Э(П)РОН-8 Возвращение в водный мир

Глава 4-2

… тяжёлая выпендрёжно-показушная дверь, впрочем, как и всё в этом заведении, с тихим шелестом повернулась на шарнирах и плотно села в герметичный проём, как только Николай Воскобойников, замыкавший скромную процессию наших теперь уже состоявшихся партнёров по бизнесу, перешагнул порог. И только в этот момент я с невероятным облегчением выдохнул, буквально растёкшись по стулу этакой гигантской амёбой, что водится в Южном океане моей родной Гессионы.

— А вы неплохо держались, мсье Ив, — как бы между делом заметил Жан Дюсак. — Особенно для первого раза. Чувствуется дипломатическая школа!

— Пожалуй, вам лучше не знать, что я на самом деле чувствовал, — покачал я головой и с силой провёл ладонями по лицу. — Ф-фух!.. Так и мерещатся «мошки», чтоб их!

— Где, мужик?! — встрепенулся Ленни, до того подпиравший стенку у входа и скромно помалкивавший. — Чёрт! Ленни теперь тоже мерещатся! Не знал, что зрительные галлюцинации передаются воздушно-капельным путём!

— Ты ж вроде бывалый?! — удивился я.

— Бывалость вкупе с офигенностью не дают гарантий от глюков, — вздохнул телохранитель. — К сожалению.

— Полноте, господа, переговоры прошли вполне удачно! — счёл нужным подбодрить нас Дюсак. — В следующий раз будет гораздо проще. По правде говоря, вам двоим вообще участвовать не придётся. Чтобы обсудить мелкие детали, достаточно будет нас с мсье Сирилом. А контракт заверим электронной подписью мсье Ива.

— То есть больше прямых контактов не планируется? — взбодрился я.

— Если только какой-нибудь форс-мажор к тому вынудит, мсье.

— Прекрасно, прекрасно! — потёр я руки и поднялся со стула, вновь ощутив, как мышцы наливаются упругостью и силой.

И это весьма радостный факт, поскольку до того я пребывал в состоянии той самой гигантской амёбы, с превеликим трудом заставляя самого себя поглядывать на гостей свысока тем самым фирменным взглядом — смесью презрения с брезгливостью. Ну и помалкивал по большей части, как и предполагалось. Спасибо Дюсаку, он и впрямь выступил в роли специалиста по связям с общественностью, причём весьма компетентного. А Ленни не менее удачно отыграл туповатого телохранителя, единственное назначение которого — подавлять оппонента за счёт физического превосходства. Ну там, поглядывать со значением, плечом дёргать, типа, кобура мешает, ну и всякое такое прочее в том же духе. И только непробиваемый Жан оставался спокойным и рассудительным, разговор вёл предельно вежливо и не повёлся ни на одну провокацию со стороны наших будущих наёмных работников. А провокации, между тем, наличествовали, но исходили исключительно от квартирмейстера «Ласточки», сиречь Кирилла Дубова. И исключительно в словесной форме, зачастую настолько тонкие, что не сразу и распознаешь. И да, я в нём ничуть не ошибся — первое впечатление оказалось единственно верным. Сволочь и прощелыга, но при этом настолько скользкий, что поневоле вызывал уважение. Просто потому, что универсальный спец типа «купи-продай-обеспечь» именно таким и должен быть. Ты такого подсознательно ожидаешь. И бываешь сильно разочарован, если попадается излишне честный, въедливый или хотя бы занудный менеджер-переговорщик. К таким сразу доверие пропадает. Вернее, не так. К людям вроде Кирюши Дубова его, доверия этого самого, нет изначально, поэтому и нет риска разочароваться в человеке. Ты воспринимаешь его таким, какой он есть, и строишь беседу в соответствующем русле. А вот что делать с честным квартирмейстером — ума не приложу.

Кстати, Николя Воскобойников как раз и принадлежал к числу последних, честных то бишь. И если бы переговоры пришлось вести с ним, вряд ли бы мы вообще склонили экипаж «Ласточки» к заключению контракта. А так мы с Кириллом немного поиграли в «гляделки», всё друг про друга моментально уяснили, и дальше переговоры пошли в рабочем порядке, то есть языками чесали уже Дюсак с Дубовым, беспрестанно изгаляясь в попытках поддеть друг друга. Но всё, опять же, исключительно в рамках. У меня даже сложилось впечатление, что в кругу местных контрабандистов и им сочувствующих такая пикировка является неотъемлемой частью переговорного процесса, этаким ритуалом, которому принято следовать. Как, например, на некоторых знаменитых базарах принято торговаться. И если этот ритуал проигнорировать, то никто из серьёзных людей больше не будет иметь с тобой дела. Вот реально. И хорошо, что Жан взвалил эту ношу на свои покатые плечи и сутулую спину, хе-хе. Ну а я всё это время сидел и, фигурально выражаясь, поплёвывал в потолок, откровенно скучая. Это если на взгляд со стороны. «В» — выдержка! Ну и «П» — профессионализм. Отец бы мной, пожалуй, после такого гордился. Получается, не зря я столько времени при нём отирался. Я имею в виду, на дипломатическом поприще.

Но знали бы вы, что творилось у меня внутри! Как вспомню, так ещё больше гордость берёт, что сдержался и не рванул пулей вон, да ещё и с дикими воплями. А этого, чтоб вы знали, очень хотелось. И тут, можно сказать, повезло, что ноги практически отнялись. С чего бы, спрашиваете? Да сам в шоке! Ксено, хе-хе. Оказалось, что мимолётное столкновение с облаком «гнуса» в пассажирском терминале и довольно длительное общение с ним же, э-э-э, «лицом к лицу» — это две большие разницы. Даже огромные.

Впрочем, поначалу ничто не предвещало беды. Добравшись — что характерно, без приключений — до «Кассийского наслаждения», мы прошли насквозь основной зал, поднялись по лестнице на второй этаж и протопали прямиком к самому дальнему из так называемых «нумеров». Они же приватные кабинеты, в которых можно предаться любому из доступных наслаждений: хочешь — чревоугодничай, хочешь — ублажай фемин (или наоборот, они тебя), а хочешь — веди переговоры. Ну или совмещай приятное с полезным. Мы, понятно, от столь щедрого предложения отказались, помещение в кабаке нас интересовало исключительно в качестве спокойного места для беседы. Собственно, и стол нам накрыли именно с таким расчётом: напитки в диапазоне от минералки до вискаря, плюс затейливый технокальян с целой батареей бутылок с ароматизирующими жидкостями. К слову, ничем из предоставленной в наше распоряжение роскоши мы так и не воспользовались. Ну, кроме мебели, разумеется. Хотя Дюсак, как человек вежливый, напитки гостям всё же предложил. Те ожидаемо отказались, но с удовольствием расположились за столом напротив нас с Жаном. И так вышло, что Кирилл с Николаем (или Сирил с Николя, если уподобиться мсье Дюсаку) оказались ближе к бретонцу. Я даже поначалу обрадовался — так гораздо удобнее изображать брезгливое презрение — да не тут-то было! Как оказалось, третий стул, который я посчитал лишним, предназначался… флеботомину. Которого я поначалу даже и не заметил. Но, как незамедлительно выяснилось, он компактно устроился прямо под курткой Воскобойникова. Меня аж передёрнуло, когда я осознал этот нехитрый факт. Это какие же надо иметь нервы, чтобы позволять «гнусу» покрывать себя этаким густым «ворсом»? Хорошо, свитер на мужике оказался «мошкам» в тон, всё не такой разительный контраст. И в глаза дополнительный «слой» не бросался, как я убедился на собственном опыте. Надо полагать, именно в этом и состояла цель своеобразной маскировки — спокойно пройти от корабля до кабака, да и в самом заведении посетителей не распугать. Ну, или не спровоцировать на агрессию. Нас же можно было не стесняться, поскольку мы знали, с кем предстоит разговор, и вот результат — Воскобойников вдруг «задымил» и заметно «похудел». Клубы же «дыма», вытянувшись из рукавов и от воротника, сбились в компактный гудящий ком аккурат над третьим стулом.

Вот тут-то меня и проняло. Нет, я, конечно, сдержался. И даже тошноту пересилил. Но вгляделся в рой ровно один раз, зато до рези в глазах и свербения в мозгу. Хотя, если дать волю фантазии, рой в компактной форме можно даже сравнить со звездой из основной последовательности: более-менее плотное «ядро», куда более рыхлая «корона» и лохмы «протуберанцев», в роли каковых выступали отмершие особи. Да-да, рой, не обращая внимания на окружающих, жил своей жизнью: каждую секунду сколько-то «гнуса» дохло, но столько же зарождалось в глубине «ядра». А мёртвым тушкам даже не давали долететь до пола, подхватывая на периферии «короны» теми самыми «протуберанцами» и втягивая в недра «кома». Был бы я биологом, я бы, пожалуй, восхитился: идеальная система в равновесном состоянии! Самоподдерживающаяся и практически безотходная при этом. Разве что воздух портит, как и любой потребляющий кислород организм.

Но торопливо потупить глаза меня заставили вовсе не эти — чисто внешние — спецэффекты. Нет, дело оказалось куда хуже: стоило лишь сфокусировать взгляд на «ядре», как где-то на периферии сознания зародился крайне нудный, и столь же неприятный звук, буквально вгрызшийся в подкорку. Я даже чуть было не ляпнул вслух что-то типа «слышишь, Ли?». Но всё-таки не ляпнул, а набил в «чате». Естественно, когда уже разорвал зрительный контакт. И ожидаемо получил… ничего. Да, мой гекс мои же глюки почему-то не воспринимал даже на уровне биотоков мозга, хотя должен был. Так что тут явная недоработка. Надо будет Алексу пожаловаться. Но потом.

И вот это уже, господа мои, на ксеношок не спишешь при всём желании. У того-то симптомы известные: внезапная кислородная недостаточность вкупе с лёгкой тошнотой, да перепады кровяного давления. Чисто физиологическая реакция, с которой можно — и нужно! — бороться. А тут нечто принципиально иное, я бы даже сказал, воздействие на ментальном уровне. Ну и что же остается в этом случае? Правильно, ментальные же техники, в просторечии именуемые медитативными. Ну или аутотренингом, кому как больше нравится. Благо рекомендации и там, и там общие: расслабиться, дышать глубоко и ровно, и по возможности медленно. Позу бы ещё соответствующую принять, но, к сожалению, в данный момент я не имел такой возможности. Неправильно поймут-с, если я вдруг раскорячусь на стуле в небезызвестном «лотосе». Я, конечно, согласно легенде тот ещё оригинал, для которого мнение окружающих даже меньше, чем пустой звук, но всему же есть предел! Так что пришлось просто заняться дыхательной гимнастикой, старательно избегая зрительного контакта с флеботомином.

И знаете, ведь помогло! Через какое-то время я даже начал улавливать, о чём это там толкуют Дюсак с Дубовым. Правда, разговор — за исключением постоянных шпилек — оказался настолько банальным, что вслушиваться попросту не было смысла. Стандартный набор: что везём, сколько, куда, какие гарантии. Причём с обеих сторон. Что характерно, рой вмешался в переговоры ровно один раз — когда Кирюша Дубов вопросительно покосился на Воскобойникова после заверения Дюсака, что груз у нас формально не запрещён к провозу. Да-да, ключевое слово — формально. Ну а Николя после секундной заминки просто кивнул. Вот и всё участие хвалёного негумана. Я даже слегка разочаровался в будущих подельниках, но потом сообразил, что живой «компьютер», прежде чем дать согласие на авантюру, успел проанализировать все доступные источники и просчитать все возможные варианты. То есть логических нестыковок — со своей, ясное дело, колокольни — в нашем плане не выявил. То есть мы молодцы. И да, после этого Жан Дюсак облегчённо выдохнул — едва заметно, но я сидел рядом и почувствовал еле уловимое движение воздуха. Получилось, что ли? Видимо, да.

Что ещё интересного? Например, на озвученную Дюсаком цену услуги Дубов не сказал ни да, ни нет, но, уяснив, куда придётся тащиться, сходу вытребовал надбавку в десять процентов — за некие «сложности». Жан вознамерился было возмутиться, но я его остановил, едва заметно помотав головой: уж кому, как не мне, знать про эти самые «сложности»? Вайгожэнь они называются. Так что мы ещё легко отделались. Все прочие подрядчики, с которыми время от времени приходилось сотрудничать моему почтенному батюшке, взвинчивали цены минимум вдвое, мотивируя это конскими откатами клановым таможенникам, которым в свою очередь приходилось львиную долю барыша отдавать чиновникам кланов вайгожэнь. А тут всего-то десять процентов! Сущая мелочь по меркам Иддии.

Сроки тоже обе стороны в общем и целом устроили, ну а для конкретики время ещё не настало. На том, собственно, и разошлись, довольные друг другом. Вернее, убрались восвояси наши гости, а я принялся собирать в кучу расшатанные нервы. Да-да, вы правы — вышагивая туда-сюда за спиной у невозмутимого бретонца. И знаете, помогало! Ну а излишне деликатные соратники помалкивали по этому поводу, хоть Ленни и косился неодобрительно. Что делал Дюсак, не в курсе, поскольку тот сидел ко мне спиной.

— Так что скажете, мсье Жан? — всё же не выдержал я. — Можно на них положиться?

— Вполне, мсье, — буркнул тот, углубившись, судя по позе, в какой-то документ, выведенный в «дополненную реальность». — Грузовая декларация в порядке, осталось кое-какие мелочи утрясти, и можно будет согласовывать порядок загрузки…

Ну, что я говорил?! Уже делом человек занят! Вот это нервы! Не то, что у меня! Вон, на каждый шорох вздрагиваю! Кстати, что за шум-то? Опять дверь? Только не говорите, что люди с «Ласточки» вернулись… ещё к одной встрече с флеботомином я пока не готов. И от предыдущей-то не оклемаюсь никак… а как подумаю, что не меньше недели делить с «гнусом» один борт… б-р-р-р!..

Прекратив нервические брожения, я остановился за спиной у Дюсака и перевёл взгляд на дверь. Ну, что сказать? Открывшаяся взору картина породила очередной шок — правда, на сей раз не ксено, а всего лишь адреналиновый: в проёме во весь рост торчал натуральный официант при фраке, лаковых штиблетах и белейшем накрахмаленном полотенце, небрежно накинутом на вытянутую правую руку. Казалось бы, официант и официант, хрен бы с ним, но… слишком много покушений я пережил, чтобы не распознать с первого же взгляда под полотенцем контур чего-то стреляющего. И ладно, если это плазмер — комбез под верхней одеждой сам по себе неплохая защита от гражданских «пукалок», опасаться следует разве что попадания в голову. А если какой-нибудь пулевик, моду на которые возродил — кто бы вы думали? — небезызвестный Алекс Заварзин? Тогда вообще хана! Так что ничего удивительного в мощном адреналиновом выбросе, привычно замедлившем время. Н-да… давненько со мной такого не случалось. Опасность стала рутиной, типовые — а потому легко просчитываемые — ситуации приелись, а ощущения притупились. Так что довольно редкий это гость, адреналинчик-то! Впрочем, несмотря на то, что мозг та ещё ленивая скотина, тело среагировало привычно — я попросту завалился вправо, не забыв по пути цапнуть Дюсака за шиворот и потянуть за собой. Ну а чего? Первое дело уйти с линии прицеливания! Вот только под адреналином всё это слишком ме-е-е-едленно…

Зато есть время продумать последующие действия. Какие? Ну, например, грохнуться на пол, укрывшись за куда более габаритным Дюсаком, и цапнуть из кобуры уже свой плазмер. А там посмотрим, кто кого. Но, конечно, нужно наглого стрелка брать живьём. Это надо же такое удумать! И ведь как момент подгадали! Посетители только что убрались восвояси, замок мы ещё не заблокировали, да и перестроиться с делового режима на «боязливый», когда вследствие здоровой паранойи любого шороха опасаешься, не успели. И если кого и ожидали, то именно предыдущих посетителей. Чисто подсознательно, вдруг те чего-то позабыли? Вот и… прошляпили. А некие враждебные силы этим обстоятельством блестяще воспользовались, застав нас врасплох. Молодцы, в общем! Уважаю. Но это вовсе не означает, что возмездие не воспоследует…

Кстати, как в воду глядел — пока я вместе с Жаном медленно и печально (по внутренним ощущениям) заваливался на пол, в игру вступил Ленни. Уж не знаю, чем он руководствовался, наверняка там и опыт, и интуиция сказались, но обстановку он оценил в общем и целом верно. А оценив, не придумал ничего лучше, чем захлопнуть дверь. Ну и поскольку это всё же Офигенный Ленни, осуществил он сие нехитрое действие… молодецким пинком. А с учётом массо-габаритных характеристик мистера Хея и его же дури удар получился действительно мощным — не самая лёгкая створка, изначально заточенная на обеспечение звуконепроницаемости, а значит, и герметичности, мгновенно захлопнулась, прищемив незадачливому киллеру конечность с оружием…

Ну, это я так данный процесс описываю, чтобы пощадить вашу психику. А на самом деле граблю попросту отрубило с жутким хрустом примерно посередине предплечья. Уж не знаю, что с остальным несостоявшимся стрелком стряслось — скорее всего, ещё и рожу расплющило, а потом и вовсе отшвырнуло вглубь коридора — а вот конечность вместе с зажатым в ней «стволом» глухо стукнула по полу. Что характерно, в тот же момент, что и мы с Дюсаком. Ну а поскольку подстраховаться в падении не получилось — мсье Жан помешал — я чувствительно приложился затылком. И когда я говорю «чувствительно», это значит, что искры из глаз. Но зато хотя бы нормальное течение времени восстановилось… а вместе с ним восприятие окружающей реальности и способность логически мыслить. А посему я, даже не попытавшись встать на ноги, заорал что есть мочи:

— Ленни, дверь блокируй!!!

Впрочем, тот уже и сам сообразил долбануть кулаком по соответствующему сенсору на пульте. И тут же спрятался в простенке — на случай, если с той стороны начнут палить в дверь. Стенные панели здесь крайне прочные ввиду многослойности и разной фактуры применённых материалов, а вот дверная створка… хотя и для неё нужно что-то серьёзное, не слабее десантного плазмера.

Я, надо сказать, манёвр телохранителя оценил, и как был, по-пластунски, отполз к ближайшей стене, заодно машинально отметив, что Дюсак последовал моему примеру. Разве что чуть медленней, но это опять же из-за разницы в габаритах. Плюс для него падение получилось чуть жёстче — он на такое попросту не рассчитывал. В любом случае, на выстрел никто из нас не нарвался. Да и судя по отсутствию вибраций или пятен «побежалости» от плазменных попаданий, никто и не подумал впустую палить по запертой двери. Смысл, если можно попросту засесть на лестничной клетке и уже с этой позиции контролировать коридор? Впрочем, это я бы поступил таким образом, а что там на уме у не состоявшихся (по крайней мере, пока) киллеров — кто бы знал. Чужая душа потёмки, как говорится. Но обстановку, конечно, прояснить не помешает…

— Ли, вызови Влада! — не стал я тратить времени на копошение в телефонной книге. — Ленни!

— Чего?

— Глянь, чё с граблей!

— Нафига?! — аж побледнел тот.

— Выясним, что за ствол! Номер срисуем! Да и отпечатки пальцев Владику не помешают!

— Слушай мсье Ива, Ленни! — поддержал меня оклемавшийся Дюсак.

Когда у него в руке появился плазмер, я даже не заметил. Но выглядел «ствол» куда внушительней моей «пукалки». И да, точно такая же дура красовалась в лапище Офигенного Ленни, который к этому моменту стремительным рывком переместился из правого простенка в левый. Что характерно, успев на ходу пинком отправить туда же лишённую основного тела конечность. С той, кстати, уже успело натечь кровищи, хоть и не очень много. А, да, ещё полотенце взвилось в воздух этакой нелепой бабочкой, и величаво спланировало на пол, по счастливому совпадению прикрыв кровавое пятно.

— Ну, что там?! — нетерпеливо рыкнул я.

— Сейчас, мужик, сейчас! Ф-фу-у, мерзость какая!..

— Ваня? — возникла в «дополненной реальности» жизнерадостная рожа Влада Пахомова. — Какого хрена? Вы ж на переговорах!

— Это я, Владик, должен спросить: какого, собственно?! — бесцеремонно перебил я главного безопасника. — Почему нас только что пытался пристрелить какой-то левый тип, ряженый под кабацкого халдея?!

— Чего?! — натурально офигел эсбэшник. — Вань, ты бредишь?!

— Если бы! — зло выдохнул я. — Диктую большими буквами: нас только что пытались убить! Это называется «покушение», если ты ещё не понял.

— О-фи-геть! — пораженно покачал головой Влад. — Слушай, давненько такого у нас не было! С тех самых пор, как Алекс остепенился… вы хоть надёжно сидите?

— Более-менее. По крайней мере, в дверь никто не ломится, — прислушался я к обстановке.

— Что ж, в таком случае жажду подробностей! — безапелляционно заявил Пахомов, попутно что-то быстро набивая на виртуальной клавиатуре. — Время до прибытия группы поддержки у вас есть, так что рассказывай!

— Ага, сейчас… — начал было я, но отвлёкся на телохранителя: — Чего, Ленни?

— Лови скан отпечатков, мужик. И фотку «ствола».

— Влад?

— Да, уже получил! Так что там у вас стряслось, Вань?..