Эпилог Цивилизации. Том 3 — Восхождение

Глава 18 Куда идем мы всей толпой?

Есенин ходил на взводе уже целую неделю. А всё потому, что по его предположениям, в районе Волгограда настало время посадки. Вот только мы всё ещё в Екатеринбурге, из которого только сегодня смогли выдвинуться первые машины с будущими переселенцами.

Март принёс столько снега, что мы просто не смогли в итоге с ним справиться, а затем он закономерно растаял. При этом одно стихийное бедствие сменилось другим — снегу решил помочь дождь. В итоге нас попросту затопило. Даже поднятое от земли сантиметров на семьдесят крыльцо, полностью скрылось под водой.

Бывшие первые этажи и до того вечно «пытались уплыть» каждую весну, а сейчас вода вообще сантиметров на десять затопила площадку перед дверью в подъезд. Мало того что пёрла грунтовая, так теперь ещё всё это безобразие, прекрасно пополнялось талой.

В общем, снова ждать, а ведь пошла вторая половина апреля, и как я уже говорил ранее, Есенин прибывал в крайне возбуждённом состоянии, заодно и мне все нервы измотал.

Но я сохранял спокойствие, по крайней мере, на паводок старался не злиться. Это природа, и её законы нам неподвластны. Видимо, ей необходим этот разлив, а значит, она сама решит, когда следует отвести воду.

Митяй, к слову, тоже не переживал по данному поводу, напротив, нашёл во всём этом буйстве стихии плюс. Озеро, что служило нам водохранилищем и питало трубы в летний период, имело в себе достаточно рыбы. А та, в свою очередь, почувствовала в разливе раздолье, чем с удовольствием и воспользовался завхоз. Он с утра до ночи сидел на балконе третьего этажа и рыбачил.

Не сказать, что улов шикарный, но ему, похоже, он и не нужен, больше по кайфу сам процесс. Глядя на него, и другие потихоньку перешли на данный способ времяпровождения. Куда ни взгляни, из окон и с балконов торчат удилища, а по улице эхом гуляет вопрос: «Ну что, клюёт?»

Идиллия продлилась три дня, а затем вода ушла. Буквально за одну ночь. Теперь то, что ещё недавно напоминало Венецию, сейчас походило на грязную канаву. Пришлось выжидать ещё до тех пор, пока глина более или менее не просохнет, чтобы выдержать на себе вес грузовика. Но пока по ней не то что ездить, даже ходить невозможно.

Однако человек всё же не просто так считает себя венцом эволюции. Уже на второй день на улицах города стали появляться люди со странной, неуклюжей походкой. Однако иначе с привязанными к ботинкам «импровизированными снегоступами» не получится. Кто-то для этого применил доски, по типу лыж, кто-то листы фанеры, были и те, кто использовал крышки от баков или больших кастрюль. Но для выезда тяжёлой военной техники всё равно было пока ещё слишком рано.

Самое важное, что стартовые вещи для освоения новых территорий уже переброшены, вопрос стоял именно в людях. Я не удивлюсь, если провизию, да впрочем, и всё остальное тоже, давно погрузили на баржи и лишь ожидают нас.

Не совсем нас, конечно, скорее, первую партию переселенцев. Сам я, как и моя семья, а также большинство членов совета, отправимся в поход с последним рейсом. На первые суда ступит Есенин с Кристиной, именно на их плечи и ляжет вся первичная подготовка.

Да, с ними отправятся военные, едва ли не половина всех, что мы имеем на данный момент. Ну а оставшиеся места займут работяги.

И, несмотря на то, что все они оставляют здесь свои семьи, никто не ноет, не скулит. Люди заняты делом, а ведь ещё совсем недавно в очередной раз назревало всеобщее недовольство этим самым переездом.

— Вон они! — прокричал кто-то, указывая на воду.

— Ну наконец-то, — с облегчением выдохнул Толя. — Отстали от графика на три дня.

— У тебя же с ними связь есть, — флегматично отреагировал я. — Чего переживать, если ты в курсе причины задержки.

— Ой, всё, — нервно отмахнулся от меня тот и подхватил рацию: — Митяй, что там у тебя?

— Так эт самое, к погрузке готовы, — отозвался он. — Колонна тоже на низком старте.

— Принял, — буркнул в рацию Толя. — В общем, машины отправишь пораньше, пусть немного впереди идут…

Они ещё какое-то время обсуждали разные мелочи, хотя, казалось бы, всё давным-давно решили и проработали. Однако в жизни никогда не бывает всё гладко. Каждый раз, когда думаешь, что вот-вот, и всё получится правильно, вмешивается разная мелочь и все труды идут прахом.

Достаточно вспомнить, как производили первую отправку, и едва они успели отойти от берега, как один из теплоходов тут же сел на мель. На первый взгляд, ничего страшного — ну зазевался немного, с кем не бывает. Вот только промудохались с ним три часа, и это, несмотря на несколько поставленных на ход буксиров.

Второй заход свершился приблизительно через полтора месяца, может, чуть больше и здесь уже всё прошло более гладко. Зато на обратном пути заклинило шлюз, из-за ремонта которого и произошла задержка на трое суток. Пока разобрались в чём дело, пока отремонтировали, в общем, нюансов огромное количество. Потому все моменты, которые уже неоднократно обсуждались, периодически просят внимания, и мы терпеливо к ним возвращаемся, чтобы попытаться учесть всё возможные исходы и свести риски к минимуму.

Первыми пришвартовались баржи. Тут же поднялся гул голосов, грохот ящиков о металлические палубы, порт словно ожил от долгой спячки. Ещё пару часов назад все пребывали в расслабленной позе, но как только первые канаты закрепили на кнехты, идиллия завершилась. Пора было делать то, ради чего мы здесь собрались.

На вторую волну переселения погрузка длилась двое суток и даже немного захватила часть третьего дня. Работали по сменам, как, впрочем, и сейчас. Но мы собираем остатки, а значит, наверняка провозимся дольше.

Что касаемо Лона, то после того, как мы выполнили свою часть договора и отправили людей в Китай, они вновь исчезли из нашей жизни. Никаких сообщений, связи, словно и нет их вовсе. Я даже сомневаться начал в правильности принятого решения.

Но на половине пути назад не возвращаются, к тому же ещё свежи в памяти последствия их действий в отношении Челябинска. Не очень приятно жить и каждую секунду думать: «А не станем ли мы следующими в эту ночь?» Нет уж, лучше держаться от таких соседей подальше.

Временно, конечно, как только окрепнем, окончательно встанем на ноги, я обязательно вернусь. Хотя судя по последним данным, Золотовой и так недолго осталось. Может, и некуда будет возвращаться, точнее, исчезнет в том надобность, вместе с врагом в лице Александры Сергеевны. Но пока она дышит, лучше не списывать её со счетов. Эта женщина относится к той самой породе змей, что и с отрубленной головой способна произвести смертельный укус.

Хизмэй. Он точно так же, как и мы, разделил свою паству на три равные части, и сам решил отправиться с последней партией. И это вполне себе логичное и здравое решение. Если с первых дней нашего знакомства он вызывал у меня лишь неприязнь, то за тот срок, что мы вынуждены были сотрудничать, я проникся к нему уважением. Нет, друзьями мы не стали, такое вряд ли вообще возможно, однако воспринимать его более серьёзно я всё же научился. И не без причины. Его организованность, чёткие и точные команды давали хорошие плоды, да и люди слушались его, беспрекословно исполняя каждое указание.

Так за непрерывной работой промелькнули два дня, а к середине третьего мы наконец сами смогли ступить на борт теплохода. Большая часть людей перемещалась на баржах, где на палубах ещё зимой соорудили более или менее пригодные для проживания сараи и навесы. Их преимущественно занимали военные, но и обычных людей тоже расселяли в такие.

На теплоходы в основном заселили стариков, женщин и детей, ну и, естественно, членов правления. Но я по этому поводу не испытывал никаких угрызений совести.

Вода за кормой вспенилась, и судно плавно отошло от причала. Спустя несколько минут мы замерли на середине реки, дожидаясь, когда загрузят последний теплоход. Но это уже недолго, всего каких-то пару часов, и мы покинем Урал.

Странное чувство: и жаль, и в то же время хочется поскорее отправиться в путь.

Из докладов первых двух рейсов, впереди нас ожидают лишь мёртвые пустоши, да несколько новых, крохотных поселений вдоль побережья. Во всём остальном — мир мёртв. Волгоград представляет собой солёные болота, лишь ближе к окраинам, что расположены севернее от берегов Волги, относительно сухо.

У разведки сложились такое впечатление, будто Каспийское море обрушилось на улицы города. Потому как на пути к нему не осталось ничего живого, затоплено практически всё. А собственно, откуда ещё взяться солёной воде в Волгограде? Но это какой же силы должна быть волна, что покрыла такое расстояние? Да уж, нам действительно крупно повезло, видимо, Уралу досталось гораздо меньше.

Чуть севернее от нашего будущего места жительства уже начинаются небольшие поселения, напоминающие, скорее, деревни. В попытке защититься, люди окружили их частоколом, в общем, укрепились как могли, но более или менее серьёзной силы поблизости обнаружить не удалось. Что не может не радовать.

Вот по большому счёту и всё, что нам удалось выяснить о Волгограде и его окрестностях — в общих чертах, конечно. По факту докладывают множество деталей, например: пригодность земли к возделыванию, количество людей в том или ином посёлке, есть ли остатки продовольствия, возможность торговли с соседями или опять следует чистить ружья. Но в принципе, едем мы в полную неизвестность.

Наконец фигура Хизмэя ступила на палубу теплохода, который вскоре так же плавно отчалил от пристани и занял своё место в колонне. Автомобильная, к слову, отправилась в путь ещё на восходе солнца. Их задача прибыть первыми к месту ночной стоянки и обеспечить нашу безопасность. Так и будем теперь двигаться до самого Волгограда.

Никогда ещё в своей жизни не пробовал путешествовать по рекам. Нет, были, конечно, моменты, когда отчим возил нас с братьями на рыбалку, и мы могли весь день кататься с ним на катере, но это всё не то.

Вода действовала на меня, будто успокоительное. Нервное напряжение, что давило с момента погрузки, отступило. Я стоял на палубе и наслаждался видом.

Да, он представлял собой однообразное зрелище, засыпанные глиной берега, разрушенные почти до самого основания прибрежные города и посёлки. Однако человек ко всему привыкает, и сейчас эта картина не выглядела для меня столь ужасной. Короче, действовала менее удручающе, чем пару лет назад.

Третий год мы пытаемся освоить то, что осталось от былой цивилизации и надо признать — вполне успешно. Под моим началом уже сто тысяч человек. Если не брать во внимание тот факт, что это все выжившие, начиная от Урала и заканчивая Дальним Востоком.

Нет, я вполне допускаю, что есть ещё кто-то на Крайнем Севере или на той же Камчатке, но выбраться с тех мест пешком… Ну такое себе. С другой стороны, люди в тех местах всегда больше выживали, чем наслаждались комфортом и благами цивилизации. А значит, они в сотни раз сильнее, чем мы. Да и кто в здравом уме полезет завоёвывать эти края, а самый главный вопрос: зачем?

Наша первая остановка запланирована в городе Чайковский. Здесь расположился шлюз, который нам предстояло преодолеть своими силами, то есть без помощи работников водохранилища.

Несмотря на отсутствие центрального электроснабжения, сделать это несложно. Любая плотина — это, в первую очередь, электричество. Саму ГЭС мы, конечно, не пустим, для это нужны немалые знания, но такие места всегда оборудованы дополнительными генераторами. В общем, самое главное — разобраться с управлением, но и это уже сделали до нас, всё же мы заключительный поток переселенцев.

Нам, вообще, вдвойне повезло, если не сказать больше. Наш путь смело можно назвать «Халява». Ведь катастрофа затронула всю нашу планету, не обошла она и Чайковский. Шлюзы заполнило грязью, как и бо́льшую часть вспомогательных сооружений. Так что первому потоку пришлось несладко. Шутка ли, разгрести все завалы и восстановить работу такого гигантского сооружения в кратчайшие сроки⁈ Но люди справились и оставили нам возможность спокойно пройти, не забивая голову лишними вопросами.

Понервничать, конечно, придётся. Слишком узкое место и всякое может случиться, а учитывая скопление судов, которые сейчас постепенно выстраивались в очередь перед шлюзовыми камерами, этот процесс обещал затянуться на неопределённый срок.

В среднем, полный проход через все ворота не превышает часа, да и в камеру вполне реально затолкать сразу несколько плавсредств. Но мы всё же решили проходить по двое. Возможно, в том не было необходимости, однако оказаться запертым в камере и попасть при этом под обстрел желания никакого.

Да, мы под защитой, территория оцеплена со всех сторон доблестными воинами Цинкина, что отправились вперёд на машинах. Но это не повод расслабляться и вести себя безответственно. К тому же сейчас глубокая ночь, потому переправа запланирована на завтрашнее утро.

Взрыв прозвучал в предрассветной тишине и эхом прокатился по водной глади. Произошло ровно то, чего мы так опасались, на нас напали. Кто и с какой целью, выяснять будем после, если вообще останемся живы.

Атака не была спонтанной, и это стало ясно сразу. Мир вокруг пока не успел наполниться звуками войны, а от противоположного берега в сторону наших судов уже спешили быстроходные моторные лодки, заполненные вооружёнными людьми.

Крики командиров то и дело звучали отовсюду: с берега, на судах. Пока я крутил головой, стоя у иллюминатора и силясь спросонья сообразить, что вообще происходит, мимо него пробежали несколько человек с автоматами. Они, недолго думая, остановились у борта и, используя его в качестве упора и прикрытия, грохнули очередью по наступающим лодкам.

Противник не заставил себя долго ждать, ответка прилетела в борт, а заодно и в нашу с Викой каюту, что расположилась на второй палубе теплохода.

Мы не боевой корабль, и обшивка не предназначена останавливать пули, даже автоматные, потому они без особого труда прошили стены. Однако мою защиту преодолеть были не в силах, но и вечно сдерживать их я не смогу.

— Быстро вниз! — скомандовал я жене, которая уже прижимала к себе плачущего Ярослава.

Девушка коротко кивнула и выскочила из каюты в коридор, который вовсю заполнялся людьми. Никто не хотел умирать, к тому же здесь, по большому счёту, мирное население: старики, женщины и дети. И вся эта масса сейчас представляла собой мечущихся в беспорядке людей, при этом кричащих и воющих.

Вику подхватило потоком паникующих, и плач сына смешался с общим воем толпы. Надеюсь, с ними всё будет в порядке, и чтобы это было именно так, мне нужно их защитить.

Иллюминатор отлетел в сторону, и я смог выбраться на палубу. В предрассветной дымке тумана, что сейчас застилала водную гладь, вполне отчётливо просматривались силуэты нападающих. Их оказалось немало, навскидку, только к нашему теплоходу спешило не менее тридцати лодок, и всё это время стрелять с них не прекращали.

Четверо из пяти бойцов, что пытались прикрыть нас в самом начале заварухи, были мертвы. Последний сидел, привалившись спиной к борту, и держался за шею, а из-под его пальцев хлестала кровь. Вряд ли у него есть хоть какие шансы, не в этой кутерьме уж точно.

Энергия заполнила меня до края, я чувствовал, как по моим венам бежит жидкий огонь. Даже тошнота вновь подступила к горлу, как это было тогда, в самом начале моего развития, и я не стал сдерживаться.

Уже долгое время я не пользовался своей силой вот так, масштабно, практически на всю катушку. Но тренировки я не прекращал даже на день, а потому очень далеко продвинулся и многое освоил.

Первая линия лодок подпрыгнула на волне, люди с криками вылетели, при этом кто-то всё ещё продолжал стрелять, но теперь пули летели куда угодно, только не в нас. Моторы без нагрузки взревели, а затем, подчиняясь законам гравитации, всё это обрушились на задние ряды.

Да, возможно, всех я таким образом не убью, но главное, что атака уже захлебнулась, утратила наступательный темп.

Кому посчастливилось избежать попадания лодкой, налетели на тех, кому повезло чуть меньше. Упавшие моторы тоже беды наворотили, хотя и в гораздо меньшем объёме, чем те, что продолжали вспенивать воду.

Большинство просто не успело отреагировать, так и продолжая гнать вперёд, а ведь сейчас в Каме хватало их товарищей. Вот по их головам они и промчались, добивая впоследствии винтом лодочного мотора.

Второй раз я ударил немного иначе, подбросил фланги атакующих, сбивая наступление в ещё более плотную кучу. И в этот момент с берега по ним ударили пулемёты.

Казалось, от начала атаки прошла целая вечность, но нет, даже минуты не миновало.

Пока пулемёты крошили тех, кто ещё оставался в лодках, по теплоходу прошла отчётливая вибрация, означающая пуск двигателя. А затем, покачиваясь на волнах, которые, после моих ударов, только что достигли нашего борта, судно плавно повернуло к берегу.

Очередной грохот прилетел со стороны баржи, я как раз наблюдал за её неторопливым манёвром. Слишком медленно, слишком плавно выполняла разворот эта каракатица.

Чем били противники — я не знаю, но бабахнуло так, что на теплоходе посыпались стёкла. Какое-то время ничего не происходило, буквально два-три удара сердца, а затем я с ужасом смотрел на то, как баржа развалилась на две части, обе из которых тут же пошли ко дну.

И ведь эти твари ударили не по грузовой, а по людям. Те, кому удалось пережить разрыв снаряда, сейчас прыгали в реку. Возможно, у них был бы шанс спастись, но у противника на этот счёт были собственные планы. По людям грохнули пулемёты.

Я видел, как их сметает с бортов, превращает в фарш прямо в воде, окрашивая её в кровавый цвет. Носовая часть баржи окончательно ушла под воду и тем самым потянула за собой остатки выживших. На плаву осталась жалкая горстка людей, максимум — пара десятков. И не факт, что кому-то из них удастся добраться до берега.

Злость застелила глаза красной пеленой. Я что-то кричал, угрожал тварям, которые сделали это, но ничего не мог поделать.

Как я смог рассмотреть летящий в наш теплоход снаряд, не знаю, наверное, просто почувствовал. Я хотел отклонить его, развернуть и отправить обратно, но тот сдетонировал. Взрыв озарил серое небо, но это был не конец.

К нам устремилось сразу несколько дымных шлейфов, похоже, в теплоход решили добавить из ручных ракетниц. Такого наш борт не переживёт, вот только сил почти не осталось.

Останавливать ракеты, выстраивая перед ними преграду, будет очень затратным мероприятием, потому я попросту столкнул их между собой. К моему удивлению, повторной атаки в нашу сторону не последовало.

И в этот момент я не смог удержаться на ногах, и полетел носом в палубу. Наш теплоход врезался в берег. Его хода хватило, чтобы вытянуть тяжёлое железное брюхо на сушу едва ли не наполовину.

К тому моменту люди в панике высыпали на палубу и многие зачем-то столпились на носу, видимо, с нетерпением дожидались спасительного берега. И как только судно его достигло, инерция отработала ровно так, как и должна: сбросила большую часть живой массы вниз.

И без того немалая высота бортов теплохода теперь ещё прибавила в росте, показав скрытую под водой часть. Ну а здесь, вместо воды, людей ожидала глина, которая никак не способствовала смягчению падения.

Крики боли перекрыли звуки стрельбы, а в моей голове пульсировала лишь одна мысль: «Надеюсь, среди них нет Вики».

Стрельба и не думала затихать. Со стороны шлюза в очередной раз загрохотал крупный калибр. Однажды я слышал, как работает КПВТ, и этот звук вряд ли спутаешь с выстрелами двенадцати миллиметров. Всё равно, что сравнивать работу бытового перфоратора и тракторного отбойного молотка. А когда я поднялся на ноги, то наконец увидел долгожданный ответ с нашей стороны.

Цинкин развернул передвижную артиллерию, уж не знаю, что это было, но когда дымные следы от ракет коснулись противоположного берега… В общем, вряд ли в том месиве остался хоть кто-либо живой.

Созерцать то, как полыхает враг, я не стал. Беглого взгляда хватило, чтобы понять: моя помощь здесь не нужна, а вот отыскать жену необходимо. Я рванул по коридорам, постоянно на ходу выкрикивая её имя.

Я приказал ей спускаться, но вот вопрос: как она это поняла? Может быть, догадалась отправиться на нижние палубы или, вообще, в трюм, а возможно, вместе с остальными выскочила на нос.

— Вика! — в очередной раз прокричал я, используя все возможности голосовых связок. — Вика!

Ничего не разобрать, всюду вой раненых, стрельба, взрывы. Похоже, противник напал на нас не только со стороны воды, но и ударил с берега.

Мои предположения оправдались, когда пулемётный огонь ударил прямо с дамбы. В этот момент к нашему теплоходу спешили машины, чтобы прикрыть людей, дать им возможность выбраться из этого ада. Но крупный калибр в мановение ока обратил головную машину в рваный кусок железа.

Она не взорвалась, как это происходит в кино, резко вильнула в сторону и в следующую секунду врезалась в остов какого-то склада. Остальные продолжили движение, потому как в стоячую мишень попасть гораздо проще.

Что-то грохнуло по дамбе, и на её вершине поднялась целая туча пыли. Но самое главное, что затих пулемёт, видимо, его накрыли миномёты. В следующий момент я обогнул верхние палубы и теперь не видел, что происходит с обратной стороны.

Зато заметил, что паника на теплоходе угасла, и люди более или менее спокойно покидают борт судна. Кто-то сообразил и стянул целую кучу матрасов, видимо, собрав их по ближайшим каютам. Их покидали за борт, тем самым получив некое подобие матов. Наверняка, влетать в них с шестиметровой высоты — не самое приятное занятие, но это гораздо лучше, чем глина и камни. По крайней мере, дело обходится без серьёзных травм, а шишки и ушибы перестанут болеть за пару часов.

— Вика! — в очередной раз крикнул я, продираясь через толпу.

— Я здесь, Глеб! — наконец-то отозвался знакомый голос, и я заработал руками ещё яростнее, отталкивая в стороны людей.

— Как Ярик, ты в порядке⁈ — первым делом я бросился осматривать близких.

— Нормально, нормально, — забормотала жена, делая со мной то же самое.

Только убедившись, что с нами всё хорошо, мы наконец обнялись. Внутри сразу стало как-то спокойнее, несмотря на то, что стрельба вокруг так и не прекращалась, мало того, даже стихать не думала.

А ведь мы до сих пор так и не знаем, кто напал и почему. И самое поганое, что на мне лишь трусы и ботинки. Вся одежда, рация и оружие лежат себе спокойно в каюте. Даже элементарно на помощь позвать не смогу…

— Ваша Светлость, быстрее, — прикрикнул на меня мужик, контролирующий эвакуацию людей с теплохода. — Не задерживайте.

Я молча кивнул, спорить смысла нет, как и строить из себя героя, мол, пусть спасаются женщины и дети, а я спущусь в числе последних. Да таким образом я только помеху создам. Однако Вику я всё же вперёд пропустил.

Она ещё крепче прижала к груди нашего сына и, перебравшись через борт, сиганула вниз на матрасы. Приземлилась хорошо, на спину и Ярослав при этом не должен пострадать. Хотя разразиться плачем ему это не помешало.

Я точно так же перебросил ногу через борт, слегка оттолкнулся и в следующую секунду довольно мягко вошёл в подстилку. Мне тут же помогли подняться, чтобы как можно скорее освободилось место для следующего.

Отойдя чуть в сторону, я поднял взгляд на борт теплохода. «А на борту осталось не так уж и много людей», — подумал я и в этот момент в судно что-то прилетело. Грохот оглушил, ударная волна сбила с ног и изображение перед глазами поплыло.

Я успел рефлекторно прикрыть себя и Вику с Ясрославом, но сила взрыва оказалась такой, что нас отшвырнуло на несколько метров. Сквозь звон в ушах пробивались чьи-то крики боли, а со стороны теплохода пыхнуло жаром.

Вика лежала рядом без сознания, а на её груди ревел Ярослав. Я попытался было подняться, но ничего не вышло. Голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота. Очень знакомые ощущения, кажется, я только что израсходовал все силы на то, чтобы прикрыть близких людей.

— Ты кто? Убери ру… — договорить я не успел, потому как в лицо прилетело носком военного ботинка.

Вот только эффект от удара сработал немного не так, как того хотел обладатель этой обуви. Мутная пелена перед глазами разлетелась снопом искр, и хоть сил мне это не прибавило, зато немного взбодрило.

— Я тебе кишки выпущу, гнида! — взревел я, и снова попытался подняться, но это было всё, что мне позволили сделать.

Следующий удар в лицо окончательно погасил сознание. Но прежде чем отключиться, я успел услышать его слова: «Госпожа Наместница Инай, ребёнок у нас…»