Дракон по обмену

Глава 29. Героиня почему-то забыла, что любопытство кошку сгубило

Библиотека в королевской академии Имберсаго была… унылой. Это если покривить душой.

На самом деле она была отвратительной – огромные мрачные залы с окрашенными в мышиный цвет стенами, заставленные однотипными книжными шкафами от пола до потолка и ровными рядами столов с жесткими стульями.

Серый каменный пол с зеленоватыми разводами выглядел так, будто покрылся хлебной плесенью.

Окна, хоть и высокие, но с мутными стеклами, пропускали совсем мало света. Для освещения под потолком плавали шары размером с теннисный мяч, испускающие неприятное зеленоватое свечение, нагонявшее тоску, желание сбежать, и больше никогда не возвращаться.

Мне было жаль бедных студентов, вынужденных просиживать в этом месте часами – ничего подобного интернету здесь не было, только книги – сиди, перелистывай, ищи информацию.

Даже взять книгу с собой, чтобы почитать в более приятном месте, студентам можно было лишь по разрешению куратора или декана. Преподавателям и того хуже – только по согласованию с самим ректором.

По этой причине библиотека, несмотря на свою уродливость, была очень посещаемым местом в академии. Делайя рассказывала, что в период подготовки к экзаменам в библиотеке яблоку было негде упасть, несмотря на ее гигантские площади и целых три этажа.

Но сейчас в этом храме унылости и знаний находилась одна я, не считая библиотекарей – трех суровых женщин в высоких войлочных тапках и серых нарукавниках.

Все утро я безуспешно пыталась написать конспекты своих будущих лекций. Завтра-послезавтра в академию будут прибывать адепты – через десять дней начинаются занятия.

Чем больше я об этом думала, тем сильнее волновалась – честно говоря, я не представляла, как мне приложить свои земные знания к здешним реалиям.

Дракон ведь не самолет, имеющий жёсткую, малоподвижную конструкцию. Эта чешуйчатая птичка машет крыльями, шевелит хвостом и поворачивает голову. Причем, делает все эти действия одновременно.

И принцип полета, по сравнению с земными летательными аппаратами, у них совсем другой.

Как рассчитывать хотя бы базовые характеристики – балансировку, устойчивость, обтекаемость и управляемость – для такой подвижной системы, как тело дракона?

Но главное, нужны ли драконам все те показатели, формулы и расчеты, которыми я снабжала студентов в земном вузе?

Может быть, пока есть время, подготовить другие материалы, действительно необходимые местному магическому миру? Возможно, мне стоит вспомнить прикладную механику, гидрогазодинамику или даже баллистику?

К тому же, моими учениками будут не только адепты – драконы, но и представители других рас, для полетов использующие виверн. И для этих летунов мне тоже нужно подготовить отдельный курс лекций.

Вчера я специально сходила к загонам, где содержат магических животных. Заглянула в конюшни, и посмотрела на этот зубастый ужас – виверн, – слегка похожих на драконов, но со змеиной головой.

Мастер Бертиш, главный смотритель конюшен, провел меня по всем стойлам, с видимым удовольствием рассказывая про каждую из плотоядно глядевших на меня жутких тварей.

Я внимательно слушала и с каким-то острым любопытством рассматривала виверн – их хищные тела с перепончатыми крыльями, хвосты оканчивающиеся острым шипом и страшные лапы с длинными загнутыми когтями. Ужасные и прекрасные в своей свирепости существа.

– Вы им понравились, Елизавета. – заявил Бертиш в конце экскурсии. – Видите, как все они на вас смотрят?

– Как будто прикидывают, достаточно ли много во мне мяса? – предположила я, ощущая, как под взглядом милой зверюшки из ближнего стойла у меня дыбом встают волосы на затылке.

Бертиш белозубо рассмеялся:

– Что вы, в их взглядах интерес и уважение. Они чувствуют в вас более сильного хищника.

Я усмехнулась про себя – интересно, кого именно они чувствуют: дракона, или земную женщину на грани нервного срыва?

С Бертишем мы расстались почти друзьями: он получил мое обещание заходить к его питомцам в любое удобное время. Я же унесла с собой бесценную информацию о летных особенностях виверн.

И сейчас сидела, и ломала голову, как мне переложить классические, выверенные десятилетиями земные формулы на всех этих крылатых красавцев, в существование которых совсем недавно даже не верила.

Ничего не придумав, я печально подперла ладонью щеку и задумалась о личном: сегодня Стенфил Грранис пригласил меня на свидание.

Вернее, поводом для встречи был обещанный им поход к модистке за платьем, но я предпочитала называть это именно свиданием.

После обеда мне будет нужно улизнуть из академии так, чтобы моя подруга Делайя об этом не узнала – вводить кого-то в курс моих личных дел я не собиралась. Тем более эту мутную ведьмочку.

Может быть, стоит составить план, как заставить Грраниса побыстрее жениться на мне? Тогда и о лекциях можно не беспокоиться – сразу сделаю ручкой этому миру.

Я подвинула к себе лист бумаги, слева вверху нарисовала цифру «1» и приготовилась записывать родившиеся идеи.

Хотя…

Перо зависло в воздухе – неужели я не смогу придумать, как модифицировать земную науку под местные реалии? Ведь полет виверн и драконов можно описать формулой, надо только сделать замеры.

Перо упало на стол, лист отлетел в сторону, а я откинулась на спинку стула и принялась думать.

Что мне нужно, чтобы внести изменения в классическую теорию?

Размах и площадь крыла, размеры и форма корпуса, подвижность сочленений, максимально и минимально возможные ускорения… Что еще?

Я замерла, чувствуя, как в теле нарастает возбуждение – как всегда, когда передо мной вставала интересная научная задача. Подтянула стопку чистых листов, схватила перо и принялась строчить.

Через три часа я держала в руках несколько страниц, плотно исписанных десятками формул, предварительными выкладками, схемами и гипотезами, требующими проверки и подтверждения.

Довольная, как кошка, натрескавшаяся сливок, я улыбнулась во все тридцать два зуба и сообщила Тучке, развалившейся на соседнем стуле:

– Мне нужен дракон! Срочно!

Тучка подняла голову и уставилась на меня насмешливым взглядом, явно намекая на мою дурость. Решив не поддаваться на провокацию, я отвернулась от наглой собачьей, то есть, эрсловой морды.

Но тут мне почему-то вспомнилась рослая фигура наглеца и хама, с которого началось мое знакомство с этим миром. Который недавно опять нарисовался на моем горизонте, и никак не желал с него стираться. Родерика Сторвилла…

Я зажмурила глаза и потрясла головой, чтобы отделаться от назойливого образа.

– Елизавета, вот ты где! – разрывая могильную тишину, по библиотечному залу пронесся звонкий голос Делайи. – Я тебя обыскалась!

Тут же раздался возмущенный крик:

– Тишина в библиотеке!

– Елизавета, мне тебе тако-ое надо рассказать! – Голос ведьмочки зазвучал еще пронзительней. Она со скрежетом отодвинула стул и взволнованно дыша, шлепнулась на него. – Ой, подруга. Что я узнала!

– Тишина! – к нам подскочила библиотекарь в войлочных тапках и потрясая нарукавниками, возмущенно повторила: – Тишина в библиотеке!

Делайя небрежно отмахнулась от тетки, и наклонившись к моему лицу, ликующе зашептала:

– Ой, что я узнала про своего Родерика…

Ведьмочка выпрямилась и торжественно шлепнула на стол свернутый в несколько раз печатный лист:

– Вот! Прочитай, что пишет «Столичный пакостник», – после чего плюхнулась на стул и подперев ладонями подбородок уставилась на меня.

Я подтянула к себе листок, развернула и первое, что бросилось в глаза, это магическая фотография бессовестно улыбающегося Родерика Сторвилла.

– Читай, читай скорее. – поторопила меня ведьмочка. Повернулась к продолжающей стоять у нашего стола библиотекарши в серых нарукавниках и рявкнула громовым голосом:

– Что надо!?

– Тишина в библиотеке! – проорала ей в лицо дама, повернулась и величаво отправилась прочь.

– Ох уж эти магические копии. – закатила глаза ведьмочка – Такое впечатление, что все другие фразы они просто не выучили.

– В каком смысле, магические копии? – уставилась я на ведьмочку. – Она что, не человек?

– Конечно нет. Ты не знаешь? – удивилась Делайя. – Почти все библиотекари королевства – это телесный фантомы дамы Беллы, работающей в личной библиотеке его величества. Очень удобно – фантомы не устают и им не надо платить жалование.

Так вот почему здешние библиотекарши показались мне точными копиями той зловредной дамы, что встретилась мне в публичной библиотеке!

Пока я переваривала эту информацию, Делайя поторопила меня:

– Не отвлекайся, Елизавета, читай же, наконец.

Я уткнулась носом в листок и принялась разбирать витиеватые буквы:

«Трепещите, девы! Любимец всех дам, покоритель женских сердец, эталон мужественности Р.С. снова свободен!

Как стало известно, буквально на днях красавец расторг помолвку с прелестной В. К., и это значит…

Замрите, красавицы всех мастей и сословий!

Для Р.С. будет проводиться отбор! Отбор!

Разве это не потрясающая новость, юные девы и их мамаши, желающие пристроить дочку в хорошие руки? То есть, лапы. Или все-таки руки?

А впрочем, неважно. Главное – следите за нашими выпусками, и готовьте наряды – вдруг именно вам пришлют желанное приглашение на отбор …

Целую вас нежно, мои сладенькие.

Ваш пакостник О.М.Г.»

– Ну и что? – я подняла глаза на ерзающую на стуле ведьмочку.

– Как что? – Делайя засияла, как двухсотваттная лампочка. – Р.С. – это мой Родерик. Ты мне рассказывала какой скандал ему закатила эта тупая овца Версенея Кавиранд. Наверняка, после этого Родерик и расторг помолвку – не будет же он жениться на такой не умеющей себя вести девице.

Я про себя вздохнула и отвернулась от светящейся радостью подруги – к сожалению, было такое дело. На эмоциях рассказала Делайе о сцене между Родериком и его невестой, свидетелем которой стала. О чем теперь жалею со страшной силой.

И ведь все так по-дурацки получилось…

.... В тот день, выскочив из задней двери трактирии, я с разбегу угодила в общество Стенфила Грраниса. Он будто караулил меня в этом месте!

Как-бы то ни было, до академии мы с ректором дошли вместе. Всю дорогу он убеждал меня, что от Родерика Сторвилла нужно непременно держаться подальше. Потому как этот беспринципный тип замечен в порочащих его связях со многими женщинами!

Мне, в принципе, на Родерика и его личную жизнь чихать с высокой колокольни. Но слушать рассказы, как он охмуряет, а затем безжалостно бросает невинных девушек почему-то было неприятно.

– Зачем вы мне все это рассказываете, Стенфил? – спросила я напрямик.

Ректор, ничуть не смущаясь, нежно заглянул мне в глаза и пояснил:

– Я вижу, что Сторвилл оказывает вам знаки внимания и хочу уберечь вас от ошибки очароваться им, Елизавета.

Пришлось старательно намекать, что мне интересен только один мужчина, и он сейчас стоит передо мной. В итоге, расстались мы со Стенфилом вполне мило и с перспективой развития отношений.

Тем не менее, в свою комнату в тот день я вернулась жутко расстроенная и в сердцах рассказала забежавшей ко мне соседке все, что узнала о негодяе Родерике.

Правда, как оказалось, на ведьмочку мой рассказ не произвел никакого впечатления. Так что, сейчас она продолжала трясти перед моим носом газетой и радостно восклицать:

– Он расторг помолвку и теперь может жениться на мне!

– А отбор? – напомнила я воодушевленной красотке. – Вдруг он выберет не тебя?

– Надо успеть его очаровать до того, как для него устроят отбор. – на полном серьезе заявила ведьма.

Не в силах больше слушать этот бред, и чувствуя, как от сердца к голове начинает подниматься бешеная ярость, торопливо собрала свои конспекты. Что-то пробормотала в свое оправдание и пулей вылетела из читального зала.

– Магистр Дворцова, – окликнули меня, когда я проходила мимо корпуса администрации, – прошу вас, подойдите ко мне.

На лавочке возле цветущего куста, развалясь сидел господин королевский Инквизитор.

– Посидите со мной на солнышке, магистр. – повторил мужчина и сделал приглашающий жест.

Чуть поколебавшись, я повернулась и под прицелом пронизывающего насквозь взгляда пошла в его сторону, ощущая себя жуком, на которого уже нацелили острую булавку.