Эпилог Цивилизации. Том 3 — Восхождение

Глава 11 Слишком долго было гладко

Торговые отношения потянули за собой не только организованную рыночную площадь — в городе открылось первое и пока единственное кафе. По внешнему виду и сервису, конечно, сильно уступающее подобным заведениям прошлого. Но при этом ценник здесь ломили такой, что многие рестораны, даже на пять звёзд, взвизгнули бы от этой наглости.

Но правила диктует рынок и пока у кафе монополия, а количество желающих его посетить превышает возможности обслуживания, ценник будет держаться на уровне стратосферы. Даже меня, правителя, Князя, неслабо душила жаба, когда друзья прямой наводкой потянулись прямиком к его дверям.

Внутри витали вполне приятные запахи, несмотря на интерьер, что вовсе не внушал доверия. Пластиковые стулья и столы, последние даже скатертью не накрыты, стены сияют свежей штукатуркой. На столах керосиновые лампы, точно такие же подвешены у барной стойки.

К слову, именно с неё всё и началось, когда будущий хозяин выкопал её вместе со складом алкоголя.

До того как стать ресторатором, он занимался частной копкой, доставая различные предметы на заказ или сбывая попутно найденное торговцам. Но всё изменилось, когда он откопал бар, который расположился в полуподвальном помещении и имел лишь один вход и полностью заложенные окна. Его, конечно, завалило, но вот внутреннее помещение осталось нетронутым вместе со всем добром. И тут кладоискателя осенило.

Атаковал он меня довольно долго, пока таки не выбил согласие. И к моему удивлению, на момент открытия у дверей заведения скопилась неслабая очередь. Всем хотелось поскорее окунуться в нормальную жизнь, ту самую, что уже осталась в прошлом.

Незаконченный ремонт как раз следствие данной спешки. Но судя по тому, что я сейчас наблюдал, хозяин заведения не намерен останавливаться на достигнутом и каждую свободную копеечку, направляет на улучшение своего детища.

Об этом говорит обновлённая зона бара и новенький стеллаж за спиной хозяина. Да и штукатурки на стенах на прошлой неделе вроде ещё не было. Ремонт производился в часы закрытия и вот сейчас две молоденькие девушки, занимались росписью стены, что находилась в конце зала, подсвечивая себе керосинками.

— Мы зак… Глеб Николаевич, ваша светлость, — слегка поклонился хозяин. — Извините, я не ожидал вас…

— Давай, корчмарь, открывай закрома, — бодрым голосом, прямо от входа закричал Баталин. — Гулять будем на всю катушку — у вашего Князя наследник родился!

— Ох ты ж… Поздравляю! — искренне обрадовался тот. — Там это… Сейчас всё организуем. Чего изволите?

— Тащи всё, что горит, — усмехнулся Толя, — и пожевать чего-нибудь.

— Кухня не работает, я девчат уже отпустил, — неуверенно пробормотал он, — но могу холодных закусок организовать.

— Нам подходит, — согласился я.

Хозяин умчался в подсобку, а мы взялись организовывать себе место. Хотя там делов-то: сдвинуть два стола да стулья подтянуть. Наконец мы уселись, а затем появился и хозяин с первым подносом.

Вскоре на столе расположились большие глиняные миски с разносолами: огурчики, помидоры, квашеная капуста с клюквой, которой в этом году на болотах поспело столько, что её заготовку в итоге даже забросили. Вяленая и копчёная рыба, томатный сок, и в завершение пара бутылок коньяка.

Последнее пополнение, к слову, появилось из сумки Есенина. Хозяин попытался было возразить, по крайней мере, внешним видом, но пораскинув мозгами, благоразумно решил не связываться.

Толя выдернул пробку из первой бутылки и разлил выпивку по рюмкам. Выпили, закусили и потянулась неспешная мужская беседа.

— Ну как ты, папаша? — прихлопнул меня по плечу Батл, хотя в последнее время его все называли Батя.

— Не знаю, — пожал я плечами, находясь в какой-то прострации.

После рождения сына нервное напряжение отпустило. С Викой увидеться разрешили буквально на пару минут, показали младенца, которого я так и не смог взять на руки — испугался. Сейчас с ними осталась Кристина, а мы отправились обмывать ножки. Однако своё состояние охарактеризовать я всё ещё не мог. И страшно, и радостно, и всё это в совокупности с усталостью… В общем, я желал просто сидеть и глуповато улыбаться.

— У тебя с беженцами как? — резко сменил тему Есенин.

— Да вроде хорошо всё, — ответил я. — Все при деле, недовольства не слышно. Часть себе Цинкин сразу забрал, тех, кто покрепче и помоложе. Ну а остальные, кто на раскопках, кто в полях, сейчас, правда, уже по домам больше сидят — зима на носу.

— Ну а ты не общался с ними? — продолжил тему тот.

— Общались, — вместо меня ответил Толя. — Ты к чему клонишь вообще?

— Да как сказать, — почесал переносицу тот, — дошли тут слухи до меня не очень хорошие.

— Ты опять про племена людоедов задвигать собрался? — отвлёкся от созерцания девчонок художниц Батя. — Туфта это всё.

— Так, а вот с этого места подробнее, — ухватился я за кусок информации. — Что за племя и почему я узнаю об этом только сейчас? Толя, это к тебе вопрос.

— Да проскакивали какие-то темы, но мне они показались чушью, — задумчиво отмахнулся тот. — И даже если это не так, они всё равно очень далеко.

— Серёг, о чём речь? — обратился я к первоисточнику. — Есть повод для волнения?

— Даже не знаю, — поморщился он, — но мне эти истории до сих пор покоя не дают. В общем, когда мы допрашивали новоприбывших, проскакивали странные рассказы. Чаще всего у тех, кто ближе к жопе мира жил, другие эту информацию не подтверждали, но всё же. Короче те, кто смог добраться до нас от Иркутска, рассказывают о монголах-людоедах. Мол, они периодически производили на них набеги и забирали людей. В первое время никто не понимал зачем и куда, да и кто они такие, впрочем, тоже, пока один из пленников не вернулся. Он и поведал остальным, что людей угоняют в Монголию, где их благополучно съедают.

— Ну, ты сам-то себя слышишь? — снова встрял в беседу Батя. — Татаро-монголы, набеги, иго ещё сюда приплести осталось. Ну бред же!

— Подожди, Кость, — отмахнулся я от вечно беззаботного друга. — Значит, монголы, говоришь?

— Да я сам вначале не поверил, — усмехнулся Есенин, — но затем до Савельева специально поехал с его людьми пообщаться. Отыскал тех, кто с Иркутска, и они информацию подтвердили.

— Так, стоп, — помотал я головой в попытке переключиться. — Что они рассказывают? Подробности какие есть или просто на уровне слухов? Как они хоть выглядят, чем воюют?

— Есть конечно, — кивнул Есенин. — Конные отряды, примерно человек по пятьдесят, вооружены современно, автоматы, винтовки, ручные гранатомёты. Атаки быстрые: ворвались в город, кого убили, кого схватили и сразу отступают. В открытое противостояние не лезут, по тактике больше похоже на бандитские налёты.

— Не знаю, как по мне, чистая сказка, чтоб детишек пугать, — ухмыльнулся Баталин. — На лошадях, монголы, да ещё и с калашами. Да даже если так, то и срать на них! Они от нас за пять тысяч кэмэ, пусть себе там скачут и развлекаются, как хотят.

— Короче, на днях со мной Савельев связался, — проигнорировал друга Есенин. — Сказал, что на дальних рубежах, видели подобный отряд. Конные, человек тридцать, вооружены автоматами. Засветились ненадолго и сразу умчались, в конфликт не вступали. Вроде как что-то в бинокли высматривали.

— А вот это уже серьёзно, — пробормотал Толя и ещё раз разлил алкоголь по рюмкам. — Я завтра же с утра ещё раз опрошу наших. И, пожалуй, стоит Цинкина оповестить, пусть подкрепление в Тюмень отправит.

— Ну что, не такая уже и сказка получается? — строго посмотрел я на Баталина.

— Да кто их там знает вообще, может, показалось просто, — всё ещё продолжил настаивать на своём тот, — Да и что эти твои три десятка конных сделают? Там стена, пулемёты, это не на полуголодные одичавшие племена нападать.

— Митяй, а ты чего молчишь? — толкнул его локтем в бок Толя и тот едва в стол носом не воткнулся.

Оказывается, товарищ завхоз благополучно задремал под наше мерное бормотание. Есть у него такая особенность: употребит алкоголя чуть больше нормы и всё, засыпает при любом удобном случае.

Обстановка сразу разрядилась хохотом и взаимными подколами, а серьёзная тема временно сошла на нет. Под дружный хохот друзей в кафе распахнулась дверь, и на пороге нарисовались Леший и Немой.

— Так, я не понял⁈ — тут же заявил Леший. — Про нас никто не забыл⁈

— Ну ты заплачь ещё, — огрызнулся в ответ Баталин. — Хватай стакан, сейчас штрафную насыплю.

— Нас Кристина подняла, говорит, вы здесь без нас фестиваль закатили. Совести вообще ни на грош! — объяснил своё внезапное появление тот. — Ну поздравляю, дружище, с наследником.

— Спасибо, Лёх, — ответил я на его крепкое рукопожатие. — Да вы садитесь, мы вам уже давно стулья подставили, не знаю, где вы там ходите столько времени.

Толя ещё раз разлил бутылку и с удивлением заглянул внутрь через горлышко.

— Это чего, всё, что ли? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил он. — Митяй, а ну, вскрывай свои закрома, я знаю, у тебя там ещё много добра припрятано.

— А ты эт самое, на чужой жиро́к не разевай рото́к, — осадил его тот, но затем сразу расхохотался: — Ща сгоняю. Сколько брать?

— Да сколько унесёшь, — приободрил его Леший.

— Ага, в случае чего ещё пару раз сходим, — поддержал старого друга Батя.

В кафе сразу стало довольно шумно. Шутки, тосты, хохот, даже спели пару раз. Чуть позже к нам присоединилась Кристина. Первым делом я набросился на неё с вопросами, но она быстро меня успокоила. В общем, у Вики всё хорошо, она спит, мальчуган родился крепкий, три восемьсот весом и один раз даже покушать успел. Ну а больше пока и рассказывать не о чем.

Мысли уже в который раз возвращались к гипотетической угрозе со стороны Монголии. Если то, о чём рассказал Есенин — правда, то мы далеко не в безопасности и вовсе не так всё беззаботно, как считает Батя. Многое, конечно, зависит от численности войска, но даже малые отряды могут нанести довольно неприятный ущерб и доставить забот. Им ведь необязательно идти на открытый конфликт, достаточно щипать нас на дорогах.

С другой стороны, на носу зима, которая всё никак не желает вступать в права. Третий день погода чудит, то дождь, то заморозки. Первый снег ещё в середине октября лёг, но затем быстро растаял и с тех пор вот такие качели. Грязь уже надоела, снега хочется, он хоть накроет всё это безобразие белым покрывалом.

Сообщение между городами, скорее всего, замрёт, останутся небольшие вылазки на снегоходах. Нет, определённо странное решение — идти с войной на непонятного противника, да ещё и в зиму. Может, и в самом деле это лишь небольшие группы?

Вот только в последнее время я перестал верить в лучшее, да, собственно, никогда этим не страдал. Лучший способ избежать неприятностей — быть к ним готовым. А значит, в любом начинании следует отталкиваться от наиболее худшего исхода.

— Серёг, — я специально пересел к Есенину поближе, потому как остальные уже вовсю предавались веселью и вряд ли бы оценили нашу беседу о неприятностях. — Что конкретно тебе Савельев передал?

— Ну так я уже говорил: видели небольшой разъезд из тридцати всадников, — моментально включился в беседу он. — Как только их заметили, сразу скрылись. Даже национальную принадлежность рассмотреть не успели.

— Сам как думаешь, серьёзная угроза? — спросил я, хотя для себя уже давно решил, что не стану оставлять этот момент без внимания.

— Думаю, очень серьёзная, — словно прочитав мои мысли, ответил Есенин и продолжил по моей же логике. — Монголы даже в современном мире оставались кочевым народом, я, конечно, не говорю о столице и крупных городах, но на их территории таковых очень мало. Плюс степь, а значит, жрать там точно нечего.

— Вот и я так считаю, — кивнул я. — Более чем логично, что они перейдут на каннибализм, ну а дальше больше. Смысл жрать своих, когда рядом есть те, кто слабее.

— Именно, а слабые ушли, — точно так же моментально подхватил мысль Серёга. — А значит, либо снова голод, либо преследование. Четыре тысячи километров, реально преодолеть месяца за полтора-два. По пути, скорее всего, вычищают мелкие посёлки, так что на обратный путь еды уже осталось.

— Эх, не вовремя мы гулянку закатили, — поморщился я.

— Ну, здесь уже повод серьёзный, так что… — развёл руками тот. — Может, Цинкина вытащим, заодно по тихой вопрос порешаем?

— В принципе шесть утра уже, — бросил я взгляд на циферблат. — Да, пожалуй, стоит потревожить старого генерала. Толя, дай рацию.

— Зачем? — не смог сразу переключиться он.

— Блин, Толя, список контактов проверить, вдруг у тебя любовница какая появилась, — съязвил я и мужики моментально отреагировали хохотом. — Дай рацию, говорю.

— Держи, — протянул он мне коробочку внутренней связи и вернулся в компанию шуток и хохота.

Я поднялся из-за стола и вышел на улицу. Здесь, конечно, мокро и холодно, зато мозги прочищает замечательно. В помещении уже образовалась духота, несмотря на довольно просторный зал и не такое уж большое количество народа.

— Князь генералу, приём, — переключился я на нужную частоту и вызвал Цинкина.

— На связи — почти тут же отреагировал тот и вполне даже бодрым голосом. — Поздравляю с наследником, Ваша Светлость!

— Знаешь уже? — усмехнулся я. — Хотя чему я удивляюсь. Ну ты как, может, к нам присоединишься? Здесь друг твой уже в полуобморочном состоянии.

— Нет, ну вас, алкашей, — хохотнул в динамик тот, — но за приглашение спасибо. Дел сегодня полно, а стоит пятьдесят грамм опрокинуть и всё, ничего не хочется после. К тому же не привык я в такую рань бухать, не моё это.

— Проблемы у нас, кажется, — дождался, когда он закончит речь и произнесёт пресловутое «приём».

— Серьёзные? Может ребят подогнать?

— Да не у нас, в смысле не на гулянке, у всего Княжества.

— Принял, — Цинкин мгновенно сменил шутливый тон на деловой. — К вам не пойду, иначе ведь засосёт враз, как в трясину, через пять минут машина подъедет.

— Хорошо, дождусь, — кивнул я, будто собеседник мог меня видеть.

Я вернулся в кафе, отдал рацию владельцу и утянул за собой на улицу Есенина. Остальные даже не заметили нашу пропажу, продолжая вовсю веселиться.

Леший травил какую-то байку из прошлой жизни, Баталин зажимал одну из художниц, которые невесть как оказались за нашим столом. Толя о чём-то мило беседовал со второй представительницей прекрасного пола, в общем, не до нас. Тем более, мы почти весь вечер на серьёзных щах ведём скучные, неуместные беседы.

На самом деле это, конечно, неправильно — нужно уметь переключаться, вот только я всё никак это не освою. Вика часто обвиняла меня в том, что приходя домой, я приношу с собой работу. Ну вот такой я странный и слишком серьёзный подросток. Без понятия, как так вышло, но бороться с собой, это самая невероятная глупость из всех, что доводилось слышать.

— Вы куда это? — из двери выглянула Кристина, как раз в тот самый момент, когда напротив остановился УАЗ.

— Да мы ненадолго, — ответил Есенин и вернулся, чтобы поцеловать девушку. — Ты там прикрой нас, если что, хорошо?

— Да без проблем, — пожала она плечами. — Давайте только не с концами, ладно?

— Мы туда и обратно, честное пионерское, — заверил Кристину я.

— Ага, ну я как-то так и поняла, — ухмыльнулась она. — Пионеры, блин.

Уже через пять минут мы сидели у Цинкина на кухне и обсуждали имеющуюся информацию, а заодно и наши логические размышления. В отличие от Толи или того же Бати, генерал воспринял угрозу всерьёз.

— Так, этих охламонов завтра с утра ко мне на плац приведёшь, кодировать от глупости будем, — с ухмылкой добавил Борис Николаевич, — а ребят я, пожалуй, прямо сейчас на Тюмень отправлю, пока ещё все дороги не перемело.

— Да уж, скорее бы зима началась, — покачал головой Есенин. — Там не дорога сейчас, а каша сплошная.

— Разберёмся, — сурово ответил генерал. — Поди не первый год замужем. Ты мне мёду обещал или забыл уже?

— Дома оставил, — улыбнулся Серёга. — В смысле здесь дома, не там. Можем через нас проехать, я водителю твоему отдам.

— Нет уж, сам вечером зайду, — отказался тот. — Знаем мы этих водителей, обязательно полбанки слопает, а скажет, что пролилось нечаянно.

— Ты мне скажи, как тебе удалось так быстро хозяйство на ноги поставить, да ещё и организовать лучше нашего? — в очередной раз удивился я прозорливости друга.

— Так я учился на это в техникуме нашем, сельскохозяйственном, — пожал плечами тот, будто мы обязаны были об этом знать.

— Так чего же ты тогда сторожем работал? — искренне удивился я.

— Глеб, вот ты временами такой наивный, честное слово, — расхохотался Есенин. — Думаешь, всё так просто? Никому не нужен агроном без опыта, да и колхозов столько нет, чтобы всех специалистов работой обеспечить. Да и вообще-то, все мы никому в этой жизни не нужны.

— Ну не скажи, — вступился Цинкин. — В нашем случае ты специалист незаменимый.

— Это точно, — поддержал генерала я. — Ладно, поедем мы, а то там наверняка все волнуются уже.

— Да, валите давайте, не ровен час ещё ко мне искать вас придут, — поднялся из-за стола Цинкин. — А за Монголов не волнуйся раньше времени. К вечеру мои орлы подтянутся, как следует всё проверят.

— В общем, я на связи, — кивнул я, и мы с Серёгой покинули квартиру генерала.

Машина точно так же быстро доставила нас обратно к кафе, где никто даже не хватился нашего отсутствия. Веселье набрало полные обороты и, похоже, не думало заканчиваться. А мне, честно говоря, уже порядком всё это надоело, да и настроение сменилось.

— Я, наверное, пойду, — прямо у машины сказал Есенину я. — Устал что-то, ночь бессонная выдалась, так что давайте там как-нибудь без меня, хорошо?

— Добро́, — кивнул тот. — Если что, скажу, домой тебя провожал, уже спящего.

— Нормально, — согласился я. — Завтра с утра все ко мне, скорее всего, к этому моменту у Цинкина первые данные будут.

Есенин кивнул, пожал мне руку и пожелал «приятных кошмариков», а затем с весёлыми криками ворвался в кафе. Бедный хозяин, хотя он наверняка возьмёт с оставшихся плату в полном объёме. Оно, может, и правильно, впредь умнее будут.

Я же, прежде чем отправиться домой, заглянул к Вике. В палату к ней не пустили, сказали, что всё ещё спит, а настаивать я не стал. Самое главное, что с ней всё в порядке, ребёнок здоров, а остальное… Будем решать проблемы, по мере их поступления.

А сейчас спать. И пусть только хоть какая-нибудь сволочь попробует мне помешать, я девять месяцев нормального сна не видел. Плюсом ко всему есть подозрения, что в ближайшие пару лет его и не предвидится. Так что идите все лесом со своими пьянствами, монголами и вообще, всем чем угодно.