Призрачный отель IV. Черный обходчик

Глава 19

— Откуда ты о нём знаешь? — опешил я.

— Это долгая история, — уклончиво ответил пожиратель. — А чёрный обходчик является к тем, кто не нужен призрачному миру. Он устраняет помехи.

— Чего? — изумился я. — Какие ещё помехи?

А потом вдруг вспомнил, что говорил о себе тот парень, хакер, и похолодел. Он проснулся тринадцать лет назад. Мог бы стать видящим, но не стал. Отказался. Судя по всему, все эти тринадцать лет жил припеваючи, никто его не трогал. А теперь на пути парня появился вдруг чёрный обходчик.

— В призрачном мире у каждого своё дело. — Я стоял, а пожиратель летал вокруг меня, как привидение, коим, по сути, и являлся. — Пустышки слоняются, пока не растворятся. Души — идут к вознесению. Видящие им помогают. Пожиратели — пожирают… А если появляется что-то лишнее, как помехи на экране, чёрный обходчик приходит их стереть.

— Складно звучит, — согласился я. — Да только вот у меня к этому чёрному обходчику один вопросик имеется, как к любому школьному «крутому». Где ж он был, когда тут от помех чуть всё мироздание белым шумом не накрылось? Почему не забрал Маэстро?

Пожиратель остановился передо мной, как-то странно глядя мне в глаза.

— Почему ты решил, что не забрал?..

— Чего⁈

— Чёрный обходчик увёз Маэстро, когда тот был всего лишь одним из нас. А потом он вернулся. И сказал, что убил обходчика.

— Спасибо, — сказал я, взяв из рук Изольды холодный стакан с яблочным соком.

Сама она с таким же стаканом уселась в кресло рядом со мной. Я огляделся, пытаясь симулировать любопытство. Тщетно.

— Я тут не обставлялась, — сказала Изольда.

— Да, заметно…

«Люкс» был практически в стандартной комплектации. Если не считать нескольких книг, стопкой лежащих на краю стола, да, наверное, одежды в шкафу.

— Ты теперь знаешь про меня практически всё. Когда я убегаю сюда, мне не хочется домашнего уюта. Хочется, наоборот, на что-то переключиться. Я здесь — такая же гостья отеля, как наши постояльцы.

— Не удивительно, что у тебя время от времени башню рвёт.

— Прошу прощения?

Я отпил из стакана, поставил его на столик. Посмотрел на Изольду.

— Дома ты живёшь жизнью брата. Здесь ты не то на работе, не то в каком-то недоделанном санатории. А своего дома у тебя по сути нет. Нет места, где ты можешь расслабиться и быть собой. Где тебя не дёрнут в любую секунду. Где за стенкой не храпит какой-то мужик.

— Это не какой-то мужик, а мой родной брат.

— Он разве не может жить самостоятельно? Мне показался вполне взрослым.

— Ему очень мало платят на службе. — Изольда отвела взгляд.

— Это в оркестре? Ну, допустим. А тебе на ресепшене прям миллионы начисляют?

Изольда насупилась.

— Ты не понимаешь…

— Да всё я понимаю. Ладно. Давай не будем об этом.

— Поддерживаю. — Изольда глотнула из своего стакана и поставила его рядом с моим. — Я думала насчёт этого чёрного обходчика.

— Ага, и какие идеи?

— Не то чтобы идеи. Но у меня появились интересные вопросы.

— Так?

— Этот парень. Он, столкнувшись с чёрным обходчиком, точно знал, кто это такой, и понял, что к нему нельзя садиться. Отсюда следует один вывод: парень хорошо знаком с нашим миром. Он не просто один раз тринадцать лет назад пришёл на собеседование, выслушал правила, отказался и ушёл. У него есть какой-то контакт…

— Был, — поправил я.

— Что?

— Был контакт. А потом — пропал. Иначе он не стал бы падать на Еву со всем этим. Чел явно в панике, и ему не к кому обратиться. Он к такому не привык.

— А ведь ты прав. Имеет смысл проверить контакты Афанасия.

Афанасием звали обходчика, которого Маэстро убил в назидание, когда мы отработали у него вторую душу.

— Почему именно его?

— Больше в последнее время мы видящих не теряли.

— Ну, да…

Что-то мне в этой истории не нравилось, что-то не складывалось. Приплести сюда Афанасия казалось такой же нелепостью, как к решению биквадратного уравнения подтянуть морфологический разбор слова.

— Тут же вот ещё какие новости. — Я передал вкратце разговор с пожирателем. — Может быть, это объясняет необыкновенность Маэстро. Он — единственный, кто вернулся от чёрного обходчика.

— По-моему, ты путаешь причину и следствие. Чёрный обходчик забрал Маэстро, поскольку тот был необычным. Обычно ведь он на пожирателей не охотится.

— Угу. Забрал, но оказалось, что Маэстро ему не по зубам. Что там дальше произошло между этими двумя индивидами, мы не знаем, осуждать не будем, но и от пропаганды воздержимся. Результаты же простые: Маэстро вернулся, обрёл человеческий облик и совершенно спокойно начал создавать собственный государственный аппарат с официальной религией. Не оглядываясь поминутно, не идёт ли за ним чёрный обходчик.

— Это утешает. — Изольда потянулась за стаканом. — С Маэстро мы как-то справились. А если чёрный обходчик слабее…

— Меня вот ещё что гнетёт, — ухватил я внезапно за хвост одну из мыслей, пролетавших через голову снова и снова. — Если пожиратель прав, и чёрный обходчик — это ещё один санитар леса, отлавливающий баги, но на другом уровне, то что же получается, видящий, который отказался от службы Свету — это помеха?

— М? — посмотрела на меня Изольда, опустив стакан. Капелька сока осталась у неё в уголке рта.

— Когда Мстислава мне объясняла расклады, она лишь сказала, что я могу прийти на службу и получить бессмертие, либо выбрать обычную жизнь — и от меня отстанут. А теперь выясняется, что если бы я выбрал обычную жизнь, за мной пришёл бы чёрный обходчик. Вот это нифига себе приписка мелким шрифтом.

— Ты кое-чего не учитываешь. Во-первых, я практически не знаю случаев, чтобы люди отказывались. Дар просыпается не абы у кого, а у людей, которые так или иначе к этому расположены. А во-вторых, слова пожирателя — это слова пожирателя.

— Он уже неоднократно доказал свою лояльность.

— Что с того? Лояльность не сделала его всеведущим Господом Богом. Он говорит об обходчике так, как сам его понимает, так, как понимают другие пожиратели. Так же, как мы говорим о вознесениях. Каждый понимает по-своему, и это понимание меняется порой даже в течение дня.

— Мне кажется, я твёрдо понял. Разум мешает вознестись душе, наша задача его отключить.

— Вот видишь, — улыбнулась Изольда. — А я считаю, что разум и душа — это единое целое. Может быть, спроси ты другого пожирателя, он выдал бы тебе совершенно другую концепцию…

Тут она осеклась и посмотрела куда-то перед собой.

— Что такое?

— Ничего… Тимур, почему мы говорим только о работе?

— Ну, как вариант, потому что эта работа — наша жизнь.

— Я, наверное, кажусь тебе жутко скучной.

— Не кажешься.

— Почему?

— Потому что согласно моей концепции разум и душа — это всё-таки две большие разницы. И когда души тянет друг к другу, разум может говорить хоть о работе, хоть об именительном падеже в творчестве Лермонтова, хоть матерные частушки исполнять. Лишь бы под ногами не мешался.

— А наши души тянет друг к другу?

— Безусловно.

— Несмотря на такую разницу в возрасте?

— Во-первых, любви все возрасты покорны. Во-вторых, ты не старая, ты опытная. А в-третьих, у меня есть и на этот счёт своя теория.

— О! — заинтересовалась Изольда и повернулась в кресле, лицом ко мне. — Как интересно.

— Вообще круто. В общем, согласно моей концепции, видящими становятся люди, у которых душа не способна полноценно развиться за обычный человеческий период жизни. Потенциал есть, но дедлайн всё портит. Тебе, например, для достижения просветления был необходим союз с парнем, который носит дреды. А ты даже не знала, что это такое. Узнала бы лишь в глубокой старости и только плевалась бы, какая молодёжь тупая пошла. Так бы и умерла какой-нибудь пустышкой. А теперь вот судьба таки всё сконструировала. Ты меня дождалась. Рада?

Я испытующе уставился в лицо Изольде. Она улыбнулась. Губы шевельнулись без звука, но я угадал слово: «Да».

«Котик» написал мне около одиннадцати вечера, когда я уже вернулся в свой номер. Да, вернулся. Мне уже не восемнадцать лет, Изольде — тем более. Впереди вечность. Так что никаких причин торопить события я не видел. Счастье — птица пугливая и недоверчивая. И в этот раз я был твёрдо настроен поймать именно эту птицу. А не какую-нибудь другую.

— Пока смерть не разлучит нас, — зевнул я и, упав на кровать, разблокировал телефон.

«Как ты можешь мне помочь?» — писал хакер.

Ни тебе здрасьте, ни тебе до свиданья… Хотя, конечно, начинать диалог с «до свиданья» — это уже чересчур креативно. Я слишком многого хочу от людей. Ох уж эти мои завышенные стандарты…

«Ты мальчик или девочка?» — написал я в ответ.

«В смысле?»

«А какие могут быть смыслы у этого вопроса?»

«Какое это имеет значение?»

«Глобальное. Например, если ты мальчик — нюдсы просить не буду. Помогу как-нибудь по-другому».

После долгого молчания (я уже переключился на новостной агрегатор) прилетело: «По-твоему, это всё шутки?»

«По-моему, тебе нужна помощь, но ты устраиваешь какие-то непонятные танцы вокруг каждого вопроса. Если ты с таким же настроем будешь посещать врачей, то умрёшь от инфаркта раньше, чем тебе хотя бы сердце послушают».

Ещё через минуту я получил целую бездну информации.

«Я парень. 21 год. Студент».

«Гуд, — отпечатал я. — Запомни на будущее: парни так себя не ведут. Если приходишь за помощью — значит, доверяешься человеку, к которому пришёл, и делаешь то, что он скажет. Пытаться вести себя так, будто это всё мне нужно больше, чем тебе — глупо. Будь ты девочкой — ещё туда-сюда. Но это, как мы успели выяснить, не наш случай. Сейчас я буду задавать вопросы, а ты — отвечать на них. Ок?»

Ещё через минуту я получил лаконичный «ок», с маленькой буквы и без точки. Покачал головой. Ну, молодёжь пошла… Ужас. Сплошной гонор.

«Где ты живёшь?»

«В Москве. Сейчас в Смоленске».

«На каникулы приехал?»

«Да».

«Где встретил чёрного обходчика?»

«Здесь. Но мне кажется, что он и в Москву за мной поедет. По-моему, он вообще к локации не привязан».

«Откуда ты знаешь о видящих?»

«Я сам видящий».

«А я отжимаюсь десять раз каждое второе воскресенье. Но не в курсе фольклора качков, которые из спортзала не вылезают».

«У меня был друг видящий».

«Его звали Афанасий?»

«Нет».

Чёрт, ну конечно, нет. Парень в Москве живёт. Наверняка кто-то из тамошних. Тогда вообще имя ничего не даст… С другой стороны, какие-то межведомственные контакты у нас должны быть.

«Котик» внезапно порадовал меня вторым сообщением подряд. Разговорился.

«Это была женщина».

«Она погибла?»

«Перестала быть видящей. И перестала выходить со мной на связь».

О как. И за какие такие грехи, интере…

— Бли-и-и-ин! — воскликнул я, глядя на экран телефона широко раскрытыми глазами. — Да ладно!

«Сейчас фокус покажу. Твоё отчество — Николаевич?»

«Откуда ты узнал⁈»

Бинго, как говорят в американских фильмах.

«Папе привет передай. Надеюсь, у него на службе всё хорошо».

Видящие, которые отказались от своего жребия, как заметила Изольда — редкость. Настолько редкость, что она таких не вспомнила. А я вот одного — да, вспомнил. Кондратий мне рассказывал про сына следователя Николая. Мелкого пацана, который ещё дошкольником начал видеть призраков, из-за чего его чуть не упаковали в дурку. Но, к счастью, в числе врачей, обследовавших ребёнка, случился Вадим.

Вадим и объяснил весь расклад Николаю, фактически завербовав его в наши помощники. Не так давно у нас помер Маэстро, и, вероятно, после этого чёрный обходчик вырвался откуда-то, где он его держал. Приблизительно в это время лишили дара Зою. Которая работала с Вадимом, явно была в курсе всех дел и, видимо, поддерживала с пацаном контакт. Помогая ему, играя роль службы психологической поддержки.

«Почему ты через отца на нас сразу не вышел, дубина?» — отпечатал я уже безо всяких обиняков.

«Растерялся. Не знал, кому могу доверять, а кому нет. Я тринадцать лет не общался ни с кем, кроме Зои Демьяновны. И даже с ней — лишь в последние годы, это получилось почти случайно. А с отцом я вообще не разговариваю».

«Почему?»

«Ему не нравится то, чем я занимаюсь».

Н-да. Тут, похоже, и помимо чёрного обходчика есть с чем поработать психологу.

«Где ты сейчас?»

«У бабушки с дедом. На Николаева».

«Отлично. Я работаю в „Мегасфере“. Тебе недалеко, можем встретиться прямо сейчас».

«Нет! Я не выйду из дома».

Да блин… Я начал набирать ответ в духе «ну и сам себе злобный буратино», когда появилась строчка:

«Можешь ты приехать ко мне?»

И, после паузы:

«Пожалуйста».

— Там дождь, — сказала Алина, когда я проходил мимо ресепшена.

— Блин, — я посмотрел сквозь стеклянные двери на улицу. — Пока одевался, не было.

— Только что пошёл, ага. Ты на такси?

— Пешком собирался…

— Тогда возьми зонтик.

Алина подошла к стойке за спиной, вытащила из неё черный зонтик-трость с загнутой на конце ручкой и протянула мне.

— Спасибо.

Алина улыбнулась. Без всяких заигрываний, просто по-дружески. Как коллега коллеге. Удивительно всё-таки, до чего преображается человек, выбравшийся с того света.

Что Алина думала обо мне после всего того, что случилось с ней, понятия не имею. Мы с тех пор об этом не разговаривали. Но, кажется, раз и навсегда отнесла меня в разряд людей, служба которых опасна, трудна и временами непредсказуема. Куда я намылился среди ночи, не спрашивала. Озаботилась лишь, чтобы не промок.

Развернув над головой зонт с логотипом отеля, я вышел под дождь.

Шлёпая по лужам, размышлял о том, как интересно порой складывается жизнь. Денис ведь на полном серьёзе собирался Алину убить. И, если бы не я, запросто мог это сделать. И некому было бы мне сейчас зонтик подать — сам-то фиг бы вспомнил, что на ресепшене есть волшебная стойка. Промок бы, воспаление лёгких подхватил…

К тому, что стоит мне оказаться за пределами отеля, как рядом со мной оказывается пожиратель, я уже начал привыкать.

— Я не к тебе. Сказал же, сегодня вознесения не будет. Устал.

— Я понял, что ты не ко мне.

— И?

— Провожу тебя.

— Зачем?

Пожиратель помолчал.

— Ты не поверишь, возможно. Я и сам себе не очень верю. Но, кажется, начинаю скучать без общения.

— Слушай, — осенило меня. — А может, тебя и возносить-то не очень надо? Может, просто подождать подольше, и ты сам собой вознесёшься?

— Увы. — Пожиратель колыхнулся. — То, что происходит со мной, истощает мою природу. Прежде мне казалось, что это лишь кажется, но сейчас убедился: я слабею. И чем дальше, тем быстрее идёт процесс. Я уже не тот, кем был, но и ничем другим не стал. Существование в таком виде, насколько понимаю, противно самой моей природе. Так не должно быть. Это некое полуагрегатное состояние, которое не может длиться долго.

Я повернул голову, посмотрел на него. И правда, как будто побледнел… Хотя я не специалист по болезням пожирателей, конечно.

— Понял. Завтра попробуем что-нибудь сделать. Сейчас правда не могу.

— А куда ты направляешься? — Пожиратель полетел рядом со мной.

— На Николаева, в гости к одному парню.

— Этот визит как-то связан с чёрным обходчиком, о котором ты расспрашивал?

— Угу. А, кстати — сам ты чёрного обходчика не видел, случайно? Всё-таки круглые сутки на улице торчишь.

— Нет. Никогда не видел. Более того, был убежден, что он нейтрализован Маэстро.

— Ну, насколько я понимаю, до недавнего времени так и было. А потом Маэстро исчез, и обходчик вернулся на улицы…

За болтовнёй с пожирателем время пролетело незаметно. И дождь перестал. Подходя к дому, где жил сын Николая, я сложил зонтик.

Дальше пожиратель за мной уже не потащился. Войдя в подъезд, я вызвал лифт и поднялся на четырнадцатый этаж.

Набрал в телефоне:

«Я здесь».