сказать, балансируя на одной ноге над бездонной пропастью, мы не прекращаем уничтожать друг друга. Ведь всего один неверный шаг, и мы перестанем существовать как вид.

Хотя это я, конечно, лукавлю. Жизнь найдёт лазейку, ведь раз природой задумано разумное существо, значит, оно обязательно будет. До сих пор удивляюсь, откуда взялась трава и каким образом начали расти деревья.

Да, всё ясно и понятно, когда вокруг полно зелени, которая осеменяется с безумной скоростью. Вот только её всю засыпало глиной на многие километры вокруг. И всё же природа разобралась даже с этим. Плевать ей на логику и миллионы лет эволюции. Жизнь постепенно возвращает всё на свои места, расставляет по полочкам.

Крот повёл нас в туннели через здание. Для метро это обычная тема и таких «залазов» по Столице хватает. Большинство, конечно, перекрыты, заложены кирпичом, чтобы любопытные нос не совали. Но есть и открытые, максимум перегорожены решёткой, а бывает, что и той нет.

В большинстве случаев это оправдано, так как нет смысла прокладывать ещё одну шахту для коммуникаций. Вот же она, бери и используй. Конечно, станции будут находиться гораздо глубже, однако и они нуждаются в электроэнергии, а та, в свою очередь, подаётся сверху. Как итог, полностью перекрыть этого паука невозможно.

Ещё в прошлом мире, когда всё было хорошо, на выходах к работающим веткам работники установили решётки. Сейчас же большинство из них срезали диггеры, а восстанавливать оказалось некому. Да и как-то же нужно было выбираться на поверхность по окончании катастрофы? Почти все выходы оказались завалены. Но вот некоторые руины на поверхности представляли собой хорошие пробки и не дали жидкой глине полностью перекрыть тоннель.

Где-то, конечно, проходы пробивались заново, и там грунт просто распределили по полу. Можно сказать, размазали тонким слоем. Потолок укрепили, чаще всего как могли, и готово.

До того как выйти к основным станциям, Крот сделал остановку на ночлег. Только по часам можно было сообразить, что сейчас на поверхности царит ночь. От такого диссонанса голова шла кру́гом, всё же мы привыкли жить на поверхности и видеть смену дня и ночи.

Был ещё один минус — воздух. Здесь он был стылый, влажный и даже какой-то спёртый. Ведь вентиляция происходила естественным образом.

Насколько мне подсказывала память, раньше её осуществляли электрички, толкая его перед собой. Сейчас они, естественно, не работали, по крайней мере, в тех масштабах. Из Лона вроде как гоняли сюда транспорт, но то такое, да и в коммуникационные тоннели воздух сейчас никак не доставлялся, ну разве что кроме естественных сквозняков.

Крот не очень охотно отвечал на все вопросы. В самом Лоне ни разу не был. Туда вообще не так-то просто было попасть, хотя отчаянные путешественники были. Назад, само собой, никто не возвращался.

На станции московского метрополитена мы так и не вышли, напротив, старательно их обходили. На мой вопрос: «Почему?», был получен странный ответ: «Карантин». Больше никаких объяснений и каждый раз тема этого разговора моментально менялась. Словно бы Крот боялся даже думать о ней.

Ближе к концу вторых суток он вывел нас к тому самому, длинному, уходящему куда-то в бесконечность, тоннелю.

— Всё, дальше прямо, не заблу́дитесь, — махнул он рукой в темноту перед собой.

— А ты разве не с нами? — удивлённо спросил я.

— Я что, совсем дурак? — пожал он плечами. — Там полторы тысячи кэмэ полной темноты. Нет, ребята, уговор был проводить досюда. И мой вам совет: если доберётесь до противоположного конца, первым делом обзаведитесь противогазами или респираторами с выносным фильтром.

— Что там такое? — снова ухватился я за странности. — Там что, тоже карантин?

— Понятия не имею, но первые заражённые появились оттуда, — наконец-то снизошёл до ответов Крот. — Они привезли их и выбросили прямо у входа. А затем зараза уже перекинулась к нам. Пришлось ввести карантин и если кто-то посторонний подходит к станции… Короче, будете выходить, лучше сделайте это там.

— А что за вирус такой? В чём симптомы? — уточнил Толя. — Респиратор точно поможет?

— Я чё, доктор? — огрызнулся проводник. — Моё дело — предупредить.

— Да ты можешь толком сказать, что там вообще происходит? — попробовал надавить я.

— Понятия не имею, — отмахнулся тот. — Я туда не ходил и не собираюсь.

— Понятно, ладно и на том спасибо, — протянул ему руку Леший. — Бывай, бродяга.

— Угу, — буркнул в ответ тот, — Если что, знаешь, как меня найти.

С этими словами он махнул нам рукой и буквально за минуту скрылся из виду. Вот только что за поворотом мелькал его фонарик, как он уже полностью растворился во тьме.

— Где ты только нашёл этого упыря? — пробормотал Толя. — Всю дорогу сплошные страшилки. Здесь и так не пойми какие ощущения, этот ещё со своими… Тьфу.

— А ты думаешь, до фига желающих сунуть нос в заражённую зону? — ухмыльнулся Леший и вытянул из своего рюкзака паёк. — Всё, привал, что ли? Сныкаемся вон в той слесарке и подождём поезд из Лона.

— И как часто он приходит? — уточнил я.

— По-разному, бывает, дважды в месяц, а может и каждую неделю мотаться, — как-то странно ответил тот и покрутил пальцами в воздухе. — По-другому мы туда всё равно не попадём.

— А чего хоть мотаются-то? — подал голос Вол. — Больных привозят?

— Я вообще думаю, что это «утка», — с задумчивым лицом произнёс Немой. — Чтоб любопытных поменьше было, вот и придумали страшную историю про вирус.

— А не ты ли нам рассказывал, что под Москвой море имеется и на него Лоновцы в отпуск ездят? — вспомнил Толя рассказы Лешего.

— Угу, но там же не все подряд — такие путёвки строго регламентированы, — кивнул он. — Обычному смертному подобные путешествия не по карману.

— Да такое во все времена было, — поддержал его Толя. — Хотя это в прошлой жизни, конечно, а сейчас вообще не до курортов.

— Вот и я о чём, а они ездили, — подчеркнул Леший.

— Так это что же получается, у них две ветки проложены? — уточнил я. — Ты сам, вообще, на этом море был, видел?

— Нет, конечно, — пожал плечами тот, — но ребята рассказывали.

— Врут, поди, ребята твои, — подковырнул его Толя. — Скучно на смене, да ещё и в подземельях этих, вот и сочиняют: море, водопады.

— Вот ты знаешь что?.. Не надо мне тут водопады, я сам лично видел, — занял оборону Леший. — И не один, заметь, а несколько, так что кто его знает, насчёт моря.

— Ой, да успокойтесь вы уже: море, чайки, — вставил своё слово Немой. — Меня больше волнует — за каким хреном сюда Лоновцы приезжают? И почему на самом деле на станции нельзя? Уж извините, но в вирусы я не верю.

— Зато они в тебя верят, — хохотнул ещё один боец из нашей группы, по кличке Ватник. — Лично я рисковать не хочу.

— В случае чего, у каждого в рюкзаках намордники есть и с десяток фильтров — должно хватить на первое время, — напомнил Толя. — Всё, отставить разговорчики. Занимаем слесарку, жрать уже охота.

К концу недели уже каждый имел немалые сомнения по поводу прибытия поезда. Однако Леший уверенно заявлял, что всё будет, нужно только подождать. При этом никак не объяснял свою уверенность. Точнее, его слова не получалось назвать обоснованными данными.

Вот, мол: «Прибудет, они всегда приезжают» и на этом всё. Такие вопросы, как: зачем? Что им здесь нужно? И им подобные не получали ответа. Но время шло, а поезд нет.

Мы уже успели выспаться, практически полностью подъели все свои запасы и всерьёз задумывались о возвращении назад, когда из тоннеля вдруг потянуло сквозняком. Электричку ещё не видно и не слышно, зато поток воздуха, который она толкает перед собой, сделался явно ощутимым.

Не прошло и десяти минут, как в глубине тоннеля появился тусклый свет. Все сомнения тут же отпали, а мы занялись подготовкой к встрече.

Здесь многое зависело от нюансов и основной звучал как-то так: сколько Лоновцев прибудет с поездом? Прятаться в тоннелях особо негде, это не улица с кучей домов по округе. Однако всяческих ниш и ответвлений здесь хватало, благо времени на изучение территории, прилегающей к платформе, было достаточно.

Мы распределились по местам и принялись ждать. Как всегда и бывает, последние минуты ожидания растянулись в бесконечность. Нервное напряжение нарастало, ведь от успеха в посадке зависело очень многое, если не всё.

Наконец небольшой состав плавно выкатился из узкого тоннеля, а вскоре и вовсе замер у пустой платформы.

Пальцы ещё крепче сжались на рукояти сабли, а в крови, как и полагается в такие моменты, бурлил адреналин, в моём случае — вперемешку с гормонами, отвечающими за силу.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем двери электрички распахнулись. Всё внимание было приковано к поезду, из которого на наше немалое удивление так никто и не вышел.

Зато Леший выскользнул из тёмной ниши и с кривой ухмылкой направился к распахнутым дверям.

— Ну чего замерли, девочки? — прогремел он шутливым тоном. — Прошу всех на посадку!

Неуверенно бойцы загомонили и покинули свои укрытия. Я тоже, всё ещё ничего не понимая, выбрался из тёмной ниши и первым делом направился к Лешему.

— Что это всё значит? — раздражённо указал я на электричку, глядя в улыбающееся лицо товарища. — Объясни, будь добр!

— Лоно-экспресс, поезд-призрак, — всё ещё продолжая ухмыляться, ответил тот.

— Блядь, Леший, ты мудак, нет⁈ — гневно крикнул Толя и угрожающе на него надвинулся.

— Да ладно, чё вы как эти сразу? — отпрыгнул тот. — Прикольно же получилось! Вы бы видели свои рожи.

— Ты совсем кретин, да? — как-то даже с сожалением посмотрел на него начальник безопасности. — Вот в голове совсем ничего не шевельнулось или там попросту не́чему?

— Да чё такого-то? — всё же стушевался он.

— Толя, успокойся, — остановил я нашего командира. — А ты, Леший, объясни наконец, что происходит⁈

— Местные называют его поезд-призрак, потому как им никто не управляет, ну в том смысле, что нет машиниста, — пустился в объяснения тот. — Он прибывает сюда каждые две недели, стоит ровно час и уезжает обратно. А управляется, как вы уже, наверное, догадались — компьютером.

— А вот сразу об этом сказать никак? — снова решил устроить взбучку подчинённому Толя.

— Чтобы испортить такой момент? — ухмыльнулся тот. — Ну уж нет, ваши рожи стоили того, чтобы молчать до самого конца. К тому же, что вообще поменялось?

— Как дал бы… — замахнулся Толя, и Леший вновь поспешил отскочить.

— Всё, успокойтесь оба, — строгим, сухим тоном приказал я. — Леший, объясни толком, что случилось и почему поезд путешествует пустым?

— Понятия не имею, — пожал плечами тот. — Крот сказал, что после того, как к ним выбросили заражённых, поезд стал регулярно приходить в таком виде. Нашлась пара отчаянных ребят, которые укатили на нём в неизвестность, но назад не вернулись. Короче, местные обходят его стороной.

— Чушь какая-то, — задумчиво почесал макушку Толя. — Похоже на жирный намёк, что Лона больше нет.

— Есть такое чувство, — согласно кивнул я, — но мы должны в этом убедиться. Грузимся.

— Постой, ты уверен? — придержал меня он.

— Как никогда, Толя, — уверенно добавил я и первым ступил в вагон.

Внутри он больше походил на знакомые электрички «Аэроэкспресс», точно такие же кресла по обеим сторонам, широкий проход и даже преобладание красного цвета. В остальном смотреть особо не на что, все вагоны походили друг на друга, как братья-близнецы.

Мы в этом быстро убедились, когда заняли один из них и прогулялись вдоль состава. А когда уже подобрались к кабине тягача, коих оказалось две и расположились они по обе стороны электрички, двери с тихим шипением закрылись, и мы отправились в путь.

В кабине, как и утверждал Леший, никого не оказалось. Поезд действительно управлялся автопилотом. И да, Лёха оказался прав ещё в одном: ощущения от этого, действительно, были странные, с хорошим таким оттенком чего-то мистического.

Нам хватило получаса, чтобы обследовать весь состав, заглянуть в каждый его угол и убедиться в отсутствии людей. Затем мы уселись в одном из вагонов и принялись бурно обсуждать происходящее.

Версий было множество, но все как одна сводились к тому, что Лоно вымерло. Других объяснений попросту не нашлось. И это вызывало страх. Неподдельный, ледяной, проникающий в каждую клеточку.

Часа через два пути мы проскочили мимо развилки, а ещё через двадцать минут электричка замерла на станции с названием «Приморская». Леший мгновенно оживился, не забыв при этом ожидаемую фразу: «Во, я же говорил!»

Возможно, будь у нас чуть больше еды и времени, мы бы даже покинули поезд, чтобы получше осмотреться. Но ожидать прибытия Лоно-экспресс ещё две недели, мы явно не в состоянии.

Однако даже на первый взгляд, станция выглядела безлюдной, вымершей. И чем дольше мы рассматривали её, рассеивая мрак лучами мощных фонарей, тем жирнее мурашки бежали вдоль позвоночника. Неизвестность, а также заброшенность некогда богато украшенной платформы — пугали.

Что случилось с людьми, почему они бросили эту часть Лона? Неужели и вправду все погибли, и мы зря тратим время? Тогда где мой сын? С кем он, жив ли, или его тоже постигла судьба всех жителей убежища? А Золотова, что с ней? Неужели она позволила сгинуть своей империи, а заодно и сама канула в Лету вместе с ней?

Нет, в это я никогда в жизни не поверю! Но в Лоно определённо что-то произошло и это, скорее всего, заставило людей покинуть подземное царство, либо умереть в нём. Других объяснений логика попросту не находила.

Поезд ещё несколько раз останавливался, а станции хоть и выглядели относительно свежими, однако все имели заброшенный вид. Никакого освещения, ни людей, ничего, даже мусор отсутствовал. А значит, они были действительно необитаемы.

На конечную станцию мы прибыли спустя сутки, если быть более точным, то весь наш путь занял около тридцати часов. Тоннель периодически извивался, видимо, из-за особенностей породы, сквозь которую его пробивали. Так что кратчайшим путём его никак не назовёшь.

На сей раз платформа имела освещение, в отличие от промежуточных станций, но люди всё так же отсутствовали. Зато сквозь маску респиратора нос щекотал отчётливый запах тухлятины.

«Намордники» мы надели сразу, как только в глубине тоннеля замаячил свет. Да и судя по времени, мы уже как раз должны были прибывать к конечной.

Я практически сразу узнал это место. Ещё до начала катастрофы, Золотова проводила меня именно через этот зал. Казалось, это было так давно…

В мозг тут же хлынули воспоминания. Я даже знал, в какой момент и в какую сторону нужно свернуть, чтобы оказаться в месте, где меня обучали пользоваться аномалией. Странное чувство, вроде и походит на приятную ностальгию и одновременно с этим поднимает бурю негодования внутри.

Я злился на себя того: глупого и доверчивого. Вот только ничего нельзя было изменить, всё уже случилось. Да и нет смысла что-либо менять, ведь именно этот путь привёл меня к тому, что я сейчас имею.

— Так, смотрим в оба! — скомандовал Толя. — Держимся вместе, намордники не снимать.

Ощетинившись стволами коротких автоматов, мы двинулись вглубь Лона. Никто не спешил, не суетился, мы осматривали каждый угол, проверяли каждую дверь.

Первый, почти полностью разложившийся труп, попался нам в дверях туалета, а впоследствии мы уже натыкались на них практически на каждом шагу. Все наши доводы подтвердились — Лоно вымерло. И судя по всему, случилось это очень быстро: день, максимум, два.

Причину понять было невозможно. Во-первых, мы далеки от медицины и эксперты из нас никакие, а во-вторых, состояние тел не позволяло определить даже наличие половых признаков. Это мы понимали лишь по остаткам одежды, что всё ещё сохранилась на покойниках и то не всегда.

Обыскав пару тел, мы обзавелись ключами-картами — по-другому в жилые и научные сектора попросту не войти. Леший взял на себя роль проводника, и первым делом мы направились в военный сектор Лона.

В первую очередь мы рассчитывали заполучить там сменные фильтры для респираторов, ну и по возможности попытаться выяснить хоть что-то о произошедшем. Возможно, кто-то вёл дневник или остались какие-то записи на системе видеонаблюдения. И мы не прогадали.

Немой быстро разобрался с управлением, к тому же компьютеры всё ещё продолжали работать, а мониторы, разделённые на множество небольших окон, показывали пустынные коридоры убежища, заваленные трупами.

Всё случилось чуть больше года назад. Буквально через несколько дней, после того как на нашу экспансию по Каме напали. Мы с усердием маньяков прощёлкивали даты видео, что хранились на серверах и наконец добрались до того самого дня.

Это действительно произошло очень быстро. Никаких особо эффектов, люди попросту начали падать прямо на рабочих местах. Да и выглядели они, прямо сказать, нездоровыми. Вялые, уставшие, словно их мучает сильный жар.

Отмотав ещё на пару дней назад, мы смогли увидеть совершенно нормальную жизнь. Все куда-то спешили или уже были на местах, но выглядели совершенно нормально. Вот только спустя двое суток в Лоно не осталось ни одной живой души. И что произошло, пока понять не удавалось.

Я же настойчиво просил переключать камеры на различные отсеки, притом в момент, когда в Лоно ещё кипела нормальная жизнь. И делал это не просто так, я искал Золотову.

Толя разбил людей на две тройки и отправил их в научные отсеки. Пока я с усердием маньяка искал знакомое лицо среди жителей Лона, они должны были собрать информацию, которая поможет нам выжить. Любая техническая документация, разработки, всё, что угодно. Разбираться с ней будем дома.

— Стоп! — крикнул я и схватил Немого за руку. — Верни назад, ещё, ещё, вот! — ткнул я пальцем в монитор. — Куда она пошла?

— Сейчас, — пробормотал тот и закликал мышкой, переходя в другую папку.

Следующие два часа, мы провожали Золотову от камеры к камере, пока она не привела нас в тот самый отсек, где я когда-то проходил обучение. К сожалению, звука не было, но мне и без того всё было ясно.

Я с бледным лицом наблюдал, как она передавала моего сына человеку в фирменной униформе Хизмэя. Но в отличие от всех тех, кого мы видели до этого, его ряса имела капельно-белый цвет.

Немой словно чувствовал моё настроение и если до этого проматывал события, кликая мышкой по бегунку проигрывателя, то сейчас замер. А я поглощал каждое мгновение, каждую секунду, желая только одного: увидеть лицо этого человека, что сейчас держал на руках моего Ярослава. И моё желание исполнилось. Вот только я не мог поверить собственным глазам.

Хизмэй что-то говорил Золотовой, а та слушала его, не смея даже поднять взгляда на его лицо. Этот человек обладал очень сильной властью, раз смог добиться от неё подобной покорности.

Вот он произвёл рукой режущий жест, затем похлопал её по щеке и повернулся к выходу, унося с собой моего сына. И в этот момент его лицо попало прямо в объектив.

Я знал этого человека, как мне казалось, очень хорошо, отчего мозг попросту отказывался верить увиденному.

— Гоблин, сука, как же так⁈ — онемевшими от волнения губами, пробормотал я. — Ты же был моим другом…

Дальнейшее наблюдение за главным Хизмэем мало что дало. Мы отследили его до выхода, где он сел вместе с Ярославом в машину, после чего уехал в неизвестном направлении. А вот дальнейшее передвижение Золотовой принесло кое-какие ответы.

Она быстрой походкой направилась в научный отсек, на ходу общаясь по рации. А дальше начал твориться хаос.

В тот же отсек ворвались вооружённые люди и без лишних слов принялись убивать всех, кто на тот момент находился внутри. Затем Золотова нацепила противогаз, то же самое сделали и военные. Она уверенной походкой подошла к шкафу, где хранились различные склянки, и вытянула из него один из штативов.

Вместе с ним, она покинула отсек и остановилась у ближайшей вентиляции, где взялась планомерно разбивать склянки. Ну а спустя всего несколько часов, в Лоно целыми группами стали падать люди. Не нужно было иметь большого ума, чтобы понять, кто оказался причастен к их смерти.

— Зачем она это сделала? — прогудел сквозь респиратор Толя.

— Судя по всему, выполняла приказ, — так же гулко ответил Немой.

А мои мысли уже были очень далеко. Мне было плевать на её поступок, на его смысл и значение. Я думал только о том, как мне найти Гоблина и посмотреть в его глаза. Ведь он наверняка знал, чей это сын. В обратное я просто не поверю.