Чёрный и синий

Глава 6 Что-то не так

— Ты остаёшься здесь, — сказал Хокинг, едва взглянув на Блэка. — Не выходи из машины, если мы тебя не позовём… — он показал на переднюю приборную панель. — Или если мы не дадим тебе сигнал по рации.

Как будто с целью подчеркнуть свои слова, как это делается с собакой, от которой ожидают непослушания, Хокинг сделал в сторону Блэка жест наклонённой ладонью, показывая «стоять» или, возможно, «сидеть, мальчик».

— Я серьёзно, — добавил он. — Оставайся в машине, Блэк.

Нахмурившись, Блэк наблюдал, как Хокинг выбирается с заднего сиденья полицейской машины без опознавательных знаков и захлопывает за собой дверцу. Он видел настоящее предупреждение в глазах Хокинга и понимал, что тот не просто важничает или пытается его контролировать.

И все же сложно было не испытывать раздражения.

Мозер и Родриго уже покидали машину через передние дверцы, Родриго помедлил ровно для того, чтобы схватить полуавтоматическое ружье, спрятанное под передним пассажирским сиденьем. Повернувшись со стволом в руке, Родриго тоже бросил на Блэка краткий взгляд, как будто подкрепляя слова Хокинга.

Мозер вообще на него не смотрел.

И все же Блэк уже знал, что приказ изначально исходил от него.

Должно быть, он что-то сказал им в участке, пока Блэк переодевался в синюю униформу. Провёл какую-то ерундовую черту, что Блэку можно делать, а что нельзя, в зависимости от того, какую информацию он им предоставит.

В любом случае, Блэк уловил суть.

Его посадили на скамейку запасных.

Они сделали это ради Мири, отчего злиться было сложнее.

Что ещё более удивительно, они также делали это ради Ника, который, очевидно, заставил Мозера пообещать, что он будет держать Блэка подальше от опасности, иначе Ник приедет сюда и сам его пристрелит. Никогда прежде столько людей не беспокоились о том, что Блэк пострадает. При иных обстоятельствах было бы даже забавно.

Конечно же, Мозер верен самому себе и определённо больше беспокоился о прикрытии собственной задницы, чем о Мири или Нике — и тем более, о самом Блэке. Хокинг, напротив, кажется, преимущественно думал о Мири, и это одновременно немного успокоило злость Блэка и взбесило его по совершенно иным причинам.

В каком-то смысле то, что Мозер посадил его на скамейку запасных, даже было близко к комплименту.

Где-то в процессе его бормотания и тыканья в карты Мозер принял решение, что Блэк — это актив, заслуживающий защиты. Блэк даже почувствовал, как он задаётся вопросом, сумеет ли полиция Лос-Анджелеса заключить более долгосрочный контракт с фирмой Блэка, особенно для помощи в аресте международных группировок, которые за последний год или около того более агрессивно внедрялись в город.

В любом случае что-то из сказанного Блэком заставило Мозера решить, что выпускать его из машины слишком рискованно. В случае если стрелок нацелится на него, Мозер потеряет свою новенькую блестящую игрушку, едва успев провести тест-драйв.

И все же Блэк жалел, что не взял с собой оружие, когда пошёл на ужин. Он не сделал этого из-за Мири. Она определённо заметила бы, особенно поскольку она его всего, блядь, облапала до того, как пришли Хокинг и Мозер. И она бы спросила его об этом, а он не хотел её волновать.

Ему все равно стоило сделать это, придумать какое-нибудь дерьмовое оправдание. Он все равно носил при себе оружие большую часть времени, это не было таким уж из ряда вон выходящим.

Откинувшись на виниловом сиденье, Блэк раздражённо выдохнул, окидывая взглядом пунктир высоких фонарей, освещавших ближние ряды разноцветных контейнеров для хранения. На них белой краской было отпечатано название транспортной компании «Константин», и они принадлежали к тому же типу контейнеров, которые фуры перевозили по всей стране. Родриго провёз их по широкому проходу между рядами, остановившись на месте, где сходились примерно шесть разных проходов. Посередине стоял фонарь, так что это, наверное, погрузочная зона или типа того.

Блэк видел припаркованный прямо напротив него бронированный фургон, вероятно, принадлежавший спецназу.

Все это не просматривалось с административного здания.

И все же Блэк испытывал подозрения. Глядя через ветровое стекло, он видел, как Мозер, Хокинг и Родриго подходят к группе офицеров черных кевларовых жилетах и шлемах, все за исключением одного вооружены штурмовыми автоматическими винтовками, кажется, HK416.

Очевидно, команда спецназа… или хотя бы её часть.

Блэк насчитал шесть человек. Это не могла быть вся команда.

И все же это достаточно большая группа для открытой встречи при такой операции. Не очень-то деликатно, особенно в полувоенном обмундировании, даже если визуальный обзор закрыт.

Мужчина впереди, скорее всего являвшийся лидером, тоже держал винтовку.

Блэк наблюдал, как он показывает в сторону высокой стопки контейнеров, в унисон привлекая взгляды детективов отдела убийств. Блэк тоже проследил за его пальцем, который показывал примерно на два часа от него. Проследив за ним до главного административного здания, где на некоторых из двадцати этажей в офисах виднелся свет, Блэк узнал фрагмент, который он показывал Хокингу на планшете.

Он сверился с часами. Все ещё примерно час до того, как Стерлинг появится здесь.

Проворчав что-то себе под нос, Блэк задался вопросом, стоит ли сказать им, что если стрелок где-то поблизости, то он их уже заметил.

И все же Мозер не дурак, несмотря на другие его недостатки. Должно быть, они уже прочесали территорию, иначе не встречались бы здесь. Остальная часть команды спецназа, наверное, проверяла другие места, где мог скрываться стрелок.

Возможно, они надеялись выкурить парня — заставить его кинуться в бегство до того, как сюда доберётся Стерлинг. Не самая глупая идея. Это может сохранить Стерлингу жизнь.

Само собой, это существенно повышало шансы, что они вообще не поймают стрелка.

Блэк простёр своё зрение, ища чьё-либо присутствие в лабиринте контейнеров хранения по обе стороны от машины. Он не ожидал сразу же найти что-либо существенное. Он скорее стремился понять, что может делать остальная часть команды лос-анджелесской полиции, но в итоге остановился всего через несколько секунд.

Не потому, что он что-то почувствовал, нет.

Он остановился, потому что не сумел почувствовать ничего. Не просто в отношении стрелка. Блэк вообще ничего не сумел почувствовать.

Нахмурившись, он потянулся снова — тут боковым зрением заметил движение и повернулся.

В проходе между контейнерами, прямо справа от него, вдали шли два силуэта в рабочей одежде. Они находились всего в дюжине ярдов, направлялись в противоположную сторону от машины. Однако не это заставило его помедлить.

Они шли прямо там, где он только что сканировал своим светом — где буквально секундами ранее он ничего не почувствовал, даже паршивой чайки.

Как, черт подери, он мог не почувствовать их так близко?

Оба мужчины казались незаинтересованными в нем или машине.

Одетые в комбинезоны и тяжёлые рабочие ботинки, они везли посередине прохода круглую бочку. Их шаги были небрежными, обманчиво быстрыми, что он определил по расстоянию, которое они преодолевали на его глазах. На ходу они смотрели по сторонам — тоже медленными, небрежными поворотами голов. Они не разговаривали.

Они смотрели не только из стороны в сторону, но и вверх, и между контейнерами.

Блэк нахмурился.

Какими бы нормальными они ни старались казаться, это совершенно не нормально.

Могли ли они быть спецназовцами? Разве спецназ к этому времени уже не прочесал местность?

Он продолжал наблюдать, когда к тем присоединились ещё два мужчины в комбинезонах, пристроившись за ними из меньших, перпендикулярных проходов, пролегавших между контейнерами. Один из новеньких нёс на плече чёрную спортивную сумку. Судя по тому, как натянулись ручки, сумка была тяжёлой, но высокий парень в комбинезоне нёс её без труда.

Тихая тревога зашевелилась в сознании Блэка — прямо перед тем, как все четверо отделились друг от друга, как будто по взаимному соглашению.

Тот тревожный сигнал в его голове взвыл охереть как громко.

Он видел, что живые создания двигаются так только тогда, когда у них есть серьёзная военная подготовка. Ну, и ещё на Старой Земле. Они без единого шёпота исчезли в стопках контейнеров по обе стороны от прохода.

— Блядь, — пробормотал Блэк. — Мири меня убьёт.

Он простёр своё зрение, ища их.

И вновь он ничего не почувствовал.

Он не чувствовал четверых мужчин. Он не чувствовал никаких других спецназовцев или работников дока, бродивших между контейнеров. Он не чувствовал птиц или насекомых, а в этот раз он обратил внимание и на это, чтобы убедиться, что ничего себе не вообразил.

Что-то определённо блокировало его зрение видящего. Хуже того, он вообще не распознавал этот блокирующий механизм. Он не чувствовал полей света, которые может сотворить другой видящий. Он не чувствовал конструкции Барьера или вообще чего-либо, мешающего его свету.

Он просто не чувствовал… ничего.

Как будто над доками протянулась сплошная стена пустоты.

Сигналы тревоги теперь ревели на полную, оглушая.

Как раз тогда кто-то прошёл прямо мимо машины.

Блэк резко подскочил, шокированный тем, как близко они прошли. Затем он пригнулся, чтобы взглянуть на них получше. В этот раз он тоже нихера не почувствовал. Даже с простёртым светом в режиме максимальной насторожённости он не ощутил ни шепотка их присутствия.

Как, черт подери, такое возможно?

Ни один видящий, с которым он когда-либо сталкивался, не мог так хорошо его блокировать.

Мужчина остановился у входа в следующий проход. Повернув голову и опершись ладонью на стену ближайшего контейнера, он посмотрел прямо на Блэка на заднем сиденье машины. Зловещие красные глаза светились в тени, отражая свет белых складских фонарей.

Блэк пристально смотрел на него в ответ.

Затем он импульсивно опустил стекло в окне.

— Эй, брат! — сказал он. — Ты! Подойди сюда! Я хочу поговорить с тобой.

Мужчина улыбнулся. Он сделал это, не показывая зубов.

От тонких губ, костлявого лица с мертвецкими, кроваво-красными глазами и от чего-то в этой улыбке по спине Блэка пробежался импульс нервозности.

Дело было не в глазах.

Странный цвет глаз его не беспокоил. С человеческой точки зрения, у большинства видящих глаза странного цвета, и Блэк видел красные, и здесь, и на Старой Земле.

И все же вид этих глаз ответил на один вопрос.

Кто бы тут ни заправлял, они определённо нанимали видящих.

У этого на плече тоже висела чёрная холщовая сумка. Пальцы, стискивающие ремень, были белыми как кость, как труп. Как и его лицо, которое Блэк все ещё не мог хорошо различить в тени. Он видел кроваво-красные губы, приподнявшиеся в зловещей улыбке, бледный как у призрака подбородок, жиденькую чёрную бородку и длинные волосы, опускавшиеся до плеч. Вот и все.

— Эй! — в этот раз голос Блэка прозвучал рыком. — Полиция Лос-Анджелеса! Иди сюда, блядь! Сейчас же!

Все ещё улыбаясь, мужчина салютовал ему двумя пальцами.

Затем он растаял в тени прохода между контейнерами.

Задышав тяжелее, Блэк смотрел, как он уходит, и недоверие все ещё бушевало в его свете. Такие глаза, если только это не контактные линзы — он должен быть видящим. И все же что-то с ними было не так. Он не казался видящим. Он не ощущался видящим. Блэк снова простёр своё сознание, отыскивая этого парня. В этот раз он не пытался деликатничать или как-то скрывать свой свет.

И вновь он ничего не почувствовал.

Даже шепотка этого парня не встретилось с его светом — того парня, который только что стоял прямо, блядь, здесь, и который прошёл так близко к полицейской машине, что мог бы запросто пристрелить Блэка.

Мири это очень не понравилось бы. Ей бы это охренеть как не понравилось.

Переведя взгляд обратно к сборищу офицеров спецназа и детективов, Блэк увидел, что они все ещё разговаривают на том же месте у бронированного грузовика, примерно в сотне метров от него. Судя по лицам, они совершенно не догадывались о том, что только что произошло. Они явно не слышали, как Блэк звал этого парня, и не заметили пятерых мужчин, которые только что на глазах Блэка исчезли в лабиринте контейнеров.

Нахмурившись, Блэк простёр свой разум, чтобы прочесть Мозера.

И вновь он ударился о твёрдую стену.

Нет, не стену. То терминология Старой Земли. А это не стена.

Это полное отсутствие живого света.

Теперь, при целенаправленном изучении, это совершенно не походило на то, как видящий намеренно блокирует свет другого видящего. В таких случаях что-нибудь непременно пробивалось. Оттенок того, кто блокирует — или вокруг него, или вокруг цели, которую он пытался прочесть. Он и раньше сталкивался с лабиринтами света в более замысловатых конструкциях и щитах. Они не столько блокировали, сколько посылали в ложном направлении и сбивали с толку. Обычно их даже сложнее обойти, чем прямые щиты.

Но Блэк всегда чувствовал что-нибудь… может, ничего из относящейся к делу, точной информации, привязанной к тому, что он пытался просканировать, но он чувствовал что-нибудь.

Это не походило ни на что из перечисленного.

Вместо этого он совершенно ничего не ощущал.

Пустота там, где должны быть люди. Как будто толпа офицеров в униформе, стоящая там, была всего лишь миражом.

Блэк попытался ещё несколько раз, тяжело дыша.

Посмотрев на планшет, он подумывал позвонить Мири, попытаться попросить её посмотреть, что происходит, но он не хотел доводить её до паники. Его бы такой звонок точно довёл до паники. Более того, она находилась слишком далеко, чтобы помочь, так что он впустую всполошит её.

Он подумывал позвонить Кико, чтобы та вызвала команду из отеля. Однако они находились так же далеко, как и Мири, плюс люди против видящих будут бесполезны. Ну… по большей части бесполезны. Не совершенно бесполезны, но здесь нет нехватки в оружии и даже в навыках, хотя больше оружия и навыков определённо пригодилось бы.

Уставившись на планшет, Блэк на мгновение хотел позвонить Нику.

Все это пронеслось в его сознании за доли секунды, как будто в замедленной прокрутке. Затем до него дошло — у него нет времени на все это.

Что бы там ни было, это происходит прямо сейчас.

Теперь, глядя на близлежащие проходы между складскими контейнерами, Блэк никого не видел. Он все ещё ничего не чувствовал, но почему-то у него возникло ощущение, что сейчас все стало ещё тише, чем несколько секунд назад.

Как будто весь портовый район задержал дыхание в темноте.

Дёрнув дверную ручку, Блэк вышел из машины.

Выпрямившись в полный рост, он посмотрел на команду офицеров спецназа и детективов, все ещё пребывающих в неведении, и принял решение.

— Мозер! — в отличие от обращения к красноглазому видящему, Блэк кричал, решив, что сейчас это не имеет значения. — Мозер! Иди сюда! Сейчас же! И скажи своему парню убрать его команду в укрытие…

Хокинг повернулся первым. Он нахмурился.

— Возвращайся в машину, Блэк, — он тоже говорил громко. Резко показав на автомобиль, он пошёл к нему быстрыми широкими шагами. — Немедленно. Сейчас же, блядь. Ты не можешь здесь находиться…

— Послушай ты меня, проклятье! Что-то не так! — встретив лишь пустые взгляды, Блэк нахмурился. — Это не то, что вы думали! У них тут нешуточная команда. Готов поспорить, Стерлинг даже не является настоящей мишенью…

— О чем вы говорите? — Мозер все ещё звучал всего лишь раздражённым. — Возвращайтесь в машину, мистер Блэк. Мы скоро к вам вернёмся…

— Послушай меня… Эндрю. Чем бы это, блядь, на самом деле ни было, это вот-вот случится…

Командир спецназа повернулся, посмотрев на Блэка.

Впервые Блэк увидел его глаза.

Они были темно-красными.

Иисусе. Как, блядь, никто из них этого не заметил? Он видел это с расстояния в двадцать ярдов. Они ослепли там, что ли?

Спецназовец уже поднимал винтовку.

Но не на Блэка.

— ХОКИНГ! — Блэк потянулся к пистолету, которого у него не было. — ПРИГНИСЬ! НА ШЕСТЬ ЧАСОВ! ПРИГНИСЬ!

Хокинг повернулся, проследив за глазами и словами Блэка.

Учитывая, как быстро он повернулся, может, он даже последовал какой-то инстинктивной подсказке, оставшейся со всех лет в армии — той же подсказке, которая заставила Блэка перейти на этот жаргон.

В любом случае, он оказался недостаточно быстрым. Командир спецназа выстрелил Хокингу в грудь в ту же секунду, как он резко повернулся к нему лицом.

Мгновение спустя он вновь выстрелил ему в голову.

Хокинг рухнул коленями на асфальт. Затем повалился набок и уже не шевелился.

Блэк инстинктивно камнем упал на землю. Он прижался спиной к дверце машины, присев прежде, чем его сознательный мозг успел сообразить, что только что произошло.

Он даже не успел полностью опуститься до того, как весь ад вырвался на свободу.