Двенадцать шагов. Книга 1

Глава 5

(Шаг 2. Оборотень)

Мерв уверенно шагал по узкой утоптанной дороге.

Впереди уже виднелись крыши селения. Ирхан светил в спину, и длинная тень бежала вперед, здорово обгоняя, но Мерв знал: догонит. И тень, и злобную тварь. Догонит, уничтожит и шкуру повесит на стену. Или нет, положит под ноги, ковер будет.

Дом уже, правда, несколько лет как заброшен, его бы привести в порядок, а потом шкуры стелить...

"Впрочем, — подумал Мерв. — Главное, что шкура будет, а куда постелить — найдется".

Он не спешил, просто шел по следу — так его когда-то учил отец. Говорил: никогда не беги, ни от врага, ни навстречу. Лучше твердо стоять на ногах, чем споткнуться, когда бежишь. Будь спокоен, будь тверд в своем решении. И когда бы ты ни пришел — придешь вовремя.

Мерв бросил беглый взгляд по сторонам. На мгновение показалось, что на него смотрят. Что смотрят в спину тяжело и недобро. И что это не он выслеживает тварь — это тварь идет за ним. И сейчас готовится к прыжку, к броску. Он даже не успеет дойти до ворот, как она прыгнет ему на спину, свалит с ног, вгрызется в глотку.

"Глупости, — подумал Мерв. — Ирхан еще высоко. От твари, конечно, всего можно ожидать, но она неглупа. И понимает, что шансов у нее будет больше, если нападет в темноте. А сейчас... сейчас шансы у нас равны".

Он обернулся через плечо, глянул на холмы за спиной. Но не заметил нигде: ни тени, ни движения.

И даже слегка пожалел о том, что не заметил. Слишком долго идет за этим гадом. Пора бы уже догнать. И плевать на самом деле, кто именно из них кого догонит. В любом случае это случится вовремя, да, отец?

Мерв сплюнул под ноги и продолжил путь к воротам.

Пора было прекращать крутиться, распрямлять плечи и начинать вести себя, как положено герою. Потому что люди тут хоть и легковерные, но любую слабину чуют мгновенно. Могут не накормить, если не поверят. За стену выгнать. А то и об оборотне ничего толком не рассказать.

Мерву, правда, обычно верили: лицо у него было такое.

***

Темные тучи ползли по серому небу, не спеша, понемногу роняя мелкие дождевые капли. Деревянные домики, стоящие вдоль дороги, казались плоскими, картонными силуэтами, декорациями к дурацкому спектаклю, в котором Алекс зачем-то играет главную роль. Сплошь чёрными — нигде не горел свет. Село было будто нежилым, и он даже поначалу подумал, что так оно и есть. Если в округе шастает оборотень, многие предпочтут покинуть насиженное место, лишь бы не стать добычей. Это в городах, за каменными стенами, есть возможность спрятаться. Куда прятаться здесь? За прогнивший деревянный заборчик? Который не то что Рок — Алекс сможет перепрыгнуть. А не перепрыгнет, так пнет легонько — и забор сам развалится.

Другой вопрос — что оборотень здесь забыл?

Почему добрел от самих гор аж сюда? Спустился к людям у северных границ Империи — как раз неподалеку от земель Сакара — и двинул южнее, но мимо Семи холмов, по приграничным районам, по мелким селам, вниз по течению реки Лайи...

Шастает от одного села к другому, будто никак не может решить, куда ему деваться. Безумно и бездумно подставляясь, не уходя к своим в горы — Алекс, конечно, слышал, что там их недавно здорово потрепали, но то было по ту сторону гор, ближе к Даару. Да и если этот появился, то какие-нибудь "свои" у него точно должны быть, он же не из-под земли вылез. И не убежал, когда в Дааре произошла та заваруха: через горы он бы никак не перебрался. Там Горные. Съели бы.

Значит, свой, местный. Хотя от этого не легче.

И куда его несет, придурка?

“Завёлся в округе” — так было написано на пергаменте, который принесла сойка.

Завёлся. Как таракан, честное слово.

Но именно так люди думают. Осталось понять, как думает зверь.

Как действует. Где прячется. Почему здесь.

И почему, черт возьми, тут темно? И с кем ему первым говорить?

Вообще-то Алекс не любил заниматься благотворительностью. Он привык, что его зовёт кто-то сильный и могучий, этот же сильный и могучий оплачивает работу, чётко указывает, куда идти и кого побеждать, и только тогда Алекс принимается всех спасать. Но времена меняются. И сидеть на месте в ожидании настоящей работы, занимаясь самокопанием и безнадёжными попытками понять, как быть дальше, Алекс просто не мог себе позволить.

— Не могли же мы всех кругом победить, а, Рок? — тихо спрашивал он, хотя хотелось спросить совсем другое, но не будешь ведь приставать к коню с вопросами о вечном.

И конь едва ли не впервые в жизни смотрел на него с сочувствием, с пониманием, не пытался ни ехидничать, ни злорадствовать.

“Начал разбираться в эмоциях коня, — мрачно отмечал про себя Алекс. — Осталось только домик в окрестностях прикупить и до конца дней с конём разговаривать…”

Потому сойка, когда все-таки появилась, обрадовала его донельзя.

— Ага! — радостно закричал он и так взмахнул рукой, на которую она села, что красиво метнул сойку в ближайший куст. Правда, та вовремя сориентировалась, взлетела вверх в последний момент и заложила петлю, чтобы снова сесть на руку.

— Видишь? — спросил Алекс тем временем у Рока, тыча в нее пальцем. — Не всех еще победили! Не всех!

Рок смерил его мрачным взглядом. "Ну давай, — перевел себе Алекс. — Победи еще раз птицу... Или прекратим отпугивать ее воплями и махами руками и прочитаем, наконец, что нам предлагают?"

Алекс мысленно согласился с конем. И прочитал.

Денег не предлагали.

Но деньги у Алекса ещё оставались. Цели закончились.

И местный оборотень мгновенно стал, пусть и промежуточной, но хоть какой-то целью.

А теперь они с Роком бродили по темной мёртвой деревне...

Алекс резко остановился и коротко шикнул.

Рок замер и вопросительно покосился, мол, чего на него шикать, он же вообще молчал!

Вдалеке раздавались голоса. Голоса, хоровой смех, пьяные выкрики. Стандартный шум, какой бывает в тавернах, кажущийся неуместным здесь, среди дождя и чёрных мёртвых домов. Да и таверны тут не было.

— Ну? — спросил Алекс Рока, который слишком долго прислушивался. — Поехали, что ли?

Рок помотал гигантской головой, звеня снаряжением. Не отрицательно — будто пытался встряхнуться.

“Прекратить пытаться понять коня”, — напомнил себе Алекс.

Легонько толкнул пятками в бока, и Рок таки двинулся вперёд.

Звуки становились громче, чётче. Монотонный гул рассыпался на составляющие: шум дождя прорезает громкий, хорошо поставленный голос, и после каждой фразы-двух — взрывы смеха десятка людей, радостные многоголосые выкрики, свист, хлопки.

— Ты смотри, какой весельчак у них там... — тихо пробормотал Алекс. — Тоже завёлся, как таракан? Или у них по вечерам всегда такое веселье?

Ещё несколько улочек, пара поворотов — и Рок вышел к широкому одноэтажному зданию, из которого доносились звуки. Здание смахивало на амбар с окнами.

Алекс остановил коня, всмотрелся. Происходящее было ему совершенно непонятно, а ко всему непонятному он предпочитал приглядываться издали. Обычно, правда, непонятное само на него нападало и пыталось сожрать, так что такими моментами, как сегодняшний, надо было пользоваться.

В окнах горел свет, сновали силуэты, звенела посуда и вовсю шли гуляния. Тот, голосистый, всё говорил, а слушатели всё восхищались. И только Алекс чувствовал, что, кажется, начинает сходить с ума еще больше, чем был сошедший до сегодня.

— И вот, дракон прыгнул! — вещал оратор. — Из его пасти вырвался сноп пламени, но я успел спрятаться за щитом. Щит мгновенно раскалился, горячий ветер обжигал меня со всех сторон, но я терпел! Я выжидал момент. Дракону ведь рано или поздно нужно будет вдохнуть?

Несколько голосов вразнобой прокричали что-то одобрительное в ответ. Кто-то хлопнул в ладоши. Кто-то подогнал возгласом: "Ну и?"

— Ро-ок... — тихо протянул Алекс и наклонился к коню, когда тот обернулся. — Ты тоже это слышишь?

Ответить конь не успел, даже если бы и мог, потому что кто-то рядом скучающе сообщил:

— По-моему, это слышат даже в соседних сёлах.

Алекс подпрыгнул от неожиданности и сделал вид, что это он специально, чтоб начать движение: крутануться вокруг своей оси, пытаясь обнаружить источник звука. Источник прокашлялся, и Алекс вскинул голову.

Оно сидело на дереве — оседлало большую свисающую над дорогой ветку. Мелкое растрёпанное чучело, крутящее в руках яблоко. Человеческий детёныш — определённо. Слишком мелкое и чумазое, чтоб разобрать, мальчик оно или девочка. Но определённо что-то задумавшее — иначе с чего бы ему сидеть здесь, под дождём, а не в том сарае, где сейчас самое веселье.

Алекс спрыгнул с Рока, сделал пару шагов к детёнышу, задрал голову, — тот сидел несколько выше, чем казалось с коня, — сунул большие пальцы за пояс и, щурясь, спросил:

— А ты, значит, отсюда слушаешь?

— Мне внутри надоело, — пожало плечами дитя и смачно грызануло яблоко. Сплюнуло, отбросило мокрую чёлку с глаз и уставилось с вызовом.

“Пацан, — подумал Алекс. — Кажется…”

— Так, — строго сказал он, — слезай-ка с дерева и давай домой. Тут темно, мокро и опасно.

Шея уже начинала ныть, дождь норовил попасть в рот. И ещё почему-то казалось, что детёныш вот-вот запустит в него огрызком.

— Да ладно! — фыркнул пацан.

Снова вгрызся в яблоко и продолжил с набитым ртом, ткнув пальцем в небо:

— Не полнолуние. Волков нет, дядь.

— Я тебе не "дядь", — наставительно поднял палец Алекс. — Не хочешь домой — иди туда, — указал через плечо на амбар, прислушался и как бы между делом уточнил. — Кто у вас там вообще?

— У нас там охотник на драконов, — буднично ответил пацан, смерил Алекса задумчивым взглядом, но отшвырнул огрызок в сторону — и Алекс облегченно вздохнул.

И только потом понял, что именно ему сейчас сказали. Сказали явную глупость и бессмыслицу, но бывают такие глупости и бессмыслицы, от которых почему-то нехорошо холодеет внутри. Несмотря на то, что и сам уже был готов услышать что-то подобное.

Почти.

Пацан мотнул головой, будто пытался отряхнуться от дождя. Принялся сосредоточенно изучать соседние ветки в поисках нового яблока. Не нашел, развернулся спиной, взобрался ещё выше и, не оборачиваясь, бросил:

— Только врёт он всё.

“Естественно, врёт!” — пронеслось в голове у Алекса.

— А зовут его как? — вкрадчиво, по-сакаровски мягко, спросил он и сам понял, что прозвучало как-то слишком угрожающе. Но пацан не заметил. И ответил, смерив коротким удивлённым взглядом через плечо:

— Алекс, дядь! Ты откуда вообще свалился? — развернулся, прыгнул на соседнюю ветку и кивнул на Рока. — Дашь покататься?

— Я правильно понял, — медленно проговорил Алекс, игнорируя вопрос, — что сейчас в этом амбаре толкает речи Алекс, охотник на драконов?

— Ты походу, когда свалился, слух повредил, — пацан тут же остыл к коню, протянул руку к ветке повыше, сорвал висевшее на ней яблоко, и прокричал, будто глухому. — Я только что это и сказал!

— Эй! — резко окликнули из-за спины. Алекс круто развернулся и схватился за рукоять меча, так угрожающе прозвучало это “эй”.

От двери амбара к ним решительно, широко шагая, шёл человек, за ним спешила невысокая женщина, и Алексу понадобилось несколько секунд, чтобы рассмотреть в темноте: эти двое были немногим старше пацанёнка с дерева.

И точно не старше Сакара. Парень, рослый, худощавый, но широкоплечий, был, вероятно, сверстником лордёнка. Девчонке Алекс бы дал лет шестнадцать, а то и меньше. Она, ловко обогнув его, метнулась к дереву, тихо, но возмущённо потребовала немедленно слезть.

Парень же остановился напротив, слишком близко, будто намеренно пытаясь переключить внимание на себя. Спросил с напряжённой угрозой в голосе:

— Ты кто такой?

— А…м… бр... — протянул Алекс произвольный набор букв. — Приехал помочь с оборотнем. Но судя по всему… — и многозначительно покосился на амбар.

Парень несколько секунд всматривался в глаза, будто пытаясь понять, правду Алекс говорит или нет, потом расслабился, хмыкнул, перевёл взгляд на коня и снова напрягся — рассмотрел.

— Это… что? — спросил растерянно, и вот тут стало совсем ясно, насколько он юн. Просто изо всех сил старается быть старше, взрослее. Девчонка тем временем всё-таки сняла пацана с дерева и принялась шёпотом отчитывать его. Судя по всему, все они братья-сёстры, просто старшие ведут себя, как родители.

Алекс прекрасно знал, что это значит: не раз видел и такую манеру поведения, и такие взгляды, и эту чрезмерную агрессию — так они защищаются. Привыкли быть такими — их больше некому защитить.

Слишком много войн. Слишком много гибнет людей, оставляя брошенных детей.

В этих землях дети растут чересчур быстро.

И не только лорды.

— Конь, — исчерпывающе ответил парню Алекс.

— Он не даёт покататься! — пожаловался мелкий, скрестив руки на груди и глядя на Алекса так, словно сейчас ему прилетит за всё.

— И правильно делает, — тихо заявила девчонка, легонько мазнув рукой по мокрым волосам: будто подзатыльник собралась выписать, но на деле — ласково потрепала.

— Тихо! — грозно цыкнул на обоих старший. Уставился девчонке в глаза, и Алекс отметил, что они похожи. Не внешне, внешне только волосы у этих двоих были, словно из одной копны: светлые и пышные, даже под дождем. Да и пацана если высушить — тоже, глядишь, пушистым станет...

Черты лица у парня были острыми, резкими и крупными, у девчонки, наоборот, мягкими, тонкими. А вот смотрели друг на друга одинаково. Серьёзно, напряжённо, внимательно, и будто успели за тот миг, что смотрели, поговорить и что-то решить.

— Возвращаемся? — спросил старший и кивнул на амбар.

— Я не хочу, — заявил пацан. — Мне этот, — кивнул туда же, — не нравится.

— Мы домой пойдём, — мягко согласилась с мелким девчонка. — Поздно. Ему спать надо.

— Я не хочу! — запротестовал мелкий, за что получил второй условный подзатыльник, был схвачен за руку и увлечён вдаль по темной улочке.

Парень перевел взгляд на Алекса. Все такой же — напряженно-вопросительный.

— И я спать не хочу, — честно сообщил Алекс.

Тот сначала удивился, потом фыркнул и неопределенно качнул головой. Наконец сказал:

— Тебя ж куда-то деть надо.

— Неир... — с мягким укором бросила через плечо девчонка, — если хочешь пригласить путника остановиться у нас, так и скажи ему.

И добавила, уже не глядя на оставшихся за спиной:

— Неир любит прикидываться злым человеком, но это не так.

"Ага, как же, — подумал Алекс. — А так вы вообще белые и пушистые. И очень, очень добрые. Либо задумали уже пакость какую-нибудь, либо деньги нужны позарез... Либо задумали пакость, потому что нужны деньги".

Иначе вряд ли решились бы впустить чужака в дом. Дети с такими глазами обычно никого не подпускают.

С другой стороны, дети и их глаза подвернулись ему как нельзя кстати, и теперь можно было не думать о ночлеге, сосредоточившись на самом главном: громогласной подделке, вещающей сейчас в амбаре что-то о битве с горными ведьмами.

“Ведьма была одна”, — раздражённо подумал Алекс. Ему просто повезло, что он оказался в её вкусе. Правда, попадись он ей теперь, всё закончилось бы куда плачевнее. Так что Алекс искренне надеялся, что не попадётся.

Идти в амбар не хотелось. Было не по себе. Но идти было нужно. Хотя бы чтобы увидеть, с чем придётся иметь дело.

— Погуляй, — тихо попросил он Рока, — где-нибудь подальше. Траву в лесу поешь… Грибы… Белок… Что ты там ещё ешь…

И направился к амбару, пока конь, тихо и обиженно фыркая, брел прочь. Коня светить было опасно: самозванец мог знать об Алексе достаточно, чтобы понять, кто есть кто, если увидит животное. А пока, кто есть кто, не выяснит сам Алекс, лучше не рисковать.

Неир направился следом, то и дело неуверенно оглядываясь на Рока.

— Не пропадёт, — успокоил его Алекс, — а белки новые заведутся, если ты за них переживаешь, — и решительно толкнул дверь в амбар, щурясь от резанувшего глаза света.

***

На него, как и предполагалось, никто не обратил внимания.

Гость стоял на импровизированной сцене, и Алексу подумалось, что заберись он сейчас туда же и стань рядом, на него всё равно никто не обратит внимания.

Гость был здоровенным белобрысым детиной, облаченным в кожаные одежды и тяжелые сапоги, с сумкой через плечо и громадным мечом на поясе. Но даже не это привлекало внимание публики. Он, зараза, будто весь светился: сверкал белозубой улыбкой, голубыми глазами, амулетами на груди и браслетами на руках.

А ещё он нёс совершеннейшую чушь. Как раз принялся за описание боевой сцены.

— Ведьма швырнула в меня огненный шар! — чеканил он. — Я прыгнул в озеро! Вынырнул — и тут же второй шар! Я ушёл под воду и… — переключился на страшный шёпот, — задержал дыхание, как учили русалки…

“Русалки?! — подумал Алекс. — Серьезно?!”

Хотелось то ли рассмеяться ему в лицо, то ли сначала ударить в лицо, а потом уже в него смеяться. В общем, толком испугаться Алекс не успел. Ожившее отражение оказалось вовсе не отражением — дешёвым комедиантом-переростком.

— …ушел в глубину и замер. Огненные шары прорезали воды вокруг, воды становились теплее, и я уж думал: всё, сварят живьем. Но вдруг! — театральная пауза и напряженный шепот в толпе. — Пещера! Я увидел пещеру!

"Актёрские данные тоже не слишком", — мрачно отметил Алекс.

Покосился на Неира.

Тот смотрел на громилу точно так же, как на самого Алекса при встрече: напряженно. Стеночку у двери подпёр, руки на груди скрестил — и изучал. Этого тоже к Сакару отправить? Пускай втроем — Сакар, Оракул и этот Неир — друг друга изучали бы...

“Пацан же еще совсем, — подумал Алекс. — Ему сейчас положено радостно внимать герою на сцене. Младшему, кстати, тоже, а он вообще на дереве сидел”.

Как всё тут по-дурацки устроено. И самое страшное — необратимо. Им уже не поможешь: у них уже глаза другие.

“А то б организовал общество защиты детей, — фыркнул про себя, — коне-ечно! Ты, Алекс, с этими поисками смысла жизни совсем с катушек слетаешь. Сеансы групповой терапии проводили бы. И на экскурсии бы ездили, обязательно на экскурсии. Вам куда? Выжженная пустошь? Пожалуйста! К Троллевым пещерам? Да хоть щас! А еще лучше — сразу к Горным. Это не тот мир, Алекс. Вы снова ошиблись миром. Попробуйте выключить и включить снова”.

— И тогда, — отвлёк от очередного ненормального диалога с собой громила на сцене, проникновенно понижая голос, — я вспомнил… чему учили меня… демоны Огненных равнин…