Диагноз: не женат. Дилогия

Глава 10

Розалинда

После марш-броска по коридору к Башне и обратно у меня болело всё, что может болеть, а что болеть не может…тоже болело. Особенно сильно ныло в душе, стоило только вспомнить то, что предложила мне коварная Изнанка. Знала ведь, мерзавка, чего я хочу больше всего: узнать, кто мои настоящие родители и найти их. Почему-то мне казалось, что они не сами меня бросили, а что меня украли…или похитили…или ещё что-то в этом же роде. Во всяком случае, мне очень хотелось верить именно в это. Ну Изнанка и показала мне, как это могло бы быть. И пусть вместо родителей, которых я никогда не знала, в моём видении были Кассандра и Хорь, это всё равно было так…пронзительно, так восхитительно…

Они пили чай в беседке в каком-то старом саду, белоснежная скатерть, расшитая нежно-сиреневыми узорами, слегка трепыхалась на ветру. Упоительно пахло свежей выпечкой и кофе, Хорь листал какую-то старую книгу, иногда зачитывая отдельные фрагменты, а Кассандра что-то вышивала, с мягкой иронией глядя на него. Было в этой сцене что-то настолько притягательное, домашнее, что я не знаю до сих пор, как у меня хватило сил не броситься к ним, когда они начали меня уговаривать просто сделать шаг. Только один-единственный шаг…И остаться там, с ними, в семейном уюте и родительской любви, о которой я так мечтала.

Наверное, только боль от оцарапавшего ладонь амулета, выданного орком, отрезвила меня, напомнив, кто я и что делаю в этом коридоре. Если бы не он – я бы шагнула, настолько сильна была тогда во мне потребность в любви никогда не виденных мною родителей.

Когда я увидела измученных Эдуарда и лорда Фердинанда, которого я в мыслях всё чаще называла Дином, то поняла, что не только мне выпал очень непростой выбор. Они оба напоминали людей, только что стоявших на границе жизни и смерти. К счастью, новые заботы мгновенно вытеснили из моей бестолковой головы эти переживания.

Когда я увидела в последней камере узницу, у меня от ужаса заледенело сердце: каким же чудовищем нужно быть, чтобы заточить в Башню, из которой нет выхода, женщину? Что же творил тот император, который невольно поменялся местами с Эдуардом, и как теперь всё это исправить? Может быть, всем нам нужно поставить в храме Странника свечи, благодаря за то, что судьба забросила к нам Эдуарда, человека честного, порядочного и благородного…

Весть о том, что эта несчастная узница – та самая «погибшая» два года назад леди Оливия, я восприняла с вполне объяснимым удивлением. Я помню эту историю: её рассказывали проезжие торговцы, которых селяне всегда дотошно выспрашивали насчёт всяких столичных новостей.

Дело было так: жена Первого советника императора лорда Фердинанда, леди Оливия Арьего, обладая весьма активной жизненной позицией, однажды, несмотря на недовольство обожавшего её мужа, отправилась с благотворительным визитом в бедные кварталы. Делала она это не впервые, так как девушкой была доброй и старалась помогать тем, кто нуждался. Вот и в этот раз, взяв всего лишь двух охранников, она отправилась в портовые трущобы. Никто не знает, что там произошло, но оба охранника погибли, а сама леди Оливия бесследно пропала, на месте её исчезновения осталась только большая лужа крови и обручальный браслет, с которым она никогда не расставалась. А через день граф Арьего получил коробку, в которой лежало несколько золотистых локонов, окровавленное разодранное платье и записка с сообщением о том, что его супругу завезли в лес, где её и растерзали волки. Так как в последующие недели и месяцы никаких результатов в поисках не добились, то эту версию приняли как данность. Говорят, тосковал граф страшно, чуть руки на себя не наложил.

И вот теперь я смотрела на поникшего Дина и думала о том, как причудливо порой судьба тасует колоду. Казалось бы, у графа Арьего есть все основания быть счастливым – ведь нашлась обожаемая супруга, которую он считал погибшей. Но, как говорит Крис, есть нюансы.

Во-первых, это не совсем тот Дин, который любил Оливию и которого любила она. Точнее – это совсем не тот Дин. Но она-то об этом не знает, никто не знает кроме нашей тесной компании. Что же делать Дину: изображать радость, которой он не чувствует? Если он поведёт себя иначе, он и девушку обидит, а ей и так досталось, и окружающие не поймут. Рассказать ей правду? Она не поверит и решит, что Дин просто хочет от неё избавиться. Тоже не вариант.

Во-вторых, как объяснить ей то, что её муж стал другим. Ведь можно обмануть придворных, приятелей…но не любящую женщину. А во взгляде Оливии на Дина любовь была, это вне всяких сомнений. Может, тот Дин спал исключительно на левом боку и целовался иначе…

Интересно, а как лорд Фердинанд целуется? Почему-то мне кажется, что потрясающе…Стоп! Линда, очнись, ненормальная! У него жена есть… Так что и раньше мысли о лорде Первом советнике были неуместными, а теперь так совсем – лишние. Красавчик он, конечно, каких поискать, но, как говорил Хорь, «своего мухомора нет, но и на чужой не зарься». Дин, конечно, не мухомор, но общая логика верная…

– Лин, о чём задумалась? – ворвался в мои мысли голосок Криса, и я, встряхнувшись, заметила, что все внимательно смотрят на меня. – Что скажешь?

– О мухоморах, – честно ответила я и покраснела от смущения при виде удивлённых лиц, вот ведь, опять от него проблемы, от этого лорда Фердинанда, – я задумалась, простите. Можно вопрос повторить для особо внимательных? Мне правда стыдно, я больше не буду…

– Можно, – смилостивился Ромашка и повторил, – как ты думаешь, идти надо сразу после завтрашнего бала или через день. Мнения разделились.

Я действительно серьёзно задумалась: с одной стороны, хочется поскорее всех этих несчастных оттуда вытащить, но с другой стороны – нужно как следует подготовиться, да и идти, умотавшись перед этим на балу с танцами и прочим, – не лучшая идея.

– Завтра вечером бал, ночь отдыхаем, точнее, утро, днём готовимся и ближе к ночи идём. Я так предлагаю, – я посмотрела на друзей…да, пожалуй, этих людей и нелюдей я вполне могу назвать друзьями…так непривычно…но очень приятно.

– Согласен, – кивнул Эдуард, за ним своё согласие подтвердили и остальные. Даже Крис снисходительно вильнул хвостом, а Сириус вдруг завозился и выдал странную фразу на каком-то абсолютно непонятном языке. Не успел он договорить, как посреди площадки возникла бочка с аккуратным краном и почему-то два стакана.

Все застыли, потрясённо глядя на внезапное явление винной бочки народу, а Сириус грустно отложил в сторону обложку от доеденной книги: видимо, она была из какого-то несъедобного для дракоши материала. Приподнявшись на задние лапы, Сириус заглянул в ящик и печально вздохнул – книг там больше не было.

Саманта молча встала и под нашими крайне заинтересованными взглядами наполнила один стакан, понюхала, удивлённо приподняла бровь, сделала малюсенький глоточек и с блаженной улыбкой выпила всё содержимое стакана.

– Риольское, судя по букету, один из лучших урожаев. Вопрос один: как оно тут оказалось…Сириус, ты ничего не хочешь нам сказать, драгоценный мой?

– А что сразу Сириус? – пробурчал дракоша. – И это мне вместо спасибо?

– А стаканов почему только два? – всё ещё слегка заторможенно поинтересовалась я. – Нас-то шестеро…плюс фамильяры, но им стаканы не положены, как и вам, уважаемый, – я вежливо улыбнулась призраку, который меня даже не услышал, так как восторженно летал вокруг довольного таким вниманием Сириуса.

В ответ на мои слова дракоша что-то пробормотал, и к двум имеющимся стаканам добавилось ещё четыре…почему-то явно из другого набора. Саманта нахмурилась и подозрительно начала оглядываться…

– Что ищешь? – поинтересовался разливающий по разнокалиберным стаканам коллекционное вино Ромашка.

– Обложку, – мрачно буркнула Сэм, – терзают меня смутные подозрения, но я верю, я очень-очень хочу верить, что это не так…Да где ж она?

– Полезная штука – фамильяр, – решил поделиться соображениями с окружающими император, – как жалко, что у меня такого нет…

Сириус оглянулся на Эдуарда, задумался, играючи увернулся от ринувшейся к нему Саманты и пробормотал нечто абсолютно невразумительное.

– Пррриветик! – проорала появившаяся из ниоткуда на плече императора птица потрясающей расцветки: синие перья крыльев чудесно гармонировали с зелёным хвостом и алым хохолком на макушке. Глаза у птицы были большие, синие и подозрительно восторженные.

– Кто это? – ошарашенно спросил нас Эдуард, и мы все перевели взгляды на Сириуса. Тот неловко завозился, зачем-то схватился за собственный хвост и аккуратненько бочком начал пододвигаться к Крису. Тот, ни на что не обращая внимания, во все золотистые глаза смотрел на невиданную птицу.

– Мне не хочется огорчать тебя, Эдуард, но, боюсь, это твой фамильяр, – кашлянув, прокомментировала последние события Сэм, изучая обложку от съеденной Сириусом старой книги. Увидев, что мы отвлеклись от рассматривания экзотической птицы, Саманта развернула к нам обложку, и я смогла прочитать полустёртые буквы «Сборник бытовых заклинаний. Вызов фамильяров. Курс для начинающих».

– Мама дорогая, – выдохнула я, представив, какое феерическое существование ждёт нас в компании сожравшего книгу заклинаний Сириуса.

– Фамильяр? Мне? – потрясённый Эдуард, видимо, ещё не осознавший всех масштабов катастрофы, пытался рассмотреть сидящую на плече птицу. – Но я же…не ведьма и не колдун…У меня вообще с магией никак…

– Все вопросы и претензии к Сириусу, – поспешила откреститься от содеянного Сэм и втихаря показала дракоше кулак. Тот ответил взглядом оскорблённого в лучших чувствах благодетеля и мрачно отвернулся, но мне показалось, что он тайком перевёл дух.

– Ты вообще кто? – подошедший к императору Дин был строг и серьёзен, хотя в глубине глаз прыгали смешинки, и я испытала просто невероятное чувство облегчения от того, что он снова стал самим собой. Лорд Фердинанд смотрел на разноцветную птицу так, что та как-то даже слегка съёжилась. Но потом, видимо, поняв, что непосредственной угрозы нет, горделиво выпрямилась и заявила:

– Я фамильяррр! Ррредчайший экземпляррр!

– Зовут-то тебя как? – вступил в диалог Эдуард, попытавшийся отодрать птицу от куртки и потерпевший в этом деле сокрушительное поражение. Тогда он скинул куртку вместе с подарочком от Сириуса и внимательно всмотрелся в глаза птицы.

– Карррлос, – сообщил нам разноцветный фамильяр, восторженно глядя на императора, – а ты Эдуарррд, я в курррсе. Мне тебя подарррили…

– Эээ… – откровенно завис его величество, – ты уверен, что не наоборот?

– Ррразумеется, уверррен, – радостно проорал в ответ Карлос, в экстазе тряхнув алым хохолком, – я пррросил в подарррок что-нибудь прррикольное…Ррродители и постарррались!

– То есть, я – это твой прикольный подарок? – от такой восхитительной наглости Эдуард даже, по-моему, слегка растерялся, но быстро взял себя в руки. – Но, знаешь ли, дорогой Карлос, вот ведь какая проблема: мне ты не так чтобы нужен. У меня в команде уже есть два фамильяра. Боюсь, третьего…затейника…мы можем уже не пережить. Так что давай-ка…отправляйся домой, дружок. Линда, мы ведь можем отправить это чудо природы домой? – обратился ко мне император, изо всех сил стараясь не засмеяться.

– Конечно, запросто, – поддержала я игру, – сейчас поколдую, куда-нибудь да отправится. Не факт, что он попадёт прямо домой, но куда-нибудь – наверняка. В зоопарк, например.

– А что это такое? – влез с уточнениями любознательный Ромашка.

– Не знаю, – пожала я плечами, старательно сдерживая смех, – просто слово красивое.

– Прррекррратите пррровокации! – занервничал нахальный птиц, мгновенно растерявший всю свою восторженность. – Бррросьте, перррестаньте нерррвиррровать Карррлоса…

– При одном условии, – Эдуард внимательно посмотрел на встопорщившего перья Карлоса, – если ты хочешь остаться с нами, то ты будешь вести себя прилично, так, как я скажу. Договорились?

– Договоррррились, – уже без прежнего энтузиазма согласился птиц, – а где дррругие фамильяррры? Ты меня пррредставишь?

– Непррременно… – ответил Эдуард и с досадой сплюнул, – ну вот, я с такой жизнью скоро нормально разговаривать разучусь. Обязательно, тем более что вот они. Это Крис, фамильяр нашей ведьмы, графини Розалинды, а это Сириус, земляной дракон княжны Саманты. Именно благодаря ему ты тут и оказался…как-то.

Карлос слетел к совершенно обалдевшим фамильярам и уставился на них своими круглыми глазами с выражением абсолютного, ничем не замутнённого восторга. Через несколько секунд он оглянулся и посмотрел на императора. Со значением так посмотрел, весомо, я бы сказала.

– Представь его, – шепнула я растерявшемуся от происходящего дурдома Эдуарду, – а то он так и будет до утра стоять.

– А самому не судьба? – проворчал ошалевший император.

– Это непрррилично! – почти не разжимая клюва прошипел Карлос. – Деррревня!

– Линда, я всё больше склоняюсь к мысли, что неведомый мне зоопарк – это просто великолепная идея. Главное, чтобы он был далеко, вот просто как можно дальше!

Сириус хотел было что-то сказать и даже открыл пасть, но Саманта одним быстрым движением оказалась рядом и стиснула дракошины челюсти. Проникновенно глядя ему в глаза, она пообещала:

– Ещё одно заклинание, и ты тут же телепортом отправляешься домой, ясно? И никакие уговоры не помогут. Я достаточно понятно объясняю, Сириус?

Дракончик кивнул и снова переключил своё внимание на нового пациента нашего приюта безумных. Карлос тем временем терпеливо ждал, пока Эдуард присядет возле него на корточки и, соблюдая все требования этикета, сообщит замершим от любопытства фамильярам:

– Крис, Сириус, позвольте вам представить моего…хм…фамильяра. Это Карлос.

– Очень пррриятно, – сообщил Карлос и даже шаркнул когтистой лапой, – я, напррримеррр, орррёл, а вы кто?

– Где орёл?? – с безграничным изумлением переспросил Ромашка, до этого практически не принимавший участия в происходящем безумии.

– А я дракон, – скромно произнёс Сириус и опасливо покосился на внимательно следящую за ним Сэм.

– Дррракон – это хорррошо! – со знанием дела произнёс Карлос, тот, который орёл, и повернулся к Крису. – А ты?

– Ну…я кот, – рыжик неуверенно посмотрел на Карлоса.

– Это непррравильно, в пррравильном всегда есть буква «ррр», – нравоучительно пояснил Карлос и снова выжидательно уставился на растерявшегося Криса.

– Нет, я не понял, а орёл-то где? – не унимался Ромашка.

– Не кррричи, я орррёл, – повторил ему Карлос и поправил крылом хохолок, – есть вопррросы?

– Есть, – тут же отозвался неугомонный Ромашка, – ты не похож на орла, вот совершенно.

– По барррабану, – обозвался Карлос, – у меня серррдце орррла. Коррроче, я – орррёл. Без комментаррриев.

– Тогда скажи, что ты тигр, – тихонько шепнул огорчённому Крису император, – тигр – это круто!

– Я вспомнил, – Крис с обожанием посмотрел на Эдуарда и перевёл взгляд на Карлоса, – я – тигр. Вот. Только очень маленький…

– Тигррр? Это здорррово! – Карлос от восторга захлопал крыльями. – Орррёл, Дррракон и Тигррр – это сила!

– Это дурдом, – обречённо сказал, поднимаясь на ноги, Эдуард, – давайте уже пойдём, а? Мне кажется, что этот день никогда не кончится…

Прихватив своих непобедимых и ужасно гордых собой фамильяров, мы вежливо попрощались с Шатхом и Корнелиусом, пообещав вернуться послезавтра вечером, и медленно побрели наверх по винтовой лестнице. Добравшись до своих покоев, мы с Сэм как-то обессиленно попрощались и разошлись по комнатам. Император и Дин свернули ещё раньше к себе, в императорское крыло, а Ромашка отправился в к магистру Асбелиусу. Видимо, человеческие силы имеют какой-то предел, потому что я, едва добравшись до кровати, рухнула и тут же отключилась.

Когда через несколько часов меня разбудила Нинетта, я только тихо застонала и попыталась привести отказывающееся просыпаться тело в вертикальное положение. Организм повиноваться категорически не желал и всё время норовил завалиться обратно на мягкую постель.

– Леди, просыпайтесь, – мягко уговаривала меня Нинетта, – это во сколько ж вы вчера легли, что встать никак не хотите? Нельзя так – у девушек от недосыпа кожа портится и глазки отекают, а у вас бал сегодня. Вы же не хотите плохо выглядеть?

Я хотела было ответить, что мне абсолютно всё равно, как я буду на этом самом балу выглядеть, но даже это сделать мне было лень. С усилием повернувшись на бок, я продрала один глаз. Нинетта скептически покачала головой, глядя на мои попытки хотя бы сесть в кровати, и вышла, через пять минут вернувшись с подносом, на котором стоял чайничек, чашка и тарелочка с пирожными.

– Нинетта, – простонала я, – возьми вон там на полочке мешочек из синей ткани. Покажи…Ага, всё верно. Развяжи его и брось в чай пару крупинок. Это сушеная трава, специально для бодрости, – пояснила я подозрительно принюхивающейся к содержимому мешочка горничной.

Сделав два глотка чая с добавленным бессонником, я смогла не только сесть на кровати, но даже достаточно бодро спрыгнула с неё и прошлёпала в ванную. Душ и умывание сделали своё дело, и допивала чай я уже достаточно бодрая и адекватная.

Не успела я, тихо постанывая от наслаждения, доесть вкуснейшее пирожное, как в комнату ввалилась до отвращения бодрая Саманта и, плюхнувшись в кресло и цапнув из вазы очередное яблоко, сообщила:

– Счёт я на твоё имя открыла, потом просто магически заверим твою подпись, договор составила, заявку в патентную палату отправила, проект рекламной компании набросала и брату на утверждение отослала.

– Договор? Какой договор, Сэм, ты про что? – от нехороших предчувствий у меня неприятно похолодело где-то в груди. Утро стремительно переставало быть томным.

– Как какой? – вытаращилась на меня искренне недоумевающая гномочка. – На оказание эксклюзивных магических услуг, естественно!

– Ка..каких…услуг??! – я осторожно поставила чашку на стол и выпрямилась в своём кресле. – Сэм, ты вот сейчас про что говоришь?

– Экс-клю-зив-ных, – медленно пояснила Саманта мне, видимо, справедливо сомневаясь в моих способностях понять всё с первого раза, – ты себе просто не представляешь, какой ажиотаж творится вокруг информации о хвосте лорда Фердинанда! Но так как у нас вечером бал, то на сегодня у нас только два клиента.

– Нет, – категорически замотала головой я, – Саманта, я тебя умоляю – никаких клиентов! Я вообще думала, ты просто так тогда сказала…Пошутили и забыли, как говорится…

– Пошутили? – сурово нахмурила тёмные брови Саманта и нехорошо прищурилась. – Пошутили? С деньгами? Ты сама понимаешь, что говоришь-то, Линда!

Сэм сердито посмотрела на меня, задумалась, постучала пальцами по подлокотнику кресла, в которое забралась с ногами, и вдруг спросила:

– Лин, а у тебя вообще деньги есть?

– Есть… – неуверенно проговорила я, судорожно соображая, сколько денег было в кошельке, который сунула мне в руку сердобольная Марьяна, – немного, но есть.

– А ты можешь точно сказать, сколько? – я понимала, что Сэм спрашивает не из праздного любопытства и не из желания как-то задеть: настолько я уже успела её изучить. Но всё равно было как-то не то чтобы неприятно…Неуютно.

– Не знаю, – я встала, вытащила из сундучка марьянин кошель и высыпала его содержимое на стол. После недолгих подсчётов выяснилось, что я являюсь счастливой обладательницей двух золотых, девяти серебряных и полутора десятков медяков. Увидев это «богатство», Саманта с дружеской насмешкой взглянула на меня и скромненько поинтересовалась:

– И вот на эти деньги ты собираешься жить в столице? Их тебе хватит ровно на полтора часа. В лучшем случае…

– Я не собираюсь жить в столице, – не слишком уверенно возразила я, – мне и у себя в Колдунах неплохо.

– Лин, – Саманте понравился совсем укороченный вариант моего имени, которое использовал Крис, и она тоже стала называть меня так, – ты же говорила, что тебе нужно разобраться с делами графства, вникнуть в суть управления поместьями, выяснить финансовые вопросы…Ты этим всем из Колдунов своих заниматься собираешься? На расстоянии, так сказать? К тому же необходимо дождаться, пока император официально утвердит тебя в статусе графини, а это тоже время. Я понимаю, что Эдуард для тебя сделает всё максимально быстро, но это всё равно – не день и не два. Где и на что ты собираешься эти недели, а может, даже месяцы существовать? Пока Отбор – понятно, мы все радостно живём здесь, наслаждаясь полным обеспечением со стороны короны. А дальше?

– Ну, я не знаю, – растерялась я, так как действительно пока не задумывалась о том, что будет после того, как закончится Отбор, в котором я пообещала Эдуарду продержаться как можно дольше.

– Вот именно – не знаешь! – значительно подняла пальчик, украшенный кольцом с крупным сапфиром, Саманта. – Значит, тебе нужна определённая финансовая подушка. Понимаешь?

Я молча кивнула, признавая безусловную правоту Сэм, так как действительно, сорвавшись на этот злосчастный Отбор, не позаботилась ни о деньгах, ни о месте проживания. Правильно Крис говорит: бестолковая я. Кстати, а он где?

– Сэм, а ты Криса не видела случайно? – я обеспокоенно закрутила головой. – Куда он делся?

– Видела, конечно, – кивнула, вгрызаясь в очередное яблоко, гномочка, – он с Сириусом, Китти, её братьями и этим придурковатым Карлосом сидит в коморке у Шатха и рассказывает очередную историю про великого и отважного Гарри. Все счастливы, даже Карлос, потому что твой ушлый фамильяр оперативно заменил фигурировавшую в прошлой части сову на орла. Нет, твой Крис точно на какую-то часть – гном. Так мгновенно перестроиться!

Сэм догрызла яблоко, убедилась, что в вазе остались только неинтересные ей сливы, и снова требовательно посмотрела на меня.

– Итак, Лин, мы выяснили, что тебе нужны деньги, и немало. Не спорь! Жизнь в столице – дорогое удовольствие. Ты же не станешь просить у Эдуарда или Фердинанда? Вот, так я и думала, – прокомментировала она моё энергичное мотание головой, – значит, что мы должны сделать? Правильно – заработать. И у нас есть великолепная возможность это сделать. Ты спокойно, не напрягаясь, выращиваешь хвосты, рога, уши и что там ещё можно вырастить…Получаешь по тридцать золотых за каждого плюс процент от продаж «хвостовых украшений».

– Каких украшений? – мне показалось, что я ослышалась, но Саманта кивнула и совершенно спокойно пояснила:

– Когда я рассказала брату о хвостах, он тут же нарисовал украшение, которое можно надевать на то место, где начинается кисточка. Ну, знаешь, типа украшений для кос, которые гномы носят…он сразу загорелся и даже обещал сегодня прислать парочку экспериментальных образцов. Так вот – твои семь процентов от продаж. Это очень щедрое предложение, уж можешь мне поверить. И если ты будешь меня слушаться, через месяц станешь вполне состоятельной девушкой. Во всяком случае, до получения наследства доживёшь совершенно безбедно.

– Ох, Сэм, – я покачала головой, думая о том, как стремительно изменилась моя жизнь за последнее время. Ещё несколько дней назад я спокойненько собирала травы, лечила селян от последствий попоек и семейных разборок и думать не думала ни о каких императорах, хвостах, Башнях, процентах и принцах. Но если бы меня спросили, какая жизнь мне нравится больше, я даже не задумалась бы. Конечно, эта.

Мои размышления прервал осторожный стук в дверь, и после моего приглашения войти на пороге нарисовался лорд Фердинанд собственной персоной. Я мельком подумала, что хорошо – Нинетты нет, а то восторженных стонов было бы…

Лорд Первый помощник смущённо замер на пороге, заметив Сэм, которая, притихнув в своём кресле, с любопытством переводила взгляд с меня на посетителя.

– Вы за хвостом? – почему-то спросила я, видимо, ещё не окончательно придя в себя после разговоров с Сэм.

– За хвостом? – как-то растерялся лорд Фердинанд, а Саманта прыснула у себя в кресле. – Нет, Линда, я не…за хвостом. И, прошу вас, называйте меня Дин и на «ты». После всего, что было вчера, я думаю, это более чем допустимо.

– Хорошо, Дин, – согласилась я, уже давно поняв, что для Эдуарда и Фердинанда условности играют очень несущественную роль, – что привело тебя ко мне? Ведь не хвост же, на самом деле.

– Нет, – отчего-то смутившись, проговорил Дин, – хотя хвост мне и правда очень понравился. Мне было жаль, когда он исчез. Но я совершенно по другому вопросу. Мне очень нужно поговорить с тобой, Линда. Наедине, если возможно.

– Не вопрос, – подхватилась Саманта, – проведаю-ка я наших фамильяров. Посмотрю, всё ли там нормально. Эдуардов Карлос всё-таки очень странный, мало ли что…

С этими словами Сэм выскочила из комнаты, на бегу заговорщически подмигнув мне.

Проводив взглядом улизнувшую к фамильярам Сэм, я пожала плечами и с тяжким вздохом обернулась к Дину, который стоял посреди комнаты, явно ожидая от меня не то приглашения, не то ещё каких-то указаний. Поэтому нужно было быстренько вспомнить, как в подобных случаях ведут себя благовоспитанные барышни, а не дремучие сельские ведьмы. Наверное, следует предложить ему присесть? Не будет же он всё время торчать столбом, верно?

– Дин, может, чаю? Или ты уже завтракал? – брякнула я первое, что пришло в голову.

– С удовольствием, благодарю за приглашение, – каким-то деревянным голосом проговорил Дин и с явным облегчением уселся в кресло, на которое я ему указала. Надеюсь, мой жест получился хотя бы более или менее изящным. Ну не умею я всего этого! Не умею!

Я дёрнула шнурок, и на пороге мгновенно возникла Нинетта, тут же забывшая обо всём на свете и во все глаза уставившаяся на объект своего обожания. Потом она перевела взгляд на меня, всем своим видом демонстрируя желание выполнить любое распоряжение. Желательно в отношении лорда Фердинанда. И, как говорится, побольше-побольше.

– Нинетта, принеси, пожалуйста, завтрак для господина Первого советника и ещё чай для меня, – попросила я, так и не освоив науку не просить, а распоряжаться.

Глаза Нинетты при известии о том, что лорд Фердинанд будет завтракать у меня в комнате, округлились, а я мысленно поблагодарила того, кто так предусмотрительно стребовал со всех горничных магическую клятву о неразглашении. Иначе даже не знаю, как бы я объясняла всем, что делал Дин у меня в комнате в такое время, и почему он завтракает здесь, а не у себя. Нинетта кивнула, не отрывая откровенно восторженного взгляда от глубоко задумавшегося Дина, видимо, прикидывая, что после такого мероприятия ей достанется ещё одна чашка, а может быть, даже тарелочка или ложечка…

Когда Нинетта упорхнула за завтраком, я села в кресло напротив Дина и внимательно на него посмотрела. Меня настораживало то, что всегда жизнерадостный и улыбчивый Фердинанд сегодня был, как говорили у нас в деревне, «словно пыльным мешком пристукнутый». Понимаю, что это не те слова, которые уместно использовать, но суть они отражали максимально верно.

– Ты в порядке? – негромко спросила я, наплевав на все правила этикета, которые, наверное, предписывали сначала обсудить погоду, затем политическую ситуацию в стране и соседних регионах, и лишь потом переходить к сути визита. Зачем эти ритуальные пляски вокруг костра, когда и так видно, что человеку плохо и погода с политикой – последнее, что его в данный момент волнует.

– Нет, – помотал головой Дин, по-прежнему не поднимая на меня взгляд и с преувеличенным интересом рассматривая цветы на ковре.

– Что-то случилось? – я не знала, насколько следует в таких ситуациях лезть человеку в душу. Это у себя в деревне я налила бы парню стопочку и выспросила бы про все неприятности…так и разобрались бы потихоньку. Сколько раз такое бывало…Странник всемогущий! Какая я всё-таки непроходимая бестолочь, вот прав Крис, на сто процентов прав! Настойки, которые я кинула на дно сундучка…как я могла про них забыть!

– Случилось, – кивнул продолжающий изучать коврик Дин, – я не знаю, что мне делать, Линда. И не знаю, почему со своими проблемами пришёл к тебе, а не к Эду, например. Хотя ему и без меня забот хватает, я вообще не понимаю, как он со всем справляется. Впрочем, нет, почему к тебе – это я как раз знаю…

– Оставим Эда в покое. Я правильно понимаю, что к твоим проблемам он не имеет отношения? Вот и пусть занимается государственными делами, – ответила я по возможности бодро и вытащила на середину комнаты сундучок, – так, это у нас не то…это тоже…а, вот она!

Я извлекла со дна сундучка небольшую бутылочку и поставила её на стол, ногой задвинув сундучок обратно в гардеробную. Дин наконец-то оторвался от изучения ковра и теперь заинтересованно смотрел, как внутри бутылька переливаются и сверкают фиолетовые искорки.

Тут дверь открылась и в комнату вплыла Нинетта, за которой шествовал здоровенный парень в поварском колпаке. В руках сотрудника кухни был поднос, заставленный тарелками, горшочками, мисками и соусниками. Сама Нинетта гордо несла поднос с чайничком, чашками и блюдом с пирожными. Под нашими изумлёнными взглядами всё это изобилие было перегружено на стол, а Нинетта, кинув на Дина томно-восторженный взгляд, вышла вместе с работником ножа и кастрюли.

– Ничего себе, сколько еды, – я задумчиво почесала кончик носа, – ладно, то, что ты не съешь, я в холодильный ларь поставлю – пригодится. Будешь? – я кивнула на искрящуюся настойку. Главное, чтобы Дин не стал интересоваться, на чём она сделана…

– Буду, – кивнул Дин и положил себе на тарелку кусок горячего пирога, подумал и полил его каким-то соусом.

Я открыла бутылочку с эксклюзивным пойлом, понюхала, чихнула и набулькала половину небольшого стаканчика, неведомо для каких целей стоявшего на подносе. Потом подумала, и налила буквально полглотка во второй стаканчик: не пить же ему в одиночестве. Настойка издавала мягкий фруктовый аромат, который мог обмануть кого угодно кроме меня, так как я-то знала, что никаких фруктов тут и рядом не было. Фиолетовая настойка делалась Хорём на смеси из одиннадцати трав, мухоморов и хвостов лиловых болотных ящериц. Эффектом она обладала своеобразным: во-первых, снимала нервное напряжение, во-вторых, позволяла даже самому замкнутому человеку стать более откровенным, ну и в третьих, не позволяла лгать.

Понимая, что Дину надо выговориться, и чтобы при этом избавить его и себя от ненужных расшаркиваний и недоговорённостей, я подняла свой стаканчик и отсалютовала лорду советнику, который осторожно принюхивался к своей порции. Потом, видимо, решив, что травить его я вряд ли стану, он залпом выпил фиолетовую жидкость вместе с искорками, потряс головой, проморгался и с аппетитом закусил пирогом.

– Так что у тебя случилось? – сделала я первый шаг, даже не подозревая, какие внезапные откровения на меня обрушатся.

– Линда, скажи, – Дин поднял на меня уже не такой безнадёжный, как раньше, взгляд, – я тебе совсем не нравлюсь?

Я поперхнулась печеньем, от которого только что откусила кусочек и закашлялась. Ой, не такого направления беседы я ожидала…

– С чего ты взял? – осторожно поинтересовалась, сделав несколько глотков чая и совершенно не замечая его вкуса.

– Просто ответь, для меня это очень важно, – Дин внимательно смотрел на меня, видимо, подмечая малейшие изменения, – понимаешь, всё так запуталось вдруг…

– Почему не нравишься? – я судорожно продумывала варианты ответа. – Ты замечательный, добрый, красивый…Ты просто не можешь не нравиться!

– Нет, я не про это… – он помолчал и решительно продолжил, – как мужчина я тебе не интересен? Я понимаю, что я, конечно, не император, и всё такое…

– Дин, зачем ты об этом заговорил? – я с сочувствием смотрела на красавца, сидящего напротив меня в кресле. – Ты переживаешь из-за Оливии? Из-за того, что у вас может ничего не получиться, так как на ней был женат не совсем ты?

– Линда! – воскликнул Дин и вскочил на ноги. – Я боюсь как раз того, что у нас может что-то получиться, но я этого не хочу! Понимаешь?

– Нет, – совершенно искренне ответила я, – если у того, прежнего Дина всё было хорошо в семейной жизни, так, может, и у тебя получится? Она ведь красавица, это даже сейчас видно. И сильная женщина, достойная всяческого уважения и восхищения. Она в Башне вон сколько продержалась: значит, её любовь к тебе…в смысле…к Дину…настолько сильна.

– Но я-то …– Дин виновато помолчал, – но мне нужна другая…И я не знаю, как мне поступить: я не смогу оттолкнуть Оливию, когда мы её спасём, потому что она считает, что любит меня…и что я люблю её по-прежнему. Это будет незаслуженно жестоко по отношению к ней. Но и от своих чувств я отказываться тоже не хочу…да и не смогу, наверное…

– Может быть, тебе поговорить с девушкой, ну, с той, которая тебе нравится, вдруг она тебя не любит, тогда и говорить не о чем, – выдала я прекрасную, с моей точки зрения, идею.

Дин странно посмотрел на меня и пробормотал:

– Вообще-то, честно говоря, именно это я сейчас и пытаюсь сделать. Но пока как-то безуспешно.

– Да? – я откровенно зависла. Ну не может же быть, чтобы красавец лорд Фердинанд имел в виду меня – обычную сельскую ведьму, не красавицу, графиню без году неделя. Такие, как я, таким, как он, интересны быть не могут по определению. Или могут?.. Ой, мамочки…

– Да, – подтвердил лорд Фердинанд тоном, не оставлявшим сомнений в правильности моей догадки, – Линда, как только я тебя увидел там, в зале для телепортаций, я сразу понял, что ты именно та девушка, которую я всегда искал. Я собирался, как только закончится отбор, попросить твоего позволения ухаживать за тобой, а потом, когда ты привыкнешь ко мне и…может быть…полюбишь меня, предложить тебе руку и сердце. Впрочем, сердце и так уже твоё.

– Тебя же не было в зале? – нахмурилась я, стараясь отодвинуть необходимость отвечать. – Там только Асбелиус был, если я правильно помню.

– Мы с Эдуардом следили за прибывающими по видящему камню, – объяснил Дин, – но тогда я был уверен, что свободен…я не знал, что Оливия…жива. Я вообще о её существовании узнал совсем недавно. Там, в нашем мире, у меня не было никакой жены. Я вообще о женитьбе не думал: давно решил, что только после Эдуарда.

– Но сейчас-то ты здесь, – негромко проговорила я, про себя проклиная тот момент, когда решила тоже выпить настойки. Теперь не только Дин, но и я сама не могла бы при всём желании сказать неправду.

– Да, – Дин откинул со лба тёмную прядь, и его синие глаза решительно блеснули, – что ты мне скажешь, Линда?

– Знаешь, – я задумчиво крошила на тарелку уже второе печенье и даже не замечала этого, – ты мне нравишься, – глаза Дина вспыхнули надеждой, – а Оливия тебя любит. По сути дела ты ведь не знаешь ни её, ни меня. Я не открою новую Вселенную, если скажу, что между «нравишься» и «любишь» путь длиною иногда в целую жизнь. Давай просто подождём до конца Отбора – все равно начать ухаживать за мной ты хотел только после него. А ты пока присмотришься к Оливии, причём не как к помехе, а как к женщине, которая тебя любит, для которой ты много значишь. Ну и я никуда не денусь: я обещала Эдуарду постараться продержаться до последних этапов. И чтобы не осталось недоговорённости: моё сердце пока свободно. Займёт ли его кто-то в ближайшее время – никто не знает. Может быть, это будешь ты, может быть – кто-то другой…Только Странник ведает…

– Может быть, ты и права, – неуверенно ответил Дин, глядя на меня как-то по-новому, серьёзнее, что ли, – я обещаю тебе, что постараюсь принять и понять Оливию. Ты веришь мне?

– Конечно, – я мысленно утёрла трудовой пот, так как больше всего опасалась, что Дин упрётся и будет настаивать на наших с ним отношениях, к которым я вот не готова от слова совершенно. Я, если честно, ни к каким отношениям не готова – не до того мне сейчас.

– А скажи, – Дин покосился на сияющую лиловыми искрами бутылочку, – а на чём сделана эта настойка? Такой…очень своеобразный вкус…

От необходимости отвечать меня избавил стук в дверь и заглянувшая в комнату любопытная и чуть виноватая физиономия Саманты.

– Лин, прости, что отвлекаю тебя от важного разговора, – тут Саманта стрельнула хитрющими глазками в сторону всё ещё задумчивого, но уже не такого подавленного Дина, – но там пришёл императорский портной, и тебе обязательно вот прямо сейчас нужно к нему бежать, потому что бал уже сегодня вечером, а платье ещё не подогнано.

Я повернулась к Дину и с сожалением развела руками, мол, я и рада бы продолжить беседу, но обстоятельства диктуют. Лорд советник понимающе покивал, выразил убеждение, что на сегодняшнем балу мы с Самантой будем его несомненным украшением, и убыл восвояси. Я перевела дух и обессиленно рухнула в ближайшее кресло: вот как-то не привыкла я к таким выматывающим душу разговорам.

– Что это? – вездесущая Сэм уже крутила в руках бутылёк, интригующе сверкающий лиловыми и золотистыми искрами. – Выглядит роскошно. Это пьют?

– Пьют, – подтвердила я, отбирая у неё эксклюзивную настойку, – только не для удовольствия, а для пользы. Дину нужно было выговориться, поэтому ему было в самый раз.

– Полезная штука, – Саманта уважительно проводила взглядом исчезающую в недрах сундучка склянку, – а правда – на чём её делают? Ты не успела ответить, а мне тоже интересно.

– Ох, Сэм, вот поверь: лучше тебе этого не знать, – я встала из кресла, – пойдём уже к этому портному, хотя я не очень понимаю, зачем. Моё платье для бала сидит идеально – я ещё вчера его померила.

– К какому портному? – удивлённо подняла на меня кристально честные глаза гномочка. – О чём ты?

– Как о чём? – я растерянно застыла посреди комнаты. – Ты же сама сказала…

– Я? – Саманта продолжала внимательно изучать фрукты в вазе, явно не собираясь никуда идти. – Знаешь, наверное, я что-нибудь перепутала. Я такая рассеянная в последнее время – ужас просто. Сама себя боюсь!

– Сэм, – я добавила в голос немного металла, – ты мне объяснить ничего не хочешь?

– Ну что ты завелась? – гнома наконец-то определилась с выбором и откусила от ярко-жёлтого яблока. – Мне просто показалось, что ты не против завершить вашу, несомненно, фееричную беседу.

– Ты что – подслушивала?! – моему возмущению не было предела. – Сэм, это же был личный разговор, как ты могла?

– Ой, да ладно! – гномочка легкомысленно махнула рукой. – Можно подумать…Тем более, что тебе наверняка потребовался бы потом совет, а рассказать мне всё, не упустив деталей, ты бы не смогла. Лин, не напрягайся, – тут Сэм стала серьёзной, – я действительно твой друг, и что-то мне подсказывает, что это навсегда. Ты не справишься одна в той ситуации, в которой оказалась. Но если ты скажешь, что тебе не нужна помощь, я от тебя отстану. Обещаю.

Я тяжело вздохнула и всё ещё немного сердито посмотрела на Саманту. Да, мне было как-то не слишком приятно, что она подслушала наш с Дином разговор, не предназначавшийся для посторонних ушей. Но при этом я очень хорошо понимала, чувствовала, что Сэм искренне хочет мне добра. И ведь она права – мне нужен совет, причём не только в ситуации с Дином. Я ведь никогда не жила самостоятельно «в большом мире».

– Только не делай так больше, ладно? – я улыбнулась сразу повеселевшей гномочке. – И…мне очень важна твоя дружба, Сэм. Так что если она навсегда – то я только рада. Спасибо…

– Не за что, – отмахнулась Саманта, но я-то видела, что ей очень приятны мои слова, – давай лучше подумаем, что нам делать с твоим вторым ухажёром.

– Не поняла, – честно ответила я, снова плюхаясь в кресло и с изумлением глядя на Сэм, – а второго-то ты где взяла? Ладно – Дин, он сам пришёл и всё сказал. А второй кто?

– То есть ты хочешь сказать, что ничего не замечаешь? – по интонации Саманты было сложно понять, спрашивает она или утверждает. – Что все взгляды, не заметить которые может только совершенно слепой, и все вздохи – всё было мимо?!

Я нахмурилась и стала мысленно перебирать всех мужчин, с которыми пересекалась в последнее время и которых Сэм могла бы иметь в виду. Выбор был, честно говоря, невелик: Дин, Эдуард, Ромашка, магистр Асбелиус, Шатх и староста призраков Корнелиус. Придворных, которых я видела на первом туре отбора, можно не считать – уверена, Сэм их тоже не запомнила. Также отпадают найденные в Башне узники – вряд ли я как объект чувств их интересую, во всяком случае – сейчас.

– А могу я узнать, что именно ты сейчас думаешь? – глаза Саманты горели исследовательским интересом. – Давай рассуждать вместе, пока ты ничего не напридумывала. Итак? Начинай, Лин.

– Хорошо, – согласилась я, понимая…что ничего не понимаю, – Дина мы отметаем – с ним всё понятно. Ну, в смысле – что он считается. Дальше Ромашка…

– Руки прочь от моего принца, – Саманта сделала грозное лицо, – Ромашка занят, даже если он об этом счастье пока не знает. Хотя я думаю, что он догадывается и очень даже не против, – тут Сэм лихо мне подмигнула.

Я вообразила на минутку выражение лица Ригеррского князя при виде дочкиного кавалера и сглотнула. Потом представила себе возвращение Ромашки к себе в Лес в компании гномы в качестве официальной подруги. Все в глубоком обмороке. Впрочем, нужно знать эту парочку: они достойны друг друга и мнение окружающих – это то, что волнует их в самую последнюю очередь.

– Хорошо, – с улыбкой кивнула я, – остаётся Эдуард, но его мы не рассматриваем. Ибо он – император, и этим всё сказано. Дальше – Шатх, Асбелиус и Корнелиус. Сэм, ты уверена, что это достойные рассмотрения варианты?

Я посмотрела на подругу и увидела, как она, подперши румяную щёку кулачком, с умилением смотрит на меня, как мудрая бабушка на дурочку-внучку.

– Ну что не так-то? – смущённо фыркнула я. – Я кого-то забыла?

– Лин, – вкрадчиво начала Саманта, – а скажи мне, пожалуйста, кто всё время старается оказаться к тебе поближе? Даже чаще, чем Дин? Кто всегда прикрывает тебя и следит, чтобы с тобой всё было хорошо? Кто, не раздумывая, жертвует своим временем ради тебя?

– Крис, – буркнула я, понимая, на кого намекает Саманта, и эти намёки мне вот совершенно не нравились, – но он отпадает, ибо кот. И не надо предлагать мне как альтернативу Сириуса и Карлоса, хорошо?

– Он тебе что, вообще не нравится? – Сэм серьёзно посмотрела мне в глаза, и я не нашла в себе сил соврать. А может, это был остаточный эффект фиолетовой настойки.

– Нравится, – я пожала плечами и виновато посмотрела на Саманту, – но он император, ты же сама понимаешь, что между нами ничего не может быть.

– Почему? – искренне удивилась гнома. – Ты, между прочим, графиня. Род Ариано – достаточно древний, так что мезальянсом это никто не назвал бы. Что тебе мешает? Или – кто? Тебе нравится Дин?

– Они оба мне нравятся, – густо покраснев, призналась я, – но, понимаешь, ни в одного из них я не влюблена. Не увлечена даже. Как там в романах пишут…бабочки в животе и всё такое…

– У, как всё запущено! – гнома даже отложила яблоко, – тогда у нас один путь. За месяц ты должна определиться, кто из них тебе нравится больше, а со вторым постараться остаться друзьями. Понимаю, – Сэм подняла руку, жестом не дав мне ответить, – задача практически невыполнимая. Но! Для девушки на пути к личному счастью невозможного – мало! Запомни это, Лин.

Саманта хотела добавить ещё что-то нравоучительное, но в дверь поскреблась Нинетта и, сделав книксен, сообщила, что граф Уолширд-младший просит его принять.

– Это за хвостом! – Саманта выбралась из кресла, метко зашвырнув недоеденное яблоко в корзину для бумаг, и скомандовала Нинетте:

– Пусть подождёт минут пять. Скажи, что леди Розалинда примет его чуть позже.

– За хвостом? – я в ужасе смотрела на Саманту. – То есть ты не шутила тогда утром? Ты действительно договорилась насчёт того, что я буду наколдовывать хвосты?

– Лин, я никогда не шучу насчёт денег, и тебе не советую, – наставительно проговорила Сэм, – а теперь подумай: тридцать золотых за две минуты работы. Да за такое любой гном удавился бы от зависти! А тридцать золотых – это твой стартовый капитал на пути к финансовой независимости! Хорошо звучит, правда? Надо подумать, как это монетизировать…

– Сэм, не отвлекайся! Хвост! – я откровенно нервничала. – А вдруг у меня не получится?

– Ну и ладно, – Саманта пожала плечами, – скажем, что ты не в настроении. Даже не вздумай переживать, поняла?

Я не слишком уверенно кивнула, и через пару минут в комнату осторожно шагнул моложавый мужчина лет шестидесяти. Интересно, а сколько же тогда лорду Уолширду-старшему? Девяносто?

– Леди Розалинда, – он уверенно направился именно в мою сторону, из чего я сделала вывод, что он был свидетелем появления у лорда Фердинанда хвоста, – восхищён! Мало того, что вы удивительно привлекательны, так вы ещё и столь же редкостно талантливы! Я потрясён…

– Лорд Уолширд, – остановила поток его красноречия Саманта, – позвольте мне как официальному финансовому представителю леди Розалинды уладить сначала все организационные вопросы. Давайте подпишем договорчик об оказании эксклюзивной магической услуги…да, здесь…и здесь. Прекрасно. И на втором экземпляре тоже, пожалуйста. Теперь будьте добры внести аванс.

Лорд безропотно подписывал, вносил и смотрел на Сэм как на ожившее воплощение мечты. Когда аванс был внесён, и тихо, но очень приятно звякнувший мешочек перешёл в руки Саманты, лорд вдруг обратился к ней:

– Леди Саманта, я не ошибаюсь?

Сэм кивнула, не отрываясь от просматривания договора, а Уолширд продолжил:

– А вы не хотите рассмотреть наверняка интересное для вам предложение о сотрудничестве в…экономической сфере? Поверьте, предложение очень достойное, ни в коей мере не наносящее урона вашему княжескому достоинству.

Саманта взглянула на него уже не так равнодушно и даже заинтересованно приподняла бровь.

– Мы с вами можем переговорить сегодня на балу, если вы там будете, лорд Уолширд, – милостиво сообщила она, немного подумав, – возможно. Ваше предложение меня и заинтересует. А теперь давайте вернёмся к вопросу хвоста.

– Да, конечно, – лорд слегка завис вместе со мной – настолько дико прозвучала последняя фраза Саманты, – леди Розалинда, дело в том, что моя супруга является давней поклонницей лорда Первого советника, – тут Уолширд снисходительно, но очень по-доброму улыбнулся, – ей нравится наблюдать за его карьерой, к тому же она была близко знакома с несчастной Оливией и покровительствовала ей, когда девочка делала первые шаги при дворе. Но это не существенно…Так вот, когда моя супруга увидела…хвост лорда Фердинанда, она пожелала, чтобы я обзавёлся таким же, просто для того, чтобы доставить ей несколько часов удовольствия. Я искренне люблю свою супругу и не хотел бы отказывать ей в подобной мелочи. Это возможно?

– Разумеется, – улыбнулась я, так как лорд Уолширд вызывал у меня исключительно положительные эмоции, – какого цвета хвост вы бы хотели? И как надолго?

– О, я могу даже выбрать? – усмехнулся лорд и задумался. – Наверное, давайте так, леди Розалинда: пусть хвост будет тёмно-зелёным, это любимый цвет моей супруги. Ну и часов на десять, наверное. Мне хотелось бы, раз уж так получилось, шокировать наше аристократическое болото на сегодняшнем балу, – тут он совершенно по-мальчишечьи подмигнул нам с Сэм.

Я закрыла глаза, произнесла нужную формулу, влила силы, осторожно дозируя её и сверху закрепила наговором. Заслышав удивлённый вздох лорда и восторженный писк Сэм, аккуратно открыла глаза. Лорд с удивлением рассматривал длинный изумрудного цвета хвост, заканчивающийся шикарной большой пушистой кисточкой, которая в данный момент мягко скользила по его лицу, словно изучая нового хозяина.

– Как вы себя чувствуете? – осторожно спросила я, тоже не в силах оторвать взгляда от хвоста. – Всё хорошо?

– Бесподобно, – негромко проговорил лорд, бережно поглаживая кисточку, – от всего сердца благодарю вас, леди. Надеюсь, вы не откажете мне в приглашении на танец сегодня вечером?

Получив от нас заверения в том, что мы будем рады, и отдав остаток оговоренной суммы, лорд удалился, бережно перекинув хвост через руку и тихо поглаживая изумрудную кисточку.

– Это невероятно! – воскликнула Саманта, едва за лордом Уолширдом закрылась дверь. – Феерично! Лин, ты – гений! Нет, не так…Ты – волшебница, а я – финансовый гений! Ух, мы им всем покажем!

– Сэм, успокойся, – попробовала я успокоить разошедшуюся гномочку, хотя и у самой губы всё время расползались в довольную улыбку, стоило вспомнить лорда Уолширда, с восторгом рассматривающего своё изумрудное приобретение, – какой он милый, правда?

– Лорд или хвост? – уточнила Сэм, что-то снова подсчитывая в уме. – Но ты не думай, что все такие симпатяги, там разные будут.

– Да это понятно, – вздохнула я с сожалением и задумалась, – Сэм, а как ты думаешь, мы сможем их спасти, тех, кто в Башне? Я всё время о них думаю: наверное, я бы не смогла там выдержать так долго…

Саманта вздохнула и очень серьёзно сказала:

– Знаешь, наверное, нужно очень любить или очень ненавидеть, чтобы суметь противостоять силам Башни. И меня на самом деле серьёзно беспокоит то, что и этот мужчина, который бывший приятель Эдуарда, и сын барона, и вампир – они все ненавидят его лютой ненавистью. И то, что именно он их и спасёт, почти ничего не изменит. Они же не знают, что это не наш Эдуард запихнул их в Башню, – тут она хитро посмотрела на растерянно хлопающую глазами меня, – я давно догадалась, так что не смотри на меня так. Я же помню того, прошлого Эдуарда: он приезжал к нам как-то, пробовал договориться о поставках редких камней. Но папенька отказал: непростые камни император хотел получить, да и вёл себя по-хамски. Ну и у Ромашки кое-что выспросила. Ты не думай, он ничего не рассказал, просто даже из обрывков информации можно сложить правильную картинку. Нам надо придумать, как обезопасить нашего Эдуарда.

– Нам? – я была полностью согласна с подругой, но даже близко не представляла, как мы можем в этой непростой, практически безвыходной ситуации помочь императору.

– Разумеется, – кивнула Сэм, – Дина можно привлечь ещё и Ромашку. Ну и фамильяров по ситуации. А больше нам и рассчитывать-то не на кого…

– Не на кого, – печально согласилась я и постаралась переключиться на что-нибудь более позитивное, – Сэм, а у тебя с Ромашкой как, всё серьёзно?

– У меня серьёзно, – кивнула Саманта, деловито пряча договор с лордом Уолширдом в специальный футляр, который принесла с собой, – поэтому у Ромашки просто нет выхода, ты же понимаешь. Хотя, – тут она подмигнула мне, – судя по его словам, он и не возражает в общем-то.

– Но он же не поедет к тебе в горы, – я удивлённо посмотрела на Сэм, – а ты не поедешь к нему в Лес. И как быть?

– Ну а что, больше мест по Империи нету, что ли? – философски пожала плечами Саманта. – Здесь, например, тоже очень неплохо, и просторы для бизнеса отличные. Я не думаю, что Эдуард будет против того, чтобы мы здесь остались, если что.

Наш увлекательнейший разговор прервала Нинетта, которая заглянула в дверь и сообщила, округлив глаза:

– Там пришёл какой-то лорд и очень недоволен, что его не принимают, ругается – страсть!

– Кто там ещё ругается? – сурово сдвинула брови Саманта, как и любая девушка, расстроенная, что её оторвали от обсуждения таких важных вещей, как личная жизнь.

– Представился баронетом Моришем, сказал, что у него договорённость, – отчиталась Нинетта, – впускать?

– Ну раз недоволен, впускай, – решила Саманта, – раньше придёт, раньше уйдёт, верно?

Я кивнула, внутренне настраиваясь на работу, так как «хвостовое» – или как правильно? – колдовство, хоть и отнимает немного сил, но требует концентрации.

Дверь в гостиную, где сидели мы с Сэм, распахнулась и на пороге возник невысокий, но более чем упитанный господин средних лет, сразу не понравившийся мне высокомерным и каким-то капризным выражением холёного лица. Он снисходительно взглянул на нас с Самантой, небрежно бросил на стол бархатный мешочек с монетами и отрывисто сообщил:

– Хвост. Синий. С кисточкой. И побыстрее.

– Во-первых, здравствуйте, – проговорила Саманта, и по её выражению лица я поняла, что клиент ей не нравится так же, как и мне, – не хотите представиться для начала?

– Здравствуйте, – недовольно бросил толстяк и подозрительно прищурился, – вы что, хотите сказать, что не знаете меня?

– Не довелось как-то, – равнодушно взглянула на него Сэм, – а должны?

– Я баронет Мориш, – он произнёс это так значительно, словно был, по крайней мере, императором, никак не меньше.

– И? – Саманта явно ждала продолжения. – Из этого что-то следует?

– В какой глуши вы жили, если не знаете меня? – баронет презрительно выпятил нижнюю губу. – Я председатель Комитета по выбору Звезды сезона!

– По выбору кого?! – мы с Сэм переглянулись в абсолютном недоумении.

– Ох, Странник всемогущий, – картинно приложил ко лбу унизанную перстнями пухлую ручку баронет, – как же невероятно тяжело иметь дело с провинциалками!

– А вы и не имейте, вас же не заставляет никто, – Саманта вопросительно посмотрела на меня, и я едва заметно качнула головой, показывая, что не испытываю ни малейшего желания хоть что-то делать для этого великосветского хама, будь он хоть трижды председатель чего угодно.

– Не могу, – капризно скривился баронет, – мои подопечные так восхищались хвостом лорда Первого советника, что я не могу отставать, это губительно скажется на моём статусе. Поэтому давайте перейдём к делу. Некогда мне тут с вами…

– А вы сами-то хвост видели? – я решила, что тоже пора принять участие в беседе, нехорошо всё сомнительное удовольствие сваливать на подругу. – Или так…со слов?

– Видел, конечно, но меня дешёвыми эффектами удивить сложно, милые барышни, – баронет демонстративно посмотрел на массивные золотые часы, а затем мельком – на нас, чтобы убедиться, видимо, что мы успели оценить их стоимость, – итак?

– Итак, баронет, всего вам наилучшего, – Саманта решительно поднялась и направилась к дверям, – надеюсь, мы с вами больше никогда не увидимся.

– Не понял, – сообщил нам баронет Мориш, переводя удивлённый взгляд с Сэм на меня, – а хвост?

– Для вас, любезный, – я тоже поднялась, встала рядом с подругой и с удовольствием увидела, как наглеца перекосило от моего обращения, – хвоста нет. Могу предложить свиной пятачок. Или рога. Рога у нас в ассортименте…

– Да как вы смеете! – голос баронета сорвался на визг, и мы поморщились.

– Я? Совершенно спокойно, – я была сама любезность, хотя желание наколдовать ему что-нибудь становилось всё сильнее, к тому же я никогда ещё не вступала в перепалку с обитателями дворца, – не забывайте, баронет, кто вы, – тут я сделала выразительную паузу, – а кто княжна Саманта, наследница крупнейшего княжества. Да и я, графиня, себя не в огороде нашла. Поэтому давайте расстанемся мирно. Я не хочу награждать вас хвостом, и не буду.

Я перевела дух и мысленно горячо поблагодарила Саманту и Криса, которые мне все уши прожужжали про то, что теперь я – аристократка в бог весть каком поколении, и что совершенно не важно, что ещё неделю назад я мухоморы собирала. Графиня – и всё тут.

– Я буду жаловаться императору, – прошипел оскорблённый до самой глубины души баронет и хотел добавить что-то ещё, но не успел.

– Прекрасная мысль! – воскликнула Саманта и, подхватив замершего гостя под руку, буквально потащила его к дверям. – Просто замечательная мысль. Идёмте к императору!

– Княжна, отпустите меня! – взвизгнул баронет и наивно попытался вырвать свой локоть из цепкой хватки ригеррской наследницы. – Вы-то куда идёте?

– Как куда? К императору. Вы же жаловаться на меня будете и на графиню Розалинду? Император разгневается – а тут как раз и мы, даже искать не надо.

Не нашедшийся, что сказать, баронет пытался упираться, но Сэм легко выволокла его в коридор и направилась в сторону императорского крыла. Я, давясь от смеха, бодро семенила сзади. Судьба сегодня была явно не на стороне баронета Мориша, так как, стоило нашей процессии свернуть за угол, как мы наткнулись на Дина и Ромашку, которые явно шли к нам.

– Княжна, а вы куда так странно идёте? – остановился Дин, во все глаза таращась на крепенькую Саманту с кругленьким баронетом на буксире. – И зачем вам баронет Мориш? Вы тоже хотите стать Звездой сезона и похитили его?

– Мы идём к императору, – жизнерадостно сообщила Саманта, – жаловаться. Пойдёшь с нами?

– На кого жаловаться? – не понял Дин, а Ромашка начал тихонько хихикать, глядя на безуспешные попытки баронета освободиться из железной хватки Саманты.

– Как на кого? На меня! – гордо сказала Сэм, подтягивая баронета поближе. – Ну и на Линду.

– По поводу? – уточнил Дин, мужественно сохраняя серьёзное выражение лица, в то время как баронет, видимо, смекнул, что опрометчиво нахамил девице, которая на «ты» с Первым советником и, не приведи Странник, даже с самим императором.

– По поводу рогов, – не моргнув глазом ответила Сэм, делая вид, что не замечает придворных, которые уже начали собираться поблизости, почуяв пряный аромат скандала.

– Чьих? – искренне удивился Дин.

– Ну не моих же, – Саманта пожала плечами и покосилась на Ромашку, который сделал круглые глаза и отчаянно замотал головой, – так что, вы с нами или как?

– Естественно, с вами, – Дин по-прежнему был серьёзен, но глаза его смеялись, – мы же всё равно к вам шли.

– Княжна, – подал голос растерявший всю свою наглость баронет, – я не имею к вам никаких претензий, как и к госпоже графине. Вы меня просто не так поняли! Может быть, нам не стоит отвлекать императора такими мелочами?

– Как это – не стоит? – возмутилась Сэм, сурово глядя на виновника переполоха. – На меня ещё никогда в жизни не жаловались императору, и теперь, когда такой случай, вы хотите лишить меня этого? Да вы ещё больший наглец, чем я думала! А графиня Розалинда? Как она будет без скандала? Вы об этом подумали?! Впрочем, если вы готовы искупить свою вину…

– Любым удобным способом, – мгновенно согласился воспрявший духом и окончательно замороченный Мориш, – любой ваш каприз, княжна!

– Хочу быть Звездой сезона! – заявила Сэм, повергнув всех окружающих в состояние ступора. – Не знаю, зачем, но хочу.

– А как же…леди Флоренс и леди Белинда? – простонал баронет, – они же…

– К императору? – мило поинтересовалась Сэм.

– Я что-нибудь придумаю, – окончательно сник Мориш и, сопровождаемый шлейфом шепотков и ехидных комментариев, удалился. Видимо, договариваться с вышеназванными дамами.