Детективное агентство "Волшебное рядом" книга первая

Продаю счастье. Дорого Глава 7

Ромул и Рем

Пьяный здоровяк Торенс бросил машину на парковке, и, пошатываясь, пошел к фургону. В одной руке он держал початую бутылку односолодового, а в другой – глиняный кувшин с пробкой. Уже светало, весь парк безмятежно спал, впрочем, его это не волновало. Завалившись в вагончик, он поставил виски на стол и, не пытаясь быть тихим, принялся искать кружки. Отборная брань эльф чередовал с хвалебными фразами в свой адрес, но больше было все же брани – он возмущался, куда можно было засунуть посуду.

– Все‑таки забрал, – потирая глаза, радостно сказал Дез.

– Твоему брату невозможно отказать, – наконец найдя стаканы, гордо заметил Торн. – Смотри, что я умею, – он подошел к кувшину. – Куффер научил одному фокусу. Закрой глаза.

Фокусы в четвертом часу утра – то еще удовольствие, но правильно заметил Торн, ему трудно отказать. Откупорив сосуд, старший брат взял с пола реквизит для сеанса спиритизма. На удивление, оба кувшина были похожи, как две капли воды. И дабы настоящий не источал нити Ра, налил немного воды в горлышко.

– Открывай, – приказал Торенс, и Дез увидел одинаковые сосуды на столе и довольную рожу брата, того аж распирало от знаний. – Угадай, где настоящий?

– Не до шуток, Торн, – строго посмотрел на него Дезмонт.

– А ты попробуй!

– Оба фальшивые, – резко ответил лилипут. – Нет нитей Ра.

– Не угадал, – рассмеялся здоровяк. – Возьми вот этот.

Нехотя Дезмонт взял кувшин, подержал и поставил обратно на стол. Брат попросил повторить то же действие со вторым сосудом, и когда лилипут протянул руку, его лицо изменилось. Дезмонд не ожидал, что один окажется тяжелее другого, и ладно бы на несколько грамм – нет, ощущение, что во второй налили ртуть вместо воды. Раза в три тяжелее.

– Где нити Ра? – разглядывая сосуд, растерянно спросил Дез.

Он окончательно проснулся, понимая, что держит в руках настоящий артефакт, а когда брат объяснил, что любая жидкость априори легче сущности Ра, а, следовательно, при попадании образует на поверхности своего рода пленку. Эльф почесал лысину и улыбнулся простоте маскировки. Ведь это способ, не опасаясь воровства, хранить ценнейший артефакт на видном месте.

– Именно так этот старикан и хранил кувшин на виду у всех, – похлопав брата по плечу, заметил Торн. – Кстати, Куффер удивился, почему делаем такую слабую концентрацию, – разливая виски по стаканам, заявил он. – Если делать один к одному, то вся пыльца выйдет примерно за девять минут, а мы по полчаса возимся.

– Нет! – строго заявил лилипут. – Я не хочу горы тропов в шатре, мы не будем повышать концентрацию. Одна капля на тридцать миллилитров воды, ни больше ни меньше.

– Куффер сказал, что чем выше концентрация, тем сильнее опьянение.

– Ты меня не слышишь?

– Слышу, не кричи, – рявкнул Торн. – Просто куда удобнее брать пыльцу у обездвиженного человека, тем более запас сущности теперь нескончаемый, хоть залейся.

– Нет! – стукнув стаканом по столу, резко сказал Дез. – Не будет этого! И вообще, завязывай пьянствовать, я хочу спать.

– Погоди, давай выпьем.

– Не со мной. Буди цыгана, близнецов, хоть Сорса, мне плевать, – указывая на дверь, ответил лилипут. – А я буду спать.

– Подумаешь, белая кость! Вот пойду и разбужу! – обиженно, забрав при этом бутылку, ответил Торн и вышел, громко хлопнув дверью.

Лилипут раздраженно выдохнул и, как только брат ушел, заткнул кувшин пробкой и убрал в сейф. Как ни крути, но было нечто пугающее в этом артефакте. Даже несмотря на простую форму и минимум особых примет, он отличался от прочего реквизита. Цвет глины более кровавый, что ли, царапины и сколы походили на следы от когтей, да и запах – он не пах глиной, он вообще ничем не пах. Вероятно, поэтому Дезмонд и убрал его в сейф. Мало обладать древним артефактом – надо научиться с ним жить, иначе беда.

С появлением Торенса в парке «Вондерленд» многое изменилось. С легкой руку Грукка его прозвали Торном, порой проглатывая последнюю букву – получалось имя скандинавского бога, что тешило самолюбие эгоистичного эльфа. Любитель разврата, кутежей и пьянства, он каждую ночь устраивал попойки, перетаскал в фургон почти всех девиц, работавших в парке, успел подраться чуть ли не с каждым, кто попробовал ему перечить, но главное – он опаивал всех темной водой, мешая ее с алкоголем. Эта гремучая смесь, к слову, сильнее пьянила, развязывала язык и отшибала память.

– Эй, Торн, я пригласил на вечер двух студенток, – заглянув в вагончик, сказал цыган. – Их склеили близнецы, говорят, девчонки – огонь, чисты, непорочны, уезжают на учебу в столицу и хотят оттянуться перед универом.

– Не проблема, – отпив прямо из горлышка, ответил эльф. – Только вечером, сейчас у меня сон.

– Может, хватит вечеров? – выхватив бутылку, возразил лилипут. – Ваши гулянки отпугивают клиентов. «Вондерденд» – парк для семейного отдыха!

– Ты прям как Сорс заговорил, – рассмеялся Торн.

– Есть такое, – поддакнул цыган.

– Пошел вон отсюда, – швырнув в Корсу бутылкой, закричал лилипут. – Иди работай, толпа клиентов у шатра, а он о гулянках думает.

– Эй, полегче, – заступился за друга Торенс. – Почти полная бутылка односолового, я за нее деньги платил!

– Мои деньги, – гневно возмутился лилипут.

– Наши, брат, – улыбнулся Торн, – наши!

– Иди работай! – схватив со стола стакан, закричал на торчавшего в дверях Корсу лилипут.

Роберт, решив не испытывать судьбу, резко закрыл дверь и пошел к шатру. Как говорится, рабочий день никто не отменял. Люди шли плотным потоком, схема работала, хотя были и те, кто не смог разглядеть призрака, тут либо проводник печали был слишком старым, либо в жилах посетителя текла волшебная кровь. Боб тогда извинялся за неполучившийся сеанс спиритизма и возвращал деньги. Впрочем, большинство клиентов все‑таки общались с умершими, делясь с лилипутом самым ценным, что у них было – пыльцой.

Грукка взял руку женщины и сделал небольшой прокол, крупицы бордовой пыльцы посыпались в серебряную чашу. посетительница даже не поняла, что с ней происходит, она что‑то завороженно бормотала стоящему в углу призраку отца. В этот момент в шатер влетел Торенс.

– Мне нужно немного пыльцы, чтобы снять похмелье, – собираясь забрать чашу, заявил он.

– Ты не видишь, что у меня сеанс? – возмутился Боб.

– Да она обдолбанная и ничего не слышит, – в подтверждение своих слов несильно ударив женщину по лицу, заявил эльф. – Дезмонд, дай мне пыльцы!

В этот момент призрак отца кинулся на обидчика дочери, и женщина невольно переключила внимание на здоровяка.

– Кто этот человек?

В ее глазах появилась ясность, она потянулась к лицу Торенса, но грубый эльф наотмашь ударил ее снова, и, упав, бедняжка стукнулась затылком.

– Что ты делаешь?! – закричал лилипут.

– Она сама полезла, – оправдывался Торенс. – Еще этот призрак, – он отмахнулся от него рукой и гневно заявил: – Не успокоишься – разломаю шкатулку и развею тебя!

Призрак застыл как вкопанный, а женщина, напротив, билась в конвульсиях и хрипела. Боб приподнял ей голову. На пол тонкой струйкой набежала уже лужа крови.

– Не смей убивать людей в шатре! – закричал брат.

– Не ори, – взяв чашу с пыльцой, ответил здоровяк. – Сейчас исправим, кто ж знал, что она такая хрупкая.

Здоровяк открыл ей рот и насыпал туда немного пыльцы. Судороги прекратились, женщина задышала, рана на затылке стала затягиваться. Женщина открыла глаза, пару секунд осознавала, что происходит, и с криком отскочила назад.

– Кто вы?

– Все хорошо, – подошел к ней Боб. – Я знаменитый спиритолог, «продавец счастья» Боб Грукка. Во время сеанса вы подвернули ногу и ударились головой, – женщина тронула затылок – пальцы оказались в крови. – Не волнуйтесь, рана неглубокая, сейчас мои помощники отведут вас в медпункт, там вам окажут помощь, – успокоил ее Боб. – Роберт, зайди в шатер!

– Ничего не помню, – прошептала бедняжка.

– Это нормально, как вас зовут?

– Не помню, – в ужасе ответила она.

– Вспомнишь, – пробасил Торенс. – Цыган, ну где ты ходишь? – еще раз крикнул здоровяк.

Наконец Корса появился, и женщину под руки вывели из шатра. В медпункте рану обработали, и пострадавшую отправили в больницу. Потеря памяти – не очень хороший симптом, требуется наблюдение специалистов. А в шатре Дезмонд не стал звать близнецов сам вытер с пола кровь и сразу после, под негативный вой толпы, повесил табличку «технический перерыв полчаса». Торн с похмелья даже не заметил, что прием людей остановлен, его сейчас волновало иное. Он жадно втирал в десны остатки пыльцы, ругая всех причастных за то, что слишком мало осталось магии – может не снять похмелье.

– Давай кое‑что обсудим, брат, – начал лилипут.

– Говори.

– Люди, пыльца, пчелы, – начал эльф. – Они дают тебе мирские блага, так почему ты их так ненавидишь?

– Потому что этот мир наш, а не их, – строго ответил Торн.

– Уверен, – усмехнулся лилипут. – Только не спеши с ответом. Да, магия – это сила, но обычная кормовая пчела может стать королевой улья, просто сорвав плод раздора. А с учетом того, какие камни достанутся ей в наследство, даже страшно представить, какой может начаться геноцид.

– Никакого, – пафосно ответил Торн. – Свернуть шею букашке, делов‑то…

– Уверен?

– Ты повторяешься, брат, – с издевкой заметил Торн. – Я всегда уверен в своих словах.

– А ты не думал, что камни в яблоке раздора, созданы для того, чтобы получить безграничную силу, за которой такие, как мы, обязаны сделать выбор – присягнуть на верность или умереть на поле боя.

– И что с того? Умереть воином за правое дело – высшая награда!

– Уверен?

Торн хотел было подловить, мол, опять повторяешься, но почему‑то осекся. Он знал историю мира магии, многое из прошлого не принимал, называя потомков трусами, но истина была отрезвляющей. Последний владыка мира проклял всех, кто мог изменить паритет сил, облачив их в беспомощных животных. Но, что самое опасное, владыка показал человечеству путь к свободе, где у людей только два союзника: порох и сталь.

– Я сам не хочу с этим мириться, – видя задумчивость брата, заговорил Дез. – Но новый владыка поставит точку в истории волшебного мира.

– Уверен? – с издевкой спросил здоровяк.

– Да, – сухо ответил лилипут. – Я закрываю глаза на смешивание алкоголя с темной водой, похабные загулы по ночам, траты денег и золота, но я прошу тебя – не убивай людей. Кувшин Ра – не твоя личная игрушка, малейшая ошибка – и на нас обратит внимание министерство.

– И что с того? – рассмеялся Торенс.

– Что с того?! Заберут артефакт, – закричал Дез. – К сестре уже приставили напарника. Из‑за бойни в Сомерзленде, напомню, это полностью твоя вина.

– Не спорю, но ведь обошлось?

– Нет, Торенс, не обошлось! – повысил голос Дез. – Сейчас, когда я сделал что‑то работающее, пошел на сделку с темной стороной и даже нашел способ снять проклятие владыки, ты делаешь все, чтобы нас посадили в Атаракс. Думаешь, новый наместник будет закрывать глаза на сбор пыльцы?

– Кстати, про наместника, напарника Тогля, – Торенс даже привстал. – Он не тот, кем кажется.

– О чем ты?

– Когда забирал кувшин, случилась небольшая заварушка. Мы такие заходим домой к Куфферу, а там этот колдунчик палочкой машет, пришлось хряснуть кочергой по темечку, – засмеялся эльф. – А потом, как людишки любят показывать в фильмах, в его тело вселилось зло, он даже перестал быть законником, как наша сестренка. Назвал себя Зебом и предложил работу – надо вскрыть какой‑то сундук, доверху набитый черным золотом.

– И когда ты собирался об этом рассказать? – сглотнув подступивший от волнения ком, спросил эльф.

– Никогда, зачем засорять голову пустой болтовней, – махнул рукой Торенс, – Какой мне прок плавать по морям за живым сундуком? Пусть этот полоумный маг и плавает за ним.

– А ты в курсе, что брат наместника Тогля, чье имя Зеб, отбывает наказание в Атараксе, – с улыбкой заметил Боб.

– И что с того?

– Он поднял бунт против владыки мира, будучи одним из его помощников, в чем‑то успешный бунт, Али‑Асан Жестокий хоть и подавил его, но ценой собственной жизни.

– Еще скажи, что сундук реально набит волшебным золотом? – съязвил эльф.

– Набит, – задумчиво ответил Дезмонд.

Здоровяк аж подскочил, как подросток, которому разрешили совершить плохой поступок. Голова трещала, а во рту пересохло – похмелье никто не отменял, но в целом Торенс воспрял духом, понимая, о каком сундуке идет речь. Было даже забавно наблюдать, как в его голове кусочки пазла складывались в один четкий и понятный сюжет. Он позвал цыгана и приказал тому принести бутылку виски и прихватить стаканы, а когда тот исполнил поручение, Торн демонстративно вернул ему третий стакан и приказал убрать табличку «технический перерыв». На сегодня прием окончен. У них с братом есть очень важное дело, требующее покоя под вдумчивый разговор.

– Погоди, – оживленно начал Торенс. – Ты уверен, что сущность Ра растворит замок?

– Не знаю, – сделав глоток виски, ответил Боб. – Большой шанс, что нет.

– Ладно, вариант Тогля с ключом, он реально сможет его воссоздать? – не отводя взгляда, спросил Торенс.

– В теории да, его делали гномы, маги и лепреконы, правда, на это ушли десятки лет. И кстати, Куффер может знать рецепт, но это риск, такую магию без разрешения министерства невозможно утаить.

– Все сходится, он‑то по факту наместник, в башке он темный, а тело светлое. Хитрый полукровка.

– Опасная авантюра, – почесал лысину Дез.

– А в сундуке много золота? – с азартом спросил здоровяк.

– Половина каждой монеты от невыполненного контракта, – ответил лилипут. – За десятилетие могло накопиться приличное количество.

– Надо рискнуть, – в один глоток осушил свой стакан Торенс. – Это наш шанс вернуть былое величие роду Лемм.

– Как без карты вы найдете сундук?

– Тогль сказал, что если его вытащат из Атаракса, он скажет, у кого карта.

– А он случаем не сказал, как это сделать? – рассмеялся эльф.

– План есть, только ему нужны два эльфа, умный и сильный, – ответил Торн. – Это его слова.

Теперь Боб встал, раздумывая над ситуацией. Понятно, зачем магу понадобился брат, они будут тянуть из него магию для создания волшебного золота, Торенс сильный, надолго хватит. Зачем нужен он? И главное – что взамен? Старший брат наивно полагал, что получит часть золота, а вот у Дезмонда таких иллюзий не было: чем больше золота на кону, тем сложнее его поделить. Одну‑две монеты не жалко, а тысячу монет невозможно поделить поровну.

– Глупости все это, – улыбнулся Боб. – Лучше давай работать.

– Ты в своем уме?! – возмутился брат. – Надо соглашаться.

– Надо работать, как работали, – ответил Боб. – Не убивая людей, можно добывать пыльцу, менять ее на золото и комфортно жить. Чего еще желать?

– Власти, – сухо ответил брат.

– Мне она не нужна.

– Не волнуйся, я возьму и твою долю.

– И спустишь все на гулянки.

– Остроумно! – съязвил Торн, – Чё подумал, давай буду вести прием, когда ты видишься с Фаррелом, – почесал затылок Торн. – Ничего сложного, нести пургу пчелам. Справлюсь. И так аренду поднял Боров, а прибыль та же, надо что‑то делать.

– Аренду я поднял, чтобы Сорс не совал нос в наши дела, – сухо ответил Дезмонд. – А насчет справишься или нет, подумаю, если правда хочешь помочь, сделаю день для постоянных клиентов, с ними проще.

– Не волнуйся, никого убивать не буду! – оживился Торн.

– Слишком хорошо тебя знаю, брат, чтобы поверить в такие обещания, – засмеялся Дез. – Но идея с работой хорошая!

Торн сделал вид что обиделся и даже вышел из шатра, впрочем, это все была показуха. Он хоть и импульсивный эльф, но отходчивый. Куда важнее тот факт, что такого уровня волшебник, как Тогль, замыслил нечто непонятное, и дело тут не в золоте, сундук Доду – повод. Возможно, дело в Атраксе, две существенные разницы – управлять чужим телом или своим, так что побег из тюрьмы очень важен, но что‑то на уровне интуиции подсказывало: тут были иные причины, заключать союз с эльфами ради золота мелковато, значит, цель иная, и это уже по‑серьезному пугало. Достанется всем, всему миру магии.