Егерь. Опасная Зона. Книга 2

Глава 9

Дыхание перехватило от восхищения.

Ветряная рысь была… невероятной.

Размером она всё-таки походила на крупную рысь из моего мира, но была изящнее, утончённее. Длинные ноги, элегантная шея, заострённые уши с кисточками на кончиках. Но главное — её шерсть.

Серебристо-голубая, она переливалась в лучах утреннего солнца всеми оттенками — от почти белого до глубокого синего. И шевелилась. Постоянно, непрерывно, словно её обдувал лёгкий ветерок.

Каждый волосок жил своей жизнью, колыхался в невидимых воздушных потоках. Создавалось впечатление, что её мех соткан из облаков или утреннего тумана.

Но ещё более завораживающим было то, что она делала.

Зверь лежал на самом краю утёса, свесив одну переднюю лапу, и… играл. Вокруг её лапы кружили маленькие воздушные вихри — не больше моего кулака каждый. Они послушно танцевали по её желанию, то сливаясь в один, то разделяясь на несколько мельчайших торнадо.

Рысь водила лапой из стороны в сторону, и вихри покорно следовали за движением, образуя причудливые узоры в воздухе. Иногда один из них опускался к скале и поднимал маленькое облачко пыли, которое тут же рассеивалось.

Я зачарованно наблюдал за этим представлением. Увидеть такую власть над стихией воздуха не ожидал даже в самых смелых фантазиях.

Красавчик тихонько тявкнул мне на ухо, напоминая о цели нашего визита. Встряхнул головой и сосредоточился.

Это была серьёзная добыча… И непростая задача.

Но именно поэтому она и стоила таких денег.

Я внимательно изучал рысь, стараясь оценить её физическое состояние. Зверь выглядел здоровым и сильным. Мускулы перекатывались под шелковистой шерстью при каждом движении. Когти, которыми она изредка цеплялась за камень, были длинными и острыми.

Но главное — она была спокойна. Не встревожена, не насторожена. Играла со своими воздушными вихрями, как домашний кот с клубком пряжи. Значит, она не чувствовала нашего присутствия. Пока.

Я осторожно отвёл взгляд и посмотрел на Афину. Кошка внимательно изучала рысь, её жёлтые глаза оценивающе прищурены. В них — только профессиональный интерес хищника к хищнику.

— Что думаешь? — прошептал еле слышно.

Афина повернула ко мне морду и чуть наклонила голову. В её взгляде прочёл осторожное уважение. Противник серьёзный, но не непобедимый.

Красавчик на плече дрожал от возбуждения. Его маленькие глазки горели, а ноздри раздувались.

Я снова посмотрел на рысь и почувствовал, как внутри разгорается охотничий азарт. Да, она была опасна. Да, попытки её поймать могут стоить жизни. Но именно такие моменты и делали охоту настоящей.

Рысь вдруг подняла голову и посмотрела в нашу сторону.

Я замер, стараясь не дышать. Её глаза были цвета грозового неба — серо-голубые с проблесками серебра. Красивые и абсолютно дикие.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга через пятьдесят метров каменистого пространства. Я не шевелился, надеясь, что валун полностью скрывает меня.

Рысь ещё немного посидела, принюхиваясь, потом встала и грациозно потянулась.

Затем развернулась и неторопливо направилась вглубь утёса, где между скал виднелся вход в пещеру, и вскоре скрылась из виду.

Я медленно выдохнул и почувствовал, как пот стекает по спине. Встреча прошла удачно — мы увидели цель и оценили её силу.

— Ну что, — прошептал, оглядываясь на питомцев. — Теперь мы знаем, с кем имеем дело.

Кошка тихо рыкнула, и в рычании послышалось что-то вроде вызова.

— Хорошо, — кивнул я. — Но действовать будем предельно осторожно. Один неверный шаг, и всё заново делать. Нужен план.

Расщелина оказалась шире, чем казалось издалека — узкое ущелье между двух каменных стен высотой в четыре человеческих роста. Я прижался к одной из стен, чувствуя её холод сквозь ткань, и осторожно выглянул внутрь.

На противоположном конце, метрах в тридцати, ущелье выходило на небольшой скальный уступ. Идеальное место для логова — защищённое, с отличным обзором на окрестности. И единственный путь вниз — через это самое ущелье.

Я усмехнулся. Впервые за всю охоту удача была на моей стороне. Ветряная рысь, какой бы умной она ни была, загнала себя в ловушку своим же выбором убежища.

— Афина, — тихо позвал я.

Кошка подошла, и я наклонился к её уху.

— Видишь тот уступ в конце ущелья? Ждёшь и становишься невидимой, как только почуешь приближение. Это и сигналом мне будет. Как только рысь начнёт спускаться, блокируешь ей путь отступления. Понятно?

Она ткнулась мне в руку мордой и двинулась на позицию.

Красавчик на моём плече встрепенулся, ожидая команды.

— Ты будешь приманкой, — прошептал я, аккуратно снимая его с плеча. — Спрячешься вон за тем камнем слева. Как только я дам сигнал, создашь иллюзию. Рысь посмотрит на неё, отвлечётся.

Горностай тявкнул в знак понимания и юркнул к указанному валуну.

Я занял позицию у входа в ущелье, прячась за нагромождением камней. Отсюда была видна вся расщелина, и можно было контролировать единственный путь к отступлению.

План был простым, как всё гениальное. Классическая охотничья схема, которую отработал на десятках зверей в тайге. Загнать добычу в узкое место, отрезать пути отступления, отвлечь внимание и взять.

Достал верёвку с заготовленной петлёй. В руках она была лёгкой, но прочности хватит, чтобы удержать даже крупного зверя.

Теперь оставалось ждать.

Минута. Две. Пять.

Я уже начал сомневаться, правильно ли определил логово рыси, когда на противоположном конце ущелья появилась тень.

Афина исчезла. Моё сердце ёкнуло.

Ветряная рысь стояла на краю уступа, и даже на таком расстоянии я видел, какая она красивая. Её серебристо-голубой мех действительно развевался сам по себе, играя в невидимых воздушных потоках.

Но больше всего поражали глаза. Даже отсюда я видел их необычный серебристый блеск. Не жёлтые, как у обычных кошачьих, а именно серебристые, будто два осколка металла.

Рысь стояла неподвижно, оценивая ситуацию. Её морда была повёрнута в мою сторону, но взгляд скользил по стенам ущелья, изучая каждую тень, каждую щель.

Умная.

Но не настолько, чтобы разгадать мою засаду.

Хищница сделала первый шаг по каменистому склону. Её лапы касались земли так легко, что казалось, она парит над поверхностью. Никаких звуков, никаких осыпей — идеальная маскировка движения.

Второй шаг. Третий.

Я напрягся, готовясь дать сигнал Красавчику.

И тут рысь остановилась.

Просто замерла посредине склона, подняв голову и принюхиваясь. Её уши поворачивались, ловя неуловимые звуки.

Что она почуяла?

Секунда показалась вечностью.

Потом рысь медленно повернула голову влево — туда, где прятался Красавчик. Потом вправо — туда, где должна была находиться невидимая Афина.

И наконец, её серебристый взгляд остановился точно на том валуне, за которым скрывался я.

Наши глаза встретились.

Ч-ч-что⁈

В этот момент я понял, что совершил катастрофическую ошибку.

В глазах ветряной рыси не было животного страха или растерянности. Не было даже настороженности дикого зверя, попавшего в ловушку.

Там был холодный, насмешливый разум. Разум, который не просто ощутил засаду, но и с презрением оценил её примитивность.

Рысь склонила голову набок, словно говоря: «И это всё, на что ты способен, Зверолов?»

Потом она сделала нечто невозможное.

Оттолкнулась от каменной стены ущелья задними лапами и взмыла в воздух. Но вместо падения рысь словно нашла опору в пустоте — под её лапами завихрились миниатюрные воздушные смерчи, едва заметные глазу.

Она буквально бежала по воздуху, создавая под каждой лапой новый поток, новую невидимую ступеньку. Воздушные маленькие вихри вспыхивали и гасли с каждым её шагом, оставляя за собой лишь лёгкое мерцание.

Хищница обернулась и посмотрела на меня сверху — не злобно, а с той снисходительной жалостью, с какой взрослый смотрит на провинившегося ребёнка, который думал, что может перехитрить его детскими уловками.

А потом растворилась среди скал, исчезнув в расщелинах, куда не добраться ни одному наземному хищнику.

Я остался стоять за валуном, удивлённый и шокированный, со свёрнутой в руках бесполезной петлёй.

Афина материализовалась рядом со мной, её жёлтые глаза выражали такое же недоумение. Красавчик высунул мордочку из-за камня и тихонько заскулил — вопросительно и растерянно.

— Да уж, — пробормотал я, медленно сматывая верёвку. — Мне вам нечего сказать…

Впервые за многие годы я почувствовал себя не охотником, а дичью.

Ветряная рысь не просто ушла от погони. Она преподала мне урок, показав, что все мои егерские навыки, весь мой опыт — ничто против её магической природы и интеллекта.

Я сел на камень и потёр виски. Голова гудела от усталости и, честно признаться, раздражения. Раздражения на самого себя. Но лишь на мгновение, не тот случай, чтобы поддаваться глупым эмоциям.

— Придётся думать по-другому, — сказал вслух, и голос эхом отозвался от каменных стен. — Если стандартные методы не работают, значит, нужны нестандартные.

Но какие? Что можно противопоставить зверю, который владеет силами, которые я едва понимаю?

Закрыл глаза и заставил себя успокоиться. Сейчас главное — проанализировать происшедшее и извлечь уроки.

Первое: ветряная рысь обладает серьёзным интеллектом.

Второе: её магические способности позволяют ей перемещаться способами, которые я не могу предугадать или заблокировать.

Третье: она изучала меня так же внимательно, как я её. Возможно, даже дольше и тщательнее.

Четвёртое: нахрапом её не взять.

Но что тогда работает?

Я открыл глаза и посмотрел на Афину. Она сидела напротив, внимательно наблюдая за мной. В её взгляде не было осуждения или разочарования — только готовность следовать за мной в любую авантюру.

— Знаешь что, девочка, — сказал я, поднимаясь на ноги. — Может быть, проблема не в том, что я недооценил противника. А в том, что переоценил себя.

Афина наклонила голову, слушая.

— Она — настоящий противник. Равный нам, понимаешь? Где-то даже превосходящий по возможностям.

Я начал ходить взад-вперёд, обдумывая новую стратегию.

— Если не могу её перехитрить, может быть, стоит попробовать её понять? Что ей нужно? Чего она хочет? Почему позволяет «играть» с собой?

Красавчик подбежал ко мне и запрыгнул на плечо. Его маленькие коготки цеплялись за ткань рубашки, а чёрные глазки смотрели с доверием и готовностью к новым приключениям.

— Хорошо, команда, — сказал я, поправляя лямки рюкзака. — Очередной урок получен. Идём дальше. Но на этот раз — на её условиях.

Мы вышли из ущелья, и я ещё раз оглянулся на скальный уступ, где исчезла рысь.

Где-то там, в расщелинах камня, она наблюдала за нами. Я чувствовал её холодный и оценивающий взгляд между лопатками.

— Увидимся ещё, красавица, — пробормотал я. — Так просто не отделаешься.

Достаточно быстро добрались до места, где она скрылась. Скалистое ущелье молчало, будто издевалось над моим поражением. Солнце поднялось уже достаточно высоко, и от камней начало тянуть жаром.

— Ладно… — пробормотал я, осматриваясь. — Посмотрим, кто из нас упрямее.

Афина появилась рядом с плеском золотых искр, встряхнулась и принюхалась к воздуху.

Но уже через полчаса стало ясно — рысь переиграла меня и здесь.

Те самые аномалии, по которым я научился читать её маршрут, исчезли. Совершенно. Будто зверь взял и стёр все следы своего пребывания в этом мире. Ни примятой травы, ни надломленных веток, ни магических меток на деревьях.

Я присел на корточки в том месте, где видел её лапы на каменистом склоне, и провёл ладонью по поверхности.

— Она что, научилась заметать следы лучше? — выдохнул я.

Час за часом я методично прочёсывал окрестности. Афина рыскала в стороне, принюхиваясь к каждому камню. Красавчик спрыгивал с плеча и носился по кустам, используя своё обострённое чутьё. Но результат был один — полный ноль.

Рысь словно растворилась.

— Она же не могла просто исчезнуть, — проговорил вслух, больше для себя.

Афина подошла и тихо мурлыкнула — сочувствующе, но бесполезно. Она тоже ничего не чуяла.

Спустя продолжительные часы поисков мое терпение начало иссякать. Я обошёл уже все места, где находил следы её присутствия. Пустота. Будто ветряная рысь поняла мои методы и приспособилась к ним.

— Вот зараза, — не сдержался, ударив кулаком по стволу берёзы.

Кора осыпалась, а с ветки испуганно сорвалась какая-то мелкая птичка. В другое время я бы обратил на это внимание, но сейчас голова была занята одной мыслью — как найти зверя, который не хочет, чтобы его нашли?

Красавчик тявкнул, привлекая внимание, но я махнул рукой.

— Не сейчас, парень.

Но горностай настойчиво пищал, пока я не посмотрел в его сторону. Он сидел на старом замшелом пне и копал лапками в чём-то зеленоватом, что росло на его поверхности.

— Что там у тебя? — буркнул я, подходя ближе.

И замер.

Пень был покрыт необычным мхом — не обычным, болотно-зелёным, а переливающимся всеми оттенками изумруда. При ближайшем рассмотрении стало видно, что между ворсинками мха то и дело пробегают крохотные искорки, словно в нём живёт своя собственная молния.

Я активировал «Обнаружение», и мир потускнел, став чёрно-белым. А мох вспыхнул ярким голубым светом.

Искровый мох. Возраст — 8 лет. Уровень развития — G .

Информация «Звериного кодекса» доступна:

Реагент для корма некоторых питомцев ранга G. Значительно повышает эмоциональную стабильность питомца, укрепляет доверие к хозяину.

Я едва сдержал победный возглас. Ну хоть что-то!

— Молодец, Красавчик, — похвалил я горностая, доставая пустой холщовый мешочек.

Зверёк довольно тявкнул и принялся собирать, аккуратно отделяя ворсинки от коры.

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Когда мох закончился, я разочарованно выдохнул — надеялся, что хватит Красавчику до десятого уровня.

Что ж, тот самый второй магический реагент из питания горностая. Я активировал нужный раздел.

Блюдо с искровым мхом:

Искровый мох растереть до состояния пыли, смешать с соком морозной мяты до образования густой пасты. Полученной смесью обильно натереть куски мяса.

Эффект: значительно повышает эмоциональную стабильность питомца, укрепляет доверие к хозяину.

— Это то, что нужно, — пробормотал я, пряча мох в рюкзак.

Я посмотрел на горностая:

— Ну что, парень, не против добыть себе пищу?

Красавчик встрепенулся, его глазки заблестели азартом охотника.

Мы не стали далеко уходить от поляны с мхом. Я знал — в таких местах, где растут ценные реагенты, обычно водится и дичь. Магические растения наверняка привлекают травоядных, а травоядные — хищников. Пищевая цепочка, она везде одинакова.

Двигался следом за Красавчиком, стараясь не шуметь и внимательно изучая окрестности. Каждый шаг давался с осторожностью — под ногами то и дело попадались сухие ветки, способные предательски хрустнуть. Горностай семенил впереди, его белоснежная шёрстка мелькала между стволами как призрачное пятно. Он явно что-то учуял — маленькая головка постоянно поворачивалась, ноздри работали, а хвост слегка подрагивал от возбуждения.

Вскоре зверёк замер, прижавшись к земле, и тихо тявкнул — едва различимый звук, похожий на писк мыши. Добыча рядом.

Я осторожно подкрался поближе, раздвигая ветки, и увидел небольшую стайку куропаток. Но это были не обычные птицы из моей прошлой жизни — их серо-коричневые перья переливались золотистыми искрами, а гребешки слабо светились бледно-жёлтым светом, напоминая миниатюрные фонарики.

Птицы степенно клевали что-то в траве, время от времени поднимая головы и настороженно озираясь. Их движения были плавными, но в каждом жесте чувствовалась готовность мгновенно сорваться с места.

Искрящаяся куропатка. Уровень 8. Эволюционный ранг G.

Я замер, изучая их повадки. Они держались более компактной группой, будто чувствовали опасность на каком-то магическом уровне. Их золотистые глаза постоянно сканировали окрестности, а перья на шее то и дело вздыбливались, реагируя на малейшие изменения в окружающей среде.

Одна из птиц — самая крупная, видимо, вожак стайки — подняла голову, и я сразу понял: что-то не так. Её поведение изменилось — шея вытянулась, перья встали дыбом, а клюв приоткрылся. Это была классическая поза угрозы.

Красавчик напрягся, его маленькое тельце задрожало от охотничьего инстинкта. Я почувствовал, как он готовится к прыжку, и тут же мягко, но крепко прижал его лапку.

— Стой.

Инстинктивно отвёл взгляд и прикрыл глаза ладонью, успев лишь увидеть, как её глаза начали разгораться ярким золотым светом. Резкая вспышка осветила лес даже сквозь мои веки, и я почувствовал тепло на коже лица. Сетчатка покалывала, в ушах зазвенело от неожиданности, но серьёзного ущерба избежал.

Куропатки тут же разбежались в разные стороны, издавая тревожные клекочущие звуки. Их крылья шумно хлопали по ветвям, а лапки цокали по коре деревьев.

Но Красавчик был готов к такому повороту. Видимо, его улучшенная ловкость и звериные инстинкты позволили среагировать быстрее. Пока я ещё моргал, пытаясь избавиться от слепящих бликов, он сорвался с места, как маленькая белая молния. Зверёк обогнул место вспышки широкой дугой и нацелился на самую медленную из птиц — та, видимо, была ранена или просто старше остальных.

Куропатка попыталась взлететь, отчаянно хлопая крыльями, но горностай оказался быстрее. Он прыгнул с такой силой, что одним точным движением сбил птицу на землю и тут же вцепился в шею острыми зубками, прижав добычу передними лапами к земле. Куропатка забилась, золотистые искры посыпались с её перьев, но вскоре замерла.

Получено опыта: 5.

Интересно, что в охоте за обычной мышью опыт от горностая я не получил. Судя по всему, система работает только на магических существах.

— Отлично, парень! — одобрил я, подходя к добыче.

Пташка была упитанной, размером с небольшую курицу. Мяса хватит и на магическое блюдо с искровым мхом, и на простой обед для Красавчика.

Её перья ещё слабо мерцали, постепенно теряя магический блеск.

Но когда я потянулся к птице, намереваясь забрать её для разделки, Красавчик вдруг преобразился на глазах.

Его милая мордочка исказилась в оскале, обнажив острые, как иглы, зубы. Он зарычал — негромко, но угрожающе, звук исходил из самой глубины горла.

Зверь смотрел на меня с неприкрытой агрессией.