Двуликие

Глава 63 Старик и принцесса

Солнце едва подрумянило небо, когда на дороге к Монт-дʼЭталю появился всадник. Обгоняя рваные тени, он несся к замку. Раскаты волн, встречавшихся с подножием Монт-дʼЭтальской скалы, разбегались по утренней тишине.

Лорд Кединберг позволил себе перерыв. Он расположился на балконе и наслаждался спокойным завтраком и воздухом, наполненным запахом росы и моря. Без сомнения, то было прекрасное утро. Всадник, за которым рассеянно наблюдал Фергюс, въехал в ворота Монт-дʼЭталя. Его встретили. Коня увели в конюшню, а самому всаднику указали на вход в Королевскую башню, на вершине которой восседал лорд Кединберг. Фергюс гостей не ждал, поэтому предположил – понадеялся, – что всадник поднимется не к нему.

– Милорд! – через пару минут за дверью послышался голос секретаря. – Лорд Кединберг!

«Издеваешься?!» – подумал старик.

Секретарь, по всей видимости, не издевался. Он стучал в окно, ведущее на балкон, и Фергюсу пришлось приостановить трапезу и вернуться в кабинет, где его ждал тот самый всадник. Посетитель учтиво представился и передал старику письмо. Инквизитор взглянул на инициалы: «А. М.». Дакхаарская королева.

«Я выполнила свою часть сделки. Готовьтесь отплатить мне тем же. Подробности при встрече. Еду к вам», – прочитал Фергюс.

– И что это за ерунда? – поинтересовался он у посланника.

– Это письмо, – ответил тот с улыбкой. – От Ее Величества королевы Анна Мельден. Она приедет сегодня.

Гость ушел, поклонившись. Фергюс попытался занять себя работой – поисками принца, о котором до сих пор не было вестей, и другими государственными делами, но взгляд то и дело переползал к окну. Ожидание будоражило.

Не прошло и пары часов, как на подсвеченной солнцем дороге появилась карета. Экипаж, запряженный шестеркой белоснежных лошадей, подъезжал к Монт-д’Эталю. Фергюс воспрянул. Несколько минут старик барабанил пальцами по столу, а после, заслышав шаги в коридоре, выглянул из кабинета. Как раз вовремя. С лестницы ему навстречу поднималась Анна Мельден. Она выглядела слегка утомленной, но радостной, походка и движения ее казались легкими и свободными.

– А, Фергюс, вы вышли меня встретить? Удивительно.

– Я полон сюрпризов, – скромно ответил Фергюс.

– Я тоже, – улыбнулась королева.

Она прошла вперед и повела за собой девушку. Та безучастно встретила взгляд Фергюса. Она, как и королева, выглядела уставшей после поездки. Платье примялось, светлые растрепанные волосы рассыпались по плечам, губы гостья плотно сжала, как будто не желала ни с кем говорить. При виде девушки что-то шевельнулось в памяти Фергюса, но он пока не мог определить, что именно.

– Узнаете? – поинтересовалась Анна Мельден и тут же подсказала: – Карленна юн Реймстон. Калледионская принцесса. Карленна, позволь представить тебе лорда Кединберга, моего хорошего друга.

– Ваше Величество… – в замешательстве начал Фергюс.

– Что?

Фергюс пока не мог подобрать слова, чтобы полнее выразить то, что испытывал: удивление с примесью благодарности и недовольства.

– Мы можем поговорить в кабинете? Наедине? – шепнул он Анне.

– Разумеется.

Он раскрыл дверь, пропустив королеву в кабинет, и с неловкой дрожью в голосе обратился к принцессе:

– Ваше Высочество…

– Разговаривайте, – Карленна равнодушно махнула рукой и плюхнулась на стул секретаря. Тот захлопал глазами. – Я подожду здесь.

Фергюс вновь оглядел девушку. Она села боком на стул, сложила руки на его спинке и наклонила голову, прикрыв глаза, как будто собралась спать. Старик не стал перечить принцессе: хочет сидеть здесь – пусть сидит. Он подозвал секретаря и распорядился:

– Займись пока гостьей.

– Да, милорд. Что я должен делать?

– Что, что! Что обычно делают с гостями? Обхаживают, поят, кормят.

– Фергюс, я тоже гостья, – с усмешкой заметила Анна Мельден.

– Вы гостья иного рода, – напомнил инквизитор, перемещаясь в кабинет.

Анна расположилась на стуле. Она спокойно поправляла платье и делала вид, что ей не к спеху обсуждать дела с Фергюсом.

– Объяснитесь? – поторопил он.

– Я остановила войну. Вы довольны?

– Я в замешательстве.

– Вам сложно угодить, – рассмеялась королева.

– Я ожидал всего, но не этого. Вы похитили калледионскую принцессу? – Фергюс стиснул край стола.

– Она здесь по своему желанию. Но никому не стоит об этом знать, пусть все считают, что я увезла ее насильно.

– Джеральд будет зол. Очень. Крайне.

Королева наклонилась чуть вперед, облокотилась о тот же стол, в который старик нервно всаживал ногти, и произнесла с улыбкой:

– Какое вам дело до настроения Джеральда? Главное, он не тронет Эфлею, пока его дочь здесь. Вам стоит всего лишь пригрозить, что она пострадает, и он сразу отзовет войска.

– Это верно. И все же я растерян, – пробормотал инквизитор. – Что мне с ней делать?

– Я думаю, вы разберетесь.

– Уж придется.

Фергюс задумчиво провел рукой по лысине, после поскреб слегка заросший щетиной подбородок. Когда Анна говорила, что решит проблему, он не представлял, что она пойдет столь оригинальным путем. Хотя от нее стоило ожидать чего угодно.

Королева выждала немного и возобновила разговор:

– Итак, я выполнила свою часть сделки. Теперь дело за вами. Вы обещали сделать Маргарет королевой.

– Я сейчас же передам ей указ, – мрачно ответил инквизитор и потянулся к секретному ящику.

– Не спешите, – Анна мягко остановила руку Фергюса. Он замер, чувствуя теплые пальцы королевы поверх своих. – Я ведь тоже давала вам одно обещание – объяснить, зачем мне все это.

Старик съязвил:

– Я давно перестал надеяться, что получу от вас объяснения.

– Вы что же, мне не доверяете? – умильно улыбнулась Анна.

– Честный ответ вам не понравится.

– Тогда оставьте его при себе и слушайте. Дело в том, что мне нужна ваша помощь.

Карленна поежилась на стуле. Она медленно осматривала шершавые стены башни, от которых пахло холодом, и жалела, что покинула дом. Поездка далась ей тяжело: карета почти не останавливалась, ведь Анна боялась, что их могут нагнать мейфорские стражники. Есть и спать приходилось на ходу. Лишь два раза беглянки ночевали в гостиницах. В мизерных комнатах первой пахло плесенью, мелкие жучки изъели все постельное белье, и с потолка, перебирая лапками, падали насекомые. Вторая гостиница, эфлейская, где они остановились в последнюю ночь, выглядела опрятнее, но к тому моменту Карленне уже было все равно, в каких условиях приходилось ночевать. Девушка перестала чувствовать усталость. Точнее сказать, она вообще не чувствовала ничего.

Монт-д’этальский секретарь предложил Карленне еду и напитки. Когда она отказалась, он, кряхтя, притащил себе стул из соседней комнаты и поставил его возле кабинета того неприятного старика, которого Анна назвала своим другом. Принцесса понимала, что в кабинете говорят о ней. Она попыталась прислушаться. Плотно закрытая дверь пропускала некоторые звуки, но превращала их в нечленораздельное бормотание.

– Секретарь! – раздался зычный голос.

Секретарь тут же устремился в кабинет и оставил дверь открытой. В проеме виднелось насупленное и серое, как мейфорские стены, лицо лорда Кединберга. Принцесса рассматривала старика и пыталась понять, что интересного нашла в нем Анна. Своим длинным корявым носом и блеклыми глазами лорд Кединберг походил на одно из Существ у ног Мертвой Королевы; только Существо горбилось и яростно впивалось когтями в пол, а лорд Кединберг, напротив, всем своим телом вытягивался вверх.

Секретарь расставлял перед ним и перед Анной бокалы, открывал вино. Королева, в отличие от старика, выглядела безмятежной. Она переменила позу и склонилась ближе к лорду Кединбергу:

– Пока это все, что я могу рассказать о ящерах. Так вы мне поможете?

Секретарь не торопился, и Карленна преспокойно слушала диалог между королевой и старым лордом:

– Помогу, – разжал зубы собеседник Анны. – Но это что же получается, мне придется покинуть Монт-д’Эталь?

– Почему бы и нет?

– Да как же без меня здесь…

– Все справятся. Вы и так слишком много на себя взвалили, Фергюс. Вам нужен отдых.

– Вы предлагаете мне совсем не отдых.

– Я предлагаю вам отвлечься. Если вы не оставите Монт-д’Эталь и не поможете мне, то рискуете навсегда остаться без Монт-д’Эталя.

Секретарь поклонился и затворил дверь.

– О чем они говорят? – поинтересовалась у него принцесса.

Секретарь пожал плечами. Видно, опасался сказать лишнее.

Свет скользил по полу с одной плиты на другую, отмечая каждую пройденную минуту. Разговор Анны Мельден и лорда Кединберга затянулся. Карленна встала и походила по тесной приемной, сжатой массивными каменными стенами, которая, однако, была просторнее, чем карета. Принцесса успела совершить несколько кругов, когда отворилась дверь в кабинет. Анна выплыла оттуда. За королевой, на лице которой явственно угадывалась радость, вышел задумчивый старик. Анна быстро, не дав никому опомниться, попрощалась с принцессой и убежала вниз. Карленна в замешательстве проводила ее взглядом, ожидая, очевидно, что та вернется. Когда шаги Анны стихли, принцесса поняла, что ее бросили.

– Заходи в кабинет, голубушка.

Карленна не сразу осознала, что обращаются к ней. Напористый взгляд лорда Кединберга подсказал, что голубушка – это она.

– Я не «голубушка», – тихо возразила принцесса, но старик ее не услышал. Она прошла в кабинет и села на стул, на котором ранее видела Анну Мельден.

Лорд Кединберг даже не старался казаться приятным человеком. Вместо теплого приема он принялся заваливать принцессу вопросами о причине ее побега и об отношениях с Димиром, на что девушка в резком тоне ответила, что отношений никаких нет и не будет.

В конце концов старик угомонился. Он нацепил улыбку радушного хозяина и пообещал, что сейчас Карленну разместят в Монт-д’Этале.

– Секретарь!

Открылась дверь, обнажив площадку перед кабинетом. Секретарь влетел внутрь, но лорд Кединберг обратил внимание на молодого человека, ожидавшего у стойки на этаже.

– А, Лютер, ты здесь? Ваше Высочество, позволите мне на минуту отвлечься?

Карленна кивнула – как будто у нее был выбор.

Секретарь покорно вышел, переменившись местами с Лютером.

– Хорошо, что ты здесь. Я тебя искал, друг мой, – сказал ему лорд Кединберг. – Утром я подписал распоряжение, теперь ты служишь в инквизиции. И вот тебе мой первый приказ.

Лорд Кединберг пощупал стенку своего стола и откуда-то выудил документ – откуда именно, Карленна видеть не могла, да и не интересовалась. Старик протянул документ Лютеру и пояснил:

– Передай это Маргарет. Подожди, не прямо сейчас, позже, – остановил он юношу, когда тот кивнул и развернулся к двери, собираясь исполнить приказ. – А то у нее сейчас возникнут ко мне вопросы.

– А что изменится? Вопросы-то никуда не денутся, просто задаст она их позже.

– О нет, позже она не сможет мне их задать, – хитро скривив рот, высказался лорд Кединберг. – Так, а зачем ты ко мне поднялся? Есть новости про Ника?

– Есть, – кивнул Лютер. – Его нашли.

– Ник в порядке?!

В голосе старика проявился трепет, истинное волнение, которое, как Карленне казалось до того момента, он не способен испытывать. Но лорд Кединберг и вправду тревожился: кривая улыбка растеклась по морщинистому лицу, когда Лютер подтвердил:

– В целом – в порядке. Он немного болен, но выздоравливает. Призраки уже едут за ним.

Старик взял себя в руки и снова стал выглядеть сухим и деловитым, как в тот момент, когда встречал Карленну.

– Прекрасно. Ник нашелся вовремя. – Лорд Кединберг схватил пустой лист бумаги, исписал его и вручил Лютеру. – А вот это передашь принцу. Один документ – принцессе, второй – принцу. Все ясно?

– Да.

– А, вот еще. – Старик схватил еще один листок и набросал на нем пару строк. – А это указания для тебя. Почитаешь потом. Запомни: ты продолжаешь сообщать мне все важное и интересное.

Юноша вышел. Карленна вздохнула, старик поймал ее взгляд и постарался улыбнуться, как тогда, когда говорил о принце Никосе.

– Не беспокойтесь, принцесса, – проговорил он с деланой добротой. – В ближайшее время вам не придется иметь дело со мной. Мне придется ненадолго уехать.

Карленна кивнула. Подробностями она интересоваться не стала.

Вскоре принцессу проводили в роскошно обставленный коридор, примыкавший к комнатам Димира, и передали в руки короля. Димир не скрывал удивления. Скорее он был рад тому, что Эфлея в безопасности, чем приезду своей несостоявшейся невесты. Карленна была с ним приветлива, но не слишком. Эфлея встретила ее вполне гостеприимно, только ее душа все равно рвалась домой.