Что будет, то будет

Глава 26. Сумасшедший вторник

Северуса впервые за много месяцев разбудил яркий солнечный свет. Еще не совсем проснувшись, он краешком сознания отметил эту несообразность — откуда взяться свету в его комнате? Но в следующий же миг Северус вспомнил все.

Он осторожно приоткрыл глаза.

Так и есть. Это был не сон. Разумеется, он был в комнате Лэнса, хотя ее и трудно было узнать с первого взгляда из‑за непривычного освещения, непривычного ракурса и — слегка смутившись, подумал Северус — из‑за необычного беспорядка. Северус повернул голову влево. Рядом с ним, повернувшись на бок, спал профессор Лэнс.

«А ведь я уже совсем не тот, что был вчера», — отстраненно подумал Северус. Действительно, сейчас ему трудно было представить, что еще и суток не прошло с тех пор, как он решил покончить с собой. А вечером Лэнс снова заставил его дать обещание, что он никогда больше не предпримет такой попытки — и Северус пообещал. Впрочем, тогда он пообещал бы все что угодно…

Теперь мысль о самоубийстве казалась ему донельзя глупой. Но проклятье все равно никуда не делось, и как бы ему ни хотелось выбросить это из головы, он не мог себе этого позволить. Да, это все не сон, и с этим надо что‑то делать. Они сделали все, чтобы максимально усложнить себе жизнь! Вчера они оба были не в себе, и неизвестно, как бы все обернулось в противном случае…

«А хорошо все‑таки иногда быть не в себе».

Северус тряхнул головой. Нет, надо что‑то делать… И желательно выработать линию действий еще до того, как проснется Лэнс… А может, потихоньку уйти к себе и спокойно подумать там?

Он вскочил с кровати и принялся судорожно искать свою одежду. В этот миг Лэнс пошевелился, приподнялся и открыл глаза. Северус в растерянности замер перед ним. Лэнс сонно потянулся.

— Доброе утро! — слегка прищурившись от солнечного света и улыбнувшись, сказал он.

Северус сглотнул: все варианты поведения сразу вылетели из головы.

— Здравствуйте, п–профессор… — выдавил он.

— Можешь наедине называть меня Мартин, — предложил Лэнс, приподнимаясь на локте.

— Нет, я уж лучше так… — Северус вдруг почувствовал себя полным идиотом. Интересно, а Лэнс тоже не знает, как себя вести?

— Не переживай. — Словно ощутив терзания Северуса, Лэнс встал с постели, накинув просторный халат, подошел к нему, притянул к себе и поцеловал. Внутри у Северуса все перевернулось от волнения, и по телу прошла теплая волна.

— Знаешь, по поводу вчерашнего… — начал было Лэнс, но Северус тут же его перебил:

— Профессор, вы не знаете, сколько времени?

Он выпалил первое, что пришло в голову, лишь бы хоть на минуту оттянуть разговор, к которому еще не был готов. Лэнс со вздохом выпустил Северуса и вышел в кабинет. Северус бросился за ним, охваченный нехорошим предчувствием.

Часы показывали пять минут десятого.

— Невероятно! Я уже опоздал на пять минут! — простонал Северус и кинулся обратно в спальню за вещами. Да, теперь уже хочешь не хочешь, а разговор придется отложить…

— Да уж… — вздохнул Лэнс. — А кто у тебя ведет первый урок?

Северус замер. Потом, медленно разгибаясь с мантией в руках, повернулся к Лэнсу.

— Вы, профессор…

— Что?! — Лэнс замер.

— Ну да, у нас первый урок — защита от темных искусств, — уже спокойней добавил Северус.

— О нет!

Теперь уже Лэнс носился по комнате в поисках своих вещей. А Северусу почему‑то стало смешно. «Наверное, я схожу с ума», — подумал он.

— С ума сойти! — восклицал Лэнс, застегивая серебряную пряжку под горлом. — Нет, ну надо же! Так, так… ты готов?

— Нет, я не сделал домашнее…

— О Мерлин, я не об этом спрашиваю! — закатил глаза Лэнс. — Ты уже собрался?

— Да.

— Тогда бежим! — Лэнс распахнул дверь и осторожно выглянул наружу.

Они выскочили из кабинета. Северус, наверное, никогда еще не бегал так быстро — он уже запыхался и едва успевал за Лэнсом. Хорошо хоть бежать надо было недалеко… «Эй, что, пожар?» — крикнул какой‑то портрет им вдогонку.

Наконец они ввалились в кабинет, едва не высадив дверь.

Только сейчас Северус понял, как это было глупо: галдеж прекратился, и полкурса удивленно уставились на них. К счастью, Лэнс сразу нашелся.

— Понятно, мистер Снейп… — профессор никак не мог отдышаться, — и кстати… вам незачем было… ждать меня под дверью. Но в следующий раз будьте добры, сделайте домашнее задание!

Северус кивнул и уселся на свое место, разрываемый весьма противоречивыми чувствами. Но при этом он заметил, как переглядываются ученики:

«Ждать под дверью? Да за ними словно мантикоры гнались!» — отразилось на лицах большинства студентов.

— Итак, какая у нас сегодня тема? — спросил Лэнс.

Эванс от неожиданности уронила чернильницу, а Северус внутренне простонал.

— Ах да… — Лэнс щелкнул пальцами. — Я же хотел вам дать самостоятельную работу…

— Но вы не предупреждали!.. И мы писали самостоятельную на прошлой неделе… — зашумел класс.

— Ну и что, напишете еще раз! — отмахнулся Лэнс. — Тема: «Опасные и злонамеренные существа Британии и способы борьбы с ними». А почему вы на меня так смотрите, мистер Люпин? На вашем месте я бы принялся за работу — времени у вас осталось не так много.

Все взялись за перья, и не надо было быть легилиментом, чтобы понять, что они думают о профессоре Лэнсе.

— Да, мистер Снейп! — добавил Лэнс. — За несделанное домашнее задание — отработка! Сегодня в шесть, в моем кабинете.

***

Занятие у Кеттлберна тянулось бы куда медленнее, если бы они не проходили мартлапов. Для правдоподобия Кеттлберн поместил мартлапов в «условия, близкие к естественным» — то есть попросту выбросил в озеро. Студенты Слизерина и Гриффиндора бродили по колено в ледяной воде, разбрасывая корм, оскользаясь и внимательно следя за тем, чтобы не наступить на «крысок» — в таком случае можно было бы запросто лишиться ноги. Северусу было непросто сосредоточиться — перед его глазами все время вставали картины прошлой ночи, заставляя его мучительно краснеть. Хорошо хотя бы, что необычный для него румянец можно было объяснить ледяным покалыванием ветра.

— Они что, все объелись вчера чего‑нибудь? — мрачно ворчал Долиш.

— Кто, мартлапы? — участливо поинтересовался Стеббинс.

— Да нет, профессора! — нетерпеливо пояснил Долиш. — Сначала Лэнс, а теперь вот Кеттлберн… Интересно, мы до вечера доживем?

— Да уж… — вздохнул Стеббинс.

— Лэнс не объелся, его и на ужине‑то не было, — заметила Миранда. — И на завтраке…

У Северуса заурчало в животе.

— А тебя, Снейп, ведь тоже не было, — влез Дерн.

— Снейп, а правда, что с тобой случилось? — спросил Долиш. — На отработку нарвался — я‑то думал, это исключительно моя прерогатива…

— Я вчера чувствовал себя ужасно, думал — умру! — объяснил Северус, методично растирая сухарики в ладонях. — К вечеру, правда, полегчало, но все равно не до уроков было. Весь вечер из спальни не выходил, завтрак проспал…

Северус в последнее время придерживался принципа: если уж врешь, то старайся делать это как можно ближе к правде.

— А–а–а! Смотрите, мартлапы! Целая стая! — крикнул кто‑то.

— Где, где? — засуетились все.

— Да вот же, рядом с Сильверстоун! — воскликнул Дерн.

Миранда вскрикнула и дернулась в сторону.

— Нет, нет, не туда! Ты идешь прямо на них! — заломила руки Аннабелла.

Миранда закрыла лицо ладонями, не решаясь сделать ни шага, и только вздрагивала.

— Похоже, они уже порядком разозлились, — бесстрастно откомментировал кто‑то из гриффиндорцев, кажется, Петтигрю. — Сейчас они ка–ак…

В следующую секунду Долиш быстро шагнул вперед, подхватил Миранду на руки и вынес из озера, бережно опустив на снег.

— По–моему, на сегодня хватит, — подытожил профессор Кеттлберн.

— Да неужели? — вполголоса съязвил Стеббинс.

***

— Еще один такой урок, и я взвою! — сказал Поттер, когда оба факультета направились к замку.

— Скорее взвоет Бродяга, — захихикал Петтигрю.

— Заткнись, Хвост, — процедил сквозь зубы Блэк.

— Что у нас там следующее? — протянул Поттер. — А–а, Флитвик… Знаешь, Бродяга, я все‑таки нашел вчера ту книгу в библиотеке — на восемнадцать дюймов больше накатал, чем задали.

Поттер довольно потянулся.

— А вот у меня трех дюймов не хватило, — еще более помрачнев, заметил Блэк. — Надеюсь, старина Флитвик придираться не станет. Сам понимаешь, мне вчера не до того было…

Поттер сделал приятелю знак молчать, покосившись на Северуса, который их внимательно слушал. Блэк тут же повернулся к нему:

— Тебе, Нюниус, больше всех надо? Опять вынюхиваешь? Сейчас получишь…

— Мистер Блэк! — На порожках появилась МакГонагалл. — Мне нужно с вами поговорить. Это важно.

Поттер дернулся было за ним, но МакГонагалл его остановила.

— Это касается лично мистера Блэка. Если он сочтет нужным, он вам потом все объяснит.

Поток гриффиндорцев медленно втекал в школу, а слизеринцы направились к теплицам, где их встретила улыбающаяся Спраут.

— Сегодня, ребята, у нас будет очень интересное занятие. Мы будем проходить гигантскую росянку–людоеда, поэтому прошу вас… Что с вами, мисс Сильверстоун? Мисс Монтегю! Мистер Обри!! Кто‑нибудь, принесите от Помфри мятной воды, не хочется заклинанием…

Лейф О’Брайан послушно отправился за лекарством. Повисло неловкое молчание. Северус посмеивался про себя маленькому спектаклю, разыгранному его однокурсниками. Впрочем, учитывая, что нервы у всех были издерганы подступающими С. О. В. и концом зимы, возможно, им и не пришлось слишком сильно притворяться. Северус вдруг почувствовал, как его охватывает знакомое ощущение тепла. «Ну, это уж совсем не к месту», — подумал он, но ничего не мог с собой поделать: губы Лэнса, пальцы Лэнса, глаза Лэнса…

— Мистер Нортон! Догоните мистера О’Брайана, пусть прихватит еще и Перечного зелья — судя по горячечному румянцу мистера Снейпа, он подхватил серьезную простуду. Кеттлберн совсем не жалеет детишек…

Нортон полез в карман и достал свою бутылочку, которая, впрочем, оказалась пустой. Он чертыхнулся и побежал вдогонку за О’Брайаном.

Сквозь узкую дверную щель протиснулся ядовито–зеленый побег и смачно облизнулся.

— Дети, пойдемте, у нас еще много работы… — Спраут скрылась за дверью теплицы.

— Это все потому, что как раз сейчас пик цветения лунных цветов, — раздался среди общего молчания задумчивый голос Эйр. — Их пыльца, вы знаете, может свести с ума… Я недавно прочитала в «Придире», что она сейчас летает в больших количествах, все ее вдыхают и становятся сумасшедшими!

— А, так вот оно в чем дело! — истерически воскликнул Стеббинс. — А я‑то думал…

***

Когда они высыпали, наконец, из теплиц (урок прошел благополучно, если не считать того, что особо ловкий побег сумел‑таки отхватить бедняге Обри кусочек уха), то даже рэйвенкловцы выглядели измученными. Что же касается слизеринцев, так они вообще еле тащились, постанывая вслух.

— А сейчас еще МакГонагалл… — посетовала Миранда. — Нет, ну что за день!

Да уж! Северус только сейчас понял, что у него нет ни тетради, ни учебника, и что он понятия не имеет, как объяснить отсутствие эссе так, чтобы МакГонагалл сочла объяснение удовлетворительным.

— А мы еще жаловались на Лэнса! — Дерн многозначительно покивал на Обри, который тщетно пытался остановить кровь. — Подумаешь, самостоятельная работа!

— Что же с нами МакГонагалл сегодня сделает? — вздохнула Миранда.

«С вами‑то, может, и ничего, — подумал Северус. — А вот со мной…»

— По стеночке раскатает, — пообещал Стеббинс.

— Трансфигурирует в заварочные чайники, — предположил Долиш.

— Что ты, в Хогвартсе не применяют трансфигурацию в качестве наказания! — воскликнула Аннабелла.

— А это будет не наказание, — откликнулся Дерн. — Это будет тема урока: «Превращение студентов Хогвартса в предметы сервиза».

***

МакГонагалл была явно чем‑то озабочена и расстроена. Слизеринцы быстро заняли свои места. Все принялись выкладывать учебники, тетради и достали сочинения. Северус изучал крышку своего стола.

Его поразила страшная мысль: а что если он для Лэнса не более чем… Что если профессору все это время от него было нужно только одно? А их общение теперь сведется к постели — и только? Ему вдруг стало очень горько.

— Мистер Обри, что с вами? Почему вы не в больничном крыле? Немедленно отправляйтесь туда! Надеюсь, на этот раз Поттер и Блэк здесь ни при чем?

— Нет, профессор. Хотя как посмотреть… — заметил Стеббинс.

— Ладно, хватит. Идите, Обри. Надеюсь, вы в состоянии добраться туда самостоятельно?

Обри испарился в мгновение ока.

— Сдайте ваши сочинения.

Северус надеялся, что она соберет их с помощью манящих чар — и не заметит в потоке летящих пергаментов отсутствия его работы. Но МакГонагалл собирала работы вручную: в отличие от Флитвика она предпочитала разбираться с нерадивыми студентами сразу и на месте.

Медленно, непостижимо медленно профессор приблизилась к его столу. Вот она уже стояла перед Северусом, выжидающе глядя на него. Северусу стало жарко.

— Ну?..

Он опустил глаза.

— Мистер Снейп, где ваше сочинение?

— Я… а можно, я вам его завтра…

— МИСТЕР СНЕЙП! Знаете, уж от кого, от кого, а от вас я этого не ожидала… Кстати, где ваш учебник? И тетрадь? Вы вообще зачем сюда пришли?

— Зачем вы задаете вопрос, ответа на который не ждете? — Северус уже плохо понимал, что делает. Все равно ему все это с рук не сойдет.

— Мистер Снейп, что вы себе позволяете! — Глаза МакГонагалл сверкнули. Северус с вызовом уставился на нее, но профессор взяла себя в руки и отступила на шаг. Лицо ее словно окаменело.

— Задержитесь после занятия, Снейп, — сказала она и сжала губы в тонкую линию.

А Северус почувствовал, что на душе у него скребут кошки.

Когда сдвоенная трансфигурация закончилась и слизеринцы со вздохами облегчения повалили на обед, Северус, не решаясь поднять глаза, приблизился к МакГонагалл.

— Объясните, почему вы не подготовились к уроку, Снейп? — МакГонагалл пристально посмотрела на него сквозь стекла очков.

— Я не могу этого объяснить. — Северус старался не глядеть ей в глаза.

— Ах вот как? — удивленно сказала профессор. — Ну, в таком случае, объясните, почему вы не можете этого объяснить!

— Если я объясню, почему не могу, то это будет как раз то объяснение, которого мне бы давать не хотелось, — пробурчал Северус.

Несколько секунд МакГонагалл молчала. У Северуса вдруг довольно громко заурчало в животе, и он смутился еще больше.

— Ступайте, Снейп, — вздохнула она, складывая бумаги.

***

Под дружный аккомпанемент стука ложек о тарелки, журчания тыквенного сока, щедро наливаемого в кружки, веселой болтовни и обрывков последних новостей Северус пытался наверстать несостоявшиеся ужин и завтрак. Только сейчас он понял, до чего голоден. Краешком глаза он увидел, что Лэнс за столом… ну, по крайней мере, не отвлекается на разговоры с преподавателями.

— Снейп, ты, кажется, голоден как волк! — воскликнул Обри. Северус оставил эту реплику без внимания, и Обри вновь принялся обсуждать с Долишем и компанией свое почти восстановленное ухо.

— …и угадайте, кого я встретил на обратном пути?

— Пивза? — предположил староста. — Или, может, Кровавого Барона?

— Гигантского кальмара? — отозвался Долиш.

Северус не знал, что заставило его посмотреть на гриффиндорский стол, но, посмотрев, он встретился с яростным и полным подозрений взглядом Поттера. Но Северус не успел даже как следует оценить ситуацию, как Поттер отвел глаза.

— …а она мне и говорит: «Что же с вами такое случилось, Обри?» А я: «Ничего, профессор, просто царапина!..»

***

После урока у Слагхорна Северус поплелся в свою гостиную. До шести часов оставалось еще так много времени!

Он подумал, что неплохо бы заняться домашним заданием, и уже приготовился, обмакнул перо в чернильницу… но тут со страницы пергамента на него глянул Лэнс. Северус потер глаза, покрутил головой, попытался отогнать навязчивое видение. Но Лэнс только подмигнул ему, а его образ стал еще четче.

«Так и сбрендить недолго, — подумал Северус. — То‑то Поттер обрадуется!»

«А по–моему, ты уже…» — пришла вдогонку этой мысли вторая.

Северус с силой захлопнул учебник и повалился на диван, закрыв глаза.

— Северус, тебе плохо? — раздался обеспокоенный голос Нарциссы.

— Нет, мне хорошо, — Северус скривил губы, резко поднялся с дивана и скрылся в своей комнате — но через секунду снова выбежал оттуда.

— Долиш… э–э… Может, в шахматы сыграем?

Долиш со Стеббинсом, до этого что‑то обсуждавшие вполголоса за игрой, переглянулись.

— Ну, давай, — помедлив, кивнул Долиш. — Стеббинс, ты не против?

— Да пожалуйста! — Стеббинс смешал фигуры на доске. Те вставали, недовольно отряхиваясь. — Будем считать, что победа моя.

— Что?! — возмутился Долиш. — Да я же у тебя почти выиграл!

— А я не собираюсь никому уступать то, что считаю своим, Долиш…

— Даже мне? — засмеялся Долиш. — Ладно, Снейп, надеюсь, понятие честной игры знакомо хотя бы одному слизеринцу, кроме меня…

Партия закончилась быстро: Северус не мог сосредоточиться и, как следствие, проиграл в десять ходов. Долиш покачал головой, вслух заметив, что Северус какой‑то странный с самого утра.

— Реванш? — Долиш поднял брови.

— Да.

Еще через час, когда счет по партиям был три — ноль (в пользу Долиша), Северус встал из‑за стола и, сухо кивнув, пошел в свою спальню. У него еще оставалось около получаса, но он не хотел больше проигрывать, и потом… ему хотелось если не разобраться в себе самом, то хотя бы подготовиться к предстоящей встрече.

Наскоро собрав сумку и совершенно не представляя, что ему делать и как говорить, и, главное, как посмотреть в глаза Лэнсу, он быстрым шагом покинул гостиную.

***

Северус стоял перед дверью кабинета. Он уже несколько раз заносил руку, чтобы постучать, но каждый раз ее опускал.

— Ну–с, и долго мы будем раздумывать? — неожиданно поинтересовался портрет седой волшебницы в алой мантии — и Северус пулей влетел в кабинет, так и не постучавшись.

Лэнс тут же бросился к нему навстречу.

— Северус, — прошептал он, — я тебя ждал…

— Э–э–э… — Северус вывернулся из объятий Лэнса — он вспомнил свои утренние размышления.

— Что такое? — в глазах Лэнса мелькнула растерянность.

— Да ничего… профессор, может, в шахматы сыграем?

Лэнс сначала удивился, потом приподнял бровь.

«Северус, какие, к троллям, шахматы?!»

Лэнс потянулся к нему, и он ощутил, как чувство горечи возвращается к нему, но профессор в тот же миг отстранился:

— Впрочем, если ты хочешь… Я не против, только… почему именно шахматы? — Лэнс улыбнулся, а у Северуса немного отлегло от сердца.

В камине потрескивал огонь.

— Знаете, Долиш у меня постоянно выигрывает! — пояснил Северус, вновь опуская взгляд, чтобы профессор не увидел чего лишнего. «Да, конечно, — мелькнула мысль, — это моя самая большая проблема!»

***

Лэнс трансфигурировал стопку сочинений в шахматную доску с полупрозрачными нефритовыми фигурками, и они начали играть.

Северус попытался сосредоточиться на игре, и ему это удавалось как минимум в течение двух первых ходов, но уже на третьем Лэнс сказал:

— Северус, посмотри на меня.

Северус почувствовал, как по спине пробежали мурашки, однако сразу же вскинул голову. Почему‑то ему было так же трудно смотреть в глаза Лэнсу, как на солнце в жаркий день. Однако он заставил себя это сделать, и даже выстроил сносный мысленный барьер… но тут он увидел, что Лэнс улыбается, пристально глядя на него.

«Так нечестно!»

«Прости?»

Конечно, Северус мог бы сказать, что он не может одновременно играть и защищать свое сознание, но дело‑то было не в этом… Тогда он попробовал обратить все свое внимание на доску, но в результате перед его мысленным взором пронеслись картины всех планируемых комбинаций, и Лэнс, конечно, получил все шансы с ними ознакомиться. Северус мысленно выругался и тут же покраснел. Лэнс едва подавил смешок. «Лучшая стратегия — это нападение», — пронеслось у него в голове. Он даже не понял, кто из них это подумал, но попробовал пробиться в сознание Лэнса. Это далось ему на удивление легко — он уже почувствовал, что проникает в его мысли, и уже успел порадоваться этому, как вдруг…

Северус резко дернулся и едва не опрокинулся назад вместе со стулом, мельком успев подумать, что после вчерашнего вечера содержание мыслей Лэнса все же не должно было его так поразить.

Теплая ладонь Лэнса опустилась на его руку. Северус вздрогнул.

— Северус, скажи, ты действительно не хочешь… — Лэнс не договорил, но Северус его понял. — Если ты жалеешь о том, что случилось… я пойму, и не буду настаивать. Хотя… хотя это будет непросто.

«Дело не в этом…»

Не придавая своим мыслям четкую форму, Северус позволил Лэнсу уловить его сомнения. Тот удивленно приподнял брови, но потом расслабился.

«Ты действительно так думаешь, Северус?»

И Северус, глядя на профессора, вдруг понял, что утренние страхи ничего общего не имеют с его настоящим Лэнсом. Профессор улыбнулся и очень осторожно обнял Северуса.

Их губы оказались так близко, что Северус ощутил теплое дыхание Лэнса, и все краски и очертания начали перемешиваться, растекаться, предметы теряли привычную форму, и все тонуло во взгляде с золотыми искорками…

Неожиданно Северус вновь вывернулся из объятий профессора. Тот удивленно и настороженно посмотрел на него, но Северус уже стоял на коленях перед сумкой, роясь в ее содержимом.

— Северус, ну что опять случилось? — простонал Лэнс.

Но Северус уже нашел, что искал — он встал с пола и обернулся к профессору.

— Что это у тебя? — Лэнс явно был в замешательстве.

Северус вынул руки из‑за спины. В одной из них был…

— Будильник! — Северус постарался придать своему голосу как можно более невинное выражение.

Лэнс с хохотом упал в кресло, хлопнув себя ладонью по лбу.

— Северус, ты меня с ума сведешь!