Егерь. Опасная Зона. Книга 2

Глава 18

Сердце заколотилось как сумасшедшее. Это была моя первая настоящая дуэль. Ставки были предельно ясны.

Я стиснул зубы, ноги расставил шире — инстинкт, который отвечал за равновесие в критических ситуациях. Руки сжались в кулаки, хотя в дуэли я не мог вмешиваться физически.

Афина сорвалась с места как молния.

Её мощные лапы взорвали каменную крошку, оставив глубокие борозды в земле. Она летела низко, почти стелясь по земле, целясь в брюхо насекомого — единственное место, где хитин выглядел тоньше.

Умница, девочка! Точно туда и надо!

Но Жнец даже не дрогнул.

За миг до столкновения он плавно развернулся всем корпусом, словно на шарнирах, и его передняя лапа молниеносно рубанула по воздуху. Афина едва успела подкатиться под удар, хитиновые когти просвистели в сантиметрах от её головы.

Приземлившись, она мгновенно развернулась и снова атаковала, на этот раз сбоку. Её клыки нацелились в сочленение между головой и туловищем.

Снова промах.

Насекомое переступило на пол-оборота, его движения были такими плавными и точными, что казались заранее просчитанными. Каждый выпад Афины встречал идеальную защиту или уход.

Я почувствовал, как по спине прокатилась волна холода.

Жнец не просто защищался, он изучал её стиль боя. С каждой атакой его реакция становилась всё более точной, будто он запоминал каждое движение.

— Осторожнее! Он умнее, чем кажется! — мысленно передал я Афине.

Кошка получила мою команду и резко изменила тактику. Вместо прямых атак она начала кружить вокруг противника, используя свою скорость. Её полосатая шерсть мелькала между каменных обломков, создавая иллюзию движения там, где её не было.

Но Жнец не клюнул на обман.

Его огромные фасеточные глаза двигались независимо друг от друга, охватывая практически всё ущелье одновременно. Усики дрожали, ловя малейшие изменения в воздухе.

Эрика стояла в стороне, сложив руки на груди, и на её лице играла довольная улыбка. Иногда её веки на мгновение прикрывались, и тогда движения Жнеца становились ещё более скоординированными.

Проклятье. Она очень опытна — чётко передаёт команды, читает наши манёвры!

Я закрыл глаза и полностью сосредоточился на связи. Забыл про Эрику, про Красавчика, про само ущелье. Остались только я и Афина.

— Девочка, слушай внимательно, — передал я ей серию быстрых образов. — Видишь, как он всегда поворачивается именно туда, куда ты хочешь ударить? Он читает твои намерения по движениям. Нужно запутать его.

Афина фыркнула — мол, знаю сама — но приняла совет. В следующий момент она рванула влево, но в последний миг метнулась вправо. Жнец начал поворот влево, но не успел скорректировать движение.

Когти Афины полоснули по его боковому панцирю, высекая искры.

Первое попадание!

Правда, урон был минимальным — хитин оказался даже крепче, чем я думал.

Жнец щёлкнул мандибулами — звук напомнил лязг железных ворот — и перешёл в наступление.

Он двинулся с ошеломляющей скоростью. Передние лапы рубили воздух как косы, задние цеплялись за камни, позволяя резко менять направление атаки.

Афина ушла в невидимость, успев увернуться от первого удара, пригнувшись. Второй прошёл над её спиной и срезал несколько полосок шерсти. На третий она ответила контратакой — прыгнула на спину противника и попыталась вцепиться клыками в основание шеи.

Жнец выгнулся как рассерженная кошка, пытаясь сбросить наездницу. Его лапы царапали воздух, но достать Афину на собственной спине он не мог.

— Бей в суставы передних лап! — крикнул я мысленно, передавая Афине чёткий образ уязвимой точки.

Кошка вцепилась когтями в хитиновые пластины и резко сменила тактику. Вместо попыток прогрызть панцирь она нацелилась на сочленение, где передняя лапа Жнеца крепилась к туловищу. Там хитин был тоньше, а главное — подвижность требовала зазоров в броне.

Клыки Афины нашли цель. Жёлтая жидкость брызнула из раны, и монстр издал пронзительный скрежет.

— Держись! — подбодрил я её, чувствуя, как моя воля сливается с её инстинктами.

Но Жнец не собирался терпеть. Он резко подскочил и с силой ударился спиной о стену ущелья. Афина взвыла от боли и соскочила, еле удержавшись на лапах. На её боку виднелась красная ссадина.

— Афина!

Кошка покачала головой, прогоняя оглушение, и снова встала в боевую стойку. В её глазах плескался азарт — ей нравилось сражаться с достойным противником.

Но я видел, что она устаёт. Дыхание стало тяжелее, движения — менее резкими. А Жнец выглядел так же свежо, как в начале боя.

Эрика это тоже заметила.

— Твоя кошечка устала, — сказала она, и в её голосе прозвучала насмешка. — Может, сдашься? Я обещаю, что буду обращаться с твоим горностаем… гуманно.

Взгляд у неё при этом был такой, что становилось ясно: её представления о гуманности кардинально отличаются от моих.

Но я не ответил, а Жнец уже двинулся в атаку.

На этот раз насекомое действовало по-другому. Вместо резких выпадов — размеренные, давящие удары. Он загонял Афину в дальний угол ущелья, лишая её пространства для манёвра.

Я попытался вмешаться, передавая кошке тактические команды, но что-то было не так. Этот проклятый монстр предугадывал каждый мой ход. Реагировал на мои планы быстрее, чем Афина успевала их выполнить.

Словно Эрика не просто давала команды своему зверю…

Я вгляделся в девушку и почувствовал мурашки по коже. Её глаза были закрыты, веки слегка подрагивали, а голова наклонена под тем же углом, что и у её питомца.

Да она вселилась в него! Управляла изнутри, видела его фасеточными глазами, чувствовала его инстинктами хищника-убийцы. Это был запредельный уровень симбиоза — не просто ментальная связь, а полное слияние сознаний. Феноменально!

Против такого уровня контроля у нас есть шансы?

Жнец загнал Афину к самой стене ущелья. Она металась, пытаясь найти брешь в его обороне, но каждый её манёвр уже был просчитан. Монстр знал, куда она прыгнет, ещё до того, как моя хищница решала это сама.

Но я всё это время изучал врага. Наблюдал, анализировал, искал слабое место. Каждое животное, даже самое совершенное, имеет уязвимости.

И я их нашёл.

Жнец был идеальным убийцей — но именно в этом была его проблема. Все его движения были предельно эффективными, выверенными до миллиметра. Он экономил каждый жест, каждый поворот корпуса.

Когда поднимал переднюю лапу для удара, задние лапы автоматически принимали оптимальную стойку для равновесия. Хитиновые пластины на спине скрипели друг о друга при каждом движении, издавая металлический звон.

Всё математически точно. Предсказуемо.

У него не было лишних движений — а значит, не было запаса для неожиданных манёвров. Жнец двигался как идеальная боевая машина, но в этой идеальности была и слабость.

Ладони вспотели, но мысли стали кристально ясными. Нужна не сила, а хитрость. Понять схему, найти брешь, ударить в нужный момент.

— Афина! Вправо к валуну, потом рывок влево через пару секунд! — мысленно крикнул я, вкладывая в команду всю свою волю.

Она метнулась вправо, её лапы взрывали каменную крошку. Полосатая тень скользнула между валунами с такой скоростью, что я едва успевал следить взглядом. Жнец мгновенно перенёс вес на левые лапы, разворачиваясь для перехвата. Его шипастые конечности заскребли по камню. Идеальный расчёт, безупречная реакция.

Я считал секунды, чувствуя, как время растягивается в предвкушении решающего момента. Один… два…

И в этот момент я передал новую команду, вложив в неё всю ярость за Красавчика:

— СЕЙЧАС! Под него!

Афина резко сменила траекторию, нырнув под брюхо монстра именно в тот миг, когда все его лапы были заняты разворотом. Её тело изогнулось невероятным образом, мускулы напряглись до предела. Жнец попытался среагировать, но его идеальная стойка стала ловушкой — он не мог мгновенно перераспределить вес так, чтобы не нарушить баланс.

Афина полоснула когтями по незащищённому брюху, оставив глубокие борозды в мягком хитине. Тёмная жидкость брызнула на камни, зашипела и задымилась. Запах кислоты ударил в нос. Жнец издал пронзительный металлический визг — ярость, от которой зазвенело в ушах.

Уровень питомца повышен (12)

На миг показалось, что мы побеждаем. Афина нашла слабое место, нанесла удар, Жнец взвыл от боли. Кислотная кровь шипела на камнях, заполняя ущелье едким запахом. Я уже собрался мысленно приказать кошке отступить и перегруппироваться.

Тварь оказалась быстрее.

В тот же миг, когда Афина полоснула по его брюху, Жнец среагировал с такой скоростью, что я даже не успел проследить движение. Его передняя лапа, та самая, которую моя кошка ранила в начале боя, обрушилась вниз.

Удар пришёлся точно в бок Афине.

Раздался болезненный визг, от которого у меня ёкнуло сердце, а в груди разлилась волна боли.

— АФИНА! — выкрикнул я вслух.

Кошку отбросило на несколько метров. Её полосатое тело пролетело по воздуху, как тряпичная кукла, и с тошнотворным стуком ударилось о каменную стену ущелья. Она медленно соскользнула вниз и осталась лежать неподвижно.

Я рванулся к ней, но ноги будто окаменели.

Дуэль завершена. Получено опыта: 2000.

Получен уровень 15.

Уровень питомца повышен (13)

Афина лежала на боку, тяжело дыша. Её жёлтые глаза были затуманены болью, а из приоткрытой пасти сочилась алая пена. На боку зияла глубокая рваная рана — след от хитиновых когтей Жнеца. Кровь медленно растекалась по камням тёмной лужицей.

Но самое страшное — она не поднималась. Попыталась встать на лапы, но не смогла.

— Афина, девочка, держись… — мысленно прошептал я, посылая волну тепла и успокоения через нашу связь.

Она ответила слабым отзвуком боли и… извинения. Будто просила прощения за то, что подвела меня, не смогла защитить Красавчика.

От этого что-то сжалось в груди так сильно, что стало трудно дышать.

Жнец тем временем отползал назад, оставляя за собой тёмные пятна кислотной крови. Его рана тоже была серьёзной, он умирал.

— Что ж, — протянула Эрика, медленно подходя к нам. — Это было впечатляюще. Твоя кошка почти справилась с моим Жнецом. Почти, но победа за мной.

Она остановилась рядом с Афиной и наклонилась, изучая её раны. В её глазах читалось профессиональное любопытство, как у ветеринара, осматривающего больное животное.

— Внутреннее кровотечение, возможно, повреждены рёбра, — пробормотала она. — Да, мой проживёт дольше. Твой… без лечения… от силы час-два. Жаль, хороший экземпляр.

Эрика медленно обернулась к своему Жнецу, который истекал кислотной кровью, оставляя на камнях дымящиеся пятна. Хитиновый панцирь на его брюхе был разорван когтями Афины.

— Знаешь что, — протянула она, наклонив голову и изучая меня с новым интересом. — Ты меня удивил. Я думала, это будет быстро. Мои питомцы редко получают серьёзные раны. Ещё и такие, от которых могут умереть.

Она подошла к своему монстру и легко провела рукой по его искалеченному брюху. Жнец издал тихий скрежет — то ли от боли, то ли от удовольствия.

— Твоя кошка действительно хороша. Очень хороша. Жаль только, что недостаточно сильна, как и её хозяин.

Эрика наклонила голову, изучая Афину с профессиональным интересом.

— Хотя… живые образцы всегда интереснее мёртвых, — пробормотала она, словно размышляя вслух. — Особенно те, что способны к такой эволюции. Да, определённо есть смысл наблюдения…

Она посмотрела на меня с внезапной улыбкой:

— К тому же, мёртвые Звероловы не могут развивать новые методы. А ты… ты ещё можешь стать весьма полезным для моих исследований.

— Это вряд ли, — я сильнее сжал нож.

Девушка выпрямилась и посмотрела на меня.

— Если честно, я ожидала, что дуэль закончится за пару секунд. Но ты заставил моего зверя попотеть. Это впечатляет.

Она сделала паузу, словно обдумывая что-то важное.

— Мне даже жаль будет делать из тебя врага. У тебя есть потенциал и убивать не хочется. Может быть, стоит пересмотреть наше соглашение?

Она сделала шаг ближе, и я заметил, как её взгляд скользнул по моему телу — не как женщина смотрит на мужчину, а как исследователь изучает интересный образец. В её звериных глазах мелькнуло что-то голодное, жадное до знаний.

— Особенно такой… уникальный, — добавила она, и в её голосе прозвучала нотка, от которой по спине пробежали мурашки. — Твой способ приручения действительно интригует. И эта связь с питомцами… Такую глубину симбиоза я видела редко.

Её пальцы дёрнулись, словно она с трудом сдерживалась, чтобы не потрогать мои татуировки.

Я напрягся. Сейчас она больше походила на безумного фанатика.

Эрика подняла обе руки, развела их в стороны, и в следующий момент из её ладоней вырвались два тонких луча золотистого света.

Я инстинктивно шагнул назад. Лучи пронеслись мимо меня — один к истекающему кровью Жнецу, второй… к Афине.

Тёплая волна прокатилась по моей раненой кошке. Боль, которую я чувствовал через нашу связь, начала стихать. Острые импульсы сменились спокойным, ровным пульсом. Афина исцелялась. Быстро.

Жнец тем временем выпрямился, его раны затягивались прямо на глазах. Кислотная кровь перестала течь, разорванный хитин срастался, становясь целым. Через несколько секунд от его ран не осталось даже шрамов.

— Что ты… — начал я, но голос застрял в горле.

Магия. Настоящая, живая магия исцеления, да ещё и такой силы! Я видел её своими глазами. Мой питомец полностью восстановился, будто и не участвовал в дуэли!

Да, я всегда предполагал, что магия существует — татуировки на моих руках, способности питомцев, сам этот мир кричал о её присутствии. Но видеть её в действии, почти чувствовать на себе…

Это было совсем другое.

Эрика опустила руки, и лучи света погасли. Она выглядела слегка уставшей, но довольной собой.

— Вот видишь? — сказала она, и в её голосе не было прежней холодности. — Я могу быть… щедрой.

Жнец тем временем подошёл к своей хозяйке. Его массивное тело начало светиться тем же золотистым светом, что исходил от рук Эрики. Хитиновый панцирь стал полупрозрачным, затем начал растворяться, превращаясь в поток энергии. Ещё мгновение — и чудовище исчезло, влившись в тело девушки.

Духовный зверь. Как Афина.

Но то, что я увидел, кардинально отличалось от того, что происходило с моей кошкой. Когда Афина переходила в духовную форму, процесс был мягким, естественным, как дыхание. А здесь…

Когда Жнец исчезал, я заметил, как на мгновение исказилось лицо Эрики. Веки дрогнули, зрачки расширились, а из горла вырвался тихий звук — наполовину стон, наполовину рычание. Будто что-то чужеродное боролось внутри неё.

Сколько питомцев она носит в себе? И что это делает с её разумом?

— Ну как? — спросила она, заметив моё выражение. — Впечатляет?

Я молчал, пытаясь осмыслить увиденное. Если она может носить зверей в себе и материализовать по желанию, то… в её распоряжении действительно может быть целая армия.

Может ли она быть сильнее Григора? Тот отшельник с медведем D-ранга казался непобедимым, но Эрика…

— Ты знаешь Григора? — вырвалось у меня.

Её лицо мгновенно потемнело. Жёлтые глаза сузились до щелей, а губы сжались в тонкую линию.

— Не называй имя этого глупца, — процедила она сквозь зубы. — Если хочешь получить своего горностая обратно.

На секунду её маска сорвалась окончательно. Жёлтые глаза вспыхнули настоящей яростью, а пальцы сжались так, что суставы побелели. Воздух вокруг неё будто сгустился, стал тяжёлым и давящим.

— Этот… самодовольный отшельник, — прошипела она сквозь зубы. — Думает, что его взгляды что-то значат. Что его сила делает его великим. Но он никогда не поймёт истинной науки приручения. Никогда!

Её дыхание стало частым, почти лихорадочным. Затем она резко выдохнула и снова взяла себя в руки, но я видел — упоминание Григора задело её за живое.

Кхм, а ведь это… Любопытно.

Эрика сделала несколько глубоких вдохов, успокаиваясь. Выражение её лица снова стало спокойным, почти дружелюбным.

— Просто… — сказала она, подходя ближе. — Некоторые имена вызывают у меня неприятные воспоминания.

Друид остановилась почти вплотную ко мне. Так близко, что я мог разглядеть каждую деталь её лица, почувствовать исходящий от неё запах. Что-то свежее, как утренний лес после дождя.

— Запомни, как одна из Семёрки сделала тебе добро, — сказала она тихо.

Семёрка. Снова это слово. Кто они такие? И почему она говорит об этом с такой гордостью?

— Что ещё за Семёрка?

— Ещё мал, чтобы знать подобное, но если встретишь, беги, пф, — Эрика фыркнул. — А моё добро запомни!

— Я не считаю это добром, — холодно ответил я. — Все условия изначально ты и создала. Это не щедрость, и я ничего не должен.

Эрика рассмеялась — звонко, искренне, а затем отступила на шаг, всё ещё улыбаясь.

— Ну что ж, теперь мы знаем друг о друге немного больше.

— Я под твою дудку плясать не буду.

— О нет, у меня на тебя совсем иные… планы.

Она наклонилась, подняла Красавчика, который всё это время сидел посередине ущелья и протянула его мне.

— Забирай свою крысу.

Я принял горностая, чувствуя, как моё сердце сжимается. Красавчик был тёплым, живым, но его чёрные глазки смотрели на меня без узнавания.

— Увидимся, — сказала Эрика, направляясь к выходу из ущелья.

— Как? — спросил я ей вслед.

Она обернулась, приподняв бровь.

— Что — как?

— Как ты разорвала связь с моим питомцем?

Эрика улыбнулась загадочно.

— Поверь мне, когда тебе это действительно понадобится, ты поймёшь сам. Если вообще способен на это.

И исчезла за поворотом ущелья, оставляя меня наедине с Красавчиком и невредимой Афиной.

Кошка потёрлась о мою ногу, но я не мог отделаться от ощущения подвоха. Ничего просто так не бывает. Эрика исцелила питомца не из доброты — для такой, как она, это была демонстрация силы. Возможность показать, что она контролирует ситуацию полностью. Может убить, может спасти.

А что, если в её исцелении была скрытая ловушка? Метка, которую я не смогу обнаружить? Способ отслеживать нас?

Я внимательно осмотрел Афину через нашу ментальную связь, проверяя каждый уголок её сознания. Всё казалось нормальным, но…

Если она может разрывать связи между Звероловом и питомцем, то что ещё она умеет? Мысль не давала покоя.

— Всё хорошо, девочка, — сказал Афине.

Затем опустил взгляд на Красавчика. Горностай сидел у меня на ладонях, время от времени поскуливая. В его поведении было что-то растерянное, потерянное.

Ритуал приручения. Нужно восстановить нашу связь.

Я активировал татуировки, чувствуя, как красные узоры на руках вспыхивают знакомым теплом. Осторожно прикоснулся к голове Красавчика, посылая волну спокойствия и узнавания.

Горностай дрогнул, затем его маленькое тельце расслабилось. В следующий момент я почувствовал знакомое тепло — нить связи восстановилась, тонкая, но крепкая.

— Красавчик? — мысленно позвал я.

Ответ пришёл мгновенно — волна радости, смешанной с виной и извинениями. Горностай корил себя за то, что не смог сопротивляться, не пытался вернуться ко мне.

— Да куда тебе против такой силы, — успокоил я его. — Никто не мог предугадать такое, уж прости, приятель.

Красавчик забрался мне на плечо и крепко прижался к шее. Афина подошла и осторожно обнюхала его, убеждаясь, что с ним всё в порядке.

Происшедшее заставило меня задуматься. Слишком много я не знал об этом мире. Слишком много опасностей подстерегало на каждом шагу. Встреча с Эрикой показала, что за пределами деревни живут существа и Звероловы невероятной силы. И дружелюбием от них не пахло.

Мысли невольно вернулись к долгу матери. Неделя. У меня была неделя, чтобы заработать. А теперь, после такой встречи, кто знает, что ещё может случиться?

Нужно возвращаться к первоначальному плану. Ветряная рысь. Именно она должна была стать решением всех проблем.

— Время ещё есть, — сказал я вслух, поглядывая на тёмные стены ущелья. — Значит изучим медведя.

Афина согласно мурлыкнула, а Красавчик пискнул с моего плеча.