Двуликие

Глава 41 Охота

Час стоял ранний, но спать Роберт не мог и не хотел. Он думал только о предстоящем дне. Принц напросился на охоту с «отцом» и братьями: он понимал, что король будет недоволен, а это доставляло истинное удовольствие Роберту.

В назначенный час явился слуга, чтобы разбудить принца и помочь собраться. Роберт надел подготовленный костюм и покрасовался перед зеркалом – он надеялся сегодня увидеть Аэлию. Собравшись, он отправился к месту встречи. Шатер, где собиралась королевская семья и ее приближенные, разместили на краю высокого холма. С одной стороны он был обнесен густым лесом, с другой мутная извилистая речка текла к подножию мейфорской возвышенности. Лошади паслись на поляне близ леса, конюхи и слуги занимались своей работой, королевские егеря начищали и готовили оружие.

Роберт обогнул шатер. Он увидел Карленну и Данта Гарса: они стояли поодаль от входа и о чем-то разговаривали. Принц нахмурился. Он считал, что милая сестренка, как и он сам, должна избегать мерзкого охотника на ведьм. Но сейчас Карленна с улыбкой рассказывала что-то Данту Гарсу, при этом улыбалась. Охотник тоже улыбался, пока не заметил Роберта. Ухмылка Данта тут же стала жесткой, а не игривой.

– Все уже собрались? – спросил принц у сестры.

– Все. Папа с братьями в шатре, Аэлия и Шоара где-то гуляют, – рассказала принцесса. Она откинула ткань, закрывающую вход в шатер.

Роберт заглянул внутрь. Посреди шатра стоял стол с начищенным оружием. Сочно пахло мясом – Теоттор держал в руке надкусанную куриную ножку с аппетитной корочкой. Они с Сердоном над чем-то смеялись. Рядом, хлопая старшего сына по плечу, стоял Джеральд. От этой слащавой сцены у Роберта заныл живот. Он вернул себе привилегии принца, но знал, что вновь обрести семью ему не удастся.

Король первым заметил Роберта. Вслед за отцом ко входу развернулись братья, и в шатре повисла неловкая тишина.

– А вот и Роберт, – высказался король, совершенно не скрывая разочарования.

– А вот и я, – подтвердил принц.

Тео и Сердон равнодушно посмотрели на Роберта и буркнули что-то в ответ на его приветствие. Веселье резко остановилось, и теперь все молча занимались своими делами. Принцу стало не по себе. Он быстро забрал нужные ему вещи и вышел из шатра. Ради интереса он на несколько минут остановился у входа. В шатре снова зазвучали оживленные голоса и смех. Роберт почувствовал слабые уколы ревности: братья могли бы быть с ним подружелюбнее, но они будут вести себя так, как угодно их отцу.

До начала охоты оставалось совсем немного времени. Уже начали седлать лошадей, и Роберт присоединился к всеобщей подготовке. Его конь, красавец под стать хозяину, смирно ждал принца. Роберт потрепал его гриву и погладил по умной морде, радуясь, что хоть кто-то в Мейфоре не противится его обществу.

– Да-да, животные разумнее и порядочнее людей, – вполголоса рассудил принц.

Конь ответил ему тихим ржанием. Роберт снова заботливо погладил его и обернулся посмотреть, готовы ли другие охотники.

Часть охотников уже медленно выдвигалась в сторону леса. Джеральд взбирался на коня, Тео ругался с конюхом, а Сердон о чем-то говорил с женой. Под руку с Шоарой стояла Аэлия. Она сердито кидала взгляд на Сердона, стараясь отвлечь внимание подруги на себя, но тщетно. В конце концов Аэлия недовольно поджала губы и отошла в сторону. Поговаривали, что Тео, как и отец, не вылезает из постелей молоденьких любовниц. Роберт с интересом разглядывал красивое лицо Аэлии и голубое платье с открытыми плечами. Она почувствовала на себе чужой взгляд и повернулась в сторону принца, но тут же снова отвернулась. Ее равнодушие раззадоривало Роберта, и он решил во что бы то ни стало добиться Аэлии. В том, что ему это удастся, он почти не смоневался.

Девушка еще несколько раз обернулась, всякий раз натыкаясь на бессовестный взгляд принца. Наконец она не выдержала.

– Прекрати на меня смотреть! – вполголоса возмутилась она, подойдя к Роберту.

Принц прикусил губу, чтобы не рассмеяться, и оттого получилось, что он нагло и загадочно улыбается в ответ. Аэлия разозлилась еще больше:

– Чего молчишь? Я сказала, не смотри на меня!

– Почему? – подавив смех, спросил принц, но взгляд его оставался все таким же насмешливым.

– Потому что я так сказала.

– Ну и что? Я принц, на кого хочу, на того и смотрю. Мне приятно на тебя смотреть, а тебе это ничем не мешает.

– Меня это злит.

– Тебя злит, что я считаю тебя красивой? – уточнил Роберт.

Аэлия надула губы. Она хотела уйти, но Роберт остановил ее:

– Нет, правда, давай разберемся. Тебе не нравится, что я считаю тебя красивой?

– Мне не нравится, как ты это выражаешь.

– В таком случае как я должен это выражать, чтобы ты не злилась?

– Никак. Если ты не заметил, я замужем, – Аэлия резко поднесла руку к лицу Роберта, продемонстрировав обручальное кольцо.

– Да, красивое. Его можно снять, если оно тебя беспокоит, – рассмеялся принц и опустил руку девушки. Оглянувшись по сторонам и выяснив, что никто на них не смотрит, он наклонился к Аэлии и многозначительно прошептал: – Зачем хранить верность человеку, который тебя не ценит, когда рядом есть действительно влюбленный в тебя мужчина? Мужчина, который может дарить тебе настоящие чувства в обмен на твою ласку, с которым…

– Ты что мне предлагаешь?! Тебе не стыдно?!

Роберт прикинул, что такие слова и действия у него стыда не вызывают, и продолжил:

– …C которым ты можешь испытать взаимное удовольствие?

– Да ты просто наглый и невоспитанный!

– Согласен.

Аэлия раскраснелась, несколько прядей упали ей на лицо. Роберт улыбнулся и провел рукой по светлым волосам.

– Ты что делаешь?! Убери руки! – запротестовала девушка.

– Зачем? Тебя и это злит?

– Это неприлично!

– Какая разница, никто ведь на нас не смотрит.

– Прекрати немедленно!

Аэлия всем видом показывала, как неприятны ей эти прикосновения, но руку Роберта не скинула. Руку он убрал сам, когда мимо пронеслись запаздывающие охотники. Поляна почти опустела.

– Мне пора, – с сожалением сказал Роберт.

– Вот и прекрасно, – съязвила Аэлия.

Она направилась к шатру. Принцу не хотелось отпускать ее просто так. Он решительным шагом пошел за девушкой и, пока она не успела опомниться, притянул к себе и поцеловал в шею. Аэлия, конечно, тут же оттолкнула Роберта и убежала. А он ликовал – она не ударила его и не закричала, значит, не так уж Аэлия и против. Принц улыбнулся. Он отпил первый глоток победы, и вкус ее оказался превосходным.

Довольный, он взобрался на коня и понесся по наезженной дороге, покрытой отчетливыми следами копыт. Роберт безнадежно отстал от охотников, но не торопился нагнать их. Ему было хорошо. В одиночестве он мчался по лесу и наслаждался свободой, напоминавшей ему о Дакхааре, где никто и ничто его не тревожило. Вдруг слева раздался треск. Принц вскинул ружье. Он прицелился, но вместо оленей или кабанов, населявших местные леса, Роберт увидел человека. Он цокнул языком и опустил ружье. Навстречу ему выехал Дант Гарс. Охотник горделиво выпрямился в седле и ухмыльнулся, понимая, какое впечатление произвел своим появлением – ровно то же, какое произвел Роберт, зайдя к отцу и братьям в шатер.

– Как охота? – поинтересовался Дант Гарс.

– Да вот, пока всякая дрянь попадается.

– Мне тоже, – не остался в долгу охотник.

Они перекинулись еще парочкой скользких оскорблений, и Роберт, посчитав дальнейший разговор бессмысленным, развернул коня и поскакал прочь. Дант Гарс отправился следом.

«Вот дрянь!» – выругался Роберт. Он покосился в сторону Данта Гарса, и тот принял этот жест как повод к началу нового разговора:

– Скучаешь по Дакхаару?

– Сложно скучать по месту, где никогда не был, – невозмутимо ответил принц.

– Никогда? Моряк с твоего корабля с этим не согласился. За небольшую плату он намекнул, что мои подозрения насчет тебя очень даже верны: он служил на корабле, который привез тебя в Заморье из Дакхаара. И в Заморье, как выяснилось, ты пробыл не больше пары месяцев.

– Я бы то же самое говорил, если бы мне за это платили, – рассмеялся Роберт. – Другое дело, что правдой бы это не стало.

– Тогда в чем правда?

– Правда в том, что это не ваше дело.

– Может, отправить тебя туда, откуда ты приехал? – сжал зубы Дант Гарс.

– Я и сам не прочь вернуться туда, откуда приехал, но меня здесь держат некоторые заботы.

– Какие?

– Что ж, если вам так угодно знать, то скажу. Я собираюсь мстить – вот одна из целей моего приезда. Моя месть затронет всех: Джеральда, Тео, Сердона… Вас тоже, очень уж вы мне не нравитесь.

Дант Гарс с интересом посмотрел на Роберта.

– Какие громкие слова! Не боишься, что я попытаюсь тебя остановить?

– Попытайтесь, – хмыкнул Роберт. – Только вот говорят, в Мейфоре поселилась ведьма, которую вам до сих пор не удалось отыскать. Если уж вы с ней не справились, как же вы справитесь со мной?

Едва Роберт закончил, сбоку от него качнулось низкорослое дерево. Скрипнула ветка, и отчетливая тень проскользнула под ней и замерла в зарослях неподалеку. «Кто-то крупный. Олень, наверно», – обрадовался Роберт. Он прицелился.

– Почему в твоем списке нет сестры?

– А? – с досадой отозвался Роберт, опасаясь, как бы голос охотника не спугнул добычу.

Дант Гарс же специально говорил громко:

– Среди тех, кому ты собираешься мстить, ты назвал братьев, но не сестру.

– Да? Ну да. Тео и Сердон не были хорошими братьями. Я, конечно, понимаю, что они были старше меня, погодки, а я всего лишь мелкий неинтересный мальчишка. Я все это понимаю. Но обижаюсь. А с Карленной мы дружили в детстве, и она хорошо меня приняла, когда я вернулся в Мейфор.

По шуршанию в лесу стало понятно, что животное испугалось внезапного шума и убежало. Роберт, про себя обругав Данта Гарса, прекратил целиться.

– Впрочем, – продолжил он, припомнив, как утром застал сестренку за любезной беседой с Дантом Гарсом, – все может измениться. Если Карленна начнет поддерживать моих обидчиков, встанет на сторону тех, кому я хочу отомстить, то у меня не останется выбора, кроме как добавить ее в список. Но пока что это ни к чему.

Снова Роберт услышал шум в лесу. Принц притих и разобрал голоса охотников, которые, видимо, тоже преследовали того оленя. Роберт, все еще не опуская ружье, повернулся в сторону голосов. За деревьями он увидел старшего брата. Тео восседал на своем коне и оживленно втолковывал что-то охотникам. Солнечный свет рассеивался сквозь листву и падал на корону наследного принца, которая со смертью Джеральда сменится на настоящую королевскую корону.

«Хотел бы я быть на твоем месте», – промелькнуло в голове у Роберта, и он мысленно примерил обе короны – и наследного принца, и королевскую. Примерил он и королевские привилегии, почет, славу и, само собой разумеется, будущую королеву Аэлию.

«Веселишься, братец?»

Нарочно, чтобы подразнить Данта Гарса, Роберт направил ружье на Тео. Охотник подскочил, с силой выбил ружье из рук принца и что-то прокричал, но Роберт, увлеченный своими мыслями, даже не разобрал, что именно. Он рассмеялся:

– Я не так глуп, чтобы убивать братца на глазах у кучи охотников.

Сам себе Роберт все же признался, что мысли у него подобные были. Его трясло, но он не терял самообладания, потому что знал, что такое убийство не принесет пользы.

– Да ты просто мстительный мальчишка, обозленный на весь мир! – рассвирепел Дант Гарс.

– Нет, я зол не на весь мир, а на конкретных людей, которых назвал, – хладнокровно заметил принц. – И если с ними что-то случится, знайте, что это моя заслуга.

– А если что-то случится с тобой, то знай, что это моя заслуга.

– Тоже мне угроза, – фыркнул Роберт.

Он развернул коня, но едва успел тронуться, как почувствовал мощный толчок в плечо. Роберт попытался схватиться за что-нибудь, но не удержался в седле и повалился набок. Он коротко вскрикнул от резкой боли. Рукой, головой и частью спины он ударился об землю, нога застряла в стремени, и конь какое-то время волок принца по траве, пока не понял, что потерял всадника. Наконец конь остановился и виновато обернулся к Роберту. Принц высвободился. Нога ныла, он хотел встать, но любое движение причиняло боль, и Роберт, сдерживая невольно проступившие слезы, растянулся на земле.

На его крик примчались охотники, бывшие неподалеку.

– Упал, – пояснил им Дант Гарс. Он склонился над принцем и с тенью ухмылки уточнил: – Верно, Роберт?

– Верно, – пробормотал принц, понимая, что обвинения в сторону Данта Гарса ни к чему не приведут. Мало того что охотник пользовался расположением у короля, так он еще и мог возразить, что толкнул Роберта из-за того, что тот наставил ружье на наследного принца. Охотника объявили бы героем-защитником, а Роберта осудили бы. Лучше уж промолчать.

– Встать можешь? – спросили у него.

Роберт пошевелил ногой: боль не только не унялась, но стала сильнее. Решено было отправить пострадавшего принца в замок к лекарю. Останавливать из-за него охоту, впрочем, никто не стал.