Его. Моя. Луна

Глава 25

Волк рядом с беременной парой – это просто невыносимо. Особенно учитывая, что эта пара – я.

Даже Нир не пытался столько меня контролировать. И уж когда волк заявил, что мне на таком солидном уже сроке нужно вести более спокойный ритм жизни, а потому секс у меня будет с ними по графику через день, я вспылила и едва не кинулась на него с кулаками. Ну выбесил.

Благо Нир был рядом, перехватил меня, успокоил, а волку сказал, что он не против, если тот будет следовать своему графику один. Сразу же идея перестала казаться ему такой блестящей.

Но Адан кажется так и не понял, что на этот раз мне не понравилось. Он был свято уверен, что «заботиться» обо мне – его прямая обязанность. А я должна слушаться и повиноваться. Ну и конечно быть благодарной.

И это всё при том, что кормил меня Нир. В прайд сопровождал тоже он. Он же иногда привозил меня из исследовательского центра совершенно обессиленную, вносил в дом на руках и помогал купаться, после чего ещё выслушивал от волка, что это он виноват, что я устала.

Зато наш альфа только и делал, что контролировал и давал указания. И если у Нира видимо были железные нервы, то у меня-то нет. Мои напротив были расшатаны до предела.

Нет, как врач я понимали и раньше, что такое гормональные скачки во время беременности, но кто же знал, каково это переносить лично! Да ещё и с моим даром, который удерживать было ещё сложнее. И ладно дома – тут никто не был против, если я немножко сводила их с ума и устраивала небольшую оргию. А в центре…

В общем после очередного раза, когда больше полвины сотрудников уединились по камерам и кабинетам, Эрнард отправил меня в декрет. МЕНЯ.

А я вообще не умела отдыхать. Не умела не работать. Столько лет это было тем, чем я жила, отвлекаясь от других проблем. И вот – пожалуйста. Я в отпуске…

Дома.

С двумя своими мужчинами.

Одним – идеальным, а другим… волком.

Хотя в каком-то смысле наши отношения с последним были вполне уже привычными. Я больше не ждала от него подставы, и не считала его таким же, как его сумасшедший брат. Да и со мной он вёл себя аккуратно, стараясь ненароком не причинить вреда.

Даже ошейник мне спустил. И никак не пытался отомстить. А я… Мне почему-то нравилось его бесить тоже. Может в ответ на его порой совсем неуместную заботу или потому, что хотелось маленькой мести за его прежние поступки, а может из-за того, что приходится из-за него терпеть Ниру… Ведь волк теперь помимо прочего спал в нашей постели.

Нет. Места всем хватало, но…

Когда он пришёл первый раз и невозмутимо улёгся с той стороны, где обычно спала я, я настолько была обескуражена, что даже не нашлась, как возразить. Нир закатил глаза незаметно, притянул меня поближе и приготовился спать. Засыпала я, обнимая его. А проснулась в горячих объятиях волка.

То же самое повторилось и на следующий день. И через день. Так же было и дальше.

И если сначала я удивлялась, как во сне мне вообще может хотеться перебраться от Нира к волку, то однажды утром у нас произошёл презанятный разговор.

В очередной раз обнаружив себя на горячей волчьей груди, я отодвинулась недовольно (ну не могла я признать, что принимаю его окончательно – перед самой собой в первую очередь) и обернулась к Ниру, который видимо тоже только проснулся.

– И чего меня так тянет туда? Обычно же смирно спала, даже не переворачивалась. Может мышечная память? Моя же была сторона постели, – размышляла вслух, поправляя пижамку и поглаживая привычным жестом кругленький живот.

Его я долго прятала от других, но наедине с собой часто обнимала тихонько, разговаривала… Хотя ни за что не стала бы делать то же самое при волке, например… Не чувствовала, что могу настолько открыться. Однако такие лёгкие поглаживания не могли показать моего истинного трепета перед малышами.

И почему-то в ответ на мои размышления Нир поджал губы, чтобы не расхохотаться.

– Что такое? – нахмурилась я. – Почему тебе смешно?

– Нет-нет, Рина, всё нормально, – он соскочил с кровати и попытался скрыться в ванной,– Наверное да, мышечная… память.

Я обернулась на волка, который внимательно рассматривал что-то за окном с таким видом, будто его вообще нет в комнате. Перевела взгляд снова на трясущуюся от смеха спину своего любимого ирбиса и…

– А ну стоять. Признавайся, – потребовала, тоже поднимаясь и преграждая ему путь.

Нир подавился очередной порцией смеха, хитро глянул на волка и таки сознался:

– Когда ты засыпаешь, и он думает, что я тоже сплю осторожно перекладывает тебя к себе, – чтобы не рассмеяться, Нир плотно сомкнул губы, а на скулах волка показался лёгкий румянец.

Ну какой он волк?! Да он лис!

Я столько времени ломала голову, почему вдруг ночью перекладываюсь, а он знал и молчал! И Нир, главное, не пытался этого предотвратить! Хотя… Лучше пусть смеётся, чем ревновал бы и злился. Вообще у ирбисов манера такая – то, что не можешь изменить, перевести в шутку. Я с ним тоже стала чаще смеяться. А вот волк становился с каждой секундой мрачнее тучи.

Наверное, нашему альфе не нравится, что Ниру кажется это забавным, а я узнала его маленький секрет. И то, что мы не со зла это всё, его уже не сильно волновало.

Ощущая, как закипает внутри него вулкан, а заодно поймав многозначительный взгляд Нира (тот тоже чувствовал его, ведь оставался его альфой), я выдохнула и забралась обратно в постель. А там, наклонившись к волку, чмокнула его в щёку и села рядом, закусив губу. И естественно он тут же переключился, глядя именно на неё.

Волк потянулся ко мне за поцелуем, но я отстранилась.

– Сегодня же не твоя очередь, – хмыкнула, напоминая о его идиотской затее с графиком.

В его глазах тут же зажглось пламя недовольства. И если бы не вздохнувший показательно Нир, я бы продолжила его дразнить. Но вместо этого почему-то сегодня не захотела ругаться и села к нему ближе, как бы ненароком прислоняясь к горячему боку.

Как бы не рычала на него, но меня тянуло ближе. И спать рядом с ним я была не так уж и против…

Волк кажется был удивлён.

– Тебе плохо?

– А если я решила посидеть с тобой рядом, то только потому что я не в себе?! – возмутилась.

И на этот раз хлопнувший дверью в ванную Нир уже не удержал бы меня от новой вспышки, но тотчас волк вдруг приобнял меня за место, где раньше была талия, и нежно погладил.

– Я не это имел ввиду, сладкая. Просто непривычно. Подумал, может болит что-то…

И в его голосе было слышно искреннее переживание.

Наверное, это как раз единственное, почему он всё ещё с нами. Пусть волк часто перегибал палку, но он правда боялся за меня и за детей. Вроде бы за обоих, хотя и не забывал нашёптывать моему животу, что ему нужен сын. Будто возможно изменить какие-то настройки, чтобы он получил нужный результат.

И да. Я знала, каким он будет. Но не хотела говорить. И не скажу. Ни одному из своих мужчин. Сами потом всё узнают. А я… я люблю своих малышей какими бы они ни были. И осознание, что волк по-своему тоже привязан к ним, заставляло меня иногда идти ему на уступки.

– Нет, всё в порядке, – почти мгновенно остыла. – Просто живот тянет. И ноги снова отекли…

Вместо того, чтобы кинуться собираться и срочно везти меня в клинику, как он поступал обычно, если я жаловалась на самочувствие, сегодня Адан поступил иначе. Плавно перетёк от спинки кровати к моим ногам, оставляя меня полусидеть, и уложил обе ступни себе на колени, принявшись мягко массировать и поглаживать.

Это мы уже проходили, потому я глянула на него предупреждающе, давая понять – на утренний секс-марафон может не рассчитывать. Но он невозмутимо продолжил и вроде бы даже не пытался соблазнить или приставать. Или это сначала не пытался…

Горячие сильные руки мягко нажимали на мышцы, ласкали кожу, даря расслабление, а потом он вдруг изменил позу и начал целовать их… Сначала свод стопы… Потом каждый пальчик… Затем втянул в рот большой и пососал немного, опаляя меня жарким взглядом. Но тут же выпустил его изо рта и слегка подул. Мурашки разбежались по моему телу, а волк тем временем целовал щиколотки. Икры. Колени. Бёдра… Всё целовал, пока не добрался до живота. И зацеловал его весь тоже, осторожно наглаживая.

Нир вышел из ванной в тот момент, когда волк гладил его уже раз в сотый с благоговейным выражением лица, и кажется так увлёкся, что вообще не собирался останавливаться.

– Джина вызываешь? – хмыкнул Нир весело, глядя на его руку.

– Отстань, – вяло отмахнулся волк, – лучше бы шёл завтрак готовить.

– Я тоже её пара, а не ваша кухарка, – рассмеялся Нир, но на кухню всё же ушёл, одобрительно посмотрев на меня.

Я понимала, что его достали наши с волком вечные разборки. Но отказать себе в том, чтобы немного выводить его из себя, пока не могла. Может потом как-нибудь…

– Я так люблю их, – вдруг произнёс волк, и я даже дыхание задержала, прислушиваясь. Не уверенная, что это не слуховые галлюцинации.

Он говорил это так… Так, как я думала, что он не умеет. Будто бы ничего дороже у него в жизни нет… Будто он действительно сделает что угодно, чтобы защищать их и оберегать. А ещё я отметила «их». Он не сказал «своего сына». И только за это я готова была расцеловать его.

– И тебя люблю… Чёрт. Так глупо… Да? – он поднял на меня голову, глядя в глаза.

И в его тёмных клубилась сила альфы от настолько сильных эмоций.

– Ужасно боюсь вас потерять. Никогда я не был счастливее, чем сейчас. Так страшно, что всё это исчезнет… Наверное, поэтому и веду себя как дебил, – он усмехнулся грустно и положил голову на матрас так, чтобы ухом прислоняться к моему животу.

Моя ладонь сама легла на его волосы. Но что ответить я так и не нашлась. Не была готова к таким его словам. Я вообще не думала, что волк умеет любить как все нормальные люди и оборотни. Но сейчас нельзя было не поверить в его искренность.

– Я не жду от тебя ничего, – лбом боднул легонько мой бок, видимо ощутив мою растерянность через метку. – И вообще. Забудь.

Тут же встал с постели и быстро оделся, не глядя на меня. Явно уже жалел о сказанном. Но я при всём желании не могла бы забыть. Ведь сейчас впервые моё сердце сжалось от нежности и жалости к нему.

Я не могла бы представить, как дышала бы, если бы знала, что Нир меня не любит. Если бы любила сама, но каждый день видела его с другой, с которой он делится своими секретами, проблемами, к которой тянется, а мне только лишь позволяет быть рядом…

Да и что вообще видел волк в своей жизни? Жестокость стаи. Безразличие родных. Ни друзей. Ни близких… И даже его пара – чужая…

Но усилием воли я остановила эти мысли в своей голове. Пусть с детства нет, но потом это был его выбор – так жить. А значит, не стоит испытывать жалость к тому, кто сам виноват в своих бедах. Да и его чувства ко мне… Может это всё лишь потому, что на Нира насмотрелся.

Но несмотря на моё почти твёрдое убеждение, что волк это всё лишь на эмоциях сказал, а на самом деле очень вряд ли умеет испытывать такие чувства, не думать об этом, я не могла. Тем более, что сразу после этого он просто вышел из дома и куда-то уехал. Даже дверью не хлопнул. Просто прикрыл её тихо. Так несвойственно для него.

И вот тут я совсем растерялась.

– Снова поругались? – вздохнул Нир, притягивая меня к себе в гостиной.

– Нет… Ммм… Он сказал, что любит меня. И детей.

Голубые глаза моего любимого мужчины смотрели с непониманием. И мне даже стало как-то неловко, что я вот это всё вывалила на него.

– Правда сказал, – я даже смутилась.

Ну вот зачем решила обсуждать это с ним? Привыкла видеть в нём поддержку всегда, и сейчас тоже искала опору, которую волк отобрал своими словами. Мне всё ещё казалось, что это были не просто слова… Хотя это бред. Он наверняка что-то снова хочет получить. Даже думать не хочу, что именно. Но наверное с Ниром не стоило говорить о таком.

– Для тебя это новость?

О, так он поэтому так смотрит.

– Будто тебе он это сказал раньше, – буркнула.

– Рина… Это же изначально было ясно. Он просто не знал, что умеет. Но любил. Ну вы просто как слепой с глухим, честное слово. Он тянется к тебе, потому что ты единственное хорошее в его жизни. Он со мной, с блохастым котом, – тут Нир усмехнулся, давая понять, что слышал не раз, как волк называл его так, – готов в одном доме жить, лишь бы ты там же была. И не злится на меня больше, мне кажется, потому что тоже считает уже своей семьёй. Не признается, конечно. Но считает. Я не встречал таких несчастных оборотней из тех, кто не был в лаборатории. Но даже у меня есть хоть какие-то хорошие воспоминания. А у него только мы с тобой.

И ведь правда. Нир говорил мне раньше. Но это казалось невозможным. И всё ещё кажется.

– Я не думала о чувствах с ним.

– Да я вижу, что не думала. А стоило бы. Когда-то ты и меня отталкивала. И признавать не хотела, не только любить.

– Не сравнивай! – возразила, уверенная, что это другое.

– Да чего уж тут сравнивать? Ты ведёшь себя сейчас совершенно так же. Тоже отталкиваешь. И иногда намеренно делаешь больно, чтобы оттолкнуть посильнее. Только у него терпения не хватает быть с тобой мягче. Ну и не умеет он. А так… в общем-то не самый плохой волк, которых я знал.

Я нахмурилась.

– Рина, ты пойми. Я тебя к нему не толкаю. Сама решай. Просто иногда мне кажется, что ты настолько боишься показаться слабой, что даже себе запрещаешь чувствовать там, где не уверена на все сто, что не обожжёшься.

– Вот именно, Нир! Я не уверена. С тобой уверена, а с ним…

– Ну ты же с ним, слава Небу, не один на один. Так бы дров наломали точно. А теперь я с тобой. Со мной можно же не бояться. Если, конечно, сама хочешь. Просто…

Он помолчал, будто собирался с мыслями.

– Мне тоже сложно видеть, как ты постоянно нервничаешь. Я переживаю за тебя и за малышей. И честно предпочёл бы ваш мир, чем постоянное противостояние. Если буду ревновать, просто прикажу ему без моего разрешения к тебе не подходить…

Я распахнула глаза от последнего заявления, а он рассмеялся.

– Обожаю тебя беременную. Ты такая милая. И доверчивая. И воспринимаешь всё острее. Я буду скучать по этому всему, когда ты снова превратишься в себя обычную.

– Будто обычная я плохая.

– Ты для меня любая хорошая. Самая лучшая!

Он укутал меня в свои объятия. А на мои глаза навернулись слезы. Он так это говорил… Или я просто правда слишком чувствительная стала.

– Ну почему ты у меня такой мудрый? – провела пальцами по его щеке. – Как бы я жила без тебя?

– Так же как он без тебя, – Нир поцеловал меня в подбородок. – И как я без тебя, – ещё поцелуй. – Плохо бы мы жили. И я люблю тебя, Рина. А наша семья, странная для других, для меня самая лучшая. В любой же семье должен быть хоть один бесячий родственник. У нас вот волк… – он снова заулыбался.

А моё сердце окончательно растаяло.

– Луна мне послала тебя явно по ошибке, но я рада, что она ошиблась.

– Луна не ошибается, Рина, – хитро глянул на меня он, хотя ирбисы не поклонялись ей. – Всё так, как должно было быть. Ты слишком хороша, чтобы доставаться мне одному, – рассмеялся опять, и я легонько пихнула его в бок.

Как же я люблю его! Как подумаю, сколько времени не замечала, так мучительно стыдно и больно за него… А волк… Может на самом деле попробовать прекратить нашу с ним вражду? Нир как всегда прав. Перестань я выводить его из себя, и он превратится в мурчащего кота, а не вредного хищника, даже если солгал сегодня.