Драконья сталь. том 2

Глава 18

— И самое главное — запомните: черные драконы — эмпаты. Они чувствуют ложь и обман. Поэтому любая провокация или попытка завладеть их магией через подавление, или лживые обещания, будут распознаны мгновенно. В тот же миг вы потеряете не только шанс на взаимодействие, но и на выживание, — голос Мейлин звенел в воздухе, разлетаясь по аудитории.

Кадеты и ведьмы сидели тихо, внимательно слушая ее.

Сегодня был последний день перед выходом в поход к селению дайкари.

Всю неделю мы изнурительно тренировались: отрабатывали тактики, занимались боевой и защитной магией, слушали истории о древних драконах.

Эйла заставляла нас повторять заклинания до тех пор, пока они не стали для нас как молитвы Всевышнему. Казалось, разбуди среди ночи — и мы уверенно произнесем любое.

Движения при призыве стихий теперь казались уже привычными и легкими, а не изнурительными и непонятными.

На всех лекциях присутствовал и сам Дэй. Я видела, как он смотрит на Эйлу — с большим интересом, а иногда и с восторгом. Капитан быстро что-то записывал в небольшой блокнот, иногда переспрашивал. Для капитана, как и для всех нас, магия Эйлы была удивительной новинкой — совершенно невероятной магией.

И не только для нас.

В одном ряду с принцем сидели Ейлара и наставница Рейли. Кай, Ник и Мейлин тоже присутствовали. Капитан настоял, чтобы все они прошли обучение у Эйлы и успели выучить все, что она сможет преподать за столь короткое время, а потом передали знания остальным кадетам и ведьмам.

— Это уникальная магия! Никто больше не станет нас этому учить и не покажет азы, — говорил Дэй, обращаясь к нам еще на первых лекциях. — Поэтому нужно ценить столь щедрый подарок для нашей академии. Все внимательно слушаем, записываем и тщательно заучиваем, как молитву высшим богам!

И мы слушали, внимали и действительно заучивали. Хотя делали мы это не потому, что приказал капитан. Во-первых, мы прекрасно понимали, что собираемся идти в земли, где наша магия — почти детский лепет, и что скоро мы, по сути, нежеланными гостями войдем в чужие владения. Так что магия Эйлы — это, вероятно, единственное, что спасет нас от мгновенной расправы и возможного уничтожения в первые минуты, когда произойдет та самая знаменательная встреча с дайкари.

Ну и во-вторых, ее магия была нам действительно интересна хотя бы потому, что ничего подобного мы до этого времени не знали и не видели.

Буду честной: таких насыщенных занятий по истории драконов, магии и взаимодействию с природными силами, у нас никогда не было. Чем больше я слушала Эйлу, тем яснее понимала, что она имела в виду, когда говорила, что «наша» и «их» магия — совершенно разные.

Теперь я видела это воочию.

Магия Эйлы строилась не на подчинении, а на понимании, на взаимодействии и договоренностях с высшими силами, природными или магическими энергиями, которые она искренне считала живыми. Эйла практически заключала союз и действовала в связке с землей, ветром, камнем, деревом, даже со светом и тенью. Любая стихия, по ее науке, обладала своим разумом: у кого-то он был выше, у кого-то — минимальный, но это была живая сила. И согласно верованиям дайкари, ни у кого живого нельзя было что-то брать насильно.

За время пока она учила нас, ни при каких обстоятельствах, ее магия не причиняла вреда ничему и никому живому, через которое создавались магические процессы.

Кроме этого, Эйла учила нас пользоваться магией вне собственного резерва — то есть не включая собственную силу, а обращаясь к внешним источникам, которые уже и создавали магию на основе нашего запроса.

— У любого из вас энергии значительно меньше, чем у самого слабого мага дайкари. Вы просто не выстоите. Поэтому используйте то, что вокруг вас. Но использовать природу и силы вокруг из вашей привычной позиции — брать, что хотите, — не получится. Именно поэтому природные силы очень неохотно взаимодействуют с вашими магами и дают буквально крохи — то, что вы выжимаете. Моя магия работает по-другому. Если вы хотите настоящего, силового взаимодействия, вы должны уметь договариваться и понимать, что природа, мир, высшие силы — все это куда сильнее вас. Это вы — мелкие, не приспособленные, опирающиеся лишь на поверхностные знания существа. А мир вокруг живет уже многие тысячи лет. Он мудрее. В нем заложены все силы магии, что существуют во Вселенной. Кто вы против него? Но вы упорно пытаетесь доказать, что ваша внутренняя магия делает вас сильнее, чем то, что вас окружает. Забудьте — не сильнее. Вы — лишь часть этого мира. А значит, уже даже работать с его магией — это признать, что это вы здесь просящие, а не она — обязательно дающая. Научитесь договариваться, становиться полезными для нее. И тогда мир ответит вам взаимностью — будет справедлив и одарит такими силами и благами, о которых вы и думать не могли. Поддержка природы — самая сильная магия мира.

Эйла показывала нам, как легко и свободно можно войти в контакт с окружающей средой, не привлекая свою магию вовсе.

Для многих из нас это выглядело более чем сверхъестественно.

Мы слишком привыкли считать, что маги — властелины мира. Чем больше знаний и умений, чем больше внутренней энергии, тем ты сильнее и влиятельнее. Даже к самой магии мы относились с высокомерием: не работали с ней на равных, а скорее пользовались ею, считая, что она принадлежит нам.

Мы воспринимали магию и внутреннюю энергию как единое целое. Но это было не так. Энергия, по словам Эйлы, — это лишь сила. Без знания она пуста.

— Все равно что стоять перед наковальней и не знать, для чего она и что с ее помощью делают. Так и останется стоять бесполезной железякой, пока ее не оживит кузнец. Так вот, вы и есть те кузнецы, способные выковать многое, зная, как и что использовать в своем деле. И природа вокруг вас — это кузня. Ведь одной силой меч не выковать. Вспомните: нужны меха, раздувающие огонь печи, сам огонь, уголь и вода в кадке. Железо, из которого будете ковать, и молот. А все это — те самые природные ресурсы, с помощью которых создаются шедевры. И относиться к ним нужно с уважением. Иначе плохой из вас кузнец.

Мы ни одного преподавателя и инструктора не слушали так внимательно, как Эйлу.

Она учила входить в сознание вещей, обращаться к ним за помощью и применять их силы. Учила сплетать нашу энергию с внешней магией — не через подчинение, а по согласию. Учила ощущать себя едиными с природой.

Я понимала: мы изучаем лишь самые начальные крохи. Чтобы постичь всю глубину, нужно, вероятно, время… очень много времени, которого у нас не было. Но даже то, что она нам давала, было невероятно ценным.

Эйла рассказывала о древних законах мироздания, по которым жили маги в те времена, когда их сила напрямую зависела только от богов и стихий.

Мы пробовали работать под ее руководством. У кого-то что-то даже получалось, а кто-то, упорно повторяя, едва продвигался в новой науке. Эйла объясняла, что это происходит из-за внутренних блоков. Мы слишком долго воспринимали магию по-другому, и теперь нам было тяжело менять само мышление — о ней и о том, как работать с энергиями.

— Терпение — вот ваша сила сейчас, — говорила целительница с мягкой улыбкой.

И мы терпеливо повторяли то, чему она учила, раз за разом.

Спать ложились далеко за полночь, а вставали с первыми лучами рассвета — с гулом в голове от количества новой информации и знаний.

С Каем я помирилась в первый же день после ссоры.

Он ворвался в нашу с Эйлой комнату без стука, схватил меня за руку и, не дав сказать ни слова, потащил за собой из Академии.

Мы шли по аллее — между рядами темных деревьев, вокруг витал запах прошедшего дождя.

Староста говорил быстро, сбивчиво и не выпускал мою ладонь из своей руки.

— Раздраженный был... Просто бесит. Я не могу тебя отпустить. Ты понимаешь, что ты для меня значишь? Злюсь и на себя, и на тебя... Но особенно — на Дэя. А Мейлин... к черту эту Мейлин. Ты сделала очень много, а она... просто ее жаль. Но она — член моей команды, и я должен следить, чтобы вы не перегрызлись окончательно.

Он сильнее сжал мои пальцы и обреченно выдохнул:

— Шайра... у меня сердце останавливается, когда думаю, что только нашел тебя — и снова отпустить! Дэй настаивает, чтобы я остался в Нарларе. Он сказал, что здесь должен находиться тот, кому он доверяет. И что никому, кроме меня, такого доверия нет. А я... я не хочу. Знаешь, я уверен, что вы договоритесь с дайкари. Мне Эйла сказала: ее народ с уважением относится к доблестным воинам. А Дэй именно такой. Она уверена, что мы сможем заслужить их доверие.

Он тяжело выдохнул, покачав головой:

— А у меня все равно сердце не на месте. Меня внутри на части рвет... если бы ты знала, как я боюсь за тебя.

Я шла, ничего не отвечая. Слишком хорошо понимала, почему принц оставляет Кая здесь. Все, что говорил мне староста, жило и в чувствах Дэя. Он не просто доверял брату — он боялся за него. Отчаянно, болезненно до боли. Капитан, отправляясь в этот поход, хотел быть уверен, что хотя бы Кай останется жив, если все пойдет не по плану.

Я, конечно, не сказала этого вслух.

Иногда проще позволить человеку верить, что его оставляют из-за доверия, чем признаться, что его просто пытаются спасти. Я лично была здесь на стороне Дэя.

— Я вернусь, Кай, — сказала я тихо.

Он резко остановился, порывисто повернулся ко мне и потянулся к моему лицу, медленно склоняясь. Он почти коснулся моих губ...

И в этот момент на аллею вышли Дэй и Мейлин.

Они шли, держась за руки. В глазах девушки блестели слезы, отражаясь в свете фонарей, а Дэй что-то говорил ей вполголоса.

Заметив друг друга, мы все разом остановились. Кай чуть отстранился, но моей руки не отпустил. Дэй, кажется, смутился и поспешно выпустил ладонь Мейлин. Та бросила на него короткий взгляд и отвернулась.

— Решили прогуляться перед сном? — как бы невзначай спросил Дэй.

Мы с Каем одновременно кивнули.

— А я вот кадетке Мейлин показывал территорию... — капитан оглянулся, заметил ее растерянное лицо и вздохнул. Потом мягко обнял за плечи и добавил: — Гуляем.

Она подняла на него взгляд — вопросительный и очень нежный.

Дэй чуть крепче прижал ее к себе, и тут же на лице Мейлин расплылась улыбка — чуть смущенная, но счастливая.

Я про себя удивилась: впервые я видела Мейлин такой. Неужели и она способна на искренние чувства?

Дэй коротко кивнул нам.

— Доброй ночи, ребята, — сказал и потянул девушку дальше.

Проходя мимо нас, Мейлин посмотрела на Кая. Их взгляды встретились.

Я видела, как в глазах обоих мелькнула грусть. Наверное, в другое время я бы увидела в этом что-то подозрительное. Но сейчас я точно понимала, что это всего лишь тоска по нам. Они оба провожали нас.

Они оставались здесь, в то время как мы уходили в поход, исход которого был далеко не однозначен.

Было ли им тяжело?

Невероятно.

Я знала это слишком хорошо. Знала, каково — провожать, не понимая, встретитесь ли вы снова. Мое сердце точно так же когда-то сжималось, когда я смотрела вслед уходящему Дэю. И во мне еще жила память о тех чувствах, которые я испытала в тот момент. А потом наступил долгий период ожидания — с не отпускающей тоской, которая была днем, ночью, неделями... месяцами... годами...

Я чуть сжала руку Кая. Он посмотрел на меня очень пристально, словно пытался запомнить навсегда мои черты лица.

А потом потянул меня в сторону.

— Идем.

Мы свернули с аллеи туда, где под сенью деревьев стояла полукруглая беседка.

Кай затянул меня внутрь, порывисто повернул к себе и впился в губы.

Поцелуй вышел жадным, показавшимся мне отчаянным. Староста прижимал мою голову к себе так крепко, будто боялся, что я уйду прямо сейчас — и этот поцелуй станет последним для нас.

И я тоже прижалась к нему, чувствуя, как внутри сжимается холодящая сердце спираль. Неделя до нашего ухода — это так мало. Время пролетит незаметно, и кто знает, сколько потом пройдет, прежде чем мы снова увидимся… если вообще увидимся.

Я прикрыла глаза, отдаваясь воле чувств, желая забыть, что скоро нам предстоит расстаться. И погрузилась в тепло его рук, отдаваясь поцелуям горячих губ.

Когда он наконец отпустил, я стояла молча, не двигаясь, запоминая эти ощущения — каждое прикосновение, его запах, его взгляд. Я была просто не в состоянии отступить.

Кай провел ладонью по моим волосам, убрал за ухо выбившуюся прядь.

— Я не хочу потом жалеть, что не сказал, — тихо произнес он. — Ты очень дорога мне, Шайра. Я люблю тебя. Очень. Запомни это.

Он так тяжело выдохнул, что я смогла ощутить всю его боль и тревогу:

— Я боюсь. Не за себя — за тебя. Если там, у дайкари, что-то пойдет не так… — его голос сел до хрипа. — Я не выдержу, если с тобой что-то случится. Я уничтожу всех, кто посмеет...

Я приложила пальцы к его губам, заставляя замолчать.

— Нет, — сказала чуть слышно. — Даже думать об этом не смей. Я вернусь. Что бы ни случилось — я вернусь к тебе.

Кай порывисто обнял меня снова, прижимая к себе, но теперь целовал уже мои волосы, виски, лицо.

Я рассмеялась, упирая ладонями в его грудь:

— Кай, прекращай! А то я ни в какой поход не пойду… Эйла очень расстроится. А нам точно не стоит ее расстраивать.

Кай застонал уткнувшись лбом в мое плечо:

— О-о-о, я бы многое отдал, чтобы ты никуда не шла… Поверь, ты нужна мне здесь не меньше, чем Эйле там.

Он чуть отстранился, внимательно посмотрел мне в глаза:

— Хотя я слишком хорошо тебя знаю. Что бы я ни говорил, ты все равно пойдешь.

Я вздохнула. Он был прав.

Что бы ни случилось, я действительно все равно пошла бы.

Меня всегда тянуло к драконам. Когда-то я получила свою «стаю» обманом и предательством, а теперь хотела вернуть ее — но уже честью и правдой.

— С другой стороны, — проговорил Кай, хитро прищурившись, — я могу делать с тобой все, что захочу, до самого твоего отъезда.

Я улыбнулась, провела рукой по его щеке, наклонилась к самому уху и тихо, с едва заметной дрожью в голосе, сказала:

— Я исполню любую твою фантазию...

С тех пор почти каждую ночь я проводила в его объятиях.

Нику все же пришлось на неделю съехать из комнаты — по собственной инициативе.

Нет, не к Эйле — она бы такого не потерпела.

Хотя я пару раз видела: сначала, как он подошел к ней извиняться, потом — пригласил прогуляться. Думаю, просто хотел загладить перед целительницей свое недоверие.

А я проводила все свободное время с Каем.

И все больше понимала, насколько это похоже на то, что когда-то было между мной и Дэем.

Та же безумная страсть накануне разлуки, то же отчаянное желание схватить мгновение и не отпускать того, кто заставляет твое сердце биться сильнее.

Я ловила каждое прикосновение, каждый взгляд Кая — как последний.

Каждый его вдох рядом со мной оставался памятью: о тепле, о близости, о страсти, в которой было больше боли, чем радости.

Я старалась запомнить, как он меня обнимает, как греют его руки, как целуют губы и как замирает мир, когда мы рядом.

Что-то в моей судьбе повторялось.

Не тот мужчина, не те обстоятельства — но одно и то же чувство.

Где-то внутри меня сжимало щемящее предчувствие… Все было слишком похоже.

Но ведь время — другое. И я — уже не та. Может, я просто накручиваю себя?

«У нас с Каем все будет хорошо, — повторяла я, — все будет хорошо».

***

В день нашего отбытия небо низко нависло над полигоном тяжелыми серыми тучами. С рассветом к земле потянулись первые снежинки — крупные, пушистые хлопья. Они медленно кружили в дивном белом танце, оседая на черные плащи, волосы и камни плаца.

Мы стояли, кутаясь, переминаясь с ноги на ногу и ждали приказа.

Десять кадетов.

Пять магов.

Пять ведьм, трое из них — ведьмаки.

Дэй отдавал последние распоряжения Илисару и Каю.

Эйла скользила проверяющим взглядом по рядам.

Маги академии в последний раз осматривали клетку, установленную на телеге, где был заточен Зейн, проверяя крепления. За прошедшую неделю он совсем перестал походить на того парня, которого я знала. В его взгляде не осталось света — только тьма и ожесточенная злоба. Губы кривились в усмешке, черные мрачные глаза смотрели исподлобья — в них не было ни капли разума.

Иногда он что-то бормотал, глухо рыча сквозь зубы.

Пара лошадей, запряженных в телегу, нервно кусала удила и испуганно косилась на невменяемого парня.

Я знала, что Дэй наложил на него заклятия сдерживания, чтобы не позволить проклятиям и яду ненависти вырваться наружу. Все это теперь, казалось, пожирало его изнутри.

Чуть поодаль от телеги стояли остальные кадеты и ведьмы, а за нашими спинами выстроились портальщики — готовые открыть путь, указанный Эйлой.

Ейлара и Рейли стояли рядом. Когда сборы были завершены, они подошли ко мне.

— Да пребудут с вами все боги нашего мира, — прошептала настоятельница и крепко обняла меня. — Я всегда знала, что ты необычная. Пыталась усмирить твою неуемную тягу к приключениям, но, кажется, высшие силы приготовили тебе исключительную судьбу. И как бы я ни старалась, ты все равно влипла в историю.

Она погладила меня по щеке.

— Будь осторожна, девочка, и верь в высшие силы. Только они ведут нас вперед.

Я слегка склонила голову перед настоятельницей.

Ейлара мягко улыбнулась, глядя на меня:

— Я буду молиться за вас, Шайры, и за весь отряд.

Ведьмы переглянулись, обе вздохнули и отошли в сторону.

Наконец прощание было завершено.

Я бросила взгляд на Кая, улыбнулась ему и, едва шевеля губами, прошептала:

— Я вернусь.

Дэй поднял руку, давая знак портальщикам.

В воздухе зазвенела магия, и первый светящийся круг начал распускаться прямо над заснеженным полигоном.

— Стройся! — прозвучал приказ капитана, и мы выстроились в ряд.

В ту же секунду Кай сорвался с места и бросился ко мне. Навстречу ему метнулась стража, но Дэй вскинул руку, останавливая их.

Кай подбежал, схватил меня за плечи и притянул к себе.

— Шайра, — выдохнул он дрожащим голосом, — скажи… скажи, что ты согласна быть моей женой.

Я замерла.

Снег кружился медленно, касаясь ресниц и волос. Но, казалось, даже он замер, а время застыло в тишине, образовавшейся вокруг нас.

Я слышала только бой собственного сердца — громкий, как барабан.

Все смотрели на нас. А я — на Кая.

— Да, — прошептала я, не узнавая свой голос. — Да, Кай.

В его глазах вспыхнули счастливые искры. Он сделал глубокий вдох, потом резко выдохнул, беря меня за руку.

— Когда ты вернешься, мы поженимся. Это будет самая красивая свадьба в Нарларе. Я обещаю. Я не отдам тебя больше — ни войне, ни судьбе. Никому.

Он торопливо достал из внутреннего кармана кольцо — простое, серебряное, с тонкой темной прожилкой. На миг его пальцы дрогнули, потом он осторожно надел кольцо на мой палец.

— Теперь ты моя невеста, — произнес он с едва заметной улыбкой. — И даже если мир рухнет, я все равно найду тебя.

Кай потянулся и коснулся моих губ своими губами — нежно и трепетно.

Снег падал на наши лица, но я не чувствовала его. Казалось, сердце сейчас вырвется наружу от счастья.

— Даже если мир рухнет, — повторила я, прерывая поцелуй, — я вернусь. И найду тебя.

— О боги, как же это романтично! — шмыгнув носом, протянула Тиа. — Ребята, мы так счастливы за вас!

Кай не обратил внимания на ее возглас — просто обнял меня, прижимая к себе.

Мой взгляд сам собой скользнул по тем, кто оставался в Академии… и остановился на Мейлин.

Девушка стояла, глядя на Дэя, крепко сцепив пальцы, с каким-то напряженным ожиданием в глазах.

Капитан не смотрел на нее.

Лицо Мейлин побледнело. Я готова была поклясться: она ждала, что он, как и Кай, сделает хоть что-то, хоть шаг к ней перед прощанием.

Но он не сделал.

Он просто стоял, глядя вперед — туда, где серое свечение портала пробивалось сквозь падающий снег, готовое поглотить нас всех.

Мейлин опустила голову. Ее губы чуть дрогнули, и она шагнула назад, растворяясь в толпе ребят.

Кай отпустил меня и немного отступил, все еще не спуская с меня взгляда.

— Нам пора, — сказала я.

— Возвращайся, — тихо попросил он и, с хмурой решимостью, добавил: — Иначе я сам приду за тобой. Даже если придется пройти сквозь весь этот проклятый мир.

— Вернусь. Обещаю, — прошептала я.

И отвернулась.

Портал уже сиял во всю силу — снежинки окрашивались серебром в его свете.

— Ну что, теперь все готовы? — громко спросил Дэй. — Никто больше не собирается никого срочно звать замуж?

По ряду пронесся тихий смешок, а следом прозвучало:

— Так точно, капитан! Предложения о замужестве окончены!

Дэй сделал взмах рукой, и отряд двинулся к порталу.

Перед тем как войти, я оглянулась.

Кай стоял там же, где прощался со мной.

Я улыбнулась ему — и шагнула в мерцающую дымку.

Мир дрогнул.

На мгновение все растворилось в ярком свете. Пространство потеряло очертания, а потом вновь обрело форму — но это уже был не полигон Академии.

Мы стояли среди лесной чащи.

Высокие деревья тянулись к солнцу, воздух был теплым, пах травой и влажной землей. Легкий ветерок покачивал ветви, и сквозь густую листву падали золотые полосы света.

После подступающей зимы Нарлара это место казалось другим миром. Его не коснулись надвигающиеся холода. Напротив — все вокруг цвело и дышало жизнью, будто мы очутились на другом континенте.

Всего десять минут понадобилось, чтобы снова выстроиться в строй и, по команде Эйлы: «Отправляемся», — двинуться по узкой, только ей ведомой тропе.

Пара кадетов и две ведьмы поддерживали над нами защитный купол, скрывающий от посторонних глаз.

Одной из ведьм была Илана.

Она шла чуть позади — с сосредоточенным лицом, вытянув руку вперед. По воздуху вокруг нее скользили легкие серебристые нити — следы плетения заклинания.

Над нашими головами пролетали птицы, где-то совсем рядом трещали кузнечики и другие насекомые. Иногда между деревьев мелькали силуэты животных.

К вечеру мы добрались до реки.

Она была неширокой, но стремительной: вода переливалась бледным серебром, бурлила между огромными валунами, и от этого в воздухе стоял низкий гул.

На первый взгляд — обычная река. Но когда я подошла ближе, поняла, что это только на первый взгляд.

Песок у самого берега отливал серебром, а вода чуть мерцала потусторонним светом.

— Что это? — спросила я, присматриваясь. Никогда не видела ничего подобного и, пытаясь ощутить потоки, старалась уловить, к какому виду магии это относится. — Нам нужно на тот берег?

Я скользила взглядом по реке.

Ни моста, ни брода.

— Это и есть барьер, скрывающий земли моего народа, — Эйла подошла ближе. — Я сама не могу его снять.

— Вроде неглубоко, — задумчиво протянула Лиандра.

Встав на берегу, она подняла небольшой камешек и бросила в реку.

Тот не долетел до воды — растворился в воздухе, напоследок вспыхнув.

Лиандра мрачно откашлялась:

— Полагаю, с нами будет то же самое, если рискнем войти.

— Да, — подтвердила ее слова Эйла.

Рядом с нами выстроились остальные ребята.

— И как тогда пересекать это чудо природы? — вполголоса проворчала Тиа.

— Портал не построить — он тоже будет поглощаться барьером, я так понимаю, — задумчиво произнес Николас, внимательно смотря на другой берег.

— Барьер уничтожит все и любого, кто попытается его пересечь, — подтвердила целительница. — Именно к нему я вас и готовила.

Мы переглянулись.

Дэй стоял рядом со мной, глядя на мерцающую воду.

— Что это за магия такая? — спросил он.

— Древняя, — ответила Эйла. Вздохнула и добавила: — Приступим. Здесь нужно максимальное слияние с природой — только она способна выстроить тропу сквозь барьер, так как он является исключительно природным.

— Что-то мне как-то не по себе, — вздохнула одна из ведьм. — Я, конечно, стихийница, но эта магия… Эйла, ты уверена, что мы сможем пройти?

Целительница покосилась на девушку и кивнула.

— Сможем, если не будем бояться и вспомним все, чему я учила. Никакого принуждения. И не стоит страшиться того, частью чего мы все являемся.

Она взглянула на ребят и уже совсем другим, строгим и уверенным голосом приказала:

— Начинаем.

Это прозвучало так твердо, что я оглянулась на целительницу. Никогда раньше не слышала у нее такого тона. Да и сама она будто изменилась. Из ее взгляда исчезла мягкость и простота, уступив место уверенности и крайней собранности.

— Создайте общее сосредоточие, поднимите магию и каждый через свою энергию покажите, что находитесь здесь с чистой душой. Откройтесь внешним потокам... — голос Эйлы разлетался по берегу, и ребята послушно следовали ее приказам.

Дэй встал в центре, аккумулируя общую силу.

Из уст ведьм и ведьмаков зазвучали мягкие заклинания — зов к природе, просьба о помощи.

Маги сосредоточили энергию, направляя ее извне, а Эйла молчала, лишь изредка поправляя поток.

Дэй уверенно направил силу к реке.

Сначала ничего не происходило.

Потом я ощутила, как под ногами дрогнул песок, легкая вибрация прокатилась по земле. Природа откликнулась.

У нас за спиной зашелестела листва, по берегу перекатились мелкие камешки.

А следом поверхность воды забурлила и вздыбилась, выплевывая из глубины каменный мост.

Он был не широким — может, на шаг шире телеги, в которой находился Зейн. Парень бурно отреагировал на нашу магию и появление моста: завыл, начал скрести пол клетки. Вероятно, тьма в нем ощущала, что мы идем уничтожить ее.

Мост в это время протянулся от берега к берегу и плотно вонзился в землю. Пару минут он переливался призрачным светом, а потом приобрел плотную каменно-серую структуру.

— Идем, — произнесла Эйла, указывая нам на него.

Николас и один из ведьмаков подбежали к телеге, взялись за уздцы и потянули коней с телегой к мосту. Мы двинулись следом.

Камни были мокрыми и скользкими, идти приходилось осторожно. Даже кони, испуганно фыркая, ступали медленно, то и дело напряженно поглядывая по сторонам.

Почти до середины прошли ровно… Но едва переступили центр моста, как Зейн начал бесноваться.

Рыча, он кинулся на прутья клетки, вцепился в них руками и отчаянно начал раскачивать телегу. Та опасно покачнулась и стала медленно съезжать с мокрых камней.

— Держите ее! — вскрикнула Анира.

Я вцепилась в край телеги, стараясь не дать ей соскользнуть. Рядом тут же оказался Дэй и еще один ведьмак — я не помнила, как его зовут, но это был крепкий парень с темной копной волос.

Вместе нам удалось удержать ее.

Зейн, словно поняв, что мог погибнуть уже сейчас, затих. Он посмотрел на нас огромными черными глазами, в которых отражались бурлящая вода и тусклый свет моста, и лег на пол клетки, тихо воя.

Когда телега выбралась на другой берег, он все еще продолжал выть.

Илана подошла и присмотрелась к Зейну:

— Что с ним?

Эйла, последней вышедшая на берег, тяжело вздохнула:

— Он ощущает древнюю магию. Она сильнее искаженной — подавляет тьму в нем. Он напуган. Но, поскольку тьма проросла в Зейне, деваться ей некуда — вот и воет от страха. Но нам не стоит здесь задерживаться, мы слишком близко к барьеру. Идемте.

И мы пошли дальше.

Я, уходя, оглянулась на реку. Моста уже не было — вода снова бурлила, ударяясь о камни, и несла свои воды куда-то в лес.

Мы шли почти до вечера.

Странно, но мне казалось, что даже воздух здесь был чище и свежее, чем по ту сторону барьера.

К сумеркам наш небольшой отряд остановился в ложбине у подножия зеленого холма.

Тиа и Анира развернули «шатры невидимости» — раскинули прозрачные купола, установив поверх оврага тонкий, совершенно незаметный щит.

Илана выстроила основной контур: укрепив защитный круг у края ложбины, — серебристые нити заклятия протянулись от ее пальцев к камням, вплетаясь в землю.

Пара ведьмаков пошла по периметру, закрепляя контуры на деревьях.

Дэй с Николасом занимались костром, а мы с Лиандрой устанавливали походные палатки.

Эйла помогала нам, но я обратила внимание, что она ни разу не воспользовалась магией.

— Мне кажется, если бы ты вложила хотя бы часть своей магии, наш защитный купол заметно бы усилился, — заметила Лиандра.

Целительница покачала головой:

— Если я хоть немного соприкоснусь с местными потоками, мой народ сразу ощутит меня. Мы даже палатки не успеем поставить, как здесь будет стража дайкари.

— Ну и ощутит, — отозвался Николас, ломая сухие ветки и подбрасывая их в костер. — Раньше встретимся — быстрее поговорим.

Эйла криво усмехнулась:

— Прежде чем начинать с ними разговор, мы должны дать понять здешней природе, что не враги. Потому что сейчас мы выглядим просто как маги, которые ворвались на чужую территорию. Такое мало кому понравится.

— Но если бы мы не «ворвались», как вы выразились, — подметил Дэй, — то разговора и вовсе не стоило бы ожидать.

— Это верно, — согласилась целительница. — Но все же стоит заручиться доверием природы здешних мест, прежде чем мы появимся на глаза моих сородичей.

— Природа... — протянул Дэй. — Здесь у вас и правда удивительное место. Кажется, ваш народ действительно очень силен. Даже на подступе к барьеру, нет и намека на то, чтобы здесь проходила искаженная магия.

— Это закрытые земли моего народа, — спокойно объяснила Эйла. — Барьер, который вы видели, стоит уже очень давно. К тому же здешняя магия не просто сильна — она уничтожает любые проявления искаженной. Посмотрите, что творится с вашим Зейном.

Мы все повернулись к парню. Он лежал на дне клетки и стонал, злобно смотря на нас.

— Чует, — сказала Эйла. — Что не долго ее росткам в нем прорастать.

Я поежилась. Зейн выглядел очень плохо.

Лиандра подошла и положила мне руку на плечо:

— Слушай, я пока палатку ставила, видела там грибы. Может, пройдемся по периметру? Что-то да соберем. Все лучше, чем одну кашу жевать на ужин.

Капитан, услышав девушку, улыбнулся:

— А мы пока котелок поставим. Согласен, что каша с грибами будет куда сытнее.

Лиандра подцепила меня за руку, и мы направились по ложбине.

Грибов здесь действительно оказалось много. Мы быстро насобирали их в скинутый мной плащ; туда же отправились ароматно пахнущие травы и съедобные ягоды, которых нашлось в изобилии.

— Просто волшебные земли! — с восхищением сказала Лиандра, когда мы все это дотащили к костру. — Вот уж где с голоду точно не пропадешь.

Когда солнце зашло, все сидели вокруг костра, с удовольствием поедая ароматный ужин, заедая кашу ягодами.

Тихо потрескивали дрова в огне, ярко блестели звезды.

Эйла сидела на камне, глядя в темноту леса:

— Если все сложится, завтра дойдем до селения. И запомните: в этом лесу нельзя никого убивать — даже случайно ранить или напугать. Здесь все магически связано, и любая боль или страх мгновенно создадут импульс, который тут же заметят дайкари. И импульс этот будет не самым благоприятным. Тогда договориться станет гораздо сложнее.

— Странно все это, — задумчиво сказал Дэй, оглядываясь. — Как так выходит, что вокруг вашего селения столько магии?

Эйла улыбнулась:

— Магия есть везде. Просто вы ее вытянули — выжгли неумеренным использованием, подчинением и неумением поддерживать природные силы. А здесь магия — это мы, а мы — это магия. Мы слышим друг друга и даем друг другу силы для роста — вот и весь секрет.

— То есть вы попросту постоянно ее подкармливаете? — уточнил Николас.

— Именно, — кивнула Эйла. — Вы тянете силу, пока она не иссякнет, а потом ищете новую. А мы живем иначе: поддерживаем магию, питаем ее своей энергией, а она усиливает нас в ответ. По сути, мы живем в равновесии. Мы ее выращиваем, бережем, помогаем развиваться — и сами получаем развитие. Мы давно стали единым целым и никогда не рвали этой связи.

Она на пару секунд замолчала, потом тише добавила:

— Именно поэтому мой народ не пускает к себе чужаков. Они приходят и, не понимая ценности того, что мы храним веками, попросту топчут это. Да и жадность до магии и власти делает свое дело. Каждый, кто попадает сюда, желает части этой силы. Удивительное дело — те, кто ничего не вложил, хотят получить все.

Капитан вздохнул:

— Как ни печально это осознавать, но вы правы, Эйла. Только начав общаться с вами и впервые почувствовав эту силу здесь, я начинаю понимать, что мы совсем ничего не знаем о магии. И мы действительно жаждем ее, не осознавая, что она — ресурс, который нужно не только брать, но и пополнять.

Эйла мягко улыбнулась:

— Если вы это начинаете осознавать — значит, еще не все потеряно.

Она зевнула и устало провела ладонью по лицу:

— Пожалуй, пора. Завтра у всех будет тяжелый день.

Поднялась и направилась к одной из палаток.

Остальные тоже начали расходиться. Вскоре и Дэй скрылся в своем отдельном шатре.

Я уходила последней.

Легла рядом с Эйлой и долго смотрела в потолок палатки, не в состоянии уснуть.

В памяти то и дело вспыхивали яркие картинки: Кай, наше прощание, его теплые руки и тихий шепот:

— Ты будешь моей женой?..

Я судорожно выдохнула и покрутила кольцо на пальце.

«Как все сложится? Вернемся ли мы? Или это кольцо станет последним напоминанием о Кае?..»

В конце концов, ворочаясь с боку на бок и окончательно запутавшись в тонком покрывале, я сдернула его с себя, тихо поднялась, чтобы не разбудить остальных, и вышла из палатки.

Костер все еще горел. И, к своему удивлению, я увидела рядом с ним Дэя.

Он сидел, подставив ладони к пламени, будто пытался согреться, хотя ночь была теплой. Взгляд его был устремлен в огонь — сосредоточенный и очень уставший.

Я подошла ближе, присела на землю.

— Не спится? — спросила, нарушая тишину.

Он поднял на меня задумчивый взгляд и коротко кивнул:

— Не спится. Много мыслей.

Некоторое время мы молчали, слушая, как потрескивают горящие ветки.

— Можно задать вам вопрос? — тихо спросила я, глядя на острые языки пламени.

— Спрашивайте, Шайра, — меланхолично отозвался капитан.

— Вы… ее любите? — Наверное, это было наглостью — задавать такой вопрос, но он действительно меня мучил. Ведь когда-то на ее месте была я… А если все его чувства сейчас такие же, какими должны были быть ко мне там, в другой реальности?..

Он нахмурился. Несколько секунд молчал, потом глубоко вздохнул:

— Я понимаю, к чему вы это спрашиваете. И я помню все, что она натворила. Но… — он отвел взгляд от костра и посмотрел в глубину леса. — Она не просто спасла мне жизнь. Она отдала часть своей магии, чтобы я выжил. Связала наши силы...

Я была ошарашена от такого признания.

Вот почему Мейлин была такой ловкой и сильной на турнире. Они с капитаном теперь связаны. Но это значило и кое-что другое: в момент кризисного состояния Дэй непроизвольно будет тянуть ее силу — потому что он сильнее от рождения. И если ее окажется недостаточно, то Мейлин умрет от магического истощения.

И она знала это. Знала, когда спасала капитана и отдавала ему свою энергию. Знала, когда связывала их. Вероятно, она тогда уже была на грани. И все же рискнула… Или уже любила?

Я уставилась на Дэя:

— И вы позволили ей это сделать? Вы же понимаете, что если дело коснется выживания, то выживите вы, но не она.

Он покачал головой:

— Я был не в том состоянии, чтобы делать выбор. Она сама приняла это решение. И я благодарен ей.... за самопожертвование.

Я тяжело вздохнула:

— Значит, это не любовь… Это благодарность к ней.

— Иногда благодарность бывает крепче любви, — тихо, но твердо произнес капитан.

Я взяла тонкую ветку и поковыряла угли. Костер вспыхнул новыми языками пламени.

— Но вы ведь не простили то, что она сделала, так?

Дэй хмуро покосился на меня, потом отвел взгляд и устало выдохнул:

— Она стала слишком близка мне. Я чувствую ее переживания — когда она рядом, когда слабеет, отдавая мне силы, когда радуется или грустит. И если вы хотите честный ответ, Шайра… да, я все же простил ее.

Он снова посмотрел в огонь:

— Если бы не она, меня бы здесь не было. И никого из тех, кто сегодня сидел у этого костра, — тоже.

Я смотрела в огонь. Пламя выбрасывало мелкие искорки — те вспыхивали и тут же гасли, улетая в ночное небо.

И вдруг я поняла.

Там, в моем другом мире… если бы я тогда не испугалась, если бы просто призналась — все было бы иначе.

Дэй простил бы и меня.

Если бы я помогла ему, не закрылась, не держалась так отчаянно за перспективу власти... Я была бы с ним.

Не мое предательство разрушило наши отношения, а мои страхи.

От этого осознания стало горько.

Я поднялась и, не сказав больше ни слова, направилась обратно к палатке.

Осторожно прошла в нее и легла. А потом снова долго смотрела в темноту.

Мысли возвращали меня в прошлое, тянули за собой вину и сожаление.

Я нахмурилась. Зачем теперь сожалеть? Все уже изменилось.

Мир другой. И я — другая.

И я теперь с Каем.

А Дэй выбрал ту, что не побоялась связать себя с ним и признать ошибки.

И я, хоть и поздно, тоже признала свои. Может, потому судьба и дала мне в награду Кая…

Или — для проверки?

Сознание человека — удивительная вещь. Стоило подумать о Кае, как тени прошлого расплылись в темноте палатки, уступая место фантазиям о старосте.

Я прижала к груди руку с кольцом. И мне показалось, что я чувствую, как Кай снова обнимает меня.

Я прикрыла глаза, представляя, что он рядом. И от сердца отлегло. Прошли и сожаления, и грусть.

Стало тепло и спокойно, словно староста и правда был здесь — со мной.

И как-то незаметно тьма ночи растворилась в свете сновидения.

В нем я стояла среди тех же деревьев — только солнце уже вставало, раскрашивая ветви в розовые рассветные блики.

И среди них стоял Кай.

Он мягко улыбнулся, увидев меня, протянул руку — и я подошла.

Кай притянул меня к себе, обнял, и мне стало так хорошо, что хотелось остаться в этом мгновении навсегда.

— Видишь? — сказал он умиротворенно. — Я рядом. Я всегда буду рядом.

Я хотела ответить, но не успела — солнце вспыхнуло ярче, ослепив все вокруг.

И я проснулась.