Дракон по обмену

Глава 28. Лиза задается вопросом, зачем плести интриги, когда они уже сплетены?

– Родерик, убери руки. – через силу потребовала я, чувствуя, как тепло от его ладоней жаркой волной мгновенно растекается по телу.

– Все-таки вспомнила мое имя, Лиззи? – наклоняясь и обжигая макушку горячим дыханием шепнул этот гад. И даже не думая выполнять мое требование, принялся осторожно поглаживать мои плечи:

– Ты очень красива, моя Лиззи.

Ну нет, это нечестно: я чуть не застонала на всю трактирию от удовольствия, до того было приятно – и слова, и действия этого нахала.

– Прекрати! – зашипела, борясь с собой, и с желанием начать мурлыкать и просить добавки. Да что за напасть такая!

Мужские руки еще раз прошлись по плечам, легко коснулись затылка и исчезли, оставив после себя пустоту и странное чувство неудовлетворенности. А наглый гад вышел из-за моей спины и преспокойно подсел ко мне за столик.

Тут же подбежала подавальщица и уставилась на Родерикам влюбленным взглядом:

– Что желает красивый господин?

Господин окинул взглядом стол и приветливо улыбнулся зардевшейся девице:

– Принеси для меня кружку, красавица. И упакуй с собой десяток таких же пирожных. – он указал на мою тарелку.

– Понесешь угощение своей подружке? – не смогла не съязвить, вспомнив, как он недавно улыбался той блондинке.

Ничего не ответив, Родерик спросил:

– Почему не ешь пирожные?

– Что-то аппетит пропал. – ответила я почти честно.

– Зря. Дай попробовать. – и не успела я моргнуть, как он цапнул тарелку с пирожными, выбрал одно и откусил. Прикрыл от удовольствия глаза и, понизив голос, выдохнул:

–Это просто наслаждение… Ты должна попробовать, Лиззи. – он подался вперед, взял с тарелки еще одно пирожное, протянул мне и, глядя в глаза, прошептал:

– Лиззи, просто попробуй. – густой, бархатный голос почти осязаемо начал обволакивать меня мягким, сладким коконом.

Во рту мгновенно пересохло, я неприлично громко сглотнула и опустила глаза на длинные мужские пальцы, держащие хрупкую кремовую корзиночку.

Нестерпимо, просто до боли захотелось протянуть руку и коснуться их, очертив костяшки пальцев. Пройтись подушечками по широкой ладони, провести по запястью. …

Как под гипнозом я протянула руку, понимая, что не могу не сделать это, и в этот момент услышала пронзительный вопль:

– Родерик! Милый, наконец я тебя нашла!

Рядом с нашим столиком появилась изящная, очень красивая девушка с уложенными в замысловатую прическу черными волосами и пухлым ртом, сейчас зло кривившимся.

– Кто эта женщина, Родерик? – девица обвиняюще ткнула в меня пальцем и снова повернулась к невозмутимому наглому гаду. – Мне сказали, что я могу найти тебя в этой трактирии. Я поспешила сюда, и что я вижу…

Она снова ткнула в меня пальцем, топнула ножкой и заголосила:

– Родерик, милый, ты же мой жених. Как ты можешь сидеть тут с какой-то посторонней женщиной? С этой драной кошкой?

А вот это уже обидно. Насчет «посторонней» я с девицей абсолютно согласна. Но вот насчет кошки – на себя пусть посмотрит повнимательнее.

Между тем наглый тип попытался унять истерящую красотку:

– Версенея, не смей оскорблять Елизавету. Извинись и уйди от сюда.

Ха, наивный, так она тебя и послушалась. Истерика – это же лучшая часть женского темперамента. Да женщина только во время истерики и бывает честной и искренней.

Как говорится, хочешь узнать, что на самом деле женщина о тебе думает, – спровоцируй её, и восторженно внимай!

Вот и сейчас, девица затопала ногами, сжала кулачки и потрясая ими в воздухе, заверещала совсем уж визгливо:

– Елизавета! Ты зовешь ее по имени? И что это за имя – собачья кличка какая-то!

Решив, что хватит мешать милым выяснять отношения, я начала осторожно подниматься из-за стола, стараясь не вызвать у девицы еще больше агрессии.

– Лиззи, сидеть! – рявкнул Родерик, и я кульком свалилась обратно на стул. Он поднялся во весь свой немалый рост, ухватил беснующуюся невестушку за плечо и с невозмутимым лицом поволок на улицу.

– Где у вас второй выход? – спросила я притаившуюся неподалеку и страшно довольную происходящим подавальщицу.

Девица подбородком указала на неприметную дверь в углу за моей спиной. В руках она держала перевязанную голубой ленточкой коробку с заказанными Родериком пирожными.

Коробочку я, ни секунды не колеблясь, прихватила с собой – компенсация за испорченное настроение, «драную кошку» и пирожные, которые так и не попробовала.

– Елизавета, что с вами? – выскочив из трактирии я чуть не врезалась в высокую фигуру ректора Грраниса, стоявшего вплотную к двери.

Придержав меня за плечи, мужчина наклонился и пристально глядя мне в глаза, взволнованно проговорил:

– Я провожу вас в академию – думаю, для вашей безопасности вам стоит избегать общества Родерика Сторвилла.