Его кошмарная невеста [СИ]

Глава 6

В предрассветном мареве белоснежный королевский дворец казался волшебным миражом. Я разглядывала его, сидя на крыше пустующего особняка, и пока безуспешно решала задачку, как пробраться внутрь архитектурного чуда. Нет, просто войти особого труда не составит. Толку? С наскока взять Его Величество за шкирку, встряхнуть и вытрясти интересующие меня сведения при всём желании на получится. Прибегут гвардейцы, жрецы. Опять же, король может не знать подробностей. Кто именно отдал приказ уничтожить тёмную жрицу и её семью? А кто назначил исполнителей? Действовать придётся с ювелирной точностью и аккуратностью.

Восток заалел, и я с сожалением покинула насиженное место, спустилась в запущенный сад цепляясь за богатую наружную отделку стен особняка, перемахнула через высокий кованый забор и ушла незамеченной. В пустующем особняке не было даже сторожа.

Я бесцельно прослонялась по центральным улицам столицы почти до полудня. Самое обидное, что общая идея, что делать, у меня была, но как её реализовать я в упор не понимала. В голову ничего не шло. Горничной попробовать устроиться? С улицы не возьмут. Да и какие возможности у прислуги? Вот-вот. Если бы, допустим, требовалось что-то украсть… Похитить короля? И выяснить, что про убийц он ничего не знает. Угу. Нет, это всё оторванные от реальности фантазии.

— Гляди-ка, светлая невеста, а ты не хочешь, — сказала женщина лет сорока худенькой, бледной, очень похожей на неё девушке моего возраста. Обе выглядели обедневшими дворянками.

— Смилуйтесь, мама, — пролепетала сверстница, опустив голову.

Мимо прогрохотала карета, украшенная живыми цветами.

— Светлая невеста? — переспросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.

Как я раньше не подумала? Кажется, я нашла решение.

В особые дни Свет озаряет путь к любви и семейному счастью — звучит бредово, но очень красиво, кто поглупее радостно кушает храмовые враки. На самом деле, это просто один из праздников и день, когда можно хорошо сэкономить на свадьбе. Разжигают костры, прогоняя ночную темень, танцуют до упада, поют, веселятся. А на восходе жрец женит всех желающих. Может быть, кто-то находит любовь, но обычно всё гораздо проще: женихам не нужно беспокоиться о выкупе, невестам — о приданом, не нужно приглашать родню и соседей, кормить, поить, развлекать.

Аристократы тоже празднуют: устраивают балы, вечера, обязательно зажигают свечи. Естественно, на площадях они не пляшут и с первыми встречными не обручаются, но есть и у аристократов своя «дешёвая свадьба».

Раз в год под патронажем вдовствующей королевы во дворце поселяются прелестницы, которым, кроме юности тела и древности рода, похвастаться нечем. Девушки получают статус светлых невест, и их обязательно пристраивают замуж. Удачно — редко. Чаще девушки достаются седым вдовцам, выслужившимся гвардейцам, придворным, чья репутация настолько плоха, что отцы отказываются отдавать за них своих дочерей. Иногда король, наоборот, вручает светлую невесту в наказание, лишая возможности заключить выгодный брак.

— Тьма, — мысленно позвала я богиню. — жрецы Света смогут определить во мне нежить, если я войду в храм?

— Ты что-то надумала? — последнее время богиня стала доверять мне больше и почти не следила. — Решаемо. Но скрыть отсутствие сердцебиения ты не сможешь.

— Решаемо, — в тон отозвалась я.

Я воспряла и развернулась к ближайшей лавке. Сделала вид, что рассматриваю выставленные в витрине многочисленные пирожные, торты, вазочки со взбитыми сливками, песочные фруктовые корзиночки — лавка торговала сладостями. На самом деле я придирчиво изучала в стекле своё отражение, и оно не радовало. Бабушка обладала яркой привлекательной внешностью, и я пошла в неё. Те же тёмные волосы, синие глаза, фигура в меру пышная, где надо, округлая, талия, напротив, тонкая. Меня слишком легко узнать и сложно не заметить. Придётся поработать.

Фигуру скроет одежда, бледность — румяна, цвет глаз — зелье. Волосы красить рука не поднимется. Представлюсь папиной племянницей, честно скажу, что сирота. С одной стороны, я рискую, а с другой — иначе пропуск не получить.

Я нашла взглядом мать с дочерью, и на небольшом расстоянии последовала за ними, то и дело отвлекаясь на покупки. Во-первых, мне нужна дорожная сумка. Если заявлюсь во дворец с узлом, меня не поймут. Во-вторых, хоть какие-то платья, пусть готовые, а не пошитые на заказ, пусть не по придворной моде, пусть дешёвые. Сменные наряды быть должны. В-третьих, три шкатулки, одна для украшений, другая для румян и парфюма, третья — для всяческих мелочей. Тратила я, не скупясь. Изъятого у разбойников на первое время хватит, я две крупных банды выследила, тайники вскрыла. Ещё мне нужна бумага, чернильница, перо. Я не забывала поглядывать на мать с дочерью, которые тоже занимались покупками, но тратили гораздо скромнее меня, вот и домой они отправились пешком, нанимать экипаж не стали, хотя я видела, что устали. Довела я их чуть ли не до крыльца.

Бросив монетку пробегавшему мимо босоногому мальчонке, я кивком указала на захлопнувшуюся дверь:

— Знаешь их?

Ребёнок сверкнул дыркой на месте молочного зуба.

— Это? Постоялицы домовладелицы.

Так и думала, снимают.

— Имена госпожей ты, конечно, знаешь?

Малец оказался не промах, выразительно прищурился.

— Не слипнется? Столько шоколада в тебя не влезет.

— Я маме отнесу. И не шоколад, а мясо.

Хм. Я отсыпала ещё монет. Не жалко. Мальчик действительно собирался купить еды и отнести семье.

— Даму зовут леди Маэни Ладер, а её дочь леди Лика Ладер.

— Спасибо, мелкий.

Мальчишка сбежал, а я немного постояла и тоже пошла прочь бродить по столице — по запаху искать аптеку, в которой кроме разрешённых лекарств, можно раздобыть зелье, меняющее цвет глаз, и ещё какие-нибудь интересные снадобья.

Я честно призналась себе, что задумка — чистой воды авантюра. В светлом логове только меня и ждут. Или не ждут. Кто заподозрит в светлой невесте восставшую из могилы мёртвую тварь? Вот- вот. Из горла вновь вырвалось хищное урчание. Бойтесь, люди и нелюди — я иду. Жаль, на бег перейти нельзя — стражи остановят, пристанут с расспросами. Я в очередной раз втянула воздух, мысленно продолжая составлять список необходимого и продумывать порядок действий, и чем дольше я размышляла, тем больше мне нравилось предстоящее. Авантюра? Сто раз да! Но шанс на успех высок, и я сыграю. Бойтесь меня.

Из обычных аптек слабо тянуло грозой — именно так для меня пахло благословение Света, которое обязательно должно быть в каждом продаваемом снадобье. Мне повезло через три квартала. Грозой из стоящей на углу аптеки тоже тянуло, но не так сильно. Есть и не одобренные жрецами зелья, иными словами зелья запрещённые. Я обошла аптеку, грохнула кулаком по замку. В отличии от трактирной, аптечная дверь даже не дрогнула, а я обзавелась занозой. Выдернув, крошечную щепку, я придирчиво рассмотрела место укола.

— Траш! — выразилась я.

Во-первых, «заживает» от слова «жизнь», мне это не грозит. Все полученные в шкуре дыры останутся со мной либо до возвращения в могилу, либо до возрождения, и я пободаюсь за второй вариант. А впредь стоит быть осторожней. Большую часть повреждений можно скрыть одеждой, но, увы, далеко не все.

Во-вторых, щепка мне в руку вонзилась на простая, а отравленная. Тяжёлая дверь открылась. Плотно сбитый крупный мужчина, больше похожий на матёрого воина, но никак не аптекаря, окинул меня цепким взглядом.

— Чё надо? — грубо спросил он.

— Капли, меняющие цвет глаз.

— Нет у меня такого. И шла бы ты отсюда, не то страже сдам, — он попытался захлопнуть дверь.

Я поставила ногу и перехватила створку пальцами.

— Страже ты меня не сдашь, потому что неблагословлёнными зельями торгуешь только так. Ну не будь букой, продай. Хочу невыразительные карие глаза.

— Невыразительные? — зацепился за подсказку аптекарь.

Да, бука, я не за красотой пришла, я тоже незаконным балуюсь. Сам факт моего существования одна сплошная незаконность. Аптекарь ненадолго задумался и решился:

— Жди здесь.

Я кивнула.

Через пять минут мужчина вынес флакон, цену назвал вполне приемлемую. Надуть решил? Зря. Я резко подалась вперёд, выхватила флакон из его пальцев и, пока он осознавал случившуюся перемену положений, сорвала крышку, понюхала, лизнула и широко улыбнулась:

— Бука, я сейчас это фуфло в глотку тебе залью. И не думай, что яд с двери тебя от меня спасёт. Ну! Аптекарь побледнел и испарился. Вернулся в считанные секунды, вручил другой пузырёк.

— Оно? — лениво поинтересовалась я, придирчиво рассматривая мутную жидкость на свет.

— Оно.

Не врёт. Я удовлетворённо кивнула:

— Ладно, живи, ведь скоро мне потребуется добавка.

Аптекарь сглотнул. Я отдала ему озвученную ранее сумму, послала воздушный поцелуй и, весело насвистывая, удалилась.

До вечера я закончила с покупками. Можно сказать, я почти готова к штурму дворца. Осталось привести себя в порядок, но перед этим меня ждёт ещё одна ночная вылазка. Тьма выполнила обещание своеобразно: чтобы скрыть свою сущность от жрецов, я должна спуститься в колодец. Пояснять богиня ничего не стала, отделалась туманным «разберёшься, ты же не совсем глупенькая». То есть дурочка, но с надеждой на поумнение. Я вздохнула.

Дорожную сумку, заметно потяжелевшую от резко возросшего количества вещей, я отнесла на крышу пустующего особняка и припрятала у трубы. Схрон откровенно скверный, но на пару часов сойдёт. Сомневаюсь, что найдётся вор, которому приспичит прямо сейчас пошарить именно на крыше, но если такой объявится — ему же хуже. Заодно я перегнулась через край и заглянула в трубу, кроме покрытой гарью кирпичной кладки ничего не увидела. Спускаться не стала — всему своё время.

Я быстро сползла по стене вниз, уже запомнила, за какие выступы цепляться, мягко спрыгнула с метровой высоты и нырнула под прикрытие сада. Я уже собиралась махнуть через забор, когда услышала шум. Не поняла юмора. Пришлось вернуться и забраться под куст из неколючих и раскидистых. На западе догорает закат, в саду темно. Единственное, что может выдать меня — белая кожа. Но если ладони спрятать под себя, а лицо прикрыть волосами — не рассмотрят. Я замерла, даже дышать прекратила.

Над крыльцом вспыхнул фонарь. Значит, хозяин явился. Не мог попозже?! Вообще-то у меня планы на особняк! Хотела забраться и попользовать ванную…

В круг света шагнул светловолосый мужчина, пышная русая волна мягко обрамляла чистое открытое лицо. Я оценила подтянутую фигуру, кинжал в неприметных ножнах, оружие явно не для красоты, им умеют пользоваться. Одежда дорогая, но не вычурная. И пахнет от мужчины приятно — хвоей, лесом. Хотя какой он мужчина? Юнец ещё, лет двадцать пять, не больше. Даже щёки по- детски пухлые. Не красавец, но вполне привлекательный и в моём вкусе. Особенно мне понравились золотисто-карие глаза и полные губы. Я даже облизнулась. Мальчик-золото. На котёнка похож. Или рысёнка. Да, скорее лесной зверь, красивый, гибкий, умеющий и мурлыкать, и убивать. Впервые с начала моей нежизни я подумала о солнце без раздражения: представила, как лучи дневного светила заиграют в волосах Рысёнка, как осветится его лицо.

— Господин, ведь не прибрано. Нельзя же так, — пробормотал слуга, вынося из экипажа багаж. Пробормотал настолько тихо, что услышала только я.

Рысёнок отпер дверь и вошёл в дом. Я расслышала его неторопливые шаги. Осматривается? Скорее всего.

— Господин, — на сей раз слуга говорил довольно громко, — негоже в грязи да пыли ночевать. В гостевой бы дом, а уж с утра бы я девок нагнал, всё отмыл, отчистил.

— Рамс, не ворчи, — откликнулся Рысёнок.

Слуга забубнил тише. С переносом вещей он управился за три ходки, дверь закрылась, щёлкнул замок и я тихо выдохнула:

— Траш!

Какой к Тьме Рысёнок? Какое солнышко? Что вообще это было? Донельзя ошарашенная, я выползла из-под куста.

Стоять в саду столбом не стоило. Я, пригнувшись, добралась до забора и быстро преодолела препятствие. Пока шла к колодцу, думала о Рысёнке. Приложило меня знатно. Мёртвую симпатичные мальчики должны волновать исключительно в роли закуски. В Рысёнке я тоже чувствовала жизненные силы, и я не прочь их выпить до последней капли, но смотрела я на него не как на еду, не как на человека, волею случая попавшегося мне на пути, а как на привлекательного мужчину. Найти этому объяснение я так и не смогла. Успокоилась, ответив на главный для себя вопрос: если понадобится, я смогу его уничтожить? Да. На этом и закончу.

Я перегнулась через бортик колодца, всматриваясь в глубину. Воду отсюда никто не черпает, давным давно в домах, даже не самых богатых, трубы и краны. Из колодца ожидаемо пахло болотом, тянуло сыростью и затхлостью.

Пришлось разуваться и раздеваться, прятать одежду и лезть. Колодец… У богини специфичное чувство юмора. Я повисла на руках, расставила ноги пошире и упёрлась в стенки колодца. Шершавые, заразы. Мне удалось удержаться за счёт ног, и я рискнула отпустить бортик. Живая я бы такой финт не провернула, упала бы. Я упёрлась в стенки ладонями и начала медленный спуск. Медленно-медленно я по шажочку продвигалась вниз, часто останавливалась, чтобы не пропустить нечто, ради которого Тьма меня сюда отправила. Увы. Я спустилась до самой воды, так ничего и не поняв, и решительно нырнула. Наверное, именно бултыхания в мутной жиже мне для счастья не хватало.

Я спустилась почти до самого дна, разочарованно выпустила пару пузырей. Ни-че-го. Богиня не вмешивалась. Я должна справиться сама. Или я недостойна возрождения.

Принялась ощупывать каждый камешек. Под водой я чувствовала себя так же уверенно, как на воздухе. Даже лучше — мне дышать не надо, а сила позволяет не замечать плотность воды и передвигаться по дну как по суше. Один из каменей поддался, и в стене открылся проём. Есть! Дальше я снова карабкалась, для разнообразия — наверх. И добралась до небольшой на удивление сухой комнатёнки, в которой прямо на полу меня ждали огрызок бумаги, исписанный убористым почерком и флакон из тёмного стекла.

Начала с записки. Некто неизвестный, скорее всего тёмная жрица по приказу богини, оставил рецепт зелья, позволяющего скрыть суть и выдать себя за угодное Свету создание. Масляная основа, несколько трав и главный ингредиент — эссенция Света, концентратом которой меня обеспечили.

— Спасибо, — без помощи свыше мне задумку не осуществить.

Тьма не ответила.

Я несколько раз перечитала записку. Рассчитывать приходится исключительно на собственную память, потому что в воде листок расползётся. В «карман» оставленный мечом положить? Замажу. Некогда ярко-алая кровь превратилась в зеленовато-бурую патоку. Не сочится, одежду не портит, но стоит тронуть рану — и дрянь липнет к рукам. В конце концов положила и записку, и флакон в рот, ничего надёжнее не придумала, всё равно во рту сухо, как в пустыне. Теперь главное — не проглотить и не погрызть. Чистый концентрат выжжет изнутри насквозь, от меня даже пепла не останется.

Из колодца я выбралась без приключений. Балансируя на бортике, встряхнулась, отжала волосы. Флакон и записку спюнула, перепрятала в платье. Одеваться? На мокрое тело не желательно. Я подхватила узел и, держа его в вытянутой руке, побежала. В одном исподнем. Обсохну на ветру — оденусь.

Направление я выбрала — к неблагополучным кварталам. Во дворец надо идти сытой, и никак иначе. Ну-ка, где моя еда?

Увы, неприятности меня так и не нашли. Пришлось самой трудиться искать. Тело обсохло, я натянула платье. По ощущениям по ночной столице я кружила не меньше получаса, когда мой чутких слух уловил подозрительную возню. Бросившись на звук, я не прогадала. В дом через окно лезли двое. Считая меня, стало трое.

Я появилась как раз вовремя.

— Попалась, дрянь?! — звонкая оплеуха отбросила девушку к стене.

Второй нападавший приволок в комнату насмерть перепуганную девочку лет двенадцатитринадцати. Старшая моментально опомнилась, протянула руки, не вставая с колен:

— Не надо, не трогайте её, — с надрывом обречённой попросила она, совершенно не веря, что получится кого-то убедить. — Она же совсем ребёнок.

— О, нет. Гляди, какая милаха, — девчушку грубо встряхнули. — Раньше в этом возрасте замуж выходили, — урод медленно, дразня, начал задирать длинную, в пол, ночнушку ребёнка.

Мразь.

Я прыгнула. Одна надежда — в темноте и через пелену слёз не рассмотрят. Коснулась открытой шеи и резко втянула часть жизненных сил. Малышку оттолкнула к старшей сестре. Сестре же? Девочки похожи.

— Сидеть здесь, — скомандовала я, выталкивая в коридор обоих смертников.

Первый никуда не денется: дикая слабость, боль по всему телу, внутренности частично ссохлись, кожа обвисла и собралась складками. Осталось добить. Я перехватила второго, сдавила горло, чтобы не орал.

— Дети неприкосновенны, — улыбнулась я. — Обижать женщин тоже очень-очень плохо.

И опасно для здоровья. Несколько сладких секунд, и у меня в руке первая мумия. Я сыто заурчала и прикончила второго. Облизнулась.

Увы, расслабляться нельзя. Я позволила себе замереть до счёта три и приступила. Первым делом я быстро осмотрелась, оттащила тела на кухню и сожгла в печи, благо огонь охотно забирал останки. Убедившись, что следов не осталось, вернулась к сёстрам.

— Девочки?

Ответом был невменяемый взгляд старшей и просто испуганный младшей.

— Они ушли, больше вас не потревожат. Что они от вас хотели?

Старшая слегка ожила и смущённо пролепетала:

— Я ему отказала.

В чём, понятно. Кому именно?

— Это всё?

— Д-Да.

Вроде бы не врёт.

— Не бойся, больше они вас не тронут. Я могу чем-то помочь? Ты уверена, что больше к вам никого не подошлют?

— А вы кто?

— Никто. Считай, что меня не было.

Не дожидаясь, когда девочки окончательно очухаются, я бросила на кровать тощий кошелёк с мелкими монетами, будем считать, за потраченные на кухне дрова и скрылась через оконный проём, жалея только о том, что «засветилась». Вряд ли девочки удержат язык за зубами, что-то да сболтнут. Как быстро слухи распространятся? Эх, умом понимаю, что вести себя надо очень тихо и аккуратно. Но как закрыть глаза и не вмешаться?!

Впрочем, я быстро выкинула сестёр из головы. Помогла? Да. Помощь предложила? Да. Отказались? Отлично, больше я ничего не должна, одной проблемой меньше. Пора о себе и своих делах вспомнить. До рассвета я успела побывать на крыше особняка, забрать свою дорожную сумку. Восход встретила в тенистой боковой аллеи городского парка: как показала практика, отдых мне тоже необходим, вот я и провела несколько часов, ни о чём не думая, созерцая зарождение нового дня и успокаивая разум.

С восходом столица просыпалась. Не желая столкнуться на узкой дорожке с патрулём, покинула место ночёвки, прошлась по городу, дожидаясь открытия аптек и лавок травников, докупила необходимые для зелья ингредиенты и, наконец, остановилась в гостевом доме средней паршивости. Раз особняк у меня отобрали, придётся снять комнату. Рысёнок… Вот чтоб ему завтра приехать?

— Ваш ключ, госпожа.

— Благодарю.

На крохотный миг я почувствовала себя очень неуверенно. Каких-то несколько часов отделяют меня от проверки жрецами Света. Я мотнула головой, отгоняя сомнения. Великой авантюре быть.