Диагноз: не женат. Дилогия

Глава 6

Розалинда

Я смотрела на решительно сложившую на груди руки Сэм, на виновато улыбающегося Эдуарда и понимала, что пококетничать с противным баронетом – это самое маленькое, что я могу сделать для того, чтобы помочь друзьям. Так странно – за все прошедшие годы у меня никогда не было никого, кого я могла бы назвать друзьями: с девушками в Колдунах мы были в приятельских отношениях, но не более того, а с парнями… рука у Хоря была тяжёлая – это знали все, да и без этого связываться с ведьмой желающих было немного. Разве что плотник Матвей, мечта всех девушек в округе, в последнее время стал оказывать мне недвусмысленные знаки внимания – но как-то нерешительно, с оглядкой.

А во дворце – не прошло и недели, а я уже не представляю, как жила, когда в моей жизни не было Саманты, Ромашки, Яны и даже Сильвены… ну и, конечно, Эдуарда. Эти люди и нелюди ворвались в мою жизнь и прочно заняли свои места в глупом ведьмином сердце. Хотя – почему глупом? Наверное, именно так и есть правильно: в жизни каждого должны быть те, кто, не задумываясь, пожертвует ради тебя всем, но и ты всегда готова ответить тем же.

Из этих, несомненно, очень актуальных философских размышлений меня выдернула до отвращения активная Саманта, которая, дожевав яблоко, поёрзала в кресле и решительно начала:

– Значит, Лин, смотри: твоя задача в рекордно короткие сроки заинтересовать баронета и ненавязчиво выяснить, с кем он в последнее время сблизился из тех, кто мог бы чисто теоретически быть связан с Боргелом.

– Эдуард, – я повернулась к императору, который явно был не в восторге от предложенной идеи, но понимал, что вариантов попросту нет, – а как бы узнать, где сейчас баронет?

Эдуард кивнул и тронул колокольчик, на звон которого тотчас же явился паж, получивший задание выяснить, где в данный момент находится баронет Мориш. Мальчишка умчался выполнять ответственное поручение, а я задумалась над тем, как мне и разузнать побольше, и при этом уберечь себя от вероятных ухаживаний баронета.

– В крайнем случае – пообещай ему хвост, что ли, – с сомнением предложила Саманта, закапываясь в недра небольшой сумочки, – но это действительно в самом крайнем случае. Кстати, Лин, смотри…сейчас…если Сириус его, конечно, не сожрал…

Тут гномочка вытащила из сумочки сложенный вчетверо лист дорогой бумаги и потрепала по голове задремавшего на остатках карманного справочника о первой помощи земляного дракона.

– Это что? – я заинтересованно покосилась на бумагу, а Эдуард заглянул Сэм через плечо и фыркнул.

– Это список желающих получить хвост, – абсолютно невозмутимо сообщила Саманта содрогнувшейся от таких неоднозначных перспектив мне, – а рядом указана цена, которую записавшийся готов заплатить. Если всё собрать, знаешь, сколько получится?

– Боюсь даже предположить, – честно ответила я, про себя подумав, что это как же надо не дружить с головой, чтобы добровольно обзавестись хвостом. Но, с другой стороны, и Дин, и лорд Уолширд-младший были от своих в полном восторге.

– Твои Колдуны целиком, с жителями, коровами и даже котами можно было бы купить на сумму втрое меньше, – Саманта подмигнула мне, – а если поторговаться, то и вчетверо…Например, вот некто лорд Ферфолл… готов заплатить сто золотых за хвост… Кстати, Эд, а это кто такой? Может, он полезный нашему делу человек? Я, правда, про него никогда ничего не слышала, но большие деньги, как известно, любят тишину…

– Насколько я помню, этот господин ничем особо примечательным не известен, из аристократов, но обедневших, – задумался Эдуард, – и мне вот очень интересно, откуда у скромного лорда такие деньги на…прости Странник…хвост? Ну-ка, Сэм, дай мне списочек…ага…ого…ух ты…как интересно… Отнесу-ка я копию лорду Филиппу, пусть по своим каналам проверит, откуда это у нас столько людей с явно лишними деньгами непонятного происхождения.

Саманта открыла рот, явно желая дать императору несколько бесценных советов, но в кабинет заглянул запыхавшийся паж и сообщил, что баронет Мориш в данный момент был обнаружен в замковой библиотеке.

– Где?! – с неподдельным изумлением переспросил Эдуард, а Саманта чуть не выронила очередное яблоко, на этот раз ярко-розовое – для разнообразия, видимо.

– В библиотеке, – неуверенно повторил паж и с облегчением исчез в приёмной – ожидать следующих распоряжений.

– Неожиданно, однако, – прокомментировал император, – наверное, библиотека – это последнее место, о котором я мог бы подумать, если бы стал самостоятельно искать баронета.

– Не факт, опять же, что он не выполняет чьё-то очередное поручение, – внесла свою лепту в обсуждение Саманта, и мы молча с ней согласились: представить себе, что баронет отправился в хранилище знаний добровольно, не получалось ни у кого.

– Ну что ж, пойду и я в библиотеку, приобщусь, так сказать, к вековой мудрости, – вздохнула я и без особой охоты направилась к дверям, – Сэм, приходи за мной через полчаса примерно, ладно? Скажешь, что я тебе зачем-нибудь очень-очень нужна.

Саманта с готовностью кивнула, а я, улыбкой попрощавшись с императором, направилась в сопровождении пажа в библиотеку, так как сама в этих коридорных хитросплетениях заблудилась бы уже через пять минут.

Дверь в сокровищницу знаний была солидная, крепкая такая, из дубового массива, открывшаяся, к моему удивлению, совершенно бесшумно. Мне почему-то казалось, что она должна скрипеть или издавать какие-то ещё зловещие звуки. Или это предвкушение общения с баронетом так на меня влияло?

Упомянутый баронет обнаружился в первом же зале: он сидел за большим столом и с непередаваемым выражением на круглой физиономии обозревал стопки довольно толстых и наверняка в достаточной степени пыльных книг, лежащих перед ним. Заслышав мои шаги, он вздрогнул и что-то спрятал под стол, но сделал это так быстро, что я даже не успела рассмотреть – что именно.

– Ой, баронет Мориш, – подпустив в голос смущения и удивления, проговорила я, – простите, я, видимо, помешала вашим важным занятиям… я скоро уйду и не буду мешать!

– Ну что вы, леди! – с энтузиазмом отозвался баронет и с чувством явного облегчения выбрался из-за стола, – вы ничуть мне не помешаете, напротив!

– Правда? – я хлопнула ресницами и взглянула на него снизу вверх, хотя это и было непросто: роста в баронете было явно маловато. Но я вовремя присела на край ближайшего кресла, так что получилось вполне правдоподобно, – когда мужчина занимается чем-то серьёзным, это выглядит так…так…привлекательно! Просто ах!

– Да, мне нужно кое-что освежить в памяти, а то столько дел, столько дел…голова кругом, порой забываешь какие-то мелочи, – тут же приосанился баронет, всё ещё глядя на меня с некоторым подозрением, – леди Розалинда, я бы хотел ещё раз принести свои извинения за то, что недостаточно чётко сформулировал свои пожелания…результатом чего стало то недоразумение…

– Ах, баронет, какие пустяки! – воскликнула я, положив руку на подлокотник соседнего кресла, и баронет догадливо сцапал её, прижавшись в умеренно пылком поцелуе. А я подумала, что впервые в жизни рада правилу, предписывающему дамам носить перчатки.

– То есть я могу считать, что инцидент исчерпан? – уточнил баронет, придвигая стул поближе и усаживаясь напротив. Я скрипнула про себя зубами, но послала ему слегка смущённую и кокетливую улыбку, вспомнив то, как это делали дамы на балу.

– А что привело вас, леди Розалинда, в столь неподходящее очаровательной девушке место? – спросил баронет, и я застыла, так как заранее не продумала, как буду отвечать на этот вопрос. Помолчав секунду, я смущённо опустила глазки и прошептала:

– Вы никому не расскажете?

– Ну что вы, конечно же, нет, и вы вполне можете доверить мне самую сокровенную тайну! – патетически воскликнул баронет, и его глазки заблестели от плохо сдерживаемого любопытства.

– Я искала…вас…

– Меня? – явно растерялся баронет, понимая, что надо что-то отвечать, но совершенно не представляя, видимо, как реагировать на такое моё заявление. Он мог ожидать чего угодно, но не этого, особенно после той незабываемой беседы в коридоре, – а…а зачем?

Прекрасный вопрос! И было бы совершенно восхитительно, если бы у меня был на него ответ…Но чего не было, того не было, поэтому…

– Знаете, баронет…Кстати, как вас зовут, а то титул – это, конечно, важно, но имя при приятельском общении как-то удобнее, не правда ли? Вот вы, например, можете называть меня Розалинда. А я вас как?

– Я Генри, – выбитый из состояния морального равновесия Мориш почти не сопротивлялся, – я чрезвычайно польщён…Розалинда.

– Вот и прекрасно! – просияла я улыбкой, – знаете, Генри, я ведь пришла в библиотеку в надежде найти здесь кого-нибудь, кого интересует не только выгода или расчёт, но и духовность. И вот я нашла здесь вас!

Мориш, которому понятие духовности было глубоко параллельно и даже перпендикулярно, гордо выпрямился и постарался придать своей не изуродованной интеллектом физиономии выражение творческой одухотворённости. Получалось у него откровенно плохо, но зачем ему об этом знать? Я мило хлопала ресницами и лихорадочно пыталась придумать тему для светской беседы, но баронет невольно помог мне.

– Вы, наверное, хотите взять почитать какой-нибудь роман, да?

– Роман? О да, разумеется, что-нибудь о любви и разлуке, такое…чтобы вот прямо до глубины души… Возможно, вы мне что-нибудь посоветуете, Генри?

Тут я подхватилась и, подойдя к столу, стянула верхнюю книгу из стопки, которую приготовил для себя баронет. Мориш тихо выругался и совершенно неделикатно выдрал из моих цепких ручек книгу, но я успела прочесть название: «Малый сборник рецептов приворотных зелий». Ничего себе интересы у баронета!

– Ах, Генри, – я подняла на Мориша удивлённый взгляд, – простите мне мою откровенность, но зачем вам этот сборник? Простите, я успела прочесть название…

– Это не для меня, – тут же открестился баронет, сначала побледнев, потом покраснев, – вы просто всё не так поняли, Розалинда!

– Да не смущайтесь вы так, – я приятельски положила руку на плечо вздрогнувшего Мориша, – дело-то житейское, это я вам как ведьма говорю. Но я не о том… Я к тому, что такому мужчине, как вы, совершенно ни к чему какие-то зелья. Поверьте, почти любая девушка будет бесконечно польщена, если вы обратите на неё своё благосклонное внимание.

– Ну, в общем-то, так и есть, – самообладание вернулось к баронету, а вместе с ним и привычная самоуверенность, – и дело не только в том, что именно от меня зависит, кто будет Звездой сезона в этот раз, хотя от моего слова, как главы комитета, – тут он значительно выпятил грудь, и я восторженно всплеснула руками, – многое зависит.

– Ах, я не сомневаюсь, что ваше мнение будет совершенно непредвзятым и объективным, – выдохнула я, сообразив, что Звездой сезона почему-то захотела стать Саманта.

Видимо, Мориш тоже об этом вспомнил, и его лицо приобрело унылое и грустное выражение. Вдруг он оживился и повернулся ко мне, схватив меня за руку:

– Розалинда, вы можете мне помочь? – баронет прижал мою руку к сердцу и умоляюще посмотрел мне в глаза, – вы можете попросить свою подругу, княжну Ригеррскую, отказаться от странного желания получить венец Звезды сезона?

– Почему странного? – я даже слегка обиделась за Сэм, которая была намного интереснее и, главное, естественнее большинства придворных дам.

– Понимаете, Розалинда, – зашептал Мориш, – я уже принял решение… ещё до того, как княжна изъявила желание… И мне неловко отказывать влиятельной даме…ну, вы понимаете?

– То есть дело не в том, что княжна – гнома? – я подозрительно прищурилась, глядя на баронета.

– Ну нет, конечно же! – маленькие глазки засверкали таким искренним негодованием, что я готова была аплодировать, – вопрос исключительно политический…

– А это не повлияет на ваши отношения с гномами? Мне не хотелось бы, чтобы ваши финансовые интересы пострадали, Генри, ведь мы же приятели, правда?

– Конечно! – энтузиазм баронета был почти искренним, – но почему вы решили, что у меня есть отношения с гномами?

– Я вчера видела, как вы ходили в «Фэрроуз и сыновья», – призналась я, смущённо потупившись, – я за вами наблюдала…

– Зачем? – подозрительно прищурился баронет и напрягся, сразу перестав напоминать толстого и неуклюжего поросёнка, – вы за мной следили?

– Да… – сказала я и закрыла лицо ладонями, сквозь пальцы незаметно наблюдая за баронетом. Ох, непрост Мориш, зря мы думали о нём, как о глупце, – мне так неловко, Генри….

– Зачем вы за мной следили? Кто вам поручил? – короткие толстые пальцы баронета крепко ухватили мой локоть.

– Мне так неловко… – прошептала я, – вы перестанете меня уважать, Генри!

– Тем не менее, Розалинда! – в голосе Мориша послышались требовательные нотки, – зачем вы следили за мной?

– Я… я увлеклась вами, Генри, – я выглянула из-за ладоней и увидела остановившийся взгляд потрясённого баронета, – вы произвели на меня неизгладимое впечатление! Вы совершенно потрясающий мужчина!

– Но разве вы не с императором? – спросил ошеломлённый Мориш, а я тут же подумала, что интересно было бы узнать, откуда у баронета такие эксклюзивные сведения. Мы с Эдуардом старались не демонстрировать на публике то, что зарождалось между нами, – я слышал, что его величество оказывает вам недвусмысленные знаки внимания.

– Ах, что вы! – воскликнула я, – я ведь простая ведьма, разве я могу всерьёз заинтересовать его величество?

– Тоже так, – согласился баронет, – и вы хотите сказать, что следили за мной…так как я вам понравился?

– Да, – прошептала я, стараясь не смотреть на самодовольно улыбающегося баронета, – но прошу вас, не осуждайте меня!

– Что вы, Розалинда, почту за честь! Я искренне верю, что мы с вами подружимся, – Мориш пристально посмотрел на меня и внезапно предложил, – я позволю себе наглость пригласить вас на прогулку в императорском парке, мне кажется, мы могли бы принести друг другу пользу и тем самым скрепить нашу зарождающуюся дружбу!

– О, с удовольствием! – я даже в ладоши захлопала от «восторга», – тогда я буду ждать от вас вестей, Генри!

– Непременно, дорогая Розалинда, – баронет припал к моей руке в страстном поцелуе и практически выпроводил из библиотеки.

Попрощавшись с баронетом, я бодро процокала каблучками до ближайшего поворота и одним длинным прыжком спряталась за огромной вазой из какого-то полудрагоценного камня. И сделала это очень вовремя: Мориш, оглядываясь и складывая лист бумаги, прошёл мимо меня и направился куда-то в сторону выхода в парк. Навстречу ему из-за поворота вывернула леди Флоренс, с которой он вежливо раскланялся, словно ненароком выронив из кармана лист. Леди тут же подобрала его и, как ни в чём не бывало, двинулась дальше.

Я внимательно посмотрела вслед Моришу, раздираемая противоречивыми желаниями: с одной стороны, надо бы проследить за баронетом: вдруг он пойдёт к кому-то интересующему нас. С другой стороны – было бы очень неплохо подсмотреть, что будет делать с листом, переданным нашим любителем библиотек, эта змея леди Флоренс. Ну почему я у себя только одна?! Вторая я сейчас очень бы сама себе пригодилась.

Трезво оценив собственные шпионские способности, я пришла к выводу, что если что… леди Флоренс – это не глуповатый баронет, она меня раскусит мгновенно. Могу ли я так рисковать? Однозначно – нет. Значит, быстренько выбираюсь из-за вазы и бегом догоняю баронета. Ну, не совсем догоняю, конечно, а так – чтобы был в пределах видимости. Попробую узнать, куда это он так резво направился после беседы со мной. Что-то мне подсказывало, что он отправился за инструкциями, осталось выяснить – к кому именно.

Я выцарапалась из-за вазы, вызвав полные недоумения взгляды двух проходивших мимо придворных дам, мило им улыбнулась и объяснила:

– Браслет закатился, а лакеев – днём с огнём не найти, пришлось самой…

Дамы переглянулись, покосились на слоняющихся по коридору лакеев, но, видимо, вспомнив, что император благоволит мне, ничего ядовитого в мой адрес не сказали, но можно было не сомневаться, что косточки мне перемоют по полной программе.

Ещё раз улыбнувшись дамам, я припустила дальше по коридору, стараясь не упустить из виду лиловый камзол Мориша: хоть какая-то польза от этого оттенка есть – не потеряешь. Тем временем баронет спустился в дворцовый парк и целенаправленно зашагал к повороту на одну из аллей. Я заметалась в попытках найти вариант, который позволит мне проследовать за ним, но ничего не видела. Но не могу же я сделать вид, что просто прогуливаюсь, причём именно там, где ходит баронет. Боюсь, в то, что я увлеклась им до такой степени, не поверит даже Генри Мориш.

– Посторонитесь, леди, – раздался сзади громкий раскатистый бас, и я, отпрыгнув в сторону, увидела служащего, который вёз на тачке гору садового инвентаря, прикрытого несколькими плащами. Сверху, как вишенка на торте, красовалась старая соломенная шляпа.

– О Странник всемогущий! – воскликнула я, хищно нацелившись на шляпу и плащ, – вас мне послала сама судьба! Вы – моё спасение!

– Хм, лет тридцать прошло с тех пор, как хорошенькие девушки смотрели на меня с таким восторгом, – хмыкнул мужчина, сдвигая на затылок шляпу и рассматривая меня с высоты своего немалого роста. Насмешливая улыбка и ярко-синие глаза делали его простое лицо чрезвычайно привлекательным, – и чем же я могу помочь столь привлекательной юной леди?

– Вы можете одолжить мне на время один из плащей и вот эту совершенно восхитительную шляпу?!

– Да к чему благородной леди это барахло? – искренне изумился мужчина, но стащил с груды лопат один из плащей и шляпу.

– Мне очень нужно проследить за одним мужчиной, – сказала я, в растерянности глядя на плащ, который, стоило мне сделать шаг, волочится за мной, словно шлейф. Нда, видимо, на мой скромный рост он был явно не рассчитан. Да и шляпа держалась исключительно на носу, закрывая весь обзор.

– За мужем что ли? – нахмурился служащий, – или любовником?

– Не то и не другое, – я расстроенно, протянула ему явно не годящиеся для моей цели вещи, – эх, не получится…

– А что за мужчина-то? – спросил мой несостоявшийся спаситель, – и зачем следить? Уж простите старика, но больно любопытно…

– Да задание у меня такое, – вдруг откровенно брякнула я правду, сама не зная, почему, – мне очень нужно знать, с кем он встретится и о чём будет разговаривать. От этого жизнь многих зависеть может.

– Жизнь, говоришь, – задумчиво прогудел мужчина, – ну что, верю я тебе почему-то. Знаешь, что мы сделаем? Залезай-ка в тачку, там под лопатами место есть – такая мелочь, как ты, как раз поместится. Платье не боишься испачкать?

– Ой, спасибо! Платье – ничего страшного, постираю, не впервой, – я прижала рукой, к счастью, не слишком пышную юбку и с помощью неожиданного спасителя забралась в огромную тачку. Сверху мужчина накинул пару плащей и водрузил обратно шляпу.

– Что за мужчина-то? – прогудел он, наклоняясь к тачке, – и тебе только слушать надобно?

– В лиловом камзоле, маленький такой, толстый и противный, – охарактеризовала я Мориша, – есть там такой, видите его?

– Вижу, – помолчав немного, ответил служащий, – стоит и явно кого-то ждёт. Сейчас подъедем поближе, и я сделаю вид, что кусты поправляю, а ты слушай внимательно, только не шевелись.

– А он не заметит? – забеспокоилась я, сдвигая плащ в сторону, чтобы видеть баронета.

– На слуг никогда никто внимания не обращает, – фыркнул мужчина, и тачка, погромыхивая, покатилась, остановившись в нескольких шагах от баронета.

Я не видела его целиком, лишь ноги в тёмно-лиловых бриджах и лакированных туфлях с пряжками. Баронет откровенно нервничал, так как переступал, делал несколько шагов то вправо, то влево. Внезапно он застыл, раздались негромкие шаги, и я затаилась в своей тачке, как мышь под веником.

Рядом с баронетом остановились…ноги. Мужские такие ноги в сапогах из мягкой кожи и брюках для верховой езды. Судя по размеру ноги, их обладатель был высокого роста, а судя по качеству обуви – более чем состоятельным. Хотелось выглянуть и хотя бы вполглазика посмотреть, но это было чревато.

Мой помощник деловито щёлкал ножницами, делая вид, что поправляет форму куста, и на него действительно никто не обращал внимания.

– Вы сделали то, что вам поручили, баронет? – проговорил подошедший, и я постаралась вслушаться в голос, чтобы потом был шанс его узнать. Причём было у меня чёткое ощущение, что я его уже слышала. Но где…когда…

– Да, ваша… простите… Я всё сделал: нашёл рецепт и передал, кому вы велели.

– Никто ничего не заметил? – голос говорившего был спокоен, но я на месте баронета не была бы так уж уверена в своей безопасности.

– Нет, ну что вы! Всё было проделано совершенно секретно, – Мориш благоразумно решил не рассказывать о моём визите, но, полагаю, заботясь не обо мне, а о себе, любимом.

– Рецепт противоядия тоже нашли? – продолжил расспрашивать незнакомец, и что-то в его интонации мне не понравилось: какая-то нотка…вот даже не объяснить.

– Разумеется, – баронет позволил себе усмешку, – судя по записям и комментариям к ним, эффект мгновенный. Но длится от двух часов до шести, затем нужно повторить приём. Дозировка и всё остальное указано на листе, который я передал… Два глотка, и леди…

– Никаких имён, – в голосе незнакомца звякнули льдинки, и баронет тут же замолчал.

– Вы хорошо справились, баронет, и мне даже жаль, что вы мне больше не нужны… – незнакомец сделал плавный шаг, и я с ужасом увидела, как ноги баронета подогнулись, и он осел на землю. Как мне удалось подавить визг – до сих пор не знаю.

– Эй, любезный, – вдруг обратился незнакомец к по-прежнему щёлкающему ножницами служащему, – хочешь заработать?

– Ну а кто ж откажется, ваша светлость, – услышала я знакомый бас, – помочь чем?

– Да вот, мой приятель, – носок сапога небрежно ткнул баронета, – видимо, сомлел на жаре, дурно ему. Отнеси его в беседку какую-нибудь, очнётся – сам домой доберётся. И вот, держи за хлопоты…

Раздались удаляющиеся шаги, и через минуту закрывающий меня плащ откинули в сторону.

– Вылезай скорее, пока никого нет, – мой неожиданный помощник протянул мне ладонь, размером напоминающую лопату и легко, как морковку из грядки, выдернул меня из тачки, – ох, чувствую, что в дурное дело я из-за тебя впутался, ох, в дурное…

Мужчина неодобрительно покачал головой и так тяжело вздохнул, что я сочла нужным сказать:

– Если что, вы меня найдите, я за вас всегда словечко перед императором замолвлю, – я искренне прижала руку к сердцу и посмотрела на служащего, – он ко мне прислушается, честное слово! Я леди Розалинда, живу в Зелёном замке.

– Из претенденток что ли? – прищурившись, усмехнулся мужчина, – как я сразу-то не сообразил. Ну спасибо, не ровен час – и придётся обратиться. А сейчас надо мне этого господина в беседку отнести, как и велено было.

– Он живой хоть? – я с опаской посмотрела на баронета, бесформенным кулём лежащего на земле, – а то бледный он какой-то… Давайте посмотрим, а?

– Ну давай посмотрим, – согласился мой сообщник и повернул Мориша так, чтобы было видно его лицо, – да живой, только без чувств. Отнесу-ка я его в беседку, как его светлость велел.

– А кто велел-то? Вы его знаете? – тут же спросила я, так как в отличие от меня, мужчина говорившего с Моришем видел, а может, даже и знает.

– Да вроде знаю… – как-то неуверенно ответил он и почесал затылок, – а вот кто такой – не скажу…

– А как выглядит хоть? – не отставала я.

– Выглядит? Да обычно выглядит, – служащий пожал плечами, – вроде высокий, волосы светлые…или не светлые? И камзол бархатный такой, синий…или жёлтый? Да что ж ты будешь делать – вот вроде помню, а вроде как и нет… Колдовство, не иначе…

Судя по всему, пришедший на встречу с баронетом неизвестный оказался личностью предусмотрительной и использовал амулет для отвода глаз: все его видели, но вспомнить вряд ли смогут. А я ещё удивилась, что он не прячется, а всё просто объяснялось. Придётся, видимо ориентироваться только на сапоги, ну и голос я, может быть, узнаю.

Я от всей души поблагодарила своего помощника, после чего он легко поднял очень упитанного баронета и понёс его в ближайшую беседку, а я отправилась обратно.

Буквально через несколько минут меня нагнал паж, которого я пару раз видела в приёмной у Эдуарда, и сообщил, что его величество просил передать, что они с княжной Ригеррской будут ожидать меня в оранжерее. Я поблагодарила парнишку, который тут же умчался по своим, несомненно, очень важным пажеским делам.

Уточнив у первого же попавшегося навстречу лакея, как мне отыскать оранжерею, я неспешно пошла по дорожке и вскоре увидела неподалёку большой стеклянный купол. Я ещё ни разу не была в императорской оранжерее, и мне было очень интересно взглянуть на редкие растения, которые там заботливо выращивали специально обученные садовники, некоторые из которых, говорят, были слабыми магами земли.

Оранжерея встретила меня жарким ароматным воздухом и невероятным обилием роскошных растений, ни одно из которых я раньше не видела. Подошедший служитель подтвердил, что да, действительно, его величество изволит гулять среди тропических цветов в сопровождении княжны Саманты и ещё нескольких лордов и леди.

Я благодарно улыбнулась немолодому садовнику и пошла искать Эдуарда и Сэм, которые обнаружились возле огромного куста неизвестных мне ярко-жёлтых цветов с дивным ароматом. Рядом стояло ещё несколько придворных, поэтому откровенный разговор исключался сразу. Ну ничего, потом расскажу в подробностях.

Когда я подошла, Эдуард тепло мне улыбнулся и поприветствовал, ничем не выдав того, что мы расстались буквально час назад. Сэм улучила минутку и шепнула так, чтобы никто не увидел:

– Ну что? Что делал этот слизняк в библиотеке?

– Искал рецепт приворота и противоядия, – также тихо ответила я, улыбаясь недовольно косящимся на нас придворным дамам, – и передал их Флоренс. Потом его временно вывели из игры, но об этом позже.

– Приворот для Эда? – Сэм нахмурилась, но тут же послала лучезарную улыбку взглянувшему в нашу сторону молодому придворному.

– Нет, для какой-то леди, он не успел сказать, для какой… Мы скоро сможем уйти из этого цветника?

– У Эдуарда плановое общение с придворными, их пока нельзя разогнать, – сказала Саманта и задумалась, – интересно, для кого Мориш расстарался…А сколько нужно времени, чтобы такое зелье приготовить? Дня два? Три?

– Да ну, – я махнула рукой, – если все ингредиенты под рукой, то минут десять. Привороты – самые простые в изготовлении зелья, уж поверь ведьме.

–Леди, вы позволите предложить вам бокал лимонада, – вдруг возник рядом с нами симпатичный молодой человек из числа вившихся вокруг императора придворных, – здесь достаточно душно, не находите?

– Да, наверное, это хорошая идея, – по-прежнему думая о чём-то своём, ответила Сэм, а я лишь кивнула, – мы будем вам искренне признательны.

Молодой человек сделал знак одному из лакеев, и тот тут же оказался рядом. Наш кавалер взял один бокал и протянул его Саманте, которая поблагодарила его кивком, сосредоточенно размышляя о чём-то, а второй протянул мне. Я взяла напиток и сделала несколько глотков: вкус был очень приятный, слегка кисловатый с лёгкой мятной горчинкой. Я повернулась к любезному молодому человеку, чтобы поблагодарить его…и пропала.

Никогда в жизни я не видела таких глубоких синих глаз, словно вобравших в себя всю синь летнего неба, а достаточно длинные и завитые по последней моде смоляные локоны падали на широкие плечи. Сердце замерло, а потом затрепыхалось где-то в горле, мешая дышать и воспринимать окружающий мир. Впрочем, всё вокруг исчезло, остался только Он – стоящий напротив молодой мужчина, прекраснее которого ничего и никого нет и быть не может.

– Леди, вы позволите? – мужчина внимательно посмотрел на меня, слегка прищурив синие глаза, и если бы я была способна адекватно воспринимать окружающее пространство, то заметила бы вспыхнувшие и спрятавшиеся на дне глаз искорки самодовольства.

Я молча протянула ему руку, даже не спрашивая, куда он собирается меня вести, так как за этим мужчиной я пошла бы на край света, шагнула бы в огонь, прыгнула бы с моста в реку. Он подхватил меня под руку и усадил на скамеечку под каким-то буйно цветущим кустом, рассказывая историю о недавней охоте, на которой он загнал хищного зверя. Я слушала и думала только об одном: ну как он мог так рисковать собой, а вдруг с ним что-нибудь случилось бы? Я бы этого просто не пережила…

Не отрываясь, я смотрела на своего собеседника, изредка вставляя какие-то фразы и просто наслаждалась звуками его голоса, не обращая внимания на встревоженный взгляд Саманты и растерянный – Эдуарда. С Самантой всё просто – она жалеет, что он обратил внимание на меня, а не на неё. А Эдуард… Ну а что Эдуард? Он же сам говорил, что будет счастлив, кого бы я ни выбрала…а я со своим выбором уже определилась…

Мой кавалер не терял времени даром и аккуратно завладел моей рукой, и мне даже в голову не пришло отобрать ладошку или сделать ему замечание за слишком вольное поведение. Если ему хочется держать меня за руку – то как я могу спорить с ним?

Саманта несколько раз бросала на меня встревоженный взгляд, но я была так поглощена своими чувствами, что только улыбнулась ей и снова утонула в синих глазах своего собеседника. Если бы меня спросили, о чём ещё мы разговаривали, я не смогла бы ответить даже под угрозой смертной казни: я просто наслаждалась голосом и близостью этого невероятного мужчины.

Мельком я заметила, как Саманта вытащила из сумочки синего дракончика и что-то прошептала ему, после чего зверь скользнул на землю и словно растворился в густой траве.

– Куда вы так пристально смотрите, милая Розалинда? – ворвался в мои мысли волшебный бархатный голос, и я тут же забыла о дракончиках, какого бы цвета они ни были, – вам не интересно, о чём мы говорим?

– Ну что вы, – я растекалась, словно мороженое под ярким солнцем, мне хотелось сидеть на этой лавочке бесконечно, – я просто на минутку отвлеклась…

– Я говорил о том, что был бы счастлив, если бы вы позволили мне пригласить вас на ужин сегодня вечером, – в глазах говорившего было столько нежности и теплоты, что я растаяла окончательно, – или вы чем-то заняты?

– Я совершенно свободна, – легкомысленно махнула я рукой, без труда загнав в дальний угол сознания мысли о том, что вообще-то на этот вечер у меня были совершенно иные планы. Почему-то все мысли, кроме тех, которые были связаны с синеглазым красавцем, словно подёрнулись какой-то пеленой и стали казаться совершенно несущественными. Мой визави довольно кивнул и, к моему глубочайшему огорчению, покинул оранжерею, мило попрощавшись со мной.

Я осталась сидеть на скамеечке, вдыхая аромат жёлтых цветов, и только подвинулась, когда ко мне присоединилась невероятно серьёзная Саманта.

– С кем это ты тут любезничала? – небрежно поинтересовалась подруга, но я заметила внимательный взгляд, который она бросила на меня из-под ресниц, – я не помню его среди наших знакомых.

– Да ладно, Саманта, – я улыбнулась гномочке, потому что переполнявшая меня любовь не позволяла сердиться хоть на кого-то, – я понимаю твоё огорчение, но тем не менее, ты могла бы просто порадоваться за меня.

– Да я порадуюсь, без проблем, – заверила меня Саманта, – особенно когда мы во всём этом разберёмся. Лин, это кто был?

– О, Саманта, это был самый потрясающий мужчина, которого я когда-либо встречала в этой жизни! – я мечтательно прикрыла глаза.

– Стесняюсь спросить, а имя у этого замечательного мужчины есть? – вкрадчиво поинтересовалась Саманта, – а то как-то неловко получается: мы о нём разговариваем, а как его зовут, я и не знаю.

– Имя? – я нахмурилась, – а при чём здесь имя, Сэм? Мы же говорим о мужчине, а не о том, как его зовут.

– Лин, ты сама себя слышишь вообще сейчас? – Саманта развернулась ко мне, пристально посмотрела в глаза, и от этого взгляда мне стало как-то не по себе.

– А что такого я говорю странного? – попыталась возмутиться я, но какая-то мысль билась в глубине сознания и не давала ответить Саманте как следует, – ах, Саманта, какой он…

– Линда, я повторяю свой вопрос, – Саманта слегка повысила голос, благо император вместе с неугомонными придворными удалился смотреть какую-то редкую лилию, – как зовут мужика, который к тебе приставал?

– Сэм, что за слова? – я осуждающе покосилась на гномочку, – что значит «мужик»? Об аристократах так нельзя говорить.

– Хорошо, – Саманта была на удивление терпеливой, – как зовут клеившегося к тебе аристократа? Меня чрезвычайно интересует его имя, Лин… Ну уступи моему капризу…пожалуйста…

– Ну хорошо, раз ты просишь, – я согласилась, понимая, что иначе Сэм не отстанет, – его зовут…его зовут…Ой, Сэм, а я не знаю…

Я в ужасе поняла, что действительно даже не представляю, как имя мужчины, который произвёл на меня такое неизгладимое впечатление.

– Он забыл представиться, – я растерянно посмотрела на подругу, не понимая, как он мог забыть назвать себя. Хотя, возможно, он тоже был под таким впечатлением от вспыхнувших чувств, что просто растерялся. Да, точно, так и было!

– Вообще-то он не выглядит настолько старым, чтобы страдать провалами в памяти, – ехидно прокомментировала Саманта, – а ещё он, наверное, забыл сказать тебе, чем занимается и как оказался при дворе, да?

– Да, а что такого? – я изо всех сил пыталась защитить объект своего восхищения, – ну мало ли…забыл человек, с кем не бывает?

– Со мной не бывает, с тобой, с Эдуардом, да с кем угодно! – воскликнула Саманта и придвинулась ко мне поближе, – Лин, посмотри на меня.

Я послушно взглянула на подругу и увидела своё маленькое отражение в её глазах. Почему-то это подействовало на меня, словно ведро ледяной воды. Я хотела что-то сказать, но в этот момент в оранжерее появилась встревоженная Янисса.

– Саманта, Лин, что случилось? – бросилась к нам девушка, которая постепенно тоже становилась для меня подругой.

– Ничего не случилось! – удивлённо откликнулась я, но меня перебила сосредоточенная Сэм:

– Приворот у нас случился. Лин не в себе, ты можешь привести её в чувство?

– Приворот? – ахнула Яна и прижала к губам ладошку, – как же вы так неосторожно?

– Потом будем разбираться, – отмахнулась гномочка, – а сейчас, умоляю, приведи её в чувство, пока я не поубивала всех: и Лин, и Мориша, и этого неизвестного похитителя сердец. Сил у меня нет смотреть на Линду, которая разве что розовой слюной не капает от внезапно вспыхнувших чувств.

– А Эдуард…он знает? – осторожно спросила Яна, – он…видел?

– Видел, – с тяжким вздохом ответила Сэм, – и, как ты могла догадаться, благородно ушёл, чтобы не мешать.

– А где Крис? Почему он не остановил? – заозиралась Яна, – это же его прямая обязанность как фамильяра.

– Он с Шатхом готовил амулеты для вечера, – поморщилась Сэм, – там такой процесс, что прерваться нельзя. Иначе, конечно, ничего не произошло бы.

– Посуда, из которой пила Лин, осталась? – уже по-деловому, прекратив причитать, спросила Яна.

– Лин, где бокал, из которого ты пила, – повернулась ко мне Сэм, – ты его не сохранила?

– Зачем? – я недоуменно пожала плечами, сердясь, что меня отвлекают какими-то глупыми вопросами и мешают мечтать о моём восхитительном новом знакомом, – и вообще, я не очень понимаю, о чём вы говорите. Какой приворот? Не было ничего, мы просто увидели друг друга…и всё…и мир померк…

– Видишь? – мрачно сказала Сэм, – этот урод даже представиться не удосужился, прекрасно понимал, что зелья достаточно.

– Ничего не урод! – я топнула ногой, – вот вечером встретимся, я обязательно узнаю его имя.

– Вечером? – зловеще переспросила Сэм и переглянулась с нахмурившейся Яной, – а куда это ты вечером с ним собралась?

– Это неважно… – не могла же я признаться, что даже не спросила, куда именно меня пригласили, – мы договорились поужинать…

– Сегодня? Вечером? – уточнила Сэм, нехорошо прищурившись, – а ты никуда не должна вечером пойти?

– Саманта, погоди, – Яна подошла ко мне и взяла за руку, – она тебе всё равно ничего не скажет…

– Почему? – хмуро спросила гнома, – что там ещё?

– Насколько мне хватает опыта, я могу сказать, что здесь не только приворот, здесь ещё и зелье подчинения, и только Странник милосердный знает, что ещё…

– Зелье полного управления, – вдруг подал голос Сириус, сидящий перед бокалом, который он только что извлёк из того самого густого куста с душистыми цветами, – снятие опасно…

– Чем? – голос Сэм предательски дрогнул, – Сириус, чем опасно?

– Смертью того, с кого снимают, – грустно сообщил дракончик, – противоядия не существует.

– В каком смысле – не существует? – Саманта обессиленно опустилась на скамейку и со страхом смотрела на грустного дракончика, – Сириус, ты что имел в виду? Ты же не так давно целую толстенную книжку с заклинаниями съел, вон, даже Эдуарду фамильяра вызвал…

– Мне так жаль… – из круглого глаза выкатилась прозрачная слезинка и скатилась по чешуйчатой щёчке, – но там правда сказано, что антидота не существует.

– А может, она просто разлюбит этого скромного незнакомца? Настолько скромного, что он даже имени своего не сообщил, – упрямо сведённые брови Саманты говорили о том, что она не намерена сдаваться.

Я смотрела на них и совершенно не понимала, что, собственно, произошло? Почему всех вдруг так обеспокоило то, что я наконец-то встретила мужчину свей мечты? Почему Саманта злится, Сириус плачет, а Яна совершенно не интеллигентно грызёт ноготь.

– А что вы так переполошились-то? – не выдержав, спросила я у собравшихся, – я же не умираю, хвала Страннику, а наоборот – невозможно счастлива, у меня в крови словно целый оркестр поёт!

– Оркестр у неё в крови, – Саманта пнула ни в чём не повинный камешек и вдруг замерла, а потом медленно повернулась к Яниссе, – в крови…в крови… Яна, ты понимаешь?

– Пока нет, – прищурилась змейка, и в её глазах мелькнула надежда, а Сириус перестал смахивать хвостом слёзы, – ты что-то придумала?

А я внезапно почувствовала, что именно сейчас должна встать и пойти к мостику, который вёл в соседнюю беседку. При этом я совершенно не понимала, зачем мне это нужно: просто осознание того, что мне необходимо это сделать, пришло откуда-то извне, и сопротивляться этому было абсолютно невозможно. Потом пришло ощущение, что там меня ждёт он, мой единственный, моя мечта. Я молча встала и, не обращая внимания на всполошившуюся Сэм, пошла в сторону беседки.

Я не видела, как за моей спиной встревоженно переглянулись Яна и Саманта, а Сириус закрыл ладошками мордочку. Кто-то окликнул меня, но это не имело никакого значения: я просто должна была, обязана прямо сейчас прийти туда, куда велела неведомая сила.

Как и когда ко мне со спины приблизился Ромашка, я не заметила, наверное, потому что вообще мало внимания обращала на окружающую обстановку. Но крепкую хватку рук почувствовала сразу и попыталась вырваться: никто не имеет права лишать меня возможности быть вместе с любимым!

– Держи её, пожалуйста, – сквозь затуманившую сознание пелену гнева услышала я умоляющий голос Саманты, – только не отпускай, я быстро!

– Ромашка, а ну отпусти меня, – пропыхтела я, делая очередную попытку освободиться из неожиданно крепкой хватки принца, – почему никто не хочет меня услышать?

– Потому что это не ты, Лин, – мягко заглянула мне в глаза Яна, и я ненадолго успокоилась, словно загипнотизированная её взглядом. Но потом желание быть вместе с ним, с моим единственным, вспыхнуло с новой силой, выжигая остатки логики и здравого смысла. Я молча вырывалась и чуть ли не царапалась, чувствуя, как на глазах появляются злые слёзы. Ну как они не понимают?! Я не могу туда не пойти, ведь он меня ждёт!

Вдруг стальная хватка разжалась, и я от неожиданности чуть не шлёпнулась на пятую точку, но удержалась на ногах. Даже не посмотрев по сторонам, я сделала несколько шагов в сторону беседки, но путь мне преградила чья-то фигура. Я досадливо поморщилась и постаралась обойти неожиданную преграду, но у меня ничего не получилось: стоило мне сделать шаг вправо, как загородивший мне путь человек оказывался там же. Стоило метнуться влево – и там уже путь был перекрыт той же фигурой.

Гневно нахмурившись, я поняла голову, чтобы тут же в изумлении отступить: у меня на пути стоял, заложив руки за спину и едва заметно улыбаясь, граф Арктур собственной вампирской персоной. Его красивые губы кривились в усмешке, но алые глаза оставались ледяными и какими-то изучающими.

– Уделите мне пару минут вашего драгоценного времени, моя дорогая леди Розалинда, – мягкий баритон главы клана Полночных Охотников, казалось, заполнил собой всё вокруг, не оставляя места ни для иных звуков, ни для мыслей, ни для чувств.

– Конечно, – я определённым трудом произнесла я, стараясь отогнать затягивающую сознание липкую паутину, – я вас внимательно слушаю, граф…

– Посмотрите на меня, леди, – голос вампира ввинчивался в мозг, вытеснял всё постороннее, заставлял открыться, – посмотрите на меня.

Я против воли подняла взгляд и обречённо посмотрела графу прямо в глаза, стараясь любой ценой удержать в памяти образ мужчины своей мечты, надеясь, что он станет тем якорем, который не даст мне раствориться в алой бесконечности. Наверное, будь я в более вменяемом состоянии, то обязательно заметила бы, как вздулись от напряжения жилы на шее древнего вампира, как непроизвольно удлинились когти, а бледная кожа стала совершенно белой.

– Смотри на меня, только на меня, – ворочался в моей несчастной голове гулкий голос, уже не имеющий ничего общего с бархатным баритоном графа Арктура, – пей…

Не в силах сопротивляться, я послушно сделала глоток какой-то густой, пахнущей пылью, морской водой и почему-то тмином, жидкости. В голове словно взорвался маленький фейерверк, и всё плавно опустилось в глубокую чернильную темноту.

Когда я снова стала различать звуки, то первое, что я услышала – это всхлипывания. Собрав все силы, я смогла таки приоткрыть один глаз и увидела Сэм, сидящую возле меня на траве и вытирающую глаза большим белоснежным платком.

– Ну вот и всё, наша спящая красавица пришла в себя, – глубокий бархатный голос графа Арктура невозможно было не узнать, – а вы переживали, княжна.

Я приоткрыла второй глаз и увидела сидящего на скамейке вампира, который, увидев, что я смотрю на него, улыбнулся и внезапно подмигнул мне. Я озадаченно моргнула, и граф счёл нужным пояснить:

– Ну что, Линда, вставай потихоньку, земля всё-таки не лучшее место для благородной леди, да ещё и дважды графини.

– Почему дважды? – мой голос больше подошёл бы полудохлой мыши, но вампир меня, естественно, услышал.

– Ты помнишь, что было непосредственно перед твоим обмороком? – граф Арктур с любопытством посмотрел на меня.

– С трудом, – была вынуждена признаться я, так как никак не могла вспомнить, что же такого произошло, что граф, во-первых, сидит с нами в оранжерее, а во-вторых, обращается ко мне на «ты». Судя по всему, из моей памяти выпал приличный кусок моей же биографии.

– Ты теперь моя сестра, – огорошил меня вампир и совершенно по-человечески хихикнул, – вот уж не думал в таком почтенном возрасте обзавестись родственниками.

– Я – кто?! – новость была настолько шокирующей, что я даже сумела сесть, – вы что имеете в виду?

– Ну, для начала, можешь говорить мне «ты» и Арт, – продолжил добивать меня граф, явно наслаждаясь выражением ужаса на моём лице, – а дело в том, что ты была под очень редким и, как мне казалось, давным-давно позабытым заклятьем абсолютного подчинения. От него действительно нет противоядия, потому что это не зелье, определённой комбинацией трав оно просто закрепляется, ускоряется его воздействие. Но я смог тебя спасти, дав тебе глоток своей крови, и не благодари меня…хотя, можешь и поблагодарить…я не против…

– Спасибо, – промямлила я, пытаясь осознать произошедшее.

– Неправильно, – ухмыльнулся вампир и поправил, – правильно будет «Спасибо, Арт» или даже «Спасибо, Арти».

– Спасибо, Арт, – послушно повторила я. За моей спиной раздался странный звук, и, повернувшись, я увидела потрясённое лицо Сильвены.

Девушка молча таращилась на нашу странноватую, мягко говоря, компанию и держала перед собой вытянутые руки. Мы все, как по команде, медленно посмотрели вниз и увидели сверкающие в траве осколки от чего-то разбившегося. Сильвена тоже опустила взгляд и вздохнула.

– Вообще-то я несла всем выпить, – задумчиво проговорила вампирша и подняла из травы большой осколок, на котором красовалась надпись «Золото Гор», сделанная стилизованным под старину шрифтом, – но, вижу, что пропустила что-то чрезвычайно интересное. Хотя бутылку всё равно жалко…

– Не то слово, – выдохнула Саманта и посмотрела на меня, – Лин, ты как? Нормально?

– А что случилось? – я чувствовала только невероятную усталость, хотя, казалось бы, совершенно не с чего: ничего же не делала…а ощущение, что перетаскала на себе как минимум телеги три камней.

– Что последнее ты помнишь? – граф Арктур прикрыл глаза и через несколько секунд достал откуда-то из воздуха точно такую же бутылку, как та, что разбила Сильвена, – выпить всё-таки надо, – прокомментировал он свой поступок.

– Тогда и бокалы доставайте, – почему-то добавила я, хотя все остальные по-прежнему молчали и только переводили взгляд с графа на меня и обратно. Вампир насмешливо выгнул бровь, и я, чувствуя себя абсолютно по-дурацки, поправилась, – доставай…

– Уже лучше, – ухмыльнулся невероятно довольный чем-то древний вампир, – глядишь, скоро и привыкнешь. Сильвена, девочка моя, познакомься с нашей новой родственницей.

Наверное, если бы Сильвена что-то держала в руках, она снова всё выронила бы, а так только впилась в меня взглядом, словно сканируя, и удивлённо приподняла бровь.

– Но я не чувствую в ней… нашей силы, – она перевела непонимающий взгляд на главу клана, – она же по-прежнему человек.

Я с облегчением перевела дыхание и услышала, как рядом точно так же выдохнула Саманта.

– Хвала всем богам, – кажется, это уже откликнулся Ромашка,

– Интересно, как такое может быть, – судя по исследовательским ноткам, это уже Яна.

– Спасибо, – это, видимо, очнувшаяся от ступора Сэм, – чем мы можем отблагодарить вас, граф?

– Ну, – довольно зажмурился вампир, напоминая кота, которому предложили миску сливок, – думаю, княжна, мы договоримся. Поверьте, я не потребую с вас больше, чем вы сможете мне дать. Как-никак, вы подруга моей новообретённой сестрички…, – тут граф снова довольно хихикнул.

Честно говоря, веселящийся высший вампир – это зрелище не для слабонервных, но таковых тут, видимо, кроме меня не наблюдалось, так как во всех глазах, без исключения, горел огонь если не исследовательский, то крайне заинтересованный.

– Так всё же, что произошло? – повторила я свой вопрос, и ко мне молча присоединилась Сильвена, тоже мало что понимающая в происходящем сумасшествии, – последнее, что я помню, это как я пришла в оранжерею, нашла Сэм и Эдуарда, а потом мне предложили бокал лимонада. Он ещё показался мне странным, так как сочетание мяты и лимона даёт обычно другой привкус. А потом…

Я задумалась, и мне никто не мешал. Яна негромко переговаривалась с Самантой и Ромашкой, Сильвена продолжала изучающе меня рассматривать, граф Арктур лениво изучал свой длинный коготь, иногда бросая на меня внимательные взгляды.

А я поняла, что ничего не помню из того, что происходило дальше: только какие-то смутные тени, Саманта, которая чего-то от меня хотела, какой-то мужчина, который что-то мне говорил. Но я, как ни старалась, не могла вспомнить ни его лица, ни его имени.

– Какая прелесть, – высший вампир легко поднялся на ноги и выудил из ниоткуда несколько изящных бокалов, в которые и налил золотистое вино, – честно говоря, я не отказался бы лично познакомиться с мастером, накладывавшим это заклятье. Так мастерски вплести в сложнейшую структуру ещё и отвод глаз – это надо быть почти гением.

– Заклятье? – я хлопнула ресницами и удивлённо посмотрела на снова помрачневшую Сэм, – вы…ты про что сейчас?

– Граф говорит про то, что ты была под сильнейшим заклятьем полного подчинения, и если бы не он… – Сэм только расстроенно махнула рукой, – в общем, Лин, граф спас тебя от смерти или даже чего похуже. Но, скажи, ты что, совсем не помнишь этого мужчину?

– Нет, – я расстроенно посмотрела на присутствующих, – а вы? Вы помните? Вы же были не под заклятьем…

– Конечно, – кивнула Сэм, – высокий такой шатен с карими глазами…

– И никакой не шатен, – вдруг сказал Сириус, про которого все в суматохе чуть не забыли, – очень даже блондин, и глаза синие…

– Брюнет, – неожиданно раздался голос Эдуарда, который совершенно незаметно подошёл к нам, – и глаза серые…

Я резко обернулась и увидела императора, который смотрел куда угодно, только не на меня. Под его глазами залегли глубокие тени, которых не было утром, и весь он словно постарел на несколько лет. Тут Эдуард глубоко вздохнул и поднял на меня виноватый взгляд, а я чуть не заплакала от стыда: ведь, судя по всему, это именно я стала причиной такого его состояния.

– Эд, вы с Лин потом выясните отношения, хорошо? – влезла неугомонная Сэм, и император кивнул, – сейчас надо понять, кто это был и чего хотел кроме того, что устранить Лин.

– В каком смысле – устранить? – напряглась я, – ты про что, Сэм?

– Ох, Лин, ты себя не видела, – вздохнула Саманта, – ты же готова была на всё, что этот колдун, а никем иным он быть не может, я права? – тут Сэм повернулась к вампиру и дождалась от него согласного кивка, – что этот колдун от тебя захочет. Ты согласилась поужинать с ним сегодня, забыв, что у нас поход в Башню. И, если бы не граф, дай Странник ему здоровья и невесту хорошую, – тут Сэм притормозила и неуверенно почесала кончик носа, а граф подавился вином, – в общем, если бы не граф, то превратилась бы ты в послушную марионетку.

Я содрогнулась и благодарно посмотрела на Арктура: в конце концов…ну, вампир, ну высший, главное – что человек хороший. Если можно так сказать, конечно…

– А как вы сняли заклятье? – спросил Эдуард, с удивлением глядя на высшего вампира, – это же невозможно, насколько я помню исторические хроники.

– Примите моё восхищение вашими знаниями, – искренне удивился граф, взглянув на Эдуарда как-то по-новому, – Линде, да и всем нам, действительно просто повезло, так как заклятье полного подчинения – это именно то, чем я увлекался в юности. Не в смысле наложения, а в плане снятия. У меня был тогда…личный интерес. Поэтому я знал, как его нейтрализовать, не убив того, на кого это заклятье наложено. Это просто счастливая случайность, в этом случае – действительно счастливая.

– Вы дали Лин глоток своей крови? – сообразила Сильвена и неверяще прикрыла рот ладошкой, – поэтому она осталась человеком, но стала вашей кровной родственницей…И не только вашей, но и всего клана Полночных Охотников.

– Лин, ты разжилась целой компанией профессиональных убийц в качестве родственников, – нервно хихикнула Сэм, – неплохо для будущей императрицы…ой…извините…

– Да ладно, все свои, – отмахнулась Яна, – зато Лин сможет замолвить за меня словечко перед графом, чтобы он дал мне несколько уроков… Да, Лин?

Не успела я ответить, как в меня врезался рыжий клубок меха, взлетел по платью на плечи, обхватил лапками за шею, всмотрелся в глаза и начал вылизывать шершавым язычком мои щёки.

– Бестолковая моя ведьма, – причитал Крис, роняя мне на лицо и шею крупные слёзы, – ни на минуту тебя оставить нельзя! А я чуть не умер, когда почувствовал, а уйти нельзя – тогда заклинание на амулеты не успели бы сделать, а Шатх говорит – иди, а я не могу, потому что уже начал вливать силу в амулеты, а тут ты, а он, а все…

– Крис, успокойся, всё уже хорошо, – пыталась я отодрать от себя рыдающий рыжий комок, – граф всё исправил, ты молодец, что не бросил важное дело. Ты просто герой, я точно тебе говорю.

– Граф? – переспросил Крис и отлепился от меня, – который? Вампир? Ух ты – высший…

Тут Крис спрыгнул с меня и бесстрашно подошёл к графу Артуру, который с весёлым удивлением (думаю, он за прошедшие несколько веков столько не веселился, сколько за последнюю неделю) наблюдал за рыжим фамильяром. Немного подумав, котёнок шевельнул ушами и сказал:

– Можешь взять меня на руки, только когти убери…

К всеобщему изумлению, граф наклонился и осторожно подхватил котёнка на руки.

– Спасибо, – вздохнул Крис, всматриваясь в алые глаза, – ты спас мою собственную ведьму. Хочешь фамильяра?

– У вампиров их не бывает, – пожал плечами граф, – хотя в принципе я не отказался бы.

– У людей тоже не бывает, но у Эдуарда есть Карлос, – возразил Крис, – обещаю, у тебя будет тоже. Когда у меня появятся котята, – тут я подавилась вдохом, – то первый будет твой. Фамиляр в четырнадцатом поколении. Хочешь?

– Да! – алые глаза сверкнули восторгом, – это будет потрясающе!

– Тогда договорились, – кивнул серьёзный Крис и снова всмотрелся в алые глаза высшего вампира, – ты достойный, для тебя не жалко.

Мне показалось, или граф Арктур слегка смутился, явно польщённый похвалой рыжего фамильяра, который уже снова переключил своё внимание на меня, не удосужившись, впрочем, слезть с рук главы клана профессиональных убийц. Я аж головой потрясла, впечатлённая абсурдностью картины.

– Тем не менее, давайте вернёмся к насущным вопросам, – сбила душевный настрой прагматичная Саманта, – нужно понять, кто хотел устранить Лин, как его узнать и что с ним делать.

– У меня, конечно, есть идея, – задумчиво проговорил Ромашка, глядя куда-то в пространство, – но, боюсь, вы меня сейчас за неё просто побьёте. И это в самом лучшем случае.

– У меня тоже есть, – кивнула Сэм, – и тоже такая… креативная…

– И у меня, – неожиданно присоединился граф, удивив всех присутствующих.

– И почему мне заранее не очень нравятся ваши идеи? – спросил нахмурившийся Эдуард, одной рукой поглаживая Сириуса, а второй протягивая мне бокал с золотистым вином.

– Потому что ты умный, ответственный и… как же это… дальновидный, вот, – ответил императору млеющий под его ладонью земляной дракончик.

Саманта фыркнула и покачала головой, а Ромашка спрятал улыбку, подмигнув Эдуарду.

– Что за идея, Ромашка? Давай начнём с тебя, как с самого адекватного, – вздохнув, предложила я, сделав вид, что не заметила возмущённо округлившего глаза графа, – не томи, а то у меня никаких нервов не хватит, вот честное слово.

– Ну смотри, Лин, – аккуратно начал Ромашка, и у меня от дурных предчувствий заныли зубы, – тебя одурманили зельем абсолютного подчинения, подсунув какого-то красавчика…

– Может, и не красавчика вовсе, – приняла участие в обсуждении Яна, – вы же никто не можете точно сказать, как он выглядел, даже не помните, брюнет он или блондин. И Лин ничего не помнит: так что вполне может оказаться, что наш злодей обладает самой заурядной внешностью. Так что при поисках нельзя полагаться на привлекательную внешность.

– Ты права, – задумчиво кивнул Ромашка, – но дело не в этом.

– А в чём? – подозрительно поинтересовалась я, так как мне очень не нравилось то, как Ромашка издалека начал излагать свою идею. Что-то мне подсказывало, что я буду от неё не в восторге.

– В том, что кроме нас никто не знает, что граф снял с тебя заклятье, – выдал Ромашка и выжидательно уставился на меня, – улавливаешь?

– Нет, – решительно сказала я, предполагая, к чему он ведёт, – не улавливаю. Скажу тебе больше: я не уловлю, даже если ты мне скажешь прямым текстом.

– Но почему? – Сэм смотрела на меня с таким искренним недоумением, словно я отказывалась выпить с ней после обеда чашечку чаю.

– Потому что, – исчерпывающе ответила я и нахмурилась.

– Лин, – Саманта добавила в голос убедительности, – ты ведь понимаешь, что это самый надёжный способ вычислить нашего колдуна. Мы справимся даже если ты не согласишься, но потратим гораздо больше времени и сил. А времени у нас и без того очень мало.

– Лин, – неожиданно подал голос молчавший на руках у графа Крис, – мне не очень нравится тебе об этом говорить, но Саманта права. Шатх сказал, что граница с Изнанкой истончается и что в скором времени, если ничего не сделать, то начнутся прорывы.

– Что вы хотите от меня-то? – обречённо шепнула я и неожиданно для самой себя уткнулась лицом в грудь растерявшемуся от моего нахальства Эдуарду и заплакала. В гробовой тишине почувствовала, как меня осторожно обняли сильные руки и зарыдала ещё безнадёжнее.

– Ну слава Страннику всемогущему, – услышала я негромкий вздох Саманты, – хоть так…И от этого гада польза бывает.

Поплакав и без особого желания выцарапавшись из крепких и надёжных объятий императора, я, ни на кого не глядя, вытерла лицо подсунутым кем-то платком и хмуро уточнила:

– И что теперь? Делать-то что надо?

– Пойти вечером на свидание, – сообщила Сэм и подняла руки, предупреждая возражения, – и просто выяснить, кто у нас такой хитро…умный.

– Но разве этот таинственный незнакомец не почувствовал, что с Лин сняли заклятье? – было видно, что Эдуард отчаянно пытался найти причины, которые не позволят мне пойти на встречу с колдуном.

– Обижаете, ваше величество, – подал голос упорно не расстающийся с Крисом вампир, – разумеется, я сделал всё так, что никто и ничего не узнал и даже не заподозрил.

– Значит, вы хотите, чтобы я встретилась в этим человеком и выяснила, что он задумал? – с сомнением уточнила я, а Эдуард недовольно нахмурился.

– Именно, – кивнула довольная моей сообразительностью Сэм, – прикинешься по-прежнему ничего не соображающей идиоткой… ну что ты так смотришь? Ты именно так и выглядела, Лин, я же не виновата. И хотя бы постараешься запомнить, как он выглядит. А мы уже потом постараемся сообразить, да, Эдуард?

Недовольный император кивнул, явно жалея, что опрометчиво выпустил меня из объятий.

– Делаете из меня шпионку, – проворчала я, – к Моришу – я, к колдуну – снова я. Нечестно…я, между прочим, просто сельская ведьма.

– Нет, ты не права, сестричка, – мурлыкнул вампир, и я вздрогнула, – ты, во-первых, графиня Ариано, во-вторых, графиня Нотти, в-третьих, ты без пяти минут руалльская императрица, если я верно понимаю ситуацию. Ну и к тому же подруга ригеррской княжны и наследника эльфийского трона. А в остальном – да, просто ведьма…

– Вы всё верно понимаете, граф, – кивнул Эдуард, с надеждой глядя на меня, а я трусливо спрятала взгляд. Ну не готова я к таким объяснениям и предложениям, да ещё и прилюдным, – именно поэтому я очень прошу тебя, Лин: береги себя.

Тяжело вздохнув и мрачно посмотрев на окружающих, я кивнула и поинтересовалась:

– Но мы не можем отложить поход в Башню, мы обещали…

– Конечно, – кивнул Эдуард, – мы дождёмся результатов твоей встречи и сразу пойдём. Прости, Лин, но получилось так, что основная тяжесть и ответственность легли на твои плечи… Мы можем только помочь и поддержать. Я не могу сказать, насколько мне не хочется рисковать тобой, у меня всё внутри замирает от одной мысли, что ты подвергаешь себя опасности. Но при этом я понимаю, что ставки слишком высоки: на кону существование этого мира.

– Да понимаю я всё, – поморщилась я, стараясь не обращать внимания на сочувствующие, понимающие взгляды друзей, – но если бы вы знали, как мне не хочется туда идти!

– Лин, мы тоже всё понимаем и, веришь, искренне сочувствуем, – Саманта обняла меня, стараясь хоть как-то поддержать, – но бывают такие ситуации, когда кроме тебя – некому.

– Хочешь, я с тобой пойду? – небрежно поинтересовался мой новоиспечённый братец в лице тысячелетнего вампира, и я на секунду представила себе эту прелестную картинку: прихожу я такая вся влюблённая на свидание под ручку с импозантным графом.

– И как мы объясним твоё присутствие моему кавалеру? – всё же уточнила я в надежде, что у графа есть какие-то креативные идеи, и не ошиблась, так как Арктур, улыбнувшись, всё же пояснил:

– Естественно, я пойду невидимым, Лин, а ты что себе представила? – в алых глазах графа плескался смех, и я в очередной раз подумала о том, что с нашим появлением жизнь древнего вампира заиграла новыми красками, приобретя явный пряный привкус сумасшествия.

– Было бы неплохо, честно говоря, – вставил свои пять копеек император, – все будут меньше волноваться, если будут знать, что в самом критическом случае Лин есть на кого положиться.

– Тогда решено, – довольно кивнул вампир, – заодно посмотрю, кто это у нас балуется запрещёнными и давным-давно забытыми заклятьями. Мне не нравится то, что они снова появились и даже используются. Да ещё и заклятье отвода глаз умудрился вплести в древнее колдовство… Не могу упустить возможность лично посмотреть на нашего гения.

– А если он только исполнитель? – спросила я и запоздало сообразила, что со всей этой суетой забыла рассказать друзьям о человеке в дорогих сапогах, который нейтрализовал Мориша и тоже пользовался отводом глаз: недаром парковый служитель не смог его вспомнить.

– Вот и разберёшься, – оптимистично ответила Сэм, – думаю, он заинтересован не в том, чтобы устранить тебя, – тут я закашлялась и осуждающе посмотрела на подругу, – а только в том, чтобы временно тебя нейтрализовать.

– Спасибо, Сэм, ты меня очень утешила, – мне хотелось бы, чтобы сарказм в моём голосе был не столь откровенен, но нервы же не железные.

– Это плохое заклинание, – вдруг очнулся задремавший было у Эдуарда на руках Сириус, – оно невкусное, в той книжке все заклинания такие – горькие и пахнут пылью.

– Милый, – в обманчиво ласковом голосе Саманты послышались пока тихие громовые раскаты, – правильно ли я поняла, что ты уже сталкивался раньше с такими заклинаниями? И о какой, демоны тебя побери, Сириус, книжке ты говоришь?! И главное – почему ты говоришь об этом только сейчас?!!

– Ну помнишь, мы с Крисом говорили вам, что в кухне за печкой нашли старую книжку, но даже брать не стали – она плохая. Мы запихнули её обратно, чтобы никто не нашёл, – пояснил Сириус и снова закрыл глазки, подсунув голову под ладонь Эдуарду.

Саманта нахмурилась, вспоминая, а я сразу припомнила этот разговор и то, что мы тогда совершенно не обратили внимания на упоминание фамильярами какой-то книги.

– А она по-прежнему там? – озвучил Ромашка интересующий всех вопрос, – ну, куда там вы её запихнули?

– Не знаю, – зевнул разнежившийся Сириус, тихонечко постанывая от наслаждения, когда император почёсывал ему гребень, – наверное, кому она нужна-то?

– Вы не возражаете, если я на секунду отлучусь? – спросил граф, с трудом сдерживая любопытство, – я же не смогу ничего делать, не выяснив, что за зловещая книга попалась на глазам нашим маленьким друзьям.

– Конечно, граф, зачем вы спрашиваете? – удивлённо приподнял брови император, с недоумением взглянув на высшего вампира.

– Я воспитан в старых традициях и предпочитаю следовать правилам поведения в приличном обществе, – тут граф задумчиво осмотрел нашу столь неоднозначную компанию и добавил, – иногда.

С этими словами он медленно растаял в воздухе, оставив после себя недоумение – в глазах Сильвены, и аромат дорогого парфюма – в воздухе. Девушка тряхнула головой и хрипловатым голосом вежливо сказала:

– А можно теперь для пропустивших самое интересное коротко обзор последних событий?

– Можно, – тут же отозвалась Сэм, – всё плохо.

– А точнее? – вампирша непонимающе нахмурилась.

– Всё очень плохо, – охотно добавила подробностей Саманта.

– Я не имела в виду – настолько коротко, – хмыкнула Сильвена, – так как мы вроде как в одной команде, то хотелось бы конкретики.

– Баронет Мориш после встречи с Лин в библиотеке передал этой змее Флоренс рецепт приворотного зелья и противоядия к нему. Лин это видела и пошла искать Эдуарда, которого и обнаружила в оранжерее в моей компании. Чуть позже пришёл Ромашка, а потом фамильяры позвали Яну. Но это было, когда Лин уже наглоталась зелья полного подчинения и захлёбывалась слюной при виде некого господина, наружность которого никто из нас вспомнить не может, но, судя по состоянию Лин, он был ничего такой… А потом, когда наша ведьма собралась бросить все дела и отправиться вечером на ужин со своим кавалером, я позвала графа. Он и расколдовал нашу будущую императрицу… и нечего на меня глазами сверкать, Линда.

– Ага, – кивнула ошарашенная обилием событий, уместившихся в столь короткий промежуток времени, Сильвена, – вижу, вы тут не скучали…

– А теперь граф смылся искать книгу с заклинаниями, которую наши фамильяры умудрились найти в кухне и там же оставить. Сириус сказал, что заклятье полного подчинения, которое было на Лин, на вкус такое же, как те, что были в этой загадочной книге. Крис, а ты что молчишь?

Я тоже уже некоторое время с всё возрастающим удивлением смотрела на Криса, который после того, как испарившийся граф аккуратно посадил его на скамейку, вёл себя подозрительно тихо. Он что-то шептал про себя, иногда прикрывая золотистые глаза и переступая лапками.

– Крис, ты с нами? – Саманта помахала ладонью перед мордочкой котёнка, пытаясь привлечь его внимание. Но Крис только недовольно шевельнул ушками и продолжал свой безмолвный диалог с кем-то невидимым. Затем, когда мы уже отчаялись дождаться от него хоть какой-то реакции, он распахнул золотые плошки глаз и хрипловатым голоском сказал:

– Книга там, я с Артом разговаривал, подсказывал, где искать. Теперь он её нашёл и скоро вернётся, всё вам сам расскажет.

Я кивнула и стала думать о том, как бы мне с минимальными потерями для нервной системы пережить предстоящую встречу непонятно с кем.

После того, как вернулся задумчивый граф, который, как мне кажется, совсем забросил все свои дела и как-то на удивление много времени стал проводить с нами, все переключились на обсуждение моего предстоящего свидания.

– Лин, ты, главное, без фанатизма, – инструктировала меня откровенно нервничающая Сэм, зачем-то поправляя кружево на воротничке моего платья. Ещё минута – и она его просто оторвёт. Поэтому я осторожно отодрала цепкую лапку от своего воротника и постаралась успокоить и Саманту, и всех присутствующих, особенно Эдуарда, мрачного, как грозовая туча.

– С Линдой пойду я, – вдруг сказала Сильвена, до этого подозрительно молчащая и напряжённо о чём-то размышляющая, – вы не можете пойти, ваша светлость, – это она уже удивлённо выгнувшему бровь графу.

– И почему же, скажи на милость? – небрежно поинтересовался он, но алые глаза недобро сверкнули. Ох, не привык братец, чтобы ему перечили, ох, не привык. А ведь придётся – если уж он добровольно примкнул к нашему своеобразному кружку по интересам, то остаться прежним у тысячелетнего главы клана не получится.

– Потому что столь любимый вами аромат «Ле Конте» не узнает только дремучий провинциал, – мне показалось, или в голосе всегда невозмутимой Сильвены проскользнули нотки ехидства, – а объект нашего внимания вряд ли к ним относится.

Граф помолчал, мрачно сверля Сильвену взглядом, но потом поднял руки, признавая поражение.

– Ты права, – недовольно буркнул он, но подумал, и сверкнул клыкастой улыбкой, – зато я тогда пойду вместо тебя в Башню. Я точно справлюсь не хуже, а может, и лучше. Вспомню молодость!..

Эдуард мученически вздохнул, прикрыл глаза, помолчал, видимо, считая про себя до двадцати, чтобы никому не нагрубить, затем посмотрел на графа и строго сказал:

– Хорошо, но, Арктур, – слушаться беспрекословно.

– Конечно-конечно, – граф с воодушевлением замахал руками, но ему почему-то никто не поверил.

Я кашлянула и скромно напомнила о своём существовании и о том, что время-то идёт, и в беседку топать надо, иначе никто не поверит в то, что я всё ещё под действием заклинания. Я и без того абсолютно не испытывала уверенности, что смогу достоверно изобразить то, что от меня требуется.

– Главное – смотри на него с обожанием и соглашайся со всем, – напутствовала меня Саманта, – но постарайся выяснить, кто он такой, этот затейник. Я уверена, что он просто исполнитель.

– А ты попробуй снять слепок ауры, если получится это незаметно сделать, – в свою очередь давал последние наставления Сильвене Арктур, – но не выдай себя.

Сильвена молча кивнула и вдруг исчезла – мы только ахнули.

– Мы умеем уходить в глубокую тень, – снисходительно пояснил нам глава клана, – это незаменимое умение в нашей…хм…профессии.

Я завертела головой, и вдруг услышала совсем рядом шёпот:

– Не волнуйся, Лин, я всегда буду рядом и в случае необходимости сумею тебя защитить.

– Очень бы хотелось обойтись без этого случая, – проворчала я, улыбнулась Эдуарду, подмигнула Саманте и бодрым шагом направилась по дорожке в сторону увитой плющом уединённой беседки, куда меня так неудержимо тянуло какое-то время назад. Ладони были влажными, сердце колотилось где-то в горле, и я искренне надеялась, что мой слегка придурковатый вид мой кавалер объяснит себе моими бурными чувствами к нему, замечательному.

Ещё издали я заметила, что в беседке кто-то есть, и прибавила шагу: если уж мне приходится рисковать собой, то пусть уже это произойдёт поскорее. В итоге я влетела на ступеньки беседки растрёпанной, с красными щеками и лёгким безумием в глазах. Видимо, вид у меня был вполне соответствующим, так как стоящий спиной ко мне мужчина повернулся и улыбнулся мне. Но улыбались только губы, глаза же оставались холодными и внимательными. Я же не могла оторвать взгляда от щегольских дорогих сапог, которые так недавно видела из своего укрытия в тележке садового работника.

– Ах, дорогая Розалинда, я уже начал опасаться что вы не придёте, – он подошёл и взял меня за руку, не обращая внимание на моё полуобморочное состояние, а я лихорадочно пыталась придумать, как бы мне извернуться и не последовать за невезучим Моришем.

– Меня задержали, – проблеяла я, титаническим усилием воли не выдернув ладонь из холодной и сильной руки моего так называемого поклонника, – его величество не хотел меня отпускать.

– Да, конечно, – охотно согласился мужчина, внимательно присматриваясь ко мне, и я похолодела: а вдруг он догадается?

– Но, как только смогла, я тут же пришла, потому что даже час без вас для меня невыносим, – надеюсь, это прозвучало достаточно беспомощно, потому как вспомнить, что именно я лепетала, будучи под заклятьем, у меня никак не получалось, – я там была, словно птица в клетке.

Судя по слегка расслабившемуся лицу, я говорила что-то правильное, во всяком случае, меня не старались обезвредить и засунуть за куст.

– Я приготовил вам сюрприз, милая Розалинда, – сказал мужчина, придерживая меня под локоть и провожая к скамеечке, – но я вам его не отдам…

– Но почему? – я старательно продемонстрировала нетерпение и восторг, разве что в ладоши не захлопала, – я так люблю сюрпризы!

– А я вот не очень, – ласковый шёпот мгновенно превратился в шипение, а нежное пожатие руки – в железную хватку, – но ещё больше я не люблю, когда меня держат за дурака…

– О чём вы? – похолодев, я, как смогла, изобразила непонимание, а вот побледнела совсем натурально. Мне вдруг стало до жути страшно, спина покрылась ледяными капельками пота, а в горле пересохло.

– Неужели вы думали, моя маленькая лгунишка, что я не замечу отсутствия собственного заклинания, хотя я готов высказать своё восхищение умельцу, который смог снять его с вас, да ещё так, что я ничего не заметил. Но это удовольствие я отложу на потом…А сейчас… Скажите, прелестная Розалинда, вы любите ходить в гости?

– Нет, – дрожащим голосом ответила я, хотя очень хотелось казаться смелой и сильной, – по крайней мере, сейчас – нет.

– А ведь придётся, – негромко засмеялся он, повернувшись ко мне, – вот только пусть ваша невидимая подружка отойдёт от меня, а то ведь я могу и рассердиться…И вообще, как-то невежливо подсматривать, вы не находите? – спросил он у пустоты за своим плечом.

Через несколько секунд там проявился силуэт Сильвены, которая смотрела на сломанный кинжал в своей руке и на мужчину, явно прикидывая, что можно ещё сделать. Он усмехнулся и сделал неуловимое движение, а Сильвена замерла с выражением отчаяния на красивом лице.

– О…клан Полночных…какая прелесть… Вы вылезли из своих гробов и решили вступить в игру? Какое опрометчивое решение. Арктур стареет, видимо…Что вам, вампирам, до человеческих проблем? Девочка, не расстраивайся, ты всё равно не причинила бы мне вреда.

И тут я поняла, что дело не просто плохо, а очень плохо: мужчина повернулся ко мне и я увидела, что это он танцевал со мной во сне. Аристократичное лицо, тонкие черты, тёмные волосы и клубящийся туман вместо зрачков.

– Ты узнала меня, я вижу…

– Боргел… – онемевшими губами я произнесла это страшное имя, а грудь обжёг ледяной холод на том месте, где к коже прикасался амулет, данный когда-то Шатхом.

– Приятно, когда тебя помнят, – он засмеялся, и от этого смеха мне захотелось свернуться калачиком и где-нибудь спрятаться, можно даже как Мориш – в кустах за беседкой, – а ты полна сюрпризов, ведьмочка Розалинда. Тем интереснее…

Тут он взял меня за руку и шагнул с крыльца, но мы оказались не на дорожке, а в какой-то комнате без окон, но зато с тяжёлой дверью и решёткой на маленьком окошке.

– Прости, Розалинда, но ты стала мне слишком мешать. Веди себя хорошо, и я выпущу тебя отсюда. Когда-нибудь…если не забуду…

С этими словами он исчез, а я медленно опустилась на деревянную лавку, стоявшую у каменной стены.

Минут пять я сидела и просто молча смотрела в пространство перед собой, размышляя, как это я смогла так проколоться. Но, поразмыслив, пришла к выводу, что против Боргела я была как Крис против тигра: если последний и помер бы, то только от смеха.

Решив, что, просто сидя на лавке, много не узнаю, я подошла к двери и попробовала допрыгнуть до зарешеченного окошка. Нужно же посмотреть, куда я попала, хотя есть у меня очень нерадостные подозрения. Впрочем – почему нерадостные? Наоборот – это очень удачно, если Боргел запихнул меня именно в Башню: друзья всё равно собирались сюда идти, значит, меня быстро спасут. Что, разумеется, не может не радовать.

До окошка я, само собой, не допрыгнула и, поозиравшись, решила приспособить к этому делу скамейку. С огромным трудом подтащила её к двери и, слегка отдышавшись, забралась на неё прямо в обуви, так как подошвы моих туфель, пожалуй, были чище, чем лавка в этой камере. Интересно, они тут уборку что – вообще не делают? Никакой заботы о досуге узников!

Из окошка, до которого я добралась, была видна часть знакомого мне по прошлому визиту коридора, дверь напротив с таким же забранным толстой решёткой окном и кусочек ворот, правда, совсем маленький. К тому же, чтобы его увидеть нужно было очень сильно вывернуть шею и практически вжаться щекой в решётку. А мало ли, кто тут до меня к ней прислонялся? Тем более, что ворота я и без того помню очень хорошо.

Гораздо больше меня интересовала дверь напротив: посчитав, кого и где мы видели в прошлый раз, я пришла к выводу, что именно за этой дверью сидит тот самый вампир, в освобождении которого так заинтересован клан Полночных Охотников и лично мой…хм… братец Арктур. Никак не привыкну к наличию столь неоднозначного родственника.

Дело за малым – нужно как-то привлечь внимание сидящего напротив вампира. Зачем? Ну, во-первых, мы теперь с ним родственники, следовательно, нужно познакомиться, во-вторых, надо попытаться выяснить, как ему лучше помочь, когда до нас доберётся команда спасателей. К тому же это совершенно безопасно, так как эти двери не проломит даже он, особенно если вспомнить, в каком плачевном состоянии он находится. Ну и в-третьих, это прекрасный способ отвлечься от панических мыслей о том, что из-за каких-нибудь непредвиденных обстоятельств меня тут не найдут.

Сначала я решила просто позвать его:

– Господин вампир! Господин вампир! Я точно знаю, что вы там есть! Подойдите к окошечку, будьте так любезны! Ну, или подползите, если сил уже совсем не осталось!

Стоит ли удивляться тому, что ответом мне была полная тишина, лишь в какой-то из соседних камер что-то упало. Или кто-то – мне отсюда не было видно…

Вампир не отзывался, и я решила, что немного информации может неплохо его простимулировать.

– Господин вампир, простите, не знаю, как правильно к вам обратиться, Арктур мне не сказал. И Сильвена тоже не сказала, хотя мы и спрашивали. Меня зовут Розалинда, можно Линда или даже Лин, ведь мы с вами в какой-то степени теперь родственники…

За решёткой двери напротив мелькнула какая-то тень, и я, вдохновлённая успехом, продолжила:

– Тут меня недавно опили зельем таким странным, которое уже давно никто не помнит, и все думали, что ничего нельзя поделать, но Арктур, в смысле – граф Арктур, спас меня, снял заклятье, но ему пришлось дать мне глоток своей крови. И когда я пришла в себя, он сказал, что теперь мы с ним и со всеми вами родственники. Значит, и вы мне тоже… я не знаю… в общем, какой-то родственник. А так вообще я ведьма.

– С этим я полностью согласен, – голос вампира напоминал шипение огромной змеи, если бы ей вдруг пришёл в голову каприз говорить по-человечески. Признаюсь, было страшно, и мысль о том, что нас разделяет две чрезвычайно прочных двери, уже как-то не сильно успокаивала, – но какую чушь говоришь ты, ведьма. Вот только человеческих родичей нам и не хватало для полного счастья. Клан как-нибудь переживёт и без такого сокровища.

– Можно подумать, я напрашивалась, – охотно поддержала я беседу, – я, знаете ли, тоже не грезила во сне о подобных родственниках. Меня вполне устраивали мои собственные. Хотя Арктур очень милый такой… а Сильвена вообще…

– Сильвена? – напротив решётки возникло серое лицо с провалившимися глазами, в которых сейчас едва тлели багровые искры. – Ты сказала – Сильвена? Что ты знаешь о ней, человечка?

– Она моя подруга, – начала я, но остановилась, прерванная какими-то кашляющими звуками, и только потом поняла, что это смеётся заточённый вампир.

– Подруга? Жаль, мне не дотянуться до тебя, лживая ведьма! – откашлявшись, прошипел вампир. – Сильвена никогда, ты слышишь, никогда не запятнала бы себя дружбой с подобными тебе. Она истинная дочь клана!

– Насчёт этого ничего не скажу, но в нашей компании она чувствует себя совершенно замечательно, – я продолжала говорить, каким-то шестым или седьмым чувством понимая, что узники в остальных камерах тоже стали подбираться поближе к дверям. Наверное, здесь никто давно не разговаривал вслух и, тем более, не беседовал.

– Ты лжёшь, – повторил вампир и злобно прошипел, – а за то, что ты посмела назвать просто по имени главу клана, ты ещё понесёшь заслуженное наказание, ведьма.

– Простите…а вас как зовут? – скромно поинтересовалась я. – А то вы моё имя знаете, а я ваше – нет. Неправильно как-то…

– Да ты совсем обнаглела? – казалось в глазах вампира даже огонь загорелся ярче, так он рассердился. – Спрашивать имя у меня? У меня?!

– Зато видите, как вы оживились, если можно так сказать, конечно, – довольно улыбнулась я, – сразу и глазки заблестели, и щёчки порозовели…

Вампир молча смотрел на меня из-за решётки багровыми глазами, углями выделяющимися на серо-жёлтой пергаментной коже. Я ответила ему кристально честным взглядом и, кажется, он впервые в своей долгой-долгой жизни растерялся.

– Кристофер, на этот раз, мой друг, мне кажется, вы немного ошиблись, – неожиданно раздался дребезжащий старческий голос из самой первой камеры, и я вспомнила, что там сидел старик, который не пожелал с нами разговаривать, когда мы были здесь. Он тогда просто молча от нас отвернулся, видимо, решив, что мы враги.

– Кристофер? – с восторгом переспросила я, – вас зовут Кристофер? Совсем так же, как и моего фамильяра… ой…простите…Но вы не обижайтесь, он совершенно очаровательный рыжий котёнок, его все очень любят! А ещё у нас есть земляной дракон Сириус, он фамильяр Саманты, это княжна Ригеррского княжества, ещё есть Нисси – это змейка, она фамильяр Яны, в смысле Яниссы, она из клана Пылевого Вихря, вы, наверное, про них слышали, а ещё есть Карлос – это орёл, вернее, это он считает, что он орёл, а мы не знаем…

– По-мол-чи…. – негромко сказал вампир, но как-то так у него это весомо получилось, что я прервалась на середине фразы, – я правильно сейчас понял, что ты сравнила меня с котом?

– Нет, что вы, – я так энергично помотала головой, что чуть не свалилась с лавки, на которой стояла, – я просто сказала, что вас зовут так же – Кристофер. Хотя я его зову Крис, но вы не думайте, вас я так звать не буду, хоть мы и родственники… Правда-правда…

– Ты сумасшедшая, – сделал своеобразный вывод древний вампир, видимо, отчаявшись как-то иначе объяснить себе происходящее, – тогда я, наверное, не стану тебя убивать. Все боги велят милостиво относиться к убогим и скорбным умом.

– А как вы смогли бы это сделать? – с искренним любопытством спросила я. – Вы ведь точно так же заперты в камере, как и я. Или вы имеете в виду тот момент, когда придут спасатели? Кстати, Арт напросился с ними, так что вам сразу смогут оказать помощь. Там Яна ещё какое-то зелье сварила вам для восстановления сил… а то моё ведьмовское вам не подошло бы…

– Арт? Да, ты точно безумна… Неужели ты думаешь, что я взял бы что-нибудь из твоих рук, сумасшедшая человеческая ведьма?

– Ну, знаете, господин Кристофер, – я сделала вид, что не заметила гневно сверкнувших глаз вампира, – ради спасения и не то возьмёшь, даже у меня.

И я с сомнением посмотрела на жёлто-серого вампира, сочувственно вздохнув: выглядел он, откровенно говоря, так себе, даже для очень древнего существа. Кожа тонкая, почти прозрачная, нездорового оттенка, глаза запавшие, не горящие, а какие-то тлеющие. Было понятно, что держится это тысячелетнее существо только на железной воле и желании отомстить. Я бы очень не хотела оказаться в числе его врагов, когда он придёт в себя. А в том, что рано или поздно нас освободят, я даже не сомневалась.

– А кто тут ещё есть? – я попыталась посмотреть на другие двери, но практически безрезультатно: окошек, даже зарешеченных, мне было не видно. – А давайте познакомимся?

– Прекрасная мысль, – ехидно прокомментировал вампир, – будет несправедливо, если своим вниманием ты, сумасшедшая ведьма, осчастливишь меня одного. Я с удовольствием готов поделиться, и даже, что для меня не характерно, на безвозмездной основе. Пожалуй, даже доплачу.

– Вы меня успокоили, господин Кристофер, – проигнорировав гневный взгляд из камеры напротив, сказала я, – с вами всё хорошо: вон вы какие длинные фразы строите, да ещё и язвите. Жить…хм…будете, это точно! Это я вам как ведьма говорю!

– Лучше бы ты как ведьма помолчала, – вампир сверкнул улыбкой, больше похожей на оскал, обнажив белоснежные, совершенно не пострадавшие от длительного заточения, клыки. Я впечатлилась, но от своей идеи не отказалась.

– Ау, господа узники, откликнитесь! – я от нетерпения даже попрыгала на скамейке. – Давайте хоть пообщаемся, а то сидите каждый в своей норе, как мыши, молчите… Давно бы уже бунт устроили…

– Думаешь, умная самая? – внезапно раздался низкий мужской голос из камеры по соседству с вампиром. – Пришла такая новенькая, свеженькая, энергичная… Посиди с наше, и тебе не захочется ни разговаривать, ни верить в лучшее. Иногда даже мысль посещает, что, может, лучше сдаться и уйти на Изнанку…

– Ни за что! – это оскалился вампир. – Боргелу меня не сломать!

– Сволочь он, ваш Боргел, – решила пожаловаться я, – чего только не обещал бедной мне, каких только красивых слов не говорит, а сам…

– Кому обещал? – не выдержал мужчина из соседней камеры и даже подошёл к решётке. – Боргел? Тебе? А ты, собственно, кто? Ну кроме того, что ты ведьма – про это мы уже в курсе.

– Я Линда, точнее, леди Розалинда Строцци, графиня Ариано, ведьма, сейчас в гостях у императора Эдуарда. Того, который правильный, настоящий император, а не подделка…

Конечно, я рисковала, говоря о том, что император здесь уже неделю как другой, но иначе меня никто не стал бы слушать, а уж Эдуарда и подавно: ведь все эти люди… и не совсем люди… оказались в Башне именно по его приказу.

– Что ты хочешь этим сказать, ведьма? – после достаточно долгого молчания спросил мужчина. – Что значит – «подделка»?

– А вы никому не расскажете? – въедливо уточнила я. – А то это, знаете ли, не моя, вернее, не только моя тайна.

Ответом мне была тишина, а потом послышался смех, причём у меня сложилось впечатление, что даже вампирюга пару раз усмехнулся.

– До чего же ты забавная, ведьма Линда, – ответил снова тот же узник, который, как я помнила, был за что-то страшно зол на Эдуарда, – интересно, и кому же мы можем это рассказать?

– Ну, не знаю, Корнелиусу, например, – я осознанно открывала карты, так как разбираться, кто кому кот, при освобождении будет просто-напросто поздно да и некогда.

– Откуда ты знаешь про Корнелиуса, если сама полчаса назад здесь появилась, причём не очень понятно, каким образом? – подозрительно спросил женский голос, раздавшийся откуда-то слева. Так как её камера была в самом конце коридора, я не могла увидеть, но знала, что это Оливия, так как кроме нас с ней женщин в Башне не было.

– С Корнелиусом познакомились, когда приходили в прошлый раз: мы просто не знали, что здесь есть живые люди, поэтому были не готовы вытащить вас сразу, – объяснила я, и в Башне повисла полная, практически осязаемая тишина.

– Так это ты приходила тогда с Дином и императором? – спросила дрогнувшим голосом женщина. – Фердинанд обещал, что вернётся за мной, но его до сих пор нет!

– Там столько осложнений непредвиденных, ты себе не представляешь, Оливия! – ответила я и услышала, как женщина негромко застонала. – Но вообще по плану мы должны были сегодня сюда прийти всех спасать…

– Тогда почему ты здесь, дитя? – это вступил в беседу старик из первой камеры. Кажется, это про него Яна говорила, что он какой-то там мудрец или академик.

– Потому что Боргел – хитрый гад, – сказала я, и все присутствующие со мной молча согласились, но явно ждали пояснений.

– Дело в том, что последние два года…чуть больше… император Эдуард… – мне показалось, или мужчина – сосед вампира – заскрежетал зубами от злости, – был не совсем императором Эдуардом.

Снова повисла тишина, а потом вампир довольно сказал в пространство:

– Ну я же сразу сказал – сумасшедшая. Ведьма, он не мог быть никем иным, так как…

– А Арт сказал, – невежливо перебила я древнего вампира, – что два последних года под личиной Эдуарда находился кто-то другой. И я склонна ему верить, между прочим. Брат он мне или кто?

– Он тебе «или кто», ведьма! – рявкнул Кристофер, полыхнув багровыми глазами. И откуда только силы взялись?

– Так вот, – продолжила я, поудобнее опершись на стенку, так как стоять на лавке было не слишком комфортно. Но цель оправдывала вынужденные неудобства, – этот кто-то, а мы склонны предполагать, что это был кто-то, кому Боргел доверял, уж не знаю, на основании чего…не важно… Так вот – он под личиной Эдуарда начал заточать в Башню людей и нелюдей, которые так или иначе ему мешали. А помогала ему в этом дама, известная под именем леди Флоренс… ух, змея подколодная, да простит меня Янисса!

– А Янисса – это?.. – невольно переспросил мужчина. – Ты её уже называла, кажется…

– Она из клана Пылевого Вихря, вроде бы даже дочка патриарха или что-то такое, – я улыбнулась, вспомнив Яну, и тут же поёжилась, так как привыкнуть к её второй ипостаси смогу ещё очень нескоро, – так вот, она превращается в огромную чёрную змею…жуть жуткая, если честно. Она дружит с Сильвеной, ну и с нами. А больше всего дружат её Нисси – это её фамильярчик, очаровательная зелёная змейка – и наши фамильяры. Мой Крис, Сириус Саманты, Карлос Эдуарда…

– У императора есть фамильяр?! – тут уже старичок, видимо, собрав все силы, добрался до двери камеры, – у людей не бывает фамильяров, тебе ли не знать, ведьма?

– Я же говорил… – начал снова вампир, но старичок его перебил:

– Как и у оборотней, а Пылевой Вихрь – именно они. Откуда у императора фамильяр?

– А Сириус съел какую-то книгу с заклинаниями, а потом что-то оттуда сказал – и у Эда появился Карлос.

– А он кто? – женское любопытство неистребимо, и Оливия не выдержала.

– Ну, сам он считает себя орлом, – сказала я, – но на орла он похож только характером, а так – какая-то яркая птица с красным хохолком.

– Я уже не уверен, что хочу возвращаться в этот мир, – задумчиво проговорил вампир, почёсывая острый подбородок, и я решила его обрадовать.

– А мой Крис обещал Арту тоже фамильяра подарить, котёночка, – с энтузиазмом сообщила я, стараясь рассмотреть, что это за странный звук раздался из камеры напротив, – эй, господин Кристофер! Вы там как?

Ответом мне было подозрительное молчание, которое заставило меня всерьёз забеспокоиться: не хватало только, чтобы этот Кристофер не дожил до освобождения какие-то несколько часов. И я решила подбодрить вампира, уж как умела:

– Да вы не переживайте так, я Криса попрошу – он и вам фамильяра подарит. У котов же не бывает по одному котёнку, так что всем хватит: и Арту, и вам…

– А мне? – вдруг спросил старичок из первой камеры. – А мне случайно никак нельзя организовать фамильяра? Как-то ты, ведьмочка, так интересно про них рассказываешь, хотя я всегда был уверен, что ни люди, ни оборотни фамильяров иметь не могут.

– Не могу обещать, – честно отозвалась я, – но я непременно попрошу Криса, который мой котёнок, не здешнего…

Из камеры напротив раздались странные скрежещущие звуки, о природе которых я предпочла не задумываться: шевелится, ну и хвала Страннику!

– Госпожа ведьма, – прорезалась из своей камеры Оливия, – скажите, а нас точно придут сегодня спасать?

– Непременно! – воскликнула я, демонстрируя уверенность, которой в глубине души не чувствовала: а вдруг друзья решат искать меня в другом месте? Вряд ли Боргел будет столь любезен, что сообщит им, куда он меня отправил. Вся надежда на сообразительность Саманты, тысячелетний опыт Арта и… любовь Эдуарда. В последнее мне до сих пор было трудно поверить, хотя сердце твердило, что это правда, и что я… что я тоже испытываю к императору нечто большее, чем просто симпатия.

– А кто придёт? – продолжила спрашивать жена Дина (так странно звучит, но факт остаётся фактом).

– Во-первых, Дин, он уже был здесь и испытание Изнанкой прошёл, так что он – обязательно. Во-вторых, Эдуард, так как он считает, что должен лично решить все проблемы, которые некто, присланный Боргелом, создал, прикрываясь императорским именем и под императорской личиной.

– Не понял, – помолчав, проговорил мужчина из второй камеры, – если под личиной Эдуарда, – тут я заметила, что он уже без прежней ненависти произносит это имя, – действовал кто-то другой, то куда он делся и откуда взялся этот император?

– Ой, это такая длинная история, – я переступила на неудобной лавке, – если бы лично не наблюдала всё это, никогда бы в жизни не поверила.

– А мы вроде никуда и не торопимся, – с непередаваемой иронией откликнулся мужчина, – вот чего у нас сколько угодно – так это свободного времени. И мы не откажемся послушать эту увлекательную историю. А то мы, знаешь ли, не в курсе, что там и как…

Следующие полчаса я рассказывала историю о перемещении Эдуарда и Дина к нам сюда из их другого мира, поведала о пророчестве этого самого Дармиса, и тут старичок подтвердил, что таки да, есть такое, и существует несколько его толкований… Его вежливо, он решительно перебили Оливия и так и не представившийся мужчина, которые хотели окончательно понять, что же из себя представляют нынешний император и его первый помощник. Попутно я ненавязчиво подчеркнула, что может случиться с теми, кто рискует обидеть ведьму, в ответ на что из камеры напротив донеслось едва слышное недовольное шипение.

– Это конец всему! – вдруг произнесла Оливия, и я услышала, что она всхлипывает.

– Оливия, что случилось-то? – я подпрыгнула на лавке, но, естественно, ничего не увидела. – Ты что, плачешь?

– Значит, этот Дин – не мой муж? – Оливия всхлипнула уже громче. – Значит, он никогда меня не любил? Он вообще меня не знает?!

– Ну, в общем-то да, – отозвался почему-то мужчина, – то есть ты теперь свободная женщина.

– А если я не хочу быть свободной женщиной? Я ведь его люблю! – в голосе Оливии отчётливо послышалась паника. – А он не мой муж!

– Так, может, и с этим Фердинандом у тебя сладится, Оливия, – постарался утешить женщину старичок, но она возмущённо ответила:

– Как сладится? Я не могу изменить мужу, вы что!

Мы все замерли, а потом мужчина, откашлявшись, осторожно спросил:

– В каком смысле – изменить? Кому?

– Мужу, – уверенно ответила невидимая Оливия.

– С ним же? – аккуратно уточнила я, опасаясь, что просто не поняла всей глубины её мысли.

– Эммм… – Оливия явно растерялась, не зная, что ответить.

– Хочу тебе сказать, Оливия, что изменить собственному мужу с ним же – это надо ну очень постараться, – я не выдержала и слезла с лавки, понимая, что ещё минут десять, и я просто свалюсь оттуда.

– Но как же мы… – снова начала стонать Оливия, но я решительно её перебила:

– Вот заберёт он тебя сегодня к себе, и разбирайтесь там хоть до послезавтра, кто там кому муж, а кто нет.

– А меня кто заберёт? – со смешком поинтересовался мужчина, и задумавшись, уже серьёзно добавил. – Интересно, мой дом ещё цел? Или родственники-стервятники растащили всё?

– Тебя хотела забрать Саманта, но ей жених не разрешил, – отозвалась я с пола, так как залезать на лавку сил уже не было. Честно говоря, ужасно хотелось есть.

– Жаль, – в голосе мужчины явно послышалась усмешка, – как интересная девушка, так у неё уже или муж, или жених. Слушай, ведьма Линда, а у тебя есть жених?

– Нет, – честно ответила я, так как считать Эдуарда женихом не могла. В конце концов, он мне ещё официально ничего не предлагал. А то, что я сама не дала ему этого сделать – это уже другой вопрос, – но есть претендент.

– И кто же этот сумасшедший? – подал голос очнувшийся вампир. – У кого настолько отсутствует инстинкт самосохранения?

– Эдуард III, – сладким голоском отозвалась я, – вопросы будут?

– Я точно останусь здесь, – подумав, сообщил Кристофер, – в мир, где императрицей станет эта безумная ведьма, я не хочу.

– А вас никто и спрашивать не станет, – я пожала плечами, забыв, что меня никто не видит, – придёт Арт и спасёт вас. Независимо от того, хотите вы этого или нет.

Не знаю, что хотел ответить мне вампир, но раздался скрежет отпирающегося замка, и узники как по команде замолчали.

Ворота в Башню медленно открылись, и в коридор вплыл Корнелиус, сопровождаемый каким-то невнятным типом в грязном поварском халате и столь же неприглядном колпаке. Он толкал перед собой тележку, на которой стояла здоровенная кастрюля. Рядышком громыхали несколько мисок, чистота которых даже на расстоянии не внушала оптимизма.

Я с подозрением посмотрела на тележку и подумала, что, скорее всего, я не настолько хочу есть, чтобы пробовать то, что мне предложат в этом заведении. Но, с другой стороны, при освобождении у моих друзей и без того будет полно проблем: не хватало им ещё и обо мне беспокоиться. Раз уж узники до сих пор живы, значит, и со мной ничего не случится… наверное.

– Господа узники, – скрипучий голос старосты призраков я узнала бы при любых обстоятельствах, – еда… Забирайте миски, через полчаса они, как обычно, исчезнут: кто не успеет поесть, будет голодным до завтра.

– А что там? – очень-очень вежливо поинтересовалась я. – А то вдруг что-нибудь, что я не очень люблю? Это будет грустно, господин Корнелиус, правда? Вот Крис, например, терпеть не может овсянку, вот прямо ужас-ужас как. Он любит котлетки и рыбку… Нет, не думайте, это не тот Крис, который в камере напротив. О вкусовых предпочтениях этого я могу только догадываться…

Призрак застыл посреди коридора, а потом как-то очень быстро переместился к моей камере и с невероятным удивлением смерил меня взглядом с ног до головы. Как ни странно, но вампир в своей камере не стал ни возмущаться, ни грозиться отомстить. Может, смирился со мной в качестве родственницы? Буду верить именно в такой вариант, оно как-то приятнее…

– А ты как тут отказалась, ведьмочка? – глава замковых призраков выглядел озадаченным. – И почему ты одна? И где уважаемые Кристофер и Сириус? Мне тут на досуге пришёл в голову один интереснейший парадокс философского плана, который мне очень хотелось бы обсудить с глубокоуважаемым Сириусом.

– Вы представляете, меня взяли и перенесли сюда, в камеру, совершенно не спросив моего согласия и не дав взять с собой фамильяра. Нет, ну вы представляете, господин Корнелиус? Что за безобразия творятся в вверенном вашим заботам месте, мэтр? Хватают, сажают…

– Ох, как неловко получилось, – искренне, как мне показалось, вздохнул староста призраков, – такая беда, такая неприятность… Ай-ай-ай…

– Господин Корнелиус, – подумав, обратилась я к старосте призраков, – как вы думаете, сколько магов нужно, чтобы изгнать из замков всех призраков?

– В каком это смысле – изгнать? – высокомерно переспросил мэтр. – Мы веками жили в этом замке, и уж точно не тебе, ведьмочка, что-то менять.

– Я и не претендую, но император сегодня сообщил всем, кто входит в его ближний круг, – доверительно шепнула я, – что планирует сделать мне предложение и что будет счастлив исполнить любой мой каприз. Мой намёк достаточно прозрачен, мэтр?

– Но ты же не захочешь лишить всех нас крова? – уже слегка напряжённо уточнил Корнелиус, наблюдая, как повар – или кто был этот тип в колпаке – раскладывает по мискам малоаппетитное варево.

– Почему? – искренне спросила я. – Что мне помешает? Я вам пожаловалась, можно сказать, обратилась за поддержкой и помощью, а вы издеваетесь… Как вы считаете, как на это отреагирует мой … наш император?

– Думаю, Эдуард будет крайне разочарован, – вдруг подал голос мужчина из второго номера, в смысле – второй камеры, – и разгонит вас всех к такой-то матери. Ищите себе потом новый замок, но сразу скажу – ко мне даже не обращайтесь, я не пущу. Может, конечно, вампиры согласятся – у них своеобразное чувство юмора…

– Не согласятся, – у решётки сверкнули багровые глаза, – я три года мечтаю посчитаться с некоторыми…

– И я не приглашаю, – колокольчиком прозвенел голос Оливии, – простите, магистр, но вы – не самое приятное привидение в этом мире…

– Но вы, мэтр Локвис, вы-то, если что, нам не откажете? – обратился совершенно выбитый из равновесия мэтр Корнелиус к старичку из первой камеры. – Если вдруг что…

– Не уверен, мой друг, не уверен… – проговорил старичок, даже не стараясь скрыть ехидство в голосе, – понимаете ли, я чрезвычайно заинтересован в возрождении Академии, и если то, что рассказала нам эта прелестная барышня – правда, а я склонен ей верить, то новый император нужен мне исключительно в качестве союзника.

– Но что вы все от меня хотите? – не выдержал Корнелиус, и я мысленно утёрла трудовой пот. – Что я могу?!

– Выпусти эту девочку, Корнелиус, – мягким шёпотом, от которого бросало в дрожь, проговорил вампир, – и мы, возможно, замолвим за тебя словечко.

– Ну, допустим, – призрак нервно пролетел по коридору туда и обратно, – допустим, я её выпущу. Куда она пойдёт? Её же утянет Изнанка!

– А ты помоги, – подсказал старичок, – это в твоих силах, тебе ли не знать!

– Не могу, – мрачно ответил призрак, – Хозяин не простит мне. Ваш император далеко, а он близко. Простите меня, но даже призрачное существование мне как-то стало дорого…

– А если… – не договорил старичок, вдруг прервав себя на середине фразы, – что это?

Мы прислушались, и я уловила где-то в отдалении постепенно приближающийся топот, сопровождающийся какими-то криками.

– Ну вот, я же говорила – сегодня придут всех спасать, – сообщила я, снова забираясь на лавку и с надеждой глядя на ворота.

Послышался топот, ворота распахнулись, и в коридор вбежали запыхавшиеся Эдуард, Дин и Сильвена.

– Времени мало, – скомандовал император, а я подумала, что если всё закончится благополучно, то я не стану отказываться от счастья, которое предлагает мне судьба, – вытаскиваем всех, а там уже разберёмся. Лин, ты здесь?

– Здесь, – радостно пискнула я, и увидела, как полыхнули неистовым счастьем и облегчением глаза Эдуарда, – но сначала вытаскивайте всех остальных, я тут всё-таки самая крепкая…

– Хорошо, – кивнул император и скомандовал, – Дин, бери Оливию и неси к выходу. На площадке передашь её Ромашке и бегом обратно.

Дин кивнул и метнулся к двери камеры, где в прошлый раз мы видели Оливию. Он приложил к замку какой-то амулет, и тяжеленная дверь со скрипом распахнулась.

– Но как же..! – попытался призвать всех к порядку Корнелиус, заламывая призрачные руки.

– Сильвена, твой вампирюга напротив меня, – крикнула я в окошко, и девушка, кивнув, размытой тенью скользнула к нужной двери, приложила к замку такой же амулет и распахнула дверь, чтобы уже через несколько секунд появиться снова. Сильвена поддерживала высокого худого вампира, который жадно припал к фляге, которую я уже у неё видела и поняла, что там та самая обогащённая кровь, о которой вампирша нам говорила.

Эдуард тем временем открыл камеру, где сидел его давний враг, но тот оказался нормальным мужчиной и отложил выяснение отношений на потом, предложив свою помощь. Поручив ему вытаскивать старичка, Эдуард пробежал по коридору, прикладывая амулет ко всем дверям. Юноша, который был в камере в моём ряду, но почему-то не участвовал в общей беседе, вышел сам и помог вытащить двух существ, расовую принадлежность которых пока определить не удавалось, особенно мне из моей камеры. И наконец-то Эдуард открыл мою камеру, быстро прижал меня к себе, что-то невразумительное прошептал и быстро потащил меня на выход. Пробегая по коридору, я видела, что все камеры пусты, и это меня невероятно радовало: мы смогли!

Только пролетев ворота и оказавшись в знакомом коридоре, я смогла перевести дыхание и прерывающимся от бега голосом сказать:

– Спасибо! Ещё немного, и либо они поубивали бы меня даже через двери, либо я выдохлась бы. Никогда в жизни так не уставала, как сейчас, пытаясь их расшевелить…

– Ты молодец, – с гордостью посмотрел на меня такой же взмыленный и запыхавшийся Эдуард, – мы, когда поняли, кто это был, сначала растерялись, если честно. А потом Арктур сообразил, что тебя, скорее всего, запихнули в Башню: это было бы самым логичным. Поэтому решили по-быстрому собраться и начать операцию по освобождению раньше, чем планировалось.

Переговариваясь таким образом, мы добежали до площадки, на которой застали немаленькую такую толпу, в которой перемешались освобождённые и освободители. На небольшом каменном пятачке было негде не то что присесть, а даже встать.

– Лин! – вопль Саманты раздался неожиданно, и на меня, потолкавшись сквозь толпу, налетела абсолютно счастливая гномочка. – Ты цела, хвала Страннику милосердному!

– Да всё со мной в порядке, что ты так суетишься? – я растроганно хлюпнула носом, обняв подругу. – Главное, что всех вытащили.

– Да, но мне кажется, что пора покинуть это не слишком гостеприимное место, проще говоря – пора отсюда делать ноги, – задумчиво проговорила Сэм, и я согласно кивнула. Мне тоже казалось, что чем быстрее мы окажемся от Башни на максимальном расстоянии, тем спокойнее всем будет.

– Господа бывшие узники! – звонкий голосок Сэм отразился от каменных стен, и все повернулись к ней. – Несомненно, всем есть, что рассказать и о чём спросить. Но мне кажется, что чем быстрее мы окажемся за пределами Башни – тем лучше. Идти все в состоянии?

– Мы можем, если что, помочь, – сказал бывший враг Эдуарда, а миловидный юноша с удивительно красивыми серыми глазами согласно кивнул и встал рядом с ним.

– Я тоже… помогу, если нужно, – неожиданно для всех проскрипел вампир, который выглядел уже гораздо бодрее и свежее, чем некоторое время назад.

– Тогда хватаем всех, кто не может идти сам, и валим, – решила Саманта, не утруждая себя соблюдением правил поведения. Впрочем, никто не обратил никакого внимания на её слишком вольную речь, лишь Ромашка тепло улыбнулся.

Мужчина и юноша, который, судя по всему, был сыном графа Рангера, подхватили с двух сторон старичка, от волнения с трудом державшегося на ногах. Дин поднял на руки побледневшую Оливию, а вампиру достался один из неопознанных пока заключённых. Второй шёл сам, тяжело опираясь, впрочем, на плечо Ромашки. Мы с Самантой шагали сами, а Эдуард замыкал шествие, готовый в любой момент прикрыть уходящих.

Выйдя из коридора, Ромашка и Дин, не сговариваясь, свернули в сторону наших с Самантой комнат, и я уже совершенно не удивилась, когда поняла, что вся компания направляется ко мне. Почему-то именно выделенные мне комнаты стали своеобразным центром, местом, в которое стекались все при малейшей необходимости. Без неё, впрочем, тоже…

Бедная Нинетта, увидев такое паломничество, чуть не рухнула в спасительный обморок, и лишь наличие обожаемого лорда Фердинанда и благодарный взгляд императора как-то примирили её с происходящим безобразием. Ромашка переглянулся с Дином и, что-то прошептав на ухо горничной, отвёл её в комнату Сэм и крепко запер дверь.

Я вошла в свои покои почти последняя, пропустив вперёд всех желающих, поэтому вопль застиг меня практически на пороге.

– Лииин! Лииин! – на меня налетел маленький рыжий ураган, мгновенно оказался на плече и, крепко обняв за шею, начал причитать. – Бестолковая ты моя ведьма! Живая! А я говорил! Лииин! Ведьма! Моя собственная!

– Крис! Крис! Прекрати! – засмеялась я и чуть не уронила котёнка, услышав возмущённое:

– Что ты ко мне пристала? Вот ведьмы ты и есть!

Медленно опустив руки, я во все глаза смотрела на смутившегося вампира, который сердито смотрел на застывших людей и нелюдей.

– Эммм… Я вообще-то не вам… – я растерянно оглянулась на Эдуарда и замершую Сильвену. А потом в комнате раздался довольный смех, и недалеко от меня возник граф Арктур собственной неутомимой персоной. Он стёр с лица довольную улыбку и почтительно склонился перед освобождённым вампиром.

– Я счастлив снова видеть вас, патриарх. С кланом всё в порядке, и я с удовольствием готов вернуть вам права главы, которые вынужденно взял на себя три года назад.

– Ну уж нет, – неожиданно отозвался вампир сварливым голосом и скрестил на груди руки, – руководишь, вот и руководи. А вот от помощи в одном деле не откажусь. Меня по-прежнему интересует судьба артефакта, историю которого я так опрометчиво решил изучить в Башне, поверив рассказам лжеца Боргела.

От одного произнесённого вампиром имени в комнате словно пронёсся холодный ветерок, и все внезапно осознали, что ничего ещё не закончилось: вряд ли Боргел легко смирится с потерей пленников. Недооценивать противника – опасная ошибка, и в этом мы уже имели возможность убедиться.

– А что за артефакт-то? – встряла любопытная Сэм, уже успевшая где-то добыть румяное жёлто-красное яблоко. – Может, мы что знаем? Вон тут сколько всяко-разного народа набилось…

– Я искал информацию о Перстне Королей, – спокойно сообщил вампир, – и наверняка знаю, что он существовал на самом деле. Перед моим… неудачным визитом ко двору, уж простите за прямоту, ваше величество, он находился в Лесу. Но эльфы собирались передать его нам в обмен… в обмен, короче говоря. Его должен был привезти эльфийский принц, но, судя по всему, ему это не удалось, иначе … Иначе всё было бы по-другому. Теперь мне нужно, судя по всему, отправиться в Лес и переговорить с этим принцем. Что стало причиной того, что эльфы, традиционно свято соблюдающие договорённости, нарушили данное слово?

– Ты искал Перстень Королей? – старичок-академик приподнялся в кресле, в котором его с комфортом устроили. – Но это же сказка! Его никогда не существовало!

– Повторю, – вампир, как ни странно, не разозлился: видимо, длительное сидение в одной тюрьме сближает, – я видел этот перстень лично и готов поклясться, что он есть. Насчёт его магических возможностей можно поспорить, но само его существование несомненно.

– А принца этого вы лично видели? – аккуратно спросила Саманта, поглядывая на задумчивого Ромашку.

– Нет, как-то не было ни желания, ни времени, – вампир презрительно пожал плечами, – съезжу в Лес, там и посмотрю….

– А вы уверены, что для этого нужно ехать в лес? – подал голос Ромашка, видимо, принявший какое-то решение.

– Ну не в этой же комнате его искать, – отмахнулся вампир, а Дин нервно хихикнул.

Император, спокойно наблюдавший за этой сценой, подумал и, встав, обратился к собравшимся:

– Господа, леди и лорды! Сегодня был невероятно трудный и длинный день, поэтому я предлагаю всем разойтись и отдохнуть, а завтра уже с новыми силами начать решать вопросы. Дин, ты забираешь Оливию.

Первый советник кивнул и, подхватив под руку оробевшую вдруг Оливию, ушёл к себе. Юного поэта ещё по дороге ко мне забрал счастливый до слёз отец. Старичка забрала Янисса, пообещав дать ему успокоительного настоя и заодно пообщаться на тему древних пророчеств. Мужчина, имени которого я так и не вспомнила, молча встал, подошёл к Эдуарду, долго всматривался в него, потом хмыкнул, пожал плечами и внезапно протянул руку, которую император с видимым облегчением пожал.

– Но мы не закончили наш спор, – ухмыльнулся он, уходя и уводя с собой двоих неопознанных узников. Таким образом, в комнате остались мы с Эдуардом, трое вампиров и Саманта с Ромашкой.

– А теперь, ваше величество, объясните, зачем вы всех разогнали, – клыкасто улыбнулся вампир, – ни за что не поверю, что вы сделали это просто так.

– Знаете, – невесело усмехнулся император, – я недавно пытался вспомнить, когда делал что-нибудь не по необходимости, а просто так. И что вы думаете? Не смог…

– Я помню, – снова вылезла беспокойная Саманта, – хочешь, подскажу?

– Давай, – почти равнодушно согласился уставший до безобразия Эдуард, опускаясь в кресло, – удиви меня, Сэм.

– Добровольно ты объяснялся с Лин, – торжествующе выдала гномочка и захрустела яблоком, – и не говори, что ты это сделал по необходимости!

– Нет, конечно, – Эдуард с нежностью взглянул на меня, – но я предпочёл бы сделать это иначе: с цветами, бутылкой шампанского и кольцом… а не на бегу между одним приключением и другим.

Патриарх вампиров с сомнением покосился на меня, потом с сочувствием на императора и тяжело вздохнул:

– Дело, конечно, ваше, но я бы поостерёгся, ваше величество. Вот как есть ведьма, самая настоящая. Доведёт до сердечного приступа и не задумается, вот увидите.

– Я в курсе, – Эдуард улыбнулся обиженно насупившейся мне, – но это, как говорит Крис, моя собственная ведьма.

– Давайте, кстати, уже перейдём к тому, для чего собрались, – решительно проговорила Саманта, – мы говорили об эльфийском принце… Уважаемый господин вампир, – вежливо обратилась гнома к патриарху, – вы сказали, что никогда не видели принца.

– Не видел, – подтвердил вампир и отхлебнул сваренного Яной зелья, стакан с которым держал в руке, – и что вы можете мне предложить?

– Точнее, кого, – Сэм взглянула на Ромашку, который согласно кивнул головой и замер, чтобы тут же подёрнуться едва заметной рябью и предстать уже в своём истинном облике.

– Не может быть! – вампира словно ветром вынесло из кресла. – Ты – эльфийский принц?! Но как?! Этого не может быть!

– Знаете, Кристофер, я за несколько предыдущих веков столько не удивлялся, сколько за неделю общения с этой восхитительной компанией, – доверительно сказал ему Арктур, незаметно подмигивая Сэм, и добавил, – и не смеялся…

– Но ты ведь был в Башне, – вампир подошёл к Ромашке, и выяснилось, что наш принц в росте ничуть не уступает Кристоферу, разве что глаза не красные и клыков нет, – я просто не узнал тебя под этой странной маскировкой – черты лица были словно размыты… Ты пробыл совсем недолго, а потом исчез. Мы все были уверены, что ты добровольно ушёл на Изнанку. И мы не знали, что ты принц…хотя – что бы это изменило?

– Наверное, ничего, – пожал плечами Ромашка и, нахмурившись, стащил с плеч ставшую безнадёжно тесной куртку, – да и не до того мне, наверное, было… Я очень плохо помню, что со мной происходило. Как отрывки какие-то… Вы можете мне помочь? Я точно знаю, что вампиры обладают такими способностями – заглядывать в память человека.

– Мы могли бы попробовать, – как-то неуверенно отозвался Кристофер и переглянулся с Артом, – но готов ли ты к таким экспериментам?

– Мне терять нечего, – Ромашка взглянул на Сэм и добавил, – да и скрывать тоже, хотя в последнем я не слишком уверен.

– А как ты оказался здесь снова? – вдруг спросил вампир. – Зачем ты вернулся в столицу, где для тебя было небезопасно? И откуда такая странная личина – я никак не могу понять её природу, хотя она, несомненно, одна из лучших, что я видел за последнее тысячелетие. Я всё никак не могу поверить в то, что молодой эльф, сидевший в камере по соседству, – тот самый принц, к которому у меня накопилось столько вопросов! Что ты помнишь?

– Я помню, как ссорился с Эдуардом, кажется, в каком-то большом зале, потом провал, и снова воспоминания – уже в Башне, смутные, как в тумане всё… Потом какой-то коридор, я не помню, откуда и куда… Со мной кто-то разговаривает. Но о чём и кто – совершенно не могу вспомнить… А потом… потом меня подобрала Лин…

– Кто? – кажется, нам удалось в очередной раз удивить вампира.

– А я говорил, – промурлыкал довольный Арт, – удивлять эти ребята умеют, как, наверное, никто другой.

– Лин, – повторил Ромашка, – точнее, не сама Лин, а крестьяне из Колдунов, которые принесли меня в деревню, а там уж Лин и Хорь меня вытащили. В смысле – спасли.

– А теперь ещё раз и медленно, – решительно тряхнул головой верховный вампир, – что такое Колдуны, кто такой Хорь и как там оказалась ведьма?

– Хорошо, – покладисто согласилось наше эльфийское высочество, – Колдуны – это деревня на другом конце империи, где жила Лин. Хорь – это местный ведьмак, он воспитывал Лин и учил её всему. А как там оказалась Лин – это лучше её спрашивать.

– Я не знаю, – сразу открестилась я, – меня Хорь нашёл в лесу, когда мне было лет пять. Как я там оказалась – до сих пор загадка, но мы решили, что, наверное, на моих родителей напали разбойники или звери, а я чудом уцелела и набрела на деревню… Во всяком случае, более приемлемой версии ни у Хоря, ни у меня потом не было.

– Какое милое место – эти ваши Колдуны, – восхитился вампир, но взгляд стал острым и ещё более внимательным, – то эльфийские принцы как с неба падают, то пятилетние графини по лесу гуляют в одиночестве… Кстати, а графиня Кассандра дель Строцци тебе кем приходится, ведьма Линда?

– Вы знаете Кэсс? – удивилась я, а потом подумала: я настолько мало знаю об удочерившей меня ведьме, что вполне возможно, она была знакома и с более занятными личностями.

– Разумеется, – ворчливо отозвался вампир, – прелестная женщина.

– Спорный вопрос, – отозвался император, припомнивший своё фееричное знакомство с леди Кассандрой, – но то, что потрясающая – это да, это однозначно. Уж потрясла так потрясла…..

– Осторожнее в высказываниях о будущей тёще, – хихикнула Сэм, получая от разговора явное удовольствие, – а то ещё какой-нибудь сюрприз получишь…

– В каком смысле – о тёще? – багровые глаза вампира стали круглыми, а Арт в очередной раз хихикнул. – Вы же не хотите сказать, что ваша ведьма – дочь леди Кассандры?

– Боюсь, что именно это они и хотят сказать, – сдерживая смех, прокомментировал Арт, – насколько я в курсе событий, Кассандра удочерила наше прелестную Розалинду.

– Зачем? – коротко поинтересовался вампир, глядя почему-то на Ромашку.

– Не знаю, – честно ответил принц, – она приехала в тот день, когда на деревню упал дикий непроглядный туман: до сих пор мороз по коже, как вспомню…

– Туман? – тут насторожился не только Кристофер, но и Арктур. – Что за туман?

– Лин расскажет лучше, – перевёл на меня стрелки принц, – она непосредственно там была.

– Простите, что перебиваю, – раздался вдруг хрипловатый голосок, – но можно мне спросить?

– Спрашивай, малыш, – Арт улыбнулся Крису, – что случилось?

– Там пришла Китти и спрашивает, можно ли ей войти, – Крис забрался на руки императору и оглядел всех своими золотыми глазищами, – ей очень надо…

– Ну, раз надо, то конечно, – кивнул Эдуард и пояснил для вампиров, – Китти – это подруга нашего маленького Криса, очаровательная кошечка. Она живёт во дворце.

Ромашка, стоявший ближе всего к двери, приоткрыл её, и в комнату, аккуратно переступая лапками в белоснежных носочках, вошла Китти. Она обвела взглядом всех, и потом сосредоточилась на патриархе, внимательно рассматривая его. Потом кивнула Крису и склонила на бок голову, что-то негромко промурлыкав.

– Ты уверена? – спросил её очень серьёзный Крис. – Это важное решение…

Китти негромко муркнула и неожиданно для всех подошла к древнему вампиру, присела возле него и снова что-то нежно мяукнула.

– Что это значит? – я с лёгким злорадством увидела в багровых глазах выражение абсолютной растерянности.

– Она тебя выбрала, – сообщил Крис очень серьёзно, – Китти не наследственный фамильяр, но магия дворца повлияла и на неё, она станет первой в своём роду фамильяров.

– И? – Кристофер оглянулся на Арта, который во все глаза смотрел на разворачивающееся представление.

– Ничего, просто теперь у тебя есть фамильяр, – пожал пушистыми рыжими плечами Крис, – с чем я тебя, собственно, и поздравляю.

– У вампиров не бывает фамильяров, – Кристофер не отрывал взгляда багровых глаз от Китти, которая серым пушистым столбиком сидела на ковре, – это знают все.

– А у тебя есть, – ответил Крис, – ты будешь первый в мире вампир с фамильяром.

– Я буду первый в мире сошедший с ума патриарх вампиров, – мрачно ответил ему Кристофер, – просто потому что всего того, что происходит сейчас, происходить попросту не может. Но оно почему-то есть, и я пока совершенно не понимаю – почему. А я очень не люблю, когда я чего-то не понимаю.

– Давайте уже определимся с вашим Перстнем и пойдём спать, а? – вдруг жалобно проговорила Саманта и не слишком вежливо ткнула пальцем в Эдуарда. – А то ещё пара таких дней и государство осиротеет: вы посмотрите на Эда, он же едва дышит от усталости. А тебе хоть бы что! – неожиданно накинулась она на меня.

– Да я же не против, просто пришла Китти, и мы отвлеклись, – попыталась защититься я, но без особого энтузиазма, так как денёк сегодня действительно выдался на редкость утомительный и нервный. Мысль добраться до кровати и рухнуть туда становилась просто навязчивой.

Тем временем кошечка, аккуратно цепляясь коготками, забралась по камзолу Кристофера и удобно устроилась, свернувшись пушистым серым комочком у него на руках. Древний вампир растерянно посмотрел на нас, но все сделали вид, что чрезвычайно заняты рассматриванием узора на ковре или пейзажа за окном – и не важно, что там темень кромешная. Видя, что никто не собирается ехидничать или как-то комментировать происходящее, вампир очень осторожно, почти робко погладил Китти по пушистой серой спинке, а она в ответ муркнула ему что-то тихое и, несомненно, ласковое.

– Лин, расскажи нам о тумане, который был в вашей уникальной деревне, – очень серьёзно попросил Арт, и остальные присоединились к нему, так как этот эпизод мы как-то не обсуждали: необходимости не было.

– Хорошо, – не стала спорить я, – если я что-то упущу, Ромашка мне поможет.

Эльфийское высочество кивнуло, все расползлись по креслам, и я начала, постепенно снова переживая непростые события того дня.

– Наша деревня называется Колдуны, – сказала я, предупреждающе выставив руку, когда увидела, что Арт хочет что-то сказать, – я помню, что уже говорила, но это важно. Вы потом поймёте, почему.

Вампир поднял руки, показывая, что признаёт мою правоту, и я неспешно, боясь упустить какую-нибудь деталь, продолжила.

– Говорят, это название она получила из-за того, что когда-то очень давно там стоял замок, в котором жили самые настоящие маги и колдуны. Там и сейчас остались развалины, но в них никто старается лишний раз не ходить, потому что там всегда холодно и страшно.

– Развалины? – вампиры настороженно переглянулись и явно подумали об одном и том же. – Ты там не была?

– Нет, я что – сумасшедшая? – возмутилась я, старательно не замечая ехидной ухмылки Кристофера. – Я только рядом была, там всегда тень, которую любят некоторые травы. Так вот, между прочим, именно возле этих развалин и нашли Ромашку в своё время. Мужики возвращались из леса – смотрят, лежит в траве кто-то. Подошли, видят – мальчишка лежит, а живой или нет, непонятно. Ну они его подняли и в деревню принесли, а там уж мы с Хорём его вылечили, но так как он ничегошеньки про себя не помнил, то остался в деревне на всякой мелкой работе.

– Эльфийский принц, наследник трона… в Колдунах на мелкой работе – это из области невозможного, – покачал головой Арт, – прости, Лин, я перебил тебя.

– Мы даже не знали, что он принц, пока его не увидел Крис, который мой фамильяр, – поспешила уточнить я, – он сразу увидел, что это эльф, и даже придумал, как снять серьгу, которая маскировала внешность.

– А она у тебя при себе? – жадно спросил Арт и тут же сам себе ответил, – ну, конечно, ты же под личиной ходишь! Могу я попросить тебя дать мне… нам на неё взглянуть?

Принц молча протянул вампиру тяжёлую серьгу из светлого металла, которую он надевал тогда, когда хотел оказаться под личиной Ромашки.

Арт и Кристофер склонились над ней, не касаясь руками, и замерли, а через несколько секунд патриарх пробормотал что-то абсолютно непонятное, но однозначно нецензурное.

– И ты не помнишь, откуда это у тебя? – Кристофер внимательно смотрел на Ромашку, словно стараясь заглянуть ему в душу.

– Нет, – принц отрицательно покачал головой, – когда я пришёл в себя, у меня не было ничего кроме неё. Я вообще о ней не думал, пока Крис…который Крис Линды…мне не сказал.

– Теперь все будут уточнять, какого Криса имеют в виду? – недовольно проворчал вампир, но особого гнева в его словах мы не услышали, скорее, стариковское ворчание.

– А давай я буду Крис, а ты – Тофер, – внёс оригинальное предложение мой рыжий фамильяр, – по-моему, звучит очень хорошо, солидно. Зато ни у кого больше не будет такого имени.

Пока патриарх пытался осмыслить это, мягко говоря, нетривиальное предложение, Китти потянулась к его уху и что-то очень-очень тихо муркнула, после чего задумчивый Кристофер кивнул, старательно не замечая давящегося от хохота Арктура.

– Хорошо, я согласен, – тут раздался звук чего-то упавшего, и все повернулись к Сильвене, выронившей фляжку, – но только для присутствующих и только в личном общении, которого, чувствую я, предстоит ещё немало. Что же касается твоей серьги, принц, то с ней всё более чем непросто. Боюсь, что без вмешательства в твою память нам будет не обойтись.

– Почему? – не слишком довольно спросила Сэм, с тревогой глядя на жениха. – Что с ней не так?

– Не так с ней всё, – сказал Арт, хмурясь, – начиная с того, что она сделана на Изнанке…

– Где?! – хором воскликнули мы.

– На Изнанке, – подтвердил… хм… Тофер, – и совершенно не ясно пока, как она оказалась у нашего эльфа.

– Лин, – помолчав, спросила Саманта, – а у тебя в Колдунах большой дом?

– Ну, так себе, – я пожала плечами, вспомнив нашу с Хорём избушку, – а что?

– Да так… ничего, – Сэм вгрызлась в очередное яблоко, – что-то подсказывает мне, что без визита к твоим развалинам нам не обойтись….

– Ты хочешь сказать, что мы всей толпой отправимся в Колдуны? – я с искренним опасением посмотрела на Сэм, решив, что переутомление всё-таки сказалось на её умении разумно мыслить. – Прости, но как ты себе это представляешь?

– Нет, ну не все, конечно, – согласно кивнула Саманта, – а только те, кто принципиально необходим.

– И много таких… принципиально необходимых? – я лихорадочно соображала, куда и кого можно будет расселить.

– Ну смотри, – Сэм начала аккуратно загибать пальчики, – мы с тобой, это понятно, Ромашка – тоже без вопросов, вампиров двое, Эдуард и Яна, если захочет. Естественно, фамильяры, – поспешно добавила гномочка, увидев укоризненный взгляд Сириуса. – Найдётся у тебя там, куда поселить семь человек… штук… в общем, семерых?

– А вампиров почему двое? – решился уточнить Ромашка, сосредоточенно что-то обдумывающий. – Их же трое вроде бы…

– Я останусь, – невозмутимо сказала Сильвена, и на её губах показалось некое подобие улыбки, когда она заметила одобрительные взгляды главы клана и патриарха, – нужно, чтобы здесь был кто-то из нас, просто на всякий случай. А оспаривать у старших право на визит в твои, Линда, удивительные Колдуны – совершенно безнадёжное занятие. Я туда потом как-нибудь наведаюсь…

– Ты повзрослела, – старый вампир одобрительно кивнул Сильвене, – это не может меня не радовать.

Вампирша молча поклонилась, и на этой оптимистичной ноте мы решили таки разойтись по комнатам спать, потому что ни на какое продуктивное обсуждение предстоящего визита в Колдуны никто из нас был не способен по определению. Мне показалось, что даже Арктур выглядел каким-то слегка утомлённым, если такое слово применительно к вампиру в принципе.

Саманту, которая, несмотря на усталость, явно была бы не против посплетничать, увёл Ромашка. Сильвена забрала Тофера, который бережно, как величайшее сокровище, придерживал у груди задремавшую Китти, а Арт, по своему обыкновению, просто растворился в воздухе. Крис утащил сонного Сириуса и неприлично бодрого Карлоса на кухню к Шатху, и мы с Эдуардом неожиданно остались вдвоём.

Это произошло как-то так стремительно, что я смутилась: за последние дни я привыкла, что рядом всё время кто-то есть, и вот так внезапно остаться наедине с человеком, который… А вот дальше я опасалась подбирать слова, так как сама не знала, как мне определить своё отношение к Эдуарду. То, что оно не было просто дружеским, я уже набралась смелости признаться хотя бы самой себе, а вот насколько серьёзными и глубокими были мои чувства – вот тут я просто терялась…

– Лин, – мягко проговорил император, с какой-то удивительной нежностью глядя на меня, – тебе совершенно необходимо отдохнуть, ты жутко вымоталась за эти дни…

– Знаешь, – я повернулась к Эдуарду, чувствуя, что нам просто необходимо хотя бы немножко поговорить вдвоём, без посторонних, даже если эти посторонние – самые близкие друзья, – когда я думаю, что прошло всего несколько дней с того момента, как я получила магический вестник о том, что должна прибыть в столицу на императорский Отбор, мне кажется, что я сошла с ума. Потому что не может столько событий произойти за такое короткое время.

– Прекрасно тебя понимаю, – невесело усмехнулся император, – но ты хоть в своём мире осталась. А у нас с Дином словно целая жизнь промелькнула за неполную неделю. Но с другой стороны, я готов и не такое пережить… ради того, чтобы… В общем, как подумаю, что мог остаться в своём мире и никогда не встретить тебя – мне становится так страшно, я тебе просто передать не могу!

Я слушала Эдуарда, и в сердце медленно поднималась тёплая и мягкая волна, названия которой я подобрать не могла, но почему-то очень чётко знала, что жить без неё уже не смогу.

– Я хотел спросить, – как-то неуверенно проговорил вдруг Эдуард, старательно глядя себе под ноги, – но не знаю, как ты отнесёшься к этой идее.

– Скажи, и мы узнаем, как я отнесусь, – я по возможности легкомысленно улыбнулась, хотя сердце замерло, а потом пустилось вскачь, чтобы замереть где-то в пятках.

– Я хотел бы сделать официальное объявление о том, что определился с выбором невесты, – решительно сказал Эдуард, – и поэтому хочу завершить Отбор, но готов пригласить всех претенденток быть моими гостьями столько, сколько им захочется.

Тут, видимо, решительность императора закончилась, и он встревоженно посмотрел на меня.

– Что скажешь, Лин?

– По поводу того, что гости могут задержаться? – попыталась пошутить я, но, увидев, как напрягся Эдуард, поняла, что время шуток закончилось и что от моего ответа зависит очень многое… практически всё…

– Ты не будешь против, если я объявлю, что выбрал в качестве невесты тебя? – Эдуард сказал это и замер, не сводя с меня пристального взгляда. – Лин, почему ты молчишь?

– Но я же простая ведьма, хоть и числюсь графиней, – растерянно проговорила я, потому что одно дело предполагать, и совершенно другое – услышать это от него самого, – ты уверен, что твоё решение встретит понимание?

– Мне совершенно безразлично, кто и что подумает, – по-прежнему напряжённо ответил Эдуард, – мне важно только то, что ответишь мне ты, Лин… Ты согласна стать моей невестой?

В комнате на секунду повисла такая глубокая тишина, что мне показалось, будто я слышу, как бешено колотится сердце императора… моего императора… собственного…

– Да, – шепнула я и утонула в счастье, которое хлынуло из глаз Эдуарда, подхватившего меня на руки и закружившего по комнате, – поставь меня, сумасшедший!

– Странник всемогущий! Лин, ты сделала меня самым счастливым человеком в этом мире и во всех остальных мирах! – Эдуард, счастливо улыбаясь, вытащил из кармана бархатную коробочку и, открыв, протянул мне.

На бархате глубокого синего цвета лежало изящное кольцо изумительной красоты: неширокий ободок из светлого металла и овальный изумруд, окружённый мелкими бриллиантами чистейшей воды. Эдуард осторожно взял кольцо и протянул мне руку, в которую я, не отрывая взгляда от счастливых глаз мужчины, вложила свою ладошку. Император бережно прикоснулся губами к моей руке и надел на безымянный палец кольцо. Оно село идеально, словно для моей руки и было сделано.

Но не успел счастливый Эдуард коснуться моих губ в нежном поцелуе, как за неплотно прикрытыми дверями неожиданно раздался грохот и невнятная ругань. Мгновенно напрягшийся император тут же ринулся к двери и, одним движением распахнув её, застыл на месте.

На полу за дверью сидела Саманта и, морщась, потирала ушибленную спину, а смущённо улыбающийся Ромашка держал в руках Сириуса и Карлоса.

– Что ты здесь делаешь, Сэм? – обречённо спросил Эдуард, глядя на Саманту, которая с кряхтением поднималась с пола.

– Подслушиваю, что же ещё, – ворчливо отозвалась она, – а Ромашка держит Карлоса, который всё время порывался принять участие в вашем разговоре, видимо, хотел дать совет какой-нибудь.

– А подслушиваешь зачем? – всё ещё пытался добиться внятного объяснения Эдуард. – Ничего, что это был сугубо личный разговор?

– А вдруг ты не решился бы, – ответила ничуть не смутившаяся гномочка, – тогда я заперла бы дверь.

– Зачем? – оторопела я, переглянувшись с императором, который, кажется, уже стал женихом. Ой, мамочки…

– Чтобы не смотреть ещё сутки, как вы ходите вокруг да около, терпения никакого на вас нет, – проворчала Сэм, – в общем, поздравляю, Лин!

Она, прихрамывая, подошла ко мне и крепко обняла. Затем я оказалась в крепких объятиях Ромашки, на время передавшего фамильяров Сэм.

– Когда свадьба? – спросила Саманта, хищно прищурившись и уже, видимо, планируя очередной проект.

– После того, как закончится эта история с Башней, – со вздохом ответил Эдуард, – раньше всё равно не получится, к сожалению. Но объявить я планирую в ближайшее время. Наверное, сразу после нашего визита в Колдуны. Как ты думаешь, Лин?

Я согласно кивнула, так как адекватно мыслить и разговаривать пока была не в состоянии.