Егерь. Опасная Зона. Книга 2

Глава 15

Афина материализовалась в смертоносном прыжке между валунами, но рысь снова увернулась в последний миг. На этот раз лишь чудом. Когти моей кошки полоснули по серебристо-голубому меху, вырвав клочок шерсти, и впервые за всё время охоты в глазах рыси мелькнула паника.

Настоящий, животный ужас хищника, который понял — его могут поймать.

— ЛОВИ! — заорал я что есть мочи.

Рысь сорвалась с места как ошпаренная. Её размеренные, грациозные движения сменились паническим бегством. Теперь она не играла с нами — лишь спасала свою жизнь.

Афина рыкнула от ярости, почуяв мой приказ, и ринулась в погоню. Её мощные лапы взрывали землю, мускулы работали как пружины. Каждый прыжок уносил её на метры вперёд.

Красавчик летел параллельным курсом, его улучшенное чутьё вело прямо по следу. Горностай больше не терялся — он буквально видел носом тропу, которую оставляла рысь, хоть почему-то то и дело слегка сбивался.

Я мчался следом, адреналин бурлил в крови. Ветки лупили по лицу, камни сыпались из-под ног, но я не чувствовал боли.

Мы неслись по узкой звериной тропе, огибая валуны и перепрыгивая через упавшие стволы. Рысь впереди мелькала пятном, её мех развевался на ветру.

— Слева! Она уходит влево! — мысленно крикнул я Афине.

Кошка резко изменила направление, а рысь попыталась свернуть к скалам, но наткнулась на Красавчика, который словно телепортировался туда по запаху. И я был рядом.

Хищница развернулась и помчалась вниз по склону, к густым зарослям папоротника.

Мы ринулись следом.

Заросли встретили нас стеной колючих веток. Красавчик нырнул в самую гущу, прокладывая путь. Афина вломилась следом, её мощное тело крушило всё на пути. Я продирался за ними, колючки рвали одежду в клочья, царапали руки до крови.

— БЫСТРЕЕ! — рычал я.

Мы вынырнули из зарослей на открытую поляну. Рысь неслась по ней, до неё было метров двадцать — достижимо!

Афина рванулась вперёд с удвоенной скоростью. Земля дрожала под её лапами. Расстояние сокращалось — пятнадцать метров, десять, пять…

Рысь обернулась и увидела разинутую пасть, полную острых клыков, которая неслась прямо на неё. В её глазах вновь мелькнула паника.

Она оттолкнулась от земли и взмыла вверх. Буквально полетела, используя невидимые воздушные потоки как ступени. Афина прыгнула следом, но промахнулась на полметра — рысь взлетела слишком высоко.

— Проклятье! — выругался я, но не сдался.

Рысь приземлилась на краю поляны и снова помчалась в лес. Ага, не можешь долго поддерживать свою магию!

Мы следовали за ней как стая голодных волков.

Тропа вела вверх по крутому склону, усеянному острыми камнями. Рысь карабкалась вверх, цепляясь когтями за малейшие выступы. Афина неслась следом, её мощные лапы находили опору там, где обычный зверь бы сорвался.

Я ломанулся вслед за ними по узкой извилистой тропе вверх, перепрыгивая через корни и камни. Мышцы горели от напряжения, лёгкие разрывались от недостатка воздуха, но останавливаться было некогда — впереди мелькала серебристо-голубая тень нашей добычи.

На вершине склона рысь резко свернула влево, к узкому карнизу над пропастью. Опасное место — один неверный шаг, и полёт в ущелье на двадцать метров вниз.

Но она рискнула. Помчалась по узкой каменной полке, прижимаясь к скальной стене.

Афина последовала за ней без колебаний. Красавчик летел по самому краю обрыва, его лёгкое тело позволяло двигаться там, где мы с трудом удерживали равновесие.

Карниз кончился выступом скалы. Рысь прыгнула на соседний утёс, её тело изогнулось в воздухе. Пролёт был метра четыре — для неё вполне достижимо.

Афина разогналась и тоже прыгнула. На миг повисла в воздухе над пропастью, лапы шевелились, ища опору. Её когти вцепились в край утёса, и она подтянулась наверх.

— ОСТОРОЖНО! — я не сдержался и грязно выругался.

Сам остался на первом утёсе — для меня такой прыжок был неподъёмен. Красавчик не метнулся вслед за Афиной, его лёгкое тело не преодолело бы такое расстояние.

Я помчался следом, обходя пропасти и ища более безопасные пути.

Рысь двинула дальше по верхушкам скал, Красавчик бежал вслед за мной, а Афина гнала жертву.

Через минут пять безумной гонки мы спустились в очередное ущелье. Здесь росли искривлённые сосны и лежали огромные валуны, создавая естественный лабиринт.

Рысь металась между камней, пытаясь запутать след. Но Красавчик был неумолим — его нос вёл точно по следу, игнорируя все попытки сбить его с толку.

— Справа! — мысленно направил я Афину.

Кошка среагировала мгновенно, отрезая рыси путь к отступлению. На этот раз рысь не стала ждать — прыгнула прямо на Афину.

БАХ!

Две кошки столкнулись в воздухе с глухим ударом. Покатились по земле, сплетённые в смертельном клубке. Рвали друг друга когтями, кусали клыками. Летели клочья серебристо-голубой и полосатой шерсти.

Афина попыталась вцепиться рыси в шею, но та изловчилась и полоснула когтями по морде моей питомицы. Кровь брызнула на камни.

Я уже почти рядом, ещё пара секунд и… Лишь бы коснуться!

Рысь оттолкнулась от земли всеми четырьмя лапами и выскользнула из захвата. На её боку виднелась глубокая царапина от когтей.

Хищница отпрыгнула к краю ущелья и снова взмыла в воздух. На этот раз поднялась очень высоко, используя восходящие потоки. Через несколько секунд она уже стояла на вершине утёса над нами.

Мы остановились, тяжело дыша. Афина лизала рану на морде, Красавчик лежал на боку, его маленькая грудка вздымалась как мехи. Я сам едва держался на ногах — настолько безумная погоня вымотала все силы.

Но когда поднял голову и посмотрел на рысь, то увидел в её серебристых глазах то, чего не видел раньше.

Страх.

Впервые за всё время нашего противостояния этот надменный, самоуверенный зверь выглядел напуганным. Её мех взъерошился, хвост дёргался от нервозности. Она тяжело дышала, высунув розовый язык.

Мы её почти поймали. Чуть-чуть не хватило.

Вся прежняя спесь испарилась. Теперь она знала — мы можем её достать.

Рысь постояла на краю утёса ещё с минуту, затем развернулась и исчезла среди камней. Но в её движениях не было прежней грации — только усталость и желание убраться подальше от опасных преследователей.

Сердце колотилось как сумасшедшее.

— Почти достали, — прохрипел я.

Афина подошла и уткнулась мордой мне в колено. Я почесал её за ухом, чувствуя, как дрожат её мышцы от усталости. Красавчик заковылял ко мне и устроился у ног.

Теперь она действительно знала, что мы можем её поранить, можем загнать, можем заставить бояться. Всё то холодное превосходство… сгинуло.

Я присел на валуне, тяжело дыша, и чувствовал, как пот стекает по спине ручьями. Рубашка насквозь промокла, мышцы ног дрожали от перенапряжения. Афина лежала рядом, её бока вздымались, розовый язык свисал из приоткрытой пасти. Даже её невероятная выносливость имела пределы. Красавчик забрался мне на колени и свернулся клубком, изредка поглядывая в сторону скалы, где скрылась наша добыча.

Эх, ну… я грязно выругался. НУ КАК ЖЕ ТАК, А⁈

Почти коснулся!

Вечерний костёр потрескивал, отбрасывая дрожащие тени на стены пещеры. Пламя лизало сухие ветки, выпуская искры, которые тут же гасли в прохладном воздухе. Я сидел у огня, тупо глядя на языки пламени, и чувствовал, как разочарование въедается в душу, как дым в одежду.

Столько попыток…

Каждая ловушка была продумана до мелочей. Каждая засада учитывала… Да что об этом думать, всё было по уму.

Я использовал все свои навыки, все способности питомцев, всю свою хитрость. И что?

А ничего, сиди и думай…

Но самое главное — я начал понимать, что здесь происходит что-то очень странное. Во время этой бешеной погони тот самый инстинкт, который десятилетиями оттачивался в сибирской тайге, настойчиво шептал, что всё не так просто.

Рысь уворачивалась от атак Афины даже в полной невидимости. Словно видела мою кошку сквозь магию, чувствовала каждое её движение. Предугадывала удары за доли секунды до того, как Афина даже думала их нанести. Это было невозможно — невидимость F+ ранга должна была скрывать не только визуально, но и по запаху.

Я схватил валявшуюся рядом сухую ветку и с силой швырнул её в костёр. Искры взметнулись фонтаном, пламя на миг вспыхнуло ярче.

— Проклятье! — выругался вслух.

Афина подняла голову с лап и посмотрела на меня с тревогой. Что ж, она чувствовала моё растущее негодование через нашу связь.

Ну и что делать? Травы вроде морозной мяты стоят недорого. Питомцы? В безопасной зоне за целую неделю я наткнулся лишь на иглистого ушкана, стоимостью десять серебряков. Навыки у зверей разные, «полезные» могут стоить вообще копейки, это с Красавчиком мне повезло.

Да, был лунный пырей, и стоил он неслабо. Но за эти дни я не встречал ни одного похожего места. А если бы нашёл хоть одну россыпь травы, на оплату долга всё равно бы не хватило. Но изучать всю опасную зону, когда уже на такой глубине так рискованно? Мёртвым я Ольге не помогу, поэтому останусь в зоне обитания рысей.

Слегка успокаивало то, что имелся корень ледяного дыхания — целых семь штук, и помечался он как реагент холода. Это был запасной план, жаль Красавчик не нашёл больше. Однако время оставалось.

Золотой — слишком внушительная сумма. А вот одна рысь решит все проблемы. Один удачный заход — и долг погашен.

Поэтому я и не стал тратить время на поиски редких реагентов — это лотерея. Время — мой самый дорогой ресурс сейчас. И потратить его можно было только на то, что действительно может принести результат.

Кошка поднялась и подошла ко мне. Положила тяжёлую голову на колено и тихо мурлыкнула. В этом звуке было столько преданности, что что-то сжалось в груди.

— Не в тебе дело, девочка, — пробормотал я, проводя рукой по её шерсти. — Ты делаешь всё правильно. Это я… что-то не так понимаю.

Красавчик спрыгнул с моего плеча и устроился рядом с Афиной, тихо попискивая.

Я продолжал гладить обоих питомцев, пытаясь успокоиться и мыслить трезво. Раздражение — плохой советчик для охотника. Нужно анализировать, искать закономерности, находить слабые места противника.

Но что анализировать, если ничего не понятно?

Рысь не может предсказывать будущее — это абсурд. Магия магией, но есть же пределы возможного! Или нет? А может супер-чутьё? То, что я предполагал ранее? За мгновение до опасности?

Или какой-то магический эффект, когда её свобода подвергается угрозе? Возможно… Значит, она как-то читает мои намерения, мои действия, верно? Но как?

Я закрыл глаза и заставил себя прокрутить в памяти все попытки поимки.

Первая засада в ущелье. Я расставил питомцев, приготовился к броску сети. Рысь вошла в ловушку, но вдруг резко остановилась и посмотрела прямо на меня. Словно почувствовала опасность. Потом взмыла по отвесной стене, используя воздушные потоки.

Вторая засада у наблюдательного камня. Афина была в полной невидимости, затаилась в расщелине сверху. Рысь уселась на валуне, а потом… В последний момент отпрыгнула, за секунду до того, как Афина должна была прыгнуть.

Третья — погоня. Здесь она уворачивалась от каждой атаки моей кошки, словно видела её сквозь невидимость. Даже когда ветер дул в другую сторону, даже когда по всем законам природы она не могла знать, откуда прилетит удар.

Во всех случаях рысь реагировала не на меня, а на Афину. Она всегда знала, где располагается главная угроза.

Мой взгляд медленно сместился на лежащую рядом хищницу. Она уже дремала, её бока мерно поднимались и опускались. На шее, под густой полосатой шерстью, едва виднелась красная спиральная метка приручения.

Стоп!

Я замер, уставившись в огонь. Вдруг что-то кольнуло в памяти — острое, как заноза. Несколько раз во время последней погони мне казалось, что рысь мелькает в разных местах одновременно. Сначала справа от большого валуна, потом слева от искривлённой сосны, потом снова справа. Движения были слишком быстрыми даже для магического зверя её уровня.

Тогда я списал это на усталость, на адреналин, бурливший в крови. Глаза слезились от пота, сердце колотилось как сумасшедшее — в таком состоянии легко начать видеть то, чего нет. Азарт охоты играет злые шутки с восприятием, это знает любой егерь.

Но что, если дело не в усталости?

Я закрыл глаза, заставляя себя вспомнить каждую секунду той бешеной погони по скалам и ущельям. Восстанавливал в памяти каждый поворот, каждый прыжок, каждый миг, когда что-то показалось странным.

Вот рысь исчезает за валуном справа — я отчётливо видел, как её хвост мелькнул между камней. А потом её силуэт появляется слева от большой сосны…

Я ведь даже корректировал движения Афины, направляя её. Расстояние между этими точками… Даже с магической скоростью рыси она не могла преодолеть его за такое время. Физически невозможно.

А вот ещё момент — когда мы почти загнали её в тупик между скал. Я видел, как она рванула влево, к узкой расщелине. Видел своими глазами!

Но Красавчик уверенно погнался за следом, ведущим вправо, к зарослям колючего кустарника. Тогда я решил, что горностай ошибся, сбился, что его улучшенное чутьё дало сбой от усталости.

Но что, если нет? Что, если он был прав, а я… нет?

Память услужливо подсовывала новые детали: как рысь словно раздваивалась во время погони по карнизу над пропастью, как появлялась с противоположных сторон поляны, заставляя нас метаться из стороны в сторону. Как её серебристо-голубые всполохи мелькали то тут, то там, оставляя за собой едва заметное свечение в воздухе.

Слишком быстро она реагировала. Слишком точно предугадывала. Даже для магического зверя F-ранга шестнадцатого уровня это было… неестественно.

Воздух в пещере стал казаться спёртым, душным. Я провёл ладонями по лицу, чувствуя, как пот смешивается с копотью костра. Пламя начало затухать — поленья прогорели, языки огня становились всё меньше, отбрасывая более слабые и тревожные отблески на каменные стены. Тени плясали и колыхались, создавая иллюзию движения там, где его не было.

Треск тлеющих углей, мерное дыхание питомцев, далёкий шум ветра в расщелинах — все эти звуки складывались в убаюкивающую мелодию ночного леса. Но я не мог расслабиться. Разум лихорадочно перебирал детали, складывая их в мозаику, которая медленно обретала пугающие очертания.

Тот снисходительный взгляд, которым рысь одарила меня после провала первой засады в ущелье. В её серебристых глазах не было ни удивления, ни злости — только холодное превосходство хищника, который заранее знал исход игры. Поведение в том проклятом ущелье с медведем — слишком точное знание территории, слишком выверенный расчёт времени. Она привела меня туда не случайно, не импровизируя. Это был спланированный ход в партии, которую она разыгрывала с самого начала.

Где-то в глубине леса ухнула сова — далёкий, тоскливый звук, который эхом отозвался в каменных стенах пещеры. Листья шелестели на ветру, создавая едва слышимый шёпот, который в полудрёме мог показаться чьими-то голосами.

Да ладно? Нет, неужели?..

В голове словно тумблер переключился, и весь мир предстал в новом свете. Все кусочки головоломки вдруг встали на свои места с такой ясностью, что от осознания перехватило дыхание. Простая, элементарная истина, которая объясняла всё — каждую неудачную засаду, каждый промах, каждый момент, когда я чувствовал себя марионеткой в чужих руках.

Это ударило как обухом по голове.

Я выпрямился так резко, что Афина подняла голову и настороженно посмотрела на меня жёлтыми глазами. Красавчик тоже проснулся, его ушки встали торчком.

— Вот вы как… — выдохнул я, и губы сжались. Во мне смешались восхищение, злость и нечто похожее на профессиональное уважение.

Сердце заколотилось с новой силой, но от понимания масштабов обмана.

Красавчик не ошибался, когда следовал по «неправильному» следу.

Вот почему все мои ловушки проваливались. Вот почему рысь всегда знала, где и как мы будем атаковать. Поэтому она так легко предугадывала каждый ход.

Всё это время я охотился не на одного зверя.

Их было двое.

Если вам нравится книга, буду рад вашим отзывам в комментариях, спасибо!