Егерь. Опасная Зона. Книга 2

Глава 2

Той ночью…

Я стоял посреди ночной поляны, чувствуя себя зайцем в волчьей стае. Не возраст или обстоятельства давили на меня — а та первобытная мощь, что исходила от этих двоих. Она заставляла каждую клетку тела помнить, кто здесь хищник, а кто добыча.

Адреналин бурлил в крови, ноги едва заметно дрожали. Рука автоматом выхватила нож, хотя понимал — против такой силы мне противопоставить нечего.

Григор держал мою кошку одной рукой, словно котёнка. Огромная ладонь полностью обхватывала её шею — не жестоко, но неумолимо. Ядозуб, способный разорвать волка, лежал смирно, будто вся ярость испарилась от одного прикосновения великана.

А рядом с ним расположился зверь, от которого перехватывало дыхание.

Медведь Алой Кости воплощал чистую магию. Даже лёжа, возвышался до моего пояса. Лапы размером с мою голову, когти — чёрные изогнутые кинжалы, способные распороть дерево одним ударом. По шерсти перекатывались волны багрового света, словно внутри горел огонь.

Костяные наросты на голове поражали больше всего. Алые, будто выкованные из раскалённого металла, они образовывали корону. Каждый пульсировал слабым светом, как угли в кузнечном горне. Жёлтые глаза смотрели с холодным любопытством хищника, знающего себе цену.

Звериный кодекс: Информация о звере недоступна.

Эволюционный ранг: D.

Уровень зверя: 46.

И при этом на шее красовалась красная спираль приручения — точно такая же, как у моих питомцев.

Григор молча изучал моё лицо, серые глаза словно сверяли его с воспоминанием. Затем взгляд скользнул на руки, на красные татуировки, пульсирующие в ответ на эмоции.

— Отпусти мою кошку, — хмуро сказал я.

Что-то изменилось в выражении. Суровость не исчезла, но появилось нечто другое — понимание? Узнавание?

— Так… — протянул он задумчиво, ослабляя хватку. — Зверолов, говоришь… Значит, ты Сашкин сын.

— Да, — ответил осторожно. — Мой отец был Звероловом.

— А что тут делаешь?

— Живу.

— Да? Интересно.

Григор полностью отпустил кошку. Она перевернулась на лапы с кошачьей грацией, встряхнулась и отступила ко мне. Агрессии в позе больше не читалось — просто села рядом, жёлтые глаза настороженно следили за великаном.

— Э-э-э-э-э-эх Са́нька… — неожиданно громко произнёс Григор. — Хороший был мужик. Талантливый приручитель. Всё норовил обогнать меня. Не враждовали мы — соревновались. Кто лучшего зверя поймает, кто дальше в опасную зону сунется. На равных были…

Я медленно убрал нож, который Григор словно и не заметил. Впервые, с момента пробуждения в этом теле, незнакомый человек отзывался об отце Макса добрыми словами. Вряд ли этот отшельник пришёл сюда по мою душу. Но его зверь…

Медведь зевнул, демонстрируя зубы размером с кулак, но угрозы в позе не было. Раз хозяин успокоился — и ему незачем напрягаться.

— Значит ты — Максим. Сильным был твой папашка, — усмехнулся Григор без издёвки. — У него были большие перспективы.

— Ефим говорил, что отца разодрала Медведица Алой Кости… — задумчиво протянул я, глядя на питомца Григора. Но передо мной был самец.

— Отец твой давно погиб, — рыкнул Григор. — А этого я недавно приручил, и так глубоко в лесу, куда твой отец тогда даже не заходил. Но зашёл бы, не погибни. Мог бы дойти до королевского двора со своей силой, захоти. Не срослось…

Да уж, не срослось. И подозреваю, из-за кого именно.

Григор производил впечатление нормального мужика. Суровый, как кремень, говорит прямо. Таким можно доверить спину в глухом лесу.

В окне избы мелькнуло белое пятно — Красавчик высунул мордочку, привлечённый разговором.

Григор заметил горностая и прищурился.

— А это кто у нас? Показался наконец, — пробормотал, поднимая руку.

Красные татуировки вспыхнули ярким светом. Волна силы — не агрессивной, а успокаивающей, тёплой.

Красавчик в окне перестал дёргаться и с любопытством выглянул. Затем, к моему изумлению, выпрыгнул и направился прямо к нам. Не к Григору — ко мне.

На его пути лежал Медведь Алой Кости. Любой нормальный питомец размером с горностая обратился бы в бегство от одного запаха этого чудовища. Но Красавчик, словно ничего не замечая, запрыгнул на широкую спину медведя и пробежал по ней, как по бревну.

Медведь даже ухом не повёл.

— Это… Как так? — выдохнул я.

— Эмоции, парень, — объяснил Григор с усмешкой, опуская руку. — А говоришь — Зверолов. Питомцам нужно передавать правильные эмоции. Твой горностай не чувствует страха, потому что я дал понять — угрозы нет.

Красавчик добрался до плеча и устроился там, довольно помахивая хвостом.

— Ты ещё огрызок, конечно, — добавил Григор, окидывая оценивающим взглядом. — Но горностай ухоженный, это видно. И кошка эта… — посмотрел на питомца с нескрываемым уважением. — Полосатых ядозубов приручить крайне сложно. Гордые твари, своенравные. То, что она тебя почти слушается и при этом стала такой здоровой… Похоже, талант отца передался. Но какой-то другой.

— Григор, — решился спросить то, что мучило больше всего. — Раз уж заговорили об этом… Ты знаешь, что случилось с отцом? Как он умер? Ефим говорил про Медведя Алой Кости, но…

Григор пожал плечами, лицо стало непроницаемым.

— Не знаю. Меня к тому времени здесь уже не было.

— Точно, тебя изгнали… За что?

Глаза великана сузились. Температура воздуха словно упала на несколько градусов.

— Не обязан отвечать на такие вопросы, — процедил холодно. — То, что ты Сашкин сын, не делает нас друзьями.

Медведь, почувствовав изменение настроения хозяина, поднял массивную голову и посмотрел на меня — без агрессии, скорее с любопытством. Затем, решив, что угрозы не представляю, растянулся на земле, положив голову на лапы.

Что ж, пожалуй, свой лимит вопросов я исчерпал. У каждого есть темы, о которых он не готов говорить, и я это понимал. Но проблема никуда не исчезла — неделя на заработок золотого, и время неумолимо движется вперёд. Раз он знал отца… Возможно, совет даст дельный.

— Послушай, — решился я, — раз ты приручитель и знал отца… У меня серьёзная проблема.

Великан поднял бровь, молча ожидая продолжения.

— Мне срочно нужен один золотой. Думаю, отправиться в опасную зону, поймать ценного питомца.

— Ха! — хмыкнул Григор. — Нет уж, парень. Хочешь совет — выкладывай всё начистоту.

Стиснул зубы. Ладно, на кону стоит слишком много.

— Ефим подстроил так, что к матери явился сборщик налогов гораздо раньше срока. Требует золотой за неделю, иначе мать угодит на каторгу, а хозяйство конфискуют.

Григор презрительно сплюнул.

— Старая крыса, — процедил он сквозь зубы. — В его духе. Бить по самому болезненному месту.

— Ты не удивлён, — заметил я.

— Чему удивляться? Ефим всегда был мелочной, завистливой дрянью.

— Он хорошо контролирует деревню.

— Ха, этот старый недотёпа убедит собаку отказаться от мяса! — отшельник с силой ударил кулаком по ладони. — А Ольгу жаль — хорошая женщина. Ладно, разберёшься, если силы наберёшься.

Кхм, а это как-то странно.

— Судя по всему у тебя с ним своя история? Интересно, ты ведь уже обладаешь достаточной силой.

— Много ты понимаешь, — пробормотал отшельник. — Есть более важные вещи, чем разбираться со слабаком. Сам и разберёшься, если хоть что-то из себя представляешься. В опасной зоне у нас куда более важные цели, малец.

— У «нас»?

— Мы… — начал, но тут же осёкся и рявкнул, будто разозлился сам на себя за болтливый язык. — Не твоё дело.

Любопытно. Значит, в опасной зоне обитают и другие люди. Изгнанники? Отшельники? Что вообще происходит⁈ Как много я не знаю⁈

Медведь рядом зевнул, обнажив клыки размером с мой кулак, и снова улёгся. Людские интриги его явно не волновали.

— Лучше вот что послушай, так уж и быть, скажу. Если нужны быстрые деньги, ещё и такие, то путь выбрал верный. Больше никак не заработать. Ценного зверя поймать — единственный шанс для такого молодого Зверолова, — добавил Григор, окидывая меня оценивающим взглядом.

Я напрягся в ожидании. Наконец-то что-то дельное.

— Посоветуешь что-то?

— Чтобы и золотой принёс, и не сдох… — почесал бороду великан. — Ну к стихиям огня, молнии и тени точно рано лезть в такую-то глубь, а вот воздух… Тебе подойдёт ветряная рысь. Обитает в опасной зоне, но не так уж далеко. Поджарая такая и длинноногая. Мех серебристо-голубой, развевается постоянно, даже когда ветра нет, ха. Не перепутаешь.

Чёрт возьми, питомец стихий! И всё же они существуют. Я и так знал, что они водятся в опасной зоне, но… Живые, настоящие, и вот мне предлагают охотиться на такого. Невероятно. Жаль только, что опыта — кот наплакал, а знаний — нет!

— Расскажешь о повадках этого зверя ветра?

Григор замолчал, присел и погладил своего медведя. Костяные отростки отреагировали на касание хозяина и засветились. Отшельник прищурился, в глазах мелькнула насмешка.

— Парень, ты силы-то хочешь?

— Кхм, хочу лес знать. И со зверьми работать, — уклончиво ответил я.

— А в том сила и есть. Настоящего Зверолова сила. И настоящий Зверолов сам учится. Наблюдает, анализирует, пробует. Мало среди нас годных, уж поверь. Хочешь заработать и что-то стоить в этом мире — иди в лес. Лес научит! А те, кто в тёплых домах при дворе прохлаждаются — просто выскочки, пацан. Хочешь познать дикую природу Раскола — пойди туда и вырви победу зубами! Думаешь, твой отец кого-то расспрашивал? Шёл и ловил.

Так-то оно так, логика железная. В тайге меня тоже никто за ручку не водил, но дед учил! А тут я сам по себе, без каких-либо знаний о магических тварях.

Ха!

В груди даже что-то заиграло, охотничий азарт проснулся. Перехитрить зверя стихии? Вызов, который душа принимала.

Красавчик на плече встрепенулся, уловив мои эмоции.

— Где искать-то хоть скажи? — спокойно спросил я, присел на корточки и погладил кошку по голове.

— В опасной зоне, но не у самой границы — глубже. Осторожнее, парень. Твари быстрые, злые и хитрые. У скал любят жить. Так не скажешь, сам ищи. Попадаются редкие подвиды ветряной рыси, но да ладно, на такую не наткнёшься. А если наткнёшься — не вздумай ловить.

Григор замолчал, изучая мою кошку.

— С такими помощниками… — кивнул на ядозуба. — Шансы поймать простую ветряную рысь есть. Кошка сильная, башковитая. Главное — действуйте в команде.

— А та редкая рысь? Почему не попробовать?

Григор махнул рукой.

— Забудь. Не твой уровень — и всё тут. Провозишься месяц и не поймаешь. Сначала опыта набирайся. Настоящего опыта, лесного.

Я кивнул, принимая логику. В тайге тоже не с медведя начинал. Да и время жмёт, нужно верно расставлять приоритеты.

— Понял. А ты сам-то тут чего? Не в избу же вернулся?

— Не в избу… Зачем, если в опасной зоне живу, — просто ответил он.

Вот тут меня впервые пробрало. Да так, что я выпрямился.

— Как⁈ Туда же даже ходят редко и с охраной!

— Парень, звери метки Зверолов чуют, предпочитают не связываться, особенно с сильными. Так и живёшь, растёшь в силе и уходишь всё глубже… К тому же они друг с другом постоянно грызутся.

— При осторожности и сноровке, — продолжил Григор, — в опасной зоне не только выжить можно, но и неплохо устроиться. Обычные звери там водятся, магические их не истребляют. Еды хватает, коли знать, где брать. Думаешь, ты там кому-то нужен? Ха! Вот и я живу. А иначе силы не развиваются. Не сидеть же как этот хрыч Ефим в деревушке. Настоящая сила — она там, ближе к Расколу.

Ценный совет. Значит, опасная зона — не сплошное логово монстров, а место, где осторожность — закон выживания. Что ж, это по мне.

— Это как так-то? — не унимался я. — Звероловы королевству нужны как воздух. Почему ты отшельник? Разве тебя не разыскивают? Не пытаются завербовать? Чтобы ты поставлял питомцев?

Григор гулко рассмеялся, смех эхом прокатился по поляне.

— Пусть попробуют забраться так глубоко, чтобы меня к трону притащить! Не дойдут. А дойдут — не выйдут. А выйдут — так не все. А если не все, то точно без меня, — сказал он. — Нет, парень, в мире всё устроено не так. Бароны любят покладистых исполнителей, а не тех, кто им перечить может. Отшельник я — отшельником и останусь. Меня всё устраивает.

Чёрт, этот мужик был мне по духу. Словно жизненные принципы совпадали.

Посмотрел на свои татуировки. Это какой же путь предстоит пройти, если Григор в своём возрасте укрощает питомцев сорок шестого уровня! И вообще, каких уровней они могут достичь?

Великан хмыкнул, неверно истолковав мои мысли.

— О силе думаешь? Сила сама придёт. Расти и развивайся. Каждый пойманный зверь, каждая победа, каждый урок добавляют мощи. Главное — не сиди сложа руки. Твой батя это знал, вот из леса и не вылазил.

Медведь вдруг плавно встал, без усилий, но земля под его лапами просела. Григор положил ладонь на массивную голову питомца.

Он замер на мгновение, словно припоминая что-то важное, затем перевёл взгляд на избу. В его глазах мелькнула живая искорка любопытства.

— А знаешь… — протянул он задумчиво, почёсывая бороду. — Раз уж я здесь оказался, глянуть что ли, как ты тут обустроился. Давно не видел своё хозяйство.

Слова прозвучали не как просьба, а скорее, как заявление о намерениях. Медведь рядом с ним не шелохнулся, демонстрируя полное равнодушие к человеческим делам.

— Конечно, — ответил я с усмешкой, хотя выбора особо не было. — Думаю, не разочаруешься.

— Посмотрим, — коротко бросил Григор и направился к избе.

Я пошёл следом. Красавчик на плече напрягся, а кошка тенью скользнула за нами.

Григор толкнул дверь и вошёл внутрь, пригнув голову. Его взгляд по-хозяйски скользил по комнатам.

— Хм, — пробормотал он, проводя пальцем по столешнице. — Убрано. Печь работает. Неплохо.

Он прошёл к дальней стене, где гирляндами висели собранные травы, и принюхался.

— Морозная мята, светопряд… — перечислил он, оценивающе разглядывая мои запасы. — Знаешь, что собираешь. И обработано правильно — не пересушено, не отсырело.

В его голосе зазвучала нотка одобрения, что грело душу — приятно, когда твой труд ценят по достоинству.

— Подпол покажи, — приказал он.

Я открыл люк, и Григор заглянул вниз, окидывая взглядом мои скромные запасы — всё было аккуратно разложено на полках.

— Молодец, парнишка, — констатировал он с похвалой. — В лесу без запасов — покойник. Многое я тут сам построил, конечно… Ну ладно, считай подарок тебе в память об отце. Как и мои ответы.

Выйдя из избы, он направился к сараю.

— Прибрал всё… Корма-то наверняка сгнили, уходил я второпях…

— Да уж, потрудиться пришлось изрядно, — кивнул я.

Последним пунктом стал полигон. Здесь Григор задержался дольше всего. Его руки ощупывали отремонтированные мной прутья клеток, изучали новые ремни на тренировочных снарядах.

— Руки растут откуда надо, — заметил он. — Чья работа?

— Моя.

— Сам? — он повернулся ко мне с неподдельным удивлением. — Отец тебя учил?

— Не помню, — соврал я. — Как-то само получилось.

Григор хмыкнул, но больше не расспрашивал.

— Знаешь, для чего это? — спросил он, кивая на металлические кольца, вбитые в стены.

— Для привязи, — предположил я. — Чтобы питомец не сбежал во время тренировки.

— Не только, — Григор провёл рукой по одному из колец. — Здесь можно отрабатывать связь. Зверь на привязи, а ты учишься передавать ему команды мысленно, без слов. Именно для дуэли, через агрессию и инстинкты. Поначалу они злятся, вот так и приходится. Очень полезное упражнение.

Григор прошёл вглубь полигона и вдруг присвистнул.

— А кто это тут у нас в клетке? Ушкан! — воскликнул он.

Ах ты ж чёрт. Совсем забыл про него после такой ночи.

— Да, — ответил честно. — Поймал недавно.

Григор присел на корточки перед клеткой, внимательно изучая зверька. Взгляд был профессиональным — он оценивал мускулатуру, состояние шерсти, общее здоровье питомца. Это легко было считать, ведь я постоянно делал так же.

— Хороший экземпляр, — протянул он наконец. — Откормленный, спокойный. Видно, что питался хорошо в безопасной-то зоне. Но и ты ухаживал правильно, чувствую его удовлетворение. Ха, иголки для пряжи, может в какой год и дорогая, особенная, появится. Такой не меньше десяти серебряных стоит.

Он замолчал, о чём-то размышляя, затем неожиданно повернулся ко мне.

— Слушай, парень. Если уж тебе срочно в опасную зону надо, то у меня есть предложение.

Кошка рядом со мной напряглась, видимо, почуяв моё беспокойство.

— Какое? — осторожно спросил я.

— Отдай мне ушкана на время. Ему иглы скоро сбрасывать, а тебя рядом не будет. Я за ним присмотрю, пока ты рысь ловить будешь. А когда вернёшься — отдам обратно. Жалко зверюгу, пропадёт же.

Чёрт, я с таким трудом его добыл! Как я могу быть уверен, что он не просто исчезнет с моим питомцем? Я не привык так быстро доверять людям. Хоть громила и вызывает у меня уважение, это не меняет того факта, что знакомы мы меньше часа.

— Ты… кхм. Зачем это тебе? — проговорил я, стараясь скрыть недоверие в голосе.

Григор усмехнулся, видя мои сомнения.

— Понимаю твоё недоверие, Макс. Но иногда в жизни приходится рисковать. — Он окинул меня оценивающим взглядом. — К тому же, подумай сам: зачем мне твой ушкан, если я могу поймать десяток таких за день? А так, ты уйдёшь, и кому оставишь?

Кошка рядом со мной зарычала — тихо, но выразительно. Она почувствовала моё беспокойство и готова была действовать. Видимо, эффект Григора сходил на нет.

— Тихо, девочка, — мягко сказал я, поглаживая её по голове. Она моментально успокоилась, а Григор лишь усмехнулся.

Изгнанник был прав — ему действительно не нужен мой ушкан. Человек, приручивший медведя 46-го уровня, вряд ли позарится на добычу новичка. К тому же, если что-то пойдёт не так в опасной зоне…

— Хорошо, — решился я наконец. — Но, если не вернусь в срок, продашь зверя, передашь деньги Оль… маме?

— Даю слово, — без колебаний ответил Григор. — Если не вернёшься — продам.

Я кивнул, чувствуя облегчение. Хотя бы эту проблему решил.

Открыв клетку, я осторожно взял ушкана на руки. Зверёк не сопротивлялся — за время, что он провёл у меня, привык к моим прикосновениям.

— Не стрессуй, — прошептал я ему, используя силу Зверолова. Татуировки потеплели, и ушкан успокоился. Я убрал его обратно в клетку.

Григор принял клетку из моих рук с неожиданной бережностью.

— Не волнуйся, парень. У меня с животными отношения хорошие, — сказал он, заглядывая к ушкану. — Верно говорю? — обратился он к зверьку тихим, успокаивающим голосом.

Ушкан настороженно принюхался, но страха не показал. Видимо, от Григора не исходило ощущения угрозы.

— Тогда увидимся, — Григор поднялся, держа клетку в одной руке, как пёрышко. — Удачи тебе, Макс.

Едва мы вышли из полигона, как он добавил:

— Хозяйство в порядке. Не ожидал, честно говоря. Думал, найду развалины.

В его голосе звучала искренность — приятно было это слышать.

— Видно, что живёшь тут не просто так, а с умом, — добавил он. — Так и надо.

Медведь рядом с ним поднялся и потянулся, словно собираясь в дорогу. Григор кивнул мне:

— Время уходить. Дела ждут. И это… Природа другая в опасной зоне. Ты уж как следует подготовься. Выдели день, реши дела, собери с собой всё что нужно, парень. Не торопись. Совет я тебе дал. У меня вот хуже было, помощи ждать неоткуда было. Раз с Ефимом проблема, то так её и реши — через силу Зверолова. Будет любопытно, если поймаешь рысь и выживешь. А там — подрастёшь, покажешь, что можешь, уже по-другому поговорим.

— Ефим третьей ступени, — напомнил я.

— Для настоящего Зверолова он ничего не стоит, дружок, — хмыкнул великан.

Он направился в сторону опасной зоны. Медведь пошёл следом, его массивные лапы бесшумно ступали по траве. Через несколько шагов они оба растворились в зарослях, словно и не было их вовсе.

Я остался один на поляне в компании кошки и Красавчика. Тишина показалась оглушительной после присутствия таких мощных существ.

О стольком хотелось спросить, столько узнать… Но он либо не знал ответы, либо не собирался делиться информацией.

Кошка подошла ко мне и потёрлась о ногу, её жёлтые глаза выражали беспокойство. Красавчик спрыгнул с моего плеча и суетливо обнюхал место, где прошёл медведь.

— Да, знаю, — сказал я им обоим. — Вот так встреча. Чего мы ещё не знаем про этот лес, а?

Григор был прав, я и так собирался подготовиться. Но теперь, после всего, что узнал…

Что ж, похоже времени уйдёт побольше.