Девонширский Мясник Том1 «Павлинный Трон»

Глава 1

****

Ночь медленно отступала, растворяясь в багряных переливах зари. Лучи солнца ещё не коснулись земли, но горизонт уже полыхал предвестием нового дня. Без пяти минут пять — время, когда караулы теряют бдительность, а диверсанты становятся тенями среди зыбкого полумрака.

Я был невидим. Не в буквальном смысле, но для человеческого глаза — исчезнувшим. «Отвод глаз» — ведьмачья техника, искусство растворяться в воздухе, не оставляя следов. Без специального артефакта меня невозможно было обнаружить, а даже если бы кто-то обладал таким, он лишь почувствовал бы смутное присутствие — неясную догадку, шёпот в темноте. В этом мире ведьмаки и ведьмы не считались воинами. Их недооценивали, использовали для других целей. Глупцы. Но чужие заблуждения — не моя забота. У меня была цель.

Пять часовых. Разбросаны по периметру, десять метров между каждым. Одинокие фигуры, потерянные в зыбком переходе между ночью и днём. Я двинулся к первой цели, активируя «Бесшумный шаг». Видеть меня они не могли, но услышать — вполне. Одна неосторожная ветка могла бы выдать моё присутствие. Могла бы… если бы эти часовые обладали хотя бы крупицей дисциплины.

Но этот? Он спал.

Бездумно развалился на своём посту, словно ничто в этом мире не могло угрожать ему. Его винтовка валялась в стороне, в шаге от его правой руки.

Я покачал головой.

— Какая беспечность…

Нож скользнул из ножен, холодная сталь встретила предрассветный воздух. В этот момент мир замер. На грани между тенью и кровью.

— Всё чисто, Танцор, — сообщил я, возвращаясь к расположению наших войск. Танцором зовут командира нашего батальона Forlorn Hope (Обречённая надежда). Танцор — огромный нигериец, который с помощью доброго слова и пудового кулака управлял тысячей головорезов и отребья. Ну а кто ещё будет находиться в штрафбате? И управлять ими — я вам скажу, тот ещё pain in the ass. Настоящее имя нигерийца — Иджо Идо. Даже скорее не имя, а статус, который в переводе означает «Танец меча». Но так как об его имени можно было сломать язык, все называли его Танцором.

А всему виной был его стиль боя. Иджо был сыном вождя местного племени, и их семья практиковала мечный бой с двумя клинками, который назывался… Правильно — «Танец меча». Те, кто достигал совершенства в этом стиле, меняли своё имя на Иджо Идо. История Танцора обыденна. Их племя воевало — и проиграло другому племени. Всех выживших продали в рабство. По дороге в Америку пленные освободились и перебили всю команду. Правда, управлять кораблём они не умели, поэтому так и болтались в океане, пока их не подобрал английский фрегат. Так Танцор оказался в Англии. Особого выбора ему не предоставили: либо служба в Forlorn Hope, либо — каменоломни. Он выбрал армию — и за пять лет дорос до комбата. Офицерских званий здесь не давали — всё решали лишь отвага и удаль. Ну и, конечно, текучка кадров в батальоне была запредельной — ведь солдатам Forlorn Hope поручали самые сложные задачи. Сам Танцор был физиком. В этом мире физиков считали мутантами. Нет, внешне они ничем не отличались от обычных людей, но энергия Изнанки действовала на них особым образом — на какой-то момент превращая их в берсерков. Их физические способности увеличивались в несколько раз.

Моё знакомство с Танцором было, мягко скажем, неудачным. После порки я пролежал в лазарете где-то неделю. Мог бы, конечно, восстановиться быстрее, но светить свою регенерацию не хотел. Поэтому, убрав внутренние повреждения органов, я доверился санитарам, которые меняли мне повязки и мазали спину какой-то вонючей мазью. За эту неделю все уже разобрались, кого именно Алекс Мальборо приказал выпороть, и даже попытались как-то исправить ситуацию. Нет, никаких извинений я не получил, зато полковник Мальборо прислал очередного адъютанта с приказом о моём восстановлении в офицерском звании. Приказ я порвал, адъютанта послал и попросил на словах передать полковнику, что если у него в будущем есть какое-то дело ко мне, то пусть лично является, и мы его обсудим. Это если переводить с матерного на нормальный язык. Наглел ли я? Безусловно. Просто Саймон рассказал, что после моей порки армия находится на грани бунта. Замять историю Алексу Мальборо не удалось. Ну и чёрт с ним… Представится случай — убью поганца. Ах да, Саймон тоже отличился. Он так отделал Ричарда Годвина, что тот теперь валяется в соседнем палатке с множественными переломами. Думаю, он бы его забил насмерть, если бы их вовремя не растащили. Выйдя из лазарета, я прямиком отправился в расположение Forlorn Hope. Там меня уже ждали. Солдаты высыпали из палаток, образуя полукруг. Судя по наглым ухмылкам на их лицах, они ожидали представление… А я, видимо, актёр этого представления. Строй расступился, и вперёд вышел Танцор. Одет он был лишь в армейские штаны и ботинки. Мышцы буграми покрывали его плечи и руки, а каждый кубик пресса был, наверное, размером с кулак ребёнка. Вообще, красавец. Был бы я девушкой — шансов устоять перед таким у меня не было бы.

— Ты ведьмак? — вместо приветствия спросил он.

— Ведьмак, — кивнул я.

— Тогда уходи. Слабакам не место в Forlorn Hope, — сказал он и повернулся, чтобы уйти.

— Тогда почему ты здесь? — бросил я ему в спину.

Солдаты одновременно выдохнули. Он остановился, наклонил голову и стал меня рассматривать. А чего меня рассматривать? Кубиков таких, как у него, у меня нет, да и ростом подкачал.

Закончив осмотр и придя к одному ему известным выводам, он заключил:

— Наглый или глупый.

— Хорошо, я дам тебе шанс: если продержишься против меня тридцать секунд, приму тебя в батальон, — сказал он, взял у ближайшего солдата меч-бастард и кинул его мне под ноги.

Я посмотрел на меч и покачал головой:

— Я не мечник, я мясник, — сказал я и достал свою абордажную саблю.

— Жаль… Меч-бастард подошёл бы тебе. Ты же, говорят, сам бастард, — улыбаясь, он мягким шагом шёл ко мне, крутя в руках парные талвары.

Выбор Танцора символичен.

Парные талвары — танец стали и смерти. Они созданы не для грубой силы, а для искусства. Изогнутые, идеально сбалансированные, парные талвары — оружие для тех, кто превращает бой в смертельный танец. Мастер не сражается, он кружится в вихре клинков, рассекая воздух, плоть и страх. Быстрее, чем мысль, талвары позволяют атаковать с молниеносной скоростью, не давая врагу ни единого шанса на передышку. Каждое движение плавно перетекает в следующее, словно клинки сами ведут бойца, прорезая пространство с непреклонной решимостью. В ближнем бою, где мгновение решает исход схватки, они становятся воплощением неотвратимой смерти. Баланс стали и инстинкта, одно лезвие — для нападения, другое — для защиты. Оружие в левой руке не просто отражает удары, оно ловит, парирует, перенаправляет вражескую силу, открывая мгновенные окна для контратаки. Щит громоздок и ограничивает движения, но второй меч — это продолжение воли, позволяющее наносить ответный удар прежде, чем противник поймёт, что уже проиграл. Гибкость талваров в бою не знают границ. Они рубят, режут, колют — каждый взмах клинка вариативен, каждый поворот тела рождает новую комбинацию ударов. Они позволяют сражаться так, как того требует момент: обрушивать сокрушительные рубящие атаки на одиночного врага или кружить среди множества противников, превращая поле боя в вихрь сверкающей стали. Оружие для одного, угроза для многих — так говорят мастер меча. Парные талвары — это не только скорость и смертоносность, но и возможность держать несколько врагов на расстоянии. Их дуэт расширяет зону поражения, заставляя противников держаться настороже. Один неверный шаг — и лезвие найдёт свою цель, скользнув сквозь плоть быстрее, чем жертва успеет осознать приближение удара. Страх, который идёт впереди меча. Согласитесь, ведь есть что-то пугающее в бойце, держащем в руках два клинка. В его позе, в лёгкости движений, в той уверенности, что сочится из каждого шага. Он не обороняется — он танцует свой танец. Ему не нужен щит — его защита — атака. Для врага такой противник — не просто угроза, он — сама смерть, вооружённая грацией и жестокостью. Талвары — это выбор тех, кто не боится скорости, тех, кто предпочитает решать исход боя в одно мгновение. Они — для тех, кто не сражается, а танцует среди хаоса, оставляя за собой лишь тени и кровь.

Недостатки парных талваров: Сложность в освоении — Бой с двумя мечами требует отличной координации и баланса. Меньше защиты — В отличие от меча и щита, вторая рука занята атакой, а не защитой. Требует физической выносливости — Постоянные удары и блоки двумя мечами утомляют быстрее, чем бой с одним. Против длинного оружия сложнее — Против копий, алебард и двуручных мечей может быть сложнее подойти на удобную дистанцию.

Всё то время, которое понадобилось ему, чтобы дойти до меня, я потратил на то, чтобы накинуть на себя усиления: ловкость, скорость, силу…

Я прекрасно понимал, что в честном бою у меня нет шансов против такого мечника. Но кто сказал, что бой должен быть честным?

Осторожно, носком сапога, я копал в песке небольшую ямку. Остановившись в двух метрах от меня, он посмотрел на меня сверху вниз:

— Я не буду убивать тебя, бастард… Я тебя как ребёнка отшлёпаю.

И строй его солдат взорвался хохотом. А я начал действовать.

В школе «Серых клинков», куда мы ходили вместе с Саймоном, нас учили многим подлым приёмам… И одним таким я сейчас и воспользовался. Я резко выбросил правую ногу вперёд, и накопанная горка песка полетела ему в глаза. К чести сказать, Танцор оказался профессионалом — он сразу же попытался разорвать дистанцию, уйдя кувырком в сторону и назад. Но я предвидел это и успел провести длинную черту на его лбу. Вот теперь можно и сражаться. Танцор поднялся, помотал головой и, зарычав, начал раскручивать свой коронный «Танец мечей».

«Похоже, шутки кончились… За меня взялись всерьёз» — отрешённо подумал я, поудобнее перехватывая свою абордажную саблю. Для тех, кто никогда не видел «Танец мечей», это действительно танец. Смертоносный танец, оттачиваемый столетиями, где каждое движение имеет свой смысл, а каждая связка ударов может стать для врага последней. Танец, рождённый в пламени войны и отточенный тысячами смертей. Танец, который ты танцуешь, пока твой меч не насытится кровью. И чем больше крови впитывают клинки — тем быстрее становится сам танец.

Мастер этого стиля никогда не останавливается, нельзя прервать танец! Это поток непрерывного движения. Каждое движение плавно перетекает в следующее, создавая иллюзию, будто клинки живут собственной жизнью. Вращения, молниеносные удары и неожиданные изменения ритма делают атаки непредсказуемыми. Один меч атакует, пока другой защищает, но в любой момент роли могут поменяться. Из-за этого противнику сложно предсказать, откуда последует следующий удар. Лезвия описывают смертоносные дуги вокруг бойца, создавая «стену стали», через которую трудно прорваться. Движения мастера основаны на принципе минимального сопротивления. Он использует собственный импульс для усиления атак, превращая даже малейший размах запястья в смертоносный удар. Высокая скорость атак просто подавляет врага, сминая его оборону. «Танец мечей» — это не просто техника, а образ мышления. Мастер никогда не прорывается через врага силой, а словно ветром обходит препятствия, используя скорость и точность вместо грубой мощи. Это искусство, где каждый удар — часть гармоничного движения, а каждый шаг — новый такт в смертельной мелодии клинков. Скорее всего, моя защита не выдержала бы и пары связок, но текущая со лба кровь застилала Танцору глаза. Он вынужден был сбиваться с шага и тратить драгоценное время, чтобы оттереть левой рукой кровь. Прошло тридцать секунд, затем минута, но никто не решался останавливать бой. Понимая, что два меча ему сейчас больше мешают, чем помогают, он отбросил один из талваров в сторону и продолжил бой с одним клинком. Но даже раненый и с одним мечом, он был куда более искусным мечником, чем я. А ведь дядя Айвен в своё время хорошо гонял нас в «Серых клинках», буквально вбивая палкой науку мечного боя. Бой продолжался. Танцор хоть медленно, но теснил меня в направлении курятника, и когда я оказался практически прижат к стенке, моя чуйка завопила благим матом. «Похоже, физик решил применить свой козырь… Сейчас он войдёт в состояние берсерка,» — понял я. — «Что ж, у меня есть чем его удивить.» Я оказался прав. Миг — и Танцор буквально взорвался, рванув ко мне. Но я уже был готов к этому. Я включил «Отвод глаз» — и исчез. Если берсерк начал движение, он не сможет его остановить, пока не закончит. Этим я и воспользовался. Потеряв меня из виду, Танцор влетел на то место, где я только что стоял. Но я уже был у него за спиной — и, вложив всю свою силу, толкнул Танцора в спину. Мой импульс, помноженный на его скорость берсерка, сработал идеально — командир Forlorn Hope проломил телом стену курятника и влетел внутрь.

— Ох… — выдохнули наблюдавшие бой солдаты.

Так я и попал в Forlorn Hope. Уже позже, поговорив со мной и узнав про мой «Отвод глаз», Танцор решил создать в своём батальоне диверсионный отряд, а меня назначить его командиром.

Это мне подходило — всё же пока лучше оставаться в тени, а не на поле боя. А через неделю случились две значимые вещи. Первая — Ранджендра Чолли, видимо, устав ждать трон, прислал к Мадрасу сорокатысячную армию, посчитав, что этого окажется достаточно. А сам пошёл забирать те территории, которые ранее подмял под себя герцог Мальборо — и которые сейчас некому было защищать. В принципе, Ранджендра был прав: Хоть численность нашей армии и достигала сорока пяти тысяч, но вооружены были от силы пятнадцать тысяч. Кавалерии у нас тоже не осталось.

Так что победить в предстоящем бою у нас не было шансов. Не успели мы прийти в себя после известия об армии, стоящей на подходе к Мадрасу, как прибыл дядя Айвен со своей сотней и приказом служить в Forlorn Hope. Заодно он рассказал нам с Саймоном последние новости: Что наш дед практически захватил Лондон. Что мы подали на короля в суд Равных. Что Британия бурлит. И что уж лучше он со своей сотней отдохнёт в Индии. Последней части я, конечно же, не поверил. Дядя здесь не просто так — он, скорее всего, обеспечивает нам с Саймоном безопасность. Он даже имел приватный разговор с Алексом Мальборо. О чём они говорили — доподлинно неизвестно. Но уже на следующий день полковник и куча его адъютантов поспешно погрузились на корабли и отплыли в Англию. Так, совершенно неожиданно для себя, полковник Макавой принял командование британской армией на себя. Всё это случилось настолько быстро, что я едва успевал следить за событиями. А ещё через два дня дядя Айвен уговорил нас сделать первую вылазку. Для этого он взял свою сотню, батальон Танцора и добровольцев, среди которых оказался мой брат и Харон с пиратами. Кстати, Харон был назначен на мою должность и справлялся с обозом ничуть не хуже меня.

Часовые мертвы. Бесшумно, незаметно. Теперь дядя со своей сотней может беспрепятственно подойти к лагерю индийской армии, оказавшись в идеальном радиусе для удара. Сто человек — двадцать Мастеров, восемьдесят кандидатов. Они сражаются звёздами — небольшими группами из одного Мастера и четырёх подопечных. Такой порядок боёв отточен до совершенства: пока кандидаты сдерживают врага, Мастер готовит технику, способную испепелить целую площадь. Именно так устроена сила. Техники Мастеров масштабируются. Они накрывают поле боя не точечными ударами, а целыми секторами. Дядя Айвен, например, способен уничтожить всё живое на площади размером с футбольное поле. Правда, есть одно ограничение — Мастер может использовать лишь две такие техники, а сильный Мастер — три. После этого источник силы опустошается, и его приходится наполнять заново. Процесс занимает часы, если не использовать камни Изнанки — концентрированную энергию, запечатанную в минерале. Они ускоряют восполнение, но даже с ними требуется время.

Сотня рассредоточилась по лагерю, словно расколотая на осколки звезда. Каждый сектор был уже поделён между звёздами клинков, каждая группа знала свою цель. И, как всегда, первым вступал в бой дядя Айвен.

— Знак Дома.

Так сказал бы Саймон. Визитная карточка рода Кавендиш. В бою сталкиваются разные силы, переплетаются стихии, но Стихия Стали — редкость. Почти легенда. А за пределами Дома Кавендиш не было ни одного Мастера, способного использовать её. Начав бой именно с этой стихии, ты не оставляешь врагу сомнений, кто пришёл за его головой.

Самонадеянно? Возможно. Но Дому Кавендиш на это наплевать.

Я наблюдал за поднятыми руками дяди, за его безупречно отточенными движениями. Он завершил технику и отпустил её в мир.

— "Плач Рыцаря".

Легенда гласит, что когда Серый Рыцарь потерял своего коня, он сидел рядом с его телом и плакал. Он плакал — и с неба сыпались мечи.

Красивая, пафосная сказка. Ох, как они любят придумывать пафосные истории для своих техник…

Но сейчас мечи действительно падали с небес. За дядей ударили все оставшиеся Мастера. Земля вздрогнула, разверзлась, словно сама реальность не выдержала шквала силы. В воздухе повис звон стали, смешанный с криками и гулом разрушений. Лагерь индийской армии теперь был не лагерем — а изувеченным куском пепелища, охваченным пламенем и хаосом.

Теперь ход за нами.

Как ни крути, но после ковровых бомбардировок всегда нужна зачистка. И для этого существует Forlorn Hope — отчаянные, безумные, те, кто идёт первым в пекло. Они не знают страха, не принимают сомнений. Они — клинки, что вонзаются в сердце врага.

Танцор шагнул вперёд, поднял мечи, и его голос, хриплый и злой, разорвал остатки тишины:

— Вперёд, подонки! Увижу, кто струсил — намотаю кишки на штык!

Он не ждал. Он врезался в поле боя первым, как падающая комета, как вихрь смерти, несущийся навстречу разрушению.

Бой начался, как буря. Танцор нёсся вперёд, его клинки мелькали, словно живые змеи, рассекая воздух, плоть, броню. Надо отдать должное индийским офицерам, они сумели собрать остатки и заставить солдат держать строй. Но Танцору было всё равно, он танцевал свой танец. Первый враг даже не успел понять, что умер — лишь судорожно вздохнул, когда голова покатилась по земле, а тело упало, обливаясь кровью. Второй сделал шаг назад, но это был шаг в никуда — Танцор развернулся, ударил и рассёк ему грудь до самого позвоночника. Позади него Forlorn Hope уже врезались в индийские ряды. Хаос и бойня. Вражеские солдаты, ошеломлённые шквалом атак, метались, пытаясь удержать строй. Но тщетно, если что солдаты и умели в Forlorn Hope, так это убивать. В это утро сорокатысячная индийская армия перестала существовать.